Апокалипсис начнется в 12.00. Часть 3

Глава 26

Пока я стою и рассматриваю стражников, которые при виде нашего спокойного ожидания тоже перестали сильно торопиться и подъезжают теперь шагом, но, разделившись на два отряда при этом, по команде одного из них, усача с загорелым лицом.

Две группы по три всадника приближаются к обрыву, который ограничивает берег и скоро смогут внимательно рассмотреть чудесно-белоснежный с этой стороны ботик.

Понятно, что они должны удостовериться, кто это проплыл мимо на таком чуде, не король ли решил посетить инкогнито свои земли.

Ну, или герцог местный, как бы он здесь не назывался — князь, конунг или ярл.

А то и бог местный или кто из его приближенных спустился с небес или просто приплыл откуда-то, если так положено по местной вере и тогда они первые попадут под его благодать, как свидетели пришествия на землю грешную.

Попасть, теперь вот точно попадут, только, вряд ли под божественное такое благословение.

А сам задумался на тему, не прикинуться ли нам какими-нибудь религиозными лидерами потом, когда разберемся с окружающей действительностью.

Норль быстро спустился вниз, схватил колчан и лук, приготовленные к употреблению и лежащие прямо на крыше нашего транспорта, поднялся обратно и приготовился к разговору, проверив тетиву и выдвинув несколько стрел из колчана. Он не успел попрактиковаться с стрельбе из нового оружия и хочет заняться этим прямо сейчас, рассчитывая, что я с лазером и пятнадцатью импульсами справлюсь в любом случае с наметившейся проблемой в виде шести всадников.

Такие приготовления не остались незамеченными стражей, поэтому они остановились с одной стороны и один из служивых принялся натягивать подобием гусиной ножки арбалет, вторые продолжают продвигаться к обрыву и вот-вот разглядят ботик.

— Думаю — договориться без шансов, — бормочу я Норлю и он кивает головой, мол. сам все понимаешь.

Да и как тут договориться, если ни одного слова на местном не знаешь, не жестами же объяснять, что мы очень крутые и страшные и нас лучше не замечать, просто проехать мимо, не задавая вопросов.

А засвеченный ботик — явно привлечет еще больше внимания, не стоило нам приставать к этому берегу, слишком близко мы оказались к какому-то людскому поселению, где даже стражники имеются, раз смогли оперативно так примчаться на встречу.

Или кто-то из незамеченных и поэтому выживших при нападении ночью добрался до поселения и рассказал страже о произошедшем, и они скачут уже несколько часов. Не похоже, лошади не уставшие, вроде, насколько я в этом разбираюсь. Ну, пена из пасти не лезет и бока сильно не вздымаются.

Только, почему их всего шестеро прискакало? Не нашлось больше или это разведка?

Вот та солидная роща в полу километре от нас меня немного тревожит, там вполне может засесть группа поддержки, но, делать больше нечего, придется обзаводиться первыми лошадьми так сразу же. Если там спряталась основная часть стражи, тогда мы спокойно уплывем вдаль и будем осторожнее в будущем, а лошадок придется бросить.

А пока решаем свои проблемы на месте, я стреляю из лазера, Норль пытается делать это из лука, но, не пристрелянное хоть немного оружие подводит его, вместо всадника он попадает в голову лошади первым же выстрелом.

Лошадь валится и придавливает своего всадника, он орет истошным голосом от боли.

— Не промазал все же, — азартно бормочет он на своем, я конечно не понимаю его родной язык, но, примерно догадываюсь, о чем он говорит.

Зато я не мажу в хорошую по местным меркам оптику, даже, очень хорошую, где отлично вижу лазерный указатель цели на телах, сразу же отправляю вниз арбалетчика, так и не успевшего зарядить свое оружие и его старшего, двумя точными импульсами.

Мы решили, что небольшие и эффективные бластеры возьмем с собой, в дальнюю дорогу, а солидные тубы лазеров расстреляем при случае и оставим в ботике на хранение, вот поэтому я сразу же ловлю в прицеле пришпоривших на нас лошадей воинов.

Еще один выстрел, второй и третий и, еще добить, четвертый и пятый, по уже вывалившимся из седел стражникам.

И все закончилось, никто больше не скачет, размахивая мечом, никто не закрывается щитами, лошадки без воли всадников сразу же остановились, не доскакав до нас метров десять и занялись хорошо выросшей на косогоре травой.

