Артур и Запретный город

ГЛАВА 12

Наверное, уже в тысячный раз отец Артура втыкает лопату в землю, со всей силой нажимает на нее, поддевает пласт земли и выбрасывает ее на край ямы. Это его шестьдесят седьмая яма.

Жена его держится на расстоянии – чтобы нечаянно не спровоцировать новых происшествий, которые только усложнят и без того непростую ситуацию. Она не может забыть тихий детский голос, вдруг прозвучавший ниоткуда и до сих пор звенящий у нее в ушах. Она ломает голову над этой загадкой, но в конце концов решает, что воображение сыграло с ней злую шутку, и принимается за работу: снимает шкурку с апельсина, предназначенного для супруга.

Неожиданно ей слышатся звуки совершенно иного рода: словно где-то глубоко под землей булькает вода. Мать настороженно прислушивается. На этот раз шум никуда не исчезает, а наоборот, становится все отчетливее.

– Дорогой, ты слышишь этот странный шум?

Муж, успевший задремать на ручке лопаты, встрепенулся.

– Ты о чем? – с недоумением спрашивает он, словно очнувшийся от спячки медведь. Помотав головой, он прислушивается: – А правда, где это шумит?

– Под землей. Наверное, где-то там бежит вода.

Опустившись на колени, мать Артура наклоняется, прикладывает ухо к земле и пытается определить, в каком месте журчит этот неизвестно откуда взявшийся подземный источник.

Отец усмехается.

– Тебе уже чудятся голоса, как Жанне д'Арк? – шутливо спрашивает он. – Если так и дальше пойдет, то скоро ты станешь видеть порхающих ангелов и оживших призраков!

Слова супруга, поистине, пророческие.

Позади ухмыляющегося отца Артура возникают странные силуэты. Мать замечает их, и улыбка на ее на лице застывает, словно она увидела приведение.

– Большие и маленькие монстрики, как в пыльных книжках твоего отца! – продолжает супруг с квохчущим смехом. – Малюсенькие, покрытые шерстью и ужасно уродливые, вместе со своими братцами, огромными черными колдунами!

И он с хохотом начинает подражать африканским танцам – разумеется, в его собственном представлении. Жена смотрит на него со страхом и недоумением. И дрожащим пальцем указывает куда-то за спину супруга. Потрясение, вызванное появлением загадочных фигур, столь велико, что она, не удержавшись на ногах, с размаху садится прямо в блюдо с фруктами. Апельсины и яблоки раскатываются в разные стороны.

Муж изумлен: только что его супруга разговаривала с ним, и вот ее уже нет.

Он оглядывается и внезапно нос к носу, точнее, нос к пупку, сталкивается с пятью неграми из племени бонго-матассалаи: на них по-прежнему надеты длинные бубу, в руках они держат острые копья.

От страха отец с такой силой вцепляется в лопату, что она по самый черенок уходит в землю; зубы его стучат, как пишущая машинка, составляющая собственное завещание.

Разница в росте между двумя мужчинами равна почти метру, так что вождь матассалаи довольно долго наклоняется, пока, наконец, лицо его не оказывается на уровне головы отца.

– У вас есть часы? – вежливо спрашивает африканский гигант.

Резко, словно марионетка, которую дернули за ниточку, отец кивает, что означает положительный ответ. Глядя на свое запястье, он силится различить стрелки на циферблате, но страх застилает ему глаза, и он даже не замечает, что часов у него на руке нет.

– Сейчас… сейчас…

Но сколько бы он ни стучал по запястью, увидеть, который час, ему не дано.

– В кухне есть еще одни часы, – бормочет он, – вот те идут правильно, гораздо лучше этих!

Вождь матассалаи молча улыбается и вновь выпрямляется во весь свой высоченный рост. Отец понимает это как разрешение удалиться.

– Я… я… сейчас вернусь, – умирающим голосом блеет он, а затем, как кролик, удирает во все лопатки к дому.

Мракос с гордостью смотрит на карточку, где тщательно выписаны ряды цифр.

– Согласно моим подсчетам, вода должна добраться до столицы минипутов меньше, чем за тридцать секунд! – сообщает он отцу. Для Ужасного У это радостное известие.

– Превосходно, превосходно!… Меньше чем через минуту я буду абсолютным и бесспорным повелителем всех Семи континентов, а народ минипутов отойдет в область воспоминаний, станет крохотным абзацем в Великой Книге Истории!

Урдалак удовлетворенно потирает руки, чувствуя себя величайшим хитрецом на свете.

