Беспредел по-русски (Цезарь - 3)

- Никаких разводов, - твердо повторил он. - Вышла замуж - все, с концами.

Супруга пыхтела от бесплодных усилий вырваться.

- Как дитенка назовем? - внезапно спросил Саша.

Удар попал в цель. Светка разом ослабла, всхлипнула. Саша осторожно повернул голову, дотянулся до ее уха, шепнул:

- Как тебе нравится "Сергей"?

- А если девочка?

- Исключено. У меня первым парень будет, это как закон. Такая династия. Будет черный, с карими глазами, бабник и вор. В лучшем случае мошенник или политик. Ничего не могу поделать - гены.

- Господи, если он еще и такой же здоровый, как ты... Я ж не разрожусь.

- Я родился семимесячным и чуть больше двух килограмм весом. Все думали, не выживу. И болел в детстве я страшно, любая простуда тут же с осложнением на легкие. До пятнадцати лет чуть ли не самым мелким в классе был. А потом - ничего, вырос. Так что можешь не расстраиваться заранее.

Сзади тихонько открылась дверь. Ага, пять минут истекли. Саша обернулся, посмотрел на отца с мученическим видом. И на его лице ясно было написано, что ему стоило огромных трудов держаться этаким все понимающим мудрецом, что он принес свое самолюбие в жертву интересам семьи... Отец еле заметно улыбнулся. И уже в который раз Саше показалось, что отец все это предвидел заранее, еще когда Саша со Светкой не были даже знакомы.

- Все вопросы обсудили? - как ни в чем ни бывало, осведомился отец, притворяя дверь.

- Почти. Не успели только решить, кто нашего парня крестить будет, отозвался Саша.

- Миша, - предположил отец.

Светка высвободилась из Сашиных объятий, устало вздохнула:

- Знаете, я, пожалуй, пойду к себе. Полежу немного. Меня что-то в сон клонит.

Ну еще бы - после такой истерики. Саша проводил ее легким шлепком пониже спины, дождался, пока она покинет кабинет.

- Отец, мне интересно одно: почему ты прикладываешь все усилия, чтобы моя жена при каждом удобном случае норов показывала?

- Не норов. Скорее, ставила тебя на место. Потому что в подавляющем большинстве случаев виноват ты сам. Если хоть один раз посмотреть сквозь пальцы на твои выходки, то ты моментально обнаглеешь. И мне это известно куда лучше, чем кому бы то ни было. Фактически, ты то, что называется волк в овечьей шкуре. Если не напоминать, ты быстро забудешь, что все-таки человек, а не зверь. К сожалению, ты пошел в свою турецкую родню, и русского в тебе очень мало. Алияра ты знаешь хорошо, и особой симпатии он не вызывает. Так вот, ты рискуешь стать таким же. Только он помешан на деньгах, а ты свихнешься на чем-нибудь другом. Чтобы этого не произошло, требуются ошейник, цепь и палка, удерживающие тебя в рамках общепринятых условностей. Свобода тебе только во вред. И ты сам это прекрасно понимаешь, - спокойно пояснил отец.

- Ага, и ты решил таким ошейником сделать Светку?

- Не совсем. Тебя сдерживают твои же чувства. Пока я легко с тобой справляюсь, но, когда меня не станет, забота о твоем моральном облике ляжет на плечи Светы и Миши. Я всего лишь заранее подготавливаю их к этому. Света никогда не будет домохозяйкой, хранительницей очага и твоей бессловесной вещью. Наоборот, я приложу все усилия, чтобы ты зависел от нее в большей степени, чем она от тебя.

Саша тяжело вздохнул. У отца были свои взгляды на воспитание, и, в общем-то, противоречить и бунтовать не стоило. Не тот вопрос. В конце концов, в качестве узды он выбрал тех людей, которые, как бы ни повернулась жизнь, не предадут. В этом можно быть уверенным - отец в людях не ошибался. Мог бы, к примеру, поручить присмотр своему побратиму - Ювелиру. Но не стал. Значит, не уверен в нем до конца. А в Мишке и Светке уверен. Хотя иногда твердая рука отца, направлявшего решительно все поступки своих давно выросших наследников, здорово раздражала. Саша мужественно терпел как-никак, не тинейджер, период самоутверждения давно позади, научился считаться с мнением людей заведомо умнее себя.

- Ты исходя из этих соображений устроил третейский суд?

- Вовсе нет. Просто в моем присутствии Света могла высказать тебе то, что непременно умолчала бы при разговоре наедине. Это иногда помогает, не остается недомолвок и затаенных обид. И, в конечном итоге, вы помирились куда быстрей, чем могли бы без моего вмешательства. Кстати, тебе не помешает сходить к врачу.

- Зачем?

- Не к своему. К ее. Проконсультироваться. Интересное положение твоей жены накладывает кое-какие обязанности и на тебя. Есть вещи, которые тебе как будущему отцу знать просто необходимо.

- Хорошо, - покладисто кивнул Саша. - Завтра у меня день свободен, займусь. Ты только ради этого меня искал?

- Нет, конечно. Миша звонил. Он встретился с Вихровым.

- И...?

- Тема беседы требует моего или твоего участия.

Внутри нехорошо натянулась какая-то жилка. Так и знал...

- Почему сразу не сказал? - глухо спросил Саша.

- Это не так срочно.

Отец выглядел удивительно благодушно, и Саша несколько успокоился. Если бы существовала угроза, отец вряд ли занимался бы улаживанием внутрисемейных конфликтов. Хотя черт его знает, он последнее время сильно изменился. Бизнес отошел на второй план, отец стал заметно мягче, и старался больше времени проводить дома. Оно, впрочем, понятно - в шестьдесят три года при наличии "пенсионного запаса" уже не тянет на эскапады, хочется отдохнуть.

- Я решил, что с Вихровым будем говорить все вместе. Ты, я и Миша. Встреча назначена на сегодняшний вечер. Мне кажется, с учетом нынешней нестабильной обстановки не стоит договариваться о совместном ужине в ресторане.

- Здесь ему тоже делать нечего. По крайней мере, пока я не буду уверен в его добром ко мне отношении. А в этом я не буду уверен никогда, поскольку у Вихрова не та биография.

- Ну почему, Корсар же тоже бывший сотрудник КГБ. Вихрову верить можно, мне это известно совершенно точно. Здесь неудобно по другой причине - слишком много людей. Миша предложил свою квартиру.

- Может, тебе не стоит ехать? Мало ли что... Если все вместе попадемся, нас Господь Бог не спасет. А если только мы с Мишкой, ты нас вытащишь.

Отец пристально смотрел на него. В темных глазах блестело лукавство.

- У меня есть подозрение, что нас ожидает нечто удивительное, но вряд ли опасное. Вихров - личность оч-чень известная. В своем кругу он занимает примерно такое же положение, как я - в криминале.

Саша присвистнул.

- Поэтому мой долг - в некоторой степени почтить его. Работать он будет с тобой, но сначала я должен рекомендовать тебя ему.

- Вы знакомы?

- Да. Когда-нибудь расскажу. История эта длинная, занимательная, но сейчас у меня нет настроения. Сразу предупреждаю - он не из числа моих покровителей. Он мне помогал, бывало, как и я ему, но никто из нас ни разу прямо не обращался с просьбой друг к другу. И если бы он, допустим, предложил мне деньги за услугу, я был бы оскорблен. Это очень интересный человек, заслуживающий всяческого уважения.

- Ну ты ему и рекламу выдал... Ни о ком так не отзывался. Во сколько?

- К шести.

...Саша с отцом приехали первыми. Дверь открыла Снежана, Сашина бессменная секретарша, о которой сплетничали, будто она занимала это весьма престижное место по национальным соображениям. На самом деле все выглядело иначе. Снежана, получившая свое имя от родителей будто в насмешку, была жгучей брюнеткой, как и ее шеф, но никакого отношения к Турции не имела. Предки ее прибыли в стольный град Москов из Гомеля, а там просматривались скорее польские корни, чем следы южных кровей. Выбрал же ее Саша за другие качества. Во-первых, она действительно была классной секретаршей. Во-вторых, будучи ориентированной больше на женщин, чем на мужчин, не лелеяла мечту выскочить замуж за босса - в свое время у Саши хватило хлопот с кандидатками на роль супруги. В-третьих, до того, как прочно обосноваться в приемной у его кабинета, Снежана проработала некоторое время под началом Яковлева в разведблоке, и умела много такого, что никак не может понадобиться секретарше президента концерна, зато жизненно необходимо референту Цезаря. Не говоря уже о том, что вытянуть из нее хоть слово было практически невозможно. Корсар даже отрабатывал на ней некоторые приемы психологического воздействия из ассортимента КГБ. Хорошая девочка. Настоящий клад. За что ей и платили соответственно. Впрочем, Саша всем своим спецам платил столько, что они и слышать не желали о подработке на стороне. А затраты окупались с лихвой.

За час до выезда из дома Саша позвонил ей, распорядился взять ключи в офисе - он хранил в сейфе копии ключей от всех квартир своих людей - и приготовить что-нибудь из закуски. Судя по запахам, Снежана с задачей справилась на "отлично". И даже успела накрыть стол в гостиной.

Мишка, в перерыве между встречами оформивший какое-то свое адвокатское дельце, прибыл без трех шесть. Разделся, зашел в комнату, удивился:

- Что это вы вдвоем приехали?

- Саша потому, что работать с Вихровым придется ему, - пояснил отец. Я подумываю полностью отойти от дел, устал что-то... А мне интересно взглянуть, в кого превратился мальчишка, которого я знавал сопляком. Учил читать, писать, привил ему навыки игры в шахматы и мечту стать разведчиком. Или контрразведчиком, - усмехнулся он. - Как видишь, мои уроки даром не пропали.

- Так ты не просто знаком с ним?! - поразился Саша. - Я думал, вы по делу встречались... А оно... Блин, вот это да!

- Потому и верю ему. И знаю, что уж кто-кто, а он никогда меня не подставит. Мы в одной коммуналке когда-то жили. Его семью подселили к нам в сорок пятом. Ему тогда около года было. Помнится, я ему штанишки менял и кашей кормил. Забавно, не правда ли? Выходцы из одной квартиры, и я стал авторитетом, а Ваня - офицером КГБ.

Звонок в дверь прервал отцовские воспоминания. Вот так всегда - стоит ему заговорить о чем-то интересном, обязательно кто-нибудь припрется. Или как минимум на телефон подсядет. Снежана открыла, вежливо поприветствовала гостей - Корсара и Вихрова.

Занимательная персона представляла собой седого мужчину лет сорока пяти - пятидесяти, сухопарого, с характерным для людей его профессии невыразительным лицом и колючим взглядом. Саша извинился, что никак не может встать, чтобы поздороваться по этикету - нога болит. "Гололед, знаете ли..." - "Да, да, понимаю. Шел, упал, очнулся - гипс", - без тени улыбки, что выглядело еще более забавно, откликнулся Вихров. Конечно, прекрасно понял, что гололед ни при чем - это мелькнуло даже не на лице, а где-то в глубине серых прищуренных глаз.

- Ты здорово изменился, - сказал он отцу. - Мы еще на "ты", или в вежливых поиграем?

Для Корсара факт знакомства Ученого и Вихрова оказался сюрпризом Саша уже научился различать эмоции на его физиономии.

- Что ты хочешь... Сорок лет прошло. Ты тоже не выглядишь ребенком. Как жизнь, надеюсь, спрашивать не станешь?

Вихров сдержанно улыбнулся:

- Да в общих чертах осведомлен. Признаться, не ожидал увидеть тебя самого, рассчитывал на помощников.

- Я практически отошел от дел. Приехал из-за тебя. Подумал, что можно снимать покров тайны с детской дружбы. А вопросы тебе с Сашей обсуждать придется. Он не столько помощник, сколько преемник.

- А-а, значит, то, чего боялась вся Москва в свое время, все-таки произошло, - усмехнулся Вихров. - Цезарь на троне... Хотя я на месте всех ваших авторитетов боялся бы другого варианта, первоначального. Вот где начался бы настоящий беспредел.

Отец жестом показал в сторону стола. Вихров покосился на скользившую неслышной тенью Снежану, Корсар еле заметно кивнул - она надежна. За столом разговаривали, в основном, Вихров и отец. Вспоминали эпизоды сорокалетней давности, перебирали общих знакомых.

Саша искоса наблюдал за Вихровым. Движения уверенные, пальцы жилистые, сильные. Явно сечет перемещение каждой пылинки в комнате. Крут, ох, как крут... Надо же - отец выучил не только двух гангстеров, но и полковника госбезопасности. И всех троих - на "отлично".

- Значит, ты все-таки следил за моей жизнью? - вежливо удивлялся отец. - Даже невзирая на риск выдать такое компрометирующее знакомство?

- Ты же не одного меня интересовал, удавалось перехватить кое-какие сплетни из соседнего отдела, не привлекая лишнего внимания. Птицы твоего полета всегда попадают в поле зрения, - пояснил Вихров. - Тебе в какой-то мере сильно повезло, что твой расцвет в этой ипостаси пришелся именно на восьмидесятые годы. В середине семидесятых тебе шагу бы не позволили ступить органы - тогда там специалисты были еще старой закалки - а в конце десятилетия задушили бы конкуренты.

- Скажем так, это не везение, а точный расчет. Впрочем, неважно. А ты последнее время, что называется, играешь за собственную команду? Химия, стратегическое сырье...

В углах глаз Вихрова стало больше морщинок - вроде как улыбка.

- По-моему, не я один здесь такой осведомленный.

- Ну, на твой уровень я не претендую, но кое-что известно.

- Ты Корсара не оскорбляешь такой скромностью? Он ведь один из самых талантливых был, - усмехнулся Вихров. - Ох, как некоторые драли последние волосы с плеши, узнав, что Константин Минаев уволился и ушел в криминал! Кое-кого и на ковер вызвали... Я даже удивляюсь, как Костю не ликвидировали.

- Пытались, - коротко отозвался Корсар. - Это долгая и совсем неинтересная история. А самое главное - абсолютно непригодная для застольной беседы. Я тебе потом расскажу. Если хорошо попросишь.

- Ты, разумеется, прав относительно моей информированности, - кивнул отец. - У нас хватает общих знакомых. И я даже в некоторой степени удивлен твоим интересом к моей "фирме". Насколько мне известно, твое собственное дело процветает, в покровителях такого рода как мы, не нуждаешься по определению...

- В покровителях - согласен. Но с каждым годом убеждаюсь, что мне необходим партнер. Равный мне по положению, но из другого мира. Параллельного, так сказать. И лучше тебя я никого не знаю. Мы с тобой друг друга всегда с полуслова понимали. Возможно, мы сработаемся с твоим преемником. Рекомендации у него неплохие.

