Артур и месть Урдалака

ГЛАВА 15

Нынешний вождь племени по имени Трез-Велло нисколько не похож на вождя Чиваса.

Он ведет исключительно трезвый образ жизни, и его ставят всем в пример. И все же сегодня вечером Трез-Велло места себе не находит от беспокойства. Он уже раз десять проверил, нужную ли бутылочку и правильно ли он использовал.

— Не волнуйтесь вы так, вождь! Все пройдет отлично. Артур все лето изучал наши обряды. Теперь он знает и умеет столько же, сколько знаем и умеем мы, — говорит вождю один из воинов с раскрасневшимся от пламени костра лицом.

— Благодарю тебя за твои слова, — отвечает ему Велло.

И, расслабившись после утешительных речей соплеменника, он начинает читать новую молитву.

Действительно, Артур все лето изучал обряды и обычаи племени бонго-матассалаи и приобрел все необходимые познания и навыки, чтобы стать членом племени. Он выдержал все тренировки, все немалые физические нагрузки, прошел все испытания. Родители даже перестали считать вечера, когда он возвращался настолько усталый, что ложился спать без ужина. Точнее, падал в кровать, засыпая буквально на лету.

Упражнения, которые ему задавали, были необычайно разнообразны и нисколько не походили на те упражнения, которые он привык выполнять в школе на уроках физкультуры. В результате системы тренировок, придуманной бонго-матассалаи, человек сливался с природой, становился одним целым с окружающим его растительным и животным миром и естественным образом находил свое место в великом круговороте жизни. Уже четыре тысячи лет человек старательно пытается выскочить из этого всемирного круговорота. Он хочет непременно стать над всем и над всеми, а главное, он даже слушать не желает, когда ему говорят, что он произошел от обезьяны. Но, по мнению бонго-матассалаи, утверждать, что человек произошел только от обезьяны, было бы величайшей ошибкой. Человек в равной степени произошел и от обезьяны, и от дерева. Так что баобаб — тоже близкий родственник человека. Как и пробковое дерево. И муравей тоже его родственник, хотя и дальний. Поэтому первым заданием, которое предложили Артуру матассалаи, было научиться жить одной жизнью с муравьями.

Ранним утром мальчик, почти голый, а точнее, в узенькой набедренной повязке, изготовленной лично вождем Трез-Велло из кусочка шкуры знаменитого зебу Забо, ложился в траву прямо на муравьиную тропу. Там он должен был лежать неподвижно и ждать появления первых муравьев. Естественно, такое огромное препятствие, возникшее на проторенной дороге неизвестно откуда, каждый раз порождало панику в муравьином обществе. Тут же созывалось экстренное совещание с целью как можно скорее определить, надо ли обойти это препятствие или же рискнуть и переползти через него.

Чтобы обогнуть препятствие, пришлось бы делать очень большой крюк. К тому же при обходном пути существовал риск потеряться в густой траве, а прокладка добротной колеи требовала не только средств, но и времени. Проще всего было оставить все как есть и препятствие переползать. Хотя такое решение и влекло за собой определенный риск, ибо разведчики донесли, что тело, перегородившее дорогу, было живое.

Что делал на муравьиной тропе представитель человеческой породы, голый, словно червь? Что заставило его растянуться на земле в шесть часов утра? У муравьиного генерала, ответственного за продвижение колонны, не было времени искать ответы ни на эти, ни на другие вопросы, и он, взяв на себя всю полноту ответственности, приказал готовиться к переползанию через загадочное препятствие. И стройными рядами колонна муравьев стала карабкаться по стопе Артура, потом перебралась на ногу, обогнула пупок, свернула налево и по левой руке добралась до ладони, откуда до тропы было уже лапкой подать.

Артур должен был лежать на тропе весь день до темноты, исполняя роль моста для сотен тысяч муравьев. Сложнее всего мальчику было сдерживать смех — крохотные лапки насекомых щекотали его, и ему все время хотелось смеяться. Испытание продолжалось четыре дня подряд, и каждый день Артур ложился в разных концах сада, перегораживая очередную муравьиную тропу. Можно сказать, ему повезло: в саду у Арчибальда не было рыжих кусачих муравьев. Иначе мальчик не отделался бы легкой щекоткой. После этих испытаний у него завязалась настоящая дружба с муравьями, и он с полным правом стал именовать этих насекомых своими родственниками.

