Бессердечное богатство

Я готов был сказать, что ее мысли разъедали ее изнутри.

— Ты в порядке?

— Да. Нет. Не знаю. Кэтрин заходила, — тихо начала она.

Я вскочил на ноги и тихо выругался. Льюис сердито посмотрел на меня и махнул рукой, чтобы я сел и заткнулся.

— Чего она хотела?

— Ну, она сказала, что хочет меня утешить. Она решила, мне так кажется, что после всего, что произошло, мы расстаемся с Пенном, ей хотелось позлорадствовать. Я вспомнила, что ты сказал на концерте, что ей будет очень плохо, если мы с Пенн будем вместе. А потом она сказала еще кое-что, что просто... абсолютная чушь, такая нелепица. — У нее перехватило дыхание. — Это настолько нелепо, что не может быть правдой. Она пыталась разлучить нас любыми способами. Но она сказала, если я ей не верю, то могу спросить любого из вас... и вы скажете мне правду. И... я решила спросить тебя.

Мы оба застыли на месте, будто точно знали, к чему приведет крушение поезда, который мы уже не в силах были остановить.

— Конечно. Что она сказала? — Тихо спросил Льюис.

— Она сказала, что я всего лишь... результат пари. — Натали медленно выдохнула.

— Пари?! — Переспросил Льюис, не сводя с меня глаз, словно спрашивая, что я хочу, чтобы он ответил.

Но я не знал. Я не хотел, чтобы она узнала именно так, но, черт возьми, я не мог продолжать ей лгать.

— Да... она сказала, что это пари, что Пенн поспорил, что переспит со мной и заставит меня влюбиться в него.

Льюис выгнул бровь, и я наконец медленно отрицательно покачал головой.

— Никакого пари не было, Натали. Это Кэтрин пытается тебя запутать.

— О, — сказала она с глубоким вздохом. — Хорошо, хорошо. Так я и думала. Но просто... у меня были всякие мысли в голове, и я решила уточнить. Я знала, что ты мне именно это скажешь.

Льюис прищурился, глядя на меня.

— Всегда. Эй, мне пора уходить. Ты еще хотела что-нибудь спросить?

— Нет, спасибо. Я подожду Пенна. Спасибо, Льюис.

— В любое время, Натали.

Он повесил трубку, а затем поднялся на ноги.

— Ты заставляешь меня лгать ради тебя!

— Чем это отличается от любого другого раза?

— Она спросила меня прямо, и я ей солгал. — Он широко развел руками в гневе.

— Через три дня все закончится!

— Неужели ты настолько слеп и глуп? Кэтрин никогда этого так не оставит. Натали должна узнать правду.

— Я знаю. Знаю, но сейчас не самое подходящее время.

— У тебя никогда не бывает подходящего времени, — выплюнул Льюис. — Ты заварил эту кашу. Ты не сможешь все время это скрывать от нее.

— Я не собираюсь ее обманывать. Я переживаю и забочусь о ней и не хочу причинять ей боль. Просто хочу, чтобы все это закончилось.

— Ты невероятен, — сказал Льюис и покачал головой, направляясь из комнаты. — У тебя есть такая девушка. Удивительная, красивая, уверенная в себе, веселая, блестящая девушка. Девушка, за которую любой парень готов умереть, а ты сидишь и говоришь: «Давай подождем три дня, надеясь, что все как-то самом собой разрешиться». Так вот хочу тебе сообщить, что не разрешиться.

— Господи, Льюис. С каких это пор тебя это вообще стало волновать? — Потребовал я ответа.

Я смотрел на своего лучшего друга и едва узнавал его. Все годы, что мы были знакомы, Льюис всегда прикрывал мою спину. Он был тем, кто обычно подстрекал меня к выходкам. Усиливая все, делая еще хуже. Всегда был там, когда все шло наперекосяк. А теперь вот это?

— Потому что ты ее не заслуживаешь, — прорычал он мне через всю комнату, сжав руки в кулаки, глубоко дыша. Затем он разжал руки, придя в себя. — Ты не заслуживаешь такой потрясающей девушки.

— Что, черт возьми, это значит? — Потребовал я ответа. И тут я понял то, чего не замечал раньше. Этого просто не могло быть. — Она тебе... нравится?

— Ты только сейчас сообразил? — С сарказмом спросил Льюис.

— Что? Как же так? Когда? — Запнулся я.

— Я решил, что она великолепна, как только Натали вошла в пляжный домик и накричала на тебя. А потом, когда она пила прямо из бутылки виски и держалась против нас, всей команды. Находясь совершенно не в своей стихии, но была такой живой и естественной. А потом миллион раз еще. Но покорили меня ее слова... — Льюис поднял руки, будто едва мог произнести их. Я едва узнавал его. Я никогда не видел его таким. — Именно ее книги покорили меня по-настоящему.

— Ты читал ее книги? Даже мне она не дала прочитать ни строчки.

Он пожал плечами. Но его следующие слова леденили мне душу.

— Ты должен рассказать ей о пари... или это сделаю я.

— Ты же несерьезно.

Но глядя на него... я понял, что он говорит на полном серьезе.

Я ДОЛЖЕН ЕЙ РАССКАЗАТЬ.

Я смотрел на лифт, который вез в мой пентхаус, и думал, как, черт возьми, я собираюсь ей все рассказать. Я потеряю ее тогда. Она была такой потрясенной, когда звонила Льюису. И я готов подтвердить слова Кэтрин... это только сломает ее. И еще кое-что в довершение всего.

Но я все равно должен был ей рассказать. Это был бы правильный поступок.

Я поднялся на лифте и стал ждать, когда Тотл прибежит меня встречать. Я почесал ему голову.

— Ладно, Аристотель, облегчи мне задачу. Помоги мне.

Я поцеловал его в макушку и последовал за ним внутрь квартиры.