Отец отодвинул все столовые приборы, поставил локти на стол, подпер сплетенными пальцами подбородок. Вот и пошел серьезный разговор.

- Как это ни забавно, но в данный момент я нуждаюсь в некоторой услуге с вашей стороны, - Вихров сделал паузу, но все присутствующие были учены, и лишних слов никто не обронил. - Две недели назад неизвестные увели партию моего товара. Причем так, что даже мои коллеги теряются в догадках. На месте преступления одиннадцать трупов, все - мои. Противник то ли не понес потерь, что в высшей степени странно, у них не может быть такой подготовки, то ли увез своих мертвецов с собой. Никаких следов и намеков на появление этого товара где бы то ни было. Мне нужно его вернуть.

Отец молчал. Саша понял, что ответа ждут от него.

- Затея практически неосуществимая. Вероятней всего, товар лежит где-нибудь в укромном уголке, дожидаясь, пока шум утихнет. На данный момент вам проще обойтись силами милиции. Или госбезопасности, это как вам больше нравится. Отдать распоряжение по районам, прошерстить все помещения, пригодные для хранения товара... Трудно, понимаю. Но у меня для работы такого рода совершенно нет возможностей. Единственное, что в моих силах перехватить товар при попытке переправить его через границу, если таковая попытка будет иметь место. И то - не везде. У меня нет ни одного знакомого на границе восточнее Каспия. Если он пойдет через мои каналы, я его верну. Кто бы его ни вез.

Вихров постучал пальцами по столешнице.

- Видите ли, этот товар, как бы так выразиться... не совсем законный. Справки, к примеру, я наводил весьма общего характера, потому что... Ну, сами понимаете. Это невозможно - организовать правильный поиск такого товара.

Ага. Это уже интересно. Выходит, Вихров оказался в ловушке. За товар посадят, поэтому он рассудил следующим образом: один бандит украл - второй найдет. Вот только времена нынче не те. Раньше "районные" авторитеты знали всю подноготную своих людей, а чужаков гоняли. Сейчас никто ни перед кем не отчитывается.

- Я не Господь Бог, - пожал плечами Саша. - Если что узнаю, могу поделиться информацией, но заниматься явно провальным делом не стану.

Вихров посмотрел на него холодно, оценивающе.

- Я пришел к вам за помощью, но я не проситель.

Достал бумажник, через стол протянул Саше купюру в сто долларов. Одну. И Саша прекрасно понял его намек - бумажка была фальшивой. Отпечатанной на его заводе в Вологде.

Черт, это совсем хреново. Конечно, можно вывезти клише, "расквартировать" производство в другом месте, но это суматошная ловля блох, потому что он на прицеле. А если опера сунутся в Вологду... На том же заводе еще и лаборатория для переработки сырого наркотика. И вот если обнаружат ее - хана.

Интересно все же, каким образом вышли на него с этими бумажками. В свое время Саша принял некоторые меры против возможного разоблачения. В частности, по России продукция его "монетного двора" хождения практически не имела. Фальшивыми баксами он расплачивался в основном с иностранными поставщиками - зная, что их детекторы подделку не определят. Для себя-то машинку сделал, понятно...

- Этим вопросом - деньгами - занимается мой хороший знакомый. Не скажу, что друг, но определенное влияние на него я оказать могу.

Саша, не изменившись в лице, спрятал купюру в собственный бумажник. Нечего оставлять лишнюю улику.

- Мне нужны какие-то исходные данные. Что за товар, объем, вес, упаковка и так далее. Плюс - ваши собственные предположения. Неплохо было бы знать подробности ограбления. Возможно, я сумею что-то сделать.

Это называется - делать хорошую мину при плохой игре. Потому что если гэбэшники по своим каналам не отыскали даже следов товара... Какие бы тайны там ни были, но им как правило известно больше.

- Красная ртуть.

До Саши не сразу дошло. А потом он подскочил на месте, не сумев скрыть удивления. Товар, который всегда расходился под строгим присмотром гэбэшников, с которым ни один серьезный человек из-за этой детали связываться не станет... А по технике исполнения, если верить Вихрову, работала серьезная братва.

- Двести пять килограммов красной ртути. Точнее, на самом деле это вещество не имеет ничего общего с ртутью. Перманганат натрия. Порошок темно-розового цвета, в два раза тяжелее поваренной соли. Мелкий, как раз соль "Экстра" и напоминает. Расфасован в стеклянные ампулы по килограмму в каждой. Двести пять ампул. Каждая в отдельной коробке, защищенная от ударов. На момент похищения товар был упакован в четыре относительно небольших контейнера, примерно по кубометру. Объем занят больше соломой и прочими страховочными материалами.

Саша прикинул - по таким признакам можно искать до скончания века.

- Это что касается товара. Само ограбление произошло на территории складского комплекса в Архангельске. Товар сопровождало пятнадцать человек, одиннадцать из них мертвы. Оставшиеся четверо получили ранения. Противник пользовался камуфлированной формой, вооружение самое разнообразное - от пистолетов до гранатометов. Около двух десятков человек. Единственное, что удалось выяснить - товар вывезли в направлении Москвы. Удалось засечь транспорт. Но после Ярославля след оборвался - машины обнаружены на стоянке пустыми и без единого отпечатка пальцев. Я предполагаю, что в этом принимал участие кто-то из москвичей.

- Почему? - спокойно спросил Мишка. - Стрелять сейчас все умеют, да и форма с оружием не показатель. Из Ярославля они могли повернуть назад или вообще в другую сторону.

- Интуиция, если хотите. Да и сам товар такого рода... В России его не продашь. Некоторые зарубежные деятели предлагают за него солидную цену, но они не согласятся на самовывоз. Только с доставкой. То есть, для этого надо располагать возможностью контрабандного вывоза. И далеко не всякий "извозчик" согласится - красная ртуть все же стратегическое сырье. На Восток не повезут, я связывался с "сырьевиками", они категорически отрицают саму возможность провоза мимо их носа. Юг или Запад. А тут вам карты в руки. Но: практически все надежные каналы сосредоточены или связаны с Москвой.

- Если вы уверены, что ваш товар хранится под опекой кого-либо из москвичей, то я найду его. Скажем, за... месяц.

Корсар удивленно приподнял одну бровь - срок маловат. Но Саша прекрасно понимал, что большего запаса времени ему не дадут.

- Есть две детали, которые требуют некоторого уточнения. Во-первых, через месяц этот товар уже должен находиться у заказчика. Я связан определенными обязательствами. В связи с этим вы располагаете только двумя неделями. А во-вторых - вы намерены искать только по Москве?

- Уважая вашу давнюю дружбу с моим отцом, я разошлю запросы по всем своим каналам. Но гарантировать четкую и быструю их работу не могу. Я отвечаю только за своих людей. Таким образом, через две недели вы получите либо товар - если он находится в Москве, либо всю информацию, которая будет собрана на тот момент.

- Что ж, в таком случае мое посильное участие в ваших проблемах будет прямо пропорционально результату, - кивнул Вихров.

Саша одним глазом покосился на отца. Тот восседал на стуле с отсутствующим видом. Судя по его невозмутимости, особых причин для волнения пока не было. То есть, существовала некая гарантия, что даже при неудаче Вихров помешает провалить Организацию.

Задача относилась к числу, мягко говоря, невыполнимых. Отыскать в десятимиллионном - это без учета Подмосковья, не говоря о прилегающих областях - мегаполисе четыре небольших ящика... Лежать они могут где угодно. Хотя стоп. Если товар ценный - а он ценный, иначе для его охраны и транспортировки не потребовалось бы полтора десятка человек - то в квартире его держать не станешь. Только в помещении, приспособленном для защиты.

- Господин Вихров, у меня есть еще несколько вопросов. Какова приблизительная стоимость товара?

- К сожалению, я не могу этого сообщить.

- Мне нужен хотя бы порядок.

Вихров задумался.

- Скажем, цифр, которыми записывается его цена, больше восьми. О десятичных дробях речи нет.

Понятно. Больше десяти миллионов долларов.

- Как вы полагаете, грабителям известна эта цифра?

- Безусловно. У меня нет ни малейших сомнений, что они действовали, во-первых, на заказ, а во-вторых, по наводке.

Ну что ж, это сильно упрощает задачу. На самом деле в России не так много мест, где можно было бы хранить очень ценный и к тому же стратегически важный товар.

- Вы уверены, что в сокрытии не задействованы ваши бывшие коллеги?

- Абсолютно.

Значит, о всяких секретных бункерах можно не задумываться. А прочие возможные хранилища легко определить по внешнему виду. Во-первых, это не открытая площадка - ценный товар даже в России не оставят без крыши. Значит, есть здание. Во-вторых, здание не маленькое - должна поместиться еще и охрана. В-третьих, помимо здания существует еще и забор с неким контрольно-пропускным пунктом - чтобы мимо товара не шлялись посторонние. Специально строить не станут, используют существующие комплексы. Заводы, перешедшие в частную собственность, или личные особняки за городом... Но для этого необходимо быть богатым человеком. Круг подозреваемых сужается.

Хотя сам Саша сделал бы не так. Да, все правильно, что груз взяли столь жестко, правильно, что до поры его придерживают. Он сам подрядил бы людей взять товар, затем перегнал бы его до ближайшего крупного города, там перепаковал бы, погрузил в другой транспорт - скажем, поезд - и привез бы на любой крупный склад, принадлежащий левому человеку. И с товаром обращался бы так, будто он особой ценности не представляет. Свалил бы в общий ангар, а рядом посадил пару дежурных тщедушного вида, но хорошо обученных... Машины, разумеется, отогнал бы подальше, желательно в соседнюю область.

Его осенило. Если рассуждать таким образом, то в Ярославле искать нечего. И по всему Ярославскому направлению - тоже. Попытался вспомнить карту - не смог. Ну не знал он, есть ли еще какие-то пути из Архангельска, кроме прямого на Вологду и далее на Ярославль. Ладно, это можно дома.

И сам себя осадил. Ведь таким образом поступил бы он сам. Или - или человек, использующий аналогичные методы. Отец обмолвился, что и войну развязал этот неизвестный, но очень похожий на Цезаря... Груз пропал две недели назад. Примерно в это же время Хирург попытался глупейшим образом грохнуть Цезаря. А далее последовали неприятности с банком. Если предположить связь между войной и ограблением, то напрашивается только одно объяснение - Цезаря отвлекали. Но зачем?

Покушение на Цезаря сработано слишком топорно, вот что не давало покоя. У Хирурга на самом деле было слишком мало шансов убить противника. Скорее наоборот... А что, если в этом и был весь смысл? Если требовалось убрать Хирурга? Затем, чтобы с помощью его людей взять товар, или чтобы хранить на его территории... Немного запутанно, но это ведь общая схема. Вот только непонятно, с какого боку приклеить Логинова с его бегством-похищением. Или не приклеивать? Нет, странно, что все совпало. Вероятно, он все-таки причастен. Да и наводку тогда дал он... Черт подери, да кому ж на самом деле понадобилась эта гребаная война?! Гончар явно сам ничего не понимает, по донесениям лазутчиков, удивляется очередному беспределу Цезаря. Цезарь, в свою очередь, ищет причины наезда на него. А кто-то смотрит и радуется. Похоже, пока не будет найден некий господин, ограбивший Вихрова, цепочка не развяжется. Но Саша явно знает этого человека, не может не знать - тот-то все его повадки изучил детально...

Отец сделал Вихрову знак, они вдвоем вышли на кухню. Саша посмотрел на часы - похоже, на сегодня все, можно домой собираться. Приблизительные планы есть, задача уже не кажется столь невыполнимой, настроение несколько поднялось. А даже если и не получится - не беда. Главное, его предупредили, что начато расследование по фальшивым баксам. За те же две недели вполне успеет что-нибудь придумать, чтобы выйти сухим из воды.

Отец с Вихровым говорили недолго. Через четверть часа Корсар уже поехал провожать бывшего коллегу. Саша, по негласному уговору, не задавал никаких вопросов, пока не оказался в отцовском "кадиллаке". Мишка тоже молчал.

Лишь когда за слегка тонированными стеклами проплыл пост ГАИ на МКАД, Мишка нарушил молчание.

- Кто, хотелось бы знать, дал Вихрову "направление" к нам? Мне не верится в треп о давнем интересе, потому что он весьма поверхностно знаком с ситуацией.

- Ты не совсем прав, - отозвался отец. - Знает он не все, но куда больше, чем мог бы сообщить тот же Ювелир. Его в большей степени интересовал я, чем мое окружение. И, поскольку Вихров работал в другом отделе, информацию приходилось добывать исподволь, чтобы его самого не заподозрили в связи с мафией. Поэтому не в его силах оказалось уточнить некоторые детали. Впрочем, на его задачу они не влияли совершенно. А что касается рекомендации, то ее не давал никто. Зачем? Нас и после детских лет многое связывало. Я полагаю, Вихров хотел завязать знакомство с вами, не опираясь на рекомендации. Поначалу наведался в офис UMF, выбрав в качества повода для визита сбор сведений о "налете" на тушинский склад, а оттуда его переадресовали в морг, где он и завязал разговор.

- Это он преподнес такую версию? - спросил Саша.

- Вообще-то, я и сам пока думать не разучился.

Саша пожал плечами.

- Все это, по-хорошему, не имеет ровным счетом никакого принципиального значения, - сказал он. - Сдается мне, нас либо используют втемную, либо мы имеем дело с каким-то шутником. Потому что эта история с красной ртутью - блеф. Нет, я согласен, что был какой-то товар, его сперли, и так далее. Но это не красная ртуть. Или - или у ГБ провалилась затея с подставой какого-то чересчур много о себе возомнившего авторитета. Я допускаю даже, что кто-то распустил слух о некоем ценном товаре, использовав его в качестве приманки в капкане. Только авторитет попался шустрый, приманку слопал и ноги унес. А теперь с нашей помощью ГБ желает знать, кто же именно так нагло их надул.

Отец посмеивался.

- Ты же подписался найти товар. Вот когда найдешь, тогда и узнаешь, с какой именно целью тебя попользовали.

- Они меня, а я - их, - ничуть не смутившись, ответил Саша. - Потому что я уверен: этот их загадочный грабитель - тот же самый человек, который "заказал" мою прогулку в Мытищи. И упер Логинова. Я найду его. Вихров просил товар - вот его он и получит. Никаких сведений о том, кто его оформил. А с грабителем я разберусь сам. Теперь уже у меня появились к нему претензии, а это в некоторых случаях ничуть не лучше, чем повышенный интерес ГБ. Ты, кстати, сам знаешь, что к чему?

- Даже не интересовался, - все с той же усмешкой произнес отец. Поскольку Вихрову действительно нужен только товар. И никаких ловушек для авторитетов он не строил. Думай сам, если делать нечего, над подоплекой этой истории. А заодно и над своими действиями в случае провала.

