Бессердечная фортуна

«Бессердечная фортуна» К.А. Линд

Серия «Мир Верхнего Ист-Сайда#2»

Сама трилогия называется «Бессердечный роман»

Переведено для группы Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ

Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Наконец-то у меня есть все, о чем я мечтала в жизни — слава, богатство и литературный успех.

Только одна проблема — я потеряла свою музу.

Он был высоким, темноволосым и красивым. Задумчивым, загадочным, соблазнительным и таким подходящим для меня во всех отношениях.

До того момента как я потеряла все и его.

Я не хочу потерять все опять. И сделаю все, чтобы сохранить все то, что имею сейчас.

Даже увидевшись с ним снова...

Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения

предназначена для 18+

Пролог

Пенн, годом ранее

Я выскочил из маленького аэропорта Чарльстона и помчался прямо к такси, там не было очереди. Рывком распахнул дверцу первого попавшегося такси, бросил внутрь сумку и сел.

— Куда? — неторопливо спросил таксист, будто ему некуда было торопиться.

Но у меня не было столько времени.

— Галерея Монтгомери на Кинг-Стрит.

— О, вы знаете Монтгомери? — спросил он с веселой улыбкой, медленно вливаясь в небольшой поток машин. — Они хорошие люди.

— Мы знакомы, — сказал я ему.

Хотя мне хотелось ему сказать, чтобы он побыстрее поставил ногу на педаль и нажал на газ. Я только что пролетел почти тысячу миль, не спал три дня, находясь почти в маниакальном состоянии драйва. Я не хотел ждать еще полчаса, чтобы добраться до города и наконец увидеть Натали.

Достаточно уже было того, что я позволил ей уйти от меня, как только она узнала о пари. Трех дней было достаточно, чтобы она продолжала думать, что мне наплевать на нее, что все это было игрой с моей стороны, что наши отношения были лишь результатом пари, а ничем больше, что у меня не хватит сил все исправить.

Скорее всего, она просто обложилась контейнерами с замороженным кремом. Я ненавидел, ненавидел быть именно тем, кто доставил ей такие страдания. Мне давно следовало ей рассказать о пари. Задолго до того, как она подслушала наш разговор в библиотеке и сделала собственные выводы.

Потому что для меня наши отношения были чистой правдой, в них не было ни капли лжи. Я заключил пари тогда в шутку. Я хотел проводить время с Натали, хотел, чтобы мои друзья держались подальше от нее и от меня. А потом, когда Кэтрин всерьез взялась за это дело, было уже слишком поздно. Вся эта дурацкая история не должна была зайти так далеко.

И вот я здесь, в ее странном, причудливом приморском южном городке, отчаянно пытающийся загладить свою вину. Я не мог позволить Натали ускользнуть от меня. Я не сдамся без боя.

Я нетерпеливо отбивал такт ногой, пока мы ехали по Кинг-Стрит. Городок был прекрасен, но совсем не так, как Нью-Йорк, но я едва ли мог оценить его по достоинству. Не сейчас. Не в данной ситуации.

— Хорошо, — наконец произнес таксист, останавливаясь. — Вон там галерея Монтгомери.

— Спасибо. — Я вручил ему деньги с щедрыми чаевыми и почти выпрыгнул из машины.

Я увидел табличку «Открыто» в большом, от пола до потолка, окне галереи и ворвался через белую дверь. В помещении была большая экспозиция произведений искусств вдоль стен комнаты. К счастью, здесь никого не было. Только одна женщина стояла в глубине. Она повернулась, чтобы поприветствовать меня, но тут же замерла.

— Пенн? — Удивленно спросила Эми Монтгомери, лучшая подруга Натали.

— Где она?

— Что ты здесь делаешь?

— Я прилетел, чтобы вернуть ее.

— Да. Нет, Пенн, — сказала она, качая головой. — Тебе не следует находиться здесь. Ты не должен здесь быть.

— Где она, Эми?

Она напряглась всем телом и скрестила руки на груди.

— Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? Натали не хочет тебя видеть. Ты должен вернуться домой и жить страдая, как того и заслужил.

— Ты права. Я хотел, но не могу. Она должна знать о моих чувствах.

— Должна знать? — Спросила Эми. — Или ты просто хочешь навязать ей свои чувства? Ты хоть подумал, каково ей сейчас?

— Конечно, подумал. Вот почему я здесь. Нам нужно поговорить. Нам нужно прояснить ситуацию. Я не могу позволить ей продолжать думать обо мне в том же духе, будто она ничего для меня не значит. Она значит для меня все.

Глаза Эми загорелись огнем.

— Ты заключил на нее пари, Пенн. Я сказала ей, чтобы она немного повеселилась с тобой, но при этом не разбивала себе сердце. А теперь она вернулась сюда, потому что ты разбил ей сердце. Я с самого первого дня предупреждала ее, что от тебя только одни неприятности. Я точно знаю, что ты за человек, Пенн Кенсингтон. Я не собираюсь отступать и позволять тебе трахать ей мозги еще раз. Убирайся к чертовой матери из моей галереи и держись от нее подальше.

— Эми, перестань, — раздался тихий голос из задней двери, которую я даже не заметил. — Я поговорю с ним.

— Нат, нет. Позволь мне самой разобраться с ним, — воинственно заявила Эми.

— Все будет хорошо. — Натали похлопала Эми по руке. — Он проделал весь этот путь. По крайней мере, я могу выслушать то, что он собирается сказать.

— Не верь ни единому его слову, — тихо прошипела Эми.

Натали прошла мимо Эми и наконец оказалась в поле моего зрения. Она была одета в джинсы и белую футболку. Ее ноги были босыми, а волосы собраны в гладкий конский хвост на затылке. Я никогда раньше не видел ее в такой одежде. Обычно она предпочитала стиль бохо или была разодета в пух и прах. Но этот стиль... подавлял ее. На ней не было косметики, да она и не нуждалась в ней. Но я заметил, что под глазами у нее появились темные круги, веки выглядели припухшими, будто она недавно плакала.

— Я буду в задней комнате, — вздохнула Эми и исчезла за дверью.

Натали скрестила руки на груди.

— Чего ты хочешь, Пенн?

— Я хочу, чтобы ты вернулась, Натали.

— Это уж точно не будет.

Я сделал шаг вперед.

— Я знаю, что совершил ошибку. Знаю, что не должен был участвовать в этом дурацком пари. Но я никогда ни к кому за всю свою жизнь не испытывал таких чувств как к тебе.

— Но ты все же заключил пари, — натянуто произнесла она.

— Знаю. И я готов извиняться до посинения, если это поможет. Я просто не могу представить себе мир, который разрушит нас. В котором ты ушла от меня, хотя понимаешь, что мы идеально подходим друг другу.

— Я только знаю, что ты прилетел сюда, думая, что этим большим жестом сможешь все исправить, — сказала она решительно.

— Ты же знаешь, что это неправда. Я не просто так тебе говорю эти слова, хочу, чтобы ты услышала меня. Если бы все это было ложью, зачем бы я вообще был здесь, Натали?

— Потому что ты привык получать все, что хочешь в своей жизни, а я — единственная, кто ушел от тебя по собственной воле.

— Я стою здесь, потому что хочу, чтобы у нас все получилось. Я хочу, чтобы у нас все сработало. Ты можешь обманывать себя, думая, что наши отношения были всего лишь результатом пари, но на самом деле, они были настоящими. Каждая ночь, которую мы проводили вместе в том доме, была настоящей. То, что я чувствую к тебе, настоящее. У нас идеальная химия. Нам так хорошо работалось вместе. — Я сделал еще один шаг вперед и схватил ее за руку. — Натали, я влюбился в тебя.

Она отдернула руку и сердито посмотрела на меня. Я увидел, как в ней боролись эмоции.

— Как ты можешь говорить мне такое?

— Потому что это правда.

— Что правда?! — огрызнулась она. — Правда для тебя ничего не значит. Ты только и делаешь, что лжешь и манипулируешь, чтобы добиться своего. Ты понятия не имеешь, что такое правда, и понятия не имеешь, что такое любовь.

— Ты же знаешь, что это неправда. Ты тоже испытываешь ко мне чувства.

— Может, и так, — сказала она срывающимся голосом. — Может я влюбилась в тебя. Но какое это имеет значение теперь, после того, что ты совершил со мной? Как ты можешь это исправить?

— Я сделаю все, чтобы исправить, Натали. Просто дай мне шанс.

Она всхлипнула.

— Боже, я не могу поверить, что ты действительно прилетел сюда.

— Конечно, прилетел. Я не мог позволить тебе уйти с мыслью, что у меня нет к тебе чувств. Натали, у нас все получится, вот увидишь. Мы сможем.

— Каким образом? — спросила она, смахивая случайно появившуюся слезу. — Расскажи мне, как сможем. В какой реальности у нас все получится? Между плейбоем из Верхнего Ист-Сайда и его помощницей? Я не вижу такой реальности.

— Это совсем не важно. Важно лишь то, что имеет значение — наши с тобой чувства друг к другу.

— И другое тоже важно. — Ее блестящие голубые глаза поднялись на меня. — Одной любви мало.

— Натали…

— Если бы вопрос касался только нас… прямо здесь и сейчас, возможно, все было бы по-другому, — сказала она. — Может у нас бы и получилось. Но вопрос не только в нас. Дело в другом. И наши чувства друг к другу — не единственное, что стоит на карте.

— Я знаю, знаю, но вместе мы все победим. Я уверен, что у нас все получится.

Она отошла от меня, отрицательно качая головой. Явно пребывая в замешательстве, но я знал, что смогу достучаться до нее. Я смогу дотянуться до нее. И она увидит и поймет, что мы сможем, потому что я был уверен в этом. Я никогда ни в чем не был так уверен, как именно в этом.

— В первый раз, когда мы встретились, ты сказал, что твой самый глубокий, самый темный секрет заключается в том, что ты ненавидишь свою семью и их ожидания от тебя. Ты сказал, что хочешь жить другой жизнью. Ну, прошло уже шесть лет, Пенн, и как бы ты ни думал, что выбрался, ты все еще продолжаешь жить той жизнью. Ты все еще живешь в Верхнем Ист-Сайде. Ты все еще тусуешься с той же командой. Ты все еще заключаешь пари, соблазняешь женщин и губишь их жизни. В твоей жизни не появилось ничего особенного.

— Ты появилась, особенная.

Она глухо рассмеялась.

— Но, если бы мы были вместе, мне тоже тогда бы пришлось жить такой жизнью.

Я остановился, внимательно слушая то, что она говорила. Я буквально ловил каждое ее слово. Тут вопрос касался не только меня и моего щенка Тотла. Вопрос касался большего, более глубокого. Натали наконец-то поняла, насколько ужасна моя жизнь. Я понял и знал это уже очень давно.

— Так что, если бы мы были только вдвоем, — прошептала она, — тогда... возможно. Но дело касается не только нас с тобой. Ничего не получится. Тебе постоянно придется иметь дело с матерью, друзьями и обществом Верхнего Ист-Сайда. Ты всегда будешь на виду у публики. Тебе всегда придется иметь дело с тайнами, драмами, скелетами в шкафу и всем тем, что я даже не могу себе представить.

— Мы можем ни с чем из этого не иметь дел, — попытался я уверить ее.

— Ты прав. Мы может и да, но не ты, тебе придется.

— Натали, пожалуйста, выслушай меня. Мне все это не нужно. Мне нужна только ты.

— Хотела бы я тебе поверить, — сказала она, отступая на шаг. — Ты не можешь сбежать из Верхнего Ист-Сайда, Пенн. Ты пытался и потерпел неудачу. Так как же, черт возьми, я смогу сбежать оттуда?

Я застыл на месте и уставился на эту прекрасную женщину, в которую полностью влюбился. И понял... она была права.

Я ненавидел свою жизнь. Ненавидел обязательства, драму и ожидания. Я хотел выбраться. Я очень давно хотел выбраться. Но мне не удавалось сбежать.

— Мы оба знаем ответ на этот вопрос, — тихо произнесла она.

— Но я люблю тебя, — в отчаянии повторил я еще раз.

Она кивнула, по ее щеке скатилась слеза.

— Получается, что этого мало. После того, через что мы прошли, и что ты совершил. Нет будущего, в котором я вернусь в Нью-Йорк вместе с тобой. Твоя мать ненавидит меня. Твои друзья ненавидят меня. Я не принадлежу твоему миру... а ты принадлежишь ему окончательно.

Я открыл рот, чтобы возразить, но не смог. Я хотел, чтобы она оказалась в моем мире. Я отчаянно хотел, чтобы она была там вместе со мной. Но если я ненавижу свою жизнь и не хочу жить такой жизнью, то как я могу винить Натали за то, что она тоже не хочет жить такой жизнью?

— Поэтому, пожалуйста, просто уходи. — Она смахнула слезы с щек. — Не звони, не пиши и не пытайся увидеться со мной. Я не могу быть с тобой.

Я галантно взял ее руку в свою и нежно поцеловал так же, как сделал в самый первый раз, когда мы познакомились.

— Хотел бы я, чтобы все было по-другому.

Она пыталась сдержать слезы.

— Прошу тебя, уходи.

Я не хотел уходить. Мне хотелось заключить ее в объятия и отгородить от остального мира. Заставить ее понять, что только мы имеем значение в этом мире.

Но ни разу за всю мою жизнь любовь ни у одного из нас не стояла на первом месте. Ни с моей матерью — мэром, ни с отцом — алкоголиком, ни с братом — ходячей неприятностью. Ни с одной женщиной в моей жизни, ни даже с командой. Нас связывали верность и секреты, но не любовь. Почему я решил, что с Натали все будет по-другому?

ЧАСТЬ I. ВСЕ НАЧАЛОСЬ ЗА СТОЛОМ ПЕРЕГОВОРОВ НА МАНХЭТТЕНЕ

1. Натали

Натали,

Я говорила с Джиллиан на той неделе и подтвердила оставшиеся детали твоей поездки в Нью-Йорк. Мы обе будем рады встретиться с тобой и отпраздновать выход «Пари». Этот год был в процессе становления. Трудно поверить, что книга наконец-то увидит свет.

Я приложила к письму расписание мероприятий, который прислала Джиллиан, и пометила себе за нашим ланчем обсудить твою следующую книгу. Мне интересно услышать о твоих блестящих идеях.

Если тебе что-нибудь понадобится или возникнут вопросы, я всегда готова позвонить, чтобы все урегулировать. Поздравляю, Натали! Я так горжусь тобой!

С уважением,

Каролина Либерман

Литературное агентство «Уиттена, Джонса и Либерман»

Дальше шло письмо от Джиллиан:

Кэролайн,

Вот окончательный план для Натали. Я также надеюсь увидеть тебя на вечеринке.

