Безумная страсть

Глава 6

За полчаса до полуночи Эйприл тихонько выскользнула из темного, погруженного в безмолвие дома. «Для слез нет ни времени, ни причин», - уговаривала она себя, торопясь к конюшне под фиолетовым покровом ночи. В конце концов, не навечно же она покидает родной дом! Менди отошлет письмо дяде Джеймсу, и он приедет в Пайнхерст. «Потом, когда мы с Олтоном обвенчаемся, я вернусь и вместе с дядей Джеймсом поможем отцу и сохраним Пайнхерст…»

Стояла безлунная ночь, и Эйприл приходилось полагаться лишь на собственную память. Вот уже показалась конюшня. В темноте она выглядела как массивная, зловещая тень. При других обстоятельствах Эйприл ни за что бы не рискнула отправиться сюда ночью, но сейчас было не до страхов. Олтон ждет у реки. Они уедут вместе, возможно, к его родным. А завтра на рассвете поженятся…

Поженятся! Эйприл невольно вздрогнула. Лежать в объятиях мужчины, отдавать ему свое тело… при мысли о том, что она не любит Олтона, у Эйприл заныло сердце. Конечно, со временем она, может быть, полюбит Олтона и уже сейчас готова его полюбить. Разве это не имеет никакого значения? Так успокаивала себя несчастная девушка. Да-да, она искренне хочет полюбить, сделать Олтона счастливым, стать ему хорошей женой. А кроме того, не надо забывать о том, что кругом идет война. Многие люди сейчас вступают в брак просто от отчаяния, а вовсе не потому, что так уж сильно влюблены. Война многое изменила в человеческом сознании.

Подойдя к конюшне, Эйприл опустила на землю два саквояжа со своими вещами. Тяжелая дверь, громко скрипнув, в конце концов открылась. Тут же пахнуло сеном и навозом. Послышалось конское ржание. Незадолго до наступления темноты Эйприл удалось запрячь в повозку смирную кобылу. К тому времени конюхи уже разошлись по домам, так что молодую хозяйку никто не видел.

Девушка подошла к лошади, взяла поводья и вывела ее во двор. Погрузив саквояжи на задок повозки, она подобрала тяжелые юбки и взобралась на грубую деревянную скамью. Кобыла двинулась вперед, и вскоре неказистый экипаж уже миновал миртовую аллею. Эйприл вздохнула свободно. Глаза ее постепенно привыкли к темноте, и она без труда различала дорогу.

Наконец до ее слуха донесся плеск воды. Вскоре она увидела впереди черную ленту реки и лодочный причал. Эйприл натянула поводья, и кобылка резко остановилась. Девушка так поспешно соскочила со скамейки, что чуть не упала.

- Олтон…

Она произнесла его имя так тихо, что оно потерялось в налетевшем порыве ветра. Обругав себя за трусость, Эйприл решила позвать громче, но и тогда ответа не последовало. Лишь ночной ветер продолжал свою неистовую пляску в ветвях тополей и кипарисов. Эйприл невольно вздрогнула, поплотнее завернулась в плащ и прижалась к кобыле, словно это смирное животное могло защитить ее от таинственной, зловещей темноты.

Ну чего она боится? Смешно, честное слово! Наверное, Олтона что-то задержало. Надо просто набраться терпения и ждать, причем спокойно.

Внезапно она услышала, как хрустнул лист. Эйприл стремительно обернулась и сквозь густые заросли уставилась на темную реку.

- Олтон, это ты? - позвала она дрожащим шепотом.

Звук донесся снова, на этот раз громче. Потом еще… Кто-то шел к ней.

- Олтон, отзовись, ради Бога! - Она нервно рассмеялась. - Зачем ты меня дразнишь?

Звук приближался, вот он уже в нескольких футах. Эйприл прижалась к кобыле. Тепло ее большого тела успокаивало.

