Беспокойные звезды

Я упал на колени, как подданный перед своей королевой, и позволил огню Дракона снова прокатиться по моему языку, пока я лакомился ею.

Рокси застонала так громко, что мой член запульсировал от желания, а я продолжал вводить и выводить из нее пальцы, пытаясь поглотить ее клитор. Ее бедра покачивались у моего лица, ее мышцы вырываясь из цепей, которые сковывали ее, и я продолжал лизать и толкать пальцами, пока она не кончила мне на лицо, ее киска крепко сжималась вокруг моих пальцев, как будто она никогда не хотела их отпускать.

Я зарычал от отчаянной потребности в ней, огонь внутри меня разгорелся сильнее, а воздух вокруг нас замерцал от интенсивности тепла, которое мы излучали.

Я дернул за цепи, сдвинул их ниже и схватил ее тело, направляя ее вниз, чтобы она легла на кучку монет передо мной, ее крылья расправились под ней, как у падшего ангела.

Я держал ее бедра широко, прикусив нижнюю губу и позволив взгляду бродить по каждому сантиметру ее обнаженного тела. Ее грудь быстро поднималась и опускалась, а соски напряжены от потребности. Блестящая влажность ее киски заставила меня застонать, и я отказался от всякого намерения тянуть это дольше.

Я стянул штаны и вошел в нее одним резким, яростным движением, в результате чего ее имя сорвалось с моих губ, а из ее уст раздался крик чистого блаженства.

Она дернула цепи, но я крепко держал ее, отклоняясь назад и наблюдая за ней, пока я стоял на коленях между ее бедрами и трахал ее жестко и глубоко. Я наблюдал, как мой член погружался в нее снова и снова, мои пальцы впились в идеальный изгиб ее задницы, пока я входил в нее до упора и захватывал ее дыхание каждым толчком.

Ее крылья согнулись под ней, черные волосы рассыпались по золотым монетам, а ее глаза смотрели на меня, впитывая меня так, будто она тоже не хотела, чтобы это закончилось.

Я пришел в ярость, двигая бедрами сильнее и быстрее, встречаясь с этими зелеными глазами, которые держали меня полностью в своей власти, пока я трахал ее, как язычник, и чувствовал, как она ломается подо мной.

Она громко выругалась, когда кончила снова, и я издал рев Дракона, когда тоже кончил, напряженные пульсации ее киски требуя от меня каждую каплю, пока я наполнял ее своей спермой и снова отмечал ее как свою.

— Пошел ты, — задыхалась она подо мной, в то время как я ничего не мог сделать, кроме как ухмыльнуться ей с чистым удовлетворением. Она — мое существо. Я претендовал на нее. Прекрасную воровку моего сердца.

Ночь плотно сгустилась вокруг нас, настолько глубокая, что даже помощь моих даров Дракона не помогла пронзить тьму, когда мы приблизились к складу ФБР.

Мы разделились на две группы, и я вместе с Рокси и Калебом пытались вывести из строя все, что было создано, чтобы удержать нас. Рокси сказала, что она лучше всех подготовлена, чтобы доставить нас туда, из-за незаконного характера нашей задачи, в которой, по ее словам, у нее гораздо больше опыта, чем у нас. Я не мог сказать, что это совсем неправда, но я знал, что ей больше всего нравилось вытаскивать на нас карту королевы всякий раз, когда она могла.

— Вы уже закончили с защитой?

Рокси зашипела в темноте, а я, стиснув зубы, проигнорировал ее, сосредоточившись на защите, которую мы с Калебом вместо этого пытались деактивировать.

Магия была сложной и запутанной. В бесчисленные его слои были встроены сигналы тревоги и отключения, а это означало, что просто взломать их грубой силой не получится. Это было ФБР, а не тайник Киллблэйза какого-то бандита, к которому мы пытались получить доступ.

Магия Калеба столкнулась с моей, слегка подталкивая, когда он обнаружил трещину, которую я не заметил, и кивнул ему, хотя он, вероятно, не мог видеть ее в темноте и вложил в нее нашу объединенную силу.

Слабый щелчок прозвучал, и я медленно вздохнул, почувствовав, как щиты расходятся, открывается брешь, через которую мы сможем проскользнуть незамеченными.

— Готово, — объявил Калеб.

— И как ты собираешься бороться с заборами?

ФБР установило высокие электрические заборы, которые окружали всю эту территорию на многие мили. В центре гигантского комплекса находилась гора, не похожая ни на одну другую. Изнутри он был высечен в неприступную крепость, вход в которую требовал очень высокого уровня безопасности.

О перелете через эти заборы не могло быть и речи, поскольку над этим местом возвышались магические обереги, и если бы близнецы прорвались через них, сработала бы тревога, которая привлекла бы все аварийные подразделения ФВБ по всей Солярии к этому самому месту. И ключевым моментом здесь было получить доступ так, чтобы они не заметили, что мы это сделали. Итак, мы проникли немного более тонко, и поскольку заборы были покрыты датчиками в качестве второго уровня защиты этого места, именно здесь знания Рокси перевешивали наши. Это была смертельная безопасность, не та вещь, о которой беспокоились многие Фейри, и, без сомнения, именно поэтому ФБР решило включить ее в свою безопасность. Не многие Фейри знали бы, как обойти такую проблему, но занятие Рокси воровать мотоциклы у людей с кучей денег сделало ее довольно хорошо разбирающейся в таких вещах.

Рокси прошла через траву к линии забора и остановилась, осматривая металлический ящик, стоявший на земле рядом с ним.

Она осторожно открыла его и начала что-то делать с путаницей проводов внутри.

— Сколько времени это займет? — спросил Калеб, когда секунды потянулись за минуты, и откуда-то внутри комплекса раздался приглушенный стук.

— Не так долго, как трахаться с оборотнем, — пробормотала она.

— Что? — спросил он, резко повернув голову, чтобы посмотреть на нее, и я ухмыльнулся.

— Хотя я бы сказал, дольше, чем трахаться с вампиром, — задумчиво добавил я. — Знаешь, из-за скорости.

Я почувствовал на себе его взгляд, но невинно посмотрел на затянутое облаками небо, словно искала звезду среди тьмы.

— Это не так, — проворчал Калеб.

— Так ты думаешь, что Оборотень кончает первым? — с любопытством спросила Рокси, ее голова все еще была внутри ящика, и слабое сияние ее пламени Феникса освещало одну сторону ее прямого лица. Она была чертовски хороша в этом.

— Он… что… я не знаю. Откуда мне это знать? — спросил Калеб, снова взглянув на меня, и я пожал плечами.

— Вуаля, — прервала его Рокси, и постоянное жужжание электрического забора внезапно затихло вокруг нас. — Пора идти.

Она поднялась на ноги и поспешила прочь в темноту, а я последовал за ней, не обращая внимания на то, как Калеб смотрел нам вслед, и направился прямо к месту действия. Я не знал, что нужно сделать, чтобы претендовать на этот Камень Гильдии, но так или иначе, я был полон решимости увидеть его сегодня вечером.

ГЛАВА 14

— А ты уверен, что не переусердствовал с Фейзин? — подозрительно спросила я Сета.

Он принес с собой большое количество чрезвычайно легковоспламеняющейся жидкости, и Джеральдин теперь скакала вокруг, разливая ее повсюду, как пикси в высокой траве. Макс сидел на дереве, его стрела была нацелена на комплекс ФБР, окружавший высокую гору, где хранилась вся контрабанда в Солярии.

— Я принес как раз нужное количество, — настаивал Сет. — Поверьте мне.

— Только не поджигай мир, — сказала я с усмешкой.

— Я оставлю это Фениксу, — сказал он.

Орион появился как неясное пятно, небрежно поправляя волосы и резко остановившись рядом со мной.

— Я сделал полный круг, нет ничего лишнего. Здесь нет дополнительных подразделений ФБР, и я слышал, как один из охранников сказал, что группа агентов заболела гриппом Фейри. Мы выбрали идеальную ночь для удара.

— На этот раз звезды, должно быть, благоволят нам, — сказала я, взглянув на мерцающих маленьких засранцев и задаваясь вопросом, каково это — не быть проклятым мстительной звездой по имени Клайд.

Возможно, другие звезды компенсировали его глупость, или, может быть, здесь были более скрытые опасности, о которых мы еще не знали. Я собиралась занять оптимистическую точку зрения. По крайней мере, пока я не оказалась не права.

Калеб появился в порыве движения, его плечо коснулось плеча Ориона, когда он остановился.

— Забор сломан. Тори и Дариус ждут вас. Здесь мы разожжем огонь.

— Черт возьми, да, — взволнованно сказал Сет.

— Сюда движется патруль, — крикнул Макс.

Вокруг нас всех был сплошной заглушающий пузырь, поэтому я не беспокоилась о том, что меня подслушают, но громкость его голоса все равно заставляла меня смотреть в сторону забора, готовясь к драке.

— Пойдем, — сказал Орион, делая шаг ко мне.

— Держите их занятыми как можно дольше, — подбадривала я.

— Это будет настоящий пожар, дорогая Дарси, — сказала Джеральдин, подбегая обратно с канистрой в руке.

— Удачи, — сказала я, затем позволила Ориону подхватить меня в свои объятия, а Джеральдин отдала мне честь, прежде чем низко поклониться.

Я наблюдала через плечо Ориона, как Калеб выпустил из рук пламя, и трава с шипением поднялась вверх. Пламя поднялось на десять футов и продолжало подниматься, Фейзин загорелся огромным пламенем. Если бы это не привлекло внимание ФБР, то я не знала, что бы привлекло.

Орион добрался до пролома в заборе, где ждали Тори и Дариус, используя заклинание сокрытия, чтобы оставаться скрытым в тени.

— Сет переборщил на Фейзин, не так ли? — сказал Дариус, глядя туда, где огонь теперь вращался в диком вихре.

— Я чувствую, что мне не следовало поручать ему это дело, — задумчиво сказала я.

— Определенно плохой выбор, — фыркнул Дариус, а затем забрался на спину Ориона, пока я оставалась у него на руках.

Орион подхватил меня под руку, и Тори, нахмурившись, подошла ближе.

— Это та часть, где я притворяюсь твоей сумкой, не так ли?

— Давай, — подстрекал Орион. — Пойди мне под мышку, как хорошая маленькая сумочка.

Тори позволила ему подхватить себя, и он рванулся вперед на полной скорости. Я потеряла все из виду, весь мир превратился в безумное пятно, красно-золотой огонь превратился в дымку.

Орион замедлился и остановился, опустив нас, а Дариус спрыгнул со спины, хлопнув его по плечу.

— Хороший мальчик. Я дам тебе кусочек сахара позже.

— И я засуну его тебе в задницу, — сухо сказал Орион.

Мы подошли к вырисовывающейся серебряной двери в форме треугольника, вырезанной в подножии горы. Еще четыре треугольника располагались вертикальной линией на его поверхности, два были обращены вверх, а два — вниз, причем линия проходила через две точки, так что каждая из них представляла Элемент. Я подошла ближе с поднятой рукой, но магическое покалывание не коснулось моей ладони. Защита была снята, и казалось, что то, что удерживало эту дверь запертой, тоже могло разбиться.

— Блу, — предупредил Орион, когда я подошла еще ближе.

— Она справится, — легкомысленно сказала Тори.

— Мы должны оценить эту дверь, прежде чем вслепую прикасаться к ней, — прорычал Орион.

— Согласен, — сказал Дариус.

— Это похоже на символы Дома, что, если нам просто нужно наложить на нее магию Стихий? — предложила я, и Ксавьер впервые заговорил в мой наушник.

— Звучит как хорошая идея. Кажется, я тоже видел на полу четыре символа.

Я взглянула на землю и обнаружила, что он прав, и они были немного потертыми, показывая, где каждый Фейри стоял в прошлом.

— Готовапоспорить, что нам нужно задействовать всех четверых сразу, — остро сказала Тори.

Я подошла и положила ладонь на дверь, и Орион бросился вперед, схватив меня за запястье и сурово взглянув на меня.

— Нет.

Я невинно улыбнулась, и он посмотрел вниз, обнаружив вместо этого мою другую руку.

— Почему ты должна быть такой безрассудной? — он вздохнул, но улыбка тронула уголок его губ.

— Думаю, во мне течет кровь Дикого Короля, — сказала я.

— Ну не знаю. После встречи с вашей матерью, я бы сказал, что она придает вам обоим более безрассудную черту, — сказал Дариус учтиво, как будто это ничего не значило, но мы с Тори обе повернулись к нему с тоской. — Я расскажу вам об этом больше, когда мы здесь закончим. Теперь давайте. Пойдем искать сокровища.

Я встала на символ воздуха перед дверью, в то время как Тори взяла землю, Орион стоял на воде, а Дариус стоял в огне.

Мы все подняли руки, и Ксавьер запустил у нас в ушах обратный отсчет.

— Три, два, один.

Мы взорвали выбранные нами Элементы у двери, огонь Дариуса превратился в торнадо, смешавшись с моим воздухом, прежде чем вода Ориона залила его, и все, что осталось, — это красивая розовая лоза, ползущая к центру двери.

Каждый треугольник светился одновременно: красный — огонь, зеленый — земля, белый — воздух и синий — вода.

— Теперь последнее, быстро, — призвал Ксавьер, и Орион вынул из кармана кольцо Франчески.

Он поднял его в тот момент, когда из двери вырвался поток света, просканировав нас с головы до ног и заставив засветиться кольцо Франчески. Свет померк, и мы, затаив дыхание, ждали, предоставят ли нам доступ.

Ксавьер тихо свистнул мне в ухо, когда огромная треугольная дверь опустилась внутрь, как подъемный мост, открывая пещеристый проход за ней, и во мне разлилось облегчение. Черт, мы действительно сделали это.

Откуда-то из глубины горы донесся глубокий стон, и по моей спине пробежала дрожь.

— Это всего лишь ветер, — сказала Тори, уверенно входя внутрь.

Я побежала, чтобы наверстать упущенное, наблюдая за сверкающими минералами, текущими сквозь высокие стены по обе стороны от нас. Крыша этой пещеры была такой высокой, что потолок терялся в тени.

— Или монстр, — сказал Дариус, вытаскивая свой огненный топор Феникса и направляясь за нами вместе с Орионом.

