Алитет уходит в горы

ПОСЛЕСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ 1952 г З. Гусева

Роман Тихона Семушкина «Алитет уходит в горы» — одно из выдающихся произведений советской художественной литературы.

Взволнованно и сердечно рассказал в нем писатель о жизни народа самой далекой северной окраины нашей страны. Перед глазами читателей встает суровый край — царство льдов, метелей, долгой полярной ночи, где человек был веками бессилен перед грозными силами природы. Хозяином тундры был не тот, кто трудился, а тот, у кого были капканы, порох, охотничьи снасти. Они принадлежали «сильному товарами человеку» — заезжему торгашу, пробравшемуся через пролив с Аляски за дешевым пушным золотом. «Каждый белый делает свой закон», — говорили чукчи о своем бесправии. Темный, одинокий, нещадно эксплоатируемый народ Чукотки был обречен на медленное вымирание.

Советская власть возродила чукотский народ к новой, свободной жизни. Роман Семушкина правдиво раскрывает великую преобразующую силу ленинско-сталинской национальной политики, животворную силу братской дружбы советских народов, разоблачает лживые американские «теории» о «цивилизаторской роли» заокеанских колонизаторов.

Роман проникнут высокой идеей социалистического гуманизма.

На живом примере чукотского народа писатель художественными средствами показал торжество претворенных в жизнь идей социализма над человеконенавистнической политикой сил мировой реакции.

Со страниц книги Семушкина встают типические образы хищных, ненасытно-жадных бизнесменов, матерых расистов. Томсоны, брауны, ники не считали за людей чукотский народ, на земле которого они жили.

Американский авантюрист Томсон, явившийся на Чукотку в поисках легкой наживы, держит себя властелином на чужой ему земле. Он и не думает возвращаться за океан: «И в самом деле зачем мне уезжать отсюда, — прикидывает он. — В этой стране я, представитель цивилизованного мира, на особом положении, как губернатор колонии…» Твердо усвоив на практике, что темнота и невежество угнетенных — лучшие сообщники эксплоататоров, «представитель цивилизованного мира» Томсон — ярый враг просвещения для народа. Даже любимую дочь Мэри, рожденную от чукчанки, он не учит грамоте, заявляя, что «грамота нужна только белым людям». Заодно с шаманами он поощряет самые дикие суеверия, самые косные обычаи. Пусть люди верят, — думает он, — что «духи всемогущи, а простой человек против них слаб, как слаба тундровая мышь против волка», тем легче их притеснять и грабить.

И Томсон бесстыдно грабил доверчивых охотников. Картина торга Чарли Красного Носа, блестяще нарисованная в романе, раскрывает жульническую механику американской торговли.

В созданных Тихоном Семушкиным образах американских эксплоататоров Чукотки простые люди закабаленных американским капиталом стран без труда узнают звериное лицо своих врагов.

«Заменим мистера Томсона, афериста, ворующего лисьи шкурки и меняющего алкоголь и продукты, не имеющие никакой ценности, на вещи громадной стоимости, мистером Маршаллом или Гарриманом, хищными банкирами, виновными в наших бедствиях. Сравним обмен таблеток чая и табака, нескольких безделушек на ценные шкурки с планом Маршалла, благодаря которому мы получим жевательную резину и сети для маскировки за уничтожение нашей национальной промышленности и наших свобод», — пишет в своем отзыве на роман Семушкина молодой парижский рабочий Марсель, метко сопоставляя образы гнусных американских бизнесменов-грабителей в романе с их современными собратьями, грабящими маршаллизованную Европу.

Проводникам политики колониального разбоя и расовой дискриминации противостоят в романе советские люди, которые, осуществляя политику большевистской партии, помогают отсталому народу освободиться от власти кулаков и иноземных эксплоататоров и встать на путь строительства социализма.

Метод социалистического реализма требует от писателя глубокого проникновения в жизнь в ее революционном развитии. Тихон Семушкин потому и создал выдающееся произведение, что он вошел в жизнь народа, о котором писал, как непосредственный и деятельный участник ее строительства.

Уроженец далекого от Чукотки края (родился в 1900 году в деревне Старая Кутля, Пензенской губернии, где отец преподавал в местной школе столярное ремесло), Тихон Захарович Семушкин еще студентом Московского университета проникся живейшим интересом к этнографии народов Севера. В числе участников первых советских экспедиций выехал он летом 1924 года на Чукотку. В общей сложности около восьми лет прожил Тихон Захарович Семушкин на Севере.