- Ага! - обрадовался Мишка. - Голову даю на отсечение, ты с ним договорился, как замять дело с баксами в случае нашей неудачи.

- Естественно. На данный момент это наиболее животрепещущий вопрос. Вы, ребята, все время стремитесь заняться не своим делом. Я уже один раз говорил: решайте только текущие вопросы. А я на досуге поломаю голову над загадками. Кстати, насчет Хромого и его поездки в Звенигород: там проживает его дама сердца. Представлять ее нам он не спешит, поэтому Шалаеву настрого запретил трепаться о ее существовании. Зовут ее Валентина, две дочки, и Хромой, насколько я понял, в ближайшее время на ней женится. Еще вопросы по нему будут?

- Все ясно, - развел руками Саша. - Так что, Логинова тоже тебе оставить?

- Я беру на себя все, что не имеет отношения к текущим делам, терпеливо повторил отец. - С банком вы выкрутились?

- Почти, - кивнул Мишка. - Осталось только судебный процесс у Шайнберга выиграть. Да, Саш, у Рябушкина я был, он в шоке. Полагаю, мне достаточно еще разок с ним встретиться, чтобы уладить наш вопрос.

- Зуйфарова тесните? - живо поинтересовался отец. - Давно пора. Если не сейчас, мы через год все равно с ним пересечемся. Сами видите, дел у вас по горло. Так что не разменивайтесь еще и на Логинова вкупе с его похитителями. Костя ориентировку получил, регулярно мне отчитывается. Как только появится что-то, требующее вашего вмешательства, я скажу. А до тех пор - забудьте. Не разбрасывайтесь, в нынешней ситуации это только во вред. Лучше подумай, каким образом справишься с последней задачей - с красной ртутью.

- Хорошо, - покладисто согласился Саша.

Что ж, текущие дела так текущие дела. Спокойно позвонил в свое личное "справочное бюро" - то бишь, Яковлеву. Интересовало его на данный момент только одно: все транспортные пути из Архангельска в Москву. Желательно, минуя Ярославль.

Ответ пришел через три минуты. Да, сказал Валерка. Есть водный, ныне закрытый по причине ледостава, и окольный автомобильный. В Вологде надо поворачивать на Череповец, далее вдоль Рыбинского водохранилища, потом через Тверь по Ленинградскому шоссе. Саша мысленно прикинул - по Ленинградке полно населенных пунктов, удобных для того, чтобы оставить груз. Но слишком далеко бросать не станут. Солнечногорск проверять стоит вряд ли, а вот Зеленоград и Химки - обязательно и со всем тщанием.

Но перед тем, как разворачивать широкомасштабный поиск, требуется решить еще один неотложный вопрос. Отец. Отчего-то крепло ощущение, что с этим надо торопиться - иначе его опередит кто-нибудь другой, и результат окажется совсем не тот, какой запланирован...

Глава 5

Первый, и, как подозревал Илья, единственный урок. Если хочешь, чтобы в твою ложь поверили, ты должен свято и безоговорочно верить в нее сам. В присутствии противника даже думать о своей подлинной цели нельзя. Илья и не думал. Почти забыл о ней.

Аббат приходил в себя быстро. В тот страшный для мытищинской команды день все сложилось как нельзя лучше для Ильи. По прибытии на завод его отвел в сторону маленький кругленький человечек, назвал свое прозвище и завел разговор о том, что мог бы взять его в ученики. В этот момент Аббата позвали решать какие-то спонтанно возникшие проблемы, он предложил Илье дождаться его в каморке сторожа у входных ворот, а сам ушел. Илья, естественно, на месте не усидел, со свойственным молодому парню любопытством пошел осматриваться. А поскольку за несколько часов до этого у него обнаружился недостаток - любил поговорить сам с собой - то он вслух обсуждал особенности завода как укрепленной с военной точки зрения базы. Собственно говоря, на самом деле он искал Аббата - от скуки не знал, чем заняться. Ему подсказали, где искать толстяка - он поднялся на третий этаж, в центральный цех. Илья направился туда же, но уже на втором этаже его остановили и популярно объяснили, что без пароля туда нос совать нечего. Илья пожал плечами и решил зайти с черного хода. Там охраны не было, только у щитовой на третьем этаже. Илья подошел к ним, завел разговор, потом оглянулся, увидел мелькавшие рядом тени. И радостно так объявил - а вы в курсе, пацаны, что Цезарь всю команду с собой приволок? Предупредил, стало быть. Ровно за полсекунды до того, как охрану положили из арбалета.

Потом началась стрельба, какая-то кутерьма, одни пытались вырваться из цеха, другие, наоборот, их не пускали. Илья уточнил у победителей степень своей свободы, и пошел искать Аббата. Тот оказался жив( пользуясь темнотой, Илья вытащил его из зала, взвалил на плечи и вынес во двор. Там погрузил в его машину, завел ее и поехал в Москву.

Его никто не видел. Кроме одного-единственного человека. Яковлев помог донести обмякшего Аббата, потом, стоя у машины, коротко проинструктировал. Ночью, во время подготовки визита в Мытищи, Цезарь заодно и подкинул идейку для дальнейшей реализации. Неплохо было бы, если бы кто-нибудь предложил Гончару убить Ученого... Яковлев высказал пожелание, чтобы Илья навел на эту очень дельную мысль Аббата. Пусть он убедит Гончара убрать Ученого. Именно для этого, собственно говоря, мытищинскому бандиту и оставили жизнь. Потом он спросил, какое прозвище - "кодировку" - хотел бы взять Илья. Тот, почти не задумываясь, ответил: Вегас. Таким образом он должен был представляться при выходе на связь. О способе общения Валера тоже позаботился, заставив Илью выучить наизусть телефон диспетчера. Имени ни своего, ни своего абонента ему говорить нельзя, пользоваться только кодировками. И при этом ни в коем случае нельзя допускать, что кто-то - а особенно Цезарь - узнает, что Илья выбрал для себя путь двойного агента. Для всех он должен был стать убежденным врагом Организации. С той минуты, как Аббата положили на заднее сиденье, а Валера хлопнул Илью по плечу и пожелал удачи, он таким врагом и стал. Да, он больше не помнил о том, что просился работать с Цезарем. В своей памяти Илья разрешил остаться совсем другим воспоминаниям. Леха на кухне накануне страшной ночи. Откровенный, по-человечески понятный, одолеваемый дурными предчувствиями. Да, он приказал задушить проституток, но они все равно доброго слова не стоили. А той смерти, которой умер Леха, не заслуживал ни один, самый страшный преступник. И глядя на его муки сутки спустя после ночных откровений, Илья уже не помнил, что ненавидел его. Пахана он тоже жалел. Все-таки мужик вытащил его из казармы, да еще и дешево.

Да, Цезарь просто запугал его. Не стыдно. Если сломался даже такой дуб, как Пахан, что говорить об Илье? Да, согласился плясать под его дудку, втайне мечтая улучить минуту и грохнуть его. Поэтому и искал Аббата, что хотел предупредить о планах Цезаря. Не успел. Ну, хоть жизнь спас.

К тому моменту, как Аббат очухался после мастерского удара по затылку, Илья свято верил, что на самом деле все именно так и было. Он привез своего пассажира на перовскую квартиру, ранее занимаемую группой Лехи. Фактически, сейчас это было самое безопасное место во всей Москве. Цезарь уверен, что эту группу он уже уничтожил, поэтому проверять квартиру на наличие жильцов не станет.

Несколько томительных дней пришлось выжидать Илье, пока его честолюбивые замыслы начали исполняться. А до тех пор он выхаживал раненого Аббата. Шестерить не шестерил, о своем достоинстве помнил, но и нос не драл. В общем, был самим собой. И сумел убедить недоверчивого и хитрого толстяка в том, что является ценным приобретением.

Сразу по приезду Аббат уведомил кого-то из знакомых в том, что остался жив. К нему тут же начали приезжать люди, о чем-то шептались за закрытыми дверями. Слух у Ильи всегда был хорошим, поэтому он быстро составил общую картину событий. Цезарь разозлился, факт. Ему попытались щелкнуть по носу, промазали, теперь он вышел на тропу войны и коллекционирует скальпы. Сами виноваты. Гончара Цезарь лупил по всем фронтам, и лупил мастерски. Ну, они старые враги, Цезарь его однажды пощадил, но теперь вряд ли отстанет. Похоже, Гончар уже крупно пожалел, что сунул нос в пчелиный улей. Особенно после того, как накрылось медным тазом его водочное производство.

Аббат был человеком крайне осторожным. Неприятности с Цезарем ему, разумеется, тоже не нравились, особенно после разгрома в Мытищах. Поэтому он, в отличие от Гончара, прочно залег на дно. Занял выжидательно-оборонительную позицию. Гончар его часто тревожил - и по телефону, и гонцов присылал. Аббат каждый раз плакался - типа Хирург исчез, его помощника грохнули, а кто порядок наводить станет? Аббат. Чтобы предпринимать какие-то меры, сначала надо разобраться с тем, что осталось. Поэтому его распоряжения касались, в основном, укрепления обороны собственного имущества. Правильно, думал Илья. Так больше шансов, что к тебе не полезут. И действительно - никто не сообщал о налетах Организации на мытищинскую группировку.

Сам Илья никому не звонил, и к телефону на звонки не подходил. Когда Аббат удивился, Илья пояснил( "Мне никто не должен звонить". А когда Аббат наконец-то решился высунуть нос, ненавязчиво напомнил( в Москве неспокойно, одному ехать опасно. Аббат подумал и согласился. Таким образом, Илья поехал с ним. В качестве водителя, телохранителя и единственного помощника.

Они приехали в Измайлово, на 7-ую парковую( Илья спросил(

- Аббат, а окна той хаты, куда мы идем, на какую сторону выходят?

- А что? - мгновенно насторожился тот.

- Нельзя тачку без присмотра оставлять. Мало ли, заминируют. Надо или под нос местным бабулькам ставить, чтобы они приглядели, или под окна.

- Давай к бабкам, - решил Аббат. Вытащил из кармана мятую купюру в пятьдесят тысяч, отдал Илье( - Найми кого-нибудь сторожить. Мы часа на три, не больше.

Илья наметанным глазом определил, кто из пенсионеров, облюбовавших лавочку напротив подъезда, будет сидеть долго. Подошел, вежливо попросил гонять от машины посторонних.

В подъезд зашел первым - как настоящий телохранитель. Проверил лестницу, вызвал лифт. И лишь потом сделал знак ожидавшему на улице Аббату. Шестой этаж( Илья отступил назад, Аббат нажал пипку звонка.

Открыл им крупный парень, сложением напоминавший Валеру, но коротко остриженный и с неприятным лицом. Что-то в нем было бульдожье.

- А это кто, Аббат? - осведомился он.

- Илья, тот пацан, что вывез меня раненого с завода.

- А-а, - равнодушно протянул тот. - Заходите, что ли.

Провел в большую комнату, служившую гостиной. Достал бутылку импортной дряни, две стопки.

- Сам не пью, - пояснил он, - но вам налью с морозца.

- Я пас, - сказал Илья. - За рулем.

- Как знаешь, - пожал плечами хозяин квартиры.

Вышел на кухню, прикрыв за собой дверь. Судя по тому, что послышались приглушенные голоса, в квартире находилась женщина - жена или любовница.

- Как его звать-то? - спросил Илья.

- Чума. Бригадир Гончара. Единственный остался. В прошлом году три было - Алекс, Муравей и Чума. Алекса Цезарь грохнул за свою шалаву, Муравей, что называется, без вести пропал.

- Большой человек, - с уважением сказал Илья.

- Это да. А чуть позже и сам Гончар приедет.

- В гости?

Аббат усмехнулся.

- Делать ему больше нечего. Я же вместо Хирурга остался, так вроде получается, выше меня всех перерезали. Так что решать станем, что дальше предпринять. А ты, вот что...

- Понял, - предупредил его приказ Илья. - Исчезну. И тем быстрее, чем вернее укажешь направление.

- Далеко ходить не надо, - обрадовался Аббат такой понятливости. Вон, с Ксюхой на кухне посидишь. Она девка что надо. Только руки не распускай - Чума не любит, когда его подружку лапают.

- Да не, Аббат, ну о чем ты говоришь? Я ж чувак воспитанный, не какая-то там пензенская деревенщина. Культурное обхождение ведомо.

Вернулся с кухни Чума, притащил тарелку с какой-то закусью и жестянку с минералкой. Налил водки Аббату, себе распечатал банку.

- Ну, за твое чудесное возвращение с того света, - провозгласил он тост. Сделал несколько больших глотков, поинтересовался: - Каким чудом-то вылез? Я слышал, Цезарь подранков не оставлял.

- Те, кто лоханулся, там и остались, - охотно подтвердил Аббат. - А я Илюхе обязан. Меня-то быстро вырубили, а он вроде как в стороне стоял. Нет, и ему досталось, но не так. Он меня и вытащил.

- А-а, - протянул Чума, и дальше расспрашивать не стал. Со скучающим видом посмотрел на потолок, задумчиво спросил сам себя: - Ремонт, что ль, устроить? Евро какой-нибудь. А, Аббат, как мыслишь?

Илья намек понял правильно. Поэтому осведомился:

- Я, конечно, нахал, но я хочу жрать. Может, вместо водки мне пару бутербродов выделят?

- Чума, забыл тебе сказать, - подхватил Аббат. - Мы тут целый день не жрамши, мне-то вроде как полезно голодать, - похлопал себя по брюшку, - а парня своего морить мне ни к чему. Я, конечно, могу его в ближайшую забегаловку отправить похавать, но что-то не хочется потом отвлекаться, к двери чапать, когда он придет...

- Нефига шляться. Если приехали, пусть здесь торчит, пока все не обсудим. Вон, Илюха, топай на кухню и скажи Ксюхе, чтобы накормила. А потом, когда понадобишься, Аббат тебя позовет.

- Есть, товарищ командир, - ответил Илья и вышел из комнаты.

Чума не стал утруждать себя процедурой знакомства. Ладно, подумал Илья, сам представлюсь. Толкнул плотно притворенную дверь и зашел на кухню. Здесь было жарко, горели все четыре конфорки газовой плиты, что-то шипело и шкворчало, распространяя вкусные ароматы. А хозяйством заведовала такая девушка, что у Ильи дух захватило.

Она была высокой, метр семьдесят пять, не меньше. Ноги, что называется, от шеи - короткий халатик это только подчеркивал. И с такими ножками, действительно, что-то длиннее попы носить грех. Выше попы тоже все соответствовало эталонам красоты. Поскольку она стояла спиной, Илья увидал сначала не лицо, а волосы. Собранные в хвост на затылке, ниспадающие почти до талии роскошные ярко-рыжие локоны. Услышав шум, обернулась, и Илья раскрыл рот.