- Олтон, ну ответь, пожалуйста…

Слезы показались у нее на глазах, и Эйприл даже не пыталась вытереть их. Пальцы сжали кожаную сбрую. Нет, Олтон не станет так ее пугать! Кто угодно, только не он… Мелькнула безумная мысль: успеет ли она взобраться на повозку и уехать? Да, надо уезжать, причем немедленно! В висках стучало, ее бил озноб, будто внезапно стало очень холодно. Надо приказать своему непослушному телу двигаться… но как, если страх сковал его?

- Привет, Эйприл!

Она стремительно обернулась, напряженно вглядываясь в темноту. Неужели здесь кто-то есть? Или это страх сыграл с ней злую шутку?…

- Ты что, даже не хочешь разговаривать со своей единственной сестрой?

- Ванесса? - выдохнула Эйприл, с трудом в темноте различая какую-то фигуру. - Дорогая, это действительно ты?

- Да, это действительно я.

В голосе Ванессы слышались насмешка и плохо скрытое раздражение.

- Ты что же это, всерьез решила, что сумеешь навсегда избавиться от меня, драгоценная сестрица?

- Избавиться от тебя?… - как эхо, повторила пораженная Эйприл.

- Да! Ты ведь это надумала. Как делала всегда… Ты решила убрать меня с дороги и заполучить Пайнхерст для себя одной.

- Ах, Ванесса, это неправда! - Эйприл сделала шаг к сестре, но что-то удержало ее. Судорожно глотнув, она продолжала: - Я так о тебе беспокоилась, молилась, чтобы с тобой ничего не случилось…

- Перестань лгать, Эйприл! За восемнадцать лет я хорошо изучила твои уловки. Да, если захочешь, ты можешь быть очень убедительной. Только я тебе не верю!

- Я не лгу! - в отчаянии выкрикнула Эйприл. - Ну почему ты мне не веришь, Ванесса? Я не имела никакого отношения к тому, что произошло в тот вечер - вечер нашего бала… Но давай не будем спорить об этом сейчас. Скажи лучше: почему ты ни разу не пришла повидать меня? И как узнала, что я сегодня буду здесь?

Ванесса презрительно усмехнулась.

- Повидать тебя, драгоценная сестрица? Да ведь ты сама сделала все для того, чтобы этого не случилось! Неужели ты не понимаешь, что если бы я появилась в доме, папа снова избил бы меня, а то и прибил до смерти? От сумасшедшего всего можно ожидать…

- От сумасшедшего? Да кто тебе такое сказал? Он болен, это правда, но…

- Болен! - Ванесса словно выплюнула это слово, не скрывая своего презрения к отцу. - Значит, он пытался сегодня утром изнасиловать тебя лишь потому, что у него инфлюэнца? А ведь пытался это сделать, не так ли? В последние месяцы на него вообще временами находит… Он принимает тебя за нашу мать, ведь так?

- Кто тебе это сказал? - негодующим тоном спросила Эйприл. - Кроме того, я хотела бы знать, откуда тебе стало известно о моем приходе сюда! Может быть, ты все-таки объяснишь мне, Ванесса, что происходит!…

Ванесса подошла ближе. Теперь Эйприл могла видеть ее лицо, но ненависть, которую источала сестра, она почувствовала еще раньше.

- Я узнала от Менди, что ты будешь здесь! Точно так же, как узнавала от нее обо всем, что творится в нашем доме, с тех пор как меня оттуда выгнали! Эта девочка очень предана мне. Я знаю, что ты собираешься выйти замуж за Олтона, несмотря на возражения отца…

- Если ты хотела видеть меня, - прервала ее Эйприл, - то почему не прислала с Менди записку? Мы могли бы где-нибудь встретиться и поговорить. У меня нет причин тебя ненавидеть. Я всегда тебя любила и…

Из темноты метнулась рука и с такой силой нанесла ей пощечину, что у Эйприл голова пошла кругом.

