Барон

— Ваше сиятельство, лично могу подтвердить, что у моего названого брата лучшие лекари из тех, что я вообще видел, — вовремя помог мне в разговоре Кисил.

— Хорошо. Давайте, тогда я предоставлю барону комнаты, а вы привезете лекаря, — предложил Никифор тер Зволен.

Тут я почувствовал, что все больше слабею. Уже начиная терять нить разговора, ответил поморскому графу и отдал приказ своему оруженосцу:

— Ваше сиятельство, еще раз благодарю вас за вашу заботу, но мне по ряду причин надо находиться на своем корабле. Мабон, слушай мою волю — немедленно доставить меня на «Анну». Там обработаете и зашьете раны.

Спасибо графу, он не стал выделываться, а просто помог, выделив нам повозку и охрану. Когда выделенное для меня средство передвижения застучало колесами по мостовой, я возблагодарил Предков за то, что повозка оказалась моей конструкции.

По крайней мере, я теперь уверен, что меня не растрясет по дороге. Еще и Кисил к нашей компании присоединился. Мне по-настоящему стало приятно, что он за меня волнуется.

Не уверен только, волнуется он за названого брата или больше за полезного торгового партнера и военного союзника. В любом случае, это положительный для меня момент.

Оказав первую доврачебную помощь (а полевая аптечка у меня всегда под боком, тем более, во время дуэли), меня аккуратно погрузили на повозку и повезли в порт.

Что-то перестало мне нравиться размещение в харчевне. Судя по тому, что происходит, могут и убийцу прислать. Не пойму только, кому я здесь дорогу перешел.

На выезде из замка к нам присоединились мои абордажники, которых я немного напугал своим видом. По дороге забрали вещи из харчевни и прибыли в порт. Кисил отпустил графских гвардейцев, а сам остался со мной. А как его прогонишь? Обидится еще.

Честно скажу, что Рембо я из себя не изображал и на живую сам себе грудь не зашивал. Мне дали порошок, который производит Алма из дурман-гриба, а уж после этого обрабатывали и зашивали мои раны.

Не полноценная анестезия, но боль хорошо притупляет. По крайней мере, я не орал от боли. Впрочем, после принятия порошка я начал воспринимать все как в бреду. Кто и что говорил, что происходило вокруг меня, я понимал с большим трудом. Вплоть до того момента, когда совершенно вымотанный заснул обычным сном.

На утро я чувствовал себя уже гораздо лучше и передо мной стала дилемма: задержаться в Зволене для встречи с местными купцами или поторопиться с отплытием?

Взвесив все «за» и «против», я решил не упускать удобную возможность встретиться с купцами. Когда я еще лично окажусь в этом городе? Кстати, не в простом городе, а в центре торговли двух королевств.

Этот день я еще отлежался в своей каюте, стараясь не беспокоить свои раны. Они у меня затягиваются очень быстро, спасибо Мирославу Александровичу за биофаги. Но все же, не стоит мешать им делать свое дело.

К счастью, впустую этот день не прошел. Я написал письма в торговые дома обоих частей города с приглашением к их главам встретиться на следующий день на борту «Анны».

Весь день их разносил мой торговый представитель Тихомир, а последующие два дня я работал с местными купцами. Получилось, что я не посетил ни поморского, ни борейского графа, а вот купеческому сословию уделил много времени для общения. Но у меня уважительная причина — полученные на дуэли раны. Надеюсь, это весомый аргумент, чтобы не дать повода для обиды.

Правильно преподнести ситуацию местным лордам мне помог Кисил. Он меня навещал каждый день, а в остальное время пропадал при дворах поморского и борейского графов.

При названном брате я не стал показывать, что быстро иду на поправку и чувствую себя, по большому счету, неплохо. Наоборот, я усердно изображал страдания, которых на самом деле не испытывал. А уже Кисил транслировал эту «картинку» обоим «сиятельствам».

В общем, покинуть порт получилось на шестые сутки. Ни Никифор тер Зволен, ни Сивер тер Зволен обид вроде бы не затаили. По крайней мере, они мне их не высказали, а я еще и на подарках сэкономил. Да-с, бросайте на меня презрительные взгляды, и-хи-хи.

С главами торговых домов поработал плодотворно. Никто из приглашенных купцов игнорировать приглашение не посмел. Однако сами переговоры закончились по-разному.

Если делать как принято в этом обществе, мне вообще нельзя лично торговлей заниматься. Поэтому мой тиун подготовил и отправил со мной торговца Тихомира. Но я все-таки решил лично поучаствовать.

С поморами мы договорились к обоюдному удовольствию. Получить возможность продавать «бесполезный» антрацит оказалась для них настоящим подарком.

Дополнительно я обозначил свой интерес в импорте ряда других товаров: свинец, слюда, брага, кленовый сок, животный жир, щелок, ароматические растения, мел, известь, каменная брусчатка для дорог, ремесленники из «долговых ям».

С борейскими купцами все оказалось не так радужно — слишком длинное плечо подвоза. От большого перечня интересных для меня товаров борейские торгаши просто отмахнулись — невыгодно.

Слишком везти далеко. А в таком случае, выгодно возить только достаточно дорогой (в соотношении цены к объему) товар. Однако и им я сумел предложить интересную цену на некоторые товары.

Как и поморы, борейцы добывают в Малахитовых горах: свинец, малахит и самоцветы. Малахит и самоцветы мне не нужны, а свинца мне много не надо. Тем более, поморы полностью закроют эту позицию. Им везти ближе, поэтому и для меня выйдет дешевле.

Зато у борейцев, в отличие от поморов, есть в горах железные и медные рудники. И я с удовольствием куплю у них слитки из этого металла. Есть у них даже золото! В Борее его моют на реке Тиса.

Я аккуратно обозначил свой интерес. Много мне, конечно, не продадут, официально в их королевстве золото можно продавать только в казну государства. Хмм, знакомая картина.

Ну да сколько продадут, столько и куплю. На самом деле, сейчас это для меня не насущная необходимость, а скорее инвестиция в будущее. В список будущих поставок борейцы внесли: деготь, воловьи жилы для моих метателей. А также, как и поморы: брагу и ремесленников из «долговых ям».

Доставлять товары будут по морю в Аристи. Там у меня построена крупная складская зона. Когда стал бароном и получил полную власть над феодом, в определенный момент возникла необходимость постройки логистических центров, соединяющих в себе функции оптово-распределительных и транзитно-перевалочных складов.

Я отстроил три таких Логистических центра: в Аристи, Бабайках и Шамбле. Центр в Бабайках обслуживает север баронства, в Шамбле — юг, в Аристи — центральные земли.

Импорт от внешних поставщиков идет тоже по географическому принципу. До какого Логистического центра ближе, до того купцы и ведут свои караваны. Дальше уже моя забота о логистике.

Конечно, вся эта «красивая картинка» существует за счет большой работы моего тиуна Хейка. Пора ему уже дворянство давать. Вернусь из Гуйлиня и обязательно введу его в благородное сословие. Он давно это заслужил.

В общем, что это я расфилосовствовался? А что еще делать? «Анна» вышла из гавани Зволена, обогнула северо-восточный край ойкумены и пошла на юг. Хотелось бы сказать, что устремилась, но ветер…

Ветер сейчас не то, чтобы встречный, но дует с направления градусов под семьдесят пять. Приходится идти галсами. «Анна» и так тихоходный корабль, по моим меркам. Косой парус только на бизани. Понимаете, какая скорость продвижения по маршруту? Тоска!

Вот, сижу на раскладном стульчике на полубаке и скучаю. Рядом то оруженосец, то паж ошиваются, сменяя друг друга, а мне даже разговаривать не хочется. Рефлексирую.

Кроме направления ветра в походе меня пока ничего не беспокоит. Волнение умеренное, скорее даже легкое. Даже такую «сухопутную крысу», как я, не пугает. Длинные, но невысокие волны тянутся настолько далеко, насколько позволяет рассмотреть мое зрение. Немного разнообразят пейзаж пенные барашки, то тут, то там возникающие на гребнях волн.

Раны активно заживают, любая собака позавидует. Болят, конечно, но уже срослось все и швы давно вытащили. Совсем недавно я даже не мог наступить на левую ногу, а левая же рука висела плетью. Но больше всего беспокоила рана на груди. Поморский бретер мне там все мышцы разворотил. Повезло, что не пробил ребра.

Сейчас я раненой рукой шевелю, но через боль, а на левую ногу встаю, только опираясь на своего Мясника. Не дайте Предки, драться придется, тут я пока не в лучших кондициях. Но в остальном уже полноценно организм функционирует.

Прокосячил я с этой дуэлью, недооценил противника. Но как сделать так, чтобы совсем не совершать ошибок? Я не знаю. О многом думать приходится. И военные вопросы — не единственные, а может, и не главные.

Чем выше становится мой статус, тем больше приходится думать о самых разнообразных вопросах. Особенно об экономике. Бестолковка забита так, что кажется, там уже ни на что места не осталось.

Вот, делаю на своих землях, что могу. Чтобы и самому богатеть и моим людям жилось как можно лучше. Но все ли правильно делаю? Я, ведь, не экономист. Заработок сейчас прет «как не в себя», а нет ли на этом пути хорошей такой мины? Ловушки?

Я не знаю. Страшно. Когда сижу со своим тиуном и подсчитываю «де́бет с кре́дитом», вроде и радоваться надо, и даже восторгаться периодически. Но тут же почему-то испанцы вспоминаются средневековые. Конкистадоры, итить их!

В свое время меня поразило, что испанская колониальная империя пришла сначала в экономический, а затем (закономерно) и во всеобъемлющий упадок. Начал интересоваться причинами, как тогда казалось, невозможного краха богатейшего государства.

Но все оказалось закономерно. Чудовищная инфляция убила блистательную Испанию, которая нарушила, наверное, все возможные законы исторического развития общества.

Я страшусь повторить судьбу Испании, хоть и на своем лилипутском уровне. Предпринимаю все доступные для меня шаги, чтобы предотвратить инфляцию* в баронстве.

* — Автор понимает, что не только переизбыток денег в экономике, но и их недостаток — это вредно. Когда ГГ создаёт новое производство, то и оборот денежной массы должен увеличиваться пропорционально.

Ну, насколько у меня ума хватает. Все-таки, я хоть и весьма начитанный землянин двадцатого — двадцать первого веков, но не профессиональный экономист.

Что стараюсь сделать и чего избежать? Максимально снизил импорт в феод. Постоянно развиваю собственные производства, деньги вкладываю в развитие производственной сферы и инфраструктуры своих земель. В то же время сдерживаю кредитование*, чтобы не создать переизбытка средств в обороте.

* — Ни ростовщиков как класса, ни банков на Этерре пока нет. Однако, для развития выгодных для своего баронства проектов, Сержио тер Аристи осуществляет целевое кредитование предпринимателей, через своего тиуна Хейка.

Борюсь с товарным дефицитом для снижения импорта, а также стимулирования разрастающегося населения к производству того товара, которого не хватает в феоде (к примеру, собственное производство соли).

Изо всех сил стараюсь сохранить баланс доходов и расходов казны. Создаю условия для увеличения экспорта из феода для своих производителей. Протекционизм — наше всё!

И успехи вроде бы есть, но растущее благосостояние Аристи разжигает зависть соседей. В баронство идут люди из всех окрестных земель «за хорошей жизнью». Пусть не полноводным потоком, но непрерывным, уж точно.

Это тоже создает напряженность с соседями, но я все равно стараюсь всех принять и устроить. Кстати, это еще одна причина содержать большое войско. Военная мощь — необходимость, а не детская нереализованная мечта задрота из Тотал Вар.

Когда я допил кувшин презентованного мне Кисилом ставленого меда, а в своей голове уже почти сочинил план построения Великой Империи, мои «гениальные» мысли прервал крик матроса с марса грот-мачты:

— Корабли! Прямо по курсу два когга! Идут прямо на нас!

И почему у меня такое чувство, что это не просто спешащие по своим делам, проходящие мимо борейцы?

Глава 12

Глава 12. Борейское море. Червен, 535 круг Н. Э.

— Корабли! Прямо по курсу два когга! Идут прямо на нас! — крик матроса-наблюдателя с марса грот-мачты плеснул мне в кровь адреналина.

— Капитан Зосим, экипаж к бою! — не раздумывая ни секунды заорал я.

Никаких «авось» и «небось», я лучше тысячу раз перестрахуюсь. Хватит мне уже «косячить».

— Мабон, Буеслав, быстро тащите мой доспех и оружие! — оба парня ринулись в мою каюту. А я, еле сдержав стон, встал и, опираясь на полуторник, подошел к бушприту.

Мой «бастард» — отличный меч. Но если дело дойдет до боя на палубе, а тем паче в каютах или трюме, то он будет неудобен. При отражении абордажа вначале хороши пехотные копья.

А вот когда схватка выплескивается через борт на палубу и дальше, в корабельные помещения, то короткие клинки либо топоры (а лучше интрепели) незаменимы.

На корабле закипела бурная деятельность. Расчеты метателей сбросили с баллист чехлы, приготовили к заряжанию снаряды и начали деловито взводить торсионные механизмы. Застучало кресало и вскоре рядом с баллистой в специальном держателе вонючим дымом зачадил факел.

Матросы, словно обезьяны, вскарабкались по вантам и заняли свои места на мачтах в готовности по первой команде командира корабля работать с парусами. Абордажники быстро вооружились и распределились на позициях по боевому расчету.

Через несколько минут ко мне на полубак поднялся наш шкипер. К этому моменту вернулись и Мабон с Буеславом. Паж и оруженосец быстро помогли мне облачиться в доспех и, забрав полуторник, убежали в каюту. Им еще самим вооружаться.

Щит и короткий меч. Думаю, больше мне ничего не пригодится. Я вынул из ножен вакидзаси и осмотрел лезвие. Мечу неслабо досталось в последней дуэли. На режущей кромке появились зазубрины. Пока редкие, но до этого их не было вообще.

