Беспредел по-русски (Цезарь - 3)

Илье стало не по себе.

- Везти всех пассажиров мы должны были в Мытищи, - деревянным голосом сказал он. - Я не знаю телефонов клиентов, но мне известны адреса.

Отведя глаза в сторону, он навскидку перечислил те данные, которые еще ни разу не были использованы Лехой. Дети... Черт, мог бы и сам сообразить. Если уж убили двух проституток, которые в милицию точно не побегут, то свидетелей захвата не оставят в живых точно. А жестокости у пензенских бандитов вполне хватит, чтобы задушить даже грудного младенца.

Яковлев слушал его с непроницаемым лицом. Опять пришел палач Серега, принес трубку мобильного телефона. Яковлев выглянул за штабель ящиков.

- Толик! - крикнул он. - Поставь сюда кого-нибудь из своих. Вот что, Илья. Разговор на этом не закончен, перенесем его на более позднее время. Запирать пока тебя пока не стану. Устраивайся поудобней, там мешки какие-то есть, можешь поваляться. Я позову, когда будешь нужен. И мой тебе совет не пытайся выкинуть номер. Наши ребята не шутят.

В этом Илья уже убедился. Уселся по-турецки на мешках, прислонился спиной к ящикам. Яковлев оставил ему сигареты, Илья закурил, отрешенно глядя перед собой. Его будущее приобретало конкретные очертания.

Он ничуть не сомневался, что ему так или иначе придется выполнять какие-то поручения Цезаря. То, что Яковлев говорил о предоставленной свободе - ерунда. Просто обыграл четко изложенные жизненные принципы Ильи. Ты виноват, но мы тебя пожалеем. А помогать тебя никто не заставляет. Знает, что Илья из чувства элементарной внутренней справедливости постарается восстановить баланс.

Но, между прочим, ему понравился такой подход. Если бы в свое время Пахан постарался вести себя близко к этому типу, он получил бы преданного помощника. Но Пахан унизил его. А эти обращаются почти как с равным, хотя он находится полностью в их воле.

* * *

Яковлев отошел подальше от ящиков. Среди названных Ильей адресов возможных клиентов в основном попадались места, где часто бывал Цезарь. Это не клиенты, а точки, где его можно было взять. И - координаты Белого. Вот он и есть второй клиент. Если еще одна группа захвата отправилась этой ночью, то она выехала по его адресу. Сначала набрал номер домашнего телефона Белого. Тишина. Мобильный тоже не отвечал. Белый иногда отключал на ночь оба телефона, чтобы спать не мешали. Яковлев сбросил ему на пейджер сообщение, чтобы срочно позвонил.

И решил на всякий случай разбудить Хромого - все-таки он по соседству с Белым обитает. Дома он бывает редко, несмотря на солидный возраст - около пятидесяти - любил погулять, но в крайнем случае кого-нибудь из своих отрядит. Белый ему вроде как лучший друг.

- Борис? Доброй ночи, это Яковлев.

Хромой очень удивился:

- Привет. Что случилось?

- Извини, у меня мало времени, поэтому я через голову Цезаря действую...

- Я в общих чертах знаю, мне Ученый уже звонил. Воюете?

- Да черт его разберет... Сами еще не поняли.

- Я не завидую, тем, кто наехал на Цезаря, - желчно усмехнулся Хромой. - Если там осталось, кому можно не позавидовать.

- Осталось. Ты далеко от дома?

- Представь себе, как раз дома и нахожусь.

- Следующее нападение будет на Белого. Ему я звонил, никто не берет трубку. Подошли кого-нибудь из своих, он к тебе ближе, чем ко мне, пусть проверят, как там обстановка.

- Разберемся. Не думаю, что нам грозит что-то серьезное.

- Цезарю так не показалось. Во-первых, их много, во-вторых, даже Цезарь еле ушел. Они наглые, стреляют.

- Цезарь не ранен?

- Слегка поцарапан.

- Заживет. Ну ладно, я принял к сведению.

Не любил Яковлев Хромого. И тон его благодушный ему не понравился. То, что их противники умом не блистали, еще не означало, что их не стоит принимать в расчет. Для того, чтобы думать, существовали другие люди, и те на тупость не жаловались.

Хитро, между прочим, задумано. Хирург нанял пришлую команду. Вот этих самых пензенцев. Большие способности от них не требовались, в их задачу входили лишь провокационные действия - чтобы расшевелить Организацию, вынудить на первый шаг. Причем расчет строился именно на том, что кто-то узнает о нанимателях. Ученый же не станет связываться с исполнителями, он сразу нанесет удар по командиру. Вероятно, уже успевшему как следует подготовиться. А поскольку сомнительно, чтобы Хирург действовал без ведома и одобрения Гончара, которому все зуботычины от Цезаря спать спокойно не давали, то ситуация является натуральной провокацией войны. При разборе причин которой непременно выяснится, что виновата Организация.

Прежде всего, Хирург ликвидирует пензенскую бригаду, которая при большом разборе сможет подтвердить участие Гончара в нападении. Обоснованность ответного удара Ученого при этом попадает под большое сомнение. Вот и получится, что Ученый первым совершенно беспредельно прижал безвинного Гончара. А того варианта, что Цезарь успеет расколоть пензенцев до того, как они будут уничтожены, Гончар попросту не предвидел.

Яковлев посмотрел на часы. Четыре. Пожалуй, Сашка достаточно отдохнул после стычки. Пора его потревожить.

- Саш, у меня первичные данные готовы. За ними стоит Хирург.

- То есть, все-таки Гончар. Ушам своим не верю. Что-то слишком топорная работа для него.

- Ставка как раз на это и сделана. Мы обязаны были догадаться о его причастности.

- Ну да. Догадаться и разобраться. А затем он убирает эту команду, и я оказываюсь в дурацком положении. Вроде как первым наехал. Но только Гончар от этого ничего не выигрывает. С меня же даже неустойку не сдерешь, и репутацию мне этим не испортишь - в том, что я беспредельщик, никто не сомневается. Никто даже и не удивится.

- Расчет строился на твоего отца. А у тебя было два пути: в Мытищи или в могилу. На беспредел вынуждали Ученого.

- Можно подумать, он не отвертелся бы. Да ну, это смешно! В крайнем случае, просто послал бы к черту вообще всех. Отец же считается с ворами и их законами только из вежливости, на самом деле ему никто ничего сделать не может. У Гончара вечно какие-то идиотские планы возникают. Я бы на его месте поступил куда проще.

- Кстати, тут парни вожака этих красавцев привезли.

- Замечательно. Я понял твой намек, сейчас приеду. Ты там пока позаботься, чтобы он говорить хотел сам, и не пришлось бы из него каждое слово клещами вытягивать. У тебя кто из наших задействован?

- Чикарев.

- Отлично. Я возьму еще ВДВ, и нанесем визит Хирургу. Думаю, он через пару часов общения с мастерами Хромого подтвердит все, что угодно, не только поползновения Гончара.

- Зачем нам Хромой? Тут Серега развоевался, такие номера откалывает, что взрослые мужики соплями исходят и штанишки пачкают. Да, Саш, тут Белый под следующий удар попадает. Вообще-то Хромой обещался кого-нибудь подослать, но ты ж его знаешь...

- Я на всякий случай Чеха отправлю. Давай, я пошел одеваться... Да, ты не догадался кого-нибудь перевербовать?

- Есть один.

- Лады.

* * *

Цезарь отошел от истерзанного Пахана. Чикарев взялся было за ведро с водой - окатить холодной водичкой безвольно повисшее на веревках грузное тело - но Цезарь остановил его:

- Пока не надо.

Допрос длился два с половиной часа. Пахан держался долго, он на зоне прошел хорошую школу молчания. Не помог ни "кабинет дантиста", ни многие другие приемы. Но люди же не камни, и он в конце концов сломался.

За это время в помещении склада успела собраться почти вся команда. Сорок человек, разбитых на десятки, ожидали только сигнала к драке. Но до того, как дать отмашку, предстояло как можно детальнее уточнить планы противника.

Пока шел допрос, люди занимались своими делами. Кто-то привез кофе в термосах и бутерброды, что оказалось вовсе не лишним для Чикарева и его бригады - они работали, фактически, с вечера. Яковлев, подумав, притащил Илью из закутка, усадил за импровизированный стол вместе с ребятами Чикарева. Те делали вид, что так и должно быть. Илье не хотелось ни есть, ни пить, но против общества не возражал.

Яковлева поражало только одно - хладнокровие Мишки Соколова. Тот сохранял безмятежную физиономию даже глядя на муки пытаемых. Спокойно прихлебывал обжигающе горячий кофе, стоя вплотную со столбом, даже два анекдота рассказал. Не связанных с кровью, очень приличных анекдота. Как будто дурно снятый и неинтересный фильм смотрел, а не участвовал в процессе.

Серега был по уши в крови. Брезгливо содрал спецовку, пропитавшуюся кровью, - его собственный халат давно превратился в половую тряпку скомкал, швырнул ее на пол, прополоскал руки в холодной воде.

- Ну что, понравилось? - с иронией осведомился Цезарь.

- Пошел ты... - огрызнулся Серега. - Устал, как собака. Ты для этих целей найди кого-нибудь физически повыносливей. Я институт не для того заканчивал, чтобы узнать, как живого человека правильно на куски резать. Головой работать привык, а тут только руки нужны.

- Ладно, не разоряйся. Никто не собирается закреплять за тобой эти обязанности. Вот если только коллеге "переводить" мои вопросы будешь. А? "Побеседуешь" с Хирургом? Он же врач, по-моему.

- Детский хирург, - кивнул Серега. - Взрослых резать ему не в кайф показалось, они боль терпят. А детей мучить всем садистам больше нравится.

- Ну так как? Ты возьмешься или мне Хромого побеспокоить?

Серега метнул в его сторону насмешливый взгляд:

- Ну-ну. Если ты сейчас ему позвонишь, глядишь, через пару недель созреет человека прислать.

На Хромого команда Цезаря затаила зло. Чех, явившийся со своими людьми по домашнему адресу Белого, обнаружил пустую квартиру со взорванной дверью, в которой уже суетились менты - кто-то из соседей вызвал. У старшего опергруппы после определенных ухищрений удалось узнать, что взрыв произошел около трех ночи. Обычно двери минируют для убийства или устрашения, а тут некто не придумал лучшего способа войти. Вся семья Белого во главе с ним самим отсутствовала, а даже следов похитителей пока не нашли. Также оперативник сообщил, что Чех - первое постороннее лицо, которое интересуется судьбой Белого.

Хромому даже звонить не стали, чтобы выяснить причины его медлительности. Цезарь заявил, что при личной встрече зубы ему повышибает разговаривать бесполезно. А до тех пор у него была конкретная цель: поехать в Мытищи и освободить Белого. А заодно прихватить Хирурга. Молча, никому не докладывая, не отчитываясь и не спрашивая разрешения.

Цезарь подошел к ребятам Чикарева.

- Толик, всех, кроме Пахана - в расход. Они больше не нужны. Порежь как-нибудь покомпактней, упакуй вон в те ящики и погрузи в фургон. Там на стоянке я видел подходящий грузовичок. Поедем через "Три вокзала", по дороге в любой открытый вагон забросим. Пахана пока запереть надо, он нам на разборе понадобится. И кровь здесь смыть не забудьте, - его взгляд упал на Илью. - А этот что здесь делает?

- Это протеже Валерки, - пояснил Чикарев.

- Яковлев! - позвал Цезарь.

- Аюшки?

- Твой парень? Предупреждать надо, я бы его сейчас в расход с остальными пустил.

Он пригляделся к Илье; тот молча следил за ним настороженным взглядом исподлобья.

- Так и знал, что ты именно этого оставишь, - вполне беззлобно изрек Цезарь. - Сразу на него и подумал, - он ногой пододвинул свободный ящик, уселся напротив Ильи. - Яковлев, а почему он у тебя такой позеленевший? Ты его утопить пытался, что ли?

- Молодой, не привык к таким зрелищам, - пояснил Яковлев.

- Где ж я тебя раньше видел... - задумчиво протянул Цезарь, глядя на Илью.

- В цветочном магазине, - буркнул тот.

- Это я помню. Мы до этого встречались. Я ж на тебя и внимание обратил только потому, что рожа знакомая, а вовсе не из-за того, что в чем-то заподозрил. Смотрю, ты на меня уставился, решил, что мы знакомы и ты тоже пытаешься меня вспомнить.

К ним подошел Серега, услышавший последнюю фразу. Бесцеремонно отобрал у кого-то пластмассовую чашку, налил себе кофе.

- Хочешь, скажу, откуда ты его знаешь? Пять лет назад, помнишь, тебя ножом в лицо ударили? Тот шрам, который на виске? Я тебе голову зашил и заставил сутки в больнице пролежать. Вы в одной палате находились. А ему я плечо вправлял. Так что товарищи по несчастью. И друг друга не сразу узнали потому, что оба тогда по уши в бинтах были.

Цезарь машинально потер лоб.

- Точно, - энергично кивнул он. - Мир тесен.

- Вот только так устроен, что бывшие соседи по больнице оказываются по разные стороны баррикады, - задумчиво проговорил Соколов.

- Не совсем. Светка говорит, в тот момент, когда меня зажали, один из водителей свернул в сторону, выйдя из игры сам и выведя из строя вторую машину. Уверяет, что это молодой белобрысый парень. Яковлев, среди пленных был еще один с такими приметами?

Яковлев покосился на скромно опустившего глазки Илью. Похоже, у парня на самом деле очень жесткие принципы. Мог ведь сказать, что помог Цезарю выскочить из ловушки. К нему бы тогда вообще никаких претензий не было. Но - гордый. Не стал выпрашивать пощаду.

- А он такой, - сообщил Серега. - Я помню даже, что вы тогда в палате затеяли какой-то дикий спор. Ну, оба же занимались восточными единоборствами, вот и нашли, о чем поговорить. Только тебя по большей части способы скорейшего выведения противника из строя интересовали, а он по части философии пошел. Очень подкованный товарищ. Между прочим, обставил тебя, как маленького. Пятнадцатилетний пацан рассуждал не хуже сэнсея.

Цезарь хмыкнул.

- Ну ладно, сэнсей... На словах большинство из нас рассуждать о смысле жизни и достоинстве человека гораздо. А как он здесь держался?

- Не обделался, если ты именно это имеешь в виду, - сказал Серега. Хотя и молчать не смог.

- Ну, молчать на твоей живодерне смог бы только йог. А для молодого пацана и такой выдержки достаточно. Пусть живет тогда, если умеет себя держать, - позволил Цезарь. - Дерьма и так по земле много расплодилось, оставим хоть кого-то нормального на племя.