- Заткнись! - истошно завопила Ванесса. - Сейчас же закрой свой поганый, лживый рот! Любила? Да ты постоянно строила против меня козни, только чтобы отец отказался от меня и лишил наследства! Хотела одна завладеть Пайнхерстом… А я ведь знаю, наша земля приходит в упадок прямо на глазах, потому что отец свихнулся и не может ею управлять. Ты недостаточно хитра и не сумеешь отобрать у него Пайнхерст, ну, а у меня-то хитрости хватит! Ни отец, ни ты теперь не сможете мне помешать…

Эйприл чувствовала, как в ней начинает закипать гнев.

- Как ты посмела меня ударить? Обвинять в чудовищных поступках, которых я не совершала? Да ты сама, очевидно, сошла с ума! Вот погоди, сейчас придет Олтон…

Снова в воздухе раздался резкий, отвратительный смех. Откинув назад непослушные волосы, Ванесса с издевкой осведомилась:

- Неужели ты всерьез полагаешь, что Менди отнесла ему твою записку, дурочка? Да она сказала Олтону то, что я велела ей сказать: мол, ты не желаешь его больше видеть, потому что ни за что не пойдешь против воли своего дорогого отца!

Ванесса умолкла, чтобы перевести дыхание. Эйприл с ужасом ждала продолжения, и оно не замедлило последовать.

- Девчонка также передала Олтону, что ты его не любишь, замуж за него не выйдешь и просишь, чтобы он оставил тебя в покое. Небось он теперь так зол на тебя, что не придет, даже если ты будешь умолять его об этом на коленях!

- Неправда! Я объясню ему, что это все ты подстроила, и он поймет. Мы с Олтоном не допустим, чтобы ты обидела папу!

- А тебя не будет рядом, чтобы помочь отцу, драгоценная моя сестрица!

До Эйприл не сразу дошла прозвучавшая угроза. В этот момент из темноты показался свет факела, и она обернулась посмотреть, что там такое. Озаренные оранжевым сиянием, к ней приближались два человека. Их зловещие ухмылки не предвещали ничего хорошего.

- По-моему, ты незнакома с этими джентльменами, - с наигранной церемонностью произнесла Ванесса. - Позволь представить тебе Зика Хартли и Уита Брэндона. Советую с ними подружиться - отныне твои провожатые не будут отходить от тебя ни на шаг.

Мужчина, представленный как Зик, в упор взглянул на Эйприл, обнажив в ухмылке желтоватые зубы. Невысокий и коренастый, он был одет в какие-то чрезвычайно грязные обноски. Лицо его, шишковатое и изборожденное морщинами, прорезал жуткий зигзагообразный шрам, от левого виска к уголку рта. Взглянув на него, Эйприл невольно вздрогнула.

Уит Брэндон был гораздо старше напарника и хотя выглядел так же неряшливо, но не производил столь отталкивающего впечатления, как Зик. Возможно, Эйприл решила так потому, что заметила огонек сочувствия, мелькнувший в глазах Уита. Обернувшись к Ванессе, она крикнула:

- Что ты задумала? Ты ведь моя сестра, Ванесса, так неужели ты допустишь, чтобы со мной что-нибудь случилось? Я не намерена…

- Заткнись, а не то я попрошу ребят сунуть тебе в рот кляп! - прорычала Ванесса, подавая мужчинам знак подойти поближе. - Пойдешь с ними! Они отвезут тебя в монастырь, который находится в горах на границе с Джорджией.

- В монастырь? Прошу тебя, Ванесса…

Эйприл изо всех сил старалась сдержать слезы.

Она не хотела, чтобы в ее голосе звучала мольба.

- Ты не можешь так просто от меня отделаться! Давай все спокойно обсудим. Пойдем домой и постараемся поговорить с папой. Я послала письмо дяде Джеймсу, он приедет и поможет нам…

- Дядя Джеймс ничего не получит. Менди показала твое письмо, и я его сожгла.

Эйприл, не веря своим ушам, покачала головой.