Вместе с другими советскими людьми, посланными на выполнение поставленной XII съездом партии задачи — ликвидации хозяйственной и культурной отсталости окраин, он многое сделал для социалистического преобразования края: строил школы и культбазы, работал в пушной фактории, учил грамоте детей и взрослых, участвовал в составлении первого букваря на чукотском языке.

Просто и интересно рассказал писатель в своей первой книге «Чукотка» о том, чему был свидетелем, что пережил сам, работая на Севере. Эта книга была как бы первой творческой ступенью к созданию развернутого художественного полотна о жизни чукотского народа, которое дал Семушкин в романе «Алитет уходит в горы».

В романе процесс социалистического преобразования Чукотки отображен с глубоким проникновением во внутреннюю сущность происходящих изменений в жизни и сознании народа. Характеры героев романа развиваются в связи с революционными преобразованиями края; мысли, чувства, мироощущение людей раскрыты художественно верно и психологически убедительно.

Главный герой романа — чукотский народ, честный, мужественный, трудолюбивый. Даже задавленный нуждой и эксплоатацией, живший во власти суеверий, он по своим моральным качествам стоял неизмеримо выше американских угнетателей, хотя те и кичились принадлежностью к «цивилизованному» миру. Для американских бизнесменов ловко обмануть человека, нажиться за счет подлой сделки — естественная норма поведения. Следуя закону буржуазной морали «человек человеку — волк», они шли на любую гнусность во имя доллара и, вступая в борьбу за прибыли, как дикие звери, перегрызали горло друг другу.

Люди Чукотки с презреньем относятся к нечестному поступку. Когда старый Вааль случайно видит, как Алитет крадет песцов из чужих капканов, он испытывает чувство почти физической боли. «Глазам моим не посчастливилось тогда, — рассказывает он сыну. — Это очень худое дело! Народ наш непривычен к этому. Стало больно глазам». Чувство собственного достоинства, присущее народу, хорошо выражено, например, в поведении Ваамчо, когда он в голодную пору отказывается просить помощи у Алитета: «Я не пойду к нему, — заявляет Ваамчо отцу. — Ноги не пойдут. Я лучше сейчас оденусь и в пургу, во льдах буду сторожить тюленя».

Благородные черты народного характера вырабатывались издавна, в ненависти к эксплоататорам, в трудной обшей борьбе за существование в суровых условиях Севера. Эта борьба побуждала к единению, рождала чувство коллектива. Даже в самые трудные годы, когда люди Чукотки изнывали под властью угнетателей, они жили мечтой о лучшей, «настоящей» жизни. Мерилом личных достоинств был образ «настоящего человека» — смелого, честного, прямого, народного заступника.

Семушкин правдиво показывает страшный быт, суеверия чукотского народа, сохранившего под гнетом американских «цивилизаторов» первобытно-общинный строй до 20-х годов нашего столетия. Писатель не умаляет трудностей борьбы, которую пришлось вести большевикам за освобождение народа от всяческой эксплоатации, за воспитание в нем социалистического сознания.

На понятных и важных для народа фактах убеждали большевики население Чукотки в преимуществах жизни в братской семье советских республик, открывали перед ним светлый завтрашний день. Уполномоченный Камчатского губревкома, Лось, пресекает грабительскую торговлю американцев, вводит твердый, понятный чукчам прейскурант цен на пушнину, — и охотники быстро разбираются, кто у них враг, а кто защитник и друг. «На исходе только одна зима, как ты пришел на нашу землю, а торговля стала совсем иной. Наши люди теперь пьют чай с сахаром. Безружейные обзавелись ружьями, бескапканные — капканами», — говорят чукчи Лосю, отмечая счастливые перемены в своей жизни.

Новое смело входит в быт чукотского народа, на социалистической основе перестраивается экономика края. Люди с радостью видят, как уходят из их жизни томсоны и алитеты, как налаживается справедливая торговля в пушных факториях. В тундре, где никогда не было ни врача, ни учителя, где роженица не смела стонать, чтобы злой дух не узнал о появлении нового человека и не погубил его, открываются школы, больницы, родильные дома. Охотники объединяются в промысловые артели, мотор на лодке заменяет весло и парус.

Чукотский народ впервые узнает истинную заботу о себе, видит братскую помощь великого русского народа.

