Бактерия 078

ОХОТА НА ЧЕЛОВЕКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Ровно в десять часов в кабинете генерала Смита раздался телефонный звонок. Смит с ненавистью посмотрел па аппарат, который оторвал его от чтения любимой газеты. Газета сообщала, что в его родной Алабаме негры совсем обнаглели и Ку-клукс-клан вынужден был вмешаться и организовать два суда Линча. Генерал как раз читал описание охоты за одним негром, и это очень увлекло его. Неохотно взяв трубку, он сердито бросил: «Смит слушает!» Однако тотчас же лицо его стало сосредоточенным. Он сбросил газету с колен, как будто она мешала ему слушать, и выпрямился:

- Так точно! Через пятнадцать минут буду на месте. Прошу так и доложить!

Он повесил трубку, вскочил со стула, мимоходом посмотрел в зеркало, пригладил волосы, подтянул галстук. Затем нажал кнопку звонка и вынул из стола пачку бумаг. В кабинет поспешно вбежал дежурный офицер и щелкнул каблуками. Не поднимая головы от бумаг, Смит крикнул:

- Пусть Джек ожидает возле подъезда! Еду к губернатору. Если меня будут спрашивать - скажите, что неизвестно, когда вернусь.

Офицер опять щелкнул каблуками, давая понять генералу, что приказ понят, и выбежал из кабинета.

Смит быстро просмотрел отложенные бумаги, сунул их в портфель и поспешно вышел из кабинета. У подъезда его уже ожидала машина. С трудом протиснув свое толстое тело в узкую дверцу и кое-как усевшись, генерал сказал шоферу:

- Ну, Джек, давай ко дворцу губернатора! В твоем распоряжении семь минут.

- Вы всегда спешите, сэр! - усмехнулся шофер. - Я в каждом письме к своей Бетти напоминаю ей, что не уверен, кто будет писать следующее письмо - я или похоронное бюро…

Не болтай! - перебил его генерал. - Время - деньги. Не следует зря растрачивать ни первого, ни второго.

- Нет, я зря не трачу денег. Мне едва хватает, чтоб выслать хоть что-нибудь Бетти, - ответил Джек.

Машина мчалась по улицам. Пронзительный вой сирены предупреждал прохожих и машины, что они должны уступить дорогу. На перекрестках полицейские испуганно козыряли автомобилю, на радиаторе которого спесиво развевался маленький полосато-звездастый флажок - символ «власти» заокеанской страны.

Когда машина остановилась, шофер помог вылезти своему шефу, и мистер Смит, показав пропуск, тяжело поднялся на второй этаж. Поспешно пройдя по длинному коридору, генерал остановился перед большими полированными дверями, одернул френч, пригладил ладонью волосы и только после этого вошел в комнату. Там сидел молодой майор, вскочивший при виде Смита:

- Хелло, сэр! Как ваше здоровье?

Смит, отдышавшись, тихонько выругался.

- Доконает меня когда-нибудь эта спешка!.. Я не опоздал?

Майор посмотрел на часы:

- Нет, сэр! Еще четыре минуты. Губернатор ценит пунктуальность.

- Правильно! - пробормотал Смит. Потом, подойдя к манору, тихо спросил: - А ты не знаешь, Лоббинг, чего старик хочет?

Майор пожал плечами:

- Не знаю, сэр. Но полагаю, вам нечего опасаться. Он в хорошем настроении… Ага, звонок!

Над дверями губернаторского кабинета трижды блеснул огонек маленькой электрической лампочки. Майор поспешно включил микрофон селектора. Из трубки донесся хрипловатый голос:

- Генерал Смит здесь?

- Да, господин губернатор!

- Пусть войдет!

Смит вошел в просторный кабинет, выстланный мягкими цыновками. На стенах висели чудесные японские картины, фарфоровые миниатюры и изумительные вышивки. На круглых столиках, расставленных по всему кабинету, красовались старинные японские вазы. С этой обстановкой резко контрастировал огромный письменный стол, занимавший почти половину стены. В высоком кресле, покрытом резьбой, сидел пожилой, но еще энергичный человек с холодным, высокомерным лицом.

- Прошу ближе, Смит! - сказал хозяин кабинета.

Генерал шагнул и остановился в трех шагах от стола.

Губернатор жестом пригласил его сесть.

- Садись, старина! Ты же знаешь, что по отношению к старым друзьям я не терплю никаких церемоний.

