Бесконечная война

Глава 3

«Что такое практичность, как не умение предать одно ради другого?»

Джахангир Галбрейт, «Бытие души».

— Почему вы не отступили под землю, вместе со всеми остальными? — строго спросил я молодую женщину, которая, утирая слёзы, молчаливо смотрела на меня.

— Мы хорошо спрятались… — промямлила вторая, сидящая неподалёку, прижав колени к груди. И лишь третья, уже в возрасте, деловито собирала вещи, складируя их в большой мешок.

— Лучше не давить, сэр, — негромко шепнул мне Сэдрин, самоназначенный лейтенант моего куцего отряда, который, к тому же, был разбит на части. Мною же. Сегодня утром, проснувшись после короткого сна, полного тяжёлых и мутных видений, я понял, что сражаясь лишь в одной обороне войну не выиграть, а потому объявил о контрнаступлении. Если точнее — собрался «навести шороху», заодно попытавшись что-нибудь (или кого-нибудь) отыскать.

На это, естественно, возразил Инвальд Тонсан, настоящий лейтенант, служащий под началом ныне покойного полковника Трисейна. Однако я заверил его, что не собираюсь надолго покидать достаточно удобную базу в доме, который уже успел частично зачаровать, разрисовав рунами.

— Тем более, — сказал я тогда, — противник на подступах, — ткнул рукой в сторону закрытых ставень, — в должной мере запуган нами, — а теперь с улыбкой указал на забитое трупами здание. — «Перебежчики» вряд ли нападут малыми силами — для них это означает лишь смерть. Следовательно, какое-то время дом точно будет в безопасности. Мы успеем пройтись по окрестностям, пока вы приглядите за всем.

Пришлось оставить Скаю и Вирта. Нужен хоть кто-то, кто сумеет применить магию, если имперские ублюдки решат обнаглеть. Хотя на целителя я не особо рассчитывал. Упрямец упорно отказывался использовать боевые чары, хотя я видел, что от моих вопросов, подначек и требований у него аж жопа полыхала гневом. И всё же… Нет, решительно не понимаю, зачем сдерживаться⁈

Со мной направилось пять человек — половина всех, кто был в наличии. Я взял Сэдрина, Дунору, Марлис (тоже женщина), Драгса и Куорта. Последние двое — солдаты гарнизона, как и Сэдрин. А вот Марлис ранее работала прачкой, только не в за?мке (в отличие от Дуноры, которая была в нём кухаркой), а в торговых рядах. Там она к нам и присоединилась, до сих пор умудряясь сохранять свою жизнь и даже научиться паре приёмов с оружием. И речь не только о банальной перезарядке, но и удару штыком. Последнему, так-то, тоже надо учиться, ибо с непривычки будет похоже на то, будто бы неуклюжий увалень пытается шваброй согнать паука с потолка.

Сейчас я вполне могу доверить Марлис свой тыл, зная, что женщина точно не сдастся без боя и самоотверженно преступит путь врагу, хоть «перебежчику», хоть регуляру, сиону, инсурию или магу. Она достаточно насмотрелась на зверства, творимые имперцами, а потому не отступит ни перед чем, как, впрочем, и все, в моём отряде.

Хорес… до сих пор не верю, что до этого дошло, но смотри-ка! Я здесь, среди фирнаданцев, и кажется, что я — один из немногих факторов, который и правда мешает Империи завершить свой захват этого города-крепости. Смешно, но похоже так оно и есть.

Вот и сегодня, собравшись в обход, я использовал водные щупальца, перебросив всю свою команду (шестерых человек) на соседнее здание, скрытно действуя в утренней темноте. Внизу, если приглядеться, можно было заметить вдалеке пару десятков «перебежчиков», которые, вроде как, контролировали наш дом-убежище, но по факту просто спали, греясь возле затухающего костра (тем самым подсветив свои позиции, придурки). Возникло непреодолимое желание обрушить на них поток кипятка, но цель вылазки была не в этом.

Оказавшись на соседнем здании, действуя тихо и осторожно, мы прошли внутрь, внезапно для себя обнаружив, что дом набит сладко спящими «перебежчиками», которые отсыпались после сытного ужина, сожрав трупы своих сородичей, которые нашли свою смерть при попытке штурма нашего дома.

Благо, они даже не предполагали, что я буду способен столь незаметно перетащить группу прямо на крышу соседнего здания, поэтому никто не озаботился караулом или хотя бы ловушками.

Мы просто перерезали им всем глотки, не подняв никакого шума. Интересно, что подумают другие крестьяне, когда сюда заглянут? Посчитают действием своих же? Или заподозрят нас? Не думаю, что эти скудоумные скоты сообразят, будто мы скрытно покинули свою «крепость», особенно если оттуда прилетит пара молний или ружейных залпов, изображая готовность к обороне.

Со временем, конечно, до их мозгов дойдёт суть (особенно если я буду регулярно покидать убежище), но я не планировал оставаться здесь на совсем уж долгое время — это привлечёт внимание более компетентных сил. И хоть дом частично изрисован рунами, но не уверен, что этого хватит, дабы сдержать парочку «Взглядов Хореса» или поток стихий. Да и руны те… скажем так, их мощность недостаточно велика.

Я ведь наскоро всё делал! Быстрее-быстрее, лишь бы работало…

В голове сама собой возникла мысль о создании универсального неуничтожимого строения, вся поверхность которого будет изрисована рунами. Если подготовиться и постараться… это же, в теории, можно вообще ничего не опасаться! Воду создавать самому, освещение тоже. Еду, ха-ха, тоже! Достаточно куска хорошего мяса и охлаждающего ящика.

Забавно… я мог бы создать такое даже со своим нынешним уровнем знаний. Создать и поселиться там, не испытывая в чём либо нужды. Отходы можно уничтожать рунами, циркуляцию воздуха организовать ими же. Вода, еда и всё прочее — по тому же принципу.

Угу, забиться в свой панцирь, как черепаха. Нет, идея, конечно, забавная, но я ведь с ума там сойду уже через неделю! Хех, это больше похоже не на спасение, а на какую-то особо изощрённую пытку.

Вздохнув, я сосредоточился на обстановке вокруг, выбросив лишние мысли. Целью вылазки было разведать местность, прикончить пару-тройку ублюдков, желательно регуляров (которые бродили бы по городу-крепости малым отрядом… мечты!), может найти какие-нибудь припасы… Однако каковo было моё удивление, когда на исходе второго часа, уже собираясь возвращаться обратно («улов» оказался скуден, но мы сумели перебить несколько групп «перебежчиков», что тоже неплохо), я услышал звуки боя.

Изначально хотел отступить, ведь не имелось никакого понимания, кто там и что там. Вдруг отряд сионов или группа имперских магов? Такое нам, мягко скажем, не по зубам. Однако по крикам быстро стало понятно — это очередная толпа «перебежчиков». Подобного мусора мы не опасались, а потому смело бросились к источнику шума, подтвердив свои предположения.

Толпа диких крестьян, которой управлял самый настоящий сион (надсмотрщик, похоже), сумела обнаружить горстку спрятавшихся людей, после чего семеро мужчин вступили в безнадёжный бой. Женщины за их спиной (более десятка) пытались как-то помочь, но оружия у них ощутимо не хватало…

Ситуацию спасла наша атака в спину «перебежчикам». Я сразу же прикончил сиона, чьи силы оказались достаточно скромны (он был низшим, армейским, отчего не владел амулетом антимагии), а потом мы обрушились на врага.

Разумеется, решающую роль сыграли мои чары, ведь иначе в вылазке было бы мало смысла. Что мог сделать один, пусть даже опытный солдат, против толпы вооружённых крестьян? Да, последние не владели выучкой и опытом, да у них было херовое оружие (если не получится завладеть трофейным), но какая разница, если численный перевес двадцать к одному?

В общем, потоки кипятка под бешеным давлением быстро покрошили визжащих и разбегающихся «перебежчиков» в фарш. Кто-то пытался убить меня, кидая дротики (и где, сука, нашёл?), кто-то пошёл в наступление с палками, камнями, подобранными клинками, копьями и даже ружьями (правда без пороха и пуль, используя лишь штык), но у меня мало того, что имелось прикрытие, так и сам не забывал поддерживать водный барьер!

Нет, против опытного (а я, пожалуй, могу себя так назвать) боевого колдуна такое не сработает. Противостоять такому мог бы лишь сион с антимагией, инсурий или другой волшебник. Исключение — артефакты. Вот среди последних, в теории, тоже может найтись опасная комбинация, которая позволила бы и простому человеку создать для меня существенную угрозу. Собственно, так работают охотники на магов…

Проблема только в том, что качественные артефакты — это вещи ценные и крайне редкие, а потому надеяться увидеть их здесь, всё равно, что ожидать обнаружить императора среди кучки бродяг — шанс, в теории, есть, но надеяться на него… кхм, я иду по кругу.

Из защитников выжило лишь несколько женщин, которых не успели добить. Может, решили оставить, чтобы позабавиться, может и правда руки не дошли — это уже и не важно. Главное, что мой отряд немного пополнился. Ровно на три человека. Хорошо ли?.. Наверное хорошо, ибо в текущей ситуации я рад каждому, даже совершенно на первый взгляд бесполезному.

— Собирайтесь, — приказал я выжившим, отряхнув штаны. — Берите, что у вас тут есть, да уходим к нам на базу. Место там опасное, — я хмыкнул, — но не более опасное, чем тут.

— Может стоит направить их в подземку? — спросила Марлис, с сомнением посматривая на «пополнение». Две женщины были достаточно молоды (одна даже симпатична, пусть и в меру), третья уже разменяла четвёртый десяток и выглядела типичной бедной горожанкой — в должной мере потрёпанной тяжёлой жизнью и частым трудом.

— Ты знаешь, где ближайший проход? Я в курсе лишь про тот, который возле Северных ворот, а туда далековато, — выгнул я бровь. — Брось. Даже если найдём ещё один, это потребует времени. Нам пора возвращаться.

— Тогда… в следующий раз? — пожала она плечами, а я лишь механически кивнул.

— Ага… в следующий раз.

Когда я говорил «сборы», то подразумевал, что женщины ухватят по паре узлов, но… припасы! У них имелась еда! Самое ценное, что можно получить в осаждённом городе, ведь «перебежчики» жрали всё, как саранча. Я же… да, я мог потратить силы, чтобы вырастить мяса, но мне требовалось на это время, сосредоточенность и много энергии. То, что мог дать мне Сизиан, отказывался дать Фирнадан. Ни времени, ни должной сосредоточенности, ни возможности отдохнуть.

