Битвы Второй Мировой

Глава 7 Триумф Англии. Битва за воздух

Истребители Второй Мировой войны моя любимая тема. В напрочь обезличенной бойне, где можно бесславно помереть от случайного упавшего с неба снаряда, да еще и прилетевшего по ошибке от орудия в трех километрах от тебя, самолетики смотрятся куда более привлекательно.

Блестящие на солнце лакированные плоскости, ровный гул моторов. И вдруг, шипение рации «Враг заходит от солнца!». Ты рвешь в сторону ручку управления, роняя машину вниз и в бок, в вираж. Мимо скользят дымные следы от трассеров вражеских очередей. Размениваешь высоту на скорость, и тут же бросаешь машину вверх. Чувствуешь, как от ускорения яйца вдавливаются внутрь тела, а кровь отливает от головы, даря чувство легкой эйфории. Сейчас только ты против врага. Только твои навыки, рефлексы и ум, против его. Закладываешь крутой вираж, ловишь в перекрестье прицела горбатый силуэт мессера, выходящего из атаки и жмешь спаренную гашетку, чувствуя мелкую дробь отдачи пулеметов и редкие толчки пушек.

Попал! Крыло врага разламывается прямо по намалеванному на нем кресту, вражеский самолет словно спотыкается в воздухе и сваливается в неконтролируемое падение, неуклюже кувыркаясь. Проносясь мимо ты, кажется, замечаешь перекошенное от ужаса лицо немца, пытающегося открыть фонарь и выброситься с парашютом.

Резко бьёт по вискам чувство опасности, прежде чем ты успеваешь понять что происходит, бросаешь машину вправо. Всегда вправо, потому как уход влево слишком предсказуем. Обшивку крыла рвут пулеметные пули, глухие удары оставляют выпуклые следы на бронеспинке, одна пуля рикошетит от фюзеляжа, и попадает в твою щеку. Кровь на виражах рассыпается перед глазами яркими каплями, переливчато-рубиновыми в свете солнца. И заливает приборную панель.

— На хвосте худой, у меня на хвосте худой! — хрипит рация голосом ведомого.

Задираешь нос, уходя на вертикаль. Голова вертится по сторонам, как у голубя попавшего в хлебную лавку. Вокруг «собачья свалка», небо исчерчено белыми полосами трассеров а к земле тянутся черные, дымные следы от сбитых машин.

— Вижу, уходи направо, иду на встречу! — хрипишь ты в ларингофон и бросаешь машину на перехват…

Рыцари неба, яркие образы, огромный мотор и скорость, фаллическая форма корпуса и дальность действия оружия позволяющая насладиться результатами его применения — воздушные бои Второй Мировой, объективно, наиболее кинематографичны из того, что в ней было. А главное, в отличии от унылой мясорубки на земле, в них хоть что-то зависит от человека.

Или нет.

Итак, Франция и Англия ведет войну с Германией. Германия захватывает у Англии и Франции Данию и Норвегию, а потом, наконец, решает прийти на войну и с Францией. Франция решительно сражается, но вдруг замечает, что у неё больше нет армии. И сдается. Англия, внезапно, обнаруживает себя наедине с мощной континентальной державой. Да еще и в состоянии войны. Сбывается худший кошмар островитян.

В кратких исторических справках часто упоминается, что фашистский режим явно ожидал от Англии мирных переговоров, но гордый остров решительно отверг все попытки злобного чудовища привлечь англичан на сторону зла. Это, конечно, смелое заявление. Технически, Гитлер еще не успел стать совсем уж чудовищем. До 1938-го нацистская Германия, так-то, была образцово-показательной демократией. Ну да, были там странные заявления по поводу евреев… Но позвольте, уж англичанам ли тыкать пальцем в немцев? Они то со своими «бременем белого человека» могли их понять как никто.

Я сам не читал «Его борьбу» надиктованную Аллоизычем в застенках, но читавший её человек утверждает, что восторженное отношение к острову у автора сочится не просто между строк, а буквально задалбливает до того, что хочется уже чтоб они сняли номер и пое… говорили. Ведь Англия, с поправкой на её сдержанность, в принципе отвечала Гитлеру взаимностью. Почти до самой Польши.

Поэтому было логично ожидать, что в память о былых симпатиях, они забудут свежие обиды и сольются в страстном примирительном поцелуе. Но, внезапно, нет.