С наилучшими пожеланиями,

Джиллиан Кент

старший редактор

Издательство «Уоррен»

План

Воскресенье

13:20 прилет, авиабилет прилагается

Понедельник

10:30 экскурсия по «Уоррену»

11:00 Встреча в «Уоррене»

19:30 ужин Уоррена в «Твиг»

Вторник

12:00 ланч с Кэролайн в «Норма» (Вам понравится!)

18:00 «Пари», вечеринка по поводу выхода книги в «Клубе 360»

Среда

12:00 — 16:00 автографы в книжном магазине «Стрэнд» в Вилладже

20:00 «Гамильтон»

Четверг

7: 30 вылет, авиабилет прилагается

Я смотрела на экран своего телефона, потом снова на здание издательства «Уоррен Паблишинг» на Пятой авеню, потом снова на экран телефона и снова на здание.

— Может, ты успокоишься, Нат? — Пробормотала Эми рядом со мной. — Явно это оно.

Конечно, это было оно. С четким, великолепным W, выглядевшим как два скрещенных Vs с заходящей петлей. Я мечтала об этом моменте всю свою жизнь, и теперь, когда этот момент настал, я не чувствовала ни возбуждения, ни облегчения, ни головокружения. В основном меня подташнивало. Мне было не по себе. Было такое чувство, словно в любой момент стресс и тревога от осознания того, что завтра я выпущу свою первую книгу, накроют меня с головой.

— Я знаю, что это оно. Я просто не могу поверить, что все происходит на самом деле, — наконец выдавила я.

— Все твои мечты сбываются. Что в этом плохого?

— Ничего. За исключением того, что после того, как закончила все правки в «Пари», я написала всего лишь несколько абзацев, причем их же и удалила. Называется, давай по новой. Теперь мой агент и редактор, и вся издательская команда «Уоррена» хотят узнать над чем я работаю в данный момент. А я ничего не написала.

Эми закатила свои большие карие глаза.

— Просто побудь Примадонной и скажи им, что гений рожает шедевр только тогда, когда готов. Ты им ничего не должна. Видит бог, я работала с достаточным количеством художников, поэтому уж точно разбираюсь в таких вопросах. Твой издатель тоже должен это понимать.

Наверное, Эми была права. Но это ни на йоту не ослабляло моей нервозности.

И в основном еще и потому, что я вернулась в этот город.

Мой взгляд скользнул по небоскребам, грязным тротуарам, бесконечным такси, нервным и измотанным пешеходам, снующим туда-сюда. Год назад я думала, что этот город сможет стать моим домом. Что, несмотря на мое увольнение мэром Нью-Йорка как наблюдателя за домами, я выстою в этом прекрасном и сумасшедшем городе.

Но теперь, когда я рассматривала весь этот шум и суету, все очарование города, который никогда не спит, у меня перед глазами стоял только он.

Пенн Кенсингтон.

Мое сердце невольно сжалось в груди. Мне не хотелось о нем думать. И то, что он сделал, и как использовал меня. Очередной раз.

Но находясь здесь... трудно было не видеть его на каждом углу.

Всезнающие голубые глаза. Темные волосы, которые он постоянно взъерошивал, яростно строча свои философские размышления в блокноте в кожаном переплете. Его мускулистое тело. Его привычка засовывать руки в карманы и заглядывать прямо мне в душу. Его улыбка, смех, как он настаивал и учил меня ходить под парусом, думать, учиться. Не говоря уже о его крошечном щенке итальянской борзой Тотле. Каждая мелочь в нем заставляла меня влюбиться в него по уши, безумно влюбляться в него.

И как вся моя любовь разлетелась год назад на куски.

— Ты опять о нем думаешь, — тихо сказала Эми, дотронувшись до моего плеча, будто пыталась отгородить меня от этих мыслей.

— Со мной все в порядке. — Я моргнула, прочистив свое затуманенное зрение, стряхнув обрывки мыслей о нем. — Думаю, мне лучше войти.

Эми бросила на меня обеспокоенный взгляд, прежде чем кивнуть.

— Чертовски верно. Ты потрясешь их.

— Ты точно не хочешь поехать со мной на экскурсию?

— И отказаться от покупок на Пятой авеню? Ты что, с ума сошла?

Я усмехнулась.

— Ты — загадка.

— Я поищу для тебя тоже наряды. Может какие-нибудь лабутены. — Она подмигнула.

— Не смей!

Эми хихикнула.

— Ты запомнишь этот день.

— Ты просто невыносима.

— И ты меня любишь.

— Я знаю.

— Помни, что ты звезда, твоя книга взорвет рынок, они должны вокруг тебя ходить на цыпочках. А не наоборот. — Эми шлепнула меня по заднице. — А теперь иди и стань звездой, тем более что ты уже ею есть.

— Встретимся за ланчем, — крикнула я ей, когда она медленно пошла по Пятой Авеню к «Бергдорф Гудман».

Эми в ответ только махнула рукой.

Глубоко вздохнув, я дернула большую золотую ручку, распахнула стеклянную дверь и вошла в издательство «Уоррен Паблишинг». Мои каблуки стучали по белому мраморному полу, пока я с благоговением осматривала массивное фойе. Оно больше походило на бальный зал в Европейском дворце, чем на фойе издательства. Мраморные колонны обрамляли комнату с декоративными лепными украшениями и гирляндами по всему периметру. Высоко вверху был огромный куполообразный потолок, расписанный в натуральную величину херувимами, наслаждающимися летним днем. Эффект был ошеломляющим, если не сказать шокирующим.

— Натали!

Я вздрогнула, выйдя из транса, завидев моего редактора Джиллиан, уверенно шагающую в мою сторону. Ей было лет тридцать пять, короткие темные волосы падали на лоб, квадратные черные очки и губы, накрашенные ярко-красной помадой. Она была высокой, подтянутой в строгом черном брючном костюме.

Она энергично пожала мне руку.

— Я так рада, что наконец-то познакомилась с тобой! Я сразу узнала тебя по серебристым волосам. Мне нравится. Я обязательно скажу своей жене, чтобы она покрасила волосы в этот цвет.

Я машинально дотронулась до своих серебристо-белых фирменных локонов. Я покрасила волосы в этот цвет еще в университете, так и прижилось. Прошлой осенью, когда я вернулась домой, думала их отрезать, но так и не смогла.

— Спасибо, Джиллиан. Я так рада, что наконец-то познакомилась с тобой.

— У меня такое чувство, будто мы знакомы уже давно, — сказала Джиллиан, жестом приглашая меня следовать за ней к главному входу, мы направились к лифтам. — Я рада, что нам удалось все уладить.

— Я тоже.

— Как ты перед завтрашним днем? — поинтересовалась она, когда мы вошли в пустой лифт. Она нажала кнопку, и двери закрылись.

— Нервничаю, — призналась я.

— Я тоже. Всегда в день релиза. Даже тех, кого я знаю, просто сумасшедшая книга, как твоя. Количество предзаказов зашкаливает, а ранние статьи впечатляют. Но все же... нервничаю!

Я рассмеялась над эмоциональностью Джиллиан. Мы всего пару раз общались с ней по телефону, она и тогда показалась мне эмоциональной, но лицом к лицу она была чрезмерной.

— Хорошо. У нас нет времени на экскурсию. Но я хочу, чтобы ты посмотрела то, что мне больше всего здесь нравится, а потом познакомилась с командой. А, звучит неплохо?

Я молча кивнула. И пока Джиллиан водила меня по разным отделам издательства «Уоррен Паблишинг», я задавалась вопросом, почему я так нервничала раньше. Она оживленно представляла меня всем. Мы не были близки с ней, только общались по телефону. Но у меня было такое чувство, что все были рады и взволнованы встречей со мной. На самом деле у меня было такое чувство, как возвращение домой. Словно я могу открыть свой ноутбук и приступить к работе.

— А это книжная полка, — произнесла она, когда мы подошли к небольшой книжной полке, заставленной книгами. — Здесь стоят все книги, которые мы выпустили.

И в центре стояла книга с ярко-синей обложкой и хитроумно расположенными белыми буквами с небольшим слоганом, который гласил, что роман основан на реальных событиях. А внизу стоял выбранный мной псевдоним — Оливия Дэвис.

Я хотела использовать Натали Бишоп. Я всегда представляла себе свое имя на обложке книги, но на этой книге, именно этой, стоящая прямо здесь, было невозможно. Пенн, его мать, кто-то из его друзей могли прочитать ее и заметить моменты, вплетенные в сюжет того, что произошло на самом деле.

Поэтому я использовала свое второе имя и девичью фамилию матери. Хотя это совсем было на меня не похоже. Даже когда Джиллиан представляла меня как Оливию остальным членам команды. Она знала меня как Натали, потому что мы работали вместе в течение года, но об этом знал очень узкий круг людей, я хотела сохранить это в тайне.

Вот почему я, к огорчению моего издателя, не отправилась в книжный тур с этой книгой. Пока я была в городе, я согласилась на одну вечеринку и раздачу автографов, не разрешая себя фотографировать. Господи, помоги нам всем, чтобы моя затея и выход книги в свет не провалились.

— Не могла бы ты ее подписать? — Спросила Джиллиан, протягивая фломастер.

Я благоговейно взяла фломастер и расписалась на внутренней стороне обложки. Я практиковалась подписываться за Оливию, чтобы ненароком не поставить свою подпись, расписавшись, внимательно посмотрела на подпись и осталась довольна.

— Магия, — прошептала я.

— Прекрасно! А теперь давай пойдем на нашу встречу, а потом у тебя будет свободное время до ужина.

Я поставила книгу обратно на книжную полку и последовала за Джиллиан наверх в конференц-зал. Я приготовилась к расспросам над чем я работаю в данный момент, подготовившись соврать. У меня были и другие книги, над которыми я пыталась работать. Кроме того, у меня была недописанная книга о путешествии, которую я начала еще в прошлом году. Я отложила ее, чтобы работать над «Пари», и была рада, что так поступила. И сейчас я не знала, как им сказать, что никакой новой книги у меня нет. Моя муза испарилась так же быстро, как только я закончила свой первый настоящий роман.

Я надеялась, что мне не придется признаваться в этом сегодня за столом переговоров.

— Леди этого часа, — взволнованно объявила Джиллиан, входя в комнату. — Оливия Дэвис.

Я рассмеялась и вошла в конференц-зал. Сердце подскочило к горлу от аплодисментов всех присутствующих в «Уоррене». Все встали со своих мест и подошли поздороваться со мной. Мы с Джиллиан как раз собирались занять свои места, когда открылась боковая дверь и в конференц-зал протиснулся мужчина.

— Извините за опоздание. Движение было адским.

Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом, так как голос был знакомым. Окинула взглядом черный костюм, облегающий фигуру, улыбку, отмеченную наградами, гладкую смуглую кожу и темные шоколадно-карие глаза, которые я была уверена, не встречу в Нью-Йорке. Потому что он не работал в издательстве «Уоррен Паблишинг». Он работал с хедж-фондами. Издательство не имело к нему никакого отношения, кроме того, что им руководил его отец.

— Льюис? — Ахнула я.

Заметив мой шок, он обворожительно улыбнулся.

— Привет, красавица.

2. Натали

Желудок упал к ногам. Чувство было такое, словно я забралась на вершину американских горок, а потом свободно стала падать вниз. Внезапно меня пронзил тотальный парализующий страх.

Такого не могло произойти.

Никто из тех, с кем я встречалась в прошлом году, не должны были узнать, что я прилечу в Нью-Йорк. Я была уверена, что смогу прилететь и так же спокойно улететь, пробыв в городе всего нескольких дней, не видя никого из команды и не сталкиваясь с моим эмоциональным багажом. И один человек, который был причиной моего бегства и расставания с Пенном, прямо шагнул на встречу, я даже не могла себе такого представить и осознать.

И Льюис определенно был одной из причин. Лучший друг Пенна, один из его команды, который участвовал в том пари в прошлом году.

Конечно, всем известно, что Льюис был от рождения Уорреном. Имелся шанс, что он сможет оказаться в этом здании. Но мне казалось, что это такой мизерный шанс, совсем незначительный шанс, который никогда не сможет произойти. У меня тогда сложилось впечатление, что издательское дело — это почти хобби для его семьи миллиардеров. Забавный проект типа домашних животных, на который даже особо не стоит и обращать внимания. В его семье имелись гораздо более важные дела, которыми стоило заниматься. Льюис как-то сравнил свой настоящий семейный бизнес с размещением отелей на набережной.

Но только... в данную минуту он находился здесь.

На моей встрече.

И это, черт возьми, явно было не совпадением.

— Оливия, ты знаешь... Льюиса Уоррена? — Спросила Джиллиан со смесью шока и тревоги своим обычно веселым голосом.

— Оливия?! — протянул Льюис и выгнул бровь от моего псевдонима.

— Нет, — сразу же ответила я.

— Нет?! — переспросил он своими слишком совершенными губами на слишком красивом лице.

— Мы знакомы, — поправилась я. — Мимолетно.

— Вот эту историю я бы с удовольствием послушала, — сказала Джиллиан.

— На самом деле она не такая уж интересная.

— О, не стесняйся, Оливия, — заявил Льюис. — Расскажи всем, как мы познакомились.

Я смотрела на него, бросив своим взглядом кинжалы, задаваясь вопросом, в каком мире я живу, чтобы терпеть подобную пытку перед всеми, кто очень важен для моей карьеры. Я не могла просто сказать ему, чтобы он пошел нах*й. Не могла сказать ему все то, что хотела сказать за целый год. Потому что иначе меня бы засыпали вопросами.

Что вообще я могла сказать, не показывая, что он изображен в моей книге?

— Он... пошел на свидание с моей подругой Эми. — Ну, это была не совсем ложь.

— Ах да, Эми, — рассмеялся Льюис. — Она по-прежнему предпочитает нищих художников?

— Именно.

— И она по-прежнему будет тебя любить после того, как твоя книга выйдет завтра и взорвет все чаты? — Его глаза блеснули, когда я дернулась.

— Я ее обязательно спрошу об этом, — ответила я с фальшивой улыбкой.

Джиллиан рассмеялась, услышав наш разговор.

— Разве был шанс, что ты знакома с Льюисом Уорреном? Ну, не могу дождаться, хочу услышать полную историю позднее. Почему бы нам всем не занять свои места и не начать встречу?

— Да. Давайте... — я прищурилась, глядя на Льиса.

— Отличная идея.

Льюис быстро занял место напротив меня, подмигнув. У меня вспыхнули щеки, так же как и мой гнев как фитиль. Я совсем забыла о нервах перед этой встречей и впала в холодную, жесткую ярость, потому что такой момент, моей встречи со всей командой издательства, был разрушен придурком из Верхнего Ист-Сайда, который знал о пари, влюблюсь ли я в его лучшего друга или нет. Мало того, что единственная книга, которая должна была увидеть свет, была посвящена этому событию. Так этот придурок обязательно должен был оказаться здесь, присутствуя на обсуждении моей книги.

