Азарт

Юлька

Незадолго до полуночи к Рябинкину явилась мама несовершеннолетней дочери, тридцатипятилетняя дама. Тревога на лице не могла скрыть неотцветшую привлекательность женщины. По всему видно: одевалась второпях, наскоро напялив джинсы и кофточку, а о косметичке забыла.

Собравшийся дрыхнуть Ефим без особого усилия сделал разворот. Месяц просидел без работы, продукты заканчивались, бабло иссякло. Приветливо улыбнувшись, пропустил гостью в квартиру. Сидя на диване, рассказала историю, выбившую её надолго из колеи.

Дочь Юлька решила съездить на выходные к бабушке. Случилось это в начале солнечного августа. Июльскую жару оттеснило спокойное, слегка влажное по утрам тепло. Она отправилась одна на попутке. Расстояние раз плюнуть, да и в прошлом году благополучно добралась до бабушки точно таким же образом. Та души в Юльке не чаяла. Пополнила ей счёт на мобильном, снабдила новыми дисками с фильмами, дала деньжат не только на дорогу.

Уже семь лет внучка росла без отца, перешедшего к другой женщине. Как он смог бросить такую очаровашку? Может, вертихвостка деньгами соблазнила либо ещё чем. Бабушкина поддержка помогла выстоять в трудные минуты, а внучке — не отстать в нарядах от сверстниц. По этой причине собиралась в дорогу с весёлым настроением. Подкрасила чуть-чуть губки, потянула лаком ногти на руках и ногах. Повиляла попкой, даже потанцевала перед трельяжем, задорно встряхивая золотистыми кудряшками. От дома до трассы подбросил сосед, направлявшийся к живущей неподалёку тёще. А там голоснула, и её подобрал чисто выбритый молодой мужчина в тунике и светлых бриджах. Легковушка не новая, хотя и резвая, и смотрится неплохо. Когда подъезжали к городу, водитель свернул на просёлок, сказав, что заедет за своей сестрой и вместе отправятся дальше. В березняке шоферюга неожиданно притормозил, остановился, не заглушая мотор, и изнасиловал Юльку. Затем довёз её до окраины, там велел сойти. Дочка не растерялась, запомнила номер и сразу отправилась в полицию. Насильника задержали по горячим следам. Когда его предъявили для опознания среди других, примерно такого же возраста мужчин, та, не колеблясь, опознала обидчика.

В тот же день судебно-медицинский эксперт выдал заключение, что пострадавшая, не достигшая половой зрелости, лишена девственности незадолго до освидетельствования. На теле имеются характерные для изнасилования следы. Улики такие, от которых никуда не спрячешься.

Были исследованы немногочисленные вещественные доказательства. На плавках (их насильник даже не стал снимать) найдена сперма. Экспертиза установила: она принадлежит владельцу авто. На ворсистом чехле сиденья обнаружено пятнышко крови. Определено, что кровь эта — печать утраты Юлькиной невинности. Вопреки очевидному, водитель обвинение в изнасиловании отрицал. Он лишь признал, что подвёз девушку по её просьбе до города.

Прокурор получил надёжную основу для того, чтоб наказать преступника на всю катушку. В деле хранились подробнейшие показания Юльки насчёт действий насильника в березовой рощице. Тёмные стёкла скрыли их от мира, однако пострадавшая запомнила всё. Она без стеснения описала действия шофёра, заставшие её врасплох. Отчаянно сопротивлялась, поэтому он не смог снять с неё плавки, только приоткрыл левой рукой то место, которое ему было нужно.

И вдруг в судебном заседании потерпевшая, не предупредив свою мать, изменила показания, заявив, что насильником стал водитель из воинской части. С ним она будто бы проехала полпути до города. Изнасиловал и прогнал из кабины. Юлька вынуждена была снова голосовать. Ложные показания дала из-за страха перед матерью. Ей разве скажешь, что под юбочкой орудовал неизвестно кто да ещё в мундире рядового, каковых тысячи! Номер грузовика она не запомнила. Машина умчалась, подняв за собой облако пыли.

Обманщица получила дома выволочку, но тайну свою не раскрыла. Противоречивость показаний суд расценил как сигнал того, что потерпевшая готова простить обидчика. А ей, матери, это не нужно, так как у неё одна дочь, и она не жалеючи отдала ей собственные силы. Пусть насильник получит по заслугам. Она готова заплатить, если сыщику удастся выведать причину явной Юлькиной лжи и восстановить правду.

Детектив тут же пояснил, что берёт аванс, который в любом случае возврату не подлежит. Посетительница согласилась, хотя, по всему заметно, для неё это не пустячная сумма. И все-таки настроение у женщины улучшилось, щёки порозовели — кровь с молоком. Она как будто передала часть своей ноши в крепкие мужские руки.

