Благородные лики валюты, или Книга о тех, чьими глазами на нас смотрят деньги

Приднестровская республика, Россия. Словения

Приднестровская республика.

Все этих людей кроме присутствия на купюрах объединяет прикосновение к истории этого края, точнее к истории присоединения Приднестровья к России.

Есть страны, которые занимают место на карте по полному праву, с согласия соседей и их местопребывание в данном конкретном месте освящено Историей. Они — часть Старой истории и без них — никуда. Но есть страны, которые являются частью Новой даже Новейшей истории! К таким странам принадлежит и Приднестровская республика. Она появилась на картах совсем недавно, сразу после распада СССР и никем не признана, то есть она существует не на карте, а земле и в нашем воображении. Что-то вроде страны Оз…

Но какой бы странной не смотрелась со стороны непризнанная республика, она имеет собственные денежки, а изображен на них с детства знакомый образ — российский полководец А.В. Суворов. Его славы хватило сразу на несколько купюр -1, 5, 10, и 25 рублей.

1,5,10,25 рублей. Суворов А. В. (1730–1800). Генералиссимус.

Александр Васильевич Суворов родился в 1730 году.

Папенька его, в прошлом сподвижник Петра Первого, оказался скуповат и не тратился на учителей к сыну так что большую часть наук будущему военному гению пришлось постигать самостоятельно. Может быть именно поэтому мальчика влекло не к гражданской службе а в армию — там все регламентировано и если что положено, то положено.

Еще ребенком он был записан в лейб-гвардии Семеновский полк, а когда подрос — приступил там к службе «по-настоящему».

Воевал где только можно.

Воевал с Пруссией, усмирял Польшу, дрался с турками…

Полученные им титулы — знаки побед русского оружия.

Князь Италийский, граф Суворов Рымникский. Эти титулы напоминают о самых громких победах Суворова: на реке Рымник в ходе русско-турецкой войны 1787–1791 годов, а также в Италии, где полководец нанес поражение французской армии.

Еще одна победа буквально упорхнула из рук будущего генералиссимуса. Он едва-едва не победил самого грозного революционера всех времен и народов — Емельяна Пугачева.

Одержав очередную победу над турками, он бросился на Волгу, но… Не успел. Михельсон сделал все раньше.

Как и всякий по-настоящему великий человек он действующее лицо множества исторических анекдотов («— До первой звезды нельзя-с… — Звезду, Александру Васильевичу!») и бесчисленного количества сражений, о которых точно известно только одно — он выиграл все, в которых участвовал. А, наверное, непросто в мире, где все воюют воевать так, чтоб не проиграть ни одного сражения. Александру Васильевичу это удалось.

Мы его помним как бойкого, живого старичка, однако в Санкт-Петербурге ему поставлен очень странный памятник — генералиссимус представлен нам в образе древнеримского бога войны Марса. Надо сказать, производит впечатление. Неожиданное.

С памятником (а значит и с нашим героем) связана любопытная легенда. Во время осады Ленинграда, заботясь о сохранности памятника, его хотели спрятать в подвал одного из стоящих рядом домов, но в ночь перед этим тому, кто отвечал за перенос памятника, приснился сам Суворов и напомнил, что никогда не был трусом при жизни и не хочет им быть после смерти!

Член партии, как это не странно, внял… Памятник оставили на месте, а через пару дней снаряд, перелетев памятник, ударил в подвал дома, где тот собирались прятать.

Александр Васильевич личность настолько популярная, что его изображение «прилипло» не только к Приднестровским, но и к российским металлическим рублям. Выпущены сувенирные серебряные и золотые монеты. На них изображен генералиссимус Суворов в окружении солдат, штурмующих перевал Сен-Готард.

Он похоронен в Александро-Невской лавре. На надгробии три слова: ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ СУВОРОВ.

50 рублей. Шевченко Тарас (1814–1861). Поэт.

Изображение Тараса Григорьевича украшает собой не только 50-ти рублевую купюру непризнанной Приднестровской Республики, но и купюру Украины. Учитывая, что украинцы разместили портрет поэта на своих деньках ранее, отдаю им приоритет. То есть разговор о Шевченко отложим до Украинских купюр.

100 рублей. Дмитрий. Кантемир (1673–1723). Государственный деятель и ученый.

В далекие-далекие времена бытовал в больших странах, в империях, обычай — приглашать к себе на воспитание детей правителей недавно присоединенных народов.

Объяснялось это разными причинами: пессимисты говорили, что брали заложников, чтобы добиться лояльности правящих родителей, оптимисты говорили о необходимости знакомства с метрополией и воспитании преемственности в управлении окраинами, но так или иначе этим способом не брезговала ни одна империя. Потому что, с какой стороны на неё не посмотри, а мера действенная.

Так вот Дмитрия Кантемира в детстве постигла та же участь — участь заложника. Это могло бы кончиться для него плохо, но кончилось хорошо. За время пребывания в столице Оттоманской империи он изучил турецкий и персидский языки, историю, архитектуру, философию и, похоже, географию, так как составлял землеописания Молдавии и Турции. А что вы хотите? Студент Академии Падишаха — так называлось учебное заведение для иностранцев и христиан при дворе султана и туда кого попало не брали.

Тем более, что провел он там более 20-ти лет, и возможно так и остался бы, проводя время в научных изысканиях и беседах с умными и образованными учеными, если б не очередная русско-турецкая война. Поскольку в тот момент молдавский престол занимал соперник Кантемира князь Брынковяну, (стараниями которого наш герой, собственно и пребывал в Стамбуле все это время), но тот по свидетельству современников не годился для управления страной в военную пору, поскольку «…не имел, ни храбрости, ни знания военного дела…».