Тем более, что кормить мне нужно было целых двенадцать человек.

Кроме котомок с едой, удалось взять пару ружей (правда без пороха) и сапоги сиона (единственная вещь, которая уцелела, после обварки. Как минимум, его обувь точно придётся кому-то в пору — сапоги были крепкими и качественными. Удобно.

Вообще, производственной магией можно поправить всё… но тут как и с едой — нет времени, сил и желания. Я, так-то, спать ещё должен! И руны рисовать. Поэтому в первую очередь следил за собой, потом за остальными — по мере возможностей. Да и тут… негласный рейтинг полезности никто не отменял. Благо, что хотя бы часть подобных задач (по ремонту) можно сбросить на Скаю и Вирта.

— Это… — уже собираясь уходить, я встретился глазами с Дунорой, которая весь сегодняшний день была подавленной. А сейчас заговорила. Похоже прорвало. Не вовремя-то как! Хотя… когда оно бывает «вовремя»? — Сэр…

Ещё и «сэр». Точно не к добру.

Бывшая кухарка, ставшая гонцом, а потом и солдатом, сжимала побелевшими пальцами собственное ружьё. На её лице отображалась решимость и напряжение.

— Именно я сообщила полковнику Трисейну информацию от предателя Сайкса, из-за чего он направился к за?мку и погиб. Я прошу… законного наказания, — девушку била крупная дрожь.

— Наказания? — пристально взглянул я на неё. — Что за преступление ты совершила?

— Я д-доставила весть. От человека г-генерала Сайкса, — чуть заикаясь, произнесла Дунора.

Она покачнулась от собственных слов, лёгкая кожаная броня глухо ударилась от соприкосновения спины со стенкой дома, возле которого мы стояли. Рядом, пристальным взглядом, за нами следили Марлис и Драгс, пока Куорт приглядывал за тремя женщинами, собирающими манатки. Сэдрин был направлен наблюдать за окрестностями.

— Помилуй меня, Троица! — покачнулась она. — Я отправила полковника на смерть!

Я прищурился, внимательно её разглядывая.

— Мне следовало предвидеть подобный выверт твоего сознания, — неспешно проговорил я, скрестив руки на груди. — Мы ведь уже давно знакомы, Дунора, — мягко улыбнулся, хоть подобное и не соответствовало действительности. — И у меня была возможность изучить твой характер.

— Значит… — девушка задрала подбородок, — я…

— Я отвергаю тот факт, что ты виновна в смерти Трисейна, солдат, — произнёс я. — А теперь помоги этим клушам, — кивнул в сторону женщин. — Пока на нас не вышли «перебежчики» или какая рыба покрупнее.

— Но, сэр… — дёрнулась она.

— Полковник знал, на что шёл, — отрезал я, добавив строгости в голос. — Понимаешь меня? Кроме того, твоё присутствие здесь доказывает невиновность в произошедшем. Если бы ты участвовала в заговоре, то поехала бы вместе с Трисейном, повинуясь его же приказу. И получила бы заслуженное. А теперь иди, время не ждёт.

Не глядя на девушку, по грязным щекам которой текли слёзы, я махнул рукой остальным и направился в сторону Сэдрина. Узнать, не видел ли он чего…

Обратно вернулись тем же путём — тихо и незаметно. Правда окрестности вокруг снова оказались наполнены «перебежчиками», которые вытащили часть трупов на улицу и развели там костёр, начиная жарить мясо. Не церемонясь, я атаковал их, легко перебив почти три десятка, прежде чем остальные бросились бежать. У кого-то это даже получилось.

Ха-а… начинаю привыкать.

Картина бойни не вызвала никаких эмоций — ни пар, ни запах варёного и жареного (от костра крестьян) мяса. Даже новенькие не уделили этому слишком уж много внимания, хотя посмотрели с толикой страха. Но… это всё. Короткий взгляд из-под полуприщуренных век, а потом торопливый бег следом за мной.

В тыл группы я поставил Драгса и Куорта, чтобы не позволяли женщинам отставать. Слишком сильно отставать…

— Поспешите, эти уроды наверняка приведут основную толпу, которая держит наше убежище в осаде! — прикрикнул я на них, а потом стрелой пробежал вперёд, не забыв создать вокруг себя барьер — мало ли? Однако соседний с нашим дом оказался пуст. Похоже, вытащив из него трупы, «перебежчики» не рискнули оставаться внутри. Хотя им это всё равно не помогло.

Добравшись до крыши, магией воды перебросил всех уже в наше укреплённое здание, правда в этот раз сработать чисто не получилось — попали в поле зрения нескольких противников, которые тыкали в меня пальцами и о чём-то переговаривались. Расстояние было слишком большим, чтобы быть уверенным в попадании «каплями», но я всё равно атаковал их водой. Мимо, увы. Гады после такого сразу разбежались, не оставляя и шанса оставить сведения о нашем уходе и приходе тайной. И хер с ними, и так уже спалился.

Переместились мы не на крышу, а на третий этаж, трупы с которого успели поскидывать вниз. Возле окна, куда я приземлился, перетаскивая остальных людей, стоял часовой, но не тот, который был утром.

— Плохие новости, Изен, — тут же выдал он, стоило мне оказаться рядом. — Пока вас не было, прошёл новый штурм…

Ворвавшись в помещение, используемое в качестве лазарета, я обнаружил четыре койки — на двух по солдату, чьи тела были прикрыты грязными белыми простынями, несущими следы крови. На третьей лежала Ская. Живая. Рядом, на полу, прижимаясь спиной к стене, сидел бледный Вирт с чёрными кругами под глазами. Его руки были красными от ожогов.

— Наконец-то, — тихо проговорил маг удивительно хриплым голосом. — Я не завершил работу до конца…

Первым делом я сразу бросился к волшебнице, но чары-сонар показали, что её состояние вполне приемлемое. Кое-что, конечно, можно подлечить, но то сугубо мелочи.

— Перенапряглась, — выдал Вирт, утоляя моё невысказанное любопытство. — Перегрев и потеря сознания. Головой о ступеньки ударилась. Рассечение, но ничего серьёзного. Просто много энергии провела сквозь себя. Не так страшно, как у других.

Это что, «чёрный» медицинский юмор? Другие-то мертвы! Хах, похоже парень прогрессирует.

— Мы бы не выжили, если бы не она, — дополнил Тонсанд, подошедший на шум. — Дралась, как львица.

Слабо улыбнувшись, я поднялся на ноги, а потом посмотрел на остальных. Приподняв простыню первого бойца, увидел дыру в его груди. Похоже, пуля сразу попала в сердце. Если не лечить мгновенно, то стопроцентная смерть. Второй казался целым, но диагностика показала, что его тело было чем-то пробито, похоже аж с трёх сторон. То ли меч, то ли копьё… Непонятно, ведь рана уже залечена, пусть и не до конца. Похоже у Вирта просто не хватило сил вытащить его. Думаю, маг потратил много энергии на кого-то ещё, так что работал с полутрупом из последних сил.

Закрыв тело простынёй, я направился долечивать ещё живых, ведь кроме Скаи лёгкие раны имелись почти у каждого…

Закончил лишь через час, заодно полечив и Вирта. Упрямый сукин сын! Но самоотверженный, этого не отнять. Не зря был личным лекарем Логвуда, пока комендант не отправил его в помощь войскам… Хех, вот и приютился теперь у нас!

— Как долго я была без сознания? — спросила очнувшаяся Ская, которой я подал кружку свежесозданной воды.

— Уже вечер, — оглянулся я на плотно закрытые ставни, на которых была начерчена простенькая рунная цепочка: прочность и защита от огня. — Снова дождь пошёл.

— Все выжили? — с трудом она попыталась подняться, упираясь в жёсткую койку локтем. Не стал помогать — знаю, что Ская не любит помощь в мелочных делах.

— Нет, — мрачно качнул головой. — Лейтенант Тонсанд? — переадресовал вопрос.

— Двое, — вздохнул мужчина. — Юттис и Хорбон. Сдерживали напор «перебежчиков», когда ты… истощила силы, — постарался сказать он это как можно мягче.

Ская вздрогнула. Её плечи поникли.

— На вылазке мне удалось спасти трёх женщин, которые сейчас находятся здесь, — слабо улыбнулся я. — Лишние руки не помешают. Плюс — собрали немного припасов.

— Как там… — девушка кивнула в сторону окна, — снаружи?

К разговору с интересом прислушивались и остальные, оставшиеся защищать наше убежище.

— Судя по пожарам, захватили весь центр, — припомнил я. — Имперцы в городе, но не на каждом углу. Пройти можно. А если действовать аккуратно, под маскировочным барьером, то, наверное, и выйти. Особенно если действовать с умом, пройдя через проходы в стенах, например через сады…

— Предлагаешь сбежать? — Тонсанд сжал челюсть.

— Хотел бы сбежать — уже сбежал бы, — мрачно посмотрел я на него. — У меня форма вoрона, забыл?

Я смотрел на него, прекрасно зная, что взгляд у меня тяжёлый и холодный. Колючий, как ещё можно было бы назвать. И лейтенант отвёл глаза, проигрывая эту ментальную дуэль.

— Речь шла о Второй армии, — пояснил я остальным. — Хорошо бы узнать, что там происходит…

— Не думаю, что их перебили, — поддержал меня Сэдрин. — Скорее всего они отступили и перегруппировались.

— Значит, надежда ещё есть, — согласился я с ним.

Наступила ночь и я встал на дежурство. Внизу, метрах в пятидесяти от здания, словно тараканы, ползали «перебежчики». Я смотрел на них и гадал, когда же сюда направят более серьёзные войска? Или они считают ниже своего достоинства воевать с одним домом?

Взгляд упал на Детское знамя, которое я сделал, поддавшись какой-то интуиции. Окровавленная маленькая туника трепыхалась на ветру, как и мои отросшие волосы.

Коснувшись чужого лица, к которому я постепенно начинаю привыкать, нащупал проявившийся оскал.

— Я тот, кто несёт истину, — прошептал я, рассматривая «знамя». — Воплощение справедливости и правды, неудобной большинству. Да, я совершал ошибки. Зло. Но у меня ещё есть время исправить это. Сделать то, что изменит всё. Незаконченное дело… Узрите, я не признаю поражения.

