Однажды мы с Мамукой Анджапаридзе пили пиво в пивном баре на улице Строителей.
То ли денег у нас не было, то ли в пивном баре ничего не было. Так или иначе, к пиву мы взяли самое простое — по две соленые сушки.
Теперь нет соленых сушек. Следует разъяснить, какими они были.
Соленая сушка — это сушка, посыпанная крупной солью.
Заметим, что если сушку просто посыпать солью, ничего хорошего не получится. Сушка и соль не соединятся. Соль останется сама по себе, сушка — сама по себе. Ведь сушка потому и сушка, что сухая. Она славно хрустит на зубах, однако соль к ней не пристает. Для того чтобы соль приставала, сушку нужно как следует намочить. Конечно, после того, как ее намочили, сушка потеряет прежние свойства: она перестанет быть сушкой. Это уже не сушка — не сухая, не хрустит. Она мокрая, с раскисшим боком. Зато соленая.
Мы пили жидкое пиво «Колос», слизывая соль с клеклых сушек, и от нечего делать я посвящал Мамуку в секреты приготовления плова.
— Красиво говоришь, — хмуро сказал Мамука, когда я замолк. — Про плов я все понял. Вари мясо с рисом, и все дела… — Вдруг он ожил:
— В общем, получается, что таджики (см.) — это что-то среднее между грузинами и китайцами.
— Почему? — спросил я, пораженный резвостью его народной мысли.
Мамука сунул в рот вторую половину соленой сушки и сказал, жуя:
— Мы едим одно мясо. Китайцы — один рис. А таджики — мясо с рисом.