Ангельский Гнев

Глава 5 Море Монстров

Мы с Дамиэлем смотрели на Адриатическое море с каменистого обрыва. Вода была такой лазурной и красивой. Не было даже шепчущего намёка на монстров, которые таились глубоко под её поверхностью. Местные земли были прекрасными, тёплыми и солнечными — совсем как пейзаж с открытки. Но правда, ждавшая за красивой открыткой, больше походила на фильм ужасов.

— Море Монстров, — сказал Дамиэль.

Территории, где монстры по-прежнему свободно и бесконтрольно бродили по Земле, назывались землями монстров. Но эта «земля» на самом деле являлась морем.

— Ты когда-нибудь бывал в Море Монстров? — спросила я у него.

— Нет. Но ты бывала.

— Это тоже имеется в моём личном деле?

Он один раз кивнул.

— Мне точно надо взглянуть на моё личное дело, — я одарила его своей самой очаровательной улыбкой. — Может, Мастер-Дознаватель мне с этим поможет?

— Возможно, но Мастер-Дознаватель захочет что-нибудь взамен.

— Например?

— Услугу.

— Какую услугу?

— Мне придётся поразмыслить над этим.

— Ты хочешь, чтобы я пообещала неизвестно какую услугу? — я рассмеялась. — Это опасное предложение.

— Как и просить меня достать твоё личное дело и дать тебе прочитать. Это серьёзное нарушение протокола. Что, если об этом узнает Первый Ангел? — он притворился испуганным. — Она может меня пожурить.

Я фыркнула.

— Тебе не нужно доставать моё личное дело, Дамиэль. Ты его уже запомнил наизусть, — заметила я. — Ты можешь просто по памяти пересказать мне его содержимое.

— Полагаю, это так. Но мне действительно понадобится что-нибудь взамен.

Я вскинула руки в воздух.

— Ты просто невозможный.

— Думаю, ты хотела использовать слово «здравомыслящий», принцесса. Каждый хороший ангел — здравомыслящий, включая тебя. Ты не стала бы заключать сделку, не получив что-нибудь взамен.

— Ты и получаешь кое-что взамен: мою благодарность, — я похлопала ресницами. — Разве этого не достаточно ценно?

Дамиэль явно хорошенько обдумал этот вариант.

— Ладно, — сказал он наконец. — Принимаю, — он протянул руку.

Я её пожала.

Он удержал мою ладонь.

— Благодарность ангела действительно очень ценна, — его улыбка была сладкой, как полный рот конфет. — Я удивлён, что ты отдала её так быстро. Я буду наслаждаться твоей нескончаемой, вечной благодарностью. В конце концов, зачем выигрывать одну неопределённую услугу, когда можно заполучить бесконечно много услуг?

— Минуточку…

— Не надо благодарить меня, принцесса. Твоя вечная благодарность — это всё, что мне нужно.

— Я на такое не соглашалась, Дамиэль.

— Ещё как соглашалась, — он подмигнул мне. — Мы даже пожали руки.

Я хмуро посмотрела на него.

— Ты меня одурачил.

— Ты хотела быть одураченной.

— Прошу прощения?

— Ты чрезвычайно умна и прекрасно обучена. Ты прекрасно знала, на что идёшь. Так что это может означать лишь одно — ты хотела на это пойти.

Я скрестила руки на груди.

— Прекрати подвергать каждый мой шаг психоанализу.

Он пожал плечами.

— Я не могу это просто отключить, принцесса.

— А ты постарайся.

— Ладно. Если от этого ты почувствуешь себя не такой легковозбудимой в моём присутствии.

— Я вовсе не легковозбудимая.

Он открыл свой рот (предположительно, чтобы снова подвергнуть моё поведение психоанализу), но потом, похоже, передумал.

— Конечно же нет. Нет, ты не легковозбудимая. Вовсе нет.

— Ты в это не веришь.

— О?

— Для того, кто всегда устраивает большое шоу, пугая всех до усрачки и выставляя себя страшным извергом, актёр из тебя так себе.

