Аленка, Настя и математик

Вася и девочки теряют невинность

Вася, мысленно спустив на пальчики ног ВАлентины Владимировны (вот тоже еще один извращенец!), никак не мог успокоиться. С членом была просто беда. Глупо выглядеть, думал Федоров, когда школьную форму так называемую распирает эрегированный хуек. Пуговицы отскакивали от ширинки, уподобляясь пулям заправского ковбоя. Ему помогли. Недолго страдал Васятка. Известные девчата его соблазнили, попросив объяснить теорему.

— Эйлера? — спросил Вася, раскладывая на обеденном столе Аленки, который заменял ей письменный, тетрадки, учебник, справочник (ведь Федоров был продвинутый), программируемый калькулятор МК-61 с эмуляторм полета на Луну и еще хер знает куда. Стояк отличника, как ни удивительно, куда-то исчез — юный математик увлекся циферками настолько, что даже не заметил, как его одноклассница Аленка, задрав подол школьного платья, под которым ничего не было, помахала им, как томная одалиска веером. Иллюзия ветерка умеренно охладила развратную щелку.

Девочки ушли на кухню.

— Слушай, — сквозь зубы прожужжала Аленка, — мне так ебаться хочется, сил нет!

— Что ты, — поразилась Настя, — так и поебешься с Федоровым в писечку?

— Отчего же сразу в писечку, — загадочно усмехнулась Алена, — будто и других дырочек нет. Посмотрим еще, на что способен этот Галуа.

Вернувшись в комнату, Аленка полуприлегла на кровать, тут же задрав донельзя левую ногу. Оголилась пизденка, ничем уже не скрываемая, разошлись влажные губоньки, и девчонка, не стесняясь, начала их, нагло раздвигая и показывая все… все, что было, раздвигать их шире и шире. Настя замерла в дверном проеме. Держаться сил больше не было никакой возможности. Завороженно глядя на мастурбирующую Аленку, Настя не смогла бороться с соблазном и, запустив шаловливые ручки в под меру эротическое школьное платье, стала догонять подругу.

…— Теорема Эйлера, — проснулся Федоров, устав, видимо, щелкать клавишами, — это, гм, если а и m, собственно… — он внезапно обернулся, понервничал, увидев полуголую девчушку, и попытался продолжить: — Все различные натуральные числа… м-м…

— Вася, давай ебаться! Порви мне целочку. Вот сюда всунь.

Алена рывком привстала с кровати и ухватилась за топорчащийся Васькин бугорок. Федоровский член стоял, ожидая только прикосновения нежных ласковых рук. Чьих? ВАлентины Владимировны? Или, быть может, рук Агнессы Ксенофонтовны? Так или иначе, он позволил расстегнуть ширинку девочке (пуговиц было ровно четыре), и наконец юный петушок оказался пусть хоть и не в кулаке, но в нежных тонких девчоночьих пальцах.

— У-у… Сейчас мы спустим, — провозгласила Аленушка, подрачивая Васяткин пенис прохладными пальчиками. Тема не заставила себя ждать. Отличник извергнулся, заляпав лицо девочки. Членик при этом и не думал опадать; вот бы такое Виталию Петровичу! — Вставь, Васенька, в эту дырочку! — Аленка легла и, расставив ножки, сама направила детский пенисок себе во влагалище. Вася был вынужден всунуть, чувствуя себя джентльменом. Орган погружался все глубже; наконец целка лопнула с гудением, как басовая струна рояля. Счастливый Вася двигался взад-вперед в тесной девчоночьей вагинке. Наконец он судорожно выхватил свой стручок из вульвообъятий и, зажав его в кулаке, подвигал шкурку, а затем излился на одноклассницу.

— Теперь, Вася… — Алена явно млела, кончив, — поеби-ка ты Настенку.

— Что? — заорала Настя, мигом опустив подол. — Ебаться? Аленка, так нечестно! Мы так не договаривались! Впрочем… Ну уж и не знаю…

Настенька плюхнулась на кровать, на которой развлекались развратные однокласснички и продолжила теребить курок. Финал был недалек.

— О, — зашумела Настя, всхлипывая, — о-о.

— Что, приятно писю трогать? А ты еще раздумывала; тормозишь. Ну-ка, Вася, введи ей своего коротышку.

Его не пришлось долго уговаривать. Порвал он и вторую целку. Настя засучила ножками, когда Васькин член влез в тесную девчоночью вагинку. Алена с любопытством наблюдала за процессом.

— Теперь… — Алена с наслаждением созерцала, как половой орган одноклассника двигался туда и обратно в тесной щелочке подружки. — Васенька… Я так развратна… Как ты относишься к анальному сексу? Хочешь, дам в попочку?

Федоров направил свой мАленький острый хуек в тощее отверстие Аленкиной попки. Последняя расставила свои убогие полупопия. Настя, прикрыв ладошкой ротик, зачарованно наблюдала, как ее одноклассник поябывает подругу.

Процесс завершился быстро, и Федоров, поставив рачком Настену, опять засадил ей в анус. Приятно было свидетельницей того, подумала Алена, как миниатюрный пенис входил и выходил из этих сладких полупопий!..

— Скажи мне, Настенька… Вот интересно, понимаешь?..

Настя, увы, не была способна ответить.

— Настенька… Как приятней тебе ебаться? В попочку или в писю?

— А-а, Аленушка… Мне и так, и так приятно. Ай! Но… в попочку… я кончила быстрее!

Аленка села в кресло. Через некоторое время к ней присовокупились и оставшиеся участники детской оргии. «А давайте подрочим!» — кинула клич она. «Как? Это же стыдно», — Настенка попыталась опустить подол уже несуществующего платья. «Вась! Ты играешь со шкуркой?» — вопросила Алена.

Еще бы он с ней не играл! Вопрос был излишним.

«А тебе нравятся такие дрочульки, как мы? — продолжала она искушать. — Посмотри, как сладко мы трогаем свои писи, смотри на нас, и занимайся тем же самым делом».

Кресел было три, и дети уютно расположились в них. Вася удивился тому, как по-разному дрочат девочки: Аленка, нисколько не стесняясь, широко раздвинула свои точеные ножки, мастурбируя; Настенька же повернулась к Васе боком, будто стесняясь (а то не он ее только что сношал, как сидорову козу) и стыдливо водила пальчиком по вагинке. Вася наконец стрельнул так, что на потолке расплылось пятно спермы. «Что скажет папа, — подумала Аленка, засыпая. — Возможно, одобрит».

Спустя минуту дети спали крепким здоровым сном.