Дверь захлопнулась за нашими спинами с оглушительным грохотом, от которого у меня заколотилось сердце. Я ожидала, что нас поглотит тьма, но минералы в стенах сверкали таинственным голубым сиянием, пропуская достаточно света, и нам больше не нужно было излучать его.

— Поверните направо в конце туннеля, — приказал Ксавьер.

Достигнув развилки тропы, мы последовали его команде, направляясь по более узкой тропе с одинаково высокими стенами по обе стороны от нас. Здесь было холодно, холод кусал мою незащищенную кожу, и я хотела выстрелить в свои вены, чтобы прогнать его.

Хотя мы шли осторожно, наши шаги были болезненно громкими, каждый звук усиливался в пустом пространстве.

Впереди нарастал непрерывный рев, похожий на поток огромного количества воды.

— В конце этого прохода должна быть лестница и ваш первый барьер безопасности, — сказал Ксавьер.

Вскоре мы добрались туда, и я с благоговением уставилась на огромный водопад, падающий вниз через центр винтовой лестницы, которая извивалась вокруг стен, как свернувшийся кольцами питон. Он был достаточно широк, чтобы гигант мог легко подняться по нему, но для нас это было бы чертовски трудным восхождением. По крайней мере, ступеньки были нормального размера.

Широкий пузырящийся бассейн темной воды находился далеко под нами там, где в него врезалась падающая вода, и я едва мог слышать что-либо сквозь какофонию шума.

Орион махнул рукой, и вокруг водопада распространился заглушающий пузырь, мгновенно заглушивший звук.

— У Франчески было разрешение на вход в эту зону, но на первом этапе здесь стоит барьер безопасности, — сказал Ксавьер.

Мы с Тори двинулись вперед, чтобы оценить его, и один общий с ней взгляд сказал мне, что она думает именно так, как я. Я шагнула вперед, и огонь Феникса вспыхнул в моей ладони, красное и синее пламя сплелись в гипнотическом танце. Чувство магии загудело прямо передо мной, и я позволила своей силе вырваться на свободу в огненном аду.

Мое пламя пронзило барьер, растворив его в треске искр, оставив путь вперед широко открытым.

— Слишком просто, — сказала Тори.

— Они как будто хотят, чтобы мы вошли и украли все их сокровища, — сказала я, и мы обе улыбнулись, прежде чем начали подниматься по каменной лестнице.

— Вы понимаете, что только что прорвались через некоторые из самых мощных защитных знаков, которые ФБР способно создать? — сказал Орион.

— И это, вероятно, было подкреплено магией высших офицеров ФБР, — добавил Дариус.

— Им действительно следует над этим поработать, — ответила я.

— Кто угодно мог войти сюда.

— Нет, есть только два Фейри, которые могли бы справиться с этим, — сказал Орион, и я оглянулась на него, обнаружив, что он идет за мной по пятам.

Мы двинулись дальше, и мои ноги горели, пока мы поднимались все выше, лестница казалась бесконечной и вела в самые высокие зоны горы.

— Как высоко мы поднимаемся, Ксавьер? — спросил Дариус. — Это занимает слишком много времени.

— Эм, типа пятьдесят этажей? — сказал Ксавьер, и Тори выругалась.

— К черту это.

Дариус бросил свой топор Ориону и начал раздеваться, сворачивая свою одежду в комок и передавая ее тоже. Он бросился с лестницы, и мы поспешили к краю, чтобы посмотреть, как он принял свою потрясающую форму золотого Дракона, взмахнул крыльями и сделал круг вокруг водопада, прежде чем взлететь рядом с нами, издав рычание, которое было четкая команда для нас, чтобы прыгать дальше.

Орион схватил меня и Тори, швырнув нас к нему на огромной скорости, за которым последовал порыв воздуха в наши спины, и я издала возглас, когда мы приземлились на спину Дариуса.

Тори села передо мной, и я схватила ее за талию, а Орион держал меня сзади, и мы все отодвинулись на дюйм назад, когда Дариус полетел вверх.

У меня свело желудок, и адреналин захлестнул меня, когда он по спирали взлетел вокруг водопада, его крылья отражали бледно-голубой свет, исходивший от стен.

— Почти приехали, — крикнул Ксавьер, и крылья Дариуса взмахивали медленнее.

Широкие арки вели к бесконечным проходам вдоль лестницы, и Ксавьер повел нас к одному из них, над которым сверкал символ ворона.

Дариус пролетел прямо через него, кончики его крыльев едва задевали стены по обе стороны от нас, но проход быстро становился уже, и вскоре ему пришлось приземлиться.

Мы быстро спешились, затем Дариус откинулся назад, одевшись в одежду, которую передал ему Орион. Мы продолжили путь через пещеру, пол уходил под наши ноги и вел нас к развилке тропы, одному проходу слева и одному справа, оба такие же темные, как и другой.

— Ксавьер? — спросила я.

— Подождите, — сказал он нам на ухо.

— Это кажется неправильным. Возможно, вы выбрали не тот проход.

— Мы просто выполняем твои приказы, — сказал Дариус.

— Вы уверены, что над ним был символ ворона?

— Почти уверен, — сказал Дариус.

— Совершенно уверен или уверен на сто процентов? — сказал Ксавьер, оба раздражаясь друг другом.

— Достаточно уверен. Как я уже сказал, — проворчал Дариус.

— Это не помогает, — вмешался Орион. — Я сбегаю и проверю символ.

— Подожди, нам не следует расходиться, — сказала я.

— Я вернусь меньше чем через пять секунд, красавица, — сказал он с плутовской ухмылкой, затем пробежал несколько шагов вперед, неловко замедлившись и остановившись, когда на самом деле никуда не пошел.

— Блять. — Обернулся он, его глаза устремились куда-то над моей головой.

Мы проследили за ним до вентиляционного отверстия, и Дариус выругался.

— Закажи подавляющий газ, — сказала я в отчаянии, пытаясь вызвать своего Феникса, но он дремал внутри меня.

— И камеру.

Тори указала на крохотное черное устройство над вентиляционным отверстием, поднеся ему средний палец.

— Они наблюдают и пытаются заманить нас в ловушку.

— Пойдем назад, — настойчиво сказала я, но когда эти слова сорвались с моих губ, по полу пробежала дрожь, грохотавшая прямо сквозь мои кости.

Вспышка движения на моей периферии заставила меня обернуться, и у меня перехватило дыхание при виде пяти гигантских шариков пульсирующей жидкости, мчащихся к нам с той стороны, откуда мы пришли.

Я перегородила проход стеной из твердой земли, и Тори затворила ее порывом тепла, запекая на месте. Но этого было недостаточно. Странные шарики пронзили его, разбрасывая грязь повсюду, пока они катились по курсу столкновения с нами.

— Это водные ловушки Фаэта, — ахнул Орион, осознав это, а затем обрушил на них воздух, пытаясь удержать их.

Я и Тори присоединились к нему, пока Дариус нацелился на одного из них яростным пламенем, но ничего не помогло. Они не замедляли совсем. Мы повернулись, чтобы бежать, но было уже слишком поздно, и первый из Фаэтрапов столкнулся с Тори, вся эта штука окружила ее и унесла в туннель слева.

— Тори! — закричала я, но еще один врезался в меня, и я только что увидела Ориона и Дариуса, попавших в их собственные ловушки, когда меня несло с огромной скоростью.

Липкая субстанция была такой густой, что я едва могла двигаться, переворачиваясь из стороны в сторону, пока ловушка мчалась вперед. Я внезапно столкнулась с ловушкой Ориона, и моя сила отклонилась от курса, устремившись в правый проход вместо левого. Я начала бороться изо всех сил, чтобы освободиться. Я не могла дышать и почти ничего не видела, поскольку удушающая ловушка прижималась к моей коже.

Магия обжигала мои ладони, пока я пыталась выбраться наружу, но она впитывалась в жидкость, как губка. У меня внезапно свело живот, и я почувствовала, что только что рухнула с уступа, а вокруг меня кружились яркие огни. Страх охватил мое сердце, и я отчаянно пыталась выбросить воздух, уверенная, что вот-вот упаду на землю.

Фаэтрап врезался в твердый каменный пол и взорвался вокруг меня брызгами густой жидкости. Удар был настолько сильным, что мои колени ударились о землю, даже не повредив кожу, и я оказалась в окружении двенадцати офицеров ФБР, самый крупный из них направил прямо на меня искрящийся электрошокер.

Я подняла руки, чтобы показать свою капитуляцию, приняв невинное выражение лица, и толстая капля Фаэтрапа соскользнула с моих волос и мокро приземлилась к ногам ближайшего офицера. Это был грубый мужчина, вдвое больше меня, с глазами твердыми, как гранит.

— Руки за голову. Сделаешь одно неверное движение, и я тебя поджарю.

Он поднес электрошокер близко к моему лицу, и от треска электричества у меня закололо щеку.

Я подняла руки выше, осматривая круглую комнату, в которой находилась: одну большую серебряную дверь слева от меня, а другую справа. По стенам поднимались полки, и их заполнили блестящие предметы, каждая из которых располагалась над номером.

Здоровяк подошел ближе и снял с бедра пару магических блокирующих наручников.

— Не делай ни единого движения, принцесса.

— Вообще-то королева, — поправила я, не разрывая зрительного контакта.

Он усмехнулся, но несколько агентов переглянулись, нервно переминаясь с одной ноги на другую.

— Осторожно, капитан, — предупредил здоровяка один мужчина.

— Ты видел, что они сделали с Центром Туманной Инквизиции.

— Это были не мы, — прошипела я.

— Кто это был тогда? — парировал капитан. — Два других близнеца Феникса? Не знал, что в королевстве такое заражение. — Он бросился к моему левому запястью, но я оказалась быстрее: поток воздуха вырвал электрошокер из его другой руки и вонзила его прямо ему в член.

Он закричал, когда на него хлынуло электричество, его ноги подкосились, и он рухнул на пол, дергаясь.

Я была на ногах до того, как хоть один офицер успел двинуться ко мне, но несколько секунд времени, которые я выкроила себе, испарились. Следующей ко мне подошла сильная на вид женщина и ударила меня лозой, как кнутом. Он зацепился за мою руку, но огонь расцвел по моей коже, вырываясь из меня во все стороны, заставляя всех агентов защищаться или нырять в поисках укрытия.

— Схватить ее! — рявкнула женщина, снова подойдя ко мне, и еще два придурка помчались ко мне сзади, вырывая из них магию воздуха и пытаясь затянуть мои руки за спину.

— За Короля Драконов! — закричал мужчина позади меня, и я вырвала одну руку из его воздуха, обрушив на него лед и заморозив его на месте. Я развернулась, выпустив вихрь огня, который заставил шеренгу агентов ФБР бежать в укрытие.

Женщина набросилась на меня сзади, применив грубую силу, схватила меня за запястья и крикнула остальным, чтобы они помогли ей.

Я пожелала, чтобы моя кожа стала настолько горячей, что обожгла ее, и она с визгом отскочила назад, недостаточно быстро, чтобы увернуться, когда я развернулась, мой покрытый огнем кулак поднялся и врезался ей прямо между глаз. Она с криком отшатнулась назад, и я воспользовалась своим преимуществом, связав ее лозами, заткнув ей рот листьями и отправив ее взлететь к потолку, чтобы она висела там, пинаясь и извиваясь.

Следующим на меня напал мужчина с медными волосами, в руках которого были ледяные лезвия, он полоснул меня с ужасающей точностью. Я приложила серебряный щит к своей руке, принимая на себя основную часть ударов, но он резким ударом рассек мне щеку. Я зарычал, схватив простой металлический меч и воспользовавшись навыками, которым меня научила королева Авалон во Дворце Пламени, чтобы сбить его с толку.

Женщина бросилась на меня сзади, сомкнув руки вокруг моей шеи, а также несколько лоз, связывающих ее руки на месте, и пыталась меня задушить.

Я наносила удары по медноволосому мужчине снова и снова, пытаясь дышать, агент создавал ледяной щит, чтобы защитить его, но мой клинок разбил его.

Мое зрение затуманилось, и я зарычала, поджигая руки женщины, пытавшейся меня задушить. Она дико закричала, ее лозы сгорели дотла, когда она упала на землю. Я бросилась вперед, приставив меч к горлу медноволосого мужчины, прежде чем он успел нанести мне новый удар, и он ахнул, подняв руки, сдаваясь. Я связала его лозами вместе с женщиной, которую сбил со спины, отправив их обоих подлететь к потолку вместе со своим товарищем.

Визг предупредил меня о следующем нападавшем, и женщина столкнулась со мной сбоку, вонзив в меня два ледяных лезвия. Я отшатнулась, укрепив свою кожу слоем металла, как раз в тот момент, когда острые лезвия ударили по моей плоти и разбились при ударе.

Я схватила ее за запястье, прежде чем она успела уйти, огонь пылал из моей ладони и поднимался вверх по ее руке, заставляя ее кричать о кровавом убийстве. Вода ударила мне в грудь, отбросив меня от себя и заставив так сильно пошатнуться назад, что мне пришлось использовать воздух, чтобы выпрямиться. Я обернулась, когда она отступила, чтобы залечить ожог на руке, и внезапно все остальные агенты как один побежали ко мне.

В одно мгновение я украла весь кислород из комнаты, поднося руку ко рту, чтобы бросить туда поток воздуха специально для себя.

Все, кроме воздушных элементалей, запаниковали, их руки взлетели к горлу, а трое с воздухом создали дыхательные пузыри, как у меня. Я не дала им ни секунды, чтобы помочь остальным, задействовав всех троих, стреляя в них огненными шарами, заставляя их защищаться, в то время как их друзья медленно теряли сознание.

Один из них ударил кулаком в воздух, который врезался в меня со всех сторон, и моя губа треснула, когда я получила удар по лицу. Я выругалась, почувствовав вкус крови, посылая в них шквал собственного воздуха и прижимая мужчину к стене, мой Элемент намного превосходил его. Он вздрогнул под моим натиском, но не смог освободиться, и я отправила его в полет к потолку, связанного и с кляпом во рту вместе с остальными.

Я поймала в ловушку еще одного элементаля воздуха и швырнула его в небо, в то время как все остальные потеряли сознание. Затем я подошла к последнему мужчине, все еще стоявшему на ногах, у которого были седые волосы и маленькое телосложение, а пузырь воздуха вокруг его рта все еще был неповрежденным. Его руки опустились, когда он посмотрел на меня с ужасом в глазах, и внезапно упал на колени, прижимаясь к земле у моих ног в поклоне.

