Боевой маг

Глава 15

Прежде чем Первый пошел на Арену, мы все пожелали ему удачи. Даже я. Седьмая бросилась ему на шею, пустила слезу.

Мне сразу вспомнилась Двадцатая. Она бы тоже провожала меня со слезами?

Здоровяк нервничал. Но пытался изображать смельчака, шутил. А мы фальшиво восторгались его смелостью, подбадривали, заставляли себя улыбаться несмешным шуткам. Впрочем, нам сейчас любые шутки показались бы несмешными.

Первый вышел из комнаты. Уверен, все тут же представили себя на его месте, вообразили, как скоро сами пойдут в темный коридор навстречу смерти. Но каждый надеялся, что именно ему повезет, обугленным трупом станет не он, а его противник. И это при том, что знали: до ночи доживет только один огонёк из четырёх отрядов.

В комнате витали мерзкие запахи: у бойцов то и дело прихватывало животы, и они, виновато улыбаясь, удалялись в угол комнаты. Прочие бойцы провожали их возмущенными взглядами. Но молчали. Выходить в коридор нам запретил командир.

Все передвинулись ближе к приоткрытой двери.

Не только из-за дурных запахов: слушали крики толпы. Шум голосов то усиливался, то становился тише. А мы пытались понять, что это значит.

— Первый не самый медленный из нас, — сказал Гор. — Правда, друг Вжик? Уж сейчас-то он точно не проиграет!

Я понял, почему он это сказал: мой приятель посматривал на Седьмую. Девушка стояла у самого порога, не решаясь его переступить. Закусила губу. По её лицу скользили слёзы.

— Будем надеяться, — сказал я.

Хотя и был согласен со словами глашатая: Первый самая большая мишень в нашем отряде. И при этом не отличался ни скоростью создания огня, ни ловкостью. А большие кулаки в противостоянии огоньков — не помощники.

Предчувствия меня не подвели.

Первый не вернулся.

Пришел вар Брен.

Он не ответил на вопрос Седьмой. Но по его лицу и ей, и нам стало понятно: Гора проиграл.

Командир поморщился, услышав женские всхлипы, но промолчал. Жестом подозвал к себе Второго. Велел тому идти на Арену.

***

О том, что происходит на Арене, первой нам смогла рассказать Седьмая. Ни один из шести бойцов, отправившихся на поединок до неё, не вернулся. А вот женщина отсутствовала недолго. Толпа успела взреветь лишь пять раз.

Потом я услышал шаги, понял, что командир идет не один. Сообщил об этом остальным. На лицах огоньков появились улыбки. Уверен, они подумали примерно то же, что и я: «Раз победила Седьмая, значит, шанс есть и у меня. Соперников можно победить. И я это сделаю».

Улыбался и вар Брен. Похоже, он боялся, что все мы поляжем в первом же бою. Теперь смог расслабиться: пусть даже всего одного, но Лизран выставит бойца на поединок во втором круге (так говорила Двадцатая). А если победим в первых боях и мы с Гором (ведь именно на нас командир возлагал надежду), то и троих.

— Влепила ему шаром прямо в морду! — описала свою победу Седьмая. — Неуклюжий какой-то попался. Странно, что наши ни с одним из них не справились.

Я посмотрел на её руки: заметил, что у неё дрожали пальцы.

— Порвите их, мальчики, — сказала женщина. — Пусть они все подохнут!

Но Восьмая, которая отправилась драться после неё, не вернулась. Как и Девятый. До того, как подошла моя очередь идти на Арену, удача улыбнулась нашему отряду ещё трижды: победили Десятый, Двенадцатый и Тринадцатый.

— Давай, друг Вжик, не задерживайся! — напутствовал меня Гор. — Не играйся там долго! Быстро поджарь своего и возвращайся. Тоже хочу размяться. И покурить — может хоть по пути с Арены смогу сделать несколько затяжек. К тому же мне не терпится показать этим вопящим уродам, кто сегодня главный претендент на победу. Конечно, помимо тебя, друг Вжик. Выйду к ним и позволю полюбоваться на работу настоящего повелителя огня. Пусть покричат от счастья. Вот увидишь, они потом детям своим будут хвастаться, что видели меня; и рассказывать, как я одерживал свои победы.

