Безжалостные короли

14. Жас

Кингстон неохотно ушел, закончив сканирование большей части дома и заднего двора. Хорошая новость — мы не нашли никаких дополнительных устройств наблюдения. Плохая новость в том, что я не могу отрицать, что кто-то следит за мной и только за мной. Вопрос в том, кто и зачем? Несмотря на мои прежние заявления, я действительно напугана всем этим. Остаток дня я провела, лежа на шезлонге у бассейна, а вечером смотрела фильм в игровой комнате. К счастью, этот дом такой огромный, что я ни с кем не столкнулась, кроме мисс Уильямс, когда она спросила, не хочу ли я поужинать. Я вернулась в свою спальню только тогда, когда это было необходимо, а когда я забралась в кровать, заснуть было нелегко.

— Все ли прошло хорошо с доктором, мисс Жасмин? — Фрэнк открывает передо мной дверь машины, его огромные бицепсы напряжены под рукавами.

Боже, этот мужчина — просто зверь. Обычно он одет в рубашку на пуговицах, поэтому я никогда не видела его мускулы на виду, но сегодня на нем черное поло. Фрэнку, вероятно, около тридцати, но он хорошо выглядит и очень мил. Я втягиваю воздух, когда до меня доходит, как сильно он понравился бы моей маме. Черт, я бы посоветовала ей пригласить его на свидание, если бы я каким-то образом знала его, когда она была еще жива.

Фрэнк вскидывает бровь.

— Мисс Жасмин? Вы в порядке?

— О да, в полном порядке, — я машу воображаемыми помпонами, пытаясь стряхнуть с себя мрачные мысли. — Прием прошел хорошо. Я получила зеленый свет, чтобы завтра вернуться в школу. Ура!

Фрэнк смеется, прежде чем закрыть дверцу и скользнуть на переднее сиденье.

— Я рад это слышать.

По правде говоря, как бы ни раздражала меня эта душная академия, это еще одна причина избегать моей спальни, так что я с нетерпением жду возвращения. К тому же, домашнее обучение — это отстой. Серьезно. Я считаю себя достаточно умной — мой средний балл 4,0 подтверждает это, — но статистика не является моей сильной стороной, и мне определенно пошло бы на пользу обучение в классе. Я могу только надеяться, что теперь, когда на моей стороне есть Эйнсли и предполагаемые короли Виндзора, другие ученики перестанут меня донимать.

***

— Жасмин, приятно видеть, что ты так хорошо выглядишь.

Я спускаюсь по лестнице и делаю глубокий вдох. Это первый раз, когда я вижу донора спермы после того, как вернулась домой. Кингстон сказал мне, что Чарльз заходил в больницу в ночь, когда меня госпитализировали, но потом он уехал из города. Мне и раньше было достаточно трудно держать язык за зубами при виде этого человека. Теперь, когда я знаю, что он, вполне возможно, продает людей с целью получения прибыли, это будет еще сложнее.

— Спасибо, — я заправляю прядь волос за ухо, напоминая себе, что нужно сосредоточиться и свести свои слова к минимуму.

— Жасмин, ты прекрасно выглядишь, дорогая, — Маделин, моя мачеха, наклоняется вперед и целует меня в обе щеки, прежде чем занять место рядом с моим отцом, взяв его под руку. — Я вижу, ты надела свою Виндзорскую форму. Могу предположить, что сегодня ты возвращаешься в школу?

Нормальные родители не стали бы задавать этот вопрос. Но, опять же, нормальные родители также не стали бы уезжать из страны на трехнедельный отпуск после того, как их дочь подверглась жестокому нападению и была оставлена умирать.

Я приподнимаю брови.

— Я бы носила это в любой день недели, это так модно! Тот факт, что я возвращаюсь в школу, — просто совпадение.

Мэдлин делает вид, что не уловила моего сарказма, но ее поджатые губы говорят об обратном.

— Что ж, я рада слышать, что все идет хорошо с твоим выздоровлением. Ты выглядишь прекрасно, как всегда.

Мой взгляд перемещается от ее идеально уложенных светлых волос до жемчужно-розового лака на ногтях ее ног.

— А ты выглядишь особенно загорелой.

Мэдлин прихорашивается, как будто это комплимент. Это не так — женщина практически оранжевая. Я уверена, что она загорает не только обычным, но и аэрозольным загаром.