Клинок спасали два обстоятельства: во-первых, качество стали, во-вторых, мое мастерство. Да-да, мне его до последнего момента вполне хватало, чтобы не принимать удары на режущую кромку.

Но мои пацаны — молодцы, максимально выправили и зашлифовали повреждения. А мне надо не забывать, что, несмотря на разницу в качестве того вооружения, что я захватил с собой с Земли, и местного, оно все равно имеет вполне себе предельные уровни прочности, гибкости и прочих важных для оружейного металла показателей.

К сожалению, когда-то могут и мой доспех пробить. Все же, это не фэнтезийный мифрил. Шлем я пока надевать не стал, оставив его болтаться на локтевом сгибе.

— Борейцы идут встречным курсом! — снова заорал на марсе наш «глазастый» наблюдатель и тут же добавил. — Ваша милость, это не купцы! Они до зубов вооружены и готовятся к бою!

Шкипер с ожиданием заглянул мне в лицо, а я призадумался. Что-то мне кажется, что сразу тупо идти на сближение, будет… действительно тупо. Атакующих ожидается никак не меньше, чем нас, а скорее всего больше.

Даже если мы одержим верх в предстоящем сражении, то это будет пиррова победа. Без серьезных потерь нам не обойтись. А оно мне надо? Мы до Гуйлиня еще даже половину пути не прошли.

— Капитан, разворачивай «Анну», — приказал я Зосиму. — Будем кайтить*.

* — Кайтить (игровой термин) — это наносить урон по противнику издалека, не давая ему приблизиться к вам на дистанцию ближнего боя. При этом игрок, который кайтит, не отступает и не дает цели расслабиться, постоянно провоцируя противника следовать за собой.

— Эээ… милорд, что вы сказали? — растерянно переспросил шкипер.

— Разверни «Анну» и уложи корабль на уходящий от борейцев курс. Держи дистанцию, не позволяющую добить до нас из луков и арбалетов. А сами мы будем расстреливать преследователей из баллист.

— Понял, милорд, — капитан развернулся от меня к экипажу, набрал в легкие воздуха и заорал. — Поворот оверштаг! Шевелитесь, жирные смуктуньи жопы!

Один из матросов подскочил к кормщику и начал помогать ему поворачивать штурвал. Надсадный сип этих ребят было слышно даже нам на носу когга. А что? Здесь никаких усилителей рулевого управления нет. Ни гидро-, ни пневмо-, ни электроусилителей. Ни-че-го. Только грубая физическая сила, только хардкор!

Зосим побежал на полуют к тяжело пыхтящим рулевым, а «Анна» тяжело завалилась на борт, медленно развернулась и стала на обратный курс. Паруса громко захлопали, ловя ветер, и быстро наполнились, туго натянув полотнища и споро потащив корабль прочь от преследователей.

Оставаться на носу судна мне уже смысла нет. Закинув тарч за спину, я потихоньку пошел на корму корабля, где уже суетился наш шкипер. Пришлось прикладывать усилия, чтобы сдерживать гримасы боли и позорно не стонать.

Исправно работающие биофаги давали мощнейшую регенерацию, но боль не купировали. По дороге ко мне присоединились успевшие вооружиться Мабон и Буеслав. Такой дружной компанией мы и поднялись на полуют.

На кормовой надстройке уже осталось совсем мало свободного места. По боевому расчету здесь должны находиться и уже собрались: командир корабля, старший помощник, кормщик, расчет баллисты и две группы бойцов.

Это арбалетчики и воины, которые должны в случае обстрела прикрыть шкипера и кормщика щитами. Сейчас к ним прибавился и я, с пажом и оруженосцем. В общем, тесновато.

— Что тут у нас? — окликнул я шкипера.

— Простите, милорд, мы от них не уйдем, — покаянно опустил голову командир корабля. — Скорость у нашей «Анны» меньше, чем у борейцев.

Это неприятно. Рука привычно потянулась к шраму на лице. Никак не могу избавиться от дурацкой привычки поглаживать пальцами место старой раны. В принципе, наша более низкая, чем у борейцев, скорость ничего не меняет.

Как более тихоходные, мы теряем в маневре и наш тактический арсенал становится более скудным, чем у борейцев, но план на бой не меняется. К сожалению, при возникновении необходимости мы уже не сможем уйти от преследователей.

Время на обстрел вражеских кораблей теперь становится ограниченным только запасом снарядов. Кроме этого, напрочь отсутствует возможность разорвать дистанцию между нами и борейцами.

— Капитан Зосим, снизить скорость «Анны» до момента начала стрельбы из кормовой баллисты, — отдал я команду шкиперу. — Потом снова полный ход.

И пока он отдавал команды убрать лишние паруса, я сквозь расступившихся бойцов прошел к кормовому релингу* и присмотрелся к преследователям. Когги борейцев шли в кильватерном строю и медленно сближались с нами.

* — Релинг — жёсткое, деревянное или металлическое ограждение на борту кораблей.

Уже не только наблюдателю с мачты, но и нам с полуюта видно, что на кораблях борейцев полно вооруженных до зубов воинов. В принципе, нас сейчас ждет один тип действий, но в одном из двух вариантов.

Такая себе дилемма. Либо мы, как и сейчас, идем правым галсом, никуда не сворачивая, при этом ведя стрельбу только из кормовой баллисты. Либо периодически, после каждого перезаряжания метателей, доворачиваем к ветру и стреляем еще и из носовой баллисты.

В последнем случае, чтобы появилась возможность использовать носовую баллисту, придется правый борт градусов под сорок пять к врагу выставлять. В плюс получаем второй работающий метатель.

В минус — усложнение прицеливания и сильная потеря скорости. Попробуй такой здоровенный корабль поповорачивай. Немного подумав, решил остановиться на первом варианте.

Выждав, когда расстояние между «Анной» и головным коггом борейцев сократится примерно до трехсот метров, а это дистанция, с которой корабельный метатель может вести прицельную стрельбу, я окликнул начальника расчета кормовой баллисты:

— Марко, заряжай каменный снаряд… Пристрелочным по головному… Бей!

«Тщщ! Дац!!!» — громыхнул метатель. «Хрр… хрр… хрр…» — захрустел механизм заряжания, который начали торопливо взводить мои «артиллеристы». А я проводил взглядом стремительно удаляющееся в сторону борейского когга каменное ядро. К сожалению, снаряд просвистел правее и дальше вражеского корабля.

— Давай еще раз каменным снарядом, — и поторопил начальника расчета. — Шевелись!

«Тщщ! Дац!!!» — короткий полет, ядро ударилось о поверхность воды и с тяжелом всплеском ушло на дно.

— Марко, выцеливай палубу. По головному коггу мне нужны попадания зажигательными снарядами, — мичман понятливо мотнул головой.

Следующее ядро попало в форкастль* ближнего к нам борейского корабля. Снаряд снес часть деревянного ограждения с парой изготовившихся к бою лучников. Попадание!

* — Кастли — поднятые платформы (кастли) на некоторых парусных судах, с ограждениями для стрелков (носовая башня — форкастль, кормовая — ахтеркастль).

— Арриисти!!! — радостно взревели мои бойцы.

Воодушевление и боевой настрой это хорошо, но мне точно некогда на это отвлекаться.

— Марко, — окликнул я начальника расчета. — Бей пока каменными снарядами, но готовься перейти на зажигательные.

Кормовая баллиста с переменным успехом продолжила обстрел борейцев. Не каждое ядро попадало в цель, но с сокращением расстояния между нами и преследователями, промахи практически прекратились.

Когда борейцы сократили дистанцию до полутора сотен метров, они сначала изменили строй с кильватерного на пеленг, а затем и на фронтальный. Преследователи начали расходиться в стороны, пытаясь охватить «Анну» с обоих бортов.

Расчету кормовой баллисты я отдал приказ перейти на стрельбу зажигательными снарядами, а расчету носовой баллисты, где начальствует мичман Стеван, бить каменными ядрами в район ватерлинии* второго борейского когга.

* — Ватерлиния — линия соприкосновения спокойной поверхности воды с корпусом плавающего судна.

К счастью для нас, скорости «Анны» и борейских коггов отличаются несильно. Настигают они нас медленно, и нам почти хватает времени, чтобы нанести врагу, запланированный урон метателями.

Мы идем правым галсом и немного завалившийся на левый борт корабль не мешает работе баллист. Стеван проявил инициативу и спросил у меня разрешение перенести стрельбу на палубу вражеского судна.

Ругать его за инициативу не буду, на самом деле он молодец. В бою надо активно своими извилинами шевелить. Но у меня другая задумка. Я надеюсь пробить борт или хотя бы хорошо расшатать обшивку судна, чтобы вызвать сильную течь и затопление.

— Милорд, они загорелись! — не сдержал ликования Буеслав.

А вот я не торопился радоваться. Хоть Марко и стрелял сейчас без промаха, а каждый зажигательный снаряд давал возгорания, но чертовы борейцы справлялись с тушением.

Моя «адская смесь» с трудом поддается тушению, но потушить ее, конечно, можно . Все-таки, это не напалм. Матросы вражеского корабля реагируют на каждое возгорание, стараясь затушить его забортной водой. Что-то с этим надо делать, иначе до начала абордажа мы не сможем его поджечь. Иии… кажется, я придумал, как помешать работе этих «пожарных».

— Марко, вскрывайте ящики с отравляющими снарядами! — их не так много, но это тот самый момент, когда не надо скупиться.

Пока бойцы из расчета метателя меняли заряд, я внимательно следил, чтобы они не повредили оболочку гранаты. Если быть неаккуратным в обращении с этим типом заряда, можно и себя отравить.

С отравляющей начинкой у меня есть снаряды для баллист и ручные гранаты. Что из себя представляет эта «вундервафля»? Внутрь керамической оболочки снарядов и гранат заложена начинка из отравляющего вещества на основе невесомой пыльцы паслевины.

Собрать такую пыльцу непросто, поэтому боезапас ограничен. Специальные снаряды и гранаты очень опасны, их надо использовать аккуратно. Хранятся они у меня в деревянных ящиках в индивидуальных ячейках, плотно переложенных соломой.

Пыльца очень летучая и когда снаряд или граната разбивается, пыльца поднимается над поверхностью достаточно высоко. Если человек попал в зону заражения, у него поднимается высокая температура и нарушается сердечный ритм.

Воины в течение пары минут теряют боеспособность, а если после боя не оказать квалифицированную помощь, то за несколько дней зараженные умирают в горячке.

Если учитывать то, что лекарей в войсках исчезающе мало, то отравленные моим ядом враги, пережившие бой, будут завидовать мертвым. Но итог все равно один — неминуемая смерть. Просто она приходит не сразу и человеку приходится помучиться.

Наконец мы возобновили стрельбу из баллисты, да еще арбалетчики присоединились. Мы уже сблизились настолько, что мои ребята начали уверенно поражать противника, а вот борейцы пока до нас еле достреливают.

Наши тяжелые арбалеты с воротом позволяют вести прицельную стрельбу уже тогда, когда борейцы еще только пытаются добросить до нас свои болты и стрелы по навесной траектории.

Да, перезаряжаются мои стрелки дольше, чем враг. Но вот прямо сейчас, в этот момент времени, я их убиваю, а они ничего не могут сделать со всей своей скорострельностью.

Ура! Принятое мной решение принесло результат. На вражеском корабле начались пожары. Ну а как показывать чудеса пожаротушения, если вокруг от какой-то дряни корчатся в муках твои товарищи?

Да еще и из-за укрытия нос не высунешь: тут же арбалетный болт прилетит. Несмотря на все это, борейцы поразили меня своим мужеством. Они почти смогли подвести свой, уже пылающий в нескольких местах когг, к нашему борту.

Со стороны борейцев стрельба почти прекратилась, им и без этого было. чем заняться. На палубе их корабля творился настоящий ад и весь боеспособный экипаж столпился у ближайшего к нам борта, сжимая оружие и абордажные кошки.

Я понимаю, чего сейчас хотят борейцы. У них вариантов осталось немного. В любом случае, им надо брать нас на абордаж и покидать свой корабль, который они уже не могут потушить.

А там, если нас смогут перебить, у них останутся всего два варианта: или у них получится «Анну» сохранить от огня, или придется спасаться на втором когге. Но нас-то это не устраивает и, похоже, у меня остался только один козырь.

— Поднять абордажные сети! Приготовить зажигательные гранаты! — проорал я.

Бойцы ловко растянули абордажные сети вдоль обоих бортов «Анны» и изготовились к бою. Когда между нашими бортами осталось метров двадцать чистой воды, я этот козырь и выложил:

— Гранатами, БЕЙ! Стрелкам, цель — кормщик!

Целый рой дымящихся керамических сосудов пронесся между нашими кораблями и ударил по палубе и столпившимся у борта борейским воинам. Тут же раздался многоголосый вой.

Наверное, нет страшнее смерти, чем смерть в огне. А сейчас огненная стихия охватила большую часть палубы. Ту часть, где собрались в ожидании абордажа вражеские воины.

Пара воинов, которые прикрывали щитами борейского кормщика, были буквально сметены арбалетными болтами моих стрелков. Следом «превратился в ежа» и рухнул на палубу и сам кормщик.

Пламя на вражеском корабле перекинулось с палубы на паруса с такелажем, чудовищный костер со сгорающими заживо борейскими воинами потерял ход и развернулся бортом к ветру.

Кто-то из борейцев прыгал с корабля в море, кто-то пытался сбить с себя огонь на палубе, но я уже перестал обращать внимание на сгорающий когг. Эти нам угрозы уже не представляют.

Они уже умерли, хотя еще живы. Я просто вычеркнул их из расчетов, выбросил из головы. И вовремя это сделал. За моей спиной раздался болезненный вскрик Буеслава.