Император Свистокрыл де Стрелобарб вышагивает перед воротами своей столицы. Настал час великих испытаний: он уже не надеется сохранить свое королевство. Но потеря королевства – ничто по сравнению с потерей детей. Селения и Барахлюш не вернулись, и их отсутствие тревожит императора прежде всего.

– Который час, мой добрый Миро? – спрашивает он у своего верного крота.

Зверек, чей унылый вид вполне под стать настроению короля, со вздохом извлекает из жилетного кармашка часы.

– Без пяти минут полдень, мой король, – отвечает он.

В отличие от хронометра Урдалака, где нет движущихся в своем ритме стрелок, настоящие часы не могут сократить или растянуть время. В стране минипутов секунда остается секундой, а, значит, трагические события неумолимо приближаются.

Добрый король тяжело вздыхает и всплескивает руками.

– Осталось всего пять минут, а у нас по-прежнему никаких новостей! – сокрушенно произносит он. Миро подходит к нему и ласково кладет ему лапу на плечо.

– Поверьте, мой добрый король, все будет хорошо, ваша дочь очень мужественная девочка. И этот Артур, на мой взгляд, тоже очень изобретательный, да к тому же еще и разумный! Уверен, они обязательно вернутся!

Жадно вслушиваясь в слова поддержки, король слабо улыбается.

В знак благодарности он хлопает друга по плечу и уже более уверенным тоном говорит:

– Да услышат боги твои слова, Миро! Ох, да услышат тебя боги!

Несмотря на усталость, Артур по-прежнему обеими руками держит руль. Он привык к скорости и уже успевает реагировать на все повороты.

Машине удалось уйти от волны, которая чуть было не настигла ее – сейчас скорость авто, по крайней мере, в два раза больше скорости воды.

«Спасибо, бабулечка!» думает Артур. Без этой машины им бы ни за что не удалось спастись. Вряд ли бабушка могла предположить, что простая игрушка может превратится в вещь совершенно необходимую, а уж тем более в вещь, которая спасет жизнь дорогим для нее существам. Неожиданно Барахлюш настораживается, словно собака, взявшая след. Несмотря на скорость, он узнает знакомые места.

– Мне кажется, мы почти у цели! Вон там указатель, он стоит на краю поля с одуванчиками!

Селения всматривается в даль, в глубину туннеля: кажется, и она увидела впереди что-то знакомое.

– Там городские ворота! – радостно кричит она.

Новость встречена пассажирами с величайшим восторгом, все поздравляют друг друга, а Барахлюш от избытка чувств кидается на шею сидящему рядом Арчибальду. Но счастье, как всегда, мимолетно. Неожиданно машина замедляет ход.

– О нет! – в страхе шепчет Артур, не желая пугать своих спутников.

Но болид движется все медленнее и, наконец, останавливается совсем. Завод кончился. Среди пассажиров начинается паника.

– У нас, видимо, авария? И, полагаю, тоже впервые? – не удержавшись, ехидничает Селения.

Артур, пребывающий в полной растерянности, не знает, что ответить, но тут, к счастью, вмешивается Барахлюш:

– Живей! Надо снова завести пружину, пока вода не настигла нас!

– Невозможно! Это займет слишком много времени! К тому же у меня руки почти не двигаются! – отвечает Артур.

– А ноги? – интересуется Селения.

Беглецы выскакивают из машины и со всех ног устремляются к выходу из туннеля. Теперь расстояние до него кажется таким огромным, словно им предстоит бежать до самого края света. Автомобиль преодолевал расстояния за считанные секунды, бегут же они несравненно медленнее, и вскоре шум воды вновь долетает до их ушей.

– Торопитесь! Вода скоро догонит нас! – кричит Артур, подгоняя Барахлюша и дедушку: оба, и старик, и мальчик, ужасно устали и заметно отстают.

В городе тоже слышат шум приближающейся воды. Король настороженно прислушивается.

– Что значит этот гул? – спрашивает он своего верного Миро.

– Понятия не имею, – честно отвечает крот, – но ногами чувствую, как под землей происходит вибрация, и вибрация эта нехорошая. Но что она означает или сулит – не знаю.

Беглецам осталось пробежать метров двадцать – разумеется, по минипутским меркам.

Обернувшись к дедушке, Артур поджидает его и берет под руку.

– Последнее усилие, дедушка! – упрашивает мальчик, помогая старику бежать.