Следующее задание необычайно понравилось Артуру. Теперь по утрам, нацепив подаренную вождем набедренную повязку, он бежал в сад к большому дубу и, обхватив ствол руками, крепко прижимался к нему. Так он стоял целый день, ожидая, когда какая-нибудь птичка примет его за ветку дерева и сядет на него. Первые часы Артур очень скучал и чувствовал себя отнюдь не веткой, растущей из ствола, а распластавшейся по коре мухой. Постепенно он начал различать звуки, исходящие от дерева. Он слышал, как журчит растительный сок в стволе, шуршат жуки под корой, вытягиваются ветки, переговариваются листья. Он слышал, как листья просят у природы побольше света. Ему даже показалось, что он ощущает движение энергии, которую посылает дереву солнце.

После нескольких часов стояния Артур услышал дыхание и смех дерева. Закрыв глаза, мальчик стал дышать в том же ритме, что и дуб. В шесть часов вечера на плечо Артура уселась великолепная малиновка и принялась распевать свои песенки, объявив, таким образом, всем, что мальчик выполнил задание. Артур достиг полного взаимопонимания со своим кузеном дубом.

Задания, которые каждое утро получал мальчик, нравились ему. Тем более что с каждым разом они становились все интереснее и интереснее. Правда, из-за этих заданий у него возникли проблемы дома: ему очень хотелось поделиться своими успехами с родителями, но Артур был уверен, что его не поймут и даже могут запретить участвовать в испытаниях. Его восторги мог разделить только Арчибальд, который тридцатью годами раньше, во время своего путешествия по Африке, прошел такую же выучку. Дед с внуком уходили в укромный уголок, и Артур, захлебываясь от нетерпения, рассказывал о приключениях, которые ему довелось пережить за день, а дедушка слушал и довольно улыбался. Однако он не хотел заранее обнадеживать внука.

— Подожди, радоваться рано, — говорил мальчику Арчибальд. — Главный экзамен еще впереди, и легким он не будет.

Когда настал последний день испытаний, Артур, волнуясь, словно абитуриент перед приемной комиссией, с трепетом приблизился к шатру воинов матассалаи. Вождь вышел ему навстречу.

В тот день предстояло такое задание, выполняя которое мальчик сумел бы применить все знания и навыки, полученные им за несколько недель тренировок. Артуру надо было в максимально короткий срок преодолеть некое расстояние, где на каждом отрезке пути ему необходимо было доказывать свою готовность и свое умение слиться в единое целое с природой.

— Ты должен ползти, как червяк, карабкаться, как обезьяна, бежать, как заяц, плыть, как рыба, и лететь, как птица, — напутствовал его Трез-Велло.

Путь, который предстояло преодолеть испытуемому, шел вдоль реки, петлявшей по краю леса до самого шатра воинов.

— Смотри, это орех. Сейчас я брошу его в речку. Ты должен успеть достать его раньше, чем он свалится в водопад. Иначе вода разобьет его о камни, — уточнил вождь.

Надо сказать, водопад, о котором говорил бонго-матассалаи, был всего-навсего речным порогом.

Говоря канцелярским языком, Артуру предстояло пробежать около двух километров по пересеченной местности. Понимая, что на пути его ждут многочисленные трудности, Артур принялся усиленно «проветривать» легкие, делая дыхательные упражнения.

И вот вождь племени бонго-матассалаи бросил орех в речку, а Артур изо всех сил помчался за ним по берегу. Первый отрезок пути не был труден. На бегу надо было всего лишь повыше поднимать колени, чтобы не запутаться в высокой траве. Артур быстро добрался до зарослей тростника, нырнул в них и, плюхнувшись на топкую почву, пополз по-пластунски, словно раненая жаба. Через несколько секунд он весь покрылся грязью и с трудом различал дорогу. Только солнце указывало ему, в какую сторону надо двигаться. Несколько жаб, предупрежденных об испытании, сидели на обочине топкой тропки и радостным кваканьем подбадривали Артура.

Преодолев заросли тростника, мальчик возобновил бег. Он мчался до тех пор, пока не уперся в высоченный утес. К счастью, две белки, взволнованно следившие за испытуемым и явно ему сочувствовавшие, указали ему дерево, с верхней ветки которого он вполне мог спрыгнуть на вершину утеса. Словно маленькая обезьянка с присосками на лапках, Артур взобрался на дерево. Белочки указывали ему дорогу, помогали продираться сквозь густые ветви. Они вели его самым коротким путем.

Рыженькие грызуны были очень симпатичные, но обожали поговорить и во время подъема болтали без умолку, трещали, как две сороки, не закрывая рта. Артур едва не оглох от их трескотни, а один раз чуть не свалился с дерева. Но он был вежливым мальчиком и, добравшись до верхушки, не забыл поблагодарить белок.

