Битва титанов. Несущие смерть

11

Ризава остановилась перед неприметной маленькой хибаркой, втиснувшейся между двумя домами зажиточных горожан.

— Сюда, — она открыла дверь.

Тунгдил, Зирка, Боиндил, Года и два десятка гномов последовали за ней, готовые в любой момент вступить в бой. Тележку, выложенную соломой, они оставили на углу улицы.

Сразу было видно, что тут редко кто-то останавливался. Большинство мебели было покрыто тонким слоем пыли, и только на паре столов и стульев ее не было. Пахло дымом.

— Мы здесь из-за подвала, — объяснила Ризава, останавливаясь в коридоре под лестницей.

Она дотронулась до какой-то ей одной ведомой метки на стене, и ступени сдвинулись в сторону. Каменная плита сместилась, открывая дорогу. Теперь по лестнице можно было спуститься вниз. Тунгдилу почудилось, что он слышит знакомый запах старой бумаги и пергамента.

— Это библиотека Нудина?

— Нет. Это моя библиотека, — отрезала Ризава.

Женщина зажгла лампаду и спустилась. Вскоре они очутились в небольшом подвале, от пола до потолка заставленном полками с книгами. В центре комнатушки возвышалась каменная статуя Лот-Ионана, окруженная нарисованными на полу магическими символами. Волшебные руны виднелись и на статуе.

— Мы уже все приготовили, — пояснила Ризава. — Все, что нужно, чтобы оживить его, это магия.

— А как вы перенесли сюда статую?

— На руках, — девушка покосилась на лестницу. — На это у нас ушло полночи.

Бешеный осмотрел изваяние.

— На ней пара царапин, — он осторожно провел пальцем по камню.

Тунгдил тоже подошел поближе, не зная, что должен сейчас чувствовать. На кого он смотрит, на статую или на человека? Этот камень может превратиться в Лот-Ионана, человека, который вырастил его. Человека, которого он любил. Тут нельзя было допустить ошибки.

— Может быть, нам закрыть царапины? Ну, прежде чем превращать его обратно? А то он еще истечет кровью, — он увидел дыру в складках мантии на пояснице. — Или и вовсе погибнет. — Тунгдил повернулся к ученику мага. — А ты что думаешь?

Дергард покачал головой.

— Я не стал бы этого делать, — он ошарашенно смотрел на дыру в камне толщиной в палец. — Я не видел этого раньше. Наверное, всему виной крысы или другие местные твари.

— Я тоже так думаю. — Златорукий приказал гномам подготовить носилки. — Если мы заделаем царапины, то это будет просто строительный раствор на его живом теле. В момент окаменения этого вещества не было, так что чары не подействуют.

Нагнувшись, Боиндил поворошил горстку пыли на полу.

— Буровая мука, — он внимательно присмотрелся к отверстию в статуе. — Подходит. Кто-то сделал эту дыру намеренно. — Гном повернулся к Ризаве и Дергарду. — Я не знаю ни одного живого существа, которое питалось бы камнями.

Оба мага были в замешательстве.

— Клянусь пред ликом Самузина, мы тут ни при чем.

— Может быть, это сделал какой-то другой ученик Нод’онна, преданный своему учителю. Человек, который не хотел, чтобы Лот-Ионан ожил? — предположила Года. — Дыра не на виду. Скорее всего, злодей решил обезопасить себя на тот случай, если превращение пройдет успешно.

— Но ведь тогда он мог бы просто отбить статуе голову, ученица, — Боиндил с упреком посмотрел на девушку. — Знаешь, за такие слова мне следовало бы заставить тебя делать пятьдесят отжиманий. Но я сегодня великодушен.

Тунгдил, вырвав страницу из своей книжицы, свернул ее и засунул в отверстие, чтобы понять, насколько оно глубокое.

— Дыра размером с мизинец. Человек справится с такой раной, — он осторожно погладил каменное изваяние. — Кроме того, Лот-Ионан сможет себя исцелить. Мы должны попытаться.

Гномы вернулись с носилками. Вытащив окаменевшего мага из подвала, они уложили его на телегу.

— Отдай мне камень! — Темные глаза чудовища вспыхнули ярко-зеленым.

Существо стряхнуло цепи с предплечий, на наручах загорелись альвийские руны, передавая свет дальше по звеньям цепей. Чудовище махнуло рукой, и цепи обвились вокруг Родарио и Гандогара.

В следующее мгновение, прежде чем кто-либо из зрителей успел что-то предпринять, существо оттолкнулось от сцены и перепрыгнуло за кулисы, потащив за собой пленников, словно они были легкими, как пушинки. Декорации обрушились, и одна из подпорок упала на Тасию. В погоню за чудовищем бросились гномы и солдаты короля Брурона.

— Помогите! — От страха девушка расплакалась.

Вокруг падали обломки балок и части шатра, клубился дым. Тасия слышала, как мимо пробегают люди, пытаясь укрыться от чудовища или, наоборот, догнать его. Ни у кого не было времени на то, чтобы помочь бедняжке.

Наконец ее бедственное положение заметил Фургас. Подбежав, он вытащил Тасию из-под подпорки. Девушка разрыдалась и бросилась ему на шею. Магистр застыл на месте, не зная, что делать, но потом осторожно обнял ее, чтобы успокоить.

— Пойдем, я выведу тебя отсюда. — Инженер приказал актерской труппе, застывшей в нерешительности, потушить пожар и повел Тасию наружу. — С тобой все будет в порядке. А я должен идти. Мне нужно спасти Родарио.

Тасия храбро кивнула, пытаясь взять себя в руки, но от воспоминаний о чудовище отделаться было не так-то просто.

Уложив девушку на сено, Фургас побежал прочь, ориентируясь на шум. В ночных окнах Пористы загорелись огни — грохот разбудил жителей города. Вскоре магистр догнал толпу гномов и солдат, сгрудившихся вокруг Родарио и Гандогара.

Если актеру удалось отделаться парой царапин, то королю это зловещее создание оторвало руку. Гном, потеряв сознание, лежал на мостовой, рядом с ним суетился лекарь, перевязывая предплечье.

Из ссадин и царапин Родарио текла кровь, а на теле виднелись следы ожогов от волшебных цепей монстра.

— Ужасно, — пробормотал актер, поднимая голову. — Он чуть не убил меня! Силен, словно стадо лошадей. — Родарио посмотрел на Гандогара. — Этот отчаянный гном не хотел отдавать бриллиант и даже напал на это чудовище. Но оно набросило ему на руку цепь и… — Побледнев, он закрыл рот ладонью. — Мне лучше не думать об этом.

— Куда оно направилось? — спросил один из солдат.