Встал, отошел в сторону, поманил с собой Яковлева. Когда они удалились от доморощенного столика достаточно, чтобы их разговор не был слышен, Цезарь тихо спросил(

- Это его ты завербовал?

- Именно.

- Спятил? Скоро из яслей шпионов набирать начнешь?

- Кто-то забыл, сколько ему самому было лет на момент начала карьеры.

- Хочешь сказать, что у него такая же голова, как у меня?

- Во-первых, когда ты начинал, за тобой никто, в том числе и твой отец, никаких особенных дарований не подозревал. Во-вторых, к этому парню никто не будет предъявлять таких же требований, как к тебе. В-третьих, он же тебя хоть раз, но переспорил. В-четвертых, я мог оставить в живых только одного. По-твоему, я должен был положиться на кого-то из тех ублюдков, а неплохого парня на тот свет отправить?

Цезарь рассмеялся.

- Все, убедил. Что он собой представляет?

Яковлев коротко изложил убеждения новоявленного агента. Цезарь выслушал, кивнул. Вернувшись к импровизированному столу, он бесцеремонно прихватил чью-то кружку, плеснул себе кофе из термоса. Помолчал, внимательно посмотрел на насторожившегося Илью и внезапно спросил(

- С нами в Мытищи поедешь?

- А что, у меня есть выбор? - осведомился Илья.

- Вообще-то, нет, - весело ответил Цезарь. - Ни у тебя, ни у нас. Ты должен выполнять мои распоряжения, а я вынужден в какой-то мере довериться тебе. Честно скажу - мне этого делать не хочется. И даже не потому, что ты предыдущую партию играл против меня. Ты слишком молод. Мои приказы рассчитаны на людей, во-первых, более зрелых, во-вторых, имеющих солидный опыт работы со мной. Но мне не из чего выбирать. И на подготовку времени нет. Я должен освободить заложников не позднее, чем через двенадцать часов, иначе от них даже целых трупов не останется. Поэтому меня в Мытищи повезешь именно ты. Хотя это и связано с лишними сложностями.

- Полагаешь, я вас провалю? - опустив глаза, тихо спросил Илья.

- Ага, - насмешливо подтвердил Цезарь. - С вероятностью в девяносто девять процентов. Даже если я тебе подробнейшим образом растолкую твою роль, все равно что-нибудь напутаешь. Если не с перепугу, то от волнения.

У Ильи заиграли желваки на скулах.

- Я не такой идиот...

- Каким кажусь, да? - поддел его Цезарь. - Ладно, проверим в действии. Толик, - он глазами нашел Чикарева. - Видишь этого типа? Поступает под твою полную ответственность. Наручники пока не снимать - извини, Илья, но я человек недоверчивый. В остальном никаких ущемлений. Приведи его в порядок. Пусть умоется, обязательно поест. В идеале и поспать пару часов ему не помешает. В общем, чтобы через три часа парень был свеженьким, как огурчик, и готовым к употреблению.

- Есть, командир, - усмехнулся Чикарев.

* * *

Успели вроде бы все. Три часа - это вполне достаточный срок для подготовки. Особенно если имеешь дело с настолько профессиональной командой. Каждый занимался своим делом, не путаясь под ногами и не мешая остальным.

Славка Шведов съездил на "Домодедовскую", пригнал единственную оставшуюся там машину пензенских, которая еще была на ходу. Роль группы захвата играли трое ребят из десятки Чеха - Михель, Олег и Володя. Их обрядили в тряпки пензенских, наскоро подгримировали, чтобы создать некое внешнее сходство с мертвыми на тот момент людьми. План продумали детально.

Со своего места на заднем сидении Саше было видно свое отражение в зеркале. Вид у него был подобающий - его гримировали тщательнее остальных. По сценарию, честь его пленения принадлежала Илье, который вырубил его ударом по голове. Хорошо вырубил, весьма достоверно. Поскольку Илья пробил ему голову, должна быть кровь. Она была - нацедили у единственного пленного, которого к тому моменту не успели грохнуть, и тоненькой струйкой полили Сашу сверху. В результате все лицо и одежда были изукрашены дорожками совершенно естественно стекавшей красной жидкости. Она вскоре высохла, стягивала кожу почти как собственная, волосы слиплись и побурели, с них при каждом движении сыпались комочки свернувшейся крови - слегка перестарались ребята, устраивая ему гемоглобиновый душ. Но зато Саша сам почти поверил, что у него дыра в голове. Затем все участники маскарада перемазались в пыли - они ведь не могли драться с Цезарем и при этом остаться чистенькими. С этой задачей справились просто - устроили разминку на грязных мешках вместо матов. Илья, видимо, действительно много лет занимался айкидо - да и не только - Саше даже понравилось иметь дело с таким противником. Яковлев вызвал Снежану, девушку из своего разведблока и по совместительству личную Сашину секретаршу. Впрочем, в создавшейся ситуации оставалось неясным, что именно с чем она совмещала. Она, пользуясь обыкновенной декоративной косметикой, нарисовала всем вполне натурально смотревшиеся синяки и ссадины на лицах.

Потом они впятером - Саша, Михель, Олег, Володя и Илья - покатались с часок по Москве, проверяя работу собственного "хвоста". Они же не собирались ехать в логово Хирурга в таком малочисленном составе, это элементарное самоубийство. А явиться сразу в сопровождении большей части своей команды - означает провалить операцию. Поддержка должна явиться позже, по сигналу. А как его подать? Никто ведь не позволит позвонить по телефону и назвать адресок. Остается только вешать на кого-то жучок, и сообщать в расчете на подслушивание. Опять же, на кого его прицепить? Сашу точно обыщут, да и ко всем его словам будут прислушиваться особенно внимательно. Самый непримечательный в этом плане оказался Илья. Он молодой, способен прикинуться тупым и наивным. На него точно не обратят внимания. Так и сделали. Микрофон укрепили так, что даже специально снять его можно было с большим трудом - мало ли, придется драться, чтобы не стряхнуть в суматохе.

Саша посмотрел в затылок Илье, игравшему свою роль водителя. Тот мгновенно покосился в зеркало - он чувствовал, когда на него смотрели. Вопросительно приподнял брови, Саша покачал головой - ничего, мол. Странно, у него не возникало даже тени подозрения, что парень может предать или подставить его. Не то, чтобы он доверился молодому пацану, который не далее, как этой ночью без колебаний сменил хозяина, но и совсем чужим его не считал. Даже симпатию какую-то испытывал. Молодец Яковлев, что именно его пожалел, оставил в живых.

Когда они готовились, Илья ходил вокруг, изумленно поглядывая на всех - впервые видел, чтобы мелочам уделяли такое внимание. Ну, чисто как актеры перед съемками. А ведь без этого никак нельзя было - Шерифу, к которому должны были везти пленников, они звонить побоялись. Мало ли, у них был оговорен некий условный сигнал о провале, и Пахан его сообщит. Решили действовать нагло, без предупреждения. С другой стороны, если бы такой сценарий имел место в жизни, Илье ничего другого и не оставалось бы, кроме как ехать сразу в Мытищи - телефона Пахана он не знал, а везти пленника к себе и дожидаться, пока босс забеспокоится и проявится сам, тоже небезопасно.

Саша закурил последнюю перед Мытищами сигарету. Не доезжая совсем чуть-чуть до МКАД, ему свяжут руки за спиной, и прелюдия к красочному триллеру в духе Кровавого Цезаря будет завершена. Как и период подготовительной напряженки. Через час все станет просто и ясно - вот он враг, а вот твое оружие. Бей, а не думай, как обмануть, чтобы он тебя не убил.

Последняя остановка. Илья свернул с Ярославского шоссе во двор жилого дома, нашел закоулок, не облюбованный собачниками. Саша вышел наружу, завел руки за спину. Михель и Володя принялись накладывать веревки.

- Михель, ты мне вену на левой руке перетянул, - недовольным тоном заметил Саша. - Последний виток на сантиметр выше клади.

Илья искренне удивился:

- Вы что, всерьез его вяжете?

- Абсолютно, - кивнул Володя. - И очень крепко. Там проверят, халтурить нельзя.

- Но как он там будет, если вы его на совесть упакуете?

- Как все, - флегматично ответил Михель. - Ничего, он все равно руками мало орудует. По большей части головой.

- Это какую голову дубовую надо иметь, чтобы ей драться...

- Дубовая голова у тебя, - фыркнул Михель. - Дерется он ногами. А головой думает.

Саша крякнул, когда они попытались свести ему локти. При всей его тренированной гибкости локти за спиной не сходились - плечи широковаты для таких упражнений.

- Нормально? - спросил Володя. - До узла, если что, сам дотянешься?

Саша попытался вывернуть кисть, дотягиваясь до хитрого узла - на тот случай, если ребят отсекут от него - покряхтел.

- От черт, туго как...

- Зато физиономия у тебя перекошена в самый раз, - успокоил Олег, наблюдавший за процедурой из машины. - Уже по твоей кривой усмешке заметно, что пленен не понарошку.

Саша с большим трудом уселся на свое место в машине. Одет он был так же, как и во время всамделишной драки с пензенцами, но даже через несколько слоев плотной ткани пальто и костюма веревки ощутимо резали руки. И это не до конца всерьез. Каково же приходится тем, кого его парни вяжут по-настоящему?! Надо будет потом поинтересоваться у Хирурга, понравились ли ощущения...

По дороге Михель увлеченно изготавливал очень интересную вещицу почти пластырная наклейка на рот. Почти потому, что клейкими в ней были только узкие края - чтобы отдирать было не слишком чувствительно. Сашу не тянуло трепаться с Шерифом, да и так импозантнее казалось - появиться с заткнутым ртом. Когда наклейка была готова, Саша запрокинул голову назад, а Михель осторожно, не допуская возникновения складочек, наложил ее на лицо.

Илья уверенно ориентировался в Мытищах, нужный дом отыскал сразу. Саша быстрым взглядом окинул окрестности. Десять утра, суббота, но народу мало. Это хорошо - чем меньше народу обратит на них внимание, тем лучше. Улучив минуту, когда в радиусе пятидесяти метров никого не было, они выскочили из машины. Саша сильно ссутулился и нагнул голову, пряча лицо, Илья натянул капюшон куртки как можно ниже. Остальные не особо скрывались - они имели вид уже мертвых людей. Пусть их запоминают.

Третий этаж. Володя привычно заслонил широкой спиной глазок соседней квартиры, Илья позвонил в дверь. Ждать пришлось едва ли не минуту. Потом в квартире послышался шорох, щелчки замков - и Шериф осторожно приоткрыл дверь на длину цепочки. В руке был пистолет.

- Чего? - спросил он у Ильи.

- Я Илья, - представился тот.

- Не знаю никаких Васьков, - отрезал тот и попытался захлопнуть дверь.

- От Пахана привет и презент, - быстро проговорил Илья. - Глянь, кого привезли.

Шериф несколько секунд колебался, потом любопытство взяло верх. Снял цепочку, высунул голову на лестничную клетку. Саша исподлобья глянул на него, Шериф длинно и изумленно присвистнул. Тут же дверь распахнулась на всю ширину.

- Ты бы сразу говорил, в натуре, если такие дела... - засуетился он. Давай, шевелись живей! Чтоб не видал никто...

Саша для виду уперся, его почти швырнули в квартиру. Шериф торопливо запер все замки, включил свет в коридоре. Подумал, сунул пистолет за пояс спортивных пумовских штанов. Судя по всему, он спал - костюм был явно одет прямо на голое тело.

- Бля, в натуре, - Цезарь! - наконец вымолвил он. - А я как раз курить выходил, стоял у окна на кухне. Смотрю - вроде ваша тачка подвалила. Но предупреждения ведь не было, поэтому я не стал дожидаться и следить, привезли кого или нет. Мало ли, опять маршрут отрабатываете. Че не позвонили?

- А некому! - радостно объявил Илья. - Я ж телефон Пахана не знаю. Леха знал, но его этот зверь первым замочил. У, там такой спектакль был! Слушай, у тебя не найдется чего глотку промочить?

- Ты ж за рулем.

- Да не, не водки. Ты на перегар внимания не обращай, это я вчера пил, а сегодня сушняк долбит. Газировки бы какой.

Шериф пожал плечами, повел Илью в кухню и вручил пластиковую бутылку какой-то воды. Илья сделал несколько жадных глотков - видимо, на самом деле пить хотел - удовлетворенно вздохнул:

- Уф, кайф... Мы с этим козлом намучились.

- Вам еще повезло. От него вся Москва уже лет десять страдает. А чего так поздно привезли? Вы ж вечером поехали...

- Ага! И встречу того мудака, который на него ориентировку выдал, собственноручно хлебало расшибу! Сообщает, что клиент, видите ли, поперся с бабой в гости без охраны. Хорошо еще, что Леха - царствие ему небесное - не поверил. Короче, нас просто подставляли, не иначе. Потому что прибыли мы на место, этот приехал с бабой, да, - и с пятью телохранителями. Ну как это назвать?! Мы не сунулись, естественно. Подождали, он из гостей вывалил, сел в тачку, мы за ним - так, чтобы его барбосы нас не засекли. В общем, понесло его в Бибирево, хата у него там конспиративная, я так понял.

- Это телки его квартира, - заметил Шериф. - Я хорошо его герлу знаю, она раньше в нашем клубе работала. Стерва та еще. Так она до того, как сойтись с ним, в Бибирево жила.

- Ну, неважно. Короче, хорошо, что мы не свалили, решив, что это безнадега. Потому что в присутствии охраны он постеснялся любезничать со своей козочкой. Отпустил барбосов, а мы на лестнице засели. Два часа ждем, три - его нет. Мы терпения набрались - не вечно же он будет ее трахать, правильно? В восемь утра выползает он наружу.

- Один?

- Ага. Я аж пожалел, что без нее, я бы тоже девочкой попользовался, осклабился Илья. - В общем, встретили мы его честь по чести, а он мужик резкий... Леха сунулся было к нему - он пером по горлу полоснул. Первую группу положил одним махом. Я такие дела увидел, чуть не обоссался. И гляжу - у мусоропровода пустая бутылка из-под шампанского стоит. Ну, я ее и метнул. До сих пор не верю, что попал по башке его гребаной. Рухнул, что твой клен кудрявый, мы его быстро скрутили и сюда.