Но когда я вошел, то увидел, что Натали сидит на диване, всхлипывая.

— Натали? — Спросил я, шагнув к ней и заключив ее в объятия в едином порыве.

— Звонили из... агентства по сдачи загородных домов... — выдохнула она сквозь рыдания.

— О, черт, уже? — Думаю, Ларк не успела раньше поговорить с моей матерью. Вот черт!

— Они сказали, что... меня уволили. Они удаляют мой аккаунт и отправляют... окончательный расчет.

— Прости, детка. Мне очень, очень жаль.

Я покачивал ее в руках, как тогда, в пляжном домике. Один удар за другим, им не было конца и края.

— Нет, Пенн, это ты извини, — сказала она, вытирая глаза. — Мне не следовало говорить тебе многие вещи. Я злилась. А теперь вот это. Не знаю. Я не могу держать себя в руках.

— Эй, тебе не за что извиняться. Не за что.

— Уверен? Мы оба были на нервах, я тоже разозлился после разговора с матерью. Мне тоже не следовало тебе многое говорить.

Я приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в глаза.

— Забудь об этом. Я сожалею, что так получилось с агентством. Я пытался поговорить с Ларк, чтобы она как-то вразумила мою мать, но она должно быть опоздала.

— Что ж, спасибо за попытку. В любом случае это было неизбежно. — Плечи Натали снова затряслись. — А потом появилась Кэтрин, которая вела себя как последняя стерва.

— Чего она хотела?

— Ничего. Она вела себя так, будто хотела мне помочь, но в действительности она влюблена в тебя и пытается нас разлучить.

Ее голубые глаза смотрели в мои, такие доверчивые, я понял, что должен ей сказать.

— Натали, мне... нужно с тобой поговорить.

— Хорошо, — неуверенно сказала она и вытерла глаза. — Я сейчас в полном беспорядке. Сегодня был не самый легкий день.

— Подозреваю, что нет, не самый легкий.

— В чем дело?

— Я... — я открыл рот, чтобы сказать, готовый произнести слова. Но не смог. — Моя... моя мать устроила все это из-за меня. Ты здесь не причем.

— Я понимаю, что она сказала, Пенни, ты не должен винить себя.

— Нет, она сказала, что не будет звонить в агентство, если... если я вернусь работать в компанию.

— Ну, это ужасно! — Воскликнула Натали. Ее глаза снова стали злыми. Грусть сменилась яростью. — Она не должна так поступать с тобой. Это шантаж. Как она смеет использовать твою привязанность ко мне против тебя?

— Но... мне следовало бы согласиться, — впервые произнес я о чем думал вслух. — Это спасло бы твою карьеру.

— Какой ценой? — ахнула она. — Потерей карьеры, жизни, страсти и души? Нет, Пенн, это не правильная сделка. И если ты думаешь, что я буду винить тебя за то, что ты не согласился, то ошибаешься.

— Это еще не все, — осторожно заявил я.

— Что еще?

Мне следовало ей возразить. Нужно было сказать настоящую причину, по которой это была моя вина. Но ее взгляд... Это выражение обожания в ее глазах. Я не мог лишиться его, я не мог его разрушить. Даже если это была иллюзия. Я не мог разбить ее сердце окончательно.

— Я хочу, чтобы ты осталась со мной, — произнес я.

Она кивнула.

— Хорошо. Я останусь до рейса в субботу.

— Нет, Натали. — Я взял ее руки в свои. — Я хочу, чтобы ты переехала ко мне совсем.

— Пенн, это так... так быстро.

— Я знаю. Я никогда в жизни не делал ничего подобного. Но для тебя, Нат, все реально. Переезжай ко мне. Оставайся в Нью-Йорке. Давай разберемся со всем вместе. Здесь.

— Нет, — тихо ответила она.

— Что?!

— Прости, но... нет.

— Нет?! — Ошеломленно переспросил я. От шока у меня отвисла челюсть. Я никогда не думал, что она откажет. Даже через миллион лет.

— Нам еще рано жить вместе. Мы ведь только начали. Мне нужно вернуться домой. Вернуться в Чарльстон и обдумать свой следующий шаг по жизни. Я не могу остаться здесь и выработать план действий. Но... я не хочу, чтобы то, что я вернусь домой, стало для нас концом. — Она снова взяла меня за руку. — Я знаю, что это будет нелегко, но мы что-нибудь придумаем.

— Ты не останешься? — Спросил я, все еще пребывая в шоке.

— Нет, не останусь.

37. Натали

Я сказала нет.

Я все еще не могла поверить, что действительно произнесла это слово.

Я была так потрясена. Пенн Кенсингтон просил меня переехать к нему. Это было за пределами мечты. Мне так хотелось сказать «да». Так сильно хотелось. Но... я не могла, когда вся моя жизнь пошла под откос.

И я не знала, как с ним буду прощаться.

Пенн остановил «Ауди» у Международного аэропорта Кеннеди. Мой самолет улетал домой через два часа, но, к ужасу Пенна, я предпочла приехать пораньше.

Он поставил машину на стоянку, вышел из машины и пошел вытаскивать из багажника мои чемоданы.

Я поцеловала в голову Тотла и прижала его к себе.

— Обещаю, обещаю, обещаю, что вернусь тебя навестить, милашка. Ты мой маленький человечек, понимаешь? Придется тебе позаботиться о Пенне, пока я буду у себя дома. Но не позволяй ему экономить на вкусняшках. Веди себя хорошо. — Я снова поцеловала его. Слезы навернулись на глазах. Мне так не хотелось расставаться с ним. — Я люблю тебя.

Затем я усадила его обратно на пассажирское сиденье и закрыла дверцу. Уходя, услышала его вой, отчего споткнулась. Уф! Уйти от него было труднее, чем от Пенна. Тотл понятия не имел почему я уезжаю. Он точно ничего не понимал про перелеты и моменты приехать навестить. Он был всего лишь милым, беззащитным маленьким щенком, которого я обожала. И я хотела взять его с собой.