— Слава Истинным Королевам! Я буду служить вам с этого момента и до последнего вздоха. Моя преданность принадлежит вам.

Мои брови изогнулись от удивления, и я оглянулась на офицеров, лежащих на полу без сознания, на капитана, который дергался под натиском электрошокера, все еще прижатого к его члену моей воздушной магией.

— Блу! — Голос Ориона донесся из-за левой двери.

— Дарси?! — закричала Тори, и я почувствовала облегчение, узнав, что с ними все в порядке.

— Если ты мне подчиняешься, то открой эту дверь, — приказала я агенту ФБР.

Он поспешил к ней на четвереньках, возясь с ключами на поясе, дважды уронив их, прежде чем ему удалось попасть в замочную скважину, а затем прижал руку к детектору магических сигнатур и на нем. Дверь распахнулась, и Орион ворвался в комнату, обнажив клыки и ощущая маниакальную ярость. Он окинул кровавую бойню быстрым взглядом, затем схватил седого мужчину на полу, поднял его и прижал к стене.

— Этот человек пролил на тебя эту кровь, красавица? — прорычал он, когда Тори вошла в комнату, с усмешкой глядя на агентов.

— Нет, п-пожалуйста! — взвыл агент, когда Орион зарычал на него.

— Он мне ничего не сделал. И он склонился, — сказала я, но Орион не уронил его.

— Где Дариус?

— Там сзади лежит огромный золотой самородок. Он пытается его нести, — весело сказала Тори.

— Как тебе удалось выбраться из этих Фаэтрапов? — спросила я, вытирая грязь с волос.

— Мы упали в яму, — сказала Тори с гримасой.

— Мы выбрались как раз в тот момент, когда туда добралось ФБР, и мы с Орионом столкнули их всех туда воздухом. Дариус поджег верхушки, чтобы они оставались теплыми и теплыми, пока кто-нибудь не придет за ними.

— Хорошо. — Мой взгляд скользнул к Ориону, который все еще выглядел так, словно собирался перерезать агенту глотку.

— Лэнс, — сказала я, двигаясь, чтобы схватить его за руку, где мужчина все еще был прижат к стене. — Отпусти его.

Он неохотно отпустил его, и мужчина рухнул на пол, плюхнувшись в еще одном драматическом поклоне и оставшись у моих ног.

Орион поднял руку, схватил мою щеку с рычанием в горле, осторожно провел большим пальцем по порезу, чтобы залечить его, прежде чем коснуться моей губы, чтобы исцелить и его.

— Кто это сделал?

— Я с ним справилась, — сказала я, хотя он, похоже, не был этим удовлетворен, переводя взгляд с одного павшего офицера на другого, как будто мог найти хоть какую-то подсказку относительно того, кто причинил мне боль.

— Нам нужно двигаться. Они скоро пришлют подкрепление. Я постучала по наушнику.

— Кто-нибудь слышал что-нибудь от Ксавьера?

— Не думаю, что наушники работают так глубоко в горах, — сказала Тори, нахмурившись, постукивая по своим.

Из-за двери доносились хрюканье и пыхтение Дариуса, и он шагнул сквозь нее, пытаясь утащить за собой гигантский золотой слиток, но у него не было никакой возможности протиснуться в дверной проем.

Тори взяла его за руку, заставив посмотреть на нее.

— Он не пройдет, Дариус. Тебе нужно оставить его.

— Она права, чувак, — сказал Орион.

— Ты должен бросить его.

Дариус гневно переглянулся с ними, словно пытаясь найти способ опровергнуть их логику.

— Но это мое.

— Может это и твое. Но он должен остаться здесь.

Тори на цыпочках поднялась, чтобы поцеловать его, и он схватил ее за талию, отвлекаясь от золота на девушку, которая была для него гораздо дороже, чем оно. Когда они оторвались друг от друга, он отвернулся, но напряжение все еще сжимало его руки.

Я толкнула кланяющегося агента ботинком.

— Эй, нам нужно здесь что-то найти. Вы можете нам помочь?

— Что вы ищете, моя королева? — спросил он, его голос был приглушен каменным полом.

— Это либо аметист, либо аквамарин, — сказала я.

Орион присел, запустил руку в волосы парня и потянул его назад под неудобным углом, чтобы он мог посмотреть ему в глаза.

— Это был бы самый совершенный камень в своем роде. Полированный, овальной формы.

Мужчина тяжело сглотнул.

— Ратмарон, — в ужасе прошептал он.

— Что это значит? — потребовал Орион.

— Ратмарон взял это, — прошептал он, его нижняя губа задрожала. — Он забрал все драгоценные камни.

— Кто это? — спросила Тори.

— И куда их забрал?

— Мы называем это Пустотой, — выдавил он. — Место под горой, погребенное так глубоко, что солнечный свет никогда не проникал внутрь него. Однажды Ратмарон пришел оттуда, много лет назад. Он земной монстр, существо, давно считавшееся вымершим, которое ползает между расщелинами под землей. Нам пришлось его запечатать после того, как он начал лакомиться офицерами. — Он вздрогнул. — Яд Ратмарона парализует тебя, но ты все равно не спишь. — Захныкал он. — Единственное, что ты можешь сделать, это кричать, и ох как они кричали. Так продолжалось несколько дней. Мы пытались их спасти, но их забрали еще больше. Поэтому капитан приказал нам запечатать его, пока зверь… кормится.

— Ну, Ратмарон звучит чертовски приятно. — Орион уронил голову человека, и она треснула о камень.

— Ой, — прошептал он.

— Отведи нас к нему, — приказала я.

— Нет! — воскликнул он, в ужасе глядя на меня, а затем на Тори. — Я должен настаивать, чтобы вы держались оттуда подальше. Вы не можете отправиться в Пустоту, иначе вы никогда не вернетесь.

— Мы рискнем, — сказала Тори. — А теперь двигайся, у нас мало времени.

Он вскочил на ноги, покорно опустив голову.

— Как тебя зовут? — спросила я.

— Берти Бетчино, — сказал он, взглянув на меня с застенчивой улыбкой. — Я всегда был фанатом вас обеих. Но когда Король Драконов взял верх… ну, у нас не было особого выбора.

— Может, хватит уже, — отрезал Дариус. — Двигайся.

Берти кивнул, поспешил к другой двери и быстро открыл ее.

— Подождите, вам это понадобится. — Он порылся в кармане, достал кожаный чехол и раскрыл его, показав ряд шприцев. — Это излечит вас от подавления Ордена.

Я подозрительно посмотрела на шприцы.

— Откуда нам знать, что ты не пытаешься нас обмануть?

Орион вытащил один из ножен, откинул крышку и ударил Берти в шею, нажимая большим пальцем на поршень.

— Ах! — Берти встревоженно вскрикнул, но было слишком поздно, и мы все ждали, что произойдет. — В-видите?

— Ну, по крайней мере, это не яд, — сказал Орион, хватая один себе и вводя себе в руку укол.

Я выругалась себе под нос, пока мы ждали, что произойдет. Мгновение спустя он с удовлетворенной улыбкой обнажил клыки, и мы все взяли по шприцу и ввели себе сыворотку.

Мой Феникс снова ожил: волна тепла пробежала по моей коже, а по спине пробежало покалывание, говорящее, что мои крылья раскроются по моему зову.

— Тогда сюда, — зловеще произнес Берти, прежде чем шагнуть в темноту.

Орион выстрелил за ним, держась близко, как будто ожидал, что парень предаст нас, что вполне возможно, если быть честным.

Мы последовали за ним через несколько извилистых проходов, прежде чем достигли края зияющей пропасти отвесной серой скалы. Перед нами на толстых цепях висела бронзовая платформа, а лебедка высоко над головой сообщала мне, что это путь вниз.

— Я буду управлять лебедкой, — сказал Берти. — Это приведет вас к полному падению. Если вы действительно хотите отправиться в Пустоту, вам придется сломать печать.

Орион схватил парня за шею, швырнул его на платформу прямо перед нами, и он покатился по ней с воплем испуга, все это опасно покачивалось под ним.

— Ты довезешь нас до конца, Берти, — предупредил Орион. — Хочешь служить своим королевам? Тогда приступай.

Моя пара повернулся ко мне и протянул мне руку, как будто он был каким-то джентльменом из исторической драмы, а не язычником, который только что отбросил человека на десять футов. Я взяла его, позволив ему провести меня через пропасть на платформу, хотя мы оба знали, что мне не нужна помощь. Его пристальный взгляд следил за мной, серебряные кольца на его радужках ярко горели и вызывали улыбку на моих губах.

Тори присоединилась ко мне на платформе, выпустив крылья и глядя через край платформы, и Дариус последовал за ней.

Берти щелкнул пальцем, выпустив воздух, чтобы привести лебедку в движение, и платформа зловеще тряхнулась, прежде чем начать спуск.

У моих ног в металле были щели, откуда я мог видеть глубокую яму под нами, отвесные стены по обе стороны от нас бесконечно уходили вниз. Если бы я не верил в свою магию и крылья, я бы сейчас сошел с ума. Ни один смертный в здравом уме не наступит на эту штуку.

Цепи звенели, а конструкция стонала, звуки были слишком громкими, и я быстро создала вокруг нас заглушающий пузырь на случай, если Ратмарон подслушает.

— Хорошая мысль, — хрипло сказал Берти. — Мы думаем, что эта тварь охотится по звуку. У него нет глаз.

— Вега уничтожили кучу монстров, напавших на академию всего несколько дней назад, еще один вряд ли станет проблемой, особенно если я здесь, чтобы помочь им, — сказал Дариус, и Берти повернулся к нему, его глаза внезапно сузились.

— Подожди… Я узнаю тебя, — сказал он, недоверчиво подходя ближе.

— Маловероятно, — сказал Дариус, хотя он был чертовски узнаваем, учитывая его размер, связь с неким королем ящеров и тот факт, что его лицо уже много лет было во всех средствах массовой информации.

— Ты… ты мертв, — выдохнул Берти, лицо его исказилось от замешательства.

— И мне бы хотелось еще немного побыть мертвым. Никогда не произноси моего имени, никогда не обращайся ко мне, никогда никому не говори, что видел меня живым, — Принуждение Дариуса обрушилось на Берти, и он отшатнулся назад, явно не готовый защитить себя или, возможно, недостаточно сильный, чтобы остановить его.

Берти нахмурился, теребя обручальное кольцо на руке.

— Боб не поверил бы этому.

— Кто такой Боб? — спросила я, чувствуя себя немного виноватой перед парнем, которого мы вели в место, которое его явно напугало.

— Мой муж. Он умер много-много лет назад. Мы поженились всего за год до аварии.

Он прочистил горло.

— Я так и не смог с этим справиться.

— Мне очень жаль, — сказала я, сочувственно похлопав его по руке.

— Она не твой терапевт, — прорычал Орион, глядя на Берти.

Берти кивком опустил голову, и я бросила на Ориона взгляд, говорящий ему, чтобы он не был придурком.

— Думаю, я вижу дно, — крикнула Тори, подходя прямо к краю и балансируя на цыпочках, ее крылья слегка взмахивали, чтобы удержать ее там.

Она оглянулась на меня через плечо, и я ухмыльнулась, прочитав по выражению ее лица то, что она хотела. Я отпустила крылья и побежала прямо к ней, толкнув ее так, что мы обе упали за край платформы.

Мы свободно падали по спирали, и я крепко держала вокруг нас заглушающий пузырь, пока смех вырывался из наших глоток. Наши крылья широко раскинувшись, мы отпустили руки друг друга, преследуя друг друга кругами, пока спускались последние сто футов на дно ямы.

Мы легко приземлились, все еще улыбаясь и глядя на платформу наверху.

— Пойдем, детка, давай полетаем, — сказал Орион, затем бросился на Дариуса, обхватив его руками, прежде чем они вдвоем упали с края.

Орион с Дариусом неслись с бешеной скоростью навстречу верной смерти. Мои пальцы покалывало, моя собственная магия была готова спасти их, если он потерпит неудачу, но Орион в последнюю секунду выпустил воздух, резко остановив их. Дариус проклял его, когда он вышел из захвата, но уголок его рта искривился в ухмылке, как будто он втайне наслаждался этим.

Мы подошли к краю пещеры, где проход вел в темноту, магический треск на моей коже подсказал мне, что там наложен очень мощный оберег.

Платформа опустилась, и Берти сполз с нее, бледный от ужаса, глядя на проход.

— Я просто, эм, подожду здесь, пока вы вернетесь.

— Не беги за подкреплением, Берти, — предупредила Тори, бросая нить магии земли и привязывая платформу к земле.

— Я имел это в виду, когда кланялся, — сказал Берти, подняв подбородок.

— Я хорошо послужу вам, мои королевы.

— Да, мы не собираемся рисковать, — сказала я, затем подняла руку, призывая Теневого Зверя выйти из кольца, и от него клубился серебристо-серый дым, прежде чем он материализовался. Гигантское, похожее на медведя существо радостно заворчало, и я улыбнулась, почесав его под подбородком в знак приветствия.

— Что это за существо?! — крикнул Берти.

— Можешь присмотреть за нашим другом? — спросила я у зверя, и он, похоже, понял, торопясь сесть на платформу, вся эта штука стонала под его весом.

Берти побежал к противоположной стороне, в ужасе глядя на Теневого Зверя.

— Он не причинит тебе вреда, если ты не причинишь вреда ему, — сказала я, и широко раскрытые глаза Берти обратились на меня, но он, казалось, не мог сформулировать предложение, поэтому я предоставила его самому себе.

Мы с Тори стояли перед защитой, взяв друг друга за руки и позволив реву нашего пламени Феникса разгореться между нами. От всей этой силы у меня закружилась голова, и я позволила огню обвить мою свободную руку, готовясь сжечь печать вместе со своим близнецом. Сжав наши сцепленные пальцы, мы обе обрушили ад на магический барьер, разрывая его, как бумагу, и от необъятности магии волосы у меня на руках поднимались дыбом.

Когда это было сделано, я выдохнула, позволив огню погаснуть, но не выпуская крыльев, пока мы вошли в пещеру, а Орион и Дариус следовали за нами по пятам.