- Да-а... - протянул Шериф. - Уж сколько лет за ним вся Москва охотилась... И спецов он загубил - не счесть. Его один раз расстреляли воскрес. А надо же, как обернулось - от сопляка пустой бутылкой схлопотал, как алкаш какой-нибудь. Ты, Илюха, извини, что сопляком назвал - ты ж и есть еще этот, как его, тинейджер. Щенок по сравнению с нами. Не веришь, что вырубил его... Я тоже глазам своим не верю - ужель в натуре Цезарь попался? Что, кончилось твое везение? - обратился он к Саше. - Теперь своей кровушки попьешь, поплачешь кровавыми слезками, когда Хирург тебе фирменную вырезку сделает. Что зыркаешь? И ведь не скажешь ничего - пасть-то заткнута, - Шериф счастливо захихикал. - Слушай, а как же ты оскал свой знаменитый изобразишь с заклеенной-то мордой?

Увидишь, подумал Саша. Может быть. Если мы дадим тебе время смотреть. Белого в квартире явно нет. Кстати, а так ли кончилось везение? Скорее, только началось - Шериф в квартире находился один. Об этом они и не мечтали.

Шериф внезапно как-то странно покосился на Сашу. Воровато выдернул пистолет, приказал повернуть его спиной, проверил веревки на руках.

- Мне что-то померещилось, что развязался, - пояснил он для Ильи. - От этого гада всего ждать можно. Чайку хочешь? У меня там в шкафу специальное устройство есть, приковать его и всем вместе подкрепиться. Наручники дам, с ними точно не развяжется.

- Да мы на совесть старались, - самодовольно похвастался Илья, проходя в кухню вслед за хозяином квартиры. - Помним же, как он наших расшвырял. Не распутается, не боись. По дороге очухался после удара, дергаться начал. Мы его выволокли на улицу, я пару раз по яйцам накатил - притих, гнида.

- Можешь еще раз, - позволил Шериф. - Они ему больше не понадобятся.

- Слушай, Леха успел обмолвиться, что еще кого-то из ихней братии взяли? - оживился Илья.

Ну наконец-то. Долго же он ходил вокруг да около. Давай, Илюха, разводи его, мысленно взмолился Саша. Нам Белого разыскать побыстрее надо, пока его на куски не порезали.

- А тебе-то что? - разом насторожился Шериф.

- Да говорил, что с бабами! - наивно распахнул глаза Илья. - Ну, что семейку его прихватили.

- А-а, вот в чем дело... Что, проголодался?

- Ну так! Я ж, как в армию ушел, так баб только во сне видал! А тут не до этого...

- Что, ваше начальство не позволяло даже шлюху какую-нибудь снять?

Илья отмахнулся.

- Один раз. И то - я занят был, братки без меня пошли выбирать. И сняли таких уродин, что блевать тянуло. Прикинь, девки даже минет делать не умели! Я не стал лезть, пакостно показалось. А тут вроде как чистенькие...

- Опоздал ты немного, - с мерзкой ухмылочкой сообщил Шериф. - Его в начале четвертого утра доставили. Бабе его лет тридцать пять, но сохранилась хорошо - крепкая, свежая, холеная. А девке четырнадцать. Так мы их здесь по кружку пустили. Что называется, не отходя от кассы. Прямо при папаше. Рты, правда, пришлось позатыкать, чтобы соседи переполох не подняли. Жаль. Люблю, когда кричат. Мамаша-то молча терпела, а девка хныкала и трепыхалась поначалу. Папка больше всех бесился. Хотели и его, да кто ж мужика опускать будет, пока бабы под рукой? Часов в шесть мы их дальше по эстафете отправили.

- Так их здесь нет? - расстроился Илья. - Блин, вот так всегда. Как что посложнее сделать, так мне достается, а как до кайфа доходит, никто не оставляет.

- Ладно, Илюха, не плачь, - Шериф покровительственно похлопал его по плечу. - Все равно вам туда же надо, куда баб отправили.

- А нам-то зачем?

- Как? А бабки заработанные получить? Вот сдашь добычу с рук на руки, тогда и бабки получишь. Глядишь, еще и доживут дырки до твоего появления.

- Че ж нет-то? Времени мало прошло, да и с чего им подыхать?

- Ну да! Туда человек тридцать наших сбежалось, на клиента поглазеть. Он же крутой мэн. Нешто они мимо баб пройдут? Вот еще Хирург узнает, что Цезаря взяли, так сам прискачет непременно. Такую клиентуру он собственным вниманием почтит.

- Сдается мне, к тому моменту, как он соберется, от этого мокрого места не останется.

- Щаз! Это не баба, к этому серьезный подход требуется. Его до Хирурга и трогать не станут.

Что-то этот левый базар надоедать начал. Да и Илья уже за спиной Шерифа начал строить гримасы - не мог вежливо оборвать треп и ускорить развитие событий. Саша спокойно пнул шкаф, создавая грохот и привлекая к себе внимание. Шериф тут же выскочил с пушкой наизготовку, но Сашу стиснули с боков Михель и Олег, якобы удерживая. Шериф успокоился. Подошел, поигрывая стволом.

- Что трепещешь? Подыхать не хочешь? А жаль. Есть такое слово - надо. Тебе лет тридцать сейчас? Или поменьше? Во как - обидно будет, если даже до тридцатника не доживешь. Что глазенками сверкаешь? - издевательски-ласково спросил Шериф и засмеялся: - Ну, чисто собака - все понимает, а сказать ничегошеньки не может. Ничего, малыш, не расстраивайся - наболтаешься, когда у Хирурга будешь. Гарантирую.

- Ты к нему близко не подходи, - предупредил Володя. - Он, конечно, связан, но такого дурного я еще не видал. Бешеный пес, хрен его знает, какой номер выкинет.

- А вы держите крепче, вот и вся недолга. Говорил же, приковать надо. Ща, наручники принесу.

Шериф беспечно попытался протиснуться в комнату мимо жертвы. Коридор в квартире был широким, но и ноги у Саши не короткие... Не успев соразмерить длину своих конечностей с дистанцией между ним и Шерифом, Саша повис на сильных руках Михеля и Олега, обеими ногами ударив Шерифа в грудь. Тот отлетел, тогда Саша извернулся и достал носком ботинка его в пах. Тот скорчился, сдавленно вскрикнув, Сашу мгновенно затолкали в комнату подальше от хозяина квартиры - и немного поломали мебель, имитируя карательные санкции за оказанное сопротивление. Илья тут же включился в игру, засуетившись рядом и раздавая ценные указания - как же, он за старшого в группе остался. Когда Шериф, зеленый от злости, заполз в комнату, бунтаря уже утихомирили, поставили в угол лицом к стене, невзначай заслонив так, что Шериф даже пальцем достать его не мог.

- Ща я тебе устрою, - Шериф дрожащими руками набирал номер телефона. Ща ты не так попляшешь... Сукин сын, я тебе это припомню... Хирург?...

Ну слава яйцам, созрел. А то Саше начало казаться, что тот до вечера на своего пленника любоваться будет.

- ...Это Шериф. Слушай, у меня тут сюрприз для тебя имеется. Твоя мечта, Хирург. Цезарь собственной персоной... На пидора клянусь - он!... Вот уж не знаю, как им удалось живым его взять. Фарт подвалил крутой, не иначе. Они его по башке охреначили, весь в крови, но все мало - буянит, мерзавец!... Слушай, не буду я никого дожидаться! Аббат пока там раскачается бригаду прислать... Пусть эти его и отвезут... Хирург, да он уйдет до этого времени! Они вчетвером его связанного с трудом удерживают! Он же здоровый, козел... Нет, я, конечно, замочу его, если вырвется, но ведь жалко же! Такое один раз в жизни бывает, чтобы Цезарь живым в руки дался...

Верно замечено. А все почему? Потому, что в результате этого захватчик умирает. Вот и выходит, что захватить Цезаря живым можно только один раз в жизни. В своей жизни. Шериф положил трубку.

- Илюха, короче, щас повезете его. Не будем дожидаться наше сопровождение, слишком много времени пройдет. Рискованно этого скота надолго в квартире оставлять. Лучше сразу спецам передать, они знают, как с такими управляться. Ты Мытищи хорошо знаешь?

- Так себе.

- Ладно, топай к окну, я тебе направление покажу.

- И точный адрес. В крайнем случае, я у прохожих дорогу спрошу.

Молодец, помнит, что ему еще ВДВ с Чикаревым навести надо. Шериф подробно объяснял кратчайший путь, Илья по десять раз переспрашивал и уточнял, доведя нетерпеливого Шерифа чуть ли не до белого каления. Ну вот, наконец он сдался, сообщил все необходимое. А значит, больше почти не нужен.

Пока он объяснял, Олег отлепил пластырную повязку от Сашиного лица. Черт, хотя клея остался минимум, все равно края присохли к отросшей за ночь щетине. Неприятное ощущение.

- Ну, все понял? - с мукой в очередной раз спросил Шериф. - Какой же ты непонятливый, сил моих больше нет...

- Могу ехать, - радостно кивнул Илья.

- Нет, погоди, мне же еще там человека предупредить надо. Ты к нему так просто не попадешь, как ко мне... - Шериф, не глядя в сторону пленника, опять потянулся к телефону: - Аббат? Здорово еще раз. Короче, сейчас тебе еще одного бешеного пса из той же шайки доставят... Нет, Хирург распорядился, чтобы они сами его везли, без наших... Номер машины какой? он продиктовал номер и приметы Ильи. - Впрочем, ты по клиенту узнаешь. Высокий такой, длинные черные волосы, весь в кровище... Да Цезарь!... - он заржал. - Вот так-то, не такой уж он хитрый на поверку оказался, если его мальчишка чуть ли не голыми руками взял... Не знаю, посмотри, если тебе этот пацан понравится, можешь себе его оставить... Остальные в его шайке слова доброго не стоят, а из этого, может, какой толк и выйдет... Нет, я не поеду, мне Цезарь здесь надоел... Ну, чао, минут через двадцать жди гостей...

Саша потянулся пальцами к узлу веревок - сколько можно ходить безруким? Но кисти затекли, поэтому он ухитрился дернуть не за тот конец, и вместо того, чтобы ослабить путы, только сильней затянул их. Толкнул локтем Михеля, тот склонился за его спиной, пытаясь распутать веревки. И в этот момент Шериф положил трубку и резко обернулся.

- Это что?... - он вытаращил глаза, уставившись на Михеля, который вел себя явно неположенным образом.

- Ничего особенного, - по-детски непосредственно улыбнулся Саша.

Того, что произошло в следующий момент, не предвидел даже Саша. Шериф только успел потянуться к оружию, когда Илья кошкой скользнул ему под руку, выхватив пистолет у него из-за пояса.

- Ты... - Шериф обалдел от такой наглости. - Ты?!

Кинулся к нему, но Илья увернулся, отскочив к Саше. Весь сжался, побелел, в двух руках стиснул ствол, наведя его на хозяина квартиры.

- Во дает, - пробормотал Михель, справившийся в конце концов с веревками. - Шустрый пацан-то, даром что молодой.

Саша растирал занемевшие руки, поглядывая на Шерифа. Тот хлопал ртом, как вытащенная на воздух рыба. Володя, усмехнувшись, посоветовал:

- Илюха, стреляй, не томи мужика.

- Нет, - отрезал Саша. - В его задачу это не входит.

Шериф, опомнившись, рухнул на колени:

- Не надо! - завопил он. - Я все скажу, все сделаю... Я на тебя всю жизнь пахать буду...

- На фиг ты мне нужен.

- Все возьмите, девчонку заберите...

- Какую? - насторожился Саша.

- Ну эту, дочку вашего бригадира. Я ее не отдал своим, здесь она... в той комнате, в шкафу... Живая. Только меня не трогайте, я же не убил ее...

Саша сделал знак Илье, тот положил пистолет на комод позади Михеля подальше от Шерифа - и вдвоем прошли в маленькую комнату. Рывком Саша распахнул дверцу платяного шкафа.

- О, господи... - выдохнул Илья.

Внутри находилась девочка лет четырнадцати - совершенно голая, связанная и с кляпом во рту. От левого виска на лоб, скулу и шею расползался огромный кровоподтек. Саша даже не сразу узнал Люду, дочь Белого. Развязал, вытащил кляп. Она никак не отреагировала на появление спасителей. Покусывая освобожденные пальцы, по-прежнему смотрела прямо перед собой и бездумно улыбалась.

Лишь на секунду Саша представил себе, что могло бы произойти, если бы судьба оказалась к нему самому чуть менее благосклонна. На месте Люды или рядом с ней сидела бы Светка. Точно так же сошедшая с ума...

- Боже мой, ее-то за что? - сдавленно спросил Илья.

- Заодно, - жестко сказал Саша. - Чтобы папу помучить лишний раз. Чтобы развлечься. Просто так, в конце концов. Ни за что!

- Тебе Шериф еще нужен?

Илья задал этот вопрос тихо, но твердо, глядя мимо Саши.

- Нет.

Парень спокойно встал, шагнул к выходу из комнаты. Через несколько секунд подвывания Шерифа потонули в бодром ритме оглушительной музычки, хлынувшей из мощных динамиков импортного "ящика". Молодец, догадался чем-то же надо стрельбу заглушить. И за этим ревом звуки двух выстрелов, произведенных практически в упор, были практически не слышны.

Саша вышел из маленькой комнаты, встал в дверях гостиной. Илья не выглядел потрясенным. Такое ощущение, что он убил Шерифа совершенно обдуманно, а не в результате взрыва эмоций. Вот осмотрелся, выдвинул ящик комода, выдернул из него льняное кухонное полотенце, тщательно протер им ручку комода, затем пистолет. Оружие осторожно вложил в руку убитого и пошел в коридор.

Михель покосился на Сашу, вопросительно приподнял брови.

- А он ничего.

- Проследи, чтобы все отпечатки стер, - посоветовал Саша. - Я его ни к нам брать, ни ментам подставлять не хочу. Зеленый еще, пусть поживет спокойно.

- Такие спокойно жить не умеют, - обронил Михель.

Илья, повозившись в кухне, вернулся с полотенцем в одной руке и вязаными перчатками - своими - в другой.

- Я на кухне все протер, к чему прикасался. Вот куда бы теперь полотенце деть... Если я его обратно положу, то на него стопроцентно обратят внимание - оно мятое.

- Возьми кетчуп в холодильнике или любой другой соус, капни на стол, потом вытри полотенцем и брось его в корзину с грязным бельем, - сказал Михель.

- Точно, - обрадовался Илья. - И как я сам сразу не сообразил?

Когда он вновь явился в комнату, Саша поинтересовался:

- Ну и зачем ты это сделал?

Илья растерялся:

- То есть? Ты же сам сказал, что он тебе больше не нужен.

- И что, это повод убивать? Мало ли кто мне не нужен. Ты мне, между прочим, тоже ни к чему. Привезешь к Аббату, и на этом все. Так что, исходя из этого принципа, я тебя убить должен?

Илья сел на диван, помолчал.

