Артур и месть Урдалака

ГЛАВА 18

Селения росла как на дрожжах. Во всяком случае, так считал ее отец, и у него для этого были все основания. Едва выйдя из младенческого возраста, девочка почувствовала, что город слишком мал для нее. Ведь росла не только она сама, росла также и ее голова, и ей очень хотелось заполнить растущий вместе с головой мозг чем-нибудь полезным. Признаемся честно: в те дни Миро принял неудачное решение объяснить маленькой Селении традиции королевства минипутов. Также он поведал ей, что в один прекрасный день ей придется самой управлять королевством. В том, что она когда-нибудь станет во главе минипутов, у малышки сомнений не было. Но как управлять королевством, когда ты не осмотрела каждый его уголок? Правитель должен знать собственные владения как свои пять пальцев! Поэтому Селения решила побывать на всех Семи континентах и составить собственное впечатление об этих землях и их обитателях. Ее порыв был бы весьма похвален, если бы в то время ей не исполнилось всего сто лет, что по нашим меркам соответствует трехлетнему возрасту. Она была слишком мала, чтобы одной пускаться в сложный и опасный путь. Король хотел удержать ее, но, как мы уже знаем, у него это не получилось. И Селения отправилась в долгое и опасное путешествие одна.

Она быстро пересекла Первый континент: это были владения ее отца, и здесь она знала каждый камень. Всякий раз, когда ей встречался кто-нибудь из минипутов, она, как того требовала традиция, вежливо с ним раскланивалась и шла дальше, а минипут мчался сообщить королю, как далеко ушла его дочь. Король снова хлопался в обморок, а Миро мчался к нему с баночкой квашеного сельдерея. Король падал в обморок так часто, что кроту пришлось заквасить новую порцию сельдерея.

Довольно быстро Селения добралась до Второго континента, бескрайнего северного плато, простиравшегося так далеко, что, кажется, никто из минипутов так никогда и не достиг его границ. Плато получило название «равнина Тама-Тама». Трава там была желтая, жесткая и совершенно ровная, словно ее постоянно подстригали гигантской газонокосилкой. Путешествовать по таким унылым краям было очень скучно. Поэтому, когда Селении повстречалось стадо диких гамулей, она так обрадовалась, что в течение нескольких дней шла вместе с ними. А гамули были необычайно довольны тем, что кто-то, наконец, навестил их.

На равнине принцесса повстречала кочевников из племени тутатама. Мирные тутатамцы занимались разведением гамулей и считались лучшими во всем королевстве пастухами. А еще они умели дрессировать насекомых. Им одним были известны секреты дрессировки насекомых-хищников. Кочевники раскрыли маленькой принцессе некоторые из своих секретов, а вождь племени даже подарил ей несколько леденцов из розы и объяснил, что таким леденцом можно задобрить любого дикого зверя. А так как принцессе предстоял долгий и опасный путь, защита от хищников ей, разумеется, не могла помешать. Принцесса от души поблагодарила щедрых тутатамцев. Надо признать, вид крошки Селении, упорно топающей вперед к поставленной ею цели, вызывал не только умиление, но и подлинное восхищение. Да, когда-нибудь эта девчушка станет настоящей королевой! И тутатамцы долго махали руками вслед уходящей вдаль девочке.

Селения покинула племя тутатама ранним утром и к концу дня дошла до края равнины. Граница между Вторым и Третьим континентами пролегала вдоль густого леса, больше всего напоминавшего джунгли Амазонки. Казалось, кто-то огромными ножницами обрезал желтый ворсистый ковер, чтобы тот не завернулся и не накрыл своим унылым полотнищем изумрудно-зеленые заросли.

В лесу все было другое, даже воздух. Высокие ветвистые деревья с широкими листьями плохо пропускали солнечные лучи, отчего кругом стоял полумрак. Теплый воздух был напоен влагой, по земле легкой дымкой стелился туман. Маленькой Селении туман казался гороховым пюре, которое кто-то специально разлил в этом лесу, чтобы она не сумела найти дорогу. Вдобавок со всех сторон до нее доносились загадочные шорохи и писки, но ни зверей, ни птиц видно не было. Любой на ее месте давно бы припустился бежать или стал бы звать на помощь. Любой, но только не Селения. Хотя душа ее от страха давно уже пряталась где-то в пятках, девочка шествовала гордо и с достоинством, как и подобает принцессе.