— Ты точно знаешь, что я не смогу позаимствовать у тебя щенка? — Спросила я Пенна, стоя на тротуаре рядом с моим первым чемоданом.

— Точно знаю, что не можешь взять Аристотеля. — Он поставил второй чемодан рядом с первым. — Какими средствами еще я могу заставить тебя вернуться ко мне?

Я рассмеялась.

— Ну, у меня есть идеи какими.

— Правда? — спросил он, притягивая меня к себе и целуя, пока я не стала отстраняться, чтобы глотнуть воздуха.

— Ну, с такими проводами я, конечно, вернусь.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты вообще уезжала.

— Мне тоже, — пробормотала я.

— Ты можешь остаться.

— Знаю, но не могу.

Он кивнул.

— Понимаю. Если бы ты собиралась изменить свое решение, то уже изменила бы его. А теперь мне придется идти на эту вечеринку одному.

— Я даже не могу поверить, что ты пойдешь на вечеринку к своей матери. После всего, что она сделала с тобой, пытаясь тебя шантажировать.

Он вздохнул и приподнял одно плечо.

— Это единственная вечеринка в году, на которой я обязан присутствовать. Станет все еще хуже, если я не появлюсь.

— Ну, надеюсь, что дом будет выглядеть красиво. Пришлешь мне фотографии украшенного дома для такого события. Я с нетерпением ждала этого момента.

— Обязательно.

— Советую тебе… много выпить, и постараться не обращать внимания на свою мать.

— Мне будет тяжело там без тебя. Я не могу себе представить, как буду смотреть на этот дом и не видеть тебя в каждом углу, на каждой поверхности.

— Ты сейчас представляешь меня голой? — Спросила я, пытаясь разрядить обстановку.

— Всегда, Нат. — Он снова поцеловал меня. — Я буду скучать по тебе.

— Знаю. Я тоже буду скучать по тебе. — Я попыталась отстраниться, но он только крепче держал меня, целуя так долго, что я была уверена, что кто-то обязательно сделает нам замечание, предложив снять комнату.

Наконец, он неохотно отпустил меня, заправляя мои серебристо-белые волосы за ухо.

— Напиши мне, когда прилетишь.

— И ты тоже.

Он улыбнулся той очаровательной улыбкой, которая завоевала мое сердце и завоевывала меня снова и снова, но я заметила в ней грусть. Я схватила свои чемоданы и ушла, пока не передумала. Потому что, если бы мне пришлось еще раз взглянуть на его улыбку, я бы точно осталась.

У нас были свои взлеты и падения. Были разногласия. Мы были из разных миров. Но в конце концов... мы подходили друг другу.

И мне это очень нравилось.

С сердцем, застрявшим в горле, я шагала по аэропорту. Я встала в невероятно длинную очередь, чтобы сдать багаж, прошла проверку безопасности. Затем прогуливалась по большому аэропорту, пока не нашла свой выход. Я посмотрела на часы и застонала.

До взлета оставался один час девятнадцать минут.

Я готова была поклясться, чтобы найти свой выход на посадку, мне казалось, ушло гораздо больше времени. Я плюхнулась в кресло и вставила наушники, чтобы заглушить шум. Затем сделала селфи и отправила его Пенну. Он ответил фотографией Тотла на пассажирском сиденье «Ауди» с текстом:

«Он тоже скучает по тебе.»

Я сфотографировала себя надувшейся на стуле. Это было почти невозможно.

Пришло еще одно сообщение, я посмотрела, но с удивлением обнаружила, что оно было от Эми.

«Ты действительно сегодня возвращаешься домой? После того как парень попросил тебя переехать к нему? Я не могу в это поверить, что ты решила вернуться.»

«И я тоже.»

Потому что я честно не могла в это поверить. О чем я вообще думала?

«Мы говорили о двух сценариях, Нат. Ты влюбляешься. Он нет. Ты возвращаешься домой с разбитым сердцем. Или ты заводишь с ним интрижку, ничего к нему не испытывая, потом возвращаешься домой и заводишь здесь серьезные отношения. Ни тот, ни другой вариант не происходит! У тебя третий сценарий, который мы даже не могли представить. Вы оба влюбились друг в друга. Он хочет, чтобы ты осталась.…»

«Я знаю, Эми. Я знаю.»

Пришло еще одно сообщение от Пенна. На этот раз оно было с текстом, который гласил::

«Возвращайся скорее домой.»

«И где же мой дом?»

Эми снова прервала нашу переписку с Пенном.

«Если ты знаешь... тогда зачем возвращаешься? Оставайся с ним!»

«Я знаю, что мы с тобой не рассматривали такой сценарий, но и не предполагали, что я потеряю работу. К тому же, несмотря на то, что я переживаю за него, даже не знаю, доверяю ли я ему окончательно.»

«И ты думаешь поймешь, когда между вами будет тысяча миль?»

«Нет…»

«У тебя была такая возможность в жизни. Я люблю тебя до безумия, Нат, но ты совершаешь глупость.»

Я ничего не ответила. Я не знала, что сказать.

У меня были веские причины, когда я заявила Пенну, что не могу остаться, так мне казалось тогда. Я хотела стать независимой. Мы были знакомы немного времени. Я не знала, могу ли доверять ему во всем, через что мы прошли. Мы пришли из двух разных миров. Мне все еще нужно было разобраться в себе, прежде чем я смогу разобраться в «нас». Но когда прозвучал сигнал о посадке, казалось, я не могла вспомнить ни одну свою причину. Только то, что я решила улететь от него.

Мой телефон зазвонил, я поняла, что проигнорировала его. Пришло еще полдюжины сообщений от Эми, которые я проигнорировала, открыв сообщение от Пенна на мой вопрос о доме.

