Беспамятство

Свою тайную любовь, болезненную, сладкую, но терзавшую сердце не хуже горького несчастья, Семицветик переживала в одиночестве. Ей и невдомек, что на самом деле никакой тайны не было. Все одноклассники, знакомые и приятели догадывались о влюблённости белобрысой веснушчатой Светки, но кого это могло интересовать на фоне открытого союза Романа с красавицей Лялей. Для Ляли, конечно, тоже секрета не существовало, однако приходилось делать отвлечённый вид, чтобы нс испортить отношения с подругой. Теперь ситуация изменилась, и она со спокойной совестью поручала верного Ромку дружественной стороне, хотя в глубине души не верила, что он отважится на такую замену. Во всяком случае не так быстро и легко. И вот, после стольких лет преданности и горячих клятв он сдался на удивление скоро... В этой поспешности было что-то обидное.

Между тем Семицветик отсутствием сообразительности ие страдала. Ляля выходит замуж за другого и от зачатого от Ромки дитя избавилась. Надо спешить, пока объект се мечтаний находится в состоянии прострации. Как только у Светы оказались развязаны руки, она отбросила нюансы этикета, забрала любимого мужчину из адвокатского дома и мгновенно пристроила на свой диван.

Сказала подруге, вес ещё стыдливо скрывая истинные намерения:

Мне так жаль беднягу.

Ляля горячо поблагодарила - ведь беднягой Рома стал из-за нее.

Предки его уродуют, - докладывала Света, — пытаются утешить деньгами, а он к деньгам равнодушен, он по-настоящему добрый, он из другого времени. Из будущего.

Рома из будущего? Ляля чуть не прыснула, но сдержалась, настроилась на серьёзный лад.

Вся история цивилизации противоречит тому, что в будущем станет лучше.

Можешь смеяться, но я верю в катарсис, - глубокомысленно произнесла Света.

Научишь?

Та грустно покачала головой:

Вряд ли. Это приходит само. Или не приходит. Почитай Библию.

Пока она нс рисковала посвящать подругу в свои проблемы. Сначала надо разобраться самой и самой же попробовать их разрешить. Собственно, проблема была одна: брошенный жених демонстрировал полное безразличие к окружающему миру, поэтому и к Семицветику перебазировался без сопротивления. Здесь никто нс мешал ему страдать, лежа на диване, и пить водку — бутылку за бутылкой. Водку без лишних слов приносила Светка по его просьбе, убедив своих родителей, что так се избранник выходит из стресса.

Папа-профессор и мама-машинистка считали дочь здравомыслящей и, несмотря на невзрачную внешность, способной практично устроиться в этом сложном мире без посторонней помощи. И она их нс разочаровала: вместо юридического со смутными перспективами поступила на экономический, очень ныне востребованный, причем на вечерний, и устроилась работать, да ие куда-нибудь, а в Центральный банк, пока учится -на маленькую должность, но у таких упорных натур все совершается поступательно, по тщательно начертанному плану. Вот уже и мужчину себе приспособила — доброго, мягкого, и без претензий, а ведь, казалось бы, никаких шансов. Правда, у Романа ни специальности, ни желания работать, зато адвокаты щедро помогают деньгами, и ещё нс известно, что лучше.

Роман пил непомерно много и бесконечно долго, но имел в организме тот самый хитрый ген, который оберегает от алкоголизма, а Светик-Семицветик, ко всем прочим достоинствам, отличалась терпеливостью. Подхватив свою любовь на краю бездны, она вернула её к жизни с помощью частных врачей, проплаченных Брагинскими, и собственной неистощимой жертвенной силы. Когда заной кончился, обнаружилось, что постель у них общая. Выяснение отношений прошло сравнительно мягко, хотя каждый гнул свою линию.

Тебе будет со мной хорошо, — твердила новая женщина.

Мужчина, прислонясь к тёплому податливому телу, философски размышлял:

Очень может быть. Возле Ляли я чувствовал себя ничтожеством, с которым спит Венера Милосская, только с руками.

Женщина поджала губы:

И тебя это устраивало?

Да, Поскольку так и есть, Но не шепчи в ухо, что я необыкновенный — ложь меня унижает,

Возможно, ты прав во всём, кроме одного - Ляля тебя не любила, она тобой пользовалась,

Значит годен. Самое страшное - быть ненужным.

Света жестом отчаяния, как в театре пантомимы, прижала к груди сплетённые розовые пальцы с коротко остриженными ногтями и спросила плачущим голосом:

А мне ты разве не нужен?!

Только для того, чтобы повысить твой статус благодетельницы. А в принципе — ты самодостаточна.

Она разомкнула руки, высоко подняла их и изобразила жест отчаяния.

Ужасно. Все понимают меня навыворот, и я ничего не могу сделать!

Но это было лукавством. Получив Романа, белобрысая Света обрела второе дыхание, крепко держа судьбу, если нс за горло, то за талию, нс оставляя ей ни малейшего шанса освободиться. Родители в жизнь дочери нс вмешивались, иначе в семье творился бы ад, Света во всём соглашалась и с ними, и с мужем, пока гражданским. Фактическое это согласие или мнимое — роли нс играло, потому что являлось самым коротким путём к семейной жизни, в которой ей уготована роль ведущего. Самоутверждение через противостояние — слишком затратный процесс, а она хотела быть независимой и счастливой одновременно. На этом пути сделан первый шаг - Света забеременела и предложила по такому случаю оформить брачный союз.

Роман не любил принимать решений, особенно теперь. Покинутый Лялей, он демонстрировал полное безразличие к окружающему. Зачем ему ответственность? Будущее прозреть невозможно, а значит, легко ошибиться. Но решение принимала Света, и это его вполне устраивало. Брак так брак. Главное, ему обеспечен покой и сон. Он даже придумал объяснение, которое трудно оспорить: самое позитивное занятие — спать, потому что во сне ты не вносишь в мир ничего отрицательного. Просыпался Роман с тоской - пока вчерашний хлам из головы вытряхнешь! Тоже работа, но необходимая. Прочистив мозги от обманной мишуры, если и нс захочешь пламенно отдать жизнь за правое дело, то, по крайности, с удавкой можно повременить.

Если бы я не был пьяницей, ты бы на мне нс женилась — стимула нет, - говорил Рома, так и не догадавшись, что любим Светиком с первого класса. - Я невспаханное ноле для твоего добра.

Семицветик смеялась:

Нс женилась, а вышла замуж!

Боюсь, тут ты ошибаешься. Одно могу обещать — недостатки во мне никогда не переведутся. Засучивай рукава!

Фу! Засучивай! Надо же придумать такую жуткую форму глагола. Недаром у тебя по русскому тройка была.

Как и но остальным предметам. А как сказать?

Никак. Помолчи лучше.

Он замолкал с удовольствием. Согласие с обстоятельствами в нём постепенно укреплялось. Правда, он очень не хотел первого ребенка, но Света нс спрашивала: и беременная ходила, и родила как-то незаметно, без проблем, нс требуя к себе повышенного внимания, возможно потому, что нс рассчитывала его получить.

Всё не так плохо. Ляля постоянно от него чего-то хотела, а Светка так долго не трогала, что успела родить второго сына, нс бросая работы. Однако этого ей было мало. На выходные она брала у жилищных кооперативов составление баланса. Платили хорошо, а ей нужны дополнительные средства — родители Романа помогали уже не так щедро, как вначале, в основном обеспечивая внуков. Между тем Светик упорно стремилась к независимости. Она нуждалась в ощущении, что весь близкий круг держится на ней, и она - самое главное звено. Чтобы быть счастливой, требовалось собственноручно возвести себя на жертвенник, играющий бескровную роль пьедестала. Кому красота, а кому и честь.

В результате у Романа пробудилась так уютно спящая совесть, а может, пресытился бездельем. На первом этапе отрезвления он снова взялся за книги. Кроме привычных сочинений о животных и о путешествиях, пристрастился к чтению философов, но религиозные его не убеждали, поскольку истинной веры не было — так, общее увлечение сакральными символами, а светские философы, казалось, сами порой не понимали, о чём пишут. Среди беллетристов попадались авторы серьёзные, перед судьбой которых собственные переживания выглядели мелочно до неприличия, и это действовало, как лекарство. Так Рома Брагинский открыл для себя Шаламова,

Удивило, что он раньше даже фамилии такой нс слышал, а путь писателя на лагерную голгофу без оговорок превосходит муки Христа. Эти рассказы нельзя читать несовершеннолетним, беременным и слабонервным. Православная Россия всегда останется Востоком, с его крайней жестокостью. Непристойная зависимость нравственного состояния от физического в обыденной жизни сильно смазана, а в крайних страданиях человек уже нс отличает добра от зла. И если распятие Иисуса имело конкретный смысл, к тому же Сын знал, что через три дня будет сидеть в раю у престола Отца своего, то тут - чудовищное отсутствие цели! Возможно ли Богу любить человека и так его терзать? Жизнь в огромном городе тоже выглядела нс иначе как наказанием за первородные грехи. Народу в мегаполисах стало много до противности. Множественность мешает убедиться, что каждый - отдельная драгоценная личность, люди даже сами себя забывают считать таковыми. На природе счастье нс осознается в виде категории душевного комфорта, а добро становится сутью. Жизнь в толпе, колхозом, коммуной, в коммунальной квартире - всегда отвратительна: зависть, ненависть, драки как реакция на невозможность уединиться. Ежедневный бег по протоптанной дорожке рядом с такими же рабочими особями,

Рома не заметил, что мыслит вслух. Он положил книгу, которую читал, на живот и заложил страницу указательным пальцем.

Не желаю делать то, что делают все, - сказал он жене, - носиться, как муравей, туда-сюда. Я сворачиваюсь, как прокисшее молоко, когда на меня смотрят и осуждают за остановку. Хочу, чтобы никто нс мешал размышлять, кто мы и почему несчастны. Мне безумно жаль людей: каждый думает, что он главный герой в пьесе «Жизнь», а он нс более чем пылинка во Вселенной. Вероятно, мы переступили роковую черту количества, и теперь спасение только в одиночестве.

Но человек — существо общественное, — возразила жена.

Враки. Наработки цивилизации.

Но ты же любишь книги, а они без социального опыта не появились бы.

Если жить в лесу и общаться с животными, не станет нужды читать Достоевского, Природа существует но чистым законам Бога.

Там тоже полно жестокости.

Это жестокость естества, без зависти, без ненависти, которые присущи лишь развращённому человеческому разуму.

Свете стало неуютно.

Нс может быть, что те, кто ходит в церковь по потребности души, могут ненавидеть.

Вера не есть церковь. Конфессий много, а ощущение веры едино. В непознаваемом мире альтернативы вере не существует. Хотя прямых доказательств присутствия Бога нет, но, заметь, нет и обратного - задачка не для слабого ума. Нас создала какая-то высшая сила, и она единственная знает, с какой целью. Церковь же только социальный институт, один из способов организации толпы, нс во всем удачный. Я недавно зашел в храм, хотел по дурости, но магии общего поветрия исповедаться и причаститься, а там - очередь к духовнику, как в магазине. И как я должен говорить о сокровенном, когда слышно за версту и мне в спину дышат? Все равно, что оголиться на виду у толпы. Иисус был без одежды на кресте и то стыдился, но он сын Бога, а мы - люди. И облизывать ложку после других ртов, возможно с нечищеными, даже гнилыми зубами, я тоже не могу. Да и укрепляет ли веру ритуал, который выполняется механически? Не уверен.

Почему же сегодня народ повалил в церковь? — лукаво спросила Света.

Да потому, что его туда долго не пускали. Большинство ходит в церковь даже нс осознавая до конца, что совершает сделку: они помолятся, свечечку поставят, а Бог отпустит грехи и осуществит желания. Я же бескорыстен, когда прошу Господа объяснить мне смысл пребывания на земле, потому что смысл страшен, оттого и сокрыт.

Но зачем Всевышнему утаивать от людей их же собственное назначение?

Из любви к своему творению — не всякий выдержит истину. А когда узнает, захочет ли жить так, как живёт?

Светик нс относилась к религии отвлеченно. Она вообще была человеком практичным и основательным.

Какая тогда вообще польза от веры?

Польза! Вот жуткое словечко из лексикона современного человека!

Рома даже привстал на локте от раздражения, что жене присуща такая крайняя утилитарность мышления.

А ты знаешь, что психоаналитики определяют религии человечества как массовые безумия? И они тоже по-своему правы, я видел интересные научные доказательства.

Рома опять улёгся и собрался читать, но снова опустил книгу - никак не мог закончить мысль, и она ему мешала.

Бог нас любит. Разве? Позволить человеку насладиться красотами природы, нежностью, оргазмом творчества и быстренько все забрать назад вместе с жизнью? Всё равно, что показать ребенку конфетку и не дать съесть; когда-нибудь на небе тебе, детка, предстоит узнать более вкусные вещи. - Ромка взял паузу и поднял палец. — Это если Господь призовёт тебя к своему престолу. А вдруг не призовёт? В Библии прямо сказано, что завоевать сердце Господа добрыми делами нельзя, кого карать, а кого миловать Бог решает по своим, ему одному ведомым установлениям. Нехило. Так можно отвести любой вопрос. Мир) полон неразрешимых загадок и парадоксов, поэтому меня манят нс храмы и христианские святыни, я хочу в Меса-Всрде, в Тунис, в Эль-Джем - пространство и древние римские камни. (Он вдруг вспомнил, как очень давно бабушка говорила ему; «Наша земля - камни».) Может, в пустыне меня осенит. Пока вместо этого мой плацдарм для размышлений — диван.

Света нс мешала мужу философствовать. Поиски истины хотя и не совсем уж безопасны, но лучше пьянства. На всякий случай вздохнула;

Забиваешь голову избыточной ерундой, которая к реальности бытия отношения не имеет. Так и жизнь проспать недолго. Для разнообразия телевизор бы посмотрел. Новости. Ты же ничем нс интересуешься!

