Боевые машины пехоты БМП-1, БМП-2 и БМП-3: «Братская могила пехоты» или супероружие

ОСВОЕНИЕ ПРОИЗВОДСТВА ВВОД В СТРОИ. ЭКСПЛУАТАЦИЯ

Каждая новая машина — это более высокий уровень производства и развития технологии. Создание БМП-2 потребовало более точной обработки деталей. Реализовать эту задачу было непросто. Нужны были боле высокие культура производства, дисциплина, четкое соблюдение технологии, целый комплекс мероприятий. Не всегда в цехах это воспринималось позитивно. Но совместная творческая работа конструкторов, технических служб и производства «КМЗ» позволила в установленные сроки освоить серийное производство боевой машины пехоты БМП-2. Даже на сегодняшний день эта машина считается современной по своим тактико-техническим характеристикам. Еще до принятия на вооружение БМП-2 и начала ее массового производства несколько машин «Объект 675» в рамках войсковых испытаний были отправлены в Белорусский военный округ. Командующим округом в то время был генерал-полковник танковых войск Михаил Митрофанович Зайцев, как говорится, танкист до мозга костей. Получив массу замечаний по эксплуатации новых машин, он был вынужден позвонить министру обороны СССР Д.Ф. Устинову, чтобы прислали специалистов разобраться во всех этих замечаниях. Нутром он понимал, что машина хорошая. В Белоруссию срочным порядком были откомандированы главные конструкторы машины, пушки и боеприпасов, а также представители ГРАУ и начальник ГБТУ генерал-полковник Ю.М. Потапов со своими людьми. Когда представители комиссии на полигоне стали выяснять, какие есть замечания, выяснилось, что экипажи БМП даже не знали о том, что пушка на новой машине может стрелять очередями. Были оперативно организованы дополнительные теоретические и практические занятия с офицерами и солдатами. Стрельбы из машины проводились днем и ночью. Представители комиссии находились постоянно на полигоне, где на месте смотрели за результатами стрельбы, проводили совещания, объясняли экипажам, как действовать в той или иной ситуации. В конечном итоге все стало получаться, военные оценили преимущества новой машины. У командующего БВО М.М. Зайцева сложилось хорошее мнение о новой БМП. Его он впоследствии отстаивал на многих совещаниях и коллегиях Министерства обороны. О том, какие нагрузки испытывали машины во время испытаний, и особенно их испытатели, лучше всего расскажут они сами. Приведу всего пару примеров, как испытывалась БМП-2 до принятия на вооружение, и уже после принятия на вооружение, когда эту машину стали активно продавать на экспорт. Рассказывает Чигарев Александр Авенирович, начальник сектора отдела испытаний СКБ КМЗ: «Самыми масштабными были войсковые испытания БМП-2 под условным названием «Вершина». Проходили они в 1980 году. Для их проведения был организован отдельный испытательный батальон в составе роты (10 машин) БМП-2, роты БТР-80, машин технического обслуживания и специалистов промышленности и ремонтных служб Минобороны. Испытания начались в июле 1980 года в учебном центре «Прудбой» Северо-Кавказского военного округа (в 40 км на юго-запад от Волгограда). Погода стояла отличная, ясно, солнце, жара около 30-35 градусов. Машины еще были новенькие и с большой охотой бегали по степи, стреляя по реальным целям и не доставляя особых хлопот. По устоявшейся российской традиции для партийного руководства Волгоградской области был организован показ БМП-2 со стрельбой из всех видов оружия. Процесс идет своим чередом, машины одна за другой отрабатывают упражнения, бурные овации на трибуне, комментатор поясняет происходящее. Мы, представители промышленности, находимся на пункте боепитания, там, где лежат еще не использованные боеприпасы. Подходит очередь пусков управляемых противотанковых ракет «Конкурс» с БМП-2. Выстрел с первой машины! Мы наблюдаем за происходящим и видим, что контейнер от ракеты, который должен был остаться на пусковой (управление ракетой после выстрела продолжается по проводу, идущему от контейнера) с нее слетает. В следующее мгновение мы цепенеем от ужаса — ракета пролетает некоторое расстояние и запрограммирование, т.к. прервалось управление, ударяется о землю, подскакивает рикошетом, затем разворачивается на 180 градусов и летит прямиком на нас, на пункт боепитания. Все произошло в секунды, у каждого прокрутилась жизнь в голове, гробовое молчание на трибуне. Ракета прошла над нашими головами в 5-10 метрах и благополучно удалилась в степь. На трибуне все еще молчание, очевидно, комментатор мучительно искал выход из положения и, наконец, сказал: «Вы наблюдали неуправляемый полет управляемого снаряда». При разборе события мы установили: сказалось волнение военнослужащего при показе для такой представительной делегации, и он второпях не полностью зафиксировал контейнер на пусковой установке. Дальнейшие пуски управляемых противотанковых ракет прошли успешно. Через несколько дней испытательный батальон был переброшен на реку Дон в район хутора Вертячий. Испытания прошли успешно. А затем в августе начался марш в сторону города Орджоникидзе. Машины шли своим ходом через степи Волго-Дона и, миновав город Моздок, благополучно прибыли на окружной полигон в местечко Тарское (Северная Осетия). Здесь основной упор был поставлен на стрельбы в горных условиях — в ущелье Чми в дневное и ночное время. А также проходил начальный