- Но зачем? Зачем ты это сделала, Ванесса? И подумать только, что все это время я полностью доверяла Менди…

- Менди предана мне! Я уже не раз говорила, что не позволю тебе отбирать то, что принадлежит мне… Итак, ты отправишься в монастырь, а мои ребята объяснят монахиням, что родственники отказываются от тебя, потому что ты неисправима: постоянно гоняешься за мужчинами и вообще ведешь себя недостойно. Монахини охотно примут грешницу и начнут перевоспитывать. Тебе там будет хорошо, вот только покинуть монастырь без разрешения ты не сможешь, пока кто-нибудь не приедет за тобой. А я тебя уверяю, что никто не приедет!

- Ванесса, послушай…

- Заткните ей глотку!

Зик схватил руки Эйприл и связал у нее за спиной. Она отчаянно сопротивлялась, но силы были слишком не равны. Тем временем Уит сдернул с шеи шарф, сунул его Эйприл в рот, а затем легко перекинул девушку себе через плечо.

- Возьмите повозку, как мы договорились! - крикнула Ванесса. - К рассвету вы должны быть как можно дальше от этого места…

- Да знаем, - пробурчал Уит. - Вот только неизвестно, скоро ли мы сумеем вернуться обратно…

- Возвращайтесь побыстрее!

Ванесса тем временем вывела спрятанного в кустах коня.

- Я знаю, что мне скоро понадобится ваша помощь. Пока же постараюсь обойтись без вас. Отец не в том состоянии, чтобы мне перечить, а на слуг я уж как-нибудь найду управу!

Эйприл бросили в повозку грубо, как мешок. Она лежала, уставившись в ночную мглу, и отчаянно пыталась освободиться от веревок, которыми были стянуты ее запястья. Ванесса, сидя верхом на лошади, с усмешкой глядела на сестру.

- Я расскажу всем, что ты сбежала от стыда после того, что произошло сегодня утром. Скажу, что отец изнасиловал тебя, а поскольку он безумен, то сам не помнит, изнасиловал тебя или нет!…

Эйприл что-то промычала сквозь кляп, а Ванесса снова зловеще расхохоталась.

Эйприл знала, если сказать отцу такую чудовищную ложь, это его убьет. Он не сможет жить с мыслью, что совершил столь ужасный поступок. «Во имя Господа Бога, Ванесса, не делай этого!» - кричала девушка, но сквозь кляп ее слова были не слышны. Снова раздался громкий смех Ванессы, и она исчезла в ночи.

Повозка тронулась в путь. Ехали они медленно. Лошадь Зика по кличке Сатана была привязана к задку повозки. Она все время ржала, выказывая нетерпение. Через некоторое время Зик стал жаловаться на то, что они слишком медленно едут. Уит недовольно пробурчал:

- Дорога здесь скверная. Девчонку и так мотает из стороны в сторону. Если я поеду быстрее, она вообще будет вся в синяках!

- Ну и что? Не можем же мы рисковать из-за этого…

- А мы ничем и не рискуем. Никто не станет ее искать, потому что все поверят тому, что скажет Ванесса. А если тебе не нравится, что мы едем так медленно, садись на свою замечательную конягу и поезжай так, как ты хочешь!

Зик довольно ухмыльнулся:

- Пока что моя лошадь - самая быстроногая во всей Алабаме, и если бы я в прошлом году не взял приз на скачках, черта с два ты лакал бы свое любимое виски!

Лежа на дне повозки, Эйприл смотрела в черное небо. Только сейчас девушка поняла, до какой степени ей опротивела жизнь, которую вела до сих пор.

Она всегда завидовала свободе, которой наслаждалась Ванесса, но лишь теперь осознала, что ее собственное существование было, в сущности, пустым и никчемным. Если бы Эйприл была более самостоятельной, то, наверное, сумела бы справиться с той ужасной ситуацией, в которой оказалась. «Ты должна выжить! - строго приказала себе девушка. - Да, выжить любой ценой. А когда тебе это удастся, ты бросишь вызов Ванессе…»

Эйприл закрыла глаза, снова открыла, потом закрыла опять и наконец заснула. Казалось, прошло всего несколько минут, но вот повозка остановилась, и Эйприл увидела, что солнце уже стоит высоко в небе. Подняв голову и осмотревшись, она заметила какой-то заброшенный старый амбар. До нее донеслись обрывки разговора: кажется, мужчины обсуждали, стоит ли на день остановиться здесь.

