Бог, Которого я не знал

Первое впечатление о человеке может совершенно не совпадать с тем, каков он на самом деле. Когда я только познакомился с Гаспаром, он показался мне подловатым и довольно скользким типом. Да и выглядел он по большому счету неважно — ничего привлекательного в его чертах лица я не обнаружил. Мое первое впечатление только подтвердилось, когда он принялся ухаживать за моей девушкой. Вот подлец! В качестве смягчающего его вину обстоятельства должен признать, что она сама пригласила его на студенческий вечер, специально, чтобы позлить меня — а он, бедолага, оказался меж двух огней! Но в тот момент от меня не стоило ждать снисхождения.

Что самое удивительное, мы по завершении этого инцидента стали друзьями. Сначала он стал моим соседом по комнате, а затем и вовсе лучшим и самым близким Другом. Я понял, что мое первое впечатление о нем оказалось совершенно неверным (он даже выглядеть стал лучше со временем!). Я рад, что это мое первое впечатление не стало определяющим и не отразилось на наших отношениях навечно.

Первое впечатление о Библии тоже бывает не всегда точным. Так что в начале нашего совместного путешествия по Библии я хотел бы попросить вас забыть на время обо всем, что вы слышали или думали о Библии. Пусть библейская весть попробует еще раз оказать влияние на вашу жизнь — с чистого листа. И уверяю вас, вы об этом не пожалеете.

Когда вы открываете свою Библию в первый раз, вы видите, что большая ее часть состоит из длинного ряда книг, идущих под общим названием «Ветхий Завет». В Ветхом Завете есть все — поэзия и песнопения, пророчества и притчи, но в основном он носит повествовательный характер, то есть в нем много всевозможных историй. Что же в этих историях говорится о Боге? Каким образом древние люди обретали мир с Ним и друг с другом? Какое отношение эти истории имеют к нам сегодня?

На первый взгляд Ветхий Завет в целом повествует об истории одного народа. В нем описываются взлеты и падения, политические и экономические успехи и провалы еврейской нации. И однако же Ветхий Завет — это нечто большее, чем описание обычного исторического процесса. А все потому, что он заглядывает далеко в прошлое, минуя отцов–основателей еврейского народа, аж в самое начало истории нашей Земли, когда она только–только была сотворена Богом. Первые главы Ветхого Завета как бы создают фон для дальнейшего повествования о еврейском народе, рассказывая о событиях, свидетелем которых не мог быть ни один человек и описать которые не мог ни один историк — без помощи свыше.

В Ветхом Завете повествуется о том, как Бог в самом начале создал совершенный мир. Затем он объясняет, каким образом в этот изначально совершенный мир проникли зло и жестокость. Из этого озлобившегося мира Бог призвал Авраама, дабы тот стал родоначальником избранного народа, Его последователем и тем, в ком благословятся все народы земли (Быт. 12:1—3). Остальная часть Ветхого Завета (от 12–й главы Книги Бытие до самого конца) посвящена в основном истории этого народа, названного Израилем. Более того, Ветхий Завет излагает историю Израиля в его постоянном взаимодействии с Богом. И сосредоточен он не столько на том, что сделал этот народ, сколько на том, что сделал с этим народом и для этого народа Бог. Как выразился один автор, Ветхий Завет — это книга о Божьих деяниях.

Деятельный Бог

Этот деятельный Бог может немало вас удивить. Вопреки представлениям многих людей, Библия — это отнюдь не свод правил и установлений, касающихся поведения людей; Библия — это книга о Личности, Которая стоит за этими правилами. Многие люди стараются держаться подальше от Библии, потому что не хотят, чтобы какой–то могущественный дядька на небесах диктовал им, как жить и что делать. Но в Библии мы познаем Бога не только по словам Его, но и в не меньшей степени по делам. Слово Божье — это не только Его слова, но еще и Его деяния.