этап обучения экипажей вождению в горных условиях, так как далее предстояли длительные переходы по горам. По завершении испытаний в Тарском начался тяжелый переход по горным дорогам, через Крестовый перевал по Военно-Грузинской дороге на полигон в местечко Гардабани (Грузия). Чтобы усложнить задачу, на некоторых участках марша руководители уводили колонну с проторенных дорог и шли по пересеченной местности. Несколько особенно крутых подъемов преодолевали по очереди, машина за машиной, и не всегда у водителей это получалось с первого раза. Не дотянув до вершины подъема, машина останавливалась, а затем катилась назад. Но постепенно водители набирались опыта, и с каждым разом преодоление сложных участков проходило слаженнее и без особых заминок. Здесь, в горах, мы, специалисты, столкнулись с проблемой буксировки неисправной машины. На затяжных спусках неуправляемая машина с неработающим двигателем упорно пыталась догнать буксировщика и ударить в корму, приходилось постоянно пользоваться тормозом, и через некоторое время тормозные ленты начинали гореть, тормозной барабан раскалялся.

Индийская машина инженерной разведки AERV (armoured engineering reconnaissance vehicle), созданная на шасси БМП-2, оснащена многочисленным оборудованием для ведения инженерной разведки местности (фото Сергея Суворова).

После испытаний в местечке Гардабани испытательный батальон все так же, своим ходом по горным дорогам, передислоцировался на полигон в район горы Арагац в окрестностях населенного пункта Алягяз (Армения). Стоял октябрь. В городе Ленинакане, где жили, была жара до +35 градусов, а там, куда доходили БМП-2 — лежал снег. Здесь происходил этап высокогорных испытаний, когда машины поднимались на высоту более 3000 метров над уровнем моря. При этом подниматься приходилось по «каменным речкам» среди валунов приличных размеров, которые не проходили под днищем машины, их приходилось или объезжать, или переезжать гусеницей. Много трудностей досталось на этом этапе не только водителям, но и машинам. После высокогорного этапа испытательный батальон по железной дороге был переброшен в морской порт города Баку, погрузился на железнодорожный паром «Советский Азербайджан» и отчалил в плавание по Каспийскому морю. Погода стояла отличная, безветренная, экипажи и специалисты на пароме хорошо отдохнули — после нескольких месяцев жизни в казармах и палатках, а то и просто у костра, мы попали на островок цивилизации, где были хорошая музыка, бары, ресторан и все им сопутствующее. Но все хорошее быстро кончается: рано утром на рассвете прибыли в порт города Красноводск (Туркмения). Организованно прошла разгрузка машин, и колонна двинулась в глубь пустыни Кара-Кум. Должен заметить, что все это время вместе с нами те же задачи выполняла и рота БТР-80. И кроме как по огневой мощи, БТР больше ни в чем БМП-2 не уступали. Отошли от Красноводска километров на десять, и поступила вводная: дальнейшее движение по пустыне, без дорог. И вот тут сказалось существенное преимущество гусеницы перед колесом. Буквально на первом десятке километров рота БТР рассеялась по пустыне: одни безнадежно застряли, другие перегрелись. А рота БМП тем временем благополучно шла вперед по бездорожью: правда иногда, когда маршрут проходил невдалеке от гор Копет-Даг, это бездорожье очень напоминало асфальт — абсолютно сухой ровный такыр позволял двигаться с очень высокой средней скоростью. Но и наши машины подстерегла беда. На большой скорости начали разрушаться пальцы в траках гусениц. Мы тогда проводили испытания пальцев из титанового сплава. Как выяснилось впоследствии, они имели недостаточную прочность при циклической нагрузке, а предыдущие испытания в горных условиях, где ударные нагрузки были максимальными, ресурс пальцев практически исчерпался. Здесь пришлось нам, представителям промышленности, в полную силу помогать экипажам. Гусеницы рвались одна за другой, замена каждого трака в условиях пустыни занимала от получаса до одного часа, в зависимости от сложности случая. Нас закрепили за каждой машиной. Солдаты выбились из сил, но команды уходить из пустыни не было, хотя мы постоянно находились в 5-10 км от автомагистрали Красноводск-Ашхабад. Некоторых солдат в экипажах нам пришлось подменять.