***

Коридор, по которому меня вел вар Брен, пропах кровью и паленой плотью. Впереди, за воротами, ревела толпа. Командир сказал, что бой между нашими соперниками ещё не закончился, придется подождать.

Мы присели на скамью у ворот. Не смотрели на поле.

Оба пытались не волноваться. Я дышал глубоко, прогонял из головы все мысли. Вар Брен пощипывал волоски на усах.

Командир напутствовал меня:

— На Арене не спеши, Везунчик. Присмотрись к противнику. Если он не слишком силён, постарайся не показывать всего, что умеешь. Помни: их командиры наблюдают за тобой; и делают выводы. Они повидали множество боёв, могут придумать, как справиться с твоей ловкостью. Не позволяй им заранее подготовиться. Пусть думают, что ты не представляешь из себя ничего особенного. Что тебе просто повезло. Пусть считают тебя слабым. Тебе это поможет в следующих боях. Очень поможет!

Вар Брен замолчал, подождал, пока рёв на трибунах поутихнет.

— А на зрителей не обращай внимания, — сказал он. — После твоей выходки, они станут тебя освистывать. А чего ты хотел? Сам напросился. Но это не страшно. Сначала они тебя ненавидят. Ближе к финалу — полюбят. Всегда так происходит. Я уже видел такое. Главное: сегодня у нашего клана есть все шансы на победу. После стольких лет! Таких сильных бойцов, как ты и твой приятель, в моих отрядах давно не было. Не подведите меня! Будь внимателен. Не позволяй случайностям лишить тебя победы! Всё понял?

Я подтвердил.

— Да! Чуть не забыл: ты будешь драться не просто с другим огоньком, Везунчик — с врагом! Помни об этом! Никаких сомнений! Никакой пощады! Убей его!

Глашатай провозгласил имя победителя поединка. Сыпал шуточками, смеялся. Толпа смеялась вместе с ним.

Двое голых по пояс мужчин (рабов) протащили мимо нас мертвое тело в синей одежде. Держали его за ноги. От тела исходил ароматный запах жареного мяса.

Мой живот напомнил, что после завтрака я съел только две лепешки. Их выдали нам вместо обеда. Я сглотнул слюну, призвал себя не думать о еде.

А потом увидел и победителя: бородатого мужчину в черном халате. Тот не удостоил меня вниманием. Прошелся вразвалочку, что-то бормотал себе под нос. От него пахло оплавленными волосами. Его спутник подмигнул вар Брену, усмехнулся.

Командир толкнул меня локтем в бок, встал. Сказал:

— Всё. Подъём, Везунчик. Твоя очередь. Помни, о чём я тебе говорил. Убей его. Не подведи меня. И свой клан. Пошёл!

***

Трибуны встретили меня свистом.

Выполняя на ходу советы Двадцатой (не позволял проявиться на лице эмоциям), я прошел в центр Арены — туда, где утром стоял помост. Противник уже находился на поле (зеленый халат), кланялся зрителям.

Я порадовался, что вар Брен не приказал мне отвешивать поклоны этой гудящей толпе. Хотя уверен, он просто забыл это сделать.

Остановился.

Отметил, что солнце вот-вот спрячется за трибуны (интересно, успеем все умереть до темноты?). Нарочно стал так, чтобы оно светило сбоку. Не ослепляло ни меня, ни противника — так будет честно. Активировал браслет. Но щит пока раскрывать не стал.

Глашатая увидел у края поля, рядом с судейской ложей (золотой стул снова пустовал). Толстяк прижимал к губам артефакт, развлекал людей пересказом тех слов, что я адресовал зрителям утром. Призывал насладиться моим поражением. Но сознался, что поставил на мою победу в Битве пять золотых (трибуны тут же освистали его).

