Азарт

Бражники

В этот раз Рябинкин едва не опростоволосился по той незамысловатой причине, что бражников было трое. Все пили брагу из гранёных кружек с гладкими стеклянными ручками и не вязали лыка. Прежде кружки использовались под пиво из пузатых бочек, потом их вместе с бочками заменили почти игрушечные банки да пластиковые бутылки. Стоили новинки недёшево, поэтому пасечники предпочли иметь собственный напиток. Заделывали в тяжёлой фляге брагу и некоторое время жили предвкушением того, что скоро у них появится самогонка. Фляга стояла в тепле, распространяя духовитое брожение. Обладатели напитка не выдерживали соблазна и отправляли мутноватую жидкость в желудки до того, как она станет сырьём для самогонного аппарата.

Вдвоём удавалось справляться с хозяйством, поскольку находились в расцвете сил и знали своё дело. Главный взяток выпадал на время цветения клевера, теперь благодатная пора миновала. Пасечники могли расслабиться. Вообще-то, если бы к ним тогда не явился Ступин, фляга так и осталась бы непочатой. Хозяева намеревались выгнать самогона к празднику пчеловодов, однако охотника нельзя было не угостить. Из двух убитых уток он отдал им одну и поставил на дощатый стол бутылку червивки, яблочного вина местного разлива. Они червивку оприходовали, выпили ещё по кружке браги. Языки у всех троих развязались. Стали рассказывать про «Поле чудес», анекдоты про тёщу и Путина. Гость поведал, что его дружок удачно толкнул седан с шикарным багажником, независимой передней подвеской. Покупатель не какой-нибудь бедолага, особо не торговался, заплатил зеленью. Теперь сосед идёт домой с кучей бабок в кармане, напевает отнюдь не грустную песенку и видит вместо седана японский джип.

Такие сведения Рябинкину удалось выведать у жены Ступина, которого уже замели с предъявлением обвинения в умышленном убийстве и ограблении. Улики неопровержимы: баллистическая экспертиза подтвердила, что выстрел, оборвавший жизнь односельчанина, произведен из принадлежащего Ступину ружья 32 калибра. Бабло, вырученное от продажи авто, исчезло. Обвиняемому предлагали сотрудничество со следствием, уверяли: чистосердечное признание облегчит участь. Он не признал себя виновным ни в убийстве, ни в ограблении. Его жена Марина упросила Ефима взяться за тёмное, с её точки зрения, дело. Может, ему удастся раздобыть иные факты, подтверждающие, что муж никого не убивал. Они с покойным дружили, всё село об этом знало. Ступин имел «Ниву», менять на другую машину не собирался. Марина уверяла: супруг никогда не поднимал руки на человека, не участвовал в драках, не находился под следствием. Она плакала, сыщику с трудом удалось её успокоить. Какой лапши он мог навешать безутешной женщине на уши? Никакой, ровным счётом. Если оперы надыбают что-либо новенькое, к примеру, кровь убитого на одежде охотника — капкан захлопнется. Аргументы обвинения станут неуязвимыми. Поэтому и ухватилась за детектива как за последнюю соломинку, плавающую в мутной воде. Верила лишь одной версии: муж не виновен. С готовностью выложила аванс и пообещала без затяжки выплатить основную часть гонорара.

Об этом размышлял сейчас Рябинкин, идя по тропинке к пасеке. В правой руке нёс авоську с двумя пустыми трёшками. Они время от времени звучно целовались друг с дружкой. Тонкий звон стекла выводил детектива из раздумья. Потом банки восстанавливали равновесие, и мысли продолжались своим чередом. По-человечески он не верил в то, что охотник, убивший дробью двух уток, мог с такой же лёгкостью шлёпнуть соседа. Да, знал о долларах на руках, однако воспринимал сие как само собой разумеющееся обстоятельство. Ведь только что продана машина. Французский седан с эмблемой льва хотел заменить автомобилем с причудливой буквой «Т». Ни от кого не скрывал мечты. Она не застила ему белый свет. Ступин же — выпивоха добрый, из тех, чья душа от горячительного становится мягче. А у других могла ожесточиться, вызвериться, покрыться чёрной копотью зависти. Вот это и необходимо ему проверить, причём со всевозможной въедливостью. Подобные случаи подворачиваются редко.