Он прислал фотографию нашего пляжного домика, которую мы сделали как-то. Я была в том самом пресловутом белом платье, в котором он меня впервые увидел. Он был в шортах цвета хаки и поло. Я смеялась как дура, пока он целовал меня в щеку и щелкал фотокамерой на телефоне.

И под этой фотографией было написано только одно слово – «Дом.»

Я вскочила с места.

— О боже, я такая идиотка.

Женщина рядом со мной посмотрела на меня так, словно я действительно была идиоткой и сошла с ума. Но я проигнорировала ее, взвалила сумку и сумочку на плечи и выбежала из терминала. Я вырвалась на выход в зал до вылетов и прибытий.

Я поймала первое попавшееся такси, запрыгнула на заднее сиденье.

— Куда? — спросил водитель.

— Ист-Хэмптон.

Мое дыхание вырывалось клубами после бега из аэропорта, мой багаж полетит в Чарльстон без меня, но мне было все равно. Такси уже отъезжало, я направлялась к пляжному домику. Потому что не могла улететь. Я не могла уехать из Нью-Йорка, не сказав Пенну одну вещь. Не сказав, что на самом деле чувствую... что люблю его.

38. Пенн

В этот момент Натали летит своим рейс, направляясь домой.

Я позволил ей ускользнуть из моих рук. Вот так она и исчезла. Она сказала, что хочет работать. Что мы будем общаться по видео и навещать друг друга, но это не одно и то же. И мы оба это знали. Она уже начала отстраняться, как только сказала «нет». Я не хотел, чтобы это прощание в аэропорту было долгим, но я по-королевски облажался. И я только усугублю ситуацию, когда расскажу ей об этом чертовом пари.

Может нам и удастся спасти ситуацию. По крайней мере, я надеялся, что мы могли бы попробовать и остаться вместе.

Я разберусь с этим после этой проклятой вечеринки.

Несколько часов, проведя здесь, и я захочу улететь в Чарльстон сегодня же вечером. Я свернул на подъездную дорожку к коттеджу «Кенсингтон», как делал уже много раз за последние два месяца. Коттедж выглядел все так же, и все же я знал, что он пуст. Ее там не было.

Каждый дюйм этого места напоминал мне о ней. Я был не уверен, что когда-нибудь смогу войти внутрь, не видя ее здесь. Все те часы, что мы провели вместе, писали, шутили, размышляли, трахались. Этот дом теперь принадлежал ей в моих воспоминаниях.

Я взял Тотла на поводок и вошел в дом. Тотл рванул с места в прыжке. Он был так рад вернуться. Он оглядел всех этих странных собравшихся людей, казалось, искал... ее.

— Что ты делаешь со своей собакой на вечеринке? — спросила меня мать.

— Я не могу его бросить, — прямо ответил я. — Я отведу его в спальню на время вечера, он будет вести себя там хорошо.

— Надеюсь, ты будешь хорошо себя вести на этом мероприятии, Пенн. Этот вечер очень важен для моей карьеры.

Я смерил ее пустым взглядом.

— Конечно. Я буду хорошо себя вести.

Потом я протиснулся мимо нее и вернулся в хозяйскую спальню. Позже ее займут, но сейчас для Тотла это было знакомое место, поэтому я решил оставить его здесь. Я завел его внутрь и закрыл за ним дверь.

Я больше не собирался быть тем Пенном, как с Натали. Я должен был стать отстраненным, неприступным, даже изощренным. Я должен был надеть маску Верхнего Ист-Сайда. Ту, которую я надевал, чтобы вписаться в эту толпу, когда-то принадлежавшую мне, погружаясь в то дерьмо, которое они извергали. Чтобы не смущать мать на этом важном мероприятии, где присутствовала почти все политическая элита Нью-Йорка. Хотя мне ничего этого не хотелось в данный момент.

Но я вырос в этом мире и натянуть на себя эту кожу было второй натурой для меня. Так же легко, как дышать.

Натали здесь не было, так что все было не по-настоящему, одна игра и пафос.

Даже я сам.

Я прошелся по комнате, пожимая руки и целуя «детка» метафорически, конечно. Очаровывал домохозяек и улыбался их дочерям. Я проделывал все то, что от меня ожидали. То, что я всегда делал. В чем я был очень хорош. Но ничего приятного в этом не было. Даже три стакана бурбона, которые я выпил, чтобы справиться с этим невыносимым подхалимажем, не помогали.

Три номера телефона, предложение скрыться на пляже и роман с женой сенатора штата — с меня было довольно. Я бросил на какой-то поднос номера телефонов и потянулся за следующим стаканом бурбона.

— А, младший братец снова в деле, — произнес Корт. Он стоял, прислонившись к кухонному столу и с издевкой ухмылялся мне.

Я прищурилась, но ничего не ответил. Просто налил себе выпить и сделал большой глоток.

— Где твоя новая подружка? — спросил он. — Я думал, она появится вместе с тобой, или ты уже ее бросил, променяв на другую?

— Я не хочу обсуждать с тобой Натали. Хочешь верь, хочешь нет.

— Ах, Натали! Так ее звали, — сказал он, будто только что вспомнил. — Она была очень сексуальной. Маленький ангел. Может была дьяволом в постели?

Я стиснул зубы и проигнорировал желание дать ему в морду, чтобы выбить из него окончательно это дерьмо.

— Пошел ты, Корт.

Тут в кухню вошла Джейн Девни. На ней было невзрачное синее платье и туфли на каблуках. Ее пепельно-светлые волосы были собраны в пучок.

— Привет, малышка, — проворковал Корт.

Она улыбнулась ему.

— А, вот и ты. Я только что разговаривала с сенатором Камберлендом о новой инициативе, над которой он работает в области чистой энергетики. Не думала, что ты здесь.

