Беседы о геммологии

Глава 6 Пещера Лейхсвейса или Эрмитаж?

Охота пуще неволи. Коллекционирование — одна из самых распространенных людских слабостей. Собирают все: бутылочные и спичечные этикетки, прибрежный песок, морскую воду, книги, картины. Миллионеры собирают домашние зоопарки, короли — самоцветы для корон. Поэт Андрей Вознесенский коллекционирует предметы чувств, как о том сообщается в стихотворении «Вор воспоминаний»:

А вот в коллекции жителя Кайраккума А. М. Соколова собраны бабочки — свыше ста штук. Не спешите осуждать Александра Михайловича за опустошение экологической ниши чешуекрылых. Дело в том, что переливающаяся всеми цветами радуги насекомая коллекция… сделана из камней. Раньше Соколов собирал минералы. Как всякий увлеченный коллекционер, организовал небольшую мастерскую по резке и полировке самоцветов. Однажды при обработке крупного агата он обратил внимание на необычный рисунок. Срез камня походил на ажурное крыло бабочки. Дальше все было достаточно просто.

А. М. Соколов — щедрый человек. Его каменные «бабочки» налетали тысячи километров, побывав за рубежом и на ВДНХ СССР (серебряная медаль). Многие посетители восхищались оригинальностью замысла и филигранным исполнением. А вот и курьез: специалисты по чешуекрылым берутся точно определить виды, к которым можно отнести отдельных бабочек из коллекции. Поистине природа любит повторяться в, казалось бы, весьма далеко отстоящих друг от друга актах творения!

Любителям природы Восточного Казахстана хорошо известно имя механика Зыряновской обогатительной фабрики В. Микова. В течение многих лет он руководит секцией туризма. Во время одного похода В. Миков нашел несколько красивых камней, которые положили начало коллекции. Теперь в ней более тысячи образцов. Это агаты, гранаты, сердолики, аквамарины, друзы горного хрусталя. В. Миков с удовольствием показывает коллекцию друзьям-туристам, школьникам.

Полторы тысячи образцов насчитывает коллекция В. П. Афанасьева, жителя украинского села Цекиновки. Из Прибалтики и Памира, с Урала и Дальнего Востока привезены прекрасные образцы малахитов, агатов, гранатов, халцедонов. Двери сельского минералогического музея всегда гостеприимно распахнуты. Люди приходят посмотреть не только на камни, но и на книги, экслибрисы.

В 1964 году при Московском обществе испытателей природы была образована секция любителей камня. Она объединила всех видных коллекционеров страны. Здесь есть врачи, инженеры, рабочие, химики, геологи — люди самых разных профессий, искренне увлеченные минералогией. Активным членом секции являются уже знакомый нам шахтер Л. А. Симбирцев и автор книг о самоцветах Т. Б. Здорик. Каждый год коллекционеры организуют выставки. Юбилейная двадцатая состоялась в 1985 году в Государственном биологическом музее имени К. А. Тимирязева (Москва). Три небольших зала были буквально битком набиты уникальными и редкими образцами камней, привезенными из всех уголков страны. Некоторые образцы пересекли государственные границы Индии, Китая, Монголии, Греции. Посетители не только любовались самоцветами. Они могли узнать, как лучше собирать минералы, как их обрабатывать. Кроме того, здесь можно было получить консультацию о создании коллекции, о классификации минералов, об их необычных свойствах. Экскурсии вели опытные специалисты, которые рассказывали о работе Московской секции любителей камня.

Название выставки — «Удивительное в камне». Известный коллекционер Б. Кантор представил великолепные кристаллы аметиста, гипса, кальцита. Рядом лежали оправленные в металл агаты А. Коробкова. В витрине супругов Лебедевых всеми цветами радуги переливались кварцы Мангышлака. Как всегда, поражали пейзажные кремнеземы. Вот горный ландшафт с ледником; вот деревенская картинка в стиле Саврасова: весенняя черная земля, избы под сломанным деревом. Эти яшмы и агаты выставил Н. В. Князев. А вот ажурная ваза, выполненная из агатов и металла, длинные агатовые ложки, выточенные отцом и сыном Рябцовыми. Словно из-под резца Бенвенуто Челлини вышел овальный агат. Представьте себе полупрозрачный камень с белыми, серыми и сизыми слоями. В этом сочетании цветов и узоров не угадывается и не домысливается, а совершенно отчетливо вырисовывается человеческая фигура в длинном хитоне, ниспадающем живописными складками. Голова слегка наклонена и обращена к зрителю. Завернутый левый рукав обнажает руку, опущенную вниз. Вся фигура выражает смиренное ожидание.

Агатов на выставке так много, что даже возникла мысль о девальвации камня. Фантазия большинства любителей не заходила дальше поднадоевших бабочек. Лучше всего выглядели образцы, в которых человек принимал минимальное участие: отпилил и отполировал. Все-таки природная красота камня выше любых ухищрений. К сожалению, совершенно забыта старая форма показа самоцветов — минералогическая горка.

Что такое горка? «Горка — особый вид экспозиции камней, — пишет в романе „Лезвие бритвы“ И. А. Ефремов. — Различные куски красивых горных пород склеиваются так, что образуется модель заостренной скалы с глубокой пещеркой у подножия, иногда несколькими. Игольчатые кристаллы берилла, турмалина, а то и просто наколотые столбики отдельностей гипса-селенита изображают сталактиты в сводах пещерок. В глубине сверкают щетки мелких кристалликов горного хрусталя, аметиста, топаза или синего корунда. Уступы „скалы“ украшены искусным подбором полированных кусочков агата, малахита, азурита, красного железняка, амазонита. Кое-где вклеены черные зеркальца биотита, а в стенках „пещер“, подсвечивая прозрачные камни, блестят листочки белой слюды — мусковита или циннвальдита».