Так оно и оказалось на деле. Проводив гостью, Рябинкин обратился к интернету. Удалось откопать: насильник имел полукустарную мастерскую по ремонту транспортных средств. Жена после рождения первенца оставила работу в больнице. Спустя три года у них родился ещё один ребёнок. Мужчина оставался единственным кормильцем в семье. Мастерская обладала хорошей репутацией. Вот и всё. Достоверно или не очень — придётся устанавливать самому.

Ефим тут же позвонил по сотовому бабушке Юльки, жившей на пенсию неподалёку от него. Умел говорить с пожилыми людьми, поэтому договориться о встрече не составило труда. Проехал две остановки на трамвае, прошёлся пешком. Дом допотопных времён, однако с домофоном. Добротно отремонтирован, кровля перекрыта. Новые блестящие петли. Да и домофон со знаковым индикатором, подсветкой клавиатуры, а не абы как, по старинке. Ждать долго не пришлось: дверь открылась изнутри, женщина несла мусорное ведро. Сыщик проскользнул в подъезд. Потолки высокие. Панели свежевыкрашены. Лифта нет. Поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру слева.

В бабушке, открывшей ему, с удивлением узнал черты Юлькиной матери. Он ни на миг не усомнился, что через энное количество лет сегодняшняя клиентка станет такой же морщинистой, редковолосой и тем не менее сохранит черты прежнего очарования. Выцветшие глаза смотрели не настороженно, а скорее приветливо. Она уже знала: стоящий перед ней коренастый молодой человек помогает дочери расхлебать постигшее её несчастье.

— Вы сразу узнали о том, что стряслось с внучкой? — поинтересовался Рябинкин, как только хозяйка усадила его в тёплое кресло. С него спрыгнул большой лохматый лежебока-кот.

— Да. Делишки побоку (а я солила на зиму огурчики), и, как чокнутая, помчалась к моим дорогим. Наполохалася я. Накануне фильм про маньяка смотрела, вот, думаю, и она напоролась на нелюдя.

— Потом вы стали думать иначе?

— Какое там! Все они одним чёртом мазаны-перемазаны. Меня самочувствие внучки волнует. Помню, у нас в деревне парни калитку снимали, если девка до замужества погуляла. Позор. Там по согласию случалось, а тут приневолил. Ребёнка, считай. Хорошо, хоть она не растерялась, номер запомнила да пошла куда надо.

— У Юльки от вас характер?

— Не-е, сынок, что ты! Я мнительная, трусливая. Да и доченька моя, правду сказать, не срезает на ходу каблуки. Я когда-то разошлась со своим, теперь она. Судьба, видать. А внучка в отца уродилась. Бесшабашная. Я говорю: не мотайся часто, нарвёшься, не приведи Господь, на нехорошего человека. А она: не бойся, бабуля, я ему яйца туфелькой расквашу. Вот и расквасила.

— Когда отец другую нашёл, сильно переживала?

— Юлька-то? Конечно, переживала. Ещё как! Потеряшкой маленькой была, вечно игрушки теряла, потом вот отца. Подросла, почувствовала: одно крылышко тю-тю. Безотцовщина. Я советовала своей: смирись. Ради ребёнка. Прости изменщику. Да куда! Ревность глаза застлала. Развелись. Он слинял, ничего не взял из имущества. Алименты аккуратно платил.

Возле глаз морщинки укрупнились, Ефим почувствовал у неё на душе свинцовую тяжесть горького сожаления. Лохматый кот подошёл к его ноге и стал тереться, оставляя на джинсах светлую шерсть.

Гость едва не начал утешать старушку, едва не сказал, как обаятельна, свежа её дочь, у неё всё впереди, однако вовремя прикусил язык, ибо даже радужное будущее не в силах — увы! — вернуть единственной внучке целомудрие. Главное в жизни случается только раз.

— А как вы объясните отказ от показаний, подтверждённых экспертизой?

— Нервный срыв. Бугай не посчитался с тем, что перед ним школьница, для которой и люди-то до поры-времени куклы. Я три раза моталась к ней, а мне это тяжело. Ничего не может объяснить толком. Посоветовала дочке свозить её к психологу.

— И она послушалась вас?

— Ни фига. Привыкла своим аршином мерить. Конечно, на работе с утра до вечера. И никакой личной жизни. Всё для Юльки. А я, старая карга, никуда уж не гожусь. Не помощница. Выскочила бы повторно замуж, глядишь — наладилось бы.

Сыщик простился со словоохотливой дамой и её линючим котом. Улов незначительный. Одно круто: туману не прибавилось. Может, удастся выбраться на кремнистую дорогу.