Я попыталась отгородиться от него и сосредоточиться на предстоящей встрече. Но я никак не могла взять себя в руки. Мне хотелось узнать, как он узнал о моем приезде. Потому что он точно об этом узнал. А если знал он... значит, остальные члены команды тоже знали? Знает ли об этом Пенн?

Я отшвырнула эту мысль подальше. Пенн мог и не знать. Я не хотела думать о нем, не иметь с ним дело, не видеть его.

— Оливия? — Спросила Джиллиан, явно второй раз обращаясь ко мне.

Я была настолько погружена в свои мысли о прошлом, что даже не расслышала ее вопроса. И все, о чем говорили. Может они обсуждали маркетинговую стратегию? Или предзаказ? Неужели кто-то упомянул «Нью-Йорк Таймс»?

— Прости. О чем речь?

— Мы хотели обсудить твою следующую книгу, — ответила Джиллиан. — Нечасто у нас собирается вся команда вместе с автором.

— А, понятно. Над чем я сейчас работаю.

Я прикусила нижнюю губу и снова посмотрела на Льюиса. Он приподнял брови, ожидая моего ответа. Он действительно выглядел... заинтересованным. На самом деле, ему интересно или он делает вид, что ему интересна моя следующая книга? А может он очередной раз смеется надо мной? Конечно же он не читал мой роман.

— Мы все умираем от желания узнать, какая будет следующей, — защебетала публицист Кэти.

— Все только в начальной стадии. — Я снова перевела взгляд на Джиллиан. — Не уверена, что готова пока предоставить свою писанину. Это может негативно сказаться на дальнейшем написании…

— Да ладно тебе. Ты не дашь нам ни кусочка? — спросила она.

Я заерзала на стуле. Как, черт возьми, мне выбраться из этой ситуации?

— Думаю, нам не стоит торопить события, — вмешался Льюис. — Если она не готова делиться своими идеями, значит, роман явно не готов для всеобщего обозрения. Уверен, как только книга будет в рабочем состоянии, она поразит нас всех.

Я с облегчением посмотрела в его сторону, решив промолчать, надеясь, что тема будет закрыта. Льюис точно не знал, что за роман, потому что я понятия не имела, что писать дальше, у меня пропала муза. Но он удержал меня от того, чтобы я случайно не ляпнула об этом факте, и за это я была ему благодарна.

— Конечно, ты прав, Льюис, — согласилась Джиллиан.

— Мы полны энтузиазма, — пропищала Кэти. — Если это что-то вроде «Пари», то я точно уверена, что у нас будет очередной твой бестселлер.

Я побледнела и сумела выдавить из себя улыбку.

— Будем надеяться.

— Ладно, на этом все на сегодня, — заявила Джиллиан. — У тебя есть какие-нибудь вопросы к нам, Оливия? Мы знаем, что завтра — волшебный день для дебюта. Мы хотим, чтобы все прошло как можно более гладко.

— Надеюсь. Я так взволнована, что хочу сходить в магазин и купить экземпляр моей книги, — сказала я им.

— Тебе нужно будет сделать фото и прислать его нам. Мы выставим его на нашем светском мероприятии, — тут же воскликнула Кэти.

— Конечно, — ответила я. Хотя у меня не было намерения показывать свое лицо перед камерой, я готова была послать им что угодно.

— Хорошо. Ну что ж, тогда мы закончили. Увидимся вечером в «Твиге» за ужином, — сказала Джиллиан.

Я встала и пожала руки всем членам команды. Я работала с ними весь год, так что было приятно увидеть их в лицо, назвав их по именам, которые уже давно знала. Скорее всего то же самое они чувствовали и ко мне, так мне казалось.

Но к концу встречи остались только я, Джиллиан и...Льюис.

— Я провожу ее, — сказал Льюис, широко улыбаясь Джиллиан.

— О. Конечно. Мне все равно нужно вернуться к работе, — ответила Джиллиан, взглянув на меня, приподняв брови, как бы говоря: «Желаю хорошо провести время», и исчезла за дверью конференц-зала.

Когда мы наконец остались одни, я резко повернулась к нему.

— Что ты здесь делаешь?

— Насколько я знаю, я — Уоррен, — с усмешкой заявил он.

— Ты не работаешь в издательстве, — упрекнула я его.

— Нет, не работаю.

— Итак, что ты здесь делаешь?

— Думаю, это очевидно, Оливия.

— Хватит, — отрезала я.

— Я пришел повидаться с тобой.

— Я не хочу тебя видеть.

Он пожал плечами, как будто это не имело для него никакого значения.

— Но мы же уже здесь.

— Как ты вообще узнал, что я буду здесь? Мою личность тщательно скрывали. Только Джиллиан знала.

— Ты уверена? — поддразнил он.

— Понятно, я ошибалась.

— Составь мне компанию на ланч, Натали.

Я недоверчиво усмехнулась.

— Нет.

— Послушай, давай как в старые добрые времена.

Я закинула сумку на плечо и направилась к двери.

— Может ты не заметил, но меня не интересуют старые добрые времена. — Я обернулась и с раздражением посмотрела на него. — И мне совсем не интересно видеться с тобой.

Я рывком распахнула дверь конференц-зала и направилась к лифту. У меня дрожали руки, я сжала их вместе, чтобы унять дрожь. Сердце бешено колотилось в груди. Это было напоминанием о том, от чего я убегала. Глупая ухмылка и самоуверенный вид. Казалось, он владел этим конференц-залом, что собственно, наверное, так и было. Мне всегда нравился Льюис, он был красивым. Он и Пенн были двумя сторонами одной медали. Они оба сразу же привлекали к себе внимание, еще хуже, прекрасно знали об этом. Я больше не собиралась попадаться в их сети.

Одурачишь меня один раз, я смогу простить, но пусть тебе будет стыдно. Мне было восемнадцать, я жила в Париже и сразу же влюбилась в Пенна. Я отдала ему свою девственность, он отплатил мне тем, что исчез. Тогда умер его отец, и узнала я об этом только много лет спустя.

Но если ты обманешь меня дважды, позор мне, что я опять попалась на той обман. Пари. Пенн, Льюис, Кэтрин, Роу и Ларк поставили на меня. К тому же я влюбилась в Пенна и выставила себя полной дурой.

Но трижды попасться на удочку, даже не знаю, кого в этом можно винить. Я хотела, как можно дальше находиться от Верхнего Ист-Сайда и всех его очаровательных мужчин.

— Подожди! — Льюис просунул руку между закрывающимися дверьми лифт, войдя внутрь.

Я прижалась всем телом к противоположной стене.

— Оставь меня в покое, Льюис.

— Пошли со мной на ленч.

— Иди к черту, — выплюнула я.

— Думаю, я это заслужил.

Я сверкнула глазами.

— Заслужил? Это меньшее из того, что ты заслужил.

— Согласен, справедливо.

Я скрестила руки на груди и промолчала. Не стоило его слушать и с ним разговаривать. Выходки этой команды разрушили мне жизнь. Конечно, я не впала в кому, а поднялась на ноги. Но это все равно не оправдывало их действий и их бессердечности.

Зазвенел лифт, и я протиснулась мимо Льюиса на первый этаж издательства «Уоррен Паблишинг». Величие фойе еще завораживало, но теперь это здание у меня скорее ассоциировалось с Льюисом. Мне, наверное, следовало принять предложение другого издательства. Кого волнует, что Уоррен боролся изо всех сил и выиграл аукцион? Я могла бы заключить сделку с Хартфилдом или с Страйдером, или с другим издательством, сделавшим ставку на мою книгу.

Выходя из здания и прощаясь с издательством «Уоррен Паблишинг», я все равно ощущала за спиной Льюиса.

— Прекрати преследовать меня, — прошипела я.

— Буду. Просто выслушай.

— Не обязана этого делать, — отрезала я.

— У тебя всегда был вспыльчивый характер.

Я вдруг остановилась посреди тротуара. Он продолжал двигаться вперед, прежде чем заметил, что я остановилась.

— Натали…

— Ты и твои друзья разрушили мне жизнь. Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу тебя видеть. Меня не интересует твое очередное вранье, — сказала я с огнем в глазах. — Если ты предполагал, что все будет по-другому и я упаду к твоим ногам, за то, что ты напечатал мою книгу, то глубоко ошибался. Я не похожа на тех жеманных идиоток, проживающих в Верхнем Ист-Сайде. Мне наплевать, сколько у тебя денег. Наплевать на твою известную фамилию. Так что оставь меня в покое.

— Прости, — произнес Льюис, глядя на меня искренне широко раскрытыми глазами. С такой искренностью, которую я больше всего ненавидела в нем.

— «Прости» не поможет.

Я вытащила телефон, проверив сообщения. Я должна была встретиться с Эми за ланчем, но увидела от нее смс-ку.

«Я столкнулась с Энцо, пока ходила по магазинам. Ты ведь помнишь его по Парижу, верно? Его работы зашкаливают. Кое-какие даже выставлены в «Метрополитене». Мы собираемся вместе пойти на ланч. Не жди меня ;)»

Я тяжело вздохнула, прочитав сообщение. Отлично, план побега не удался.

— Ты во всем права, — сказал Льюис. — «Прости», конечно, не искупит вину. Но я все равно хотел бы извиниться перед тобой. Я знаю, что вел себя высокомерно и снисходительно на встречи, но был не уверен, как ты отреагируешь на мое присутствие, поэтому использовал такой защитный механизм.

— Для чего тебе нужен защитный механизм? Ведь это вы так поступили со мной.

— Знаю. Это было глупо, по-детски и неправильно во многих отношениях. Я умолял Пенна все тебе рассказать. Я даже пригрозил ему, если он сам тебе ничего не расскажет, тогда это сделаю я. И, конечно, мне следовало не ждать, а все рассказать тебе самому. Я точно знаю теперь, что должен был так поступить. Нужно было все тебе рассказать и закончить с этим дурацким пари.

Я закатила глаза.

— Конечно, Льюис. Почему бы тебе не умереть свой пыл для той, кто готов в это поверить?

Он выпрямился.

— Ты думаешь, мне нравится выклянчивать у тебя прощение? Прекрасно зная, что ты можешь затаить обиду на шесть лет, причем с такой злостью, как лесной пожар в Калифорнии? Мне не нравится твоя враждебность, Натали, но я ее заслужил. Как и все мы. Но это нисколько не умаляет того факта, что я все хотел бы тогда исправить… тогда и сейчас.

Я с удивлением уставилась на него. Он это... серьезно.

На самом деле, он... пресмыкался передо мной перед зданием издательства, владельцем которого был. Прошел год, а он хотел извиниться и загладить свою вину. Хотя внутри я немного испытывала удовлетворение от того, что вся эта ситуация не давала ему покоя, что он страдал. Хотя его страдания явно было ничто по сравнению с тем, что испытывала я. Но Верхний Ист-Сайд никогда не страдал от совершенных ими действий, страдания Льюиса, по крайней мере, были чем-то новым.

— Что ты от меня хочешь? — Осторожно спросила я.

— Ничего.

— Я тебе не верю.

— Я просто подумал, если приглашу тебя на ланч, то это будет хорошим началом.

— Началом чего?

— Моих извинений за то, что тебе пришлось пережить.

Я ему не доверяла. Теперь я не доверяла никому из них. Но один ланч с ним, по крайней мере меня не убьет.

— Хорошо. Мы пойдем в пиццерию. Единственное, чего мне не хватает в этом богом забытом городе.

Он улыбнулся, словно знал, что я лукавлю.

3. Натали

Льюис настоял оплатить наш ланч. Итак, я нашла самую дешевую пиццерию и вошла внутрь, оказавшись внутри, Льис слегка насторожился.

— Ты уверена, что стоит здесь есть? — спросил он.

— Ты имеешь что-то против пиццы здесь?

— Нет. Но я знаю место получше.

— Не сомневаюсь, но мы не поедем в Верхний Ист-Сайд. Мы не приблизимся туда, куда ты предпочитаешь ходить со своими друзьями. И я не позволю тебе покупать мне пиццу по безумно дорогой цене, когда можно поесть и здесь.

Он тяжело вздохнул.

— Хорошо. Но только не говори мне, что тебе не нравится та дорогая пицца. Та пиццерия в Ист-Хэмптоне была не из дешевых.

Я поморщилась от этого воспоминания. Мы постоянно тогда заказывали с Пенном пиццу в том маленьком ресторанчике в Ист-Хэмптоне. Мы готовы были есть ее холодной на завтрак перед холодильником в особняке его родителей в Хэмптоне, параллельно делая заметки в своих работах. Я все еще не могла до конца понять, была ли та пицца лучшей, которую я когда-либо ела, потому что она была из лучшей пиццерии или же потому, что я ее ела с Пенном.

— Это уже неважно, — пробормотала я.

Льюис заказал нам пиццу с пепперони и сосисками, протянув мне пластиковый стаканчик. Я хихикнула над его смущением и налила себе колы, усевшись на один из шатких стульев. Затем мой взгляд скользнул по Льюису, стоящему у автомата с содовой.

Мы оба выглядели здесь совсем неуместно. Он был в тысячедолларовом деловом костюме, а я была одета в такой наряд, который мог бы произвести хорошее впечатление, на нем настояла Эми. Лабутены Эми, элегантное платье и жакет, которые я никогда бы не купила для себя. Настолько гламурно и было не совсем то, что я предпочитала носить. Мой стиль больше походил на богемный с объемными, цветастыми платьями и сандалиями. Мои серебристые волосы длинные и неуправляемые были собраны в высокий, беспорядочный пучок на макушке. Мои платья никогда не подчеркивали мою талию, на том, что настояла Эми сегодня утром. И макияж, который она тщательно наложила мне на лицо, будто я была куклой.

Льюис безропотно опустился на стул напротив меня. Хотя я знала, что он предпочел бы более шикарное место. Льюис, в отличие от Пенна, на сто процентов принадлежал к верхнему Ист-Сайду. Он совершенно не испытывал ни малейших угрызений совести, как Пенн, полностью наслаждаясь всеми привилегиями жизни богатых. Жизни, которая была дана ему от рождения с семьей, где денег было больше, чем у Бога. Я знала, что ему нравится такая жизнь.

— Итак, — начал он.

— Да. — Я сделала большой глоток своего напитка.

— Я удивлен, что ты сдалась.

— Я не сдалась. Просто решила посидеть в твоей компании, пока Эми не закончит трахаться с художником, которого она встретила.

Он усмехнулся.

— Она уже кого-то нашла здесь?

— Ты удивишься, узнав, насколько легко Эми находит тех, с кем можно по трахаться. — Я пожала плечами. — А может удивляться тебе нечему.