Проход открылся и показал сеть больших туннелей, расходящихся в разных направлениях. Пещера над нами сводилась к наклонному потолку, и во мраке я мог различить странные формы. Я бросила Пламя Феникса, отправив его туда, чтобы лучше видеть, и мое сердце замерло, когда открылась огромная паутина, из которой свисали блестящие коконы.

— Думаю, именно здесь и оказались агенты ФБР, — хрипло сказала я, заметив ботинок, торчащий из одного из коконов.

Тори вздрогнула.

— Это дерьмо ужасно.

— Итак, мы имеем дело со слепым пауком, который охотится по звуку, — сказала я с гримасой.

— Насколько сложно его убить?

— Судя по количеству мертвых ФБР там, красиво? — легкомысленно сказал Орион. — Я думаю, это чертовски сложно. Ты знаешь, если подумать, кажется, Франческа недавно упоминала об этом существе…

Мое сердце сжалось при упоминании ее имени, воспоминание о том, как Лайонел жестоко убил ее, заставило меня закрыть глаза, чтобы попытаться отогнать этот образ. Но когда я закрыла глаза, тьма сгущалась, вспышки крови и тени пронзали мой череп лезвием. Мое дыхание участилось, и только прикосновение руки Тори к моей вернуло меня в настоящее.

— Ты в порядке? — прошептала она, и я кивнула, погружаясь в ее общество.

— Давайте убьем этого монстра и найдем камень, — решительно сказала я, не позволяя этим воспоминаниям вцепиться в меня когтями.

— Я нашел его, — крикнул Дариус.

Мы обернулись и увидели, что он карабкается по чертовой стене, к паутине наверху, а рядом с ним парит Пламя Феникса. Я проследила за его немигающим взглядом к свисающему с потолка кокону, который блестел от прикосновения света, комковатый и деформированный, как будто он вообще не мог удерживать тело.

— Лучше поторопись, брат. — Орион бросил под себя воздух, плавно скользя вверх к кокону и заставив Дария зарычать, поднимаясь выше и быстрее.

Мы с Тори наблюдали, как Орион первым добрался до места, а затем разорвал шелковистые нити, удерживавшие его в воздухе. Дариус замахнулся на него, когда он поднялся достаточно высоко, но кокон рухнул на землю, рухнув перед нами и взорвавшись ливнем драгоценных камней.

— Твою мать. — Я присела, просматривая их один за другим в поисках того, что соответствует описанию Камня Гильдии.

— Слезь с них, — рявкнул Дариус. — Я сделаю это. Ты не отличишь драгоценный камень от виноградины, маленькая землеройка.

— Не называй меня землеройкой, — отрезала я, продолжая поиски, в то время как Тори спустилась вниз, чтобы помочь. Хотя мне тайно нравилось это прозвище «землеройка», но не тогда, когда он в том же предложении называл меня некомпетентной.

Когда Дариус оказался достаточно низко, он спрыгнул на землю и подошел к нам, упав на колени и собирая драгоценные камни от нас большими охапками.

— Мы найдем его быстрее, если будем работать вместе, — настаивала я.

— Ты станешь настоящим Драконом, Дариус, — поддразнила Тори.

Я поднял глаза в поисках Ориона, нахмурилась, когда не заметила его у паутины, и вскочила на ноги.

— Лэнс? — Я крикнула, мои крылья хлопали, когда я взлетела, чтобы найти его.

Кожу покалывало, когда я приблизилась к паутине, стараясь не коснуться липких нитей. Здесь, наверху, в стенах было прорублено еще больше туннелей, и мой пульс забился немного быстрее, когда я искала во мраке Ориона.

— Лэнс, — прошипела я более настойчиво.

Из одного из туннелей донеслись шуршащие и глухие звуки, и я быстро полетела к нему, посылая впереди себя Пламя Феникса.

— Ты нашла его? — позвал Дариус, но все слова застыли на моих губах, пока свет проникал глубже в туннель.

Чудовищный паук держал Лэнса в своих клешнях, его рот был заткнут толстыми шелковистыми нитями, его руки тоже были связаны ими, его магия явно была обездвижена паутиной. Вместо этого его кулаки врезались в зверя, его мощные удары сильно обрушивались на паука, но каждый удар, казалось, становился менее жестоким, его конечности слабели с каждой секундой.

Кровавый рубец на его шее указывал на то место, где его укусил паук, и крик чистейшей ярости покинул меня, когда я выпустил свой огонь Феникса, заставив его кинжалом пронзить крышу туннеля и врезаться в голову паука.

Он закричал в агонии, выпустил Лэнса и отступил в туннели с шорохом ног.

Я полетела вперед, услышав крики остальных далеко позади меня, когда я упала рядом с Лэнсом и прижала руку к ране на его шее. Она быстро зажила, но с каждой секундой он становился все неподвижнее, его конечности онемели под действием паучьего яда.

— Я держу тебя, — пообещала я, вытаскивая кинжал и пытаясь вырезать шелковистые нити изо рта. Они были настолько жесткими, что каждую нить приходилось перерезать индивидуально, и я выругалась, стараясь освободить его как можно быстрее.

— Дарси! — Голос Тори заставил меня обернуться, и я увидела, как она парит под паутиной за проходом.

Тень нависла над ней, и я вскрикнула, когда гигантский паук выпрыгнул из туннеля наверху, врезался в нее и сбил.

Мое сердце ревело от страха, и я отказалась от идеи освободить Лэнса, окутав его воздушным куполом и заставив лететь за мной, пока я выбегала из туннеля, чтобы помочь своему близнецу. Я спрыгнула с края, раскинув крылья, а Лэнс был у меня за спиной, и мы понеслись к земле.

Тори яростно боролась, поднявшись на ноги, подняв правую руку и из пальцев пылал огонь, но рубец на левой руке говорил о том, что ей не удалось избежать укуса.

Дариус тоже двигался, чтобы перехватить его, ледяные осколки вырывались из него и врезались в бок существа. Он завизжал, блокируя некоторых из них своими огромными клешнями, но из его ран сочилась черноватая кровь.

Я сама выпустила дождь адского огня, красное и синее пламя породило птицу Феникс, которая спикировала подо мной и ударила в отвратительное лицо паука.

Тори упала на одно колено, стиснув зубы, и ее пламя все еще соединялось с моим, но я видела, как в ней укореняется яд, и страх пронзил мое сердце.

Я бросила копье, когда приземлилась на спину паука, и ударила им прямо в голову, удар отразился в моих конечностях. Пламя Тори лизало мои ботинки, съесть зверя и убедиться, что работа действительно завершена.

Я прыгнула на землю перед ней, положив Лэнса рядом с ней, мой пульс колотился от ужаса.

Дариус поймал Тори за руку, прежде чем она полностью рухнула, и поднял ее на руки. Я поспешила залечить след от укуса и встретилась взглядом с Дариусом.

— Нам нужно противоядие, — настойчиво сказала я.

— Брайан должен знать об этом. — Он вылетел из коридора в том направлении, где нас ждал Берти, а я помчался за ним, увлекая за собой Ориона на порыве воздуха.

Мы вернулись к агенту ФБР, и Теневой Зверь прыгнул вперед и лизнул меня в щеку в знак приветствия. Я промчалась мимо него, и Берти ахнул, заметив Тори и Лэнса.

— Противоядие, — прогремел Дариус.

Берти отчаянно кивнул.

— Это недалеко. Я отведу вас к нему. Поторопимся.

Я прыгнула на платформу вместе с остальными, и Теневой Зверь помчался за нами, его вес заставил металл скрипеть. Я выпустила под нас воздух, не дожидаясь, пока Берти разберется с системой блоков, и заставила нас подниматься с ужасающей скоростью.

В тот момент, когда мы добрались до вершины пропасти, Дариус пнул Берти в задницу, чтобы заставить его двигаться, и мы помчались за ним в проход, а Теневой Зверь мчался за нами.

Берти провел нас через лабиринт туннелей, прежде чем, наконец, открыл дверь и повел нас в помещение, похожее на комнату отдыха, единственным намеком на то, что мы все еще находимся в горе, были блестящие стены пещеры вокруг нее. Там были уютные кресла, толстые ковры, кофемашина и даже пара двухъярусных кроватей.

Берти подбежал к холодильнику, открыл его и вынул пригоршню шприцев. Я выхватила их у него, и он направил меня, пока я осторожно вставляла иглу в руку Тори и давал ей противоядие. Я уложила Ориона на ближайший диван, проделав с ним то же самое, прежде чем отрезала остатки шелка, закрывавшие его рот и руки.

— Паук, — прошептал он, но, похоже, на то, чтобы произнести это слово, потребовалось немало усилий.

— Ага. Большой паук, — согласилась я, с облегчением целуя его в щеку.

— Дарси? — Неистовый голос Ксавьера ворвался мне в ухо.

— Мы здесь, — сказала я.

— Судя по звездам, что-то случилось? — он спросил.

— Паук, — хрипло повторил Орион.

— Что это было? — спросил Ксавьер.

— Не волнуйся. — Я посмотрела на Дариуса. — Нам придется вернуться за камнем.

— Незачем. Он у меня в кармане. Аквамарин для Рыб.

Он ухмыльнулся, затем посмотрел на Тори в своих руках, когда она прошептала:

— Паук.

— Мы поняли, детка. Гвен нанизала его на вертел, а ты поджарила этого ублюдка, — объяснил Дариус.

Пальцы Тори согнулись, и мои плечи опустились с облегчением, увидев, что она снова начала двигаться.

— Ого, ваши камеры продолжали снимать, — сказал Ксавьер. — Теперь я могу получить к ним доступ. Я запечатлю момент, когда ты убила этого паука, потому что это круто. Тайлер скоро опубликует это публично.

— Он профессионал, — весело сказала София. — Если захотим, мы сможем отправить уведомление об этом каждому агенту ФБР, которого я получила от Гаса. Этот парень не перестает говорить, он сделает все возможное, чтобы спасти свою задницу.

— Эй, Вега! — крикнул Леон Найт в наушники, и я вздрогнула от громкости его голоса.

— Отдай мне его, — прошипел Ксавьер, и раздался звук борьбы, закончившийся яростным ржанием и повторением речи Леона.

— Я вернулся в академию, чтобы забрать любимую колоду Таро Гейба, а вы пошли на ограбление без меня? — сказал он в гневе. — Я величайший вор в Солярии. Как вы смеете!

— Думаю, это делает тебя теперь вторым величайшим вором в Солярии, — поддразнила я, и он обиделся.

— Вы понимаете, что теперь мне придется совершить ограбление, превосходящее ваше. Вы не можете украсть мою славу, — прорычал Леон. — Это моя слава.

— Леон, — рявкнул Ксавьер. — Из-за тебя на мою клавиатуру попала пыль Чито.

— Что ты собираешься с этим делать, мальчик-пони? — Звук Леона, агрессивно поедающего Чито, донесся до меня, и я вытащила наушник и сунула его в карман.

— Давай уйдем отсюда, — сказала я.

— Мы близки к выходу, — сказал Берти. — Сюда.

Он направился обратно к двери, через которую мы вошли, но обнаружил, что его путь заблокирован головой Теневого Зверя, его тело было слишком большим, чтобы позволить ему пройти.

Орион застонал и сел, его правая рука волочилась по дивану.

— Я чувствую себя как зомби. Раааа.

Он поднялся на ноги, его левая нога царапала пол, пытаясь взять его под контроль, и вздрогнул, маниакально посмеиваясь.

— Ты в порядке? — спросила я, поддерживая его, когда он шагнул вперед и чуть не врезался в холодильник.

— В порядке, я энергичен и красив, Блу, — засмеялся он, отшатнувшись в сторону и врезавшись в Дариуса.

— Ауууу. — Тори подняла руки вверх, обхватив щеки Дариуса. — Смотрите, сейчас полнолуние.

— Что с ними? — потребовал Дариус, крепче прижимая Тори и преследуя Берти.

— Ну, эм, у противоядия есть несколько побочных эффектов. — Берти виновато посмотрел на него. — Ничего, что продлится дольше нескольких минут.

— Лучше уж ты был бы правд, — огрызнулся Дариус, и Берти вздрогнул.

— Луна зовет. — Тори посмотрела на меня и ахнула. — Эй, это я! Эй, я! — Она помахала мне рукой, и я помахала ей в ответ, фыркнув от смеха.

Я приказала Теневому Зверю вернуться на кольцо, и он ускользнул в дым, закручиваясь по спирали в чистый камень.

Берти поспешил к двери, и мы все последовали за ним, хотя я внимательно следила за Орионом, поскольку, казалось, только половина его тела вернулась под контроль, а другая половина все еще полностью спала.

Наконец Берти вывел нас наружу, открыл еще одну треугольную дверь у подножия горы, и холодный воздух хлынул вокруг нас, когда мы вышли.

Мое сердце остановилось, когда я обнаружила огромную толпу агентов ФБР, ожидающих снаружи. Я подняла руки, готовая пробиться отсюда вместе со своей семьей.

— Здесь очень много коров, — пробормотал Орион, оглядывая ряды агентов, натыкаясь на меня, и я поймала его за руку. — Мне нужно много доить. Это займет у меня всю ночь.

— Подожди, — пробормотал Дариус, когда я шагнула вперед, огонь обвивал мои пальцы. — Они не нападают.

Я нахмурилась, понимая, что среди агентов не видно ни единого проблеска магии, и меня охватило замешательство.

Женщина с темными косами и блестящим значком на груди вдруг упала на колени и заплакала.

— Слава Истинным Королевам!

— Это верховный главнокомандующий ФБР, — недоверчиво сказал Дариус.

— Ее придется немало доить, — пробормотал Орион.

Тори вырвалась из рук Дариуса, взяла меня за руку, и я притянула ее ближе, пока мы смотрели на море ФБР, мы двое слились в одно целое.

Остальные агенты последовали примеру своего командира, пригнувшись, чтобы поклониться и криком поприветствовать нас. Радость пронзила мою грудь, и победа окружила нас, когда я поняла, что мы только что одержали еще одну огромную победу над Лайонелом. Целый отдел ФБР больше не находился под его командованием. Оно было под нашим. Мы только что нанесли Королю Драконов удар, который эхом разнесся по всему королевству и проник в самые глубины его трусливого сердца.

ГЛАВА 15

Мои босые ноги были в крови, в синяках и болели от боли, которую я не могла почувствовать. Я онемела. Внутри ощущалась, лишь пустота.