Музей — храм муз. Блистательная минералогическая горка выставлена в музее Института геологических наук имени К. И. Сатпаева в Алма-Ате. Она составлена из кристаллов горного хрусталя, темного мориона, кубиков золотисто-желтого пирита, разноцветных кусочков флюорита, малахита, яшмы, опала. Музей создан в 1940 году, площадь его залов составляет тысячу квадратных метров. Он обладает наиболее полной коллекцией казахстанских горных пород, руд и минералов.

Во вводном отделе особое внимание привлекают художественные изделия из самоцветов, выполненные мастерами А. А. Антроповой, Р. И. Колесниковой и др. Так и просятся в рот сочные яблоки и виноград, выточенные из халцедона, опала, яшмы (сувенир «Ваза с фруктами»). Только что выстрельнули навстречу мелкому дождику кварцитовые опята со светло-коричневыми шляпками. А вот топорик из кварцита, вонзенный в халцедоновый чурбачок. Не может не вызвать сострадания посетителей портрет монаха, лицо которого искажено тяжелой думой. Мастер всего лишь распилил, склеил и отполировал кусок яшмы. Главное сделала природа.

Из поделочных камней музея следует отметить красные граниты Курдая, риддерскую яшму, льдистый кварц из Прибалхашья. Здесь же выставлена кварцевая монокристаллическая глыба весом 1200 килограммов, найденная в Бетпак-Дале, красивейшие кварцево-флюоритовые агрегаты Каркаралинска, образцы золотоносных кварцевых жил.

Одним из крупнейших естественно-научных музеев страны является Центральный научно-исследовательский геологоразведочный музей имени академика Ф. Н. Чернышева (Ленинград), основанный в 1882 году. Площадь выставочных залов составляет 3750 квадратных метров. Здесь экспонируются более восьмидесяти тысяч образцов. По ним учатся студенты, составляются атласы и монографии. Поражают воображение образцы красивейших яшм, агатов, друзы горного хрусталя, аметистов, дымчатого кварца.

Гигантское собрание памятников культуры и искусства с древнейших времен до наших дней хранится в Государственном Эрмитаже (около трех миллионов единиц). Принято считать, что Эрмитаж основан в 1764 году, когда у одного немецкого негоцианта было куплено 225 картин западноевропейских мастеров.

При случае непременно посетите зал 120 на первом этаже. Здесь собрана коллекция античной глиптики, в том числе знаменитая «Камея Гонзага» — портреты Птолемея II и Арсиноя II, вырезанные на трехслойном сардониксе (III в. до н. э.); голова Афины и сова на яшме (VI в. до н. э.); голова Зевса на сардониксе — буйные рыжие кудри и борода, обрамляющие классически прекрасный профиль (III в. до н. э.). Между прочим, в древности сардоникс стоил очень дорого. Если в камне цветные слои лежали правильно (как в «Камее Гонзага»), то он ценился наравне с сапфиром.

На втором этаже не забудьте осмотреть залы 173, где стоят вазы работы Верещагина, и 189 (малахитовый зал). На третьем этаже в зале 362 вы можете полюбоваться камнями китайских мастеров. В зале 383 выставлены сасанидские камеи и интальо.

Среди драгоценностей особого исторического и художественного значения в Эрмитаже хранится поставец для духов в виде слона — работа немецких мастеров XVII века. Сам слон выполнен из дерева, бивни костяные, зубы — изумрудные, в глазах — розовые рубины, кончиком хобота схвачен аметист. Спина слона покрыта попоной золоченого серебра с серебряными разводами. Попона оконтурена бирюзой и крошечными альмандинами, с концов попоны свисает жемчуг. Центральная часть украшена крупными самоцветами — четыре кабошона из бирюзы и альмандин. Слон несет на спине подставку, осыпанную изумрудами, альмандинами, висящим жемчугом. И уже на этой подставке покоится поставец для духов. Он осыпан изумрудами, бриллиантами, альмандинами и аметистами. Хвост слона кокетливо повязан пятью бантами, в которые вставлены бирюза и альмандины.

Следующая композиция представляет собой двор замка, в который вкатил свою тележку бродячий точильщик. Видно, что зарабатывает он неплохо: тележку выковал из серебра, инкрустировал ее рубинами. Точильные камни сделаны из жемчуга, изумруда, сердолика. Высота фигурки около девяти сантиметров. Она выполнена в XVIII веке в мастерской Иоганна Динглингера и привезена из Саксонии молодым Петром I.

Еще Пыляев восхищался разнообразными и великолепными изделиями из различных сортов сибирской яшмы. В Эрмитаже среди прочих ваз, чаш и столов находится одна гигантская чаша эллиптической формы, сделанная на Колыванской шлифовальной фабрике из ревневской яшмы по рисунку архитектора Мельникова. Яшмовая глыба для чаши весом более 1200 пудов добыта в 1829 году унтер-шихтмейстером Колычевым. Обделкою ее на месте занимались два года. Полностью работа была закончена только в 1843 году. Затем чашу отправили в Петербург. Во время следования сухим путем от реки Чусовой на расстоянии 2000 верст ее везли от ста двадцати до ста шестидесяти лошадей.

Далее историю «Царицы ваз» продолжает писатель Александр Родионов, автор прекрасной книги «Колывань камнерезная»: шесть лет чаша дожидалась въезда во дворец. Семьсот семьдесят петербургских грузчиков помогли ей стать на место. Двери Зимнего Дворца оказались узковаты для алтайской чаши. Проезд, в который ее втащили, впоследствии стал залом. В блокадные весны, когда начинало капать с отпотевшего и отсыревшего потолка и вода скапливалась в чаше, изможденные сотрудники Эрмитажа отчерпывали ее, не дай бог, при очередном содрогании от взрыва бомбы или снаряда рухнет перегруженный колосс. Не рухнул, выстоял вместе с городом… О достоинствах колыванской семиаршинной чаши напишут искусствоведы. Они оценят ее пропорции, силуэт и детали. Они опишут, как рисунок зеленоволнистой яшмы усложняется рельефной резьбой. Они могут даже назвать, сколько пробочек-вставок в теле чаши.