— Это не актёрская игра. Я и есть страшный изверг.

— И в это ты тоже не веришь.

— Нет, Каденс, это ты в это не веришь. Я же, напротив, знаю, что я на сто процентов тот монстр, которым меня все считают — и даже чуточку хуже.

Он действительно считал себя плохим. Он даже думал, что он сам выбрал быть плохим, потому что кому-то же надо взять на себя роль Мастера-Дознавателя и обеспечивать безопасность мира. Что же случилось в его жизни, что заставило его выбрать этот путь, решить, что он должен нести на своих плечах бремя всего мира и пожертвовать всем? Должно быть, дело не только в предательстве Леона Хеллфайра. Нет, это уходило корнями глубже.

Я сомневалась, что мне удастся вытащить из него этот ответ. Дамиэль не очень-то рассказывал о своём прошлом. Непросто было выведать у него даже историю о предательстве Леона.

Но я узнаю, что случилось. Как-нибудь. Я должна понять его историю, если хочу помочь ему преодолеть это. Если хочу исцелить его сломленную душу.

Но это потом. В данный момент мне надо сосредоточиться на миссии.

— Да, мне знакома эта местность, — сказала я, показывая на лазурное море внизу. — Это одно из мест, где мой отец устраивал мне тренировки в глуши. Он говорил, что это идеальное место для выработки устойчивости к стихии воды. Не успеешь и глазом моргнуть, а монстры уже накинулись на тебя.

— Насколько я понимаю, на самом деле Море Монстров содержит в себе всего двух монстров.

— Вроде того, — ответила я. — Есть два главных монстра. Западный Монстр образовался из того же песка и грязи, что составляет западный берег, тогда как Восточный Монстр сделан из цельного камня, как и каменистые утёсы восточного побережья.

— С каждым годом два монстра становятся всё крупнее и крупнее, пожирая побережья. Временами они отгрызают большие куски суши. В другие разы они откусывают маленькие изящные кусочки. Когда им нужно заточить зубы, они скрежещут ими по суше, как будто сыр на тёрке натирают; в результате крошечные каменистые частички уносятся в море. Монстры проглатывают эти кусочки, и таким образом, суша становится частью растущих тел зверей.

— Монстры могут перестраивать материал, который составляет их тела, и создавать из себя маленьких монстров.

— Я давно задавалась вопросом, что случится, когда два монстра станут слишком крупными для этого моря. Они обратят свой голод на остальной мир? И станут ли они однажды достаточно огромными, чтобы поглотить Землю?

— Лучше всего разработать способ их уничтожения до того, как это случится, — прагматично заявил Дамиэль.

— Есть идеи?

Он нахмурился.

— Уничтожение монстров — не моя экспертная специализация.

— Полагаю, если бы всё было так просто, мы бы уже придумали решение.

— А может, решение настолько простое, что мы об этом даже не подумали, — сказал он.

Я поразмышляла над его словами. В логике Дамиэля всегда присутствовала определённая ясность.

— Моё исследование Моря Монстров говорит о том, что существует ряд островков, которые появляются на поверхность в период отлива, — сказал он.

— Верно.

— Полагаю, полковник Спеллсторм прячется на одном из этих островов — скорее всего, в подземной пещере. С его магией он может дышать под водой и оставаться там практически вечно.

— Это даёт ему время осуществить свои планы с демонами, — добавила я.

— Такой план сходится с прежними действиями полковника Спеллсторма. Ему хорошо удаётся работать незаметно и вводить в заблуждение. Он всегда особенно эффективно умел подкрасться к своим оппонентам, — Дамиэль на мгновение посмотрел вверх, словно вспоминал что-то, затем взглянул обратно на меня. — Полковник Спеллсторм обладает всеми навыками, необходимыми для успешной измены.

