Алчный

ГЛАВА 9

ДЖАКС

Я чертовски стараюсь успокоиться, не желая драматизировать, но я ненавижу его имя на ее прелестных губках, особенно после того, как он сказал мне держаться от нее подальше. Я ненавижу, что он вообще встречался с ней, что ему вообще удалось увидеть ее гребаное тело под собой. Не то чтобы я злюсь, что она трахалась с другими людьми до меня, но я ненавижу что она трахалась с тем парнем, парнем, который обращался с ней как с дерьмом, парнем, который никогда не заслуживал такой, как она.

Я снимаю с себя остальную одежду, прежде чем забраться на ее тело, нуждаясь в прикосновении ее губ к моим, нуждаясь снова почувствовать ее, нуждаясь в ее близости, чтобы на самом деле не разозлиться, не желая, чтобы она видела эту мою сторону. Она раздвигает для меня ноги, предоставляя мне легкий доступ к ней.

Я хочу ее так чертовски сильно. Я думал, когда все это было фантазией, что мне понравится трахать ее, но я чувствую себя чертовски диким. Я бы продолжал вылизывать ее, если бы думал, что она согласится на это. Мы доберемся туда, где ей будет удобнее всего, когда я у нее между ног, но прямо сейчас я знаю, что это не так. Она нервничает из-за того, что слишком долго не может кончить, поэтому я решил не испытывать судьбу после второго оргазма, хотя я твердо намерен заставить ее кончить на мой член хотя бы один раз, прежде чем мы покинем эту постель.

Ее рука скользит вниз по нашим телам, ее теплая ладонь касается моей кожи, в то время как она касается моей груди, заставляя меня сдержать стон. Она дразнит меня, двигаясь чертовски медленно, глядя мне прямо в глаза, в то время как она загоняет меня на гребаную стену. Ее рука наконец касается моего члена, совсем чуть-чуть, ее ладонь касается только кончика, заставляя меня закрыть глаза, ощущения уже слишком сильные. Я, черт возьми, не знаю, как я продержусь, когда наконец окажусь внутри нее.

— Позволь мне пососать твой член, — шепчет она легким, с придыханием голосом, когда ее рука начинает исследовать мою эрекцию, и ее пальцы, наконец смыкаются вокруг нее. Она делает один толчок, и я вижу звезды в своих гребаных глазах. Я стараюсь не кончать, я действительно стараюсь, но потом она снова двигает рукой, и я блядь не могу этого сделать.

— Черт, — бормочу я, мой голос вырывается сквозь стиснутые зубы, когда струйки спермы вытекают из моего члена, покрывая ее живот липкой жидкостью. Мои глаза закрываются, когда мной овладевает эйфория, все мое тело напрягается, мой член уже отчаянно хочет большего, больше всего, что она готова мне дать.

Мои глаза, наконец, снова открываются, и я смотрю на нее сверху вниз, мое тело опускается после кайфа, я изо всех сил пытаюсь прочесть по ее лицу реакцию на мою спонтанную сперму, и ее лицо шокирует меня. Я ожидал, что она будет немного смущена, немного стесняться всего этого, желая, чтобы я смог продержаться подольше, прежде чем действительно кончу, но она смотрит на меня с таким желанием, с таким голодом, с такой отчаянной потребностью, чего я не ожидал. Я поднимаю брови, мое сердцебиение, наконец, успокаивается.

— Это было самое горячее, что когда-либо случалось со мной, — говорит она хриплым голосом, таким чертовски отчаянным, таким чертовски жадным. — Ты был настолько возбужден, просто съев меня? — спрашивает она, ее голос звучит так, как будто она не верит в это, как будто это не имеет смысла.

— Оливия, я месяцами думал о том, как просунуть голову между твоих ног. Я почти кончил, когда ты сделала это во второй раз. Я висел на гребаном волоске. Кажется, я всегда держусь на гребаном волоске рядом с тобой, — признаюсь я, выкладывая все свои карты на стол, даже не заботясь об этом, желая чтобы она знала как сильно я хотел ее, как часто я думал об этом, о нас двоих вместе, о нас двоих в постели, о сексе пропитывающем воздух.

— Итак… — говорит она, колеблясь. Она прикусывает губу, глядя на меня с озорным блеском в глазах. — Это ты жадный, да? — говорит она с легкой улыбкой, гордясь своей шуткой, и я смеюсь, по-настоящему смеюсь, и все это снимает напряжение.

— С тобой? Я всегда буду чертовски жадным, — шепчу я, мои губы соединяются с ее губами, отчаянно желая большего, отчаянно желая наконец оказаться внутри нее. Мой член уже снова начинает твердеть между нами, все еще оставаясь в луже спермы на ее животе. Я знаю, что она тоже это чувствует, это отчаяние, потому что она обхватывает меня ногами, идеальное приглашение трахнуть ее до бесчувствия. Я снимаю с нее трусики, не желая терять ни минуты, пока она снимает лифчик, оставляя нас обоих полностью обнаженными и готовыми друг для друга.