Да, красавица. Рыжая, белокожая, зеленоглазая. С роскошным фингалом и разбитой губой.

- Ну и че вылупился? - спокойно осведомилась она.

К Илье вернулся дар речи.

- Знаешь, не ожидал.

- Чего? Думал, тут само все варится, без кухарки? Да вы все такие, скоты ленивые. Думаете, что обед в холодильнике растет. А еще лучше - сам собой на диванчик приплывает, пока вы в телевизор пялитесь.

Илья хмыкнул.

- Да нет, я не о том сказать хотел. Со спины посмотрел - обалдел слегка, а как ты повернулась, так опешил. На улице, что ли, пристал кто-нибудь?

- На улице. Как же. Мне тут прямо в кухне и улица, и весь мир у ног, ехидно отозвалась она.

И неожиданно выругалась так, как не всякий грузчик сумеет. Что называется, в три этажа, потом подумала и еще три построила. Со злобой швырнула ложку в кастрюлю, во все стороны полетели брызги, но девушка не обратила на них внимания. Взяла с холодильника пачку сигарет, вытряхнула одну, закурила и уселась на табуретку боком к Илье.

- Меня зовут Илья.

- Да срать я хотела, кто ты такой, - вежливо ответила эта дама с утонченными аристократическими манерами. - Вас тут каждый день эшелон бывает, таких чудаков на букву "м". Квартира как проходной двор. И каждый козел с потными лапами знакомиться ко мне в трусы лезет.

- Позвольте узнать ваше имя, мадам.

- Послушай, отвали, - посоветовала она. - Сгинь отсюда, пока я Чуму не попросила вышвырнуть тебя.

- Такая перспектива приводит в состояние глубочайшего уныния, но, к счастью, мне это не грозит. Многоуважаемый и досточтимый господин из соседней комнаты предложил мне составить вам компанию, пока он ведет малоинтересный разговор со своими деловыми партнерами.

- Тогда можешь возвращаться. Мне твоя компания на хрен не уперлась.

Илья тяжело вздохнул:

- Мадам, я готов все сделать ради ваших прекрасных глаз. Хотите, звезду с неба сниму? Это намного проще, чем выполнить ваше единственное пожелание ко мне. На самом деле меня просто выставили оттуда и запретили выходить из квартиры. Я испытываю огромную неловкость при мысли, что вынужден нарушить ваше уединение, но вам придется терпеть мое общество. Как и мне - ненавидеть себя за то, что причиняю вам неудобство.

- И где ж такому базару выучился, а?

- Дома, только дома. Знаете, есть у меня маленькая слабость - люблю иногда книжки полистать. Нахожу знакомые буковки, складываю их в слова, а что получилось - стараюсь запомнить. Конечно, не мужское это дело, книжки читать, мне бы стоило по-другому время тратить. Скажем, пойти в тренажерный зал и накачать мускулы. Чем больше мяса на костях, тем больше авторитету. А так как мяса у меня маловато, то и гоняют меня со всяких совещаний.

Девушка усмехнулась.

- Ладно, торчи здесь. Трепаться складно умеешь, и то хорошо. Достали меня все эти "в натуре". А зовут меня Оксана.

- Разве? Мне казалось, Ксения. Если Ксюха - уменьшительное...

- Ты этого урода слушай больше. Ему "Оксана" выговаривать тяжко.

- Закурить не позволите?

Оксане стало уже смешно.

- Слушай, а почему бы нам на "ты" не перейти? А то мне как-то даже по себе становится, я-то никак не могу выражаться в твоем напыщенном стиле. И не надо так усмехаться - книжек я прочла достаточно. Просто настроение не то.

- Как скажешь.

Илья устроился на подоконнике, искоса наблюдая за девушкой. Хороша, зараза. Синяки портят, но ведь когда-нибудь они сойдут. Чума действительно урод, если на такую девушку руку поднял.

- За что он тебя так, если не секрет?

- А он меня всегда за одно и то же. За проблемы. Не мои. У него что-то не ладится, придет домой, зло сорвет, на душе и полегчает.

- И ты терпишь?

- Куда деваться? От него ж не уйдешь. Как год назад познакомились, так все, труба. Решил, что я его вещь. Гад, хоть бы официально женился, что ли... А то его грохнут, а мне даже бабки не достанутся. Так бы хоть причина была терпеть. Можно тумаки снести, если знаешь, что в результате вознаграждение щедрым окажется. А так... Блин, куда бы смыться? Он ведь из-под земли выроет...

- Не боишься незнакомому человеку рассказывать?

- Не-а. Я ему это в лицо говорю. Могу и похлеще высказаться. Вот как вчера, за что и с рожей разбитой хожу, - она злорадно усмехнулась. - Чума Цезаря сильно не любит. Прямо-таки слышать о нем не может. А потому, что получает от него регулярно и весомо. Иногда и в прямом смысле слова. В прошлом году, когда Цезарь их ставку разнес, Чуме капитально досталось. Его сначала оглушили, а потом Цезарь на нем зло сорвал. На Чуму две недели страшно смотреть было. И тут - опять, правда, не по роже, но все равно. Вот я его и подколола. Сказала - Цезарь бил, Цезарь бьет, Цезарь будет бить. Чуме это не понравилось, я добавила что-то в том духе, что в результате вся свора Гончара Цезарю ноги лизать будет. Они и войну-то эту затеяли, чтобы повод встать рачком был. Неудобно им прямо просить, чтобы поимел образцово-показательно. А хочется. Вот они и провоцируют его. И вообще Чума - мазохист и педик по жизни, Цезаря обожает, только признаться боится. Ну, тут он мне и вломил. Но я довольна, что хоть словесно поиздевалась. Чума, знаешь, какой? Пока ему что-то говорят, молчит и слушает. Рожа багровая, пыхтит от возмущения, но не перебивает. Вот я отвела душу.

- Так ведь и убьет когда-нибудь.

- Да ну, брось. Он меня любит. И на самом деле очень потерять боится. Только мне он уже на фиг не уперся, я к нему как-то никогда сильных чувств не испытывала.

- Зачем жить-то с ним стала?

- Полагаешь, моего согласия кто-нибудь спрашивал? Привез сюда, две недели взаперти держал, потом денег дал, чтобы я не сильно дулась. Я смылась. Нашел, опять привез. Месяц наружу только с ним выходила. Еще и по морде надавал. Блин, хоть бы на самом деле Цезарь уделал их...

- Странные у тебя пожелания.

- Думаешь?

- Тебя же вместе с ним грохнут.

- Не говори ерунды. Цезарь баб не трогает. Не тот человек. Я сейчас так жалею, что не смылась тогда... Я же Светку его знаю. Могла бы с ней договориться, чтобы меня вместе с ней спрятали. И помогала я ей - назло Чуме. У меня к нему свои претензии, - она внезапно замолчала, потом тихо попросила: - Только Чуме об этом не говори, ладно?

Илья пожал плечами - типа того, что могила. А сам думал: интересно, с какой стати Оксана так откровенна? Такое ощущение, что провоцирует на ложный шаг.

- В общем-то, ничего особенного мне за это не будет, дела-то прошлые, новых проблем уже хватает. Просто из дома перестанет выпускать - побоится, что дернуть могу. А мне он уже надоел - сил нет. Честно говоря, у меня была маза свалить от него. Уже после того, как Светка к Цезарю ушла. Денег накопила, тихий угол нашла, где отсидеться. Вещички собрала, договорилась со знакомыми, чтобы на машине меня подобрали. Чума меня взаперти держал, так я отмычки у него сперла. А за день до срока пошла к врачу - и нате вам, беременность. Ну куда я от Чумы денусь? Так бы сумела выкрутиться, а с пузом или со спиногрызом как? Короче, осталась. И до сих пор об этом жалею.

В меру интересный разговор, а точнее, неожиданную исповедь незнакомой девушки прервал звонок в дверь. Оксана выглянула из кухни, убедилась, что дверь в гостиную плотно прикрыта, и закричала(

- Чума! Иди открывай.

Тот вышел, посмотрел в "глазок", после чего защелкал замками. Илья тоже посмотрел в коридор - интересно же, кто там еще явился. А пришел мужчина средних лет, не слишком примечательного вида. Одет хорошо, это да. И по лицу сразу видать, что стреляный воробей.

Он переступил порог, отослав свою охрану, провожавшую до квартиры. Неторопливо разделся, скользнув презрительным взглядом по Оксане и ничего не выражающим - по Илье. Как не увидел. Бросив дубленку на руки Чуме, зашел в гостиную, поздоровался с Аббатом. Чума скорчил страшную рожу(

- Ксюха, давай, тащи живей на стол все.

- Сам иди и забирай.

- Ща схлопочешь.

- Ой, испугал! - скривилась она. - Сам сказал, чтобы я из кухни ни ногой. И этого скота я обслуживать не буду.

- Заткнись, - коротко приказал Чума.

Но тарелки таскал сам. Оксана уселась на табуретку, закинув ногу на ногу, насмешливо провожая его взглядом. Чума носился, как угорелый, перетаскивая в гостиную посуду и еду.

- Ты б не прогибался перед ним так низко, - заметила Оксана. - А то он решит, что тебе раком стоять нравится. И получишь тоже самое, что и я. А потом я тебе еще морду расцарапаю за измену, и доказывай, что ты не по собственной воле очко подставлял.

Чума мгновенно стал бордового цвета. Покосился на Илью - тот сделал вид, что ничего не слышал.

- Мы с тобой после поговорим, - пообещал он Оксане и ушел.

- Вперед и с песней, - напутствовала она.

Не вставая с табуретки, длинной ногой ловко захлопнула дверь.

- Это не Гончар приехал? - осведомился Илья.

- Он самый.

- Сдается, ты его не слишком любишь.

- Как мне нравятся твои мягкие обходительные выражения... Я его ненавижу до судорог. Была б возможность свинью ему подложить - я бы первой в очереди желающих стояла. А его суку Ираиду в унитазе утопила бы.

- За что, если не секрет?

- Да ладно, какие там секреты... Я не очень стеснительная. Особенно если учесть, что эту историю вся братва знает. Как раз после того, как я удирать от Чумы передумала, все и произошло. Где-то в ноябре Чума тащит меня в гости к боссу. Я, честно говоря, не хотела - и чувствовала себя не фонтан, и Ираиду - жену Гончара - терпеть не могу. Стерва та еще. У Ираиды, главное, у самой живот на нос лезет, а все туда же. И ведь знала, что я в таком же положении. С Чумой мне сраться не захотелось, пришлось ехать. Лучше бы посралась. Приезжаем - а там дым коромыслом. Человек десять кавказцев, наших сколько-то, все пьяные в умат, половина уже под столом валяется. Ираида мне так ехидно предлагает помочь на кухне. Я отказалась у нее домработница есть, а если бы и не было, то с какой радости я перед ней шестерить стану? Она с мерзкой такой улыбочкой выслушала мой вежливый отказ - я иногда могу без хамства обойтись - предложила развлечься. И ядовито так советует при этом от Чумы далеко не отходить. А то - гости у нее с юга, народ темпераментный, мало ли... Ну, у меня с ней давние нелады, я не буду рассказывать, это не столь важно. Короче, на тот момент мы обе только и мечтали гадость друг другу сделать. Она меня опередила. У нее и возможностей побольше было. За столом вдруг сообщает, что ей какого-то деликатеса хочется. А Гончар на нее не надышится - из-за ребенка. Все пьяные, в магазин послать некого, сам собрался. Она ему и посоветовала Чуму с собой прихватить - мол, вдвоем не потеряются. Только они за дверь, она кавказцам этим мигнула, они мне пасть заткнули, выволокли из квартиры, сунули в машину и увезли. И неделю держали на какой-то даче. Сам понимаешь, что при этом не любовались издалека. У меня выкидыш, чуть кровью не истекла к тому моменту, как меня Чума нашел. Я ему говорю, как все было - он мне пощечину. Оказалось, Ираида напела, что я нажралась в стельку, повисла на каком-то мужике с ба-альшим носом и с ним уехала. Еще и орала на всю округу, что на Чуму смотреть больше не желаю. И поскольку я уже сбегала, он ей поверил. Прикинь, да? Типа я сама в охоточку по десятку мужиков через себя ежедневно пропускала.

- И что, Чума даже денег не содрал с них?

- Я тебе о чем и говорю! А Гончар, как я потом узнала, намеренно Чуму два часа по улице водил. Они с Ираидой заранее договорились. И получилось так, что я и от Чумы не ушла, и ребенка потеряла, и неизвестно, не осталась ли после этого бесплодной. Так еще и кругом виновата.

- Не верится, - честно признался Илья. - Ты такие страсти-мордасти рассказываешь...

- Это? Это норма жизни. Жаль, что ты Светку не знаешь. Она бы тебе настоящие страсти рассказала. Хотя нет, она без сознания была, не помнит. Ее ногами почти до смерти забили. За что, собственно говоря, Цезарь и разнес ставку Гончара к чертям собачьим. О, вот это мужик, это я понимаю! она зло засмеялась. - Ему доложили, что Светка при смерти, сорвался, прилетел со всей командой. Я, к счастью, в тот момент дома сидела очередные синяки замазать пыталась, но потом в клубе побывала. Точнее, на том месте, где он раньше находился. За двадцать минут, если не меньше, он превратил клуб в здание, подлежащее капитальному ремонту, а лучше - сносу. Там в стенах проломы были! Вот это месть. Так он еще и содрал двадцать пять миллионов баксов.

Илья присвистнул.

- А ты как думал? Это тебе не тяп-ляп, а Цезарь. Вся Москва знает, что его собственность портить вредно для здоровья. Вы же, мужики, женщин иначе как необходимую в обиходе вещь не воспринимаете. Так вещью Цезаря хоть не обидно быть, он свое имущество бережет. Там и трупов куча была, Гончар потом задолбался от ментов отмазываться. Цезарь же приехал, устроил бардак и свалил. Только исчез - а тут менты. На свеженькие трупы налетели. И вышло так, что отвечал за все Гончар. Зато о Светке братва даже между собой уважительно отзывается. О какой урок Цезарь им преподал! Самое грубое, что в ее адрес можно услышать - "шалава". Ну, это, в общем-то, жаргонное слово, не оскорбление. Нас всех, кто с братвой путается, шалавами зовут.

Она замолчала, грустно вздохнула. Закурила, глядя в окно. Илья вспомнил, как Леха попытался взять Цезаря вместе с его подругой. Тот первым делом ей отход обеспечил. Всех отвлек на себя - и плевать, погибнет, не погибнет. Главное, что ей убежать позволил. И во время предварительной разведки Леха сколько раз говорил, что за свою подружку Цезарь что угодно сделает...