Маленький Артур полон сил и неукротимой энергии. Тот самый Артур, который и в школе, и дома увиливал от любых поручений, отговариваясь, что у него много уроков, которые он, разумеется, потом не делал, теперь поистине неузнаваем: мальчик стал сильным и мужественным, как настоящий воин, и упорным, как репейник.

Селения первой подбегает к главным городским воротам и изо всех сил молотит по ним кулаками.

– Откройте! – из последних сил кричит она.

Король узнал бы этот голос из тысячи других голосов – это его любимая дочь, его дорогая принцесса, его героиня, вернувшаяся после выполнения трудного задания.

Стражник открывает крохотное смотровое окошко. Хотя волна еще не выплеснулась из трубы, дыхание ее уже разлилось в воздухе, и мощный порыв ветра бросает ему в лицо мелкие водяные брызги.

– Кто идет? – грубо спрашивает он, не подавая виду, что ему страшно.

Селения просовывает в форточку руку, а потом, поднявшись на цыпочки, являет и свое маленькое лукавое личико. Примчавшийся Барахлюш живо отталкивает сестру, и занимает ее место в форточке.

Стражник смотрит на них невидящим взором, и ни один мускул на его лице не приходит в движение. А через пару секунд он и вовсе захлопывает форточку у них перед носом.

Оскорбленная Селения принимается колотить в ворота с удвоенной силой.

Прибежавший к воротам король в изумлении смотрит на стражника. Как он посмел не открыть ворота его дочери?!

– Что вы делаете? Почему не открываете? – возмущается Его Величество.

– Это очередная ловушка! – уверенно заявляет стражник. – Но меня дважды на одном и том же не проведешь! На этот раз они сделали два объемных рисунка, какие делают для мультиков: изобразили Селению и Барахлюша. Принцесса им удалась, а вот Барахлюш – не очень, сразу видно, что подделка.

Грозный рев воды слышится все отчетливее, и беглецы продолжают изо всех сил молотить в ворота, в то время как Арчибальд, повернувшись к трубе, подсчитывает, сколько времени у них осталось, и с удивлением обнаруживает, что вода уже показалась. Поток яростно мчится вперед – вскоре он стремительно выплеснется наружу и понесется дальше со скоростью настоящей ракеты.

– Откройте же ворота, ради всего святого! – неожиданно громко кричит Арчибальд. Видимо, тяга к жизни помогла ему собрать последние имевшиеся у него силы.

Король слышит отчаянный крик: если ему не изменяет память, это голос Арчибальда! Монарх подходит к тяжелым воротам, он хочет сам убедиться, что их не обманывают.

Приоткрыв форточку, он видит Селению и Барахлюша.

– На помощь! – охваченные неописуемым страхом, кричат брат и сестра в один голос.

Разгневанный король обращается к стражнику.

– Немедленно откройте ворота, трижды вы гамуль! – гневно, как никогда, приказывает он.

Стражник бросается к воротам и с помощью своих товарищей убирает огромные задвижки.

– Живей, живей, – подгоняет их Барахлюш. Мальчик только что увидел, как вода поглотила брошенный в туннеле автомобиль. Воздушная волна, бегущая впереди волны водяной, с силой прижимает наших путешественников к створкам ворот.

Последний засов, наконец, убран, и стражи осторожно приоткрывают створки. Ворвавшийся в щель порыв ветра настолько силен, что, повалив на землю стражников, настежь распахивает ворота.

– Быстрей! Вода прибывает! Надо покрепче запереть ворота! – задыхаясь, кричит Артур, позабыв даже поздороваться с теми, с кем он уже знаком.

Привратник проявляет признаки раздражительности.

– Ну вот, то открывать, то закрывать, сами не знают, чего хотят! – ворчит он.

Тут он замечает гигантскую волну, готовую накрыть всех своим пенистым гребнем. Настроение его сразу меняется, и он устремляется к воротам.

– На помощь! – зовет он своих товарищей, и те, ни о чем не спрашивая, бросаются ему помогать.

Десятки рук толкают створку, а еще десятки всплескивают от ужаса. Столпившиеся возле ворот минипуты громко сокрушаются, что створки такие тяжелые, а ветер такой сильный. Волна же, похоже, рада вырваться на простор, рада добраться до места своего назначения и уже предвкушает, как она смоет с лица земли этот несчастный городишко.

Миро решает подать пример жителям города: он бросается к воротам и упирается в них своими коротенькими лапками. Разумеется, крот больше привык копать туннели, чем толкать ворота, однако когда надо спасать положение, любая помощь поистине бесценна.