Конечно, в душе Селения уже давно сожалела о том, что отправилась в такое трудное путешествие. Обдумывая, как бы ей выкрутиться из положения, в котором она оказалась исключительно из-за собственного упрямства, девочка вспомнила, что на Третьем континенте обитало племя свирепых охотников, расставлявших всюду капканы и ловушки, и пожалела, что не подумала об этом раньше. Но, увы, о самом главном люди часто вспоминают, когда уже ничего нельзя исправить. Нога принцессы уже стояла в самой середине петли-ловушки. Еще один шаг, и лиана, обхватив ее ногу, затянулась узлом и побежала вверх, увлекая за собой принцессу. И вот уже Селения болтается вниз головой высоко над землей, отчаянно дрыгая свободной ногой и размахивая руками.

Убедившись, что самой освободиться ей не удастся, принцесса изменила тактику: она завизжала так громко, что вряд ли даже дорвавшаяся до микрофона хрюшка смогла бы издать более пронзительный визг. Принцессины вопли мгновенно пробудили охотников, и те, зажав руками уши, бросились к своей добыче и стали умолять ее замолчать. Они готовы были принести любую клятву, выполнить любую просьбу, лишь бы она умолкла. Свирепые охотники, закаленные во многих сражениях, не переносили детского крика. Стоило им услышать, как кричит ребенок, они тотчас терялись, опускали руки и думали только о том, как прекратить этот вопль. Это была их единственная ахиллесова пята, и о ней никто не знал. Но теперь об их слабости узнала Селения и не преминула ею воспользоваться.

Почти целый месяц принцесса провела в лесном лагере охотников. Она познакомилась с вождем племени. К ее великому изумлению, вождем оказалась женщина. Женщина-вождь по имени Децибелла была очень красива; особенно восхищали ее огромные белые глаза. К несчастью, эти прекрасные глаза ничего не видели. Децибелла была слепа от рождения. Но этот недостаток не сделал ее несчастной, напротив. Не наделив ее зрением, природа подарила ей чрезвычайно острый слух, и Децибелла слышала любой звук гораздо раньше других. Соплеменники утверждали, что она слышала даже те слова, которые человек только собирался произнести. По звукам она научилась не просто узнавать животных, но и распознавать их настроение. В сущности, она знала об окружающем ее мире так много, что легко обходилась без зрения. Ночной мир, сотканный из шорохов, поскрипываний и прочих загадочных звуков, не был для нее тайной. А в сумеречных джунглях, где обитало племя, острый слух был гораздо важнее зрения.

Племя преклонялось перед ее способностями, которые в большом мире многие наверняка бы назвали колдовскими, и по общему решению ее избрали вождем. И вот уже более тысячи лун Децибелла мудро правила народом свирепых охотников.

Селения пришла в восторг от Децибеллы. Женщине-вождю тоже понравился любознательный и неугомонный ребенок, которому все было интересно. Децибелла научила Селению понимать звук, крик, плач, призыв, шорох, издаваемые каждым животным. Селения была прилежной ученицей, и Децибелла призналась, что она еще никогда не встречала таких способных девочек.

— Ты станешь замечательной королевой, — прошептала Децибелла, провожая принцессу к границе Четвертого континента.

Выйдя из леса, Селения зажмурилась: яркий солнечный свет, от которого она за время пребывания у свирепых охотников успела отвыкнуть, ослепил ее, и она долго моргала глазами, привыкая к новому освещению.

Когда Селения окончательно открыла глаза и огляделась, перед взором ее вновь предстали бескрайние луга, на этот раз ярко-зеленые. Четвертый континент являл собой одно большое пастбище, именуемое Луголандией. Здесь минипуты пасли крупный рогатый скот. Чтобы пройти этот край из конца в конец, требовалась не одна неделя. Луголандия была не только самой обширной минипутской территорией, но и самой ухоженной. Там бродили сытые стада, очень довольные тем, что вокруг много травы и что текут реки с чистой холодной водой.