О моём противнике он почти не говорил. Упомянул только его имя (Смелый) и название клана. Высказал надежду на то, что Смелый меня накажет и помешает ему, глашатаю, заработать золото. «Так мне и надо! Повелся на имя участника! Размечтался о везении!» — говорил он.

«Значит Смелый», — мысленно произнёс я, разглядывая лицо зелёного.

Сидя в пропахшей экскрементами комнате, мы окрестили всех противников «синими», «зелеными» и «черными» — в соответствии с цветом их одежды.

По словам вар Брена, именно зеленые пока одержали больше всех побед.

Изучая переминавшегося с ноги на ногу бородача, я подумал, что сейчас немного уравняю ситуацию. Понял, что хочу убить этого человека. Очень хочу!

Да и противник, посматривал на меня так, словно прикидывал: вцепиться мне в горло или размозжить голову.

Когда глашатай подал сигнал к битве, мы с бородачом раскрыли щиты и зажгли над собой огни. Смотрели друг другу в глаза. И ждали действий противника.

Зрители завопили, призывая нас сразу же атаковать.

Торопил и глашатай.

Я их не послушал. Попятился, увеличивая дистанцию до соперника. Чем вызвал негодующий свист на трибунах. Плевать на него! Но так будет проще уклоняться от чужих снарядов, если бородач удивит меня скоростью их создания.

Следил за тем, как растет над его головой огненный шар. Либо бородач нарочно растил его медленно, либо призывал огонь хуже меня.

Я решил не рисковать.

Но и не показывать всё, что умею.

Бросил в противника малый снаряд (попал в щит). Не стал уклоняться от того, что полетел в меня — отбил щитом.

Снова бросил. И снова отбил. Как на первой тренировке.

Если бы за боем сейчас наблюдал Гор — обозвал бы меня криворуким тупицей.

Я таковым себя и чувствовал.

Но понимал, что спешить ненужно. И выделяться — тоже.

Начало боя совсем не походило на те, к которым я привык. С Гором использовал иную тактику. Её время ещё придет. Надеюсь. Придержу её в тайне до следующего поединка. А пока…

Бросок.

Бородач отбил мой шар с показной лёгкостью. Улыбнулся — его улыбка походила на оскал. Сделал шаг мне навстречу.

В этот раз я уклонился от его броска (обдало жарам плечо). Но словно случайно. Чтобы со стороны показалось: не я увернулся — промахнулся бородач.

Теперь заряда в карце моего браслета больше. Пусть и не намного.

Но это уже шаг к победе.

Зеленый разочаровано скривился. И пошел ко мне. Не переставая бросать огонь.

Попал в щит, принял на щит. Попал, принял. Я пятился. И следил за тем, чтобы моих попаданий в щит противника было больше.

Скучный бой.

Никакого риска.

Обмениваясь с противником сгустками огня, я гадал, когда бородач решится метнуть большой шар. Одно его попадание в щит равнозначно десятку попаданий малых снарядов. Если приму его на щит сейчас — тот выдержит. Карц в браслете пока ещё синий. Но я бы предпочёл этого попадания избежать.

Бросок. Попал. Защитился.

Расстояние между мной и противником сокращалось.

Не по моей воле.

С моего согласия.

Шум на трибунах нарастал. Зрители реагировали не только на наши с бородачом действия. Ещё — на слова глашатая, который не умолкал, отпускал в нашу сторону колкие комментарии.

И зелёного это раздражало — я видел. Когда глашатай сказал, что Везунчику повезло: ему достался неуклюжий противник. Бородач не удержался — стрельнул в него взглядом.

И я воспользовался моментом: бросил в противника большой шар.

Бородач среагировал на мой бросок — отбил снаряд щитом. Порадовал трибуны. И меня. Заулыбался, точно победил. Не понимая, что уже почти мёртв.

Я не стал затягивать бой.

Помнил: все мои снаряды попали в цель — зеленый промахнулся трижды. Если он не пробьёт щит большим снарядом, то проиграет. А значит нужно заставить его воспользоваться главным оружием сейчас, пока в карце моего браслета ещё достаточно заряда.

Пошёл навстречу противнику.