Но меня другое волнует, — пишет далее А. Родионов. — «Царице ваз» в зале античной скульптуры тесно. Ее теснит разнообразное окружение. Не учли приглашенные фряжские архитекторы русских размахов и возможностей. Воистину:

Выдающимся русским ювелиром был Петер Карл Фаберже, выходец из Прибалтики. В конце XIX — начале XX века он владел крупнейшей ювелирной фирмой в Петербурге с филиалами в Москве, Одессе, Киеве и Лондоне. На фирму Фаберже работали талантливые русские ювелиры Михаил Перхин, Юлиус Раппопорт, Эрик Коллин, Август Холмин. Много внимания они уделяли подбору камней, добиваясь органичного сочетания природной красоты самоцвета с творческим замыслом. Фирма Фаберже применяла отечественные камни, найденные главным образом на Урале: обсидиан, нефрит, халцедон, агат, родонит. Широко использовался горный хрусталь.

Во всем мире прославились так называемые «цветы Фаберже». Это выполненные из камней и золота ветки цветов в вазочках из горного хрусталя. В Эрмитаже посетители надолго застревают у одной витрины. Что за стеклом? Чья-то добрая рука сорвала в знойный полдень два стебля зреющего овса, два темно-голубых василька и поставила их в стакан с водой. Уже более ста лет стоят золотые колосья и васильки из синей эмали с алмазными тычинками в стакане из горного хрусталя — вечно живой осколок давно минувшего лета.

В XVIII–XIX веках в Европе были в моде большие настольные и настенные часы, выполненные из золоченой бронзы и украшенные цветными камнями. Были и мастера, специализирующиеся в производстве подобных измерителей времени. В Эрмитаже хранятся настольные часы «Павильон с фонтаном» работы англичанина Петера Торклера (1780 г.). Крупный циферблат в золотом корпусе венчает павильон, обвитый цветами. Хрустальные брызги из фонтана сверкают и переливаются в свете сильных ламп. А вот легкое сооружение Джеймса Кокса (1779 г.). Четыре быка держат на своих спинах ларец, на крышке которого стоит гривастый лев. Лев несет на хребте сложное сооружение из малого ларца и ажурного столика, обвитых ящерицами и змеями. Еще выше стоит носорог, навьюченный часами. Вся композиция, украшенная еще и агатами, значительно менее громоздка, чем наше описание.

Много ювелирных изделий хранится в Государственном историческом музее. Камни для них гранились и полировались на первых гранильных фабриках России в Петергофе (основана указом Петра I в 1725 г.), в Екатеринбурге (1721 г.), на Алтае (1787 г.). Цветные поделочные камни использовались ювелирами для изготовления пуговиц, перстней, нарядных серег, браслетов. Грушевидные, круглые, шарообразные пуговицы из агата, яшмы, сердолика служили украшением одежды и ценились очень высоко.

Большое впечатление производит темно-серый яшмовый потир на высокой резной ножке. Силуэт его строен и изящен, камень прекрасно отполирован. Как всегда, привлекают внимание работы фирмы Фаберже. При первом взгляде на небольшую прямоугольную брошь кажется, что мох на ней написан искусной кистью художника. Но нет — брошь выточена из прозрачного мохового агата.

В конце XIX века были популярны небольшие фигурки людей, выполненные из самоцветов. Мастера фирмы Фаберже умели реалистически передать тот или иной человеческий характер и в то же время юмористически обыграть какую-то деталь. Вот, например, фигурка маляра с ведром и кистями за спиной. Мастеровой весь перепачкан краской. Костюм его передан орской яшмой и лазуритом.

В наши дни традиции мастеров фирмы Фаберже продолжил В. Коноваленко. В московском салоне «Цветные камни» выставлены его многочисленные работы: ярко и пестро одетая цыганка, Данила-мастер с малахитовой шкатулкой в руках, роскошный запорожец в шароварах шириной с Черное море, древнерусский витязь. Характер каждого персонажа тонко подмечен, юмористически, а иногда сатирически заострен. Ассортимент самоцветов велик: яшма, белореченский кварцит, агат, аметист, горный хрусталь, лазурит, флюорит, порфир, бирюза, малахит, янтарь.

В салоне «Цветные камни» много изделий современных художников, использующих самые разные материалы. Прелестно окаменелое дерево с прекрасно сохранившимся рисунком древесины. Оно пропитано кварцем, халцедоном, опалом и потому хорошо полируется. Из окремнелого дерева вытачивают бусы, серьги, броши. Декоративная карта «Цветные камни СССР» выполнена из разнообразных самоцветов, причем каждый драгоценный камень географически привязан к месторождению.

Кристаллы горного хрусталя весом в пуд и более не считаются редкостью. Екатеринбургский мещанин Загурский нашел кристалл весом в 30 пудов. У князя Потемкина был кристалл дымчатого кварца самого густого цвета, весивший два пуда. Парижский музей имеет кристалл горного хрусталя весом 800 килограммов. Но все они меркнут перед находкой, которая поразила даже видавших виды геологов из Кожимской разведочной партии. На разработке горного хрусталя в Приполярном Урале они обнаружили кристалл дымчатого кварца весом… полторы тонны. Гигант получил собственное (правда, не очень удачное) имя — «Городу Инте — 30 лет». Пикообразной формы, серебристо-белого цвета кристалл украшает вход в здание горисполкома в самом центре города Инты (Коми АССР).

В Оружейной палате Кремля можно увидеть самовар, выточенный из цельного куска горного хрусталя. Это бывшая собственность Петра I. А в Художественном музее Вены имеется единственная в своем роде флейта из кварца. Она поражает великолепной отделкой и прекрасным музыкальным тоном. В 1811 году хрустальную флейту из рук Наполеона получил знаменитый флейтист Друэ. Фридрих Великий имел целую люстру из горного хрусталя, оцененную в 8000 талеров. В числе претендентов на премию венской выставки фигурировал шар, выточенный из горного хрусталя. В 1888 году при возвращении в Японию он пропал во время катастрофы парохода «Нил». Шар находился во владении царствующей в Японии династии в течение нескольких веков и стоил астрономических денег. Многие водолазы делали попытки найти шар, но не преуспели. Только одному молодому японцу удалось вынести его на поверхность.