И этот факт имеет для нас, живущих ныне людей, жизненно важное значение. Большинство наших современников верят в Бога, но сомневаются, что Он активно участвует в их жизни или, скажем, в международных делах. Они размышляют так: а может, Он запустил этот мир в действие, как какой–нибудь двигатель, а затем удалился на покой? Однако Библия говорит о Боге, Который принимает самое деятельное участие как в истории мира, так и в жизни каждого человека в отдельности. Только такой Бог и может оказать кардинальное влияние на наше бытие.

Этот акцент на Божьей деятельности весьма типичен для древнееврейского сознания. В нашем стремительно развивающемся мире мы привыкли к абстрактному мышлению, к абстрактным представлениям о таких понятиях, как любовь, истина, красота и свобода. А вот в библейские времена древние евреи выражали свои духовные устремления в практических, повседневных терминах. Обратите внимание на подобные обороты в древнем исповедании веры:

Этот отрывок дает ответы на основополагающие вопросы бытия, описывая деяния Божьи в исключительно практическом свете. И от Своего народа Бог тоже ожидал свершений, в равной степени конкретных и практических. Бог хотел, чтобы они «исполняли», поступали правильно, откликались на Его дела, совершенные ради них. Но в данном случае послушание зиждется не на произвольных правилах и установлениях. Божьи законы — это отражение Его дел. Поэтому Божья весть о том, что Он сделал для нас и как мы должны реагировать на Его дела, — она весьма практична, то есть касается более наших дел, нежели того, что мы думаем или во что верим.

Повествование о происхождении рода человеческого берет начало в первых двух главах Книги Бытие, первой части Библии. Рассказ о сотворении открывается разделом, который исследователи называют первобытной историей. Она включает в себя первые одиннадцать глав Книги Бытие. Книга Бытие 1—11 охватывает доисторический период земной истории, предшествовавший появлению первых летописей или археологических свидетельств.

История сотворения, приведенная в 1–й главе Книги Бытие, дает довольно масштабную картину. Она покрывает всю творческую неделю — сотворение Богом улиток и угрей, суши и моря, птиц и млекопитающих. Последовательность описываемых событий постепенно приводит нас к кульминационному моменту всего повествования — сотворению первой пары человеческих существ, прародителей рода человеческого — Адама и Евы.

Впрочем, во 2–й главе Книги Бытие происходит одна интересная вещь. Библейский автор оставляет прочее творение в стороне и сосредотачивается на первой паре людей. Они не просто оказываются в центре внимания; в этом центре кроме них больше никого не остается. Происхождение рода человеческого — это и есть та причина, что побудила автора затеять все повествование.

Ключ ко всей истории сотворения заключен, по всей видимости, в Быт. 1:26—28. В этом отрывке Бог открывает Свои намерения по отношению к человеческому роду: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле».

Три основных вектора взаимоотношений

В этом тексте показаны три основных вектора взаимоотношений, проиллюстрированных выше. Буквой X в центре обозначен Адам. Бог сотворил Адама по образу Своему; таким образом, Он стоит выше Адама. Между ними существуют взаимоотношения по типу «наставник — ученик».

В Быт. 1:26—28 делается упор на динамике взаимоотношений между Богом и человечеством, но при этом еще и подчеркивается, что образ Божий имеет как мужское, так и женское выражение. Адам и Ева существуют на равных, они любят друг друга и служат друг другу. Это говорит о том, что у образа Божьего, помимо духовного, есть еще и социальное измерение.

Кроме того, у образа Божьего есть еще и третье измерение — физическое. Люди поддерживают взаимоотношения не только с Богом и не только с себе подобными, но и с землей. Будучи управителями Божьими, люди должны возделывать землю и улучшать условия жизни на ней для всех Божьих творений. Мы видим подробное описание этих взаимоотношений во 2–й главе Книги Бытие, где Бог поручает Адаму заботиться о райском саде и дает ему власть над животными.

