Барон из МЧС-3

Глава 16

За всей этой муштрой и тренировками время пролетело незаметно. Послезавтра по намёкам от инструкторов, нас должны отправить на Балтийский фронт, а потом в тыл к харкам: искать эту чёртову лабораторию. Скорее бы уже! Честно говоря, ненавижу её уже до глубины своей старшинской души, так как задолбало штурмовать катакомбы, а потом выслушивать нудный разбор учебных боёв.

— Данила, — проклюнулся в мой сон голос Чаха посреди ночи. — Тут непоняточки, которые меня настораживают.

— Ну? — пробубнил я, накрываясь одеялом с головой и мысленно желая наумбу сдохнуть за мой прерванный отдых.

— На дне озера, как раз под сводами вашей базы заряды лежат.

— Бывает. На случай экстренной ликвидации объекта запихнули.

— Оно понятно, Дань. Только минуту назад к берегу подъехала странная машинка. Постояла секунд тридцать и смылась.

— Объезд территории, наверное.

— Может быть. Только вот зарядики замигали лампочками. А раньше просто кирпичами скучными лежали. Я не понимаю, нормально ли это. Простая проверка или…

— Чего⁈ — вскочил я, откидывая в сторону одеяло. — Это ненормально, Чах! Необходимо активированные заряды срочно убрать, пока они не рванули!

— Нельзя убрать. Там всё по-хитрому сделано. Идёт странная магическая привязка. Боюсь, что если пошевелю, то бабахнут раньше времени.

— Чах! Срочно жми тревожную кнопку! — заорал я благим матом, переполошив всю спящую группу. — Сматываться надо!

Мат и непонимающие вопросы товарищей закончились за пару секунд. Их заглушила сирена и бездушный голос: « Срочная эвакуация. Всему персоналу покинуть базу. Срочная эвакуация. Всему персоналу покинуть базу.».

Слава богу, что и подобное мы отрабатывали вместо отдыха между тренировками. Поэтому никому ничего объяснять не надо. Похватав оружие и форму, рванули по светящимся на стенах указателям.

Но сколько у нас времени: вот в чём вопрос. Несясь к выходу, я представлял, как сейчас раздастся рвущий барабанные перепонки взрыв, затрясётся земля под ногами и тонны воды с грязью обрушатся на нас сверху. От этого нет спасения. Да, я переместиться успею, но сколько товарищей погибнет!

— Чах, — на бегу проговорил я. — Можешь внимательно осмотреть заряды? Должна же быть хоть какая-то кнопка отключения боевого режима.

— Ничего нет. Давай я их Поясом Хаоса окутаю. В нём изменится время. Несильно, но минут десять в запасе точно будет.

— Делай! Сейчас каждая секунда на счету!

Эвакуационный выход открыт. Полуодетые люди чётко, без паники бегут по его широкой наклонной дорожке,выходящей на поверхность. Последними вышли наши инструкторы и начальник базы. Лица у всех растерянно злые. Никто до сих пор не может врубиться, что происходит: учебная или боевая тревога. А может, сбой аппаратуры?

— Кто дал сигнал тревоги⁈ — заорал начальник базы в чине майора. — Без моего ведома! Расстреляю гада на месте!

— Потом расстреляешь, а сейчас ноги уносить надо! — подбежав к нему, не менее эмоционально ответил я. — Три-четыре минуты, и здесь чёрт знает что начнётся!

К чести майора, он не стал упрямиться и качать права, а принял мои слова всерьёз. Поэтому, когда раздался взрыв, мы находились примерно в двух километрах от озера. Не знаю, какой мощности были заряды, но, судя по ощущениям и докатившейся до нас взрывной волне, хватит подобных «подарочков» для того, чтобы крепость в пыль разнести. А уж зарево-то какое! И это учесть, что заряды не на поверхности лежали, а под водой. Окажись мы во время взрыва на берегу, то имели бы сейчас бледный вид мертвецов.

— Мать твою… — только и смог выговорить прапорщик Станов, стоящий рядом со мной и ошалевше смотрящий в сторону бывшего озера. — Ни хрена ж себе рыбалочка!

Хотел было ему ответить, но в этот момент во всей красе проявил себя майор. Он выхватил пистолет, приставил его к моему затылку и зло произнёс.

— Старшина Горюнов! Требую объяснений!

— Объяснений не будет, — спокойно парировал я. — Это не твоего ума дело, майор. Сейчас командир уже не ты, а я. В дело вступает личный порученец императорского двора. И попрошу мне не мешать, так как времени у нас мало. Жетон, кстати, показать?