Он произнёс это с ровной бесстрастностью того, кто просматривает резюме кандидата для приёма на работу. Это был тот Дамиэль Драгонсайр, которого все боялись — холодный и безэмоциональный Мастер-Дознаватель. Гнев Легиона, Дух Наказания. Ангел Смерти. Для Дамиэля Драгонсайра существовало много имён, и о нём ходило ещё больше историй. Он был звездой кошмаров каждого солдата.

Но на самом деле он не такой. Не таким он должен быть.

Я посмотрела на море островов.

— На каком острове прячется полковник Спеллсторм? При отливе показываются сотни островков.

Взгляд Дамиэля пробежался по проступившим островам. Он показал на очень скалистый участок не намного больше других островов и ничуть не примечательнее.

— Вон там.

— Откуда ты знаешь?

— Я же единорог, помнишь?

У меня в воображении возникло изображение мифического существа с лицом Дамиэля. Я расхохоталась, представив Дамиэля-единорога, хоть и знала, что это слово не относилось к рогатой лошади.

Единорог. Этим термином обозначали пассивно-магическую способность отслеживать магию до её первоисточника. Легион не знал о существовании такого навыка. На самом деле, Легион вообще ничего не знал о пассивной магии, как и о самом факте её существования.

Со временем все ангелы получали одну-две уникальные способности за пределами известного нам магического спектра — силы, выходящие за пределы типичных божьих даров магии. Такие навыки, как отслеживание магии или телепортация. Мы никогда не понимали, откуда берутся эти способности, и почему навыки одного ангела отличаются от навыков другого.

А потом мы с Дамиэлем узнали о существовании пассивной магии. Первородные Бессмертные обладали и активной магией (теми способностями, которые мы знаем, благодаря богам и демонам), и пассивной магией. Пассивная магия являлась частью нашего Бессмертного наследия, которое имелось и у богов, и у демонов, и у людей. Когда магия ангела становилась достаточно могущественной, иногда на поверхность просачивались одна или две пассивно-магических способности.

Дамиэль, например, получил возможность выслеживать магию. Это определённо шло на пользу, когда ему нужно было выслеживать предателей.

— Издалека я не мог выследить полковника Спеллсторма, — сказал Дамиэль. — Но теперь, когда мы прибыли на Море Монстров, я чувствую, что он на том острове.

— Что ж, тогда чего мы ждём? — спросила я, магией повелевая своим крыльям появиться.

Я взметнулась в воздух.

Вскоре Дамиэль летел бок о бок со мной.

— Твои навыки полёта улучшились, — прокомментировал он под мерное биение наших хлопающих крыльев, его темных и моих светлых.

— Улучшилось в том смысле, что я хоть научилась отрываться от земли? — я усмехнулась. — Ну спасибо.

— Но ты слегка отклоняешься туда-сюда от траектории полёта.

— Я поработаю над этим. Сразу после того, как мы закончим спасать мир.

— Я могу помочь, — сказал он мне. — Я разработал серию упражнений, нацеленных на оптимизацию техники полёта. Они оказались очень эффективными для совершенствования моих навыков.

Я подозрительно прищурилась.

— Почему ты предлагаешь стать моим тренером по полётам? Пытаешься вытянуть из меня ещё больше одолжений?

— Нет, — Дамиэль усмехнулся. — В данной ситуации ещё одна услуга не имеет значения. Ты и так задолжала мне столько всего.

Я наградила его убийственным взглядом.

Но это не принесло никакого эффекта. Дамиэль невозмутимо продолжил:

— Нет, Каденс. Я просто помогу тебе, безо всяких обязательств.

— Это очередной трюк.

— Никаких трюков, уверяю тебя. Мне просто надо подтвердить, что мои упражнения работают на всех ангелах, а не только на мне.

— Почему ты до сих пор не опробовал их на другом ангеле?

— Я предлагал. Странно, но ни один ангел не горит желанием оптимизировать свою технику полёта.

— А может, они просто не хотят, чтобы Мастер-Дознаватель тестировал на них свои «новые техники».

— Я принимал в расчёт такой вариант, — признался он.

— А я приняла к сведению твоё предложение.