Очень даже интересуюсь, просто не даю засирать себе мозги. Наблюдать, как президент, всего лишь лучший из средних, делает то, что может, а не то, что надо? Сыт но горло. Даже известия подаются с гарниром из лапши для ушей, нс говоря о разнообразных политических шоу. Политикой надо или заниматься профессионально, или отстраниться вообще. Усилия общественных энтузиастов только создают для политиков необходимый антураж. Декабристы, петрашевцы, социал-демократы, коммунисты, диссиденты — все внесли свою ложку дёгтя в российскую действительность, которую кто называет рынком, кто демократией. Но между ними нет разницы. По сути никакой демократии, то есть власти народа, нет и не может быть в принципе. Массы ничем управлять не способны, а выборы построены на соревновании лживых обещаний. Сначала тебе втемную подсовывают каких-то типов, рассказывая сказки про их замечательные способности и любовь к простому человеку, потом отработанными технологиями оставляют нужную властям фамилию. И, нс краснея, сообщают, сколько процентов проголосовало за данного кандидата! «Эта зубная паста защищает ваши зубы на тридцать семь процентов!» Кучка ловкачей, пробившихся наверх, тасует одни и те же карты; сегодня ты король, а завтра - я, ловите миг удачи, пусть неудачник плачет. Вот мы и плачем от такой политики, которую лишь с большого бодуна можно назвать демократией. Радетели России пытаются спасти Отечество разными путями, но нельзя построить Православное Царство в одной отдельно взятой стране, если весь мир съезжает в пропасть.

Светик слушала мужа не без интереса, она вообще очень многое узнавала именно от него и в его оригинальной интерпретации — на свою не хватало времени. Но не забывала гнуть собственную линию, поэтому на длинный монолог ответила короткой фразой:

Ну, нс нравится политика, займись хотя бы йогой, зарядку делай.

Ой, ты, как Ляля, которая считает спорт источником душевного равновесия. Для зарядки нужна цель. Не приставай, милая.

Однако милая упорно стремилась возродить в супруге интерес к жизни. Постепенно вовлекала в домашние заботы: забрать младшего из садика, проверить у старшего таблицу умножения, принести упаковку молока, сетку картошки, чтобы самой нс таскать тяжести. Наломалась! Потом стала позволять себе шутки, похожие на правду:

И долго будешь лежать, как медведь, дожидаясь с работы кормилицу?

Муж реагировал вяло.

Меня эта роль не оскорбляет. Можешь послать меня на курсы повышения квалификации работников ритуальной службы, на уборку мусора, к любым чертям собачьим, и я пойду, чтобы потом иметь право вернуться и завалиться на диван, В деньгах мы не очень нуждаемся, так какая разница, что я делаю, пока тебя нет? Сплю, читаю, с детьми гуляю. Но таскаться каждый день на службу, когда в холодильнике есть продукты, системный идиотизм. Еще Фрейд писал, что неприязнь людей к труду является прирождённой.

- Значит, я в число этих счастливчиков не попала. Мы не нуждаемся, пока я, как лошадь, вкалываю в банке, - решилась Света на последний, как ей казалось нс слишком этичный, аргумент. - Твои родители забывают индексировать свои подачки, а цены выросли в разы. Извини, я без упрёка, просто, чтобы ты был в курсе.

Лежебока глубокомысленно уставился в потолок. Наступил второй этап отрезвления. Под неявным, но вязким давлением жены он всё же оторвал свои телеса от пружинных подушек и поступил на работу. Должность инженера жилищного ремонтноэксплуатационного участка была сволочной и ответственной - коммуникации в домах давно отслужили по два срока, сами дома нуждались в капитальном ремонте, средства, милостиво отпущенные конторе чиновниками сверху, доходили уже настолько ощипанными предшествующими инстанциями, что их не хватало даже на латание текущих протечек. Сварщика приходилось нанимать со стороны, он ломил большие деньги, поэтому новых труб нс клали, а ставили хомуты на старые. Когда-нибудь это хозяйство на соплях рванет всё сразу и будет катастрофа. Но не сейчас.

Сказать, что коммунальные проблемы Романа Брагинского не трогали, значит вообще ничего нс сказать. Работа навевала на него скуку, такую томительную, что от зевоты сводило челюсти. Переложив свои обязанности на заместителя вместе с большей частью собственной зарплаты - а иначе стал бы тот вертеться, - Роман линял на полдня по каким-то «особо важным делам». Он сидел в библиотеке и читал любимые книги или уезжал в Сокольнический парк, забирался вглубь Лосиного острова, где слушал пение птиц, белки его узнавали и брали орехи с рук. Рома свободно общался с чужими псами и вступал в занимательные собачьи беседы с их владельцами. Ещё в школе он почти спас маленького Фсра Надежды Фёдоровны, но животное было уж очень экзотическим и слабым, а хозяйка не выполняла лечебных предписаний. Крохотная собачка тихо угасла, и они с Лялей тайно, при свете фонариков, похоронили несчастную в дворовом палисаднике. Оба плакали навзрыд. Это время душевного единения и полного взаимопонимания с любимой девочкой Роман старался вспоминать как можно реже, чтобы нс тянуло выпить.

Муниципальное начальство, недовольное положением инженерного хозяйства на участке, понизило Брагинского до техника- смотрителя. Эта должность, хотя и не требовала ни высшего, ни среднего специального образования, а если честно - то вообще никакого, перманентно числилась вакантной из-за ничтожного размера зарплаты. Перемена служебной участи вовсе нс унизила романтика водопроводно-канализационных сетей, напротив, у него стало больше свободного времени, а чтобы восполнить недостаток средств, он стал брать взятки за свою подпись под актами, которые не соответствовали действительности и нарушали строительные нормы и правила, начиная с перепланировок со сносом капитальных стен и заканчивая фиктивными справками о ремонте лестничных маршей - перечислять устанешь, в какой щели могут скопиться денежки.

Шелест левых купюр оказался приятным на слух. Глупо нс брать, если дают. Система взяток оказала Роману плохую услугу. Пить он, к счастью, не возобновил, но подсел на игральные автоматы - азарт отключал сознание от реальности. Он мог дёргать за рычаги круглые сутки, пока нс кончались монеты. Самоотверженная Света, беременная в третий раз — ей казалось это способом пробудить в Роме ответственность, — вытаскивала мужа из дорогих казино, из дешевых подвалов и полу подвальчиков, обняв, заталкивала в такси, а дома кормила вкусным ужином и, обласкав, укладывала спать. Ей казалось, так она вырабатывает в нем рефлекс на домашнее счастье. Она ошибалась. Рому привязывали к ней совсем нс дети или котлеты, а то, что ему некуда идти: родители махнули на него рукой, Ляля разлюбила, другая женщина просто нс стала бы его терпеть. Поэтому дрессировка давала неустойчивый результат. Иногда Роман срывался, и лечение добром начиналось по новой, пока Семицветик не догадалась устроить мужа на работу в зоопарк. Эврика! Он увлекся, а начальство не могло новым сотрудником нахвалиться.

Света взахлёб сообщила Ляле:

— Ты никогда не догадаешься, где сейчас трудится Ромка! Да, да! Занимается птицами! У нас дома вся лоджия заставлена клетками. Спозаранку щелкают, свиристят, щебечут. Детям так нравится!

Ляля подумала: дети, птицы,.. Какая глупость! Разве можно этим жить?

Еще как! Только немного подросли старшие, как появился на свет очередной младенец. Света взяла длительный отпуск по уходом за новорожденной дочкой (теперь многодетную мать не могли уволить из банка ни под каким предлогом). Рома к третьему ребенку отнёсся как к неизбежному злу, которое вознамерилось сопровождать его но жизни, и отправился спать в соседнюю комнату на диван. А он-то по наивности вообразил, что пытка сосунками закончилась. Маленькие дети ничего, кроме раздражения, у него нс вызывали. Возможно, он полюбил бы обоссанных, обкаканных, требующих уйму внимания и терпения созданий, если бы их родила Ляля. Но нс этих. Крики мешали ему думать.

Чего орут? — спрашивал Роман жену.

О, Господи! Да как же им ещё выражать свои чувства, когда они нс умеют говорить?

В отсутствие Семицветика он с детьми не церемонился. Старшему сыну, хныкавшему в детской кроватке, так шлёпнул ладонью по затылку, что тот выбил передний зуб о деревянную спинку. Для жены Рома сочинил какую-то небылицу. Она не сокрушалась: зуб молочный, а дети часто падают. Рома рукоприкладством больше нс занимался, но снисходил до общения с детьми лишь после того, как те начинали соображать. Однако тогда уже они его сторонились. В общем, каждый остался при своём интересе,

Когда двое пошли в школу, а младшая в садик, Светик вздохнула свободнее, только ненадолго: тяжело заболел отец. Дочь очень любила своего замечательного папу и была обречена за ним ухаживать, поскольку мама работой дорожила едва ли не более, чем собственной жизнью, жизнь мужа таких жертв нс стоила. Но папа был и вправду чудесный. Изредка попадаются такие мужья и родители, которые умирают вовремя, вот и отец Семицветика тоже болел недолго. Какое облегчение! На всех - на детей, на папу и на Рому вместе с домашним хозяйством - Светика давно хватало с трудом. А тут и мама оказалась выше всяческих похвал — быстренько вышла замуж за своего сослуживца и переехала к нему, оставив дочери приличную квартиру. Наконец измордованная житейскими задачами женщина могла опомниться и вкусить от плода своих многолетних трудов.

Для Романа ничего не изменилось. Невозможность взаимной любви с Лялей он воспринимал за отсутствие иной любви как таковой. Любовь Светки казалась ему всего лишь привязанностью, лёгкой забавой но сравнению с тем беспредельным неутолимым чувством, которое он испытывал к Ляле. Рома ощущал себя сиротой, одиноко стоящим посреди толпы. Вокруг толкалось, ходило, пело, рассуждало, блевало и испражнялось множество подобных, но абсолютно чужих, иначе мыслящих и чувствующих существ. У них были свои радости и печали, не такие, как у него. Никто и нс старался вникнуть в суть его горя, может, и к лучшему - значит, не мог коснуться грубыми руками незаживающей раны - любви к Ляле.

Он понимал всю нелепую театральность любви без взаимности, и это понимание своей неприкаянности тоже входило в нелепость бытия, в котором ответом на пламенную любовь почти никогда нс бывает благо. Большего издевательства Создатель не мог и придумать. Всякое наслаждение предполагает наказание, как в физике - сила действия равна силе противодействия. Но какое удовольствие получил он? Земная жизнь принесла ему столько разочарований, что должна быть расценена как превентивная кара за грехи, которых он не совершал. Ну, ладно бы ад на земле сулил рай на небе — так и это не обещано. Так ни в философии, ни в религии Рома утешения не нашёл.

Годы бежали без остановок. У старшего сына начал ломаться голос и пробились мягкие усики. Света с изумлением сообщила мужу:

- Дети как выросли! Жизнь быстро проходит.

Нет, медленно, - возразил Рома, - но проходит, это ты удивительно точно подметила. И каждый день похож на другой. Вся наша жизнь - простое перемещение от того, что было, к тому, что будет.

Светик весело рассмеялась, вспомнив, как много успела за каких-то пятнадцать лет. Но мужу возражать не стала. Она снято верила, что добро когда-нибудь отзовётся. Ей в голову не приходило, что «когда-нибудь» — это не завтра и не послезавтра. В масштабе человеческого времени - скорее всего никогда.

Глава 9

Покинутый Рома в минуту сентиментальной откровенности сказал: «Моя душа - сплошная рана». Так Ляля ощущала себя сплошной любовью. Плавные движения выдавали томительную негу, глаза сияли и ловили своё отражение в зрачках прохожих. Понимают ли они, какой потрясающей может быть жизнь? Да, они понимали, что такие улыбки блуждают лишь на губах зацелованных счастливиц, и стремились хотя бы по касательной задеть этот круг восхитительной благодати. Аура удачи притягивает так же, как отталкивает печать невезения, и даже искушённой женщине никакими уловками, кокетством или многозначительным молчанием не скрыть, что её бросил человек, которого она всё ещё любит. Но Лялю бросать никто не собирался.

Любовь - это чудо, дарованное ни за что. Никакие заслуги чуду не предшествуют. И кто сказал, что чудеса в материальном мире невозможны? Запамятовали скептики об открытии отца квантовой теории Планка, который еще сто лет назад считал, что чудеса имеют научное объяснение, а законы природы - божественное происхождение. Наш современник, белорусский профессор Виктор Вей- ник, методами физики доказал первичность духовного и вторичность материи. Нынешние учёные-традиционалисты с ним не согласны. По- видимому, они никогда нс испытывали сверхсильных чувств, к тому же революционные построения имеют подлое свойство развенчивать старые авторитеты, а на их место тут же устремляются новые, вроде наглых критиков хронологии древнего мира, низвергателей теории относительности и многих других стойких доктрин. И вот уже целые научные школы, так долго лелеемые и пригревшие несметную рать мудрецов, летят псу под хвост. Поэтому и держатся учёные мужи за родные постулаты сколько возможно. В этом они удивительно напоминают служителей православной церкви, которые сопротивляются даже переводу Библии со старославянского языка - апостолам нс родного — на русский. Логика тут близко не лежала, в борьбу вступают иные мотивы, которые только кажутся сложными, а иа самом деле есть обывательское стремление к постоянству. Незыблемость видится спасением, а оборачивается застоем и смертью.