Когда Смит уселся, губернатор достал инкрустированную шкатулку с сигарами и протянул генералу:

- Закурим? Сейчас нам принесут кофе.

Действительно, словно по мановению волшебной палочки, в стене открылась небольшая дверь, и молодой офицер вкатил столик, сервированный на две персоны. Губернатор встал. Высокий и угрюмый, он медленно подошел к низким креслам и жестом пригласил Смита.

- Здесь нам будет удобнее! - сказал он усаживаясь.

Офицер подкатил столик, козырнул и исчез за маленькой дверью.

- Садись, Смит! - повторил губернатор. - Мне надо с тобой поговорить.

Наклоном головы генерал поблагодарил за приглашение. Всякий раз, переступая порог этого кабинета, Смит ощущал робость, словно находился во дворце удельного князя или императора. Да он и не удивлялся этому: губернатор вел действительно императорский образ жизни. В его руках была сосредоточена вся власть над оккупированной страной. Уже одно это вселяло в подчиненных невольное уважение к его силе. Недаром его называли «белым микадо». Печать до небес превозносила «божественного губернатора». Атмосфера величия окружала губернатора на каждом шагу.

Пили в молчании. Губернатор закончил первым и взял сигару. Смит, несмотря на свою полноту, вскочил и проворно поднес губернатору зажигалку. Тот усмехнулся одними глазами, затянулся и удобнее откинулся на спинку кресла.

- Ты, как всегда, проворен, Смит! Твой вес не мешает тебе, а? Ты ведь и в колледже был ловким парнем.

- Так точно, сэр!

- Помню… - задумчиво ответил губернатор. - Да, хорошо помню, как ты коротко называл меня «Мак», сопровождая это тумаком…

Смит смутился. «Ну и память у старого черта!» - с невольным восхищением подумал он.

- Я не предполагал тогда, что имею дело с человеком, который потом будет управлять целой империей! - угодливо улыбаясь, произнес генерал.

Губернатор усмехнулся:

- Ты льстишь мне, старина! Это не я, а Америка управляет японской империей. Решение конгресса и президента для меня - закон.

Смит выругался про себя. «Мог бы, по крайней мере, при мне скинуть эту маску! - подумал он. - Ведь я-то хорошо знаю, как выглядит оборотная сторона всей этой политики!»

Губернатор затянулся еще раз и отложил сигару.

- Я вызвал тебя, Смит, - сказал он после минутного молчания, - по очень важному делу. Речь идет о «Центре ББ».

Генерал вздрогнул. Он никак не ожидал, что именно об этом губернатор будет говорить сейчас, когда…

- Дело очень важное! - повторил губернатор. - Как оно обстоит - ты знаешь сам. Я не буду разъяснять тебе этого по двум причинам. Ты занимаешься «Центром ББ» как шеф контрразведки штаба. Это первое. Ты вице-председатель правления фирмы, которая более других заинтересована в «Центре ББ». Это второе…

Губернатор смолк и пристально посмотрел в лицо Смита.

«Все, наверное, знает старый плут! - подумал Смит.- От него ничего не скроешь!» Не зная, что сказать, генерал предпочел отделаться молчанием.

- Так вот, дорогой Смит, я хотел бы, чтобы ты обратил больше внимания на эго предприятие. Я получил вчера шифровку о заседании в Белом доме. Белый дом разделяет точку зрения Пентагона. Согласно инструкциям, которые мне даны, мы должны использовать все возможности для наиболее эффективного развертывания «Центра ББ». Полагаю, что президент вашей фирмы Джорджи Кроссби уже известил тебя о получении им монополии и соответствующих кредитов для развития «Центра». Разумеется, - добавил он, - здесь, на месте, никто, кроме меня и твоих компаньонов, в том числе Боба Кроссби, не знает о существовании «Центра ББ»

Сенатор Мэттьюс, который сегодня вечером, видимо, вернется в Вашингтон, не в счет… Тебе официально поручена забота о сохранении «Центра» в тайне.

Смит облегченно вздохнул.

- А я уж подумал, что кто-нибудь пронюхал о нем! - внезапно выпалил он.

Губернатор усмехнулся:

- Это уж только от тебя зависит, Смит! Ну, и от твоих людей, естественно. Однако вернемся к вопросу о сохранении тайны. Ты сам понимаешь - если красные дознаются о наших работах, то поднимется шум. Понимаешь меня? Наша игра закончилась бы еще большим поражением, нежели с атомной бомбой. Поэтому мы должны принять все меры предосторожности. И именно это ложится на твои плечи, Смит.