Я резко обернулся. В правом плече моего пажа, пробив кольчугу и поддоспешник, торчит борейская стрела, а на правый борт «Анны» заходит второй когг борейцев. Проклятье!

— Все к правому борту! Стрелки, бей по борейским бойцам! Приоритетные цели — вражеские стрелки! — я начал отдавать команды не медля ни секунды.

Бросил взгляд на баллисты. Стеван с носового метателя уже вел стрельбу по палубе. Дистанция уже сократилась настолько, что по ватерлинии стрелять было невозможно. Да еще и крен на левый борт…

Мичман Марко тоже, не дожидаясь команды, развернул свою баллисту в сторону атакующего когга борейцев и продолжил стрельбу. Оба били каменными ядрами и это меня устроило.

Нельзя сейчас поджигать второго «борейца»: остановить мы его не успеем. А если вызовем пожар, то после того, как сцепимся в абордаже, легко можем сгореть с ним на пару.

Отравляющие снаряды и гранаты тоже нежелательно использовать. Я очень надеюсь «затрофеить» этот корабль, а заходить на зараженную палубу? Увольте! Им и без яда конец. Не то, что я такой самонадеянный, но после того, как один из борейских коггов сгорел, у них шансов почти нет.

— Баллисты, стрельба только каменными ядрами! — на всякий случай подстраховался я и обернулся к своим «пионерам». — Мабон, бери Буеслава и тащи ко мне в каюту. Запретесь там. Окажешь помощь и защищай казну.

В последнюю очередь я сейчас думаю про ценности, которые лежат в каюте. Но нужна правильная причина, чтобы убрать этих героических засранцев с палубы. Боюсь, нам предстоит неслабая резня.

— Но, милорд, — предсказуемо забубнил оруженосец.

— Кедрик!!! — взревел я и сделал такую страшную рожу, что, по-моему, не только оруженосец с пажом, но даже окружающие меня бойцы испугались.

Мабон схватил за здоровую руку Буеслава Вячко и с недовольным лицом потащил его в каюту. Пускай хоть заобижается, но если «медвежонку» хотя бы семнадцать, то Вячко прожил всего лишь двенадцать кругов жизни.

Пацан еще! Какие ему абордажи? По уму, сейчас самому надо его раной заняться. Но нет у меня возможности для этого. Нет! Буду надеяться, что все обойдется. Хороший пацан, как и Кедрики. Везет мне на них.

Борейцы пытаются вести стрельбу, но получается у них не очень. Мои ребята ответным огнем* почти подавили вражеских стрелков. Я стащил со спины щит и надел его на левую руку, правой потащил из ножен вакидзаси.

* — В данном случае употребляется в тексте безотносительно к огнестрельному оружию, а как общепринятый термин ведения стрелкового боя.

Это я так, на всякий случай. В первые ряды я не собираюсь лезть. Не в теперешнем моем состоянии. Но при неблагоприятном развитии событий боль придется потерпеть.

Наши корабли сблизились и с палубы борейского когга взлетели в воздух абордажные кошки. Железные крючья впились в корпус «Анны», пеньковые канаты натянулись до состояния гитарной струны и борта обоих кораблей начали притягиваться друг к другу.

Глава 13

Глава 13. Борейское море. Червен, 535 круг Н. Э.

Хах! Наши абордажные сети, поднятые над обоими бортами, стали настоящим сюрпризом для борейцев. Да, у их корабля по сравнению с «Анной» есть свое преимущество — скорость, но зато, его тоннаж меньше.

А самое главное, его борта ниже, чем у нашего когга. Им на абордаж идти из-за этого и так трудно, а когда борейцы перед своими рожами узрели крепкую абордажную сеть… Надо было эти рожи видеть!

Из-за того, что наши корабли сошлись вплотную, баллисты уже не могут работать. Расчеты метателей вооружились арбалетами и присоединились к стрелкам на полуюте и полубаке.

Насколько я понял, осмотрев палубу вражеского когга, изначально бойцов на вражеском корабле было больше, чем у нас. Я лишний раз убедился в правильности своего решения кайтить, а не атаковать борейцев вначале боя.

Если на каждом из коггов преследователей воинов больше чем у меня, как бы я справлялся, сцепившись сразу с обоими? Никак! Но теперь один из вражеских кораблей догорает, а на втором мы численность бойцов уже славно проредили.

— Боян! — я окликнул командира абордажников. — Встречайте борейцев! Сами на их борт не лезьте!

— Стрелкам! С надстроек ни ногой! — заорал я еще громче. — Поддерживаете бойцов стрельбой и никуда не суетесь.

Надо отдать должное борейцам. Они лишь на несколько мгновений замешкались перед возникшим препятствием. А потом бросились на абордаж, подстегиваемые командами их начальника.

Я присмотрелся к командиру борейцев. Ба! Знакомое лицо! Я узнал его. Это один из тех двух купцов, что сидели в повозке, когда я разговаривал с бретером. Интересно узнать, отчего он так меня возненавидел.

Что я ему сделал, что он так стремится меня убить? Я вот его точно раньше не видел. Ладно! Если повезет, попробую его об этом спросить. Я указал мечом на борейского купца и крикнул:

— Этого брать живьем!

Кто-то скажет, что я поторопился с этой командой, ведь абордажный бой только начался. Но, во-первых, я уверен в победе. А, во-вторых, надо своих стрелков предупредить. Им-то ждать, чтобы добраться до тела купца, не надо. Один меткий выстрел и все! Пишите письма мелким почерком.

Жесткий бой! Борейцы пытаются лезть на абордажную сеть, стараются перерубить ее своими топорами. Но мои воины, умело орудуя пехотными копьями прямо сквозь плетеную веревочную преграду, легко удерживают врага. Не подпускают к себе вплотную и не позволяют им перебраться на борт «Анны».

Однако враг атакует отчаянно, почти как тилинкиты. Вот, видя, что через борт у них прорваться никак не получается, они начали прыгать с мачт. Борейцы как обезьяны начали цепляться за канаты и, словно на веревочных качелях, перелетать на борт нашего когга.

И я бы «спел песню безумству храбрых», но толку с их прыжков, по большому счету, нет. Одиночных «десантников» без проблем вырезают группы моих абордажников. Даже мне, к неудовольствию моего окружения, удалось разок мечом махнуть.

Мои бойцы во время боя всячески стараются меня обезопасить. Но я-то быстрее, хе-хе. И когда на полубак спрыгнула очередная «обезьяна», абордажники только начали замахиваться на нее, как мой вакидзаси уже перечеркнул горло врага.

Правда, это отдалось неслабой болью в заживающих ранах. Но что поделать? Стряхнув кровь с клинка, я пробежал взглядом по сражающимся. Из-за больших потерь у борейцев, накал боя начал снижаться. Пожалуй, пора идти «в гости».

— Снять абордажную сеть! В атаку! — заглушая шум битвы закричал я.

Снятая с хитрых креплений сеть упала под ноги моих бойцов, и они с ревом ринулись на палубу вражеского когга. Даже сейчас борейцы не попытались сдаться и сражались до конца.

Но шансов у них уже не было. Пока я с кряхтеньем перелезал на борт борейского корабля, мои абордажники добили его последних защитников. Купца, как я и приказывал, смогли взять живьем.

— Милорд, живых ни на палубе, ни в трюме не осталось, — всего израненного и залитого кровью купца подтащили ко мне и, подбив ноги, бросили на колени. — Вот тот, кого вы приказали взять живым.

Действительно, он был еще жив и сверлил меня ненавидящим взглядом. Вот только не знаю, долго ли он протянет? Мне кажется, даже если я ему сейчас начну оказывать помощь, это его не спасет. А я помогать не стану. Что я, Мать Тереза* по-вашему?

* — Мать Тереза (святая Тереза Калькуттская) — католическая монахиня и основательница религиозной конгрегации «Миссионеры милосердия», управляющей многочисленными богоугодными заведениями.

— Кто ты такой и почему напал на меня? — я поторопился задать вопрос, потому что увидел, как постепенно «затухает» взор борейца. — Зачем нанимал бретера?

— Радуйся, что я не смог тебя убить, отрыжка гурмилла! — злобно прорычал купец. — У тебя корабль моего погибшего брата. Предки тебя не простят!

— С какого хрена, из-за меня? — не по благородному спросил я, но купец уже безвольно уронил голову на грудь.

Изумившись «логике» торговца, я шевельнул рукой, давая команду вернуть лицо борейца на место. Один из бойцов за волосы задрал голову купца, но тот был уже мертв. Эх, да что ж за невезение такое!

— Вот же жопа толстая! — не сдержал я ругательство.

Смерть купца не удивила. Слишком много на нем ран, слишком много он потерял крови. Не стану точно выяснять причину его смерти. Зачем? То, что он не жилец, было видно еще когда его тащили ко мне.

Обидно то, что борейский купец избежал экспресс-допроса. Наверняка у него на корабле есть тайник и теперь его сложнее будет найти. Такие вот хомяки хорошо умеют обустраивать свои норки и прятать добро.

Я досадливо поморщился и начал раздавать команды:

— Мичман Боян, организуй помощь раненым и сбор трофеев. В первую очередь осмотрите каюты. Хорошенько обыщите корабль! Думаю, у этого купчины обязательно должен быть тайник. Как распределишь людей, доложишь мне о потерях.

— Капитан Зосим! — я обернулся к своему коггу. — Тебя это тоже касается! Проверишь экипаж, состояние корабля и сразу мне доклад. Все! ВЫПОЛНЯТЬ!!!

На обоих коггах закипела работа. По палубам и внутрикорабельным помещениям взад-вперед засновали матросы и абордажники. Начали оказывать помощь раненым, собирать трофейное оружие и имущество.

За борт полетели голые, обобранные трупы борейцев. Сегодня у морских хищников и падальщиков будет настоящий пир! А мне надо проверить своих пажа и оруженосца.

Как там Буеслав? Справился ли с его раной Мабон? Не нарушили ли они мой приказ, чтобы полезть сражаться? Я аккуратно, стараясь не беспокоить свои раны, перебрался обратно на «Анну» и поплелся к своей каюте.

У входа в каюту уже привычно был выставлен пост охраны. Дверь оказалась заперта изнутри, значит пацаны там сидят. Уже хорошо. Я постучал в дверь цубой* своего меча:

— Мабон, Буеслав, открывайте!

* — Цуба — аналог гарды у японского клинкового оружия, такого как катана и других мечей (тати, вакидзаси), танто или нагината.

— Господин! — раздался из-за двери радостный голос Мабона.

Шаркнул засов и дверь в каюту распахнулась. Взгляд младшего Кедрика заметался по мне, по видимой из каюты палубе корабля, а я заглянул за его спину. Там, на моей кровати, сидит Буеслав Вячко, и он бледен как Пьеро*. Увидев меня, Буеслав попытался встать.

* — Пьеро́ — один из персонажей французского народного ярмарочного театра. Исполнитель роли Пьеро выступал без маски, с лицом, обсыпанным мукой.

— Сиди, сиди! — остановил я его.

Вижу, что у моего оруженосца вертится на языке множество вопросов. И понятно, каких. Они ведь вместе с Буеславом просидели в каюте почти весь бой. Я не стал его мучить, хоть мне важнее было узнать о состоянии моего пажа.

— Все нормально, мы победили, — успокоил я их. — Один когг борейцев сожгли, а другой захватили. Сейчас бойцы трофеи собирают.

Я прикрыл дверь в каюту, обошел Мабона и устало присел рядом с Буеславом.

— Я доволен, что вы точно выполнили мой приказ, — похвалил я пацанов. — Рассказывайте, как рана у Буеслава?

— Я сделал все, как учили, — доложил мой оруженосец. — После пробития кольчуги и стеганки, стрела неглубоко вошла в плечо. Получилось достать ее из раны достаточно легко. Буеслав молодец, даже не закричал ни разу.

Парни украдкой переглянулись, а я сделал вид, что этого не заметил. Если бы даже он и орал, я бы его точно ругать не стал. Но этого я им обоим говорить не буду.

— Это достойно рода Вячко. Я обязательно скажу твоему отцу, что он вырастил доблестного сына, — похвалил я сразу взбодрившегося пажа.

И сразу уточнил у Мабона:

— Резать плечо пришлось?

— Когда вытаскивал стрелу, то нет. Там наконечник бронебойный был, легко вышла, — доложил оруженосец. — А вот когда чистил рану, пришлось немного резать. Но я сделал все, как лекарь… эээ… поручик Гавейн учил.

— И обезболил, и обеззаразил, — уверенно продолжил Мабон. — Зашил рану, разжевал и прилепил туда лекарство из походной аптечки, а потом наложил повязку.

— Молодец, я ни секунды в тебе не сомневался, — я не поленился похвалить и своего оруженосца, который на мои слова гордо вскинул подбородок. — Я доволен вами обоими.

А что? Я действительно считаю, что они оба молодцы. Просто груз с души сняли! Я поднялся с лежанки и начал снимать доспех. Мабон бросился мне помогать, но тут за дверью раздался тяжелый грохот приближающихся шагов. Я с ожиданием уставился на вход в каюту.

— Милорд, разрешите? — послышался радостный голос Бояна после негромкого стука.

— Войди!

Дверь отворилась и в каюту вошел командир моих абордажников, а за ним — пара воинов, тащивших явно тяжелый сундучок. Боян приказал им поставить его на пол и откинул крышку ларца.

— Золото! — ахнул Мабон.

И действительно, в сундучке жирно поблескивали желтым золотые монеты, лежащие вперемежку с украшениями из того же самого металла. Это по-настоящему богатая добыча. Приятная неожиданность!

— Нашли в каюте капитана, — на мой вопросительный взгляд ответил мичман.

Я не успел сказать ни слова в ответ, когда снова послышался приближающийся топот и в дверном проеме показалось возбужденное, даже немного испуганное лицо одного из абордажников.

— Господин! — выдохнул он. — Борейский когг тонет!