Некоторое время назад Ляля тоже представить нс могла, что центр её весёлого и разнообразного мирка, давно устоявшегося и удобного, может переместиться в область одной лишь любви — чувства неоднозначного и опасного по последствиям. Однако переместился. При этом чудом оказался не сам возлюбленный, а та возвышенная страсть, которая вспыхнула между ними и не угасала, а только разгоралась. Карьера и диссертация отодвинулись на второй план. С красным дипломом Ольга без проблем поступила в аспирантуру и, хотя намерения защититься и стать доцентом не оставила, занималась без прежнего рвения, приспособив своё расписание к рабочему графику мужа, чтобы использовать каждую свободную минуту для общения. Однако Максим вкалывал на Большакова честно, по полной программе, и у Ляли образовывалось много лишнего времени. Она спала до полудня, занималась пополнением гардероба, посещала спорт-клуб, фитнес-студию, приобрела отличный искусственный загар. Хотелось выглядеть привлекательной, модной, неповторимой в глазах любимого человека и в своих собственных тоже. Чуду надо соответствовать.

Нина Фёдоровна, которая должна бы радоваться, что дочь много времени проводит дома и скрашивает ее одиночество, с трудом сдерживала раздражение:

Встаешь в двенадцать, завтракаешь кое-как. Это ненормально.

Какая разница? Вот умру, кому будет интересно, когда я вставала, что ела? - сказала как-то Ляля, не задумываясь, с единственной целью — отвязаться от матери.

И сама себе удивилась: безмятежно счастливая, даже несколько расслабленная от того, что с рождения всё желаемое свершалось, как в сказочном сне по мановению волшебной палочки, она ни с того ни с сего вспомнила о смерти. По спине пробежал неприятный холодок: с языка просто так ничего не срывается. Она нс была суеверной, как мать, и не очень верила в знаки, но тем не менее. Над кем-то в этом доме пролетел черный демон, вбросив в сознание неожиданное слово.

С чего тебе-то умирать? - спросила Надя тоном, не оставлявшим сомнений, что если кому-то и плохо, то только ей.

Все умирают. Помнишь сказки Андерсена? Без смерти невозможна жизнь. Если смерти нет, всё дозволено, а это — хаос.

Мудришь, как всегда. Надо жить, как живут остальные, и кушать вовремя. Должен же быть какой-то порядок, смысл?! - возмущение, наконец, прорвалось наружу.

- Должен. Но его нет, — тихо сказала Ляля.

Странно, смыслом её жизни давно стала любовь к Максу, это не подлежало сомнению. Отчего же вдруг сегодня возникла неуверенность? Однако матери она сострадала искренне. Нежность и ласки, которых они давно друг другу не дарили, требовалось чем-то компенсировать. Откровенность - вполне достойная замена. Ляля, познавшая мир лишь с красивой, радостной стороны, вряд ли сознавала, что правда не всякому по плечу и часто похожа на лекарство, которое, врачуя, убивает.

Надежда Фёдоровна собралась возразить дочери, но вдруг какая-то смутная, но обжигающая мысль пронеслась в её голове. Хозяйка дома замерла с полуоткрытым ртом, словно провалилась в себя додумывать. Так и не ответив, она развернулась и пошла через анфиладу комнат неверной походкой слепца.

Ляля сочувственно вздохнула и направилась в институтский плавательный бассейн. С модной спортивной сумкой через плечо, в иностранных кроссовках, она печатала упругий шаг и размышляла о родителях. Их обособленная жизнь в последнее время мало её касалась. С отцом тёплые отношения продолжались, хотя он, вопреки обещанию, часто ночевал вне дома. Мама все больше замыкалась в себе, а если начинала о чём-нибудь говорить, то только портила всем настроение. Ну ничего, квартиру отец купил. Её долго подбирали: обязательно рядом с родительской, небольшую, но с нежилой площадью, почти равной жилой, потом оформляли, потом ремонтировали, а точнее, всю в корне перестроили. Но уже скоро они с Максимом туда переедут, а отец с матерью пусть в личных проблемах разбираются сами. Трещина слишком глубока, и дочь тут ничем не может помочь.

Диссертацию Ляля писала нс спеша, в свободное от любви и спорта время. Появились сомнения — зачем ей наука, институт, педагогические заморочки? Чем дальше, тем больше хотелось оставаться зависимой только от Максима и красоваться единственно перед ним. Копеечная институтская зарплата и прежде не прельщала — денег заработано отцом на несколько поколений вперёд. Для неё заработано, для единственной и обожаемой дочери.

Без особого труда и энтузиазма за три года она составила добротную компиляцию по сигнальной блокировке электропоездов, высосав из пальца «оригинальные» выводы, заплатила библиографу, который грамотно оформил список использованной литературы, а заодно составил автореферат, и, наконец, представила диссертацию к защите. Напрасно она когда-то честолюбиво надеялась остаться инкогнито в железнодорожном ведомстве. Это всё сказки для несмышлёнышей. К дочери Большакова здесь относились внимательно, и положительный результат был предрешён. Её не слишком волновало, что отзывы экспертов отец знал заранее. Так устроена эта часть мира. Как оказалось, совсем нс главная.

Однако праздник есть праздник. Есть возможность себя показать. Ольга оделась очень модно, очень дорого и с таким вкусом, когда богатство нс режет глаз и невозможно точно определить, что именно вызывает восхищение. Причёска гладкая, маникюр бесцветный, Выглядела она замечательно, именно так, как мечтала сше во времена тотального увлечения наукой, иначе говоря, до пришествия великой любви. Виталий Сергеевич заказал несколько корзин цветов, чтобы украсить помещение, но сам не пошёл, нс хотел смущать девочку и синклит, с которым имел деловую встречу накануне. Максим обещал вырваться с объекта хоть на полчаса. Несколько знакомых по спорту собирались явиться, но их собственному выражению, из солидарности, но скорее из любопытства.

Естественно, институтские набегут поглазеть, как баба справится с традиционно мужской темой. Особо близкие отношения Лялю с коллегами не связывали. Были два-три симпатичных человека, с которыми оиа общалась охотно, почти на дружеской ноге, но в целом на кафедре сё нс любили - она была другая, из другого круга, и проблемы там возникали и решались на другом уровне. Кроме прочего, деканша явно благоволила к Большаковой, естественно, в ущерб остальным, что ни той ни другой не прибавляло симпатии. Поэтому получить одобрение своих, институтских, казалось Ольге труднее всего. Конечно, можно и обойтись, а проще говоря, наплевать - от них ничего не зависит, но именно эта победа выглядела наиболее желанной и сладкой. Легко казаться умной в глазах друзей, не быть дурой в глазах недоброжелателей — требует усилий.

Брагинским Ляля тоже позвонила. Они теперь редко общались: осталось слишком мало общего. Заботы банковской служащей и по совместительству многодетной матери, отвлечённые рассуждения инфантильного Ромки плохо сочетались с жизнью Ольги, полной бешеных страстей. У нес везде удачи, всегда хорошее настроение, а у Рамки со Светой — неизвестно что. Нс очень-то хотелось их видеть, ио тут особый случай.

Услышав но телефону название диссертации, Роман — по старой дружбе - высказался откровенно:

Ты извини, но я нс очень понимаю, зачем великий Большаков заставил дочь заниматься грубым мужицким делом? Денег, что ли, мало?

Твой сарказм неуместен. Отец тут ни при чём. Я сама.

Это только кажется. Тебе бы изучать геополитику, российский суперэтнос, живучесть идей славянофилов и евразийцев. А изобретаешь способы починки электросетей под напряжением. Ты! Роскошная волнодумная женщина! Полный оксиморон.

Ничего подобного. Именно желание быть свободной не только в поступках, но и в мыслях завело меня подальше от политики и истории. Общественные науки - лживые, приспособленческие, да и науки ли? Скорее способ оправдания настоящего через прошлое. Техника же, по крайней мере, конкретно полезна. Короче: на защиту придешь? - злясь на себя за этот звонок, спросила Ляля.

Разумеется, — поспешил заверить Роман вечную возлюбленную, но не удержался, добавил: - Не припомню, когда ты заботилась о такой низкой материи, как польза.

Просто мы давно не виделись.

Это верно, — с трудом удержал вздох Рома.

А Светику сказал:

Лучше на диване полежу. Каждый развлекается по-своему. Ей это по плечу. А ты иди вместо меня. Иди. И цветочки купи. Ты же добрая.

Но ведь и ты не злой.

Моя доброта пассивна, и в этом её прелесть.

Защита, как и ожидалось, прошла блестяще. Ольга вошла в аудиторию, где уже висели диаграммы, взяла указку и медленно обвела сидящих глазами, как опытный актёр, выдерживая паузу, - так учил отец. Кругом мужики, мужики, одни мужики. От совсем юных мальчиков, которые с нескрываемым интересом рассматривают красивую женщину, до старых спецов, настроенных скептически, но тайно сраженных молодостью и обаянием. И она одна - против всех, вооруженная нс только стильным строгим платьем и каскадом тяжёлых медных волос, спускающихся на плечи, но и знаниями. Злые языки будут трепать, что и фамилией тоже. Пусть! Умные знают, что одной фамилии недостаточно, нужно иметь ещё кое-что в голове, а на глупых - наплевать.

Из-за волнения она говорила на автопилоте. Не ожидала, что пересохнет во рту и вспотеют ладони. Наконец, заключительные фразы. Секундная тишина - и взрыв аплодисментов. Победа! Поздравления, поцелуи рук. Но главное - глаза Макса, который успел почти к началу. Кроме восхищения и уважения, Ляля прочла в них удовлетворенное честолюбие мужчины, владеющего успешной женщиной, и поняла, что вес сделала правильно. Теперь не будет приставать с глупостями вроде той, что прозвучала недавно: «Светка, не увольняясь с работы, нарожала твоему приятелю кучу детей, а ты мне одного нс хочешь». Фигушки! Не дождётся: у меня теперь индульгенция - научный диплом,

А вот и Семицветик собственной персоной подошла поздравить. Обнялись, расцеловались - сколько лет прошло? Ляля даже нс сразу узнала подругу - всегда была бесцветной, неприметной, никакой, а сейчас темно-русые волосы уложены в красивую прическу, модный костюм сидит ладно. В руках — дорогущий букет жёлтых роз, которые в последние годы стали почему-то олицетворять успехи в денежной сфере. Светка выглядела совсем неплохо для матери троих детей и банковского эксперта по кредитам. Ляля ничего подобного не ожидала, и интуитивно сработала защита от чужого благополучия,

Впервые вижу перекрашенную блондинку, - сказала она, маскируясь шутливым тоном. - А где же драгоценная половина?

Отказался ехать.

Сочиняешь.

Он так и знал, что ты не поверишь, и велел напомнить про черную дыру. Сказал: второй раз нс вырваться.

Никогда не думала, что Рома эгоист.

А неэгоистов не существует.

А ты?

Не бросайся словами, если не знаешь. Я - как все.

Брови у Ляли поползли наверх: она не знает Светика? Сказала, но уже без апломба, скорее вопросительно:

Ты же не предавала меня?

— Повода не было. Никогда не говори никогда. Между нами лишь та разница, что твой эгоизм видит только себя, а я выбираю путь, который дарует мие благо. Суть едина.

Обмен колкостями между подругами сгладился торжеством момента: кроме удачной защиты все остальное вроде бы нс всерьёз.

Ольгу зачислили на кафедру техники безопасности. Электротехнический ремонт на действующих линиях - работа специфическая, очень опасная, требует аккуратности и изящества исполнения. И Большакова читала курс красиво, по-женски рационально, толково. Талантливо. Просто так удержать аудиторию нельзя, а ее слушали внимательно. Так Ольга доказывала своё превосходство над многими преподавателями-мужчинами и ставила под сомнение преимущество отбора педагогов по половому признаку.

Между тем, оказавшись по собственной воле в агрессивном мужском коллективе, она на первых порах струхнула. Мелькнула капитулянтская мыслишка: успех успехом, но здесь ей не выдюжить, несмотря на хорошую профессиональную выучку. Вспомнилось предостережение Романа — и очень кстати. Оно разбудило самолюбие, которое заставило Лялю бешено сопротивляться собственной слабости. Помощь пришла с неожиданной стороны.

Деканша, Галина Петровна Чёрная (среди посвященных просто ГэПэ), редкая женщина в институте и редкостная стерва. Жгучая брюнетка, похожая на наглую помоечную птицу, она внешностью оправдывала имя и фамилию, а поведением так подозрительно напоминала мужика, что хотелось заглянуть ей в штаны. Какой случай помог ординарной училке физики из средней школы занять эту должность, одному Богу известно. Маленькая, с короткими ручками и ножками, она, как все недоростки, отличалась повышенной энергетикой. Помешанная на собственной властности, дрессировала студентов, а преподавателей изводила нравоучениями. И начальство, и подчинённые старались с нею нс связываться. Мужа ГэПэ давно загнала под каблук, дочери сломала жизнь, давая отставку всем женихам по очереди как бесперспективным.

Деканша делила людей на два типа: полезных и бесполезных. К слабым местам первых умело прикладывала примочки - духи, билеты в Большой театр, талоны на закрытые выставки, на посольские приёмы. Естественный вопрос — где брала. Вот тут-то и зарыта собака. Умела доставать. Но достать - лишь полдела, надо знать, кто в чём нуждается, уметь дать так, чтобы человек испытал не унижение, а удовольствие и чтобы сознание моральной зависимости пришло намного позже, когда подарок будет съеден, надет, иначе говоря, каким-то образом использован. На обращения никчемных людей у ГэПэ был один ответ:

- Мелочами нс занимаюсь, я вам нс какая-нибудь сторублёвая женщина.

Двусмысленность этой фразы се нс волновала. И действительно, тип бесполезных понимал только одно - такими деньгами наверху нс разбрасываются, если назначили и дали оклад, значит, так надо, и не нашего ума дело - кому надо и почему. Девиз ГэПэ: строить отношения с людьми, которые никаким образом в тебе нс заинтересованы, — потеря времени. Симпатии годятся для тра-ля- ля-тополя, а для серьёзных дел они помеха. Благодаря такой стратегии в своём кресле деканша сидела крепко.

