Беглецы

2

Ребенком он боялся темноты, и родители не выключали в его комнате свет на ночь, чтобы отогнать мерещившихся ему вокруг призраков. Но за день до десятого дня рождения они сказали ему, что сегодня будет последний раз. На следующий вечер, когда он вернулся из школы, родители усадили его на кухне, опустили шторы и выключили свет.

В кромешной темноте он услышал, как хлопнула дверь.

– Что происходит? Где вы? – крикнул он.

Никто не ответил, и его начал охватывать липкий страх. Как же так? Родители не могли сделать ему ничего плохого. В чем же дело? Внезапно дверь кухни снова открылась и на пороге промелькнула маленькая черная тень. Скребясь по полу, она подобралась к ноге паренька. Существо было мягким и теплым и совершенно не походило на призрак.

Набравшись смелости, Джейк осторожно протянул к нему руку.

– Эй! – вскрикнул он: тень куснула его за палец.

На кухне зажегся свет.

Щенок был черным как ночь, с золотыми глазами, мягкой шерстью и острыми зубами.

– Теперь он твой, – сказала мама. – Скоро щенок освоится и будет спать в твоей комнате.

– Ты придумал имя? – спросил папа, и Джейк уже знал ответ.

– Да. Его зовут Джет.

Приближалось полнолуние, но небо было затянуто тучами, и непроглядная тьма защищала его. Держась подальше от здания, Джейк направился к главным воротам. Его глаза привыкли к темноте, и он двигался увереннее.

Он услышал неподалеку собачий лай.

– Охранники заботятся о вашей безопасности, – говорила Директриса.

Но Джейк и все остальные понимали, что их основная задача – удерживать детей взаперти. Вдоль дороги, ведущей к главному зданию, были высажены растения. Пригнувшись, парень запрыгнул в кустарник: между ветками для него нашлось достаточно места. Появившаяся из-за облаков луна освещала его укрытие. На земле лежали опавшие листья. Джейк старался сидеть неподвижно, боясь выдать себя. Он достал из кармана маленький влажный сверток.

Собака снова залаяла, в этот раз совсем близко.

Сверток представлял собой обрывок туалетной бумаги, в который были завернуты кусочки мяса со вчерашнего и позавчерашнего ужина. Джоджо говорил, что собак специально кормят как можно меньше, чтобы они вели себя злее. Джейк надеялся, что собаке понравятся наггетсы. И что она найдет его раньше, чем охранник.

Собака подбиралась к кустам: Джейк слышал ее частое дыхание. Затрещали ветки, и он увидел морду огромного мускулистого пса с мощной квадратной челюстью.

Его руки задрожали. Он протянул на раскрытой ладони еду. Собака застыла и уставилась на него. Затем она втянула носом воздух и мигом проглотила наггетсы.

– Вот еще, – прошептал Джейк и кинул остатки на землю.

Пес начал копошиться в листве и мигом расправился с угощением.

– Эй! Ко мне! – раздался голос охранника.

– Не выдавай меня, – попросил Джейк. – Пожалуйста.

Собака моргнула и вздернула голову.

– Пошли! – Человек в форме находился всего в нескольких ярдах[2].

Пес развернулся.

– Нашел что-нибудь? – Охранник был так близко, что Джейк слышал треск его рации.

Собака гавкнула и побежала прочь от Джейка. Вслед за ней ушел и охранник, топая тяжелыми сапогами по сухой земле.

Джейку хотелось кричать от радости. Дождавшись, когда шаги стихнут, он выбрался из зарослей и побежал.

Он не думал о родителях, доме и Академии. Все его мысли были лишь о Джете. Джет ждет, что он за ним придет. И Джейк не может его подвести.

Зная, что на воротах тоже установлены датчики, он свернул с дороги и приблизился к забору. Бетонные блоки с блестящим в свете луны острым стеклянным верхом возвышались футов на десять. Джейк давно выбрал нужное дерево, но теперь, в темноте, он боялся, что сбился с пути. Его начала охватывать паника, но вскоре он увидел знакомые очертания. Взобраться наверх будет нелегко, но одна ветка наклонилась довольно близко к забору. Настолько близко, что кто-то отчаянно желающий оказаться на воле мог решиться с ее помощью забраться на дерево, прыгнуть на стену, а оттуда – на землю, оказавшись за пределами Академии.

Он перекинул бельевую веревку через ветку, поймал свободный конец и завязал петлю. Ухватившись за веревку над головой, он обернул ее вокруг руки и начал карабкаться вверх. Веревка впивалась в руку, но грубая кора дерева не давала ему соскользнуть. Другой рукой он ухватился повыше и смог поставить вторую ногу в расщелину в стволе.

Руки стали болеть, а мышцы в руках и ногах – ныть от напряжения.

«Давай, – сказал он себе. – Вперед».

Позднее он сам не мог понять, как ему это удалось. Он не мог представить, что когда-нибудь сможет повторить подобное. Он читал, что люди способны совершать невероятные вещи в экстремальных условиях. Его отец обожал такие истории: у него дома хранилось много книг на эту тему. Джейк хорошо умел лазать, и он знал, что достиг того состояния, о котором говорил отец: когда ты видишь перед собой только задачу, которую должен выполнить.

Он был спокоен и в то же время напуган. Раньше он даже не подозревал, что такое ощущение возможно.

Джейк продолжал карабкаться вверх, хватаясь за веревку, когда внизу раздался шум. Он застыл и прислушался. Шум продолжался: кто-то приближался к нему, шурша листвой и ломая опавшие ветки.

Он взглянул вниз. Висевшую веревку было хорошо видно с земли, и спрятать ее было теперь невозможно. Он замер, крепче вцепившись в нее руками и прижавшись ногами к стволу. Если он не издаст ни звука, они могут пройти мимо. Но если его заметят, он обречен. Шелест стал громче – как и биение его сердца.

Если там всего один охранник, у него еще есть шанс. Надо лишь рывком добраться до стены и прыгнуть.

Ветки раздвинулись, и он увидел их. Их было двое.

Олени. Их глаза блестели, а на шкурах виднелись белые пятна. Должно быть, животные учуяли его, потому что резко развернулись и скрылись в темноте.

Джейк облегченно выдохнул и взобрался на ветку. Он отвязал веревку и перебросил ее через ограждение.

– Вставай и прыгай на стену, – приказал он себе вслух.

Если не получится, придется искать другой способ и лезть заново.

Не задумываясь, он прыгнул и ухватился за стену. Стекло врезалось в ладони, но Джейк даже не почувствовал боли. Он перелез через стену, спрыгнул вниз и приземлился в канаве. В другое время года он бы непременно сломал себе что-нибудь. Но сейчас, в самом начале лета, канава уже успела зарасти ранним папоротником, и трава смягчила падение.

– Я на свободе! У меня получилось!

Только сейчас он заметил, что порезал руку вдоль ладони. Он повязал рану шарфом и продолжил путь. До дома было недалеко: на первом же дорожном указателе, который он увидел, было написано, что до Бриджуотера пятнадцать миль[3]. Если идти всю ночь, он доберется к утру.

Он шел, прячась в кустах и канавах, когда по дороге проезжали легковые машины и грузовики. Его начали мучить голод и жажда. Но он думал о Джете и продолжал идти.