Грехопадение

Итак, первые две главы Книги Бытие свидетельствуют о том, что у человечества было неплохое начало. На земле царили мир, процветание и упорядоченные взаимоотношения. Но продолжалось это благоденствие, увы, недолго. Обратите внимание на поразительный контраст между Быт. 1:27 и Быт. 6:5. Сначала «сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). Звучит неплохо, не правда ли? Мир был устроен и функционировал, как полагается. Проходит немного времени, и вот что мы читаем в Быт. 6:5: «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время». Первобытная история движется от сотворения людей «по образу Божию» к «помышлениям сердца их», которые «были зло во всякое время». Какая трагическая перемена! Что же случилось за этот короткий срок, разделяющий два этих отрывка? Мы называем это событие грехопадением. Грехопадение разбило вдребезги совершенные взаимоотношения, существовавшие в Едеме. И эти разрушенные взаимоотношения лежат в самом основании мирового зла.

Эта схема очень похожа не предыдущую; в этом ее варианте показано, что грех влечет за собой два типа последствий: естественные и вмененные. Когда наши взаимоотношения с Богом нарушаются, у нас естественным образом возникает страх — мы начинаем Его бояться. А когда нарушаются наши взаимоотношения с ближними, естественным следствием этого становятся разногласия, ссоры и насилие. Разрыв отношений Адама с землей имел естественным следствием распад и увядание.

Согласно библейскому повествованию, естественные последствия проявились еще до того, как Адам и Ева снова встретились с Богом. Они осознали свою наготу и принялись искать, чем ее прикрыть (Быт. 3:7,10,11). Бог не сделал ничего, чтобы напугать их, — они испытывали страх, еще даже не встретившись с Ним (ст. 8—10). С другой стороны, когда Бог встретился с ними лицом к лицу, Он рассказал им, какие еще будут последствия у их проступка (ст. 16—19, 22—24). Став грешниками, Адам и Ева должны были оставить Едемский сад и пойти в изгнание. Они больше не могли оставаться в непосредственном присутствии Божьем. Боль при деторождении — еще одно вмененное следствие нарушенных взаимоотношений. А появление терний и волчцев (то есть сорняков) в среде их обитания стало дополнением к естественным последствиям грехопадения в виде распада и смерти. И за всеми этими «проклятиями» скрывается конечное наказание для каждого из нас в отдельности: смерть, вечное разделение с Богом. Библия отслеживает все аспекты человеческой трагедии, связанной с грехопадением.

Повествование о потопе

Следующее масштабное событие после грехопадения — это всемирный потоп (Быт. 6—9). И повествование это тесно связано с событиями, описанными в Быт. 1—3. Дело в том, что при сотворении планеты Земля Бог действовал по принципу разделения и разграничения. Он отделил сушу от моря, и Он отделил воды вверху от вод внизу (Быт. 1:7, 9; ср. также 1:4,18). В повествовании о потопе описывается тот же процесс, только наоборот. Воды вверху нисходят вниз, а воды внизу поднимаются вверх. Море покрывает сушу, совершенно заполняя землю и возвращая ее к первобытному состоянию (Быт. 7:11, 20). Рассказ о потопе обращает вспять процесс разделение и разграничения, это как бы творение наоборот и возвращение земли к первобытному хаосу (Быт. 1:2, 9, 10; ср. 7:18—20).

Но Бог не оставляет этот мир в хаосе. После потопа Он восстанавливает землю, сотворив ее заново. Язык, использованный в Быт. 8 и 9, весьма напоминает тот, что использован в Быт. 1, 2 и 6, 7. В нем отражено пересотворение. Бог повторяет еще раз то, что Он уже делал прежде. Он начинает с ветра над водным хаосом (Быт. 8:1; ср. 1:2). Снова появляется растительность (Быт. 8:11; ср. 1:12). Бог возвращает животных в их прежнюю среду обитания (Быт. 8:17; ср. 1:25,28) и заново упорядочивает времена года (Быт. 8:22; ср. 1:14—18). Он снова проявляет заботу о животных. Как некогда Адам опекал их в Едеме, так и Ной должен был заботиться о них в ковчеге (Быт. 2:18—20; 7:6—10,14—16). Да и завет, заключенный Богом с Ноем, тоже перекликается с языком, которым описано творение (ср. Быт. 1:28—30; 9:1—3).