— Не надо. Я в курсе, кто ты такой. Наши действия?

— Занимаем круговую оборону. И мне нужен телефон. Желательно с зашифрованным сигналом.

— Других не держим, — пояснил мне начальник бывшей базы, протягивая толстую трубку. — Всем экипироваться и разбиться по отделениям согласно штатному расписанию! Кто без оружия — в резерв!

Народ засуетился, а я, отойдя немного в сторону, задумался. Нужно доложить начальству о теракте. Только кому звонить? Новому губернатору Ломакину, близкому другу самого императора? Или Старшему следователю Комову, что сейчас тоже квартируется в Тюмени, ведя тайное расследование государственной измены Мешалкиных.

Наверное, лучше следаку. Очень не нравится мне то, что информация о суперсекретной базе просочилась к врагам. Значит, на высшем уровне крыса завелась. У нового губера люди в команде хоть и проверенные, но их много с секретным допуском. Вполне возможно, у них «подтекает».

С Комовым же мы такие вещи прокрутили, что будь у него трепло или предатель, то хрен бы дали нам порезвиться. Да и не факт, что кроме следака кто-то из его подчинённых знает про базу. Это армейская территория, а не ИСБ. Значит, ему звонить и буду.

Набрал по памяти номер телефона.

— Кто? — сонно ответил Комов.

— И вам недоброй ночи, Илья Сергеевич, — встревоженно ответил я. — У нас тут всё очень плохо.

После этого рассказал всё эпопею нашей героической эвакуации.

— Откуда ты узнал про взрыв? — сразу же проснулся в Комове следак.

— Приснилось, блин! Илья Сергеевич, вы реально считаете, что это самый важный вопрос?

— Да, Данила. Ты прав. Значит так… Забрать у солдат и офицеров все телефоны. Ты понял? ВСЕ! На связь ни с кем не выходишь, только со мной. Я сейчас никому не доверяю, поэтому подозреваю даже императора и родную маму… тем более, что я сирота.

Далее. Рвите когти подальше от озера. К утру пусть вас от места взрыва отделяет минимум вёрст пятнадцать. Я же быстренько всё обмозгую и приму кой-какие меры.

— Пятнадцать можем не осилить, — признался я. — Не думаю, что охрана базы диверсионную подготовку проходила, а на улице темень. В лесу быстрее все ноги переломают.

— Значит, сколько сможете пройти. Найдите плохо просматриваемое с воздуха место и схоронитесь. Ну не мне тебя подобному учить! Тем более с вами настоящие спасатели. А уж они лучше любого в этих вещах разбираются. Отбой.

Быстро передал весь разговор Якутовой и Станову. После этого мы обшмонали наше воинство, не оставив бойцам ничего, что даже гипотетически может подать сигнал и навести на нас. Оружие бы тоже не помешало забрать, но тут приходится идти на риск — нападение может произойти в любую минуту.

— Вы считаете, что среди нас может быть предатель? — тихо спросил меня начальник базы.

— Всё возможно, господин майор. Кто-то же активировал заряды самоликвидации. Если есть гнида наверху, то и внизу стоит допустить её наличие. Сами понимаете, что базы на воздух просто так не взлетают… Хотя тут уместнее сказать, что её поглотила водная стихия. И примите к сведению, что вы первый подозреваемый.

— Понимаю, конечно, — вздохнул он. — Я несу полную ответственность за объект. Оружие сдать?

— Не надо, — улыбнулся я. — Вы подозреваемый, а не обвиняемый.

— Спасибо и на этом…

Ночной переход дался мне, инструкторам и нашей боевой группе достаточно легко. Чего не скажешь о персонале базы. Пусть практически все они с оружием, но нормальной экипировки нет ни у кого, кроме дежурной охраны. Бойцы идут практически вслепую, частенько падая и глухо матерясь.

Через пару часов начало всходить солнце, и стало намного легче. Мы ускорились, насколько это было возможно. Но, как я и говорил, пятнадцать вёрст осилить не смогли. Еле-еле десяточку километров, по моим прикидкам отмотали. И то хлеб! Главное, что все в строю, без переломанных конечностей.

Глубокий овраг с густыми разлапистыми елями по краям подвернулся как нельзя кстати. Все сто тридцать девять «беженцев» поместились в него и, для дополнительной маскировки закрыв себя ветками, легли отдыхать. Лишь только несколько человек дозорных осталось на боевом посту. Надо бы их сменить через часик, а то ведь и заснуть могут после такой суетной ночки.

Дело было ближе к полудню, когда запищал мой телефон.