— Я оказался не в ее вкусе.

— Конечно, помню, ты был шокирован тогда, потому что она единственная женщина, отвергшая тебя из-за богатства. — Я махнула рукой в сторону. — Ой, кстати, я сказала бы, что в этом мы с ней похожи.

Он наставил на меня палец.

— Ты отвергла по другой причине. Деньги заставляют тебя чувствовать себя неуютно. Эми же нисколько не смущается своих денег. Она просто не хочет встречаться с теми, кто в какой-то степени напоминает ей ее родителей.

Я была удивлена, как хорошо он прочитал нас обоих. Эми выросла с деньгами, бросая вызов всему, встречаясь с творческими неудачниками. Я выросла в бедности, неважно, сколько времени я провела среди богатых, все равно это было не мое. Не говоря уже о том, что я не испытывала никакого интереса к жизни в Верхнем Ист-Сайде. Не год назад, когда Пенн умолял меня вернуться... не сейчас.

— Возможно, — согласилась я. — А я-то думала, что ты вообще-то не любишь говорить о деньгах. Разве не так? Люди с деньгами просто не задумываются о том, что имеют. Живут…

— Разве ты теперь ни одна из нас?

Я крепче сжала свой стаканчик.

— Нет, я ни одна из вас.

— Я хочу сказать, что тебе ведь щедро заплатили за книгу.

— Мы оба знаем, что я от этого не стану похожей на тебя. Нужно родиться в высшем обществе. Иметь семью, у которой миллиарды... или же известное имя.

— Совершенно верно, — согласился он. — Иногда имя может значить больше, чем деньги.

Я пожала плечами и откинулась на спинку стула. Это не мой мир. Характер должен, по моему мнению, значить больше, чем имя или деньги. Но не для таких, как Льюис. Не для таких, как Кэтрин Ван Пелт. Кэтрин, ускорившая всю эту историю, бесконечно подливая масло в огонь, всего лишь для того, чтобы заполучить внимание Пенна. А все потому, что ее имя многое значило в их обществе, хотя у нее за душой не было ни гроша. Она даже согласилась выйти замуж за Кэмдена Перси, самого презренного мужчину, которого я когда-либо встречала, предполагая, что Пенн клюнет на нее. Все это было так странно и глупо. Если бы я ее с такой силой не ненавидела, то мне было бы ее искренне жаль.

Затем прибыла пицца с тонкой корочкой, покрытая начинкой, дымящаяся. Я решила поесть и собраться с мыслями. До этого момента ланч не казался мне таким уж ужасным. Все могло бы быть и хуже.

— Значит «Пари», да? — Спросил Льюис, приподняв бровь.

— Ага.

— Ты готова, что твоя книга завтра выйдет в свет?

— Честно? — Спросила я. — Я очень нервничаю.

— Ты? Почему? Это хит.

— О, не льсти мне.

Я откусила еще кусочек пиццы, чтобы не смотреть в его большие карие глаза. Я долго задавалась вопросом, не приложил ли Льюис руку, чтобы я заключила договор с издательством «Уоррен Паблишинг». Даже несмотря на то, что Хартфилд сделал предложение первым, и книга была выставлена на аукцион тринадцати издателям, Уоррен все равно выиграл. И это заставило меня задуматься. Но я понимала, что не смогу его об этом спросить. Я не хотела знать. Не перед важным днем в моей жизни. Мне хотелось верить, что выиграла именно моя книга, потому что действительно была хорошей, несмотря на все те годы, когда я получала отказы. Я была не уверена, что мое хрупкое сердце справится с его ответом, если все будет не так.

— Я не льщу тебе, Натали. Я читал книгу. Потрясающе. Твоя проза такая острая, такая едкая. История... Ну, мы оба знаем, насколько она основана на реальных событиях. Но то, как ты вплела эти события в роман, соединив факты с вымыслом, просто потрясающе. И такие моменты, которые заставляют остановиться и действительно задуматься. Я был очарован твоим романом с первой страницы и до последней. И не только потому, что я являюсь одним из его персонажей.

От его слов у меня отвисла челюсть. Оказывается, он на самом деле прочел мою книгу. Я не могла в это поверить. Я знала, что Льюис любит читать, но не думала, что он прочтет мою книгу просто из любопытства.

— Ну что ж, спасибо. — Румянец украсил мои щеки. — Я не предполагала, что ты ее прочитаешь. Немного удивлена, если честно, что ее вообще читают.

— Ты получила блестящие отзывы во всех ведущих журналах. Конечно, люди будут ее читать. И я рад этому. Понятно же, что это та история, которую стоит рассказать другим.

— Я начала ее писать, когда был в Хэмптоне, — призналась я. Хотя понятия не имела зачем ему это сказала.

Он провел большим пальцем по нижней губе и откинулся на спинку стула.

— В этом есть смысл.

— Ты ведь никому не расскажешь, правда?

— Ты имеешь в виду Пенна?

Я вздрогнула от его имени и всей боли, которая была связана с ним. Да, конечно, я имела в виду Пенна. Но, честно говоря, я имела в виду их всех. Именно по этой причине я и опубликовала свою первую книгу под псевдонимом. Я не собиралась стать в очередной раз мишенью для них.

Должно быть, он все прочел по моему лицу, потому что вздохнул.

— Что бы ты хотела сохранить в тайне? Что ты написала эту книгу? Или о том, что в ней речь идет о команде? Или что ты здесь, и я виделся с тобой, и мы вместе сходили на ланч?

Я молча кивнула.

— Все.

— Я сохраню все в тайне. Не стану разглашать, что ты — великая Оливия Дэвис. — Он нахмурился. — Даже Пенну.

— Спасибо.

— Но…

— О боже, — пробормотала я.

Он дьявольски ухмыльнулся мне.

— Я хотел бы снова увидеться с тобой.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Чем больше времени я буду проводить с Льюисом, тем больше шансов, что кто-то из его окружения узнает об этом. Даже если он сдержит свое обещание и никому ничего не расскажет, в чем я очень сильно сомневалась, если честно.

— По-моему, это замечательная идея. Ты здесь всего на пару дней. Уверен, что у тебя плотное расписание, но довольно легко я мог бы вписаться в твой плотный график.

— Похоже, ты не оставляешь мне выбора.

— Выбор есть всегда. Я хочу, чтобы ты сделала правильный выбор.

— Звучит довольно зловеще, — пожурила я его.

Он рассмеялся и потянулся через стол, взяв меня за руку.

— Почему зловеще? Разве это странно, что я хочу провести с тобой время?

— Нет, не странно. — Я вытащила свою руку. — Я не хочу проводить с тобой время.

— Между нами ведь не стоит больше ложь и обман. Ты наслаждаешься тем, что достигла. Нам же всегда было весело друг с другом. Почему мы не можем продолжить? Я хотел бы пригласить тебя на ужин сегодня вечером.

Я отрицательно покачала головой.

— У меня ужин сегодня вечером с издателем.

Он выгнул бровь, как бы говоря: «Я и есть издатель».

— Думаю, возражений не будет, если я увяжусь за тобой.

— Думаю, не будет.

— А как насчет завтрашней вечеринки в честь выхода книги? Я мог бы сопровождать тебя. Эми может пойти с нами со своим новым художником.

— Почему ты продолжаешь настаивать? — Подозрительно спросила я. — Я же сказала нет.

— На самом деле, ты это не серьезно.

— Я только что тебе отказала.

Он вздохнул кивнув.

— Хорошо. Но я хочу, чтобы ты знала, что я скучал по тебе весь прошлый год. Ты не единственная, кто расстроился из-за произошедшего. Ты — глоток свежего воздуха, и то, что ты уехала, было для меня ударом. Ты не можешь винить меня за то, что я хочу вернуть тебя в свою жизнь.

Вопреки себе, я была тронута его словами. Не предполагала, что у кого-то из их круга имеются чувства. Или что по мне хоть кто-то будет скучать. Я думала, что все это игра. Ведь они привыкли играть, играли уже много раз до меня и будут продолжать играть всю свою жизнь. Я была пешкой, они передвигали фигуры так, как считали нужным. И их совершенно не волновало, что кто-то мог пострадать.

Но Льюис говорил совсем другое. Говорил так, что теперь все выглядело, будто речь шла о реальной жизни и о настоящих чувствах. Не только моих собственных.

Я моргнула, глядя в свой стакан, пытаясь отогнать нежелательные эмоции. Мне не хотелось жалеть Льюиса Уоррена. Как можно жалеть того, у кого есть все?

Потому... он не делал ставки, на прямую не участвовал в пари. Да, он был там. Но пари заключалось между Кэтрин и Пенном. И оно касалось только их. Льюис стал невольным свидетелем, но он не был заинтересован в исходе. И год назад мы стали с ним настоящими друзьями.

Нет.

Мы не были друзьями. Господи, о чем я думаю! Несколько минут в его присутствии, он уже перевернул все мои мысли вверх тормашками. Разрушив барьеры, которые я воздвигала, чтобы себя обезопасить и сохранить. Льюис был уроженцем Верхнего Ист-Сайда. Он знал о пари. Но он ничего не сделал, чтобы остановить Пенна и Кэтрин. Поэтому я ему ничего не должна, никакого хорошего отношения с моей стороны.

— И это все? — Наконец, спросила я.

Он вздохнул и кивнул.

— Хорошо. Мне уже пора.

Я встала, он последовал моему примеру. Загрузил поднос, отнес его в специальный контейнер, и мы вышли на ноябрьский холод.

— Я не хочу снова ставить тебя в тупик. Я буду присутствовать на твоей вечеринке, приду ли с тобой или нет, — сказал Льюис.

— Ясно.

«Возможно, мне удастся избежать встречи с ним на вечеринке, там ведь будет достаточное количество людей?», — с надеждой подумала я.

Мы стояли на тротуаре, глядя, как безумие Нью-Йорка проносится мимо нас. Затем он повернулся ко мне и протянул руку. Я с удивлением уставилась на его руку. Рукопожатие. Ха.

Я вынула руку из кармана пальто и пожала.

— Мне было очень приятно, Натали. Я рад, что ты добилась успеха.

— Спасибо.

— Если ты передумаешь насчет... всего, у тебя есть мой номер телефона.

Это показалось мне сомнительным, но я все равно кивнула.

— Спасибо за ленч.

Он широко улыбнулся.

— В любое время. Теперь, полагаю, мне тоже пора возвращаться к работе.

— Отличная идея.

Он подозвал такси, которое тут же остановилось прямо перед нами. Открыл заднюю дверь, придержав ее для меня.

— Прошу.

— О, благодарю.

Я скользнула на заднее сиденье такси, он закрыл за мной дверь. Грустная улыбка украшала его лицо, будто встреча прошла не так, как планировалось. На секунду мне показалось, что я поняла сколько ему пришлось планировать, чтобы встретиться со мной. Он был правда рад меня видеть. Он заранее ждал от меня разочарования и раздражения, но думал, что сможет пробиться сквозь него. Он ошибался.

Машина отъехала от тротуара, и я в замешательстве откинулась назад. Льюис оказался не таким, как я ожидала.

4. Натали

— Натали! — Крикнула Эми, входя в гостиничный номер, в котором нас поселил Уоррен.

— Я здесь, — крикнула я в ответ.

Мои пальцы летали по клавиатуре, едва поспевая за мыслями, выплескивая за последний год идеи быстрее, чем я могла себе представить. Все сошлось. Закончился целый год засухи.

Слова.

Красивые слова.

Наконец-то они вернулись ко мне.

Я чуть не расплакалась от облегчения.

Я думала, что это конец. Я почему-то долго верила, что у меня больше не получится написать роман. Всю свою жизнь я мечтала стать писателем. А теперь, когда мою книгу наконец-то опубликовали, я не могла написать ни единого чертового слова. Это было жестоко!

И вот снова появились слова.

Яркие, блестящие, славные слова, предложения, абзацы, даже страницы.

— У меня был самый невероятный день, — сказала Эми. Она закружилась, держа в руках пакеты с покупками, выглядя как персонаж мультфильма при таком волнении с множеством дорогих покупок.

— У меня тоже.

Эми бросила все сумки на пол.

— Энцо был...таким сексуальным. К счастью, на этот раз виски не было. И он наверстал упущенное в Париже. И, дорогой Господь, клянусь, он — бог. — Она подняла голову и руки к потолку. — Постой... что ты делаешь?

— Пишу.

Эми завизжала.

— Пишешь?! Неужели? Твой день, должно быть, был тоже потрясающим. С каких это пор у тебя появилась муза?

— С сегодняшнего дня.

— О Боже, похоже у нас двоих был потрясающий секс сегодня.

Я фыркнула.

— Ну, я бы так не сказала.

— О, прошу тебя, мы обе знаем, что писать для тебя все равно, что заниматься сексом.

Тут она не ошибалась.

— Что случилось? — спросила она, заглядывая мне через плечо. — Ух ты, это действительно здорово, Нат.

— Спасибо. Не знаю, как это произошло. Может все дело в этом городе.

— Может быть... но вчера ты не писала.

Я закончила фразу, над которой работала, и повернулась к своей лучшей подруге.

— Я сегодня виделась с Льюисом.

— Что?! — ахнула она. — Как?

Я быстро рассказала ей обо всем, что произошло сегодня днем.

— Срань господня. Это безумие. И ты написала пять тысяч слов за несколько часов? Натали, это же грандиозно!

— Я знаю, — кивнула и откинулась на спинку стула. — Не знаю, благодаря Льюису я села писать, или же из-за того, что злилась на него. Или, может быть, просто нахлынули все воспоминания о прошлом годе, когда я написала «Пари».

— Но закончила ты «Пари» через пару недель после того, как уехала отсюда, — сказала Эми, подняв брови.

Я фыркнула.

— Знаю.

— Эй, если у тебя есть муза, то у тебя есть муза.

— Но почему это обязательно должен быть один из них?

— Льюис или Пенн?

— Да? — Спросила я, поморщившись.

— Послушай, — сказала Эми, опускаясь рядом со мной, — команда, как бы ужасно они ни относились к тебе, кое-что тебе дала. Вдохновение, страсть и драйв. Они дали тебе то, о чем ты мечтала, дали тебе возможность изложить всю эту историю на бумаге. Они описаны очень жизненно, и то, что написано в твоей книге, очень похоже на настоящую жизнь, именно по этой причине твою книгу хотят читать, потому что она об обычных людях. Ну… не совсем обычных. Неудивительно, что ты снова реагируешь на все, что с тобой произошло.

Но я ненавидела именно эту команду. Я не хотела, чтобы команда была моей музой. Не хотела.

— Наверное, именно это имеют в виду, когда говорят, что писать легко. Просто вскрой вену и пусти кровь.

Эми фыркнула.

— Ну, в любом случае, ты пишешь. Какая разница, почему?

