Барин 2

Глава 10

Начало июня выдалось жарким. Сегодня с самого утра парило, небо молочно-ясное, без единого облачка. В беседке мы завтракали втроем: Прохор Петрович, ротмистр Вахрушев и я. Аглая уже напекла свежие румяные пирожки к чаю, вынесла маленькие пиалы с душистым медом.

— Егор Сергеевич, — произнес я.– Вчера бригадир подобрал четверых парней в охрану. Нужно обучить их хорошо стрелять.

— Обучим, Андрей Иванович. Натаскаем охрану, теперь на ваш завод ни одна мышь не проскочит…

— Будем надеяться…

К воротам подъехала гремящая тарантайка. Пес сразу протяжно залаял.

— Это еще кто?..– нахмурился Прохор.

Приоткрылась калитка и во двор осторожно заглянул худощавый чернявый парнишка в мешковатой рубахе.

— О… Лексей пожаловал, племяш мой…– удивился приказчик.

Парнишка вежливо поклонился:

— Здравствуйте! Барин, мне бы с сестрой Аглаей потолковать…

Девушка уже заметила брата и спешила навстречу.

Они пошептались за воротами, и вскоре вернулась встревоженная Аглая:

— Андрей Иванович, отпустите в Березкино на денек. Мама прихворала…

— Одну не отпущу…

— Андрей Иванович, давайте с Аглашкой съезжу,– предложил приказчик.– Заодно побеседую с ее родителями, о нашем вчерашнем разговоре…

— Хорошо. Поезжайте, Прохор Петрович…

Как только тарантайка уехала, я задумался. Прошли уже сутки, а от полковника Кудасова пока никаких вестей. Что мне делать вечером? Шкатулку отдавать я не хотел, но и подставлять жителей усадьбы под стволы тоже нельзя.

Ротмистр заметил мое беспокойство:

— Андрей Иванович, не волнуйтесь. Думаю, до обеда мы получим весточку.

— Барин! — быстро подошел Тихон.– Давайте на огороде, вдоль плетня, гороха побольше посеем, он и плетется, и землицу удобряет… а за баней лучше тыкву…

— Иди отсюда, фетюх! — прикрикнул ротмистр.– Мы тут дела государственной важности решаем…а он со своим горохом и тыквой!

— Тихон, сажай чего хочешь…– махнул я рукой.– Ты мне лучше скажи, дружочек, почему ружья боишься? Стрелять не учишься?

— Страсть боюсь, барин… Я когда еще мальцом был, меня сосед-дурак из ружья напужал… я даже портки тогда обмочил, до сей поры испытываю страшную неприязнь к оружию…

— А если супостат какой полезет? Как думаешь семью защищать?

— Возьму топор или вилы… в умелых руках все в дело пойдет…

— Ладно, иди уже, огородничай, тюля…

Я решил и вправду еще немного подождать. Вестовой из Тимофеево примчался ровно в десять. Передал запечатанный конверт и сразу уехал. Я присел на ступеньки и нетерпеливо вскрыл конверт.

' Андрей Иванович, сегодня вечером обязательно идите на встречу к мосту. Но шкатулку пока не отдавайте, обязательно требуйте аудиенции со старшим. Ничего не бойтесь, они вас точно не тронут. Теперь они будут с вас пылинки сдувать, чтобы завладеть сокровищем. Но один лучше не ходите, возьмите с собой своего друга-ротмистра. Кудасов.'

Я показал письмо Вахрушеву.

Интересно девки пляшут… Кудасов не видел эту странную парочку. Кажется, эти люди способны на все… слетят еще с катушек и перестреляют нас в лесу как куропаток, кто знает, сколько там головорезов в зарослях бродит… хотя тогда они и вправду никогда не найдут шкатулки…

Однако, в любом случае, полковник Кудасов серьезно подставлял меня. У оперативников этот прием называется «охота на живца». Интересно, они вообще собираются задействовать своих сотрудников?

— Значится пойдем,– кивнул ротмистр.– Езжайте пока на завод, Андрей Иванович, а я, на всякий случай, оружие к вечеру приготовлю… давайте еще вечером Герасима возьмем.

— Хорошо, — кивнул я.

А почему бы не прихватить с собой еще десяток мужиков для паритета?

Я уже собирался выезжать на завод, когда к воротам подъехал запряженный фаэтон с большими колесами. Довольно редкое средство передвижение в нашей местности. Прибыл солидный господин в новеньком френче, с аккуратной щеточкой усов. Он важно вошел во двор и поздоровался:

— Добрый день, господа. Военный инженер Аркадий Семенович Дягилев.