- Как вспомню про Светку, так каждый раз сердце сжимается. Везет же некоторым! Нет, я ей не завидую, вернее, зла ей не желаю. Завидки-то берут, не без того. Мужика-то она отхватила редкостного. Все при нем. Денег - хоть жопой жри, заступается так, что в Светкину сторону смотреть после этого боятся... И поговорить приятно - у Цезаря высшее образование и четыре языка знает. За кордоном жил. Это не мой Чума с его двумя классами церковно-приходской школы. Он других слов, кроме "в натуре" да "братан" и не знает. У Цезаря своя кинокомпания в Голливуде, Светка еще и актрисой может стать, и при этом ей не придется спать с режиссером, чтобы роль получить. Говорят, что и внешность у него под стать всему остальному самому только в кино с такой мордой сниматься.

- А ты не видела его?

- Ни разу. Как-то не получалось у меня попасть с ним в одно место одновременно. Может, оно и к лучшему, потому что слишком велик риск встретиться именно в тот момент, когда он разбор запланировал. А это чревато нехорошими последствиями.

- Мне показывали его, - обронил Илья.

В этой информации ничего страшного не было - Аббат, естественно, знает, что Илья знаком с Цезарем. Видел же, кто конкретно привез этого шустрого криминального деятеля в Мытищи. Но сейчас Илья намеренно "проговорился", чтобы посмотреть на реакцию Оксаны. Она оказалась чисто женской.

- И как? В плане внешности? - ее глаза даже загорелись.

- Ну, как тебе сказать... Я по части мужской привлекательности не самый большой ценитель, все как-то в основном женщинами увлекаюсь... Заметный. Высокий, спортивного склада, жилистый - твой Чума в пропорции пошире окажется.

- Чума разжирел. Он раньше стройным и подтянутым был. И что, правда Цезарь такой, что на его фоне остальные уродами кажутся?

- Не знаю, мне так не показалось. Но у меня несколько иные критерии оценки мужской внешности. Женщинам такие нравятся, если ты именно это хочешь знать. Он умеет подать себя, умеет шокировать и вызвать расположение к своей персоне. Уверенный, властный, наглый, не трус. Он, как бы тебе сказать... Грубо говоря, он такой же, как вожак в стае волков. Крупный, сильный и умный. Такой, знаешь, стопроцентный самец.

- Эх, мужики, - вздохнула Оксана. - Ничего-то вы не понимаете. Тебя послушать - он такой же, как Чума.

Илья пожал плечами(

- Извини, не мастак по части художественных зарисовок.

Глянул на часы - в гостиной, вероятно, люди уже подогрелись до нужной кондиции. Голоса сквозь стену доносились отчетливо. Слова разобрать не всегда получалось, но тон подходящий - бравый. Илья решил, что пора.

Вышел из кухни якобы в туалет. Зашел туда и в самом деле. Постоял, потом слил воду. Осторожно, на цыпочках подкрался к гостиной и понял, что его маневр не имеет смысла - двери распахнуты настежь, и троица за столом так увлечена беседой, что ничего вокруг себя не замечает. У Аббата покраснел нос, Чума, даром что трезвый, размахивал руками активней иного пьяного. Один Гончар сохранял достоинство. Точнее, хранил пренебрежительный вид. И что самое интересное - они в полный голос обсуждали такие вещи, за какие им в лучшем случае расстрел бы дали. Но обсуждали как-то не так. Не верилось, что они могут вынести что-то дельное из сегодняшней встречи.

Илья стоял в дверях, слушал. Странные люди - совсем не обращают внимания на постороннего. Выходит, Аббат выгнал его на кухню только для проформы, потому что, во-первых, там все было прекрасно слышно, а во-вторых, никто не проследил, чтобы Илья там оставался.

Вообще-то, первоначально у него был другой план. За дни вынужденного нахождения дома он неоднократно намекал Аббату, чтобы тот продвинул идею о ликвидации Ученого. Но толстому бандиту эта мысль отчего-то пришлась не по душе, и Илья еще тогда понял( ему придется самому выносить ее на обсуждение. Для чего и напросился ехать вместе с Аббатом.

- Да замочите Ученого, и дело с концом, - сказал он, уловив секундную паузу.

В комнате наступила тишина. Все трое внимательно посмотрели на Илью.

- А это кто такой? - наконец спросил Гончар.

Аббат не знал, куда ему провалиться.

- Илюха. Мой пацан.

- В каком смысле твой? Твой сын? Или твой человек? - уточнил Гончар.

- Мой человек. Я же ранен, сам понимаешь, несподручно машину самому вести, вот и взял его с собой.

- Так-так. З-замечательно. Чума, а почему ты не сказал, что на хате посторонние?

Тот удивился(

- Я думал, ты его видел. Он же вертелся в коридоре, когда ты приехал. А потом я его на кухню к Ксюхе спровадил. Ну, хочешь, мы его сейчас для надежности... того... - он показал руками, как сворачивают шею.

Илья даже в лице не переменился. Так и смотрел безмятежным взглядом, не вытаскивая рук из карманов. Гончару, видать, понравилось его самообладание.

- Это мы всегда успеем. Так ты предлагаешь убить Ученого? - обратился он к Илье.

- Ну да. Ведь Цезарь и Хромой между собой капитально срутся, их только Ученый и сдерживает. Если сейчас убрать Ученого, то они между собой за власть передерутся.

- А если нет? А если объединятся?

- Не, это нереально. На войне требуется один командир, а не демократический парламент. И кто из них станет командовать после смерти Ученого?

- Гончар, - подхватил опомнившийся Аббат с таким видом, будто это была его идея, - ни Хромой, ни Цезарь добровольно от власти не откажутся. Для того, чтобы воевать, сначала надо определиться с тем, кто будет командовать. То есть, после смерти Ученого они сначала будут решать свои проблемы, и только потом повернутся к нам. Насколько я знаю обоих, мирно решить этот спор они не смогут. И независимо от того, кто в конечном итоге выйдет победителем, Организация сильно ослабеет. Что нам только на руку.

- А точно, - кивнул Чума. - Это самое простое, что можно сделать. Тот же Цезарь как поступает? Как только идет активное вытеснение, сначала убирает главного. Потом смотрит на поведение его преемника. И всегда от этого выигрывает.

- Это твоя собственная идея? - спросил Гончар у Ильи.

- Не совсем. Собственно говоря, это совсем не моя идея. С Аббатом как-то разбазарились, я в этих делах не сильно осведомлен, больше в низах кручусь. И он высказал, что неплохо было бы грохнуть Ученого.

Гончар вопросительно посмотрел на Аббата. Тот несколько стушевался(

- Было такое. Я же целый день дома сижу, молчать-то не с руки. Потом, я же ему не о нас рассказывал...

- Да чего ты юлишь-то? Идея неплохая. Я только не понял, почему твой человек вперед тебя ее изложил.

- Ну, такой нахальный. Я, знаешь ли, подлиз не терплю, а нахальные пацаны свои недостатки имеют...

- Понятно, - кивнул Гончар. - Ладно, обмозгуем. А ты иди на кухню, посоветовал он Илье. - Скажи Ксюхе, чтобы закуску какую сварганила, а то все кончилось. И пригляди, чтобы нормальная жратва была.

Илья молча повернулся и с чувством собственного достоинства удалился. Он свое дело сделал.

Оксана с презрительной миной на хорошеньком личике сидела на табуретке у окна и курила. Но на Илью взглянула с интересом.

- И о чем там речь?

- О ерунде. Ты давай, чего-нибудь пожрать сваргань. Они уже все съели.

- Опять? Еще чего!

- Давай, давай, - Илья строго сдвинул брови. - Изобрази хорошую хозяйку. Глядишь, Чума и поласковей окажется.

Оксана скорчила такую мину, что даже дураку стало бы ясно( Чума ласковым станет только в могиле. Ну, пусть не слишком темпераментным, зато драться прекратит. Однако встала, лениво потянулась и полезла в холодильник.

- Оксана, - тихо позвал Илья, когда на плите зашипело жарящееся мясо.

- Да?

- Короче, сегодня веди себя прилично.

- Зачем?

- Я подкинул им идейку. И крайне важно узнать, как они ее реализуют.

- Хочешь, чтобы я из Чумы вытянула? - равнодушно уточнила Оксана.

- Как тебе сказать... Если ты это не сделаешь, я не расстроюсь. Но это мое первое рацпредложение... Понимаешь?

- Очки набираешь?

- Что-то вроде этого.

- Позвони завтра днем. Только попроси какую-нибудь бабу позвать меня Чума не разрешает мне к телефону подходить. Прикинешься моей подругой, которой приспичило купить кожаную куртку, а одна поехать не может - я нужна в качестве критика. Чего узнать-то надо?

Илья глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Понизив голос, раздельно произнес(

- Как, когда и где уберут Ученого.

Оксана опешила. Уронила нож, посмотрела на Илью дикими глазами.

- Так это и есть твоя идея?

- Да.

В зеленых глазах блеснула ненависть.

- Хрен тебе. Еще и Чуме вложу, что ты меня на треп раскручивал. Сука, если бы я знала, что ты такие планы вынашиваешь...

- Оксана, на два тона потише.

- Да пошел ты!

- Хорошо. Не говори. Пойди и настучи. А потом посмотришь, каков окажется результат.

Оксана, поджав губы, метнула в него косой взгляд.

- Выкрутишься, падла?

- Разве речь идет обо мне?

- А о ком еще-то?

Илья молчал, блаженно улыбаясь. Речь идет об Ученом, ясно было написано на его лбу. И выкрутится ли он, если Оксана проговорится?

- Ты... - до Оксаны начало доходить.

- Я просто выслуживаюсь, - быстро перебил ее Илья. - Интересуюсь только поэтому. Если этот номер пройдет, я уже напрямую через тебя пару идеек такого же плана подкину. А с тобой бабками поделюсь. А, Оксан? Тебе ведь бабки не помешают, если от Чумы свалить решишься?

- Крыша над головой мне понадобится, - буркнула она. - И просто "крыша".

- Ну, это не ко мне. Хотя я не понимаю, чем тебе Чума не нравится. Здоровый мужик. И в постели, наверное, как жеребец.

- Очень верно замечено, - буркнула Оксана. - Такой же копытный, громко ржущий и любит, чтобы на нем верхом ездили. Только навоза и не хватает, а так спальня ничем от стойла не отличается.

- Кстати, я ему при первой же возможности намекну, что ты сбежать планируешь.

- Ты что?

- А это чтобы он тебя постоянно при себе держал. В его присутствии ты же не дернешь, правильно? Пусть даже дела при тебе обсуждает, чтобы тебе подслушивать тайно не приходилось.

Оксана плавно опустилась на табуретку, сложила руки на коленях.

- Илья, ты хорошо все продумал?

- Да, конечно. Я хочу подняться. Поможешь - в долгу не останусь.

- Ты не боишься так доверяться мне?

- А что особенного в том, что я попросил тебя помочь мне продвинуться? Подумаешь, несколько опрометчиво, но ведь я молодой, позволительно хвататься за первый попавшийся шанс. Неужели тот же Чума не поймет? Да ему в лучшем случае в голову придет, что я к тебе клинья подбиваю, для того и обрабатывал. Ну, разобьет он мне морду, что с того?

- Смотри, - уклончиво сказала Оксана.

- Так телефончик подскажешь? Чтобы клинья подбивать сподручней оказалось?

Несколько секунд она сидела неподвижно, глядя в пол. Затем на ее лице появилась бледная улыбка. Тихо она назвала семь цифр...

...Все расчеты Ильи строились на том, что Аббат со дня на день свалит к себе на хату, предоставив желанную свободу действий своему помощнику, а Ученого они попытаются убрать не завтра. потому что ни при каких иных условиях позвонить Оксане Илья не мог.

Да, по магазинам ходил он. Можно, казалось бы, купить жетон и звякнуть с таксофона. Но Аббат выдавал деньги и требовал отчет о покупках с точностью до копейки. Свои деньги у Ильи имелись, и в достаточном количестве, но он подозревал, что за ним ведется тайное наблюдение. Он пойдет к телефону, об этом доложат Аббату. Тот спросит, откуда деньги, даже такая мелочь. Утаил? А смысл? Кому такому хотел позвонить Илья, что это нельзя было сделать дома? В общем, ничего не выходило.

Но вечером Илью ожидало горькое разочарование. Аббат не собирался домой сам - ему приглянулось безопасная берлога - и не хотел выпускать Илью из-под контроля.

- Ты, вот что, - начал Аббат. - Больше таких вещей не делай.

- Каких? - Илья сделал вид, что не понял.

- Если что надумал, мне излагай.

Илья покаянно кивнул.

- Аббат, ей-богу, я не хотел. И в комнату-то заходить не собирался. На кухне торчал за закрытой дверью. Потом в сортир пошел, и в этот момент Чума чуть ли не в крик на тебя - мол, почему не уверен, что Хирурга замочили. Я и зашел. Хотел сказать, что ты без сознания валялся, видеть просто не мог. Пока отлил, вы уж о другом говорили. И, короче, я стоял, все момент ловил, чтоб тебя выгородить, а потом... Само вырвалось. Сильно я тебе повредил?

- Да ну, брось. Я тебе прощаю. Ты вроде как неплохо себя показал, первый раз закрою глаза на оплошность. Но на будущее...

- Понял, шеф! - радостно воскликнул Илья.

Аббат помолчал. Потерся задницей о сиденье, будто уселся неудобно, покряхтел.

- Одного в толк взять не могу: с чего ты вдруг зациклился на идее замочить Ученого? Дома приставал, теперь к Гончару подъехал... Чем он тебе помешал?

Внезапным озарением Илья понял: Аббату эта идея прямо-таки как в горле кость. Интересно, почему? Ученый вроде бы его противник, но смерти его Аббат чуть ли не боится. Что-то тут не то.

- Я еще могу понять - Цезаря грохнуть мечтал бы. Того хоть есть за что ненавидеть. Тебе лично ненавидеть, - уточнил Аббат. - Мне, честно говоря, и Цезарь жить не мешает. По крайней мере, пока. А Ученый-то что? Умный мужик, справедливый. Порядок уважает. Да и недолго ему осталось, сам вот-вот помрет.

Илья лихорадочно соображал, чем бы объяснить свою внезапную антипатию к человеку, которого он никогда не видел.

- Ага, справедливый. А сынков своих беспредельщиками вырастил. Думаешь, случайно? Да черта с два! Чтобы они резали вас, а Ученый вроде как в стороне оставался. Да я уверен - когда их никто не подслушивает, он сам учит и Цезаря, и Финиста всем тем мерзостям, которые они потом за свой беспредел выдают.

Аббат опять покряхтел.