— Возможно, — неубедительно ответила я. — Конечно, я пишу не ту книгу, которую должна была бы написать. Это тот самый роман, который я всегда хотела написать. Это даже не то же самое, что моя книга под псевдонимом Оливии.

— Ну, не имеющим выбирать не приходится, — заявила Эми.

— Да, но что я им скажу? Я хочу опубликовать эту книгу под своим именем.

— Так и сделай.

— Думаю, завтра я спрошу об этом своего агента.

— Я не могу себе представить, что она тебе откажет, потому что эта книга будет иметь ошеломляющий успех.

— Возможно. — Я прикусила нижнюю губу.

— Почему ты такая мрачная, когда должна радоваться? — Спросила Эми, гладя меня по волосам.

— А вдруг я опять потом не придумаю ни слова? — Угрюмо спросила я.

— Если ты смогла написать после встречи с Льюисом, независимо от того, он тебя к этому подстегнул или нет, о чем это говорит?

— Что я идиотка?

Она рассмеялась и толкнула меня локтем.

— Нет, глупышка. Это говорит, что ты встретишься с ним снова.

— Фу, — простонала я. — Я не хочу с ним встречаться. Он сложный человек. И когда я его вижу, то вспоминаю Пенна.

— Он — лучший друг Пенна. Это правда. Но что самое худшее может случиться?

— О боже, лучше не спрашивай меня. — Я встала и отошла от нее.

Я распахнула занавеску и посмотрела вниз на Центральный парк. Был прекрасный день. Мне хотелось пройтись по городу вместе с Эми. Но я не могла остановить поток слов, даже если бы захотела, определенно не могла.

— В прошлый раз все было по-другому.

— Все всегда по-другому.

— Ладно, — раздраженно сказала Эми. — Самое худшее, что может случиться, то, что ты снова увидишь Пенна.

Я сердито посмотрела на нее.

— Даже не шути на этот счет. Это не смешно.

— Я знаю. Извини. — Она вздохнула. — Но Льюис не Пенн, и он пообещал сохранить твой секрет. Что плохого будет в том, чтобы выжать из него все до последней капли, для твоей музы, пока ты в городе? Это всего лишь несколько дней.

Я прикусила губу.

— Да, но тогда я буду его использовать.

— Нет, ты же писательница, Натали. Писателям нужны музы. Он был бы польщен. Кроме того, он просил тебя о встрече и готов проводить тебя на вечеринку. Мне кажется ему все равно, почему ты согласишься, главное, что согласишься с ним пойти.

Это была плохая идея. Но это было необходимо для моего писательского ремесла. Не для удовольствия. Я не собиралась встречаться с Льюисом, чтобы потом ненароком наткнуться на Пенна. Потому что я не хотела видеть глупое, красивое лицо Пенна. А Льюис все равно будет на вечеринке по случаю выхода книги. Мне все равно придется с ним там общаться. Ничего плохого не случится, если я приму его предложение, и он будет меня сопровождать.

— Хорошо.

— Лимузин, шампанское и икра, вот и мы! — Воскликнула Эми.

— Мы не знаем, предоставит ли он лимузин, шампанское и икру.

Эми рассмеялась и опять закружилась по комнате.

— Он — Уоррен, Натали. Он обязательно все предоставит!

Я не могла доставить Льюису такое удовольствие — позвонить. Не то чтобы я собиралась отойти от компьютера, раз начала писать. Я не отходила от него ни на шаг до самой последней минуты, пока мне не пришлось выйти за дверь, чтобы встретиться с Джиллиан за ужином в «Твиге». И я помчалась обратно к экрану компьютера, как только ужин закончился.

Эми знала, что лучше не жаловаться. Я сказала ей, что она с Энцо пойдет со мной, и она счастливая исчезла у него в квартире. А я потеряла счет времени. У меня начало сводить пальцы, перед глазами все плыло. Я знала, что на завтра назначено грандиозное событие, но не собиралась останавливаться, выпрыгивать из своего романа на ходу, если можно так выразиться.

Наконец, около трех часов ночи, я упала в постель и крепко заснула.

На следующий день я проснулась и в замешательстве уставилась на телефон. На моем телефоне было около пятисот сообщений.

И так сегодня был грандиозный день — релиз моей книги.

— О боже, — выдохнула я.

В моем лихорадочном сне о том, как я вчера писала, я смогла изгнать страх перед этим днем. И вот теперь моя книга вышла в свет. Люди станут ее покупать. Читать. Она будет стоять на полках.

Меня может от всего это стошнить.

Я была рада, что в полдень был назначен ланч с Кэролайн, иначе я бы просто нервно расхаживала по комнате весь день. Забыв о блаженстве, которое испытывала, когда писала вчера вечером. Сегодня я бы не смогла написать ни строчки, так нервничала.

Я пролистала сообщения. В основном были посты в моем аккаунте «Крю» в соцсетях для Оливии. Но также и сообщения от родственников и горстки друзей, которые знали, что я опубликовала книгу под псевдонимом. Псевдоним был придуман, чтобы я смогла защитить себя от команды и Верхнего Ист-Сайда, а не от людей, которых любила и которые заботились обо мне. Я заблокировала всю команду в соцсетях, у меня появилась новая страница Оливии, не думала, что у друзей Пенна и самого Пенна найдется способ узнать об этом.

Следующие полчаса я провела, отвечая на сообщения и читая пост за постом от людей, которые делились своими впечатлениями. Это было ошеломляюще. Затем я остановилась на текстовом сообщении, которое получила сегодня рано утром от Льюиса.

«С днем выхода, красавица! Я очень рад, что все наконец-то прочтут твою книгу».

Я с удивлением уставилась на его сообщение. Он переживал и думал обо мне. И возможно... действительно хотел извиниться за то, что тогда случилось. Вчера я думала, что он меня дурачит. Не надеялась, что он был по-настоящему искренен со мной. В конце концов, он был Льюисом Уорреном. Я не настолько была глупа, чтобы не подозревать какой-нибудь подвох.

Но, черт возьми, разговор с Эми был слишком реальным. Может меня покинула муза в прошлом году, потому что моя муза была каким-то совсем непостижимым образом связана с командой Пенна. С группой из пяти человек, принадлежащих Верхнему Ист-Сайду, причинившим мне год назад страдания. И не важно, что я не хотела, чтобы каждый из них имел хоть какое-то отношение к моей музе. Но почему-то случилось именно так. Так или иначе, Льюис был прав.

И, возможно, стоило бы повидаться с ним, если я продолжу писать.

Я вздохнула и написала ответ.

«Спасибо! Немного сюрреалистично. Я не могу поверить, что этот день наконец настал.»

«Мне нравятся видеть, как преуспевают люди, которые этого заслуживают.»

Затем, минутой позже…

«Немного удивлен, что ты ответила, но я рад, что ты ответила.»

«Я сама себе удивляюсь».

«Что заставило тебя передумать?»

«Не знаю. Мне казалось, что есть какой-то подвох.»

«Никакого подвоха. Только я. Я очень рад за тебя. Ты заслуживаешь такого успеха и даже большего.»

Я усмехнулась, прочитав его ответ на экране. Не в состоянии поверить, что делаю нечто подобное на самом деле. Что я действительно собираюсь принять его приглашение по поводу вечеринки, чтобы он меня сопровождал. Черт, я даже не могла поверить, что мы вообще по-дружески переписываемся.

Вот только... мы с Льюисом всегда ладили. У нас с ним никогда не было проблем с общением. Может и нормально пойти на вечеринку, когда никого из его команды там не будет.

«Я передумала. Заберешь меня на вечеринку сегодня вечером?»

«Мне бы этого очень хотелось. Тогда увидимся.»

Я бросила телефон на кровать и вытянула руки над головой. Не в состоянии поверить, что действительно только что предложила ему меня сопровождать. Я собиралась использовать Льюиса Уоррена в качестве своей писательской музы. Мне еще предстояло решить, будет ли это самое блестящее решение в моей жизни или обернется для меня очередной катастрофой.

Я направилась в душ и смыла с себя долгую писательскую ночь. После короткой передышки поспешила из своего гостиничного номера на встречу с Кэролайн. Мы встречались в «Норме», у меня закружилась голова от волнения, так как это был мой любимый ресторан, при этом испытывая тошноту, что приходила сюда с Пенном. Я буквально ощущала на себе его голубые глаза, когда выскользнула из бокового входа отеля «Паркер», миновала бар, обставленный красными бархатными креслами, и вошла в мраморный вестибюль.

Кэролайн встала с места, где сидела на маленькой деревянной скамейке.

— Натали, как я рада наконец-то с тобой познакомиться!

— О боже, Кэролайн!

Она притянула меня к себе, чтобы обнять, словно я была ее давней подругой, связь с которой она потеряла на долгие годы, хотя это была наша первая официальная встреча. Мы постоянно разговаривали с ней по телефону, писали письма и обменивались смс-ками в течение последних двух лет, но мы ни разу не встречались, ни в том году, когда я была здесь, теперь, наконец, встретились.

— Я уверена, что ты умираешь с голоду, — сказала она со своим сильным нью-йоркским акцентом. Мне он всегда нравился. Она взмахнула своими белокурыми волосами до плеч, перекинула через плечо пурпурный шарф и обняла меня за талию.

— Пойдем закажем тебе большой, сытный обед.

Женщина метрдотель усадила нас за обычный столик Кэролайн, и мы обе сбросили с себя пальто. Быстро просмотрев меню, я заказала сэндвич с лососем, а Кэролайн взяла два яйца, более легкий обед, и грейпфрут.

— Проклятая диета, — пробормотала Кэролайн и сделала большой глоток черного кофе. — Мой муж узнает, если я съем вафлю.

— Тебе обязательно нужно взять вафлю, — сказала я с улыбкой.

Она махнула рукой.

— В другой раз. А сейчас, как ты себя ощущаешь? Теперь ты стала опубликованным автором.

— Удивительно и страшно одновременно. Еще не верю до конца, — добавила я.

— Все это звучит совершенно нормально. Я так рада, что именно мне удалось передать твою книгу в нужные руки. Эту книгу точно стоит прочесть.

— Спасибо. — Я покраснела и сделала глоток кофе.

— Итак, расскажи мне о новой книге. Что ты пишешь?

— Ну, — сказала я, встретив ее стальной темный взгляд, — не совсем то, что я думала.

— Такое случается.

— И точно не... книга Оливии.

Кэролайн только приподняла бровь.

— Это литературный роман о семье и ее взаимоотношениях. Как формируются пути этих людей, кем они становятся. Это не совсем рекламный материал, как «Пари».

— Хорошо. Я тебя слушаю.

Я глубоко вздохнула и стала рассказывать ей всю историю. Все, что я придумала для нового романа, и как легко он у меня шел. Кэролайн все время кивала, но я не могла точно сказать нравится ей услышанное или нет.

— И я так одержима этой историей. Но не хочу публиковать ее под псевдонимом. Я хочу опубликовать ее под своим именем — Натали. Я чувствую, что Оливия отлично подходит для этой книги, которую написала, за ней стояла настоящая история, но я не хочу прятаться за Оливию вечно.

— Послушай, Натали, — сказала Кэролайн, ставя чашку на стол, — в «Уоррене» любят тебя. Ты для них звезда. Я уверена, что они опубликуют твою следующую книгу или следующую. Но ты должна решиться, кто ты есть — Оливия или Натали навсегда.

Я сглотнула и кивнула.

— Точно.

— Ничего личного. Это просто бизнес. Им понравилась твоя книга, но они потратили кучу денег, чтобы тебя раскрутить. Оливия снялась в рецензиях в журналах, и, надеюсь, ты попадешь в список главных бестселлеров. Они в дальнейшем смогут это использовать. Если ты выйдешь на книжный рынок, как Натали, то считай начинать нужно все сначала. То есть еще один дебютант автора. Если ты не выберешь псевдоним, конечно.

— Нет, — сразу же ответила я. И это «нет» было твердым. Меньше всего мне хотелось, чтобы остальные члены команды узнали, кем на самом деле является Оливия и то, что я написала о них.

— Итак, в долгосрочной перспективе выбор того или иного пути будет правильным.

— Хорошо. — Мне не очень понравился ее ответ.

Натали или Оливия?

Книги, которые я действительно хотела написать, или писать те, которые могли точно принести мне успех?

Господи, помоги мне сделать правильный выбор.

5. Натали

У меня желудок скрутило в узел. Мы с Эми и Энцо стояли у выхода отеля. Он продолжал скользить рукой по ее заднице, теребя красную ткань платья с блестками. Она шлепала его по руке и хихикала. А я стояла, ломая руки и пытаясь решить, не совершила ли ошибку.

— Перестань нервничать, — пробормотала Эми. Она толкнула меня бедром, и я покачнулась на своих черных туфлях. — Он приедет.

— Не знаю, в этом вся и проблема.

Но у меня не было больше времени задаваться вопросом правильно ли я поступаю или нет, поскольку черный лимузин плавно остановился перед нами.

— Я же говорила, — пробормотала Эми себе под нос.

Задняя дверь открылась и появился каждый восхитительный дюйм Льюиса Уоррена в сшитом на заказ костюме-тройке. Я тяжело сглотнула и сделала маленький шаг вперед.

— Черт, — произнесла Эми рядом со мной.

Да. Именно черт.

Его темные глаза скользнули вверх по облегающему платью королевского синего цвета, которое обтягивало мою фигуру во всех нужных местах, словно я была отменным куском торта, и он готов был его проглотить. Чувственная улыбка тронула его губы, когда он выпрямился во весь свой немалый рост. Он излучал уверенность, выпестованную годами, получая все, чего он когда-либо хотел. Он носил свою уверенность как вторую кожу. И мне так же нравилось, как и не нравилось, насколько хорошо он выглядел в своем высокомерие и очарование.

— Натали, — наконец пробормотал он. — Ты прекрасно выглядишь.

Я покраснела.

— Спасибо. Ты и сам неплохо выглядишь.

— Довольно хорошо? — Спросила Эми. Она прошла мимо меня и подошла к лимузину. — На тебе костюм с Сэвил-Роу. Ты выглядишь чертовски сексуально.

— Рад снова тебя увидеть, Эми.

— Хорошо, что ты не в моем вкусе.

— Просто очаровательно. — Он склонил голову к Энцо. — Твоя пара?

— Энцо, Льюис. Льюис, Энцо. — Она одарила Льюиса дерзкой улыбкой. — Нам лучше выпить шампанского.

— В этом я тебя не разочарую.

Эми усмехнулась и села в лимузин вместе с Энцо, оставив нас на минуту одних.

— После вас, мисс Бишоп, — сказал Льюис с усмешкой.

— Спасибо, что заехал за нами, — сказала я, подходя к нему. Я всегда считала себя относительно высокой и все же едва доставала ему до плеча. Я посмотрела на его открытое лицо. — Я ценю это.