Следующий шаг мог стать по-настоящему опасным. Знал из интернета, где расположена мастерская насильника. Получалось, хозяин, механик и слесарь — одно лицо. Содержать наёмную силу не считал нужным. Доход позволял не только исправно платить налоги, но и откладывать кое-что в кубышку. Новые расходы непременно сожрали бы этот доход. Добиться его нелегко. За бесценок приобрёл по знакомству несколько беушек на запчасти, которые помогли сэкономить.

Детектив добрался до мастерской в пригородной деревушке ещё засветло. Металлическая дверь — часть массивных ворот. Даже ключом открыть её не так-то просто. А что делать без ключа, когда руки пусты? Внимательно огляделся — поблизости никого. Обошёл мастерскую с каждой стороны. Сзади заметил: металлический лист внизу отгибали для какой-то цели. Пахло псиной. Возможно, оставляли на ночь на цепи овчарку, которая при появлении незнакомцев лаяла и выскакивала наружу через щель. Не раздумывая, приложил всю свою силу для того, чтоб загнуть по старому следу угол. Щель оказалась узкой. Рябинкин с трудом протиснулся, запачкавшись не только солидолом и мазутом. Ничего интересного в мастерской не увидел. Над ямой стоял на подъёмнике старичок УАЗ, пригнанный для ремонта. Сбоку притулилась не новая иномарка. Она могла принадлежать хозяину. Не тратиться же ему на гараж? Остроумное решение: сразу двух зайцев… Не исключено, нора его где-то поблизости. Сигнализация в салоне, похоже, отключена в связи с обыском, который провели оперативники. Чехла на сиденье не было; значит, именно здесь он трахнул Юльку. Ефим не стал залезать в машину, опасаясь оставить следы.

На полках громоздились запчасти и инструменты до того промасленные, что возьмись за ключ или напильник — за день не отмоешься. Сыщик и не рискнул к чему-либо прикоснуться. А вот в глубокой яме под задрипанным УАЗом, попросту называемым «козлом», он побывал. Под пластинкой из металла, втоптанной ногами в промасленную землю и случайно отковырнутой им, разглядел то ли выброшенный проездной билет на метро, то ли свернутый несколько раз листок, который нечаянно уронили. Находка казалась такой же грязной, как и всё вокруг. Сыщик поднял её. Это была записная книжечка — в кулаке можно спрятать. Решил во что бы то ни стало убраться восвояси. Опираясь на края, подтянулся на руках, протиснулся кое-как под задний мост и выкарабкался из ямины. Наверху пол цементный, запах бензина, подвальной сырости представлялись уже благом.

В мастерской лишь одно окно — высокое, забранное решёткой с толстыми прутьями. Оно потемнело, и сие означало: либо натянуло тучу, либо близился вечер. Детектив засунул находку в карман, где находился мобильник, и выбрался через щель наружу. На него пристально смотрела женщина в фиолетовой куртке и массивных кроссовках. Лицо её можно назвать как испуганным, так и свирепым. Рядом с правой ногой замер бульдог, готовый ринуться вперёд по приказу хозяйки. Ефим сходу оценил серьёзность ситуации. Мамзель могла закричать. Это было бы хуже плохого. Он не имел даже крохотного шанса улепетнуть от пса, если б сюда прибежали люди. Первый же человек, примчавшийся сюда, вызовет полицию, пока он будет отбиваться от бульдога. Однако женщина не закричала. Она растерялась и не торопилась спустить с цепи защитника, остаться в одиночестве. Рябинкин выхватил из-за пазухи пистолет.

— Отпустишь пса — пристрелю.

Он хотел сказать ей, что пристрелит бульдога, но мамзель поняла по-своему. Воспользовавшись замешательством, детектив свернул за угол мастерской, спрятал в кобуру пистолет, сдёрнул с себя ветровку, надел тёмные очки, которые всегда носил в кармане, и через полминуты смешался с толпой. Только после этого смог перевести дух. Курточку, вывернутую подкладкой наружу, нёс на сгибе локтя до самого дома.

В квартире переоделся, постарался отмыть в ванной пятна, добытые в мастерской. Была ли та дама хозяйкой? Вероятнее всего, да. Побежит ли в полицию? Может, и нет. Из мастерской ни фига не пропало. Человек похож на бомжа, пистолет мог померещиться. Припугнул какой-то бедолага и смылся. Она прогуливала бульдога или привела его сторожить мастерскую? Женщина не смогла бы отогнуть железный угол, из-за которого сыщик едва не влип в историю и едва не пострадал от бульдожьих челюстей. Размышлять на эту тему некогда. Он решил дотошно рассмотреть миниатюрную книжку, единственный положительный результат его авантюры.