— Не знаю, — Родарио махнул рукой на крыши. — Оно подпрыгнуло вверх и исчезло. Забралось на тот дом и поскакало дальше. Вам его не догнать. Оно наверняка уже за городскими стенами.

В сопровождении гвардии появился король Брурон.

— Соберите совет, — правитель Гаурагара понял, что опоздал. — И приведите ко мне Тунгдила Златорукого. Нам нужен новый план, и лучше бы нам поторопиться, если мы хотим спасти Потаенную Страну. Нет никаких сомнений в том, что теперь у Бессмертных все бриллианты, — выругавшись, он побрел назад к шатру.

Фургас помог Родарио подняться.

— Что с Тасией?

— Все в порядке, только плечо оцарапала, — успокоил друга магистр.

— Невероятно. — Родарио посмотрел на крыши домов, словно ожидая увидеть там чудовище. — У меня в реквизите был настоящий бриллиант, а я этого не заметил, — он грустно рассмеялся. — Вот я глупец! Не смог отличить бриллиант от горного хрусталя.

— Не печалься, — Фургас ободряюще хлопнул его по плечу. — Ты же не знал, как выглядит волшебный бриллиант. Да и знай ты об этом, нападение чудовища все равно было неизбежно.

Вздохнув, актер молча кивнул.

— Эй, будьте поосторожнее, вы, растяпы! Не отбейте ему нос! — прикрикивал на свой отряд Боиндил. — А то как расколдуется, тут же превратит вас всех в лепреконов!

Гномы, тащившие статую, рассмеялись. Они обливались потом от натуги, но старались нести окаменевшего мага очень осторожно.

И тут ночь взрезал сигнал горна. В Пористе настали беспокойные времена.

— Что все это значит? — буркнул Бешеный. — Им не понравилась пьеса и теперь они решили устроить охоту на нашего актеришку?

Послышался тихий мелодичный звон. Возникнув словно из ниоткуда, вокруг шеи Ризавы обернулась тонкая железная цепь, светившаяся зеленым.

Девушка подняла руки, пытаясь высвободиться и избежать удушья, но уже через мгновение кожа, плоть и позвонки поддались нажиму, словно трухлявое дерево. С липким неприятным шлепком голова Ризавы упала на мостовую, а тело продолжало стоять. Из развороченного горла фонтаном била кровь.

— Отступить к стене! — Отпрыгнув в сторону, Тунгдил прижался к каменной кладке, чтобы цепь не могла обмотаться вокруг него. Подняв Огненный Клинок, он посмотрел наверх.

— О, лягушонок! — прорычал Боиндил. — На этот раз тебе от меня не уйти! О, я вырву твои жабьи лапки и заставлю ползать передо мной, пока ты не подохнешь! Ты поплатишься за то, что лишил меня бороды.

Существо прыгало по крышам то вправо, то влево, словно поддразнивая гномов.

— Что ему нужно? — Года не спускала с чудовища глаз.

Тунгдил посмотрел на обезглавленное тело Ризавы.

— Должно быть, чудовища почуяли, что Потаенной Стране есть на что надеяться, — повернувшись к Дергарду, он приказал десятку гномов охранять мага. — Бешеный и Года, ведите их прочь. Остальные пойдут со мной, — приказал Златорукий и побежал к повозке, где лежал Лот-Ионан. — Нам нужно увезти отсюда статую.

Цепи, звякнув на подлете, сбили с ног двух гномов рядом с Тунгдилом. Тела взлетели в воздух, а на землю упали уже разорванными на несколько частей, словно какое-то дитя в злобе своей поломало нелюбимые игрушки и отбросило в сторону.

Монстр прыгнул на мостовую прямо перед Тунгдилом. Обнажив зубы, он начал раскручивать цепи.

К Тунгдилу подскочила Зирка.

— Вперед! Я отвлекаю, ты бьешь, — не дожидаясь его ответа, гномка бросилась на монстра.

Одна из цепей обмоталась вокруг ее оружия, металл раскалился. Но подземную это не остановило. Выхватив кинжал, она всадила его в ногу противника.

Тунгдил, замахнувшись Огненным Клинком, тоже попытался ударить чудовище. Руны на волшебном топоре засияли, алмазы засверкали в холодном свете, за лезвием потянулось багровое зарево.

Увидев магическое оружие, монстр уклонился, напарываясь на клинок Зирки. Лезвие топора ударило мимо — Тунгдил промахнулся совсем чуть-чуть.

Зато в этот момент в коленную чашечку чудовища вонзился длинный шип вороньего клюва.

— Ну, и как тебе оружие моего братишки, лягушонок? — осведомился Боиндил, давя на рукоять. Чернобородый пытался повалить чудище на землю. — Ты же не думал, что я буду отступать, когда у меня есть возможность добить эту тварь, а, книгочей?

Уродец истошно завопил, и его голос то звенел чистыми нотами, как у эльфа, то скатывался в звериное рычание, напоминавшее орочье. Дернув рукой, существо схватило Бешеного за плечо. Альвийские руны на наруче вспыхнули.

Гном закричал от боли, но рукоять молота не выпустил.

— Берегись! — Тунгдил опять замахнулся топором.

На этот раз ему повезло больше — лезвие раздробило монстру руку, перерубив наручи и цепь.

Чудовище уставилось на покалеченную конечность и черную кровь, бившую из раны. Попятившись, оно завыло и подпрыгнуло. Несмотря на ранение и шип молота в ноге, ему удалось добраться до соседней крыши. На землю посыпалась солома, и монстр исчез.

Года бросилась за монстром.

— Эй, вернись! — Боиндил осел на землю. Его плечо дымилось, в воздухе пахло горелой плотью и раскаленным железом. — Ну, ты только посмотри! Достал меня лягушонок, — сквозь зубы плевал словами гном. — Но мы его почти прикончили, верно, нигочей?

Тунгдил не стал ничего говорить. Другу и без того было достаточно плохо — от магической энергии кольчуга нагрелась добела и прожгла подкольчужник и кожу, оставив следы ожогов.

— Ты всегда был безумцем, Боиндил, — вздохнул Златорукий, помогая гному подняться. — Пойдем, нужно найти Году.

Но гномка уже возвращалась, держа в руках окровавленное оружие с обломанным шипом.

— Я услышала треск и побежала посмотреть, — объяснила она, протягивая вороний клюв учителю.

— Какой красивый был шип, — пробормотал Боиндил, касаясь железного обломка. — Ну вот, теперь придется чинить…

Года встала так, чтобы Бешеный мог на нее опереться. Топор он использовал как посох.

— Тебе нужно отдохнуть и попросить кого-то обработать твои раны.