— Мне действительно очень приятно. — Он жестом пригласил меня садиться в машину. — Не разрешай Эми выпить все шампанское.

Я рассмеялась и залезла в лимузин. Как и ожидалось, Эми откупорила бутылку шампанского, они с Энцо уже пили. Льюис последовал за мной, и мы тронулись в путь, как только дверь закрылась.

— Ты действительно выложился по полной, — сказала я ему.

— Разве можно иначе? — Льюис взял бутылку шампанского и налил нам по бокалу. Затем он поднял бокал с шампанским. — За Натали и выход ее дебютного романа!

Эми и Энцо подняли свои полупустые бокалы, и я тоже подняла свой. Я выпила большую часть своего бокала, чтобы получить жидкую храбрость. Сегодня был день нервов. Я не знала, лучше или хуже то, что моя книга идет хорошо. Я не могла себе представить, что буду чувствовать себя еще хуже после выхода ее в свет. Несмотря на то, что после моей встречи с Кэролайн, мы с Эми протащились по всему Манхэттену. Мы заглядывали в каждый книжный магазин, выискивая мою книгу. И, к моему изумлению, она там была.

В каждом книжном магазине.

На каждом главном дисплее.

С гигантскими рекомендательными письмами от покровителей и восторженными отзывами от книготорговцев в витринах в передней части «Барнес&Нобл».

Я была потрясена. Это было гораздо больше, чем я могла мечтать.

— Ты действительно выглядишь прекрасно, — прошептал Льюис, наклоняясь к моему уху.

Я покраснела от его похвалы.

— Спасибо. Это все Эми.

— Не скромничай.

— Вовсе нет. В этом наряде я совсем не похожа на себя.

Его взгляд скользнул вниз по моему телу, туда, где короткое платье едва прикрывало верхнюю часть бедер, а затем вернулся к моему лицу.

— Почему ты не надела что-нибудь более удобное?

— Мы празднуем, поэтому я нарядилась.

— Может, это и не то, что ты обычно носишь, но тебе идет.

— Спасибо, — прошептала я.

Я прикусила губу от его обжигающего взгляда. Когда я держала с ним уши востро, мне было легче. Теперь, когда он сидел слишком близко ко мне, я чувствовала себя неуютно. И его взгляды... наверное, не должны нравиться мне так сильно, как раньше.

Поездка была короткой до «Клуба 360», расположенного на крыше отеля Перси. Кэмден Перси, жених Кэтрин и самый презренный мужчина, которого я когда-либо встречала, владел этим отелем. Это была территория Кэтрин, и я была здесь с Пенном. От этих воспоминаний меня охватило беспокойство.

«Клуб 360» был местом, где я решила, что буду продвигаться вперед в отношениях с Пенном. Решив поставить свое сердце на кон. И той ночью мы впервые занимались сексом после Парижа, положив начало чего-то нового.

И новый конец.

Не имело значения, что Уоррен снял это место за пару часов до официального открытия клуба или что сегодня был вечер вторника. Я не могла перестать нервничать.

— Ты в порядке? — Спросил Льюис, будто понимал насколько я могу нервничать от воспоминаний и вечеринки. В конце концов, он был тогда здесь с нами год назад.

— Нормально. Просто нервничаю, вот и все.

— Все будет замечательно. — Он предложил мне руку. — Появятся новые воспоминания.

Я неохотно кивнула. Именно этого я и хотела. Новые воспоминания, чтобы заменить те, что теперь были окрашены грустью, когда я оказывалась в тех местах, где мы были вместе с Пенном.

Мы с Льюисом вошли в отель Перси и поднялись на лифте в «Клуб 360» вместе с Эми и Энцо. Все было точно так, как я помнила. Клуб под открытым небом с большим танцполом, расположенным между баром в виде подковы и VIP-кабинками. Только теперь над большей частью танцпола была установлена выдвижная стеклянная крыша, а вдоль стен стояли юпитеры. Зал был переполнен людьми, собравшимися на это мероприятие, я заметила в толпе своего агента, редактора и некоторых сотрудников из Уоррена. На одной из стен висел плакат: «Поздравляем, Оливия!»

— О боже, — выдохнула я. — Это восхитительно. Большое вам всем спасибо, что пришли.

Кэролайн отделилась от группы и обняла меня.

— Здесь все для тебя.

Рядом со мной появилась Джиллиан.

— Посмотри. — Она подвела меня к круглому столу в глубине зала. — У нас даже есть башня из кексов, которую ты можешь сама украсить замороженным кремом. Прямо как в книжке, когда Лейси ест замороженный крем из контейнера.

Я засмеялась от удивления и восторга.

— Замороженный крем снова спасает мир. Я одержима им.

— Мы так рады, что смогли убедить тебя приехать в Нью-Йорк, — сказала Джиллиан.

— Я тоже, — призналась я, хотя столько раз отнекивалась от этой поездки. Теперь я была здесь и была этому рада. — Я даже не могла себе такого представить. Выпуск книги в свет был безумно совершенным. Я бы не справилась без тебя, Джиллиан.

Она обняла меня.

— Я так рада, что именно мне удалось выпустить твой роман в свет. «Пари» — это только начало. Кэролайн прошептала мне, что твоя следующая идея книги еще более удивительная. Думаю, я буду в восторге, когда увижу ее.

— О, Джиллиан, это будет чудесно.

Я не поняла о какой книге рассказывала ей Кэролайн. Мы собрали своего рода питч для Натали, так и наметки содержания, которые были у меня в прошлом году после «Пари», но так и не смогла их дописать. Кэролайн сказала, что Джиллиан скорее всего купит и ту, и эту, но на самом деле я отчаянно хотела писать под своим именем Натали. Мне нравилось, как раскрутили Оливию, и эта вечеринка была тому доказательством. Но я хотела, чтобы такое же происходило и непосредственно со мной.

— Не могу дождаться прочитать то, что ты уже написала. Кэролайн сказала, что пришлет рукопись, как только ты будешь готова ей показать. Уверена, что это будет еще один шедевр.

Я покраснела.

— Спасибо. Будем надеяться.

— Я читала твои работы. Я знаю, что так и будет, — подмигнула Джиллиан. — А теперь, хватит болтать. Давай я познакомлю тебя кое с кем.

Я познакомилась с таким количеством новых людей, что не могла уже запомнить все их имена. Даже с моей потрясающей памятью и моим писательским проклятием лица и их фамилия стали сливаться воедино. Я потеряла Льюиса из виду, а Эми и Энцо явно куда-то смылись. Но я выбросила все это из головы, потому что такое происходит раз в жизни, решив по полной насладиться этим вечером.

— Итак, Оливия, — сказала женщина, которую Джиллиан представила как Джессику, — ты когда-нибудь откроешь секрет, кто послужил прототипом героев?

Джиллиан ахнула, сделав вид, что шокирована ее вопросом.

— Леди никогда не раскрывает своих секретов, Джессика.

Я рассмеялась над ее ответом. Джессика была не первой и, вероятно, не последней, кто задавал мне этот вопрос.

— Не ты главная героиня? — Спросила Джессика.

Я рассмеялась и пожала плечами.

— Ты думаешь, я настолько гламурна? — Решила подстраховаться.

— Ну, мы обратили внимание, что ты прибыла с Льюисом Уорреном, — заговорщицки сказала другая женщина, Грейс. — Он один из самых завидных холостяков Нью-Йорка.

— Льюис просто друг, — заверила я их. Или я сама себя скорее успокаивала?

— Оливия — любимица издательства «Уоррен Паблишинг», — сказала Джиллиан, собственнически обнимая меня за плечи. — Конечно, Уоррен проявляет к ней интерес.

Грейс и Джессика принялись увлеченно обсуждать роман. Говоря, чтобы они сделали на месте главной героини, узнав о пари. Легко судить о чем-то, когда это не касается непосредственно тебя.

Конечно, моя книга не была на сто процентов обо мне. Я приукрасила некоторые события и добавила кое-что другое, чтобы как-то защититься от участников настоящего пари. Но я все еще была уверена, что мой самый сильный поступок был, когда я ушла с той вечеринки.

— О! — С восторгом воскликнула Джиллиан. — Извините, девочки, мне нужно на минутку украсть у вас Оливию.

— Поговорим позже! — Сказала Джессика, махнув рукой.

Джиллиан мягко оттащила меня от двух женщин.

— Я хочу познакомить тебя с одной невероятной женщиной. У нее потрясающие связи. Я никогда не встречала никого, похожего на нее. Она смелая, уверенная и дерзкая. И она не быстро, но строит империю здесь, в Нью-Йорке. Я познакомилась с ней на открытии музея несколько недель назад и пригласила ее приехать на это мероприятие. Я понятия не имела, появится она здесь или нет.

— Звучит потрясающе.

— На самом деле, она такая и есть. Думаю, если ты ей понравишься, то она сможет помочь тебе с восходящей карьерой. — Джиллиан сделала глоток шампанского. — А вот и она, Джейн!

У меня свело живот. Боже.

Джейн Девни.

Она была ниже ростом, чем я помнила ее, с пепельно-русыми волосами до плеч и широкими, добрыми карими глазами, которые, казалось, меняли цвет прямо у меня на глазах.

— Натали! — Воскликнула Джейн с удивлением и восторгом. Легкий акцент подчеркивал мое имя. Хотя я не могла точно определить, как именно. Она наклонилась и поцеловала меня в обе щеки.

У Джиллиан отвисла челюсть, пока она в шоке переводила взгляд с меня на Джейн.

В последний раз я видела Джейн Девни в особняке Кенсингтонов в Хэмптоне, когда порвала с Пенном. И что еще хуже... в то время она встречалась с его братом. Я понятия не имела, встречается ли она еще с Кортом Кенсингтоном. Казалось маловероятным, зная, что он был ходячей неприятностью, умноженной на сто. Но я все же неуверенно кинула взгляд ей за спину, чтобы убедиться не было ли его там. Но его я не увидела.

— Я понятия не имела, что ты будешь здесь. Я слышала, что ты уехала из города, — продолжала Джейн.

— Я... я уехала, — ответила я.

— Ну, ты выглядишь потрясающе. Только на прошлой неделе я говорила с Элизабет Каннингем о состоянии рынка, что нам необходимо больше оригинальности. И в тот момент думала именно о тебе, потому что помню, что ты предпочитаешь оригинальные вещи, верно? И твои волосы. Невозможно забыть тебя и твои волосы.

Джиллиан изумленно уставилась на меня.

— У тебя есть одежда от Элизабет Каннингем?

— Нет, — поспешно ответила я. — Должно быть, ты думаешь о ком-то другом, Джейн.

— Конечно, нет. Я никогда не забываю лиц. В конце концов, мы познакомились в Париже два лета назад на вечеринке Гармонии Каннингем. — Она повернулась к Джиллиан, все объясняя, — я посещала Французский институт моды в то время, стажировалась в Vogue Paris, а Натали жила в квартире неподалеку. Она настоящая жемчужина. Тебе повезло, что она здесь.

— Это не совсем то, что…

— Это та самая писательница, о которой я тебе рассказывала, — с трудом выдавила Джиллиан.

— О, ты и есть та самая загадочная Оливия Дэвис, — сказала Джейн так, словно все кусочки мозаики сложились вместе. — Тогда все вполне логично, не так ли?

— Да?! — Пробормотала я.

— Не могу здесь надолго задержаться, но мне бы хотелось наверстать упущенное, Натали. Когда ты в последний раз была в Нью-Йорке, нам все время не хватало времени побыть вместе. Ты такая очаровательная, я хотела тебя встретить на вечеринках. И послушай, я была прав. Давай обменяемся номерами телефонов, дорогая. Тогда я смогу с тобой встретиться. — Джейн сунула мне в руку свой телефон, и я послушно набрала свой номер. Она забрала его обратно и протянула Джиллиан. — Сфотографируй нас.

Джиллиан удивленно взяла ее телефон и послушно сфотографировала нас вместе.

Джейн показала мне фотографию.

— Так гламурно. Сейчас я тебе ее отправлю.

Мой телефон зазвонил, высветился номер Джейн Девни с нашей фотографией. Она была права. Мы выглядели практически как модели.

— Джейн, если ты опубликуешь фотку, пожалуйста, не называй моего псевдонима. — Я смотрела на нее широко раскрытыми глазами, желая, чтобы она пошла мне навстречу.

Она дважды приложила палец к губам.

— Сохраню твой секрет, дорогая.

— Спасибо, — сказала я с облегчением.

— Давай все же по тусуемся вместе. Я вполне серьезно.

— Возможно. — Я сделаю для нее все что угодно, только бы она никому в Верхнем Ист-Сайде не сказала, что я — Оливия Дэвис. Интересно, заметила ли она отчаяние на моем лице?

Джейн перевела взгляд с меня на Джиллиан.

— Большое спасибо, что пригласила меня, — сказала Джейн, целуя ее в щеку. — Это было великолепно. Я обязательно упомяну об этом Марси в «Таймс» и моей подруге Ханне в «USA Today». Думаю, мы могли бы написать об этом статью.

— Спасибо, Джейн, — выпалила Джиллиан.

Джейн помахала нам обоим и исчезла.

Джиллиан повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами.

— Почему у меня вдруг возникло ощущение, что я многого о тебе не знаю?

6. Натали

Мне с трудом удавалось перевести разговор с Джиллиан подальше от Джейн.

Я не понимала, почему решила, что смогу удержать в секрете свою личность. Мне не следовало соглашаться и приезжать в Нью-Йорк. Каким бы большим ни был город, мир в котором год назад я общалась и существовала, был слишком маленьким. У меня не было возможности порхать туда-сюда и при этом быть неузнанной. Люди, с которыми я здесь познакомилась, могли запросто сломать мою карьеру писателя. Такие, как Льюисы и Джейны. Конечно, я не могла укрыться от них в этом городе, когда мой издатель пытался сделать мне карьеру.

Я вздохнула и вынесла один из контейнеров с замороженным кремом на балкон. Мать Эми всегда держала при себе пинту замороженного крема для трудных времен, и мы часто видели ее сидящей на диване в гостиной, поедающей крем прямо из контейнера. Этот момент я внесла в книгу, и вот я снова сама поедаю замороженный крем.

Я забыла захватить пиджак, и мне сразу стало холодно, как только вышла на свежий воздух. Но мне было все равно. Мне необходимо было подумать в тишине одной.

— Почему ты такая мрачная? — спросил голос с дальнего конца балкона.

Я оглянулась и увидела Льюиса, выходящего из тени. Он выглядел невероятно красивым. Удивительно, я почти забыла, что он так красив. Например, как его плечи разворачивались в этом костюм, и его полные губы, когда он улыбался, и щеки, открывающие острые скулы.

Я снова обратила свое внимание на контейнер с кремом. Не нужно его так рассматривать и думать о нем в таком контексте.

