Базил Хвостолом

Глава 21

ще раз взвизгнули горны, взвились и опустились хлысты. Построенные фалангой бесы ринулись вперед, выставив копья и подняв сцепленные щиты. Эхом раскатился пронзительный боевой клич, сливаясь с гулом барабанов и горнов.

На опушке леса солдаты Марнери встретили их мечами и щитами, и опять среди деревьев залязгал металл.

Кесептон протрубил в рожок сигнал Йортчу, и мгновением позже из лесу справа вылетели талионцы и помчались к одетым в кожу всадникам, что шли позади троллей.

Они в считанные секунды оказались среди них, и на равнине закипела кавалерийская битва: хаос разящих мечей и летящих копыт.

В зарослях позади них сражение становилось все более отчаянным. Командиры бесов знали, что солдат Марнери легко атаковать с флангов, и теперь группы бесов, развернувшись, заходили справа и слева.

Кесептон и Уилд ввязались в битву на правом фланге и отбросили дюжину бесов, пытавшихся прорвать строй.

Слева ситуация стала предельно опасной, когда с десяток бесов прорвались сзади, вызвав свалку на краю строя. Кесептон подоспел как раз вовремя, чтобы сплотить солдат и создать из них блок, удержавший напирающих бесов.

Какое-то мгновение все висело на волоске, но сержант Дьюкс убил всадника, возглавляющего атаку, и через несколько секунд бесы дрогнули и с криками бросились под защиту деревьев.

Кесептон прислонился к дереву и вздохнул. Правая рука, державшая меч, отяжелела, словно налившись свинцом, к тому же он получил крепкий удар щитом в ребра, от которого при каждом движении по телу прокатывалась волна боли.

– Хороший удар, сержант, – сказал Кесептон, кивая на тело вражеского кавалериста. Дьюкс стоял у поверженного врага, тяжело дыша и подрагивая от напряжения.

– Многовато для легкого патрулирования, которое нам обещали в Далхаузи.

– Похоже на то, – согласился Холлейн. Дьюкс отдышался и занялся поредевшим флангом.

Уилд привел лошадей. У лейтенанта был рассечен лоб и из раны сочилась кровь, стекая по лицу на нагрудник.

– Вести из центра, сэр.

К ним подошел второй драконир Хелтифер, бледный, стройный юноша с перепачканным грязью лицом. Новости были ужасны. Сорику пика тролля проткнула брюхо.

Дрожь пробежала по спине Кесептона. Если на одного дракона теперь станет меньше, то в драгоценной группе вивернов останется всего пять бойцов. Противник и так уже превосходил его отряд силой, и допускать дальнейшие потери было нельзя.

Что если они не удержат врага? Удастся ли им продержаться до темноты и уйти под ее покровом? С дурным предчувствием в сердце Кесептон направил коня сквозь заросли, к позиции драконов.

Место выглядело так, будто основная битва проходила именно здесь. Первое, что он увидел, был мертвый бес, насаженный на молодое деревце. Чуть подальше кустарник был вырублен подчистую и весь перепачкан кровью.

Там лежал истекающий кровью драконир Розен Джайб. Рядом с мальчиком темной массой сгорбился дракон, могучий Вандер. Кесептон без слов обменялся взглядами с огромным драконом, а затем направился дальше с великой печалью в сердце.

Поодаль, рядом с грудой мертвых бесов, лежал Сорик. Огромное тело было прислонено к дереву. Драконопасы пытались остановить кровь, но пика вошла глубоко в живот. Воспаление и инфекция погубят дракона, если он не умрет от потери крови.

Два других дракона, Несесситас и огромный меднокожий Кепабар, склонились над умирающим предводителем. Калструл, драконопас Сорика, рыдая, сидел рядом с ним.

Кесептон подошел ближе.

Дракон обратил на него пугающе пустой взгляд.

– Как он? – только и смог пробормотать Кесептон.

Несесситас глубока вздохнула. Она тоже была ранена, корка запекшейся крови покрывала ее предплечье.

– Умирает.

– Мне очень жаль. Он был храбрым и умелым бойцом.

Драконы вяло кивнули, подобное мнение о великом Сорике едва ли кто мог оспорить. Калструл беззвучно плакал. Кесептон на миг присел рядом с ним, положил ладонь на плечо. К счастью, слова здесь были излишни.

Из зарослей вышел драконир Тецарх.

– Капитан, вам следует пойти посмотреть на наши передовые позиции. Там что-то происходит.