Он притянул ее к себе и ухмыльнулся, как дурак. Мой брат... дурак из-за любви? Нет, мне это померещилось. Джейн, скорее всего была для него всего лишь средством для достижения определенной цели или кратковременной интрижкой, от которой он был не в состоянии отказаться.

— Как ты с ним справляешься? — Потребовал я у нее ответа.

Джейн оглянулась на меня.

— А?

— Не обращай на него внимания, — сказал Корт. — Он просто завидует.

Я фыркнул и поднял бокал за них.

— За тот день, когда я буду завидовать моему брату придурку.

Корт предупреждающе прищурился, но я уже шел на выход из кухни. Враждовать с Куртом никогда не было разумной идеей. Ему нравилось нажимать на кнопки, но не нравилось, когда над ним начинали подтрунивать.

Я развернулся и врезался в другую великолепную молодую блондинку, тут же узнав ее.

— Анна Инглиш, — сказал я с широкой улыбкой.

— Пенн Кенсингтон.

Анна была лучшей подругой Ларк по юридической школе. Она была стопроцентной лос-анджелеской, и это было настолько очевидно заметно в этой толпе бледных людей в тусклых черных одеждах. Слава богу, что здесь появился хоть кто-то, кого мне не нужно было избегать.

— Ларк тебя пригласила?

— Да, я случайно оказалась в городе.

— Чем занимаешься?

— Рекламой знаменитостей. Дела идут хорошо.

— Превосходно. И ты недавно, как я слышал, вышла замуж, верно?

Она усмехнулась.

— Да, этим летом. Свадьба была маленькой.

— Ну конечно, когда выходишь замуж за кинозвезду вроде Джоша Хатча.

Она рассмеялась и махнула рукой.

— Ничего особенного. Здесь он просто Джош. Но в любом случае, было приятно наверстать упущенное, мне кажется, Ларк искала тебя. Она сказала, что они встречаются в библиотеке. Надеюсь, это что-то тебе говорит.

— Говорит. Спасибо, что передала мне ее просьбу.

— Всегда пожалуйста. Пойду поищу еще выпить, — сказала она, поднимая пустой стакан и направляясь на кухню, где я только что оставил брата, пожелав ей удачи.

Я выбрался из толпы и направился в библиотеку. Неудивительно, что я не видел никого из моих друзей здесь. Должно быть, они все это время скрывались в библиотеке. Не то чтобы я с нетерпением ждал разговора с ними, зная, о чем будет предстоящий разговор.

И я шел в библиотеку на свой страх и риск.

Кэтрин развалилась в шезлонге у окна, ее длинные стройные ноги были обнажены, а платье сваливалось с плеч. Она выглядела собранной, как будто позировала портретисту. Льюис уткнулся носом в книгу, которую, вероятно, схватил с полки. Роу сидел за столом, напряженно глядя в компьютер. Ларк первой подняла голову со своего места у входа, когда я вошел.

— Привет, ты пришел, — сказала она.

— Я здесь уже давно. Не знал, что вы все забились сюда.

— Прости, что я... не смогла помочь, ну, ты понимаешь, о чем я?

Я поднял руку.

— Это не твоя вина. Даже не беспокойся об этом. Ты здесь с Томасом?

Она прикусила губу.

— Ну, сегодня он не смог приехать. Его вызвали в офис. Я собираюсь отправиться за ним после этой вечеринки. Думаю, все будет хорошо.

— Вот и хорошо.

— Может, перейдем к тому зачем мы собрались? — Крикнула Кэтрин со своего места. Она подняла руки над головой, вытянувшись в манящей позе.

Льюис захлопнул книгу и посмотрел на меня. С того дня мы с ним не разговаривали. Я не рассказал Натали о пари, и я почти не мог смотреть ему в глаза, зная, что у него тоже были к ней чувства.

— Итак, где она? — Раздраженно спросил Льюис.

— Ее здесь нет, — ответил я.

Смех Кэтрин начался как хихиканье, тихое и хриплое, затем перешел в почти маниакальное кудахтанье.

— Ее ... здесь нет?

— Нет, она улетела. Сейчас летит к себе домой обратно в Чарльстон.

Ларк нахмурилась.

— О Пенн, мне так жаль. Я знаю, как ты к ней относишься.

— Ну, это все решает, не так ли? — Спросила Кэтрин, запрокинув к потолку голову, ухмыляясь, как чеширский кот. — Я выиграла.

— Она влюбилась в меня. Это было пари, — рявкнул я.

— Мы заключали пари, что ты приведешь ее сюда, а потом спросим у беспристрастного судьи, который подтвердит, действительно ли она влюбилась в тебя. — Кэтрин сбросила обе ноги с шезлонга и встала. — Ее здесь нет. Некого судить. Ты. Проиграл.

Я открыл рот и тут же закрыл. Она была права. Черт возьми. Натали должна была здесь появиться, тогда бы я выиграл.

— Но ты рассказала ей о пари. Это было против правил.

— Вообще-то никаких правил не было. Если ты хотел правила, то должен был их озвучить, — промурлыкала она.

— Ты ей ничего не рассказал? — Спросил Льюис.

— Нет, — выдавил я сквозь стиснутые зубы. — Столько всего произошло, она потеряла все. Я не хотел расстраивать ее еще больше и говорить об этом. Она тогда точно решила, что возвращается домой. Я скажу ей, только... не тогда, когда она лишилась средств к существованию.

— Жалко, — проворчал Льюис. Он засунул книгу, которую читал, обратно на полку. — Ты даже этого не можешь сделать как положено.

— Слушай, это не твое собачье дело.

— Что с вами происходит? — Тут же спросила Ларк.

— Может ты скажешь им, Льюис?

Льюис сердито посмотрел на меня.

— Ничего особенного не происходит.

— Что ж, я заинтригована, — сказала Кэтрин. — Вы что поссорились?