— Большое спасибо! — радостно выкрикнул он; уши его предвкушали блаженный отдых.

Подобно тигру, Артур спрыгнул с ветки на вершину утеса. С другой стороны страшный утес оказался пологим холмом, плавно сбегавшим к лесу. Спуститься с такого холма труда не составляло. Однако Артур чувствовал, что начинает уставать. В таких случаях бонго-матассалаи советовали «проветрить» легкие. И мальчик задышал так глубоко, словно старался вобрать в себя весь свежий воздух, окружавший его. Добравшись до берега лесного озера, Артур, не раздумывая, бросился в воду. На минуту холод сковал все его члены, но в целом ледяная вода подействовала на него благотворно: она остудила его пылающее от бега тело. Плавая в озере, Артур в буквальном смысле на холодную голову пытался сообразить, в какую сторону ему двигаться. Ведь в воде нет ни помет, ни засечек. Но направление нашлось очень быстро. Сотни рыбок выстроились в две шеренги, между которыми пролегла водяная тропинка. И Артур, словно пловец во время олимпийских соревнований, плыл, с двух сторон окруженный зрителями. Но если на Олимпиаде болельщики обычно подбадривают спортсменов дружескими криками, то не умеющие говорить рыбки подбадривали мальчика тысячами пузырьков. Вода по обеим сторонам Артуровой тропинки кипела от пузырьков, выпускаемых в воду восторженными зрителями.

Наконец Артур достиг берега. Выскочив из воды, он напоминал извлеченное из стиральной машины белье, которое забыли отжать: вода лилась с него ручьем. Однако времени жаловаться на судьбу не было: орех неумолимо приближался к водопаду. И мальчик, отряхиваясь и отфыркиваясь на ходу, как это обычно делал Альфред, помчался через молодую березовую рощицу. Тропинка вывела его на обрывистый речной берег, такой крутой и каменистый, что он возблагодарил природу, которая помогла ему замедлить бег. Только поэтому он не сорвался вниз и не разбился вдребезги об острые камни.

Внизу он увидел шатер воинов бонго-матассалаи и петлявшую вокруг речку. В свое время с помощью ястреба Артур овладел искусством делать свое зрение необычайно острым. И теперь он, прищурившись и проделав несколько мимических упражнений, ясно различил прыгающий в волнах орех, стремительно движущийся к водопаду. Уже несколько часов друг-ястреб, поджидая Артура, то парил над речкой, то нарезал круги в вышине. Ястреб очень волновался за своего друга: ведь тому сейчас предстояло доказать, что человек и птица — тоже родственники. Распластав в воздухе крылья, ястреб ясно указывал Артуру место, где проходило плавно идущее вниз воздушное течение, позволявшее мальчику продержаться в воздухе несколько дополнительных секунд и продлить свой полет до самой реки. Мальчик принял сообщение и кивком поблагодарил ястреба.

Набрав в грудь побольше воздуха и раскинув как можно шире руки, Артур вспомнил все уроки большой птицы и бросился со скалы в пустоту. В первые секунды он даже не дышал — настолько высота захватила его. Затем он почувствовал сопротивление воздуха и изменил положение рук, постаравшись попасть в струю воздушного потока, указанную ему пернатым хищником. Охвативший Артура теплый воздух подтвердил, что он справился с заданием и сумел войти в воздушное течение, плавно спускавшееся вниз. Это был единственный способ добраться до реки, слишком удаленной от скалистого берега, чтобы с него можно было непосредственно спрыгнуть в воду. Раскинув руки, как учил его ястреб, мальчик немного расслабился. Птица, летевшая впереди, прокладывала ему дорогу. Когда ястреб обернулся, он с удовлетворением констатировал, что его ученик летит как птица. Ну… почти как птица. Уловив устремленный на него взгляд ястреба, Артур расслабленно улыбнулся, тотчас потерял невосполнимые секунды и со всего размаху плюхнулся прямо в реку.

Мимолетные секунды доставленного себе удовольствия дорого ему обошлись. Вместо того чтобы перегруппироваться и стрелой войти в реку, Артур, растопырившись, как лягушка, плюхнулся на поверхность воды животом. Как птица, ударившаяся о невидимое стекло. И, разумеется, сильно ушибся. Ястреб же, снизившись до самой воды, инстинктивно взмыл вверх.