— Ничего страшного, — отмахнулся гном. — У меня были раны и похуже. Раз так вспороли брюхо, что даже внутренности вывалились. А парочка ожогов… Что тут такого?

Тунгдил посмотрел на остаток отряда. Гномы выстроились вокруг Дергарда. На земле остывал труп Ризавы.

— Значит, у нас осталось всего два мага, — пробормотал Златорукий. — Нужно защищать их. Это наверняка не последнее нападение. — Гном подал знак возвращаться на постоялый двор и уже хотел отправить гонца к королю Брурону, чтобы созвать собрание, когда к нему подбежал какой-то солдат.

— Вот вы где, Тунгдил Златорукий! Король Брурон повсюду вас ищет. Чудовище украло последний бриллиант, — выдохнул парнишка. — Это случилось во время представления. Мы не смогли задержать эту тварь. Все ждут вас, чтобы обсудить произошедшее.

— Тион побери! У лягушонка был бриллиант! — охнул Бешеный. — О Враккас, и как только такое могло произойти?

Вздохнув, Тунгдил посмотрел на Зирку.

— Ну, что-то общее у местных гномов и подземных жителей, несомненно, есть, — он хотел похлопать ее по плечу, но рука сама поползла к ее талии.

Девушка зачаровала его. Глядя на ее нежные черты, Златорукий вспоминал ее поцелуй, и ему хотелось вновь коснуться ее губ. Но сперва нужно поговорить с Балиндис.

Они побежали по улицам и переулкам Пористы. Повсюду сновала стража.

— Да, я должен сказать вам еще кое-что, Тунгдил Златорукий, — вспомнил вдруг солдат. — Мы обнаружили в вашей комнате труп. Судя по всему, этого несчастного зарезали мечом или кинжалом и он умер от ран.

— Это невозможно! — опешил Тунгдил, подходя ко входу в шатер. — Этот человек пытался ограбить меня, но я остановил его, ранив в ногу и бок. Но ранения были поверхностными.

— Это странно. Я видел тело собственными глазами, и могу вас заверить, что живот убитого был полностью вспорот.

— Лягушонок! Его убило чудовище! — в ужасе ахнул Боиндил. Он покосился на Дергарда, вышагивавшего в окружении гномов. — Не оставляйте этого человека одного, даже если ему нужно отойти по нужде, ясно?

Переглянувшись с Зиркой, Тунгдил понял, что она думает о том же, что и он. Чудовище сбросило бы мага с крыши или просто порвало на части, перегрызло бы ему горло… но не стало бы пользоваться клинком. Нужно было осмотреть труп, тогда, возможно, обстоятельства убийства станут понятнее.

Приобняв Тунгдила за плечи, гномка склонилась к его уху.

— Я думаю, среди вас есть предатель, Тунгдил, — шепнула она.

И Златорукий был с ней согласен. У Третьих были длинные руки, и гномоненавистники вполне могли подослать своего шпиона в Пористу.

— При сложившихся обстоятельствах я считаю, что следует разделиться, — предложил Ортгер. — Тунгдил Златорукий с Огненным Клинком пусть охраняет мага, пока тот не сможет сам защищаться от Бессмертных и их чудовищ. — Ургонец обвел взглядом всех присутствующих в шатре. — Сейчас осада Тоборибора имеет второстепенное значение, ведь солдаты ничего не могут противопоставить противнику, заполучившему настоящий бриллиант. — Король ткнул пальцем в Дергарда, сидевшего между Гандогаром и Тунгдилом. — Его вместе с гномами отправим в Вейурн на поиски острова.

— Мы, собственно, так и планировали, — Златорукий поднялся со своего места. — Чем раньше мы отвезем Лот-Ионана и Дергарда к источнику магической силы, тем лучше. — Гном подошел к карте Потаенной Страны. — Бессмертным нужно сперва понять, как использовать силу волшебного камня. Эоил собрала энергию злых душ, но обратила ее в добро. Я не думаю, что повелители альвов смогут сразу же воспользоваться ею. — Тунгдил провел пальцем по границе Тоборибора. — И я выступаю за то, чтобы продолжить осаду. Пускай небольшие отряды вторгаются в пещеры, хотя бы для того, чтобы отвлечь Бессмертных. Вы никогда не задумывались над тем, почему альвы послали за бриллиантами чудовищ, а не украли волшебный камень сами? — Он выдержал драматическую паузу. — Я думаю, что Бессмертные ослабели и потому прислали слуг. Нельзя давать им и минуты покоя, пускай мы и потеряем при этом много солдат. Если они воспользуются магией бриллианта до того, как мы расколдуем Лот-Ионана, или до того, как Дергард сможет плести заклинания, то мы проиграем, — гном уселся на стул.

— Но разве кто-то подготовлен к сражению в пещерах лучше, чем гномы? — улыбнулась Рейялин. — Я считаю неправильным посылать столь опытных воинов, преуспевших в ведении боевых действий в горах, на поиски какого-то острова. Гномы справятся с осадой Тоборибора намного лучше, чем люди и эльфы.

Тунгдила бросило в холодный пот. Он горько сожалел о том, что так и не успел поговорить с королем Гандогаром о сообщении Зундалона по поводу брока. Златорукий чувствовал, что эльфийка пытается заманить гномов в ловушку, но у него не было никаких доказательств, кроме разве что догадок. К тому же ее слова были совершенно обоснованы. Гномы действительно сражались под землей намного лучше остальных.

Зирка, стоявшая за Тунгдилом, склонилась к его плечу.

— Брока что-то задумала, — предупредила она, подтверждая его опасения.

Но польщенный словами эльфийки Гандогар уже принял ее предложение.

— Ты права, Рейялин. Но завоевать остров Третьих все равно должны гномы, это касается нашего народа. Что касается Тоборибора, то, если остальные правители согласны, я прикажу своим воинам отправляться в королевство принца Маллена. — Верховный говорил сквозь зубы, едва превозмогая боль. Настойки трав помогали, но перевязанная культя и плечо доставляли гному невыносимые страдания. Однако же Гандогару удавалось сдерживаться. Все присутствующие удивлялись его силе воли.

— Но на это уйдет много времени, — вмешался Тунгдил. — По крайней мере два месяца. Так мы не сможем воспользоваться своим преимуществом. Нападения на пещеры должны продолжаться.

К радости Златорукого, королева Изика была недовольна предложением Рейялин.

— Мы должны помнить о том, что среди обычных гномов затесались предатели, вступившие в союз с нашими врагами.