Я подождала, когда он спросит, что же я решила. Но Дамиэль не клюнул на наживку. Он посмотрел мне в глаза и ждал с терпеливой улыбкой на лице.

— Я помогу протестировать твои лётные упражнения, — сказала я. — Но я не стану делать то, что покажется мне небезопасным.

— Уверяю тебя, все мои упражнения абсолютно безопасны.

— Когда дело касается моих крыльев, я сама буду судить, что безопасно, — я выгнула брови. — По рукам?

— По рукам.

Мы пожали друг другу руки, и оказалось, что во время полёта по воздуху сделать это намного сложнее, чем стоя на земле. Хорошо, что мы оба — весьма квалифицированные ангелы в божьей армии.

— Скольким ангелам ты предлагал попробовать твои техники? — спросила я у него.

— Всем.

— И все тебе отказали?

— Как ты уже, несомненно, поняла к этому времени, Каденс, у меня в Легионе не лучшая репутация.

— Других ангелов беспокоит, что ты просто можешь взмахнуть своим значком Мастера-Дознавателя, и они окажутся в твоей власти, вне зависимости от их положения и ранга, даже если он выше твоего.

— Одна лишь вероятность очутиться в чьей-то власти вызывает у ангела подозрение и злость.

— Другие ангелы тебя сторонятся, — осознала я.

— Никто из нас в принципе не ладит друг с другом, но да, они особенно враждебно относятся к моему присутствию.

— Это грустно.

— Просто так должно быть. Если бы я им нравился, если бы они меня не боялись, то из меня получился бы не очень эффективный Мастер-Дознаватель. Дознаватели сами должны держаться в стороне от остального Легиона. Того требует наша работа.

— Это звучит так одиноко.

Он взглянул в мою сторону, пристально присмотревшись ко мне.

— Ты не должна жалеть меня, Каденс.

— Почему нет?

— Потому что… — он нахмурился. — Я не заслуживаю твоего сочувствия. Ты отдаёшь его слишком свободно, слишком легко. Враг может использовать это против тебя.

— Думаю, я знаю разницу между другом и врагом, Дамиэль. Ты мне не враг. Ты мой друг.

— Друзья, — он выглядел задумчивым. — Эта дружба может стать проблематичной, если мне когда-либо придётся тебя допросить.

Я ослепительно улыбнулась ему.

— Тогда мне лучше приложить дополнительные усилия, чтобы вести себя хорошо и не делать ничего такого, из-за чего я окажусь в твоём кресле для допроса.

— Уверен, у тебя это не вызовет проблем, принцесса. Ты всегда была идеальной.

— Так гласит моё личное дело?

— Более многословно, но по сути да.

Мне в голову пришла шальная мысль.

— Интересно, что гласит твоё личное дело.

— Тебе придётся спросить у Никс. Моё личное дело уже очень долгое время видела только она.

— А ты его не видел?

— Нет.

— Ты никогда не испытывал соблазна заглянуть туда одним глазком? — спросила я.

— Сопротивление искушению закаляет характер.

Я рассмеялась.

— У тебя с моим отцом больше общего, чем вы оба признаете. Ты знаешь, что он постоянно помещал меня возле того, чего мне больше всего хотелось в тот или иной момент? Вода во время тяжёлой тренировки. Куртка во время тренировки при минусовой температуре, которую я должна была терпеть в футболке и трико для бега. А потом он смотрел, сколько я выдержу, не схватив то, в чем я нуждалась.

— И каковы были твои успехи?

— Неплохие, если смотреть в целом, — ответила я. — Я воздерживалась от воды и куртки. Но он знал мою величайшую слабость. Наша экономка готовила клубничные пирожные. Каждое из них походило на крохотный кусочек рая. Я до ужаса обожала эти клубничные пирожные, и мой отец знал об этом. Он часто ставил их на стол во время обеда. Само собой, я не должна была их есть; они находились под запретом. Он ставил их туда лишь для того, чтобы помучить меня. Затем, после каждого обеда, он выбрасывал их в мусорное ведро. Ну, однажды ночью (думаю, мне тогда было лет восемь) я обнаружила, что он оставил на тарелке несколько крошек от клубничных пирожных.