Трибуны почувствовали близкую развязку — усилили рёв.

Зелёный понял их шум по-своему. Как и слова глашатая.

Продолжал улыбаться. Решил, что я в отчаянии?

Бросок. Подставил щит под снаряд. Шаг вперед.

Отсюда я уже чувствовал запах пота противника. Видел, как дрожат его пальцы. Рассмотрел каждую морщинку на бородатом лице.

Ещё шаг. Всё.

Противник тоже перестал приближаться.

Не сходя с мест, мы продолжали швырять друг в друга огненные шары. Отбивали их щитами. Я поглядывал на свой карц, следил за изменением его цвета.

Тот уже заметно посветлел.

А у Смелого заряда в браслете осталось ещё меньше. Меньше на три броска. Мне их хватит, чтобы победить.

Я ждал. И не отвлекался. Ни на трибуны, ни на глашатая, ни на собственные мысли.

Бросил, принял на щит. Я не спешил. На снаряд противника отвечал своим. Знал, что этого достаточно для победы.

Главное — не допустить ошибку.

Бородач перестал улыбаться. Попытался сжечь мне ноги. И совершил четвёртый промах.

Я замахнулся, чтобы бросить огонь. Большой снаряд зелёного сорвался с места и рванул ко мне. Никогда не видел такого резвого старта! Разделявшее меня и бородача пространство снаряд преодолел почти мгновенно. Я едва успел преградить ему путь щитом.

Но отбить летевший за ним следом малый шар не успел. Едва увернулся от него! Почувствовал на лице боль ожога. Метнул свой огонь.

Щит противника моргнул и исчез.

Глаза Смелого широко открылись. Бородач зарычал. Успел бросить в меня снаряд.

А мой снаряд отбил рукой. Продлил себе жизнь. Заорал от боли.

Трибуны взвыли. Я увидел, как зрители за спиной зеленого вскочили со своих мест. И бросил новый снаряд.

Бородач замолчал, когда мой шар сжег ему лицо. Смелый взмахнул руками и повалился на спину. Изогнул спину дугой. И тут же расслабился.

Всё.

Я выжил.

И победил.

Развеял снаряд, который приготовил для нового броска. Утер со лба пот. Смочил языком сухие губы.

Смелый не шевелился. Испускал аппетитный аромат жареного мяса, смешанный с запахом палёной шерсти. Мёртв.

В голове бушевала чуждая мне радость.

«Убил! Убил!»

Я понимал, почему радуюсь. Сжал кулаки. Не глядя на трибуны зашагал к дверному проёму, у которого стояли вар Брен (улыбался) и командир зелёных (этот сверлил меня недовольным взглядом).

Глубокий вдох. Подбородок приподнят.

Услышал голос глашатая:

— Кто ещё сомневается, что он везунчик?! А?! Грубый! Отвратительный! Неуклюжий! Неумелый! Но… везучий сукин сын!! Да, он такой! Везунчик! Поприветствуйте его, сиеры и сиериты! Это был Везунчик! Он сумел нас удивить! Не правда ли?! Но только тем, что не сдох! Ха! Вот, что значит: повезло! Везунчику повезло! Да! Произойдет ли такое снова?! Или это была случайность? Скоро узнаем! Битва Огней только началась! Впереди ещё много интересного! А пока делайте ставки, сиеры и сиериты! Делайте ваши ставки!

***

Моим выступлением командир остался доволен. Развязал мешочек, что носил у пояса, достал из него синий карц, вставил его в мой браслет вместо разряженного. Пока мы возвращались к отряду, вар Брен накручивал кончики усов, давал мне советы.

В комнате, куда мы пришли, всё так же смердело. Командир подтолкнул меня внутрь. Поднёс к своему носу пропитанный цветочным запахом платок.

Увидев меня, Гор вскочил на ноги.

— Друг Вжик, почему так долго? — спросил он. — Я, конечно, знал, что ты победишь. Но ты заставил меня поволноваться! Попался сильный соперник? Ух! Он тебя достал?!

Указал на мою щёку. Поморщился, словно почувствовал мою боль.