— Значит так, Данила, — прозвучал в трубке уставший голос Комова. — Вы в каком квадрате находитесь?

Сверившись с навигатором, я обозначил нашу точку.

— Отлично. Прямо как по заказу шли! Должны успеть! В семнадцати вёрстах от вас проходит железнодорожная ветка. Выходите к ней в районе девяносто третьего столба и ждёте. Через два с половиной часа пройдёт товарняк.

Он в этом месте всегда сбрасывает ход до минимального, а сегодня совсем на пару минут остановится — такое часто с ним бывает. Запрыгиваете в вагоны, закупориваетесь и едете до тех пор, пока не получите команды на высадку. Скорее всего, необходимо будет прыгать на ходу.

— Залезть в товарняк не проблема. Но не уверен, что никто не разобьётся при высадке, — возразил я.

— Не на полном ходу и не с моста в реку десантироваться будете, так что выживете. Дальнейших указаний пока не дам: необходимо всё проработать досконально.

— Понял.

— Отбой!

К железной дороге вышли минут за пятнадцать до прибытия поезда. Могли бы быстрее, так как на базе даже повара проходили серьёзную армейскую подготовку, но шли достаточно осторожно. Ещё не хватало нам сдуру в засаду попасть.

Ну а дальше всё было просто. Товарняк реально остановился. Мы, пригибаясь и держа оружие на изготовку, кинулись к вагонам, ожидая какой-нибудь неприятной ловушки. Но ничего такого не было. Как только все погрузились, поезд тронулся с места.

Бойцы уселись на пол и вытянули уставшие ноги. Все отдыхают, кроме меня и инструкторов.

— Ни воды, ни еды, — прокомментировал наше положение прапор.

— Значит, — сделала вывод Якутова, — недолгое путешествие намечается.

— Знаю, Галя. Только неприятно сидеть с маленьким боезапасом в этой железной коробке. Нормального боя, если чего, не выдержим. И обидно, что в последний момент перед отправкой на операцию диверсия произошла. Подготовка вся в задницу. Теперь опять жди, когда начальство соблаговолит о нас вспомнить. Уверен, затаскают сбешники по допросам.- Не факт, что всё отменят. Ты представляешь, Антон, сколько усилий было потрачено на Балтийском фронте, чтобы подготовить прорыв в Реальность харков? Думаю, максимум на неделю отложат, но идти придётся.

— Лучше бы отложили, — подключился я к их диалогу. — Не верится, что те, кто нас чуть под озером не похоронили, не знали о предстоящей акции. Так что хрен нам дадут спокойно по тылам гоблинов разгуливать.

— Быть может, причина диверсии была в другом, — тонко намекнула мне лейтенант о возможности покушения на внучку императора. — Тогда твари не знают о нашей миссии.

— Допускаю, что могло быть всё сразу, — в том же иносказательном тоне ответил я. — Тогда ведь вообще жопа получается. Император и его окружение должны понимать это.

— Ты прав, Данила… Это уже уровень предательства такой, что я теряюсь в догадках. Вернее, совсем их не имею. Ладно. Всё равно от нас ничего не зависит. Так что остаётся лишь ждать и отдыхать. Пусть у начальства голова пухнет.

Здраво рассудив, что Галина полностью права, мы с прапором расслабились. Вскоре под убаюкивающий стук колёс навалилась дрёма. Но нормально уснуть я не смог. Чах видел машину на берегу озера незадолго до взрыва! Есть большая вероятность, что она не просто так приехала.

— Не, — мысленно ответил наумб, когда я донёс до него свои предположения. — Ночных автомобилистов взять и допросить не получится. Как только рванула база, то и их машина разлетелась по округе. Вроде в ней двое было, но это не точно. В то, что это они устроили диверсию, теперь сомнений нет. Скорее всего, имея коды к самоликвидации базы, подъехали на допустимое для сигнала расстояние и нажали кнопочку. Запрограммирован взрыв так, чтобы он произошёл после отъезда диверсантов.

— Но исполнителей в живых решили тоже не оставлять… Жаль, Чах, что не до них тогда было. Теперь время упущено, и былого назад не воротишь, — вздохнул я. — Такая наводка на главную сволочь утеряна! Ты как время вокруг меня остановил?

— Не остановил, а приостановил, — пояснил наумб. — И то с трудом. Но это важный скачок в моём развитии. Всё-таки не зря суккубов угрохали. Их энергия очень хорошо ложится на мою. На твою, кстати, тоже.- Особо большого прогресса в себе не вижу, — признался я.