Вклад княжества в войну Оттоманская Империя видела во внесении значительной суммы денег и строительстве моста через Дунай. Кантемир на это не согласился и «презлым отплатил за предобрейшее» — вместо помощи туркам заключил соглашение с Петром Первым.

К сожалению, с войной у России не заладилось. Это был тот самый печально знаменитый Прутский поход, в котором русскую армию под предводительством Петра окружили и чуть-чуть не уничтожили, а спасло всех то, что супруга императора, Екатерина, собрав все драгоценности с себя и своих дам, подкупила кого-то из визирей, давших возможность армии выйти из окружения и отступить.

Степень негодования турок из-за измены Кантемира трудно выразить. От Петра потребовали выдать коварного изменщика, но Петр отказался: «Я лучше уступлю туркам всю землю, простирающуюся до Курска, нежели выдам князя, пожертвовавшего для меня всем своим достоянием. Потерянное оружием возвращается, но нарушение данного слова невозвратимо. Отступить от чести — то же, что не быть государем!»

Разумеется, после этого Кантемир вместе с чадами и домочадцами перебирается в Россию. Поскольку управлять ему было нечем, он продолжил заниматься наукой и стал советником Петра по восточным делам. Он пишет книги, посвященные политической географии Востока, по рекомендации Лейбница его избирают членом Берлинской академии наук.

200 рублей.

Граф П. А. Румянцев — Задунайский (1725–1796). Фельдмаршал.

Граф Румянцев прикоснулся к истории Приднестровья тем, что во время очередной русско-турецкой войны руководил армией, которая и одержала в ней победу. Собственно именно эта победа реально присоединила к России эти земли.

Как и его коллега по купюрному ряду — генералиссимус Суворов, в армию поступил чуть ли не в семилетнем возрасте. Но пока там суть да дело к 14-ти годам, когда прибыл на реальную службу, уже числился капралом. Но и служба в армии у будущего фельдмаршала попервоначалу не заладилась, и по просьбе отца его переводят на дипломатический фронт.

Его руководитель в Берлинской резидентуре барон Бракель писал в Петербург, что Петр Александрович делает долги, закладывает свое платье, и «проматывает деньги с солдатами, лакеями и бездельными людьми». Ну, «золотая молодежь», чего ж вы хотели?

Отец вытребывает сына обратно в Россию и ради обучения пристраивает того в Шляхтецкий Кадетский Корпус, но надо отдать должное кипучей энергии Петра Александровича он и там задержался всего на несколько месяцев.

Примерно через полгода он уже подпоручик в действующей армии.

Но и в армии, пользуясь отсутствием рядом отца, он продолжает вести жизнь привольную и беспутную.

Война со Швецией неожиданно быстро кончилась, и наш герой привозит в Петербург весть о заключении мира. За это его производят в полковники.

Во так потихоньку-полегоньку жизнь и стала налаживаться.

Ума прибавляется, появляется опыт и знания, что способствует повышению в званиях… Тут и назрела очередная война с турками. Война, ставившая целью освобождение славян от гнета Оттоманской империи и приведение их под гнет империи Российской…

Апофеозом этой воны стало сражение на реке Кагул. Там 17 тысяч русских войск под руководством графа разбили полтораста тысяч турок, что собственно и окончило войну.

В день заключения мира Екатерина Вторая пожаловала графу:

— наименование Задунайского;

— фельдмаршальский жезл (в алмазах);

— шпагу (в алмазах);

— крест и звезду ордена Святого Апостола Андрея Первозванного (разумеется в алмазах);

— медаль с его изображением;

— деревеньку в 5000 душ в Белоруссии;

— сто тысяч рублей;

— серебряный сервиз;

— картины для украшения дома…

Казалось бы — давно забытая война, нет уж тех империй, которые пускали друг другу кровь, а люди, их деяния живы в памяти потомков.

500 рублей. Екатерина Вторая (1729–1796). Императрица.

Ну никак не могли приднестровцы пройти мимо той, в правление которой и произошло их настоящее присоединение к России…

Жизнь Екатерины Второй настолько известна, настолько хорошо описана как историками, так и писателями, что удивить читателя практически невозможно. Широко известно и то, как попала в Россию принцесса Фике и что она сделала со своим венценосным мужем Петром Третьим, и о её многочисленных любовниках, о работе по преобразованию России, о переписке с Вольтером и о многом другом.

Ведь, собственно именно в её правление Россия и стала тогдашней сверхдержавой, реально присоединив и начав хозяйственную деятельность на Аляске и Алеутских островах, в Крыму, Северном Причерноморье. Именно при её правлении Россия трижды участвовала в разделе Речи Посполитой, следствием чего стало присоединение к России Белоруссии, Литвы, Курляндии и Западной Украины.

Что и говорить — личность, что говорить многогранная, (как человеку долгое время работавшему в страховании мне приятно сознавать, что именно её указом при Государственном Заемном банке была учреждена «Страховая экспедиция») да и помощников себе выбирала правильных.

Поэтому я остановлюсь только на одном замысле связывающим её и Приднестровье — Греческом проекте. Была у Императрицы мысль совместно с Австрией изгнать турок из Европы и, как программа максимум — возродить Византийскую империю, а как минимум — объединить земли Валлахии, Молдавии и Бессарабии и на захваченных землях создать государство Дакия.

Но не получилось. Точнее не получилось так, как замысливалось, а получилось даже несколько лучше. Зачем что-то организовывать новое, когда захваченные земли можно просто присоединить к России и вся недолга?

Так оно и вышло. Силами графа Румянцева и русской армии турецкие войска были разгромлены, и к России присоединилась огромная территория. Никакого государства, разумеется, создано не было, но многонациональная империя стала еще многонациональней.