— Задел, — сказал я. — Ерунда. Долго с ним возился — осторожничал. И правильно делал. Зелёный оказался с сюрпризом. Ловко бросил большой шар. Я едва среагировал. Так что будь повнимательней.

— Я всегда внимателен, друг Вжик. Не переживай. Сам знаешь, я привык драться с ловкими парнями. После спаррингов с тобой, скоростью меня не удивить. Если принесут пожрать — припаси для меня пару лепешек. Ладно? Финального боя ждать ещё долго. А я уже проголодался.

Вар Брен вручил Седьмой жезл регенерации, велел вылечить мне ожог на лице. Заглянул в бочку — проконтролировал уровень воды в ней. Сообщил, что велит нас накормить… чуть позже.

И увел Гора на Арену.

***

Гор вернулся невредимым, весёлым, пропахшим дымом чиманы (успел покурить на ходу). Его победа стала самой быстрой и последней для нашего отряда в первом круге соревнований. Два следующих поединка сложились для клана Лизран неудачно.

Ко второму кругу Битвы Огней нас осталось шестеро. Шесть побед и десять поражений — не самый лучший результат. Так думал я.

Но вар Брен считал иначе. Он пребывал в хорошем настроении; шутил, строил радужные планы, раздавал нам советы и указания. Понаблюдав за ним, я сделал вывод, что на прошлых соревнованиях дела его подопечных складывались хуже, чем сейчас.

Командир подтвердил мои предположения. Сообщил, что из предыдущего его отряда после первых боев выжили только двое. И оба погибли во вторых. Сказал, что в этот раз у клана неплохие шансы на победу, что доволен нами (смотрел при этом на меня и Гора). И надеется, что мы не подведем Лизран в следующем поединке.

Во втором круге наш клан подвел только Тринадцатый.

Мой же поединок оказался похож на предыдущий. С тем лишь отличием, что в этот раз противник не удивил ничем. Тот же обмен снарядами, пара уклонений и финальный расстрел беззащитного.

Трибуны снова меня освистали. А глашатай вновь заявил, что мне повезло с противником. Я мысленно с ним согласился.

После победы Гора Вар Брен сиял от счастья.

Но потом его улыбка погасла. Погибли Седьмая, Десятый, Двенадцатый. После третьих поединков выжили только я и Гор.

***

Мы с Гором молча сидели в полумраке комнаты, дожидались очередного поединка. Уже почти не разговаривали. Шутки у Гора давно закончились. Заканчивались и силы. Лицо моего приятеля потемнело, глаза опухли, налились кровью.

Уверен, я выглядел примерно так же. Это если не считать те ожоги, что я получил в боях (сожгли кожу в трёх местах — и каждый раз страдало лицо). Мне их наскоро залечили жезлом; не полностью — так, чтобы не мешали.

Гор вдруг повернулся ко мне.

— Всё идет, как я предсказывал, друг Вжик, — сказал он. — Нам осталось прикончить по одному огоньку. Кто там у тебя следующий? Синий или зелёный? Чёрные, кажись, закончились.

— Командир не говорил.

— Не важно. Ты победишь, друг Вжик — я уверен. В себе тоже не сомневаюсь. Мы им не по зубам. Мои сейчас бьются — синий с зелёным. Чем бы у них не закончилось — не имеет значение. Я убью любого из них. А потом… и тебя, друг Вжик. Прости. Но я не смогу поддаться тебе, ты же знаешь!

— Знаю, — сказал я.

— Ты тоже сделаешь всё, чтобы сжечь меня — командир прикажет. Никуда от этого не денешься. Мы выйдем на песок и станем врагами. Печально, друг Вжик. Но… я давно хочу тебе сказать, что за эти месяцы ты стал мне настоящим другом. И я рад, что познакомился с тобой, Вжик. И с Двадцатой. Может и хорошо, что она исчезла тогда — ни мне, ни тебе не пришлось её сегодня убивать.

— Я тоже считаю тебя своим другом, Гор. Да ты и сам об этом знаешь. А Двадцатая… возможно ты и прав. Не хотел бы сегодня выйти против неё на Арену.

