Бэтмен

7

Это должно быть где-то здесь. Уаксмен… Уорнер… Уотсон…

Кто-то тронул Вики за плечо, и она увидела перед собой скоросшиватель с надписью «Уэйн, Брюс».

Перед ней стоял улыбающийся Элли Нокс. Она выхватила папку из его рук.

— Я как раз её и ищу.

Папка была очень тонкой.

— А я — то думал, что мы работаем вместе, — Нокс покачал головой. — Я теряю доверие к тебе. Ты ведь бываешь в обществе этого странного типа.

Она открыла папку. Там почти ничего не было. Во всяком случае, заметки типа «Брюс Уэйн посещает создателей Общественного фонда» или «Брюс Уэйн вручает средства новому сиротскому приюту» не могли рассказать о том, что ей было нужно.

Слова Нокса разозлили её. Довольно!

— Будь любезен, занимайся своей работой и не вмешивайся в мои дела.

— Я только хотел, чтобы ты не забывала про свою работу, — извиняющимся тоном промолвил Нокс.

— Я и не забываю!

Господи, никогда ещё Вики не была такой злой.

— И я тоже, — не успокаивался Нокс, — я должен защищать своего товарища по работе. Видите ли, он собирает японское оружие! Наверное, с не меньшим успехом он коллекционирует и свои успехи у женщин!

Вики стукнула кулаком по папке.

— Откуда у тебя подобные сведения, Нокс? В этой папке нет ничего, кроме пустой рекламы. Ни фотографий. Ни историй. Ничего. И это очень подозрительно! Откуда у него деньги? Чем он занимается целый день? Кто он такой?

Она сердито швырнула папку на пол и вылетела из комнаты.

— Да кому всё это нужно? — крикнул ей вдогонку Нокс.

Это нужно ей, — стукнув дверью, поняла Вики. Для неё это было очень, очень важно.

Она будет ждать столько, сколько нужно. Вики припарковала машину на расстоянии одного квартала от Уэйн Манора. Рано или поздно что-то должно проясниться. У нёс было точно такое же чувство, как и тогда, когда она работала в Корто Мальтезе.

Кто такой Брюс Уэйн? Будь она менее расстроена, впервые увидев эту папку в редакции «Глоб», она поняла бы, что что-то там не так. Но тогда она просто запихнула её обратно. Вполне возможно, что Элли Нокс оставил какие-то материалы для себя.

Только связавшись с другими коллегами — спортивным обозревателем (когда-то у них был школьный роман) из конкурирующей газеты «Готэм Геральд» и женщиной-телекомментатором, с которой она подружилась, ещё работая манекенщицей, — она поняла, что в отсутствии сведений в данном случае нет ничего необычного. Это делается в целях конспирации.

Архив редакции газеты «Геральд» был таким же скудным и малоинформативным, как и в «Глоб». В нём преобладали новости и светская хроника. Странно, что и там, и здесь совершенно отсутствовали фотографии. Правда, ещё была сфера интересов телевидения. Но и в архивах телестудий она не обнаружила видеозаписи с Брюсом Уэйном, хотя её подруга уверяла, что помнит, как передавала хронику целого ряда событий, участником которых он был.

Но можете ли вы представить себе плейбоя-миллионера, ежедневно общающегося с богатыми и знатными людьми, который никогда не фотографируется? Нет, такое просто невозможно. Для этого необходимо сознательно устранять все возможности быть сфотографированным. И даже если преуспеть в этом, всегда найдётся кто-нибудь, вроде той же Вики, кто снимет вас скрытой камерой, когда вы меньше всего этого ожидаете. И что тогда вы будете делать?

Разумеется, если у вас столько денег, сколько у Брюса Уэйна, размышляла она, всегда можно выкупить снимки у какого-нибудь работника газеты или телевидения, нуждающегося в дополнительном заработке. Но зачем ему эго?

Наверное, прав был Элли Нокс, когда назвал Уэйна странным типом. Чем больше пыталась Вики что-нибудь о нём разузнать, тем меньше она понимала что-либо, но чувствовала, что коснулась какой-то тайны, которая могла потянуть за собой и её.

Кто такой Брюс Уэйн? Если она начала это расследование, возможно из оскорблённой гордости, то сейчас профессиональное чутьё поможет ей найти путь к истине.

Не на такую напал. Что бы ни скрывал Брюс Уэйн, это недолго останется тайной.

