Анонимное письмо

8

Молодые люди поехали к Гудманам сразу после завтрака. Когда они наконец-то оказались у дома, Луиза, взволнованная и раскрасневшаяся, уже встречала их на пороге. Пол, похоже, предупредил ее о нашем визите, подумала Китти. Они наскоро, не соблюдая формальностей, поздоровались, настороженно кивнули друг другу. Луиза сразу же обратилась к Полу.

— Ну? Да или нет?

Китти даже не успела сообразить, что бы это значило, как Пол радостно кивнул.

— Конечно да. Разве могло быть иначе?

Луиза вскрикнула, закрыла рот руками, и они увидели, как она что-то беззвучно шепчет: ее губы шевелились, но слов было невозможно разобрать. Все происходило как во сне, и Китти показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Луиза охнула и снова сбивчиво заговорила:

— Я же уверяла тебя! Как только увидела, то сразу поняла, что ты вернул мне мою Кэролайн. Я не могла ошибиться!

Китти, до сих пор простодушно верившая в то, что Луиза абсолютно ни о чем не догадывалась, застыла на месте от изумления. Но почему же вчера она ни знаком, ни намеком не показала этого? Почему не подала виду? И внезапно Китти осенило: да Луиза просто боялась поверить в чудо. Она старалась скрыть ото всех свои подозрения, но потом не вытерпела и открылась Полу. А уж он, в свою очередь из любви к Луизе, не выдал ее волнения и тревоги Китти.

— Моя Кэролайн. — Луиза неотрывно смотрела на Китти, и, казалось, пыталась выучить, запомнить каждую черточку ее лица. Китти, смущенная ее вниманием, не решалась вымолвить ни слова и молча стояла на месте, наклонив голову. Теперь она совершенно не представляла, как себя вести.

Луиза ласково и осторожно целовала ее в лоб.

— Добро пожаловать, дорогая. Я тебе очень, очень рада!

Китти неловко протянула руки и обняла ее.

— Мне кажется… все будет хорошо. У меня будет настоящая… моя мама.

Они поняли друг друга: поняли, узнали, увидели ту радость и счастье, что ждали их впереди, и от этого предчувствия растрогались и заплакали навзрыд. Но это были исцеляющие, успокаивающие слезы, и они быстро прошли, а вместе с ними прошло и горе, и отчаяние прошлого.

— Вчера я так много размышляла о нашей встрече. Я страшно беспокоилась, поскольку не знала, как ты примешь меня. — Луиза счастливо улыбнулась. — Мне так и не удалось съесть что-нибудь вечером: просто кусок не лез в горло. А сейчас я чувствую, что безумно голодна. Почему бы нам не выпить хотя бы по чашечке крепкого ароматного чая?

— Хорошая идея, — воскликнула Китти.

У нее было странное ощущение спокойствия и умиротворения. Как будто бы все наконец вернулось на круги своя. Как будто бы все устроилось так, как и должно было быть в ее жизни.

— Ну вот и отлично. Тогда пойдем, — Луиза обернулась к Полу. — А ты пока останешься здесь?

Какую-то долю секунды он колебался, и, как показалось Китти, собирался отказаться, но потом все же передумал.

— Конечно. Мне нужно повозиться с машиной. Я скоро присоединюсь к вам.

Луиза проводила Китти в большую залу, которую она называла семейной гостиной. Там уже все было приготовлено для маленького чаепития. Хозяйка предложила Китти кресло, сама села напротив, и на какое-то мгновение ее лицо стало серьезным.

— Пока нет Пола, нам нужно обсудить несколько важных моментов, не так ли? Ты моя дочь, но мы совсем не знаем друг друга. Было бы глупо ожидать, что ты сразу станешь называть меня мамой. Так что для тебя я — Луиза. А ты — пока Китти. Я думаю, это будет удобно для нас обеих. Договорились?

Китти смущенно улыбнулась. Ее это тоже очень беспокоило.

— Конечно. Но может быть, еще придет время, когда… — Она застенчиво пожала плечами.

Луиза вздохнула и потянулась за чайником.

— У нас еще будет возможность по-настоящему сблизиться. Теперь у меня просто не хватает слов, чтобы выразить те чувства, которые переполняют меня.

— Но она все же попытается их подобрать, — добавил вошедший в комнату Пол. — Луиза любит поболтать.

Он принес с собой чемодан Глории и поставил его к ногам Китти, а сам сел в кресло, недалеко от камина. Луиза с удивлением наблюдала за его действиями, и Китти поспешила открыть замочки на чемодане и достать сверток с детскими пеленками.

— Мы нашли это в доме моей тетки, — пустилась было в объяснения Китти, но осеклась. — То есть…

Мягкое прикосновение к коленям остановило ее.

— В доме твоей тети, — ласково повторила Луиза. — И не пытайся ограждать меня: я сильнее, чем кажусь на вид.

Китти выразительно посмотрела на Пола, напоминая, что она утверждала то же самое. Он сдержанно улыбнулся, и Китти продолжила:

— В любом случае, нам интересно, узнаете ли вы эти вещи?