— Что⁈ — я, как подброшенный пружиной, вскочил с лежанки. — Доложи подробней!

— Мы полезли в трюм за дуваном, — принял строевую стойку абордажник. — А там течь! И видно, что вода прибывает.

— Быстро прибывает? — переспросил я.

— Как сказать… — замялся воин. — Вроде, не так, чтобы…

— Ладно, — я понял, что боец профессионально оценить угрозу затопления не может. — Боян, передай приказ Зосиму, чтобы он лично проверил трюм «борейца» и немедленно мне доложил. Можем ли мы сохранить захваченный корабль? А если нет, то сколько у нас времени на сбор трофеев?

— Сами же поторопитесь с дуваном и готовьтесь рубить абордажные кошки. Главное, людей мне не потеряйте. Все, бегом! — поторопил я командира абордажников.

— Мабон, вам с Буеславом задача: пересчитайте золото, потом мне доложите, — отдал я указание оруженосцу и вышел на палубу. — Если закончите подсчет до моего возвращения, остаетесь в каюте для охраны.

Суета на обоих кораблях еще более усилилась. Через борта прижатых друг к другу кораблей с захваченного когга непрерывным потоком передавались трофеи. Кстати, у «борейца» заметно увеличилась осадка. Пока я поднимался на полуют, с борейского когга успел вернуться наш шкипер.

— Милорд, течь у «борейца» серьезная, — сдерживая тяжелое дыхание доложил Зосим. — Скорее всего, мы его корпус метателями повредили. Не пробили, но сильно расшатали обшивку. Точнее не скажу, там уже ничего не видно — водой все залило.

— Когг мы не сохраним, — продолжил шкипер. — И время на сбор трофеев почти не осталось. Могу дать от силы четверть часа. И лучше нам к этому времени отойти от «борейца». Не хочу, чтобы он при затоплении нам корпус или рангоут* повредил. Да и такелаж чинить — радости мало.

* — Ранго́ут — общее название устройств для постановки парусов (их подъёма, растягивания, удержания в штатном рабочем положении), выполнения грузовых работ, подъёма сигналов.

— Хорошо. Через сколько нам лучше отойти? — я решил довериться Зосиму, а то правильно говорят, что жадность фраера сгубила.

— Через пять минут надо ставить паруса и рубить «кошки».

— Хех, ладно. Командуй, — махнул я рукой.

Вскоре «Анна» отошла от глубоко просевшего в воду «борейца». Ветер к этому моменту переменился и стал почти попутным. Словно Предки обратили свой благосклонный взор на победителей.

Мы еще не успели далеко отойти от медленно тонущего корабля, как его движения ускорились. Корма высоко поднялась из воды и когг, заваливаясь на бок, с каким-то утробным вздохом, быстро скрылся под водой.

На поверхности моря остался лишь мусор и многочисленные обломки. А шкипер-то оказался прав! Если бы мы остались рядом с «борейцем», то моей «Анне» могло неслабо достаться.

Я скосил взгляд на гордо выпятившего грудь Зосима. Ну, это нормально. Если есть чем, то почему не погордиться? А наш шкипер — реально опытный мореход. В это время «Анна», поймав ветер всеми парусами, набрала полный ход. Идем бакштагом*.

* — Бакштаг — курс, образующий с направлением ветра угол больше 8, но меньше 16 румбов (более десяти и менее восьмидесяти градусов), то есть ветер по отношению к кораблю дует сзади-сбоку. Обычно на этом курсе парусное судно развивает наивысшую скорость (смотри "Доп. материалы).

В зависимости от величины угла судна относительно ветра, его курсы имеют собственные наименования: крутой бейдевинд (30° — 45°), полный бейдевинд (45° — 75°), галфвинд (около 90°), бакштаг (110° — 160°), фордевинд (160°- 200°), левентик (по 30° на каждый борт).

— Милорд, вы приказывали доложить о потерях, — отвлек меня от размышлений Зосим. — Мы потеряли одного матроса, еще у троих легкие ранения. Через пару — тройку дней смогут полноценно выполнять любые задачи.

Не то, чтобы я про свои указания забыл или мне было это неважно. Просто, пока еще все плотно задействованы в различных работах. А зря дергать кого-то и лезть с напоминаниями, я смысла не вижу.

Зачем, если к исполнительности моих подчиненных пока претензий нет? Вот, появилась первая свободная минута у шкипера, и он сразу начал доклад. А вон и командир абордажников идет. Наверняка по тому же вопросу.

— У «Анны» крупных поломок нет, — продолжил доклад командир корабля. — Но я прошу дать экипажу время устранить те повреждения, что мы получили в бою.

— Полностью полагаюсь на твой опыт, капитан, — ответил я Зосиму. — Что для этого надо? И сколько надо времени на ремонт?

— Не ждать сумерек, милорд, а прямо сейчас подыскать удобное место для стоянки и заняться ремонтом. Там же и переночуем, — тут же ответил шкипер. — А по времени… За сегодня-завтра управимся.

— Не жалко такой ветер терять? — спросил я на всякий случай.

— Жалко, милорд, но ремонт надо делать при первой возможности, — спокойно ответил Зосим. — Только Предки знают, что нас ждет дальше. Может и возможности для ремонта больше не будет.

— Ты прав, — согласился я со шкипером. — Займись этим.

— Милорд, разрешите доложить? — наконец забрался на полуют Боян и на мой разрешающий кивок продолжил. — Мы потеряли четыре человека. Все из абордажной группы. Еще пятеро ранены, но за десятицу должны поправиться.

— Ясно, — я не сдержал тяжелый вздох.

Не люблю терять людей. Жаль ребят, хоть и понимаю, что войны без потерь не бывает. И по сравнению с тем, сколько мы прикончили борейцев, у нас, считай, потерь-то и нет. Но это все рассуждения отвлеченные.

Когда думаю и говорю, оперируя потерями как статистикой, простыми цифрами, это одно. Когда говорю о людях, которых знал, а то и знал их семьи, это для меня совсем-совсем другое.

— По трофеям пока подсчитываем, — продолжил Боян.

— Что там? — поинтересовался я.

— Оружие, доспехи, одежда, — ответил мичман. — Серебряные кольца и цепочки, немного денег. Много перенести с захваченного корабля не успели, но я ничего ценного в трюме «борейца» и не увидел.

— Не удивительно, — перебил я его. — Они же драться с нами шли, а не торговать. Да и не стоит нам Предков гневить. Один тот ларец, что ты мне в каюту занес, все окупит.

Зосим и Боян довольно улыбнулись.

— Как станем на стоянку, Зосим займется ремонтом, а ты, Боян, организуй охранение и разведку, — приказал я. — Похороним павших воинов и тризну справим как положено.

— Все сделаем, милорд…

— По возвращению семьям павших сделаю выплату. Но я об этом сам скажу, когда хоронить наших ребят будем, — продолжил я. — А ты, Зосим, когда придем в Баргард, найми матроса на место погибшего. Уверен, что в таком крупном торговом городе, тем более в столице королевства, проблем с этим не будет.

— Не сомневайтесь, милорд, — заверил меня шкипер. — На те условия, что мы предлагаем, там очередь выстроится.

— Ну и хорошо.

Я спустился в каюту. Очень устал, хотелось отдохнуть, а насущной необходимости оставаться на палубе не было.

— Господин, мы все подсчитали, — при входе в каюту встретил меня докладом, весь светящийся, словно ясно солнышко, оруженосец.

— Но там не только золото было, — влез Буеслав. — Оно только сверху лежало.

— Пятьсот аурисов золотом! Шестьсот сиклов серебром, а также золотые и серебряные украшения, — ответил Мабон на мою вопросительно поднятую бровь.

Вот это сумма! Мои внутренние хомяк с жабой пустились в пляс. Это не меньше пятнадцати килограмм. Понятно, почему ларец выглядел достаточно тяжелым.

И откуда у купца такие деньжищи⁈ Но, если честно, мне плевать. Теперь это мои деньги. Да и, на самом деле, у меня что, все неожиданности должны быть «со знаком минус»? Должны ведь случаться и приятные. Ну вот и случились, хе-хе-хе.

Мы достаточно быстро нашли у берега удобное место для стоянки и бросили якорь. Зосим с Бояном занялись выполнением тех задач, которые я перед ними обозначил.

Собрали огромный погребальный костер и выказав все положенные почести, проводили наших павших воинов к Предкам. Как тому и подобает, провели тризну. Необходимое количество еды и алкоголя я выделил из корабельных запасов.

На аристийское не налегали. Как-никак, находимся в походе, на территории чужого королевства. И пока оно не показывает себя дружелюбным. Отнюдь. Закончили всю суету уже глубокой ночью.

В этот вечер я не решился ночевать на берегу, хоть меня и пытались об этом просить. Не успели мы нормальную разведку провести. Поэтому, не буду рисковать, а завтра посмотрим.

Впереди, как минимум, целый день ремонта. За это время и окрестности сможем разведать, и место для секретов и дозоров присмотреть. И вот тогда я, может быть, и дам людям немного отдохнуть от постоянной качки.

Глава 14

Глава 14. Борейское море, Баргард. Червен-зарев, 535 круг Н. Э.

Для ремонта «Анны» нам потребовался остаток дня после боя и весь следующий день. Экипаж занимался ремонтом, абордажная команда охраной и разведкой, а я отдыхал.

Ужин только что закончился, я сижу у костра и наслаждаюсь покоем. За день я успел прекрасно отдохнуть и раны уже почти не болят. В этот раз решил пойти навстречу просьбам команды и разрешить ночевку на берегу.

В районе высадки мои разведчики никого не нашли, а на море к «Анне» никто не пытался приблизиться. Отнюдь, все проходящие мимо суда, завидев нас, брали как можно мористее, огибая нашу стоянку по широкой дуге.

Часть команды я оставил на когге, а счастливчики расположились в компактном лагере на берегу. Охрану проверял недавно, бойцы спрятались так, что их не найти, если только не знаешь, где они должны находиться.

Я — со своими бойцами. Действую не как стандартный этеррский аристократ, а по заветам моего покойного приемного отца, Беона тер Аристи. Тот никогда не гнушался среди своих дружинников находиться, а мне тем более не зазорно.

Говорят, что так, как Беон тер Аристи, в древности себя вели представители благородного сословия Империи. Сейчас это не принято. Больше чванятся, да «щеки надувают» друг перед другом.

Знаете, наверное, своим отношением к рядовым бойцам Беон тер Аристи был похож на великого русского полководца Александра Васильевича Суворова. Оба жесткие, требовательные, но в то же время справедливые и доступные для своих подчиненных.

Для меня они оба — авторитеты. Стараюсь, в меру своего разумения и возможностей, сам с них пример брать и Агро тому же учил. А сейчас Мабона с Буеславом. Конечно, чего ты в итоге добьешься, это будет известно только по факту, но равняться надо только на лучших.

Кстати, Мабон спать долго не укладывался, старался дождаться, когда я лягу. Но не выдержал и прикорнул прямо у костра, а я и будить не стал, чтобы его в палатку прогнать.

Погода прекрасная: тепло и нет осадков, зачем мне его тревожить? Пускай спит — за день намаялся. А Буеслав напротив, сна ни в одном глазу, сидит и в огонь пялится.

Оп-па! А эти здесь откуда? Из кустов напротив Буеслава показалась хитрая мордочка потайки*. Откуда эти грызуны на берегу Борейского моря? Они ведь, насколько мне все говорили, только на северном побережье материка обитают!

* — Потайка — грызун. Похож на земного суслика. Ареал обитания — северное побережье Этерры. Мясо не съедобно, шкура непрочная, поэтому не является объектом охоты. Издает птичий свист и стрекот.

Длина: тела 14 — 40 см, хвоста 4 — 25 см (меньше половины тела). Вес: до 1 кг. Мех коричневый с вкраплением черно-бурых волос.

Грызун несколько секунд внимательно рассматривал сидящего у костра Буеслава и, наконец приняв решение, ловко выскользнул из зарослей на нашу полянку. Как только мой паж поднял голову и заметил этого артиста, тот мгновенно принял больной и изможденный вид и, вяло перебирая ногами, поплелся к костру.

Мой паж удивленно посмотрел на здоровенного грызуна, который с несчастным видом доковылял до Буеслава, поднялся на задние лапки и уставился на него грустными голодными глазами. Не хуже Кота из «Шрека».

Я этих разбойников хорошо знаю, в отличие от Вячко. Паж-то мой родом из южных районов баронства и с этими засранцами раньше не сталкивался, в противовес моему опыту. И похоже, Буеслав сейчас совершит ту же ошибку, на которую обычно и рассчитывают эти лицедеи.

Ну, вот! Паж глубоко вздохнул и потянул из-за спины свой мешок. Когда он достал из своей котомки кусок сыра и, отломив от него небольшую часть, бросил под ноги грызуну, из кустов тут же выскользнул целый выводок новых сусликов.

Потайки обступили Буеслава и стали привычно изображать из себя страдальцев. Когда Вячко окончательно размяк и стал раздавать им еду, за его спиной немедленно появилась другая группа грызунов.

Эти из себя умирающих не стали изображать. Они с озабоченно-сосредоточенным видом выстроились в цепочку и начали воровать из мешка еду поточным методом. Вереница ворюг-сусликов споро засновала между кустами и мешком с едой.

Глядя на умильное выражение лица Буеслава и суету, которую устроили вокруг него потайки, я еле сдержал смех. Эх, хоть эти мелкие попрошайки и воришки весьма вредные существа, но на меня прямо чем-то родным повеяло. Аристи, это не только смелые и работящие северяне. Вот эти мелкие засранцы — это тоже Аристи.

— Вячко! — негромко окликнул я пажа.

— А⁈ — вздрогнул Буеслав и посмотрел на меня.

— Глянь себе за спину, — показал я на его котомку.