Дежурство обошлось без проблем, но стоило мне лечь спать, как услышал выстрелы, а потом в помещение забежал Куорт.

— Сэр! — крикнул он. — Штурм!

Но это оказался не штурм. Полтора десятка диких крестьян пыталась влезть в дом, но выстрелы и водяные «пули» заставили их отступить, оставив несколько тел возле куч других мертвецов, над которыми летали полчища мух.

— То ли новенькие, то ли разведка, — почесав подбородок, предположил я. — Не важно.

Утром мы решили повторить вылазку наружу, но сейчас направились все. Я не хотел рисковать. Пусть уж лучше противник захватит наше убежище, чем по прибытию снова увижу потери.

Припасы закрыли в ящик, на который я нанёс хорошую рунную цепочку, работающую как замoк. Ну и укрепил, само собой! А потом, с помощью производственной магии, приклеил ящик к полу. Точнее, попросту объединил их в единый предмет. Теперь противник, даже если сюда залезет, не сумеет его ни открыть, ни разбить, ни забрать с собой. Да и вообще, с учётом рун, «перебежчикам» придётся ломать стены, ибо все двери оказались качественно зачарованны и просто не откроются снаружи.

Нет, способы всё это обойти, безусловно, были. Просто их ещё надо постараться придумать! Одним словом, шансы на успешное возвращение в пустой и незахваченный дом были достаточно высоки.

Одно но — вонять начало. Пока ещё не сильно, но уверен, за этим дело не станет. Думаю, завтра нужно будет искать новое убежище, иначе все тут задохнёмся. Впрочем, новые места подыскать можно будет и сегодня, мало ли?..

Тринадцать человек выбрались наружу и тихо направились по захваченному городу-крепости. На улице продолжал идти лёгкий, но неприятный дождь. Пришлось использовать магию, заставив капли огибать себя. Хоть я и повелевал водой, но не любил сырость на одежде, теле или месте своего проживания, как временного, так и постоянного.

Спасённые вчера женщины были тщательно проинструктированы, вооружены и держались на достойном уровне, не впадая в истерику. Ская поведала мне, что ночью они плакали по убитым мужьям, родственниками или знакомым (я не узнавал, кем им приходились те люди), но утром почти ничего не выдавало этого. Разве что немного покрасневшие глаза и чуточку опухшие лица.

Остальные бойцы (половина из которых тоже сравнительно недавно стала солдатами) уже более-менее осознающие происходящее, тщательно смотрели по сторонам и, периодически, на меня. Понимали, кто будет основной ударной силой, случись столкновение.

Скрываясь в тени зданий, мы обходили полуразрушенный город. Фирнадан до сих пор пылал в некоторых местах. Во всяком случае, дым был виден даже сейчас, хоть с неба капал дождь. Что это было? Костры «перебежчиков»? Попытки выкурить ещё живых защитников из их новых убежищ? А может, работа колдунов? Я не знал, но предпочёл обойти эти места.

Вскоре мы добрались до утоптанного участка земли, где раньше стоял лагерь торговцев. Конечно же сейчас тут было пусто, лишь поломанные прилавки и стаи откуда-то взявшихся собак (какая-то часть обитала в городе всегда, какая-то, наверное, забралась через разбитые ворота. Похоже, «перебежчики» в должной мере утолили голод, питаясь трупами, иначе всех псов уже переловили бы.

Напротив остатков лагеря, на другой стороне дороги, высилась укреплённая стена одной из казарм. Чёрные полосы испещрили те части выцветшей стены, что ещё не обрушились. Тут явно применяли магию… возможно даже «Взгляд Хореса», ибо укрепления оказались пробиты по меньшей мере в четырёх местах, и всюду проломы были настолько широки, что внутрь могла бы войти целая фаланга.

В проломах, среди разбитых камней, густо лежали уже успевшие разложиться и покрыться насекомыми тела. Судя по всему, их давно обобрали, поскольку доспехов почти не было видно, а из разбросанного вокруг оружия осталось лишь сломанное, старое или ржавое. Скорее всего даже такое забрали бы те же «перебежчики», но тут работали точно не они. Как минимум потому, что у крестьян не было колдунов. Регуляры?.. Я бы поставил на них.

Защитники сражалась отчаянно: нападавших встречали у каждого пролома. Даже перед лицом дикого чародейства солдаты изрубили десятки врагов. Эта мысль вызвала грустную улыбку.

Повернув голову, я рассмотрел обрамлённую орешником мощёную улицу. Здесь, совсем рядом с внутренними воротами казарм, явно развернулась кавалерийская атака. Среди дюжин изуродованных тел лежали две кем-то объеденные лошади, с которых срезали множество мяса. Ныне их трупы являлись прибежищем мух и извивающихся личинок.

Отчего-то у меня возникла уверенность, что всадники смогли отбиться и спастись. Хм… им повезло и они никого не потеряли во время атаки или хватило времени подобрать раненых и убитых товарищей? Так или иначе, здесь чувствовалась твёрдая рука и строгая дисциплина. Может, работа Логвуда? Я слышал, он самолично участвовал в боях, ещё когда имперцы только проломились в Фирнадан.

Махнув рукой, заставил отряд остановиться.

— Посмотрим здесь, — сказал я им, — может, удастся что-то найти?

— Судя по тому, что оставили трупы, — проговорил Тонсанд, — это были не «перебежчики». Значит есть шанс отыскать припасы или немного пороха с пулями.

— Всё может быть, — кивнул я, — потому и хочу проверить. А вы, — и внимательно посмотрел на остальных, — поставить часовых, не разбредаться. Максимальная бдительность. Любое движение — и сразу сообщать.

— Сделаем, — хмыкнула Ская. — Я останусь снаружи, на всякий случай.

Я взял с собой четверых и подошёл к одному из проломов в стене казармы, а потом перебрался через развалины, избегая скользких от крови камней (она успела засохнуть, а потом попала под дождь). Никого из живых вокруг не наблюдалось. Нам повезло, если битвы и идут сейчас в Фирнадане, то где-то далеко.

Осмотрев тела, осознал, что большинство людей погибло от пуль. Многие трупы оказались просто нашпигованы пулями, будто бы их расстреливали в упор. Расстояние было безвыходно малым, последствия — смертельными.

Пройдя чуть дальше, заметил прямо горы гниющих мертвецов. Бородатые лица, тощие тела…

— Ага… — задумался я. — А вот тут уже точно «перебежчики».

Похоже их всё-таки применяли. Видимо направили вперёд, пока все не сдохли, а новые не спешили идти в то место, где все их представители находят лишь смерть.

Обезумевшая, неорганизованная толпа плохо вооружённых «перебежчиков» не имела никаких шансов против концентрированного огня защитников казарм. Заглянув за обломки камней, я уже не увидел никаких трупов. Плац оказался пуст. Тут и там возвели валы, чтобы обеспечить смертоносный обстрел с разных сторон, если не удастся защитить проломы — но ни знака того, что это понадобилось.

Я сошёл с груды разбитого камня. Находящие рядом здания, похожие на склады и арсенал, попросту подожгли.

— Могло ли это быть делом рук самих защитников? — задумался я, задав риторический вопрос самому себе.

Вернувшись обратно, скомандовал двигаться вперёд. Если здесь и имелись какие-то припасы, то их погубил огонь. Живых тут тоже не осталось, а значит делать нечего.

Дождливый рассвет принёс городу странное затишье. Фирнадан казался вымершим, почти иллюзорным, словно разбросанные на улицах тела были лишь пугалами с празднества урожая.

Насекомые давно и вовсю работали над ними, переползая чёрным, жужжащим ковром. Местами они объели мертвецов до самых костей. Похоже некоторые тела лежат уже пару дней.

Через три сотни метров, возле ряда усадеб, удалось услышать крики и звуки боя. Среди них раздавались характерные жужжания магии. Дерьмо…

— Не ввязываемся, это регуляры, — остановил я свою маленькую группу. — Даже если мы их одолеем, то точно не обойдёмся без потерь — слишком уж нас мало. Лучше избегать подобных встреч, пока не сумеем в должной мере за себя постоять.

Спорить никто и не думал. Каждый из присутствующих осознавал нашу уязвимость. По сути, весь боевой потенциал строился на мне и Скае. Вирт принципиально не использовал стихии, а остальные… рядовые бойцы, чей потолок — точно такой же солдат Империи. Следовательно, встреча даже с одним магом противника имеет шансы стать фатальной.

В пятидесяти шагах от усадеб мы обнаружили сцену более свежей бойни. Имперцы атаковали этот квартал с неожиданной яростью, причём сделали это значительно позже захвата казарм. Скорее всего тут забаррикадировалась сильная группа защитников, которую в полной мере перебили лишь недавно. Если смотреть на трупы — возможно даже этой ночью.

Судя по всему, фирнаданцам не хватило солдат или их сплочённости, поэтому заслон, в конечном итоге, жестоко смели, используя магию или инсуриев. А далее в дело вступили регуляры. Организованные группы ворвалась в квартал, выбивала двери домов и вытаскивала на широкую улицу прячущихся людей. Заглянув вглубь, удалось увидеть настоящее безумие. Похоже, имперские офицеры позволили солдатам «спустить пар», ничем другим подобное объяснить было попросту нельзя. Мужчинам вспороли животы, внутренности вытащили наружу и намотали на женщин — жён, матерей, сестёр, — которых изнасиловали, а затем задушили кишками. Я видел детей с разбитыми черепами и младенцев, которых насадили на шампуры уличных торговцев.

Но я уверен, многих дочерей помоложе нападавшие захватили, продвигаясь в глубину квартала. Этих несчастных ждала судьба ещё более страшная, чем та, что постигла их родню.

Глядя по сторонам, я чувствовал подступающую отрешённость. Казалось, сцены бойни давно должны были стать привычным зрелищем, но… каждый раз, когда считаешь, что хуже уже ничего быть не может (в конце концов, я наблюдал, как «перебежчики» заживо поедали ещё живых людей!), встречаешь то, что убеждает тебя в обратном.

Ха-а… думаю, рано или поздно я увижу нечто, что перебьёт и эту картину. Почему нет? Такое наверняка будет!

Ужасная му?ка и боль словно висели в воздухе отравой, готовой свести с ума. Я взглянул на остальных, заметив бледные, решительные и застывшие лица. Казалось, души этих людей забивались всё глубже и глубже, чтобы спастись. И я понимал их. Оставалось лишь наблюдать, холодно, бесчувственно, зная, что подобные сцены ещё ни раз и ни два будут встречены мною. Это… мои соотечественники. Всё это — дело рук Империи.