- Вообще-то, так оно и есть... Только базарить об этом не стоит, - и резко переменил тему: - А почему ты жратву всегда на один день покупаешь? Что за надобность каждое утро по магазинам таскаться? - с подозрением спросил он.

- Честно говоря, мне бы лучше обойтись без ежедневного моциона. Но я ж не знал, сколько ты здесь жить будешь. Как только ты домой вернешься, я тоже к предкам переберусь. А продукты выбрасывать, что ли? Поэтому и не делал запасов.

- Жить я здесь буду еще некоторое время. Не скажу, сколько, но ты завтра сходи на рынок и купи жратвы на несколько дней. Кстати, почему ты покупаешь только то, что говорю я? Тебе что, самому ничего не надо?

Эк его растащило, подумал Илья. Начинает мелкие подачки делать. А может, задабривает с определенной целью. Аббат никогда не тратил зря даже копейки. Ну что же, сделаем вид, что купились.

- Я позволяю себе некоторые излишества только на собственные деньги. Пока у меня их нет, беру то, что дают. Я всеядный.

- Ну, ты меня прямо жлобом каким-то представляешь. Можно подумать, я бы не понял, если бы ты себе пива купил. А то ишь - выдумал чего( отчитывается до рубля, даже чеки приносит.

Вообще-то, Аббат сам намекал, что не мешало бы это делать. И старательно, с калькулятором в руках, сличал цифры, когда Илья приносил продукты и отдавал сдачу. Один раз мелочь какая-то провалилась в дыру в кармане, так Аббат строго отчитал его( так и до того, чтобы потерять деньги, недалеко.

- Деньги счет любят, - повторил Илья любимую поговорку Аббата.

- Но не до такой же степени! Еще не хватало, чтобы про меня говорили( Аббат не дает на пиво даже человеку, который ему жизнь спас.

- Я не пью пиво. Точнее, пью, но не люблю.

- А что ты любишь?

- Сладости, - тут же сказал Илья. - Кавказскую выпечку. Мороженое. В детстве не доел, вероятно, на всю жизнь слабость к пирожным осталась.

- Вот и отлично! - обрадовался Аббат. - Значит, пойдешь завтра на рынок, купи себе пирожных. Мне не надо, я их не ем, - он похлопал себя по объемистому пузу, - мне диету соблюдать надо. А себе возьми, конечно. Чего ради отказывать-то в мелком удовольствии? Я не обеднею от этого. А мне возьми, пожалуй, красной икорки.

Илья пожал плечами. И тут что-то не так. Может, Аббату интересно, как его свалившийся с неба помощник поведет себя, если ослабить ошейник? Не исключено, что завтра по всему рынку Илья будет водить "хвост". Но воспользоваться некоторой свободой не помешает.

* * *

Илья медленно шел по рынку. Заглядывал в контейнеры, делая вид, что рассматривает товар. Внимательный наблюдатель, если бы у него было время на анализ, отметил бы тот факт, что Илью интересуют далеко не все точки. Независимо от содержимого он останавливался только около тех витрин, за которыми рядом с продавцом стоял хозяин. И оценивал он именно хозяев.

Ему требовался телефон. За ним следят, в этом факте Илья убедился полчаса назад. Позвонить необходимо, но таксофон исключен. Даже близко подходить не рекомендуется.

Оставался запасной вариант. Илья до армии как-то нанялся торговать шмотьем в Лужниках, поэтому общие принципы работы больших рынков знал. В местах скопления торговых точек обязательно имеются следующие вещи( туалет, пункт обмена валюты, торговки напитками и выпечкой и телефон. Причем не таксофон - кто-нибудь из продавцов обязательно открывал свой мелкий телефонный бизнес. Приносил сотовый телефон, что редко, или мощную радиотрубку от базы, расположенной в близлежащих домах. Звонок либо пять тысяч за все, либо три тысячи минута. Удобней, чем бежать до таксофона, покупать жетон, а потом сквозь шум и гомон толпы пытаться что-то расслышать.

Как правило, такими вещами занимался тот, у кого хватало денег на сотовик или "дальнобойный" радиотелефон. То есть, не продавец, а хозяин точки. В Лужниках Илья знал двух таких хозяев, оба держали по три контейнера. Но Лужники далеко, покажется подозрительно, если он туда поедет. Кроме того, он пошел за продуктами, а там по большей части шмотки.

Ни один из увиденных хозяев не позволял предположить наличие у него телефона. Илья на всякий случай отметил одного кавказца, достаточно богато одетого, но высмотреть телефон не смог, а спрашивать в лоб было не с руки. Что ж, пойдем по другому пути. Аббат, кажется, разрешил прикупить пирожное? Торговки выпечкой обычно являются и местным информационным агентством.

Незаметно он вытащил из-под подкладки куртки две десятидолларовых купюры. Хорошо все-таки, что у Валеры не оказалось при себе крупных купюр как бы Илья разменивал сотню? Одну бумажку сунул за манжету, плотно прилегавшую к запястью, вторую подложил под пятитысячную купюру.

Навстречу шла грузинка с подносом, закрытым полиэтиленом, и термосом в сумке. Ага. Лицо чистое, взгляд приветливый, эта подскажет. Илья дождался, пока она остановится у прилавка, обслужит голодного продавца. Едва женщина вновь подхватила свою ношу, подошел вплотную.

- Мадам, мне бы пахлаву. Видел краем глаза - так аппетитно выглядит!

- Кушай, сыночек, - ответила она, доставая пирожное.

Илья принял завернутое в салфетку сладость, наклонился, якобы рассматривая его.

- Мадам, а здесь в контейнерах никто телефонный бизнес не открыл? Позвонить надо, а с таксофона не получается.

И положил две купюры так, чтобы она увидела прикрытые русскими деньгами баксы. Грузинка понимающе кивнула.

- В тридцать шестой контейнер подойди, к Юре. Если платишь за справку, то сдачи нет.

- Не надо. Я не спрашивал про телефон. Торговался о цене за пахлаву.

- А кто спрашивать-то будет?

- Сзади меня, чернявый, в кожаной куртке и синих джинсах. Шарф у него спартаковский.

Она кивнула. Илья отошел, откусив от пирожного. Через пять шагов бросил косой взгляд через плечо - "хвост" покупал пахлаву у той же грузинки. Судя по тому, что быстро справился, грузинка Илью не выдала. Сейчас проверим.

Он подошел к названному контейнеру, вытащил деньги. Стекло витрины служило отличным зеркалом. "Хвост" не насторожился. Отлично. Илья купил банку красной икры и пошел прочь, разглядывая ее на ходу. Наблюдатель обогнал его. Тогда Илья встал прямо посреди дороги, поцарапал пальцем этикетку. Скорчил красноречивую мину - мол, подделку всучили. И пошел обратно. Наблюдатель понял его правильно, потому что остался на месте. С его поста та палатка проглядывалась замечательно.

Илья дождался, пока продавец обслужит покупателя, влез в окошечко чуть ли не по пояс, держа банку в вытянутой руке.

- Что-то не так? - осведомилась девушка-продавец. - Да свежая она, не сомневайтесь.

- Знаю. Мне бы Юрия.

- Кто там? - осведомился голос из-за штабеля ящиков в углу контейнера.

На свет божий выбрался тип лет сорока неопределенной национальности, но совершенно определенных торгашеских наклонностей. Бывают такие прирожденные купцы. Илье он понравился.

- Меня к вам по поводу телефона направили. Грузинка-разносчица.

Тот пожал плечами.

- Три тысячи минута.

- Да, и при этом неплохо сделать вид, что меняете мне банку с икрой.

Юре было все равно. Он готов был выполнить любую причуду клиента если его это не слишком напрягало и неплохо оплачивалось. Илью пропустили внутрь, завели за штабель. Ага, радиотрубка. Илья так и полагал. Положил на маленький откидной стол десять долларов, Юра с отсутствующий видом пощупал купюру на предмет подделки, убрал в карман. Включил таймер на маленьком электронном будильнике, сам отошел и принялся распаковывать какой-то ящик.

- Я могу попросить вашего продавца подозвать даму?

- Лен, подойди к нему, - кивнул Юра.

Девушка легко скользнула в закуток, щебечущим голоском позвала Ксюху именно так просила обращаться Оксана. Дождавшись, пока та ответила, передала трубку Илье.

- Привет, птичка.

- А, Иришка? - радостно откликнулась Оксана. - Ну как, решилась?

- Все нормально?

- Да, конечно. Я со своим договорилась, так что послезавтра едем. Я тоже себе кое-что присмотреть хочу. Пока Чума щедрый, - откровенно хихикнула она.

- Послезавтра? - выдохнул Илья. - Точно?

- Ох, ну какая же ты нерешительная... Ириш, сколько можно в старье ходить? Ты молодая девка, а на себя совсем рукой махнула. Хватит сомневаться, я уже все распланировала, послезавтра мы с тобой едем и полностью преображаемся.

- Где?

- Я посоветовалась с девчонками, все хвалят магазин "Дубленки". Ну, тот, что по телевизору уже замучили показывать.

- На Ленинском проспекте?

- Ну да, тот самый. А я все время адрес забываю.

- Погоди, это не офис концерна?

- Да там не только зимние вещи! Там все есть - и куртки, и плащи. У меня мать там такой аховый плащец прикупила - прямо-таки полный отпад. И лучше именно туда, а не в филиал. Все-таки в центральном магазине всегда возможности и выбор богаче.

- Во сколько?

- Нет, отпрашиваться с работы тебе ни к чему. Тем более, если у тебя с шефом напряженные отношения, - она засмеялась. - Вон, мне тут Чума подсказывает - делай что хочешь, он потом заступится. Ир, но ты не обращай внимания, ты с ним за заступничество не расплатишься. А если вздумаешь натурой, так я сама тебе глаза выцарапаю. Так что давай договоримся( после того, как ты закончишь работать. Мы с тобой встречаемся и идем преображаться.

- Прямо в офисе планируют?

- Нет уж, извини, если у тебя шеф такой бабник, я к тебе на работу подъезжать не буду. Подожду у метро.

- На некотором отдалении от офиса? На улице брать будут?

- Да, пожалуй, это хороший ориентир. Не разминемся.

- Каким образом?

- Ох, Иришка, я уже размечталась. Представляешь, мы приоденемся, нас мужики и не узнают. Мы произведем больше фурора, чем взрыв ядерной бомбы. Особенно если покажем обновки не сразу, а с задержкой.

- Бомба с часовым механизмом? - догадался Илья.

- Что? Ох, он у тебя такой дурак... Подумаешь, три минуты с подругой потрепалась, а он уже рычит. Я точно попрошу Чуму туда съездить. Ну ладно. Значит, договорились?

- Послезавтра под конец рабочего дня в машину будет заложена бомба с часовым механизмом с таким расчетом, чтобы сработала неподалеку, на шоссе, но за пределами ограды. Все правильно?

- Да, великолепно. Ну давай. Может, позвонить тебе послезавтра, напомнить? Или не забудешь? Ну ладно, чао. Целую в обе щечки.

Когда Илья отключился, у него тряслись руки. О Господи, получилось. Быстро набрал еще один номер.

- Добрый день. Примите срочное сообщение от Вегаса для Дона. Послезавтра, центральный офис, машина президента, конец рабочего дня. Бомба с часовым механизмом. Все.

Диспетчер повторил слова Ильи и первым положил трубку. Илья обессиленно присел на шаткую табуретку, уронил руки на колени. Подумав, достал еще одну бумажку, на этот раз двадцатидолларовую.

- Юра!

- Ты все?

- Слушай, вот еще двадцать баксов. Вряд ли будут интересоваться, но если кто-нибудь спросит - я тебя достал, требуя обменять совершенно нормальную банку с икрой. Ты обменял.

Тот пожал плечами. Илья вышел наружу, сохраняя на лице недовольно-высокомерное выражение - какое и подобает покупателю, настоявшему на своем.

* * *

После обеда Маронко предпочитал несколько часов поработать - в тишине и уединении. Как-то так сложилось, что именно этот период - в середине дня - был наиболее плодотворным. Но сегодня распорядок нарушился. Едва он разложил на столе бумаги, дверь приоткрылась, пропуская сыновей. Они удобно устроились в углу, переглянулись между собой с заговорщицким видом.

- Отец, мне не нравится то, что Гончару известны все наши маршруты, начал Сашка. - Я некоторое время должен пробыть здесь - не поскачу же куда-то раненый. Мишка, когда один, умеет быть неуловимым. А вот с тобой возникнут проблемы. На тебя покушения будут обязательно.

- Меня это не шокирует и не удивляет.

- Ну да. Только твоя смерть, помимо личных переживаний, принесет множество осложнений делового характера. Мы тут думали, как этого избежать, и у нас есть план. В трех словах: тебе надо умереть. Тогда ты будешь в безопасности.

Маронко невольно рассмеялся:

- Естественно - трупам, кроме кремации или гниения, обычно ничто не угрожает.

- А самое главное - за ними никто не охотится. Ты умрешь и перестанешь представлять интерес для Гончара и прочих киллеров.

- Судя по тому, что ты счел нужным поставить меня в известность о такой необходимости, план уже начал реализовываться.

- Разумеется, - Сашка широко улыбнулся. - У нас уже все готово, дело только за тобой.

- Тебе не приходило в голову, что мне нужно некоторое время, чтобы привести дела в порядок?

- Ты что! Это исключено. Все должно произойти совершенно естественно. Тебя внезапно убьют. Если ты приготовишься, то Гончар заподозрит неладное. Поэтому можешь даже начать какой-нибудь проект.

- Ага. Ты хочешь убить. Самоубийство или невинная смерть от болезни тебя не устраивает?

- Не-ет. Это не то. Мы решили, что шумное убийство где-нибудь посреди улицы будет лучше всего. Единственное, надо что-то придумать с Организацией. Фактически, ты от дел отошел, но официальных проводов на пенсию не было. Хромой может восстать и потребовать выборов нового главаря, а мне это ни к чему.

- Ты не станешь его предупреждать?

- Нет. Знать будут только мои, и то - не все. Кто не принимает непосредственного участия, даже не заподозрит.

- Ладно, оставлю я нечто вроде пожелания. И когда же?

- Послезавтра. С милицией договорились, прессу предупредим где-нибудь минут за пятнадцать, чтобы они подоспели уже к шапочному разбору.

- Думаешь, журналисты нужны?

- А как же! Они-то весь шум и поднимут.

- Как знаешь, - Маронко пожал плечами. - Давай попробуем. Возможно, что-то и выгадаем.

* * *

Фигурная решетка ворот центрального офиса UMF на Ленинском проспекте медленно отъехала в сторону, пропуская наружу машину президента концерна. Сегодня он воспользовался шестисотым "мерседесом" - парадный "кадиллак", его любимая машина, нуждался в мелком ремонте, и поэтому остался в гараже.