- Я, конечно, не знаю, чем ты намерен заняться у Аббата и во что это выльется. Но в одном уверен: если бы мы этого мерзавца в живых оставили, он бы нас подставил.

- В чем? Уж на двадцать-то минут мы его нейтрализовали бы без проблем.

- А дальше?

- Дальше он ничем навредить не может.

- Ошибаешься. Он единственный, кто точно знает, что я на вашей стороне. Пока об этом известно только вам, я могу многое сделать. Допустим, втереться в доверие к кому-нибудь... Ты, я так понял, нечто вроде войнушки затеял. Тебе диверсанты и шпионы нужны ведь, правильно? Обо мне никто из твоих врагов не знает. Я идеальный лазутчик.

Саша переглянулся с Михелем. Вот, оказывается, почему Илья вся дорогу выглядел таким задумчивым. А он прикидывал, чем ему дальше заняться. Определился с профессиональной ориентацией, значит. И о сохранении инкогнито уже заботится. Вот только забыл уточнить, нужна ли его помощь.

- У меня достаточно людей в разведке для того, чтобы я в неспокойное время доверился первому встречному, - сухо сказал Саша.

- Я же не твои тайны намерен узнавать, - парировал тот. - Это пусть твои враги мне доверяют. Нет, в конце концов, ты что, собирался оставить жизнь этому мудаку после того, что он натворил с дочерью твоего друга?!

- Кто тебе сказал?

- Да ты сам.

- Ничего подобного. Я просто не говорил, что этим стоит заниматься тебе.

Саша достал из кармана резиновые перчатки, натянул их, затем набрал на диске аппарата Шерифа номер мобильного телефона ВДВ.

- ВДВ? У нас тут дочь Белого. Ее срочно в больницу. Подставь на перекрестке машину, мы передадим ее.

- Я слышал по "жучку", - отозвался тот. - Через три минуты будем.

Олег и Вадим за это время успели завернуть Люду в какой-то банный халат - ее собственные вещи уже ни на что не годились. Но прихватили и их чтобы не оставлять следов. Илья после отповеди выглядел пришибленным; ничего, ему полезно - не фига проявлять самодеятельность там, где не просят. Вышли из квартиры, захлопнули дверь. В полном молчании спустились вниз, пряча лица.

На перекрестке их уже ожидала серая "ауди". Люду бережно передали с рук на руки. Илья проводил ее взглядом, мстительно сказал:

- Да плевать я хотел на то, что ты скажешь. Я сделал то, что считал нужным, и ничуть в этом не раскаиваюсь. Такое говно, как Шериф, жизни не заслуживает.

- Думаешь, мы лучше? - лениво усмехнулся Олег. - Такие же подонки, так же убиваем, так же грабим.

- Не так же. У вас есть свои рамки, - упрямо стоял на своем Илья. - Я слышал, что беляевские справедливы.

- Илья, я беспредельщик. И справедлив только тогда, когда мне это выгодно, - сказал Саша. - И хватит об этом. Я тебя в команду не возьму.

- Но почему?

- Ты не дурак, но молодой, наивный и слишком сентиментальный. Все, хватит спорить, я уже вижу место назначения. Вон тот заводик, если не ошибаюсь? Тормози здесь, кое-что в "макияже" поправить не мешает.

Олег достал из бардачка сломанные наручники. В присутствии Хирурга не будет времени возиться с веревками, требуется что-то попроще. Пристроил "браслеты", проверил легкость, с которой они расстегивались. Глянул последний раз в зеркало - ничего лишнего на физиономии.

- Поехали, - скомандовал он.

Впереди выросли стены небольшого заводика. Насколько Саше было известно, Хирург приобрел обанкротившееся предприятие с целью переделать его под химическую лабораторию. Тогда Гончар еще занимался наркотиками, так что намерение казалось обоснованным. Но вскоре бизнес перешел к Цезарю, и завод остался невостребованным. Похоже, на время войны его как концлагерь использовать будут. А что? Условия для содержания под стражей здесь что надо - бетонный забор, колючая проволока и так далее. Один трехэтажный корпус и пять или шесть строений поменьше, соединенный между собой переходами. А внутри зданий наверняка существуют некие установки, пригодные для превращения людей в фарш... Газовый камеры или печи Хирургу никогда не нравились, ему для счастья требовалась кровь. И побольше.

На проходной машину пропустили без задержки. Большой хозяйственный двор, снег расчищен и вообще царит полный порядок. Два десятка машин, в том числе "рено" Хирурга. Уже нарисовался, выродок... Встретили их чуть ли не почетным караулом. Михеля, Олега и Володю тут же обезоружили и увели куда-то в сторону. Это плохо. Ильей заинтересовался невысокий кругленький человечек с испанской бородкой - скорее всего, Аббат.

Сашу окружили четверо весьма крепко сбитых ребят, хмурых и решительно настроенных. Двое подхватили под локти, один пошел впереди, и один страховался сзади, уткнув Саше в спину ствол автомата. На лифте спустились в подвальный этаж, прошли через большой заброшенный зал. Далее его вели по неосвещенному коридору, загроможденному ящиками и контейнерами. Небольшой квадратный холл, два грузовых лифта. Сашу втолкнули в правый, сопровождающий нажал кнопку третьего этажа. Совсем хреново: третий этаж имелся в самом высоком корпусе. То есть, туда даже с соседних крыш не заберешься. ВДВ придется врываться через двери, что значительно усложняет его задачу.

На выходе из лифта их поджидало человек пять мытищинских. Стояли, курили, лениво обменивались последними сплетнями. С любопытством глазели на Сашу, усмехались и строили предположения относительно его дальнейшей судьбы. Дураки, лучше о своей собственной позаботьтесь.

Еще один коридор, чистый и довольно-таки широкий. По обе стороны закрытые двери со светлыми прямоугольниками на потемневшей от старости обивке. Раньше здесь располагалась администрация цеха, а на местах прямоугольников висели таблички с указанием фамилии и должности хозяина кабинета.

Высокие, до потолка, металлические двери и два человека перед ними. Один из сопровождающих Сашу негромко произнес какое-то слово - пароль. Двери распахнулись. Перешагнув через высокий порог, они оказались в цехе. Собственно, если Хирург и хотел устроить концлагерь, то здесь находилось его сердце.

Большое почти квадратное помещение, метров пятьдесят в длину. Метров пять до потолка, огромные окна закрыты щитами-ставнями. Внутри все заливал яркий свет люминесцентных ламп. Справа, в ближнем углу, Саша увидел некое жуткое сооружение: составленные вплотную друг к другу станки и агрегаты со множеством острых вращающихся частей. Ага, если эти механизмы запустить, сбросить сверху человека, то через десять секунд от него останется только мелко помолотый фарш.

С двух сторон от комплекса станков стояли монтажные стремянки широкие, прочные. В тот момент, когда Сашу втолкнули в цех, мытищинские как раз пытались водрузить на них нечто вроде дощатого настила или мостков. Честно говоря, Саша не понял, к чему такие трудности.

Заглядевшись на странные приготовления, он не сразу заметил хозяина всего этого великолепия. А господин Хирург, между тем, глаз с него не сводил. В нише около окна располагалось возвышение; от прежних владельцев до сих пор сохранился большой канцелярский стол, но ни одного стула. Хирурга отсутствие сиденья не смутило, он с гордым видом уселся на стол, обозревая со своей трибуны действо в зале.

...Интересная закономерность - чем старше по возрасту был авторитет, тем меньше ростом. Ученый, Хромой, Хирург - никто из них не превышал отметку метра семидесяти. Но Хирург, самый юный в этом ряду, по сравнению с остальными прямо-таки блистал худосочностью. Интересно, он хоть полтора метра-то "покорил"? Саше в буквальном смысле в пупок дышал. Среднее поколение - Гончар, Белый, Стефан - эти во всех отношениях были средними. Только скалой выделялся Слон - метр девяносто и сто пятьдесят килограммов живого веса без единой капли жира. А младшее поколение, смена, так сказать, было представлено гигантами - Цезарь, Финист, Эйфель (прозвище именно за рост и получил).

Было у Саши подозрение, что и на стол Хирург уселся вовсе не для того, чтобы наблюдать удобней было. Избегал насмешливого сравнения, боялся, что свои же люди засмеют. Про таких говорят - "промеж ног не нагибаясь пройдет". И все равно Саша оказался выше. Смотрел сверху вниз в рыбьи, холодные глаза Хирурга и думал, что напрасно тот тщится сохранить достоинство. Саша со скованными перед собой руками стоял, расставив ноги, гордо подняв облитую чьей-то кровью голову, и даже в положении пленника вызывал большее почтение, чем Хирург. Ну, что вы хотите - Цезарь все-таки...

...О Хирурге рассказывали жуткие даже по меркам закаленных бандитов истории. Саша не всему верил - про него тоже слагали всякие небылицы, но кое-что было правдой. В молодости тот считался неплохим врачом - детским хирургом. Зарплата казалась маленькой, поэтому приторговывал наркотой. Его вычислили, а приближение ареста Хирург - в ту пору Николай Иванович почувствовал загодя. Возможности скрыться не подвернулось, вынужден был оставаться на месте и дожидаться, пока за ним придут. И тут к нему на операционный стол попадает восьмилетний ребенок. Операция была несложная, да и необходимой, по большому счету, не являлась. Тем не менее, ребенок погиб. Хирург попросту зарезал его, сорвав злость. Дали ему за "неосторожное" убийство и наркотики не так уж и много - первая судимость, отличные характеристики с места работы и так далее.

Он отмотал свой срок, завоевав при этом немалый авторитет - высшее образование, природный ум, жестокость и хитрость сказали свое веское слово. Освободился в начале восьмидесятых, практически сразу посвятил себя наркотикам. К началу перестройки у него уже была сильная команда. С Гончаром его свел случай. В то время о создании каких бы то ни было блоков и союзов не заходило и речи, и поначалу они, вообще-то, враждовали.

Основа этой вражды крылась, естественно, в личной жизни. Хирург, невзирая на непривлекательность, после зоны женился вторично (первая супруга бросила его задолго до ареста). Его жена, маленькая и хорошенькая, как куколка, поначалу купилась на деньги и обещания красивой жизни, но вскоре муж ей надоел. Изменяла ему с Гончаром, понятия не имея о том, что тот - партнер ее мужа. Зато об этом вскоре пронюхал Хирург.

Расправа, по слухам, была очень жестокой. Несчастная мучилась больше двух недель. А Хирург все это время мило улыбался Гончару и старался подружиться с его семьей. Дождавшись приглашения на день рождения жены Гончара, он отомстил за ветвистые рога на своей плюгавой голове. Просто преподнес жене Гончара забальзамированную голову своей супруги... Лицо несчастной еще хранило следы мук. Таким образом, жена Гончара узнала не только о том, что муж бандит, не только о том, что он ей изменял, но и смогла себе представить, что ожидает ее саму в случае, если Гончар поссорится с Хирургом.

Гончар с женой развелся, она ему даже с ребенком видеться не позволяла. Отказалась от алиментов и вообще сделала вид, что никогда не знала такого человека - Мишу Гончара. Потеряв голову от горя, он собрался убить Хирурга, но ситуация изменилась. За время их вражды неправдоподобно быстро поднялась молодая группировка из Марьиной Рощи под руководством Пеликана. Тот, невзирая на множество недостатков, обладал великолепно развитым умом. Причем был не столько бандитом, сколько дипломатом. Он вовремя понял, что пройдет немного времени, и их всех подомнет под себя Ученый. Чтобы такого печального события не произошло, он решил объединить в союз несколько группировок. В качестве партнеров наметил Гончара, Хирурга, Стефана и Филина, предшественника Эйфеля. Сила его убеждения оказалась такой, что Гончар и Хирург отказались от войны.

После трагикомической смерти Пеликана блок возглавил Гончар. Тут ему, казалось бы, и карты в руки. Но он уже передумал сводить счеты с давним врагом, хотя ненависть вовсе не ослабела. Деньги - вот решение этой загадки. Хирург к тому моменту уже начал осваивать торговлю органами человеческого тела, пригодными для трансплантации. Прибыль была такой, что Гончар подумал: умерла не его жена, он уже забылся в объятиях второй супруги, а удовольствие от вида мертвого Хирурга, к сожалению, разовое. Чего не скажешь о ежемесячных отчислениях. К тому же, Хирург не возникал, вел себя подобострастно, и, в общем-то, особого беспокойства не причинял. А в прошлом году остался и вовсе единственной опорой Гончара - когда Цезарь ухитрился расколоть блок, переманив Стефана и Эйфеля.

И вот с ним-то, с этим скорпионом, Саша и столкнулся в первую очередь. Два наиболее опасных - один за счет маниакальной жестокости, другой из-за редкого таланта - человека в московском криминале смотрели в глаза друг другу. И каждый думал, что другого жизненно необходимо убрать. Надоел.

- Ишь ты, какой нарядный, - медленно заговорил Хирург. - Пальтецо внакидку, прямо как бурка. Костюмчик сидит, как влитой. Импозантный, романтичный мальчик. Хотя и грязный. Где же ты так испачкался, а?

Саша молчал. Это еще не разговор, так, мелкие провокации. Да и нет толку от бесед - они здесь для другого. От Саши требовалось слегка отвлечь внимание от внешних раздражителей, чтобы ВДВ смог проникнуть в здание. Ну и принять меры, разумеется, чтобы Белого не убили. Ждать уже недолго осталось, ВДВ явится с минуты на минуту. Так что пусть Хирург потреплется в свое удовольствие.

Позади послышался шум. Саша спокойно обернулся, не обратив ни малейшего внимания на тычок в спину от конвоя. В цех вводили других пленников. Он узнал Белого, его жену, своих ребят. Ильи не было. Их заставляли забираться наверх, на монтажные стремянки... Только тут Саша понял, зачем требовались такие усилия по возведению настила над мясорубкой. Туда заведут пленных, затем включат станки и сбросят их с настила всех разом...

- Что молчишь, красавчик? Как ты мог так испачкаться? Тебе не стыдно быть таким неаккуратным? Ты, краса и гордость Организации, звезда нового криминала, красивый вожак красивой команды. На месте Ученого я бы заспиртовал тебя, пока ты молодой, и поставил в витрину. Тобой любоваться надо, а ты под пули лезешь. С такой внешностью! Дурачок, это ведь опасно пульки мимо летают, могут оставить на твоей бархатной щечке отвратительный красный рубец. Ты не подумал, какая это будет трагедия? Прольется твоя царственная кровь, а твое личико больше не сведет с ума девушек своим совершенством. Ай-ай-ай, - сокрушался Хирург. - И ты еще поехал сюда. Ума не приложу, и как Ученый тебя отпустил?