— Ты облизала тарелку, — сказал Дамиэль.

— Конечно, я облизала тарелку. И это было так вкусно, что после этого я полезла в мусорное ведро и выудила клубничные пирожные. В таком виде и застал меня отец — руки в мусорном ведре, а лицо перемазано клубникой и кремом.

Дамиэль расхохотался.

— Моим наказанием стала неделя самых суровых тренировок в моей жизни (на тот момент), но это стопроцентно стоило тех нескольких блаженных укусов, — вздохнула я.

— Похоже, ты так и не выучила урок, который пытался преподать тебе генерал Сильверстар, — заметил Дамиэль.

— Что я могу сказать? У всех у нас есть смертельные слабости, даже у ангелов, и моя слабость — это клубничные пирожные.

Дамиэль коротко кивнул.

— Принято к сведению. Когда мы в следующий раз отправимся в битву, я прослежу, чтобы у врага не было клубничных пирожных, а то ты предашь меня за один укус.

— Мне нравится думать, что моя способность противиться искушению улучшилась по сравнению с восьмилетним возрастом.

— Рад слышать.

Я ослепительно улыбнулась ему.

— Вражеским солдатам придётся предложить мне как минимум два или три целых пирожных, чтобы оно того стоило.

— Ты шутишь, — сказал Дамиэль, наблюдая за мной.

— Да? Ты так уверен?

— Да. Но на всякий случай я обещаю тебе, что сколько бы клубничных пирожных тебе ни предложили враги, я готов удвоить их предложение.

— Буду знать, — я расхохоталась.

И Дамиэль тоже рассмеялся. Хотя его смех больше напоминал фырканье или хмыканье.

— Видишь? — сказала я. — Не так уж сложно.

— Что не так уж сложно?

— Иметь друзей, — сообщила я ему. — Ладить с другими ангелами.

— Ты не такая, как другие ангелы.

— Именно поэтому я тебе помогаю.

Он выглядел озадачившимся.

— Помогаю с тестированием твоих техник полёта, — пояснила я.

— А.

— На самом деле, можно сказать, что моя помощь неоценима, учитывая, что больше никто из ангелов не согласился это сделать.

Он нахмурил брови.

— К чему ты ведёшь?

— Без меня твои эксперименты окажутся невозможными, — сказала я с улыбкой. — Думаю, это как минимум стоит твоей вечной благодарности, тебе так не кажется?

— Ты меня одурачила.

— Я буду наслаждаться твоей нескончаемой, вечной благодарностью. В конце концов, зачем выигрывать одну неопределённую услугу, когда можно заполучить бесконечно много услуг? — я процитировала Дамиэлю его же слова. А затем подмигнула.

Несколько долгих секунд он смотрел на меня… затем усмехнулся.

— Ты определённо не похожа на других ангелов. Нет, ты гораздо хитрее… возможно, даже коварное всех остальных ангелов, вместе взятых.

— Привет, горшок. Познакомься с чайником[1].

— Что, если в этот раз я хочу быть чайником? — невозмутимо поинтересовался он.

— Уверена, это можно устроить, — я кашлянула, прочищая пересохшее горло. — Судя по твоей реакции во время нашей первой миссии, когда я в твоём присутствии употребила поговорку, я не была уверена, что ты вообще знаешь такие штуки.

— О, я знаю, что такое поговорки. Я просто был озадачен тем, как небрежно эта поговорка соскользнула с твоего языка, когда ты разговаривала с большим и страшным Мастером-Дознавателем.

— Может, я вовсе не считала тебя таким уж большим и страшным? — я лукаво прикусила свою нижнюю губу зубами.

Я точно из ума выжила. Я флиртовала с Мастером-Дознавателем. Опять.