Кто отец Ольги, она пронюхала давно - это задачка для первоклассника. Большаков и следовательно его дочь относились к людям полезным, поэтому Ляля в своё время без проволочек была зачислена в аспирантуру, а по окончании, всего через пару лет, получила кафедру. За спиной судачили: как-то уж очень быстро, слишком молодая, не обошлось без папашиной руки. Ляля допускала. Во всяком случае, личное знакомство отца и ГэПэ в дорогом ресторане имело место. Дочь тоже была неплохим психологом, хотя и просмотрела, что отец и деканша знают друг друга нс первый день. Однако понимала, что ГэПэ из той породы людей, что помнят добро, которое в нужный момент используют в собственных интересах, поэтому поддержка на самом трудном, начальном, этапе молодому доценту была обеспечена.

Так Ляля снова занялась наукой, руководила аспирантами, писала планы и отчёты работы кафедры, участвовала в симпозиумах, волей-неволей вернувшись к тому, что в определенном смысле потеряло для нес прежнюю притягательность, однако неожиданно приобрело новую ценность. Она адаптировалась к мужскому обществу, и взгляды окружающих, которые на первых порах её смущали, стали стимулом. Хотелось покрасоваться, продемонстрировать независимость, заработать иа булавки собственным интеллектом.

Оказалось, Максиму нравится то же, что и всем остальным: он гордился женой, которая постоянно находится в центре внимания многих мужчин. Среди них были и умные, и красивые, и даже знаменитые, это придавало отношениям супругов определённую остроту. Все выглядело естественным, прочным, почти вечным. Сомнения у Ляли не мелькали даже в отдалении. Только бы счастье длилось! Но куда оно могло деться? Красивая любящая жена, шикарная квартира, дорогая машина (наконец-то Макс купил на собственные деньги «Ниссан»), интенсивная работа, отдых в лучших отелях за рубежом. Какой дурак от этого сбежит? А Макс не дурак. Ляля гнала от себя пораженческую мыслишку, что страсть нс угасает потому, что ритмично обставлена разлуками: папа, как искушенный кукловод, постоянно отправляет мужа в командировки, подолгу задерживает на ответственных объектах. Глупости. Просто бывший бухгалтер, судя по всему, становится правой рукой отца.

Недавно корпорация Большакова выиграла тендер на строительство аквапарка за северо-западе Москвы, и руководить всем этим огромным хозяйством босс поручил зятю. Причём еще на начальном этапе доверил подписать все разрешительные документы, поскольку сам находился в длительной зарубежной командировке. В непреднамеренность такого совпадения верилось с трудом. Конечно, в бумагах Есаулов мало что понимал, готовили их юристы, но ответственность ложилась непосредственно на поручителя. Он уже давно подписывал товарные чеки на стройматериалы, которых не видел, и договора, которых не заключал, ведомости на зарплату персоналу и рабочим, хотя не знал, кто и сколько получает в конвертах. На первых порах это вызывало у него разумное сопротивление.

Однажды позвонил Бачслису, юрисконсульту корпорации и доверенному лицу босса, даром что молодому. Сообщил как бы исключительно для информации:

Тут уже есть подпись главного инженера и главного экономиста, еще какие-то, даже не знаю чьи. Моя вроде не предусмотрена.

Так и вашей должности до недавнего времени не было, - с едва уловимой насмешкой ответил Юрий Львович, — А теперь вы отвечаете наравне со всеми за всё. Без подписи ответственного за данный объект банк не переведёт денег.

Максим махнул рукой и с тех пор подписывал что дадут, не глядя. Теперь ещё и это. Новая стройка становилась как бы его личным детищем. Он во всей полноте ощутил свою роль, как главного

исполнителя проекта. От него зависит, чтобы процесс не останавливался ни на минуту и был вовремя обеспечен исходными материалами и рабочей силой.

За годы практической работы на тестя Максим многому научился. Знал, как устраиваются подряды на выгодное строительство и какая за это полагается благодарность, какие поставляются материалы, какими поставщиками, насколько превышена цена и занижено качество, каков откат. То же касалось стоимости землеотвода и рабочих, в основном нелегалов из бывших республик Средней Азии, тогда как документы оформлялись на москвичей, сведения о которых продавали паспортные столы милиции. Бухгалтерия работала виртуозно, и денежные потоки столько раз меняли направление и мифических хозяев, что найти витой кончик нс представлялось возможным. Схема была давно отработанной и высокоэффективной, ею пользовались и всесильные монстры, и хлипкие недолговечные фирмочки. Об этом знали все: от прораба до лоббирующих интересы строительных корпораций членов Государственной думы, среди которых Гай Гракх пока не родился. Поэтому система благоденствовала уже второе десятилетие.

Максим понимал, что хитроумное устройство функционирует автономно, он только робот-муравей, не влияющий на стратегию, а лишь выполняющий заданные функции. Поначалу все его нутро противилось подобной роли, подразумевающей к тому же максимум ответственности, и он пустился выяснять отношения с самим Большаковым, назвав вещи своими именами, В тот период Есаулов строил свой первый жилой квартал в спальном районе столицы, и нарушений было хоть отбавляй: цемент марки «двести» вместо «пятисотки», завышенная доля песка в замесе, ржавая арматура из низкосортного железа, бракованная сантехника и линолеум, битый кирпич, неквалифицированные рабочие, липовые акты приёмки готовых объектов. Но это всё мелочи, большие деньги делались нс здесь и даже нс на стадии проектирования. Главное - умело «распилить» бюджетные фонды, выделенные под строительство. По природной неиспорченности Максиму хотелось верить: а вдруг босс чего-то не знает? Невольно вспомнились рассказы старых большевиков, которые и в лагерях считали, что Сталин нс знает об арестах и расстрелах. Но он отбросил исторические параллели, собрал папочку с доказательствами и нс без волнения предстал перед Виталием Сергеевичем — своим хозяином и отцом любимой женщины,

Большаков смотрел в глаза явившегося на доклад родственника нс без тревоги. Предчувствия начинали оправдываться. И дураку ясно: зарабатывать лучше, чем воровать, но воровать проще и выгоднее, чем зарабатывать. Служа в советских министерствах и госкомитетах, Виталий Сергеевич получал солидную зарплату - по ведомости и в конверте, пользовался льготами, превосходящими по стоимости денежное вознаграждение за труды, даже брал подарки, но никогда не занимался махинациями: и опасно, и не соответствовало общепринятой идеологии. В нынешние времена отголоски того, что воровать плохо, ещё звучали. Но взятки, откаты, плата за лобби, за место во власти, да и просто незаконный отъем собственности сильным у слабого стали нормой. Чиновник, нс исповедовавший современной морали, считался чужаком и выдавливался из среды, выбрасывался, а то и уничтожался. Колёса времени шутить не любят.

Тесть поднял на Максима тяжёлый взгляд:

Что доложил - хорошо, а теперь забудь навсегда, словно у тебя напрочь отшибло память. Я в курсе, и даю слово - все в пределах нормы.

Но СНиПы-то как раз и не соблюдаются! - возмущённо перебил жалобщик,

Большаков поморщился:

Ты бы еще ГОСТы вспомнил. Мы же нс стадион строим. Эти панельки для бедных рассчитаны на тридцатку, за это время песок из них не посыплется. То, что в российском мироустройстве им стоять пятьдесят, если нс все сто лет, уже нс наша забота. У нас хозяйство так отлажено, что и через год концов не найдешь, а потом и спрашивать будет нс с кого. Главное, мы строим быстро, значит, люди завтра, а не после жизни получат отдельные от соседей метры. Тебя смущает что-то конкретное? Обратись к инженеру, он объяснит, почему делается так, а нс иначе, насколько можно менять технологический процесс без ущерба для конечного результата,

Дело не в частностях. Мы в принципе не правы и наживаемся на собственном народе,

Большаков всеми силами старался подавить ярость.

Да неужели? Нет, мы правы! Мы — элита, потому что у нас сила и деньги. А народ - стадо мартышек, которые будут нам подражать и завидовать, тем самым утверждая нашу правоту. Неверующие, вроде тебя, остались в одиночестве. Ты дурак, которому протянули кусок пирога, а он кусает руку дающего.

Зять молчал, и по лиду было неясно, что решит этот праведник. Нужно дать ему отмашку, что они заодно. И Большаков добавил мягче:

Я тебя понимаю. Честным быть приятно, но трудно, особенно когда деньги сами лезут в карман. Честными обычно становятся люди законопослушные, помнящие заветы хороших воспитателей, они сейчас не востребованы. Или, наоборот, слишком трусливые, чтобы сделать шаг в сторону - от них лучше держаться подальше. Очень редко честность бывает природной и неизменной. Такие исключительные субъекты ведут жизнь, выходящую за рамки общественной нормы и называются блаженными. Быть честным сознательно может позволить себе только очень богатый и независимый человек, который уже всё повидал, испытал и начал скучать. Надеюсь, мы с тобой на такую честность заработаем. А за юридическую сторону не волнуйся, уж ты-то знаешь - у меня всё схвачено.

Знаю, - сказал Максим и встал. - Ваша взяла. Но опасно думать, что возмездия нет.

Больше они этот вопрос нс поднимали. Любые объяснения бессмысленны, Максим припомнил свои подписи под документами, хотя и следовавшие после росчерков других специалистов, и понял, что ловушка захлопнулась давно. Но ощущение компромисса с собственной совестью оставалось мучительным. Это были уже нс интеллигентские сомнения - этично ли работать на отца своей жены. Речь шла о незаконных махинациях. Максим нервничал, плохо спал. Сделал попытку поговорить с Лялей, которая однажды уже дала понять, что личность отца - табу. Однако должен же быть выход?

На ритуальный вопрос жены за ужином: «Чем сегодня занимались?» ответил нестандартно, надеясь на развитие темы:

Как всегда, элементарно жульничали.

Она положила вилку.

Макс, я тебя слишком уважаю, чтобы ссориться, но отец - моя первая любовь, а это нс проходит. Поэтому, прошу, нс говори о нём плохо.

Ты мне не веришь?

Просто не хочу обсуждать данную проблему. Можно подумать, ты до такой степени наивен и не знал, будто действие в обход законов - обычная бизнес-практика, которая нс предполагает угрызений совести. При советской власти предпринимателей называли спекулянтами и ловили с милицией. При демократах иметь прибыль естественно, и чем она больше, тем лучше, а методы - вопрос второстепенный.

Спекулянты — это слабо. Бизнесмены стали бандитами, а бандиты - бизнесменами. И те и другие довольны, поскольку в сухом остатке - деньги. Разбитые судьбы и трупы - лишь побочный продукт. А ведь можно делать деньги честно.

Ой, держите меня трое! Какое изумительное открытие! Я тебя обожаю. Обними покрепче. Всё остальное - хрень! Крепче! Ты - моя жизнь.

Последние слова Ляля произнесла шепотом, нежно касаясь губами чувствительного места за ухом. Максим подхватил её на руки и понёс в спальню.

Любовь этой женщины была воистину упоительна. Прежние любовницы (не случайные, а те, с которыми он жил более или менее долго, к чему был склонен по натуре) подчинялись его частым сексуальным призывам, но он чувствовал — хотели нс всегда, а чаще всего не хотели, просто покорялись превосходству мужского желания. А эта вспыхивала встречно, как порох.

Не это ли чувствовали мужчины, которые оглядывались Ляле вслед, пытаясь глазами раздеть, пощупать, поцеловать, определить самое слабое и сладкое место. Максим никогда нс испытывал ревности, он-то знал, что жсиа вся принадлежит ему и для него одного сделает всё, что он захочет, стоит только пощекотать сё губами или провести пальцами вдоль позвоночника - от шеи до самого конца.

Проблема заключалась в том, что для Максима любовь была ещё не вся жизнь. Любовь занимала слишком много места не потому, что он легко возбуждался, просто до сих пор ему никак не удавалось выстроить другие составляющие бытия. Возможно, наступит время, в котором он станет чувствовать себя полноценно, но пока ощущение натянутой тетивы не отпускало. Хотелось с кем-нибудь разделить свои волнения, посоветоваться, обсудить, чтобы поняли, ещё лучше поддержали в желании разорвать порочные связи. Но тогда он потеряет Лялю. Она отца боготворит и ничего слушать нс желает. И правильно. Что он может дать ей взамен?

События продолжали двигаться в заданном направлении, нс прерываясь, и в темпе марша. После жилых домов Максим три года строил стадион, возводил на берегу Москвы-реки серию высоток, теперь отвечал за сооружение аквапарка, но отработанные нечестные приёмы повторялись, словно в дурном сне. В конце концов, он не строитель, чтобы глубоко вникать в технологии. Его совесть застыла, как гипсовая форма на лице покойника. Иллюзии рассеялись, чувства притупились. Он не так прожил лучшие годы своей жизни, а другой уже не будет. Мог шире, интереснее, ярче, вместо этого с утра до вечера, в любую погоду на стройках, в командировках, даже с институтскими друзьями стало некогда пообщаться. Всякую свободную минуту Ляля тащила его или на светский приём, или в постель, это начинало тяготить, словно они поменялись местами: она - мужчина, а он — женщина.

Опутанный разочарованиями, Максим жил машинально, удовлетворяя самые обычные человеческие потребности. Осенью ненадолго поехал в Ростов навестить родных: примерный сын, он и прежде частенько к ним наведывался. Лялю никогда нс звал - вряд ли московская дива придётся там ко двору. Она и сама не рвалась, ссылаясь на расписание лекций. Максим неохотно признавался себе, что специально выбирал время, когда жена занята.

На этот раз вместо нескольких дней он пробыл в донской станице неделю и вернулся не один.

Глава 10

Ляля с тревогой стала замечать, что но вечерам муж приходит домой слишком усталый, вяло реагирует на предложения пойти в ресторан, в гости или театр. Его раздражали телевизор, болтовня о покупках, об институтских интригах. Как-то проснувшись ночью и не обнаружив Макса рядом, она пошла на кухню и увидела, что он сидит за столом против свекрови, а рядом - полные рюмки. Сблизив головы, они тихо беседовали. Поутру в помойном ведре Ляля приметила пустую бутылку из-под коньяка.