— Если это и так, королева Изика, то мы будем сражаться с ними в пещерах Тоборибора, а не ваши воины, — возразил Гандогар. — Пускай это будет заботой гномов. Если среди моих пяти тысяч воинов десять окажутся предателями, то что они смогут сделать?

— Я согласен с Рейялин. — Ортгер улыбнулся эльфийке. — Гномы обладают большим опытом в таких сражениях, а мы их поддержим. Мои солдаты привыкли воевать в горах, так что мы будем следить за вершинами.

Пока правители обменивались мнениями, Тунгдил поспешно подошел к Гандогару.

— Нельзя доверять эльфам, — шепнул он, быстро пересказав слова Зундалона. — По-моему, у нас повторяется то же, что произошло у подземных.

Король слушал, прикрыв веки.

— Ты давно знаком с подземными? — наконец спросил он, открывая глаза.

— Тебе известен ответ на этот вопрос.

— И ты думаешь, что мы можем доверять их словам?

— Верховный король, я…

— Нет, Тунгдил. — Гандогар поднял руку. — Наши народы живут в мире, мы обменялись посольствами и пользуемся знаниями эльфов. — Он заглянул другу в глаза. — Кроме слов подземных, чьи намерения весьма подозрительны, что ты можешь…

— Гандогар, я…

— Молчи! — неожиданно резко прервал его король. На лбу у гнома выступили капельки пота. — Все считают, что нам следует относиться к подземным жителям с осторожностью. Мы не знаем, кто они на самом деле. И пока я не увижу этих якобы благородных орков, которых они называют убариу, и не получу подтверждения их благих намерений, я останусь при своем мнении. — В его карих глазах горело упрямство. — Даже если я поверю тебе, остальные-то нет! По крайней мере, без доказательств. А у тебя есть доказательства?

Тунгдил скрипнул зубами от бессильной ярости.

— У тебя есть доказательства, Тунгдил Златорукий? — повторил король, опуская голову.

— Нет, — прошептал гном, чувствуя, что впадает в отчаяние. Вот если бы раненый эльф на постоялом дворе очнулся и рассказал им обо всем! — Нет, у меня нет доказательств.

— Тогда я должен молчать.

— Пообещай мне хотя бы, что ты предупредишь наших воинов об эльфах! — взмолился Тунгдил.

— Обещаю, — Гандогар опять повернулся к совету.

Повелители Потаенной Страны тем временем пришли к согласию, и даже королева Изика уже не выступала против предложения Рейялин.

— Решено! Объединенное войско всех племен гномов отправится в Тоборибор. Авангардом наступления послужат солдаты Третьих и Вторых, — громко заявил Гандогар, отирая пот со лба.

Его слова встретили аплодисментами.

Наконец Зундалон не выдержал. Его просьбу до сих пор так и не обсудили! Подняв руку, он дождался, пока стихнут овации.

— Мы получим волшебный камень, если вы победите Бессмертных?

— Нет, — тут же отрезала княгиня эльфов.

— Я предлагаю предоставить разрешение этого спора Лот-Ионану, — вмешался Тунгдил, пытаясь предотвратить разногласия. — Он лучше всех сможет оценить истинную силу бриллианта.

— С моей точки зрения, опасно отдавать волшебный камень прежде, чем его тщательно проверят. — Рейялин улыбнулась подземному жителю. — Поймите меня правильно. Я доверяю вам, но мы не знаем, что происходит в Потусторонних Землях. Кроме того, вы рассказывали об этих орках, сражающихся на стороне добра… как вы сказали? Мастер рун?

Зундалон кивнул.

— Мастер рун, который разбирается в магии. Мне не хотелось бы повстречать орка, который обладает магическими способностями. В том числе и в Потусторонних Землях.

— Ты обрекаешь нашу страну на погибель, брока, — прошипел Зундалон. — И когда чудовища из Черного Ущелья доберутся до Потаенной Страны, вы вспомните этот день и слова брока.

— У нас есть дети Враккаса, которые охраняют Врата в нашу страну, — спокойно ответила эльфийка. — До сих пор они лишь раз потерпели поражение. Но больше такого не случится. Мы поможем им. Наш союз крепок.

Зундалон перехватил свое оружие обеими руками, то ли пытаясь добавить словам весу, то ли представляя себе, как душит брока.

— Так уж заведено у твоего народа. Вы подслащиваете отраву и незаметно преподносите оскорбления. Не зря мы уничтожили ваше племя в наших землях.

Рейялин, по-прежнему улыбаясь, подняла брови. Она добилась своей цели, заставив Зундалона заговорить на эту щекотливую тему.

— Что вы сделали? — севшим голосом переспросила королева Вей.

— Так, значит, брока — это эльфы, а не альвы? — тихо произнесла Изика. — Мы сидим за одним столом с созданиями, которых их бог породил вместе с орками. С созданиями, которые уничтожили на своих землях всех эльфов. Так?

— Вы все неправильно поняли, — вмешался Тунгдил, пытаясь спасти положение, если это вообще было возможно. — Они вынуждены были так поступить! Эоил украла камень и заставила эльфов следовать за собой. Они были ослеплены. — Златорукий собрался с духом, чтобы высказать свои подозрения, но Рейялин перебила его.

— Вот и решился вопрос о том, отдадим ли мы вам бриллиант, Зундалон. Мой народ никогда этого не допустит. — На хорошеньком личике остроухой красотки отражалось презрение. — А если вы когда-нибудь и заполучите камень, мы сделаем все возможное, чтобы отобрать его. И неважно, где настигнет вас месть эльфов, в Потаенной Стране или Потусторонних Землях.

Гвардейцы за ее спиной опустили ладони на рукояти мечей.

— Вам лучше уйти, — сказал Гандогар Зундалону. — А вы, княгиня Рейялин, осторожно выбирайте выражения, пока не случилось непоправимое.

Подземные жители покинули шатер.

Помедлив, Тунгдил присоединился к ним. Подойдя к выходу, он оглянулся.

— Увидимся в Тобориборе. — Гном даже не поклонился. — Пускай боги ваши помогут вам и вразумят вас, пока еще не поздно, господа правители.

За Златоруким последовали Боиндил, Года, Фургас и Родарио.

После их ухода в шатре повисла гнетущая тишина. Так как никому больше не хотелось говорить, король Брурон распустил собрание. Нужно было все успеть, к тому же слишком уж многие вопросы теперь не подлежали обсуждению.

Потребовалось довольно много времени на то, что добраться от Пористы до Вейурнского озера. Там путников уже ждал корабль.