Норль побежал к упавшей лошади, доставать из-под нее придавленного всадника, я спешу ему на помощь, язык нам очень необходим для хоть какой-то нормальной жизни в новом мире.

Приятель оттаскивает тушу лошади, насколько может, а может он довольно много, я тащу за подмышки стражника в кольчуге и смешном шлеме на башке, как перевернутая гусятница. Нога у него конкретно пострадала, поэтому во время эвакуации служивый теряет сознание, что даже к лучшему.

Чтобы лишнего не блажил, когда его понесут демоны в страшное место, чтобы забрать с собой на муки вечные.

Норль вяжет ему руки опытными движениями, я же выпрямляюсь и с грустью гляжу вдаль, заметив движение между деревьями той самой рощи.

Как из рощи рассыпается развернутым строем конная лава штук на пятьдесят лошадок и на каждой красуется всадник, даже знамя со значком имеется рядом с блестящими доспехами рыцаря, возглавляющим строй.

— Нет, старина, нам столько лошадей ни к чему, — предупреждаю я Норля и он, оглянувшись, сразу же уносит языка вниз.

Я же собираю все, что можно быстро поднять с земли, мечи и арбалет, мешок для болтов срезаю с пояса стрелка, потом сдергиваю и сам пояс и тоже бегом спускаюсь к ботику, где Норль уже завел движители, свалив пленника на пол.

Сам становлюсь за рули, приятель складывает солнечные панели парой движений и перед высыпавшими на косогор всадниками наш ботик уходит от берега с хорошей скоростью ближе к середине реки, уже отплыв от берега на шестьдесят метров.

Вдогонку к нам летят проклятья и гроздь болтов со стрелами, все они отлетают от ботика безо всяких повреждений, по лодке, болтающейся сзади на буксире, никто не стреляет. Следом, через полминуты второй залп, долетели уже всего пара болтов и одна стрела на излете воткнулась в лодку. Я рулю прямо к другому берегу, Норль присматривает за всадниками и пленным, начинает сразу же осматривать груду вываленных мной мечей и сам арбалет вместе с козьей ножкой, мародерит пояс и находит там бутылек с маслом для арбалета и огниво с трутом в кармашке, показывает все это мне.

Еще несколько монет, пяток серебряных и горсть меди, все, как и положено, в средневековой жизни в поясе у рядового стражника. Осматривает пояс пленника, у того денег немного больше, уже восемь серебра.

— Это мы удачно на берег сходили, — радуется он, примеряясь к арбалету, — Дорогущая вещь здесь.

— Ну, в общем-то ничего получилось, только, лошадок пришлось бросить, а людей невинных убить беспощадно, которые нам ничего не сделали, — подвожу итог вылазке я, оглядываясь на продолжающих стоять и что-то кричать нам вслед всадников.

— Да каких там невинных, это же стражники баронские, у них крови на руках больше, чем ты воды выпил за всю жизнь! Они бы нас сразу же на ремни порубили, будь уверен, — отмахивается он, — Похоже, и правда, у них тут суровые времена творятся, раз местный барон со всем своим войском по лесам рыскает. Наверняка, нашу вчерашнюю банду ищут, похоже, напали они на его деревню, вот и пустил он дозоры по реке.

С банды мы подняли тоже немного денег, но, основная казна нам не досталась, осталась на месте основного лагеря бандитов, похоже. Так, немного серебра, с профилями кого-то из правителей и местными цифрами, про которые мы теперь сможем расспросить пленника.

— Ну да, не мы — такие, времена просто суровые. Чего, как тебе арбалет? — меняю я тему разговора.

— Стоящая машинка, не пойму, как работает, но, лук стальной и очень тугой.

— Освоим без проблем, раз уж транспорт из далекого будущего для наших планет под себя прибрали и катаемся красиво, так уж арбалет из далеко прошлых веков освоим легко.

Ботик идет через широкую здесь реку, метров под восемьсот, минимум, всадники сзади продолжают смотреть нам вслед, пленный уже очухался и с ужасом смотрит на наши лица и на все, что видит вокруг себя.

— Как у него нога, сможет ходить? — спрашиваю я у Норля.

— Сейчас посмотрю, — отвечает тот и нагибается к парню, тому лет двадцать пять, чистое лицо и темные волосы, крепкая фигура, наверняка любимцем был у местных девок.

Парень пытается увернуться от рук Норля, но, нарывается на суровую оплеуху крепкой ладонью по загудевшему шлему и теперь молча смотрит на того. Шлем снимают и теперь голову пленника ничто не защищает от внушений.