Её мысли прервало появление на территории Уэйн Манора какого-то человека, одетого в длинное чёрное пальто. Он шёл от дома к калитке. Вики думала, что это какой-нибудь местный работник, пока не навела на него телеобъектив.

Это был Брюс, и одет он был совсем не так, как одеваются плейбои-миллионеры; сейчас он был похож на простого рабочего. Он остановился, надел тёмные очки и направился в сторону центра города. Под мышкой у него был какой-то длинный свёрток.

Вот ещё одна загадка, подумала Вики. Но и её она разгадает. Она вышла из машины, захватив с собой свой незаменимый телеобъектив. Вики тихо закрыла дверцу машины — даже на таком расстоянии надо соблюдать осторожность — и быстро зашагала в том же направлении, что и Брюс Уэйн.

Она следовала за ним в течение получаса.

Через десять минут они вышли за пределы богатого квартала, в котором находился Уэйн Манор, и очутились в той части города, где преобладали двух— и трёхэтажные дома представителей среднего класса с характерными маленькими лужайками перед ними, а затем — в районе высоких многоквартирных домов. Ещё десять минут — и они оказались среди полного запустения: многие дома были заброшены, повсюду были выбиты стёкла, на пустырях и в закоулках громоздились груды мусора. Раньше она и представить себе не могла, как близко расположен Уэйн Манор к этим кварталам. Такова особенность больших городов: вы живёте на богатой улице, а за углом могут селиться бедняки.

Она шла примерно на расстоянии трёх домов от Брюса, приноравливаясь к его шагу, стараясь держаться на расстоянии, но и не упуская из виду. Он шёл, не оглядываясь, и, казалось, был полностью погружён в свои мысли.

В заброшенных кварталах некоторые из местных обитателей окликали её: свистели, пытались назначить свидание, делали и иные, не столь вежливые предложения. Молодой женщине не полагается ходить одной в этой части города. Но она не думала об опасности. Правда, у неё могли отобрать камеру; надо спрятать её. Она не думала, что ей могут причинить зло среди белого дня, при прохожих. В худшем случае она сумеет защитить себя, чему научилась ещё в Корто Мальтезе.

Её больше беспокоило то, что Брюс может услышать насмешки и обернётся. Но он продолжал шагать, поглощённый собой.

Перед тем как войти, в переулок, Брюс обернулся. Вики прибавила скорость, боясь потерять его из виду. Она узнала это место. Они были рядом с Седьмой авеню, не так далеко от центра города.

Она остановилась на углу и сделала шаг назад. Переулок кончался тупиком, упираясь в высокую кирпичную стену. Некоторое время Брюс стоял, разглядывая её, потом взглянул на небо, потом — в дальний угол переулка. Перешагивая через рваные пакеты с мусором и мятые коробки, он направился к этому углу, отбросив ногой несколько мешавших пройти консервных банок.

Вики подняла камеру вверх. Ей надо было захватить объективом более крупный план.

Брюс развернул свёрток, что-то вынул из него, потом немного повернулся — и Вики увидала у него в руках две розы на длинных стеблях.

Вики щёлкнула затвором объектива.

Брюс встал на колени, обратившись лицом прямо в угол, и положил на грязный разбитый асфальт две розы — одну рядом с другой — словно совершал жертвоприношение. Одной рукой он прикрыл глаза.

Вики ещё раз щёлкнула затвором.

Уэйн встал, отбросил в сторону жестянку. Он возвращается! Она еле успела укрыться в тени мусоровоза.

Брюс не видел её. Он всё ещё находился во власти переживаний, приведших его сюда. Он свернул за угол и пошёл вниз по Брод-стрит, направляясь к площади. Вики продолжала следовать за ним.

Неожиданно за Брюсом увязался уличный мим. Он был в странном костюме с выкрашенным белой краской лицом. Вики он не понравился. Мим изображал одну из типичных сценок — хождение по воображаемой стене. У него это не очень хорошо получалось. Впрочем, она никогда не обращала внимания на уличных клоунов.

Увидев впереди, на ступеньках мэрии, взволнованную толпу, Брюс в нерешительности замедлил шаг.

Вики пробралась вперёд, чтобы всё увидеть и выяснить, что происходит, не спуская в то же время глаз с предмета своего наблюдения.