— Спасибо. Мы с твоим отцом прекрасно провели время в Кабо, — она поворачивает голову и улыбается ему. — Правда, дорогой?

Чарльз смотрит на свою жену так, словно она муха, ползающая по куче дерьма.

— Мы всегда так делаем.

Я показываю большим пальцем через плечо в сторону входной двери.

— Ну, мне пора идти. Кингстон должен быть здесь с минуты на минуту, чтобы забрать меня.

Черты лица Мэдлин сжимаются, прежде чем маска Степфорд возвращается на место.

— Ты все еще встречаешься с мальчиком Дэвенпорта?

— Я не уверена, что встречаться — это подходящее слово, но мы общаемся, — вроде того.

Она разглаживает воображаемые складки на своем белом платье.

— Понятно.

Кажется, она собиралась сказать что-то еще, но Чарльз поднял руку, чтобы остановить ее.

— Хватит, Мэдлин. Пусть девочка идет в школу. Теперь, когда она чувствует себя лучше, мы можем оставить все это позади и двигаться дальше.

Э… нет, мы не можем, придурок.

— Я не думаю, что это возможно, пока виновные не предстанут перед судом. Любой, кто готов совершить такое отвратительное преступление, заслуживает того, чтобы на него завели уголовное дело.

Черт. Наверное, не стоило этого говорить.

Ледяные голубые глаза Чарльза подозрительно сужаются.

— Да, конечно. После того, как преступники предстанут перед судом, мы сможем оставить все это позади.

Мы смотрим друг на друга, читая язык тела друг друга. Его взгляд говорит о том, что он король этих джунглей и никто не посмеет бросить ему вызов. Мой говорит: испытай меня, старик.

Лицо моего отца краснеет, когда он поправляет галстук.

— Хорошего дня в школе, Жасмин. У меня есть дела, которыми нужно заняться.

С этими словами он разворачивается на каблуках и идет в сторону коридора, ведущего в его кабинет. Мэдлин все еще стоит прямо передо мной, очевидно, ожидая, пока ее муж уйдет за пределы слышимости.

Я кладу руку на бедро.

— Ты хочешь что-то сказать?

Впервые с тех пор, как мы встретились, настоящая Маделин выходит на сцену. Ее перистые глаза горят яростью, когда она делает шаг вперед, так что ее огромные сиськи практически упираются мне в грудь. В хороший день мой рост составляет пять футов четыре дюйма, а Мэдлин — пять и десять, когда она носит каблуки, так что она возвышается надо мной.

— Слушай сюда, девочка. Кингстон Дэвенпорт принадлежит Пейтон. Ты. Не можешь. Обладать. Им. Лучше разорвать эту интрижку, или что бы это ни было, прежде чем это зайдет дальше. Они поженятся после окончания школы, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить это. Поверь мне, когда я говорю, что ты пожалеешь, если попытаешься.

— Неужели весь тот яд, который тебе вкололи в лицо, попал в твой мозг? — насмехаюсь я. — Ты и твоя дочь ненормальные. Независимо от того, будем мы с Кингстоном вместе или нет, он никогда не женится на Пейтон.

Черт. Определенно не стоило этого говорить.

Оранжевое лицо Маделин становится вишнево-красным.

— Ты маленькая…

— Мэдлин!

Обе наши головы поворачиваются в направлении рокочущего голоса. Лицо донора спермы розовее, чем у его жены, только его гнев явно направлен на нее, а не на меня. Что ж, это приятная перемена.

Как только она оправляется от шока, маска Мэдлин прочно возвращается на место.

— Дорогой, это не то, чем кажется.

У Чарльза подрагивает челюсть, а его мясистые кулаки сжимаются по бокам.

— Мне нужно поговорить с тобой в моем кабинете.

— Но, — бормочет она.

— Сейчас же! Делай, что тебе говорят, или столкнешься с последствиями!

Мэдлин бросает взгляд на меня, а затем переводит взгляд на мраморный пол и проносится мимо моего отца, словно ее задница горит. Черт, не могу сказать, что я ее виню. Этот чувак сейчас довольно пугающий.

— Ты! — он указывает на меня пальцем. — Иди в школу!

— Считай, что я ушла, — я легкомысленно машу рукой, прежде чем выбежать за дверь.