Хотя много было нужд и забот у молодой Советской республики, еще не закончившей восстанавливать свое хозяйство после иностранных интервенций и гражданской войны, она щедрой рукой посылает на Чукотку драгоценный для Севера строительный лес, моторы, вельботы, товары, продовольствие. В далекую Арктику едут люди, несущие чукчам передовую культуру и знания. Чтобы не осталось на зиму без школы самое дальнее стойбище, капитан получает приказ пробиться сквозь льды. «Нравится мне такая Россия! Целый корабль гонит во льды, чтобы доставить маленькую школу. Это же великий и невиданный гуманизм», — восхищаясь, говорит капитан парохода, совершающего трудный рейс.

Разница между новой и старой Чукоткой, между советскими людьми и американскими рабовладельцами со всей остротой ощущается чукотским народом. «Совсем разные, хотя и белые люди, — размышляет молодой чукча Ярак, — американцы хорошо наловчились приказывать, махая руками то туда, то сюда и покрикивать на охотников, как наездники на собак. Русские на празднике Большого говоренья (конференция охотников, — З. Г.) сказали, что люди все равны: и эскимосы, и чукчи, и русские. Все люди: и белые, и черные, и желтые. Что же? Пожалуй, это правда».

Чтобы забитый чукча, привыкший только бояться белого человека, пришел к выводу, что равенство всех людей, независимо от их расовой принадлежности, действительно возможно, нужна была революция в его сознании. И писатель раскрывает, как под влиянием изменившихся условий жизни растет политическое сознание чукчей.

Почувствовав себя не рабом, а хозяином на своей земле, бывший батрак Томсона Ярак в ответ на вопрос чукчанки Рультыны: «Кто такой Государство? Белый человек?», поясняет: «Государство — народ. Ты, я, Мэри, доктор, учитель. Лось — все. Много, много людей!»

В романе наглядно показано, как вместе с освобождением от эксплоатации народ освобождается от предрассудков, от страха перед шаманами и кулаками, как в нем воспитываются новые черты характера. Встречаясь на первых страницах книги с погибающей от голода семьей старого охотника — «великого ловца» Вааля, мы видим, в каком трепете перед шаманом, Алитетом, злыми «духами» живет сын Вааля — Ваамчо. Как ни тяжело было Ваамчо расстаться с любимой собакой — верным помощником на охоте, он по первому приказу шамана приносит ее в жертву духам. Позднее, уже став председателем родового совета, Ваамчо снова не может устоять перед угрозами шамана и сжигает свое удостоверение председателя. И только твердо убедившись, что при новом законе обеспечена надежная защита от притеснений богачей, от злобы шамана, Ваамчо обретает смелость, твердость воли, решимость характера, становится строителем новой жизни. Теперь его уже не испугает окрик Алитета. Он сам властно приказывает ему выполнить распоряжение родового совета. И когда тот, удивившись перемене в характере Ваамчо, спрашивает: «Откуда у тебя взялась смелость так разговаривать со мной?», — Ваамчо отвечает: «Она была у меня всегда. Только спрятана была, теперь вылезает наружу».

На глазах читателя меняются люди, приобретают знания, отказываются от старых предрассудков. Это уже не те чукчи, которых можно было запугать гневом «злых духов», заставить покорно переносить нужду, подчиняться насильнику. В их размышлениях, поступках, взглядах на окружающее отражаются происходящие на Чукотке социальные сдвиги и перемены. С тревожным волнением уезжал учиться в «большое стойбище» Ленинград пастух Айе. Вернулся же он новым человеком, — в душе Айе нет былой робости, его наполняет забота о больших общественных делах. Айе уверенно смотрит вперед, решительно борется за свое и за общее счастье, активно строит новую Чукотку.

Со старым Лёком, бывшим приятелем Алитета, мы познакомились, когда он, полный недоверия к совершающимся переменам, упорно не хотел вступать в зверобойную артель. Но вот приходит сезон охоты, артель получает моторный вельбот и выходит на нем в море, Лёк охотится один на своей байдарке. Состязание на охоте, потеря славы первого охотника, раздумье над своим поражением и явные преимущества коллектива приводят Лёка к правильному решению. Он вступает в артель, его выбирают председателем. Новая жизнь по-новому определяет и сознание Лёка: он становится коммунистом.