Виной промедлению были разные обстоятельства — то моросил дождь и телега со статуей Лот-Ионана застревала в грязи, то Дергарда начинало знобить и приходилось задерживаться на постоялых дворах, пока магу не становилось легче. В конце концов, гномы должны были заботиться о нем, но лучше было поторопиться. Везде нужен был Огненный Клинок, но Тунгдил же не мог разорваться…

Златорукий сидел с Родарио и Фургасом в домике какого-то крестьянина, пустившего их переночевать, и внимательно изучал карту Вейурна — уже обновленную, с указанием затопленных после землетрясения земель. Друзья пытались вычислить, где именно может оказаться таинственный остров.

Бешеный и Года вместе с солдатами охраняли здание. К Тунгдилу присоединилась сотня гномов из племени Вторых и с десяток подземных под командованием Зирки. Боиндилу это не нравилось. А особенно ему не нравился роман Тунгдила и Зирки, и он не стеснялся говорить об этом другу. Подземная же вообще не скрывала своего нового увлечения.

Подняв голову, Родарио прислушался.

— Вам не кажется, что разлюбезнейший наш Боиндил в последнее время что-то не в духе? — осведомился он. — Я опять слышал, как он ругался с одним из солдат.

— Понимаешь, все дело в погоде. Гномы не терпят дождя. Кроме того, боевое безумие дает о себе знать, требуя, чтобы гном поскорее с кем-нибудь сразился, — пояснил Тунгдил, по-прежнему вглядываясь в карту. Пока что они отметили пять мест. — А остров может передвигаться под водой?

— Боевое безумие, надо же. — Подойдя к окну, актер выглянул наружу. — А может, все дело в его ученице? — Он видел, как Года и Боиндил тренировались в сарае. На первый взгляд, все было как обычно, но у Родарио глаз был наметанный, и актер сразу заметил, что гном неровно дышит к своей подопечной. — Между ними будто бы искорки летят. Ну да, искорки от кузнечного горна… или как вы, гномы, это называете?

— Я бы посоветовал тебе не говорить с ним об этом, — Златорукий слабо улыбнулся.

Ему сейчас не хотелось беседовать о нежных чувствах хотя бы потому, что острый на язык лицедей мог начать подтрунивать над ним и Зиркой.

Фургас отхлебнул травяного чая, приготовленного для него крестьянкой. Бледность так и не ушла с лица инженера, и иногда бедняга часами сидел, забившись в угол, или весь день молчал, а иногда вел себя совершенно нормально. Долгое пребывание в плену не прошло бесследно.

— Может, — ответил магистр. — Я создал систему труб и каверн, которые можно заполнять газом или паром. Если повернуть вентиль, но остров медленно сдвинется с места.

— Это плохо. — Тунгдил откинулся на спинку стула. — Так он может оказаться где угодно, да?

Фургас покачал головой.

— Нет. Остров перемещается медленно. Представьте себе гору, которая ползет по дну озера, — магистр обвел место, где остров видели в последний раз. — Он должен быть где-то здесь. Кроме того, нужно, чтобы он время от времени поднимался на поверхность, чтобы пополнить запас провизии для рабочих и обновить запас воздуха.

— Его можно увидеть, но никто не станет болтать об этом, так как считается, что это остров альвов, а говорить о них — плохая примета, — добавил Родарио. — А они молодцы, эти Третьи. Придумать историю об альвах, чтобы защититься от слухов… это же просто отличная идея!

— Будем надеяться, что корабли королевы Вей случайно обнаружат остров и люди узнают, что на самом деле нет никаких альвов. Можно предложить награду за достоверные сведения о том, где находится остров. — Тунгдил тоже отпил чаю, позволив себе отвлечься.

Его мысли тут же ускользнули в запретные пределы, и пред внутренним взором гнома предстали Зирка и Балиндис. Такие разные, и в то же время в чем-то схожие.

Златорукий надеялся, что его увлечение Зиркой окажется преходящей влюбленностью, что наваждение отступит, а влечение вызвано лишь ее непривычной внешностью и странным поведением, не принятым в Потаенной Стране. Но морок не хотел развеиваться, и Тунгдил по-прежнему смотрел на эту девушку с вожделением и часто думал о ней. А еще ему вспоминалась другая гномка, заставившая его усомниться в чувствах к Балиндис. Мюр…

Шпионка Третьих была ученой, Враккас вытесал ее из того же камня, что и книгочея Тунгдила. Балиндис же по приказу своего клана отвергла возлюбленного. Неудивительно, что Мюр и Тунгдил начали встречаться, и все складывалось хорошо до тех пор, пока Златорукий не узнал о предательстве целительницы. Тогда гнома не мучила совесть.

— Для начинающего мага Дергард просто умница, вы не находите? — Родарио обнаружил на комоде пирог, оставленный хозяйкой. А еще заметил хорошенькую крестьянскую дочку, пробежавшую под дождем в хлев. Пора было доить коров. — Ах, какая красотка, — умилился он, принимаясь уплетать пирог.

— А что скажет Тасия? — раздраженно поинтересовался Фургас. — Ты ведешь себя так же, как и пять солнечных циклов назад. Словно самовлюбленное дитя.

— Не знаю, что она скажет. Она же не спрашивала у меня разрешения, прежде чем укладывалась в постель с другими мужчинами. — Родарио запихнул в рот еще один кусок пирога. — Мы оба взрослые люди, и нам нравится наслаждаться жизнью. Так за чем дело стало? — Актер никогда не признался бы друзьям в том, что сгорает от ревности. — А ты больше не интересуешься женщинами?

— После Нарморы в моей жизни никому нет места. Я поклялся жене в верности, и я не откажусь от своих слов лишь только потому, что ее тела больше нет, — севшим голосом ответил магистр. — Она являлась ко мне во снах и придавала сил, помогая пережить то время на острове. Я никогда не изменю ей, не возжелаю другую.

— В сущности, это хорошо, Фургас. Не протянешь руки к огню — не обожжешься. — Прожевав, актер выглянул в окно, любуясь крестьянской девчушкой. — Только представь себе, что бы было, если бы ты влюбился в Тасию! Ох, Паландиэль, одни горести от этой женщины. Она в точности как я, только в девичьем теле.

Фургас беспокойно поерзал на стуле.

— Да уж, эта красотка умеет соблазнять, в этом ей не откажешь. И ее верность подобна сухому листу на ветру, — не умолкал Родарио. — Сколько кровушки она мне попила, прежде чем я понял это. Теперь я могу только предупреждать об этом мужчин, которые склонны строить серьезные отношения с женщинами. — Актер тихонько рассмеялся. — Маленькая пройдоха… Но я ее не оставлю, — актер повернулся к гномам. — Я вам еще нужен? А то я мог бы помочь той милой девушке донести ведро с молоком, знаете…

— Оставь ее в покое, — отрезал Тунгдил. — Ее отец любезно пустил нас переночевать, и я не хочу, чтобы начался скандал.