- Предпринимаем все, что возможно.

- Знаю, знаю! - нетерпеливо ответил губернатор. - Я не делаю тебе никаких упреков. Единственная цель, ради которой я завел сегодняшний разговор, - это напомнить тебе - и прошу передать твоим подчиненным - о соблюдении величайшей осторожности. Кстати, как обстоит дело со специалистами в нашем «Центре»?

- Там сейчас работает около сорока бактериологов и почти столько же химиков, - поспешно ответил Смит.

- Не об этом речь! - недовольно поморщился губернатор.- Ты сам понимаешь, что этого до смешного мало… Мы все время работаем в лабораторных условиях. Пришло время подумать не только о развитии «Центра», но и о переходе к практическим испытаниям. Японцы, как ты знаешь, имеют в этой области превосходный опыт, и мы обязаны его использовать… Я хочу знать, имеете ли вы полный список японских специалистов, которые когда-либо имели отношение к этому делу.

- Увы, список еще не полон, - тихо ответил Смит. - Мы натолкнулись на огромные трудности… Часть людей погибла па войне, часть попряталась куда-то, и их трудно разыскать… И все-таки мы сейчас имеем в своем штате одного из крупнейших специалистов. Он был правой рукой генерала Сиро Исии.

Губернатор удовлетворенно кивнул головой:

- Такие люди нам нужны, и как можно больше.

- Я понимаю это, сэр! - почтительно ответил

Смит. - Ведь я и сам заинтересован в этом. Мои сотрудники неустанно ищут японских специалистов. И дело это я поручил таким людям, в которых уверен, как в самом себе. Что же касается соблюдения строжайшей тайны, то контроль за этим поручен лично полковнику Кроссби.

- Это хорошо, Смит! - Губернатор встал. - Я доволен нашей беседой. Вижу теперь, что дело «ББ» захватило тебя и ты принимаешь его близко к сердцу… В наших планах, - добавил он, пристально глядя на Смита, - оно может сыграть большую, а возможно, решающую роль. Но нам ни на минуту нельзя забывать, что все наши планы могут рухнуть, если красным станут известны какие-нибудь подробности. Ясно? Это все, что я хотел сказать тебе сегодня, Смит! - закончил губернатор, снова садясь за письменный стол.

В кабинете полковника Кроссби было темно от табачного дыма. Пять офицеров сидели вокруг письменного стола, яростно споря и жестикулируя. Самым спокойным среди них был генерал Канадзава, который, не принимая участия в споре, внимательно слушал всех и даже улыбался.

- Все ваши усилия, - горячился Кроссби, - не дали до сих пор никаких результатов. Пять дней мы ищем этого проклятого Фукуду, а толку все нет! Это стыдно, господа! Стыдно, чтобы один коммунист смеялся над всеми попытками американской и японской полиции! Позор!

- Осмелюсь заметить, - наконец вмешался Канадзава, - что здесь дело не только в Фукуде. Если бы он действовал один, мы давно бы схватили его. Но все дело в том, что он не один. Коммунисты не имеют привычки действовать в одиночку. За Фукудой стоит сильная организация…

- Я их сломлю, придушу! - задыхаясь, выкрикнул Кроссби.

- Но как, полковник? Это было бы легко, если бы коммунисты были нелегальной партией. Даже тогда, когда они были вне закона, трудности борьбы с ними были огромны и почти непреодолимы.

- Беда в том, что мы нигде не можем найти его следа,- добавил Риуси. - В течение этих пяти дней мы перерыли все списки, но ни в одном из них нет упоминания о нем. Пора бросить разыскивать Фукуду - надо искать его под другой фамилией.

- Неужели никто не знал его? - простонал Кроссби.

- Мы даже не можем разослать на места поисковых листов,-уже спокойнее продолжал Риуси, - Так как описания его прежних примет, которые дают наши агенты, расходятся между собой. Несомненно только одно обстоятельство: мои люди, которые слышали его на демонстрации, в один голос утверждают, что никогда прежде не видели его. Все данные говорят о том, что Фукуда появился в Токио недавно. Один агент заявил, что, кажется, встречал Фукуду в Кобе. Этот агент последнее время работал там. Я немедленно выслал в Кобе самых способных людей и жду теперь сообщений оттуда.