«Да, гораздо проще, когда у тебя настоящие крылья», — подумал Артур, одной рукой рассекая волны, а другой держась за покрасневший ушибленный живот.

Тем временем орех неумолимо приближался к водопаду, и у Артура не было времени ни на жалобы, ни на отдых. Добравшись до берега, он выскочил из воды, отряхнулся, словно мокрая кошка, и вновь припустился бежать. Сейчас он бежал значительно медленнее, чем в начале испытания. С зайцем покончено. Привет черепахам. И все же он оказался у края водопада в одно время с орехом. Бросившись на землю, мальчик протянул руку и кончиками пальцев схватил орех.

Из его ушибленной груди вырвался глубокий вздох облегчения. Вздох утомленного, но довольного зверя, настигшего добычу. И, свернувшись клубком, он мгновенно заснул на прибрежной траве, казавшейся ему в тот миг гораздо более мягкой, чем собственная кровать. Артур выдержал испытание. Он не только добыл орех, но и полностью слился с природой.

— Артур, ты полностью слился с природой, — повторил вождь матассалаи, вручая ему знак отличия — орден «За заслуги перед природой», учрежденный воинами племени.

Знак отличия — это маленькая ракушка с проделанной в ней дырочкой, через которую пропущена тонкая шерстяная нитка, чтобы ракушку можно было носить на шее. Теперь Артур стал членом племени. Он был включен в великий круговорот природы.

В тот вечер усталый и разбитый Артур буквально спал за столом, а когда вышел из-за него, то чуть не упал.

— Что случилось? Почему ты ничего не ешь? — взволнованно спросила его мать.

Она всегда волновалась, когда тарелка сына на протяжении всей трапезы оставалась нетронутой или — еще хуже — пустой.

— Нет, я… ем! — ответил он, показывая ей орех.

И пальцами раздавил скорлупу ореха. На отца этот фокус произвел огромное впечатление.

— Ты не можешь питаться только орехами! — заявил Арман. — Орехи не являются пищей для людей!

— Этот орех является!

— Почему именно этот? — глупо спросил отец.

Он не мог себе представить, чем отличается один орех от другого. Впрочем, он никогда не делал никакой разницы между лесным орехом и миндалем, между оливками и маслинами, между чипсами и цукатами для аперитива. Эти и подобные им забавки служили, чтобы занять рот до еды. Однако его сын прекрасно чувствовал разницу между орехом лесным и орехом грецким, между семечком подсолнуха и семечком тыквы. Артур превосходно разбирался в дарах природы.

— Потому что именно этот орех… я заслужил! — ответил сын, а потом медленно очистил свой орех от скорлупы и сгрыз его.

Желая обратить на себя внимание внука, Арчибальд закашлялся, а потом осторожно расстегнул ворот рубашки и, не привлекая ничьего взгляда, показал Артуру висевшую у него на шее ракушку. Дед и внук обменялись заговорщическими улыбками. Страшно гордый тем, что Артур выдержал испытание, да еще с первого раза, Арчибальд даже пустил слезу.

Великий вождь берет палку и шевелит ею угли. Воспоминания вызывают у него улыбку. Артур действительно прекрасно прошел дистанцию и заслужил свое место у племенного костра. Теперь ему можно доверять.

Склонившись над костром, один из воинов заглядывает в стоящий на тлеющих углях горшок.

— Кто хочет еще стаканчик маргариток? — с улыбкой спрашивает он.

На лицах его соплеменников появляются улыбки: они разом вспомнили, какой хохот царил в шатре утром, когда Артур еще был с ними.

И тут, ко всеобщему изумлению, перед взорами воинов предстает Маргарита.

При ее появлении бонго-матассалаи все как один вскакивают и отбегают подальше от костра: похоже, они, в самом деле, поверили, что это бабушкин призрак, выскочивший из горшка с намерением отомстить им за насмешки.

— Эй! Куда же вы? Что-то вы больно пугливы для великих воинов! — уперев руки в бока, командным голосом произносит бабушка.

Нет никаких сомнений, это не призрак, а живая и здоровая бабушка, а главное, ни капельки не сонная, хотя ночь уже в самом разгаре.

— Простите нас, Маргарита, но… мы как раз говорили о вас! — оправдывается вождь.

Но у бабушки срочное дело, и она не намерена выслушивать жалкие оправдания каких-то там воинов.

— Случилось ужасное несчастье. И вы должны помочь Арчибальду, — заявляет она таким тоном, словно отдает приказ, и, развернувшись, идет к дому. У нее даже в мыслях нет, что кто-нибудь посмеет ее ослушаться.