Ангел с рекламного щита

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Хьюго никак не мог сосредоточиться на беседе с гостеприимными хозяевами, хотя речь шла о перспективах их совместного бизнеса. Сегодня он чувствовал себя будто вне игры, и все из-за Энджи Блессинг.

Он не помнил, когда в последний раз был так сильно очарован какой-нибудь женщиной. Его обычный самоконтроль куда-то испарился, стоило ему поцеловать ее в первый раз. Он всячески пытался восстановить его, но, стоило ему взглянуть на провокационный ряд пуговиц на ее жакете, в его сознании воцарялся хаос.

Японцы тоже явно были очарованы ею. Было ли это врожденное деловое чутье или неподдельный интерес к ним и их стране, но Энджи придала этой встрече какую-то позитивную энергетику. Хьюго рассказал, какую работу Энджи выполняет для него, и они тут же вручили ей свои визитные карточки.

У него никогда еще не было лучшего партнера — он нахмурился при таком определении — на уикенд. Энджи очень точно назвала себя Сексапильный Ангел, но она была не просто сексуальна, она была красива и умна. Хьюго был восхищен, мечтал оказаться с ней в постели, но было бы глупо терять свой обычный самоконтроль. Ничего, стоит ему утолить свое любопытство, и все встанет на свои места.

Его подогревает ожидание и предвкушение, а удовлетворение охладит этот неожиданный пыл.

Мысли Энджи тоже все время крутились вокруг Хьюго. В них звучали даже свадебные колокола. Хотя это были и глупые фантазии, но родились они после его слов о том, что они — «отличная пара».

Вечер получился просто замечательный. Они сидели на полу, на подушках, в отдельном кабинете дорогого японского ресторана, их обслуживали грациозные японки в кимоно, и появление каждого нового блюда было целым представлением. Большинство блюд были Энджи совершенно незнакомы, но Хьюго тут же приходил ей на выручку, как только замечал ее озадаченный взгляд. Она с удовольствием попробовала все, кроме супа из морских водорослей. Когда его принесли, она бросила молящий взгляд на Хьюго, давая понять, что не может больше съесть ни кусочка.

В ответ он с усмешкой поднял свой стаканчик с саке, давая понять, что она может не есть суп, а выпить традиционной рисовой водки. Саке ей понравилось, но она одернула себя, чтобы не выпить лишнего. Она и так была слишком возбуждена происходящим, а главное — близостью мужчины, который заставлял ее чувствовать себя желанной и ценимой.

Она чувствовала, что он хочет ее. Это читалось в каждом его взгляде во время беседы, в том, как его синие греховные глаза то и дело задерживались на пуговицах ее жакета. В ответ на эти взгляды ее груди напрягались и тяжелели, и она знала, что не станет останавливать его, когда он начнет расстегивать эти пуговицы одну за другой, когда они останутся наедине в их апартаментах. Эта мысль приводила ее в неистовое возбуждение.

Его руки, его губы, его тело… сама личность этого мужчины нравились Энджи все больше и больше. Ей казалось, будто над ней вспыхнула счастливая звезда, обещая подарить этим вечером все самое лучшее, что бывает в жизни. И Энджи не собиралась упускать этот шанс.

Когда они в лимузине возвращались в свой отель, Энджи болтала без умолку, чувствуя, что от нервного напряжения просто не может остановиться. Хьюго не был столь многословен, с улыбкой слушая ее восторги по поводу прекрасно проведенного вечера. И терпеливо выжидая.

Реальность того, что неизбежно должно было произойти, Энджи осознала только тогда, когда бесшумно закрылись двери лифта, который должен был доставить их в номер. И тогда она замолчала.

Ей очень хотелось, чтобы Хьюго произнес что-нибудь, что бы ослабило ее напряжение, облегчило следующий шаг, но он не сказал ни слова. Он просто крепче сжал ее руку, будто демонстрируя, что она в ловушке и путей к отступлению нет. Ожиданию пришел конец. Счет пошел на минуты… секунды… и сейчас она окажется там, где он видел ее с самого начала.