В Венском минералогическом музее выставлены несколько опалов. Два из них считаются уникальными по величине и игре цветов. Первый весит 600 граммов и в необделанном виде оценивается в полмиллиона гульденов, другой имеет величину куриного яйца. К сожалению, вместе с другими драгоценностями Наполеона исчез опал «Пылающая Троя», принадлежавший императрице Жозефине.

Тяжесть шапки Мономаха. Бируни сообщает, что у одного из Хосроев (шахов Ирана) была пальма, отлитая из золота, с нанизанными на ней самоцветами, подобными зеленым и спелым финикам. В том же X веке Гизела, дочь короля франков Карла III, блистала на дворцовых приемах в великолепном уборе. Он состоял из большого нагрудного украшения, в котором тонкие золотые цепочки связывали между собой римские геммы и камеи, жемчужины, изумруды и аквамарины. Шею охватывало ожерелье из топазов, в уши были вдеты гранатовые серьги с подвесками. Убор Гизелы длительное время хранился в Берлине, а во время второй мировой войны пропал.

Трон Великих Моголов, правивших в средние века в Индии, был выкован из золота. В верхней части был изображен золотой павлин, осыпанный алмазами, изумрудами, огненными яхонтами, лалами и гранатами. В 1739 году шах Надир разграбил столицу Великих Моголов Джахан-Абад и вывез все сокровища. Для того чтобы навьючить трон, потребовалось восемь верблюдов. Списки свидетельствуют, что одними лишь алмазами, яхонтами, изумрудами и лалами набили шестьдесят ящиков. «Такие неслыханные сокровища видя, — восклицает летописец, — все обезумели!»

Среди привезенных в Хорасан камней находился желтоватый алмаз удлиненной формы. На нем были вырезаны две надписи. Первая гласила: «Бур-Хан Низам-Шах Второй. 1000 год» (это соответствует 1591 г. грегорианского календаря). Самоцвет принадлежал властителю Ахмаднагара, затем в качестве военного трофея попал к одному из Великих Моголов — Акбару. Через сорок лет на камень обратил внимание внук Акбара Джихан-Шах. Новый шах не чуждался ремесла: он умел гранить камни. Вполне вероятно, что он сам выгравировал вторую надпись на алмазе: «Сын Джихангир-Шаха Джихан-Шах. 1051» (то есть 1641 г.). Продолговатый камень висел перед троном Великих Моголов на шелковой нити.

Итак, алмаз попал к шахам Ирана. Свыше ста лет он пролежал в сокровищнице. Затем во время празднования тридцатилетия правления Фатх-Али-Шаха на нем была вырезана последняя надпись: «Владыка Каджар-Фатх-Али-Шах Султан. 1242». Это произошло в 1826 году. Через пять лет сарбазов шаха разгромили русские солдаты. По Туркманчайскому договору Иран был вынужден платить громадную контрибуцию, что не могло не вызвать недовольства различных слоев населения. В результате толпа фанатиков растерзала русского посланника А. С. Грибоедова. Во искупление его крови алмаз был преподнесен русскому царю. В 1898 году в описи драгоценностей русской короны под номером 38/37 появилась надпись: «Солитер Хозрев-Мирза неправильной фацеты — 86⁷/₁₆ карата. Поднесен в 1829 г. персидским принцем Хозрев-Мирзой и доставлен на хранение от г. министра Имп. Двора при письме за № 3802». Расшифровку надписей на камне сделал А. Е. Ферсман.

В XX веке продолговатый алмаз получил имя «Шах». Он хранится в Алмазном фонде СССР и относится к семи историческим камням, включающим алмаз «Орлов» и огромный овальный хризолит.

Одной из величайших драгоценностей британской короны является «Рубин Черного принца». Впервые он упомянут в 1367 году, когда король Кастилии дон Педро отнял его у арабского властителя Гранады. Рубин имеет неправильную форму, длина достигает пяти сантиметров. Его не гранили, только несколько приполировали поверхность. С одного конца камень просверлен, чтобы можно было носить на шее как кулон. Его замечательный красный цвет осветил черные доспехи Эдуарда, принца Уэльского, прозванного «Черным принцем». Эдуард получил камень от короля дона Педро за военную помощь. Впоследствии он одержал победы при Креси и Пуатье. После смерти «Черного принца» в 1376 году рубин попал к английскому королю Генриху V, который возобновил Столетнюю войну. Кровавый самоцвет находился на шлеме короля. В 1415 году Генрих V одержал решительную победу при Азенкуре. Во время битвы едва не погибли и король, и рубин. К счастью, удар меча миновал камень и пришелся по шлему. В дальнейшем самоцвет хранился в сокровищнице, а после того как был казнен Карл I, оказался в распоряжении Английской республики.

Пуританин Кромвель приказал распродать драгоценности Британской короны. «Рубин Черного принца» был куплен всего за 4 фунта каким-то роялистом. После реставрации монархии он вернулся к Карлу II и сохранился до наших дней. Ученые исследовали самоцвет и выяснили, что это не рубин, а красная шпинель. Естественно, ценность камня от этого не уменьшилась.

Похожая история произошла с огромным рубином весом 398,72 карата. В 1762 году мастер И. Позье вознес его над короной русской императрицы Екатерины II. Истинное произведение ювелирного искусства до сих пор украшает Алмазный фонд СССР. Самоцвет считается одним из семи исторических камней и определен А. Е. Ферсманом как шпинель. Еще один исторический камень является сапфиром чистейшего василькового цвета. Он весит 200 каратов и украшает императорскую державу.