— Не волнуйся, милый наш герой. Я буду осторожен, словно обрываю с куста нежнейшую эльнаберику, — подмигнув, Невероятный вышел из комнаты.

Сарай, в котором тренировались Года и Боиндил, был довольно большим. Хозяин хутора разложил на присыпанном соломой полу пряжу на просушку. В углу стояли два ткацких станка — в последние дни на них работали с утра до ночи.

Боиндил выбрал две палки, валявшиеся у стены сарая, и как раз атаковал, тренируя Году.

— Представь, что на тебя напали несколько противников одновременно. В бою не всегда хватает времени на то, чтобы парировать удар. Иногда остается только уклоняться.

Первая палка метнулась в ее сторону, но девушка увернулась.

— Хорошо, — похвалил Боиндил, пытаясь ударить ее второй палкой в ногу.

Года уворачивалась как могла, но пятый удар все-таки пропустила. Край палки задел ее по груди.

Бешеный недовольно поцокал языком.

— Ты мертва, ученица. Меч только что взрезал тебе грудную клетку, — он указал на пол. — Сорок отжиманий.

— Не буду я отжиматься! — вдруг заупрямилась Года. — Я могла бы парировать этот удар.

— Не могла бы, — гном заглянул ей в глаза и тут же пожалел об этом. Сердце быстрее застучало в груди. — Пятьдесят.

— Сразимся еще раз, учитель. — Года подняла нахтштерн. — Я докажу, что могла бы парировать тот удар.

— Нет. Ты должна уклоняться, а не парировать. — Боиндил начал раздражаться, видя, что ученица его не слушает. — Шестьдесят отжиманий. — Гном угрожающе двинулся вперед.

— Для этого тебе придется уронить меня на пол. — Подняв оружие, гномка приняла боевую стойку. Ее глаза метали молнии. — Мне надоело, что ты меня изводишь, учитель.

Несколько дней назад после этих слов Бешеный возликовал бы, радуясь, что скоро избавится от надоедливой девчонки. Теперь же об этом даже думать было страшно.

— Ты не права. Я не извожу тебя, а хочу, чтобы ты была неутомима, — проворчал он. — Ты же хотела, чтобы я научил тебя быть воительницей, вот я и учу. Так что лучше бы тебе послушать меня.

— Иначе что, учитель? Ты заставишь меня отжаться семьдесят раз? — Гномка злобно рассмеялась.

Перехватив рукоять, Боиндил ударил ученицу по лбу и подставил ей подножку. Года упала.

— Сто отжиманий. — Чернобородый махнул палкой. — Ты выпустила свое оружие. И знаешь, что это допустимо только в том случае, если у тебя есть другой нахтштерн.

Из ранки на лбу текла кровь, заливая левую бровь, но Года не обращала на это внимания. Она была ошарашена и приподнялась на локтях.

Вздохнув, Бешеный опустился рядом с ней на корточки.

— Года, я делаю все это для того, чтобы твоя жизнь была в безопасности.

— Заставляешь меня отжиматься? Ты хочешь, чтобы я сразила орка своим мастерством, вызвав его на соревнование по отжиманиям? — процедила ученица.

Их лица сблизились.

Сглотнув, Боиндил отпрянул, словно его за нос укусила ванга.

— Нет. Это лишь один из видов упражнений. К тому же, это стимул, — пробормотал Равнорукий. — Не делай ошибок — отжиматься не придется, — подняв жгут пряжи с пола, гном осторожно отер ей кровь с лица.

— Ты что это делаешь?! — Года грубо оттолкнула руку мастера.

— Я просто хотел…

— Я знаю, чего ты хотел, учитель, — ее глаза злобно сверкнули. — И я знаю, чего ты хочешь. Не забывай, это ты убил Занду. Мне наплевать на тебя. Я скорее возлягу с Брамдалем, чем с тобой. Обучи меня боевым искусствам, мы скрестим оружие и посмотрим, насколько ты хорош. Все остальное меня не касается, так что держи свои чувства при себе.

Боиндил замер на месте. Значит, Года заметила, что он испытывает к ней. Ее яростные слова не позволяли усомниться в этом.

— Все… — Гном сглотнул, едва подбирая слова. Искра надежды в его душе готова была угаснуть. Но затем он взял себя в руки. — Все не так, как ты думаешь. Я твой учитель и забочусь о тебе, не более.

— Ну и хорошо, — перевернувшись, Года начала отжиматься. Сотню раз. Кровь капала на землю.

Боиндил, глядя на нее, поклялся не отступать.

Открыв дверь, Родарио увидел на крыльце солдата в форме Гаурагара.

— У меня послание для Тунгдила Златорукого, — сказал гонец, заглядывая за плечо Родарио. — Наверное, это вы?

— Острота глаз ваших подобна зрению горного орла, — ухмыльнулся актер. — Много ль гномов узрели вы в покоях сих? — Актер отступил в сторону, пропуская солдата.

Гонец подошел к Тунгдилу и передал ему множество свитков и обычных писем.

— Я должен незамедлительно доставить ваш ответ королю Брурону. — Юноша отошел к двери. — Мне подождать снаружи?

— Возьми себе чего-нибудь поесть и отдохни, — улыбнулся Тунгдил. — Это займет какое-то время. И позови Боиндила и Зирку.

Подождав, пока паренек выйдет из комнаты, Златорукий развернул первое письмо.

Следом за Бешеным к столу подошла и Года. Видимо, учитель доверял ей целиком и полностью. На лбу девушки Тунгдил заметил запекшуюся кровь. Наверное, сегодня тренировки выдались более травматичными, чем обычно.

— Это письмо от принца Маллена, — начал Златорукий. — Первые атаки в пещерах Тоборибора принесли свои плоды. Чудовище, которому я отрубил руку, повержено. Пока что Маллен потерял в бою семьсот одиннадцать солдат. Большинство из них погибло от магических заклинаний. Враги нападали из засады, — опечалился Тунгдил. — Кроме того, пока нет никаких признаков, что Бессмертные научились пользоваться силой бриллианта. В Тоборибор вошли первые отряды Третьих и Вторых. Вскоре они сменят солдат Идомора.

— Да хранит их Враккас, — пробормотал Боиндил.

Затем настал черед письма Гандогара.

— Эльфы в знак доброй воли прислали в королевства Вторых и Третьих своих воинов, чтобы помочь гномам охранять Врата. Объединение войск прошло спокойно, никаких неприятностей не возникало.