Высокий, худощавый блондин с маленькими, глубоко посаженными глазками встал:

- Я не понимаю одной вещи…

- Помолчи лучше, Малькольм! - закричал Кроссби. - Ты не понимаешь многих вещей. Ты провалил даже дело с налетами. Нам еще придется поговорить об этом… Ты поступил, как последний дурак! Где это видано, чтобы организовывали налеты на коммунистические организации в ту пору, когда рабочие идут на заводы!.. Если ты чего не умеешь, то хоть посоветуйся с умными людьми. Из-за твоей глупости у нас теперь прибавилось немало новых хлопот. Еще одна такая затея, и мы дождемся всеобщей забастовки.

Малькольм молча сел.

- А я вам скажу, - отозвался Рогге, - напрасно мы нервничаем. Почему мы думаем, что Фукуда все знает?

Кроссби вскочил как ужаленный.

- Рогге, - закричал он,- держи язык за зубами!

Старший лейтенант поспешно сел.

- Молчу, полковник! Молчу, как могила! - пробормотал он.

Кроссби нервно зашагал по кабинету. Потом снова подошел к столу, залпом выпил бокал пива и закурил сигарету:

- Из всего того, о чем сегодня здесь говорилось, явствует только одно: после пяти дней поисков мы знаем столько же, сколько знали в первый день, то-есть ничего! Следовательно, нужно изменить тактику. Надо поставить на ноги всю - понимаете, всю! - полицию.

Канадзава кивнул головой.

- Надо мобилизовать всех агентов, которые когда-либо занимались коммунистами. Всех арестованных в связи с делом Фукуды подвергнуть строжайшему допросу… Ясно? Этим займется вместе с полковником Риуси мой человек - капитан Мак-Лари.

Невысокий брюнет со скуластым лицом усмехнулся и подмигнул Риуси.

- Арестованный нами доктор, у которого укрывался Фукуда, - поспешно вмешался Риуси, - умер этой ночью.

- Идиоты! - Кроссби ударил кулаком по столу. - Что вы делаете? Даже людей допрашивать не умеете! Я все свои надежды возлагал именно на этого промятого доктора, а теперь мы снова потеряли след… - Кроссби овладел собой и обратился к Риуси: - Полковник, завтра же утром я жду от вас сообщения о результатах розысков в Кобе. Все знают, что нужно делать?

Собравшиеся начали отодвигать стулья. Спустя минуту в кабинете остались только Кроссби и Канадзава. Японец пристально посмотрел на американца и, склонившись к нему, тихо сказал:

- Полковник, я не хотел говорить при всех, но вести плохие. Агент, который по моему поручению пробрался в токийскую коммунистическую организацию и следил за красными, подозреваемыми в укрывательстве Фукуды, не вернулся. Даже тела его не нашли. Я полагаю, что его убили, как провокатора. Это подтверждает мое предположение, что Фукуда действует в тесном контакте с местными партийными организациями. Мой исчезнувший агент все же успел назвать фамилию человека, который будто бы помог Фукуде бежать. Человек этот - шофер. Позавчера я приказал задержать его под видом нарушения правил уличного движения. Вы понимаете, что мы должны были действовать очень осторожно, чтобы не спугнуть зверя. Проверили, что делал этот шофер в тот день и ночью. Однако у него неопровержимые доказательства: был на демонстрации, но сразу же выехал в Осака. Мы отпустили его, установив за ним надзор.

Кроссби удивленно поднял брови и с минуту что-то чертил на листе бумаги, потом посмотрел на Канадзаву:

- Вы думаете, он знает о чем-нибудь?

- Я уверен в этом!

- И что же?

- Нужно подождать. Один неосторожный шаг этого человека даст нам возможность захватить Фукуду.

- Ждать, все только ждать! - раздраженно крикнул Кроссби, но, овладев собой, махнул рукой. - Вы правы, генерал: придется подождать… Да, вы хотели мне назвать фамилию этого человека…

- Косуке, Акира Косуке, шофер,-ответил Канадзава.

Кроссби поспешно записал фамилию в блокнот.

- Спасибо, генерал!-сказал он вставая. - Вы оказываете нам неоценимые услуги. Долг нашей благодарности растет с каждым днем.