Англичане гонят ссаными тряпками Чемберлена с поста премьер министра и ставят на его места Уинстона Черчилля. Этот человек, выходец из аристократии, был знаменит своими язвительными комментариями, провальными проектами вроде одноразовых линкоров и высадок в Турции, и потому уже очень давно не занимал никаких видных постов.

Но Уинстон был единственным, кто не запятнал себя симпатией к Германии. Других вариантов попросту не было. Уинстон немедленно обратился к нации. Вот выдержка из этого яркого спича:

«Мы пойдём до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и на океанах, мы будем сражаться с возрастающей уверенностью и растущей силой в воздухе; мы будем оборонять наш Остров, чего бы это ни стоило, мы будем сражаться на побережьях, мы будем сражаться в пунктах высадки, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы не сдадимся никогда, и даже, если случится так, во что я ни на мгновение не верю, что этот Остров или большая его часть будет порабощена и будет умирать с голода, тогда наша Империя за морем, вооружённая и под охраной Британского Флота, будет продолжать сражение, до тех пор, пока, в благословенное Богом время, Новый Свет, со всей его силой и мощью, не отправится на спасение и освобождение старого.»

Эта речь вошла в историю под названием «Мы будем сражаться на побережьях» (We shall fight on the beaches). Англичане, со свойственной им тонкой иронией, часто сокращают официальное название до «Мы будем драться, суки».

Нет, ну это уже хамство — подумали в Берлине и стали готовить вторжение.

На самом деле дальнейшие шаги немцев довольно последовательны и логичны. Во время компании в Норвегии, немцы понесли большие потери от действий британского флота и береговых батарей. Они даже половину сухопутных сил потеряли на море. Поэтому было очевидно — британский флот надо топить. Топить было особо нечем, кроме как пикирующими штурмовиками. Благо, таких у немцев было. Но, они были малость тихоходные. И потому, в свою очередь, уязвимые для английских истребителей. Поэтому для начала надо было немного проредить британцам истребители.

Вот это характерная черта войны — вроде все кристально понятно, очень логично и вообще ничего не предвещает… Но посмотрите, куда это немцев заведет.

Немцы были уверены в победе. Что хуже — похоже, что и англичане были почти уверены в победе немцев. Но не показывали виду. Тут нужен небольшой контекст. Вполне возможно в исторических статьях «на тему» вам периодически встречается упоминание о «доктрине Монро». Это когда врага вдалбливают в каменный век чисто бомбардировщиками, не заставляя пехоту портить казенные ботинки. А, нет, стоп, это доктрина Дуэ. Монро это Америка для американцев… Впрочем, какая разница, результат один.

Сейчас, вооруженные послезнанием, мы не вполне отдаем себе отчёта насколько эта идея довлела над принимающими решения в то время.

На фото ниже не последствия налетов люфтваффе на Англию. Нет, это вообще Германия, да ещё и 1921 год, городок Оппау. Завод анилиновых красителей и удобрений компании BASF. Из-за безалаберности персонала там рвануло 450 тонн удобрений. Я спрашивал тут сколько это в тротиловом эквиваленте, мне ответили «хорошая попытка, товарищ майор», поэтому переведите сами.

Этого эквивалента вполне хватило, чтобы оставить на месте склада воронку размерами 90 на 125 (по другим данным 165) метров и глубиной в 20 метров, разрушить 80 % строений в Оппау, сбросить с рельсов грузовые поезда, а пассажирский закинуть на крышу казарм. Также частично были разрушены деревни Франкенталь и Эдигхайм, а стёкла выбиты в радиусе 70 км. Взрыв слышали даже в Мюнхене, а это 300 км от Оппау.

Во время взрыва и последовавшего за ним пожара погиб 561 человек, около 2000 получили ранения, что сделало его крупнейшим по числу погибших взрывом и крупнейшей катастрофой химической промышленности Германии.

К чему я это все? К логике. Итак, предположим у вас есть сотня бомбардировщиков, каждый из которых несет 3–4 тонны удобрений… Тьфу, то есть тротила, в бомбах. Мы равномерно засеиваем этим некий условный промышленный центр… И вуаля, то есть Warum nicht!

Итак, план логичный и последовательный, где каждое действие вытекает из предыдущего. Сначала бомбим аэродромы и сбиваем истребители. Потом выбираем отдельно взятую заводскую застройку с плохой натальной картой на 1940-й год.