В луга часто забредали огромные жуки — полакомиться свежей травкой. Своими мощными челюстями они сжевывали траву под самый корень, оставляя после себя гладкую дорожку, которую тут же утаптывали тысячи насекомых. Поэтому недостатка в хороших дорогах на Четвертом континенте не было. Выбрав автостраду, огибавшую всю провинцию целиком, маленькая принцесса радостно пустилась в путь. Дорога была отличная, и, желая скрасить однообразие пути, принцесса то бежала, то подпрыгивала, то принималась скакать козленком. И все было бы прекрасно, если бы на одном из перекрестков она не столкнулась с муравьем. Когда нечаянно сталкиваются два минипута, оба отряхиваются, словно вылезший из воды спаниель, потирают ушибленные места, с удивлением смотрят друг на друга, рассыпаются в витиеватых извинениях, а потом каждый продолжает свой путь.

К несчастью, Селения столкнулась с муравьем, и пустяковое происшествие тотчас превратилось в поистине вселенскую катастрофу. Колонна муравьев остановилась и сгрудилась вокруг виновницы и потерпевшего, создав тем самым многокилометровую пробку, какие обычно бывают в конце недели при выезде из большого города, когда все жители жаждут поскорее выбраться на природу. Затем десятки муравьев, ставших свидетелями столкновения, противореча друг другу, принялись излагать свои версии происшествия. В обсуждении приняли участие не только начальники муравьиной колонны, но и муравьиные капитаны и генералы.

После двух часов бесплодных споров все, наконец, согласились с тем, что вся ответственность за столкновение ложится на Селению, потому что она нарушила солнечный приоритет. Принцесса ответила, что впервые слышит о таком приоритете, а поэтому данный приоритет среди ее приоритетов не числится. Вот если бы на перекрестке висел рекламный щит или хотя бы плохонький плакат, предупреждающий о возможности столкновения, она бы передвигалась с большей осторожностью. Однако муравьи были несгибаемы, словно вылезший из подметки гвоздь, и решили вынести дело на суд муравьиного короля.

Принцесса молчаливо дозволила отвести себя к королю. Впрочем, иначе она поступить не могла: разъяренные муравьи окружили ее плотным кольцом. Пока Селения в окружении толпы муравьев шла в суд, она изо всех сил затыкала руками уши. После пребывания в племени Децибеллы у нее очень обострился слух, и болтовня пятисот тысяч муравьев, обсуждавших неведомый ей приоритет, буквально раздирала ей уши. К счастью, они довольно быстро добрались до муравейника.

Муравейник произвел на Селению неизгладимое впечатление. Он был в тысячу раз больше столицы минипутов. Настоящий мегаполис. Население его превышало два миллиона вечно суетящихся индивидов. Озираясь по сторонам, принцесса спрашивала себя, как муравьям удается столько раз на дню пересекаться друг с другом и при этом обходиться без столкновений и аварий. Незаметно для себя она высказала свое удивление вслух, и начальник колонны безапелляционным тоном незамедлительно ответил ей:

— Потому что мы уважаем приоритеты!

По одной из скоростных лестниц принцесса и сопровождающие ее муравьи поднялись наверх и направились прямо в центральное бюро. Там их попросили подождать. У Селении образовалось несколько свободных минут, и она использовала их, чтобы полюбоваться городом с высоты. Земля внизу была черна от муравьев. Казалось, у подножия муравейника расстелили гигантский живой ковер, на поверхности которого то и дело возникали новые рисунки. Или разлили воду, и теперь ее волнуемая ветром поверхность сверкает тысячами граней. Муравьиное движение было таким интенсивным, что разглядеть, где проложены дороги, было просто невозможно. Тем не менее, вся эта мелюзга прекрасно знала, куда она направляется и что ей надо делать. Муравьиная дисциплина поразила Селению. Представ перед королем, она в знак уважения почтительно ему поклонилась. Когда его величеству изложили суть проблемы, он тяжело вздохнул. Похоже, ему ужасно надоело слушать, как его подданные пудрят ему мозги по столь ничтожным поводам. В самом деле, к муравьиному королю приходили по поводу и без повода. В день ему приходилось решать тысячу вопросов, один глупее другого. Настоящая проблема была одна, и она уходила корнями в большой свод правил.