Они простились, и Канадзава вышел. Кроссби погрузился в размышления. Уже в течение нескольких дней полковник чувствовал себя как человек, заблудившийся в густом, темном лесу. Он понимал, что где-то, рядом с ним, притаилась грозная опасность. Этой опасностью был Фукуда. «Хорошо, если Рогге прав и Фукуда еще ничего не знает о «Центре ББ». А что, если знает?.. Нет, его во что бы то ни стало нужно поймать, иначе он все раскроет. А тогда…» Кроссби. не хотел даже думать о том, что произойдет тогда, какие последствия вызовет заявление Фукуды. «Крах карьеры, крах фирмы… наконец, крах политики! За такие дела никто по головке не погладит! Но что же, чорт возьми, делать? Как поймать этого неуловимого Фукуду?»

Эти вопросы мучили полковника Кроссби. Вчера вечером он говорил об этом со Смитом. Последние сообщения от брата свидетельствуют о том, что в недалеком будущем «Центр ББ» может стать гигантским бизнесом. Это просто золотая жила, как говорит Смит. А тут какой-то Фукуда может в один день разрушить все надежды!

Кроссби весь передернулся от злости и нажал кнопку звонка:

- Старшего лейтенанта Рогге ко мне!

Полковник молча ждал помощника, нервно барабаня пальцами по столу. Он встретил Рогге потоком ругани и проклятий.

- Ты что думаешь, тебе будут платить по доллару за каждое слово, дурак? - орал он. - Не хватало еще, чтобы ты рассказал всему этому сброду, почему мы разыскиваем Фукуду! Ты думаешь, что Канадзава такой же тупица, как Мак-Лари или Малькольм? Я уверен, что он уже начинает догадываться, почему меня так нервирует дело Фукуды… Мало тебе этого? Ты хочешь рассказать об этом всем остальным?

- Да я совсем не хотел этого! - оправдывался Рогге.- Это как-то нечаянно вырвалось у меня, но, даю честное слово, я ничего бы им не сказал!

- Дурак ты был, дураком и остался… Но я еще кое о чем хотел спросить тебя.

Рогге молча сел в кресло и налил себе пива.

- Ну-ка, скажи мне, кто такой Хитченер? - вдруг спросил Кроссби.

Рогге вздрогнул от неожиданности, бокал выпал у него из рук, ударился о край стола и разбился. Тонкие струйки желтоватого пива потекли на ковер.

- Ага! Попался, негодяй!-довольно потер руки Кроссби. - Так-то, голубчик… Ты что же думаешь, а? Разве для того я вытянул тебя сюда, чтобы ты тут, под носом у меня, организовал свой собственный бизнес, а? Пока ты зарабатывал на чайных, беря по сто долларов за разрешение на их открытие, я молчал. Но Хитченер - это уже нечто другое. Выкладывай-ка, кто он такой?

- Это мой старый компаньон…

- Ага! Значит, теперь вы снова снюхались с ним? Ты уже думал, что вам удастся одурачить старого Кроссби? Не так-то это просто, парень! Обожди немного!

- Вовсе я не хотел тебя одурачить, с чего ты взял! Я не говорил с Хитченером ни о каком бизнесе…

- Врешь! - крикнул Кроссби. - А кто с ним разговаривал о фарфоре?.. Ага, побледнел!

Рогге отер пот, неожиданно выступивший на лбу.

- Я начинаю восхищаться тобой, Кроссби! - пробормотал он после минутного молчания. - Если всегда будешь так энергично действовать, то, я уверен, ты непременно поймаешь Фукуду.

- Не заговаривай мне зубы, они у меня не болят. Скажи-ка лучше, какой это бизнес ты затеял с фарфором?

- Я и сам не знаю! Что-то пришло мне в голову по пьяной лавочке…

- Рогге!.. - Кроссби поднялся из-за стола, и взгляд его стал холодным и колючим. - Рогге!.. Не пытайся меня обмануть, иначе…

Старший лейтенант вскочил, растерянно глядя на своего начальника:

- Даю слово, что я ничего не собирался делать! Даже не помню, что обещал ему. Это было…

- Ладно! - сквозь стиснутые зубы процедил Кроссби.- Ладно! Ты свободен. Сегодня вечером явишься ко мне за бумагами. Завтра ты будешь совсем свободным человеком.