Казалось, Луиза догадалась о содержимом. Некоторое время она, не двигаясь, разглядывала протянутый ей сверток, не решаясь дотронуться до него. В конце концов она все же развернула коричневую бумагу.

— Да, — грустно признала женщина. — Так ты была одета в тот день, когда исчезла. Помню, я все боялась, что ты скоро вырастешь из этой одежды. Ты была такой большой, даже твой папа шутил, что мы произвели на свет гиганта. — Она вздохнула, покачала головой и вытерла выступившие в уголках глаз слезы. — Смотри. — Луиза потянулась к полочке над камином и достала фотографию. — Она была сделана незадолго до кражи. Видишь, на тебе то же самое.

Китти долго рассматривала карточку. В ее доме в Лондоне не было таких, разве что более поздние, которые она нашла на антресолях вместе с дневником Глории. И тут Китти вспомнила, что есть еще что-то важное, что она обязательно должна объяснить Луизе.

— Те люди, которые забрали меня… мы не знаем, сколько их было… Так вот, один из них был мужем той женщины, о которой я всегда думала, как о матери.

Луиза, потрясенная услышанным, повернулась к Полу, ожидая подтверждения. Он молча кивнул.

— Это правда.

— Но она ничего не знала, — поспешно добавила Китти. — Я читала ее дневники. Она потеряла собственного ребенка, а ей так хотелось иметь малышку! Ее муж сказал ей, что взял меня в незаконном агентстве по усыновлению, убедив, что иначе поступить нельзя, и она ни секунды не сомневалась в этом. Он бросил ее сразу после того, как они переехали в Лондон. Виновен он, но она — нет. И вы должны понять, что я никогда не смогу возненавидеть ее только за то, что ее муж украл меня. Она вырастила и воспитала меня, и я всегда буду помнить и любить ее. Простите меня.

На несколько минут в комнате воцарилась напряженная тишина, потом Луиза вздохнула и ответила ровным, спокойным голосом:

— Нет нужды извиняться. Хорошо, что ты все рассказала мне. Я думаю, нам следует быть честными друг с другом. Что же касается меня, я никогда не смогу простить тех людей, которые лишили меня радости растить тебя. И я бесконечно завидую той женщине. Все эти годы, что она провела с тобой, должны были быть моими. Я благодарна ей за то, что она любила тебя и делала все, что было в ее силах, и мне будет очень интересно узнать о ней побольше. Когда-нибудь мы еще поговорим о ней. Но не сейчас. Сегодня наш день, не правда ли?

Китти почувствовала, будто гора свалилась с плеч. Как хорошо, что они поняли друг друга.

— Конечно, — облегченно вздохнула Китти и радостно рассмеялась.

— Ну тогда подходи сюда и знакомься со своей семьей. — Луиза подвела Китти к книжному шкафу и указала рукой на портреты в рамках. — Это твои брат и сестра. Рей сейчас в Америке, и, боюсь, ты не сможешь встретиться с ним скоро, но Кристи живет здесь. И, конечно, Роберт, твой дедушка.

— Мы встречались, но тогда я еще не знала, кем он мне приходится, — признала Китти, приятно удивленная открытием, что отныне она не одинока.

— Ну вот и отлично! Господи! Как же он будет рад, узнав о твоем возвращении в семью. Я даже думаю устроить вечеринку, где представлю тебя всем родственникам: дядям, тетям и, конечно, двоюродным братьям и сестрам. — Луиза улыбнулась и указала Китти на еще одну фотографию. — А это твой отец.

Пол встал с кресла и направился к выходу. На пороге он обернулся и сказал:

— Если вы не против, я вас оставлю. Мне нужно позвонить Роберту, известить полицию, а потом… Элен — она, бедняжка, наверное, уже решила, что я покинул ее навсегда.

Китти поняла, что последнее небрежно брошенное вслух замечание было адресован о именно ей, и крепко стиснула зубы от негодования. Луиза, однако, этого не заметила и весело поинтересовалась:

— А я знаю, о ком идет речь?

— Вы еще не встречались, но, очень может быть, я скоро представлю ее тебе, — легко ответил Пол.

Китти судорожно сжала портрет.

— Может, тебе стоит пригласить ее на вечеринку?

Глаза Пола угрожающе сверкнули.

— Почему ты сейчас об этом заговорила?

Ее взгляд был полон сожаления.

— Я просто забочусь о своем брате. Ведь отныне я тебе сестра, не так ли?

— Хорошо, что ты это наконец-то усвоила. Постарайся никогда не забывать об этом, — спокойно сказал он.

— Напомни мне завязать узелок на память на моем носовом платочке, — слащаво проворковала Китти вслед удаляющемуся Полу.

Луиза тяжело вздохнула.

— Вы оба как-то странно себя ведете. Но я не буду совать нос не в свое дело. Не сомневаюсь, придет время, и ты мне все объяснишь, — задумчиво проговорила она.