Древние муравьи выбили на камне правила гармоничного сосуществования, и всем живущим в муравейнике строго-настрого предписывалось соблюдать их. Время подтвердило необходимость соблюдения этих замечательных правил. Без них нельзя было бы организовать жизнь сотни минипутов и десяти миллионов муравьев. Все правила были основаны на строгости и справедливости. Индивидуализм, разумеется, был заклеймен, и любая форма индивидуального творчества усиленно не рекомендовалась.

Селения была уверена, что она и десяти минут не проживет в подобном обществе. Поэтому она с ужасом узнала, что ее приговорили к десяти дням общественно полезных работ. Решение королевского суда обжалованию не подлежало. Селения была возмущена. Как они посмели осудить принцессу, не дав ей даже слова сказать в свою защиту? Но законы муравьев не предполагали никаких споров, тем более в суде.

Первые дни принцесса ничего не ела, а когда ее спрашивали, почему она не ест, отвечала, что ей не хочется. Но однажды вечером голодный желудок Селении заурчал так, словно в нем поселился очумелый гамуль, и ей пришлось упрятать свою гордыню в карман. Она быстро научилась есть вместе со всеми — шесть раз в день. Со временем она даже оценила строгость муравьиных правил, которые, если применять их с умом, никому не причиняли вреда. Не было никаких привилегий, но не было и исключений. Все выполняли одну и ту же работу, и каждый ел досыта.

Когда истек срок наказания и Селению привели к королю, она уже не смотрела надменно, а смиренно поблагодарила его за полученный жизненный урок.

— Ты станешь хорошей королевой! — ответил ей монарх, отчего окружавшие его муравьи мгновенно разразились потоком жалоб: в своде каменных правил было записано, что хвалить можно либо всех, либо никого.

Король страшно разгневался — разумеется, по муравьиным представлениям.

— Вы мне обрыдли! — завопил он с такой силой, что произведенные им децибелы пригвоздили к земле все десять миллионов муравьев, образовавших огромное черное пятно, вполне сравнимое с черной космической дырой. Воспользовавшись несколькими секундами полнейшей тишины, король вздохнул полной грудью. Воздух произвел свое целительное действие, и король успокоился.

— Превосходно! Продолжайте работать! — крикнул он своим подданным.

Муравьиный ковер пришел в движение, и ни у кого больше не возникало желания поспорить с королем. Разумеется, гневное настроение короля было отмечено в большом донесении о нарушениях, составляемом наделенными этими обязанностями муравьями вот уже несколько веков подряд. Но никто из муравьев так никогда и не смог объяснить, каким образом король, разгневавшись, сумел навести порядок в обход всех правил и уложений. Только представители человеческого рода знали, что объяснять тут нечего. Начальник кричит, выпускает пар и успокаивается. И все возвращается на круги своя. Но, согласитесь, стукнуть кулаком по столу иногда бывает очень полезно.

Из всех минипутских земель Пятый континент был самым маленьким, зато рельеф его был на удивление разнообразным. На севере — река, на юге — Гран-Каньон, на западе — следы ранней человеческой цивилизации, представленные остатками кирпичных строений, покрытых мхами и лишайниками. Владельцами этой территории, где за каждым холмом вас поджидал новый пейзаж, были клевочуваки. Частая смена ландшафтов и растительности, пересеченная местность, извилистые речки и ручейки, без сомнения, оказали влияние на формирование характера обитателей Пятого континента. Чуваки были ужасными болтунами, и никто никогда не мог понять, врут они или говорят правду. Они никогда не говорили ни «да», ни «нет», но всегда отвечали «быть может». Они с такой же легкостью меняли свое мнение, с какой меняли шляпы и перчатки.