Как Хорес мог допустить подобное?

Задумавшись об этом, я невольно ощутил медленное угасание своей веры. Бог… и правда бог?

— Сучья бойня проходила всего в паре километров от нашего дома, — поджав губы, злобно произнёс Драгс. — Если бы мы только завернули вчера в эту сторону!

— Тогда мы были бы мертвы, — сухо произнесла Мола, немолодая женщина, которую спасли вчера. Она указала на себя и на двух молоденьких девушек.

Солдат поджал губы, осознав её правоту. Его лицо приняло на редкость задумчивое выражение, которое я не видел у него ранее.

— И мы, скорее всего, тоже, — решил добавить я, оглянувшись на него. — Тут работали не «перебежчики», а регуляры, причём с магами. Вон, — ткнул я пальцем в сторону пожаров возле усадьб, которые мы обошли получасом ранее, — в том месте звучали крики и использовали магию. И каждый, — обвёл я людей взглядом, — согласился с тем, что нам не стоило без необходимости лезть на тех, кто мог бы нас убить.

— Он прав, — отрезал Сэдрин. — Что будет лучше: доблестно погибнуть или недоблестно гадить врагу ещё долгое время?

Эти слова вызвали пару слабых смешков.

— Горько наблюдать, — гораздо тише произнёс Драгс. — Мы ведь… вместе жили… и вот.

Хоть я и не разделял его чувства в должной мере, но отлично понимал. Наверное, происходи всё в Тасколе, я испытывал бы схожие эмоции… Или нет? Почему-то мне кажется, что сейчас я бы не смог воспринимать беды имперцев так же, как пару месяцев назад. Я увидел и осознал слишком много, чтобы бездумно верить в Дэсарандеса и систему, которую он построил на чужих костях. Пусть даже у императора была великая и священная цель: объединить мир, чтобы всем его обитателям жилось хорошо, но… так ли это? Хорошо ли живёт Кашмир, из которого выкачивают ресурсы? А что с Сизианом? Канал в пустыне так и не был построен, лафтетары не выбиты, а губернатор откровенно занимался лишь своими делами, плюя на всё остальное.

Все плоды, которых касалась Империя, превращались в гниль. Конечно можно было сказать, что эти страны и без вмешательства Империи жили не слишком хорошо, но нельзя отрицать, что они жили лучше! Лучше!

Новое зрелище выбило из головы все мысли. Мы наткнулись на небольшую площадь, где враги, очевидно, попали в засаду: на земле лежали десятки свежих трупов в форме имперцев. Их расстреляли из ружей, а также использовали гранаты. Я видел куски тел, разбросанные по весьма приличному расстоянию вокруг.

Похоже, кто-то всё же пришёл на помощь кварталу и, может быть, даже вывел часть людей. А потом заманил один из отрядов Империи и перебил их всех. Видимо распалённые жаждой крови регуляры побежали через площадь, даже не потрудившись выслать вперёд разведчиков. А затем защитники их перестреляли.

Пройдя ещё немного вперёд заметили и итог этой схватки — догоравшие повозки, трупы лошадей, ослов, мулов, тела мужчин, женщин и детей, разбросанные обломки мебели, одежды и прочих хозяйственных мелочей, укрывавшие улицу насколько хватал глаз. Тут и там возвышались горы трупов, словно курганы из плоти — здесь защитники дали свой последний, отчаянный бой. Это была бойня без малейшего намёка на милосердие, пленных не брали.

— Почему они не ушли под землю? — глухо прорычал Тонсанд. — Кто позволил такому числу безоружных горожан остаться на поверхности, да ещё и стянуть на свою выручку сотни солдат гарнизона⁈

Впрочем, сказать, что битва прошла без потерь со стороны Империи будет ложью. Мертвецов в привычной мне форме солдат Дэсарандеса лежало не меньше, однако численный перевес, похоже, был именно на их стороне. А ещё у них были маги.

Чёрные, изорванные шрамы пересекали поле битвы, как будто когти божества опустились на эту землю, приняв участие в побоище. Куски обгорелого мяса — людей и животных, понять было невозможно — заполняли эти шрамы. Полчища мух, не обращая внимание на дождь, шныряли над трупами олицетворением немого безумия. Воздух вонял гарью, виднелись подпалины молний и куски странно выглядящей земли — использование волшебства.

Когда мы пересекли площадь и лоб в лоб столкнулись с четырьмя мужчинами в форме гарнизона Фирнадана, то в первую очередь направили друг на друга оружие.

— Свои? — спросил я.

— Как зовут коменданта? — поступил мне быстрый вопрос от, как я понял, командира группы. Его глаза крутились во все стороны, по очереди рассматривая нас, а потом изучая окружение. Подозревал засаду?

— Тольбус Логвуд, — спокойно заявил я. — А имя архонта Сауды?

— Кендал Фатурк, — улыбнувшись, сказал он. — Парни, — и тут же повернулся к своим, — убираем ружья, это наши.

— Что, «перебежчики» таскают форму? — поинтересовался я, махнув остальным. Стволы отвели, но разряжать оружие никто не стал, продолжая поглядывать достаточно напряжённо и обеспокоенно. И не зря, тут лишь недавно прошла бойня.

— Конечно, — вздохнул мужчина. — У них ведь ни одежды, ни обуви. Только вчера Манхольб столкнулся с отрядом «фирнаданцев», которые набросились на него, размахивая ржавыми кухонными ножами.

Оказалось, что группа не автономна, а из отряда генерала Дираса Эдли. Я с трудом припомнил такого по совещанию, на котором докладывал о двух тысячах пушек Империи. В общем, этот человек собрал полторы сотни бойцов, да вылез из-под земли, чтобы, как и мы, дать бой маленьким отрядам врага.

— Тут в основном «перебежчики» попадаются, — по дороге на соединение рассказывал мне сержант Лардий, с чьим отрядом мы столкнулись. — Так что особых угроз нет. Сила этого мусора в количестве, но пока справляемся. Почему-то император не желает направлять сюда отряды элитных войск, ну-у… — почесал он лоб, — в большем числе, чем сейчас. Поэтому, хоть Фирнадан формально захвачен, однако ничего прямо-таки кардинально не изменилось. Мы всё ещё способны сопротивляться.

Понятно почему не вводит… Ему слили сведения о статуе Сэнтилы, вот Дэсарандес и действует руками мяса. Самое смешное — даже его будет достаточно для победы. Имею в виду — если мы будем сидеть на жопе, не выходя из обороны.

Разведчики привели нас вначале к авангарду, состоящему из десятка солдат, которые обменялись парой слов с Лардием, после чего направили на объединение с основной группой. Сам сержант вернулся к прерванной задаче разведки, а от авангарда с нами выдвинулось двое бойцов, чтобы избежать лишних вопросов.

Меня радовало подобное отношение к безопасности и дисциплине. Похоже Эдли оказался более компетентным, чем казался мне на том собрании.

Войска генерала быстрым шагом направлялись в центр Фирнадана. Нас провели сразу к Дирасу, который сидел на большом чёрном жеребце. Невольно я вспомнил про коня, который спас меня и Скаю из толпы «перебежчиков», когда нас зажали недалеко от ворот. Ныне он наверняка оказался убит… и съеден. Жаль, но у нас и правда не было возможности таскать за собой лошадь.

— Мы идём к за?мку, — пояснил генерал, лёгким кивком показав, что узнал меня.

— Разумно ли это? — едва заметно прищурился я. — Там погиб полковник Трисейн.

— Именно поэтому мы и идём, — ответил он. — Разведка сообщила, что регулярные войска Империи разбрелись по городу. В слишком большие группы никто не собирается, а потому у нас есть возможность сократить их число, заодно проверив за?мок на предмет спасшихся. Может сумеем узнать больше о судьбе полковника и генерала Сайкса, который вызвал его туда, — пожал он плечами, не выказывая ни гнева, ни скорби. — Если по пути доведётся встретить случайные отряды, вероятно, они будут малочисленны, скорее всего, «перебежчики», и потому плохо вооружены и слабо подготовлены. Основное сопротивление наверняка будет у бывшего «командного центра» города. И всё же… — генерал поднял взгляд в пасмурное небо, — мы остаёмся начеку. Вы с нами? — задал он вопрос, который, признаться, удивил меня.

— Конечно, — уверенно согласился я.

Отчего-то мне показалось правильным так ответить. И, что главное, я осознал: подобное было невозможно в армии императора. Никто и никогда не спросил бы моего мнения. Потому что я верс, потому что у меня нет должного звания, потому что я молод, а значит — глуп. Тут же… даже с учётом того, что Эдли узнал меня, небывалая роскошь — спрашивать мнение военного, во время войны!

Генерал попросил меня держаться рядом с ним, сообщив, что маг у них только один, а у нас аж трое. Пришлось пояснить ему про Вирта. Думал, что сейчас начнётся ругань и приказы, но мужчина пристально посмотрел на лекаря и хмыкнул.

— Твои взгляды не поменялись? — спросил он его. — Даже после того, что ты увидел?

Вирт отвёл взгляд.

— Позвольте мне не отвечать на этот вопрос, сэр, — глухо произнёс целитель.

По пути быстро выяснилась ещё одна неприятная для меня мелочь. Магом Эдли оказался некий Ирмис, который был достаточно хорошо знаком с Изеном! Прежним Изеном, которого я заменил.

— Ты сильно изменился, — сказал он, когда мы встретились и пожали руки. — Я… удивлён.

— Я тоже, — кивнул ему, пытаясь вытащить из памяти хоть что-то, долженствующее дать больше сведений. И не находил ничего. — А ты как? Справляешься?

О чём мне с ним говорить? Отмалчиваться? Кидать пафосные фразочки? Сказать, что поговорим позже? О, последнее звучит разумно.

Ирмис неопределённо пожал плечами.

— Более-менее… наверное, — скорее задумался, чем ответил он. — А ты… со Скаей? — и сменил тему.

— У нас ещё не было возможностей как следует это обсудить, — хмыкнул я.

Между нами повисло тяжёлое молчание. Каждый изображал, что изо всех сил наблюдает за окрестностями. Однако долго так длиться не могло. Вскоре мы добрались до насыпи, ведущей к пустой площади и узким арочным воротам за?мка. К некоторой неожиданности дорога была чиста и свободна. Никакой засады на площади, никаких людей вокруг.