- Кроссби!.. - Рогге запнулся. - Не говори этого. Я понимаю, что ты готовишь мне, но не боюсь тебя. Я сейчас пойду к…

- Куда ты пойдешь, мой милый? - захохотал Кроссби.- Ты думаешь, тебе удастся пройти больше десяти шагов, после того как ты переступишь этот порог?.. Ты забываешь, парень, что…

Рогге в изнеможении свалился в кресло:

- Черт с тобой!.. Ладно, я расскажу о Хитченере… Я предложил ему приобрести одну небольшую фабрику фарфоровых изделий.

- Ага! Чтобы потом продать ее мне за десятикратную цену? Не удалось!.. Видишь, Рогге, я не раз уже говорил, что меня обмануть не удастся и кончится это плохо для тебя же. Если бы ты сам сказал мне об этом бизнесе, то получил бы свою долю наличными, а так ты не получишь ни цента. Понимаешь: ни цента!.. А теперь иди и займись делами. Завтра после обеда приведешь ко мне того японца, владельца фабрики. Если хорошо устроишь этот бизнес, то, может быть, и получишь что-нибудь. Иди!

Генерал Канадзава поудобнее уселся на цыновке. Перед ним на низеньком столике стояли чайник и крохотная чашечка. Рядом лежали принадлежности для курения. Генерал поправил полы длинного кимоно и налил себе чаю. Отпив глоток, он отставил столик, взял короткую трубку и, откинувшись к стене, стал медленно пускать колечки дыма.

Такие минуты он любил больше всего. Там, в городе, в его служебный кабинет всегда кто-нибудь мог зайти или позвонить по телефону, постоянно доносился шум улицы и звук шагов в коридоре-. Здесь же генерал был совершенно изолирован от внешнего мира. Его загородная вилла буквально утопала в зелени и цветах. Каждый уголок этого заботливо построенного и комфортабельно обставленного дома дышал спокойствием и тишиной.

Но сам Канадзава сейчас не был спокоен. Дело Фукуды, которое он начал, оказалось значительно более сложным, чем можно было ожидать. Благодаря этому делу он, Канадзава, получил должность - и не какую-нибудь, а очень ответственную. Генерал Смит сдержал свое обещание, и два дня тому назад Канадзава уже вступил на пост заместителя начальника императорской полиции, а по сути дела стал руководителем всей японской полиции. Вспомнив об этом, Канадзава довольно усмехнулся: его расчеты оправдываются! Не напрасно он ждал столько лет, оставаясь в опале. Сегодня он пожинает плоды своего долголетнего терпения.

Канадзава с первых же дней прихода американцев понял, что его звезда опять засияет. «Я еще не так стар, а мои знания и опыт наверняка пригодятся нашим американским друзьям!» - говорил он в узком кругу приятелей. Чтобы не оказаться в положении человека, выброшенного за борт быстрым течением жизни, генерал Канадзава все эти годы после капитуляции поддерживал связь со своими информаторами, осведомителями и агентами. Он хорошо знал обстановку в стране. Знал не только из газет - агенты подробно доносили ему обо всем. Канадзава еще тогда обнаружил тайные пружины политики японского правительства и американских властей.

У себя дома он хранил часть сыскного архива, уцелевшего в вихре войны. Друзья смеялись над Канадзавой, который старательно хранил всевозможные бумажки не только времен войны, но и довоенных лет. А он только пожимал плечами и сожалел о недальновидности своих друзей. И вот теперь эти бумажки могут оказать ему неоценимую услугу. Недаром он хранил их. Нет, недаром!

Да, вот они, эти бумажки, над которыми посмеивались друзья… Взять хотя бы дело о врачах-бактериоло-гах, которых так жадно ищет генерал Смит. Канадзава хранил у себя много сведении, касающихся этих людей. Ведь он еще в Харбине ведал архивом «отряда 731». Или, например, сведения о коммунистах. Канадзава мог бы представить о них немало ценной информации. Когда его отозвали из Харбина в Токио, он был назначен на пост начальника антикоммунистического отдела. После капитуляции Японии Канадзава припрятал часть документов в своей вилле. «Пригодятся!» - уверенно сказал он себе еще тогда. И не ошибся. Генерал хорошо знал Америку и людей, которые ею управляют, и потому верил, что, как специалист по борьбе с коммунизмом, он еще будет нужен. Теперь это предположение оправдалось.