Вот на этом, кстати, можно было бы, и остановиться по подробнее.

Расширение Российской Империи и мягкосердечие императрицы приводило к казусам. Например к такому: чуть не для каждого из новоприсоединенных народов вводился особый экономический, административный и налоговый режим. Так, например немецкие колонисты не платили никакие налоги, с украинцев и белорусов не взимался подушный налог, а для евреев была учреждена черта оседлости.

Хуже всего от такой политики пришлось коренному населению. Следствием этого стало просьбы многих дворян, в качестве награды за свою службу Империи, записать их «в немцы».

И еще один денежный казус, связанный со временами правления императрицы: в это время в России ходила монета номиналом в четыре копейки.

Россия.

Российским деньгам в плане лиц на купюрах повезло значительно меньше. Морд на них больше чем лиц (может быть от этого и все наши неприятности?). Этот численный перевес морд над лицами обеспечивает четверка лошадей, что вместе с Аполлоном изображена на купюре достоинством в 100 рублей, но об этом несколько позже.

50 рублей. Аллегорическое изображение реки Нева.

Дама на пятидесятирублевой купюре не является историческим лицом. Официальная информация о её происхождении укладывается в два слова — символ Невы. Но так думали те, кто поставил это изображение на берегу Невы много-много лет назад. Сегодня символика изменилась…

Сегодня, по-моему, каменная дама является олицетворением нашего экономического развития. Ее каменная неподвижность символизирует для одних застой в экономике, а для других — стабильность развития. А музыкальный инструмент напоминает о том, что значительную часть времени финансы большей части населения России поют романсы.

100 рублей — Бог Аполлон уезжающий на квадриге из Большого театра.

Так вот о мордах. Оказывается, оседлавший квадригу всадник нам совсем не чужой.

Некоторые историки утверждают, что этот греческий бог когда-то прибыл в Грецию из Гипербореи, то есть откуда-то от нас. Его мать богиня Лето была изгнана из гиперборейского племени невров.

Греки это, кстати, так же признавали. Они считали, что на зиму Аполлон улетает к родне, в Гиперборею. (Теперь-то ясно, что он прилетает не просто к родственникам, а в гнездо, что свил на крыше Большого театра).

Когда Лето добралась до греческого города Делоса, она родила там Аполлона и его сестру Артемиду. Изначально Аполлон был богом целителем и прорицателем. Потом ему добавили еще и опеку над девятью музами. Именно это и послужило причиной появления Аполлона на крыше Большого театра.

500 рублей — Петр Первый (1672–1725). Император.

На пятисотрублевой купюре изображен, наверное, единственный Российский монарх, в отношении которого у жителей нашей страны сложилось единое мнение. Это — Петр Первый. Царь — плотник, Царь — реформатор. Гений, развернувший Россию лицом к Европе. Про него, как и про Шекспира ничего нового уже не скажешь, хотя отчего же не попробовать? Мы помним его как героя Полтавы и человека «боровшегося с варварством варварскими методами», а нам бы по нынешним временам следовало помнить его как правителя, при котором Россия не имела ни копейки внешнего долга и имела не только приличную армию, но и великолепно отлаженную налоговую систему.

Петру Первому поставлено множество памятников, но самый человечный и трогательный, по-моему, стоит в Бельгии, в Брюсселе.

Начну с того, что мало кто из Россиян вообще знает, что наш любимый царь был в Бельгии. Все как-то привыкли считать, что он плотничал только в Голландии, и уж вообще никто не знает, что был он в Бельгии аж два раза. Так вот, в Брюсселе, в старой части города, есть парк. Он расположен как раз, напротив Королевского дворца. В 1717 году Петр Первый, вовремя второго приезда в Брюссель, принял участи в грандиозном празднестве, посвященном его персоне. (Конечно, не каждый же день наши цари появляются в Брюсселе, вот местные жители и расстарались). В самый разгар праздника, в самый момент полного и окончательного разворота царской души, он приказал вылить в городской фонтан все имевшееся шампанское, что и было тут же неукоснительно выполнено царскими стольниками.

Город пришел в восторг оттого, что Петр решил облагородить воды фонтана вином.

Что бы случилось у нас в этом случае?

У нас бы фонтан тут же выпили, но разве бельгийцы похожи в этом на нас?

Считайте вопрос риторическим. Оказывается похожи.

Не совсем, и не во всем, но похожи.

Жители стали прыгать в фонтан и плескаться в нем. Веселье закипело с ушампаненной силой, но сам венценосный виновник переполоха исчез…. Его искали, но не смогли найти. Обнаружили Царское величество только поутру, в овраге, где Петр встречал утро в компании одной из местных жительниц, не устоявшей, видимо, перед царским обаянием и обилием шампанского…

В ознаменование этого факта на том самом месте и был установлен памятник. На квадратном столбе, похожим на колонну водружен бюст Петра, а в 5 метрах от него, в камне, похожем на полураскрытые створки раковины, находится скульптура женщины. Она лежит и, опершись на локоть, смотрит на своего царственного любовника.

Такой вот сюжет.

1000 рублей князь Ярослав Мудрый (ок. 978 -1054). Политик.

На тысячерублевой купюре у нас изображен Ярослав Мудрый. Точнее памятник ему. Наверное, можно было б выбрать кого-нибудь еще, но в пику незалежным братьям славянам наше министерство финансов выбрало именно его. Чтобы не повторяться и из уважения к украинским финансистам, первыми догадавшимися увековечить нашего общего князя, отсылаю Ваше внимание к украинским купюрам.

5000 рублей Н. Н. Муравьев-Амурский (1809–1881). Губернатор.