Чуваки умели договариваться о чем угодно и с кем угодно. Наибольших успехов они достигали в области шоу-бизнеса. Им принадлежали все окрестные бары и дансинги. Это было племя веселых прохвостов, остроумных жуликов, ленивых оболтусов и ловких волокит. Клевочуваки могли обойти любой закон, проскользнуть в любую дыру, выйти сухими из любой воды.

Надо ли говорить, что муравьи и чуваки терпеть не могли друг друга, а изображения противников и вовсе приводили их в неописуемую ярость. Впрочем, последний факт не играл никакой роли, так как муравьи не имели права заниматься рисованием, а чуваки не рисовали, потому что были слишком ленивы.

После нескольких дней, проведенных в муравейнике, Селения просто не могла удержаться, чтобы не опрокинуть стаканчик в первом же баре, который оказался у нее на пути. Бар назывался «Сногсшибательный экстрим-бар» и располагался в двух шагах от больших водопадов, шум которых долетал до посетителей. Обычно к концу вечера мало кто из завсегдатаев этого бара твердо держался на ногах, а для любителей экстремального расслабления были приготовлены резиновые пузыри. Забравшись в такой пузырь, можно было рискнуть и вдоволь покувыркаться в водопаде, а потом спуститься вниз по реке. Так что заведение, принадлежавшее небезызвестному Максу, полностью оправдывало свое название. Впрочем, в те времена Селения еще не была с Максом знакома.

Войдя в бар, принцесса заказала национальный напиток минипутов, именуемый Огненным Джеком. Она пила его впервые и была удивлена, насколько хорошо он утоляет жажду. После первого стакана ей стало очень весело и захотелось танцевать. После третьего стакана принцесса уже лихо отплясывала зажигательный минипутский танец, вызывая восхищение изумленных посетителей. Надо признать, танцевала она неважно, но только потому, что делала это в первый раз.

В третьем баре, куда ноги сами привели принцессу, ей уже аплодировали, словно королеве танца. Впрочем, в баре было так накурено, что дым спокойно можно было резать ножом, как молочное желе. Так что на танцевальном конкурсе, проводимом при ярком свете, Селения вряд ли могла бы рассчитывать на призовое место. Но пока принцесса отдыхала и веселилась от души.

Утром следующего дня Селения поняла, что Огненный Джек не только прекрасно освежает, но и обладает способностью туманить голову в процессе его употребления, а на следующий день делает голову совершенно больной. Подобные свойства любимого напитка минипутов побудили принцессу поскорее выскользнуть из коварных объятий страны клевочуваков.

Шестой континент находился в прямом смысле в центре творения рук человеческих, а именно под сараем. Сарай окружала широкая полоса асфальта, сквозь которую пробивались чахлые кустики травы. Поэтому теперь над головой Селении вместо неба была деревянная опалубка, залитая бетоном.

Селения пробиралась вдоль кирпичной стены, покрытой липкой зеленой слизью. Сверху на нее то и дело обрушивались потоки воды, под ногами постоянно что-то журчало и булькало, а так как минипуты боялись любой свободно текущей жидкости, то ей приходилось очень трудно. Вдобавок негостеприимная территория была пересечена высокими перегородками, на преодоление которых у нее уходило не меньше одного дня.

Утомившись от непомерных физических усилий, Селения решила воспользоваться леденцами, подаренными ей вождем племени тутатама, и приручить паука. Насекомое оказалось весьма упрямым и не сразу поддалось дрессировке. Ей пришлось скормить ему целых три леденца. Оставшийся путь принцесса проделала с комфортом. Она восседала на пауке, крепко держась за его шерсть, а паук поднимался по вертикальным стенам, переступал через ручьи и болота, с помощью своей паутины перебирался через полноводные реки. С высоты паучиной спины принцесса обозревала окрестности и радовалась, что больше не приходится перелезать через высокие заборы, пачкать руки и платье в зеленой слизи. Паук передвигался такой мягкой походкой, что она даже засылала у него на спине. Восемь сильных мохнатых ног мягко пружинили на любых неровностях почвы, и Селения спала на спине паука так же сладко, как спят пассажиры в вагоне «Восточного экспресса». Правда, у Селении было одно преимущество: чтобы вдохнуть свежего воздуха, ей не надо было открывать окно.