Интересна история алмаза «Кох-и-Нур» («Гора света»). Камень ни разу не был продан. Впервые упомянут санскритскими лапидариями в 1304 году. Длительное время принадлежал Великим Моголам и даже украшал павлиний трон Джихан-Шаха. В 1739 году шах персов Надир взял алмаз в качестве военного приза. Через восемь лет завоеватель погиб, и во время смуты алмаз попал в руки Ахмада Абд-Али из Кандагара. Ахмад не был простым вором. Он создал Афганское государство и основал династию Дурранов. Затем опять смуты, войны, борьба за престол. Один из потомков Ахмада вынужден был бежать в Лахор, и «Кох-и-Нур» стал коронной драгоценностью местных правителей. В 1849 году Ост-Индская компания отняла его у малолетнего принца и преподнесла королеве Виктории. Повелительница англичан решила превзойти Джихан-Шаха. Под руководством амстердамского ювелира Форзангера она сама отшлифовала и отполировала камень. Через тридцать восемь дней поистине «королевского» труда получился нынешний «Кох-и-Нур». При этом алмаз потерял 77 каратов веса. Ныне он украшает британскую корону, как и «Рубин Черного принца».

Все исторические самоцветы на протяжении веков обрастают легендами и анекдотами. Сейчас мы с вами развеем одну легенду, которая кочует из книги в книгу. Самая свежая из них — «Мир приключений» за 1985 год. На странице 408-й читаем: «„Санси“ считался как раз талисманом, приносящим удачу. Но его владельцам тем не менее также сопутствовали беды. По крайней мере, Карл Смелый, один из первых владельцев алмаза, взял камень с собой в сражение, но, увы, был убит в тот же день. Случилось это в 1477 году в битве при Нанси, а бриллиант тут же похитил солдат-мародер».

По данным французского ученого Мореля Бернара, алмаз появился в Европе не позже 1570 года. Первым владельцем был Никола Арле, сеньор де Санси. Запутанность истории бриллианта «Санси» связана с тем, что Н. Арле одновременно приобрел второй камень, сходный с первым по качеству, форме и типу огранки. Его называли «Малым Санси», или «Прекрасным Санси». Размеры самоцвета в миллиметрах: высота 22,4, ширина 19,5, толщина 11,1. Вес 35 каратов. «Большой Санси» имеет грушевидную форму со следующими размерами (тоже в миллиметрах): высота 25,7, ширина 20,6, толщина 14,3. Вес камня 55,232 карата. Величина и исключительная чистота свидетельствуют об индийских корнях, огранка же имеет несомненное европейское происхождение.

Документально установлено, что «Малый Санси» был заложен в 1589 году для покрытия военных расходов Генриха III и Генриха IV. Затем камень выгодно продали королеве Франции Марии Медичи. В настоящее время он принадлежит принцу Луи-Фердинанду, внуку последнего германского императора Гийома II.

«Большой Санси» некоторое время находился в Амстердаме и был выкуплен Никола Санси в 1594 году. Затем владелец продал его королю Англии Якову I. Через сто лет бриллиант вернулся во Францию, но в 1792 году был украден. Вновь объявился в 1828 году уже в России. Владельцем его стал князь Демидов, который экспонировал камень на Парижской выставке (1867 г.). Последние сто лет камень принадлежал английской семье Асторов, пока вновь не вернулся во Францию. В 1976 году он был приобретен музеем Лувра и стал национальной драгоценностью Франции.

Утверждение, что Карл Смелый носил «Санси» на своем шлеме, является серьезной исторической ошибкой.

Вернемся в Россию. Знаменитая «шапка Мономаха», созданная в XII–XIII веках, представляет собой золотую восточную тюбетейку, отороченную мехом. На золотом узорочье в прямоугольных и круглых кастах посверкивают рубины и сапфиры, мягко переливаются жемчужины. Шапка увенчана прямым крестом с жемчугом на спнях. Должно быть, корона великих славянских князей была тяжела и в прямом, и в переносном смыслах! Примерно такова же и «Шапка царства Казанского», выполненная по приказу Ивана Грозного для последнего казанского царя Симеона (1552 г.). На ней много бирюзы — любимого камня татар.

Русские цари любили навешивать на себя драгоценные металлы и камни. Епископ Элассонский Арсений присутствовал в январе 1598 года в Золотой палате Кремля. Он пишет:

«На царицу нельзя было смотреть без удивления, так великолепен и прекрасен был вообще ее царский наряд. На голове она имела ослепительного блеска корону, которая составлена была искусно из драгоценных каменьев и жемчугами была разделена на 12 равных башенок, по числу 12 апостолов. Это был, собственно, венец с зубцами. В короне находилось множество карбункулов, алмазов, топазов и круглых жемчугов, а кругом она была унизана большими аметистами и сапфирами. Кроме того, с обеих сторон ниспадали тройные длинные цепи, которые были составлены из столь драгоценных каменьев и покрыты круглыми, столь большими блестящими изумрудами, что их достоинство и ценность были выше всякой оценки. Сверх этой одежды на царице была мантия другая, с долгими рукавами, весьма тонкой материи, хотя с виду очень простая и безыскусственная, но на самом деле чрезвычайно дорогая и замечательная по множеству сапфиров, алмазов и других камней всякого рода, которыми она была покрыта по краям».

Далее Арсений меланхолически присовокупляет: «И все это видели мы собственными глазами. Малейшей части этого великолепия достаточно было бы для украшения десяти государей». Мы же, со своей стороны, посочувствуем царице, которая в угоду дворцовому этикету таскала этакие тяжести. Нелишне добавить, что роль тогдашнего царя Федора Иоанновича как правителя была ничтожна. И жить ему осталось несколько дней…

По свидетельствам современников, Наталье Кирилловне во время венчания с царем Алексеем Михайловичем (родители Петра I) в 1761 году сделалось дурно под тяжестью одежды, буквально осыпанной самоцветами. Во время коронации Александра I в Москве бросались в глаза четыре аметиста высокого достоинства и необыкновенной величины, которые украшали трон императора.