Я могла ее видеть. Я могла ее видеть почти так, как будто я стояла вне себя. Там, где я должна была быть голодна, я лишь заметила урчание в животе. Там, где мне следовало бы бояться, я чувствовала только пустоту своего взгляда, а там, где мне следовало бы чувствовать боль кровоточащих ног, я чувствовала только пустоту всего, что я потеряла.

— Смысл в этом так мимолетен, — вздохнула тварь с лицом Дарси Вега, крепко прижав палец к моей щеке и следя за моими глазами в поисках реакции, которую я не могла вызвать. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что эти существа не были Истинными Королевами. Не то чтобы я знала, кто они, но я была совершенно уверена, что они вообще не были Фейри.

— Она знает, но ей все равно, — казалось, согласилась Тори позади меня.

Я тупо наблюдала, как эти существа убивали и сжигали землю, пока от мест, где они останавливались, не осталась ничего, кроме сажи и пепла. Я видела, как они наполняли свои желудки до предела, поедая всякие странные вещи. Я видела, как они ныряли в глубокую воду и бросались с высоких вершин. И я видела, как все это их не трогало, все это не имело для них значения. И все же они искали какой-то ответ, который не могла предложить ни одна из этих вещей.

Они голодали, но ничто не могло утолить мучивший их голод. И я могла только наблюдать, как они безрезультатно поглощали мир. Несмотря на все это, они охотились. Я заметила это. Они искали что-то, что ускользало от них, и злились, когда им снова и снова не удавалось это обнаружить.

Звук чистого разочарования вырвался из губ синеволосого существа, его ступня хрустнула о камень передо мной и образовала огромную трещину в центре, что выбило меня из равновесия. Существо наблюдало, как я споткнулась, затем выпрямилась, мое тело отреагировало, а лицо оставалось пустым.

Они обсуждали, как меня зарезать, чтобы посмотреть, закричу ли я, но не сделали этого. Мне следовало бежать. Но во мне не осталось ничего, что могло бы вызвать желание сделать это.

Мой взгляд скользнул от близнецов к берегу реки, на котором мы стояли, поток воды напоминал шелест сухих листьев, шуршащих по сухим камням. Было в этом что-то неестественное даже моему равнодушному взгляду.

Ствол дерева, которое нависало над нами, был черным, как полночь, с крошечными прожилками темно-красного цвета, прорезавшими шрамы на коре, отмечая ее, как будто кровью. Толстая ветка протянулась через воду, почти переправившись на другой берег. неестественной реки и заканчивался корявыми ветвями, растопыренными, как пальцы, словно пытавшимися ухватиться за далекий берег.

Движение привлекло мое внимание к центру ветки, где толстая веревка была привязана к петле и медленно покачивалась на ветерке, которого я не чувствовала.

Низкий, повторяющийся звук плеска заставил меня оглянуться назад, в сторону воды, и я замерла, заметив фигуру, приближающуюся издалека вверх по течению и использующую длинный шест, чтобы направить к нам плот. Он был весь в черном, его черты лица не были видны, и все же холод приблизился к берегу реки вместе с ним, и все в моих легких превратилось в воздух.

Близнецы тоже заметили его приближение и остановились перед ним на берегу реки.

— Почему существо без жизни ждет на пути к смерти? — Голос Паромщика прогремел над рекой, холод в воздухе усилился, словно ледяные пальцы пронзали мои кости.

— Я хочу торговаться, — сказали близнецы как один, и их голоса слились во что-то неземное, что-то более близкое к тому, что носило их лица. — Я не хочу участвовать в смерти.

Возможно, сейчас я ничего не чувствовала, но я могла сказать, что существа, претендующие на роль Королев Вега, не были Фейри. Я понятия не имела, какой монстр мог сотворить такую ложь, но время, которое я провела в их компании, показало мне это.

— Я не пойду на сделку с таким проклятым существом, как ты, — прошипел Паромщик хрупким, как лай, голосом. — За Завесой для тебя нет места. Ваш вид не сможет пересечь реку.

Близнецы переглянулись.

— Тогда ты нам больше не нужен.

Напряжение потрескивало в пространстве между невероятно сильными существами на берегу и существами в реке. я затаила дыхание, как будто ожидала, что мир упадет или небо взорвется.

Вместо этого Паромщик просто прижал шест к берегу реки и снова оттолкнулся от берега.

— Смерть не хочет нас, — сказала черноволосая близняшка другой, ее лицо было неземным и неподвижным, лишенным всякого выражения, каким, как я предполагала, и было мое.

— Что теперь? — спросила синеволосая. — Наши поиски ничего не дали.

— Возможно, я смогу помочь.

Я обернулась на звук голоса этого человека, холод, который Паромщик принес в мои конечности, превратился в яму льда в моем сердце, когда я увидела его изумрудно-зеленую мантию и высокую корону, возложенную на его белокурую голову. Это был огромный мужчина, намного крупнее, чем я представляла его по телевизору. Именно он приказал этим агентам прийти ко мне домой. Из-за него моя семья исчезла, а меня поместили в Центр инквизиции. Он был тем, кто забрал все это.

— Я узнал твое местоположение от другого человека из твоего рода. Я надеялся, что мы сможем заключить сделку, — промурлыкал король Солярии.

ГЛАВА 16

— Давай, Кэл, расскажи, — сказал Макс.

— Хорошо, я кое с кем встречаюсь. Но мы держим это в секрете.

— Ей неловко быть с тобой? — насмехался Дариус, откинувшись на спинку своего троноподобного кресла. Было уже поздно, и все, кроме основной группы, пошли спать, оставив нас всех тусоваться в Сфере, празднуя нашу победу в хранилище ФБР. Я и семья. Пакет мечты. Чувак, это был тот мир, который я когда-либо знал.

Все агенты ФБР, напавшие на Лайонела, остались на острове Рамп, очень хорошо пополнив ряды нашей армии, и если это не стоило пары кружек пива, то я не знал, что именно могло быть.

— Может быть, наоборот, — усмехнулся Макс. — Она — морж-оборотень, который в форме Фейри держит зубы открытыми?

— Отвали, — сказал Калеб, но на его губах заиграла улыбка. — Просто ничего серьезного. Ничего такого, что стоило бы афишировать миру. Мне не нужно, чтобы пресса выискивала эту историю.

Я чувствовал на себе взгляд Дарси, но не мог повернуться в ее сторону, когда Калеб внезапно потянулся к моей груди и сжал мое сердце в кулаке, или по крайней мере, это было именно то, на что это было похоже. Он играл с ним, взвешивал его на ладони и впивался ногтями, как будто собирался стереть его с лица земли.

Ничего такого, что стоило бы анонсировать миру.

Эти слова ранили гораздо больше, чем следовало бы. Я согласился на это, не так ли? Сохраняя это в тайне. Но это далось ему легко. Сердце Калеба не было на кону. Для него в этом не было ничего серьезного. Он никогда не собирался хотеть меня так, как я хотел его, но жалкая правда заключалась в том, что я бы принял каждый клочок внимания, которое он мог предложить. Потому что пока это продолжалось, даже осколки Калеба Альтаир были лучше той полости, которая осталась в моей груди вообще без него.

Я поднялся на ноги, предоставив им возможность говорить и предполагать, пошел взять еще пива. Но кем я стал? Какой-то неудачник, который пропил свои проблемы? Я не был Орионом. Он был достаточным примером, чтобы знать, чем закончилось это дерьмо. С ним горько и одиноко. Возможно, в конце концов он и нашел выход из темноты, но я видел пустоту в его глазах еще до того, как у него появилась Дарси.

— Думаю, пора заканчивать, — сказал я остальным, оставив их протесты позади, выпив пиво и выйдя на холодный ночной воздух.

Раскат грома в чреве облаков предвещал сильную бурю, и я желал, чтобы она пришла и сделала самое худшее. Я шел по тропинке, статика в воздухе заставляла мою кожу покалывать от желания пошевелиться. Это была неплохая идея. Убежать во тьму Леса Стенаний и позволить ему завладеть мной, как это было бесчисленное количество раз.

Только на этот раз за мной донеслись шаги, и сладкий аромат клубники донесся до меня, когда мой спутник догнал меня. Дарси. Конечно, это была Дарси. Теперь она знала меня почти так же глубоко, как и Наследники, и в некотором смысле она знала меня больше. Потому что она знала жестокость во мне, порочные черты, окрасившие мое сердце в черный цвет. Как далеко мы ушли от того, чтобы быть врагами, идя теми путями, когда я преследовал ее, как добычу, а она презирала меня со всей яростью, которую могла дать. Теперь я не мог представить свою жизнь без нее, друга, которым я дорожил до Луны и обратно.

— Тебе не обязательно было следовать за мной, — сказал я.

Я взмахнул заглушающим пузырем, бросив взгляд назад, туда, откуда мы пришли, но не было никаких признаков того, что кто-то следовал за мной.

— Нет, но я хотела. — Она пошла со мной в ногу, и я посмотрел на нее сверху вниз, а она посмотрела на меня своими зелеными-зелеными глазами, которые видели меня насквозь. — Калеб просто прикрывает вас, ребята.

— В том, что он сказал, была правда, — вздохнул я. — Это та самая правда, которая преследует меня. Когда это закончится, это прикончит и меня. Но я не могу остановиться, Фен.

— Фен?

— Да, как в «Сне Фена». Я больше не могу называть тебя, детка. Чувствую себя странно.

Она улыбнулась.

— Ну, я не называю тебя Человеком-волком. И тебе лучше не называть Тори «Стерва».

— Почему? Я думаю, ей бы это понравилось. — Я рассмеялся.

Шорох в деревьях впереди заставил меня остановиться, и Дарси, нахмурившись, тоже остановилась.

— Кэл здесь, — сказал я тихим голосом, несмотря на заглушающий пузырь.

— Тогда это кажется прекрасной возможностью поговорить с ним. — Она толкнула меня в ту сторону, и я выдохнул.

— Нет.

— Подойди хотя бы к нему. — Она толкнула меня порывом воздуха, от которого я пошатнулся вперед, затем взмыла в небо, как проклятая пустельга, и уплыла на ветру.

— Пернатая сука. — Я ухмыльнулся, затем снова побрел к деревьям, позволяя пузырю молчания упасть.

Я бы не узнал, что Калеб наблюдает, если бы он не захотел дать мне об этом знать, его вечно тихие, вечно быстрые движения не позволяли никому его услышать, если бы он этого не хотел.

Я прошел под толстым пологом, сойдя с тропы, когда мои чувства Волка ожили. Каждый треск ветки и шорох листа, донесенные до меня, уханье совы и шорох шагов, принадлежащих различным Фейри в их Ордене, формируются здесь, в лесу. Но никого из них рядом не было.

— Я знаю, что ты здесь, Кэл, — позвал я, углубляясь в лес.

Я не удосужился использовать магию, мои глаза привыкли к темноте, как будто я был в форме Волка. Хищникам не нужен свет, чтобы охотиться, и здесь, на этих деревьях, я всегда был на вершине пищевой цепи.

Ветер заставлял дребезжать ветки, и мои чувства обострялись, когда я смотрел туда и сюда, пытаясь найти своего преследователя между ветвями.

— Ты охотишься на крупную дичь, — предупредил я. — Самое смертоносное животное в кампусе.

Свист воздуха подсказал мне, что Калеб начал атаку сверху, и я рванул вперед, пытаясь избежать удара. Он приземлился позади меня, схватил меня за горло и притянул меня обратно к себе.

— Второй по смертности. — Он попытался меня укусить, но я схватил его за руку, оттолкнул ее от шеи и развернулся, готовый нанести удар прямо ему в живот.

Он выругался, выстрелил с приливом вампирской скорости, а затем снова напал на меня сзади. Я увернулся от взмаха его руки, поворачиваюсь и бросая плечо ему в грудь, пытаясь вывести его из равновесия.

Его пятки впились в землю, взбивая грязь, но в следующую секунду он уже исчез, улетев с такой скоростью, что я упал на колени. Он снова появился передо мной так же быстро, запустив руку в мои волосы.

Его голова склонилась набок, а на губах заиграла улыбка.

— Уже стоишь передо мной на коленях? Какой хороший щенок.

— Пошел ты. — Я рванул вверх, схватил его за горло и прижал к ближайшему дереву с такой силой, что все существо закачалось.

Мои зубы были обнажены, мышцы напряжены, а гнев горячо пульсировал в моей груди. Я был в ярости по самым безумным причинам. Потому что он говорил обо мне так, как будто я ничто, потому что он имел такую большую власть над моим сердцем, из-за каждой невыносимой секунды, проведенной мной без него, и каждой мимолетной секунды, проведенной с ним. Больше всего я злился, потому что он не любил меня в ответ, и потому, что когда-то я чувствовал себя таким нерушимым, но теперь один-единственный отказ с его стороны мог полностью меня разбить.

Я оттолкнулся от него и направился к деревьям обратно к тропе.

— Сет, — позвал Калеб, но я не ответил, не зная, где сейчас находится моя голова, только то, что она была в штопоре.

Мой Атлас загудел у меня в кармане, и я вынул его и нашел новостную статью, ссылка на которую есть в групповом чате.

«Извращённая правда об извращённом короле», Тайлер Корбин и Порша Сильверстоун.

Мрачная тьма, распространяющаяся по нашей земле, — это злодеяние, которое больше нельзя игнорировать. Товарищи Фейри, спрячете ли вы голову в песок или нет, эта война осадила наши дома, и пришло время сделать то, что достойно уважения, и подготовиться к битве за возвращение нашего королевства.

Во-первых, следует отметить видеоролики, на которых близнецы Вега сжигают дотла Центр допросов Инквизиции вместе с запертыми внутри Фейри. Все не так, как кажется, изображенные Фейри вовсе не они, а монстр, носящий облик наших королев, чтобы опорочить их имена — иллюзия, призванная обмануть верующих. Вопрос: почему, после борьбы за справедливость и освобождения многих Фейри из такого заключения в этих центрах, Вега теперь повернулся против своих собственных людей? В таких усилиях мало смысла, но в истине можно найти много смысла. План, чтобы запятнать их имена ужасным врагом, и кто может больше подойти на эту роль, чем тот, кто называет себя королем, или, возможно, монстр, которого он называет королевой?