Я готов был выдать его тайну. Но когда посмотрел в умоляющие глаза моего лучшего друга, парня, с которым я рос, я не мог так поступить с ним. Даже если бы он так поступил со мной.

— Нет, — сдался я. — Льюис дал мне хороший совет, которому я не последовал. Он прав, что злится на меня.

Глаза Льюиса расширились, будто он не мог поверить, что я не выдал его. Но я не был таким уж жестоким, чтобы рассказать о его чувствах, особенно в присутствии Кэтрин.

— Честно говоря, я разочарована в тебе, Пенн, — сказала Кэтрин, неторопливо двинувшись в мою сторону. — Я ожидала более трудной борьбы. Думала, ты покажешь мне свою темную сторону Верхнего Ист-Сайда. Того плохого мальчика, которого ты все время пытаешься заткнуть и запрятать в себя поглубже своими скучными лекциями о добре и зле.

— Тот Пенн умер, — ответил я ей.

— Все в этой комнате знают, что это ложь. Он не мог умереть, он по-прежнему в тебе, прячется в самой глубине. Но я заставлю его выйти наружу. — Она провела пальцем по моей груди. — Сегодня ночью.

Я оттолкнул ее руку.

— Хватит.

— Вы, ребята, — сказала Ларк, с тревогой переводя взгляд между нами. — Может вам не стоит продолжать по поводу этого пари? Это была самая глупая вещь с самого начала.

— Я не испытываю радости от ваших действий и ваших ожиданий, — вмешался Льюис. — И все, что вы сотворили — только причинили неприятности нам, команде.

Все разом вскочили, чтобы высказать свою точку зрения. Если бы мы были так внимательны два месяца назад в бассейне.

— Пари было заключено, — крикнула Кэтрин, перекрывая всех остальных. — Если бы ты победил, я бы должна была выйти замуж за Кэмдена. Но я же не жалуюсь.

— Ох, конечно, — выплюнул я в ответ.

— Я выиграла, поэтому трахну тебя. — Кэтрин пожала плечами. — Таковы были условия. Вот что я смогла получить, когда решила играть по-крупному, Пенн. Может в следующий раз ты действительно будешь играть, а не распускать слюни.

— Ах ты сука…

— Довольно! — Взревел Роу, заставив нас всех замолчать. — Пари было заключено. В тот вечер мы все согласились. Ты не можешь ничего оспорить, так что хватит. Я чертовски устал от этого. Натали здесь нет, мы не можем сказать наверняка влюбилась ли она в тебя или нет. Итак, по правилам, Кэтрин победила. Может, мы все заткнемся и двинемся дальше?

39. Натали

Поездка на такси заняла целую вечность и стоила целое состояние.

Но мне было все равно, когда я вбежала по лестнице и попала на вечеринку к мэру. Было полно политиков и ее друзей. Все были одеты одинаково, как будто собирались на похороны. И вот я оказалась здесь в белом платье и сандалиях, с волосами, собранными в пучок. Никакой косметики. Ничего, кроме моей единственной сумки и клатча. Наверное, на их взгляд я была похожа на бродягу, случайно зашедшую в их толпу.

К счастью, мэра поблизости не было. Я извинилась и поспешила через гостиную. Дизайнер потрудился на славу, было очень красиво. Но я пришла не восхищаться красотой пляжного домика, к которой, если уж быть честной, тоже приложила руку.

Мне нужно было найти Пенна. Я должна была ему все сказать.

Я поплелась на кухню, заметив знакомое мужское лицо. Глубоко вздохнула и двинулась к нему.

— Корт? — Позвала я.

Он взглянул на меня и нахмурился.

— Ты заблудилась, любовь моя?

— Я — Натали. Мы встречались на Хэллоуин. Ты не видел Пенна?

— Ах да. Маленькая подружка Пенна. Я подумал, что он тебя бросил.

— Э, нет. Не видел ли ты его?

— Совсем недавно он пытался меня вывести из себя.

Я чуть не закатила глаза, но сдержалась.

— Ты не знаешь, куда он пошел?

— Думаю, он потрусил в библиотеку. Он все равно тебя бросит, не стесняйся тогда заглянуть ко мне. — Он подмигнул.

Я с отвращением покачала головой и протиснулась мимо него. Он казался таким же подлым, как описывал его Пенн. Особенно потому, что я была почти уверена, что его собственная девушка стояла всего в нескольких шагах от меня, когда он делал мне не двусмысленные намеки. Просто очаровательно ничего не скажешь.

Библиотека находилась за углом, ближе к главной спальне. Я знала план коттеджа наизусть, поэтому бросилась прямо к двери. И только положила руку на дверную ручку, как услышала повышенные голоса, доносящиеся из библиотеки.

Я на секунду застыла. Кто там кричит? И о чем? Может Пенна там вообще нет, а Корт решил подшутить и отправил меня в какую-то западню. Я ворвусь, а там занимаются сексом или ругаются и спорят, и выставлю себя полной идиоткой. Я отпустила дверную ручку и прижалась ухом к двери. Лучше узнать, что там происходит, пока не сделала ничего ужасного.

— Пари было заключено!

При этих словах я нахмурилась. Это определенно был голос Кэтрин. Но кому она это кричала?

— Если бы ты победил, я бы вышла замуж за Кэмдена. Но я же не жалуюсь.

Я выпучила глаза. Вышла замуж за Кэмдена? Никто не предполагал, что Кэтрин на самом деле выйдет за него замуж. Это была глупость с самого начала, с которой Кэтрин надеялась тянуть, как можно дольше, насколько хватит ее терпения и терпения Кэмдена, ведь понятно же, что Кэтрин пыталась найти кого-нибудь получше.

Потом кто-то ответил, но слишком тихо, и я не расслышала.

— Я выиграла, поэтому тебя трахну.

От этих слов у меня скрутило живот. О боже, у меня было такое чувство, что я поняла, с кем она разговаривала. Нет, нет, нет.

