Бандит с Черных Гор

33. ШИЛА В МЕШКЕ НЕ УТАИШЬ

В самом деле, он не верил ни своим глазам, ни ушам, ни рукам. Ну как можно довести тюрьму до такого состояния! Ведь еще три года тому назад в ней царил полный порядок! Надо было моментально воспользоваться этой дивной возможностью. Дюк подбежал к поленнице, сложенной недалеко от тюремной стены, и выбрал тонкое полено. Просунув его под нижний прут решетки, он стал действовать им, словно рычагом. И вот первый снизу прут отскочил. Осталось проделать ту же операцию со следующим. По в этот момент дверь камеры опять распахнулась. Дюк присел под окном.

Когда он опять поднялся, дверь камеры была уже закрыта. Похоже, за пленником следили очень бдительно и с этой целью через определенные промежутки времени распахивали дверь, чтобы убедиться в том, что с ним ничего не случилось. Он опять принялся орудовать импровизированным рычагом, и через пару секунд пришлось ловить в воздухе отлетевший тяжелый стальной прут. Не теряя ни минуты, Дюк принялся за третий прут, который оказался покрепче первых двух. Он еще не успел отодрать его, как увидел, что наконец-то Сэм заметил его и свечкой выпрямился на тюремной кровати. Дюк махнул ему рукой, и Сэм принял прежнее положение как раз в тот момент, когда дверь снова распахнулась.

Как только тюремщик вышел из камеры, Дюк набросился на третий прут. Он нс хотел поддаваться, но, навалившись на него со всей силой и со всем ожесточением, Дюк вырвал и его.

— Осторожней! — крикнул Сэм. Он стоял совсем рядом с решеткой, дрожа от нетерпения и страха.

Дюк посмотрел на него с удивлением. Он даже не предполагал, что юный разбойник может так сильно бояться; но на собственной шкуре ему было хорошо известно, что может сотворить тюрьма даже с самым сильным и бесстрашным человеком.

— Быстрее! — поторопил Дюк.

Но Сэм не нуждался в понуканиях. Он ужом проскользнул в образовавшуюся щель, проскользнул так, будто бы его тело было на славу смазано маслом. Вот уже плечи, тело, бедра проскользнули сквозь зарешеченное окно, и Сэм тяжело повалился вниз головой на землю. Он наверняка бы разбил голову о камни, если бы Дюк не подхватил его на лету.

Легко приподняв юношу, он поставил его на ноги. Теперь пленник был свободен, цел и невредим, но Дюк стоял совершенно ошарашенный, будто его огрели по голове рукояткой кольта. Он держал в своих руках женское тело, и это открытие ошеломило его. Это была сама Салли, перед ним стояла сама Салли — съежившаяся от стыда, догадавшаяся, что маскарад перестал быть тайной.

Это Салли по приказанию старика покинула на коне пещеру! Это Салли выбила Дюка выстрелом из седла! Это Салли склонилась над ним, чтобы перевязать нанесенную ею же рану и привести его в сознание! Это Салли спасла Дюка от погони, которая настигала его у самых Черных гор! Это Салли, оказывается, вела с ним полукокетливый диалог, с тем чтобы какую-то минуту спустя вылететь к нему как фурия в облике своего несуществующего брата!

Он просто не мог поверить в это! Это просто вывело его из равновесия! Значит, этот дерзкий бандит, этот странный всадник и грабитель и есть вот эта самая девушка, которая сейчас дрожит перед ним от страха, обезоруженная тем, что он догадался, проник в ее тайну переодевания, и это для нее куда страшнее, чем оказаться под прицельным огнем десятка револьверов!

В тюрьме раздался крик:

— Где он? Эй, Том! Том Аньен, он сбежал!

Шум, гам и полная неразбериха охватили тюрьму со всех сторон. Дюк схватил Салли за руку.

— Салли! — воскликнул он. — Нам надо бежать. Давайте вперед! Бегите прямо, сквозь деревья. Я следую за вами.

Пока наспех отряженная шерифом охрана, чувствующая себя глубоко оскорбленной подлым обманом, беспорядочно металась из стороны в сторону, издавая грозные крики, паля по каждой замеченной тени и производя совершенно невероятный шум, Дюк и Салли бежали прямо к брошенному амбару, где их дожидались Понедельник и прекрасный каурый жеребец. Они вскочили в седла и выехали из амбара. Дюк, придержав скакуна, сказал:

— Наше место Здесь. Сейчас они разошлют во все стороны всадников, старательно обыщут все холмы вокруг Хвилер-Сити, но сюда и не подумают заглянуть. Через некоторое время, когда они окончательно утомятся, мы тронемся.

Салли промолчала. Она совсем пала духом и потому сидела в седле, уронив голову на грудь.

— Салли! — вдруг резко произнес Дюк и натянул поводья так, что голова Понедельника вплотную приблизилась к голове каурого. — Салли, — вновь повторил он, — вы так переживаете из-за происшествия в пещере, да? Вы печалитесь, потому что он погиб?

— Потому что погиб? — удивилась Салли. — Вы думаете, что меня это волнует? Он был не человек, а дьявол, сущий дьявол. И я еще должна сожалеть о его смерти? О, если бы это случилось не сегодня, а хотя бы за несколько лет до того, как…

— Как что, Салли?

— Как я встретила вас, Джон Морроу!

— Салли! — взмолился он. — Не смейте плакать! Не плачьте, Салли! Что же я наделал такого, что вы…

— Вы знаете, что я просто… просто настоящая…

— Так кто же вы, Салли?

— Я просто настоящая бесстыдница!

— Почему?

— Потому что я разъезжала по окрестностям в мужском платье и… О, почему вы не оставили меня там, в тюрьме?!

— Позвольте, я вам искренне расскажу обо всем, Салли!

— Конечно, — прошептала девушка. — Но что вы собираетесь рассказать мне, Джон?

Голос, которым она произнесла его имя, причинил Дюку невыносимую сердечную боль, и он некоторое время не мог вымолвить ни слова. Наконец губы его разжались:

— Салли, я вовсе не думаю презирать вас. Вы думаете, я старался спасти из тюрьмы вашего брата? Вовсе нет. Все время сердце подсказывало мне, что в тюрьме были именно вы.

Она подняла лицо к небу.

— Я так не думала, — прошептала она, — но теперь, кажется, начинаю понимать, Джон.

— Потому что когда я впервые увидел вас там, па балкончике в «Уорнерс Спрингс», я полюбил вас, Салли. Вы верите мне?

— Я пытаюсь… — заволновалась девушка. — Я пытаюсь убедить себя, что вы так не думаете. Но как раз это у меня получается очень плохо, Джон; в самом деле, я не могу ответить вам теми же словами, потому что, Джон, я влюбилась в вас гораздо раньше, наблюдая с балкона, как все эти девушки отворачивались от вас и как вас охватывает гнев и разочарование!

— Салли, дорогая!

И он принял ее в свои объятия, и голова ее легла на его плечо… Дюк поцеловал девушку в губы и отер с лица слезы. Помолчав, он растроганно произнес:

— О, если бы мне удалось сделать одно дело, я бы доказал им всем, что я в самом деле уже не тот человек, что был прежде. Если бы я сделал это, каждый честный гражданин Хвилер-Сити с удовольствием пожал бы мне руку! Но не время говорить об этом. Я хотел бы теперь услышать вас. Расскажите о себе, Салли!

— О, это долгая история.

— У нас есть время. Нам все равно надо побыть здесь еще немного.

— Тогда начну сначала.