После революции коронные драгоценности стали достоянием народа. Изделия ювелирного искусства на мировом рынке котируются наравне с золотом и другими драгоценными металлами. В голодные двадцатые годы бриллиантами, рубинами, сапфирами Советская Республика расплачивалась за хлеб. Самоцветы спасли десятки тысяч жизней. Это и есть их самая высокая цена.

Самоцветы работают не только в музеях и в ювелирной промышленности. Минералы повышенной твердости облегчают человеку выполнение сложных работ. На Руси из яхонта изготавливали специальный инструмент для испытания других самоцветов. Его называли треской. «Русская торговая книга» советует: «А попадет купить камень яхонт, и ты яхонт пытай яхонтовой трескою».

На Цейлоне в давние времена яхонт впервые был использован как лупа. Он имел форму полушария и был обращен плоской стороной к тексту. Бируни восхищенно пишет: «Мелкие строчки можно было читать, как и с помощью полушария из горного хрусталя, ибо через него письмена для глаза увеличиваются, а строки расширяются». Сейчас из яхонтов делают более сложные инструменты — лазеры. Речь о них впереди.

Для огранки алмазов и рубинов берутся порошки тех же самых алмазов и рубинов. Измельченный наждак смешивают с водой и в виде кашицы накладывают на поверхность медного или железного инструмента, которым проводится шлифовка. Для резьбы или гравировки на твердых камнях наждачная или алмазная пудра наносится на головку инструмента в виде кашицы, замешанной на оливковом масле. Так сделаны надписи на алмазе «Шах» и на «Рубине Тимура». Лучшим сортом наждака считается нубийский, затем индийский и цейлонский.

Интересное исследование, связанное с техническим использованием твердости алмаза, сделал инженер Д. Арнаудов. Речь идет о Константине Сергеевиче Алексееве, который впервые предложил алмазные волоки для золотоканительного производства.

В 1881 году молодой К. С. Алексеев был назначен на инженерную должность на фабрику, выпускающую золотую канитель (нить для вышивания). Канитель изготавливалась последовательным волочением золотой заготовки через круглые отверстия в стальном бруске. Поскольку такие стальные волоки быстро изнашивались, Алексеев решил заменить сталь алмазом. Благодаря высочайшей твердости алмаз мог работать в сотни раз дольше стали. Это сразу бы увеличило производительность оборудования и резко снизило себестоимость канители.

К. С. Алексеев задумал наладить выпуск алмазных инструментов на московской фабрике. Он сумел сплотить вокруг себя талантливых мастеров и рабочих. Московские «левши» научились сверлить отверстия в алмазе и стали изготавливать волоки, не уступающие по классу точности заграничным.

На Всемирной выставке в Париже в 1900 году золотая канитель фабрики Алексеева в числе многих других русских экспонатов получила «Гран-при». Премия была присуждена за исключительно высокие свойства золотой нити — тонкость, блеск и мягкость. Сам К. С. Алексеев был награжден почетной медалью.

Изобретатель продолжал активно работать и на Советскую Республику. Его заслуги перед народом отмечены орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Его именем названы улицы и культурные учреждения. По его книгам учатся и поныне.

Я уверен, что вы знаете Константина Сергеевича Алексеева, но под другой фамилией. В 1877 году он основал Общество искусства и литературы и взял себе псевдоним — Станиславский.

Гранаты мягче, чем корунд, однако и их можно использовать в качестве абразивного материала. Из гранатов изготавливают специальную бумагу и тонкий порошок, которым шлифуют кожу, твердые породы дерева, зеркальные стекла и т. д. Гранаты находят применение в точном приборостроении и других отраслях новой техники. Кроме того, структура граната подсказала ученым возможность существования целого ряда соединений, необходимых для современного производства. О них — в следующих главах.

Широчайшее применение в трудовой деятельности человека имеют кремнеземы.

Кремень благодаря своему строению легко раскалывается на длинные пластинки с режущими краями. В каменном веке из них делали наконечники для стрел и копий, ножи, скребки, топоры. Способность кремня высекать искры из железной полосы (огнива) продлила срок его службы на много веков. Пока не появились спички, огонь добывали исключительно с помощью этих простых приспособлений. Кремень и огниво наделялись даже магическими свойствами — вспомните сказку Андерсена!

С появлением огнестрельного оружия кремень был призван на военную службу. В XVI–XIX веках пистолеты и ружья имели кремневые замки. Воспламенение зарядов производилось при помощи искр, которые высекал кремень при ударе его об огнивную пластинку.

Вспомним Пушкина:

Ныне пистолеты, пищали, пистоли, ружья, украшенные драгоценными металлами, гравировкой, чернью и самоцветами, хранятся в различных музеях мира. Кремни из их курков давным-давно извлечены. Об их боевом прошлом напоминают мирные щелчки зажигалок, полотно В. И. Сурикова «Покорение Сибири Ермаком» да строки Велимира Хлебникова из поэмы «Уструг Разина»:

Счастливое сочетание высокой твердости и прочности кремнеземов определило их применение в различных сферах.

Работа водяных часов (по-гречески — клипсидры, по-арабски — банкан) основана на равномерном вытекании струйки воды. Вода, как говорится, точит камень. Поэтому выпускное отверстие делали из твердого и красивого камня — оникса.

Из сердолика изготавливают опорные камни в призмах точных аналитических весов, подпятники для компасных стрелок и для осей разнообразных счетчиков, а также для настольных и настенных часов. Из агата еще во время Плиния делали ступки для растирания лекарственных и химических веществ. В Великую Отечественную войну свердловские фармацевты для приготовления сульфамидных препаратов использовали почти метровую в диаметре чашу. Эта чаша и ступа к ней хранятся ныне в объединенном историко-революционном музее Свердловска. Лекарства, изготовленные на Урале, спасли жизни многим раненым, вернули в строй бойцов. В современной ювелирной технике из агата делают лощила для выглаживания золотых и серебряных изделий.