Саша мгновенно подобрался. Хирурга, похоже, обмануть не удалось, не поверил, гад, что его в плен захватили...

- Зря он это сделал. Я ведь красоту совсем иначе понимаю. Всю жизнь мечтал создать живую статую Аполлона под стать Венере. Помнишь ее? Та, что без рук и ног. И Аполлон ей нужен такой же. Ты в качестве заготовки мне очень даже подходишь. Правда, недостаток имеется - плечики у тебя прямые, а требуются покатые. Ну ничего, это несущественно, подточим и отшлифуем. Вон, сам видел, мастерская у меня оборудована по последнему слову техники. Станков достаточно, выбирай любой. Сейчас, мы их в работе на твоих друзьях проверим, а потом уж тобой займемся. Ты у нас особенный, нельзя тебя в общую кучу. А твои волосы?! - вдруг завопил он. - Твои роскошные волосы! Ты их так холил, так берег! И облил чьей-то поганой кровью, - голос его безо всякой паузы вдруг сорвался в злобный визг: - Ты, говнюк молодой, кого на...ть хочешь? Меня, врача?! Я ж еще на входе увидел, что башка твоя дубовая цела и невредима! Козел вонючий, да собственная кровь не свернулась бы так быстро, она б текла до сих пор...

Пол под ногами задрожал, по цеху пронесся ровный гул. Включили мясорубку. Все, медлить и ждать ВДВ больше нельзя. Резким движением сбросив с плеч пальто и почти разорвав наручники, Саша метнулся вперед, к столу. Опершись руками о край, обеими ногами ударил в грудь сразу двоих конвоиров и завалился на Хирурга. Стражи, привыкшие к его спокойствию, никак не ожидали таких быстрых движений. А Саша, схватив тщедушное тельце в обнимку, попросту перекатился через стол и свалился на другую сторону. Еще два оборота, вскочил на ноги, держа перед собой извивавшегося Хирурга, как щит.

- Стоять! - предупредил он метнувшихся в их сторону людей. - Шею сверну!

И действительно, пальцами одной руки без труда охватил тощую морщинистую шею Хирурга. Тот прохрипел нечто сдавленное, поболтал ногами в воздухе. Люди замерли, не зная, что предпринять. А поверх их голов Саша углядел жуткую картину: настил, на котором сидели пять человек, с двух сторон облили бензином и подожгли. Чадный дым заволакивал цех...

- Останови станки! - заорал Саша на ухо Хирургу. - Командуй, падаль, иначе я тебя туда сам засуну...

Он что-то замахал своему заместителю, но тот не спешил исполнять распоряжение. Делал вид, что не понимает, мерзавец. По его ехидной ухмылочке Саша сообразил, что сейчас произойдет. Заместитель пальцем не пошевелит, Саша в отместку удавит Хирурга, а кто станет лидером мытищинской группировки? И никто, главное, не придерется. Он же не знает, что ВДВ на подходе, думает одним выстрелом от двух зайцев избавиться - и от Цезаря, и от своего же босса...

Швырнув запищавшего Хирурга в сторону, Саша кинулся к выходу из цеха. Времени искать выключатели нет, надо отрубить все электричество на этаже. Ему нужна щитовая. В административной части этажа ничего похожего он не видел, значит, она должна находиться с другой стороны.

Не думая о том, что позади осталась свора вооруженных до зубов врагов, Саша летел по проходу между незадействованными в мясорубке станками. Кто-то за его спиной выхватил пистолет из наплечной кобуры, выстрелил, почти не целясь... Кувыркнувшись в воздухе, Саша пролетел метра три, грохнулся на бетонный пол, ударился головой. Перед глазами все мгновенно померкло...

Однако. Сознание-то он не потерял - простреленное бедро напоминало о своем существовании сильной болью. Но только он ничерта не видел. Только тьма. Саша поморгал - не помогает. Все равно темно. Ослеп он, что ли, от удара головой? Хотя нет - на потолке багровый отсвет. Помост над мясорубкой горит. А тишина-то какая... И тут до него дошло! ВДВ, скотина, в самый последний момент! Раньше, сволочь, он никак не мог?! Черт бы его побрал с его театральностью... Хорошо, хоть догадался станки вырубить.

- Всем оставаться на своих местах!!

Саша аж подскочил от неожиданности, скривился от боли. Голос, многократно усиленный мегафоном, эхом отразился от стен.

- Стволы на пол! Руки за голову, подонки!!

Интересно. С каких это пор ВДВ начал действовать таким образом? Совершенно не его стиль.

- Стволы на пол, кому сказано!! Оглохли, мразь?! Руки за голову и выходить по одному!! Вы окружены отрядом милиции особого назначения!!

Что-о?! Сашу чуть инсульт не хватил. Вот это шуточки, вот это каприз судьбы... Предшественник Белого, Лешка Аспирант в свое время залетел таким же образом. Отбывает теперь свою пятнашку... Стоп, стоп, не время причитать. Что ему грозит? Застукали во время разборки? Черта с два, ВДВ же не успел появиться. И не появится - не такой он дурак, с оружием в руках к ментам подходить. Так что какая, к дьяволу, разборка?! Мытищинская группировка захватила группу заложников и требует деньги. Много денег. Он вице-президент UMF, он безоружен и ранен. Его люди тоже безоружны и вообще - лежат там на настиле, связанные и приготовленные на убой. Похоже на правду. Очень похоже. Хирург, козел, вложит, это вне всякого сомнения. Но ведь существует блестящий адвокат Миша Соколов, есть еще президент UMF Маронко Сергей Иванович, у которого много нужных связей. Ничего, выкрутиться можно. Самое главное, все живы остались, а уж благодаря чьему вмешательству - не столь важно...

Около мясорубки послышался шум. Шипение, крики, грохот. Багровый отблеск исчез; костер, единственный источник света в громадном помещении, погас, залитый мощной струей воды. Вот и хорошо. Заодно оттуда шарахнулись чересчур ретивые мытищинские, желавшие под шумок перерезать пленных.

- Пушки на пол!! - опять рявкнул голос в мегафон.

И, без всяких предисловий да предупреждений, - автоматная очередь. Длинная такая. Кто-то явно всадил все содержимое рожка в толпу мытищинских, сгрудившихся у противоположного входа. Оттуда ответили тем же. Менты будто только этого и ждали: стрельба послышалась сразу со всех сторон. Ого, когда это они успели выстроиться по периметру цеха? Саша их не то, что не видел даже не слышал. Редкий случай, когда он признавал, что менты - тоже молодцы и свое дело знают. А что они враги по убеждению, то это ж не повод считать их дураками. В конце концов, просто у людей работа такая. Им за это зарплату платят. Цезарю за то, что совершает преступления, ментам - за то, что пытаются его поймать. Вот природный баланс и сохранен. Правда, не совсем. Преступлений совершается больше, чем раскрывается. А интересно, кого больше: ментов или преступников? Последних, наверное - они больше зарабатывают, вот люди и валят в криминал толпами. Просто менты более сплоченны, они все члены одной сильно разветвленной структуры. Даже чекисты и милиция, хотя и дерут нос друг перед другом, все-таки коллеги. А бандиты разобщены. Думают каждый только о собственной шкуре. В криминале нет и никогда не будет такой крепкой структуры, как в государстве - потому что слишком большие деньги проходят через руки даже низших чинов, слишком много к ним прилипает. А богатые люди склонны к одиночеству и эгоизму. Интересно, а что произойдет, если всех бандитов все-таки объединить? Тогда, вероятно, просто власть в государстве сменится, потому что не найдется силы, способной противостоять мафии.

В темноте Саша видел хорошо, поэтому издалека заметил фигуру, скачками несущуюся к тому выходу из цеха, у которого он распластался. И не он один: когда между Сашей и фигурой оставалось метров пять пространства, прямо над головой хлопнул выстрел, и человек упал, взмахнув руками. Однако продолжал ползти к выходу. Второй выстрел, высекший сноп искр из бетона у головы раненого, остановил это паническое бегство, точнее, уползание. Вскоре показалась еще одна фигура, значительно крупнее первой. Этот бежал, ежесекундно оглядываясь; стрелок, остававшийся невидимым для всех, положил его наповал.

Молодец командир у ментов, думал Саша. Перекрыл все выходы, обеспечил спасение заложников, снайпера поставил. А судя по тому, насколько уверенно они ориентировались и прицельно стреляли почти в полной темноте, без инфракрасных очков тоже не обошлось. Основательно подготовились. Саша тоже летом повелся на новинку и купил два десятка инфракрасных очков. В деле опробовать не пришлось, но ВДВ на учениях примерял и остался доволен. Вот, наверное, чем-то подобным менты и снаряжены. Да еще и момент выбран донельзя удачно - во время разборки между двумя воюющими командами. Мытищинские ждали ясеневскую команду с таким трепетом и замиранием сердца, что о существовании ментов попросту забыли. Хирург далеко не дурак, он предвидел, что Цезаря просто так не сожрешь, и был готов к его визиту. Отсюда щиты на окнах - чтобы с улицы невозможно было следить за происходящим в здании. Потому и людей слишком много: вовсе не для того, чтобы собственными глазами посмотреть на Цезаря, нет. Они готовились к драке. Только одной возможности Хирург не учел: что ясеневскую команду опередит ОМОН. Все-таки ВДВ правильно сделал, что задержался.

Ему пришло в голову, что он неудобно лежит. Зажмурившись от боли, перекатился на спину, заложил руки за голову и принялся смотреть. А что еще ему оставалось? Где-то над головой засел снайпер, который никому - в том числе и жертвам - не позволит покинуть помещение. Да и нет ни малейшего резона пытаться скрыться - он ведь пострадавший, ему бояться нечего. можно получить удовольствие от представления.

Стрельба не утихала. Похоже, менты поставили своей целью перебить бандитов, зная, что до суда их довести не удастся. Саша всемилостивейше позволил им побеспредельничать: меньше крови на Организации будет. Конечно, специально наводить ментов он почитал ниже собственного достоинства, но если уж они сами явились, то он палец о палец не ударит, чтобы спасти хоть одного мытищинского. Не царское это дело. В конце концов, он в каком-то там поколении прямой потомок турецкого султана, а его бабка по отцу (родному) пакистанская принцесса. Да неужто принц станет заниматься черной работой?! И его людям нечего себя марать, когда есть возможность спихнуть тягостную обязанность по уничтожению противника на кого-нибудь другого.

Очень интересно наблюдать за перестрелкой с позиции постороннего наблюдателя. Саша впервые оказался в положении зрителя. И совершенно не переживал. А что? Он свою пулю уже получил, и при любом раскладе останется на плаву.

В проходе образовалась горка из четырех или пяти тел. Из-под них вылез самый первый, недобитый. Приглядевшись, Саша узнал Хирурга. Падла, жив остался! А может, его спецом не добили? Снайпер бил без промаха, если бы хотел, с первого раза застрелил бы. Ну и пусть жив, это ничего не меняет. Как минимум четверть его группировки этим - надо сказать, пакостным - утром была сконцентрирована на заводе. И всех их - увы Хирургу! - перебили менты. Можно сказать, мытищинская группировка из драчки выбыла, даже толком не вступив в нее. А Цезарь остался победителем, не прикладывая для этого никаких усилий. Как обычно. Мораль отсюда такова: не порти Цезарю кровь захлебнешься ею.

Перестрелка прекратилась - наверное, всех убили, кого хотели. И тишина показалась какой-то непривычной, звенящей. Понемногу почти оглохший от стрельбы Саша начал различать голоса. Переговаривались в дальнем углу цеха, у мясорубки. "Где моя дочь? Что с моей дочерью?" - послышался высокий, срывающийся голос Юли, жены Белого. "В больнице. Мы ее самой первой нашли". А это, кажется, Михель.

К Саше быстро приближалась высокая фигура. Омоновец. Легко перепрыгнул через завал тел, держа автомат в руке, мимоходом ткнул Хирурга носком ботинка. Тот судорожно дернулся и на всякий случай прикинулся дохлым. Омоновец подошел к Саше, встал над ним, расставив ноги. Повесил автомат на плечо, сунул руки в карманы штанов. Саша приподнялся на локтях, изображая готовность к переговорам.

- И долго ты собираешься валяться? - ехидно осведомился мент. Мишкиным голосом.

- Пока не вынесут.

- Вперед ногами?

Точно, Мишка. Все понятно, что это были за менты. А он еще удивлялся! Хорошо снаряжены, основательно подготовились... Ну правильно, из-за ВДВ пришлось сегодня лишних три часа ждать, пока он там все продумал.

- Вставай, - нетерпеливо потребовал Мишка и протянул руку, чтобы помочь.

- Не могу. Я ранен.

- Да ладно придуриваться! Тебя Толик прикрывал.

- Я понял, что некому быть, кроме Чикарева. Только шкуру мне попортили раньше.

- Что, серьезно? В натуре ранен?

- Блин, шучу! Я в луже собственной крови валяюсь!

- Серега! - гаркнул Мишка на весь цех. - Еще один тебя ждет! - и спросил у Саши: - Какого черта тебя понесло под пули?

- Ток вырубить хотел. Чтоб мясорубку эту долбаную остановить. Много до щитовой не добежал?

- Метров пятнадцать. Кровотечение сильное? Давай, я тебе хоть жгут наложу, что ли...

Саша и сам уже чувствовал, что пора - голова начала кружиться. Снял с себя галстук, Мишка умело наложил жгут. Кровотечение прекратилось. С помощью Соколова Саша сел.

- Где вас носило столько времени?!

- Мы нигде не потеряли ни секунды. Шли, как гончие по горячему следу, - с достоинством ответил Мишка. - Тебя через главный вход повели, мы тебя даже видели. И зашли с другой стороны. Чикарев из своего любимого арбалета дежурных положил, мы потихоньку прокрались сюда. Только в щитовой провозились. Рубильник не срабатывал, пришлось рубить кабели. Пока нашли, чем, пока справились...

- Раненых много?

- Прилично. Больше, чем обычно. На помосте практически все обгорели здорово. Олег без волос остался, он головой в костер угодил. Не знаю, зрение восстановится или нет. Белого ножом под шумок пырнуть пытались, его Володя заслонить успел, но сам схлопотал. Серега сейчас с ним возится. А по остальным пока точно не известно.

- С ментами - это вы классно придумали. Я ведь сам поверил, что ОМОН! Лежал, главное, и прикидывал: сойду ли я за потерпевшего? Миш, спохватился Саша, - секи Хирурга! Уползет, гнида!

- Пусть. Все равно некуда. Знаешь, очки эти инфракрасные, которыми мы летом затарились, классная штука. Хоть и дорогие. Даже думаю: может, еще пару десятков взять?