Буеслав оглянулся и растерянно замер, глядя на гоп-компанию, опустошающую его запасы пищи. На мой окрик потайки тоже отвлеклись от процесса облапошивания моего пажа, как-то разом подхватились и всем выводком растворились в кустах.

Но перед своим бегством так укоризненно на меня посмотрели, что я сам себя чуть виноватым не почувствовал. Вот же, засранцы! Потом пришлось успокоить расстроившегося пацана. Рассказал ему, что по первости на уловки этих артистов все попадаются.

Еще немного посмеялся и улегся спать. Ночь прошла спокойно, я лишь раз вставал проверить охранение. Затем ранний подъем и мы вышли в море. Ветер по-прежнему был сильным и попутным.

Шли бакштагом, левым галсом. Два дня следовали своим маршрутом, не испытывая никаких проблем. А вот на третий день в мою каюту, где я валялся на кровати и предавался безделью, неожиданно пришел наш шкипер.

— Милорд, похоже нас ждет шторм, — с хмурым выражением лица доложил Зосим.

Я внимательно посмотрел на насупившего брови капитана нашего корабля и, вздохнув, встал с лежанки.

— Пойдем на палубу, — позвал я шкипера, и мы вышли на воздух.

Я с удивлением осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего, что предвещало бы шторм. О чем тут же и сказал капитану, на что он лишь угрюмо хмыкнул.

— Милорд, извините, но вы не моряк, — опасливо покосился на меня Зосим. — Я всю жизнь в море и задолго чувствую изменение погоды. Обратите внимание, небо приобрело белесоватый оттенок.

— Так и есть, — согласился я, задрав голову к облакам.

— Гляньте на море. Облака и волны идут не по ветру, а на гребнях появились барашки, — продолжил шкипер. — И птицы исчезли. Все они вернулись к берегу. А еще часто перед штормом начинаешь ощущать головокружение и слабость. Бывает, и тошнота мучит.

— Действительно, — согласился я с Зосимом.

Птиц нигде не видно и легкое головокружение ощущаю. Будучи пенсионером, я в любую погоду этому не удивился бы. Но сейчас организм работает, как швейцарские часы. С тошнотой сложнее, она у меня и просто от качки может приключиться. Неужели, действительно шторм будет?

— И скоро этот шторм начнется? И какой он будет по силе? — поинтересовался я.

— Этого я не знаю, милорд, — сокрушенно развел руками капитан.

— Так, ладно, это все лирика. А делать-то нам что? — спросил я у Зосима. — Искать защиту от шторма у берега?

— Никак нельзя, — отрицательно замотал головой шкипер. — Для этого нужна закрытая бухта, а здесь нигде такой поблизости нет. Я хорошо эти места знаю.

— Так, что делать-то?

— Надо наоборот уйти мористее, чтобы нас на берег не выкинуло, — нервно захрустел пальцами Зосим. — Или о рифы не разбило. Здесь их тоже хватает.

— Хорошо, делай что должно, — разрешил я. — Я человек сухопутный, лезть под руку и мешать тебе не собираюсь.

Шкипер с благодарностью кивнул и, спросив разрешение, ушел на полуют. Я же остался на палубе, наблюдая за работой команды. Матросы и абордажники под крики и ругань командира корабля, старпома и боцмана разбежались по всему кораблю, влезли на мачты.

Закипел настоящий аврал. На мачтах убирались паруса, оставляя лишь необходимый при шторме минимум. С палубы в трюм убиралось все лишнее имущество. И абсолютно все, что можно: укрывалось, стягивалось, увязывалось, крепилось.

Погода вдруг начала стремительно портиться. Нереально быстро потемнело небо, ветер усилился. Поднялись волны, начав раскачивать наш корабль, будто детскую игрушку в ванной.

Вдруг налетел шквал, ударив в левый борт и заметно качнув когг. Затем еще и еще! «Анна» заметно накренилась на правый борт и шкипер, выправляя крен, довернул корабль левее.

Стою у грот-мачты, ухватившись за нее, чтобы удержаться на ногах, словно я пьяница. В снастях злобно свистит ветер, а брызг столько, что не видно горизонт. Такое впечатление, будто это не брызги, а дождь идет. Хотя и он тоже начался.

Разбушевавшаяся стихия страшна и прекрасна. На ее фоне чувствую себя бессильной букашкой. Ну ее на хрен! Пойду в каюту, все равно ничего полезного пока сделать не могу. Успел понять, что Зосим уводит «Анну» дальше от берега и ушел с палубы, скрывшись в каюте.

Шторм длился два дня. «Мало», — как сказал наш шкипер, но мне хватило. Болтало, как сами знаете, что и где. Набор и обшивка корпуса так скрипели, что я думал, корабль развалится. Еще и «морская болезнь» меня в этот раз не пощадила. Так-то, обычно стороной обходит.

По прошествии двух суток шторм закончился так же резко, как и начался. Мы выжили! Не знаю, для моряков такой шторм, наверное, не такое и ужасное событие. Но лично мне было, мягко говоря, не по себе. Очень, мягко говоря.

Для «Анны» шторм тоже не прошел бесследно. Устранением последствий разбушевавшейся стихии команда занималась целый день. Еще и шлюпку потеряли. Не знаю, как так получилось!

Привязана она была хорошо и трос толстый, крепкий, надежный. Когда вернемся домой, надо сделать крепление для шлюпки на самом корабле, а не тащить ее на буксире. Место, конечно, она какое-то займет, но тащить шлюпку на канате мне не понравилось.

Я вылез на белый свет из своей «берлоги» и поднялся на полуют. Сейчас кроме кормщика, командира корабля и старпома там никого не было. Оглядевшись, я не увидел главного. Меня прошиб холодный пот. По виску покатилась противная капля.

— Зосим, — окликнул я шкипера. — А где берег? Где, мать твою, земля⁈

— Доброго дня, милорд. Не волнуйтесь, я приведу наш корабль к берегу, — с успокаивающими интонациями заверил меня Зосим. — Нам последние два дня приходилось уходить от берега, чтобы не разбить корабль.

— И я, и Хектор* прекрасно ориентируемся в море и можем указать направление к берегу как днем, так и ночью, — продолжил шкипер.

* — Хектор — старший помощник командира корабля, лейтенант.

— Если тучи звезды не закроют, — добавил старпом.

— Клянусь Предками, — истово заверил меня шкипер, глядя на мой пристальный, испытующий взгляд.

— Ладно, — немного успокоился я. — Запасов воды нам хватит?

— Пока до берега доберемся?

— Да.

— Конечно, хватит, — заверил меня Зосим.

И не обманул. Через трое суток я услышал хриплый крик матроса-наблюдателя: «Земля!» Слава Предкам, это действительно была земля! И не какой-то остров, а побережье материка.

Дальше мы пошли вдоль берега на юг. Хотелось быстрее добраться до столицы Бореи и хотя бы сутки там отдохнуть. А может, и не сутки. Надо будет в Баргарде их торговые дома посетить, вдруг получится выгодное соглашение заключить?

Однако, так быстро, как хотелось, до Баргарда дойти не вышло. Хорошо, хоть больше никаких приключений не случилось. Если в планах было пройти от Зволена до Баргарда за девять суток, то в реальности пришлось идти двенадцать.

Прошли установленным в походе распорядком, оставляя на отдых по восемь часов в темное время суток. Ветер тоже особых проблем не создал. Пускай постоянно попутным ветром нас Предки не баловали, но и встречного не было, и в штиль мы не попали.

В территориальных водах Королевства Борея мы встретили весьма активное судоходство. А ближе к столице кораблей нам стало встречаться еще больше. Но, к счастью, нас никто не пытался трогать.

Внимание на наш когг обратили, когда мы достигли порта Баргарда и встали на рейде. Тут же от берега к нам отправился беспалубный бот*, на котором в сопровождении стражников прибыл портовый чиновник.

* — Бот — небольшое парусно-гребное одномачтовое судно. Боты различают в том числе по виду палубы: палубные — для морских плаваний, беспалубные — для прибрежного плаванья.

— Кто вы, откуда и с какой целью прибыли? — на мое приветствие ответил чиновник.

Он похож на мерзкую крысу и повел себя соответственно. Я давно отвык от такого отношения. А я ведь даже не знаю, дворянин он или простолюдин. Но даже если это представитель благородного сословия, то его поведение это не оправдывает.

У меня возникло очень сильное желание свернуть ему шею. И посмотрев на сопровождавших его стражников понял, что могу их перебить один. Даже не прибегая к помощи своих бойцов.

Жирные, в отличие от худого чиновника, стражи не вызвали никакого опасения. По ним сразу видно, что уже многие круги жизни им не приходилось обнажать оружие.

А может, они в сражениях вообще никогда не принимали участия. Откуда мне знать? Я посмотрел на их гладкие ладони и рыхлые тела… Нет, это не бойцы. Я точно их могу отправить к Предкам без чьей-либо помощи.

Однако, нельзя. Вон, на входе в бухту, на охране порта, стоят два военных корабля. В полной боевой готовности. Да даже если бы их не было, мне нельзя ссориться с властями Бореи.

Мы еще до Царства Лаомин не дошли, да еще обратно через воды Бореи идти. А они в этой части мира — Хозяева моря, сильнейшая морская держава. У меня же всего один когг, хоть и очень хороший. Маловато, для того, чтобы с королевским флотом сражаться.

Подумал об этом всем, скрипнул зубами и, развернувшись, ушел к себе в каюту. Там надел баронскую цепь с жетоном и предстал перед чиновником уже в определенном качестве.

Это изменило его отношение ко мне, но не сказать, чтобы кардинально. В ответ чиновник тоже представился. Оказалось, что он дворянин, баронет. К сожалению, манеры у «крысюка» изменились мало. Бесит!

Однако пришлось потерпеть самому и людей своих сдержать. А «крысюк» всю кровь у меня выпил. Мало того, что пришлось долго и нудно объясняться по поводу груза и цели похода, так он еще прицепился к принадлежности судна.

Понять-то я его могу. «Анна» — когг, причем последней конструкции. Эти суда борейцы строят для себя. По крайней мере, я не слышал, чтобы они его кому-то из других государств его продавали.

Их северный сосед — Помория, строит кочи, Лаомин, южный сосед, — джонки различных типов. Хорошо, что у меня один экземпляр всех необходимых документов есть. Когда обменивал «Анну» у тилинкитов, оформил допросные листы с пленными моряками с захваченного судна. Только это и помогло «отбрехаться».

Когда «крыса», указав мне место для постановки корабля на якорную стоянку (места у пирса не было), в сопровождении своих «хряков» убыла на берег, озадачился таким вопросом, как высадка на берег.

Пришлось нанимать шлюпку, свою то мы потеряли. Благо, рядом с «Анной» уже крутилась куча лодок. С желающими предоставить услуги перевозки или поставить на корабль продукты и питьевую воду, проблем не оказалось.

Кстати, рейс, по-видимому, придется не один делать. Уж больно на берегу задач много. Я собрал вокруг себя руководящий состав команды, чтобы раздать необходимые указания:

— Капитан Зосим, бери каких тебе надо помощников, поедешь со мной на берег. Организуешь размещение наших людей минимум на сегодня и завтра. Потом посмотрим, по обстоятельствам.

Постарайся уже сегодня купить хорошую шлюпку взамен утерянной. Не забудь нанять матроса, как я тебе уже и говорил. Это не первоочередная задача, но до нашего отплытия вопрос должен быть решен.

— Сделаю, господин.

— Лейтенант Хектор, остаёшься старшим на корабле, — я повернулся к сразу поскучневшему старпому. — Организуешь и проконтролируешь закупку и погрузку продуктов и питьевой воды. И не надо тут горючую слезу пускать! Завтра тебя Зосим заменит и даст время отдохнуть на берегу.

— Понял, милорд.

— Мичман Боян, — обратился я к командиру абордажной группы. — Выделишь охрану мне, шкиперу и для поста на берегу. Там наша купленная шлюпка пока стоять будет. Организуй охрану «Анны» и сегодня лично ее возглавишь. Если понадобится, завтра на берег сходишь.

— Слушаюсь!

— Тихомир*, поедешь со мной и заселишься в ту же таверну, где заселюсь и я. Сегодня уточни, где располагаются торговые дома в столице. Вечером переговорим, как будем с ними работать, а завтра уже займемся этим делом.

* — Тихомир — торговый представитель, которого подготовил для участия в морском походе Хейк, тиун барона Сержио тер Аристи.

— Ясно, господин.

Баргард ничем особым нас не поразил. Не Зволен, конечно, жителей здесь больше, но на Волин очень похож. И столица нашего королевства, и здешняя столица оказались схожи и размерами, и архитектурой.

В городе мы провели три, а не два дня, как планировал изначально. Слишком много времени на посещение торговых домов потратил. Зато не без пользы! Именно торговлей не стал заниматься, так как тот товар, что лежит у нас в трюме, выгоднее продать в Лаомине.

Не всегда выгоднее вести товар в дальние земли, даже если там он стоит дороже. Часто выгоднее продавать дешевле, но ближе, чтобы выигрывать за счет оборота. Но раз уж я все равно иду в Лаомин, то сами Предки велели довезти товар до царских земель.

А в Баргарде, при работе с главами и представителями торговых домов, я использовал имеющийся товар, как образцы. Как и поморов, я сумел заинтересовать борейских купцов целым рядом аристийских товаров: моржовая кость и поделки из нее (да простят меня тилинкиты), мех северных зверей, проживающих на землях тилинкитов (да простят меня… ну, вы поняли), «королевский мед», ароматизированное мыло и зубной порошок, фильтры для воды из активированного угля, аристийское вино.

Вроде, склонил торговцев приобрести на пробу разную мелочевку: зонты, веера, чернильницы-непроливайки, аристийский сургуч, зубные щетки, различные игры. А еще пеммикан. Борейцы — мореходы и такой продукт, как пеммикан, обязательно должен их заинтересовать.