Ворота за?мка стояли чуть приоткрытые. Если присмотреться, то можно было заметить, как впереди, в зале, непосредственно за воротами, сияло тусклое мерцание факела. Стены и проходы, на первый взгляд, никем не охранялись.

Ведущие взводы разведали местность вокруг и отчитались, что врага не видно. Как и кого-либо из выживших защитников. Как и тел.

Эдли огляделся, стиснул зубы и махнул рукой, беззвучно направляя людей на разведку помещений. Несмотря на ранее сказанные им слова, мне казалось, что генерал желал обнаружить здесь хоть что-то. То, что даст ему возможность отомстить.

Похоже, они с Трисейном были друзьями.

Спустя некоторое время вернулся один солдат, сбежав к Дирасу по насыпи.

— Сэр, — доложил он, — внутри «перебежчики». Похоже, в большом зале. По звукам — пируют и веселятся.

— Входы охраняют? — уточнил Эдли, хоть как и я видел отсутствие стражи.

— Те три, что мы проверили — нет, — вытянулся разведчик.

Как я позднее узнал, в большой зал цитадели вели четыре входа. Двойные двери напротив главных ворот в привратницкой, два боковых проёма в коридоры, ведущие к комнатам охраны и гостей, и маленькая, скрытая троном, дверца в большом зале.

— Очень хорошо, — кивнул генерал. — Капитан, — повернулся он к одному из своих людей, — поставьте по одному взводу у боковых входов. Тихо. Шесть взводов пока ждут здесь, возле ворот. Оставшиеся пять, включая магов — со мной.

Войска быстро поделились на группы. Я со своими людьми выступил вместе с той, где находился Дирас. Мужчина спешился, проверил артефакты и оружие, пока капитан, в то же время, раздавал команды пяти взводам вокруг нас:

— Стрелки — на вторую линию, не шуметь и держать оружие на взводе, но опущенным вниз. Первая линия, стену щитов, мечи на изготовку. Опустить забрала. Сэр, — капитан обратился к генералу, — мы готовы.

Он кивнул и повернулся ко мне:

— Маги, будьте рядом со мной, даже ты, — Эдли взглянул на Вирта, — будешь держать барьер. С этим проблем нет?

— Нет, сэр, — тихо ответил парень.

— Отлично, — слабо улыбнулся он. — Остальные — будьте наготове. А теперь вперёд.

И мы направились к за?мку по скользкому от дождя склону. Поднялись, прошли площадь и спокойно зашли внутрь.

Барабанная дробь дождя заканчивалась у входа, дальше лежали владения тишины, которая приветствовала меня, генерала и отряд его солдат. Дым и тяжёлый туман заполнили пространство между камнями, полосы дождя за спиной застили небо. Все звуки далёких сражений исчезли. Гнетущая тишина терзала меня, будто Вирт во время лечения забыл вынуть обломанный наконечник копья, и он всё ещё глубоко вгрызался в тело, болью сжимая сердце.

Квадратную привратницкую освещал один трепещущий факел в скобе на правой стене. Света едва хватало, чтобы рассмотреть детали вокруг.

Я направился следом за Дирасом, который, поигрывая антимагическим амулетом и периодически касаясь изукрашенных рунами доспехов, медленно пошёл по длинному коридору. Пятьдесят три безмолвных солдата следовали за нами.

Пройдя коридор, мы оказались перед широкими двойными дверьми. На миг Эдли замер, а я отчего-то подумал, что он прикидывал, успели ли ранее направленные взводы занять боковые проходы, дабы помешать возможному отступлению.

Из-за толстых дубовых дверей доносились приглушённые голоса. Смех на грани истерики и треск горящего дерева.

Предчувствуя бойню, я облизнул губы. Почему-то всё вокруг казалось… странным. Кто-то допустил в за?мок «перебежчиков»? Или им просто отдали её для разорения и собственного развлечения?

Спустя три удара сердца, Дирас вытянул покрытый рунами меч и с его помощью приоткрыл двойные двери, после чего первым вошёл внутрь. Я, Ская, Вирт и Ирмис шагнули сразу за ним, прикрывая со всех сторон. Я старательно поддерживал в себе состояние покоя, чтобы не сорвать создание барьерных чар.

Эх… где там мой артефакт, который я снял с имперского офицера?.. Оказался потерян в бою, сам не знаю где, отчего вновь приходится полагаться чисто на свои силы.

По хорошему, мне бы полноценный комплект, да времени на зачарование тупо не было. Свободную минуту тратил на сон или чьё-то лечение. В крайнем случае — занимался укреплением убежища. Защитные артефакты оставались лишь в мечтах.

Взводы за нашей спиной рассыпались, взяв под контроль свой конец длинного сводчатого зала. Все лица присутствующих обратились к нам. Истощённые фигуры в лохмотьях поднялись со стульев с противоположного края стола. Послышался звук разбитой посуды и стук упавших костей. Какая-то девушка со спутанной гривой нечёсаных волос пронзительно взвизгнула и быстро метнулась к молодому человеку, который сидел на месте коменданта, закинув ногу на ногу.

— Спокойствие, дорогие друзья, — отрывисто произнёс парень, подав девушке лоснящуюся от жира руку, однако, продолжая смотреть желтоватыми глазами прямо на генерала, — спокойствие.

Встрёпанная девушка схватилась за протянутую ладонь, упала на колени и захныкала.

— Это просто гости, Бэль. Слегка припозднились и пропустили… праздничное угощение, — с долей нежности дополнил он.

Кто-то в зале безумно захохотал.

Центр стола занимало гигантское серебряное блюдо, в котором развели уже почти догоревший костёр из разломанных ножек стульев и картинных рам. Над ним висели насаженные на копья останки человека с содранной кожей. Их давно не переворачивали и снизу тело уже обуглилось.

Ноги ниже колен ему отрубили, бёдра скрепили медной проволокой. Плечи заканчивались культями и тоже были обвязаны. Голова осталась, проломленная и обгоревшая. Куски мяса отрезали ножами со всех частей тела. Бёдра, ягодицы, грудь, спина, лицо. Но я знал, что этот пир вызвал не голод. «Перебежчики» в этом зале выглядели гораздо более сытыми и откормленными, чем те, которых доводилось встречать прежде. Нет, этой ночью, как и сказал тот парень, они праздновали.

Слева от трона, наполовину сокрытый тенью, стоял имперский крест для казней, сделанный из двух скрещённых пик. На нём висела кожа полковника Трисейна. Суки…

— Любезный полковник был уже мёртв на момент, когда мы начали готовить, — произнёс юноша на троне. — Мы ведь на самом деле не жестоки… — он наклонил голову, пристально рассматривая Эдли. Короткая пауза была наполнена молчанием. — Ты не Тольбус Логвуд, — спустя десяток секунд продолжил парень, — значит, кто-то из его людей. Скорее всего один из оставшихся в живых генералов. Я прав?

Удивительные навыки складывания слов в предложения! Нет, серьёзно. Обычно крестьяне куда более косноязычны. Этот же не только сносно разговаривал, но ещё и достаточно умён.

Тут же, словно услышав сигнал, из-за трона (там была небольшая скрытая дверца — один из четырёх выходов из за?мка) начали выходить регуляры в имперской форме, удерживая в руках ружья. Каждый был в полной боевой готовности, а за поясом имел стандартный укороченный палаш.

Четыре, восемь, дюжина, двадцать… И они продолжали выходить. Дерьмо, а это кто, за их спинами? Сион⁈

Юноша на троне улыбнулся Дирасу.

— Твои солдаты выглядят… усталыми. Они не подходят для такого особого задания. Ты слышал обо мне, генерал? Я — Каирадор Красный Верс, пробудивший силу магии, уже находясь в рядах «перебежчиков».

Он вновь сделал паузу, но Эдли снова промолчал. Я заметил, как лицо колдуна дёрнулось.

Я же размышлял, каким-таким образом он стал командовать этими людьми? И ладно бы крестьянами, но регулярами?.. Кто дал ему такую возможность? Чей он проект?

— Скажи мне, где население этого города? — юнец не выдержал долгой паузы. — Что вы с ними сделали? О, дай угадаю, — театрально коснулся он своего подбородка. — Они скрываются в тоннелях под улицами. Их защищает горстка выживших сионов и магов, пара тысяч оставшихся гарнизонных солдат, десяток телохранителей, сбежавших от купцов, местной знати и прочих важных шишек. Думаю, комендант Логвуд тоже хорошо спрятался среди их рядов. Какая жалость. Мы хотели обстоятельно побеседовать с ним, — махнул он руками. — Что же, продолжим искать входы. И мы найдём их. Мы очистим Фирнадан, генерал, хотя, увы, ты до этого счастливого дня не доживёшь.

Эдли внимательно смотрел на юношу и, похоже, увидел то, чего никто не ожидал.

— Ты ведь и сам не веришь в это, Каирадор, — произнёс он. — В тебе томится отчаяние. Твои новые хозяева бросили тебя сюда, словно больного и заразного пса. Империя не изменит своего отношения, даже если «перебежчики» преподнесут им город на блюдечке. Ты и такие как ты всегда будут в их глазах людьми даже не второго, а третьего сорта. Ты уже поставил крест на своей жизни, но это не так. Отпусти своё бремя и сбрось чуждые оковы. Помоги нам отбить войска Империи. Помоги выстоять. И ты вернёшь всё, что было утеряно. Пусть не для себя, но для тех, кого твоё сердце по прежнему продолжает любить.

Парень вздрогнул, как от удара. Он подтянул колени, полностью забравшись на сиденье трона, его лицо судорожно задёргалось. Рука нашарила странный обсидиановый кинжал на поясе и отпрянула, словно камень был раскалён. Девушка, стоящая рядом с ним, закричала и сильнее вцепилась во всё ещё протянутую руку. Юноша с рычанием высвободил ладонь. Бэль (так он её назвал?) упала на пол и свернулась в клубок.

— Я не твой отец, — продолжил Эдли, — но я буду как он. Излей свою душу, Каирадор. Поделись горем и бременем, а потом вы придумаем, как всё исправить. Придумаем, как выпутаться и вернуть всё как было. Мирная жизнь. Деревни, сёла и города. Так, как было прежде.

Юноша ошарашенно глядел на него, затем оскалил зубы.

— Кто… Что ты? — прошипел он. Вокруг Каирадора начали собираться потоки неструктурированной магии. Её было так много, что энергия стала заметна глазу. Нечто подобное используется при лучевых чарах, типа «Взгляда Хореса».