— Ты считала меня большим и страшным, — заявил Дамиэль. — Но это изменилось к концу нашей первой миссии. А теперь ты питаешь иллюзию, что я настоящая, абсолютно реальная личность. А не монстр вроде них, — он взмахом руки показал на море.

Словно отвечая ему, из воды выстрелило каменистое щупальце, взметнувшееся метров на тридцать в воздух. Мы с Дамиэлем бросились в сторону, чтобы от него увернуться.

— Похоже, монстр пытается поглотить нас заодно с сушей, — заметил Дамиэль. — Он хочет добавить нас к своему растущему телу.

— Аппетит морских монстров не ограничивается одними лишь камнями и песком, — сказала я. — Они сожрут всё, чему хватит глупости оказаться близко к ним.

Дамиэль посмотрел вниз.

— А вот и следующий.

Щупальце грязи выстрелило в нашу сторону. Другой монстр.

— Я о них позабочусь, — сказала я Дамиэлю.

Я пролетела между монстрами, уворачиваясь от их щупалец. Теперь их показалось уже восемь, по четыре от каждого монстра. Они щёлкали и хлестали, пытаясь меня схватить. Я оказалась быстрее, а два монстра запутались в щупальцах друг друга.

Я метнулась вокруг запутанной массы двух монстров и продолжила лететь в сторону острова. Дамиэль меня нагнал.

— Это было умно, — сказал он мне.

— Не особенно. Эти монстры на самом деле глупые. Они ведутся на один и тот же трюк годами, с тех самых пор, как я начала приезжать сюда. Звери, может, и становятся крупнее, но точно не умнеют. Они ничему не учатся.

— Да, они тупые как камешки, — сказал Дамиэль с убийственной серьёзностью.

Я усмехнулась над его дурашливой шуткой. И он тоже.

Мне нравилось видеть эту часть Дамиэля. Он проявлял эту свою сторону со мной, когда рядом не было других людей. Именно таким он был, когда ему не нужно было притворяться мрачным педантом для поддержания репутации или отпугивания других ангелов. Ангелы интерпретировали юмор и доброту как признаки слабости. Почувствовав её, они атаковали без милосердия, как акула, почуявшая кровь в воде.

Когда я видела такого весёлого и даже немного игривого Дамиэля, это давало мне надежду, что он сможет удержаться за эту свою личность. Я осмеливалась верить, что личность Мастера-Дознавателя не поглотит настоящего Дамиэля без остатка.

Я знала, что запутавшиеся монстры не останутся в таком положении надолго. Они, может, тупые, но стойкие. В конечном счёте, они рванут так сильно, что оторвут друг другу щупальца и впитают их в свою массу. Затем озлобленные монстры отправятся за нами, ища расплаты, чтобы справиться с сильной болью.

Мы с Дамиэлем приземлились на острове, на который он показал. На каменистом комке суши было очень мало жизни, и вся она происходила из моря. Тут имелось немного морских растений и цветов. Несколько морских мидий приклеилось к поверхности скалы. Они давали возможность ухватиться за слизистую, скользкую поверхность.

— Нам надо обыскать остров и найти вход в подземную пещеру, — сказал Дамиэль.

Я чихнула. Резкий запах морской соли в воздухе жёг мой нос. Дамиэль не прокомментировал моё прегрешение, и я порадовалась этому. Мой отец не промолчал бы. Он часто говорил мне, что чихание, икота и храп — это нечто неподобающее ангелу… и ребёнку ангела, если уж на то пошло. Если верить его мантре, все функции организма можно заглушить силой воли. Нужен лишь дисциплинированный разум.

— Что может замышлять полковник Спеллсторм? — размышляла я вслух, пока мы обыскивали остров. — Зачем ему приходить сюда? И как он сломает проклятие, которое не даёт демонам проникнуть на Землю?

— Спросим у него, когда найдём.