И ретроградный меркурий, по всей видимости, будет у заводов авиационной промышленности. Меняем там индустриальный пейзаж на лунный.

Повторяем шлепки пока чопорная старушка Англия не размякнет и не проявит интерес к переговорам. Но если даже нет… То придется англичанам учиться не замечать немецкие танки на их улицах, ведь без истребителей доставке их из Германии больше ничего не сможет помешать.

Что могло пойти не так?

Фотографий самолетиков в этот раз почти не будет. Хотя, конечно, винтокрылые машины прекрасны, не то что эти бездушные и громоздкие чудища, которые летают сейчас. Просто в самолетах второй мировой я разбираюсь сильно лучше чем в танках, и потому мне слишком уж очевидно, насколько же я профан. Стоит только потянуть за хвост «Чайку» и тут же из меня выльется двадцать семь страниц важных деталей, и это еще до того как я доберусь до войны в жарком небе Испании, ведь без рассказа о летающих ишачках краткая заметка о «Чайке» будет не полной, вы же понимаете…

Так, сосредоточимся на затянутом туманами Альбионе. Что мы там имеем? А поимеем мы сейчас Англию — думало командование люфтваффе.

Раз уж я решил не погружаться детали, то сосредоточимся на истребителях. На момент начала «Битвы за Британию», как потом стали называть эту заварушку, у Англии было примерно 800 истребителей, у Германии чуть более 1000. Похоже, немецкая разведка вполне точно донесла до своих штабов эти цифры.

В чём немцы ошиблись, так это в производственных мощностях. Немцы предполагали, что англичане могут строить 180–330 истребителей в месяц. Против около 150 в германии. На самом деле англичане проявили чудеса изобретательности и распределили заказы по множеству частных производств, добившись выпуска 450 истребителей в месяц. Но предполагалось, что вся операция займет максимум месяц, поэтому это для немцев казалось не так важно узнать точно про производственные мощности.

А вот сейчас будет любопытное. Несмотря на то, что война в воздухе предполагает некую легкость и свободу маневра в трех измерениях, на самом деле, парадоксальным образом, это куда более просчитываема, механическая война, чем война на земле.

Дело в том, что самолет в воздухе сам по себе бесполезен. У него есть ограниченный набор умений, который он должен применять, если хочет приносить пользу. И, прямо как в компьютерной игре, использовать свои способности он может только в определенных местах. Что-то вроде контрольных точек. То есть, есть места которые надо бомбить одним а защищать другим, например. Надо защищать свои аэродромы, от этого никуда не деться. Самолеты не могут разбежаться с аэродромов и попрятаться, они прочно к ним привязаны — короче, как ни странно, но в чисто воздушной войне вы можете, при желании, навязать противнику бой. И нанести ему поражение, выполнив несколько условий. Так тогда всем казалось.

Хотя, вот тут есть нюанс. В принципе, генералы люфтваффе уже понимали, что банально перестрелять все английские истребители в воздухе не получится. Этому их научила не Польша, и даже не Франция, а скорее даже Испания. А может и сами доперли, не дураки же.

Дело в том, что самолеты, особенно истребители, могли убежать от драки. А ещё, их могли спрятать. Итак, предположим, что для того чтобы ваши пикирующие гробы могли летать не сильно опасаясь за свою жизнь, вам надо довести численность вражеской истребительной авиации до 200–300 самолетов. Такого числа не хватит, чтобы прикрыть весь Ламанш, а там где хватит, вы сможете выставить большее число самолетов. Но, никто и не думал в стиле средневекового короля привстать на стременах, махнуть рукой вдаль и тупо отправить свою армаду за горизонт с криком «Принесите мне их хвосты!». Это так не работает. Для начала, вражины тоже будут отбиваться. И нанесут кое-какой урон вам. Даже если на три сбитых английских истребителя будет приходится один немецкий, а то и не один — есть риск серьезно ослабить свою группировку. И потом мучительно её восстанавливать. А вражины тоже не спят, а клепают новые самолетики. При этом, как только англичане понесут серьезные потери, начнется крысиная возня — они будут прятаться от боя, стараться бить изподтишка… Короче, правильно генерального сражения в воздухе не дать.

Но этого и не надо. Самолеты полностью зависят от земли. Достаточно разбомбить аэродромы. Прямо вместе со стоящими на них вражескими самолетами. Именно тогда можно одномоментно нанести тяжелые потери авиации противника, за короткий срок выбить ему пару сотен истребителей, и заставить перейти к партизанской тактике. При этом сохранив большую часть своих самолетов, что даст решающий перевес в силах. Это оперативная находка была опробована еще в Польше и, как казалось, хорошо получилась во Франции.