Вашу мать, если Дирас сумеет провернуть этот трюк, сумеет переманить на нашу сторону хотя бы часть отряда врага, то я назову его грёбаным чудотворцем! А может, у него есть какой-то, ха-ха, артефакт? В порядке теории заговора, стоит предположить, что и меня таким же образом обработали, вот и сменил сторону!

Эдли шагнул вперёд.

— Я человек, который видел слишком много горя, случившегося здесь. Невыносимо много скорби и позора. А теперь я вижу его отражение в твоих глазах. Ты ведь понимаешь, о чём я говорю?

Красный Верс вздрогнул, его веки — что казалось невозможным, — приоткрылись ещё больше.

— Ты уже на грани, Каирадор, — продолжил генерал. — Разреши помочь с этим бременем. Поделись своим отчаянием. Выплачь его, позволь душе вернуться на прежнее место и прими то решение, которое действительно посчитаешь верным.

Вопль парня зазвенел в огромном зале. Он забрался выше на спинку трона и обхватил себя руками. Все взгляды были прикованы к нему. Никто не шевелился. Тяжело дыша, юноша посмотрел на Дираса. Затем потряс головой.

— Нет, — послышался его шёпот, — ты не получишь моё — моё! — отчаяние.

— Глупец! — возмущённо произнёс капитан, вышедший из-за наших спин. — Имперцы промыли тебе мозги, сделали «перебежчиком», заставили есть людей! А теперь тебе предлагают вернуться и…

— Нет! — ещё громче крикнул Каирадор. Пространство вокруг задрожало от потоков неструктурированной энергии. Дерьмо, да этот ублюдок генерирует её столько, что может сложить за?мок пополам!

От мощи не обретшей волю магии Эдли зашатался. Кончик его меча задрожал и медленно пошёл вниз. Вирт и один из ближайших солдат моментально подхватили генерала, хоть и сами находились в не слишком удачном положении.

— Ты его не получишь! Не получишь! — надрывался юнец.

— Сэр, мы должны ударить первыми, пока он в истерике! — громко прошипел капитан, посмотрев на Дираса. — Прошу вас, дайте приказ!

Генерал встряхнул головой и медленно выпрямился вновь.

— Нет, я понимаю. В этом человеке нет ничего, кроме отчаяния. Без него… Он ничто.

— Я хочу, чтобы их всех убили! — надломленным голосом крикнул волшебник. — Солдаты! Моя верная свита! Убить их всех!

Сорок имперских регуляров попытались одновременно поднять ружья, но они ближе всех находились к этой… аномалии. Я видел, как тело Каирадора испускало жар проводимой энергии — от него шёл пар! — но кожа не краснела, а сам парень, казалось, не испытывал вообще никаких проблем, хотя уверен, проход в измерение его магии открыт на полную.

Впрочем, о последнем подумаю позже. Факт оставался фактом, имперцы замешкались, что позволило нашим людям атаковать раньше.

Линия стрелков, прячущихся за спинами расступившихся бойцов авангарда, бодро произвела выстрел, а потом слаженно упала на одно колено. Вторая выстрелила поверх их голов. Все пули попали точно в цели.

Выставив руки, я создал потоки воды, направив их на «перебежчиков», которые вскочили из-за стола, бросившись на нас в рукопашную. Признаться, изначально я планировал атаковать Каирадора, но война учит расставлять приоритеты. «Перебежчики» были гораздо ближе и представляли, пусть и меньшую угрозу, но ту, которая куда быстрее реализует свой потенциал.

Следующие секунды показали, что выбор был правильным. Красный Верс, Бэль и десяток других людей бросились к дверце за троном, пользуясь тем, что мы завязли в битве.

Противники (и регуляры, и крестьяне), тем временем, добрались до нас впритык. Часть из них уже корчилась на полу, но основная масса сумела пережить двойной залп, сблизившись достаточно, чтобы перейти в ближний бой.

Два водных серпа рассекли сразу десяток «перебежчиков», оказавшихся слишком близко от меня. Пар от кипятка взвился в воздух, пугая остальных и заставляя их медлить. Первая линия выступила вперёд, поднимая щиты и принимая на себя основной удар. Их товарищи, тем временем, поменяли ружья на мечи и копья, бросившись вперёд и помогая в ближнем бою.

Откуда-то из боковых гостевых комнат раздались выстрелы в нашу сторону. Похоже, к врагу приближается подкрепление.

Прикрывающие магов бойцы аккуратно обошли меня, стараясь не попасть под водный барьер, а потом окружили, прикрывая щитами. И это, так-то, правильно. То есть… маги — очень ценные боевые единицы, а потому, хоть и могут, в теории, встать спереди и уничтожить хоть сотню, хоть тысячу простых солдат, но стоит попасться хотя бы одному с амулетом антимагии… И всё. Минус волшебник. Поэтому во всех планах боя вперёд выходят обычные воины, которые служат защитой для колдуна. Это, конечно, приводит к несколько бoльшим потерям среди их рядов, зато позволяет увеличить выживание магов. Единственный минус — теперь мне придётся бить поверх их голов. Неудобно!

Серия водных пуль убила сразу четырёх регуляров. Рядом сверкнула молния Скаи, создав в груди «перебежчика» обугленную дыру. Девушку прикрывал Вирт, своевременно создавая барьер в промежутках между её атаками. Ирмис тоже бил водой, но обладал и второй стихией — ветром. Прямо на моих глазах поднятый им вихрь закрутился с такой силой, что переломал сразу нескольких человек.

Мелькнувшая тень сиона была остановлена штыком одного из бойцов прикрытия. Он умудрился порезать сиону руку, но взмах палаша перерубил мужчину пополам, забрызгав кровью всех вокруг. Сион закрутился юлой, калеча солдат поблизости.

Нет, тут точно не армейский, это полноценный, пусть и не высший уровень силы!

Брошенный в него длинный водный серп оказался пропущен над головой. Вместо сиона атака настигла стоящего за его спиной бойца Фирнадана и разрезала его пополам в области груди. Не помогла ни броня, ни собственные рёбра.

Выругавшись, я отступил, одновременно создав в камне — на том месте, где только что стоял, — небольшое углубление.

Универсальный приём сработал на отлично. Сион, бросившийся вперёд, не упал, но пошатнулся, на миг теряя равновесие. Это привело его к смерти — вначале пропустил удар молнии Скаи, а потом в его зачарованную форму вонзилось сразу два копья, вспарывая брюхо.

Из соседних комнат начали прибывать новые регуляры, успевшие разрядить ружья и перешедшие в ближний бой. Благо, что избавившись от сионов, я вместе с тройкой других колдунов (хотя скорее двойкой, ибо Вирт… это Вирт) очень агрессивно вступили в бой, изо всех сил помогая нашим солдатам. Таким образом, несмотря на вражеское преимущество в числе, удалось положить всех.

Бой занял менее десяти минут.

— Фух, — стёр я пот со лба, а потом оглядел получившуюся бойню. — Несмотря на потери… — я пытался отдышаться, — вроде бы неплохо прошло.

— Драгс погиб, — сообщил мне Сэдрин. — Пулю словил, прямо в бок. Потом в бою его ублюдки добили.

— Остальные? — вздохнув, уточнил я.

— Лишь мелкие раны, — пожал он плечами. — Если Вирт будет…

— Сам подлечу, — вытянулся я, прогибаясь в спине, пока не услышал в ней приятный щелчок.

— Капитан, — тем временем произнёс генерал Эдли, утирая тряпкой свой полуторный меч, — снимите тело полковника Трисейна. И кожу, — даже не поморщился он, отдав этот приказ. — Нужно похоронить его, как подобает столь порядочному и самоотверженному человеку.

— Разве что во дворе, — огляделся капитан. — Тут… не будет возможности.

Дирас посмотрел на него, как на идиота.

— Конечно, — степенно согласился он. — Земля играет в похоронах довольно значимую роль.

Его собеседник откашлялся, глаза мужчины забегали, словно капитан искал предлог, чтобы сменить неудачную тему.

— Этот Красный Верс… — рвано сказал он, специально не закончив.

— Уверен, мы его ещё встретим, — нахмурился генерал. — Этот человек… Я видел, что он не столь пропащий, как пытался себя выставить. Возможно, мои слова ещё дойдут до его сердца. Если же нет… — Эдли пожал плечами, — то останется только одно.

Убить его, — мысленно дополнил я, а потом вспомнил странность… Каким образом Каирадор умудрился выпустить столь много энергии из своего измерения? Чудо Хореса, что этот ублюдок не сформировал из неё какие-то чары, ибо иначе мог положить все наши войска парой ударов стихии!

А впрочем… он сказал, что пробудил магию, когда уже был завербован в «перебежчики». А значит, прошло совсем мало времени. Или он ещё толком ничему не обучен, или этим вообще никто не занимался!

Однако же людей ему кто-то дал… Не сходится. Сука, ни хера не сходится!

Хорошо, отложим пока этот момент и просто примем на веру, включая и тот факт, что его не обучали. Но… что с этой аномальной проводимостью сил? Откуда так много⁈

Облизнув губы, я механически посмотрел на горы трупов, которые бойцы Дираса начали обирать и стаскивать в одну большую кучу. В голове крутились мысли. Каирадор… необычен. А что может объяснить необычность? Артефакт?

— Или ультима? — прошептал я дрогнувшим голосом. Если ультима этого человека позволяет брать столько энергии, сколько хочешь, и при этом не вредить телу… Я только что встретил самого сильного в мире мага. Самого… сильного… И он на стороне Империи.

Окрестности Фирнадана, взгляд со стороны

Ночное небо на юге горело алым. С поросшего редкими деревьями холма гибель Фирнадана была видна как на ладони, повергая свидетелей в молчание. Раздавались только скрип оружия и доспехов, да чавканье грязи. Листья отзывались мерной капелью. Влажный перегной наполнял воздух ложным запахом плодородия. Где-то рядом кашлянул человек.

Капитан Маутнер вытащил нож и начал соскребать грязь с сапог. Уже после первого взгляда на город-крепость он знал, чего ожидать.

Разведчики генерала Хельмуда Дэйчера, возглавившего крупное, на двадцать тысяч человек, подкрепление из Сауды и Олсмоса, принесли весть об этом немного раньше. Осада окончена. Многочисленные защитники, наёмники и бойцы, собранные в городе со всего Нанва, могли бы потребовать астрономическую плату за свою службу и пролитую кровь, но обуглившиеся и обглоданные кости не сумели бы её забрать.