Сам король, презрев свой ранг, также рвется помогать.

– Давай, добрый мой Пальмито, помоги мне слезть с тебя! – обращается король к своему верховому животному.

Вскинув мощную лапу, Пальмито берет короля, удобно устроившегося у него на голове, и аккуратно ссаживает его на землю.

– А теперь, Пальмито, закрой ворота!

Пару секунд лошабак с недоумением смотрит на хозяина. Надо сказать, Пальмито всегда требуется две секунды, чтобы понять обращенную к нему речь: язык минипутов для него не родной, минипуты же об этом часто забывают, и поэтому нередко принимают Пальмито за дурачка. Но попробуйте сами выучить лошабакский язык, и тогда посмотрим, кто будет выглядеть дураком!

Лошабак выставлет вперед свои мощные копыта, упирается ими в створку ворот и мгновенно сдвигает ее с места.

С лошабаком дело идет на лад. Однако волна уже близко, всего в нескольких метрах от ворот.

Артур прыгает на задвижку, чтобы всей тяжестью своего тела протолкнуть ее сквозь кольца. Лошабак толкает еще раз, но даже он вынужден остановиться и собрать всю свою немалую силу для противостояния – уже не ветру, а настоящему урагану, поднятому гигантской волной.

Волна мчится к городу… но лошабак, наконец, захлопывает створки. Артур изо всех сил толкает задвижку, и та входит сразу в оба кольца.

Волна с неслыханной яростью ударяет в ворота. Под ее мощным натиском они сотрясаются, и все наши друзья, дружно пытавшиеся задвинуть второй засов, падают на землю. Один только Артур по-прежнему на ногах: один, он упорно пытается сделать то, что не удалось сделать троим.

Волна уже затопила туннель, и вот-вот ворвется в ворота…

Наконец, вторая задвижка входит в кольца. Все, ворота закрыты наглухо, однако полной уверенности в крепости засовов нет, поэтому все больше минипутов спешат к воротам и упираются в них руками, надеясь, что при их поддержке запоры устоят под бешеным натиском воды.

Вода – мощнейшее оружие. Помимо пробивной силы она также обладает разрушительным свойством просачиваться в любую щель и расширять эту щель до бесконечности, пока не развалится все сооружение. К несчастью, король знает, что в стенах и воротах щелей не счесть.

– Но ведь щелки очень маленькие, они наверняка выстоят! – вслух убеждает он своих подданных, но прежде всего, самого себя.

Мракос смотрит на лежащие перед ним счеты. Последняя костяшка медленно катится по проволочке и присоединяется к остальным, скучившимся на другом конце. Операция завершена.

– Ну, вот и все! – с удовлетворением произносит он и поворачивается к отцу: – С этого момента вы, Ваше Величество, являетесь единственным и полновластным императором всех Семи континентов! – И Мракос низко, даже ниже, чем обычно, кланяется Урдалаку.

Урдалак наслаждается своей победой. Он медленно набирает полную грудь воздуха, а затем так же медленно выдыхает. А так как то, что у него называется грудью, больше напоминает щуплую букву «П», звуки, издаваемые проходящим через новоиспеченного императора воздухом, напоминают завывания ветра в каминной трубе.

– Должен признать, сознание собственного могущества доставляет определенное удовольствие. Приятно, черт возьми, чувствовать себя повелителем мира, – скромно признается он. – Однако, еще приятнее сознавать, что все, кто надо, уже покойнички!

Ужасный У всегда был склонен к черному юмору. Даже победа не излечила его от злодейских наклонностей.

К счастью, наши герои сумели избежать смерти, хотя опасность по-прежнему существует, и Урдалак еще может вычеркнуть их из списков живых.

– Как вам кажется, ворота выдержат? – спрашивает столпившихся вокруг подданных король, в надежде услышать от них что-нибудь бодрое и оптимистическое.

– Конечно, выдержат, – отвечает ему Миро.

Ответ исходит от опытного инженера, так что все с ним радостно соглашаются.

Селения и Барахлюш, наконец, решаются отойти от ворот и бросаются в объятия отца.

– Крошки мои, как я рад видеть вас живыми и здоровыми! – восклицает король. Радость переполняет его.

Он прижимает детей к себе, рискуя их раздавить, он счастлив, что они снова рядом с ним. И, устремив глаза к небу, он смиренно произносит:

– Благодарю тебя, Господи, за то, что ты услышал мои молитвы!