— Случайно кое-кого встретила из старых знакомых.

— Кого?

— Джейн Девни.

— Подружку Корта?

— Они все еще вместе? — Удивленно спросила я.

Он пожал плечами и прислонился к каменным перилам.

— Зависит от того, кого ты спросишь. Со стороны кажется, что так.

— Удивительно. — Не думала, что брат Пенна предпочитает долгие отношения.

— Да. У Корта обычно нет настоящих отношений.

— Ага. — Я положила в рот огромную порцию крема и протянула ему ложку. — Хочешь?

Он рассмеялся и отрицательно покачал головой.

— Это только для тебя.

Я задрожала от холода, который пробирал до костей.

— Ты кажется замерзла. Вот. — Он снял пиджак своего костюма и накинул на мои узкие плечи. Тепло от его тела, сохранившееся внутри, окутывало, согревая, я даже вздохнула от удовольствия.

— Спасибо.

Он восхитительно ухмыльнулся.

— Все что угодно, лишь бы снова вызвать у тебя такую реакцию, Нат.

Я покраснела и снова занялась кремом. Льюис умел флиртовать. Я знала об этом. Всегда это знала. Он вел со мной так с самого первого дня. Но... почему сейчас мне вдруг кажется его флирт нечто большим?

Не то чтобы я собиралась его об этом спрашивать. Меньше всего мне хотелось снова оказаться в Верхнем Ист-Сайде. Не говоря уже о его друзьях, его команде и тех неприятностях, которые подстерегали меня в их окружение. Особенно когда я чувствовала себя слегка виноватой, что сегодня вечером была вместе с Льюисом. И еще виноватой, что решила воспользоваться им в качестве своей музы.

— Так чего же хотела Джейн? — Он прислонился к перилам и ласково посмотрел на меня.

— Ничего. Джиллиан пригласила ее, надеясь, что она двинет своим присутствием вверх мою карьеру. Она хотела, чтобы известный человек написал об этом событии и о моей книге. Но Джиллиан, конечно, не знала, что я уже была знакома с Джейн. И что Джейн знает меня как Натали, а не Оливию. — Я снова поморщилась при мысли об этой встрече. — Просто чистое невезение.

— Но ты ей все объяснила?

Я пожала плечами.

— Да, но плохо, думаю.

Мои глаза скользнули обратно к контейнеру с кремом. Льюис был так добр ко мне. Не только в своем невероятно высокомерном и очаровательном смысле, каким я знала, он мог быть. Как тогда, в офисе издательства «Уоррен Паблишинг». Здесь, стоя передо мной, он не притворялся. Он просто был... милым. Выслушивая мои сетования.

Это было по-своему освежающе, хотя мне этого и не хотелось признавать. Он не ошибся, говоря, что мы хорошо с ним ладили. Так и было. Как друзья... я так думала тогда. А сейчас здесь... я понятия не имела, что происходило.

Жар и напряжение между нами заставляли меня чувствовать себя еще хуже, учитывая причину, из-за которой я согласилась, чтобы он меня сопровождал на эту вечеринку.

— Ты о чем-то снова напряженно думаешь. — Он наклонился ближе. — Не хочешь поделиться?

— Мне не следовало приходить на эту вечеринку с тобой, — честно призналась я ему, ставя контейнер на перила балкона.

— О нет, я определенно считаю, что ты сделала правильный выбор.

— Нет, я хочу сказать… что использую тебя.

Он рассмеялся.

— Натали Бишоп использует меня?! Сейчас умру от смеха. — Он убрал мои серебристые волосы с плеча. — Мы оба знаем, что ты слишком честна и мила для такого.

— Я серьезно, Льюис.

Он попытался перестать смеяться и улыбаться, но потерпел неудачу.

— А может я хочу, чтобы ты использовала меня, если это означает проводить больше времени с тобой.

— Ты явно не захочешь, чтобы тебя использовали, — сухо пробормотала я. — Поверь уж мне. Я знаю, о чем говорю.

Он выпрямился, окинув меня быстрым взглядом.

— Это ведь не связано с Пенном, правда?

— Что?! Нет, конечно, — выплюнула я, содрогнувшись от этой мысли.

— Ну, если ты используешь меня не для того, чтобы заставить его ревновать, тогда я не вижу причины, как это может меня оскорбить.

— Я бы так никогда не поступила с тобой, — выдохнула я. — Откуда у тебя вообще такие мысли?

Он пожал плечами.

— Такое происходило уже не в первый раз.

Я нахмурилась, услышав его ответ. Я даже не рассматривала такой вариант, что он может подумать, что я буду проводить с ним время, чтобы отомстить Пенну. Я не хотела иметь ничего общего с Пенном. Все еще отзывалась болью, когда я вспоминала о нем. Я не хотела приезжать в Нью-Йорк, зная, что могу с ним столкнуться. Возможно, я была трусихой, потому что боялась встретиться с ним лицом к лицу, но я ничего не могла с собой поделать.

— Дело совсем не в нем. Я никогда бы на такое не пошла.

— Тогда расскажи мне в чем дело.

— Я уже год не писала, — призналась я.

Он поднял брови.

— Так вот почему ты не хотела говорить о своей следующей книге на встрече.

— Да. Спасибо, что спас меня от ответа.

— Всегда и в любое время. Хотя это не объясняет, как ты меня используешь.

— Ну, после того как я вчера была с тобой на ланче, я наконец-то смогла писать, впервые за целый год. Потрясающий, яркий роман, который я отчаянно хочу опубликовать под своим именем, а не псевдонимом. Это всепоглощающий проект и… уф! — Я вздохнула от удовольствия. — Мне нравится то, что я написала.

— И все это произошло с тобой после ланча?

Я молча кивнула.

— Вот... и я попросила тебя сопровождать меня сегодня, потому что надеялась, что смогу написать больше потом.

Льюис на мгновение встретился со мной взглядом и расхохотался.

— Что? — Ахнула я, отмахиваясь от него. — Я серьезно. Я использую тебя, чтобы находить правильные слова для своей писанины.

— Используй меня и дальше. — Он притянул меня ближе к себе. — Используй меня для новых романов. Я отчаянно хочу читать все. Натали, Оливия — будь кем хочешь, пока я получаю больше идей и творчества от твоего прекрасного ума, и, если это означает больше времени проводить с тобой, полагаю, что смогу пожертвовать собой ради такого.

— Ты просто возмутителен, — сказала я ему. — Я беспокоюсь, что использую тебя как музу, а тебе все равно.

— Какое мне до этого дело? — Он наклонился ближе. Наши губы были всего в нескольких дюймах друг от друга. Его голос стал более низким и соблазнительным. — Я хочу быть твоей музой.

— Точно? — Хрипло спросила я.

По телу пробежали мурашки, как только он дотронулся до моего уха и провел пальцем вниз по шее.

— Однозначно. — Его рука скользнула по моему плечу и вниз по руке, прежде чем отыскала мои холодные пальцы. Его большой палец рисовал круги у меня на коже.

— Что ты делаешь? — Прошептала я.

— То, что я должен был сделать уже давным-давно.

Мое дыхание стало прерывистым, когда он обхватил меня за шею рукой, приподняв мою голову вверх, заглядывая мне в глаза. Я понимала, что сейчас должно произойти. Я видела тоску и желание на его лице. Желание, которое присутствовало всю ночь, но оно было столь явным в этот момент, в этот единственный, единственный миг, когда его губы коснулись моих.

И к моему удивлению, желание вспыхнуло во мне красным пламенем. Боль, которую я игнорировала весь последний год, говорящая, что я хочу этого, хочу большего. Мне было мало. Легко было находиться рядом с ним и ощущать сладкий вкус его губ на своих губах.

Такого желания я не испытывала уже год. С теми бесцельными свиданиями вслепую, на которых Эми так настаивала, чтобы я ходила. И ненавязчивое преследование от одного парня, которого я знала еще со средней школы. Но все это было пустое.

А сейчас был Льюис.

Льюис.

Чертовый Уоррен. Мужчина из Верхнего Ист-Сайда. Лучший друг Пенна. И воплощал в себе все, чего я так не хотела.

И все же мое тело откликнулось, как зажженный фитиль.

Я должна была отступить. Уйти, не оглядываясь. Я определенно не должна была обнимать его за шею и с силой прижиматься к нему всем телом. И отвечать на его поцелуй, позволив его языку опустошать мой рот.

Не задумываясь, я совершала все эти вещи. Тихий стон вырвался у меня из горла, его пальцы впивались глубже, наши губы танцевали друг против друга. Его губы были мягкими, нежными, убедительными. Его тело рассеивало затянувшийся холод в воздухе, мое тело стало слишком разгоряченным.

Меня уже год никто не целовал.

Долгий, холодный год.

И вот я на крыше Нью-Йорка, с неба падают снежинки, целуя мои ресницы, а я целуюсь с одним из самых завидных холостяков этого города, чувствуя себя, словно попала в сказку.

Если бы то, что мы делали было до такой степени невероятно неправильным.

Почему мой первый поцелуй за год должен был случиться именно с лучшим другом Пенна?

Я прижалась губами к его губам еще раз, а затем с огромным усилием воли отстранилась, видя перед собой глубокие, темные глаза.

— Я не должна, — пробормотала я.

— Знаю. — Он снова поцеловал меня, медленно и нежно. Как будто у нас было все время в мире. Как будто причины, по которым я не должна этого делать, не имели значения.

— Льюис, — взмолилась я. — Я не могу.

— Не можешь? Или не хочешь? — Он сжал мою нижнюю губу зубами и снова прижал нас друг к другу.

Мой разум твердил «нет», но, Боже милостивый, тело перебивало своим «Да, да, да».

Я снова вырвалась от него. Рука взлетела к губам, словно я каким-то волшебным образом могла стереть этот магический момент и горячее прикосновение его губ к моим.

— Не хочу, — наконец решилась я. — Прости.

— Натали ... — пробормотал он. — Ты же понимаешь, что происходит.

Я отрицательно покачала головой.

— Мы оба знаем, что это неправильно. Я не должна этого делать.

— Но почему? Это было так прекрасно. Ты же знаешь.

Я ничего не сказала, потому что иначе согласилась бы с ним.

— Из-за Пенна? — спросил он.

Я снова поморщилась, услышав его имя, и тихо сказала:

— Он твой лучший друг, Льюис.

— Он уничтожил тебя, — прошипел он. — Он использовал тебя, разрушив твою жизнь, а потом отшвырнул на обочину. Он даже не пытался увидеться с тобой после, как ты улетела из Нью-Йорка?

Да, именно так все и было.

Но Пенн пытался меня вернуть. Похоже, он никому об этом не сказал.

Но его приезд ко мне домой не смог исправить ситуацию. Не смог. Я все еще испытывала боль от этого противостояния между нами, хотя прошел уже год. И я сама сказала Пенну, чтобы он не писал, не звонил, не пытался со мной связаться. И он послушал меня. Я ничего о нем не слышала с тех пор, как выгнала его из Чарльстона, он ни разу не написал мне ни слова.

От этого я тоже испытывала боль.

Льюис продолжал:

— Позволь мне вернуть тебя ту прежнюю.

— Мне не нужно снова собирать меня воедино, — прошептала я.

— Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, Натали. Я не очень хорошо это скрываю, даже год назад.

— Льюис, — прошептала я.

— Я влюбился в тебя, — сказал он. — Еще год назад. Я всегда думал о тебе.

— У нас ничего не выйдет... по многим причинам.

— Ты не знаешь этого наверняка.

Я тяжело вздохнула.

— В том то и дело, что знаю.

— Дай мне возможность. Позволь доказать тебе свои чувства, которые вполне реальны. — Он схватил меня за руку. — Дай мне шанс.

Я отрицательно покачала головой и отстранилась.

— Прости. Но я встречалась с Пенном. Может, если бы я сначала встретила тебя. — Закрыла глаза. Мое сердце дрогнуло.

— Я почти не вижусь с Пенном. Сейчас стало все по-другому.

— Все равно это все неправильно, — продолжила я. — И ты участвовал в пари.

— Участвовал слишком сильное слово.

— Ты солгал мне тогда, — напомнила я ему.

— Потому что ты была такой счастливой, — серьезно объяснил он. — Да, я солгал. Я сказал тебе то, что ты так хотела услышать, потому что не мог сообщить эту новость по телефону. Это должен был сделать Пенн. Набраться мужества и рассказать тебе правду. Но меньше всего мне хотелось разбить тебе сердце, когда ты казалась такой счастливой.

— Я была счастлива, — прошептала я. — А теперь... нет. Я не хочу быть частью вашей жизни. Извини…

Мне было очень жаль.

Мне было жаль видеть боль в его глазах. Видеть, как его чувства просвечивают насквозь. Я ненавидела, что так сильно ранила его чувства. Если бы обстоятельства сложились иначе. Но сейчас не было смысла об этом думать. Все сложилось так, как сложилось.

И я оставила Льюиса одного на балконе.

Оставила все позади. Очередной раз.

ЧАСТЬ II. ЛЮБОМУ ТВОРЦУ НУЖНА СВОЯ МУЗА

7. Пенн

— Ладно, на сегодня все. Увидимся в пятницу.

Студенты в классе начали собирать свои книги, а моя ассистентка Челле поспешила ко мне из заднего ряда. Я отвернулся, чтобы собрать свои записи.

— Отличная лекция, доктор Кенсингтон, — сказала Челл.

— Спасибо, Челл. Хотя большинство студентов так и не пришли.

— Ну да, старшекурсники, — сказала она, пожав плечами.

Я засунул бумаги в портфель.

— Мне бы хотелось, чтобы присутствовало больше на лекции. Иначе я ничему их не смогу научить.

Челл фыркнула. В этом семестре она имела дело со студентами, которые не посещали лекции. По-видимому, мои лекции их пугали. Хотя это не мешало небольшому количеству студенток постоянно околачиваться рядом со мной.

Я поднял глаза, когда в зал кто-то вошел. В комнате слегка что-то изменилось, будто воздух внезапно наполнился свежестью. Я вздохнул, когда увидел, кто это был.

— Нам придется отложить нашу встречу, Челл. Давай перенесем ее на пятницу.

Челл оглянулась и приподняла брови.

— Конечно, доктор Кенсингтон. Дайте мне знать, если вам понадобится что-нибудь еще.

— Конечно. Прошу меня извинить.

Я оставил Челл и пересек комнату. Я ждал этой встречи уже несколько недель, делая вид, что очень занят. Ведь завершение новаторской книги по философской этике имело такую тенденцию, занимать тебя постоянно. Хотя... я использовал свой философский труд как предлог.

— Кэтрин, — настороженно произнес я.

— Привет, Пенн, — произнесла она официальным тоном, по которому я понял, что она сердится на меня.