Спросила недовольно:

- Нашли общую тему для ночных разговоров?

Представь себе,

И что же это?

Я не сексот.

Да, нервишки супругу надо лечить. Впрочем, Ляля знала причину - неудовлетворение работой. Причём сам процесс ему нравился, но постоянно происходили разногласия с архитектором, конструктором, со снабженцами, а главное - с Бачелисом. Сорокалетний лощеный, очень современный юрисконсульт тоже был ей мало симпатичен - он обладал слишком значительной властью в корпорации, и уже одно это вызывало ощущение подвоха. Отец, вопреки устойчивой привычке контролировать даже себя, Бачслису доверял безгранично. Похоже, Макс ие разделяет папиного оптимизма и убеждённости в порядочности юриста.

Однако основная причина недовольства, конечно же, упрямство казака, нс желающего подстраиваться под современные производственные отношения. Ну, тут уж ничего ие поделаешь. Должность, которую ему предложил папа, обеспечивает им нормальную, красивую жизнь. В конце концов, она тоже нс свободна и часто вынуждена выполнять желания других. Все так делают, потому что нет другого способа общежития, как только считаться с чужими мнениями, и не обязательно тех, кого любишь. Она же терпит каждый день ГэПэ - ещё тот подарочек! Придётся и Максу приспосабливаться. Гораздо важнее, что любовь между ними не угасает, хотя бешеные порывы страсти постепенно утихли, и это тоже естественно. Чувства обязаны видоизменяться, приобретать новые формы, главное, чтобы прежними оставались взаимная радость и восторг. Так и было - она обмирала от каждого прикосновения мужа, как в первый день. А вообще, их браку уже скоро пятнадцать лет, и Макс ничем за всё время её нс разочаровал. Даже то, что привёз с Дона сестру Валю и всячески старается ей помочь, - только прибавило к нему уважения.

Валя — маленькая, чернявая, крепкая физически, неглупая, но необразованная. Простое, ничем не примечательное существо. Молчунья, глаза в пол, но Макс рассказал, что родители строгих нравов, дочь с дитём, прижитым от проезжего молодца, ели поедом. Вот он и забрал сё в Москву. Ляля нс возражала, напротив, предложила поселить иа время Валю в отремонтированной квартире. У них с Максом над головой не капает. Конечно, мама. А что мама? Как-то же уживались раньше? Может, всё и к лучшему — маму ужасно жалко, нить стала много, а отцу безразлично. Недавно мама сказала:

Мне не хватает воздуха. Словно петля на шее.

Не надоело быть несчастной? - спросила Ляля.

Ты нс понимаешь, ты сильная, нс то, что я - обречена с первого дня, - сказала Надя, понизив голос, как заговорщица.

Почему обречена? И кто отнимает у тебя воздух?

Папа. Он каждый день уносит его с собой по кусочку. К другой женщине.

Мать посмотрела на свои ладони так, будто там что-то лежало, а потом исчезло.

Бредишь! - испугалась дочь,

Нет. Он до меня больше не дотрагивается. А когда заденет случайно, вздрагивает от брезгливости. Может, это потому, что на мне грех? Как ты думаешь?

Что еще за грех? Нс выдумывай!

Я не выдумываю, - медленно, с выражением ужаса в глазах, произнесла мать. — Ты же была там.

Где?!

В деревне, Я оставила их одних умирать. Отца с матерью - ради мужа, а муж взял и разлюбил меня.

Надежда Федоровна тяжело повернулась своим оплывшим телом и вышла, не желая продолжать разговор. Если Ляля и поймет, ничего не изменится, такому проступку прощения нет, а Витю сейчас нс остановит даже привязанность к дочери, которой тоже всё равно. Сочувствует лишь на словах. А у неё горло пересохло, и нет источника живительной влаги. Жизнь пуста, как битое колодезное ведро - через прорехи вытекают последние капли.

Глядя матери вслед, Ольга обеспокоилась нс на шутку. Она тоже обратила внимание, что в последнее время пана необычайно оживлён. Возможно, действительно завел новую любовницу, но скорее всего просто хорошо идут дела. Мама всегда страдала болезненной ревностью, теперь ещё эта мания греха. Лучше бы, конечно, переехать в дом напротив и не отравлять себе жизнь, но куда девать Валю? Она там прижилась, как-то неловко се выставлять.

Тут Максим сам поднял неудобную тему:

Ляля, хочу с тобой посоветоваться. Надо бы купить сестре однокомнатную квартиру, но теперь слишком дорого, даже моей зарплаты не хватит.

Попроси у папы кредит.

Я не умею просить.

Ну, укради. Ты же каждый день соприкасаешься с такими суммами...

Я этого не слышал.

Шучу. Пусть твоя сестра со своим ребёнком и дальше живёт у нас.

Нельзя. Её надо прописать.

Какие проблемы? Пропиши. Ты же знаешь, у отца есть специальный отдел по взаимодействию с госструктурами. У них все чиновники прикормлены, от тебя потребуются совсем небольшие деньги,

Ты говоришь так, словно это нормально.

А разве нет? Такова система, а с системой в одиночку бороться бессмысленно, под нес лучше подстраиваться.

Всё равно неловко. Это твоя собственность.

Разве ты не мой муж?

Но квартира твоя,

Ольга поняла: мужчина, которого она любила больше жизни, испытывал унижение неравенством. Допустить этого нельзя, а устранить легко. Черт с ней, с квартирой! Если потребуется, отец подарит другую. Через месяц она принесла Максиму свидетельство на право собственности, где теперь значилось его имя.

Он побагровел.

Я не просил.

Естественно. Ты же не умеешь. Слушай, тебе нс угодить!

Мне нс нужно угождать - я мужчина.

Ляля обняла его за шею, поцеловала за ухом их особым тайным поцелуем.

Ей показалось, постель сгладила возникшую шероховатость в отношениях. Она сама купила Вале необходимую одежду, выбрала мебель, шторы, иногда, в свободное время, заходила выпить чаю, поиграть с малышом, Ребёнок нс вызывал у Ляли желания самой стать матерью, но видеть личико, так похожее на лицо мужа, было приятно. Однажды Максим сказал:

Не ходи к Вале одна. Она стесняется, чувствует себя обязанной — ты же выступаешь для неё в роли благодетельницы,

Какая ерунда, - возразила Ляля,

Нс понимаешь деревенского воспитания. Я прошу. Если хочешь, предупреди меня, навестим вместе.

Хорошо.

В один из таких визитов Ольга приметила женским глазом, что животик у Вали подозрительно округлился. По дороге домой спросила мужа:

Тебе известно, что твоя сестра беременна? Странно, ведь она, кроме продуктового магазина, нигде не бывает и знакомых у неё тут нет!

Максим нахмурился, с трудом подбирая слова, будто считал себя главным виновником;

Это я прошляпил. Явился прежний парень, я разрешил свидание, думал, может, женится, а он опять слинял.

Чего и следовало ожидать! Хоть бы со мной посоветовался.

Не догадался. Но ты ей теперь ничего не говори, и так переживает.

Да ладно уж, психологи липовые! Но она-то - дура дурой: почему аборт не сделала?

Боялась мне сказать и пропустила срок.

Ну, вы даёте! Средневековье какое-то. Денег ей подбрось - фрукты нужны, соки,

Спасибо.

За что? Ты сам зарабатываешь.

Но это же наши семейные деньги.

Ляля зажала уши ладонями.

Чтобы я больше о деньгах нс слышала!

Каково же было удивление, когда Максим выложил перед нею золотую валютную карточку:

Это стоимость твоей квартиры. Я взял кредит в банке.

Ну, и дурак, — сказала Ляля, с досадой бросая пластик в сумку.

Подумала, что подтолкнула мужа к этому решению, когда переоформила на него свою недвижимость. Сейчас за меньшую сумму он купил бы сестре однокомнатку. А почему раньше сам нс сообразил?

Что дурак, это я осознал давно, - сказал Максим, насупившись.

Ляля бросилась исправлять положение.

Извини. Я просто не понимаю, зачем постоянно доказывать свою финансовую независимость? Болезнь какая-то. Раньше нс замечала. Ладно. На эти баксы мы с тобой осенью поедем на Сейшелы, на целый месяц. Должен же ты, наконец, отдохнуть по-настоящему, как буржуй, а нс как офисная секретутка - на недельку в провинциальную Турцию и опять хомут на шею. Знаю, папа ни себе, ни другим расслабиться нс даёт. Но это я беру на себя. Нам давно пора вспомнить время беззаботной любви, а то тебе скоро «виагру» пить придётся.

Максим промолчал. В начале сентября они улетели. Большаков решил использовать случай и перебрался в коттедж с новой пассией, тридцати летней пресс-секретаршей, оформленной на должность референта. Она окончила Иняз, свободно владела французским и английским, умела заболтать настырных корреспондентов и вести переговоры с редакциями. Звали секретаршу поэтично - Вероника.

Тощая фигура манекенщицы со специфической походкой «нога за ногу», вытравленные перекисью волосы и узкая красивая мордочка, которую немного портило щучье выражение, застывшее в неподвижности, Вероника не смеялась, даже нс улыбалась приятному, как не хмурила бровей, испытывая неудовольствие, - опасалась морщин. Небольшие, но яркие выразительные глаза компенсировали недостаток мимики.

Чувства она обозначала без жестов, одними словами и очень скупо. Во время еды рот приоткрывала незначительно, поэтому любую жидкую пищу, включая суп, вкушала с чайной ложки, а твёрдую резала на микроскопические кусочки и аккуратно просовывала в дырочку между слегка округленными губами. Жевала почти незаметно. Да и были ли у нес зубы? Никто не видел, но легко представить, как Вероника ненавидела стоматологов, растягивающих рот клиентов до пределов невозможного.

Маска лишала лицо живости и обаяния, так нужных сегодня, а в будущем, для которого Вероника надеялась сохранить красоту, они потеряют значение независимо от качества кожи. Старость нс в морщинах, а в прожитых годах. Но у секретарши были на этот счёт свои стойкие понятия. Большакова маска завораживала и мешала понять сущность любовницы, но привычная амбициозность и опыт завзятого «ходока» рождали мнимую уверенность, что он знает все ипостаси женщин. И в этой тоже нет ничего нового, кроме формы.

До Большакова Вероника уже неоднократно была чьей-то женой: то вдовой, то разведёнкой, каждый раз поднимаясь на более высокую ступеньку в круге состоятельных людей. Любовников она терпела только в том случае, если видела перспективу. Ее тщеславные замыслы, тщательно замаскированные неподвижностью лица, не имели границ. С этим старым сластолюбцем ей, похоже, повезло по-крупному, и она целиком сосредоточилась на подчинении его желаний своим. Лет двадцать назад у неё с ним вряд ли бы что выгорело, но мужчина в шестьдесят уязвим, потому что жаждет продлить молодость,

Виталий Сергеевич очень жаждал. Прежде он знал твёрдо: или власть, или большая любовь к женщине. Следуя этой установке, он много лет пользовался представительницами слабого пола исключительно как сексуальными партнёршами. Но час настал, дряхлеющее тело потребовало нестандартной дозы допинга, и он влюбился со всей пылкостью юноши, готового живот положить за возлюбленную, а не только поступиться неписаными правилами. За много лет Большаков так прижился в верхах и привык к положению хозяина жизни, что считал власть неотъемлемой частью себя самого. Конечно, надоесть власть не могла, таким свойством она нс обладает. Но куда она денется? А вот упоительные радости любви были, несомненно, закатными, они путали сознание и склоняли к рискованным решениям, которые вовсе не казались опасными, а лишь необходимыми для полноты наслаждения. Тем более Вероника для себя ничего не требовала, кроме большой зарплаты.

Ещё бы! Рано. Она имела разнообразный опыт и хорошую ассоциативную память. К тому же давно усвоила, что собственных слабостей — по разным причинам - люди нс замечают или не признают, Старость же — при любой мудрости, власти, пресыщенности — всё равно слабость. А чужие слабости всегда были её козырями.

Между тем Виталий Сергеевич, даже воспылав поздней любовью, нс мог в одночасье поглупеть и растерять жизненные навыки. У него тоже была своя стройная схема и реальная цель. Ясно, что женщина в два раза моложе него влюбиться в старика не может. Деньги тоже не много значат для честолюбивых натур, следовательно, Вероника рассчитывает заполучить его в мужья. Ей важно положение. В обмен ему откроется неограниченный доступ к сё умелому свежему телу. Прекрасно! Никаких возражений! Но было одно препятствие - Надя, которое он решил устранить пока Ляля загорает со своим строптивым казаком под пальмами на белых песках Сейшельских островов.

Оформить развод с женой - не проблема, но нужен серьёзный предлог, позволяющий остаться в глазах дочери героем сказки. Любовь к Веронике уже произвела в приоритетах Виталия Сергеевича некоторые перестановки, но он слишком много вложил в дочь и любил ее как собственное воплощение, как самое важное достижение в жизни, едва ли не большее, чем карьера, хотя они и тесно связаны. Вероника — другое, Вероника женщина, а Ляля — его девочка. Однако даже она не осудит, если ои оставит психически ненормальную жену. Только действовать надо тонко.

Посоветовавшись со знакомым врачом, Большаков в один из выходных приехал домой, позвал Надю в кабинет, дверь которого запиралась на замок, а ключ предусмотрительно положил в карман.

— Сядь, — сказал он, - нам надо серьёзно поговорить.

Она тяжело опустилась в глубокое кресло, испуганно глядя на него большими глазами. Полные щеки студенисто дрожали, а рот открывался и закрывался, как у рыбы, вытащенной иа сушу.

Пересиливая неприязнь, Виталий Сергеевич начал:

Я к тебе хорошо отношусь, но нежных чувств давно не испытываю. Мне седьмой десяток, я много работаю и нуждаюсь в притоке молодой энергии. Поэтому мне необходимо расслабляться на стороне.