Я на мгновение прислоняюсь к одной из колонн, чтобы перевести дух. Черт возьми, что это было? Кингстона все еще нет, но у меня нет желания ждать и рисковать столкнуться с Чарльзом или Мэдлин. Я отправляю сообщение Кингстону, пока иду по длинной подъездной дорожке.

Я: Время прибытия? Мне нужно убраться из Доджа.

Кингстон: Я веду машину с включенной функцией «Не беспокоить за рулем». Я увижу твое сообщение, когда доберусь до места.

Черт. Ну, по крайней мере, я знаю, что он уже в пути. Дэвенпорты живут в том же закрытом поселке, что и я, так что я знаю, что это ненадолго. Мой телефон звонит, когда я дохожу до конца подъездной дорожки, и на экране появляется лицо Кингстона. Я улыбаюсь, когда вижу фотографию, которую он сделал в парке. Должно быть, он обновил свою контактную информацию, пока я не видела.

— Привет. Ты далеко?

Я слышу гул его двигателя на заднем плане.

— Подними голову

Широкая черная Agera RS Кингстона летит по дороге и останавливается прямо передо мной. Думаю, звук двигателя доносился с соседней улицы и через телефон. Я кладу трубку и убираю сотовый во внутренний карман пиджака. Я огибаю машину, когда он открывает странную дверь на петлях. Однажды я назвал ее странной дверью, а Кингстон повел себя как большой ребенок, сказав, что это двугранные синхро-бла-бла-бла-что-то-там-двери. Мальчик очень трепетно относится к своей машине. Хотя, полагаю, если бы я потратила неприличную сумму денег на машину, я бы тоже была чувствительна к ней.

Он хмурится, когда я сажусь в машину и пристегиваю ремень безопасности.

— Что случилось?

— Почему ты думаешь, что что-то случилось?

Кингстон бросает на меня взгляд: «Ты шутишь?».

— Ожидание в конце подъездной дорожки было довольно большой уликой, но ты также выглядишь потрясенной.

Я указываю в сторону дороги.

— Начни вести машину, и я тебе расскажу.

Он переключает передачу и выезжает на дорогу. Во время короткой поездки в школу я вспоминаю весь этот безумный разговор с Чарльзом и Мэдлин. Часть меня действительно беспокоится за Мэдлин после того, как увидела, как разозлился мой отец, но другой части на это наплевать. Для ясности, я не думаю, что у мужчины есть веская причина бить женщину, но после того, как эта сука угрожала мне, я определенно думаю, что она заслуживает хорошей взбучки. Может, у нее отберут кредитки. Это, вероятно, опустошит ее.

Кингстон заезжает на парковку и глушит двигатель.

— Блядь.

— Да, в общем-то. Было немного страшно видеть его таким злым, хотя в кои-то веки это было направлено не на меня. Даже когда я вывожу его из себя, он никогда не выглядел таким разъяренным, как тогда. Его голос был громким. Как будто эхо разносилось по всему дому. И что за чушь про — столкнуться с последствиями? Кто так разговаривает со своим супругом?

Его красивые карие глаза сверлят меня.

— Тебе нужно убираться из этого дома, Жас.

— Нет, Кингстон. Я больше не собираюсь с тобой спорить.

— Если он так бушует, значит, он теряет контроль, что, я уверена, еще больше выводит его из себя. Чарльз Дэвенпорт страстно желает предстать перед миром спокойным и расчетливым. Судя по всему, он все больше и больше перестает притворяться с тех пор, как ты появилась рядом. Думаю, твое присутствие выводит его из себя.

— Тот факт, что я выгляжу почти в точности как женщина, которую он неоднократно насиловал и оплодотворил, вероятно, имеет к этому большое отношение, — пробормотала я.

— Тем больше причин для того, чтобы ты убралась оттуда.

— Опять же, этого не произойдет.

Он проводит рукой по лицу.

— Господи, блядь, Иисусе, женщина.

Я вызывающе вскидываю подбородок и устремляю на него острый, как бритва, взгляд.

— Не смей меня обманывать! В самом худшем случае, если он выкинет свое дерьмо, я смогу за себя постоять.

Кингстон одаривает меня жестокой ухмылкой.

— Правда? Как на озере?

Я разинула рот.