Уже под вечер на подшефной мне машине ломается палец трака, меняем почти на автомате: заменили, натягиваем гусеницу, проверяем величину натяжения. Солдаты облегченно вздыхают -сейчас трогаемся, и скоро привал. Сажусь на место водителя, включаю вторую передачу и вижу, как перед машиной выкатывается тотчас порвавшаяся гусеница. Начинаем безнадежно отставать от колонны. Руководитель испытаний оставляет с нами машину сопровождения и, поразмыслив, разрешает выйти на обочину автомагистрали и по ней догнать колонну. Из последних сил заменяем трак, трогаемся в путь. Быстренько выбираемся на автостраду и с ветерком мчимся в сторону Ашхабада. Я за штурвалом, экипаж — три солдата — сверху на броне отдыхает. Командир машины изредка по внутренней связи подсказывает мне про сложности на дороге. В один из моментов он просит меня съехать чуть на обочину, потому что нас хочет обогнать большегрузный автомобиль. Поворачиваю штурвал на самую малость в сторону обочины и чувствую, что машина становится неуправляемой, движется в сторону кювета, а двигались мы по насыпи высотой около трех метров. В голове только одна мысль: «На броне трое солдат, если перевернемся, будет очень плохо!» Дальше руки и ноги все делали, как автоматы: чуть притормозил, довернул штурвал в сторону увода так, чтобы машина пошла в кювет под прямым углом, и благополучно скатились в кювет, только чуть тряхнуло. После этого минут 15 ехал рядом с дорогой по пустыне, отходил от стресса».

А затем был Афганистан. Здесь машина зарекомендовала себя очень высоко и, как сейчас известно, именно война в Афганистане поставила точку в долгой истории приемки машины на вооружение. Массовое поступление БМП-2 в войска, прежде всего это были Ограниченный контингент Советских войск в Афганистане, Группа Советских войск в Германии, Белорусский и Московский округа, началось в 1982 году. И в этом же году 7 ноября БМП-2 впервые прошла на параде по Красной площади. В мае 1982 года БМП-2 получила одна из мотострелковых рот мотострелкового батальона нашего 343 гвардейского Львовского шести орденоносного танкового полка 14-й гвардейской Полтавской танковой дивизии. Разгружали машины только ночью, приходили они на железнодорожных платформах. На корпусах машин были надеты сколоченные из реек каркасы, на которые натягивался укрывочный брезент. Таким образом, получалось, что виднелась часть ходовой части и корпуса, который был почти такой же, как и у БМП-1, а что было сверху — рассмотреть абсолютно невозможно. Получение новых машин — событие и приятное и довольно хлопотное. Возникала масса проблем, в первую очередь, с боевой подготовкой. Роты, получившие новую технику, начали переписывать все расписания занятий. В течение трех месяцев им предстояло заниматься подругой программе и пройти курс «переучивания на новую технику». Но переписать расписание и переделать планирование — это даже и не проблема. Если с танкодромом вопрос решался просто, танкодром — он и есть танкодром там, хоть танки водить, хоть БМП-1, хоть БМП-2, хоть что угодно на гусеницах. Сложности возникли с обучением действиям при вооружении. Дальности стрельбы из 30-мм автоматической пушки БМП-2 значительно превышают дальности стрельбы из 73-мм орудия БМП-1. Упражнения учебных стрельб другие. Поэтому поначалу учебные стрельбы из БМП-2 организовывали на танковых директрисах -они более-менее отвечали по устройству и оборудованию для обучения стрельбе из БМП-2. Но танкистам-то тоже надо стрелять. Кроме БМП-2 наша дивизия в это же время получила и новые танки — Т-64Б. Роты на этих танках переучивались и тоже занимались день и ночь. В общем, в скором времени понастроили директрис и огневых городков для БМП-2, стали заниматься. Только-только экипажи БМП-2 освоили новую технику, как у нас начались плановые дивизионные тактические учения. Лето в том году было на редкость сухое для Германии, поэтому при движении на марше по лесным просекам пыль глотали просто не мерено. Так в такой пыли одну новенькую БМП-2 в нашем полку и потеряли. Одна машина встала, а другая в клубах пыли наскочила на нее. Удар пришелся в левую заднюю дверь, причем он был такой силы, что дверь в месте удара лопнула и изогнулась. На землю хлынуло топливо из бака, размешенного в двери. У машины, которая врезалась, был деформирован волноотбойник, а так все осталось на месте. Машина с разбитой дверью пошла под списание — ко всему прочему на ней заклинило башню — деформировался корпус. Самое главное, что, слава Богу, никто не пострадал. Надо отдать должное и офицерам, и прапорщикам мотострелкам, и сержантам, и солдатам, осваивали они машины довольно быстро. Не знаю, как дело обстояло в Союзе, но в Германии тогда времени на раскачку не давали, его там просто не было. Вероятный противник там был вполне реальный.