Дал свое слово, что по их прибытию в мои земли, я представлю им невиданные на Этерре повозки, отличающиеся от всего ими когда-то виденного мягким ходом, повышенной комфортностью и малым радиусом поворота.

Товары, которые я бы хотел приобретать у борейцев, тоже нашлись: железо, медь, деготь, воловьи жилы для метателей, брага, ремесленники из «долговых ям». Обозначил свой интерес к приобретению золота, но тут бабка надвое сказала.

В Борее, как и в любом другом государстве Этерры, золото положено продавать государству. То есть, в казну правителя. Но контрабандисты — они такие контрабандисты, хе-хе. Если есть спрос, будет и предложение. Это правило всегда работает вне зависимости от чьего бы то ни было желания.

Все это порадовало меня, но было еще кое-что. Я принял решение приобрести еще один когг. Мой феод бурно развивается и требует, в том числе, развития флота. Борейские когги считаются на Этерре вершиной кораблестроения.

Естественно, я решил приобрести когг последней конструкции. Еще с «прошлой жизни» я помню слова барона Ротшильда, человека далеко не глупого: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи».

И я с ним полностью согласен. Конечно, бывают такие ситуации, когда надо производить дёшево и много. Но именно в этом случае, мне необходимо качество, пусть это и выйдет дорого.

Тем более, средства у меня на это есть. Спасибо борейскому купцу-«мстуну», который вознамерился отомстить за ограбленного и убитого брата. Почему-то он решил отомстить мне. Почему мне? Это выше моего понимания. Поэтому его смерть я воспринял с удовлетворением.

Короче, договориться насчет постройки нового когга получилось. Одна из четырех действующих верфей Баргарда взяла заказ. Они как раз должны закончить текущую постройку в этом чертоге и за дополнительную плату взялись набрать на этот корабль экипаж. О том, когда мне надо прибыть за готовым кораблем, тоже договорились.

Такая работа поставлена здесь на поток, поэтому рассчитать сроки не является для них проблемой. Аванс я владельцу верфи выдал, закрыв и этот вопрос тоже, а на утро четвертых суток нахождения в Баргарде я собираюсь вывести «Анну» в море. Пора отправляться в Гуйлинь!

Я сидел в трапезной дорогой харчевни, в которой остановился на время пребывания в Баргарде, когда распахнулась входная дверь и в зал вошел расфуфыренный, похожий на павлина, дворянин в сопровождении королевских гвардейцев.

Рядом с ним вертелся какой-то невзрачный человечек, очень похожий на сотрудника моей службы эдилов. Он указал вошедшему дворянину на меня рукой и что-то зашептал на ухо.

«Павлин» нашел меня взглядом и сразу же направился к моему столику. Его сопровождающие потопали за ним, поэтому сидящие со мной рядом абордажники тут же схватились за оружие и вскочили из-за стола.

— Барон Сержио тер Аристи? — подошедший дворянин сделал вид, что не обращает внимание на моих бойцов.

— С кем имею честь? — не стал я подниматься со стула.

Не думаю, что ко мне прислали целого барона или кого повыше. Поэтому могу себе позволить и посидеть. Откуда про меня узнали во дворце? Я ведь старался не афишировать свое пребывание в городе. Купцы? Маловероятно. А вот портовый чиновник — скорее всего.

— Баронет Красибор Покут, — подтвердил мои мысли дворянин.

— Да, я барон Сержио тер Аристи.

— Ваша милость, завтра к десяти утра вас приглашает во дворец Его Величество Король Бореи Венцеслав Первый, — поклонился баронет.

А я наконец поднялся из-за стола. Наглеть надо в меру.

— Завтра состоится королевская охота, — добавил баронет Покут.

Глава 15

Глава 15. Баргард. Зарев, 535 круг Н. Э.

После того, как королевский посланник ушел, мне пришлось «брать ноги в руки» и возвращаться на корабль. Подарки, «парадно-выгребная» одежда и ее охотничий вариант. В общем, предстояло серьезно подготовиться. Не в пивнушку же позвали.

Хотел выудить хоть какую-то информацию о королевской семье у присланного из дворца баронета, но куда там! Красибор Покут оказался тем еще дворцовым «павлином», каким и показался при первом впечатлении.

А мне-то надо было всего лишь понять, кому какие подарки готовить. Но на любой мой вопрос баронет отвечал лишь «рыбьим» взглядом и лицемерной улыбкой.

Неожиданно выручил мой «помощник по торговле» Тихомир. Когда королевский порученец со своими сопровождающими покинули таверну, а я остался сидеть за столом, злобно зыркая на входную дверь, ко мне неслышно подошел Тихомир.

— Извините, господин, я случайно услышал ваш разговор с достопочтенным Красибором Покутом.

— То, о чем вы спрашивали, вовсе не является тайной, — ответил на мой вопросительный взгляд сотрудник Хейка. — Королевскую семью в Борее любят и поддерживают. Оттого много о ней говорят, и люди кое-что знают.

Вот ведь проныра этот Тихомир! Откуда только их мой тиун находит?

— Присядь, — указал я торговцу на лавку рядом с моим столом. — Рассказывай.

— Переславлинги — нынешняя королевская династия, не очень старая. Основоположник династии — Переслав. Он взял власть в Борее чуть больше двухсот кругов жизни назад и с тех пор они правят этим королевством, — начал рассказывать Тихомир.

— Ныне у власти Его Величество Венцеслав I. Он, как и его старший сын Ярополк, не прочь повоевать, однако частых и крупных войн не устраивает. Умён и страну свою не истощает, — продолжил рассказ мой торговец. — Но король не упускает ни одной причины, чтобы не развязать мелкий конфликт со своими соседями: с Поморией либо с Лаомином.

— А с Расенией? — поинтересовался я.

— У Его Величества жена из Расении, — тут же ответил Тихомир. — Он как на молодой расенской принцессе Медее женился, так ни разу больше борейцы с расенами не воевали.

— Да это и не единственная причина, — вдруг добавил торговец. — Расены хоть сами ни к кому не лезут и сидят у себя в лесах, как медведь в берлоге, но сколько люди помнят, любые дружины, которые к ним заходят, кровью умываются.

— Продолжай. И налей себе вина, — поощрил я Тихомира.

— Еще у Его Величества есть младший сын Белозар и дочь Светолика. Они больше на королеву-мать похожи: оба стройные и зеленоглазые. А король с наследником — истинные борейцы: голубоглазые богатыри, — продолжил торговец. — Его Высочество Белозар, в отличие от брата, очень увлекается различными науками. Он, кстати, как и королева, грамотный.

Я чуть не рассмеялся в голос. Грамотные! Вот это достижение! Никак не могу привыкнуть к реалиям Этерры. Ну а то, что грамотный, это и так понятно, раз науками увлекается. Но, кое-как справившись со рвущимся наружу смехом, продолжил расспросы:

— Тихомир, как думаешь, что им в подарок выбрать?

— Дык, понятно, что. Королю с наследником что-либо из вооружения. Младшему рукописи какие. Мы ведь для подарков и такое с собой взяли. Там и копии манускриптов есть из вашей библиотеки, и пара истинно древних. Это те, что оказались у вас в двух экземплярах.

— Хорошо, а королеве и принцессе? — я благосклонно кивнул и с интересом посмотрел на торговца, который так легко определяется с дарами для первых лиц королевства.

— Так, что тут думать? — удивился Тихомир. — Женщины и есть женщины. Наряды и украшения им всегда для подарков сгодятся… Ой! Простите, господин!

— Успокойся, — ухмыльнулся я. — Можешь отдыхать, а я на корабль. Пора хорошенько порыться в своих запасах.

* * *

— Его Милость барон Сержио тер Аристи! Владетель феода Аристи, северных земель Королевства Варния, со спутниками! — глубоким басом провозгласил здоровенный королевский церемониймейстер после того, как трижды ударил своим посохом о каменные плиты пола.

Я уже имел опыт общения с королевскими особами, не говоря уже об аристократии более низкого ранга, поэтому после моего объявления спокойно пошел в сторону возвышения, на котором располагались два трона: большой — для короля и чуть поменьше — для королевы.

Перед убытием на охоту король устроил малый прием в самом дворце. Поэтому я сейчас одет в свою любимую «парадную» одежду «а-ля Дракула»: черный викторианский сюртук с алой подкладкой и серебряными пуговицами, такой же плащ, черные брюки и шелковая рубашка такого же цвета, алый шейный платок и черный берет с пером.

На кожаном поясе с серебряной гербовой пряжкой висит вакидзаси. Под сюртуком скрытно размещены крепления с сякэнами. За мной идут сопровождающие: Мабон, Буеслав и выделенные мне дворцовые слуги с подарками. Паж и оруженосец тоже надели свои лучшие одежды.

Снаряжение и охотничий гардероб оставлены в выделенных для нас покоях, так как после приема все приглашенные на охоту сразу должны убыть в королевские лесные угодья. Но не стоит отвлекаться. Только не перед лицом королевского семейства.

Мы прошли к тронному возвышению через весь зал, как корабль волны, разрезав перешёптывающуюся толпу дворян, обряженную в одежду красно-золотых цветов Бореи.

В зале присутствует вся королевская семья. Венцеслав I и Медея гордо восседают на массивных сиденьях — тронах из орехового дерева, искусно инкрустированных золотом.

Оба принца и принцесса стоят за спинами королевской четы. На стене, позади тронного возвышения, висит огромный герб Бореи — красный лев на четырехугольном золотом щите.

Все стены зала украшены длинными, свисающими почти от самого потолка и до пола, королевскими флагами, а вокруг тронного возвышения стоят на страже королевские гвардейцы.

— Ваше Величество, — я склонился в безупречном, достаточно глубоком поклоне.

Придворный этикет — он такой! Перед своим королем или королевой мне, как барону, вообще положено на колено становиться. А перед королевскими особами другого государства — вот так. Мда.

Не всегда ведь северного варвара отыгрывать, верно? Иногда надо и аристократической утонченности добавить. Ведь я стараюсь продвигать моду на некоторые вещи, которые «придумал» и произвожу в Аристи, а потом и продаю их.

Вот и «меняю маски» при необходимости. Могу быть «кровожадным людоедом», а могу и образованным во всех отношениях представителем благородного сословия. Хотя, с моей внешностью это труднее.

Легче зверскими рожами окружающих запугивать. Типа, громко чаркой о стол стукнете или резко дернетесь, и вот это дикое чудовище тут же зубами вам в горло вцепится. Поэтому, достопочтенные, громко не разговаривать, резко не дергаться, в глаза не смотреть, ха-ха-ха!

Правда, кое в чем я сам себя все-таки ограничиваю. Даже если при этом теряю выгоду. Совсем уж угодливого придворного во мне не увидят. Для меня это чересчур противно. Не знаю, что должно случиться, чтобы я согласился «надеть такую маску». Если только угроза моим близким.

За моей спиной поклонились Мабон с Буеславом. Слуги вообще чуть лбами в пол не стукнулись. И тут масса нюансов. Проявить положенное уважение королевскому «величеству» необходимо, но и свое достоинство надо не уронить. Тем более, это не мой король.

В зале стихли все разговоры. Даже стало слышно, как противно орут чайки за стенами дворца. Долгие секунды ничего не происходило. Затем король шевельнул рукой, давая нам сигнал закончить поклон.

— Мы рады видеть вас у себя, барон, — приветливое выражение лица Венцеслава I резко контрастировало с грубым голосом, больше похожим на командирский рык.

— Ваши Величества, Ваши Высочества, — я еще раз поклонился, теперь уже отдельно королевской чете и их детям. — Я был счастлив получить ваше приглашение.

— Прошу вашего разрешения, в знак моего глубочайшего уважения, преподнести вам небольшие подарки, — я с ожиданием посмотрел на короля.

Его Величество благосклонно кивнул, и я подал знак проинструктированным мной слугам. Вперед вынесли и развернули приготовленные для короля и старшего принца изготовленные моими мастерами доспехи.

Пластинчатые доспехи «лорика сегментата». Такие же, как у офицеров моего полка, только изготовлены в дорогом, подарочном варианте. Все пластины доспеха тщательным образом отшлифованы и инкрустированы.

К доспехам прилагались шлемы — польские ерихонки с металлическим гребнем. Один комплект позолочен, он предназначен для короля, а другой, для старшего принца, — посеребрен.

Я такие шлемы использую при снаряжении своих улан. Правда, они отличаются от этих подарочных тем, что не несут на себе украшений. И металлического гребня у них нет. Только у командиров взводов гребни из конского волоса.

Это часть системы военных знаков различия, которые я давно ввел у себя. Там и шевроны, по которым видно и звание воина, и род войск, в котором он служит. И вот такие вот гребни.

У взводных они поперечные, у ротных — продольные. У командира моего полка и его заместителей — конские хвосты, свободно ниспадающие с навершия шлема до лопаток.

Цветовая дифференциация тоже присутствует. И нет, не штанов, хе-хе. А этих самых гребней на шлеме. У кавалерии — синие, у стрелков — красные, у пехоты — черные.

У командира полка — отдельная «песня». Ему гребень на шлеме выкрасили в золотой цвет. А у его заместителей — согласно того рода войск, за который они отвечают. Но, что-то я отвлекся. После того, как доспехи предстали перед взором присутствующих, в зале раздался восхищенный гомон.

— Этот доспех специально для вас, Ваше Величество, — указал я на сияющую в бликах огня «лорику сегментату», а затем на посеребрённый комплект. — А это для вас, Ваше Высочество.

Я обратился к старшему принцу, не боясь ошибиться. Ярополк очень отличается от младшего брата. Он высок и могуч, в отличие от хрупкого и стройного Белозара.

Венцеслав I дал сигнал слугам, чтобы они поднесли подарки ближе, по-простецки поднялся с трона и взял в руки бликующий золотом доспех.

— Что скажешь, сын? — спросил король своего наследника.