— Вы хотели мне рассказать о папе, — мягко напомнила Китти, стараясь оторвать взгляд от двери, за которой только что скрылся Пол. Она представляла себе, что он скажет Элен, и волна ревности захлестнула ее, отразившись на прекрасном лице гримасой боли и отчаяния.

Луиза с удивлением наблюдала за дочерью, но так и не решилась спросить ее, что произошло.

После обеда Пол, попрощавшись с ними, уехал, сказав только, что сэр Роберт был так потрясен его сообщением, что его с трудом удалось уговорить отложить свидание с внучкой и остаться в Лондоне до среды. Но это сообщение не улучшило настроения Китти. Она чувствовала, что вот-вот потеряет Пола навсегда. И только присутствие Луизы заставляло ее держать себя в руках, стараться спрятать предательские слезы, которые в любой момент потоком готовы были хлынуть из мокрых глаз.

— Китти? — голос Луизы вырвал ее из забытья. — Ты выглядишь, как будто нашла пенни, а потеряла целый фунт. Что случилось?

— А? Ничего страшного. Это от радости. Я отдохну, и все пройдет, — глухо проговорила Китти.

— Ты влюблена в него?

Неожиданность вопроса поставила ее в тупик. Китти повернулась и посмотрела диким, недоверчивым взглядом на Луизу.

— Влюблена? В Пола? Глупости, я почти не знаю его. И потом…

Луиза подошла поближе и аккуратно взяла ее под руку.

— Давай прогуляемся. Ты не против? Здешние сады очень успокаивают. — Она вывела Китти из дома и повела ее к аллее, ведущей в великолепный парк. — Мы, твой отец и я, много занимались устройством парка сразу после того, как поженились. О! Мы проделали грандиозную работу. Знаешь, я влюбилась в него с первого взгляда, правда, поняла это чуть позже.

Китти была не в состоянии выслушивать чьи бы то ни было сентиментальные воспоминания.

— Луиза, я понимаю, но…

— Ты хочешь попросить мен я не лет в твои дела. — Ее мама рассмеялась. — Ты права, но все же прошу тебя, выслушай меня. Полу сейчас просто необходимо без оглядки влюбиться в кого-нибудь. Он ведет слишком изолированную жизнь. Хотя я и догадываюсь, чем это вызвано. Но не могу одобрить его решение.

— Я не знаю, почему вы говорите мне все это. Пол совершенно не способен любить, — резко возразила Китти.

— Дорогая, он просто не хочет. Мне кажется, я должна рассказать тебе его историю. В семье Рэнделлов все очень любили друг друга. У Пола был еще младший брат и, неразлучные с родителями, они вчетвером отмечали праздники, путешествовали, отдыхали. Мы все любовались ими и немного завидовали их дружбе. Однажды, когда они собирались отправиться в путешествие на юг Франции, Пол, которому недавно исполнилось восемнадцать, не мог присоединиться к ним, и вынужден был остаться из-за нескольких серьезных и очень важных экзаменов. — Луиза сделала небольшую паузу и затем продолжала: — Этот год потряс всех страшнейшими лесными пожарами, в один из которых, к нашему несчастью и ужасу, попали Рэнделлы. Пол был совершенно убит горем, он замкнулся в себе и с этого дня словно отказался от чьей-либо любви вообще.

— Я ничего не знала, — прошептала Китти, пораженная трагедией, — но он ведь очень привязан к вам и к вашей семье.

— Мне тоже так кажется. Хотя Пол утверждает, что просто следит за нашими делами. Я думаю, он обманывает себя. — Луиза была очень расстроена и говорила печальным, немного хрипловатым голосом. — Так нельзя жить, Китти. Прости меня, девочка, но мне кажется, ты так подходишь ему.

— Нет. — Китти покачала головой. — Ему нужна только сестра.

— Это Пол тебе сказал? — удивленно прервала ее Луиза.

— Да. Более того, он имел наглость заявить, что не даст мне выйти замуж за Чарли. Теперь я член вашей семьи, и он обязан не дать мне совершить ужасную ошибку, — с раздражением сказала Китти, вспомнив недавнюю ссору.

— И ты поверила ему? — улыбнулась Луиза.

— Нет, конечно же, нет! С моей стороны было совершенно неразумно полюбить такого человека, как Пол, и я надеюсь, у меня хватит сил побороться с ним. — Китти была вне себя от ярости.

— И что ты собираешься делать?

— Он должен пожалеть об этом! Пусть проклянет собственные слова! Пусть…

— Влюбится в тебя? — чуть было не рассмеялась Луиза.

— Нет, на такое он не способен, — вздрогнула Китти.

— Бедняжка Пол, он считает, что сестры — это приятные, милые, безопасные существа. Когда же он поймет, что раскаленная сковорода в тысячу раз лучше открытого огня?

Китти задумалась. А что если Луиза права? А вдруг у нее все получится? Ведь награда за ожидание и терпение может быть очень большой…

— Это будет чудо, — прошептала Китти, ни к кому не обращаясь.

Но Луиза все-таки услышала ее.

— Разве мы можем знать, какие чудеса ожидают нас в этом старом добром мире?

Китти опустила голову и ничего не ответила.