Час от часу не легче, подумал Холлейн Кесептон. Денек и так выдался достаточно мрачный. Он последовал за дракониром через растерзанный кустарник, перешагнув через дохлого тролля, лежащего посреди всей этой неразберихи поверженным древесным стволом.

На опушке леса их ждал Релкин, он указал рукой на луг.

Сперва было трудно что-либо разобрать из-за легкой дымки, да и свет на исходе дня был обманчив, но затем капитан все понял, и сердце его упало.

– Их еще больше, – тихо простонал он.

Из леса на другой стороне луга хлынула очередная толпа бесов под предводительством небольшой группы всадников. Вместе с ними шли тролли, по крайней мере трое.

– Где Йортч и его люди? – сказал Холлейн.

Тецарх указал влево по склону:

– Где-то внизу, преследуют врага.

Презрение солдата Марнери к талионцам было явным.

Холлейн выругался. Йортч увлекся дикой веселой погоней, полностью забыв о сражении. Возможно, он даже решил увести своих людей с поля битвы к пристани с вестями о том, что отряд Марнери уничтожен, и только талионцы остались в живых. От Йортча всего можно было ожидать.

Капитан с трудом взял себя в руки и тихо сказал:

– Будем надеяться, что они вернутся вовремя.

С мрачными лицами наблюдали солдаты Марнери, как объединяются отряды бесов. Военачальники призвали к новой атаке, и вскоре вся толпа двинулась вперед. Адский лай высоко вознесся над полем битвы.

Положение стало зловещим, ибо фланги сгибались подковой, и Холлейн понимал, что вот-вот круг замкнется. Тем временем подходили тролли, и драконам это не предвещало ничего хорошего.

То тут, то там падали солдаты, бесовские стрелы летели со всех сторон.

Холлейн понял, что оборона при таких обстоятельствах не имеет смысла. Он подозвал Дьюкса и Тецарха. Чуть позже к ним присоединился Уилд.

– У нас нет выбора. Мы должны отступить к руинам храма и попытаться удержать противника там.

– Но мы не можем бросить раненых.

– Разумеется, нет.

– Некоторых нельзя даже двигать, но не оставлять же их здесь.

– Пойдут троллям на мясо, если оставим, – сказал Уилд.

У Холлейна пересохло во рту, пульс участился. Повсюду вокруг были бесы, готовые к новой атаке. Они могли прорваться в любое мгновение, и тогда всем грозит гибель.

Он принял решение.

– Здесь нам не удержаться, мы должны отойти. Отдайте приказ. Подготовьте солдат, по третьему сигналу рожка мы двинемся все, как один. Выделите солдат нести тех, кто не может идти.

– А Сорик?

– Сорик мертв, – сказал Тецарх.

– Проклятье, плохая новость. Передайте по боевым постам – пусть помнят, выступаем по третьему сигналу.

Холлейн приказал уложить одного из раненых на спину своего коня и отдал поводья Калструлу.

Рожок протрубил, солдаты и драконы беспорядочным строем двинулись назад через лес, пока опять не оказались у развалин храма. Там они окопались и приготовились отчаянно защищаться.

– Здесь нам стоять и здесь победить либо погибнуть, – сказал Холлейн Уилду и Дьюксу.

Уилд облизал губы. Он не мог думать ни о чем, кроме близкой смерти. Еще недавно ему казалось, что впереди у него долгая жизнь, десять лет службы в легионе, отставка и ферма в Далхаузи. А теперь вместо этой мечты замаячила верная смерть и перспектива быть сожранным троллями и бесами.

Лиепол Дьюкс выпрямился и сплюнул на землю.

– Мы их удержим. Должны удержать, – это все, что он сказал.

Кесептон сосредоточил солдат по углам развалин, а в центре поставил драконов. С беспокойством ждали они атаки.

Внезапно на них обрушились огромные камни. Тролли разбирали руины и бросали камни на их позиции. Солдаты, чтобы хоть как-то укрыться, столпились у разрушенной стены.

Драконы тоже отошли, чтобы не рисковать, но не раньше, чем Кепабар получил по шлему каменным блоком и рухнул без чувств.

Но вот в лесу заревели горны, и на них бросились бесы. Базил и Релкин вместе с Несесситас и Марко Вели оказались за перевернутой головой давно забытого бога. Голова лежала между ними и противником, будто стена.

Враг приближался, визг и барабанный бой стали громкими до безумия. Релкин вдруг почувствовал, что пребывает где-то по ту сторону страха. Необычайное спокойствие охватило его. Он неторопливо зарядил арбалет и еще три стрелы положил под рукой на камне. Затем повернулся к Марко Вели, чересчур образованному юнцу, если таковые вообще встречаются среди драконопасов.