Полон большого значения образ Тыгрены. Жизненная сила народа чувствуется в этой непосредственной, смелой, не покорившейся Алитету женщине. Насильно отданная ему в жены, она не подчинилась ненавистному мужу, не отказалась от борьбы против его власти. Самостоятельная в суждениях, смелая и мужественная Тыгрена одной из первых почувствовала справедливость нового устройства жизни, потянулась к нему всей душой. Ее сопротивление Алитету, усиливаясь, становилось все активнее. Вначале она только желает, «чтобы Алитет упал где-нибудь со скалистого обрыва», затем, видя, что ее желание не сбывается, поступает решительно и, нарушив вековые обычаи, бежит от мужа. Возвращенная к Алитету, она просит Ваамчо застрелить его. У советской власти находит Тыгрена свою защиту, советская власть, как и всему чукотскому народу, открывает ей путь к светлому будущему.

В революционном развитии предстает в романе жизнь Чукотки; с помощью и под руководством партии большевиков и советской власти приступает чукотский народ к строительству социализма. В развитии раскрывает писатель образы своих героев, простых людей-тружеников: Ваамчо, Тыгрены, Айе, Ярака, Мэри, Умкатагена-Ильича, старого Лёка. В развитии дан и образ врага народа, ненавистника всего нового — Алитета. Но если Тыгрена, Айе, Лёк и другие герои романа, как и весь чукотский народ, растут духовно и, проявляя свои многообразные способности, становятся активными деятелями, борцами за новое, то Алитет теряет свои силы и гибнет вместе со всем, что душило и угнетало народ. Озлобленный, всеми отвергнутый, одинокий, он, по мудрому определению народа, стал подобен бешеному волку.

Уходит в горы Алитет, гибнет бежавший в Америку Томсон, пойманы и разоблачены агенты американской разведки. Так на судьбах врагов народа показывает писатель неизбежность поражения реакционных сил и идей.

В романе вдохновенно, с большой художественной правдой показана ведущая роль партии большевиков, великого русского народа в преобразовании жизни Чукотки. Образ партии в романе это не только образы отдельных коммунистов. Направляющая воля партии ясно ощутима во всех событиях, происходящих в романе. Она проявляется в ленинско-сталинской национальной политике, возродившей чукотский народ к новой и счастливой жизни в братской семье советских народов, в тех экономических переменах, которыми заложена прочная основа материального благополучия человека-труженика. Она — в труде всех советских людей, бескорыстно и самоотверженно помогающих чукотскому народу стать хозяином на своей земле.

Сильными духом, мужественными, не отступающими перед опасностями, умеющими преодолевать любые трудности, предстают в романе приехавшие на Чукотку посланцы Большой земли. Их коллектив невелик числом, но он силен сплотившим его чувством советского патриотизма, животворная сила которого, как указывает товарищ Сталин, «состоит в том, что он имеет своей основой не расовые или националистические предрассудки, а глубокую преданность и верность народа своей Советской Родине, братское содружество трудящихся всех наций нашей страны»[51].

Высокое чувство любви к Родине, ко всему многонациональному народу нашей страны привело в суровый северный край Лося, Андрея Жукова, Русакова и его жену Анну Ивановну, учителя Дворкина, инженера Дягилева и других советских людей — коммунистов и беспартийных.

Людьми, «идущими впереди», «настоящими людьми» называли большевиков на Чукотке. Глубокая любовь к народу и непримиримость к его врагам, крепкая связь с народом, уменье понимать его нужды и быстро откликаться на них характеризуют образ коммуниста Лося Он срывает петлю с шеи старика, когда тот, заболев, собрался по старому обычаю «уйти к верхним людям», пишет «женитьбенную бумагу» влюбленным, оформляя первый гражданский брак на Чукотке. С ним советуются, к нему идут за помощью охотники, звероловы, и эта связь с народом крепнет с каждым днем, обеспечивая успех строительства новой Чукотки.

Роман Тихона Семушкина «Алитет уходит в горы» — новаторское произведение. Его новаторство не только в том, что им расширен географически круг тематики советской литературы, но главным образом в том, что, найдя гармонически слитную с содержанием художественную форму, писатель смог передать все своеобразие мышления и мироощущения чукотского народа, его дух и характер.

Писательской манере Т. Семушкина свойственны сдержанность интонации, четкость и ясность слова, меткость сравнений, вовремя сказанное народное выражение. Показывая, например, душевное состояние пастуха Айе, у которого Алитет силой отнял любимую невесту, автор не прибегает ни к диалогам, ни к взволнованным описаниям. Одной фразой открывает он мужественную душу юноши, который не хочет, чтобы люди видели его страдания, считали его слабым. «Айе молча стал закуривать, — пишет Семушкин и как бы от себя добавляет, — нехорошо быть человеком, достойным сожаления».