- И повозку можно внутрь затащить, - говорил Зик. - Тут кругом никого нет, и нас никто не увидит. Выспимся, а как стемнеет, снова двинемся в путь.

- Годится! А то я прямо с ног валюсь… - сказал Уит и, обернувшись к Эйприл, спросил: - Небось хочешь, чтобы я вытащил кляп? Ну так и быть! Только обещай, что будешь вести себя тихо, пока я немного посплю. Ты, должно быть, тоже проголодалась…

Наклонившись, Уит осторожно вынул у нее изо рта шарф. Эйприл с наслаждением вдохнула свежий воздух.

- Только смотри веди себя хорошо, девочка, - предупредил он. - Я просто выполняю свою работу. А как насчет кукурузных лепешек? Больше мне нечего тебе предложить. Правда, у нас еще есть виски, но, сдается мне, ты не очень его уважаешь!

К Уиту подошел Зик и, обнажив в отвратительной ухмылке желтоватые зубы, уставился на Эйприл.

- Конечно, не уважает! Она ведь тонкая штучка, вся в кружевах, да бархате, да в кольцах… Бьюсь об заклад, она и чай-то пьет из фарфоровой чашечки! - Откинув голову, он от души расхохотался, восхищенный собственным остроумием. - Держу пари, она не способна хлестать виски так лихо, как ее сестрица!

- Оставь девочку в покое! - И, немного поразмыслив, Уит сказал: - Наверное, нам следует вывести ее на прогулку, чтобы она могла… справить свои естественные надобности.

- Давай завози повозку в сарай, а я пока отведу дамочку в лес, - предложил Зик.

Но Уит не обратил внимания на слова напарника. Пошарив у себя в кармане, он извлек оттуда нож и быстрым движением перерезал веревки, стягивавшие запястья Эйприл. Уит увидел покрасневшую, вздувшуюся кожу:

- Ты хотела освободиться от веревок, девочка, вот и заполучила эти волдыри. Впредь постарайся этого не делать - все равно у тебя ничего не выйдет, только повредишь свою нежную кожу.

Обхватив Эйприл сильными руками за талию, он снял ее с повозки. Ноги у девушки чуть не подкосились от слабости, когда она ступила на глинистую почву, и Эйприл была вынуждена на мгновение прислониться к своему стражу. Но тут же, вновь обретя равновесие, выпрямилась: ей не хотелось принимать помощь от этих негодяев.

- Пошли! - И Уит направился к густому кустарнику, росшему на обочине дороги. - Лучше делай, как я велю, девочка, - грозно посоветовал он. - А не то я снова свяжу тебя, и ты обмочишься! Ну давай, пошевеливайся! Я не буду на тебя смотреть.

Эйприл, чувствуя, как горят ее щеки, послушно последовала за ним. Они отошли на достаточное расстояние, так что Зик скрылся из виду, и Уит обернулся к Эйприл:

- Ну, иди за то дерево, а я подожду тебя здесь. Только не вздумай убегать: в этом лесу полно рысей и диких кабанов. Они тут же разорвут тебя на куски.

Впервые с момента ее похищения Эйприл заговорила:

- Не волнуйтесь, мистер Брэндон, уж если я надумаю сбежать, то своего добьюсь!

- Будь я проклят! - выругался Уит, ударяя себя по колену. - А в этой девочке что-то есть! Рад слышать это, молодая леди. А мы уж думали, что нам подсунули какую-то размазню…

Зик уже успел спрятать повозку в амбаре. Заглянув внутрь, Эйприл увидела в углу три одеяла. Резко выпрямившись, она отчеканила:

- Я не собираюсь ложиться рядом с вами!