— Вас губернатор прислал? — вспомнил я.

— Да, прибыл от губернатора Матвея Львовича Кожевникова,– подтвердил инженер и внимательно осмотрел винт Архимеда.– Забавная штука… Господин Никитин, давайте поговорим о ваших идеях по оружию…

Мы прошли в беседку.

— Вы голодны, господин Дягилев?

— Нет. Но от чая не откажусь.

— Андрей Иванович, разрешите я тоже послушаю предмет вашего разговора? — спросил Вахрушев.

— Конечно. Тем более, как человеку военному, вам это будет наверняка интересно…

Я попросил Марфу принести чай, и вынес из кабинета листы с записями и чертежами.

— Посмотрите, Аркадий Семенович, вот характеристики винтовок и их преимущество по отношению к гладкоствольным дульнозарядным ружьям. Прусский инженер Дрейзе еще более десяти лет назад придумал винтовку с затвором в казенной части. Заряжать винтовку можно в любом положении, даже на ходу, что очень удобно в бою. Мое предложение — начать изготовление подобных винтовок и сразу выпускать к ним патроны. Скорострельность винтовки — восемь выстрелов в минуту, а дульнозарядных ружей — один выстрел в три-четыре минуты. Есть разница?

— Существенная,– согласился инженер.

— Со временем нужно переходить на винтовки с обоймой. То есть заряжать сразу обойму из пяти пуль. Отстрелялся — вставил новую…

— Такого еще никто в мире не делал…

— Мы сделаем первыми. Посмотрите чертежи. Я не большой специалист-оружейник, но в общих чертах все подробно описал.

Дягилев показал на чертеж:

— А куда будете закладывать обойму?

— В пазы ствольной коробки. Каждый патрон досылать при помощи затвора. Но патроны должны быть одной маркировки и калибра. Если все рассчитать идеально, пуля будет покидать ствол со скоростью восемьсот пятьдесят метров в секунду…

— Невероятная убойная сила…– покачал головой инженер.

Марфа принесла кипящий самовар и разлила чай по бокалам.

— Вы просто гений, Андрей Иванович! — восхитился Дягилев.

Я слегка покраснел. Не хорошо, конечно, купаться в лучах чужой славы. Славы великих русских оружейников, которые по-настоящему заботились о защите Отчизны… впрочем, не только русских оружейников, но и иностранных, взять хоть талантливого инженера Дрейзе…

— Создание новых винтовок — тщательная и кропотливая работа. Мы должны сделать точные расчеты. Если губернатору удастся убедить военного министра — откроем в Царицыне оружейный завод, выпустим для начала экспериментальную партию новых винтовок, покажем их преимущество военным.

— В свете грядущих событий, я имею в виду войну с турками — выпуск новых винтовок для армии нужен как глоток свежего воздуха,– согласился инженер.

Вахрушев удивленно осмотрел чертежи:

— Андрей Иванович, это и вправду вы сами придумали?

— Что-то придумал, что-то прочитал…

Я задумался:

— Кстати, можно поразмыслить о классификации винтовок для кавалеристов и пехоты, а также возможность пристегивания штыка для ближнего боя.

— Андрей Иванович, я только не понял насчет патронов,– нахмурился инженер.– Сама гильза будет бумажная?

— Никакой бумаги и картона. Бумага боится сырости. Капсюль и гильза должны быть металлическими, стальными. Пули можно делать остроконечными и тупоконечными.

— Остроконечными это понятно. Для лучшей точности.

— Да. Простая аэродинамика. Тупоконечная пуля не столь точна, зато обладает лучшим останавливающим эффектом. Если пулю сделать с бронебойным сердечником из закаленной стали, она легко пробьет любой щит, укрепление, даже металлическую обшивку…

Разговор с Дягилевым оказался весьма содержательным. Инженер оказался человеком продвинутым, даже сразу стал предлагать увеличить количество патронов в обойме. Мы проговорили часа два. Дягилев забрал чертежи, записи, и уехал из усадьбы под большим впечатлением, пообещав, что скоро эти записи и чертежи попадут к военному министру Чернышову.

На завод я сегодня попал только в два часа.

Мужики уже почистили и убрали почти все обгоревшие останки. Поставили шатер иприступили к строительству навесов. Однако у меня на душе после пожара еще остался неприятный осадок. Я надеялся, что капитан Нагайцев все же найдет этих ублюдков-поджигателей.