Ярополк подошел к отцу и стал внимательно рассматривать оба комплекта.

— На первый взгляд, хорошая работа, отец. Но я бы хотел посмотреть, как бронь держит удар, — голос старшего принца оказался таким же «командирским», как и у отца.

Я немного занервничал. Не думал, что такую красоту захотят сразу испортить. Надеюсь, броня готовящееся испытание выдержит. Правда, инкрустацию все-равно повредят, это без вариантов. Хотя… это теперь проблемы тех, кому доспех подарили. Мои заботы теперь в том, чтобы меня подаренная броня не подвела, а то неприятно получится.

Тем временем Ярополк отдал доспехи слугам, что-то шепотом им приказал и снова вернулся за спину родителей. Король вернулся на трон и сделал мне знак продолжать, а я приказал поднести следующие подарки. Они предназначены для королевы и ее дочери.

Слуги вышли вперед и представили перед взором королевской семьи два подноса, которые сами по себе являются произведениями искусства. Расписные, на природную тему, подносы из благородных пород дерева, украшенные по краям искусной резьбой, полудрагоценными камнями и мелким жемчугом.

На обоих подносах лежат по паре подарков: зонт и веер. Вееры костяные, украшенные мельчайшей резьбой и мелким жемчугом, а у зонтов ручки обильно украшены золотом и драгоценностями.

«Жаба» конечно меня давит неимоверно, но я твердо рассчитываю на «отдарки», так уж здесь заведено. Король в подобной ситуации просто не может не отдариться достойно, согласно своего статуса и полученных от меня даров.

— Ваше Величество, Ваше Высочество, — я попытался изобразить «сладкую» улыбку Стаса Михайлова.

Как всегда, это у меня не получилось. Не с моей рожей. Королева с принцессой лишь вздрогнули и чуть заметно поморщились. На меня они смотрели, как на плохо дрессированного медведя, зато на подарки — с большим интересом. Ну и ладно, я вроде как уже и привык.

— То, что вы видите, это удобные аксессуары для прекрасных дам… — я подробно показал и рассказал королеве и ее дочери, в каких случаях и как используются зонт и веер.

В ходе моего рассказа у тронного возвышения каким-то непостижимым образом собралась женская часть присутствующих в зале аристократов. Глазки дворянок горели от любопытства.

— Эта мода зародилась в Варнии и уже распространилась среди наиболее искушенных в искусстве и этикете соседей нашего королевства — Рении и Эсфальде, — я попытался сильнее разжечь любопытство, но и не скатиться до уровня коммивояжера.

— Поморы и расены, как обычно, в освоении новинок моды запаздывают, — я с намеком, смешно подвигал бровями.

Губы королевы Медеи тронула чуть заметная улыбка, а вот остальные дамы открыто захихикали. Тут простой человеческий опыт. Приятно ведь, что тебя считают более просвещенным, чем твоих соседей, а тем более открыто об этом говорят?

Слава Предкам, что получилось обойтись полунамеком. Ведь на самом деле, я с уважением отношусь как к расенам, так и к поморам. И если бы присутствующие дворяне не поняли легкого намека, я продолжать бы не стал. Но они поняли.

— А еще в высшем свете существует целая система знаков и сигналов, которые может подать дама с помощью веера интересующему ее кавалеру, — я со значением обвел взглядом окружающих меня дам.

После этих моих слов интерес «прекрасной половины человечества» только увеличился и со всех сторон послышались реплики: «…вы должны об этом рассказать… как романтично… покажите нам эти знаки…»

— Позже, — после этих, вроде бы негромко сказанных Медеей, слов вокруг воцарилась тишина.

Поняв, что больше ничего говорить королева не собирается, я подал очередной знак. Слуг, демонстрирующих веера и зонты, сменили двое других. Один слуга представил книгу в дорогом кожаном переплете, другой — костяной ларец, украшенный искусной резьбой.

— Ваше Высочество, — обратился я к младшему принцу Белозару. — О вашей учености известно даже у нас в Варнии. Поэтому я позволил себе подобрать соответствующие подарки.

— Это и это, — я указал рукой на книгу и ларец. — Труды древних ученых времен Империи Тахтар.

Принц ахнул и, под недовольным взглядом отца, быстрым шагом сошел с тронного возвышения. В своем поведении он оказался проще, чем король, который тоже не показался мне особо чванливым.

Да, Белозар оказался проще, чем любой из членов его семьи! Я еле сдержал улыбку: уж очень принц сейчас похож на кинематографического «безумного ученого». Глаза горят, и он совсем не обращает внимания ни на что, кроме предмета своего интереса.

— Книга имперского философа Нумерия, — я шагнул к слуге, держащему толстенный том.

Почему толстенный? Это не только потому, что труд Нумерия очень обширен. Но еще и потому, что листы у рукописи из перга́мента, а обложка сделана из деревянных дощечек, обтянутых кожей.

Манускрипт выглядит очень дорого. Сразу видно, что он неподдельно стар, но, в тоже время, книга сохранилась в хорошем состоянии. Великолепно выделанная кожа, края обложки обжаты серебряным уголком.

Также на лицевой стороне обложки сделана вставка из того же металла, изображающая силуэт материка. А уже на этой пластинке выгравированы границы и столицы существующих на момент написания книги государств.

— Это труд позднеимперского периода по истории Этерры, — пояснил я Белозару.

— А это… — я подошел к ларцу и аккуратно поднял крышку. — Работа царского лекаря Яозу. Трактат о лечебных травах и написан он на староимперском. Видимо, в Лаомине работали по имперскому заказу.

Глаза принца еще больше распахнулись, и он взволнованно схватился рукой за ворот своей котты. Вокруг вовсю зазвучали смешки и веселые перешептывания. Как видно, к младшему сыну Его Величества здесь относятся без особого пиетета.

Вон и король с наследником постные рожи скривили. Благородные балбесы! Кто над кем смеяться должен? Может быть, среди присутствующих здесь аристократов, кроме Белозара и Медеи, вообще грамотных нет.

И, кстати, это очень дорогой подарок. Но, во-первых, такие книги у меня есть, это вторые экземпляры. Во-вторых, знание местной истории меня интересует в последнюю очередь.

Труды по истории, философии, а тем более художественные произведения я стараюсь не покупать. Но если каким-то образом подобные манускрипты попадают в мою непрерывно растущую библиотеку, я их оставляю. А шоб було́!

Речь, конечно, о первых экземплярах. Если попадется такая же книга — сразу на продажу. Без разговоров и терзаний! Не настолько мне подобные знания нужны, а стоят они ого-го сколько!

Если говорить о втором манускрипте, то свиток, конечно, ценный. Но, как я и говорил, это второй экземпляр. А сохраненные в нем древние знания ни в каком случае не дадут борейцам никакого преимущества.

Я вообще думаю, что принц трактат прочитает и на этом… все. Но даже если смогут подучить своих лекарей и использовать эти знания в жизни — пускай. Мне-то что? А я вот молодец, эта работа в списке изучаемых трудов в лекарской школе Алмы.

— С ним надо очень осторожно, — я бережно достал свиток, намотанный на два костяных валика. — Трактат древний, написан на папирусе, сделанном из тростника, растущего на самом юге Лаомина. В месте слияния рек Ло и Ма.

— Это рядом с городом Маохай? — возбужденно сверкнул зелеными глазами принц.

— Я поражен вашими познаниями, — я слегка поклонился Белозару.

— Там недалеко расположено большое месторождение соли, одно из двух на Этерре, — просветил меня Его высочество.

В принципе, я в курсе, но принц-то этого не знает. Пускай блеснёт эрудицией, а то, подозреваю, ему здесь особо делать это не перед кем. А мне послушать не трудно.

— Второе месторождение в Махаратше, — продолжил «просвещать» меня Белозар. — Рядом с городом Тумбай и границей между Махаратшем и Эсфальдом.

— Вы лишь подтверждаете слухи о вашей исключительной образованности, — польстил я принцу.

Тот благодарно улыбнулся и принялся инструктировать слуг, держащих в руках подаренные мной манускрипты. Ничего! На фоне обычных придворных я не должен показаться лизоблюдом. Тем более, Белозар действительно молодец.

Судя по лицам, мои слова понравились как королеве, так и Белозару с сестрой. А вот король и наследник пренебрежительно скривились, но ненадолго. Почти в тот же миг лицо Ярополка осветилось в предвкушающей улыбке.

— Отец, — негромко позвал наследник, обращая на себя внимание Венцеслава I, и кивнул ему в сторону выхода из тронного зала. — Можно приступать к проверке доспехов.

Я, сдерживая волнение, ненадолго обернулся. У входа в зал стояли два деревянных «болвана», а на них были надеты подаренные мной доспехи и шлемы. Зачем их было сюда тащить? Я бы вне стен дворца такие вещи делал, но это я.

Наверное, правильно говорят, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Снова повернувшись к королевской чете, я оказался нос к носу со спустившимся с тронного возвышения королем.

— Ну что, аристиец, — довольно улыбнулся Венцеслав I. — Проверим, каковы на самом деле подаренные тобой доспехи?

— Как пожелаете, Ваше Величество, — я поклонился под предвкушающий, заинтересованный гомон присутствующих в зале дворян.

Король подал рукой какой-то знак, колыхнулись висящие на стенах флаги и, будто прямо из стены, в зал вошли с дюжину стрелков. Вот это да! А я ведь их не заметил, в Помории попроще было. Хотя, там-то я в королевском дворце не был.

Глава 16

Глава 16. Баргард. Зарев, 535 круг Н. Э.

Присутствующие в зале дворяне волной отхлынули от обряженных в доспехи «болванов», а королевские стрелки наоборот, подошли и стали на позицию перед импровизированными мишенями. Двое из бойцов держат в руках арбалеты, остальные вооружены короткими луками.

Не могу себе представить такую сюрреалистическую картину в тронном зале Рении, Вестерии или, к примеру, Сильваны. А тут все проще и гораздо меньше пафоса: во дворце короля Бореи расстреливают мишени, а дворяне Помории на пиру устраивают соревнования по армреслингу, а то и до кулачного боя скатываются. Тут все от количества выпитого зависит.

Я «нацепил на лицо» безмятежное выражение, якобы спокойно наблюдая за испытанием брони. Исходя из того, что я частное лицо, подарки я вручил очень ценные. И не хотелось бы портить все впечатление проваленной проверкой доспехов.

— Готовсь! БЕЙ!!! — скомандовал король Бореи.

Защелкали тетивы и стрелы с болтами начали колотить о шлемы и пластины брони. Кажется, у меня даже сердце биться перестало. Нет полной уверенности, что доспех выдержит.

Особенно пугают арбалеты. Они хоть и стреляют не так далеко, как большинство луков, но на короткой дистанции по настильной траектории бьют мощнее.

Я буквально впился взглядом в расстреливаемые манекены. К счастью, все болты и стрелы, с неприятным звуком бьющиеся о металл доспеха, рикошетируют в сторону.

И да, повезло, что арбалеты у королевских гвардейцев легкие. Если бы они использовали такие, какие я использую для защиты своих кораблей и населенных пунктов, то тут никакой доспех бы не выдержал. Даже миланский или готика.

Я почувствовал, что на моем лице непроизвольно начала расползаться довольная улыбка. Очередная стрела бессильно отлетела в сторону, ударившись в шлем с золотой инкрустацией, и король наконец не выдержал.

— Прекратить стрельбу! — скомандовал Венцеслав I и тихо буркнул себе под нос. — Хватит красоту портить.

— Барон, мы довольны вашими дарами, — обратился ко мне король Бореи. — А сейчас готовьтесь к выезду на охоту. Красибор составит вам компанию, ответит на все вопросы и поможет решить все проблемы, если они появятся.

— Дамы тоже едут, — решительно заявила Медея.

— Это, как водится, — ухмыльнулся Венцеслав I.

— Благородные семьи Бореи — это не изнеженные аристократы Запада, — на мой вопросительный взгляд гордо заявил мне Красибор Покут. — В нашем королевстве дамы привыкли принимать участие в выездах на охоту.

— Достопочтенный, это достойно всяческого уважения, — ответил я баронету.

Еще бы я так не ответил, когда на меня неприкрыто устремлены взоры почти всех присутствующих в тронном зале дам, включая жену и дочь короля. Медея ко мне и обратилась:

— Барон, интересные вещи вы нам продемонстрировали. Просветите нас, чьи мастера делают все это? Кому они принадлежат?

«Маркизу Карабасу», — промелькнула у меня мысль, но ответил я, конечно же, другое:

— Это мои мастера, Ваше Величество. Все производится на землях моего баронства. Кроме книг, конечно.

— Это… интересно, — одарила меня странным взглядом королева.

— Барон, будьте готовы все рассказать нам о тех романтических знаках веером, о которых вы упоминали, — вступила в разговор принцесса.

— Как пожелаете, Ваше Высочество, — поклонился я Светолике.

Черт! Очередная красавица. У них на Этерре чем-то особенным кормят, что ли? На Земле, глядя на сохранившиеся портреты и фотографии людей прошлых веков, складывается впечатление, что современные женщины гораздо красивее своих пра-пра… и далее бабушек.

Я, естественно, о тех, кто себя операциями в клиниках и салонах красоты не портит. Ладно, какой бы красавицей принцесса ни была, мне моих женщин хватает. Я «женатик», все-таки. Да и не моего уровня деви́ца. Принцесса, итить ее!

Дождавшись, когда королевская семья удалится, я снова обратился к «трущемуся» рядом со мной баронету Красибору Покуту:

— Что дальше, достопочтенный?

— Идите переодеваться, Ваша Милость, я буду ждать вас перед конюшнями. Вас туда проводят слуги, которые уже ждут у входа в тронный зал. Они сопроводят вас и до ваших комнат, — ответил Покут.

— Знаете, я не очень большой любитель охоты, — мне захотелось хоть как-то получить информацию о предстоящей охоте и возможно ли не принимать личного участия в «поедании в овраге дохлой лошади».