И на старуху бывает проруха…

Казалось бы, Михайла Васильевич Ломоносов — всеми признанный гений в области физики, химии, астрономии, стихосложения и много чего другого… Ему же принадлежит мысль, что богатство России будет прирастать Сибирью…

Ан вот тут — ошибся. Подвели его российские финансисты, пошедшие не по Ломоносовскому, а по Ленинскому пути.

«Край далекий, а все-таки нашенский» — так, кажется, говорил Ленин о нашем Дальнем Востоке. Финансисты прислушались к Вождю первого пролетарского государства и решили, вспомнив о столь далеких краях, что отныне богатство России будет прирастать Дальним Востоком. Ничем другим объяснить, появление на 5-ти тысячной купюре графа Муравьева-Амурского объяснить невозможно….

Хотя, возможно, что это не фига в кармане в отношении Ломоносова, а простая попытка напомнить самим себе, что земля наша. А не чья-нибудь еще.

Хоть и такая далекая…

Но вернемся к виновнику торжества.

Род Муравьевых не прост.

С одной стороны именно к нему принадлежит Муравьев — Апостол, то самый декабрист, потрясатель трона, потенциальный цареубийца, участник восстания на Сенатской площади, но с другой стороны, папаша нашего героя служил в Финляндском лейб-гвардейском полку, который во время восстания нес караул в Зимнем и не пропустил мятежников внутрь. Вот царю и задачка — как относится к отпрыску такого рода. С одной стороны, с другой стороны…

Николай Первый, однако оказался человекам правильным. Врагов к ногтю, а друзьям — любовь и уважение.

Таким образом, Николай Николаевич Муравьев, родившийся в августе 1809 года смог поступить в Пажеский корпус. Он окончил его первым по списку, что засвидетельствовано его именем, выбитым на мраморной доске, где отмечали лучших учеников. В 14 лет он получил первый придворный чин — камер-паж, став пажом Елены Павловны Романовой — жены младшего брата Николая Первого.

А дальше пошла военная карьера.

Похоже, что на роду Николая Николаевича было написано оберегать целостность державы.

Муравьев расширял пределы России на Юге, где воевал с турками, крепил единство России на Западе, где усмирял мятежную Польшу, на Юге принимал участие в экспедициях против горцев на Кавказе, где был ранен….

Сейчас бы сказали — герой, прошедший все горячие точки, а тогда просто назначили губернатором.

В возрасте 35 лет он назначается Тульским губернатором и одно из его первых начинаний — письмо на высочайшее имя об освобождении крестьян. Напомним, что случилось это в 1846 году. До освобождения крестьян в 1861 году (ну кто сейчас помнит историю?) оставалось еще немало. Конечно, для крестьян ничего не изменилось, но Государь обратил внимание на тульского демократа.

Как это ни странно (А может быть и действительно не странно — зачем в Тульской области нужен губернатор — демократ?) в скором времени он получает назначение «в другую сторону». Это в смысле строчка из революционной песни:

«Дан приказ ему на Запад.

Ей в другую сторону…»

В смысле на Восток.

И не на простой, а на Дальний. Правда, не простым губернатором, а генерал-губернатором. Вот и считайте — повышение это или опала…

Надо сказать, что в России в середине XIX века было всего 10 генерал-губернаторов, и они были представителями чрезвычайного надзора, подчинялись непосредственно императору — власть их по существу была безграничной.

Приехав на место, Муравьев в полной мере использовал это обстоятельство!

Его дипломатия позволила возвратить под юрисдикцию Росси Амур, почти пол столетия назад уступленный Китаю. Он заключил с Китаем трактат, по которому Амур становился пограничной рекой. Именно за это он получил титул графа и наименование «Амурский».

Понимая, что без людей Дальний Восток России не удержать, он хотел сделать многое, но не все получалось. Доходило до того, что (это исторический факт!) он выстраивал по росту штрафных солдат, высланных на Амур, а после этого таким же образом выстраивал крестьянских девушек и приказывал обвенчать их. На дальних рубежах России нужны были крепкие семьи, а не одиночки…

Крепостник? Сатрап?

Не спешите с выводами. Извинить нашего героя может лишь то, что полста лет назад точно так жен поступил наш любимец, изображенный на деньгах Приднестровской Республики генералиссимус Суворов.

За тринадцать лет губенаторствования Николай Николаевич сделал очень много — разобрался с границей, решил вопросы управления и упорядочения золотодобычи, дал команду на исследование Амура… Но кроме этого создал вокруг себя целый круг легенд. Его постоянный спутник, амурский казак Р. К. Богданов писал: «Каждый день генерал вставал чуть свет… Ложился спать позже всех… Носил серую армейскую суконную шинель… Ел солдатские щи и кашу с ржаными сухарями… Не терпел почестей. Всегда замечал и благодарил всех за исправную службу, отстраняя нерадивых и нечестных чиновников».

Его попытки заселить берега Амура оказались неудачными, не принят был его проект о разделении восточной Сибири на два генерал-губернаторства. Он подал в отставку, но Государь, оценив его вклад, удовлетворил её крайне мудро. Сняв с одной должности, назначил на другую, назначив графа членом Государственного совета. В этой должности граф пребывал до самой смерти, что не помешало ему уехать в Париж и жить там до своей кончины.

Однако на этом его связь с Родиной не прервалась.

В декабре 1990 года останки генерал-губернатора Восточной Сибири самолетом Аэрофлота в специальном саркофаге были доставлены во Владивосток и захоронены на полуострове, носящем его имя. Церемония захоронения произошла 21 сентября 1991 года.

Памятник, который мы видим на купюре, был воздвигнут в городе Хабаровске в 1891 году и, что, наверное, самое удивительное, не снесен в годы Советской власти.