Неожиданно на балки приехал Шпагин, приказчик графа Бекмешева. Удивительно, но граф все же решил купить у меня кирпич, даже после ссоры в усадьбе. Шпагин деловито прошелся по мощенным дорожкам и грустно посмотрел на пепелища.

— Как видите — у нас произошел непредвиденный пожар,– пожал я плечами.– Если нужен кирпич — будет позже, недели через две…

— Хорошо, мы немного подождем…– кивнул Шпагин.

— А разве завод в Царицыне еще не заработал? — удивился я.

— Бекмешев видел ваш кирпич и ему очень понравилось качество. Господин Никитин, когда точно сможете изготовить и доставить? Нам нужно тридцать тысяч штук.

— Давайте договоримся так. Изготовим и доставим в течении двадцати дней.

— Хорошо. Нас устраивает. Я даже готов внести предоплату,– кивнул приказчик.– Пятьдесят процентов.

Мы подписали договора, Шпагин расплатился, и когда уже хотел уезжать, внимательно взглянул на меня:

— Господин Никитин, граф Бекмешев предлагает примириться. Он слышал, у вас возникли неувязки с местным помещиком Гариным. Граф может решить эту проблему…

Надо же, еще один Дон Корлеоне нашелся…

— Он хочет сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться?– спросил я с сарказмом.

— Что? Не понял вас, господин Никитин…

— Я свои проблемы, господин Шпагин, обычно сам решаю. Так и передайте Бекмешеву.

Приказчик кивнул, сел в карету, и сразу же уехал.

Вторую половину дня я провел на заводе. Старался не думать о вечерней «стрелке», чтобы поменьше волноваться. Я все же решил не брать деревенских мужиков на встречу. Это может напугать «сочинцев», заставить их нервничать. Поедем лучше втроем: я, ротмистр Вахрушев и Герасим.

Петр Гриднев еще не вернулся из Дубовского Посада, на заводе по-прежнему командовал бригадир Степан. Мужики перевезли меня на плоту на другой берег и я проверил заготовку дров. Выпилили уже изрядный участок у реки, однако леса здесь в избытке. Что радовало — много дубовых рощ, дубовые дрова долго горели и давали хороший жар, в отличии от осин и тополей. Молодые деревья я приказал не трогать, первым делом тащили на дрова сушняк и пилили старые деревья. Мужики и без меня знали дело, здесь я особо не умничал. Только немного жалел, что пока еще не изобрели бензопилы. Пилить вручную деревья, а после еще на чурки — то еще удовольствие. Особенно сейчас, когда в лесу досаждали комара с мошкой.

Однако я заметил, что мужики были заинтересованы работой, два раза в месяц я платил им по десять рублей, а особо старательным, которых отмечал бригадир, накидывал еще по два рубля сверху. Почти все из моего села и поповские записались на завод и почти никто не отлынивал.

Шестерых рабочих я поставил выравнивать дорожку к реке, под строительство узкоколейки. Сам разбил трассу, понаставил колышки. Приходилось работать на глаз, строительного нивелира, конечно, не было. Время за работой пронеслось довольно быстро. На часах уже почти шесть, пора уже возвращаться в усадьбу.

К балкам подъехала гремящая тарантайка.

— Андрей Иванович! — окликнул Прохор.

Я быстро подошел. У Алексея, брата Аглаи, на щеке свежая кровавая ссадина.

— Беда, Андрей Иванович! — всхлипнул Прохор.– Аглаю похитили!

— Как похитили⁈

Я сразу подумал о «сочинцах» и вздрогнул.

— Мы в Березкино были. Аглая с Алексеем к тетке Серафиме пошли за лечебной травкой, на другой конец деревни. Тут незнакомая тарантайка подъехала. Двое выскочили как черти, Алексея ударили, Аглаю в охапку и сразу рванули из деревни…

— Андрей Иванович, я одного хорошо запомнил,– произнес Алексей.– Мордастый такой, страшный…

— Мордастый значит…– задумался я.– Глаза навыкате и нос картошкой, брови мохнатые…

— Все верно. Знаете его?– удивился Прохор.

— Это дружок Гриши Гарина. Встречались однажды на дороге…

— Герасим! — окликнул я.– Возьми у охраны ружье и поехали!