- Зачем? Хватит. Ты мне покажи такое помещение, в котором двадцать человек мешать друг другу не будут. Я даже удивлен, как вы здесь все поместились.

- Кто - все-то? Только ВДВ и Чикарев со своими группами. Шведов на наружном наблюдении, Чех в резерве.

К ним подошли еще две фигуры, в которых Саша по силуэтам узнал Яковлева и ВДВ.

- ВДВ, займись Хирургом, - приказал Саша. - Лучше всего, отправь его прямо сейчас в Москву. Пусть его запрут где-нибудь на нашей "лежке", пока мы тут все закончим. Яковлев, ты пацана этого не видел? Ну, Илью. Его Аббат увел...

- Видел, а как же. Он молодец, между прочим. Мы ж с его подачи через черный ход пошли. Прямо чуть ли не ступеньки нам посчитал. Не знаю, как он умудрился в присутствии Аббата так детально местность изучить.

- Слушай, отправь его тоже в Москву. А то привяжется к нам, еще грохнут его... Нехорошо получится, он мне вроде как жизнь спас.

- Он уже уехал. Только что. Когда мы этаж заняли, подошел ко мне, уточнил, справился ли с заданием. Естественно, к нему уже никаких претензий нет и быть не может, в три раза больше сделал, чем требовалось. У меня какие-то деньги с собой были, я ему отдал на мелкие расходы, он тачку Аббата позаимствовал и поехал домой.

- Что-то он подозрительно быстро учится. Вчера еще наивным был, а сегодня - Шерифа завалил, Аббату нос натянул, вас на место привел и тачку без зазрения совести угнал.

- Не был он наивным. И до армии многое повидал, и пензенцы его жизни поучили. Просто вчера выглядел взъерошенным после пыток.

- Ну ладно. Хоть один груз с души свалился. Яковлев!

- Аюшки?

- Узнаю, что ты с ним контакт поддерживаешь - башку отверну! Этот парень у нас работать не будет.

- Почему, если не секрет?

- Потому что нечего ему в криминале делать. Он и без него проживет. Еще не хватало с ним такие же проблемы решать, как с тобой в свое время. Мне одного Дон Кихота за глаза хватит.

- Я не оставлял ему своих координат, - слегка суховато отозвался Яковлев.

Оскорбился. Не любил, когда ему о мягком характере напоминали в таком тоне.

- Ладно тебе, - Саша примиряюще толкнул его в плечо, тут же стиснул зубы: любое движение отзывалось острой болью. - На самом деле я таких людей уважаю. Отдача от них большая, но жалко портить. Криминал их слишком сильно ломает. Можно перестараться и вместо ценного кадра получить злейшего врага. Пусть лучше он своей дорогой идет.

К ним подошел Серега. Подсвечивая себе карманным фонариком, присел около Саши и сразу занялся осмотром раны. Разрезал брючину, присвистнул.

- Неплохо... Хромать долго будешь. Стреляли сзади?

- Ну да.

- Значит, навылет. Тем лучше - возни меньше. Идти с поддержкой можешь?

- Не пробовал. Серега, в больницу не поеду.

- А зря... Ладно, хоть отсюда выйти надо - тебя на стол не мешает положить, на полу штопать неудобно. Давай, вставай.

Мишка и Яковлев подставили плечи, Саша, хрустнув зубами, встал. Точнее, его просто подняли. И понесли к выходу.

* * *

Маронко посмотрел на часы.

- Пять минут восьмого.

Последние два часа они провели почти в полном молчании. Изредка обменивались ничего не значащими репликами, но те мысли, что черным беспокойным клубком роились в голове у каждого, вслух не высказывались. Маронко обвел взглядом присутствующих. В дальнем углу кабинета прятал глаза Хромой. Этой ночью он совершил колоссальную ошибку, не приняв всерьез предупреждение о переполохе. Решил, что Яковлев преувеличивает, что если бы случилось нечто важное, ему Ученый лично бы все еще раз доложил. Шалаев, его помощник, гулял в окружении бравых друзей в районе Рижского вокзала. Если бы Хромой вовремя отреагировал на предупреждение, они успели бы перехватить пензенцев на пути в Мытищи.

Слон курил, стоя у открытой форточки. Этот чувствовал себя чуть ли не обойденным - Цезарь обзвонил ночью всех, кроме него. Мог бы и сообщить своему наставнику и одному из лучших друзей. Впрочем, легкая обида не помешала Слону днем предпринять попытку прорваться на тот чертов завод. Жаль, что безрезультатно - напоролся на ментов, предпочел отступить.

Большая часть бригадиров отсутствовала. Вахо, грузинский союзник Маронко, должен был вот-вот прибыть - он ездил с инспекцией на родину, как раз сегодня планировал возвратиться. Конечно, для страховки ему позвонили, узнали, что он вечером выехал на машине. Если поторопится, за сутки от Кавказа до Москвы доедет. Быструю езду Вахо уважал.

Из бригадиров Организации не хватало только Белого. Маронко сам не знал, что его захватили, Сашка не удосужился доложить. Общая тревога была поднята в восемь утра, когда за Белым зашел его водитель, чтобы отвезти в офис UMF - у него была назначена встреча на утро. Пришел ко взорванной двери и толпе до сих пор возившихся ментов. Таким образом, стало понятно, с чем связано исчезновение ясеневской группировки.

Из этих присутствовал только Стефан. Машинально тасовал колоду карт, которую повсюду носил с собой в качестве талисмана. Старые, засаленные карты. Сколько денег они принесли своему хозяину - не счесть. Стефан ничего толком не знал, Сашка позвонил ему ночью и приказал взять под контроль 3-й Московский банк и лично господина Логинова. Близко не подходить, на глаза не попадаться, но бегству помешать. Подробностей Стефан толком не знал.

Арсения тоже не было, зато никто не сомневался по поводу его местонахождения. Полчаса назад он звонил из Питера, пытался выяснить хоть какие-то достоверные подробности. Слухи уже и до Питера дошли...

Цезарь, Финист, ВДВ, Яковлев, Эйфель - все сгинули в Мытищах. Цезарь, по своему обыкновению, действовал скрытно, никого не уведомляя о планах и намерениях. Ночью сорвался и куда-то уехал. Прихватив больше сорока человек своих людей. Потом, около полудня, позвонил Эйфелю и вызвал его в Мытищи потребовал подкрепления. Все. Слон, побывавший в Мытищах, успел только узнать, что на одном из местных заброшенных по причине нерентабельности заводов утром произошла крупная разборка. Затем стрельба слышалась на северной окраине, постепенно сместившись все к тому же заводу. В три часа вспыхнули запасы горючих веществ на складах предприятия - завод только казался бесхозным. Пожарных никто не вызывал, поэтому они спохватились по собственной инициативе. Но даже подойти близко не смогли - там продолжалась перестрелка. Слон, чувствуя, что реально помочь не может, отступил, чтобы не привлекать внимания ментов. На выезде из города его настигли четыре "джипа" и нагло, средь бела дня, обстреляли. Слон, правда, за "словом" в карман не полез, приказав пальнуть из гранатомета. Хватило одного выстрела - передняя машина взлетела на воздух, остальные отстали. Итог - из пятнадцати человек Слона трое убиты и четверо ранены. О потерях противника известно не было. Но, наверное, кого-то убил - в той взорванной машине.

Рядом с Маронко расположился его побратим, Владислав Каземирович Ольшевский. Он же - вор в законе Ювелир. Единственный вор в России, суждения которого всегда учитывались бандитами новой формации. Его приговору в спорах подчинялись даже лидеры "черной дюжины". Его Маронко позвал специально - чтобы определить, кто начал войну. Кто из противников к силе оружия прибавит силу справедливости.

Люди избегали смотреть на Маронко. Цезарь и Финист. Два сына - и оба пропали в первый же день необъявленной войны. Выдержав первую стычку, сгорели во время второй. И каждый думал - каково это, потерять разом обоих сыновей?

Дверь бесшумно отворилась, Маронко с нескрываемой надеждой посмотрел на вошедшего. Костя Корсар, главный разведчик Организации. Собственно говоря, шеф разведки всего беляевского блока. Сегодня он, узнав о происходящем, сам поехал уточнять подробности. Отсутствовал с полудня. Пододвинув себе стул, вытряхнул из мятой пачки сигарету, поискал глазами пепельницу.

- Ничего сказать не могу. Ни хорошего, ни плохого. О том, что в Мытищах две разборки были, знаете? Первая с подачи Хирурга, вторая уже с участием людей Гончара. Удалось разыскать кое-кого из наших - после первой стычки Цезарь своих раненых по больницам отправил. Сам остался в городе, хотя тоже ранен. Троих, по-моему, потерял убитыми, и сколько-то там раненых. Прихватил Хирурга - живым - припрятал его, но где - секрет Цезаря. Вероятно, там же, где содержит вожака пензенской бригады. Тот тоже живой. После этого не спешил выбраться из Мытищ, занялся отловом руководства команды противника. В общем, вырезал группировку минимум на треть. За это время успела прибыть мощная группа измайловских. Встретила Цезаря на окраине, оттеснила на завод и подожгла склады. Я договорился с операми и побывал там, когда пламя сбили. Трупов много, но опознать никого нельзя. Все практически полностью сгорели. Так что выжил Цезарь или погиб - с уверенностью нельзя ничего утверждать. Да, Сергей, я привез жену Белого. Она в таком состоянии, что не может вспомнить адреса ни одного из родственников. А собственный дом у нее...

- Все правильно, - кивнул Маронко.

- Я ее твоей Анне с рук на руки сдал.

Дверь опять приоткрылась, затем распахнулась во всю ширину, пропуская Вахо и его помощника.

- Извините, мы только что с дороги, - объяснил он свой слегка встрепанный вид. Обвел всех собравшихся взглядом, удивился: - Случилось чего?

- Да вроде как воюем, - глухо пояснил Слон. - Только непонятно, за что и почему. У Гончара совсем крыша поехала, если он на такой беспредел пошел.

- Это не беспредел, а глупость. Беспредел - это когда Цезарю деньги нужны, он идет и берет их, плюнув на условности, - назидательным тоном сообщил Вахо. - Но второго Цезаря в России нет. Гончар просто обнаглел. Но это ненадолго. Вон, Цезаря с цепи спустить - на всю жизнь отобьет охоту за ствол хвататься.

Повисло молчание. Маронко вздохнул:

- Вахо, Саша сегодня не вернулся из Мытищ.

- То есть?

- Белого захватили в качестве заложника, отправился его выручать, никого не поставив в известность. А его там ждали. В результате - ни его, ни Белого. И вся его команда там осталась.

Вахо приоткрыл рот от изумления.

- Да не может быть! Что, действительно убит?

- Вероятнее всего.

Ох, какой ценой далось Маронко безразличное выражение лица при этих словах... Девять лет, а казалось - всю жизнь, долгих девять лет они всегда были рядом. Даже находясь за границей. Где бы они ни были, Маронко знал, что они живы и здоровы. И вот - ночью состоялся последний разговор.

Даже он не предполагал, что события будут развиваться с такой скоростью. В два часа Сашка с какой-то мальчишеской беспечностью объявил о переходе на военное положение. И тут же - что намерен ночевать в Ясенево, и вернуться вместе со Светкой только утром. Маронко решил, что уж этой-то ночью он никуда с места не стронется. Ан нет. Свету доставили его люди в половине пятого утра. Спокойную, усталую. От всех переживаний осталось только несколько синяков да жалобы, что после пробежки ноет бок. Ей Сашка сказал, что съездит, разберется с людьми, которые на них напали, и сразу назад. Куда поехал, на сколько времени - ничего этого она не знала.

Вот только тогда нехорошо защемило сердце. Но звонить кому-то из ясеневских на мобильный пока не спешил - мало ли, чем они могут в этот момент заниматься и в каком окружении находиться. А потом стало поздно искать их...

Маронко чувствовал себя старым. Очень старым, намного старше своих шестидесяти трех лет. И дряхлым. Совершенно бессильным. Он стар, измучен болезнью, он потерял ребят, которых и в мыслях привык считать своими собственными детьми. Ему хотелось только одного - уйти куда-нибудь, чтобы никто не беспокоил, не дергал и не ждал от него мгновенного и правильного решения. Какого решения? Воскресить Цезаря, чтоб он поубивал всех противников? Уйдите все, хотелось сказать. Уйдите и оставьте меня в покое. Сами принимайте решения, какие вам придут в голову, только меня больше не трогайте.

Всю жизнь он к чему-то стремился, всегда была какая-то конкретная цель. И вот - все рухнуло. Колоссальная власть, огромные деньги, а передать их некому. Остались только Светка и Анна. Так же, как десять лет назад, до появления Саши и Миши. Только сам он совсем состарился...

Усилием воли взял себя в руки. Эти люди, которые собрались в большом кабинете на третьем этаже его особняка, они еще не осознали всей серьезности ситуации. А все почему? Потому, что Ученый кажется спокойным и невозмутимым. Дай он сейчас волю себе хоть на секунду - и на каждого будто потолок обрушится. Тут до всех разом дойдет, что настал конец спокойной жизни, что для многих из них в ближайшие дни настанет конец любой жизни. И хорошей, и плохой. Вот тогда они забеспокоятся... Только ни к чему это. Чем спокойнее он проведет этот совет, тем быстрей они оставят его в покое.

- Восемь часов, - неестественно ровно произнес он. - Ждать дальше не имеет смысла. С обстановкой кое-как знакомы все, поэтому повторяться не стану. Какие будут предложения?

- Ехать в Мытищи или к Гончару, - буркнул Слон. - Если Цезаря не найдем - живым или мертвым - то хоть этим здоровья поубавим.

- Опрометчиво, - отверг Маронко. - Куда-то ехать можно только после детальной информации, предоставленной разведкой. И есть у меня подозрение, что в Мытищах делать попросту нечего, а Гончар снялся с привычных мест обитания и залег на дно. Он сделал первый шаг, и приготовился к нашему ответу.

Никто из них ничего дельного скажет, Маронко знал это абсолютно точно. Все "ключи" от Организации были у Цезаря - Маронко давно переложил большую часть работы на плечи энергичного сына. По существу, в Организации было два лидера. Цезарь не хотел воевать, но какие-то меры на случай аврала принимал. Какие - оставалось только гадать, потому что все данные он унес с собой. Им придется начинать с нуля. Два, три дня, а то и неделя пройдет, пока Корсар определится с тем, что они имеют. Слишком поздно...

- Я возвращаюсь на Кавказ, - решительно заявил Вахо. - Через две недели пойдет большая партия сырья. С учетом войны требуется иная организация доставки. Да и в Москву везти опасно. Сергей, может, в Екатеринбург?