Боевая машина NAMICA индийского самоходного противотанкового комплекса Nag (фото Сергея Суворова).

Модернизированная в Беларуси ВМП-2 с комбинированным прицелом «Рубеж-М» и автоматизированной СУО, а также усиленным бронированием бортов (фото ОАО «Пеленг»)

По собственному опыту эксплуатации БМП-2 могу сказать, что в вождении машина была поприятнее «единички» — та не так клевала носом, была более уравновешена. В конце ноября 1982 года наш 1-й танковый батальон 343 гвардейского танкового полка практически на месяц отправили на Хейдехофский полигон готовить матбазу для проведения показных занятий с командирами полков нашей 20-й гвардейской Общевойсковой армии. Жили на полигоне в палатках, личный состав под руководством офицеров работал на полигоне с утра и до захода солнца. А так как солнце в конце ноября садилось рано, то практически все работы к 17 часам сворачивались. Бойцы шли спать, офицеры тоже, кто спать, кто «пулю» расписать в своей палатке. Ну а что за «пуля» без пива? До ближайшей деревни Нейхов — километра три-четыре. Пешком идти туда и обратно далековато. В наших грузовиках бензина (тогда у нас «Уралы» еще на бензине ходили) только на обратную дорогу до полка. Зато в нашем распоряжении тут же стояли шесть танков Т-64А и Б и одна БМП-2. Зачем нам дали тогда БМП-2, никто не знал. Но вот для поездок в деревню она пригодилась. Исполняющий обязанности комбата капитан С. Дектярев обычно отправлял меня на той самой БМП-2. Взяв механика водителя и посадив его в башню, сам сел за штурвал. В деревне я подъехал к «гасштету», из него вышли несколько человек местных завсегдатаев. Я, поправив, свой черный берет (зима еще толком не наступила, температура воздуха ниже +5 градусов не падала), двинулся ко входу. Бармен вежливо поздоровался, я тоже. Я попросил несколько бутылок пива, кое-что из еды, бутылку «витаколы» и пирожное механику-водителю и кружку пива себе. Бармен, увидев, что у меня нет никаких сумок, вежливо предложил плетеную корзинку «с возвратом» и все туда сложил. Выпив свое пиво, я двинулся к БМП, а бармен за мной. Выйдя на улицу, он попросил меня не разворачиваться на БМП на асфальтовой дороге, идущей к «гасштету». Я понял его. Дал команду механику-водителю занять место в отделении управления (после пива я за штурвал не садился, хоть там и не было никакого ГИБДД), объяснил ему, как проехать, чтобы не испортить асфальт. На следующий день все повторилось, я, от души прокатившись за штурвалом БМП-2, лихо подъезжал к «гасштету». Там отдавал корзинку и деньги, говорил, что все как в прошлый раз, мне снова загружали корзину продуктами, механик садился за штурвал — и «домой». Когда на следующий день я снова приехал, то, зайдя в «гасштет», увидел загруженную «стандартным набором» корзинку, кружку пива на стойке и улыбающегося хозяина «гасштета». Оказывается, он, уже услышав шум приближающейся БМП, собирал продукты и наливал мне пиво. Я отдавал пустую корзинку и деньги.