Выявление устойчивого образца

Эти два повествования позволяют нам выявить некий общий для них образец. Бог в Своих действиях проявляет свойственное Ему постоянство, поэтому они строятся по определенным образцам. Таким образом, в том, что Он делает, мы находим твердость, последовательность, которая не наблюдается в человеческих поступках. Со всей определенностью о людях можно сказать только одно — им явно недостает постоянства.

Если говорить о Ветхом Завете в целом, то в нем содержится описание четырех основных Божественных деяний. Эти четыре свершения могущественного Бога ярко выделяются на фоне всех остальных описанных в Библии событий. Речь идет о творении, потопе, исходе и вавилонском пленении. Далее мы увидим, что все эти события выстроены в соответствии с одним устойчивым образцом.

Повествование о творении в Быт. 1 и 2 начинается с описания хаоса: вся земля покрыта водой, а над водами носится Дух Божий, или ветер (в древнееврейском языке это одно и то же слово). Бог отделяет те воды, что вверху, от тех, что внизу, в результате появляется суша. В конечном итоге Он создает людей по Своему образу и отдает им землю во владение. Мужчина и женщина, сотворенная из ребра мужчины, пока он спал, стали жить вместе в раю. В библейском тексте говорится о дереве жизни, об испытании в виде дерева познания добра и зла и о змее.

Как мы уже увидели, Священное Писание намеренно описывает губительные последствия потопа языком, напоминающим о сотворении. Шаги, предпринятые Богом при сотворении в Быт. 1 и 2, Он как бы обращает вспять. Он разбирает Свое творение в Быт. 6 и 7, а затем собирает его снова в Быт. 8 и 9. Бог следует четкому и устойчивому замыслу или образцу, повторяя то, что уже делал раньше. С другой стороны, этот образец не служит для Него точным руководством к действию, а остается таковым только в общих чертах.

Таким образом, при всей Своей последовательности Он никогда не поступает бездумно, как по лекалу, — Его постоянство сопряжено с творческим подходом. Ему не нужно в точности повторять все то, что Он уже делал раньше. Хотя в Книге Бытие и просматривается определенное сходство между творением и потопом, они далеко не во всем повторяют друг друга. Мы вернемся к этой «образцовой» концепции позже, по мере нашего продвижения в исследовании Ветхого Завета.

Две стороны суда

В Книге Бытие, в главах с 4–й по 11–ю, есть еще один аспект, который мне хотелось бы отметить. Божьи суды, обрушивавшиеся на землю по ходу первобытной истории, были всегда двоякими — и положительными, и отрицательными. Когда люди слышат о суде, у них это, как правило, вызывает негативные эмоции. «О нет! Начнут копаться в моем прошлом — не миновать мне беды!» А вот для древних евреев суд всегда имел две стороны. Мы отчетливо видим это после грехопадения. Бог проклял землю и изгнал Адама и Еву из Едемского сада, что положительной стороной суда, конечно, не назовешь (Быт. 3:22~24). Но, с другой стороны, Он сделал для них одежду, дабы они были более приспособлены для жизни вне рая (ст. 21). А еще Он положил вражду между ними и змеем, дабы свести к минимуму причиняемый им вред (ст. 15). Несмотря на их ошибку, суд Божий не только ухудшает их прежнее положение, но и как–то компенсирует понесенный ими ущерб.

На первый взгляд история Каина производит впечатление полного и беспросветного осуждения. Сначала Бог выговаривает Каину за его обиду (Быт. 4:6, 7), а затем и вовсе прогоняет его от лица людей (ст. 11,12). Но у Божественного суда есть и положительная сторона. Бог отмечает Каина знаком, дабы никто не смел покушаться на его жизнь (ст. 13—15). В истории о потопе суд состоял в полном уничтожении земли и всех людей на ней. Но, с другой стороны, Бог дал возможность построить ковчег, в котором укрылась кучка людей, спасшаяся, чтобы продолжить осуществление возложенной на людей миссии.