Надежда приложила ладони к вискам:

Я теряю рассудок... Что значит «расслабляться»?

Не обращая внимания на реплику, Большаков продолжил тоном наставника, вразумляющего тупого ученика:

Перестань мне мешать: следить, укорять, допрашивать, копаться в бумагах. Когда-то ты не умела есть ножом и вилкой - справилась, переняла манеры светской дамы, даже пыталась любить, а не просто отдаваться. Теперь научись последнему и самому важному — прощать. Иначе я не смогу бывать в этом доме, Я волен развестись и поселить тебя отдельно, но из-за дочери предпочитаю оставить всё как есть. Не хочу огорчать Лялю и принуждать её выбирать между нами. Любая мать лучше чужой. Но отныне ты - декорация. Я буду жить в коттедже с другой женщиной. Денег будешь получать, сколько понадобится...

Да наплевать мне на твои деньги! - неожиданно закричала Надя с надрывом, пропустив сомнительный отзыв о себе как о матери: сейчас важнее Виталий. - Лучше бы ты был скотником из Филькина, тогда бы не разлюбил меня!

Он содрогнулся: скотник! Деревенщина. Из грязи не сделать князя.

Надя продолжала кричать:

Проклятые деньги! Они мне даже счастья не принесли!

Разве мы не были счастливы? — несколько наивно удивился Большаков,

Жена сбавила тон, а потом и вовсе сникла:

Не помню. Всё кончилось так давно.

Супруг пожал плечами.

Привыкай относиться к жизни философски: всё когда-нибудь кончается. Вечного нет ничего. Семейные восторги и взаимная любовь обычно больше десяти лет не выдерживают, а мы пилили целых тридцать, Ты нс зря ревновала — у меня были любовницы, и нынешнюю ночь я провёл с привлекательной женщиной, какой когда-то была ты. Только ты ничего не умела, а эта способна оживить мертвеца. Откровенно пользуюсь моментом, пока ещё что-то могу. Твоё время, к сожалению, рано ушло. Впрочем, может, я ошибаюсь? Даю полную свободу. Если найдешь любовника, о котором не будет знать каждая шавка в подворотне, возражать нс стану.

Предложение прозвучало издевательски. Надя опять возбудилась.

Странно, что я тебя люблю, ты достоин лишь ненависти!

Это хорошо, что меня можно ненавидеть, значит, я нс ничтожество.

Да, ты большое, ты очень большое зло. Такое, как фамилия.

Твоя депрессия слишком часто стала сменяться агрессией, и поскольку ты остаёшься жить с дочерью, я настаиваю - пока она в отъезде, пройди обследование и курс лечения в частной клинике. В том числе и от наследственного алкоголизма.

Надя неожиданно оживилась, даже обрадовалась, что мысли, так терзавшие в последнее время её бедный мозг, оправдались.

Спохватился! А я-то все ждала, когда же ты упечёшь меня в психушку! Нс выйдет!

Лицо её странно исказилось, верхняя губа приподнялась, обнаружив недобрый оскал. Она резво для своего веса выскочила из кресла, схватила с письменного стола статуэтку Дианы-охотницы и замахнулась, но Виталий Сергеевич нс менее проворно метнулся в другую комнату, захлопнул за собой дверь и повернул ключ в замке. Жена истошно закричала и стала изо всех сил колотить бронзовой Дианой но филенкам, разрисованным золотыми завитушками.

Большаков позвонил врачу. В голосе звучало неподдельное волнение:

Приезжайте, как договорились. Жена совершила на меня нападение, пыталась убить.

Гад! Сволочь! Чтоб ты сдох! - ещё долго доносилось из кабинета. Потом но ту сторону воцарилась тишина.

Когда приехала специальная «скорая» и дверь открыли, Надежда Фёдоровна лежала на полу без сознания. На всякий случай ей сделали укол, прямо в домашнем шелковом халате уложили в тёплый мешок, пристегнули ремнями к носилкам. Два дюжих санитара понесли больную вниз по лестнице, а Большаков протянул врачу пачку зелёных купюр. Её толщина несколько смутила мздоимца - видимо, договаривались о менее значительной сумме, и он с фальшивым вздохом укоризны положил деньги в медицинский чемоданчик.

Накануне возвращения Ляли с мужем из отпуска Большаков навестил Надю в клинике, попросив врача отменить на несколько дней уколы, чтобы больная была адекватной, если вдруг дочь захочет увидеть мать. Его встретил старый знакомый, который тут же получил очередную порцию финансовой благодарности сверх того, что оплачивалось в больничную кассу.

Условиями содержания жены Виталий Сергеевич остался доволен, Вполне приличная одноместная палата, светлая, с туалетом и душем, только на окнах решётки и нет дверных ручек — ручки персонал носил в карманах докторских халатов. Но Наде это должно быть безразлично, ей проводят интенсивную лекарственную терапию. Да и осень нс время для прогулок, а летом тут вполне можно посидеть на скамейке в садике, под присмотром медперсонала. Конечно, это выльется в кругленькую сумму, но за переход от одной женщины к другой всегда приходится платить.

Надя, как и помещение, его порадовала - выглядела покорной, сидела тихо, не плакала. Лицо слегка отёчное, спокойное, глаза смотрели куда-то за спину Большакова, словно там находилась нс стена больничной палаты, а простиралась бесконечная даль, которая всасывала в себя сё отрешённый взгляд. Одни только пальцы, подрагивая, то разглаживали, то скручивали поясок шёлкового халата. Потом и они замерли.

Три недели лечения действовали положительно. Виталий Сергеевич вздохнул с облегчением и начал заготовленную речь:

Завтра возвращается из отпуска Ляля. Здесь ей делать нечего, ие надо травмировать девочку. Потом, когда ты поправишься...

Девочка? Сколько ей лет? — вдруг перебила жена.

Голос звучал по-деловому и требовательно, что никак не вязалось со смиренным видом и потому было неожиданно. Хитрая бестия, научилась прикидываться безропотной!

Тридцать шесть. Не перебивай, - строго сказал Большаков.

Я хочу её видеть.

После того что произошло, не думаю, что у тебя есть право что-то требовать.

Мне страшно одной.

Ты живёшь в дорогом санатории. Хочешь в городскую психушку, где в палате стоят двадцать пять коек, кормят перловой кашей и половина сумасшедших гадит под себя? Наслаждайся привычным бездельем и веди себя разумно. Если Ляля к тебе все же прорвётся, нс смей обсуждать меня с моей дочерью.

Она и моя дочь тоже.

Только биологически. Нс очень-то вы ладили.

Большакову надоели бессмысленные препирательства, он повысил голос:

Предупреждаю! Нарушишь запрет - пожалеешь! Отправишься прямиком в Кащенко. Ты меня знаешь: я никогда не шучу, когда речь идёт о Ляле.

Неожиданно подбородок больной заходил ходуном. Надя подняла руки ко рту, словно пыталась вынуть оттуда застрявшие слова. Огромные глаза, полные непролитых слёз, словно поймали наконец фокус и смотрели распорядителю се жизни прямо в душу,

Ну, что ещё? - спросил он раздражённо, отводя взгляд.

Жена, наконец, судорожно вымолвила:

Витя. - она передохнула, собираясь силами: - Витя, я хочу умереть.

Ой, только нс пугай меня!

Я не пугаю. Просто я хочу умереть.

Большаков с досадой хлопнул ладонями по коленям и встал:

Ну и чёрт с тобой, умирай. Это твоё право. Но пока живёшь, помни про Кащенко.

Этой ночью Надежда Фёдоровна повесилась.

Часть вторая

Глава 11

Самолет, на котором Ольга с Максимом возвращались в Москву, задержался - на Сейшелах свирепствовал ураган. Они едва успели на похороны. Процессия была невероятно пышной и, возможно, соответствовала статусу покойной как супруги Большакова, но совсем не тому месту, которое Надежда Федоровна занимала в его жизни и сердце в последнее время. Груды венков и духовой оркестр выглядели неожиданно и несколько сбили Лялю с толку - мама всегда мало значила для отца. Но гораздо сильнее поразило дочь растерянное папино лицо, по-стариковски вытянутая вперёд шея. Прежде, благодаря занятиям спортом, Большаков всегда находился в форме и держался ровно. И вдруг эта старческая согбенность. Что могла изменить смерть женщины, которую он давно разлюбил? Да и любил ли вообще?

Между тем Виталий Сергеевич чуть нс плакал. Лицо мертвой Нади было совсем маленьким, почти детским, и он поразительно отчётливо, со всеми деталями, штанишками и ботиночками, представил, как силой взял сё, беспомощную, в своём служебном кабинете. Сколько до неё там перебывало девок, он не считал и, конечно, предположить не мог, что память сохранила такое ничтожное в его жизни событие. Но нет же, случившееся много лет назад пряталось в глубинах сознания, чтобы сегодня укорить и напомнить - он живёт долго и неправедно. И самое ужасное, что нс только ничего нельзя вернуть, но и дальнейший путь уже начертан по лекалам прошлого, и изменить траекторию собственного падения он не властен.

Народу на Новокунцевском кладбище собралось порядочно. В основном приятели и сослуживцы Большакова: кто из сочувствия, кто из любопытства и пристрастия к похоронам (ещё нс я!), но больше в силу корпоративной этики и лизоблюдства. Впрочем, на этот раз старались они зря: муж покойной никого нс замечал и вряд ли мог оценить верноподданнические потуги.

Вероника в шикарной, на английский манер шляпе с вуалью, несомненно заказанной исключительно для данного случая, вместо того чтобы стоять за спиной любовника, не привлекая внимания, вылезла вперёд и поправляла руками в замшевых перчатках накидку и цветы на груди покойницы,

Сразу стало ясно, чьё место заняла эта женщина с маской вместо лица,

Ольга сквозь зубы сказала с другой стороны гроба:

Руки уберите.

Вероника подняла на неё непонимающие глаза.

Уберите руки, - громче повторила Ляля.

Её трясло. Кто-то рядом смущенно улыбнулся. Наплевать!

Психологически референтка уже распоряжалась в душе Виталия Сергеевича как заботливая, но суровая хозяйка, и он с этим смирился. Осталось только предать забвению картинки прошлого, так некстати выплывшие из беспамятства. Но любовь Большакова к дочери ещё длилась,

Да. Пожалуйста, не трогай, — тихо попросил он будущую супругу.

Ее зрачки сузились, как у кошки, вобрав вглубь жажду мести.

Я стараюсь как лучше. Что ты имеешь против? - спросила Вероника примиряющим тоном и сделала шаг назад - её время настанет очень скоро.

Да, да, конечно, — согласился подавленный чужим энергетическим полем Большаков, отвёл взгляд от дочери и незаметно положил под язык валидол.

Ляля жалела отца больше, чем погибшую мать. Не только потому, что он всегда был ей ближе. Маме уже всё равно, а что чувствует отец, узнав о такой ужасной смерти? На аэродроме она нежно обняла папу, целовала застывшее лицо, ища и нс находя на нём следов скорби. Ну, разумеется, он приучен сдерживаться и все переживания носит внутри! Теперь, увидев его виноватый взгляд и новую избранницу, уверенно державшую отца под руку, Ольга почувствовала себя глубоко и беспричинно обманутой. Обида усиливалась вместе с осознанием несправедливости, которую сотворили близкие люди. От этого кощунства мама искала защиты у смерти. Причина её жуткого поступка начала смутно проясняться. Но почему она оказалась в больнице?

Большаков скрыл от дочери, что не разрешил следователю её допрашивать - девочка и без того слишком страдает. Да, у жены и раньше были попытки суицида, она лечилась в частной психиатрической клинике, но он - публичный человек и не хотел этого афишировать. Большаков положил перед прокурором увесистую пачку долларов. Как обычно, это сработало безотказно. Дело не открыли — мало ли психов умирает по больницам. Из медицинской справки ясно: самоубийство совершено в состоянии депрессии, в момент помрачения сознания.

Ляля была сражена внезапностью несчастья и способом, которым мать рассчиталась с жизнью. Дома она долго рассматривала глубокие вмятины с внутренней стороны кабинетной двери, осторожно трогала пальцами ямки и торчащую щепу. Бронзовая Диана с копьем и собакой у ноги была местами сильно погнута. Мама гордилась этой фигуркой XIX века, которую отыскала в антикварной лавке на Старом Арбате. Когда-то она так любила ходить по магазинам! Ляля почувствовала, как ломит голову и подступает тошнота. Как же всё-таки это произошло? Что послужило толчком? Это оиа своим безразличием и насмешками подтолкнула мать к самоубийству!

Но признание вины не умалило страданий. «Господи, почему всё так, а не иначе? - вопрошала Ляля мысленно того, кому не верила. Да, веры не было, но скорее по недостатку духовного воспитания, из-за душевной лени, а не из взвешенного принципа, нс допускающего возможности существования высших нематериальных сил. И к кому же ещё можно обратиться в минуту отчаяния просто так, нс ожидая ответа и надеясь хотя бы на сопереживание, которого ни муж, ни отец в данном случае ей дать не могли. Между нею и мамой лежало пустое, необитаемое пространство. После смерти матери — казалось, нелюбимой, неуважаемой, всем надоевшей, - перед Лялей впервые мелькнула мистическая тень одиночества.

Поминок не справляли - Большаков запретил:

Терпеть нс могу этого языческого ритуала.

Он уже пришёл в себя. Крышку гроба закрыли, могилу засыпали землёй, черты лица бывшей жены стёрлись из памяти, а те, что нс стёрлись, он оттуда выбросил.

После кладбища Большаков заехал к дочери и зятю на Кутузовский, где на кухне, не чокаясь и не закусывая, они выпили по стопке «Столичной»,

Почему? - в который раз произнесла Ляля и заплакала.