- А по-моему, у тебя нет выбора. - Впервые в голосе Уита послышалось раздражение. - Давай-ка сюда руки. Я тебя снова свяжу.

- Да пусть делает что хочет.

Зик вразвалочку подошел к одеялам, взял одно и бросил его в противоположный угол сарая.

- Пусть ложится здесь, рядом с пауками и конским навозом, если мы для нее нехороши! А тебе советую связать ей не только руки, но и ноги, чтобы она тут не расхаживала.

Уит угрюмо кивнул. Он бесцеремонно, словно мешок с мукой, перекинул Эйприл через плечо и понес в угол. Однако на устланный соломой пол опустил девушку, как ни странно, довольно бережно. У Эйприл было такое чувство, что хотя у этого человека грубый голос и от него частенько разит виски, его не следует опасаться.

Как только дверь закрыли, в сарае сразу стало темно. Эйприл попыталась уснуть, но вскоре поняла, что это не удастся. Она лежала и размышляла о своей горькой судьбе и вдруг услышала шаги - мягкие, крадущиеся. Какая-то огромная тень приближалась к ней. У Эйприл мурашки побежали по телу, когда она поняла, что к ней подкрадывается Зик. Его глаза ярко светились в темноте, словно кошачьи.

От ужаса она не решалась закричать. А Зик тем временем лег на нее сверху, закрыв ей рот своей грязной лапищей. Эйприл в бешенстве укусила его за палец, но он ловко сдавил ей горло, да так сильно, что она чуть не задохнулась. Теперь о том, чтобы кричать, и речи не было.

- Лежи смирно, а не то плохо будет.

Зик дышал ей в лицо, и Эйприл почувствовала противный кисло-сладкий запах виски.

- Мне ничего не стоит перерезать тебе глотку. А твоей сестрице я скажу, что ты пыталась убежать или утонула - словом, что-нибудь придумаю. Да Ванесса, поди, будет рада, что ты больше не стоишь у нее на пути! Ну а теперь расслабься. Старина Зик собирается немного побаловаться с тобой…

Достав из кармана грязный носовой платок, он быстрым, точным движением засунул его Эйприл в рот.

- И не вздумай рыпаться, а не то как пить дать задохнешься, - произнес он как нечто само собой разумеющееся и хрипло захохотал.

В его смехе слышались злорадство и какая-то издевка.

- Сейчас мы с тобой повеселимся. Пользуйся случаем, а то ведь в монастыре тебе уже будет не до любви, это уж точно! Постой, я развяжу тебе ноги.

Как только веревка, стягивавшая ее щиколотки, немного ослабла, Эйприл начала брыкаться.

- Лежи, говорю, а не то убью! - угрожающе прорычал Зик.

- Это что там за возня, черт подери?

Услышав сердитый окрик, Зик замер. Эйприл давно догадалась, что он побаивается Уита, человека явно более сильного. Она снова заерзала на соломе. Зик, больно сдавив ей горло, прошептал:

- Заткнись, слышишь, а то убью!

- Зик, ты что там делаешь?

Уит Брэндон поднялся и, обойдя повозку, увидел, что происходит. Он на мгновение остановился, а затем, быстро подскочив к Зику, схватил его за плечо и отбросил на пол.

- Ах ты, грязный ублюдок! Да я тебя сейчас прибью, так и знай! Я же сказал, что не позволю тебе прикоснуться к этой девочке даже пальцем. Ты что, не понял?

Уит наклонился к Эйприл и вытащил кляп. Она тут же начала кашлять и судорожно хватать ртом воздух. Даже слезы выступили у нее на глазах.

- Ну как ты, девочка? - с беспокойством спросил Уит, помогая ей встать. - Что он тебе сделал?

Эйприл не могла произнести ни слова. Ее била дрожь, и она поплотнее закуталась в плащ.