– Марко, кому был посвящен этот храм?

Марко рассмеялся, он уже много чего успел изучить из традиций древнего Вероната.

– Все просто, это один из храмов Асгаха. Он был богом войны королей Вероната. Эта самая голова – от одной из его статуй. В те дни Веронат выставлял на поле битвы пятьдесят тысяч пиконосцев под знаменем Асгаха. Теперь его забыли.

– Базил тоже считает, что это бог войны. Нам следовало бы посвятить трупы убитых врагов старику Асгаху.

Марко весело захихикал.

– Асгах, мертвый бог погибшего мира, если ты слышишь нас, знай, что бесов, которых мы убьем здесь, мы посвящаем тебе!

Марко глянул на Релкина.

– Вот так. Если Асгах все еще обитает среди теней, то он будет знать, чем мы занимаемся здесь, в его жилище, и он нас одобрит.

Тут, размахивая тесаками, из кустарника на них бросились бесы. За ними шли тролли. Базил с Несесситас вышли вперед и встретили их, преградив им дорогу.

Запели луки, полетели стрелы, и пара бесов рухнула па землю. Остальные приближались нетерпеливой ордой.

Огромные мечи взвились и отскочили от щитов и шлемов троллей. Базил увернулся от двух пик, и Пиокар ударил в ответ по вражеским мордам. Третий тролль замахнулся на него булавой и промазал всего лишь на волос, попав в огромную голову давно умершего бога.

Голова тревожно задрожала, как будто собираясь перевернуться. Релкин отпрыгнул – если бы она покатилась, то сокрушила бы их, как жернов зерно.

Тролль схватился с Базилом, щиты их зазвенели, столкнувшись, и тролль отлетел назад.

Тролль поплотнее надел шлем на голову и с рычанием бросился в повторную атаку.

Пиокар запел в лапах Базила, но каменные стены не позволяли особенно размахнуться. И все же Базилу удалось садануть троллю по щиту, и на мгновение тварь рухнула на колени.

Тролль оправился и так крутанул топором, что рассек бы Базилу шею, если б тот не отпрянул.

С мечом наперевес подбежал бес, пытаясь подрезать дракону поджилки, но рядом оказался Релкин и встретил беса стрелой. Стрела попала бесу в правый глаз.

Базил вновь ударил тролля, и тот качнулся назад, чуть было не раздавив нескольких бесов, оказавшихся зажатыми его тушей. С обеих сторон полетели стрелы. Базил мгновенно получил три стрелы в правое плечо.

Релкин подстрелил очередного беса, но тут снова вернулся тролль, на этот раз не один, а в компании еще одного такого же. Базил обменялся с ними приветственным рыком, и они бросились на него.

Базил был защищен каменной головой Асгаха и избежал удара пикой. Пиокар взлетел и с размаха раскроил щит ближайшего тролля.

Тролль отшатнулся с почти перерубленной лапой. Другой вновь сделал выпад пикой, и Базил едва успел прикрыться щитом.

Тролль перебрался через развороченные камни и сцепился с драконом. Базилу мешал щит, на мгновение дракон потерял равновесие. И огромный темно-бордовый кулак ударил в чувствительный нос Базила.

Куошит взвыл от боли и ткнул рукоятью меча троллю в морду. Тот с ревом отшатнулся. Другой тролль стал подниматься на ноги. Релкин всадил ему в грудь стрелу, но без особого результата. Затем, огибая троллей, вновь хлынули бесы и полезли на стену. Мимо Релкина пробежали солдаты и вступили с ними в бой на стене. Релкин натянул тетиву и запустил еще одну стрелу в плотную кучу бесов.

Базил ударил Пиокаром, сталь вновь жалобно вскрикнула, и огромные искры с шипением разлетелись над головами суетящихся бесов.

Еще несколько солдат бросились вперед, чтобы остановить вражескую волну. Появились два новых тролля, и пока один из них схватился с Базилом, другой занялся солдатами, сбивая их с ног гигантской булавой.

Релкин пригнулся, когда булава пролетела мимо, и ткнул мечом троллю в колено.

Тролль взревел от боли, хлынула черная кровь. На удивление быстро он взмахнул лапой и вскользь задел Релкина, но тому хватило и этого; его отбросило к голове Асгаха.

У драконопаса перехватило дыхание. Он едва мог шевельнуться. А к нему уже приближался бес, размахивая мечом с намерением снести ему голову.

Но мелькнула хвостовая булава Базила и ударила беса по спине, сбив с ног и опрокинув на землю.