Однако, даже зная чего ожидать, глава элитного подразделения «Чёрные Полосы» (у каждого из которых была вытатуирована соответствующая эмблема на правой руке), ранее почти не участвующего в боях, не мог не содрогнуться при виде умирающего города. Окажись на месте гарнизона инсурии «города-фабрики», то тогда перед Маутнером могла бы предстать совсем иная картина. Однако Дэсарандес захватил Монхарб самым первым и все его промышленные мощности сейчас работали против вольных городов.

«Будем надеяться, войска Хельмуда Дэйчера справятся лучше», — подумал капитан.

Силы Второй армии, рассеянные по местности, продолжали существовать, хоть и понесли серьёзные потери, а вот гарнизон Фирнадана, похоже, полностью закончился. Благо, что Кендал Фатурк (архонт Сауды) и Лойнис Хелфгот (архонт Олсмоса) прекрасно понимали сложность предстоящей задачи, а потому не сидели без дела, а собирали подкрепление, которое, наконец, прибыло на помощь.

Впрочем опытный взгляд Маутнера, который он бросал на город, уверял его в том, что отбить Фирнадан будет маловероятно.

«Возможно, остались какие-то очаги сопротивления? — мысленно прикидывал он. — Маленькие группы зажатых в угол солдат, знающих, что пощады не будет, и готовых сражаться до последнего. На улицах, в домах, в комнатах. Тогда предсмертные муки Фирнадана затянутся… Опять-таки, если треклятый Дэйчер поднажмёт, а не будет, как обычно, топтаться на месте, мы ещё можем успеть изменить этот исход».

Капитан повернулся к Гаюсу, человеку, который был назначен его неформальным временным командиром. Назначен как раз-таки Хельмудом, который посчитал, что их элитному отряду не помешало бы его высокое руководство.

Гаюс был здоровым и очень крепким мужиком, который, казалось, мог дать бой даже сиону. Он совершенно не походил на офицера, а больше напоминал перекаченного быка, вставшего на задние копыта. Однако под маленькой на фоне тела головой скрывался незаурядный ум. Со своими тараканами, конечно же.

«Уверен, про него уже шутили, что он не поместится внутрь инсурия», — про себя хмыкнул Маутнер.

Глаза Гаюса блестели, когда он смотрел на горящий город.

— Дожди почти не пригасили пламя, — хмуро прогромыхал он.

— Возможно не всё так плохо, как кажется, — ответил Маутнер. — Я даже отсюда вижу всего около пяти крупных пожаров. Могло быть и хуже, я слышал рассказы об огненных смерчах, которые поднимали имперцы…

— Ага. Мы однажды видели такой издалека, когда служили наёмниками в прошлом восстании Кашмира, — усмехнулся Гаюс. — Давно было дело… Передохли уже почти все. Кто ещё тогда, кто уже сейчас.

— Так чего приказал Хельмуд? — сменил капитан тему. Он знал, что его новый командир постоянно переписывался с ним, используя почтовую шкатулку. — Ускоряемся или стоим здесь?

Гаюс ухмыльнулся, показав крепкие жёлтые зубы.

— Он отправит два полка на юго-восток. Они должны захватить лагерь имперских артиллеристов и мастеровых. В Фирнадан же войдут три дивизии, сразу через Восточные, Северные и Южные ворота. Остальные направятся в сторону основного имперского склада, расположенного у леса Солкос, между Мобасом и Кииз-Даром.

— Очень хорошо, — слабо улыбнулся Маутнер, мысленно прикидывая, как ответит Дэсарандес, — но если мы и дальше будем бездельничать…

— Надо дождаться захвата артиллерии. Если они начнут обстрел прямо по нам, то испоганят всю операцию, — постановил здоровяк.

— Будь ты проклят, Гаюс! — вскочил капитан. — Там люди гибнут! Там людей едят!

Маутнер ненавидел, когда оказывался в подобных ситуациях. Ненавидел ждать. Кроме того, у него была личная цель побыстрее оказаться внутри города-крепости. Её можно было обозначить очень и очень коротко: капитан был дружен с полковником Трисейном, отчего теперь желал поговорить с Гектором Сайксом. До дрожи в руках.

Его командир ухмыльнулся шире.

— Поэтому я получил разрешение… — неспешно проговорил он, — вести «свой» отряд с такой скоростью, с какой решу сам. Хочешь ли ты, капитан, стать первым из освободителей, которые войдут в Фирнадан?

Маутнер еле слышно зарычал. Он чувствовал потребность обнажить меч и отомстить. Не только за товарища, вместе с которым прошли немало трудностей, но и за всё, что натворила проклятая Империя Пяти Солнц.

Как говорили жрецы Триединства, император не просто так нацелился на них. Осколки Нанва зачем-то нужны ему — Хоресу, который таил зловещие секреты и само его сердце запятнано злобой. Для капитана же достаточным доказательством зла было существование «перебежчиков»: отрядов самых обычных людей, которых воля Дэсарандеса и его божка превратила в безумных мясников.

Подобные мысли приносили мужчине чуть ли не физическую боль, что связывала его изнутри, и с моментами промедления эти путы становились лишь сильнее.

«Ещё одна правда, которую я не хочу принимать. Она преследует меня, пробирается в мои мысли. Но я не готов к ней. Не сейчас, пока нутро аж горит…» — скрипнул он зубами.

Маутнер верил, что сможет успокоиться и прийти в норму, лишь тогда, когда отобьёт город и казнит предателя. Дело даже не столько в друге, сколько в правосудии, которое должно восторжествовать.

«Генерал Гектор Сайкс, высший аристократ Сауда и один из совета Фирнадана. Кто бы мог поверить, что ты так легко сменишь сторону и передашь Дэсарандесу всё, что только знаешь?» — мелькнула у него короткая, уже не раз обдуманная мысль.

По сведениям Логвуда, который и сообщил капитану «Чёрных Полос» подробности происшествия, Сайкс отступил с группой некого Тэдреха Моргрима, имперского графа, который командовал крупным подразделением регуляров и до сих пор находился где-то внутри Фирнадана. Задачей элитного отряда стоял поиск и устранение. Либо, если это будет невозможно, то слежка и помощь в этом деле основным войскам.

Теперь Маутнер считал, что душевная боль утихнет, как только он выпустит на свет пленённую в нём жестокость, выпустив кишки человеку, объявленному главным врагом. Глупо это или нет, но капитан накрепко вцепился в эту веру. Только тогда ослабнет давление. Только тогда. Он не был готов к провалу.

— Собирай людей, — пробормотал Маутнер. — Мы можем подойти к северным воротам в течение часа.

— Все тридцать с лишним человек, — проворчал Гаюс.

— Дерьмо! Если уж даже так так не сможем пристыдить бойцов Хельмуда, чтобы они пошевелились…

— Ты на это надеешься? — хмыкнул его новый командир.

Маутнер хмуро посмотрел на него.

— Чёрт нас всех побери, Гаюс, это ты попросил разрешения у генерала. Ты рассчитывал, что тридцать семь воинов, пусть умелых и подготовленных, самостоятельно отобьют Фирнадан? Не имея даже одного мага в загашнике? — его голос звучал холодно и злобно.

Здоровяк прищурился, разглядывая лежавший впереди город, потом пожал плечами и пробурчал:

— Все маги наперечёт. Дэйчер и так выгреб школы, забрав даже тех, кто не проучился ещё месяца. Ты хоть представляешь, какой там уровень? — он махнул рукой. — А насчёт того, чтобы отбить город — я собираюсь попробовать. Сразу, как пустим кишки Сайксу, а может и заодно.

После долгой паузы капитан ухмыльнулся.

— Рад слышать.

На самом деле Маутнер и правда был рад. Как минимум тому, что хотя бы временно отдал власть над «Чёрными Полосами». Она уже давно начала его тяготить. Ответственность за благополучие каждого солдата становилась всё более тяжким бременем. Оказавшись вторым по званию, капитан ощутил, что ему стало чуть легче: не намного, но сейчас и этого было достаточно.

Менее приятным было то, что Маутнер лишился своих офицерских льгот. Теперь на военные советы ходил Гаюс, а капитан остался не у дел. Строго говоря, в бою он всё ещё продолжал командовать людьми, так как попросту лучше их знал, но ключевое решение теперь лежало на плечах Гаюса.

«Без подкрепления мы всё равно уже ничего не сможем, — подумал он. — У войск Второй армии просто не осталось сил удерживать ни свои позиции, ни заниматься подковёрной вознёй, которая всегда преследовала высшие армейские чины».

Ныне для него это было не важно. Они войдут в Фирнадан, поддержит их Дэйчер или нет. Они отыщут Сайкса, будет он прятаться в одиночку или за спиной у Моргрима. Они помогут отбить город, даже если для этого придётся идти в первых рядах. Они — военная элита, пусть и не являются ни сионами, ни инсуриями.

«Но убивали и тех, и других, — мысленно хмыкнул Маутнер. — А уж сколько на нашем счету самодовольных магов!»

Спустя несколько минут «Чёрные Полосы» оставили позади поросшие редким лесом холмы и спустились к болотистым берегам сезонного потока, извилистое русло которого вело к Фирнадану. Дым пожаров скрыл звёзды на небе, а дожди последних дней размягчили землю под ногами так, что она поглощала все звуки. Оружие и доспехи были туго связаны, и солдаты шагали во тьме совершенно беззвучно. Капитан двигался на три шага позади Гаюса, который по старой привычке, ещё из своего прошлого, шёл первым. Не лучшее место для командира, но подходящее для столь здорового и сильного ублюдка.

И всё же, Маутнеру это не нравилось. Более того, это слишком ясно говорило об упрямстве Гаюса и его неумении приспосабливаться — не лучшем для военачальника качестве.

Спустя полчаса скрытного перемещения Гаюс остановился, припал к земле и поднял руку. Капитан и отрядный сапёр, Грайс, приблизились к новому командиру. Они достигли северной имперской заставы. Лагерь был паршивый — никакой организации, разбит наспех, да и людей явно не хватало. Дорожки между траншеями, ямами и россыпью потрёпанных палаток были завалены мусором. В воздухе стояла вонь из-за неудачно расположенных отхожих мест. Трое мужчин ещё некоторое время разглядывали открывшуюся картину, затем вернулись к остальным. Вперёд скользнул взводный сержант Лотар. Началось совещание. Грайс заговорил первым:

— На позициях регуляры, — прошептал он. — Два небольших отряда, судя по паре знамён…

— Две сотни, — согласился Маутнер. — Остальные в палатках, больные и раненые.