Двери лифта открылись на их этаже. Она подстроилась под широкий уверенный шаг Хьюго, хотя сердце ее выстукивало лихорадочную барабанную дробь.

Но это был ее выбор, Хьюго ни к чему ее не принуждал. Она оказалась здесь по собственной воле.

Хьюго открыл дверь их номера, положил руку ей на спину и слегка подтолкнул вперед. Жест был мягкий, а рука вовсе не походила на когтистую лапу хищника. И она входила не в темные опасные джунгли, а в ярко освещенный роскошный номер отеля.

Дверь за ее спиной закрылась. Чтобы не смотреть на огромную кровать, Энджи сосредоточила свое внимание на чудесной цветочной композиции на кофейном столике в зоне отдыха.

Ее плечи были сведены от напряжения, когда Хьюго помогал ей снять пальто. Это больше не была джентльменская вежливость, и Энджи поняла это. Она приказывала себе расслабиться, но тело отказывалось ей повиноваться.

— Я позволил себе рассчитывать слишком на многое, Энджи?

Она чувствовала жар его тела, легкий аромат его туалетной воды.

Этот провокационный вопрос заставил ее резко обернуться к нему. Он отбросил ее пальто и расстегнул свое, но его взгляд был прикован к ее лицу и был похож на два проникающих лазерных луча.

— Что… — звук, который она издала, походил на воронье карканье, — ты имеешь в виду?

Глаза Хьюго насмешливо блеснули, когда он прямо сказал:

— Ты боишься.

— Нет, я не боюсь, — быстро ответила она, испугавшись, что он заподозрил ее в малодушии.

Его пальто присоединилось к ее на диване, отделяющем зону отдыха от спальни. Затем, все также насмешливо глядя на нее, он начал развязывать галстук.

— Я знал слишком многих женщин, чтобы не распознать, когда женщина готова… лечь со мной в постель.

— Может быть, проблема как раз в том, что ты знал слишком многих, — пылко парировала Энджи. И снова ей стало не по себе при мысли, что она всего лишь одна из длинной череды его любовниц.

Губы Хьюго изогнулись в ироничной усмешке.

— Я не подросток, Энджи. Так же, как и ты, — добавил он. — Но я не прыгаю из одной постели в другую, — продолжил Хьюго, и Энджи пожалела, что не промолчала. — Каждая женщина в моей жизни пользовалась исключительным вниманием, пока наши отношения не прекращались по какой-либо причине.

— А почему закончились твои… последние отношения? — не сдержала любопытства Энджи.

Расстегнув запонки, Хьюго положил их в карман рубашки и посмотрел в лицо Энджи. В его взгляде читалась насмешка, но он все же ответил:

— Я застал Крисси нюхающей кокаин. Она солгала мне, что бросила этим заниматься, а я ненавижу наркотики.

Крисси… Сознание Энджи выхватило это имя, хотя оно ничего ей не говорило. Так же, как имя Пол вряд ли что-нибудь сказало бы Хьюго. Новые отношения должны начинаться с чистого листа. Так зачем же она тянет за собой груз прошлого?

Хьюго сел на край кровати и стал снимать туфли и носки, ничуть не смущаясь того, что она наблюдает за ним. Как ни странно, Энджи это тоже не смущало, хотя она чувствовала, что он прекрасно отдает себе отчет в том, что делает, и снова выжидает.

Но Энджи не могла себя заставить сдвинуться с места. Любое действие казалось ей сейчас ошибочным. Если она подойдет к нему, он может цинично решить, что она навязывается, если не подойдет… Но самое ужасное в том, что она не могла не только двинуться, но и сказать что-либо.

Хьюго положил свернутые носки в туфли — аккуратный мужчина, любящий упорядоченную жизнь, — и выпрямился. Выражение его лица говорило о том, что ему в голову пришла невероятная мысль.

— Ты девственница, Энджи? Поэтому ты так нервничаешь?

— Нет! — Это предположение повергло ее в еще большее смущение.

— Ты когда-нибудь подвергалась насилию?

Энджи покачала головой, окончательно подавленная, — теперь Хьюго решил, что она испытывает отвращение к сексу вследствие негативного опыта.