БМП-2 следует на Красную площадь для участия в параде. 7 ноября 1987 года (фото Н. Гаврилкина).

Погрузка БМП-2 на железнодорожную платформу для следования в район учений. Чехословацкая народная армия, зима 1987 года (фото ИТАР-ТАСС).

Так продолжалось целый месяц, и я практиковался в вождении БМП-2. Стрелять тоже довелось немало, и делал это с большим удовольствием. Стрелял с места, с ходу, из 30-мм пушки и спаренного с ней ПКТ, пускал ПТУРы «Конкурс». Стрелял днем, стрелял из БМП-2 и ночью. Скажу одно — машина прекрасная! В 1994 году мне пришлось разрабатывать, а затем и «обкатывать» в Ямпольском полку 4-й гвардейской Кантемировской танковой дивизии новый Курс стрельб из БМП (1, 2 и 3). Как-то раз мой младший сын уговорил меня взять его с собой в Нару, ему было тогда восемь лет. Отработав дневную программу стрельб, мы стали готовиться к ночным стрельбам. Пока накрывали поле, я взял сына, посадил его на место наводчика-оператора БМП-2 и стал объяснять последовательность действий при стрельбе. В течение 30 минут он научился включать стабилизатор, переключать тип боеприпаса, устанавливать необходимый прицел для стрельбы из пушки и пулемета, разобрался с кнопками и тумблерами. Дали «добро» на начало стрельбы. Загрузили боеприпасы, подняли мишени. Сын по команде занял место наводчика-оператора, включил стабилизатор, доложил о готовности к стрельбе. Я его действия контролировал сидя на месте командира БМП-2 через прицел 1ПЗ-3. Вмешиваться в действия сына мне не пришлось. Он отстрелял достойно. После его стрельбы даже командир мотострелковой роты старший лейтенант Садовый похвалил его и привел в пример некоторым своим подчиненным. Этот случай из жизни я привел к тому, чтобы показать, что стрельба из БМП-2 не является чем-то сложным, надо просто немного учиться. Машина БМП-2 проста в эксплуатации и в обучении, за что ее и полюбили в армиях многих стран. Осваивали эту машину не только наши солдаты. БМП-2 стала со временем пользоваться спросом и за рубежом. О том, как приходилось испытывать машины перед тем, как потенциальный заказчик согласится ее купить, рассказывает Владимир Михайлович Аксентьев, начальник отдела испытаний СКБ КМЗ. С ним мне довелось в течение трех лет вместе работать в ОАЭ по БМП-3, и потом еще не раз встречались в ОАЭ и в Кургане:

«В 1989 году Объединенные Арабские Эмираты решили ознакомиться с БМП-2. Две машины с военными экипажами из Минска были отправлены на испытания. От завода направили меня и В.Д. Моторина. Арабы устроили испытания, каких я еще не видел. Мы прошли по самым труднодоступным местам Эмиратов. Ранее здесь проводилась проверка машин немецких, французских, китайских. Арабы начали с того, что стали пугать нас, показывая фото этих машин, застрявших в песках. Сложность маршрута заключалась в том, что приходилось вести машины по зыбучим пескам и вадям (высохшим руслам ручьев), напоминающим противотанковые рвы. Случалось, подъезжали к двухметровой отвесной песчаной стене, носом машины толкались в стену, она осыпалась, цеплялись гусеницами за получившуюся выбоину и постепенно поднимались наверх. Еще один пример. Засел в солончаках танк Т-72, казалось, не вытащить. Я предложил сцепить БМП-2 с танком и дернуть с разгона. Дернули — танк пошел, хотя БМП в три раза легче танка. Арабы были в восхищении и выкрикивали: «Биэмпи, би-эмпи!». БМП-2 арабам понравилась. Машина к тому времени была хорошо отработана. За тысячу километров не случилось ни одной поломки, только однажды вышел из строя пневморедуктор пневмосистемы. Из общения с военными ОАЭ мы поняли, что машины других стран имели гораздо больше проблем. Однажды мы не смогли преодолеть бархан, потому что песок в нем был мелкий, как мука. Машина провалилась по днище. Потом свалилась гусеница, пять часов мы ее одевали при 35-градусной жаре, но эвакуировались сами. После того случая два дня во рту была бесконечная жажда.