- Да ничего я ей не сделал, - плаксиво оправдывался Зик, на всякий случай отходя подальше от Уита и его громадных кулаков. - Просто хотел пошутить немного. А что, разве нельзя? Ничего плохого у меня и в мыслях не было. Ты же видишь, она одета…

- Сукин ты сын, Зик! Как будто я не понимаю, что у тебя на уме. Если бы я не проснулся и не вмешался, представляю, чем бы все кончилось… Убирайся отсюда, иначе я задам тебе такую трепку, что ты мать родную забудешь!

Глаза Зика сузились от гнева.

- Ты не имеешь права так разговаривать со мной! Тоже начальник нашелся… И прекрати мне угрожать: я тебя не боюсь!

Уит круто обернулся к напарнику и угрожающе сжал кулаки. Но Зик не стал испытывать судьбу, а стремительно выбежал из сарая.

- Так ты в порядке, девочка? - Уит снова с беспокойством склонился к Эйприл: - Ты уверена, что он ничего с тобой не сделал?

- Не успел. И только благодаря вам, - прошептала она, потирая горло.

- Надо было мне не спускать с него глаз. Зик способен на любую подлость…

- А почему бы вам не отпустить меня, мистер Брэндон? - неожиданно вырвалось у Эйприл. - Похоже, вы хороший человек, не то что этот подонок! Пожалейте меня, прошу вас!…

Руки у нее все еще были связаны, но она изловчилась и сумела умоляющим жестом коснуться его рубашки. Глаза Эйприл были полны страха.

- Да не могу я этого сделать, девочка, - пробурчал Уит, осторожно отводя ее руки. - Твоя сестрица пообещала хорошо заплатить мне. Сейчас, когда кругом идет война, приходится всячески изворачиваться, чтобы добыть себе хлеб насущный, да так, чтобы поменьше мелькать на людях! А то начнут расспрашивать, почему это я не сражаюсь вместе со всеми… Так что не проси зря!

Мольбы Эйприл сменились гневом.

- Тогда почему же вы помогли мне сейчас? Что вы за человек, не могу понять… Не хотите, чтобы ваш напарник меня изнасиловал, а в то же время согласились увезти в монастырь, зная, что в это время моя сестра мучает нашего отца. Ты просто подонок, Уит Брэндон! Подонок, и только!…

- Ну хорошо, - произнес он после долгой паузы, - пусть будет так. Но, сдается мне, и ты не ангел, раз позволила выкинуть из дома свою родную сестру. Так что помолчи-ка лучше!

- Это ложь! Ничего этого не было! - вскричала Эйприл. - Я могу рассказать, что случилось на самом деле…

- Не имею никакого желания слушать. - Уит отвернулся и зашагал к двери. - Пойду-ка принесу твои баулы. Тебе, наверное, надо переодеться: платье, что на тебе, совсем порвалось. А потом ложись-ка ты рядом со мной, а то как бы Зик снова не полез к тебе!…

На пороге он остановился и смерил Эйприл долгим, изучающим взглядом.

- Мне все равно, что ты думаешь обо мне, девочка, потому что как только мы доберемся до монастыря, я тут же тебя забуду и даже вспоминать не стану. Но вот что я хочу тебе сказать: много дурного я совершил в своей жизни, но не изнасиловал ни одной женщины. И если бы на моих глазах какой-нибудь ублюдок попытался снасильничать над женщиной, пусть даже незнакомой, я, не задумываясь, тут же его прикончил бы!…

- Ах, как благородно! Вот только любопытно, откуда в таком отпетом типе, как ты, отыскалась крупица добродетели?

Он смотрел на Эйприл в упор, словно решая, отвечать или нет. Наконец Уит заговорил с таким трудом, словно пытался сдержать непрошеные слезы:

- Мою мать изнасиловали, да так, что она умерла. Я сам нашел ее тело, а было мне в ту пору всего восемь лет. И если с тех пор во мне появилась, как ты выражаешься, «крупица добродетели», значит, мать умерла не зря…

С этими словами он резко обернулся и вышел из амбара.