— Не скажи, Данила! Ты просто зажрался! Вспомни бой возле дома Горюновых. Оставшись без прикрытия, пошёл на тварей с одним серпом в руке. Ещё несколько месяцев назад погиб бы за несколько секунд, а не устроил скотобойню элитным кровососам. Да и твоя защита из Пояса Хаоса продержалась до самого конца, несмотря на плотный огонь проклятых харков.

Могу поспорить на канистру спирта, что и со стихиями очередной сдвиг произошёл. Просто ещё не было возможности ими рефлекторно воспользоваться. Поэтому пока и спят они внутри тебя.

— Спорить не буду, поверю на слово.

— Жаль… А то трубы огненных желёз практически горят, требуя развития. Сейчас бы махнул рюмаху-другую.

— Я те махну! Пока никаких прокачек алкоголем! Пьянству — бой! А вот после боя можно будет и попьянствовать слегка.

Вздремнуть я всё-таки смог, но недолго. Оживший телефон вывел из дрёмы моментально.

— Через час и четыре минуты будете железнодорожный мост. Сразу после него и прыгайте. На берегу стоит прогулочное судно. Оно ваше, — приказал Старший следователь.

— А дальше что?

— А дальше уже не твоя забота. Там есть кому принять командование.

Он отключился, а мы с инструкторами озаботились тем, как передать информацию бойцам в других вагонах. Связи же ни у кого нет. Пришлось попрыгать по крышам на полном ходу поезда и залезать в небольшие лючки. Хорошо, что они есть, а то бы фиг попали внутрь.

Помнится, в свою бытность спасателя на прошлой Земле, я на чём свет материл дурных подростков-зацеперов, любящих устраивать подобные смертельные трюки. Теперь вот самому пришлось…

И как теперь странно звучит слово «спасатель». Насколько разный смысл в него вкладывают здесь и там. Но есть и общее. Прежде всего, умение думать головой, а потом уже действовать. Вселять уверенность в потерпевших, даже когда сам боишься. И, конечно, понимание, что нет безвыходных ситуаций, пока жив сам и тот, кого ты спасаешь. Эх! Нашим бы парням из той земной МЧС ещё бы дар колдовской заиметь — любую беду отвели! Интересно, как они там без меня?

С такими мыслями и облазил все вагоны на своём участке ответственности. Заодно проверил, всё ли нормально. Но наши курсанты-сержанты, распределившись по группам, не подвели, и никаких эксцессов не было. Даже табор и тот не запаниковал, когда услышал о скорой смене транспортного средства.

— Прыгали с поезда на ходу? — поинтересовался я у Морячка.

— Не доводилось, Барон, — улыбаясь, проговорил он. — Но ты не переживай. Надо будет, и с самолёта прыгнем. Главное, чтобы с парашютом, а то рассказать о впечатлениях не сможем потом.

— А я бы дерьмом прямо в воздухе послание выложил! Во время подобного аттракциона его бы неожиданно много во мне оказалось! — заржал Пушкин.

Вместе с ним засмеялись и остальные ромалы, подкидывая идейки прыжка без парашюта и заряжая своим уверенным оптимизмом остальных бойцов в вагоне.

Так что, когда мы проезжали мост, никакой паники не было. Тем более поезд хоть и не остановился, но сбавил ход примерно километров до двадцати. Тренированным людям подобное не помеха.

Но несколько вывихов всё равно после приземления было. Схватив пострадавших, аккуратно стали пробираться к берегу. Вроде бы и безлюдная местность, но в последнее время, как оказывается, нельзя доверять даже самым секретным и хорошо укреплённым базам.

А в глухомани вообще «медведь — прокурор», так что с правильно подготовленной позиции нас всех можно перестрелять легко, а потом спокойно добить раненых. Такого удовольствия гипотетическому противнику никто доставлять не захотел.

Когда добрались до воды, то реально увидели стоящий в паре метров от берега экскурсионный кораблик.

Заходить на него не торопились, а из кустов стали наблюдать за местностью.

— Да нормально всё! — пробурчал в моей голове Чах. — Сам Ростоцкий в каюте сидит и вас дожидается.

Если во всей этой кутерьме я ещё могу не доверять генералу Ростоцкому, то доверие к Чаху у меня полное. Махнув рукой бойцам, первым пробежал по трапу на это плавающее корыто. За мной потянулись и остальные. Как только последний человек ступил на палубу, трап тут же был убран, и мы поплыли.

Или, как говорят моряки? Плавает только дерьмо, а на судах ходят? Ну, значит, пошли!