Воспоминаниями охотно поделились никто иной, как Дарси Вега и ее элизианская пара Лэнс Орион с момента их побега из плена во Дворце душ. Нажмите здесь, чтобы просмотреть тревожное свидетельство очевидца жестоких действий Лайонела Акрукса. Но он не единственный жестокий член королевской семьи при своем дворе, поскольку, похоже, Ложный Король подчиняется своей королеве, существу прямо из Царства Теней, нимфе, оскверненной тьмой, что делает ее невообразимо могущественной. Нажмите здесь, чтобы увидеть, как Лайонел сталкивается с гневом своей так называемой Теневой Королевы, когда она была им недовольна, и решите сами, какой силы нам следует бояться больше во дворце. Является ли Лавиния Умбра нашим истинным врагом, или Ложный Король держит ее под своим контролем?

Пришло время решить, дорогая нация, какого правителя вы хотите занять на своем троне. Если вы когда-то были преданы Лайонелу Акруксу, нет ничего постыдного в том, чтобы изменить свое мнение теперь, когда его истинная природа раскрыта. К восстанию присоединились многие Фейри, стоявшие по другую сторону некогда непреодолимого моста. Например, Порша Сильверстоун, бывший глава The Celestial Times, однажды назвала Лайонела Акрукса прекрасное изображение Фейри после давних профессиональных отношений с ним, пришла работать в The Daily Solaria после своей смелой работы с повстанцами, раскрывая самые темные секреты Дракона. Среди них убийство его любимого брата Рэдклиффа Акрукса, который уже давно встал на великий путь, чтобы править вместе с другими советниками, чтобы принести мир в наше королевство. Увы, эта судьба была украдена из его лап, и теперь пришло время всем нам сделать то, что сделала Порция, и выйти из тени, чтобы заявить о своей верности праведной стороне этой войны.

Тори и Дарси Вега, теперь коронованные среди своего народа как королевы, просят вас вступить в ряды армии Истинных Королев, или, если вам угрожает тирания Лайонела, вступите в их безопасное убежище в Академии Зодиак, защищенное могущественными и древними Магия Феникса, которую не могут разрушить вражеские силы.

Присоединяйтесь к нам, и вы присоединитесь к стороне, борющейся за равенство, сострадание и мораль.

Я нажал на ссылку, чтобы посмотреть воспоминание о том, как Лавиния избивает Лайонела, мои губы растянулись в ухмылке, когда он начал умолять. Калеб подошел ко мне, наблюдая через мое плечо.

— Взгляни на него. Он жалок, — прошипел Калеб, касаясь моих пальцев, этого небольшого прикосновения было достаточно, чтобы мое сердце забилось сильнее.

Я схватил его за руку, зная, что нам не следует делать что-либо публично, но было темно. Кроме того, у меня были потребности Волка. Никто не будет подвергать сомнению это слишком сильно.

Наши пальцы переплелись, и грубое прикосновение его ладони к моей успокоило мой пульс.

Лунный свет подчеркивал высокий свод его скул и впадины щек, заставляя его выглядеть так, словно он был высечен из камня.

Так много людей погибло в этой войне. Но я был одним из счастливчиков, державшихся за жизнь, за которую все падшие отдали бы меня всем, что у них осталось. Возможно, вскоре я обнаружу, что удача убывает, и Калеб тоже. Действительно ли я хотел выйти за пределы Завесы, так и не поделившись самой отчаянной тайной своего сердца?

— Встретимся на территории Эйр через час — надень что-нибудь сексуальное, — сказал я, отходя от него.

— Почему? Что ты задумал? — спросил он так, будто надеялся, что я задумал какую-нибудь пакость.

— Увидишь. — Я игриво ухмыльнулся, а затем помчался по тропинке, обдумывая план, и мое сердце колотилось при мысли о нем.

Калеб был тем Фейри, который подарил мне луну, поэтому я планировала подарить ему небо.

Когда все было готово, я стоял возле Башни Эйр, ожидая появления Калеба. На мне были белые пуговицы, мои любимые рваные джинсы, косы в свежезаплетенных волосах, а на шее чувствовался тонкий землистый аромат одеколона «Элементаль номер 6».

Сомнения зародились, и я был в одной негативной мысли от того, чтобы отменить всю эту идею и никогда больше к ней не возвращаться. Но затем луна подмигнула мне в небе, и я понял, что она меня поддерживает. Сегодня вечером она находилась в фазе прибывающей луны, почти полная, но не совсем, дразнящая мир той маленькой темной частью, которую она держала скрытой. Как будто она оделась по такому случаю: в платье с разрезом на штанине, открывающем достаточно кожи, но не выдающим всю пекарню вместе с кексом. Ты, грязный маленький идиот.

Несмотря на ее провокационный вид, я больше не жаждал ее. Мы были любовниками, ставшими друзьями, и сегодня вечером она проверяла меня, просто проверяя, действительно ли я забыл ее и действительно отдал свое сердце другому.

— Прости, детка, — сказал я. — Хотя ты понимаешь, да? Я имею в виду, ты его видела? Он был создан для меня. По крайней мере, я так думаю. Это все как-то пиздец. Но я собираюсь это исправить. И ты позаботишься о том, чтобы сегодня вечером все прошло гладко, да?

Луна слегка поблескивала, позабавившись мной, и я усмехнулся, хлопнув по ней рукой.

— Сет?

Я посмотрел вниз и увидел Калеба на тропинке, ведущей от Башни Эйр, и мой пульс участился. Он был одет в бледно-голубую рубашку и черные джинсы, его золотистые кудри были зачесаны назад и уложены так, словно он вообще не прилагал никаких усилий. Просто я знал его настолько хорошо, что был уверен, что волосы отнимали у него много времени перед зеркалом.

Мне не хватило слов. Мне. Самому многословному из мастеров слова. Поэтому я просто протянул руку с подношением, надеясь, что он его примет.

Вокруг никого не было. Все было тихо. Как будто луна так и планировала.

Он пошел вперед, подозрительно глядя на меня, но явно доверяя мне настолько, чтобы не заставлять меня отвечать на вопросы о том, что я планировал.

В тот момент, когда его пальцы схватили мои, я бросил воздушную платформу себе под ноги, подняв нас ввысь, и Калеб завопил. Холодный воздух пронесся вокруг нас, и Калеб согрел его огнем, от него волнами исходило тепло.

Я повел его через кампус, пролетая над блестящими крышами, и мой взгляд привлек блестящий золотистый оттенок Сферы. Я отвел нас в дальний угол Земной Территории, где над нами собралось пушистое море облаков, все из которых ранее были предметом спора с моей воздушной стихией.

Я провел Калеба сквозь них, и мы остановились среди облаков, которые простирались достаточно далеко в обоих направлениях, так что мы не могли видеть кампус внизу, только сверкающее небо наверху. Звезды наблюдали за ними, но их яркость сегодня вечером не казалась слишком привлекательной; центральное место заняла луна. Она светила ближе, чем когда-либо, как будто подошла ближе, просто чтобы посмотреть на нас.

— Это… дерьмо, Сет. Это потрясающе, — выдохнул Калеб.

— Все что ты можешь видеть в каждом направлении, вплоть до краев облаков — это сплошная воздушная платформа, — объявил я.

Брови Калеба удивленно изогнулись.

— Для чего это все?

— Для тебя, — сказал я, поджимая губы. — Ты можешь бежать по небу, Кэл. Так быстро, как тебе нравится.

Его темно-синие глаза прояснились, и он не четко отлетел от меня, а мне донесся лишь возглас. Он прорвался сквозь облака, отбрасывая от себя белые шлейфы, двигаясь зигзагами туда и сюда. Смех вырвался из моего горла, и он помчался ко мне, схватил меня за руку и перекинул через плечо. Я приземлился ему на спину, адреналин хлынул по моим венам, и я крепко держался, обхватив его руками и ногами.

Калеб мчался вперед на высокой скорости, все быстрее и быстрее, описывая круги, а затем резко нанося удары влево, затем вправо.

— Прыгай, Кэл! — Крикнул я ему, и когда он повиновался, я бросил воздух ему под ноги, запустив нас в небо на дикой скорости.

Мы взлетели на пятьдесят футов, прежде чем я позволил ветру утихнуть, и мы покатились обратно к облакам внизу. В последнюю секунду я замедлил наше снижение, поместив Калеба на воздушную платформу, и он снова побежал, как только его ноги коснулись земли.

Я отпустил его одной рукой, чтобы иметь возможность создавать фигуры в облаках перед нами, создавая для него арки и обручи, туннели и мосты. Была воплощена в жизнь целая полоса препятствий, и я строил ее все больше и больше вокруг нас: спиральные лестницы, извилистые горки, которые выбрасывали нас в лужу еще больше облаков, пандусы, с которых он мог прыгать, и огромные катящиеся шары облаков, которых ему приходилось стараться избегать.

Когда мы сделали перерыв, мы оба смеялись до упаду, падали на мягкую воздушную подушку, наша одежда промокла насквозь от влаги в облаках.

Калеб тяжело дышал, его рука лежала на животе, поднималась и опускалась, а от широкой улыбки на его лице у меня раздувалась грудь. Он выглядел как падший бог: волосы взлохмачены и хаотичны, глаза полны бесконечного света. Я хотел, чтобы он всегда был таким. Беззаботный и наполненный жизнью.

— Как ты видишь время? — Я спросил.

Калеб перекатился на бок, опершись локтем на воздушную подушку под нами и подперев голову рукой.

— Что значит «видишь» время?

— Для меня в голове есть что-то вроде календаря. Январь — это маленький розовый квадратик, который где-то здесь. — Я помахал рукой над головой. — Затем февраль синий и блестящий, а март оранжевый, окруженный волшебными огнями. И я как бы парю над маленьким календарем, пока мы движемся в течение года, понимаешь? Итак, апрель фиолетовый, а май зеленый, но с множеством цветов и праздничным тортом, потому что это твой день рождения. У меня тоже есть праздничный торт для Макса в феврале и для Дариуса в августе, но твой торт самый большой. Тогда июнь желтый и…

— Подожди… почему это имеет такой странный смысл? Ты чувствуешь, что декабрь идет под откос?

— Да! А январь в гору! — Крикнул я. — О, мои звезды, я знал, что сумасшедший, но, по крайней мере, ты тоже сумасшедший.

— Кто вообще хочет быть нормальным? — Он ухмыльнулся.

— Да, — согласился я. — Представь, что тебе нужно делать обычные скучные вещи, например, ходить в продуктовый магазин и покупать продукты.

Калеб рассмеялся.

— Черт, представь, что тебе нужно выбрать салат и положить его в корзину.

— Затем заплатить за это на кассе, — добавил я, фыркнув.

Калеб снова лег, заложив руку за голову.

— Черт, мне нравится быть Наследником.

— Это довольно мило. Хотя… что, если близнецы не захотят, чтобы мы были в Совете? Что, если им даже не нужен Совет? Типа… что нам делать? О другой карьере я даже не думал. Я имею в виду, я думаю, я мог бы стать лунологом…

— Это не дело.

— Пффф, это дело.

— Возможно, это и дело, но лунологом это точно не называется. — Калеб усмехнулся.

— Ну, у меня не будет скучной работы. Я лучше весь день буду выбирать салаты.

— Думаю, я был бы не против выбрать с тобой салат, — задумчиво сказал он. — Может быть, скучно и мирно.

— Наверное. Но можем ли мы по-прежнему отправляться в приключения по выходным? Ох, черт, ты возьмешь меня на «Охоту на геллионов»?!

— Это настолько незаконно, — сказал он так, что мне показалось, что это его взволновало.

— И опасно.

— Но я поклялся, что больше не буду охотиться ни на кого, кроме тебя, — мрачно пробормотал он.

— Да… правда, — грустно сказал я.

— Хотя мы могли бы просто посмотреть.

— Ага. Или мы могли бы посмотреть, как охотятся вампиры, примерно два раунда, а потом я мог бы пойти туда, а ты мог бы поохотиться на меня. Только я. Никто другой.

— Чувак, это так опасно. Я слышал, что вампирам, которые туда отправляются, придется прожить месяц без еды, прежде чем их допустят в игру. Калеб провел языком по клыкам.

Я вздрогнул от волнения.

— Я не могу ждать. Ты так хорошо будешь за мной охотиться.

— Может быть, я хочу поохотиться на тебя прямо сейчас.

— Ах, да? — Я ухмыльнулся и тут же вскочил на ноги, когда адреналин пронзил меня. — Как насчет того, чтобы сыграть в стиле в крокодильчика?

— Тысяча процентов да. — Он вскочил, его глаза сверкнули предвкушением предстоящей игры.

Я накинул ему на глаза толстую повязку из листьев, затем наклонился и заговорил с ним так близко, что наши губы соприкоснулись.

— Поймай меня, если сможешь. — Я убежал, прыгнув в облака, и Калеб крикнул: — Крок!

— Щелчок! — Я крикнул, резко повернув налево, когда он начал стрелять в меня. Я выбрался из его рук, используя воздух, чтобы поднять меня вверх.

— Крок, — прорычал он.

— Щелчок!

Он прыгнул ко мне в небо, вытянув руки и обнажив клыки, его пальцы задели мою лодыжку. Я выпустил воздух под собой, полетел вниз и снова уклонился от него.

Я помчался прочь, облака кружились вокруг моей талии, пытаясь сохранять спокойствие, пока он стоял, склонив голову набок, и прислушивался ко мне.

— Крок, — прорычал он, разозлив Вампира из-за игры, и я был здесь ради этого.

— Щелчок, — ответил я, и он понесся ко мне, как сбежавший поезд.

Я бросился влево, пытаясь увеличить расстояние между нами, но столкнулся с ним, когда он появился передо мной. Он схватил мою рубашку рукой, чтобы я не мог убежать, и выругался. Но проигрыш в игре был подслащен, когда он сорвал повязку с глаз и прижался своим ртом к моему.

Мое сердце грохотало и ревело, каждая частичка меня просыпалась только для него.

Наши губы разошлись, и слова лились с моего языка так, словно их туда положила сама луна. Не было больше возможности избежать этого, не было страха, достаточно сильного, чтобы удержать меня от этого. заявляя об этом. Какими бы ни были последствия этих слов, ничто не могло удержать их от произнесения.

— Было чертовски легко влюбиться в тебя, когда я уже любил в тебе все, Кэл, — сказал я хриплым голосом, те слова, которые так долго мучили меня.