Прозрачность и способность кварца хорошо полироваться содействовали применению его в оптике. В Музее Грузии (Тбилиси) хранится линза из горного хрусталя диаметром 46 и толщиной 24 миллиметра. Она имеет двукратное увеличение. Найдена линза на реке Апфис в погребении IX–X веков. Известно, что очки носили еще в Древнем Китае, начиная с пятого столетия. Изготавливали их из тщательно отшлифованных кусочков горного хрусталя, кварца, топаза, аметиста. Доступны очки были отнюдь не всем, поскольку выполняли вполне определенные эстетические и социальные функции: украшая — возвеличивали.

В библейские времена драгоценные кварцы использовали в качестве строительного материала. Замок царицы Балкис (Савской), безответно влюбленной в царя Соломона, был воздвигнут из аметиста. Мы уже цитировали «Откровение святого Иоанна Богослова», в котором описан город, построенный из золота и самоцветов. Это, конечно, фантастика. А вот при строительстве реальной пагоды Шведагон (Бирма, XIV–XVIII вв.) было использовано около 25 тонн золота, 100 тонн серебра, 5448 алмазов различной величины и 2005 других самоцветов.

Осуждая подобные роскошества, Бируни писал: «Люди расточительные и любящие роскошь преступают границы и используют камни даже для таких удаленных от тела мест, как стены домов, потолки, двери, окна, убирая их такими же украшениями, как и самих себя. Все это делается для украшения того, что прежде всего бросается в глаза, чтобы похвалиться и обнаружить свое изобилие и чтобы показать достоинство богатства и превосходство могущества путем приукрашивания, а не для установления истины». К сожалению, слова Бируни не потеряли злободневности…

Если для сооружения зданий используются истинные строительные материалы — гранит, кварцит, яшмы, — это можно только приветствовать. Вот стихи безымянного корейского поэта:

Из знаменитых строительных материалов отметим шокшинский и белореченский кварциты. Первый окрашен в красно-бурые, малиновые цвета различных оттенков. Из него сделаны внутренние украшения Исаакиевского и Казанского соборов, саркофаг Наполеона в Доме инвалидов (Париж). Кварцит добывают на берегу Онежского озера близ станции Шокшинская. Белоречит открыт в 1807 году на алтайской речке Белой. Он имеет сахаровидный облик и разнообразную бело-розово-желтую окраску, плавно переходящую одна в другую. Из белоречита сделаны вазы в Эрмитаже, Красный мост в Ленинграде.

Гигантским музеем строительных самоцветов является Московский метрополитен имени В. И. Ленина. Многие станции облицованы прекрасными камнями. Здесь и яшма, и граниты, и кварциты всех цветов и оттенков, родонит и мрамор.

«Поэма о Приамурье». Живет в Хабаровске художник Геннадий Павлишин. Сильные руки, скуластое загорелое лицо, коротко остриженные седые волосы — он больше похож на геолога или землепроходца, чем на художника. Он и есть землепроходец. С геологическим молотком, с рюкзаком за плечами Павлишин прошел не одну сотню километров. Однако поисками новых месторождений не занимался. Он посещал старые заброшенные выработки, карьеры, в которых добыча самоцветов была давно прекращена как экономически нецелесообразная. Павлишин собирал краски для задуманной им картины. Краски практически вечные, не боящиеся сырости, не теряющие сочности и яркости при любом освещении.

Г. Д. Павлишин известен как художник-иллюстратор, книжный график. Читателям запомнились его рисунки к книгам В. Сысоева «Рассказы дальневосточного следопыта», «Золотая Ригма», «Удивительные звери» и «В северных джунглях», К. Высоцкого «Над головой — тайга», В. Яхонтова «В стране птиц». Иллюстрировал художник и документально-публицистические издания «Повстречались магистрали на Амуре», «На Амуре, в краю созидания». В своих работах Павлишин воспевает родное Приамурье с его удивительным разнообразием, а иногда и противоречивым сочетанием животного и растительного миров. Как известно, здесь можно встретить северного оленя и гималайского медведя, лишайник и виноград.

И вот художник задумал новое полотно, можно сказать, итог всей жизни. В Хабаровске построили двухэтажный конференц-зал для различных всесоюзных и международных конгрессов и совещаний. В просторном и светлом вестибюле, облицованном мрамором и гранитом, оставили обширную плоскость. Ее-то и должен был расписать художник.

Г. Д. Павлишин принялся за дело. Ему помогали геологи, камнерезы (здесь следует отметить молодого мастера В. Г. Рюмина), заводские мастера-шлифовальщики. Вы уже, конечно, догадались, что художник творил мозаичное панно. Его кистью были алмазные пилы и шлифовальные круги, его красками стали сорок различных минералов и горных пород. Вот их далеко не полный перечень: гранит, мрамор, яшма, халцедон, сердолик, нефрит, оникс, чароит, опал, разновидности кальцита и кальцифира. Павлишин использовал мотивы своих прежних графических работ в качестве эскизов к гигантскому панно. Мозаика, состоящая из ярко контрастных сочетаний красок и минералов, занимает площадь 12 квадратных метров (300×400 см). Впервые она была открыта для широкого обозрения 20 августа 1979 года.

Центральная часть мозаики представляет уголок Уссурийской тайги: могучий кедр, окруженный лиственницами и серебристыми березами. Стволы деревьев обвиты лианами лимонника и дикого винограда. Во влажной тени бархатных папоротников алеет гроздь женьшеня. Сквозь ветви и стебли растений просвечивает гладь реки, за которой теряются в дымке пологие сопки. В общем все так, как это описано в романтических строках Н. Асеева:

Центральный пейзаж на панно обрамлен восемнадцатью квадратами со стороной 60 см. В каждом из них в венке из листьев дуба, папоротника, осины, клена, хвойных ветвей располагается один из представителей животного мира Приамурья. Вот встал во весь рост мудрый Балу, гималайский медведь, воспитатель Маугли. Вот, раскрыв пасть в коварной улыбке, стелется по снежному насту хитрая лиса. Свирепый кабан застыл в оборонительной позе, но он может и атаковать врага. Танцующей походкой горделиво проходит рысь, настороженно замерла косуля. Распушил белоснежные крылья лебедь, барсук засмотрелся на порхающих бабочек, в безумной ярости ощерился леопард… А вот из чащи прямо на зрителей прыгает тигр. Трудно понять, какими средствами этого добился художник, но грозный рык грохочущим эхом отражается от мраморных стен!.. Глухарь не слышит ничего за своей свадебной песней, турухтаны играют радужным опереньем, трубит изюбр…

И все это — яшма, халцедон, сердолик, оникс, опал. И все это — колоссальный ручной труд камнерезов и гранильщиков. И блистательный талант художника Геннадия Павлишина.