Человек непростой, сотканный из противоречий. Профессор П. И. Кабанов в книге «Амурский вопрос» так характеризовал его: «Среди администраторов царской России не только николаевского времени, но и всего XIX века нет, пожалуй, ни одной фигуры, вызвавшей столько разноречивых отзывов, оценок, характеристик, как Н. Н. Муравьев-Амурский… Одни отзывались о нем восторженно, другие представляли его самодуром, упрямым честолюбцем, вся деятельность которого ничего, кроме зла, не принесла Сибири».

Наверное, только таки люди и достойны памятников?

Кстати за Николаем Николаевичем кроме тех дел, за которые ставят памятники, есть еще и дела, которые не удостоились упоминания в чугуне или бронзе, однако оказавшие огромное влияние на Россию.

Именно по его представлению, сперва в Сибири, а потом и по всей Росси, был изменен порядок продажи хлебного вина. Водку перестали продавать в массовом порядке в розлив, от чего страдало коренное население Сибири, а стали продавать в запечатанной посуде…

Будем надеяться, что эта купюра станет последней в ряду и нам не понадобится 10 000 купюра и счет вновь не пойдет на миллионы. Это мы уже проходили…

Словения.

Вам ничего не слышится ничего знакомого в слове «толар»? Вот и мне слышится. А знаете почему? Это — обман слуха. Слуховая галлюцинация. Он не оттого толар, что маленькая Словения хочет быть как США а оттого, что «толар» и «доллар» имеют общего предка — германский талер!

Есть такое выражение «Широко известный в узких кругах…». Эта фраза мне кажется, очень точно отображает ситуацию, сложившуюся на словенских деньгах. Хотя… Что греха таить, такое случается в мире денежных купюр сплошь и рядом. Лица хоть и приятные, но сплошь незнакомые.

Но — по порядку…

10 толаров Примож Трубар (1508–1586). Религиозный деятель.

В те стародавние времена когда наш герой появился на свет, нечасто бывало, чтоб Жизнь легко отпускала человека из того места или того социального слоя, где он родился. Сложно было с социальными лестницами, да и другое понятно — дорог хороших нет, леса кругом, по лесам шайки всяческие разбойничьи пропитания ищут, а князья разные с королями вообще на тебя как на имущество смотрят — только попади к ним в руки… Зато если такое происходило, то каждый такой случай имел для нации свое, особое значение. Ведь и сегодня такие вещи не обыденность, а уж в те времена, (а 16-й век с нашей стороны смотрится вовсе уж седой древностью), они были редкостью еще большей.

Вот, например наш первый персонаж.

По внешнему виду скажешь: да на тебе, дядя, пахать нужно, а то и мешки ворочать — не зря же родился в семье мельника и наверняка хорошо кушал, — а ты вон что выдумал — в проповедники пошел! Но раз народ его запомнил, то, значит, не зря!

Еще в раннем детстве Примож Трубар полюбил церковь. Так полюбил, что не мог без неё обходиться. Можно сказать, кушать без неё не мог. Потому, наверное, отучившись в школе он, заручился поддержкой епископа и поступил в Венский университет.

Венские кондитеры свои пирожные к тому времени еще не придумали, да и «Венский вальс» еще не появился на свет, так что Примож не танцевал там, на балах и не объедался сластями в кондитерских, а добросовестно учился. Но что-то пошло не так — из Университета пришлось уйти. Он вернулся в Словению и был рукоположен в сан католического священника.

Надо отметить, что все это происходило примерно в то же самое время, когда Мартин Лютер сформулировал свои знаменитые 95 тезисов и кое-кто из священников начал рассматривать свое служение Богу под несколько иным углом — идеи протестантизма проникают и в Словению. Вскоре наш герой открыто переходит на позиции протестантизма и, чтоб быть правильно понятым своей паствой, проповедует на словенском языке. Даром это не прошло, и ему, оставив паству, приходится уехать в Германию. Там он, желая донести правду до своей родины, движимый исключительно «великой любви приязнью ко всем словенцам» начал печатать первые печатные словенские книги. То есть, говоря современным языком, стал «иностранным агентом», эдаким средневековым вариантом Голоса Америки…

Всего его типография напечатала 12 книг глаголицей, 7 — кириллицей и 6 — латиницей. Из 50-ти словенских книг изданных протестантами две трети изданы именно им.

Ближе к концу жизни он становится директором Института Библии, ориентированного на издание протестантских книг на словенском и хорватском языке.

20 толаров. Янез Вайкард Вальвазор (1641–1693). Историк.

Интересный это человек — Янез Вайкард Вальвазор. Биографы очень деликатно пишут, что отучившись в школе, он решил не поступать в Университет, а возжелал заняться самообразованием «через общение с умными и интересными людьми». Это бы и не плохо вроде, но очень уж своеобразно Янез понимал это слово — «самообразование». Для него оно вылилось в 14 лет путешествий по Европе, участием в различных заварушках, войнах, стычках и путешествиях аж в Африку. Но система сработала! Ума ему такой образ жизни наверняка прибавил. Почему я так считаю? Ну, во-первых, пройдя все это, он все-таки остался жив, а во-вторых у него после такой «учебы» хватило денег на то, чтоб купить замок и осесть там. Так что вероятно он не просто так путешествовал, а дорогой собирал трофеи… Вообще-то нормальное для тех времен занятие.

Остепенившись, он обживает замок Богеншперк и устраивает в нем типографию и мастерскую по созданию гравюр на меди. Вас может заинтересовать какая может быть связь между путешественником — экстремалом и книгопечатанием, так вот меня это тоже заинтересовало, но ответа на свой вопрос я не нашел. Что-то он, наверное повидал такое в своих путешествиях, что захотелось ему издавать книги…

Он и сам занимается исследованиями, пишет книги — странно было бы не писать их, если у тебя своя типография и ты можешь издавать самого себя сколько угодно. Один только есть минус у этого занятия — издавать надо то, что покупается, то, что приносит деньги в твою казну, а у него с этим было плохо. Долги росли, продажи падали.