Пасека представляла собой райский уголок под плакучими кронами берёз. Один пасечник, широкий в кости, напоминал невесть как выросший в тесноте дубок, второй, такого же росту, — худощавый. Широкоплечий обрадовался, когда услышал, что Ефим пришёл за мёдом для больной матери.

— Наш медок хороший, не будете раскаиваться. Настоящий. Поднимет и покойника, если душа ещё не отлетела.

— Нет, мать ещё жива, — пояснил Рябинкин. — Мёд нужен, чтоб она окончательно встала на ноги.

Худощавый копошился возле улья, а его напарник повёл гостя к омшанику, находящемуся там, где никаких ульев не было. В омшанике — подвал, прикрытый крепко сколоченной крышкой. Она держалась на широких петлях. Пасечник сноровисто открыл деревянный кладень, ведущий вниз, взял две банки и нырнул в зияющее темнотой подполье. Хлопнула открытая металлическая крышка. Детектив сделал вывод: в бидонах здесь не одна брага, но и мёд. Никакой воришка не полезет за ним в омшаник, опасаясь пчёл. Всё вполне логично. В помещении имелся чердак, на который вела растрескавшаяся лестница из осины. Подземелье глубокое, хозяина не было видно, и сыщик рискнул. Перешагнув через нижние ступени, держась двумя руками за верхние, поднялся, шмыгнул на чердак. Там его встретил кромешный мрак, и паутина, и сухой, почти горячий воздух. Когда глаза привыкли к темноте, увидел, что едва не врезался головой в гнездо шершней с крупными дырами. Оно казалось приклеенным к кровельному железу. «Вот тебе и пасека, — подумал Ефим, — почти на каждой минуте опасность».

Свет проникал из-под стрех, сыщик скоро наткнулся на искомое. Это были роликовые коньки с блестящими колёсами и засохшими крапинками грязи. Разглядывать находку некогда. Боязно сделать лишний шаг по опилкам, под которыми ощущались готовые запеть от тяжести тела доски. И всё-таки он нашёл тут ещё и белые матерчатые перчатки, на одной — коричневое пятно. Не исключено — засохшая кровь.

Бесшумно соскользнул по лестнице с чердака и сразу подосадовал, что поспешил. Подвал зловеще молчал. Вероятно, ещё не наполнена даже первая банка. Вот пасечник наполнит её и протянет ему, чтоб поместил в авоську. Однако Рябинкин ошибся. Громыхнула запираемая крышка бидона. Хозяин появился из подполья с двумя трёшками в руках. Лицо сияло, как и мёд за бесцветным стеклом.

— Ваша матушка станет на ноги быстрей, чем увидит дно у первой из них.

Ефим поразился тому, сколько было в его чертах добродушия. Нет, этот пчеловод также не мог убить из чужого ружья с корыстными целями почти незнакомого человека. Детектив заплатил деньги, искренно поблагодарив пасечника.

Домой возвращался, отягощённый солидной ношей, молчаливой, как сытно поевший ребёнок. Банки с мёдом не помешали ему разглядеть, что тропка под ногами тверда, словно кремень. Убийца на роликовых коньках мог пронестись по ней со скоростью птицы.

Он сразу же звякнул Марине по сотовому и попросил о встрече. Рассказал о находке и посоветовал до того, как в омшаник поставят на зимовку ульи, добиться обыска сарая. Судебно-медицинская экспертиза шустро установит, кому из действующих лиц принадлежат коньки, а кому — засохшая капля крови на перчатке. Следствие сделает надлежащие выводы.