Его глаза расширились, но я еще не мог позволить ему говорить, не раньше, чем все было сказано.

— В тот момент, когда я позволил себе представить что-то большее, чем просто дружбу между нами, мне конец. Я знаю, возможно, это не то, что ты хочешь услышать, но я больше не могу держать это в секрете. Я пробовал все, чтобы сохранить это внутри себя, потому что знаю, что эти слова рискуют тем, кем мы являемся. Но я не могу держать это в себе вечно, теперь я это понимаю.

— Сет, — начал Калеб, но я продолжал, слишком напуганный тем, что он собирался сказать.

— В любом случае, приятной ночи, не так ли? Слишком холодно, скажут некоторые. Но не я. Мне нравится холодная погода. Я могу бежать быстрее и дальше в форме волка, когда прохладнее. Я не перегреваюсь, понимаешь? Да, и земля твердая, и листья хрустят под моими лапами, так что…

— Сет, — прорычал Калеб, и я замолчал, ожидая, когда упадет топор. Он собирался пронзить мою грудную клетку и разорвать мое сердце на части. Я знал это. Звезды знали это. Луна определенно знала это. Возможно, она ухмылялась, наблюдая, как мое сердце разрушается в раскаянии за то, что я отвернулся от нее. Но обычно она не была такой мелочной. Возможно, она увидит причину, когда я буду разрушен под ней.

— Тогда давай, скажи это, — вздохнул я, чувствуя жар, пылающий в затылке. — Что мы просто дурачимся, ты никогда не хотел, чтобы все стало настолько серьезным. Что, возможно, нам стоит занять немного места, увидеться с другими людьми… ох, черт, пожалуйста, не встречайся с другими…

Калеб схватил меня за волосы и дернул, заставив меня вскрикнуть.

— Заткнись на секунду.

Я молча кивнул, и он отпустил мои волосы, подойдя ближе ко мне, так близко, что я не мог видеть ничего, кроме него. Красивого, совершенного его.

— Не вкладывай слова в мой рот. Слушай, я не знаю, что это между нами, но…

Мое сердце висело над краем пропасти, рука Калеба держала меня там на веревке, угрожая сжечь эту веревку в любую секунду.

Калеб придвинулся еще ближе, его голос понизился и стал грубее.

— Я знаю, что никогда раньше ни к кому такого не испытывал. Это нечто особенное, и я не могу подобрать для него названия.

— И тебе не обязательно, — сказал я со вздохом, бремя страха наконец покинуло меня. Калеб Альтаир не ответил мне взаимностью, но зная, что ему не все равно, что он считает это особенным, этого было достаточно. По крайней мере на данный момент. — Это все, что я хотел, Кэл. Знать об этом было чем-то большим, чем просто случайностью.

— Это гораздо больше, — признался он, его темно-синие глаза не мигали и оставляли меня разбитым. — И я хочу показать тебе, что ты для меня значишь.

Его пальцы ловко расстегнули пуговицы моей рубашки, и его рот опустился к моему горлу, рисуя огненные линии на моей коже. Я запустил руки в его волосы с еще одним тяжелым вздохом, его золотые кудри рассыпались сквозь мои пальцы, его прикосновения заставляли меня чувствовать, будто я тысячу раз заслужил трон своего королевства. Никакое чувство не могло сравниться с этим. Никаких достижений, никакого уровня власти.

Его поцелуи переросли в укусы, и я зарычал на острый кусок его клыков, оставляющий на коже уколы. Из каждого вытекло немного крови, и он провел языком по твердым плоскостям моей груди, ловя каждую каплю. Моя сила истощилась, когда он втянул ее в себя, и я наслаждался тем, что дарил ему магию в своих венах, желая, чтобы он и только он обладал ею. Я был его Источником, и в этом положении была сила, ведь это самое свирепое из существ выбрало меня. И я имел честь его исполнить.

Его рука легла мне на живот, и он поднял голову, одарив меня голодной улыбкой, а затем толкнул меня так, что я упал назад на воздушную подушку. Я подпрыгивал на мягкой поверхности, облака кружились вокруг меня, когда я ухмылялся ему.

Мой член уже был твердым как камень, натягивая мои джинсы, и глаза Калеба скользили по нему, желание пылало в их глубине.

— Покажи мне, — приказал он.

Я проигнорировал его властный тон, приподнялся на локтях и холодно посмотрел на него.

— Если ты чего-то хочешь, приди и возьми это, Кэл. Не думай, что сможешь использовать этот засранский тон по отношению ко мне и получить то, что хочешь.

Его глаза сверкнули, как будто ему понравилось, что я укусил его в ответ, и он рванулся вперед, внезапно преклонив колени надо мной, и вся тьма грешника промелькнула в его взгляде.

Он расстегнул мои джинсы, не сводя с меня глаз, и я застонал, когда он освободил мой член, его кулак крепко сжал основание. Он провел рукой вверх и вниз по моему члену, его пальцы сжались, а большой палец скользнул по кончику, заставляя меня ругаться. Это было так чертовски приятно, и он не остановился, ускоряя темп и сводя меня с ума, когда начал двигать рукой.

Я заметил напряжение его мышц, напряженность в его темно-синих глазах и толстый гребень его члена, упирающийся в его штаны. Ему это было нужно так же сильно, как и мне, и я никогда, никогда не хотел, чтобы это прекратилось.

Калеб окинул меня лукавым взглядом, прежде чем упасть и провести языком по длине моего члена. Я зарычал, как волк, и он сделал это снова, проведя по мне своим ртом и доведя меня до грани безумия. Когда его губы сомкнулись на верхней части моего члена, я чуть не взорвался прямо здесь и сейчас, но я держался, пока его пальцы поглаживали основание, а тепло его языка заставило меня задыхаться.

— Кэл, — предупредил я, зная, что смогу продержаться лишь несколько секунд, но он не остановился.

Он втянул меня прямо в заднюю часть своего горла, и кончики его клыков задели мою чувствительную плоть, заставив мои бедра дернуться так, что я вошёл ещё глубже. Когда я кончил, я был в тупике, удовольствие пробежало по каждому нервному окончанию моего члена, когда я кончил, и он сглотнул без колебаний, застонав от желания. Этот шум прогремел сквозь меня, вытягивая мою кульминацию и оставляя меня опустошенной.

Калеб поднял голову, похоть в его глазах пылала сквозь меня, и он внезапно схватил меня за бедра, перевернул на грудь и сдернул джинсы дальше вниз по ногам.

— Смазка, правый карман, — сказал я, задыхаясь.

Он добился этого со своей вампирской скоростью и в следующую секунду ткнул скользким пальцем мне в задницу, готовя меня к нему. Я застонал, когда он ввел и вывел из меня свой палец, затем полностью убрал его и пристроил свой член, готовый заявить права на меня. Он проник внутрь меня, и я выругался, пока он заполнял меня дюйм за дюймом, заставляя меня прижаться к надувной кровати подо мной.

Когда он полностью устроился внутри меня, он начал двигаться, трахая меня медленно и глубоко, его тело прижалось ко мне, так что его рот оказался у моей щеки. Я повернул голову, чтобы встретить его в поцелуе, наши языки соприкоснулись, а мои бедра раскачивались назад, встречая каждый его толчок.

Одежды между нами было слишком много. Я хотел, чтобы его кожа слилась с моей, и когда я отстранился и высказал эту мысль, Калеб поднялся на дыбы и послал на нас вспышку огня, полностью сжег нашу одежду. Уничтожал их, как будто ему было плевать на дизайнерские вещи, превращая их в пепел, который уносил ветер. Когда он упал на меня спиной, я почувствовал теплую плоскость его мышц, прижимающуюся к моей спине, и я прижался к нему, упиваясь этим ощущением.

Он протянул руку через мою голову, взял мои руки и сплел свои пальцы между моими, и наше дыхание стало тяжелее, пока мы работали в этом медленном, мучительном ритме. Мой член уже снова был твердым, втираясь в воздушный матрац и чувствуя себя чертовски хорошо. Но ничто не могло сравниться с тем, что чувствовал внутри меня Калеб Альтаир. Каждый толчок его бедер был подарком звезд, то, как он трахал, был сам по себе талант.

Он снова двинул бедрами вперед, стона и ругаясь, его член пульсировал внутри меня, показывая мне, как близко он был.

Он начал трахать меня быстрее, гоняясь за своим освобождением, и я снова и снова отводил бедра назад, желая почувствовать, как он взорвется.

Он с ревом вошел в меня, его пальцы крепко сжали мои, а бедра прижали меня вниз. Он тяжело дышал мне в шею, и мы перекатились в сторону, так что он свернулся вокруг меня, его рука упала на мой напряженный член и мягко поглаживала его, удерживая меня на краю.

— Я хочу чувствовать тебя внутри себя, — прорычал он. — В ближайшее время.

— Как скоро? — Я спросил с интересом, и он засмеялся.

— Когда я скажу, щенок.

Я перекатился лицом к нему, скрипя зубами.

— Я не твой щенок.

— Нет? — ухмыльнулся он, снова беря мой член.

— Черт, — выдохнул я, когда его большой палец идеально провел по кончику. — Ты слишком громко говоришь для человека, чьи красивые губы покраснели от того, что приняли мой член.

Он выпустил мой член и потянулся, чтобы шлепнуть меня по заднице достаточно сильно, чтобы оставить там отпечаток и заставить меня зарычать.

— Я мог бы сказать то же самое о твоей красивой попке.

Мы оба рассмеялись, и я наклонился, чтобы поцеловать его, моя рука схватила его за подбородок и удержала именно там, где мне хотелось. Наше веселье улетучилось, когда наш поцелуй стал глубже, и рука Калеба возобновила поглаживания меня по всей длине, его грубые пальцы так чертовски легко от меня оторвались.

Я вонзился в его крепкий кулак и со стоном кончил, а язык Калеба глубже проник в мой рот, крепко целуя меня.

Мое сердце билось ровнее, чем за все долгое время. Вместе, здесь, в облаках, нас ничто не могло тронуть. И долго мы, черт возьми, можем править.

ГЛАВА 17

Я лежал в своей постели в доме Терра, глядя вверх на окно в крыше надо мной и наблюдая за ветвями деревьев, залитыми золотым утренним светом. Они качались взад и вперед под яростным ветром, который сейчас обрушивался на академию, когда зима взяла ее в свои лапы.

Ближайшим к моей комнате деревом был дуб, древнее, сморщенное дерево со стволом настолько толстым, что внутри него легко могло бы поместиться одна или три комнаты. Большая часть его листьев уже опала, желуди разбросаны по земле и собраны белками за последние несколько месяцев. Но один лист остался, цепляясь за кончик тонкой ветки, которая металась взад и вперед над моим подземным убежищем от мира.

Мои глаза следили за движением этого листа, пока мои пальцы играли с длинными прядями волос Сета, и я прислушивался к его учащенному дыханию.

Я все еще ощущал его вкус на своих губах, все еще чувствовал боль от требования его в своей плоти, и все же я чувствовал себя этим листом; еле держался, пока ветер пытался меня сорвать.

Мы украли этот момент для себя. Нас. Украли его и сделали нашим, и я боялся, что в итоге получится из этого выбора. Я боялся, что эта война может отнять у нас и кто, если вообще кто-нибудь из нас, останется, чтобы увидеть другую сторону войны.

Ветер усилился, и я резко вздохнул, когда лист был вырван на свободу, мои глаза следили за ним, пока его бросало взад и вперед, прежде чем он скрылся из виду.

Тиски сжались в моей груди на мгновение, когда они исчезли, и я погрузился в воспоминания о скорби по Дариусу, о том, как я был сломлен его потерей, и о том, что второго шанса больше не будет. Это будет конец. В войне будет только одна победившая сторона, и даже тогда не все, кто сражался за нее, выживут.

Мой Атлас загудел, и я вытащил его из-под подушки и щелкнул уведомление о своем гороскопе.

Доброе утро, Телец.

Звезды рассказали о вашем дне!

Смелый роман в самом разгаре, и ваш разум нашел облако покоя, на котором можно расположиться в небе. Но будьте осторожны: для удовлетворения стремлений вашего сердца потребуется больше смелости, и это хрупкое желание может разбиться так же легко, как и восстановиться. С Марсом на вашей карте вы чувствуете себя храбрым, и это сослужит вам добрую службу в предстоящий день, поскольку на горизонте лежит поиск, с которым вам придется столкнуться с силой, если вы хотите захватить то, что ищете. Остерегайтесь нарастающей волны голода в вашей душе, когда ваша судьба сплетается с судьбой Весов между ветвями судьбы. Кровь может пролиться, и старые ошибки могут быть совершены дважды, если вы не пойдете по этому тернистому пути с осторожностью.

Мое внимание привлек шорох обертки, и я с удивлением посмотрел на Сета, обнаружив, что он проснулся и запихнул себе в рот кусочек шоколада. Он улыбнулся мне, когда я поймал его, отбросил пустой пакетик в сторону и положил свой Атлас.

— Тори забыла о нем вчера, — объяснил он. — На дне ее ящика с носками, под тремя заклинаниями сокрытия и батончиком-приманкой, который она пропитала слабительными, я тоже его съел, но теперь со мной все в порядке. Это был тот, который она хотела, чтобы я получил.

Я рассмеялся, притянув его ближе, чтобы поцеловать, и ощутить сладость шоколада на его губах.

Он отстранился, глядя на меня сверху вниз, в его землистых карих глазах пылал огонь, от которого мое сердце колотилось сильнее, а мой страх снова ускользал в уголки моего разума. Война не казалась такой невозможной, когда он так смотрел на меня.

— У тебя стресс, — сказал он, и между его бровей образовалась складка.

— Мы находимся в состоянии войны, — сказал я в качестве объяснения. Мой взгляд скользнул к часам на стене, которые показывали мне восемь тридцать пять. — И мы опаздываем.

— Ты можешь просто доставить нас туда ровно за тридцать секунд, — указал Сет, его рука скользила по моему прессу, прослеживая линии моих мышц и заставляя мой член затвердеть.

— О, да? Я стал видом транспорта? — поддразнил я, мои слова переросли в стон, когда он обхватил кулаком мой член и начал его поглаживать.

— Ага. Ты моя маленькая транспортная сучка, — согласился он, глядя на меня под собой.