— У тебя есть презерватив? — спрашиваю я, покрывая поцелуями ее шею, пока жду ответа, не желая, чтобы ни секунды не проходило без моих губ на ее коже.

— Я принимаю противозачаточные, — говорит она, значение других слов поражает меня сразу, мои яйца буквально ноют от желания кончить в нее, посмотреть, как моя сперма вытекает из ее хорошенькой маленькой киски, доказательство того, что произошло сегодня прямо перед нами.

— Господи Иисусе, ты, блядь, убьешь меня, — я приподнимаюсь над ее телом на несколько дюймов, ровно настолько, чтобы я мог выровнять кончик своего члена с ее входом, пока не доставляю ей того облегчения, которого она хочет.

Я целую ее шею, провожу кончиком члена по ее клитору, а затем возвращаюсь к ее влагалищу, дразня ее, пока она не начинает извиваться на мне, так отчаянно желая меня, что задыхается подо мной.

— После того, как я трахну тебя, я не собираюсь отпускать тебя, жадная девчонка, — бормочу я ей в шею, мои поцелуи медленно превращаются в укусы, желание отметить ее становится все сильнее и сильнее, увидеть доказательство ее удовольствия на ее теле, доказательство моего удовольствия на ее теле. Я хочу, чтобы она ходила с доказательством того, что мы разделили сегодня вечером, на виду у всего мира, на виду у Грега.

— Хорошо, — шепчет она застенчивым и сдержанным голосом, но для меня этого достаточно, чтобы подтвердить, что она хочет этого, что она чувствует то же что и я, что она тоже ждала этого, думала об этом, когда оставалась одна ночью, что она не может представить, что это закончится всего после одной проведенной ночи.

Я прекращаю поддразнивать, мы оба слишком чертовски отчаялись, чтобы откладывать это дальше, то, над чем работали так чертовски долго. Я подношу свой член ко входу в ее влагалище, приподнимая свое тело, чтобы смотреть ей прямо в глаза, когда я наконец, трахаю ее, мой член входит в нее чертовски медленно, давая ей время привыкнуть к моему размеру, и давая себе время удержаться от того, чтобы не кончить во второй раз, один за другим.

Она такая чертовски тугая, такая чертовски теплая, что мне чертовски трудно не кончить сразу, мой член пульсирует внутри нее. Я снова выхожу, глядя вниз на свой член, когда он становится влажным, прежде чем скользнуть обратно в нее, не давая никому из нас больше времени терять это, двигаться медленно, больше нет сил. Я не могу прожить ни минуты без того, чтобы не трахнуть ее так, как я представлял себе последние несколько месяцев.

Я трахаю ее, моя сперма все еще на ее животе, липкое месиво, из-за которого мне все труднее и труднее сдерживать свой следующий оргазм, тот факт, что я уже пометил ее, уже заявил на нее права, толкает меня к краю. Я трахаю ее изо всех сил, что у меня есть, двигаясь от нуля до ста, нуждаясь в том, чтобы мы были ближе, чтобы иметь возможность чувствовать каждую гребаную частичку ее тела, позволить себе просто погрузиться в нее, чтобы ее тело поглощало мое, и наоборот.

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, мои губы обрушиваются на ее губы, наши языки сталкиваются, мой рот ловит все ее стоны, приберегая их только для моих ушей.

— Черт возьми, иисусе, — бормочет она мне в рот, мой темп чертовски неумолим. Мои бедра быстро двигаются, мой член трахает ее быстро и жестко, давая ей лишь секунду между каждым толчком, прежде чем я снова вхожу в нее. Я хочу лелеять ее, но это должно произойти в другой раз, потому что прямо сейчас мы оба слишком чертовски жадны, чтобы ждать дальше, слишком отчаянны, чтобы уступить друг другу еще один дюйм. Мы слишком долго ждали продолжения поддразниваний.

Я наконец отрываюсь от нашего поцелуя, нуждаясь увидеть ее лицо, нуждаясь увидеть ее блаженство, пока я трахаю ее со всем, что у меня есть. Она поднимает ноги, пропуская мой член глубже, ощущение ее тела вокруг меня заставляет мои гребаные глаза закатываться к затылку, удовольствие пробегает по позвоночнику, все мое тело поглощено ею.

Я переношу весь свой вес на одну руку, нуждаясь в том, чтобы она кончила, потому что я знаю, что не смогу долго продержаться. Я провожу рукой между нашими телами, все это время не сводя с нее глаз, не позволяя нашим глазам оторваться ни на секунду, никто из нас не хочет упустить момент, проведенный друг с другом.