БМП-2 во время учений «Peace Making Force 95», проведенных в 1995 году в Таджикистане.

Экипажи БМП-2 индийской армии на учениях (фото из архива Я. Магнуского).

После проведенных испытаний мы вернулись в Курган, приобретя опыт работы с арабами. В 1990 году арабы решили проверить БМП-2, БТР, танк Т-72 в летних условиях. Мне обычно сны не снятся. А тут вдруг приснился сон, что я опять в Эмиратах. Пришел на работу, а мне звонят из ГИУ (Главное инженерное управление Министерства внешних экономических связей, занималось экспортом военной техники). Полковник Сухачев говорит: «Арабы опять нас приглашают к себе. Как ты думаешь, пройдем мы испытания в летних условиях?» — «Пройдем, конечно». — «Тогда формируй бригаду, в ней должны быть только заводские». Начались летние испытания, которые возглавил заместитель командующего сухопутными войсками ОАЭ генерал Аль Рьяни. Летом в тех краях стоит жуткая жара. Как только вошли в барханы, БТРы через метров 50 зарылись в песок. Танки тоже не смогли преодолеть подъем, пошли в обход. Аль Рьяни на джипе с широкими шинами пылил впереди. Мы следовали за ним на двух БМП-2 и двух рубцовских «Коршунах». Увидели, как подвезли и сгрузили с трейлера английскую БМП «Уорри-ер», которая присоединилась к пробегу. Режим пробега: два часа движения, 15 минут отдыха. Только мы встали отдохнуть, подошел «Уорриер». Вместе двинулись на бархан. Мы его преодолели, а англичане встали, забуксовали — на гидротрансформаторе гидромеханической трансмиссии не хватило тяги. В довершение ко всему у них еще и гусеница слетела. Мы ушли вперед. Вечером, когда англичане позже всех добрались до базы, мы увидели, как они копаются в своей ходовой. У нас было с собой оборудование, и мы предложили им помощь, которую они с благодарностью приняли. На другой день условия пробега были еще тяжелее. Мы шли вдоль границы с Катаром по очень жесткому каменистому фунту через сопки, которые были невысокие, но очень крутые. Возвращаясь, увидели, что «Уорриер» горит — английская БМП не выдержала высокого темпа и вибраций. Когда все вернулись на базу, мы выразили англичанам сожаление, подарили сувениры. Расстались друзьями, а на прощание они закатили нам грандиозный банкет в баре отеля.

Помимо ходовых испытаний в программе были еще стрельбы. На импровизированном полигоне вся испытываемая техника должна была стрелять в течение пяти дней. Вдруг приехал начальник генерального штаба ВС ОАЭ Шейх Муххамед (ныне генерал шейх Мухаммед бин Зайд Аль Нахьян является наследным принцем эмирата Абу-Даби. — Прим. автора). Уселся в БМП-2 за руль. Мне поручили его сопровождать на второй БМП. Шейх долго гонял по пустыне. Когда не смог забраться на бархан, пришлось показать, как это надо делать. Потом он попросил продемонстрировать стрельбу. Иван Бурнашов (И. Бурнашов в настоящее время работает инструктором по БМП-3 в армии ОАЭ по частному контракту, — Прим. автора) на максимальной скорости выпустил около 200 снарядов из «тридцатки», я его корректировал с другой БМП. «Отбабахали». Шейх заявил без лишних слов: «Машину берем!»

Шел 1990 год. Аль Рьяни (генерал-майор Аль Рьяни впоследствии стал главкомом сухопутных войск армии ОАЭ, в настоящее время является Чрезвычайным послом ОАЭ во Франции. — Прим. автора) сразу улетел в Москву на переговоры о контракте. Мы собрались домой, ждали в аэропорту самолет, когда вернулся Аль Рьяни. Он нам заявил: «Да, нам машина очень понравилась, но ваши товарищи, к сожалению, не хотят соглашаться на наши условия по установке английского тепловизора». Вот так не состоялась сделка с ОАЭ по продаже в эту страну БМП-2, а спустя год-два Эмираты стали главным заказчиком БМП-3. Но это уже другая история.