С этого и начали. После небольших предварительных ласк, 13.08.1940 немцы начали крупные налеты. Целями были аэродромы. Англичане дали бой. На самом деле в небе развернулось настоящее сражение — довольными улетели обе стороны. В британскую историю этот день вошел как «День Орла». Как водится, обе стороны были уверены в своей победе. Немцы заявили 84 победы в воздухе, британцы — 64. После войны выяснилось, что на аэродромы не вернулось у немцев 34 машины, а англичане потеряли всего 13.

Однако, смысл был не в том. Смысл был в том, чтобы уничтожить самолеты англичан на земле. И тут бомбардировочная часть люфтваффе, разумеется, проявила свой профессионализм, отчитавшись о 50 уничтоженных наверняка и около 150 уничтоженных предположительно, самолетах противника.

На самом деле они смогли сжечь на земле только один самолет.

Уинстон поднял стяг и выкатил речь о «Звездном часе». Копировать не буду, самая сильная фраза речи была про то, что если даже Британия просуществует 1000 лет, то именно сейчас они делают самое великое свое свершение, именно сейчас «Звездный час нации». Забегая вперед, у них реально это большой праздник до сих пор.

Дата 18 августа 1940 года вошла в историю Великобритании как «Самый трудный день» (The Hardest Day) Битвы за Британию, в которой участвовали люфтваффе нацистской Германии и Королевские ВВС. Несмотря на то что более масштабные по общему количеству участников воздушные бои имели место и после 18 августа, именно в этот день обе стороны потеряли наибольшее число самолётов. Потери британцев составили от 27 до 34 самолётов, уничтоженных в воздухе, и 29 — на земле, а также 39 самолётов, повреждённых в воздухе, и 23 — на земле. Люфтваффе потеряли от 69 до 71 самолёта уничтоженными, ещё 31 немецкий летательный аппарат получил повреждения.

Тем временем немцы продолжали следовать плану. И, вроде бы, у них стало получаться. Взлетные полосы английских аэродромов буквально не успевали чинить. Проблемы у англичан были и с опытными пилотами — хотя за них воевали летчики со всего Содружества, от Канады до Австралии. И это были высокомотивированные добровольцы, часто спортсмены-профессионалы, которые пересели на истребители с собственных самолетов. Катка была потной, но немцы вроде как передавливали.

По факту — нет. Именно этот момент, когда активность английских истребителей сильно просела, и позволит потом говорить английским историкам, что немцы совершили ошибку. На самом деле немцы следовали плану. Итак, истребительная авиация бриттов подавлена? Вроде, да. Значит, согласно плану переносим флажки целей для бомбардировок на заводы. Они просто не понимали, насколько много у англичан осталось истребителей, принимая проблемы с аэродромами за истощение сил у истребительной авиации.

И вот тут то и случилось странное. Оппа, а не выходит, как в Оппау. Заводы никак не хотели превращаться в лунный пейзаж. Почему? Вот же расчеты в метрических тоннах, вот средства доставки, все должно работать! Но нет. Заводы Англии несли урон, иногда весьма болезненный… Но налеты не были для них настолько разрушительны, как ожидалось. В конце концов, стало ясно, что немецкие бомбардировщики просто не попадают по заводам.

Это вообще норма. Во время «Компании во Франции» немецкие бомбардировщики однажды тоже промахнулись. По Франции. Разгрузились над собственным городом. Впрочем, это оказалось немцам даже на руку — во всем обвинили англичан. Тем не менее, решать проблему точности как-то было надо. Немцы пытались, но получалось плохо. И они продолжали нести потери, пока англичане лихорадочно клепали новые самолетики и пытались купить новые истребители. Даже у проклятых коммуняк.

Немцы серьезно призадумались, почему не удаётся как следует разбомбить английские заводы. Отчасти они не попадали, но только отчасти. Возможно, проблема была в активном противодействии англичан. Одно дело бомбить беззащитные города, такие как Мадрид или Герника во время гражданской войны в Испании, и совсем другое — хорошо прикрытые зенитками и аэростатами всякими военные объекты.