— Ты не просто так туда пошел! — Я распахиваю дверь и отстегиваю ремень безопасности. — К черту это дерьмо. И пошел ты, — я вылезаю из машины и ухожу так быстро, как только могу.

— Жас, подожди! — я успеваю пройти всего несколько футов, прежде чем Кингстон догоняет меня и тянет за руку.

Я резко оборачиваюсь.

— Отпусти меня!

— Просто подожди секунду, ладно? — кричит он. Понизив голос, он добавляет: — Мне жаль. Я беспокоюсь о тебе и направляю это в неправильное русло.

Вокруг нас собралась толпа, несколько человек держат свои телефоны поднятыми вверх.

— Не лезьте не в свое дело, придурки! — кричу я.

Хихиканье проходит сквозь толпу, и, конечно, ни один человек не делает попытки пройти дальше. Я подбрасываю им птичку и говорю себе не обращать внимания на их любопытные задницы.

— Мы можем просто пойти куда-нибудь и поговорить, пожалуйста? — спрашивает Кингстон.

— У меня нет на это времени, — я вырываюсь из его объятий и начинаю идти в сторону Линкольн-холла. — Все, что тебе нужно сказать, может быть сказано после того, как у меня будет время остыть. Мне нужно поговорить с учителем математики до начала занятия.

— Жас…

— С возвращением, малышка, — Бентли появился из ниоткуда. — Я смотрю, вы с пещерным человеком уже начали драму.

— Хватит, Бентли.

— Не лезь в это, Бент, — говорит Кингстон одновременно.

Бентли поднимает руки вверх в умиротворяющем жесте.

— Ладно, дети, я думаю, вам двоим нужен тайм-аут, — он обнимает меня за плечи. — Позволь мне проводить тебя в класс, красавица.

Я знаю, что это по-детски, но я показываю Кингстону язык и говорю: — С радостью. Забери меня подальше от этого придурка.

Эйнсли и Рид присоединяются к нам, зажав Кингстона между собой.

— С возвращением, Жас, — говорит Эйнсли.

Я коротко киваю ей.

— Спасибо.

Эйнсли берет под руку своего близнеца.

— Давай, брат. Давай прогуляемся и перестанем подкармливать этих придурков еще больше.

Кингстон с неохотой позволяет сестре вести его в противоположном направлении. В то же время мы с Бентли направляемся к моему классу статистики. Прямо перед тем, как мы с Бентли расстаемся, я замечаю Пейтон, Уитни и Имоджен, стоящих у стены, их полные ненависти взгляды устремлены на меня.

— Неприятности в раю? — насмешливо спрашивает Пейтон. — Похоже, все вернется на круги своя раньше, чем я думала.

Прежде чем у меня появляется шанс отчитать эту сучку, Бентли делает это за меня.

— Иди к черту, Пейтон, — усмехается он. — И перестань задерживать дыхание из-за Дэвенпорта. Если ты не получила записку, тебя отымели. Ты — конченная киска, и ничего больше, — Бентли окидывает всех трех девушек таким свирепым взглядом, что мне захотелось съежится. — Это относится ко всем троим.

Проклятье, я так привыкла к счастливому Бентли, что почти забыла, что он может быть таким черствым. Это немного раздражает. И, возможно, немного возбуждает.

Очевидно, у меня проблема.

Пейтон и ее подружки, как будто они заранее поставили хореографию, драматически вздыхают, откидывают волосы за плечи и с раздражением топают прочь. Блин, они удивительно синхронны.

— Спасибо, Бентли.

Он заключает меня в объятия.

— В любое время, детка.

Я хихикаю.

— Люди теперь вообще говорят детка?

Я чувствую, как он пожимает плечами, прежде чем поцеловать меня в макушку.

— Мне все равно, — он отстраняется и шлепает меня по заднице. — А теперь тащи свою сексуальную задницу в класс.

Я шутливо отдаю ему честь.

— Сэр, да, сэр!

— Умница, — Бентли дергает головой в сторону класса, в котором я должна быть. — Если ты не хочешь все бросить и пойти целоваться со мной, иди туда и научись чему-нибудь.

Это заводит мою задницу.

— Учиться!

Смех Бентли эхом разносится по коридору, когда он уходит. Перед самым поворотом за угол он оглядывается, как будто чувствует, что я смотрю, и подмигивает. Я качаю головой, входя в класс и садясь за свой стол.

Что мне делать с этим мальчиком?