Релкин медленно поднялся и тут же уклонился от беса с копьем. Острие с хрустом погрузилось в ствол дерева. Релкин отразил мечом другое копье, попытался рубануть беса, но промахнулся.

Солдат, стоявший позади, зашатался, получив стрелу в глотку, и прежде, чем он смог шевельнуться, бес всадил ему меч в живот, и солдат упал.

Релкин парировал следующий удар и увидел, как Каустрэп, кузнец их отряда, оттолкнул щит одного из бесов и рубанул того по животу.

С другой стороны на землю грохнулся тролль, Релкин подпрыгнул. Голова тролля откатилась от тела, отрубленная Пиокаром. Базил стоял над телом тролля и отбивался от бесов. Он размахивал мечом так, будто косил траву.

Релкин посмотрел мимо Хвостолома и увидел, как Несесситас сбила с ног другого тролля и положила конец его жизни своим мечом. Но наступала еще дюжина бесов, тех, что были зажаты по другую сторону головы Асгаха.

Базил почувствовал внезапное вдохновение. Еще один тролль перелез через стену и прыгнул вниз на дракона. Базил опустил меч, парировал щитом топор монстра и уцепился обеими лапами за пояс тролля.

Быстрым рывком он оторвал ошарашенного монстра от земли и поднял его над собой. Тролль испуганно заверещал – тролли боятся, когда их хотя бы немного отрывают от земли. Затем Базил раскрутил тварь и швырнул ее на перевернутую голову бога.

Тролль рухнул, из него вышибло дух, а огромная голова задрожала и покатилась к стене, в самую гущу бесов.

Всех их раздавило в лепешку, но голова продолжала катиться, пока вновь не оказалась в вертикальном положении. Лицо древнего Асгаха уставилось на драконов и людей с усмешкой холодного превосходства, когда-то хорошо известного тем, кто ему поклонялся.

– Асгах! – завопил Марко Вели, и его крик подхватили другие мальчишки.

Асгах услышал их зов!

На позиции наступила передышка, хотя вокруг продолжалась жестокая, трудная битва. Несколько троллей пытались взобраться на стену и нанести удар по изможденным солдатам Марнери.

Базил и Несесситас с усилием поднялись и, пошатываясь, ввязались в драку, размахивая огромными мечами.

Базилу повезло, первый его удар отсек троллю лапу. Следующий тролль оказался прижат первым и не мог ничего сделать, кроме как какое-то время защищаться.

Несесситас не так повезло. Тролль рядом с ней уже успел перелезть через край разрушенной стены. Он спрыгнул вниз и нанес ей крепкий удар по щиту, чуть было ее не опрокинув. Затем топор тролля развернулся и попал вскользь ей по шлему. Несесситас качнулась назад, оглушенная, не в состоянии дальше сражаться. В строю образовалась брешь.

Подбежали солдаты, яростно накинулись на монстра, и им удалось отвлечь его внимание на себя. С бешеным рыком тролль прошелся по ним топором, как будто серпом по пшенице, двух рассек пополам, а остальных разбросал.

Солдаты с мрачным видом продолжали упорно сражаться, даже не помышляя о бегстве, и их мечи полосовали тело тролля слева и справа. Черная кровь потекла по земле, камни сделались скользкими, но тролль твердо стоял на ногах, а через стену уже лез второй.

Могучий Вандер размахнулся и оглушил тролля ударом по шлему; над головами солдат полыхнули голубые искры. Пока тролль был неподвижен, пришла в себя Несесситас, саданула его плашмя мечом по уху и сбила с ног. Солдаты прикончили тварь мечами и кинжалами.

Вандер уже атаковал следующего тролля.

Но теперь возвращались бесы, их было еще больше, чем раньше, а противостоять им могли лишь несколько доведенных до отчаяния солдат, драконопасов и драконир Тецарх.

Тецарх громко крикнул и тут же упал – вражеская стрела попала в щель между нагрудником и тяжелым поясом. Когда его перевернули на спину, он был уже мертв.

А потом на них обрушились бесы. Релкин пустил стрелу, потом бросил свой арбалет и вытащил меч. Какой-то бес замахнулся, метя ему в голову, но Релкин увильнул и ткнул гадкое создание в ногу над коленом. Бес опустил щит и пошел на мальчишку, тесня его своей массой.

Релкин едва удержался на ногах, а затем ударил беса поверх щита, попав ему сбоку по голове и сбив с нее шлем. Бес рубанул по тому месту, где Релкин только что находился, но драконопас уже отскочил вбок и теперь повторил свой трюк, подпрыгнул, вцепился в щит, перегнулся через край и ударил по незащищенной голове беса. Тот рухнул со стоном.