— Придется его шмотки все через пневмодуш пропустить, а то, насекомых набежит тьма, — говорю я и предлагаю выдать парню одеяло, только, сначала самого через очищение пропустить.

Норль морщится от такого количества связанных с пленным проблем и предлагает его отпустить на том берегу или утопить сразу.

— У других языку поучимся, найдем по дороге еще, может, даже баб наберем.

— Да не стоит, этот уже все видел, ему теперь или с нами до конца или свои же прибьют, раз его демоны похитили. Сожгут в очищающем огне, — вспоминаю я историю инквизиции в моем мире, — Если помогать не станет, тогда, точно в воду, свидетели нам ни к чему.

Норль нерешительно чешет затылок, не зная, как увильнуть от неприятного задания.

— Да и когда мы следующего найдем? Придется до темноты шлепать по воде, хорошо, что никакого движения пока тут нет, но, долго это не продлится, будь уверен, — размышляю я и командую, — Раздевай его и пневмодуш. Потом его шмотки закинь и пусть одевается, да, пожрать ему отрежь мяса и спроси, как нож называется.

Так мы и плывем, Норль воспитывает в покорности и послушании пленника, звуки затрещин так и раздаются у меня за спиной, я ему не мешаю.

Я сам серьезно занят, нашел на лобовом стекле интересный сектор, придавливая его пальцами, получается какую-то часть ботика, остекленную часть, превратить в широкоформатный приближающий экран и теперь то рассматриваю местность впереди, то, смотрю назад, в подробностях разглядывая оставшихся в паре километров всадников, как будто они в десяти метрах от нас. Видно хорошо, как рыцарь в доспехах отдал какой-то приказ нескольким кнехтам, и они поскакали вслед за нами по тому берегу.

— Погоню за нами направили, — замечает и Норль мои манипуляции, — Ты смотри, какие у них технологии и возможности есть! Круто так плыть!

— А этот смотрит и думает, что это дьявольский глаз у нас имеется, — киваю я на дрожащего после сеанса в пневмодуше пленника, завернутого в одеяло, тоже, с немалой надеждой взирающего на своего предводителя, оставшегося в седле и так близко находящегося от него, пока остальные грузят погибших и готовят их к перевозке на кладбище.

— Спроси его, как зовут этого дворянина, которому мы так хорошо на мозоль наступили, — чирикаю я на птичьем языке цвельфов приятелю и вскоре мы узнаем, что это Орт Нильбург из Скандерберга. Потом выбивается, после небольшого сопротивления, и имя пленника — Торфин, как мы понимаем, сын достойного мужа Маффина, судя по гордому представлению и вздернутой вызывающе голове.

Выглядит его представление патриархально так и это мне нравится, что дети гордятся своими отцами.

Свои имена не говорим пока, я тихонько тоскую о том меню, которое сейчас заблокировано в наших головах. С такими навыками, как ПОЗНАНИЕ и ВОСПРИЯТИЕ, с языком местных проблем бы не оказалось, выучили бы за неделю, а понимать стали бы за пару дней.

Вскоре останавливаемся в небольшой протоке, посреди глухого леса, на ночлег, завешиваем борт ботика маскировочной, типа, сетью, разводим костер на берегу в яме, где повыше и снова тщательно запекаем оставшийся кабаний бок в глине. Неплохой холодильник на борту ботика имеется, поэтому мясо не успело испортиться за сутки.

Пленника постоянно расспрашиваем, как все предметы рядом называется, он безропотно отвечает, понимая, после воспитательной работы Норля, что деваться ему некуда, с его поврежденной в колене ногой и суровым присмотром.

Уже ночью перебираемся в ботик, привязываем Тоффина на полу, так, чтобы он не мог дотянуться руками до веревок, но, мог нормально спать и отрубаемся, наевшиеся до отвала мяса, на разложенных койках.

Заряд батарей я постоянно на ходу проверяю и контролирую, за четыре часа хода упала зарядка на три пятых от полного уровня, поэтому, следующим утром остаемся на месте. Заряжаем три часа батареи, я учу усердно новые слова и дошел уже до цифр, которые обозначаю количеством пальцев. Норль заскучал от учебы и прошелся вокруг нашей стоянки, подстрелил из арбалета трех птиц, одну вообще здоровую, похожую на тетерева и приготовил нам суп в трофейном котле, порезав туда овощей и заправив так же трофейным маслом.