— Я бы сказал, в основном больные, — предположил Грайс. — Судя по запаху — дизентерия. Похоже офицеры совсем «зелёные» — куска навоза не стоят, иначе не пошли бы на такие грубые нарушения. Больные драться не будут, что бы мы ни делали. Думаю, все остальные солдаты из их заставы сейчас в городе.

— За воротами, — проворчал Гаюс.

Маутнер кивнул.

— А перед воротами — множество трупов. Может, тысяча, может, больше. У самих воротах баррикад нет, и стражи я не видел. Самонадеянность победителей, — пробормотал капитан.

— Надо пробиться через регуляров, — произнёс Лотар и почесал затылок. — Предлагаю использовать взрывчатку. Включая и артефактную.

Прибывшее с Дэйчером подкрепление не просто прислало им в «помощь», Гаюса, но ещё и обеспечило хорошим снаряжением. Единственное, что примиряло «Полос» со всей ситуацией.

Грайс ухмыльнулся.

— Снова осмелел, а, Лотар? — панибратски спросил он, имея в виду, что в последний раз отряд едва сам не подорвался и сержант возмущался этому факту больше всех.

Лотар сердито глянул на него.

— Мы же тут воюем, разве нет? Если тебе есть, что сказать, то говори по делу, солдат.

— Претензий нет, — немного подумав, произнёс Грайс. — Но я бы предпочёл использовать что-то дальнобойное для активации «особой» самой сильной взрывчатки, а не бросать её вручную.

— Разве что пушки, — оскалился Гаюс. — Но артиллерия осталась далеко.

— Я всё хочу производственников напрячь создать бомбомёт, что-то типа арбалета, — покрутил Грайс руками. — Представьте только, как было бы удобно!

Капитан моргнул и поскрипел извилинами.

— Заранее нужно было об этом думать, — по итогу выдал он. — А теперь у нас даже обычных арбалетов нет. Так что, если не хочешь пихать «особую» взрывчатку в ствол ружья, то придётся быть проворным и аккуратным в использовании.

— Ага, пальцы беречь, — фыркнул Грайс. — А заодно и всё остальное тело. Хотя нет, если она взорвётся…

— Солдат! — прошипел Гаюс, отчего боец вытянулся в линию. — За работу!

Вскоре начали собираться взводные сапёры, которым и выпала «честь» работать с обычной, «особой» и артефактной взрывчаткой, зачарованной магами.

— Значит, мы просто прорвёмся, — прикинул Маутнер. — С несколькими хорошими взрывами сложностей не должно возникнуть, но тогда враг сомкнётся за нами с флангов…

Грайс вернулся как раз вовремя, чтобы крякнуть и сказать:

— Для этого мы и готовим «особую» взрывчатку, капитан. А уж если совместить с магической, то просто м-м! — ехидно протянул он. — Две капли на воск. Десять ударов сердца. Команда «бегите!», и когда мы её заорём, именно это вам и надо делать, причём быстро. Если, когда она взорвётся, будете меньше, чем в тридцати шагах — вас на фарш порвёт.

— Готовы? — спросил Гаюс, дождавшись завершения формального объяснения — всё-таки уже не в первый раз они этим занимались.

— Да. Нас девятеро, рассчитывайте, что мы прорубим путь в тридцать шагов шириной, — кивнул солдат.

— К оружию, — скомандовал командир, однако затем потянулся, схватил Грайса за вылинявший грязный камзол, притянул ближе и оскалился. — И чтобы без ошибок.

— Без ошибок, — согласился сапёр, расширившимися глазами глядя на злобный оскал Гаюса, оказавшийся в тревожной близости от его лица.

Через мгновение Грайс и восемь его товарищей уже двигались к заставе, словно бесформенные тени, укутанные в плащи от моросящего дождя.

Маутнер ощутил беспокойство. Он мысленно делал всё, что мог, дабы избавиться от него. На душе было тяжко. Капитан волновался и боялся того, что увидит в городе.

Вражеские регуляры сидели группами — по двадцать с лишним человек у каждого из ряда костров на единственном в лагере возвышении — бывшей просёлочной дороге, которая шла параллельно городской стене. Маутнер прикинул: полосы в тридцать шагов шириной достаточно, чтобы перебить бoльшую часть трёх групп. И останется сотня с лишним имперцев, способных дать отпор. Если среди них есть толковые офицеры, маги или сионы (инсуриев не заметно) — дело может обернуться худо.

«Хотя, будь там толковые офицеры, лагерь выглядел бы совсем иначе… — успокоил себя капитан. — Да и магов с сионами наверняка не направили бы на эту помойку. Однако… всякое может быть».

Сапёры припали к земле. Глава «Чёрных Полос» больше их не видел. На миг задумавшись, что лучше, меч или ружьё, он перехватил клинок и глянул через плечо, проверяя, как там остальные бойцы. Рядом возникла Килара, единственная женщина их отряда, при этом посмотрела на Маутнера таким взглядом, словно что-то хотела сказать. Однако тишину ночи разорвали звуки взрывов обычных, совсем не «особых» и не артефактных бомб. Капитан резко обернулся. Тела регуляров уже корчились в свете рассыпавшихся костров. Гаюс издал заливистый боевой клич, после которого «Чёрные Полосы» рванули вперёд.

Взорвались ещё бомбы, теперь по бокам, отбрасывая растерянных имперцев прямо в соседние костры. Маутнер увидел, как тёмные фигуры сапёров сошлись впереди, присели среди мёртвых и умирающих солдат противника, добивая их умелыми ударами кинжалов. Несколько человек за спиной капитана разрядили ружья. Зазвучали запоздалые крики.

Вслед за Гаюсом бойцы добежали до полной мертвецов дороги и миновали сгорбившихся сапёров: все, как один, готовили «особые» бомбы для нового подрыва. Две капли кислоты на восковую затычку в глиняной гранате, расписанной рунами — и раздалось многоголосое приглушённое шипение.

— Бегите! — закричал Грайс.

Маутнер выругался. Внезапно десять ударов сердца показались мгновением. Капитан знал, на что способны «особые» бомбы — одна такая могла сделать непроходимым перекрёсток четырёх улиц. А уж если совместить с магией…

Капитан побежал. Сердце чуть не остановилось у него в груди, когда мужчина посмотрел на ворота впереди. Тысячи трупов зашевелились. Проклятье. Это не трупы. Это спящие люди. «Перебежчики»! Эти ублюдки просто отдыхали!

— Ложись-ложись! — команда была на мунтосе, голос принадлежал Лотару. Маутнер замешкался ровно настолько, чтобы увидеть, как Грайс и другие сапёры догоняют их… дабы метнуть «особые» бомбы. Вперёд. В скопившихся между ними и воротами «перебежчиков». Затем солдаты рухнули на землю.

— О, Триединый! — капитан бросился вниз, скользнув по мокрому песку, выпустил меч и зажал уши руками. Земля выбила воздух из его лёгких и подбросила ноги вверх. Он опрокинулся в грязь прямо на спину. Маутнер уже начал перекатываться, но впереди взорвалась новая артефактная бомба. Он закувыркался от ударной волны, сверху посыпался град кровавых ошмётков. Что-то большое упало рядом с головой капитана. Он открыл глаза и увидел ягодицы и бёдра человека — только их и зияющую мокрой чернотой полость, в которой должны были быть кишки. Голеней тоже не было, их оторвало по суставу.

Маутнер смотрел. В ушах звенело. Он чувствовал, как из носа течёт кровь. Грудная клетка болела. Отдалённые крики наполнили ночь. Чья-то рука ухватила его за ворот плаща и поставила на ноги. Гаюс. Командир приблизился, вложил меч ему в руки и прокричал слова, которые капитан еле расслышал:

— Быстрей! Валим отсюда! — и толчком отправил Маутнера вперёд. Глаза мужчины видели, но разум отказывался осознавать разрушения с обеих сторон дороги, по которой он сейчас мчался к северным воротам. Он чувствовал, как отключается изнутри, даже спотыкаясь и продираясь через человеческие останки… отключается как раньше, пару недель назад, когда Империя впервые бросила на них целый легион «перебежчиков», чьими трупами забили и рвы, и окопы.

Десница мести недолго оставалась холодной. Любая душа, в которой сохранилась хоть толика человечности, не могла не увидеть реальность за жестоким приговором, каким бы справедливым он поначалу ни казался. Бледные, мёртвые лица. Изломанные тела в неестественных, невозможных позах. Разрушенные жизни. Месть поднесла зеркало ко всякой жестокости — и в отражении понятия добра и зла размылись, утратили всякий смысл.

По сторонам капитан видел бегущих солдат. Затрещали несколько обычных бомб, ускоряя бегство. Бойцы «Чёрных Полос» заявили врагу о себе.

«Мы равны им в расчётливой жестокости, — понял Маутнер на бегу. — Но это война нервов, в которой никому не победить».

Безраздельная тьма ворот поглотила капитана и его людей. Сапоги заскользили, когда солдаты остановились после безумной гонки. Припали к земле. Перезарядили ружья. Никто не издал ни слова.

Гаюс выбросил руку и притянул Грайса поближе. Здоровяк жёстко встряхнул сапёра, и собрался с размаху швырнуть на землю. Вскрик Маутнера остановил его. В конце концов, у Грайса был кожаный мешок, полный взрывчатки.

Впрочем, лицо мужчины и без того представляло собой огромный синяк полученный в бою — то ли приложило камнем, то ли пропустил удар одного из имперцев.

Грайс выругался.

— Выбора не было, сукин ты сын! — воскликнул он.

Маутнер услышал эти слова. Уже лучше. Капитан не был уверен, на чьей стороне он сейчас, но правда заключалась в том, что это не имело значения.

— Гаюс! — рявкнул глава «Полос». — Теперь что? Если будем ждать здесь…

— В город и тихо, — проворчал командир.

— В каком направлении? — спросил сержант Лотар.

— К за?мку… — ответил Гаюс. — Пройдём вперёд, а там подтянутся и остальные взводы. Сегодня мы освободим Фирнадан.

— Чтобы завтра его вновь заняли имперцы, — буркнул чей-то голос у капитана за спиной.

«Что же, значит так тому и быть», — подумал Маутнер.