Генерал взял бумаги, лежащие рядом на подушке, внимательно прочитал несколько исписанных листов. Потом посмотрел на фотографию, приклеенную к длинной полоске бумаги со следами отпечатков пальцев. О, генерал дорого заплатил бы за то, чтобы иметь в руках не фотографию, а самого человека! Да, но что делать, если этот человек пока неуловим…

Кроссби? Этот полковник, по существу, не больше как глупец и грубый авантюрист. Он, Канадзава, никогда бы не доверил ему такой ответственной и тонкой миссии. Где это слыхано, чтобы ради розыска одного человека организовать налеты на все партийные комитеты коммунистов! Так может поступить только очень ограниченный человек. Правда, Кроссби пытается сейчас свалить всю вину на Малькольма, но это не меняет дела. Он, Канадзава, хорошо знает эту кухню!

Дело Фукуды не давало генералу покоя. Телефонируя в тот день полковнику Кроссби, генерал не предполагал, что американцы так заинтересуются Фукудой. Канадзава попросту хотел просить Кроссби, чтобы он отдал этого человека в распоряжение Риуси, а уж тогда он, Канадзава, занялся бы им сам. Между тем дело обернулось совсем по-другому. Услышав историю Фукуды, Кроссби проявил к ней необычайный интерес. Собственно, не ко всей истории, а к той- части, в которой шла речь о бактериологической войне. Именно это и заставило американца разразиться проклятиями. Для человека, который мыслит и глядит в будущее - а Канадзава причислял себя именно к такой категории людей, - эта деталь приобретала особенно важное значение.

Еще тогда, в кабинете Кроссби, генерал связал нервозность полковника с просьбой Смита о розыске врачей-бактериологов из «отряда 731». «Старый лис» Канадзава, как часто называли его в японском генеральном штабе, на лету ориентировался в обстановке. Ясно, что американцы проводят какие-то бактериологические опыты. Это не подлежит сомнению. Редкие сообщения о бактериологических работах, проскальзывающие в американских газетах, должны были на чем-то основываться. Неизвестными оставались только размеры исследований и их форма…

Канадзава принадлежал к категории трезво мыслящих людей. Свидетельством этому были роскошная вилла, крупный счет в банке и умело используемый архив. Если американцы действительно проводят опыты с бактериями, то тут, пожалуй, можно кое-что урвать. Мысленно Канадзава уже видел себя на ответственном посту, хорошо оплачиваемом не какими-то обесцененными иенами, а настоящими долларами.

Впрочем, не это было самым главным. Канадзава ненавидел, смертельно ненавидел простых людей. Ненавидел их и в то же время боялся. Он и до сих пор не мог забыть пережитого тридцать лет назад, когда он, новоиспеченный офицер, был отправлен на подавление так называемых «рисовых бунтов». Если бы не случайность, он заплатил бы тогда жизнью за первый военный поход. Не раз, просыпаясь ночью, Канадзава обливался холодным потом - во сне он снова видел толпу безоружных крестьян, кидающихся в атаку на его отряд…

Генерал отхлебнул чай из чашечки. Он несколько успокоился и опять взял с подушки фотографию. С того дня, когда всплыло дело Фукуды, принесшее генералу почет и должность, он решил не выпускать его из своих рук. На него он возлагал большие надежды. Что из того, что Кроссби мобилизует всю полицию на охоту за Фукудой, если Фукуда для него только тень! А Канадзава знает его, хорошо знает! Правда, все агенты, которые видели Фукуду на демонстрации, не опознали его на этой фотографии, сделанной еще во время ареста в Маньчжурии. Но это не имеет особого значения - у Канадзавы есть еще отпечатки пальцев Фукуды. Такому сыщику, как Канадзава, не слишком трудно будет разыскать человека по отпечаткам.

Канадзава язвительно улыбнулся. Этот крикун Кроссби ухватился сегодня за фамилию Косуке. Но ведь Косуке не такой дурак, чтобы покорно выложить все Кроссби. Другое дело, если он столкнется с Канадзавой. Генерал стиснул зубы, рот его стал похож на длинную, узкую щель, за которой едва виднелся ряд редких зубов. Ничего! Придет минута, когда можно будет прижать этого Косуке к стене. Пока еще рановато…

Канадзава был уверен, что из трех человек, возглавляющих розыск, только он имеет шансы на успех.

Риуси разрывается на части, но ищет вслепую. То же самое происходит и с Кроссби, который лишь хрипит от ярости. Только он, Канадзава, кое-что знает о Фукуде и мог бы помочь установить его личность.