Книжечка, возможно, выпала из спецовки хозяина мастерской, когда тот осматривал задний мост «козла». На первых страницах шариковой ручкой записаны марки двигателей с их заводскими номерами, карбюраторов, аккумуляторов, рулевых и тормозных систем. Последние странички иные. Там в столбик тем же самым почерком занесены женские имена с плюсами и минусами. После плюса или минуса стояла небрежно начерченная дата: арабское число и месяц римскими цифрами. Он нашёл Юльку. Рядом с именем — плюс и дата, именно тот день, когда она обратилась в полицию. Значит, он не откладывал дела в долгий ящик, сразу фиксируя свои победы. Плюсом могли обозначаться жертвы насильника, не посчитавшие нужным обращаться за помощью. Однако в этом же списке могли находиться и те, что сочли оплату натурой выгодной для себя. Против трёх имён стояло по два плюса. Из них одна мамзель обозначена английской буквой N — наверное, не удалось выведать имени. Кое-где стояли минусы — вероятно, пассажирки отвергли его домогательства. Как бы то ни было, записная книжка приоткрывала занавес над ещё одним полем деятельности хозяина. Он наловчился извлекать пользу из частых поездок за запчастями. Среди двадцати двух попутчиц, внесённых им в донжуанский манускрипт, могла найтись ещё одна девушка, изнасилованная, но по каким-то причинам не обратившаяся в правоохранительные органы.

К Юльке сыщик припёрся поздним вечером, как и договаривался с её матерью. Девушка недавно приняла ванну. Колечки светлых волос распрямились, прилипли к плечам. Халат мокрый, не до конца застегнут на розовые пуговицы. Лифчика на ней не было. Загорелые груди стойко смотрели в одну сторону, а именно вперёд. Повыше матери ростом, глаза зеленоватые, курносая, щуплая, свеженькая. Явно случай, когда яблоко от яблони далеко падает.

— Вы детектив? — спросила она. — А у вас есть лицензия?

— Конечно, есть, — ответил Ефим, заходя в аккуратную двухкомнатную квартиру. На стенах ковры, в зале на полу тоже не палац, а ковёр.

— Будете чай пить?

Гость сообразил, что непринуждённая обстановка позволит ему выведать то, за чем явился, и согласился. Если бы предложила закурить, он тоже не отказался бы.

На кухне возле белого стола без скатерти находились два стула. На один уселся Рябинкин, Юлька — напротив. Налила кипятку в одну чашку, потом в другую. Добавила заварки и клубничного варенья.

— Сахар по вкусу, — сказала, отхлебнув из своей чашки.

— В моём классе, когда я в школе учился, было всего семь девочек, на каждую по четыре мальчика. Так я остался без невесты, — полушутя произнес гость.

— Вы очень симпотный. Я не верю, чтоб какая-нибудь девушка могла предпочесть другого.

— Да вот, предпочли. Я теперь закоренелый холостяк.

— А сколько вам лет?

— Двадцать четыре.

— Да вы не на много старше меня! Выберете себе жену как раз из моих сверстниц, может быть, мою одноклассницу. Мужчина должен быть старше.

Девушке, по-видимому, импонировала тема, и он решил её продолжать. Расспросить об отце и незаметно перейти к главному. Спать ему расхотелось, а Юлька, похоже, ложилась за полночь. Выпил не торопясь четыре чашки горячего чая, на исповедь отвечал исповедью и — поздно, очень поздно — дружески попрощался с новой знакомой. Взял у неё на всякий случай номер сотового телефона.

Мать, теряя терпение, дожидалась детектива в подъезде. Многоэтажный дом затихал. Изредка в приоткрытую на первом этаже дверь доносился шум работающего телевизора.

— Что вам удалось выведать?

— Всё. Ваша дочка сама замыслила подороже продать свою невинность, нарядилась в короткую юбочку, напялила полупрозрачные трусики. Водитель привык использовать женщин, которых подвозил. Вот смотрите сюда.

Ефим достал из внутреннего кармана коричневую записную книжечку.

— Юлька значится на двадцать втором месте. Предыдущие, за исключением, видимо, четверых, шли навстречу его желаниям. Пыталась сопротивляться, однако он уже вошёл в раж и не мог остановиться. Ей именно это и нужно было. Накануне приняла противозачаточную таблетку и не опасалась последствий приключения. Действовала хладнокровно. Запечатлела в памяти всё, включая номер машины. И добилась своего. Жена насильника и мать его детей предложила пострадавшей солидную сумму за изменение показаний. Та написала расписку, что деньги получены такого-то числа. Заработанное положила в банк на своё имя. Вот вам и дочь.

— Что ж мне делать-то?

— Отнесите книжечку в прокуратуру, скажите: случайно нашли в роще, где была изнасилована дочь. Проведут графологическую экспертизу. Подтвердят авторство записей. Не исключено — отыщется ещё одна изнасилованная. Факты упрямее Юльки. Чтоб она ни говорила в своих показаниях.

Если же считаете, что насильник заслуживает снисхождения, — уничтожьте записи, мир их праху.