— Вскоре брока нанесут свой удар, — мрачно протянула Зирка. — Они занимают выгодные позиции. В любой момент их мечи могут сразить правителей, собравшихся в Пористе, а теперь они еще и проникли в горы, чтобы иметь возможность убить королей гномов. Все происходит точно так же, как и у нас. — Подземная сжала кулаки. — Вот только в Потаенной Стране никто не собирается их останавливать.

— Пока что у нас нет доказательств. — Тунгдил вспомнил свой разговор с Верховным королем. — На совете я чуть было не поднял эту тему. Но Гандогар приказал мне молчать.

— К сожалению, все обстоит именно так. — Боиндил повернулся к подземной жительнице. — Гандогар не поверил ни тебе, ни Зундалону, в особенности после того, как вы сказали о войне с эльфами.

— Зачем нам нужно было лгать? Это брока представляли для всех опасность, а не мы, — возразила Зирка.

— В тебе течет кровь орков. Могу побиться об заклад, что большинство считает тебя и твоих соплеменников врагами, — буркнул Бешеный, опуская ладонь на рукоять вороньего клюва.

С тех пор как он узнал о легендах подземных жителей об Убаре, его отношение к ним изменилось. В словах Боиндила сквозило презрение.

— Убар создал нас из крови гор, в нас тлеет сила подземелий. — Зирке надоели постоянные придирки. Она вплотную подошла к Бешеному, ее глаза сверкали от ярости. — Из той же крови Убар создал и убариу, сделав их выше и сильнее и вложив в их души ненависть ко всем порождениям зла. Вот что объединяет нас с убариу, гном. И они никогда не предавали свою родину и ее жителей. — Она махнула копьем в сторону Годы. — Оглянись. Рядом с тобой стоит гномка из племени Третьих. Может ли она сказать то же о себе? И кому из нас двоих не следует доверять?

— Тебе не сравниться с моей ученицей, подземная! — Боиндил не стал бы обращать на выпад внимания, но речь зашла о Годе, а он такого никому не мог спустить. — Придержи язык!

Но теперь уже остаться в стороне не мог Тунгдил. Ведь обижали его Зирку…

— Она в чем-то права, Боиндил. Года вполне может оказаться предательницей. Ты ничего не знаешь о ней, кроме того, что она сама рассказывала. У тебя есть доказательства того, кто она? Хоть один Третий говорил, что история Годы правдива? Ты же помнишь, как изощренно действовала Мюр. И мне не нравится, что ты приводишь Году на встречу, где обсуждаются тайны нашей страны.

Боиндил был оглушен и ошеломлен. Он не ожидал подобных нападок со стороны лучшего друга.

— Я не позволю оскорблять меня, подземная! — Года сделала шаг вперед.

— Я не распространяла слухов о твоем племени, — улыбнулась Зирка. — Не у всех такая хорошая репутация, как у Тунгдила Златорукого или Занды Отважной. И мы не хотим порочить их. Все дело в Третьих, Года. А не в подземных. Мы не желаем зла Потаенной Стране. Если бы мы замышляли недоброе, то действовали бы иначе и не щадили жизни гномов в погоне за волшебным камнем.

Родарио протиснулся между спорщиками и протянул им тарелку с остатками пирога.

— Наверно, нам всем нужно успокоиться и подумать о том, кто наш настоящий враг, а не ссориться. Попробуйте лучше пирог. Он восхитителен.

Усевшись, Года опустила руку на нахтштерн. Боиндил тоже сжимал оружие. Обойдя стол, Зирка взглянула на карту. К пирогу никто так и не притронулся.

— Ну, значит, сам все съем, — вздохнул актер, подходя к окну. Он еще надеялся увидеть ту премилую девчушку…

— Родарио прав. — Тунгдил посмотрел на своего друга и его ученицу. Извиняться не хотелось. Он решил перейти к разговору о письмах. — Гандогар пишет, что Вторые остановили одну из этих тионских машин, которые убивали гномов ядом, и уничтожили ее. Внутри обнаружили небольшие каменные сосуды со странными жидкостями, перемешивавшимися в стеклянных трубках. В результате образовывался газ, который и травил детей Враккаса. Тринадцать гномов погибло, прежде чем воинам удалось сбросить машину в старую шахту и завалить ее камнями. Гандогар предполагает, что такая же машина отравила колодцы в королевстве Первых.

— Ну, вот и решился вопрос о том, виноваты ли в этом эльфы, — заявила Года, но Зирка лишь отмахнулась.

Боиндил покосился на Фургаса. Магистр тихо плакал, закрыв лицо руками. Его изобретения вновь принесли гномам смерть и разрушения. Но все могло быть и хуже. Если бы машины выпустили ядовитый газ в густонаселенных районах Синих гор, жертв было бы намного больше, как и предупреждал механикус.

— Нам нужно поскорее найти остров, — глухо произнес он, отнимая ладони от лица. Отерев слезы, магистр взъерошил волосы. — Чудовищам нужно будет пополнить запасы магической энергии в источнике, а значит, они придут на остров, причем совсем скоро. Нельзя допустить, чтобы кто-то еще погиб.

— Я спрошу у Дергарда, может ли он продолжить путь, — согласился с ним Тунгдил. — Доберемся до озера, зафрахтуем корабль и отправимся на поиски. А раненого эльфа лучше оставить на острове Ветрограй. Там безопаснее. — Он старался не смотреть на Боиндила, раздавая дальнейшие указания. — Все, совет окончен.

Бешеный и Года покинули комнату, за ними последовал и Родарио. Он не любил, когда окружавшие его люди выходили из себя. Поспешно допив свой чай, Фургас оставил Зирку и Тунгдила наедине.

— Твои друзья будут винить меня за то, что ты пошел против них. — Гномка погладила Златорукого по бороде.

Перехватив ее ладонь, Тунгдил мягко, но настойчиво убрал ее руку.

— Не надо, Зирка. Мне и так трудно противиться искушению. — Тунгдил еще не получил ответ на письмо к Балиндис.

— Так не противься, — промурлыкала девушка, вновь принимаясь ласкать его. — В этом ничего такого нет, Тунгдил. Мы нравимся друг другу и рано или поздно займемся любовью. Это лишь вопрос времени. Можем отложить секс на потом или заняться им сейчас, и тогда станет легче. Кто знает, что случится завтра? — Потянувшись вперед, Зирка поцеловала гнома в губы.

В этот раз Тунгдил не смог сдержаться. Он наслаждался ее ласками, но тело требовало большего. Его ладони опустились на спину гномки, и Тунгдил почувствовал, как Зирка стройна, хрупка и в то же время необычайно сильна.

И все же в последний момент Златорукий преодолел похоть и отстранился.