Хьюго встал с кровати, закатал рукава рубашки, обнажив сильные смуглые руки, и подошел к Энджи.

— Ты беспокоишься о предохранении? — спросил он, нахмурившись при виде ее расстроенного лица. — Если дело в этом… — Он замолчал и кивнул в сторону прикроватной тумбочки. — Я запасся презервативами, поскольку тоже не хочу никаких неприятных последствий.

— Спасибо, — выдавила из себя Энджи, чувствуя себя полной идиоткой из-за того, что сама себя поставила в такое дурацкое положение. Пока она копалась в своих чувствах, Хьюго вполне цивилизованно, по-джентльменски позаботился обо всем.

На его губах появилась провокационная улыбка, и он стал медленно сокращать расстояние между ними. Подняв руку, он погладил костяшками пальцев ее пылающую от смущения щеку.

— Должен сказать, что я ожидал от Сексапильного Ангела совсем другого.

Энджи хотела сказать: «Просто поцелуй меня», но вместо этого выпалила:

— Я — не Сексапильный Ангел.

При этих словах Хьюго замер.

— Прошу прощения?

— Сексапильный Ангел — это Горячий Шоколад.

Он покачал головой, как будто она несла околесицу.

— Сегодня утром на рекламном щите…

— …другая женщина. Я заметил.

— Именно она должна была появиться вчера под именем Сексапильного Ангела. Но поскольку произошла ошибка, то Франсин пришлось придумать другое имя.

— Франсин? — Хьюго снова покачал головой. Было видно, что он окончательно запутался.

— Я пыталась объяснить тебе при нашей первой встрече, что произошла ошибка, но ты не поверил мне. Правда состоит в том, что моя подруга отдала в рекламное агентство фотографию, на которой мы с ней вдвоем, и там перепутали. Это Франсин решила разрекламировать себя.

— Абсурд какой-то, — пробормотал Хьюго.

— Хуже, — горячо согласилась Энджи и, не успев подумать, добавила: — У тебя сложилось обо мне неверное впечатление. Мужчина, с которым я была три года, был настолько оскорблен этой фотографией, что в тот же день бросил меня.

И вдруг смущение и раздражение куда-то исчезли. Воздух заискрился электричеством, а в глазах Хьюго сверкнули молнии.

— Значит, это твоя месть этому мужчине?

Сердце Энджи сжалось от такой яростной реакции на ее слова, конвульсивная дрожь прокатилась по ее спине, но мозг работал четко и ясно.

— Нет. Я поехала с тобой, потому что захотела этого. Потому что ты меня привлек. Но я никогда раньше не делала ничего подобного и…

— …и теперь трусишь, — закончил он за нее. Электрическое напряжение ослабло.

— Да, — честно призналась Энджи и облегченно вздохнула. — Прости. Я не хотела вести себя так глупо… когда дошло до этого. — Ее глаза молили о прощении. — Я знаю, чего ты ожидал…

Хьюго пребывал в смятении, пытаясь осознать услышанное и воспринять эту новую Энджи Блессинг.

— Все нормально, — быстро заверил он ее, пытаясь выиграть время и сообразить, как ему теперь действовать, чтобы не спугнуть ее.

А в том, что действовать нужно осторожно, если он намерен удержать ее, Хьюго не сомневался. Он хотел эту женщину, и хотел этой же ночью. Он не должен позволить ей сорваться с крючка, иначе ее сомнения по поводу решения поехать с ним в Токио лишь усугубятся. Хуже того, она может вспомнить о мужчине, который бросил ее, и начать лелеять надежду на то, что он уже пожалел об этом и обязательно позвонит ей в понедельник.

Но она сама призналась в том, что ее влечет к нему, и он сам почувствовал это во время их поцелуя перед ужином. И этим нужно воспользоваться. Хьюго твердо вознамерился изгнать из ее памяти того, другого мужчину. Действуй мягко, осторожно, неторопливо, велел он себе. Честно говоря, эта ситуация была для него внове, поскольку ему еще никогда не приходилось соблазнять женщину — в этом не было нужды, но раз Энджи Блессинг требуется соблазнить, он сделает это.

Эта женщина должна стать его. Любой ценой.