Подождите! Точно же! Города! Бомбардировки «Легиона Кондор» в Испании, в свое время, вызвали широкий резонанс. И откровенный ужас, чего уж там говорить. А тут еще и англичане подбросили отличный повод. Дело в том, что английские бомбардировщики, любовно взращиваемые перед войной (Ещё помните ту доктрину? Англичанам на острове она тоже понравилась) исправно летали бомбить Германию в ответ. Тоже неся страшные потери — 200 самолетов за три месяца. И вот, один раз английские бомберы слегка промахнулись, зато попали в Берлин. Отличный повод для удара возмездия.

Арийское возмездие было совершенно 7 сентября. Всей мощью люфтваффе на Лондон. Что было очевидно и ожидаемо. В эту ночь 318 бомбардировщиков, шли волна за волной. В Гернике, ставшей вдохновением для Пикассо и потрясшем мир, немцы убили «всего» 200 человек. Разрушив 70 % домов. Оказалось, что Лондон заметно больше. И лучше защищен. И дома там явно крепче. С одной стороны, немцы убили почти 500 коварных англичан, потенциальных работников авиазаводов, но с другой… Немецким истребителям прикрытия пришлось летать на пределе радиуса действия, чем немедленно воспользовались англичане, стараясь перехватывать бомбардировщики в зоне, где их эскорт уже поворачивал назад.

На фото воронка от бомбы на улице Лондона, в которую упал двухэтажный автобус:

Такие действия англичан предполагались немецким командованием. Но бомбардировки происходили ночью (либо вечером, чтобы уходить ночью — не суть), а найти самолёт в небе ночью — дело муторное. К тому же, многие генералы люфтваффе продолжали пребывать в уверенности, что бомбардировщики вполне способны и сами отбиться от истребителей. Как ни странно, они оказались правы — немцы несли потери, но вроде могли их терпеть. К тому же, сами немецкие летчики регулярно докладывали о десятках сбитых англичан, а в люфтваффе было принято верить на слово. Хотя, к тому времени, пора бы было уже начать что-то подозревать.

Бомбежка Лондона 7 сентября открыла новый период войны. В историю это вошло как операция «Блиц». Немцы бомбили Англию каждую ночь, не только Лондон, но и другие города. Им удалось убить 40 000 мирных жителей и разрушить множество домов.

Этот «Блиц» оказался совсем даже не молнией, а какой-то нудной хренью, продолжавшейся 57(!) дней.

На фото почтальон принес письмо. Вот только дома по этому адресу больше нет.

Ясное дело, что подобные осадки вконец испортили англичанам настроение. Они и без того не избалованны хорошими, погожими деньками, а когда каждую ночь с неба падают бомбы, то перестает помогать даже виски. Поэтому англичане старались прекратить это безобразие.

Финальное сражение в небе в «Битве за Англию» началось 15 сентября. Оно стало последней попыткой немцев переломить ситуацию. Свыше 200 немецких бомбардировщиков под прикрытием истребителей атаковали Лондон тремя волнами. Их встретили более 300 «Спитфайров» и «Харрикейнов».

Англичане дали настоящий бой. Зафиксировано, по меньшей мере два тарана — летчики английских истребителей, расстреляв весь боезапас таранили немецкие бомбардировщики. Оба остались живы.

Бомбардировка не удалась, бомбы падали куда попало, люфтваффе теряло самолеты… И тогда немцы… попытались нарастить интенсивность атак, передавить потерявших всякий страх англичан…

Очень упертые были гады. На удивление. Но чем больше немцы посылали на остров машин, тем меньше их у них оставалось. Через неделю такой мясорубки люфтваффе потеряли почти 300 самолётов — против 120 сбитых английских истребителей. И к 1 октября немцы обнаружили, что на аэродромах у них осталось 275 боеготовых истребителей. Оказалось, что самолетики кончились и играть в войнушку больше нечем.

Пришлось, скрепя сердцем признать — вы можете разбомбить хоть парламент, хоть сельский трехочковый сортир, но до тех пор пока ботинок вашего солдата не встанет на руины, там все равно могут собираться гадкие люди и говорить про вас гадости. Или срать. А может даже делать самолеты. Но помним, что немецкого сапога не будет без лодок, лодки не доплывут если будут на плаву большие британские кораблики, поэтому британские кораблики надо потопить пикировщиками, которые не смогут летать если не приземлить вражеские истребители, которые уже сами приземлили все истребители владельцев сапога. Таким образом, вторжение в Англию откладывалось на неопределенный срок.