Поистратившись, он продает замок и собранные им за время путешествий коллекции, чтоб расплатиться долгами и жить дальше. Один из епископов купил коллекцию его трудов вместе с многотысячным набором гравюр. Это собрание и сегодня является государственным достоянием Словении.

Основным историческим трудом Янеза стала работа «Слава герцогства Крайна». В 15-ти томах он дал самое полное описание словенских земель на то время.

50 толаров. Юрий Вега (1754–1802). Математик.

Так и хочется назвать этого замечательного человека астрономом. С одной стороны Юрий — как Гагарин, с другой — Вега, как звезда в созвездии Лиры, но вот все вместе стало не астрономом, а математиком.

Что большая редкость — из крестьян! Крестьянский математик! Слыханное ли дело!

Свои математические способности Юрий прояви еще в детстве, так что следующий этап ни у кого сомнений не вызвал — лицей!

Закончив его, он какое-то время работает на верфи, а потом, переехав в Вену, становится преподавателем в одном из училищ. Для его слушателей математика дисциплина не теоретическая, а прикладная.

Если в слове «прикладная» вам послышалось что-то военное, то вы будете правы. Юрий Вега свои математические знания прикладывал к артиллерийским орудиям. Он стал преподавателем артиллерийского училища.

Возможно именно поэтому самым главным трудом его жизни стал сборник семизначных логарифмов. Задумались, прочитав позабытое слово? Вот-вот… Напомню вам… «Логарифмом данногочисланазываетсяпоказательстепени, вкоторуюнужновозвести другое число, называемоеоснованиемлогарифма, чтобыполучитьданноечисло».

Казалось бы, зачем военному логарифм? Скачи на лошадке, кричи «Ура!!!», блистай мундиром, ухлестывай за дамами, а логарифм не трогай… Но нет. Предположив такое, вы ошибетесь. Для артиллеристов эти исследования были жизненно необходимы.

Дело в том, что использование логарифмов упрощало и убыстряло расчёты. Вот представьте: вы стоите на позиции и наводите орудие на противника. А тот, не будь дураком, делает все то же самое и, что характерно с самыми неприятными для вас намереньями… Ваши интересы одинаковы, хотя и противоположны по знаку. Каждый из вас стремится сделать все необходимое, чтоб выстрелить и точно и быстро, так как от этого зависит либо жизнь, либо целостность организма…

Вот для ускорения проведения математических операций, для того чтоб опередить вражеского наводчика в расчетах, ответить на один выстрел двумя и нужны были логарифмы. Как военнослужащий-артиллерист Юрий знает это по собственному опыту. Войны с Турцией и революционной Францией убеждают его в том, что кто быстрее считает, у того больше шансов остаться в живых. У него это получилось. Он не просто остался жив, ему за боевые заслуги присваивается титул барона, и он награждается орденами.

Но кавалеров орденов много, а таких математиков — нет.

Главный его труд появляется на свет в 1783 году. Называется он «Логарифмические, тригонометрические и другие таблицы и формулы для употребления математиков».

Кстати он не первый, кто поставил перед собой такую задачу — создание таблицы логарифмов, однако те таблицы, что были составлены до него, пестрели множеством неточностей и ошибок. Чтоб поднять доверие к своим материалам, он объявил, что заплатит по золотому дукату за каждую найденную в его таблицах ошибку. Возможно, это и был рекламный ход или как сейчас бы сказали PR-акция, но это сработало. Таблицы перепечатывались и ошибки искались на протяжении более 150 лет!

— Ну и как? — спросите вы заинтересованно. — Многие на этом разбогатели?

Отвечу. При жизни автора было выплачено два дуката, а после его смерти нашли еще три ошибки… И заметьте, что это были времена, когда люди считали в основном на счетах и пальцах!

Он трагически погиб в возрасте 48 лет. Тело нашли в Дунае. Загадка его смерти была разрешена только десять лет спустя. Уцелевший под артиллерийским огнем профессор был убит и ограблен мельником, к которому заехал, чтоб купить лошадь…

При жизни он являлся членом Эрфуртской академии прикладных наук, Берлинской академии наук, Королевского научного общества в Праге.

Смерть трагична, но, как можете видеть, его помнят и до сих пор.

И все-таки не зря он — Вега! Не бывает таких совпадений! В его честь назван один из кратеров на Луне и астероид. Ну а то, что его именем также названы несколько улиц и учебных заведений, а также премия его имени ежегодно присуждается молодым математикам, это так… Мелочь.

100 толаров. Рихард Якопич (1869–1943). Художник.

О художниках тяжело говорить. Можно напустить туману, как это делают завзятые искусствоведы, можно закатывать глаза и многозначительно качать головой, но без картин объяснить что-либо сложно. Чтобы понять художника нужно видеть его картины. Поэтому ограничусь тем, что сообщу, что он был одним из первых словенских импрессионистов. На мой взгляд, импрессионизм какая-то небрежная живопись, Торопливая. Не чувствую я в ней вложенного труда. Возможно из-за того, что душа у меня рациональная с таким тонкостям не склонная и не способная.