— Таковы были условия. Вот что я смогла получить, когда решила играть по-крупному, Пенн. Может в следующий раз ты действительно будешь играть, а не распускать слюни.

Мой желудок опустился еще ниже. Пенн. Она... говорила это Пенну. Пари было настоящим. Пари, о котором предупреждала меня сама Кэтрин, это правда. А условия... то, что говорила Кэтрин. Она выходит замуж за Кэмдена или трахается с Пенном.

— Довольно! — Взревел Роу. — Пари было заключено. В тот вечер мы все согласились. Ты не можешь ничего оспорить, так что хватит. Я чертовски устал от этого. Натали здесь нет, мы не можем сказать наверняка влюбилась ли она в тебя или нет. Итак, по правилам, Кэтрин победила. Может, мы все заткнемся и двинемся дальше?

Я не думала.

На обдумывание не было времени.

Я не контролировала свои действия.

Просто распахнула дверь библиотеки и вошла в комнату.

— Ого, значит, пари было настоящим.

Пять пар глаз одновременно повернулись ко мне. У Кэтрин отвисла челюсть. Льюис сделал шаг в мою сторону. Ларк в шоке прикрыла рот рукой. Даже Роу выглядел удивленным. Но Пенн. Я уставилась на Пенна, он выглядел одновременно потрясенным и обрадованным. Он хотел обнять меня и спросить, что я здесь делаю. Зацеловать меня до упаду и забрать подальше от этих ужасных друзей.

— Натали, что ты здесь делаешь? — Спросил Пенн. Он прошел мимо Кэтрин, направившись ко мне.

— Не надо! — Выплюнула я, остановив его рукой. Во мне бушевал такой огонь. Гнев затопил все внутренности, опалив тело. — Значит, Кэтрин говорила правду. Вау. А я ей не поверила, потому что не могла даже предположить, что вы все настолько мелкие идиоты, что решили пойти на такое. — Я рассмеялась. — Наверное, я ошибалась. Не думала, что ты настолько глуп.

— Натали…

Я смотрела на него огнем тысячи солнц.

— Чтобы вам всем стало ясно, Пенн не проиграл. Я здесь. И я явно в него влюбилась, что отказалась от полета, вызвала такси, чтобы рассказать ему о своих чувствах, как последняя идиотка.

Лицо Пенна исказилось от боли. Но я не испытывала к нему никакой жалости в данный момент. Он сам все сотворил.

— Ну вот. Пари окончено. И вы все можете идти нах*й.

Я выбежала из библиотеки.

Пенн выбежал из библиотеки следом за мной. Я слышала его шаги позади. Я устроила сцену, когда ворвалась в дом. Но меня не волновало, что люди на нас открыто пялятся. Или то, что только что появилась мэр, наблюдая за нами ошеломленными глазами. Мне было наплевать на всех. Кроме того, что я решила приехать, совершив невероятную глупость, а все в очередной раз обернулось против меня.

— Натали! — крикнул Пенн, когда мы ворвались в гостиную.

— Оставь меня!

Я оттолкнула с дороги какую-то светскую даму и рывком распахнула дверь. Попыталась захлопнуть ее перед носом Пенна, но он удержал дверь и поспешил за мной.

— Натали, пожалуйста, позволь мне объяснить.

Он потянул меня за руку, пытаясь остановить. Я так быстро обернулась и сильно ударила его по лицу. Звук разнесся в тишине. Его ошеломленного взгляда было достаточно.

Я выдернула свою руку.

— Не прикасайся ко мне. Никогда больше не прикасайся ко мне.

— Я это заслужил. — Его глаза были широко раскрыты и полны мольбы. Полны преданности, которой я наслаждалась в течение двух месяцев, а это оказалось все ложь.

Я ненавидела его. Ненавидела его за этот взгляд. И за то, что от этого взгляда у меня всегда подкашивались ноги.

— Да, заслужил.

— Прошу тебя, позволь мне все объяснить.

Я сердито смотрела на него.

— Что объяснить? Что ты играл со мной? Опять? Чертовый приз, Пенн? — Я чуть не кричала на него. — Что все было ложью? Для тебя все было чертовой игрой. Моя жизнь — это не игра! Я — человек. Ты не можешь играть со мной, как кукловод, дергая за ниточки.

— Нет, все не так, клянусь. С тобой все было не так.

— Ты заключил пари! Ты на самом деле решил поставить, сможешь ли трахнуть меня и заставить в тебя влюбиться. Ты решил поиграть с человеческой жизнью! Моей жизнью. И что я получила от твоей игры? Несколько недель секса, теперь без работы, без жилья, с разрушенными планами.

— Я не ожидал, что все так закончится.

— Понятно, что не ожидал! Потому что с тобой никогда такого не случиться. И никому из твоих друзей нет дела до того, что вы губите жизни других людей! И девчонка Адди пыталась тогда меня предупредить, — сказала я, качая головой, испытывая отвращение к самой себе. — Но я была тогда слишком тупа, явно засунув голову в задницу, чтобы поверить ей.

— Натали, мне очень жаль, что так вышло. Но я рад, что у нас были эти месяцы. Я не предполагал, что мы влюбимся друг в друга и так все получится.

— Ты вообще сам себя слышишь? — Я раздраженно покачала головой. Потом повернулась и зашагала по подъездной дорожке.

— Натали, постой.

— Нет, ты постой! Я не хочу ничего от тебя слышать! Я больше ничего не хочу слышать из твоих уст. Ты не сможешь исправить то, что сделал. В Париже ты лгал и манипулировал мной, но то, что было в Париже ничто по сравнению с тем, что произошло сейчас. Как тебе удалось одурачить меня еще раз.

— Все было по-настоящему. Пари было глупой идеей. Заключая пари, я притворялся, потому что хотел сблизиться с тобой. Но мои чувства — реальны, — попытался он уверить меня.