Ровно в половине седьмого вечера - время окончания рабочего дня администрации концерна - роскошная иномарка застыла на выезде, пропуская идущие почти непрерывным потоком машины. Решетка ограды встала на место без единого скрипа.

Стекла "мерседеса" были тонированы, но не дочерна - эта деталь вышла из моды. Посторонний наблюдатель мог бы заметить четыре фигуры в салоне. Водитель, два телохранителя и сам президент. Его можно было узнать по неизменной шляпе - он не появлялся на улице без головного убора.

Проехав триста метров, машина прижалась к обочине. И сразу же резко затормозила обычная "шестерка", следовавшая за "мерседесом" метрах в тридцати от самых ворот офиса. Пассажиры "жигулей" прекрасно видели, как водитель иномарки перегнулся назад, уточняя что-то у президента. Затем вышел и направился к располагавшемуся неподалеку магазину.

Он скрылся внутри, а в салоне иномарки люди спокойно ожидали. Наблюдатели начали нервничать, поглядывать на часы. Секундная стрелка приближалась к назначенной отметке, и с каждым ее движением сердца бились все чаще...

Точно в срок - грохот, вспышка, багровое пламя, осколки и куски металла во все стороны... Люди на тротуаре попадали наземь, закрывая головы, кого-то сбило с ног, шарахнулись прочь мчавшиеся мимо машины, столкнувшись с идущими бок о бок... Визг шин, звонкие шлепки ударов металла о металл, отчаянные крики пострадавших, кровь на асфальте... И пламя. Густое, надежное, из которого живым выбраться невозможно.

Синие лучи и тревожные переливы милицейских сирен. Две, нет, три машины сразу. Еще одна. "Скорая". Да некого спасать-то, хотелось усмехнуться наблюдателю за убийством. Все схвачено. Оцепление и кордон вокруг места трагедии. Транспорт пустили по двум ближайшим к середине проспекта полосам. Пробка, затор. Один из пассажиров "жигулей" вышел на улицу, натянул на бездушное лицо маску беспокойства и сочувствия, смотревшуюся если не комично, то неправдоподобно. Не спеша двинулся к столпившимся вокруг все еще горящей иномарке толпе. Пожарники. Мощные струи воды, направленные в сдобренный тротилом костер. Да поздно, поздно. Уже все померли. Вот если только чтобы рядом никого не подпалило...

Прибыла пресса. Вокруг засверкали фотовспышки, количество праздных зевак увеличилось раза в четыре - всем резко стало интересно, кого замочили. Палач потолкался в толпе, пробрался непосредственно к кордонам. Ага, вот один из экспертов выходит наружу. Невинный вопрос, господин эксперт, а куда, собственно говоря, повезут то, что осталось от безвременно усопших? Да, да, понимаю, тайна следствия... Но стоит ли хранить тайну за вашу нищенскую зарплату? Я ведь не желаю ничего дурного, я для родственников погибших стараюсь. Вот узнаю, сразу позвоню им, сообщу, куда ехать, чтобы забрать и подготовить для похорон бренные останки. А это - вам от них за хорошую работу. И никому, слышите - никому! - больше не говорите, в какой морг повезете обгорелые трупики. Они хорошо оплачивают секреты, за такие деньги не стыдно промолчать... Удовлетворенно кивнув, доброжелатель исчез.

И, увлеченный переговорами с экспертом, совсем не обратил внимания на переминавшуюся с ноги на ногу фигуру, стоявшую неподалеку. Зато ее прекрасно видел эксперт. Именно по знаку этого неприметного человека неопределенного возраста он и выдал следственную тайну. Что ж, за один секрет - две премии сразу. И, главное, ведь это не взятка - всего лишь часть заранее продуманной игры.

"Шестерка" ушла, ее пассажиры чувствовали немалое облегчение выполнили сложную задачу. Выезд с бордюра перегорожен иномаркой - кто-то остановился глянуть на пожар, да пока не вернулся. Обычная ультрамариновая "вольво-(50" с тонированными до непроницаемой черноты стеклами. Обитатели "жигулей" не заметили, когда появилась эта машина, но полагали ее необитаемой - двигатель заглушен, габаритные огни потушены, под лобовым стеклом мигает красный огонек сигнализации. Да и с чего бы им беспокоиться из-за какого-то любопытного водилы? Вот если только с того, что проезд загородил своей махиной, гад. "Вольво" - не мотоцикл, места занимает много. Ага, вот с другой стороны люди решили, что с них зрелища хватит. И "жигули" нырнули в образовавшийся проем.

Сидевший на заднем сидении "вольво" человек был абсолютно неразличим на фоне царившей вокруг черноты. Салон, обитый черной кожей, черные стекла, черная одежда и даже на лице наблюдателя - черный чулок, чтобы при взгляде спереди никто не удивился наличию светлого пятна внутри покинутой машины. А огонек сигнализации - ну, мало ли, какой иллюминацией украсит свою машину хозяин?

Когда "шестерка" вырвалась на свободу из пробки, черный человек поднес к губам рацию, тихо, почти не разжимая губ, произнес несколько слов. Номер машины палачей. И в двухстах метрах впереди на проспекте одна из машин притормозила, дожидаясь объект. Для убийства? Фу, это так грубо... Их могли убрать прямо там, на месте преступления. Да и ловить палачей никто не собирался. Зачем? И так ясно, чьих рук это дело. О нет, все выглядело куда безобидней. За палачами следили, чтобы убедиться( разыгранный на проспекте дорогостоящий спектакль ввел их в заблуждение...

...Поздно ночью в кабинете на третьем этаже огромного особняка на (5-м километре Калужского шоссе раздался телефонный звонок. Один из двоих сидевших за шахматной доской людей поднял трубку, выслушал сообщение, потом вернулся к игре. Затем ухватил очень длинными изящными - по-мужски пальцами черного коня, сделал свой ход. Его партнер по игре отреагировал немедленно, передвинув белого ферзя на соседнее поле.

- Черт, так и знал, - рассмеялся тот, кто играл черными.

- А раз знал, зачем пошел именно так?

За шахматной доской коротали вечер, точнее, ночь, два человека. Молодой и пожилой, высокий и миниатюрный. Один обладал роскошной шевелюрой рок-певца, периодически встряхивал спускавшимися ниже плеч вьющимися иссиня-черными прядями. Второй проводил маленькой сухой рукой по аккуратно подстриженным все еще густым седым волосам. Взгляд молодого был темным, тяжелым, подавляющим, пожилой смотрел пристально и настороженно, но вовсе не тревожно.

Молодой любил розыгрыши, но по роду своих занятий отдавал предпочтение далеко не безобидным шуткам. Он побывал в шкуре собственного трупа уже четырежды. Пожилой до сих пор не видел смысла в подобных мистификациях, но, несмотря на более чем солидный возраст, не утратил вкуса к новизне. Сегодня на Ленинском проспекте его взорвали.

В уютной полутьме кабинета, погруженные в ночную тишину, отдались любимой игре Маронко Сергей Иванович, президент известного не только в России, но и за рубежом концерна UMF, и его младший сын Матвеев Александр Сергеевич. Они же - Ученый и Цезарь.

Матвеев потянулся за фигурой, неловко повернулся, скривился - раненая нога заживала ужасающе медленно. Маронко усмехнулся(

- Тебе, наверное, скучно показалось одному дома сидеть, поэтому ты меня и похоронил.

Матвеев кинул в его сторону быстрый взгляд исподлобья.

- Для начала, так я убиваю нескольких зайцев сразу. Во-первых, я гарантирую сохранность твоей жизни. Охота за твоей головой прекратится, как по мановению волшебной палочки. Через пару месяцев, естественно, правда всплывет - такие вещи долго в тайне держать не удается - но к этому времени мы, надеюсь, отвоюемся. Во-вторых, я дезинформирую Гончара. Он сделал первый ложный шаг под мою диктовку, и дальше уже не сможет вывернуть на правильный путь. В-третьих, я здорово развязываю тебе руки. У трупа на самом деле куда больше возможностей для разного рода подлостей, чем у живого человека. В-четвертых, я продвигаю нашего человека в ближайшее окружение Гончара. Сам понимаешь, после таких идей люди долго на положении шестерок не остаются. Таким образом, я обзавелся собственным Штирлицем.

Маронко откинулся на спинку стула, потер пальцем лакированную голову съеденного ранее черного коня.

- Саша, это очень опасно. Когда человек поймет, что в группировке Гончара пользуется большим авторитетом, чем когда-либо может добиться у тебя, он переметнется. Я бы на твоем месте не слишком рассчитывал на внедренца.

- Я на него не рассчитываю вообще. Даже не знаю, кто это. Это то, что называется сверхсекретное оружие. Валерка сказал, что забросил шпиона, но никаких его данных не предоставил. По нашей кодировке он проходит как Вегас. Действует этот человек строго на свой страх и риск. Валерка работает с ним один на один. Планы на совете не обсуждаются. Фактически, ты - третий человек, который знает о существовании агента.

- А Миша?

Матвеев отрицательно покачал головой.

- Знает столько же, сколько и я. Мы даже не старались выяснить, что за новый человек появился в окружении Гончара. Это первый случай, когда удается внедрить разведчика так глубоко, и я, честно говоря, боюсь провалить его чересчур пристальным интересом.

- Не понимаю, как ты на это пошел. Ты зависишь от него. Он реализует какие-то свои планы, а ты все узнаешь в самый последний момент.

- Ничего подобного. Он действует согласно инструкциям. В данный момент, например, выясняет, не появились ли у людей Гончара интересы в населенных пунктах по Ленинградскому шоссе. Но даже если и произойдет что-то неожиданное, я в любом случае успею принять меры.

- А если нет?

Матвеев выразительно развел руками.

- Ну, отец, это война. Куда ж деваться-то... Здесь без риска невозможно. Самые слабые и уязвимые наши точки я прикрыл надежно. Я полагаю, что даже при пятидесяти процентах провалов и ошибок пользы от такого агента будет больше, чем от его отсутствия. А потом - я же и с Яковлевым начинал работать по тому же принципу непредсказуемости. Яковлев наворотит дел, а я пользуюсь. Для меня это достаточно удобно.

- Смотри сам, - пожал плечами Маронко. - Жираф большой, ему видней...

...Мертвенный свет люминесцентных ламп. Отполированные столы, не то металлические, не то каменные - потрясение от посещения заведений такого рода обычно так велико, что не до разглядывания деталей. Здоровенный полупьяный детина. Его посетитель - такой же здоровый, с такой же равнодушной мордой, только что трезвый.

- Эти, по моему, - сказал служитель морга.

Подошел к стоявшим в отдалении столам, сдернул клеенчатые покрывала. В ноздри ударил отвратительный запах горелого мяса. Три трупа.

- Да, - подтвердил санитар, заглянув в документацию. - С Ленинского проспекта привезли этих.

Посетитель с неизменившимся лицом подошел ближе. Натянул резиновые перчатки - чтобы не измазаться в жженой крови. Два более массивных тела его не заинтересовали. У третьего, куда более щуплого, не было головы. Посетитель осторожно расправил содранную кожу на левом плече. Там смутно, неким размытым пятном виднелась старая татуировка. Внимательно изучив рисунок, посетитель кивнул.

- Да, они.

- Все? - спросил санитар, укрывая останки.

Посетитель положил на стол триста долларов - обещанную плату - и молча удалился. Санитар, насвистывая какой-то популярный мотивчик, тщательно запер за ним входную дверь. Отвез трупы в морозильную камеру. Вернулся в свою комнатушку, включил чайник. Насыпал в чашку двойную дозу кофе, плеснул на два пальца коньяка. Залил кипятком, удобно уселся на старом рассохшемся диване. Сделал хороший глоток, причмокнул от удовольствия. Проверил, как спится подлинному санитару. И лишь потом потянулся за телефоном.

- Приезжал. Опознал. Никаких сомнений, - коротко отрапортовал он.

Не спеша, допил кофе с коньяком. Потянулся, зевнул. С лица исчезло выражение пьяной лени, и посторонний заметил бы, что детина лишь притворялся, будто под хмельком. На самом деле спиртное угодило в его желудок только сейчас, растворенное в кофе.

Аккуратно стер грим с лица, снял с себя униформу медицинского работника и парик. Погладил ладонью бритый наголо череп, поморщился( опять щетина отросла, колется. Переоделся, сполоснул чашку, навел за собой порядок. Большой аккуратист был Вадик Пересмешник. Приходил, что-то делал, а уходя, оставлял все в том же виде, что и принял.

Проведенная операция доставила лично ему огромное удовольствие. Во-первых, какова техника исполнения! А во-вторых, замысел просто великолепен. Соколов приехал в один из моргов, поговорил с персоналом. Выяснил, что в морозилке находится около десятка неопознанных трупов. По инструкции, они должны лежать месяц, после чего их отвозят в крематорий. Заплатил санитару, заплатил в крематории. По документам сожгли десять тел, а на самом деле - семь. Три Соколов забрал. Ему даже выбрать позволили двух мужчин крупного сложения и одного тощего, маленького роста.

А дальше - как в сказке. Знали, загодя знали, кто из механиков в гараже способен предать. Ему позволили заминировать "мерседес", затем спокойно уйти. Пусть. Ему еще перед ментами отчитываться - кто ему взрывчатку принес, а кто убийство заказывал... Пусть погуляет последний денек на свободе. Затем, чтобы он видел, в гараж спустился президент концерна, занял место в машине, но команды двигаться не давал. Дождавшись, пока из гаража уйдут ненадежные люди, он быстро выскочил и лег на заднее сиденье в "Таврии" одного из служащих, а в его собственную машину аккуратно усадили трупы. Они успели оттаять, запах - не приведи господи. Бедняге водителю пришлось бороться с приступами рвоты всю дорогу. К счастью, недлинную. Трупы с некоторого расстояния выглядели так, как надо. Их одели, подкрасили. Тому, который изображал президента концерна, еще и татуировку на плече сделали светло-голубыми чернилами, чтобы выглядела старой.

Потом, зная, когда сработает бомба, спокойно двинулись в путь. Водитель - он-то был живым, вместо него труп никак не подсунешь, а убивать жалко, да и не за что - за минуту до взрыва выскочил из машины под благовидным предлогом. Якобы в магазин... И исчез, разумеется. А что, он дурак, что ли, в костер лезть, если знает, что там живых и не было?