Так вот Рихард Якопич родился в купеческой семье. Деньги у родителей водились и поэтому сыну позволили отойти от основного семейного дела — там было кому продолжить династию — и пойти учиться «на художника». Он меняет несколько учебных заведений и несколько городов — Вена, Мюнхен… Там он знакомится еще с несколькими словенскими художниками и они со временем образуют группу, названную «Свободное сообщество группы художников Сава». Они довольно много выставлялись, но на родине их не приняли. Видимо многие там думали также как и я. Пришлось им выставляться и зарабатывать за рубежом. Белград и София, Варшава и Краков — этапы большого пути, на котором, правда, больших денег наш герой не заработал…

На четвертом десятке лет он основывает в Любляне частную художественную школу в надежде создать национальную школу живописи, но дело и тут как-то не пошло и к середине 20-х годов словацкий импрессионизм, представителем коего, как мы помним он и являлся, перестал существовать как явление.

Подавляющее большинство работ художника находится в Словении, многие в Национальной галерее, в Любляне.

200 толаров. Якоб Галлус (1550–1591). Композитор.

Настоящее имя этого персонажа — Якоб Петелин. Галлусом он стал, когда «латинизировал» свое словенское имя. «Петелин» в переводе означает «петух». Где он получил музыкальное образование точно не известно, скорее всего, в одном из словенских монастырей. Он поет там в хоре, но через какое то время Якоба заносит в Вену. Да не куда-нибудь в кабак, как это нередко случается с современными музыкантами, а в Венскую придворную капеллу!

Там он показывает себя во всей красе. Распускает хвост, так сказать. Сперва он поёт то, что сочинили до него, а потом наружу вылезает творческая натура и он начинает писать свое, и, что интересно, ничуть не хуже.

Богослужения в любой религии хорошо приправлены музыкой и песнопениями. Вот эти «приправы» и сочинял наш герой. Его перу принадлежит около четырех сотен таких вот музыкальных сочинений, которые называются мотеты! Кроме церковной, он писал и светскую музыку, так что в общей сложности ему приписывается сочинение около 500 мелодий, большая часть которых, к счастью, дошла и до нашего времени.

Свою жизнь Якоб завершил капельмейстером и органистом собора святого Яна в Праге.

500 толаров. Йоже Плечник (1872–1957). Архитектор.

Архитекторов люди помнят долго. Они не исчезают из народной памяти, по крайней мере, до тех пор, пока стоят на земле построенные ими здания.

Вот и нашему герою повезло не затеряться в дебрях времени.

Кто знает, кем бы стал наш персонаж, родись он в деревне, но Йоже Пленчик родился в семье горожанина, конструктора мебели. Все шло к тому, чтоб со временем он унаследовал бы отцовскую мастерскую, но неожиданная смерть отца и его, Йоже, молодость на тот момент помешали этому. Мать и старший брат решили, что рано ему еще становиться хозяином. Вместо этого ему позволяют поступить в торгово-промышленное училище, где он учится на конструктора мебели, а затем уезжает в Вену, где поступает на кафедру архитектуры Академии художеств. Дела у семьи идут неплохо, студенту помогают деньгами. Но вот три года обучения позади и новоиспеченный архитектор готов к работе. Так ли? Не тут-то было! Его архитектурный проект оценивают не очень высоко, однако он все-таки оказывается одним из тех, кому присуждают Римскую премию. Римская премия — это такая занимательная штука, существовавшая во Франции. Она присваивалась художникам, гравёрам, скульпторам и архитекторам. Человек, удостоенный премии получал возможность несколько лет жить в Риме за счет меценатов, полюбоваться классической архитектурой, походить по музеям Вечного города. Йоже, разумеется, воспользовался всеми преимуществами лауреатства и вдобавок кроме Италии пожил еще в Испании и Франции.

Смерть матери заставляет его вернуться на родину, в Любляну, и тут как на заказ — землетрясение… Город сильно разрушен. Казалось бы вот оно — поле деятельности… Ты — архитектор, а кругом — развалины! Ты должен быть нарасхват! Но Плечник никому еще неизвестен, работы по профилю ему не нашлось, и он возвращается в Вену. А там как раз затеяли строить метро. Но и там что-то у него не связалось…

Со временем, конечно, все наладилось, пришел опыт, пришла известность, и на его долю досталось много чего построить. Он проектирует и строит здания, мосты, церкви, городские рынки и даже кладбища в таких городах как Вена, Братислава, Любляна, Прага. Президент Чехословакии Томаш Массарик доверил ему реконструкцию Пражского Града, чтоб превратить его в резиденцию национального лидера.

1000 толаров. Франце Прешерн (1800–1849). Поэт.

Кем может быть человек с таким лицом и такими растрёпанными волосами? Разумеется поэтом!

Во многих вопросах он был первым. И в том смысле, что никто до него ничего такого не дела и в смысле никто не смог что-то сделать лучше него. Мальчик родился в деревне, в крестьянской семье. Уже в раннем детстве он показывает незаурядность своих дарований. Сперва он учится на дому у двоюродного деда, потом в школе при церкви, потом — в гимназии, в лицее, где изучает гуманитарные науки. После лицея он поступает на юридический факультет. Мать очень хотела, что сын стал священником, но он этого уже не хотел. Он признался, что хочет стать юристом, что вызвало неудовольствие семьи. Когда вместо семинарии он поступает на юридический факультет, то этот поступок лишает его поддержки семьи, но Франце выручает кстати подвернувшаяся стипендия.

Он постигает основы юриспруденции, но муза уже помахала перед Прешерном своим крылом.

Тогда же он делает первые творческие шаги — переводы чужой поэзии на словенский. Он и писать-то изначально пробует на немецком языке. Пишет и дает друзьям оценить свое творчество У его приятелей своеобразная точка зрения на его стихи. Знаете, есть такие люди — любители всего заграничного… Все-то у них там лучше. И солнце светит ярче и девушки привлекательнее и градусов в вине побольше… Один из таких людей, некто Жига Цойс заявил, что словенский язык вообще не приспособлен для поэтического выражения чувств, не то что иные, прекрасные заграничные языки… Это задело Прешерна и он начинает писать на словенском.