Твоя мать была прекрасным человеком, - вздохнул Виталий Сергеевич, не ввязываясь в объяснения главного. - Прежде всего, она подарила мне тебя. Ну и ещё много чего хорошего. Правда, ревнива была без меры. Помнишь историю с вилкой? В период климакса ревность переросла в болезнь. Я тебе не стал говорить, но однажды она явилась прямо в офис с пистолетом, который неизвестно где взяла, и грозилась застрелиться на глазах у служащих. Тогда мне удалось се успокоить. Жаль, что все так печально закончилось. Пусть земля будет ей пухом!

Большаков был опытный стратег, разбирался в людях и умел ими управлять. Ляля с чувством благодарности прильнула к отцу, такому дорогому и теперь уже единственному родному по крови существу. Мысль о предательстве, которая внезапно пронзила ее на кладбище, выглядела глупой. Отец сё любит. Но откуда у мамы пистолет?

Максим пил молча, и тесть старался не смотреть ему в глаза — этот казак носом чует враньё. Может, поэтому извинился и вышел, оставив его наедине с Лялей. Какой деликатный! Впрочем, говорить больше нс о чем.

Ну, мне пора, - сказал Виталий Сергеевич и поцеловал дочь в макушку. - Вероника ждёт внизу, в машине. Мы возвращаемся за город, будем пока там жить. Как видишь, очень деликатная и воспитанная женщина.

С таким каменным лицом хорошо в покер играть.

Не будь к ней строга.

Ольга сразу напряглась.

Пусть знает своё место, раз моложе меня.

Она тебе нс нравится?

Думаю, это нс имеет значения, если она нравится тебе.

Вероника человек новой формации, поэтому не всегда понятна.

Времена меняются, а люди нет. Могут трансформироваться роли, но не суть.

Это философия, а жизнь проще и сложнее одновременно. Я дал тебе все: характер, профессию, независимость. Я оплачиваю роскошь, к которой ты привыкла. Нс на зарплату же доцента и даже не на деньги твоего мужа куплены норковые шубы и бриллианты в несколько карат, Я всю жизнь вкалывал, как грузчик. Под занавес мне тоже хочется пожить в своё удовольствие. Вполне естественное желание, не выходящее за пределы нормы. И с кем - решать мне.

Это уже была заявка на нового отца. Ответа он не ждал, И Ляля опять почувствовала, что её обманули. Боль была едва ли нс сильнее той, которую она испытала, узнав о смерти матери. Даже подумала: почему люди не умирают раньше, чем изменятся к худшему? Отца, прежнего, которого она любила как себя, было отчаянно жаль.

Через неделю Большаков пригласил дочь с мужем в ресторан на свадебный обед в кругу семьи.

Я плохо себя чувствую, - сказала Ляля.

Прошу тебя. Для меня это важно.

Она понимала - он лжёт. Важно нс для него - для новой жены: увидеть прежнюю, возможно, единственно настоящую любовь отца отодвинутой на второй план, униженной скоропалительной процедурой попрания матери и восшествия на престол новой повелительницы. Как у него повернулся язык озвучить такую просьбу?

Ты понимаешь, что мне тяжело? - Ляля чуть не сказала «противно», но сдержалась.

Я прошу, - повторил отец. - Очень прошу.

В его голосе звучали незнакомые нотки: он готов умалить свою гордость, лишь бы угодить чужой женщине. Неужели так низко пал? Надо его поддержать, но крайней мерс, пожалеть,

Ну, хорошо.

Она медленно положила трубку на рычаг и задумалась: папа, ау, где ты?

Максим в ресторан не пошел, как Ляля ни просила, хотя понимал, что бросает жену на растерзание хищникам. Уж очень ему были неприятны «молодожёны», но он нс стремился это обнаружить по причинам вполне прагматического свойства. Встреча может закончится скандалом: Вероника - не Большаков, ей дипломатические реверансы без надобности, наоборот, чем хуже отношения, тем для неё лучше. Влияние на нового мужа должно быть чистым, без примеси старых сентиментальных привязанностей. Слепота Ляли по отношению к отцу всегда раздражала Максима, Когда-нибудь истина должна обнажиться. Возможно, именно Вероника явится катализатором. Однако принимать участие в разоблачении иллюзиониста ему не с руки, достаточно роли утешителя дочери, кстати, очень непростой, поскольку обман длился всю Лялину жизнь и оттого обладал редкой устойчивостью.

Столик в дорогом ресторане был сервирован безукоризненно — ничего, кроме ослепительно белой скатерти, мягких салфеток и маленькой вазочки с веточкой мелких орхидей. Кушанья, тарелки и приборы к ним, а также специи подавались по мере надобности. Мальчики-официанты демонстрировали блюда, сгибаясь пополам и поражая ровностью проборов в склеенных гелем волосах. Они старались нс дышать, понимали, что клиенты опытные и размер чаевых непредсказуем.

Ляля оделась подчёркнуто просто и настроилась на иронию. Отец выглядел излишне настороженным и слегка торжественным, с дурацким цветком в петлице: ни дать ни взять Эркюль Пуаро. Вероника надела зелёное платье для коктейлей, жирафью шею украшало изумрудное колье, подаренное Виталием Сергеевичем Наде в благодарность за рождение дочери. Ляля сразу поняла, что это нс случайность, а знак — мамины драгоценности унаследованы новой женой. Так не полагается. Если ис половина, то хоть что-то должно было перейти к дочери как память. Ладно, ведь ему нужно чем-то покупать любовь этой тонконогой серны. Бедный папа! Как могло случиться, что он выбрал себе подобную женщину? Впрочем, похоже, она его выбрала. Отец - мужчина, ещё не потерявший способности доставлять удовольствие партнерше, но мужчина стареющий, потому слишком сильно отравлен ядом молодой змеи. Бороться с этим бессмысленно. Со временем наступит привыкание, действие отравы ослабеет, и папа, прозрев, обретёт прежнюю независимость.

Внимательно разглядывая вблизи безжизненное лицо отцовской избранницы, Ляля убедилась, что его статичность удачно скрывает отсутствие эмоций. Подобных людей ничто не трогает, поэтому они способны на жестокость. Дочь ощутила почти мистический страх за отца. Он всю жизнь её опекал и вправе рассчитывать на поддержку.

- Вам повезло с моим папой, - сказала она. - Всё в наличии, и нечего желать. Наверное, это ваш идеал?

Вероника посмотрела на бывшую примадонну Большакова исподлобья и не сочла нужным ответить. Слова лишь бирюльки по сравнению с деянием. Она сделала всё, как хотела. Забавно препираться с повергнутым противником. Застывшее лицо референтки вдруг приобрело выражение самодовольства, чётко обозначившее, что она празднует не заключение брака, а победу над ценностями, из которых складывался прежний мир Большакова. Неправедную и скорую, но победу. Теперь этот некогда сильный человек будет подчиняться не дочснъкиным, а се желаниям и даже прихотям.

Между тем Ляля старалась во всю.

Пана сильно устаёт и привык к вниманию. Он любит тихую музыку и природу. Ещё борщ. Нс выносит, когда цветы в вазах сильно пахнут. И не разрешайте ему долго париться в сауне, хоть он и хороший спортсмен, но сосуды уже требуют бережного отношения.

Вероника снова нс ответила, словно обращались не к ней. Большаков улыбнулся дочери, но тему не поддержал, показалось, что она ему в какой-то степени даже неприятна.

Ужин закончился в молчании. Участники представления любезно распрощались и разъехались по домам. Не увидев на стоянке возле дома автомобиля мужа, Ляля из машины позвонила ему на работу, чтобы поторопить. Обычно Макс являлся поздно, а у неё сейчас так тяжело на сердце, что одиночество невыносимо.

Трубку взяла секретарша, почти приятельница - знакомы двадцать лет.

Леночка, а где мой?

Сказал, на объекте.

А почему мобильный не отвечает?

Не слышит, наверное, там грохот, как на войне,

Этот аквапарк его совсем замордовал. Поужинает - и спать. Так мне мужика импотентом сделают.

Ничего. Отдохнёт - злее будет.

Злее некуда.

Вот видите. Значит, я права.

Ну, пока.

Будьте здоровы.

Постараюсь, - ответила Ляля и прислушалась к головной боли, которая время от времени наваливалась на неё без пощады.

Пока можно терпеть. Но она представила, как будет ходить из одной пустой комнаты в другую, томясь в ожидании мужа, поэтому нс стала подниматься к себе, а пошла к Валентине. Там уютно pi спокойно. Милая глупая сестра Макса, с её тяжёлыми грудями pi по- деревенски распущенным животом, с примитивными потребностями и наивным представлением о счастье. Ей даже муж не нужен - нашла себя в детях. А что она ещё может?

Ляля нажала кнопку звонка. Дверь открылась почти мгновенно, словно Валя караулила, но явно нс её. Кого же? Своего любовника? Так тот вроде уехал. Нового завела? Но кто на неё польстится? Растолстела после вторых родов, обабилась. Они давно не виделись - отпуск, потом похороны, все эти переживания. Но почему так испугана?

Необязательные мысли пронеслись метеором и вернулись к печальным событиям последних дней.

Ты знаешь, моя мама умерла? - сказала Ляля, бессильно опускаясь на пуфик прямо в прихожей.

Валентина молча кивнула.

— Ужасно, ужасно! Мама была незаметным человеком, а без неё жизнь словно перевернулась. Сейчас обедала с отцом и мачехой (последнее слово Ляля произнесла брезгливо). Отвратительная баба, а он очарован и повергнут. Разве что ноги ей при всех нс целует. Жаль его до слёз. И нс представляю, что можно сделать. Такое впечатление, что он вполне счастлив. Но нормально ли эго? Он же умный! Мне так тоскливо, муторно, а Макс еще на работе. Я подожду здесь, можно? Наверняка он позвонит, будет меня искать.

Валентина испуганно заморгала и ничего нс ответила, В наступившей тишине из кухни доносилось, как малыш кряхтит и колотит пластмассовой погремушкой по столу. Потом выбежал старший, пятилетний Славик, и схватился за материнскую юбку. В это время в замке повернулся ключ - вошел Максим, нагруженный продуктовыми пакетами.

Ребенок бросился к нему с радостными воплями:

Папа! Пана пришёл!

У Ляли непроизвольно задёргалось веко. В конце концов, мальчик мог назвать своего дядю как угодно, но она увидела округлившиеся глаза мужа, и в голове словно лопнула струна. Жалобный звук ещё длился, а она уже бежала вниз но лестнице. На улице оглянулась - нет, это невозможно! — но её никто не догонял, чтобы разубедить. Значит, правда. Ноги, а следом и всё тело отяжелели, словно налились свинцом. Она с трудом перетащила груз отвергнутой плоти на другую сторону улицы и оказалась на кровати в собственной спальне. Как нашла подъезд, села в лифт, вошла в квартиру — не помнила. В ушах продолжал раздаваться голос ребёнка: «Папа, папа, папа!»

Ляля накрыла голову подушкой. Какая жгучая боль! Еле успела в туалет - сё вырвало. Ужин из дорогого ресторана был горько- кислым. Хотелось выть.

Из неё словно вынули душу, и тело, лишившись стержня, превратилось в аморфную массу. Необоримая слабость охватила мозг, мышцы, суставы. Как подкошенная, не раздеваясь, она повалилась на одеяло, судорожным движением подтянула колени к груди и провалилась в обморочный сои.

Глава 12

Ляля очнулась с ясным ощущением свершившейся беды. Была ночь, в окна проникал голубоватый, призрачный свет уличных фонарей. Обстановка вокруг напоминала театральные декорации к бытовой пьесе. Стильная мебель, картины в золоченых багетах, слабо мерцающий хрусталь - вещи, которые она так тщательно подбирала, с таким азартом приобретала. Зачем? Невольно вспомнилась любимая мамина статуэтка Дианы-охотницы, с помощью которой та пыталась достучаться до совести отца. Вещи. Кому они нужны, если нет счастья? Парик на лысую голову.

Какая же она дура! Но было просто невозможно заподозрить в Валентине любовницу! Если мужчина уходит от одной женщины к другой, та, другая, должна быть чем-то лучше - красивее, умнее, уж во всяком случае, моложе. Да, обязательно моложе, молодость чаще всего является единственным преимуществом новой жены, на которую обменивалась прежняя. А они с Валей ровесницы. Что же он нашёл в толстой деревенской бабе? После французской парфюмерии родного говна понюхать захотелось! Одно слово - Есаулов. У него душонка безземельного казака, влюблённого в потную лошадь.

Ах, как ломит затылок! Ольга выпила несколько таблеток тазс- пама и снова на время отключилась, а когда вернулась к действительности, кожей ощутила, что Макс лежит рядом. Может, весь этот бред ей лишь приснился? Но посмотрев в лицо мужа, искаженное гримасой болезненного знания, Ляля заплакала. Они обнялись и теперь плакали уже оба, пытаясь смыть слезами презрение к себе.

Она стыдилась слабости, позволяющей любить лживого мужчину, он ненавидел своё неумение лгать и фатальную невезучесть, Слёзы сбили с толку обоих, Максим думал, что жена рада его возвращению и готова смириться, а Ляля думала, что Макс осознал вину и намерен исправиться. Почувствовав, как рука мужа ищет под одеждой ее голос тело, она застонала: «Нет, пет...» Но сил сопротивляться не было.

Потом они пили чай. Ляля сидела напротив, и мелкие слезинки без остановки катились по сё странно и быстро исхудавшему лицу, капая прямо на скатерть.

Я так тебя любила. Как ты мог столько лет обманывать?

Он отвечал, страдательно кривя рот и прихлёбывая маленькими глоточками обжигающую жидкость:

Просто попал в безвыходное положение, В станице Валя считалась моей невестой, я с ней гулял, уезжая в Москву, дал клятву жениться. Она забеременела и родители пригрозили выгнать. Они нс казаки, пришлые, к тому же адвентисты седьмого дня, на них и так православные станичники косились, а тут такой позор! Не мог я бросить ее с ребёнком. Ты успешная женщина, ты сильная, а она такая незащищённая, мягкая, нс способная бороться. Она без меня пропадёт, и дети пропадут. Детей жалко.