— Подожди, я должен кое о чем тебя спросить, — кровь жидким пламенем пульсировала в его венах. — Что собирается предпринять Зундалон?

— Ты хочешь поговорить об этом сейчас?

— А что, я должен был спросить об этом в присутствии остальных? — Тунгдил улыбнулся. — Я же не думал, что ты захочешь меня целовать. Я просто собирался побеседовать.

Вздохнув, Зирка взяла его за руки.

— Он готовит родину к тому, чтобы предотвратить наихудший исход событий, — уклончиво ответила она.

— Это многое может означать.

— Я доверю тебе одну тайну, — гномка посмотрела ему в глаза. — Зундалон перед нашим отправлением в Потаенную Страну собрал народы Убара и акронтов, — медленно протянула она. — Войско стоит у северо-восточной границы ваших земель у Врат.

Вот почему орки отчаянно пытались пробиться в королевство Четвертых в Коричневых горах. Войско созданий, ненавидевших орков всей душой, дышало им в затылок, гоня вперед.

— Они готовят вторжение? Вы хотите завоевать Потаенную Страну?

— Нет. Мы хотим получить волшебный камень и устранить угрозу для своих земель. И все дело в Потаенной Стране.

Тунгдил сглотнул.

— Зирка, насколько большое это войско?

Плюхнувшись на стул, гномка притянула Златорукого к себе.

— Восемьдесят тысяч убариу, четыре тысячи акронтов и пятьдесят тысяч подземных.

— Во имя Враккаса. — Он уже видел, как Потаенная Страна утопает в крови. — Четвертые вступят с вами в бой, они же думают, что вы представляете для нас опасность. Они приложат все силы к тому, чтобы удержать вас подальше от бриллианта.

— И потерпят поражение. Акронт легко может уничтожить Врата Четвертых. Мы осмотрели их и обнаружили их слабые места, — было видно, что Зирка рада снять этот груз со своей души. — Но это и не нужно. Наши разведчики нашли проход в Коричневых горах.

— Это невозможно!

— Но это факт. Убар указал узкий проход, по которому наши солдаты смогут пробраться незамеченными мимо бастионов Четвертых.

— Это невозможно! — повторил Тунгдил. — Невозможно! Горная гряда непреодолима, все это знают.

— Вскоре ты увидишь, что это ошибочное мнение.

— Тогда чудовища из Потусторонних Земель тоже нашли бы этот проход!

— А они его и нашли, Тунгдил. Чудовища не раз подбирались к нему достаточно близко, но мы не позволяли им распространять это знание. — Зирка вздохнула. — Зундалон не хотел рассказывать вам об этом до того, как камень окажется в наших руках, но я думаю, ты имеешь право знать. — Гномка погладила его по тыльной стороне ладони. — Воспринимай это как жест доброй воли.

— Так, значит, мы обязаны спокойствием в Потаенной Стране не только нашим племенам, но и вам тоже, — удивленно пробормотал Златорукий.

Он представил, каковы могли быть разрушения, если бы орды огров, троллей, альвов, богглинов и других порождений Тиона втайне пробрались бы в Ургон и оттуда напали на жителей Потаенной Страны. Камня на камне не осталось бы. Все эти солнечные циклы обманчивого покоя… мир… все это благодаря подземным. А теперь им отказывали в помощи, когда в опасности оказались Потусторонние Земли.

— Но почему вы так поступили? Почему никто из вас не показывался нам на глаза?

— А зачем? Никто из вашего народа не приходил к нам, и мы подумали, что вы не хотите поддерживать с нами отношения. Кроме того, мы понимали, что наши братья убариу могут стать преградой для дружбы между нашими народами. — Зирка подошла к двери. — Как оказалось, все к лучшему. Я скажу остальным, что вскоре мы отправимся в Вейурн, — на крыльце она обернулась. — Никому не говори о том, что услышал.

Тысячи вопросов готовы были сорваться с языка Тунгдила, но он взял себя в руки.

— Я никому не скажу, — торжественно пообещал Златорукий, похлопав по топору. — Клянусь Огненным Клинком. — Гном улыбнулся.

Девушка ушла. В голове Златорукого бушевал буран мыслей. Бессмертные, подземные жители… Неужели настанет конец Потаенной Стране?

И он, Тунгдил Златорукий, должен предотвратить это. Снова. Гному не нравилось, что на его плечи опять взвалили это бремя. С другой стороны, скоро ему помогут. Развеются чары, наложенные на Лот-Ионана. Маг, его приемный отец… Убеленный сединами старик, он старше всех людей в Потаенной Стране, одаренный незамутненным разумом, обширнейшими знаниями и богатым опытом. Он и раньше помогал Тунгдилу советом, и слова его всегда были преисполнены мудрости. Лот-Ионан подскажет, как поступить. Более того, Тунгдил готов был предоставить отцу это решение. Сам Златорукий больше не хотел ничего решать.

И тут на глаза гному попался последний, еще не распечатанный конверт.

Он не стал вскрывать письмо при друзьях, зная, что оно от Глаимбара Остролезвого. Златорукий боялся этих строк, хотя и понимал, что послание все равно придется прочитать.

И он открыл конверт.

«Дорогой мой Тунгдил Златорукий!

Ты был прав. У меня действительно сохранились чувства к Балиндис. Получив твое письмо, я тут же написал ей и пригласил ее в мое королевство.

К моей радости, она приняла приглашение. Я счастлив сообщить тебе, что Балиндис пообещала вернуться ко мне. Она была моей первой женой и имеет на это право.

Балиндис просила передать тебе, что понимала, что ты ее больше не любишь, что ты недоволен вашими отношениями. Поэтому она дает тебе развод при условии, что больше никогда не увидит тебя. Балиндис не вынесла бы этой встречи.

Я уверен, что мне удастся уговорить ее клан принять ее, как она того и заслуживает. Я буду ей хорошим супругом, а она станет лучшей королевой, когда-либо правившей на землях Пятых.

Я благодарю тебя за откровенность, но позволь и мне сказать тебе прямо. Истинные чувства не подвержены переменам. Балиндис пришлось понять, что она не может положиться на тебя. Но мы, дети Кузнеца…»

Тунгдил разорвал письмо.

Читать дальше не было нужно, все и так было сказано, а наставления от Глаимбара Остролезвого ему были ни к чему. Златорукий все понимал. Балиндис прочла его письмо и приняла правду. За это Тунгдил был ей благодарен, хотя и понимал, что причинил гномке боль. Не было радости в их разлуке.

Гном выглянул во двор, заметив Зирку, и его лицо отразилось в стекле окна.

— Трус, — прошептал он сам себе.

И отражение, казалось, кивнуло.