Психологически тонко рисует писатель состояние Айе, впервые попавшего в город. На улице большого города Айе с тревогой осматривается. «Да, это не тундра, где даже в пургу Айе сразу узнает местность Там по снежным застругам видно, где север и где юг… Там по направлению рек и ручейков человек всегда узнает, где находится. Человек там не пропадет. А вот здесь, на этой Большой земле, все загорожено высокими стенами, даже ветру негде пронестись. Тут сразу пропадешь». Окончив учебу и побывав в Москве, Айе возвращается домой. И он уже с восторгом рассказывает землякам о чудесах Большой земли, об «огромных, как скалы, домах, о больших огнях их стойбищ, о железных нартах, которые с грохотом, подобно раскатам грома, и в два раза быстрее собак мчатся по дорогам, сделанным из железа».

С волнением делится он своими впечатлениями о поразившей его демонстрации в день годовщины Октябрьской революции. «Этот праздник устроил Ленин, — говорит он. — Я сам видел, как люди Большой земли радостно праздновали его. Они шли с красными полотнищами, их было так много, что даже на птичьих базарах не бывает столько птиц. Вот сколько людей! На их лицах была радость, будто они увидели солнце после долгой зимы. Другой большой человек — Сталин, товарищ Ленина, — велел устроить такую же новую жизнь и у нас…»

Эти впечатления и сравнения могли родиться только у охотника северной тундры, впервые попавшего в социалистический город, и художник верно передает их.

Тихон Семушкин сумел довести до читателя склад и особенности самобытной речи, языка чукотского народа. Оригинальные образные сравнения, меткие народные определения делают язык романа живым, неповторимо своеобразным.

В романе писатель дает почти зримое представление о Чукотке, ее просторах, ее суровой красоте, совершающихся здесь переменах.

Все, даже пейзаж, служит в романе раскрытию главной темы раскрепощения народа и преобразования его жизни. Немым и пустынным был берег тундры, скованной холодом и молчанием, когда нем и беспомощен был народ. «Море сковали льды, и оно покоилось под темно-голубым покрывалом. Одинокие ропаки стояли, как молчаливые стражи. Все кругом молчало…» Нет, это не только картина природы, фон для происходящих событий, это картина из жизни народа.

И вот новое время — иной пейзаж. Пустынный и дикий недавно берег заполнен шумом жизни и труда. Гудят прибывающие пароходы, звучат человеческие голоса, сгружается на берег лес, тянутся к небу радиомачты, возводятся на берегу здания школьного интерната, культбазы, ветеринарного пункта, ремонтно-механических мастерских, кладутся стены жилых домов. Кипит работа, а люди полны уже новыми большими мечтами, возникают планы все новых строек. Минет еще год, и пойдет по стойбищам кинопередвижка, засветятся огни в «Доме охотника», съедутся на лекцию люди, которым, как некогда думал «цивилизованный» дикарь Томсон, грамота не нужна.

Завтрашний день Чукотки встает в романе в труде нынешнего дня, в реальных мечтах о том недалеком времени, когда социалистическая культура широко войдет в быт народа, помогая его движению вперед.

Роман «Алитет уходит в горы» нашел широкое признание как в нашей стране, так и далеко за ее рубежами. Он издан в странах народной демократии, а также в Англии, Франции, Испании, Швеция, вызывает горячие отклики зарубежных читателей.

Прочитав переведенный на французский язык роман Семушкина, француженка Коннэ, выражая мысли простых людей своей страны, написала, обращаясь к чукотскому народу: «Добрые люди! Вам здорово повезло, что вам помогают честные и верные руки большевиков и вы можете благодаря этому перейти к социализму. Если бы вы остались в руках Томсона, Алитета и Ко или если бы вы попали в лапы наших лжесоциалистов, создающих «единство» Франции с помощью бомб и дубинок, не было бы и речи о переходе к культурной жизни. К жителям Вьетнама не посылают Лосей и Жуковых, не посылают также таких учителей, как Семушкин. Зато туда отправляют коллаборационистов, выпушенных из тюрем, и эсэсовцев, укрывшихся во Франции, чтобы они жгли, грабили и мучили честных людей».

В пору разнузданной пропаганды человеконенавистничества, чудовищных зверств американских людоедов в Корее и бешеной подготовки ими новой войны, гуманизм советской национальной политики с особой силой привлекает сердца всех честных людей земли. И произведения нашей художественной литературы, правдиво раскрывающие, подобно роману «Алитет уходит в горы», великие идеи братства народов, претворенные в жизнь Советской страной, встают в строй борцов за мир и дружбу народов.