Для генерала исчезновение агента, который следил за Косуке и клялся, что тот помог Фукуде бежать, было тяжелым ударом. Агент не сообщил тогда в комиссариате, кто, кроме Косуке и доктора, знает Фукуду. Теперь доктора уже нет, и единственным свидетелем остался шофер Косуке. Но тот не станет ничего говорить, если его не сразить вескими доводами. Но, впрочем, и в это Канадзава не верил. Слишком хорошо он знал коммунистов, чтобы надеяться сломить хоть одного из них и заставить просить пощады. Особенно такого, как Косуке, о котором он собрал немало сведений. Такой не поддастся!

Генерал старательно сложил бумаги и положил их под подушку. Закурил трубку и громко хлопнул в ладоши. В ту же минуту в дверях появился старый, почтительно склонившийся слуга.

- Пришел кто-нибудь ко мне?

- Да, господин! Какой-то человек.

- Впусти его!

Слуга исчез и через минуту вернулся в сопровождении высокого мужчины с изрытым оспой лицом. Генерал показал ему на место возле столика:

- Садись, Накава!

Гость приблизился, кланяясь на каждом шагу. Генерал молча показал на пустой чайник. Слуга принес столик с дымящимся чайником и двумя чашечками. Канадзава подождал, пока слуга наполнит их и выйдет.

- У меня есть для тебя важная и выгодная работа, Накава! - сказал генерал.

- Благодарю вас, господин!-почтительно ответил Наказа. - Могу я спросить, какая это работа? - В подобострастной улыбке гость обнажил искрошившиеся, почерневшие зубы.

- Очень важная и очень выгодная! - повторил генерал.

Как бы подчеркивая весомость и значение своей фразы, Канадзава вынул из-за манжета кимоно несколько банковских билетов. Накава осторожно взял деньги, внимательно осмотрел их, пересчитал и положил за пазуху.

- Теперь я вижу, что работа действительно важная, - пробормотал он.

- Что ты там бубнишь? - спросил генерал, делая вид, что не расслышал бормотанья Накавы.

- Я говорю, мой господин, что сделаю для вас все, лишь бы вы остались довольны.

- И щедры. Не так ли? - иронически добавил Канадзава.

- И щедры, господин. Вы ведь знаете, как плохо мне сейчас приходится.

- Я не для того вызывал тебя, чтобы выслушивать твои жалобы! - нетерпеливо фыркнул Канадзава. - На это у меня нет времени.

- Мой господин, я готов выполнить любой ваш приказ! - почтительно ответил Накава.

- Сколько у тебя людей?

- Семеро, господин.

- Маловато, - скривился Канадзава, - но ничего не поделаешь. Так вот, разошлешь их по разным городам - в Осака, Киото и Кобе. Поручишь им собрать сведения о всех врачах, которые живут в этих городах и окончили университет в Киото. Понимаешь? Только в Киото. Затем они должны добыть отпечатки пальцев этих врачей. Ясно?

- О, мой господин, - схватился за голову Накава, - но ведь это огромная работа! Мы не справимся.

- Я же сказал тебе, что работа трудная, но и выгодная. Вот тебе еще немного денег на поездку твоих людей. Они не должны ни в чем нуждаться во врем» работы. Даю тебе на все это три недели.

- Господин, - простонал Накава, - как я справлюсь с такой работой? Ведь нужно добыть отпечатки стольких людей! И как это сделать?

- Это меня не касается! - холодно отрезал Канадзава. - Я плачу за то, чтобы ты не только выполнял мои приказ, но и думал. И помни: три недели! Ни одного дня больше… Ты, конечно, понимаешь, что к каждому оттиску должны быть приложены адрес и полное наименование владельца.

Накава хотел что-то возразить, но по лицу генерала понял, что разговор окончен. Он встал и, отвешивая низкие поклоны, попятился к двери.

- Смотри же, три недели! - повторил генерал.

Канадзава снова развалился на подушках. Он не был

уверен, что поручение, данное им Накаве, принесет желаемые результаты. Но, в конце концов, он ничем не рискует. За эти три недели он предпримет и другие меры к розыску Фукуды. Кое-что уже сделано. А три недели - это уж не так много: за такой короткий срок Кроссби все равно ничего не добьется. А если… - генерал усмехнулся, - если Кроссби даже и нападет на след Фукуды, то он, Канадзава, сумеет выхватить Фукуду из-под носа глупого американца. Фукуда - это ставка Канадзавы!