Надо было всё объяснить мне с самого начала.

Вряд ли тогда ты пошла бы за меня, а я влюбился без памяти, Да и чем лучше правда? Она разрушила нашу жизнь, которая могла длиться и длиться.

Втроём?

В этом нет ничего особенного, если женщины нс возражают.

Ольга покачала головой.

- Конечно, всякая норма - лишь условное общественное соглашение. Но мы же нс мусульмане - тысячу лет назад Владимир Красно Солнышко выбрал православие.

И зря, многие проблемы страны сильно упростились бы. Что касается меня лично, хоть я и казак в энном поколении, но по духу протестантская церковь мне кажется приемлемее других — проще, больше ума, внимания к человеку и полное отсутствие мишуры. Веру надо выбирать сознательно.

Что-то концы с концами нс сходятся: выбрать сознательно, а верить неосознанно, ведь в вере логики нет. Во всех религиях главное — принимать на веру учение своего бога, и совсем не важно, как верить.

Ольга вдруг хлопнула себя ладонью по лбу: как же она сразу не догадалась, когда узнала, что Валя адвентистка? Ведь адвентистка нс может быть казачкой!

Сказала с укором:

Не думала, что влияние Валентины так глубоко, что ты готов забыть даже веру предков.

Да какая вера, когда я только формально крещён, а на самом деле живу и чувствую как атеист! Я люблю и тебя, и Валентину, но там - без страсти, понимание и отцовство.

Ляля вспылила:

Ах вот оно что! Лузсры разумеют друг друга без слов. И еще дети. Никогда не думала, что тебе так нужны дети. Их можно делать без страсти?

Еще как! Ты ведь нс хотела...

В общем, здесь у тебя страсть, а там - покой, семья, укрытие от штормов. Комфортно устроился. Случайную измену я могла бы простить, но этот продуманный многолетний обман... Считаешь меня безучастной куклой? Не-с-т, скорее я идиотка!

Ты прекрасна, и я люблю тебя.

Она прочла печаль на его лице, и душа у неё перевернулась в предчувствии того, что ждёт их дальше.

Любишь... Ну и что? Я тоже тебя люблю, - сказала Ольга устало. - Ты заходи ещё, мы поговорим, поплачемся друг другу в жилетку, чаю выпьем, но близости больше не будет. Невозможно. Несбыточно. - Она сделала какой-то неповторимый, лёгкий и вместе с тем отчаянный жест рукой возле своей головы. Как будто была пьяна. - Всё. Улетело.

Максим не верил своим ушам: и это говорит его Ляля, которая выгибала спину, как кошка, и изнемогала в истоме от одного прикосновения руки? Но и он любил яростно, как нс любил никогда, хотя, надо признать, что её сексуальный огонь горел ярче, чем его собственный. Тем сильнее она ему нравилась. Да, предпочтительнее иметь в тылу женщину без карьерных устремлений, рожающую детей, а не избалованную, самовлюблённую дочь жестокого отца, который супругу засунул в психушку, чтобы не путалась под ногами, а зятя задумал выдрессировать под себя. Жизнь, с виду благополучная, вдруг представилась Есаулову цепочкой невезений, задавленных обид, неотомщенных оскорблений, Ляля права, Валентина - спасительный якорь, тихая гавань, где чинят потрёпанные бурями жизни паруса,

Максим благодарно поцеловал жену и вернулся к любовнице, но почти каждый вечер после работы продолжал являться на Кутузовский, вздыхал, пил водку, закусывая балыком и икрой, сетовал на душевную неустроенность, на постоянные вопли малыша и невозможность выспаться. Заполночь, когда наставала очередь зелёного чая с мятой, варьировалась и тема жалоб: на улице мерзкая погода, много работы, целый день на стройках, порой присесть некогда да еще старик придирается - стариком Есаулов называл тестя — похоже, собирается уволить,

- Не уволит, — успокоила Ляля. - Я не разрешила.

Максиму сделалось стыдно, что она просила за него отца, и он стал твердить, как она добра и как ему без неё плохо. Ольга терпеливо слушала эту галиматью - нужно же было чем-то заполнить время, которое они раньше проводили на ложе любви, нс нуждаясь в словах. Конечно, затащить себя в постель она не позволит, но хоть попытаться он мог? Вдруг не устояла бы? Странно видеть рядом мужчину, который столько лет дарил ей умелые ласки и не отличался осторожностью, а теперь боится даже приблизиться.

Но Ольга ошибалась; то была лишь передышка организма, неожиданно получившего контузию. Максиму нужна была пауза, чтобы приноровиться к новому ритму. Сохранялась также надежда вернуть ситуацию к первоначальной позиции, когда обе женщины играли в его жизни чётко обозначенную роль. Валя возражать нс станет, да и кто её спрашивает? Ляля амбициозна, но сильно любит - веский аргумент в его пользу. Любовь приручает натуры и посильнее.

Действительно, оставшись без мужа на пике женской зрелости, Ольга была в отчаянии. Лучше бы она никогда не узнала демона страсти, который теперь не давал ей ни минуты покоя, демонстрируя остроту зубов и когтей. Ночами, распалив воображение, она пыталась представить, что испытывает Макс, когда хочет ту, др}?- гую, женщину, прикасается к мягкому телу, находит губами губы, чувствует языком язык. Ляля стонала от боли. Засыпала на рассвете, и в коротком тревожном сне муж, молодой, загорелый, весёлый, обнимал её, доводя до исступления, но ии разу тела их не соединились - в решающий момент сон обрывался* Она протягивала руку и нащупывала в темноте стылую подушку на другой половине кровати* Потом горстями пила транквилизаторы, чтобы притупить зов гормонов и тоску одиночества* Получалось плохо.

Страшило, что завтра опять будет утро, когда надо встать, умыться, заварить кофе и выпить его, как это было вчера, позавчера, позапозавчера и будет завтра. А может, всегда. Потом она наденет пальто, сапоги и выйдет на улицу, где станет бессмысленно брести под дождём от дома к дому, вглядываясь в лица прохожих, безразлично устремлённых мимо неё по каким-то только им интересным делам. Но она-то знает, что и эти люди сегодня делают то же, что вчера, они вышли утром и пойдут той же дорогой вечером, но скрывают от окружающих ощущение вечного верчения, чтобы ие задумываться глубже и не впасть в отчаяние.

А она привычно заведёт машину, доедет до института, механически прочтёт очередную лекцию, с кем-то поговорит заученными стёртыми словами, вернётся домой, поднимется на лифте, повесит пальто на вешалку, а сапоги бросит прямо посередине прихожей, пойдёт и упадёт на постель, не чувствуя ни усталости, ни голода, а лишь желание потерять память. Ночь страшнее всего. Кровать похожа на могилу, где каждый обречён лежать один. Она и будет лежать в полузабытьи, пока нс наступит новый день, такой же как все предыдущие и последующие* Можно ли назвать это жизнью?

Люди живут только потому, что родились и ничего иного нс умеют. В этой неодолимой тяге к жизни заключена какая-то безумная тайна. Такая же, как в звездном небе, течении вод и страхе перед смертью. И она сама - одно из безумных созданий, которые замечают только себя - остальные плавно скользят мимо и говорят голосами, похожими на шорох листьев.

Иногда в эти звуки неожиданно врывались телефонные звонки, похожие на колокольный набат, или никчемные визиты знакомых, и она просыпалась на время, и делала вид, что тоже жива. Большаков, несмотря на увлечённость молодой женой и плотный рабочий график, все ещё выкраивал время для дочери. Изредка они обедали или ужинали вдвоем в ресторане, хотя без прежнего доверия это превращалось в муку.

Виталий Сергеевич сразу заметил страдальческие складки у рта и странности в поведении своей девочки.

А где мой драгоценный зять? — спросил он при очередной встрече на Кутузовском.

Это точное попадание в цель сломило Лялину гордость. Её нравственные силы были на исходе. В слезах она бросилась на шею отцу и, словно отношения между ними не были подпорчены последними событиями, поведала всё без утайки. Кому же еще она могла высказать всю горечь от измены Макса? До своей новой женитьбы отец безраздельно врачевал сё душевные раны и пока оставался единственно близким человеком.

Папа, я в отчаянии! Я не знаю, что делать! Я погибаю! Мне жизнь не мила.

Узнав об измене зятя, Большаков подивился не тому, что Максим завёл бабу на стороне, а тому, что настрогал детей и незаконную семью нахально поселил в квартире Ляли. А когда она сообщила, что и квартира поменяла собственника, взъярился:

Как ловко всё обтяпал, деревенский правдолюб! Плохой я психолог. Но кто ждал от ершистого провинциала такой прыти?

А про себя подумал: похоже, внуков, на которых он рассчитывал, ему не видать, так почему бы не заиметь собственного сына? Вероника молодая, гибкая и пользу свою блюдёт крепко, а дети во всяком деле, тем более наследственном, веский аргумент. Но сейчас надо помочь дочери.

Я предостерегал тебя от связей с чуждым нашему кругу человеком, - сказал Виталий Сергеевич. - Ну, это дело прошлое. Разведись и брось о нём думать! Он ведь здесь уже не живёт.

Ляля зарыдала ещё горше:

Я люблю его, я всё равно его люблю!

Отец обнял дочь и, гладя по голове, сказал:

Милая, ну надо же хоть немного уважать себя. Помни, что ты Большакова, и не теряй достоинства. Ты красивая, обеспеченная женщина, у тебя появится масса поклонников, мужей, любовников - кого только захочешь,

Люблюююю...

Виталий Сергеевич вытер дочери нос своим платком и вздохнул.

При сложившихся обстоятельствах развода всё равно нс избежать. Только зря будешь терзаться. Лучше обрубить сразу.

Завтра же уволю его к чертям собачьим! Надеюсь, акции хранятся в доме?

Ляля словно не слышала вопроса.

Умоляю, не увольняй! Тогда - конец! Я еще к этому не готова! Обещай мне!

Хорошо. Сама подашь сигнал. Условились?

Да.

Разговор с отцом хоть и не мог дать никакой надежды на восстановление отношений с Максом (Ляле казалось, что она и сама этого не хочет, слишком уж в унизительное положение её поставил муж), но вселил уверенность, что она противостоит своей беде нс одна. Чем далее, тем яснее делалась неотвратимость полного разрыва, но она тянула время, надеясь смягчить болезненную остроту предстоящего шага. Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, стала сутками блуждать в Интернете. Интернет, уверяла реклама, упрощает жизнь, снимает эмоциональный накал; кончилась эпоха перехода от устного языка к письменному, теперь и книги, и почтовая связь становятся анахронизмом; выдать сообщение можно, нажав кнопку; от текста мы переходим к внутреннему диалогу; человек всё больше погружается в себя; тому, кто сидит за компьютером, мало что и мало кто нужен реально.

Задачи совпадают, подумала Ляля. Надо попробовать.

Быстро менялись разделы, картинки, но клиповое мышление не увлекало. Зашла на сайт знакомств, начала читать бесконечные послания ищущих себе пару - от предложений иерепихнуться в свободную минутку до серьезных матримониальных намерений. Попадались любопытные тексты, составленные со знанием психологии, но больше шелухи, стандартных фраз, за которыми зияла пустота и боязнь одиночества. Начать переписываться самой? Если бы ей, как основным пользователям блогов, было лет пятнадцать- двадцать, можно было бы попробовать, но к сорока отчётливо понимаешь, как мало значат слова. Даже более того — слова скрывают истинный смысл сказанного, речь и оформилась для того, чтобы передавать прямое значение действий, а не то, что за ними подразумевается. Подтекст уже есть продукт развитого воображения.

Ляля отключила компьютер. Несмотря на то, что Интернет умножает выбор, возводя его в степень социальной проблемы, базовые качества человека остаются прежними. Цифровые технологии нс способны удовлетворить потребности души, разве что искалеченной* Лично для неё собственные переживания важнее парадигмы поколения, запутавшегося в мировой паутине. Молодых можно понять: они ещё не способны всерьез думать о смерти и строят долговременные планы, но генетически в каждом человеке заложено стремление докопаться до смысла жизни. Поскольку это путь тупиковый, молодые уходят в виртуальное пространство, возможности которого еще нс изведаны.

Пожалуй, наука ей ближе, и Ольга начала собирать материал для докторской диссертации. Пригласила дополнительно десяток аспирантов, которыми руководила не так небрежно, как раньше, а по максимуму, обновила текст лекций, с готовностью брала часы отсутствующих преподавателей, принимала активное участие в заседаниях учёного совета. Зав. кафедрой нс мог нахвалиться, а ГэПэ - дьявол в юбке — насторожилась: что-то тут не так. Впрочем, она никогда не принимала поспешных решений - время покажет.

Несколько раз Ляля ездила на зарубежные курорты, флиртовала все больше с женатыми мужчинами, утешаясь тем, как злятся их жёны. До серьёзных романов дело нс дошло — она была слишком яркой и самостоятельной личностью, и желающих впутаться в капитальную историю не находилось. К тому же никто не мог заменить ей Макса. Тело должно быть родным и пахнуть, как родное, но такое существует в единственном числе. А для курицы, которая с ним спит, он классический носитель семени, глава семьи. Для неё главное - наковырять жратвы, собрать иод крыльями цыплят с тонкими ножками. Она вьет гнездо из ничтожных вещей - сытного обеда, накрахмаленных носовых платков, жалостливых слов, тогда как существует только один язык - язык тела. У Валентины тела нет: кости, мускульная масса, жир, запечатанные в мешок из растянутой кожи. Рухлядь, нс наделённая сексуальной энергией. Что он с нею делает, почему встаёт его член, вместо того чтобы поникнуть от тоски? Ляля терялась в догадках. Где это маленькое колёсико, которое сообщает направление всему механизму? Похоже, оно так умело спрятано от любопытствующих глаз, что женщине никогда не понять мужскую суть.