Дамиэль наклонился и схватился за землю — нет, это оказался люк из твёрдого камня в земле. Он открыл крышку. Он нашёл вход в подземную зону, и люк определённо не походил на естественное образование. В какой-то момент кто-то использовал этот остров в качестве укрытия. Дамиэль прав? Это был полковник Спеллсторм? И он все ещё находился здесь?

Есть лишь один способ выяснить.

Я посмотрела на яму в земле.

— Тут нет лестницы, ступеней, вообще не за что ухватиться. Это просто ровная отвесная дыра.

— Она слишком узкая, чтобы мы залетели в неё, — сказал Дамиэль.

— Ладно, — я потянулась, разминая ноги. — Тогда придётся действовать по старинке.

До получения крыльев нам приходилось попросту прыгать в подобные ямы и полагаться на нашу выносливость в сочетании с полученной магией, надеясь, что мы не сломаем ноги.

Я посмотрела в тёмную дыру. Я даже не могла видеть дна.

— Кто-то сотворил на этой дыре трансформирующее заклинание, окутав её тьмой.

— Если мы разрушим чары, это может спровоцировать сигнал тревоги.

— Да, если бы это было моё убежище, я бы вплела в чары сигнал тревоги.

Дамиэль кивнул.

— Я тоже.

— Ну ладно. Лучший способ двигаться вперёд — это прыгать вниз, — я подошла к краю проёма. — Надеюсь, внизу пещера.

— Так и есть, — сказал Дамиэль с абсолютной уверенностью.

Мои пальчики ног балансировали на краю ямы. В своей жизни я делала немало безумных вещей ещё до того, как вступила в Легион и получила магию, которая давала основание надеяться, что я могу пережить своё безумие. Так что мне долгое время приходилось полагаться не только на свою магию. Когда ты чокнутый, надо быть ещё и умным.

С другой стороны, во мне, видимо, имелось как минимум немножко Бессмертной крови, то есть, я с самого начала обладала магией, разве нет?

Этот вопрос оставим на другой раз.

Я прыгнула в яму. После долгого падения мои ноги столкнулись с твёрдым камнем. Я сотворила заклинание над своим мечом, воспламенив огонь на его лезвии.

Мгновение спустя Дамиэль приземлился возле меня. Затем он занялся плетением заклинаний вокруг проёма в потолке.

«Я поставил защитные чары на выход», — произнёс он в моем сознании.

«Ты хорошо скрыл свои следы», — ответила я.

Я даже не могла видеть его чары и не чувствовала характерной ряби магии в воздухе, которую часто оставляли защитные заклинания.

«Переплетённое поле телекинетических заклинаний отразит любого, кто попытается покинуть эту пещеру», — сказал он.

— До верха тут далеко, — заговорила я уже вслух. — Нам придётся преодолевать это расстояние прыжком.

— Беспокоишься?

— Нет, я смогу это сделать. А если миссия займёт слишком много времени, и пещера опять наполнится водой, мы можем просто поплыть наверх.

— Ты всегда находишь плюсы в любой ситуации.

— Вот тебе ещё один плюс: мы оба можем дышать под водой. Раньше, пока я ещё не приобрела этот навык, мой отец загонял меня в затопленные пещеры, чтобы натренировать моё тело, развить навыки решения проблем и усовершенствовать мои способности действовать в условиях стресса.

— И они ещё меня называют жестоким садистом, — пробурчал Дамиэль. — Генерал Сильверстар в этом особенно талантлив.

Мы прошли в следующее ответвление пещеры. Это место оказалось просторнее, чем казалось сверху.

Мы искали следы полковника Спеллсторма. Или кого бы то ни было. Мы миновали уже три пещеры, когда услышали шипение (кто-то врезался в магический барьер Дамиэля), а затем стук тела, упавшего на землю.

— Похоже, кто-то попался в твою паутину, — сказала я.

Мы побежали обратно в первую пещеру. Там, на земле прямо под выходом на поверхность, мы нашли исполинского мужчину в камуфляжной униформе Легиона для глуши.

— И вот мы нашли полковника Спеллсторма, — мрачно заявил Дамиэль.