— Чем обязан такому удовольствию?

Она приподняла свои вишнево-красные губы и откинула назад супермодельную гриву темных волн.

— Значит, видеть меня теперь для тебя удовольствие? Так вот почему ты избегаешь встречи команды?

— Я занят.

Она выгнула идеально накрашенную бровь.

— Конечно, занят.

— Чего ты хочешь, Рен?

— Ты знаешь, чего я хочу. Ты не ответил на мое приглашение на свадьбу.

Я бросил на нее понимающий взгляд. Затем протиснулся мимо и вышел в бодрящее Нью-Йоркское утро. Стук ее высоких каблуков последовал за мной в кампус Колумбийского университета в самом сердце Верхнего Вест-Сайда.

— Почему ты все усложняешь? — спросила она, шагая, словно вышла на охоту, в коротком черном платье и меховой куртке, которые оставил ей отец. Ей повезло, что она все еще имела это платье и куртку после того, как все их активы были заморожены и ликвидированы, чтобы оплатить мошенничество ее отца с ценными бумагами.

— Я все усложняю?!

— Да. Именно ты.

Я посмотрел на нее, пока мы шли по кирпичным дорожкам вокруг ухоженных газонов к библиотеке.

— Ты хочешь, чтобы я присутствовал на твоей фальшивой свадьбе?

Кэтрин бросила на меня унылый взгляд.

— Ну, ты же не передумаешь и не ошеломишь меня, решив на мне жениться, правда?

— Нет, — ответил я, повторяя ее тон.

— Я так и думала.

— Ты действительно собираешься выйти за него замуж?

— Пари есть пари.

Я остановился.

— Да. Катерина... это действительно то, из-за чего была заварена такая каша?

— Я не хочу говорить с тобой на эту тему, Пенн. Свадьба назначена на субботу перед Рождеством. Произойдет в Соборе Святого Патрика, и мы не поскупились на расходы, — резко сказала она. — Ты придешь или нет?

Я пристально изучал выражение ее лица. Не понятно, почему ожидал увидеть хоть что-то в ее глазах напоминающее любовь... он ей даже не нравился этот Кэмден Перси. Кто сможет полюбить такого эгоистичного, манипулирующего мудака? И после трагического крушения брака ее родителей, разве она могла представить себе что-то другое? Она сама вырыла себе могилу с Перси. И теперь пути назад уже не было.

— Да, — сказал я наконец. — Конечно, приду, Кэтрин.

Она вздохнула, будто на самом деле не была уверена, что я соглашусь.

— Хорошо. — Настоящая улыбка украсила ее лицо, и она схватила меня под руку. — Я бы не знала, что делать, если бы ты не пришел. Ты мой самый давний друг, Пенн Кенсингтон. У нас были разногласия, но мы практически семья. Я бы не приняла отказа.

Я подозрительно посмотрел на нее.

— Почему у меня такое чувство, что ты собираешься сделать какую-нибудь подлость?

— А тебе бы этого не хотелось? — сказала она, подмигнув.

— Ты слишком любезна. Что?

— Ну, я думала, что ты уже знаешь, поэтому такой мрачный. — Она склонила голову мне на плечо и захлопала ресницами. — Но вижу, что ты сплошная задумчивость и отвращение к себе. Неудивительно, что она не сообщила тебе, что решила вернуться.

Я резко остановился, вместе с висящей на моей руке Кэтрин.

— Кто... вернулся?

— Натали, конечно.

Мой разум оживленно за жужжал. Она была здесь. В моем городе. Что она здесь делает?

— Ты не знал? Я думала, она уже приходила к тебе, чтобы помучить еще немного, — сухо сказала Кэтрин.

— Откуда ты знаешь, что она здесь?

— А тебе хотелось бы узнать? — ворковала она. Ее ярко-красные губы растянулись в улыбке. Ее темные волосы развевал утренний ветерок.

— Говори, — решительно заявил я, зная, что мольбы только сделают ее еще более упрямой. Я готов был предоставить ей минутку, но даже если она мне ничего не скажет, я сам все выясню.

Она смотрела на меня сверху вниз, абсолютно довольная, что заинтересовала меня. Я отсчитал про себя минуту и пошел в сторону библиотеки.

— Пенн, — простонала она, бросаясь за мной, — ну, почему ты сразу злишься, я просто пошутила.

— Конечно.

— Ну, хорошо. Я узнала от Джейн.

— Одной из девушек Корта?

— Они вместе уже год, Пенн. Ты же не интересуешься девушками твоего брата.

— Мне достаточно того, что Корт достаточно уже интересовался мной, — проворчал я себе под нос.

Кэтрин закатила глаза.

— Как бы то ни было, вчера вечером Джейн выставила свою фотографию с Натали в «Клубе 360». Наверное, они теперь подруги.

— Зачем ей встречаться с Джейн?

Все, что говорила Кэтрин, не имело никакого смысла. Натали не интересовал ни Верхний Ист-Сайд, ни его обитатели. Зачем Натали вообще оказалась в клубе с Джейн?

— Откуда мне знать? — Спросила Кэтрин. — Я за ней не слежу. Мне просто показалось забавным, что она в Нью-Йорке, болтается среди нашего окружения и не видится с тобой.

— Хм, — пробормотал я уклончиво.

Я был слишком сосредоточен на том, что Натали находилась здесь. В Нью-Йорке.

Кэтрин раздраженно вздохнула.

— Я даже не знаю, почему я переживаю из-за тебя.

Мой взгляд встретился с ее глазами.

— Потому что ты хотела посмотреть на мою реакцию, когда будешь мне об этом сообщать.

Она пожала плечами.

— Ладно. Теперь мы можем поговорить о другом? Пойдем пообедаем или займемся еще чем-нибудь.

— Мне нужно идти, — без эмоционально ответил я.

— Наплевать, — выплюнула она в отчаянии. — Но сейчас ты выглядишь немного жалко. Натали не хочет тебя видеть. Ты разрушил ее жизнь. Ты разрушил все, что было между вами. Честно говоря, если она проделала весь этот путь и не встретилась с тобой, разве тебе ни о чем это не говорит?

Я сунул руки в карманы.

— Какое тебе до этого дело, Кэтрин? Ты все равно выходишь замуж.

Она сердито посмотрела на меня.

— Спасибо за напоминание.

— В любое время.

— Мне бы хотелось, чтобы все вернулось на круги своя.

— Мы оба знаем, что ты слишком сильно все испортила.

Кэтрин зло рассмеялась.

— Единственный человек, который все испортил, приехала в город и не встретилась с тобой. Она — вирус, чума. В один прекрасный день, ты поймешь это, но будет слишком поздно.

Она пронеслась мимо меня по выложенным кирпичом дорожкам. Стук ее высоких каблуков был единственным звуком, пока она убегала прочь, ее миссия провалилась. Она не выиграла пари, хотя приложила столько усилий, все руша на своем пути. Поэтому теперь она была слишком зла, гораздо более сильнее, чем раньше.

И все же ее присутствие здесь оставило у меня больше вопросов, чем ответов.

Я свернул с дорожки, где меня оставила Кэтрин, решив, что мне все равно не удастся сегодня поработать, мысли были заняты другим. Теперь мой разум беспокойно гудел, пытаясь собрать все кусочки вместе.

Почему Натали приехала? Что она делала на той вечеринке? Почему она тусовалась с Джейн? Почему в клубе? Почему именно сейчас?

Почему?

И я почувствовал разгорающуюся злость. Злость, которую сдерживал на поводке весь последний год, которую похоронил, пытаясь забыть, пытаясь двигаться дальше, пытаясь трахнуть кого угодно, чтобы выбросить ее из головы.

Я был чертовым дураком, когда прилетел к ней, но это ничего не изменило для нас. Она хотела уйти от меня. Я был не таким уж черствым эгоистом, чтобы тянуть ее обратно. Даже если и хотел.

Но был не против встретиться с ней в своем городе, куда она рискнула вернуться. Все остальное дерьмо не работало. Может мне нужно перестать убегать от единственного хорошего, что случилось со мной в моей поганой жизни, ринувшись к ней.

Мне необходимо было выяснить, как, черт возьми, и получить ответы на свои вопросы. Как, черт возьми, ее найти?

Передо мной остановилось такси, я запрыгнул в него, решив просмотреть «Крю». Сначала — самое главное. Мне нужно было увидеть фотографию, о которой упоминала Кэтрин. Убедиться, что она не соврала очередной раз. В этот момент я был полностью сосредоточен на словах Кэтрин. Она прекрасно знала, что я не общаюсь с Джейн из-за Корта. Я даже не мог поверить, что год спустя они по-прежнему вместе. Что за соглашение они заключили?

Как и следовало ожидать, Джейн не была у меня в контактах в «Крю». Я вбил ее имя в поиск. Через несколько минут в верхней части моего телефона появилось имя Джейн Девни. Я нажал на ее аккаунт, открыв ее профиль. Там все было так, как я и ожидал. На снимке в профиль она была одета в какой-то комбинезон от «Шанель», глядя в камеру. Ее пепельно-светлые тщательно уложенные волосы обрамляли лицо. Я пролистал последнюю фотографию ее завтрака, размещенного рядом с солнцезащитными очками от «Диор» и сумкой от «Гермес».

Закатил глаза и перешел к следующему изображению. У меня перехватило дыхание от увиденного.

Натали.

Прошел год с тех пор, как я видел ее в другом наряде в своих воспоминаниях и редких фотографиях, которые мы успели сделать. И вот она была здесь, в ярко-синем платье, обтягивающем ее, как жидкий шелк. Ее совершенно уникальные и чудесные серебристые волосы волнами ниспадали почти до талии. Макияж был безупречен, я предположил, что его делал кто-то другой. Натали почти никогда не пользовалась косметикой. Ей это было не нужно. Ее голубые глаза смотрели ясно и уверенно. Она слегка улыбалась, хотя ее глаза при этом не улыбались. Я вспомнил, как она одаривала меня своей улыбкой. После которой всегда следовал вопрос.

Они обе выглядели как модели. Манекенщицы на премьере или во время недели моды. Натали, которая так ненавидела эту жизнь, вписалась в нее, ничего для этого не делая.

Я обратил свое внимание на подпись внизу фотографии.

«Я так скучала по этой девушке. Увидеть ее сегодня вечером в «Клубе 360» было бонусом. Надеюсь, я еще увижу ее.» #besties #girltime #modelworthy #cunninghamcouture #gucci #designerlife

Я нахмурился. Что, черт возьми, это значит? Они, что подруги? Неужели они случайно встретились? И что, черт возьми, это была за вечеринка в клубе? Дизайнерская жизнь вряд ли была в стиле Натали.

Я покачал головой, еще больше сбитый с толку.

Водитель такси остановился перед моим домом, я поспешил внутрь, поднявшись на лифте на верхний этаж. Из-за угла выскочило крошечное существо и помчалось прямо ко мне.

Я рассмеялся и упал перед ним на колени.

— Иди сюда, Тотл.

Аристотель, мой десятифунтовый серый щенок итальянской борзой, прыгал на меня с любовью. Он повалил меня на пол и лизнул в лицо со всей яростной щенячьей любовью, несколько часов не видя своего хозяина. Впрочем, это не имело значения. Он реагировал точно так же, если меня не было всего несколько минут.

— Да, я тоже тебя очень люблю, — сказал я, снова целуя его в макушку. — Ладно, остынь, псих.

Я подхватил его на руки и схватил поводок, обещая долгую прогулку по Центральному парку. Тотл не возражал, когда мы прогуливались по парку, давая мне время подумать о Натали.

Может она приехала сюда на праздники. И случайно оказалась в том же месте, что и Джейн. Я понятия не имел, как она сейчас и где живет. Где работала, кто были ее друзья или... может она уже встречалась с кем-то. Меня это, черт побери, совсем не касалось. Я все испортил, участвуя в том гребаном пари. И не важно, что для меня это было фарсом, лишь бы быть с ней. Но, конечно, она была права... мне не нужна была такая причина, чтобы быть с ней. Я мог бы просто быть поближе к ней.

Миллиардер из Верхнего Ист-Сайда, глупый плейбой, от которой я не мог убежать, он снова поймал меня в ловушку своего безжалостного притяжения. Словно пытаешься сбежать из зыбучих песков. Чем сильнее пытаешься выбраться, тем быстрее они тебя затягивают обратно.

И все же... я хотел ее увидеть.

И был только один способ узнать, что она задумала. Мне нужно было использовать свои связи. Если я не мог открыто спросить у Джейн... я всегда мог спросить у Роу.

8. Пенн

Ноги сами понесли меня к его дому в нескольких кварталах от моего. Я вошел в лифт, который доставил меня в его апартаменты. Был не уверен дома ли он, но он почти никогда не выходил из дома без крайней необходимости. Десять лет назад он открыл штаб-квартиру «Крю» на Манхэттене, а затем быстро перестроил свой дом, включив в него собственный офис со стеной экранов для видеоконференций и совещаний. Маленький интроверт.

— Роу! — Крикнул я, отпуская Тотла с поводка, тот пустился бежать вперед.

Из его кабинета донесся приглушенный ответ, а затем смех. Я последовал за Тотлом и нашел Роу именно там, где и ожидал: он сидел за белым минималистским столом, уставленным компьютерными мониторами. Он взял Тотла к себе на колени. Никто не мог устоять против чар моей собаки.

Роу кивнул мне в знак приглашения войти в его священное рабочее пространство. Я ступил на деревянный пол и опустился в пустой белый шезлонг, к которому так и не привык.

— Что случилось? — Спросил я.

Роу пожал плечами.

— Работа. Дерьмо. Ты знаешь.

— Знаю.

— Ты здесь не просто так, — интуитивно сказал Роу.

Тотл свернулся калачиком у него на коленях и тут же заснул. Смешная собака.

— Я что не могу просто навестить тебя?

— Я — не Льюис, чтобы ты просто меня навещал.

Я фыркнул.

— Да, не Льюис.

Роу вернулся к клавиатуре и принялся печатать со скоростью света. Самое лучшее в Роу было то, что он всегда предоставлял мне свободу действий. Он никогда не давил. Никогда не заводил ничего не значащих разговоров, когда я хотел подумать. Он иногда пропускал социальные сигналы и был полностью одержим своим творением, и всеми техническими вещами. Но он был отличным парнем, отличным другом.

— Итак, — сказал я через несколько минут.

Роу выгнул бровь.

— Кэтрин нанесла мне визит.

— Приятный?

— Да. Думаю, да, Натали в городе, и она сфотографировалась в «Клубе 360» с Джейн Девни. Кэтрин пришла позлорадствовать.

— Ага. — Роу придвинул свой стул к другому монитору и начал печатать. — Эту? — Он повернул монитор так, чтобы я мог хорошенько рассмотреть лицо Натали на огромном экране компьютера.