Это у него получается гораздо лучше, чем юридическая практика. В ней он совершенно не преуспевает. Его карьера замерла на точке «неоплачиваемый практикант в прокуратуре».

Неудачи никак не прибавляли оптимизма в жизни… А он в нем ей-ей нуждался! Кроме сложностей с работой, у него сложности в личной жизни. Он разрывает одну помолвку, влюбляется, но, разумеется, неудачно, без взаимности. Все это сопровождается сочинением стихов. Поэт пробует себя в разных формах. Из-под его пера выходят сонеты и стансы, элегии и поэмы.

В 1844 году он написал стихотворение «Здравица», а в 1905 году композитор Станко Премрл пишет музыку и в 1989 году это произведение становится гимном Словении.

Последняя его любовь — дочь трактирщика, куда Франце ходит, чтоб под стаканчик горячительного погрустить о сложностях быстротекущей жизни.

Он чувствовал жизнь как Поэт и вел себя соответственно — злоупотреблял алкоголем, не принимал ни церковный, ни государственный официоз, неудачно влюблялся, терял друзей… Остались документы, подтверждающие, что по крайней мере, дважды пытался свести счеты с жизнью. Сами понимаете, счастливой такую жизнь не назовешь. Именно поэтому в основной мотив его стихов — нытьё и жалобы на жизнь. Ну, это если говорить простым языком. А если литературным — страданья человечества и неразделенная любовь поэта к музе.

Но, как ни говори, а он — классик, основатель современной словенской литературы, автор слов гимна Словении.

Смерть пришла к нему 8 февраля. По нему звонили колокола всех церквей в Любляне. На памятнике поэту в качестве эпитафии использован фрагмент его же стихотворения:

Вообще-то все совершенно в духе его мироощущения…

5000 толаров. Ивана Кобильца (1861–1926). Художница.

Один художник у словенцев на купюрах уже был, но они пошли на перевыполнение плана и добавили еще одного. Точнее еще одну. Ивана Кобильца — словенская художница реалистка и импрессионистка. Работала в основном в жанре натюрморта.

Часто бывало, да и сейчас такое не редкость, что творческого человека не могут оценить на Родине. И уважения ему не выказывают и с деньгами жмутся. Вот от этого и приходится таким разъезжаться по заграницам. Вот и тут произошла та же история. Своей родины ей оказалось мало: ну понятно — провинция. Кроме того и желающих приобрести её картины также оказалось не слишком много. Поэтому она много попутешествовала по Европе. Вена, Мюнхен, Берлин, Париж …

Во Франции её оценили куда как выше и картины художницы мало того, что выставляются в Салоне, так они еще и продаются!

Насладившись Парижским успехом, дама возвращается на родину, в Словению, где принимает участие в росписи церковных фресок. Почти десять лет она состояла в Сараевском художественном обществе, но, в конце концов, вернулась к станковой живописи и переехала в Берлин…

В настоящее время её работы можно увидеть в Национальной галерее, в Любляне.

10000 толаров. Иван Цанкар (1876–1918). Писатель.

В череде героев этой галереи не хватало писателя. Художники, писатели, архитекторы были, а вот писатели — нет. Вот они и добавили его на 10000 купюре. Дорого они там у себя ценят писателей…

Но — по порядку.

Иван родился в большой семье — у него имелось 11 братьев и сестер, и что такое бедность он узнал с самого детства. Папа писателя, можно сказать, стал жертвой технического прогресса — портной, который лишился заработка после того, как в городе открылся магазин торгового платья. Пришлось ему отправляться на сезонные работы, оставив семью.

Бедность не отразилась на уме мальчика — начальную школу он закончил с отличными результатами. Видя такое усердие и успехи молодого человека, местные меценаты выделили ему нечто вроде стипендии для продолжения обучения и он поступает в реальное училище в Любляне, которое заканчивает, но уже с полным осознанием, что техника — не его призвание.

В Любляне же он становится членом тайного литературно-политического ученического общества «Согласие». Сколько там было политики, а сколько литературы неизвестно, но явно, что литературы было многократно больше.

Далее он перебирается в Вену, где поступает на отделение славистики и романистики в Венском университете. Этим поступком молодой человек лишает себя материальной поддержки меценатов.

Но ему не до того. Его друзья по Университету учат его плохому — новейшим на то время течениям европейской литературы — натурализму и декадансу. Под впечатлением узнанного он выпускает сборники поэзии «Эротика» и «Виньетки». Выход книг вызвал скандал, от которого пахнуло мрачным Средневековьем — весь тираж «Эротики» по приказу люблянского епископа Еглича был выкуплен и сожжен.

Как эта история повлияла намолодого писателя неясно.

Все-таки закончив обучение, Иван получает должность политического обозревателя в одной из газет. Как кандидат от социал-демократической партии он баллотируется в парламент, но политическое поприще оказалось не для него. Избиратели не захотели видеть его в Парламенте.

Все это время он пишет. Рассказы, стихи, повести… В каждом своем произведении он исследует тяжелую жизнь простого человека, пишет о национальном гнете. Он ездит по стране и выступает с лекциями.

Отлично зная, что такое бедность, в своих произведения и выступлениях он не боится критиковать власти. В политическом аспекте его высказывания близки к панславизму. В своей лекции «Словенцы и югославяне», где призывал к объединению всех южных славян в единое государство.

В Первой Мировой войне писатель участия не принимал — не позволило здоровье. Оно его и подвело: в дальнейшем он заболел гриппом, который перешел в воспаление легких и — смерть…

И сегодня с его именем в Словении связанно многое — существует награда его имени, которую вручают победителям фестиваля школьных творческих работ, его именем названо крупное издательство и улицы в разных городах страны.