На взрыв, естественно, куча ментов набежала. И все - купленные. А им-то что? Тут же даже не за сокрытие преступления им заплатили, а за сохранение секрета. Преступление - да ради бога, ищите, кто бомбу поставил, хуже-то от этого никому не станет. Еще и помощь всемерную окажут. Осудить механика за убийство не получится, зато теракт и порча имущества налицо. А вечерком Вадик лично проследил за доставкой арендованных трупов. Подсыпал снотворного санитару - мало ли, какие могут возникнуть осложнения, а сам переоделся и принялся ждать. Расчет оказался верным. Ночью явились представители заказчика проверять подлинность трупов. Пожалуйста, только делается это не так. Сам Вадик, к примеру, нанял бы стороннего патологоанатома. И первым делом вскрылось бы, что труп тощего и мелкого мужчины явно не того возраста. Президенту концерна за шестьдесят, а этому дай Бог сорок было. Вот на тот случай, что заказчик пришлет специалиста, Вадик и отдежурил смену в морге. Поскольку тоже был специалистом, только иного рода - по быстрому умерщвлению слишком осведомленных граждан, а также ликвидации их бренных останков.

Но показывать свое мастерство не пришлось. Смешно - Вадик ожидал от них умных поступков, и явная глупость разочаровала его. А этих, которые после смерти сослужили добрую службу, завтра похоронят по-человечески. Для президента концерна Мишка документы поддельные составит, там и не нужны подлинные, это лишнее. И опять будет хихикать вся Организация над одураченным в который раз Гончаром.

Глава 6.

Илья сам себе напоминал сжатую до отказа пружину, но внешне напряженность никак не давала о себе знать. Даже наоборот - мельком глянув на себя в зеркало, он убедился, что излучает невозмутимость и благодушие.

Аббат с горестным видом сообщил, что Ученый, что называется, преставился. Причем тон у него был таким, что Илья заподозрил - шеф сделал все от него зависящее, чтобы сорвать эту акцию. Не получилось. Сам Илья прекрасно понимал, что в действительности Ученый жив и относительно здоров, поэтому нисколько не волновался. И радость от удачно проведенной операции выдавал за удовлетворение от состоявшейся мести. Однако приходилось соблюдать меру - чтобы не оскорблять чувства шефа.

Дурное настроение вовсе не мешало Аббату заниматься делами. К этому моменту Илья уже понял, что шеф старается загрести жар чужими руками - а иначе зачем ему столько времени проводить в обществе Чумы? Постоянно какие-то планы, на реализацию которых у Аббата якобы не хватало людей. Братвы в Мытищах на самом деле оставалось достаточно, чтобы раздавить Гончара. Интересно только, где все эти бравые парни находились во время знаменательной разборки с Цезарем... Ни на заводе, ни в городе их не было точно. Да и сейчас Аббат тщательно скрывал, что вполне конкурентоспособен, предпочитая по всякому поводу обращаться к Чуме. А тот и рад лишний раз свою задницу подставить.

К примеру, Аббат дважды катался в Звенигород. В гости к Рокки, тамошнему молодому авторитету. Вроде бы ничего особенного, но раньше Рокки к нему ездил, а не наоборот. Аббат полагал себя мастью повыше. Кроме того, Илья не так давно получил задание: докладывать обо всех интересах шефа, которые имеют место в городах и поселках вдоль Ленинградского шоссе. Особое внимание рекомендовалось уделить как раз Звенигороду и Химкам.

Когда же Илья разнюхал, что после Аббата в Звенигороде побывал Чума, стало совсем интересно. Чума ездил по просьбе Аббата, но Рокки даже в известность не поставил. Совсем обнаглел - заниматься делами на чужой делянке. Но Аббат по этому поводу не откровенничал совсем. Оставалось надеяться, что проинформировать Илью сумеет и Оксанка.

...Дверь открыл Чума. Оксанка, как обычно, вертелась на кухне, даже не глядя в сторону гостей. Тем не менее, Илья понял( прямо-таки горит желанием поделиться новостями. Однако спешку проявлять нельзя, поэтому он протопал в гостиную.

Чума выглядел радостным и довольным жизнью. Илье это не слишком понравилось. Как и то, что он всячески игнорировал намеки типа - может, мне на кухню пойти, пока вы тут о своих делах потреплетесь? Сегодня Чуме никто не мешал. Приятельски хлопнул Илью по плечу, привычно плеснул Аббату рюмашку водки. Посидели, потрепались о ерунде, делая вид, что чисто отдыхают. Однако Илья уже отлично изучил Аббата - расслабляться тот предпочитал в кругу семьи, никак не в обществе братвы.

Разгадка нарисовалась минут через двадцать в лице Рыжего, помощника Чумы. Илье, честно говоря, этот парень нравился. Во-первых, он производил впечатление более умного человека, чем его шеф. Во-вторых, никогда не позволял себе взбеситься. В-третьих, при необходимости легко отказывался от имиджа этакого правильного пацана, превращаясь в обычного, не замешанного в криминале человека. Этим он неуловимо напоминал Цезаря. А в-четвертых, Рыжий был достаточно хитер, чтобы со своими очевидными достоинствами не лезть вперед, конкурируя с Чумой. Серый кардинал, если не сейчас, то в будущем.

Рыжий привез странную штуку. Посудину из толстого стекла, наглухо запаянную, по форме напоминающую ампулу, только очень большую. Внутри пересыпался темно-розовый порошок, мелкий, как соль. Чума бережно принял у него стекляшку, протянул Аббату.

- Вот, - сказал он. - И хрен разберет, что это за гадость. Тряхнули хозяина - он в непонятках. Сам не знал, что у него на складе валяется.

- И много таких ампул?

- Во всех четырех ящиках. Я копаться не стал, так, ковырнул крышки, глянул на коробочки - везде одно и то же, - ответил Рыжий. - Может, наркота? Героин неочищенный или что еще...

- Неочищенный порошок грязно-розовый, но светлее, - возразил Аббат. Это что-то другое. Я, конечно, могу узнать...

Трудно сказать, что по этому поводу думал Чума, а Илья сразу сделал несколько выводов. Во-первых, это действительно не наркота. Во-вторых, Аббат прекрасно знал, что держит в руках. В-третьих, почему-то не хочет делиться информацией. Но вещь ценная - ишь как крепко стиснул в пухлых ручонках. И в-четвертых - можно ручаться, что именно из-за этой розовой дряни ему выдали задание на поиск.

В дверь требовательно позвонили. Аббат вздрогнул, заметно испугался, сразу сунул ампулу за пазуху. Чума заржал:

- Да не ссы, свои... Рокки. Он звонил часа два назад. Рыжий, открой.

- А что ему надо?

- Да чисто побазарить. Мужик-то наш в его улусе проживает. Возмущается, что без него свои долги вытряхиваем.

Рокки попер в говно прямо с порога. Илья вышел в коридор, но на глаза не лез. Конечно, можно было послушать, попробовать разобраться в обстановке, но того же результата можно достигнуть куда быстрей и проще. Илья спокойно шагнул в кухню, прикрыл дверь, чтобы не доносились яростные вопли обойденного Рокки.

Оксанка торчала у плиты, помешивая в кастрюле какое-то аппетитно пахнущее варево. Бросила быстрый взгляд искоса, убедилась, что к ней подошел Илья, сквозь зубы бросила(

- Как они задолбали орать целыми днями!

- Что-то случилось?

- Да ну! У Чумы окончательно чердак снесло. Вчера обкурился, с ножом по всей квартире за мной гонялся. Слушай, я больше не могу. Найди мне хоть какую-нибудь хату.

- Куда попало ехать нельзя. Подожди чуть-чуть, я с ребятами договорюсь.

Оксана тяжело вздохнула.

- Сил моих больше нет терпеть этого урода. И надеяться на кого-то бесполезно. Проще самой грохнуть его к чертовой матери.

Илья молчал. Конечно, жалко, однако если сейчас это показать, Оксанка сядет на шею. На самом деле она здорово преувеличивала - не в том, что касалось ее чувств, разумеется. Вряд ли Чума на самом деле пытался ее убить. А раз так, пару недель она еще потерпеть сможет.

- Что там за разбор у них? - как в чем ни бывало, спросил он, кивнул в сторону двери.

Он не говорил ей о своих интересах, и сейчас делал вид, будто вообще ни о чем не осведомлен. Оксанка посмотрела на него со злостью, но сообразила, что обычной истерикой его проймешь. Сквозь зубы процедила:

- Как обычно. Аббату кто-то задолжал, самому мараться не хочется, подписал Чуму за четверть навара. Должник в Зеленограде фирму держит. Утром сегодня ездили, вытрясли из него чего-то. Прихватили три или четыре контейнера непонятно с чем. Хозяин клянется и божится, что понятия не имеет и вообще контейнеры эти впервые в жизни видит.

- Не его, что ли?

- Получается, так. Чума рассудил, что там либо что-то незаконное, раз мужик отпирается всеми четырьмя, либо ему просто подбросили их подставы ради. Но подставляют обычно на чем? На наркоте, или на ворованном. Короче, Чума забрал все, решив, что пищевых отходов там нет, а из всего остального он бабки извлечет без базара. Не знаю, как они с Аббатом делиться думают то ли Чума один ящик себе оставит, то ли сначала продадут, а потом уж бабки распределят.

- А Рокки чего орет?

- Так дело-то где было? Правильно, в Зеленограде. На его территории. Возмущается, что без его ведома похозяйничали. Ну, Чума ему сейчас пасть заткнет. Процент платить точно не станет.

Илья шагнул поближе, так, что чуть не уткнулся носом в ее волосы. Шепотом спросил(

- Где товар сейчас?

- Не знаю, где-то в Химках, недалеко от станции... - она внезапно влепила ему звонкую пощечину и громко возмутилась( - Ну-ка двигай отсюда!

- Оксан, ты что? - изумился Илья.

- Ничего! Задолбал за декольте мне глазеть! Пошел вон, кому сказано!

Сзади послышался сдержанный смешок. Илья понял, чем была вызвана резкая перемена в ее поведении, и продолжил игру.

- Да нужно мне твое декольте! Я в кастрюлю смотрю, мне жрать охота. А титьки свои прятать лучше надо, если не по кайфу, когда мужики смотрят.

Оксана прошипела нечто невразумительное.

- А я думал, ты только меня так ласково встречаешь, - ехидно протянул Рокки. - Оказывается, нет. Илюх, а давай зажмем ее в уголок? Чума, небось, не огорчится, если мы ее помнем чуток. Бабками делиться не хочет, так хоть бабу уступит.

- А ну!... - Оксана махнула ложкой на него.

- Да ладно тебе, - расплылся Рокки. Развел руки в стороны, пошел на нее, оттесняя в угол. - Не ори, по кайфу ведь...

- Чума-а! - звонко закричала Оксана.

Рокки отступил, нехорошо усмехаясь, а Илья переместился поближе к кастрюле. Уловив перемещение теней позади себя, быстро сунул руку в кипяток, выхватил пельмень и бросил его в рот. Оксана огрела его ложкой.

- Дуй отсюда, ненасытный, блин! Вечно голодный, желудок какой-то, ей-богу! Я что, кухарить тут вам нанялась?

Довольно хихикая, Илья протиснулся мимо Чумы, с набитым ртом сообщив(

- Готовит вкусно.

В коридоре выплюнул обжигающе горячий кусок в руку, продышался. На глаза выступили слезы. Имидж требует жертв, но больше он не станет изображать проглота. Так все кишки сжечь можно. Куда бы выкинуть пельмень? Оглянулся, нырнул в туалет, не включая свет. И замер - Чума с Рокки вышли из кухни, плотно закрыв дверь.

"Рокки, оставь ее в покое, - негромко сказал Чума. - Хлебало расшибу, в натуре". Рокки помолчал, потом неожиданно потребовал( "Уступи мне. Хоть на одну ночь". - "Ты че?! Совсем чердак протек? Охренела твоя голова - бабу ему уступи!" - "Ты не ори, - мягко, но с угрозой произнес Рокки. - Сколько хочешь?" - "Ты зачем сюда приперся? За должника разбор учинять? Я тебе, в натуре, все объяснил, базар закончен и вали отсюда, пока не выкинули". "Чума, как мужик мужика прошу - уступи. Не могу я, уж яйца сводит, как подумаю о ней... Ну что, убудет от тебя?" - "Да ты..." - "Не ори. Если б никогда не уступал, я б еще поверил. Гончару-то продал, когда Ираида только заикнулась. Сколько хренов твоя телка через себя пропустила? А? Ничего, стерпел. А тут я один. И только на ночь, утром верну. А хочешь, я ей скажу, сколько тебе Гончар отстегнул, чтоб ты с ним гулять пошел, пока ее во все щели драли?" Чума сдался. "С тебя пять штук грина, - хрипло прошептал он. И чтоб ни одна дрянь не знала". - "Только мы с тобой, - согласился Рокки. Ты вот что, приезжай ко мне в гости в воскресенье, вместе с ней. Я все устрою сам".

Голоса стихли. Илья осторожно включил свет, заперся, удобно устроился на унитазе. Достал карандаш, оторвал кусок туалетной бумаги. Старательно изложил содержание подслушанного разговора. Затем спустил воду и вышел. В коридоре никого. Оксанка подглядывала через стеклянную дверь кухни. Илья так, чтобы она видела, положил клочок бумаги в карман ее шубки, и пошел в гостиную. Его отсутствия вроде бы никто и не заметил...

...Продуктовые контейнеры уже почти все закрылись. Илья шел быстрым шагом, гадая - ушел Юрка или нет? Несмотря на предоставленную ему свободу действий, звонить из дома по-прежнему опасался. Ага, он еще на месте.

Юрка пробежал по Илье подозрительным взглядом, молча пригласил внутрь палатки. Для отвода глаз Илья заказывал ему "продуктовую корзину" - все необходимые припасы на неделю. Пакет с его покупками уже стоял в уголке, а телефонной трубки и таймера не видать.

- Илья, такие дела... Короче, не нравится мне суета вокруг моей точки. Ко мне не подъезжали, но мало ли... Я так понял, ты в серьезных делах замешан.

- Есть немного.

- Мне тут одну штуку на продажу принесли, я подумал, что тебе она пригодится. Сканер.

Илья первым делом подумал о том сканере, который рисунки в компьютер загоняет.

- Зачем? У меня и компьютера нет.

- Не тот сканер, - поморщился Юрка. - Телефонный. Трубка как у сотовика, только без номера. Бесплатный таксофон. Включаешь, он "вешается" на любую свободную телефонную линию, где стоит кнопочный аппарат. А лучше радиотрубка. Только это ближе к жилым домам делать надо, потому что у него радиус действия небольшой. Работает на батарейках и аккумуляторах, в комплект все входит. Триста баксов.

Илья подумал - он на этих тайных звонках за месяц потерял больше. Отвернулся, вытащил из-под подкладки купюры. Юрка быстро пересчитал их, не проверяя на подлинность, потом протянул коробочку.

- Если не работает, приноси. Деньги верну. И за жратвой заходи, всегда обслужу.