Кое-какие приправы у тех смельчаков нашлись, так что и посолили, и поперчили похлебку, поели, как следует и стали в путь собираться. Прошло три часа с момента, как появилось светило, которое здесь называют — Вурум, как оказалось и мы, зарядив батареи до восьмидесяти процентов, двинулись с лодкой на привязи дальше по реке.

Идем теперь с разложенными солнечными батареями, решил я так попробовать двигаться, чтобы время не терять. Все же, река — не море, волнения такого нет, а, если встретим кого, сразу же уберем, от греха подальше. Теперь, с такими приближающими экранами, плыть одно удовольствие, никто незамеченным по пути не останется.

Слов пятьдесят удалась выдоить из пленника, я пока себе их записываю на удобный графический планшет, с которым смог разобраться. Он подключается к местной сети и может показывать карту местности, когда-то снятую пролетевшим на орбите спутником, как я понимаю, изучившим планету полностью.

Очень здорово, что карты всего этого мира, этого материка и этой же области вокруг и правда, очень большой и длинной реки, у нас имеются. Так гораздо проще путешествовать, даже небольшие поселения можно разобрать на планшете, что поможет нам избежать неожиданных встреч, когда нам это не требуется.

Можно понять, что людские поселения заканчиваются этой рекой, в основном, на севере материка. Большая часть его находится гораздо южнее, если ориентироваться по температуре, начавшей неуклонно понижаться при нашем движении.

Может, здесь по-другому называют стороны света, но, я предпочитаю пользоваться земными определениями, чтобы не путаться.

За рекой тоже людские поселения есть, но, судя по внешнему виду сверху, похожи все поголовно на небольшие крепости, окружены рвами и, наверняка, заборами высокими.

За рекой люди живут в условиях постоянной опасности, в то время, как на правой стороне такого нет. Виднеются большие города, с каменными стенами, крепости и замки благородного сословия, у тех все по серьезному, со рвами и мостами, как видно с хорошей высоты. Много видно небольших городков и поселений, уже без такой защиты, множество деревень от нескольких домов до больших сел, под несколько сотен домов, но, это ближе на юг. Можно рассмотреть и крупные религиозные здания, что свидетельствует о том, что съемка велась не несколько тысяч лет назад, а сравнительно недавно.

Мы здесь оказались, почти на самом Севере, что хорошо заметно по погоде, но, земля слева от нас, тот берег, на котором мы теперь ночуем, совсем не заселена вдоль берега, поэтому особо мы не рискуем встретиться с кем-то в пути. Да и дальше тоже как-то пустовато, есть одна наезженная дорога и поселения на ней, и все.

Так мы продвигаемся еще два дня, я внимательно изучаю карту, в поисках подходящих речек или бухт, где можно оставить ботик.

Оставить, понятно, с большим риском, что его найдут и не сумев попасть внутрь, просто позовут местного владетельного господина и уже тот будет что-то решать, привяжет к лодкам и куда-то отбуксирует, чего мне совсем бы не хотелось.

Но, это необходимый риск, от него не деться никуда.

Решили все-таки замаскировать ботик как следует сетями рыболовными, найдя остатки одной и попробовав, как выглядит такая маскировка, оставив его на левом берегу и поставив на якорь, который в ботике тоже нашелся. Только, никакая цепь из ботика не вылезает с зацепистым якорем, просто ставишь по картинке на экране на якорь и его не сдвинуть с места, во всяком случае, у нас оттолкнуть его с берега не получается, как мы не упираемся втроем, подтянув даже пленного, хромого Торфина к процессу.

Мы пока отобрали себе несколько одежек, натянули на защитное белье местные штаны с поясами, накинули на плечи куртки из дубовой кожи и на голову очищенные от насекомых шапки. Здесь не стоит ходить по улицам без головного убора, даже на головах разбойниках во время штурма домика что-то оказалось одето.

Прикинулись под местных, как смогли, Торфина тоже одели, чтобы он не был похож на стражника и не пугал встречных людей. Похоже, такое дело ему не очень понравилось, как бы мы понизили его статус, опустив до простого жителя с высоты положения стражника.

Поплыли на ту сторону реки на лодке, довольно крупной такой посудине, с тремя парами весел, оставшихся от грабителей и двумя парами уключин, чем немного удивили самих себя. Похоже, речные бандиты оказались в прошлом людьми осторожными и предусмотрительными и имели на крайний случай запасную пару весел.