В прошлом веке английский поэт Уильям Блейк спросил:

Теперь мы, кажется, знаем ответ на этот вопрос.

Из чего построена башня Сююмбеки. Стройная пятиярусная башня Сююмбеки давно стала архитектурной эмблемой Казани. Она расположена внутри казанского кремля и скорее всего возведена московскими мастерами, которые за прототип взяли Боровицкую башню Московского Кремля. С течением времени башня Сююмбеки отклонилась от вертикали, стала «падающей». Наложенный до революции железный бандаж помог мало, но облик сооружения исказил. Для проведения дальнейших охранительных работ в первую очередь следует изучить минералогический состав строительных материалов.

Исследования провел автор книги в сотрудничестве с Г. Л. Ахметовой на образцах кирпичей и растворов, отобранных из надарочной дуги, потолка, подоконников первого, второго, четвертого и пятого ярусов.

Рентгенограммы кирпичей содержат линии кварца, полевых шпатов, гематита, кристобалита. При нагревании до 1300 кельвинов была обнаружена потеря массы до 1,5 процента, связанная с разложением небольшого количества кальцита. Любопытно отметить, что точно такие же рентгеновские и термические характеристики имеет и современный красный кирпич (так называемый красножгущийся кирпич).

Разница между кирпичами XVI века и современными обнаруживается при изучении под микроскопом. Кирпич из башни Сююмбеки однороден и плотен. В прозрачном шлифе хорошо видны округлые и угловатые зерна кварца, призматические кристаллы полевых шпатов, редкие кристаллы кальцита, сцементированные стеклообразным веществом. Оно весьма пористо и имеет бурый цвет от примесей железа. Поры крупные, сообщаются друг с другом, выходят на поверхность. В современном же кирпиче включения кварца и полевых шпатов видны невооруженным глазом (размеры зерен достигают двух миллиметров).

Таким образом, строители башни использовали красный кирпич, но при его изготовлении более тщательно отсеивали крупные зерна минералов и лучше перемешивали глиняное тесто. Температура обжига в обоих случаях не превышала 1200 кельвинов.

Интересно сравнить строительные материалы башни Сююмбеки и мавзолея Ходжи Ахмеда Ясави, возведенного мастерами Тимура в казахстанском городе Туркестане (1405 г.). В состав средневекового кирпича, кроме кварца и полевых шпатов, входят до 20 процентов муллита (минерала фарфора) и кристобалита. Кирпичи мавзолея — настоящий кладезь кристобалита. Здесь его больше, чем где-либо в природе.

Почти наполовину кирпичи состоят из стекла, которое цементирует зерна кварца и полевых шпатов. Контуры зерен оплавлены, что свидетельствует о том, что кирпичи обжигались при температуре выше 1300 кельвинов.

Высокая прочность средневекового кирпича объясняется наличием армирующих иголочек муллита. Его морозостойкость связана с количеством и размерами пор. Мелких пор почти нет, при спекании они заполнились стеклом. Стенки крупных пор покрыты тонкой стеклянной пленочкой и не сообщаются друг с другом. Благодаря этому вода не может полностью пропитать кирпичи, морозное выветривание им не страшно.

Средневековая технология отличается не только более высокой температурой обжига. За сотни километров, не считаясь с расходами, везли высококачественное исходное сырье. Не жалели времени и труда для его отмывки, перемешивания, уплотнения. Существует легенда, что глиняное тесто для мавзолея Ходжи Ахмеда замешивалось на кобыльем молоке с добавлением куриных яиц. Ни дожди, ни морозы, ни пыльные бури, ни землетрясения, ни артиллерийские налеты ничего не могли поделать с уникальным кирпичом.

Башня Сююмбеки — неординарное строение, сложенное из ординарного строительного материала. Красножгущийся кирпич был продуктом серийного производства московских мастеров. Из него возводили стены и башни Кремля, церкви, дворянские усадьбы. В монолитных и защищенных кровлей и штукатуркой сооружениях такой кирпич может «работать» неопределенно долго. Башня Сююмбеки слишком высока, слишком ажурна, не защищена от атмосферных и прочих воздействий. Все это надо иметь в виду, раздумывая о путях сохранения выдающегося архитектурного памятника.

Здесь же хотелось рассказать о минералогическом составе строительных материалов, которые применялись в сооружениях древнего Булгара (город в устье Камы, где жил великий поэт Кул Гали, автор поэмы «Сказание о Юсуфе»). В литературе упоминается некий «белый камень», который придавал соответствующий колорит древнему городу. Но что это за камень — мрамор, известняк, мел?

С целью изучения минералогического состава строительных материалов были отобраны образцы из разрушенной стены ханской усыпальницы близ малого минарета. Исследования показали, что стена была построена из глыб гипса и доломита, взятых из общих или рядом расположенных карьеров. Конечно, гипс недостаточно прочен и разрушается ветром и водой. По-видимому, строителей Булгара (и не только их) привлекали дешевизна материала, легкость обработки и эстетические качества. Кроме того, средневековые мастера упрочняли гипсовые глыбы специальным раствором, в который входили мелкопросеянные кварц и полевые шпаты. Поэтому стена ханской усыпальницы и простояла 700 лет.