Но не было времени, чтобы ощутить триумф или отвращение от содеянного, на него уже надвигался следующий, а за ним шли еще и еще.

Всем им грозил конец, потому что со всех сторон было одно и то же. Их было меньше пятидесяти, а врагов – три сотни, а может быть, больше.

На другом фланге Кесептон устало переглянулся с Дьюксом и Уилдом. Все чувствовали приближающийся конец.

И тут, перекрыв буйство бесовских барабанов и адский боевой клич, высокими серебряными голосами пропели корнеты и трубы. А чуть позже раздался мощный крик, как будто кричала добрая половина легиона.

– Мы спасены! – крикнул Уилд.

– Подкрепление, – сказал Дьюкс. – Но каким образом?

Вновь зазвучали рожки: один, два, три, четыре рожка, опять прогремел крик.

– Некогда выяснять, – сказал Холлейн. – Трубите в рожки, будем атаковать. Живее!

– Атаковать? Но у нас в строю меньше пятидесяти солдат и только четыре дракона.

– Неважно – враг дрожит, слушай.

И это была правда: барабаны умолкли, горнов не было слышно. Но вновь раздался сигнал звонких рожков, призывая легион к бою.

Кесептон схватил рожок и протрубил сигнал к атаке. Дьюкс побежал вдоль строя, поднимая солдат, а кто-то поднял другой рожок и тоже подул в него, и солдаты собрались с остатками сил и поднялись с могучим криком. Они взяли штурмом разрушенную стену и бросились на врага.

Бесы заметались в нерешительности, перепуганные атакой с тыла, а теперь те самые солдаты, которых они почти уже разгромили, наступали на них со сталью в руках и яростью во взоре. Бесы дрогнули и с воплем устремились сквозь лес – как безмозглые кролики, бросая оружие, щиты и все остальное, что могло помешать бегству.

А за ними следовали уцелевшие воины Тринадцатого полка Марнери, гоня врага до самого луга, куда по счастливой случайности как раз возвращался, закончив разгром вражеских всадников, субадар Йортч со своими усталыми кавалеристами.

Йортч тут же послал своих людей за удирающими бесами, и тем уже не удалось восстановить боевой порядок; они бежали в панике до самой реки, где многие утонули в давке у брода.

Остались только тролли, и их пришлось окружить и забросать стрелами, пока они наконец не испустили дух и не остались лежать на земле.

Холлейн Кесептон проворно поскакал через луг в поисках того подкрепления, чьи горны спасли положение, но которое так и не появилось.

Он въехал в лес. Никаких признаков легиона или просто отряда. И вообще не похоже, чтобы в лесу кто-нибудь был.

Сбитый с толку, он проехал чуть дальше. Как же так? Все их слышали; и проклятые бесы тоже, не зря же они бросились бежать. Так где же они, те, что трубили в свои чудесные горны?

Когда он возвращался, солнце уже садилось, проливая на поле мрачноватый багровый свет; на лбу капитана резко проступили морщины, он был озадачен. Его встретил Уилд, вместо шлема на нем была большая повязка.

– Ну что, сэр, где они? Что с ними стряслось?

Холлейн покачал головой.

– Там нет никого, Уилд, вообще никого.

Лейтенант Уилд изумленно уставился на него, затем посмотрел в сторону леса.

– Солдаты поговаривали о мертвом боге Асгахе, вы не слышали?

– Нет. Об Асгахе?

– Бог войны Вероната. Это был его храм. Они говорят, что его голова покатилась и сокрушила дюжину бесов за раз.

Холлейн недоверчиво фыркнул.

– Думаешь, это Асгах дул в те рожки?

– Не знаю, но если там никого нет, а мы отчетливо слышали горны, то… – И Уилд стал внимательно вглядываться в темноту над полем.

Холлейн Кесептон пожал плечами, не найдя для объяснения слов. Разве древние боги все еще живы? Разве они не умерли, не исчезли, смененные Великой Матерью? Холлейн не слишком истово верил в богов и даже богинь, но теперь он пребывал в крайнем недоумении.

Наконец он пробормотал:

– Боги, люди – какая, к дьяволу, разница! Главное, что они спасли нам жизнь. Если бы не они, не думаю, что мы смотрели бы сейчас на этот закат.

Лицо Уилда светилось какой-то странной улыбкой.

– Драконы собираются сжечь троллей в храме Асгаха, они думают, что он оценил бы такое жертвоприношение.

– Вонь будет самая божественная.

И они поскакали обратно к кострам.