Лодка хорошо нагрузилась трофеями, идет по воде тяжело, но, Норль и пленник нормально ее так разгоняют при каждом гребке, я смотрю вперед, на приближающееся селение из нескольких домов, которое я высмотрел на карте ботика.

Придется, используя пленника, сделать такое предложение местным рыбакам, чтобы они не могли отказаться и купить у них несколько сетей, а может, еще и рыбы на уху.

До сумерек еще с час времени, мы рассчитываем на этот вариант, мало ли какие проблемы нарисуются во время общения, чтобы мы могли уйти в ночь, тем более, планшет из ботика хорошо показывает, где тот остался стоять на якоре, так что — не заплутаем даже в ночи.

Через приближенный вид с борта ботика, разглядев нескольких небольших помостков на берегу под селением, мы поняли, что народ готовится к ночной постановке сетей, поэтому надеемся, что они никуда не денутся от общения.

По дороге мы обговариваем детали возможной торговли с Тоффином, насколько мы уже научились понимать друг друга. Ситуация с парнем не до конца ясная, он, вроде, примирился со своею судьбой, но, кто его знает, поэтому мы хотим проверить его в тот момент, когда он решит, что сможет сбежать от нас без особого риска.

Его словарный запас уже записан и переведен с транскрипцией, примерно две сотни слов, в основном, обозначающих какие-то предметы и местные цифры до двадцати, наш пленник довольно грамотный парень и очень гордится этим.

Поэтому мы прихватили арбалет и лук, еще, конечно, оба лазера с оптикой.

Помнится, что в момент моей стрельбы из лазера Торфин уже оказался под убитой лошадью, поэтому, с лазерами он не знаком и действие их не видел. Потерял сознание под лошадью и очнулся уже на борту ботика.

Пусть думает, что у нас из дальнобойного только лук и арбалет, и тот — не заряженный для вида.

Заметив нашу лодку, рыбаки собрались на одном месте и молча выслушали наше предложение из уст Торфина. Потом, поняв, что предлагается обмен, а не просто грабеж, заломили по две золотые монеты за сеть длиной в двадцать метров. Наш толмач даже заржал от такой наглости и напомнил, что нить для сети стоит шесть серебра и работы там на один день, то есть, восьми серебряных монет за глаза хватит.

В золотом двенадцать серебряных монет, так что, два трети от золотого предлагают местным за одну сеть.

Смысл торговли немного понимается мной, по запомненным значениям чисел и интонациям торгующихся.

Норлю быстро надоела торговля, он поднял со дна лук и, не накладывая стрелы, предложил забрать оставленные в корзинах сети на ближайших к нам мостках вообще, безо всяких денег. Тоффин перевел слова здоровяка и местные стазу же согласились на один золотой за сеть, а после натянутой тетивы приняли за четыре сети два неплохих ножа, зримо порадовавшись удачному обмену.

Обмен состоялся и осталось только решить вопрос с нашим пленником, которого я отправил на дальние мостки, метров за восемьдесят, вручив ему один кинжал для обмена с подошедшими за это время еще рыбаками.

Как мы и опасались, удалившись от нас на такое солидное расстояние, уже неплохо подлеченный нами парень оглянулся, прикинул расстояние и задал стрекача, успев что-то крикнуть рыбакам. Побежал не просто от нас подальше, а правильным зигзагом, остерегаясь лука в руках Норля.

— Ну, вот все и решилось, — констатировал я, поднимая тубу приготовленного лазера и начиная выцеливать спину беглеца. Норль успел пустить пару стрел, которые могли попасть в парня, но, разминулись с ним не больше, чем на метр.

Отбежав метров на шестьдесят, Тоффин оглянулся и торжествующе показал нам интернациональный жест, ударив себя ребром ладони по локтю другой руки.

Местные, конечно, побежали за ним следом, только, более бестолково, подставляясь под стрелы, а те, кто остался с нами рядом, замерли в ожидании неприятностей, понимая, что убегать от опытного лучника нет смысла и покорно ждут своей участи.

Я хорошо рассмотрел на груди беглеца значок лазерного целеуказателя и нажал спуск пару раз, оба раза пробив середину груди Тоффина. Тот ничком упал, все еще с торжествующим видом.

— Нож и все на нем — ваше! — крикнул я рыбакам и зацепив корзину с сетями, перекинул ее к нам в лодку.

Теперь уже на веслах сижу и я, старательно выгребая вместе со здоровяком против сносившего нас течения.