— Тебе не нужно было притворяться! — Закричала я на него.

Я остановилась, посмотрела ему в глаза, напоминающее прекрасное голубое небо, которые лгали, когда все остальное разваливалось. Я не могла выносить его взгляд. Я больше не могла этого выносить.

Я повернулась к нему. Не со слезами на глазах, а со злостью. Никаких слез, только пустота. Это был конец. Все было кончено. Пенн Кенсингтон сделал все, что мог, чтобы разрушить все остатки романтики в моей душе.

Мой голос был спокоен, когда я произнесла:

— Ты помешен на всем этом дерьме по поводу этики. И ты считаешь, что этично ставить на чью-то жизнь? Что это правильно? Ты исследуешь, изучаешь и учишь, что такое счастье, что такое хорошая жизнь, как жить по законам этики. Но ты не живешь ими сам.

— Нат…

— У тебя нет этики, Пенн. Ты лицемер. Мошенник. — Я проглотила боль, нахлынувшую в груди. — Ты думаешь, что стоишь выше всех в Верхнем Ист-Сайде, но, на самом деле, ты волк в овечьей шкуре. Притворяешься хорошим парнем, хотя ничем не отличаешься от любого из них.

— Прости, что я не могу все изменить.

— Загадай желание на звезду. — Я расстегнула браслет на запястье и бросила его к его ногам.

Затем повернулась и пошла прочь.

— Натали, пожалуйста, позволь мне хотя бы отвезти тебя.

Я продолжала идти.

— Мне больше не требуется твоя помощь. Мы закончили. Не пытайся связаться со мной.

Я шла по подъездной дорожке, которая вела к главной дороге и к городу. Я шла и шла. И я оставила Пенна, Верхний Ист-Сайд и весь Нью-Йорк, оставила все в зеркале заднего вида.

Эпилог

Год спустя

— Ты поможешь мне с этой картиной? — Спросила Эми.

Я оторвала взгляд от компьютера и увидела, как она пытается поставить какое-то массивное произведение искусства для своей новой выставки в галерее. Я вскочила на ноги и помогла ей поставить эту штуку на место.

— Разве ты не должна использовать своего реального помощника, чтобы он тебе сделал это?

— Эй, ты же здесь!

— Да, но я пытаюсь работать.

— Уф, тебе не нужно работать!

— Как скажешь, Эми. Мне все же нужно написать еще одну книгу. Издатель не удовольствуется только одной.

— Думаю, тебе стоит просто покупаться в своих дивидендах какое-то время.

Я закатила глаза на свою лучшую подругу и вернулась к компьютеру, где уставилась на чистую страницу, которая должна была стать началом моей следующей книги. Но в голову ничего не приходило, соответственно писать было не о чем.

Мой телефон громко зажужжал, и я посмотрела на него.

— Эй, Эми, это Кэролайн. Я отвечу.

— Ладно! — крикнула она из-за другой картины.

— Привет, Кэролайн, — сказала я с улыбкой, выходя из галереи на Кинг-Стрит в Чарльстоне. Дом, милый дом.

— Натали, дорогая. Я рада, что дозвонилась тебе. Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно, ты же знаешь. Нервничаю. Беспокоюсь о выпуске книги на следующей неделе.

— Все будет хорошо. Я бы не беспокоилась об этом, — сказала она с сильным северным акцентом. — Я говорила с Джиллиан, и она сказала, что предзаказ просто зашкаливает.

Как только я вернулась из Нью-Йорка, мне позвонила Кэролайн. Я получила предложение от Хартфилда на свою книгу. Существенное предложение. А потом пришло еще одно. И еще одно. А потом книга отправилась на аукцион, где все издатели могли купить права на издание на торгах. Всего было тринадцать издательств.

Я чуть не свалилась в обморок, когда Кэролайн позвонила мне и сообщила о семизначном гонораре. Издательство «Уоррен Паблишинг» выиграло торги, и я подписала контракт на свою первую книгу с издательством «Джиллиан эдитинг».

Это была мечта и кошмар одновременно.

Потому что, конечно же, только эта книга могла попасть на аукцион.

Книга, которую я написала, живя в пляжном домике с Пенном в течение двух месяцев.

— Итак, Уоррен хочет устроить для тебя вечеринку по случаю выхода книги в Нью-Йорке. Они приглашают всех очень важных людей и внеплановых читателей, которые обожают твою книгу. У меня есть для тебя билет на самолет, забронирована гостиница, в общем все готово. Издатель сказал, что они все уладили. Они даже устроят тебе экскурсию по Уоррену и встречу с высшим руководством. Я уверена, что они будут рады услышать, над чем ты работаешь в данный момент. Ничего официального, просто на уровне разговоров.

Кэролайн бубнила о вечеринке и моей встрече с Уорреном, а я замерла. Вечеринка в Нью-Йорке.

— Кэролайн, я могу как-нибудь... не лететь в Нью-Йорк?

— Ты что, шутишь? Конечно, ты не можешь это пропустить. Они уже обо всем договорились. Это очень важное событие.

— Хорошо, — тихо произнесла я.

— Ты можешь взять с собой и свою подругу Эми. Мы можем купить ей тоже билет, если тебе с ней будет легче.

— Да, это было бы здорово.

— Тогда все готово. Увидимся в следующий вторник в Нью-Йорке, когда весь мир увидит твой дебютный роман.

Кэролайн что-то говорила еще несколько минут, прежде чем повесить трубку. Но меня охватила паника. Нью-Йорк. Я наконец-то возвращалась туда, где была разрушена моя жизнь, отчего я полностью изменилась. Наверное, мне не стоило так беспокоиться.

Нью-Йорк был большим городом.

Там жили миллионы людей.

Какие у меня шансы столкнуться с кем-нибудь из тех знакомых?

«Бессердечная фортуна»#2