Бодлер

ЧЕСТЬ КОЛЛЕЖА

Военная жизнь — это постоянное перемещение. Именно она заставила Альфреда де Виньи родиться в Лоше, Виктора Гюго — в Безансоне, а Александра Дюма — в Шато-Тьерри. И, конечно, это она вынудила Жака Опика после женитьбы на Каролине Бодлер-Дюфаи переезжать из одного гарнизонного города в другой.

Получив звание подполковника, он в 1830 году был направлен в Сиди-Феррюш в Алжире, где провел пятнадцать месяцев, затем поступил в распоряжение министра военного ведомства, а позже получил приказ отправиться в Лион. На этот раз он решает вызвать туда жену и юного пасынка, своего «карапуза», как он любит повторять окружающим.

Для Шарля, которому нет еще и одиннадцати лет, это открытие окруженного холмами города, совсем непохожего на Париж, где часто бывают туманы и где ему редко выпадает возможность погулять в общественных садах. Какое-то время он провел в пансионе Делорм, который показался ему грязным и обшарпанным, затем поступил в интернат пятого класса Королевского коллежа, в то время как его родители поселились на Овернской улице, одной из самых красивых магистралей Лиона.

Нельзя сказать, что там Шарль несчастлив, хотя его школьные успехи весьма посредственны. Он и сам это признает в своих многочисленных письмах сводному брату Клоду Альфонсу.

«Я очень доволен, что учусь в коллеже, — писал он ему. — Я уверен, что наши предки не ели в коллеже, как мы, варенья, компотов, паштетов, пирогов, курятины, индеек и фруктовых пюре, как и многого другого, чего я еще не пробовал».

Он регулярно сообщает брату о полученных им отметках, рассказывает о мельчайших событиях, которые происходят в коллеже, уверяет, что он преисполнен добрых намерений и хочет успешно учиться. Однако порой жалуется, сокрушается по поводу унылых, серых и грязных стен, «сумрачных» классов и «лионского характера», отличного от «парижского характера».

В 1836 году Жак Опик, теперь уже в звании полковника, получил назначение в штаб 1-го военного округа в Париже.

«Итак, мама, папа и я, все мы, наконец, вместе, в Париже, — сразу сообщил Шарль сводному брату, — и я спешу написать тебе, потому что надеюсь, что ты придешь повидаться со мной». И добавляет: «Я сам бы съездил к тебе, но папа не любит, когда теряют зря время, и я возвращаюсь в лицей, вернее, 1 марта в первый раз иду в лицей Людовика Великого».

Полковник искренне уверен: его пасынок прославит свой новый лицей. Он знает его немного строптивый нрав, но не сомневается, что в лицее Людовика Великого его сумеют приучить к дисциплине.

В 1839 году Шарль Бодлер перешел в класс философии. Пожалуй, он скорее хороший ученик. По крайней мере по тем дисциплинам, которые его интересуют, — это латинское стихосложение и французская речь. Зато по истории он на плохом счету. Преподаватели ценят его, хотя и полагают, что ему недостает «энергии» и «серьезности», да и ум у него «прыгающий». Кое-кто уже считает его эксцентричным, оригиналом, своего рода мистиком, не таким, как другие, и восстающим против всего чуть ли не из принципа. А то и плутоватым юнцом.

Учителя Шарля отмечают его страсть к поэзии. Виктор Гюго, Теофиль Готье, Сент-Бёв — он буквально пожирает их книги и цитирует их по всякому поводу. И каждое их стихотворение заставляет его трепетать, нередко вызывая у него нервную дрожь…

Ему шел восемнадцатый год, когда назревавшая гроза разразилась. Он отказался отдать заместителю директора записку, которую ему передал один из его товарищей. Не подчинившись требованию, он разорвал и проглотил записку. Директору он заявил, что скорее предпочтет быть высеченным, чем выдаст секрет своего товарища. И продолжал упорствовать. Да еще ухмылялся.

Директор лицея вынужден был сообщить об этом полковнику Опику. Письмо, которое он адресует ему, заканчивается следующими словами:

«Таким образом, я возвращаю Вам этого молодого человека, у которого были явные способности, но который все испортил дурным поведением, неоднократно вредившим порядку в лицее».

Полковник почувствовал себя страшно униженным: разве не он утверждал, что пасынок прославит учебное заведение? А ведь ему самому, того и гляди, должны были присвоить звание генерала. Кроме того, он друг герцога Орлеанского, наследника французского трона.

Однако Шарль в каком-то смысле тоже чувствует себя униженным, ибо его мать в полном смятении, ее нервы не выдерживают. Через несколько недель Шарля отправляют на пансион к репетитору. И он решает, подготовившись за короткое время, сдать экзамены на бакалавра.

В августе 1839 года он сдал экзамены. Достойно. Но без особого блеска.

В действительности Бодлер не испытывал от этого ни малейшей гордости. Можно подумать, что он преуспел на экзаменах лишь из желания угодить родителям. Чтобы не огорчать их еще больше. Почти как дилетант, по примеру своего отца Жозефа Франсуа. Впрочем, Шарль без колебаний распространяет повсюду слух, будто звание бакалавра он получил из сострадания, как ребенок-идиот. Словно он уже тогда стремился придумать себе персонаж, создать себе легенду.