— Ты любил её, друг Вжик, — сказал Гор. — Я это видел. Да и она тебя… думаю, тоже.

— Розы не влюбляются, — сказал я. — Она так говорила.

— Зато хорошо лгут. Как и все женщины. Запомни это! Хотя… теперь это знание тебе уже ни к чему, друг Вжик. Наплюй на него. Не засоряй себе мозги. Лучше думай о предстоящем бое.

Пришёл вар Брен.

— Вставай, Везунчик! — сказал он. — Твой выход. Вам осталось прикончить двух зелёных ублюдков. И всё. Главный приз достанется нашему клану. А один из вас отправится наслаждаться отдыхом, выпивкой и женщинами — чем не шикарная награда?! Здорово, правда? Хм. Вы уж постарайтесь, бойцы. И попробуйте только оплошать!

***

Вар Брен назвал этот бой «полуфинальным». Из всех моих сегодняшних поединков он оказался самым долгим. А всё потому, что скоростью призыва огня и манерой боя мой противник походил на Гора. Пожалуй, даже был чуть быстрее, чем мой приятель.

Но это его не спасло.

Опыта сражений с быстрым противником он не имел. А противостоять такому, как он, я научился хорошо — на тренировках.

Несколько бросков с дальнего расстояния, и я определился с тактикой боя.

Мне понадобилось время на манёвры. Внимательность. И терпение.

Бой закончился предсказуемо.

Один шар угодил зелёному в грудь, повалил на землю. Попытку противника подняться на ноги я пресёк вторым снаряд — в голову. Близко подходить не стал.

И так понятно — победа.

Трибуны возмущенно шумели.

Глашатай заявил, что мне снова повезло. Что никогда раньше он не встречал таких везунчиков, как я. И что он рад сделанной на меня ставке. Вот только в финале меня будет ждать один из очень сильных соперников. А потому получить обратно свои деньги глашатай даже не надеялся.

Я не взглянул в его сторону. Повернулся к нему спиной, направился к выходу. В теле усталости не ощущал. Но чувствовал себя опустошённым.

Не удостоил внимания и судейскую ложу.

А вот на лицо командира зелёных посмотрел. Заметил взгляд, которым мужчина меня провожал — полный ненависти.

Глубоко вдохнул.

Покинул песок Арены, подошел к вар Брену.

Тот не скрывал улыбку. Поздравил меня. Вслед за ним я покинул песок Арены.

А у входа в тёмный коридор столкнулся с Гором. Мой приятель уже посматривал на поле Арены, ждал свой поединок. Переминался с ноги на ногу.

— Молодец, — сказал он.

Я пожелал Гору удачи.

Тот усмехнулся и сказал:

— Готовься, друг Вжик. В схватке со мной удача понадобится тебе.

Вар Брен велел мне идти в комнату, дожидаться их там. А сам остался с Гором. Стал тому что-то объяснять, дополняя слова жестами.

***

Я сидел у самой двери. Прикрыв глаза, прислушивался к шуму зрительских трибун. Голоса многотысячной толпы рассказывали мне о том, что происходило на Арене.

Свист, гул — противники присматриваются друг к другу, стараются подстроиться под манеру боя соперника.

Всплеск голосов — кто-то из бойцов пошел в атаку (уверен, что Гор — тот не отличался терпением).

Несмолкающий гул — обмениваются ударами.

Гул нарастает — зрители поняли, на чьей стороне сила.

Оглушительный рёв — бой закончен.

Быстро управились.

Я открыл глаза. Встал, зачерпнул со дна бочки воду. Сделал пару глотков из ковша, остальное вылил себе на голову.

Стряхнул капли с бровей. Услышал знакомые шаги.

Это за мной.

Увидел вар Брена. Понял, с кем буду драться в финальном поединке. Глубоко вдохнул. Представил прикосновение пёрышка к коже на лбу.

Командир теребил ус, покусывал губы.

— Пошли, Везунчик, — сказал он. — Хм. В этом бою твоё везение нам пригодится.