Маронко это было безразлично. По хорошему, он собирался просто сложить с себя полномочия главы Организации. Деньги, власть - все это разом перестало его интересовать.

Дверь распахнулась, в кабинет ворвалась Анна.

- Сергей, где ключи от первого этажа?

- На месте, - удивился Маронко. - У Эдика на стенде.

- Нет там ничего, - Анна казалась растерянной и слегка разозленной. Она всегда была такой, если ее заставали врасплох. - И Эдика тоже нет. О господи, ну что ж то такое, в этом доме вечно ничего не найдешь... Ну что ты ждешь? Дай мне дубликаты, в конце концов!

Маронко спокойно встал, открыл маленький сейф в стене. Взял связку ключей, отдал жене.

- И в город кого-то надо послать, у нас столько белья нет, а на полу же их не положишь... - причитала Анна. - Врач нужен, и не один, с одеждой что-то делать... И все это - на ночь глядя!

- Что случилось? - спросил он.

- Саша привез сюда человек тридцать! И ты бы только посмотрел, в каком они виде...

Маронко быстро вышел в коридор и вытащил жену за собой. Паршивец, не мог позвонить, хоть сказать, что жив!... Вслед за ним выскочили Стефан и Слон. Спустившись на первый этаж, Маронко увидел жутковатую и, одновременно, -такую радующую глаз картину. В огромном холле первого этажа прямо на полу расселись люди. Узнать кого бы то ни было не представлялось возможным - все оборванные, черные, от них разило копотью и кровью... Все-таки вернулись.

Чувство внезапного облегчения оказалось настолько сильным, что разом ослабели ноги и перед глазами все поплыло. Господи, как же я стар, думал Маронко. И как же хорошо, что даже в полной мучительной боли старости, на пороге могилы по-прежнему живо последнее утешение... Жизнь все-таки прожита не зря.

- Так, - сказал Маронко, обведя их взглядом. - Анна, скажи Капитолине, пусть приготовит что-нибудь побыстрей. И позови диспетчера. Слава, обратился он к Стефану, - сходи наверх и приведи всех. Разговаривать будем здесь. А где Саша, я что-то не вижу?

- На улице, - немедленно отозвался кто-то из обожженных вояк. - Сейчас придет.

Диспетчер Эдик явился быстро. Бегом прибежал.

- Вызови врачей, - распорядился Маронко. - Позвони в нашу медсанчасть, пусть приедут все, кроме дежурных. Далее, приготовь все помещения на первом этаже, которые годятся под жилые комнаты. Всю одежду уничтожить, она уже ни на что не годится, и заказать новую. Остальное после.

Двери из прихожей распахнулись, оттуда пахнуло холодом зимней ночи. Мишка, с кровоточащей ссадиной на лбу и перебинтованными руками, придерживал створки, пропуская Сашу. Этот передвигался, одной рукой опираясь на костыль, другой - на плечо Яковлева. Волосы свалялись, сквозь прореху на брючине виднелись окровавленные бинты, один рукав некогда хорошего костюма отсутствовал, и руку почти до плеча украшали волдыри от ожогов. Вслед за ним в двери протиснулись Белый, сильно обгоревший, и ВДВ, так и не расставшийся с автоматом. Правда, без рожка - кончились патроны, наверное.

Сашку довели до банкетки, он почти упал, запрокинув голову и оскалив стиснутые от боли зубы. Мишка поправил его ногу, оглянулся, заметил отца.

- Привет, - как ни в чем ни бывало, поздоровался он.

Сверху прибежали бригадиры. Остановились, оцепенев от изумления.

- Надо же - живой, - пробормотал Хромой. - Слышь, Цезарь, а ведь мы тебя уж похоронили...

Сашка исподлобья глянул на него тяжелым, нехорошим взглядом, зверовато усмехнулся.

- Размечтался. Не дождешься.

- Хватит, хватит, - прервал Маронко намечавшуюся ссору и позвал диспетчера: - Эдик! Принеси стулья и банкетки для всех. И что-нибудь поесть, они, наверное, все голодные.

- Лучше попить, - подсказал Сашка. - И мне чего-нибудь обезболивающего, хоть таблетку анальгина... У Сереги все лекарства еще днем кончились.

- Ты почему не звонил? - осведомился Маронко. - Лень семь цифр набрать?

- На собственном лбу, что ли? - огрызнулся тот. - У нас ни одного мобильного не осталось, все на том долбаном заводе бросили к чертовой матери. Да ты пойди глянь, на чем мы сюда-то доползли! Наши тачки давно в груду металлолома превратились, у Хирурга рухлядь какую-то позаимствовали...

Минут через пять суета улеглась. Повариха на скорую руку сообразила немудреную еду, людям принесли горячий кофе, бульон, бутерброды. С пола все переместились на стулья, банкетки и прочие пригодные для сидения предметы. Сашке Маронко ввел кубик морфина, чтобы снять боль в раненой ноге. Тот немного посидел в полностью расслабленной позе, потом ожил, глаза жутко заблестели на покрытом копотью лице. Маронко тихо спросил:

- Ранение тяжелое?

- Бедро навылет. Да ну, ерунда, только крови много потерял. Подумаешь, два-три месяца похромаю. Хромой вон полжизни чикиляет, и мне не в падло. Не беспокойся, - Сашка изобразил подобие улыбки, - я легко отделался. По сравнению с тем, что могло быть.

- Ладно, тогда сегодня только краткий отчет и самые неотложные распоряжения. Остальное обсудим завтра. Рассказывай.

Сашка, скривившись - морфин еще не подействовал в полную силу - уселся прямо, чуть склонился вперед для устойчивости. Все разом затихли, гомон улегся, как по мановению волшебной палочки.

- Номер один. Я своих раненых, в том числе и Эйфеля, отправил в "Склиф". Под чужими фамилиями. Если кто-нибудь из людей Гончара пронюхает, где находятся мои раненые, больница взлетит на воздух. Внутри корпуса охраны хватает, я ментам на лапу дал, так что берегут их лучше, чем свои яйца. Но не мешает подстраховаться. Стефан, это к тебе относится. Рассредоточь людей по территории, на глаза показываться не обязательно, но ситуацию держать под контролем. Номер два. У нас абсолютно не защищен Питер, то есть, европейские каналы. Арсения я в общих чертах проинформировал, но этого мало.

Маронко посмотрел в сторону Слона.

- Шура, ехать придется тебе.

Тот молча кивнул.

- Со всей командой, - подхватил Сашка. - Созвонишься с Арсением, он знает уязвимые места, которые нуждаются в укреплении. Номер три. Вахо. За товаром через две недели поедешь сам, и ни в коем случае не везти его в Москву.

С Вахо Сашка последнее время решал вопросы напрямую, даже не вынося их на обсуждение в совет Организации. По сути, за счет активного участия в деятельности наркосети почтенный грузин стал в большей степени союзником Цезаря, а не Ученого.

- Я так и планировал. Екатеринбург?

- Нет. Вологда. Там, помимо прочего, находится фальшивомонетный цех. Кроме этого, несколько дней назад закончено строительство дублирующей химической лаборатории, так что эту партию товара переработают там. Я сообщу тебе все пароли и коды перед поездкой. Доставишь товар и останешься там до конца войны. С места не трогаться, хоть бы Москва на воздух взлетела. Там сосредоточены наши основные ресурсы, поэтому на завод не должен проникнуть ни один посторонний. Плюс - контролировать всех, занятых на производстве. Провокации будут стопроцентно, но нельзя даже намекнуть, что там помимо сборочных цехов имеется что-то еще. Номер четыре. После сегодняшней стычки у меня девять убитых и шестнадцать раненых. Среди погибших шестеро - люди Эйфеля. Зачислить их на UMF задним числом, чтобы не возникло лишних вопросов. Самого Эйфеля на всякий случай тоже не помешает оформить хоть разнорабочим. Врачам в "Склифе" я продвинул ту легенду, что люди пострадали в результате налета на наш тушинский склад. Не мешало бы подогнать некоторые детали...

- Это задача техников, - негромко заметил Маронко. - Они все без инструкций знают.

Отходные пути на такие случаи тоже были предусмотрены давно. После разборок тела своих погибших людей обычно в спешном порядке вывозили в другое место, где имитировали налет неизвестных злоумышленников - чтобы людей можно было по-человечески похоронить, а не растворять трупы в кислоте, чтобы не отчитываться перед ментами. "Декорациями" занималась специальная бригада техников, до сих пор проколов не случалось.

- Тогда на данный момент у меня все, - Сашка потянулся за сигаретами, но обнаружил, что кармана, в котором он их держал, более не существует. Слон бросил ему пачку. Сашка с явным удовольствием закурил, выдохнул дым. По уже совершенному, разумеется. А в ближайших планах - физическое уничтожение коалиции Гончара. Действовать в этом направлении я буду независимо от решения Организации, поскольку мне уже нанесен серьезный ущерб. Сначала вырежу союзников - и старых, и новых - затем и самого Гончара. Один раз я его разбил, но наука впрок не пошла. Теперь он умрет.

- Полегче на поворотах, - негромко посоветовал Ювелир. - Ты бы обосновал для начала свои претензии. Даже у твоего беспредела должны быть разумные границы. Когда речь заходит о переделе отраслей влияния, это одно. Ты сделал заявку на полное физическое уничтожение. На каком основании?

Сашка будто не слышал его. Потер подбородок, потом задумчиво произнес:

- Нет, убивать не буду. Потому что тогда передел начнется. Я физически сейчас его бизнес подхватить не смогу. А если не я, то придут "черные", - и сам себя спросил: - Оно мне надо? А нафига? Нет уж, пусть живут. Но, блин, я их продеру так, что они... Потом соображу, что конкретно с ними сделаю. Но в штаны делать при одном упоминании моего имени они будут до гробовой доски. Я... Нет, это слишком мало.

Маронко опустил голову, скрывая смех. Похоже, Сашку повело с морфина. Ювелир насупился:

- Цезарь, ты меня слышишь?

- А? - опомнился тот. - Слышу. А что?

- Ты собираешься обосновать свои претензии? Конечно, то, что тебя потрепали, заметно невооруженным глазом, но ты изволь все-таки представить хоть какое-то доказательство своих слов.

Сашка посмотрел на него с искренним недоумением, потом сообразил(

- А, ну да, о самом главном-то я и забыл сказать. ВДВ, тащи сюда наши трофеи.

Тот встал, ушел на улицу. Сашка дрожащей рукой отбросил со лба назад спутанные волосы, провел ладонью по лбу, брезгливо поморщился. ВДВ отсутствовал недолго. Вернулся в сопровождении ребят из своей десятки, тащивших три кулька - судя по всему, завернутых в мешковину людей. Их бросили посреди холла, сдернули с голов черные колпаки.

- Двоих из этих вы все прекрасно знаете, третьего я представлю, злорадно сообщил Сашка. - Ночью мы несколько спутали расчеты противника, захватив живьем главаря пензенской группировки. Некто Пахан. Вон тот, самый жирный. ВДВ, поставь его на колени, чтобы все полюбовались. Он, правда, слегка покалечен - сразу говорить не хотел, гад. А рядом с ним валяется Коля Хирург. Тот самый, которого вся Москва с тарантулом сравнивает. Я прихватил его как раз после того, как он отдал приказ положить на разделочный станок Белого, его жену и моих людей. Мне пообещал одноместную мясорубку - в общую, вероятно, я не помещался. А третьего не ждал я сам. Как-то даже в голову не приходило, что Гончар проявит себя настолько быстро. Да еще и собственного бригадира прислал. Узнаете Муравья? Он сначала попытался сжечь нас на заводе Хирурга, только мы отбились. И гнали его до самого Измайловского парка. Результат погони налицо. Владислав Каземирович, вам требуется обоснование моих намерений? Вот вы сами у них и спросите, с чего это я так рассердился.

В наступившей тишине Маронко встал, медленно подошел к пленным, поставленным на колени для удобства обозрения. Пахан из Пензы... Судя по прозвищу, пуп земли местного значения. Ну и сидел бы себе в своей Пензе, здесь-то что потерял? Все денег мало казалось. А может, захотел авторитету прибавить.

Хирург. Ядовитая, злобная тварь. Он перекалечил огромное количество людей, и не потому, что этого требовали интересы дела. Даже погибших от его разделочного бизнеса насчитывалось меньше, чем замученных просто ради удовольствия. Но и смерть его ожидает подобающая. Как, впрочем, и Пахана. Эти двое не представляли собой никакой ценности как заложники. Муравей другое дело. Гончар мог обменять на Муравья любого пленника, будь то хоть Цезарь. Но ради Хирурга или Пахана он палец о палец не ударит. Даже в интересах дела Гончар никогда не поможет Хирургу. Он питал к мытищинскому садисту такое отвращение, по сравнению с которым вражда между Цезарем и Хромым казалась детской минутной ссорой из-за неподеленной игрушки.

Пахан, чувствуется, находился на грани обморока. Повис на руках конвоиров, по отекшему лицу с тройным подбородком крупными каплями стекал пот. Ничего удивительного - после пыток-то. И смерти он, вероятно, ждал как облегчения от боли, до сих терзающей грузное тело. Хирурга не пытали и вряд ли даже всерьез били, но трусил он куда сильней остальных. Снизу вверх заглядывал в лицо Маронко, ловил его взгляд и всем своим видом изображал собачью преданность. Этот продаст Гончара с потрохами, если намекнуть, что ему оставят жизнь.

Один Муравей ничего не ждал. Он понимал, что проиграл и пощады не будет. Не вырывался, не выл от бессилия, стоял, опустив голову. Только желваки на скулах играли. Маронко ухватил его за волосы надо лбом, заставил посмотреть в глаза.

- Зачем?

Муравей молчал.

- Плохо жилось, крови захотелось?

Тот упорно игнорировал вопросы. Впрочем, они были риторическими.

- Да вы утонете в ней, - спокойно пообещал Маронко и вернулся на свое место. - Ну что, Владек, хочешь уточнить детали?

Пожалуй, только он мог позволить себе называть Ювелира детским именем "Владек" - за плечами осталось тридцать пять лет дружбы.

- Порядка ради не помешает.

Пленные рассказали не так уж и много. Пахан сначала делал вид, что не понимает, чего от него хотят, типа рассудок потерял от пыток. Однако Сашка нашел убедительный аргумент в пользу откровенности. Просто позвал Серегу. Тот ласково похлопал толстого бандита по щеке, спросил о самочувствии... И тот едва не разрыдался. Трудно сказать, почему Пахан боялся Серегу пуще ядерной войны, но факт остается фактом - пока Серега находился в поле его видимости, он говорил очень охотно.