У меня все были еще жалобы по поводу нашего опоздания, но я забыл их все, когда он прижался ртом к моему члену и втянул меня во всю длину к задней части своего горла.

Я выругался, сжимая его волосы в кулаке и сильнее прижимая его к себе, наблюдая, как он захватывает каждый дюйм, рыча его имя, когда желание взяло меня в плен.

Сет жадно застонал, облизывая, его рука двигалась по собственному члену, когда он тоже кончал. Я смотрел на него с колотящимся сердцем и напряжением мышц.

Он был так чертовски хорош, что я кончил через несколько минут, наблюдая, как он глотает с диким желанием, которое было вознаграждено тем, что он тоже кончил, его сперма растеклась по моему животу и пометила меня как своего.

Мы обменялись горячими взглядами, которые обещали продолжение позже, но, взглянув на часы, я понял, что у нас уже нет времени. Я схватил Сета на руки и бросил нас обоих в душ, включив воду и вымыв нас на высокой скорости, прежде чем отправить обратно в свою комнату, вытереть полотенцем и одеть нас обоих на всякий случай. Все было сделано менее чем за минуту, и Сет отшатнулся, приспосабливаясь к ощущению того, что его ноги внезапно оказались в кроссовках с ухмылкой.

— Это было… — начал он, но я подхватил его на руки и вылетел из комнаты прежде, чем он успел закончить эту мысль.

Я помчался из дома Терра и через кампус так быстро, как только мог, холодный ветер хлестал мокрые волосы Сета мне в лицо и заставлял его кричать от смеха, прежде чем я пробежал через дверь Сферы и кинул нас на наш красный диван.

Я с удивлением оглядел наше ближайшее окружение, увидев Макса, Дариуса, близнецов и Ориона, не зная, где находятся все остальные.

— Я думал, это военный совет? — спросил я с удивлением, задаваясь вопросом, где были моя мама и другие советники, плюс расширенная группа Фейри, которые выполняли другие части задач армии, такие как нанесение ударов по Центрам Туманной Инквизиции и обеспечение того, чтобы все были накормлены, поиск информации о Лайонеле и курирование тренировок.

— Так и было, — крикнула Джеральдин позади меня, и я оглянулся, увидев, что она приближается с огромной стопкой книг в руках. Названия представляли собой смесь сказок на ночь, не имевших реального смысла. — Два часа назад. Задачи даны, информация собрана, но где же были скромный дворняга и кусающаяся скотина?

— На охоте, — ответил я, точно так же, как сказал Сет: — Собирали ягоды в лесу.

Все посмотрели на него с удивлением, и я задавался вопросом, какого черта он использовал это в качестве прикрытия. Я также заметил часы на стене, которые показывали, что уже около одиннадцати утра, что, вероятно, означало, что мои часы остановились.

— Как ягоды, Сет? — с любопытством спросил Дариус. — Ты их много нашел?

— Эм… да. Да, я их собрал, — подтвердил Сет, продолжая свою нелепую ложь.

— Я хочу научиться, — продолжил Дариус.

— Научиться чему? — спросил Сет.

— Я хочу поучиться у большого и злого Волка. Можешь ли ты дать мне действительно подробный урок, как ты сделал это для Кэла?

Я замер совершенно неподвижно, мой взгляд сузился на Дариуса, сохраняя при этом совершенно ничего не выражающее лицо, но эти слова… эти чертовы слова были почти эхом того, что Сет сказал мне в ту ночь, когда мы впервые занимались сексом.

— Урок… — Сет обменялся со мной паническим взглядом, но Дариус закончил за него предложение.

— Охота за ягодами, как вы двое, последние два часа. Должно быть, за это время ты нашел несколько действительно хороших, — настаивал Дариус.

— Ах, да. В любое время, чувак. Я не знал, что ты так любишь ягоды, — сказал Сет, взглянув на меня с облегчением, но я на это не купился.

Я прищурился, глядя на Дариуса, когда он взял свою кружку с кофе, и он насмешливо ухмыльнулся мне поверх ее края, прежде чем сделать большой глоток.

— Если вы, поздние пасквили, уже устали хвастаться своими навыками ныряния в кустарнике, тогда я хотела бы представить свои выводы группе, — громко сказала Джеральдин, бросая стопку книг на стол между нами и с торжествующим жестом указывая на них.

— Сказка о Гилберте Галантном, — с интересом произнесла Дарси, доставая из стопки книгу, украшенную яркими иллюстрациями, предназначенными для детей.

— Верно. Я много думала о наших поисках Камней Гильдии, — серьезно сказала Джеральдин.

— У меня есть кое-какие мысли о том, где может быть спрятан последний камень, — начал Орион, но Джеральдин отмахнулась от него.

— Спасибо, дорогой профессор в прошлом, но ваш бессмысленный бред здесь не понадобится. Я видела, как вы размышляли над этим вопросом, и видела, как вы барахтаетесь и не можете найти ответ на вопрос, где много лун назад был спрятан последний камень…

— Я провел бесчисленное количество часов, исследуя… — начал Орион, но она набросила на него заглушающий пузырь, заставив Тори громко рассмеяться, а я тоже фыркнул от удовольствия.

— Бесконечное присвистывание нашего дорогого клыкастого друга не потребуется, ибо я верю, что нашла ответ, который мы ищем. Как я упоминала ранее, в детстве я была несколько одержима историями о Самоцветах Лариома, и я прошла четырехлетний этап, когда планировала наконец найти их. Я прочитала каждую историю и изучила все существующие источники. В то время мой молодой и беззаботный ум не мог уловить так ясно то, что я сейчас вижу, но когда я снова начала размышлять над этим вопросом, что-то выделилось и ударило меня по отбивным, как тунец во вторник.

— Что? — горячо спросила Тори.

Джеральдин выхватила книгу обратно из рук Дарси, прежде чем открыть ее на странице ближе к концу и указать на иллюстрацию кроваво-красной стены.

Она взяла из следующей стопки еще одну книгу, открыла ее на помеченной странице и сунула в руки Тори. Она открыла другую и дала ее Максу, потом еще и еще, пока мы все не взяли в руки одну книгу, а еще несколько не лежали раскрытыми на столе между нами.

Я посмотрел на ту, которую она мне дала, и обнаружил, единственное подчеркнутое слово.

Эрите.

Я нахмурился, прочитав предложение полностью.

Все, кто войдет в Эрите, окажутся потерянными из-за проклятия, которое его захватило, превратившись в ничто и слившись с пеплом его бывших жителей.

— Эрите — это миф, — пренебрежительно сказал я. — Просто какое-то жуткое место, которое родители используют, чтобы угрожать своим детям, когда они плохие. Я помню, как моя мама говорила, что отправит меня жить к заблудшим душам в Эрите, если я не начну чаще убирать в своей комнате.

— Да, — сказала Джеральдин, ее руки упали на кофейный столик, ее глаза загорелись какой-то мыслью, которая до сих пор намекала на меня. — Эрите есть в каждой из этих книг о драгоценностях Лариома. Иногда мимолетное упоминание, иногда особенность самой истории. Легенды, окружающие его, запутаны, но, тем не менее, прочитав каждое сообщение, вы обнаружите, что, будь то легенда, миф или сказка, есть некоторые явные сходства. Объект жестокой силы был украден и спрятан в городе. Но предмет — иногда корона, иногда посох, иногда ребенок с глазами темными, как ночь, — каким бы он ни был, он всегда насылает проклятие на Эрите. Говорили, что город пал от чумы, войны, избытка магии и взрыва силы — но всегда говорится, что его жители оказались в ловушке внутри, и любой, кто пытался войти после этого, тоже попадал в ловушку, поддаваясь проклятию и сила объекта.

Мы все тупо смотрели на нее, пока она победно выпячивала грудь.

— Думаешь, этот объект — последний Камень Гильдии? — с любопытством спросила Тори.

— Я верю в это, миледи.

— Тогда… как нам найти город, затерянный в легендах? — Тори задумалась.

— Я думала об этом — Джеральдин наклонилась, схватила с пола большую канистру, вынула из нее карту Эспиала и с размахом швырнула ее через стол. — Я задавалась вопросом, возможно, мы могли бы уговорить карту показать нам его местоположение.

— Так в каких же фактах легенды в основном сходятся? — спросил я, наклоняясь ближе, когда пейзаж Солярии расцветал на карте, горы выходили за пределы страницы, крохотные деревья прорастали в лесу, а миниатюрные города выстраивались на холсте в истинном подобии того, какими они были в мире. в это время.

Я потянулся, чтобы провести пальцами сквозь густую группу облаков над Барувианскими джунглями, и улыбнулся, когда магия восстановилась в тот момент, когда я убрал руку. Если бы только карта показывала местонахождение людей и армий, мы могли бы использовать ее для определения местонахождения сил Лайонела.

Джеральдин схватила края карты, соединив свою магию с той, которая была заключена в могущественном предмете, и попросила его показать потерянное местонахождение Эрите.

В течение нескольких секунд ничего особенного не происходило, но затем порыв ветра, казалось, пронесся по всему ландшафту, и мое внимание привлек гористый участок земли на крайнем западе континента, где густые леса сменялись каменистыми вершинами. Медленно между ветвями сгруппированных деревьев появилось образование из кроваво-красного кирпича.

Я глубоко вздохнул, рассматривая мельчайшие детали, проявляющиеся за деревьями. Смотреть было особо не на что; проблеск красного камня и то, что могло быть шпилем башни, минимально выступающим из-за линии деревьев, но это все.

— Это будет опасно, — сказала Дарси с блеском веселья в глазах.

— Там могут быть монстры, — добавил Сет с таким же пылом.

— Мы отправляемся в странствующие дебри, — зловеще объявила Джеральдин.

Она начала сворачивать карту, и я поднялся на ноги.

— Мы все идем? — Я подтвердил, переводя взгляд с остальных.

— Это проклятый город, в который, как известно, все, кто входит, умирают, — сказала Тори, пожав плечами. — Конечно, мы все идем.

Сет взвыл от волнения, и я тоже не смог сдержать улыбку, мои клыки были обнажены, а пульс бешено колотился. Хуже всего в этой войне было затишье между действиями, время между сражениями, когда нельзя было быть уверенным, как долго продлится хрупкий мир. Так что я был за то, чтобы отправиться в неизведанное и испытать свои силы против древнего проклятия.

Звездную пыль можно было использовать только для того, чтобы переместить Фейри туда, где они были раньше, и поскольку никто из нас никогда не ходил в поход по Танайскому лесу, который, как мы надеялись, скрывал город Эрите, лучшее, что мы могли сделать, так это добраться до лыжной базы, куда Макс однажды приехал на каникулы.

На мне была боевая кожаная одежда, на груди — пластина сияющей брони, а на поясе — огненные кинжалы Феникса. Все мы пришли в это место одетыми по-военному.

Путешествие сквозь деревья казалось бесконечным, и после шести часов поисков проклятого города я начал думать, что чертова карта нас обманула.

Я устал бегать взад и вперед между деревьями вместе с Орионом, мы вдвоем использовали скорость для разведки, в то время как Дариус и близнецы летали повсюду, выискивая любые признаки этого шпиля.

Сету, Максу, Джеральдин, Ксавьеру, Софии, Тайлеру и Уошеру было легко: они ждали наших отчетов и двигались в наиболее вероятном направлении, пытаясь использовать карту, чтобы сузить круг поиска. Проблема заключалась в том, что карта охватывала все королевство, а территория, изображенная на ней в несколько дюймов, охватывала сотни миль.

Я был близок к тому, чтобы отказаться от всего этого, когда наконец наткнулся на кроваво-красный кирпич в грязи на обратном пути вниз по изогнутому склону у подножия одной из небольших гор.

Я остановился и метнулся обратно к кирпичу, взяв его в руку и с любопытством осматривая. Насколько я мог видеть, камень не был окрашен или окрашен в этот цвет. Он просто был красным.

Я никогда раньше не видел ничего подобного, и закрыл глаза, анализируя это с помощью своей магии земли, ощупывая его состав, пытаясь выяснить, было ли оно естественным или испорчено магией.

Мой желудок скрутило, когда я осмотрел его сердцевину: что-то явно неправильное в материале, из-за которого желчь катилась по моему языку.

Я опустился на одно колено и прижал свободную руку к грязи влажной лесной подстилки. Здесь было тихо. Это даже больше, чем я мог себе представить до того, как остановился вот так. Не было пения птиц, ни звука далекой воды, ни признаков ветра в деревьях, ни зверей, скрывающихся под их ветвями.

Я направил свою магию в землю и тут же снова почувствовал что-то неправильное, хотя она была более приглушенной, чем в самом кирпиче. Я выдвинул свою силу, ища больше этого чувства, больше того, что, как я начинал подозревать, было силой проклятия, которое привело к падению Эрите. И вдруг я это почувствовал. Ни одного кирпича, запятнанного темной энергией, но их много, один навален на другой, на другой, стена растет между деревьями и перекрывает любой проход за ней.

Я встал, открыв глаза, ориентируясь на стену, а затем помчался сквозь деревья в поисках ее.

Оно было дальше, чем казалось, пока я искал его сквозь грязь, но когда я наткнулся на него, ошибиться было невозможно.

Между стволами древних деревьев, доходящая до кроны высоко над моей головой, была стена глубочайшего кроваво-красного цвета, установленная как барьер между этим миром и другим.

Он не выглядел состаренным, не тронутым временем, не выглядел гостеприимным или вообще обветренным. Это просто было.

Я вынул из кармана свой Атлас и отправил сообщение группе, сообщив им свое местоположение и попросив их приходить быстрее.

Пока я ждал их прибытия, я начал двигаться вдоль стены. Здесь болезненное ощущение разложения было сильнее, и мне не нужно было прикасаться к камню, чтобы почувствовать его. Какая бы сила ни была использована для создания такого проклятия, она все еще была очень действительна.

В моей голове промелькнула вспышка чего-то еще, когда Орион помчался ко мне навстречу, пока он бежал, деревья вокруг него расплывались, желание выследить это место наполняло его, когда между нами формировалась связь.

Я повернулся и увидел себя его глазами так же, как видел его своими.

Он на скорости столкнулся со мной, его руки обвились вокруг меня, и с его губ сорвался дикий рык, который я повторил, не задумываясь. Мы начали игриво драться, но это было нечто большее: интенсивность, от которой мое сердце бешено колотилось, а клыки инстинктивно выхватывались.