— На ваше усмотрение, Ваша Милость. Вы же видите, что на королевскую охоту у нас едут даже дамы. Там не обязательно лично убивать зверя, все занимаются тем, что им больше по душе, — любезно объяснил мне баронет. — К примеру, младший принц наверняка будет поглощен своими изысканиями, а женщины — интригами и общением.

— Кто-то не отойдет от накрытых столов, а Его Высочество Ярополк наверняка устроит тренировочные поединки. Вы, барон, тоже сможете выбрать себе занятие по вкусу. Но мне кажется, что, если вы будете игнорировать саму охоту, это может вызвать непонимание, — предупредил меня Красибор Покут.

— Тогда до встречи и благодарю за предупреждение. Мабон, Буеслав, за мной! — я развернулся и отправился в выделенные нам покои.

* * *

До королевских охотничьих угодий мы добрались за пару часов. Считаю, что это совсем недалеко, ведь речь идет о столице королевства, а не о центре какого-нибудь манора, где медведи и дикие кабаны зачастую ходят прямо за частоколом.

Кавалькада всадников и разномастных экипажей впечатлила даже меня. Не московская пробка, конечно, но «охотников» было реально много. Не представляю, как при такой толпе они еще собираются зверя добыть.

Хотя… понимаю. Король в загонщики может сколько угодно людей поставить. При любом раскладе, зверя они найдут и на Его Величество выгонят. А нужно будет, еще и за лапки придержат, хе-хе.

Когда доехали к месту охоты, а это был огромный луг, я увидел, что здесь уже стоят многочисленные шатры и столы с лавками. Великое множество заранее доставленной сюда прислуги всячески показывали готовность услужить. Только скажи, что тебе требуется.

Вся масса приехавших дворян разбилась на несколько отдельных компаний. Оказалось, что на саму охоту с королем отправилось не так много людей, как я ожидал. Остальные предпочли общаться на месте подготовленного бивуака, меж шатров и ломящихся от различных блюд столов.

Удивительным для меня оказалось то, что старший принц и наследник Ярополк не примкнул к обществу отца. Рядом с ним образовалась своя команда, примерно его возраста, а мужчины постарше убыли с Его Величеством.

Ярополк уделил совсем немного времени накрытым столам, а затем организовал свои любимые поединки. Его младший брат Белозар вообще с малой охраной отделился ото всех и, обложившись многочисленными свитками, занял столик у одного из отдаленных шатров.

Дети дворян, которых взяли с собой старшие родственники, разбились по возрастам на две примерно равные по количеству группы. Женщины собрались в три стайки, центрами притяжения в которых были: королева, принцесса и площадка для тренировочных поединков.

Я со своими пажом и оруженосцем оказался никому не нужен. Вроде бы. За исключением приставленного ко мне Красибора Покута. Так что, подумал и решил отпустить своих парней отдыхать со сверстниками, а самому подойти к Белозару. Интересно, что он там изучает?

— Мабон, Буеслав, можете отдыхать. Идите вон со сверстниками пообщайтесь. Думаю, им будет интересно вас послушать. Уверен, что они не видели и половины того, что видели вы в своем возрасте, — отпустил я своих парней.

— И не вляпайтесь ни во что, — добавил я им уже в спину.

— Может, по бокалу вина? — с надеждой спросил меня Красибор.

Я обернулся к откровенно скучающему, приставленному ко мне в роли «няньки», баронету:

— Позже, с вашего позволения. Я сейчас хочу пообщаться с Его Высочеством Белозаром.

Покут обреченно кивнул, и я пошел в сторону «пыхтящего» над свитками принца. Баронету ничего не оставалось сделать, как пойти вслед за мной. Правда, грустный, опущенный долу взгляд, не помешал Красибору ловко подхватить кубок с вином с ближайшего от нас стола.

— Барон! Мы ждем обещанного рассказа, — остановил меня голос принцессы Светолики.

Я обернулся к группе молодых аристократок, возглавляемых принцессой Бореи. Ну вот, а я обрадовался, что никому не нужен. Настроение немного испортилось, но внешне я наоборот постарался показать радость и готовность общаться.

— С удовольствием, Ваше Высочество! — я постарался изобразить радостную улыбку и поспешил к ожидающему меня «цветнику».

— Ваше Высочество! Дамы! — не стал скупиться я на поклоны. — Что бы вы хотели услышать?

— О галантных знаках веером, конечно, — сверкнула любопытными глазками принцесса.

— О! Это целая система, позволяющая благородным людям избавиться в своем общении от малейших признаков пошлости, — я понизил голос и напустил на себя таинственный вид.

Заинтересованные дамы окружили меня еще плотнее. Внезапно вспомнив, как Остап Бендер «впаривал» позолоченное ситечко Эллочке Людоедке, я еле сдержал рвущийся наружу смех.

«Перебор. Глупо и самонадеянно проводить такие параллели», — подумал я про себя. — «Присутствующие здесь аристократки не мещанки с воображением дятла. Может, среди придворных дам и есть не слишком умные женщины, но в основной массе меня сейчас окружают настоящие акулы. Хищницы, которые могут моментально разорвать неосторожную жертву. Только дай им повод».

— Милые дамы! Могу я вас так называть? — дамы благосклонно, но нетерпеливо кивнули. — Веером можно подать огромное количество знаков…

—… резко откройте и закройте веер — «Ты жестокий». Быстрое и стремительное закрытие — «Я ревную». Наполовину открытый у лица — «За нами следят», — я на секунду отвлекся, чтобы принять у слуги кубок с разбавленным вином.

— Ах! Как это романтично! — воскликнула какая-то полненькая красотка.

Блин! Вот, реально, у местной аристократии нет некрасивых женщин. Есть похудее, есть пополнее, есть ослепительные красотки, есть просто очаровательные дамы.

Но, черт побери! Я еще не видел по-настоящему страшных крокодилиц! Не то, что наши вырожденцы, типа Габсбургов. Вот где Квазимоды! Кстати, мужчины ничем в лучшую сторону не отличаются. Просто от внешности мужчин ожиданий меньше, хе-хе-хе.

— Рассказывайте! Рассказывайте дальше! — поторопила меня та же пышка.

— Подождите! Вы очень много рассказываете, барон, — остановила меня Светолика. — Это целый язык! Невозможно его вот так просто запомнить. Да и почему бы нам самим его не придумать?

— Несомненно, вы можете придумать свой «язык веера», — согласился я, но сразу пояснил. — Но тогда этот «язык» не поймут ваши гости, прибывшие из Варнии, Эсфальда или западных королевств.

— Разумно, — немного подумав согласилась принцесса и подозвала секретаря, заставив его записывать мои россказни.

Помучиться пришлось немало, но это было не самое плохое времяпровождение. Как-то мне, все равно надо «время убивать», раз я на саму охоту идти не хочу.

Зато всё, что надо, записали, с дамами пообщался и восприняли меня при дворе, кажется, неплохо. Мне ведь еще самому сюда возвращаться и моим эмиссарам Борею предстоит не раз посещать. Так что, хорошее отношение лишним не будет.

Принцесса со своими подругами устремилась к королеве и ее окружению. Видимо, им очень не терпится поделиться новыми знаниями. А я, облегченно вздохнув и допив вино, наконец отправился к младшему принцу.

Когда я подошел к работающему с документами Белозару, мне преградила путь охрана, а младший принц недоуменно поднял глаза от какого-то чертежа. Он отложил перо в сторону, дал знак охране пропустить меня, и с явной оторопью спросил:

— Что вам угодно?

— Ваше Высочество, узнав, насколько вы увлекаетесь научными исследованиями, а сейчас увидев, что вы уделяете этому время даже на охоте, я вспомнил об одной вещи, очень удобной в подобной ситуации, — ответил я.

Я медленно достал чернильницу-непроливайку и положил ее на открытую ладонь.

— Я сам занимаюсь исследованиями и изобретательством, — объяснил я принцу, у которого явно читаемое в глазах недоумение сменилось на жгучее любопытство. — И придумал, в том числе, эту вещь.

— А по вам и не скажешь, — бестактно ответил Белозар.

Я внимательно посмотрел на принца, выискивая в его глазах признаки того, что он желает меня оскорбить. Но, нет. По всей видимости, он из той категории ученых, которые неуклюжи везде, кроме своего увлечения наукой.

В таком случае, сделаю на его поведение скидку. Но все-таки, немного отомщу. Самую малость. Я взял «непроливайку» двумя пальцами, покачал ее и продолжил:

— Это специальная чернильница. И сейчас она полна чернил. Позвольте?

Я поставил чернильницу рядом с тем свитком, на котором работал Белозар. Он весь был испещрен непонятными для меня чертежами и расчетами. Посмотрел в глаза принца, улыбнулся и… перевернул чернильницу на свиток!

— Б@#дь! — вскочив из-за столика, не по-научному заорал Белозар.

Охрана принца моментально «зафиксировала» меня, ухватив за обе руки и приставив к горлу острие меча. Вспомнился тронный зал и выходящие «из стен» стрелки. А не так уж и плохо здесь королевскую семью охраняют!

Я же, спокойно продолжая улыбаться, кивнул подбородком на свиток:

— Ну как вам?

Принц сначала удивленно посмотрел на ничем не испорченный чертеж, а затем и на меня.

— Но как⁈ — пораженно спросил он.

— Я вам обязательно объясню. Но в таком положении делать это не очень удобно, — я слегка повел плечами.

— Отпустите Его Милость! — велел Белозар гвардейцам и спросил уже у меня. — Там нет чернил? Или… их там мало?

— Полная чернильница, — уверил я принца. — Да вы сами посмотрите.

Белозар взял «непроливайку» и взвесил ее в руке. После чего посмотрел на меня с немым вопросом.

— Это одно из моих изобретений, — соврал я. — Изготавливается в мастерских баронства Аристи. Кстати, чернила тоже производятся в моем баронстве. Предлагаю вам оценить их качество.

Белозар снова уселся за столик, макнул перо в чернильницу и расписался на одном из свитков.

— Весьма неплохо, — выдал заключение принц.

— Примите эту необычную чернильницу в подарок, Ваше Высочество, — сказал я. — Такие вещи устраняют досадные помехи, которые отвлекают от по-настоящему важной работы.

Эта чернильница была сделана в подарочном варианте для ВИП-персон, как раз для подобных случаев. Изготовили ее из золота и украсили искуснейшими узорами.

— Вы понимаете… — с благодарностью посмотрел на меня принц. — Но все-таки, как вы добились того, что чернила не вытекают⁈ Я ведь чувствую, что чернильница полна.

— Да и вот, — Белозар посмотрел на перо, которое только что макал в «непроливайку».

— А разве вам не интересно самому разгадать эту загадку? — бросил я хитрый взгляд на принца.

Я, конечно, понимаю, что принц может раскурочить подаренную чернильницу и посмотреть на ее устройство, как говорится, «изнутри». Но, надеюсь, что он заинтересуется этой загадкой.

А как же⁈ Вызов его воображению, как натуре, увлеченной наукой! В любом случае, я полагаю , что борейцы закупятся моими поделками хотя бы раз. Пока сами не разберутся и не организуют выпуск такой продукции уже в своем королевстве.

Но в любом случае, после первой закупки борейцами всех этих зонтов, вееров, чернильниц-непроливаек я рассчитываю на то, что продажи продолжатся, пусть и в меньшем объеме.

Ведь французские духи «Джулия» от «Арно Сорель» и «Лулу» от «Кашарель» покупают ценители всех земных государств, хотя в их странах тоже производится парфюмерия.

И тут дело не только в качестве выпускаемого продукта, но и в раскрученном бренде. Очень надеюсь, что и я смогу сделать так, чтобы любая продукция мануфактур и мастерских Аристи стала узнаваемым и уважаемым брендом.

Я хочу, чтобы отметка «Сделано в Аристи» уже становилась причиной выбора товара от моего производителя. И я стараюсь делать все для этого. Кто-то мне скажет, что такими вещами заниматься благородному человеку невместно? Пусть идет в опу. Поддержка своих производителей и торговцев — наше всё!

— А это вызов! — повеселел принц. — Интересные у вас вещи производят.

— О, Ваше Высочество! Все эти вееры, зонтики и чернильницы — далеко не единственные интересные товары, которые производятся моими мастерами, — уверил я Белозара. — А какие у нас есть игры и головоломки!

В первую очередь я вспомнил игру «Пятнадцать». Это действительно неплохая разминка для ума.

— Присылайте к нам своих купцов, и вы не останетесь разочарованными, — обнадежил я принца. — Кстати, если это не секрет, над чем вы сейчас работаете?

— Создаю проект нового корабля для флота моего отца. Сейчас рассчитываю для него площадь парусов на каждую мачту. Ничего чересчур сложного, но сами расчёты, — Белозар тяжело вздохнул. — Вот эти самые расчеты и занимают львиную долю времени.

А вот по мне — так наоборот. Я ничего не понимаю ни в проектах кораблей, ни в расчете площади парусов. Зато я очень быстро считаю. Конечно, это по сравнению с эттерианцами. У них ужасная система счета.

— Ваше Высочество, я наоборот: очень хорошо и быстро считаю, зато ничего не понимаю в проектах кораблей, — признался я принцу. — Разрешите предложить свою помощь?

— Ммм? Давайте, попробуем, — немного подумав, решился Белозар.

Ну, что сказать? Вскоре я стал лучшим другом младшего принца Бореи. Белозар был буквально поражен тем, как я быстро рассчитываю те задачи, которые он передо мной ставит.

И это вовсе не от того, что я являюсь великим мыслителем. Просто система счисления на Этерре ужасна. Это что-то среднее между «римской» и «ионической». Я, как и все современные земляне, пользуюсь «арабской». Здесь, на этой планете, это мой неубиваемый козырь. С таким неслабым «роялем» могу умничать сколько угодно.