В начале зимы его разыскали посланцы некой московской структуры. Сообщили, что о Пахане наслышаны, и рекомендации самые что ни на есть положительные. Предложили сделку. Грубо говоря, наняли для выполнения весьма специфической работы - похищения определенных лиц. Пахану сообщили, что клиенты - люди непростые, сами стрелять умеют, да и вес имеют немалый. Поэтому заказчик и платил за работу хорошо. От суммы, названной им, у Пахана глаза полезли на лоб - миллион долларов. И ведь даже мочить не требуется, если только в самом крайнем случае. Москвич-посланец оставил в качестве аванса сто тысяч баксов - спокойно так, без расписок и прочей ерунды. Обещал остальное отдать после выполнения работы.

Заказчик явно относился к числу солидных людей, поскольку не подвел ни в одной мелочи. Квартиры приготовил, транспортом обеспечил, почти всю информацию предоставил. Умолчал лишь о мелочах. В частности, о том, что клиенты настолько авторитетны. Да знал бы Пахан заранее...

Хирурга пугать не требовалось. Этот, торопливо кивая, давясь словами, излился словесным поносом без всякого понуждения. Да, было такое. Сам и разыскал команду лохов из глухой провинции. Да, в его планы входило именно убить Цезаря. Собственно говоря, вся эта афера с похищением Белого и была затеяна ради того, чтобы грохнуть Цезаря. Когда в условленное время Пахан не сообщил о поимке Цезаря у дома его сестры, Хирург сам позвонил ему и приказал брать Белого - воспользовавшись дельным советом Аббата, который рассудил, что так или иначе они сумеют выманить Цезаря в Мытищи. Расчет верный - Маронко действительно послал бы на выручку именно Сашку, поскольку только его команда имела опыт освобождения заложников.

Когда Шериф позвонил Хирургу и сообщил о благополучном захвате Цезаря, тот не поверил. Так не бывает. Мальчишку-водителя, подумал он, просто запугали, заставили или перекупили. Наверняка Цезарь явился по собственной воле и далеко не один. Хирург прекрасно понимал, что в военном отношении рискует проиграть, поэтому на всякий случай связался с Гончаром и запросил помощи. Тот, хотя и был несколько удивлен решительными и необоснованными действиями союзника, распорядился ликвидировать Цезаря в тот момент, когда тот окажется в пределах досягаемости. Никаких разговоров, никаких допросов, ни секунды проволочки. Он слишком опасен. Хирург решил, что сам с усам, и обрадовался - в кои-то веки появилась возможность поизмываться над тем, кто полгода назад лишил его шести с лишним миллионов долларов. Он не хотел убивать его слишком быстро и безболезненно. За что и поплатился.

А помощь Гончар все-таки прислал. Бригада Муравья не стала выдавать свое присутствие сразу - рассчитывали, что Цезарь разобьет Хирурга, но тот хоть сколько-нибудь ослабит серьезного противника. Тогда Муравью останется только добить Цезаря. Расчет оказался почти верным. Почти - Цезарь-то тоже вызвал подкрепление, о чем никто не знал. И Эйфель, фактически, ударил Муравью в тыл, когда тот почти сжег Цезаря на заводе. Результат - тот вырвался из капкана, с потерями, но остался победителем.

Муравей ничего говорить не стал. Упрямо молчал, сжав губы. Но в его откровенности уже нужды не было - все, что требовалось, сообщили Хирург и Пахан. Даже номер мобильного телефона Гончара подсказали.

Маронко слушал пленных, молчал. Все хорошо и понятно - кроме одного. А с чего бы это они вдруг решили воевать? Ведь невооруженным глазом видно, что не готовы. Хирург внезапно стал вынашивать планы замочить Цезаря... Чушь какая-то. У них бизнес нигде не пересекался. А для людей такого уровня одной личной неприязни слишком мало, чтобы отдать приказ о ликвидации. И в репликах Хирурга тоже иногда сквозь страх проскальзывало искреннее недоумение - а чего это я взбеленился? Гончар же, как выяснилось, вообще ничего не знал, для него случившееся тоже стало сюрпризом. Да и воспользовался он им необдуманно.

Однако стойкое ощущение неестественности происходящих событий не должно мешать принятию решения. С загадками можно разобраться после. Маронко вопросительно посмотрел на Ювелира. Тот усмехнулся.

- Куда бы записать-то такое событие? Вот если только на ту большую стену... Первый раз за всю жизнь Цезарь абсолютно прав. И никакого беспредела ни в одном поступке. Наверно, волк в лесу сдох. Или он после удара по голове решил закон блюсти.

- Не били меня по голове. Кровь на лбу не моя, это камуфляж, - пояснил Сашка. - Просто, как вы верно заметили, и мой беспредел имеет границы. Разнести в клочья целую коалицию группировок без веской причины я не могу.

- Обалдеть можно... - неожиданно хихикнул Хромой. - Одну группировку, получается, ты можешь уничтожить без доказательств своей правоты. Как Солдата, например. Уже по опыту знаешь, что это простят. Несколько сразу пока опасаешься. Цезарь, а что бы ты сделал, если бы не удалось взять Хирурга живьем? Бил бы коалицию по частям? Скажем, с промежутком в неделю? Раз в неделю по команде... Ладно, ладно, это шутка. На самом деле я думаю, что зря ты не замочил Гончара вместе с Солдатом. Сейчас бы меньше проблем было.

Сашка выразительно покосился на Ювелира, затем медленно и широко улыбнулся во весь рот.

- Мне этого хотелось больше всего на свете. Честное слово беспредельщика. Но такие вещи только сгоряча делаются. Получил выкуп, остыл. И подумал, что уничтожать Гончара ни к чему. Так менты охотятся за ним и за мной, а так я буду один. Так что оставил его в качестве отвлекающего фактора. Тем более, что денег у него было мало, надо зарабатывать, а при лихорадочной деятельности огрехов больше. Пусть менты с ним возятся, а не мои "висяки" копают. Ну, и вообще я подумал, что пусть лучше они будут моими конкурентами, чем те же чеченцы. Гончара я бил и буду бить, а вот насчет чеченцев - вопрос крайне спорный.

- Саша, как ты намерен поступить со своими пленными? - спросил Маронко.

- Пахана в расход. Муравья пока подержать стоит, все-таки война идет. Мало ли, какой обмен предстоит... Пахана, пожалуй, я поручу заботам Хромого. А вот Муравья, отец, я оставлю здесь. В подвале. А?

- Тебе видней.

- И Хирурга тоже. Я в ближайшие дни ими займусь. Кстати, Стефан, звони-ка своим, пусть Логинова тоже сюда привезут. Мне в его поведении кое-что неясно.

Стефан с удрученным видом развел руками.

- Поздняк метаться. Когда ты мне позвонил, Логинов уже исчез.

- В каком смысле? Сбежал? А семья? Баб тряхнуть надо было!

- Думаешь, я совсем тупой? Никого нет.

- На даче, по знакомым проверял?

- Естественно. Сразу позвонил Васину, выяснил весь круг знакомых Логинова. Все не при делах. Даже его сына и первую жену потревожил. Но так, осторожно. Слежку, конечно, оставил.

- Ладно, потом разберемся, - поморщился Сашка. - Это не срочно, потянулся, откровенно зевнул: - У меня на сегодня все. Если вы не против, господа, то продолжим совещание завтра с утра. Кстати, мой вам совет( не стоит разъезжаться по домам. Оставались бы вы здесь... Отец, разместим всех?

Маронко кивнул. Разумная предосторожность. Анна, правда, будет копошиться до полуночи, если не дольше, но лучше она сегодня устанет, чем завтра они узнают о наличии трупов среди бригадиров Организации...

* * *

...Хотя простреленная нога напоминала о себе при каждом движении, Саша пребывал в прекрасном расположении духа. Черт, все-таки выжили! Ему казалось, что вся операция заняла не сутки, а по меньшей мере неделю.

Конечно, было жутко. Особенно когда они, устроив побоище, выбирались из Мытищ, стараясь не попасться на глаза ментам, и наткнулись на Муравья. Тот, естественно, представлял себе их положение, предугадал и перекрыл пути отхода. Саша еще помнил, как его охватило отчаяние в миг, когда вспыхнули склады, и он со своими людьми оказался отрезан от воздуха. Но тут как раз подоспел Эйфель... Лешка, кстати, хотя раньше и не проявлял антипатии к Муравью, был зол, как сто тысяч обкуренных отморозков. А потом кто-то кинул гранату, будто мало показалось пожара, и Лешку задело осколками... Жалко парня. Но он выживет, Саша верил в это. Если бы не верил, не вез бы его в "Склиф" с такой поспешностью и осторожностью.

Ему самому после такого жуткого дня тепло и спокойствие "Дачи" показались нереальными. В ушах еще стояли крики людей, грохот рухнувших перекрытий на заводе, беспрерывные взрывы и пальба... А здесь - никакого лишнего шума, люди разговаривают, а не орут, и ничего не горит. И непонятно - то ли ему побоище приснилось, то ли он сейчас бредит и видит тихое убежище. В то, что оба события имели место в действительности, его усталый мозг верить отказывался.

После краткого отчета, данного штабу Организации, и срочных распоряжений все разошлись. Саша не принимал никакого участия в хлопотах по размещению людей на ночь - в доме достаточно женщин, позаботятся. Его самого подняли наверх, на второй этаж, раздели и положили в огромную ванну. Помокнуть, правда, не дали - Светка под руководством Сереги быстро смыла копоть и кровь, прополоскала волосы, после чего Сашу заново перевязали, обработали все ссадины и уложили в постель.

Светка под удобным предлогом обошла всех нужных людей, сообщила, что их ждут в спальне Цезаря. У Саши были серьезные основания для того, чтобы утаить кое-какие свои шаги от Хромого. Там, где будут обсуждаться настоящие акции, Хромому присутствовать незачем. И только Светка ушла, как зазвонил мобильный.

Толик Васин находился в крайней степени отчаяния. Мерзавец Логинов мало того, что сам исчез, еще и свинью подложил. Что-то схимичил со счетами, и теперь Саша не мог без президента банка добраться до всех своих денег. Лоигнов забыл в офисе свою старую записную книжку, Васин на всякий случай прошерстил ее, надеясь увидеть пароли или что-то того же рода. Нет, ничего. Заморожены оказались счета кинокомпании, часть счетов UMF, счет его команды, спрятанный за вывеской благотворительного фонда. И все счета, имеющие отношение к наркобизнесу и фальшивым баксам. Фактически, Саша остался нищим благодаря одному-единственному человеку. Нет, конечно, он мог взломать банковскую защиту и выкрасть деньги. Но что это даст? Капитал придется заново отмывать, а это сулит солидные потери. Нет, лучше найти Логинова.

...Вообще-то раньше банкир считался одним из лучших друзей Цезаря. Помогал во многих махинациях, отмывал деньги от наркобизнеса, фальшивомонетного промысла и кое-чего другого, не задавая никаких вопросов. Но последнее время Саша утратил к нему доверие, поэтому провел в совет директоров Толика Васина, преданного ему до последнего вздоха. Толика он знал много лет - вместе в институте учились с первого до последнего курса. В свое время Толик занимался фарцой, на почве которой они и обнаружили сходство взглядов на жизнь. Затем Саша использовал его втемную в одной очень грязной истории, которая связала их окончательно. Последние три года Васин пребывал в должности бессменного бухгалтера ясеневской группировки. Никогда не подводил. Саша даже планировал поставить его во главе банка. А Логинов... Ну что - Логинов? Люди смертны...

Поначалу их деловые отношения складывались как нельзя лучше. Саша познакомился с его дочерью при не самых романтических обстоятельствах, и немедленно извлек пользу из мимолетной встречи. Тогда у него мозги еще стояли на месте... Логинов, пригласив на свою дачу Александра Матвеева, понятия не имел, что тем самым делает первый шаг к работе под крылом Цезаря. Он тогда вообще думал, что Цезарь погиб. Пока Саша не намекнул ему, что ставший легендарным беспредельщик и он - одно лицо.

Навязывание Логинову своих услуг прошло без сучка без задоринки. Банкир быстро сообразил, что лучше принять условия Цезаря, чем стать его противником. И вряд ли раскаивался в этом. По крайней мере, именно Цезарю он был обязан слиянием своего банка с двумя более мелкими. Не говоря уже о том, что свои финансовые расчеты гигантская наркосеть Цезаря вела именно через Логинова.

Саше было удобно работать с Логиновым. Тот быстро схватывал замысел своего покровителя, умело осуществлял его и никогда не забывал свое место. Все шло прекрасно, пока Логинову не вздумалось женить Сашу на своей дочери. На этом этапе их мнения резко разошлись, что вылилось в ссору. Потом, разумеется, Логинов признал, что был неправ, что не стоило смешивать личные отношения с деловыми и так далее. Но верить ему Саша перестал. Не бывает так, чтобы люди так легко мирились с поражением и отказывались от шанса свести счеты за оскорбление - мнимое или реальное - имея для этого все возможности. Логинов слишком много знал о Цезаре - и имел повод для личной неприязни. Значит, когда-нибудь подложит свинью. Поэтому Саша начал готовить почву для его смещения и нейтрализации как возможного шантажиста.

В принципе, Саша не видел особой беды для себя в прекращении поначалу выгодного сотрудничества. Каким бы преданным ни казался Логинов, доверить ему можно далеко не все. На его место требовался человек с несколько иными качествами. И вряд ли Логинов с радостью принял бы отставку. Так или иначе разрыв был неминуем. С ним следовало расстаться - по хорошему или по плохому. Но что Логинов сумеет опередить его, да еще и таким способом отомстит - вот этого Саша никак не ожидал...

Первым явился Мишка - тоже чистый, свеженький, что-то жующий. Проголодался, бедный. Затем заглянул Яковлев. Убедился, что вызов связан с продолжением совещания, исчез. Вернулся вдвоем с ВДВ - притащили Валеркин ноутбук и принтер. В компьютере за семью паролями и с хитрой защитой Яковлев хранил всю свою картотеку, а принтер нужен, чтобы распечатать досье для каждого конкретного задания. С независимым и якобы удивленным видом пришел отец. Почти сразу ворвался Стефан - и еще выглянул в коридор, не идет ли кто за ним.

- Уф, еле отделался, - сообщил он и пояснил( - Хромой прилип, как банный лист к заднице. Пойдем, говорит, в картишки перекинемся. Я ему твержу, что спать хочу - ноль внимания. В конце концов пришлось пообещать, что составлю компанию, вот только людей сторожить больницу отправлю, и приду. Саш, пройдет такой вариант? В общем-то, я могу и три часа распределять обязанности...

- Надеюсь, ты не успел на самом деле отправить бойцов в "Склиф"? спросил Саша.