Я потираю пальцами ее клитор, трахая ее, звук соприкосновения наших тел наполняет комнату. Я чувствую себя полностью поглощенным ею. Она — единственное, на что я могу обратить внимание, единственное, что сейчас занимает хоть какое-то место в моих мыслях.

— О боже, ты, блядь, заставишь меня кончить, — говорит она, на ее лице явно написано блаженство, брови сосредоточенно сдвинуты, на ее лице виден шок от того, что она сможет кончить в этот раз, я не останавливаюсь, мне все равно, думает ли она, что сможет, или нет, потому что я знаю, что хочу от нее еще одного оргазма, и честно говоря, если я этого захочу, я блядь его получу.

Я так близок к тому, чтобы сорваться, достаточно близок, что начинаю сомневаться, действительно ли она собирается кончить на мой член до того, как я кончу в нее, но я сохраняю темп, отчаянно желая выложиться до того, как мое тело просто сдастся мне, и в последнюю секунду я чувствую, как она сжимается вокруг моего члена, ее тело сотрясается в конвульсиях вокруг меня.

— Да, да, кончай на мой член, жадная гребаная девчонка, — мой голос в равной степени бросает вызов и поощряет ее. Я смотрю на нее, не желая пропустить ни одного гребаного момента, пока она позволяет мне полностью контролировать свое тело, позволяя мне требовать от нее удовольствия, позволяя мне добиваться оргазмов от ее тела, когда мне заблагорассудится.

— Я кончаю, — говорит она, ее стоны наполняют комнату, и я падаю вместе с ней, не в силах больше держаться. Удовольствие обволакивает мой позвоночник, когда мои яйца входят в ее влагалище, в то время как она выгибает спину, приподнимаясь с кровати, оргазм захватывает и ее тоже. Мы оба растворяемся в удовольствии, желая стать свидетелями оргазмов друг друга, но слишком поглощены своими собственными, чтобы обращать внимание на что-либо, кроме обжигающего блаженства, пронизывающего нас.

Мы медленно спускаемся, и вся ночь кажется мне гребаным эротическим сном. Я потный, липкий и совершенно измотанный. Я опускаюсь рядом с ней, мгновенно заключая ее в объятия, нуждаясь в том, чтобы быть рядом с ней. Ее голова ложится мне на грудь, и мы просто дышим вместе в течение секунды, оба пытаемся отдышаться, обоим, похоже, нужна секунда, чтобы просто существовать в настоящем моменте.

— Что ж, это было лучше, чем я думала, — говорит она на выдохе, все еще тяжело дыша, моя сперма, вероятно, вытекает из ее влагалища, от этой мысли мой член снова становится твердым. Я отгоняю эту мысль, желая привести Оливию в порядок больше, чем хочу еще один раунд.

— Да, я бы так и сказал, — отвечаю я со смехом, глядя на нее сверху вниз, и легкая улыбка появляется на наших лицах. Такое чувство, что нам даже не нужно разговаривать, что мы оба уже знаем, к чему это приведет, что сегодня вечером это не закончится, но я все еще хочу услышать эти слова, все еще хочу заверений в том, что это было не на одну ночь, потому что я начинаю понимать, что для меня это никогда не было делом на одну ночь.

— Тем не менее, я имел в виду то, что сказал. Я не собираюсь отказываться от этого, не тогда, когда я думал об этом так чертовски долго, — говорю я низким, немного неуверенным голосом. Мое сердце все еще учащенно бьется в груди от напряжения, и я сосредотачиваюсь на нем, пока жду ее ответа, не желая сталкиваться с тем, как внутри меня шевелятся нервы при мысли, что она не чувствует того же, что и я. Может быть, мне следовало быть умнее и подождать, пока я не позволю себе влюбиться в нее, пока не узнаю, что она чувствует то же самое, но мне было все равно. Я хотел ее так чертовски долго, что нырнул с головой, слишком отчаявшись оценить время, которое мы провели вместе, чтобы беспокоиться о том, чтобы сдерживать себя.

— Хорошо, — говорит она тихим голосом, но я все еще слышу в нем улыбку, подтверждение того, что она чувствует то же самое, что я не схожу с ума. Я притягиваю ее ближе к себе, зная, что нам обоим нужно немного поспать, если мы хотим приступить к остальным делам, которые я запланировал для нас сегодня вечером. — Нам все равно нужно трахнуться во всей квартире, — шутит она, глядя на меня с улыбкой и небольшим обещанием.

— Я собираюсь трахать тебя на каждом дюйме этого мира, жадная девчонка, — бормочу я, чувствуя, как ее голова снова прижимается к моей груди, комфорт от ее близости достаточен, чтобы мои глаза начали слипаться, сон одолевает меня, но вместо того, чтобы засыпать с мыслями о женщине, которой я не могу обладать, я засыпаю с ней в объятиях, наконец-то чертовски довольный.