У меня внутри клокотало от ярости. Этот урод Гриша и его дружки все же похитили Аглаю. Теперь я за себя не ручаюсь. Месть будет страшной, если с ее головы хоть волосок упадет!

— Давайте в усадьбу Гарина! — приказал я.

Прохор с Алексеем ехали на тарантайке впереди, мы на бричке сзади. Я крепко сжимал ружье. Убью этого урода Гришу, если он тронет мою девочку. Поставлю ствол к голове и нажму курок, и мне совершенно плевать на последствия…

Когда приехали в усадьбу Гарина, к калитке вышла женщина-садовница, но открывать она не стала.

— Барин, нынче нет никого в имении. Владимир Иванович и приказчик Борис с утра в Тимофеево уехали, скоро должны вернуться…

— А Гриша где? — нахмурился я.

— Гришенька с дружками по округе катается, загуляли малость…

— Тебя как зовут, тетка?

— Агафья, я у барина и садовница, и стряпуха…

— Агафья, Гришины дружки у меня девушку украли. Немедленно скажи, где может быть этот ублюдок…

Женщина задумалась:

— Какую девушку, крепостную?

— Невесту мою.

Агафья слегка побледнела:

— Барин, посмотрите на Выселках. Иногда Гриша с дружками там гужуется…

Как же я сразу-то про Выселки не подумал…

— Поехали! — крикнул я Герасиму и наша кавалькада тронулась дальше.

Через полчаса мы добрались до Выселок, но не нашли никакой тарантайки, за двумя домами стояли только старые телеги. Алексей и Прохор Петрович обошли каждый дом и опросили жителей. Никто ничего не видел. Я был просто в полной растерянности. Где жетеперь искать Аглаю?

Алексей постучал в последний дом на краю. Я стоял неподалеку.

Выглянула женщина лет сорока.

— Вы Григория Гарина сегодня не видели в Выселках?

— Григория давно здесь не было,– покачала головой бабенка.– Уже недели две… а вы зачем его разыскиваете?

— По личному делу.

— У Прошки Рыжего спросите, он к реке пошел… может знает чего…

Я уже хотел спуститься к реке, как из зарослей показался рыжий здоровяк, который дрался со мной в усадьбе Гарина. Он подошел ближе и поклонился:

— Здравствуйте, барин.

— Ты Прошка?

Он кивнул, увидел тарантайку и бричку. Герасим на козлах недружелюбно оскалился,

— Знаю, кого ищете, барин. Вашу девку Мирон Сахнов украл для Гриши.

— А ты, значит, больше не служишь дворовым псом у Гарина?

Рыжий заиграл желваками:

— Они Митяя, брата моего утопили. По приказу Гарина. Я теперь на Выселках живу…

— Где они держат девушку?

— Барин, все расскажу. Только прошу, возьмите к себе. Не могу больше с этими нелюдями…

— На суде подтвердишь, что брата твоего утопили по приказу Гарина?

Рыжий перекрестился.

— Вот ей Богу, все расскажу как есть. И про брата, и про экзекуции, как Гарин девок в усадьбе насильничал… как издевался над крепостными.

— Ты не семейный?

— Нет.

— Тогда немедленно собирай вещи и ступай в Новореченское. Скажешь старосте Платону, что я приказал. Он тебе выделит хату, а завтра я тебя на завод устрою. Так и быть, дам защиту от Гарина.

Рыжий поклонился, схватил и поцеловал мою ладонь.

— Благодарю, душевный вы человек, барин…

— Теперь быстро говори, где Аглаю держат!

— Сейчас по той дорожке езжайте, через три версты увидите небольшой лесок слева. Как въедете — за зарослями домик егеря. Наверняка девку там и держат, больше негде…

Пока мы ехали, уже темнело. Я пытался хоть немного успокоиться, но не мог. Сердце бешено стучало, разгоняя кровь по жилам. Для чего похитили Аглаю было понятно и с момента похищения уже прошло часа три. Теперь мне плевать, сколько там будет Гришиных друзей, какие у них титулы и звания, если они успели сделать то, для чего похитили мою девочку — эти уроды все сегодня сдохнут как последние псы…

Когда приблизились к лесу, окончательно стемнело. Мы остановились на краю зарослей.

— Вы сидите! — приказал я Прохору и Алексею.– Мы с Герасимом сами пойдем. Близко подъезжать не будем, чтобы не услышали…

Я взял ружье и мы осторожно направились через чащу, обходя домик егеря с тыла. Я еще издалека приметил тарантайку возле дома…