Люди в толпе постоянно перемещались, так что она могла наблюдать за тем, что делалось в центре. Там стоял один из главарей местных гангстеров по имени Рикорсо — Вики его узнала. Его сопровождали двое накачанных телохранителей и элегантный господин с вкрадчивыми манерами — должно быть, адвокат. Как она поняла, большую часть толпы составляли журналисты, среди которых был и Элли Нокс.

Она посмотрела на то место, где секунду назад стоял Брюс, но он исчез.

— Итак, вы это подтверждаете? — спрашивал какой-то репортёр. — Гриссом передал вам все свои дела?

Прежде чем ответить, Рикорсо бросил взгляд на своего адвоката.

— Мистер Гриссом просил меня оказать ему личную услугу и взять руководство делами на себя до его возвращения.

— Бо-же мой! — скандируя, произнёс Нокс. — Какой щедрый подарок! Вы, наверное, были с ним очень близки. Не играли ли вы с ним вместе, будучи детьми?

На лице Рикорсо появилась глупая ухмылка; вокруг рассмеялись.

— Пахнет непросохшими чернилами, ребята, — добавил Нокс. — Я уверен, вы можете всё это доказать. Глупо задавать вопросы, не правда ли? Конечно же, вы это докажете!

Вики оглянулась. Лишь на какую-то секунду она потеряла Брюса из виду, а теперь не могла его найти на этой шумной площади. Зато на ней появилось несколько уличных клоунов— мимов — шесть, по меньшей мере. Они взбирались на воображаемые звёзды, шли навстречу ветру — в общем, проделывали обычные свои номера. Вики даже подумала, что, возможно, это было какое-то шоу.

Она направилась к Ноксу. Рядом с ним стояли другие фотографы. Элли кивнул ей. Она услышала голос адвоката.

— У нас есть свидетели, — говорил он официальным, монотонным голосом. — Подпись Гриссома не вызывает никаких сомнений.

— Да, не вызывает! — перекрыл вопросы репортёров пронзительный голос. — Я сам видел его! Я был там!

С этими словами через толпу репортёров протолкался ещё один человек в костюме мима с лицом, нарисованным мелом. От собратьев его отличали кроваво-красные губы.

— Я всё видел, — повторил вновь пришедший мим. — Он поднял раненую руку и подписал документ собственной кровью. Вот этой ручкой!

Он достал из кармана бутафорскую ручку размером не меньше четырёх футов, потом улыбнулся Рикорсо и снял в знак приветствия цилиндр, под которым оказались зелёного цвета волосы.

— Хелло, Винни, — пропищал он. — Это я, твой дядюшка Бинго! Пожалуй, пора расплатиться!

С этими словами он воткнул стальной наконечник огромной ручки прямо в шею Рикорсо. Рикорсо упал, схватившись рукой за проткнувший его горло предмет.

Кто-то вскрикнул. Другие мимы вытащили автоматы из своих балахонов и стали стрелять в воздух. Репортёры разбежались кто куда.

Вики пригнулась за припаркованным автомобилем. Повторяется то, что она видела в Корто Мальтезе. Нокс спрятался сзади. Она осторожно выглянула, чтобы посмотреть, что происходит на площади. Там, посреди всего этого бедлама абсолютно невозмутимо, словно в трансе стоял Брюс Уэйн.

Вики махала ему рукой из всех сил.

— Брюс! Пригнитесь!

Брюс словно не слышал её. Он зашагал, сначала медленно, потом всё убыстряя шаги, прямо к миму, совершившему кровавую расправу.

Мим же шёл в другую сторону и хохотал не переставая. Внезапно прямо перед ним остановился автомобиль. Мим спокойно открыл дверцу и сел внутрь. Машина умчалась прочь.

Остальные клоуны бросились к другим машинам и через секунду тоже укатили. Красные сигнальные огни растаяли вдали. Кругом стояла тишина, которую прерывали чьи-то рыдания.

Вики выбежала из своего укрытия.

— Брюс! — позвала она.

Сначала он, казалось, не слышал её. Она подбежала ближе. Наконец, он обернулся. По его лицу струился пот, глаза были похожи на две глубокие впадины, словно он больше месяца не спал. Но что особенно поражало в его лице — это выражение печали и отчаяния, делавшее его похожим на маленького мальчика, потерявшего всё, что у него было.

— Прости меня, Вики, — прошептал он, повернулся и убежал, скрывшись в толпе.

— Брюс! — ещё раз позвала она. Но он исчез.