Сразу же после повествования о потопе мы встречаем рассказ о вавилонской башне. Опять же мы видим отрицательную сторону суда — Бог смешивает языки и рассеивает людей (Быт. 11:7—9). Положительная сторона суда не столь очевидна, особенно для западного сознания с его хронологическим восприятием Библии. А вот если вы прочтете Книгу Бытие как литературное произведение, то увидите, что 11–я глава завершается рассказом об Аврааме. А что сказал Бог Аврааму? «И благословятся в тебе все племена земные» (Быт. 12:3).

Мы, привыкшие мыслить по–западному, сразу же отметим пробел по крайней мере в 600 лет между вавилонской башней и Авраамом, тогда как язык, которым описывается призвание Авраама, обращает нас вспять через историю вавилонского столпотворения к перечню народов, приведенному в 10–й главе Книги Бытие. В этой главе перечислены все народы земли — весь мир нуждается в Боге, ибо это перемешанный мир, пребывающий под проклятием. Есть ли у Бога добрая весть о суде для этого мира? Да; и приходит она через Авраама.

Три обетования в одном

В Книге Бытие 12:1—3 говорится: «И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего в землю, которую Я укажу тебе; и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь ты в благословение; Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные». Посмотрев на этот отрывок более внимательно, мы увидим, что обетование, данное Аврааму, включает в себя три аспекта: Бог обещает ему землю, Он обещает ему, что от него произойдет великий народ, и обещает сделать Авраама благословением для прочих народов.

Если вы прочтете все Пятикнижие — от Бытия до Второзакония, то вы обнаружите, что это «троякое» обетование дано в той или иной форме не менее 25 раз. Оно постоянно повторяется, причем в разных формулировках и вариантах. Давайте обратимся к одной из таких формулировок в 17–й главе Книги Бытие, которая поможет нам раскрыть смысл трех этих обетовании; земли, возникновения нового народа и благословения. Перечитывая приведенный ниже отрывок Быт. 17:1—8, отметьте для себя эти несколько видоизмененные обещания: «Аврам был девяноста девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен; и поставлю завет Мой между Мною и тобою, и весьма, весьма размножу тебя. И пал Аврам на лицо свое. Бог продолжал говорить с ним и сказал: Я — вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов, и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов; и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя; и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя; и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом».

Прежде всего нужно отметить, что обетование благословения, данное в Быт. 12, в Быт. 17 несколько переформулировано. В этой главе Бог говорит не о благословении, а о завете, который Он утвердит с Авраамом и со всеми его потомками. Во–вторых, Бог ведет речь о многочисленных потомках, которые будут у Авраама. В–третьих, Бог повторяет обещание дать землю, но на этот раз конкретно указывает, какую именно — территорию Ханаана.

Авраам и восстановление образа Божьего

Почему Бог дает Аврааму это тройное обетование? Давайте вернемся на мгновение в самое начало. Рассматривая рассказ о творении, мы отметили, что образ Божий включал в себя три вектора взаимоотношений Адама и Евы: с Богом, друг с другом и с землей. Таким образом, проклятие, которое они на себя навлекли, сказалось более всего на этих трех векторах взаимоотношений: результатом разрыва взаимоотношений между Адамом и Богом стало изгнание из райского сада; боль при деторождении стала существенным фактором в распространении рода человеческого и человеческих взаимоотношениях; а тернии (сорняки) сильно осложнили взаимоотношения между Адамом и землей. Так что тройное проклятие, произнесенное в Едемском саду, вполне соответствует трем векторам взаимоотношений, составлявшим образ Божий, который получили Адам и Ева при творении.

А теперь пойдем дальше. Будучи изначально созданными по образу Божьему, люди обрели «вертикальные» взаимоотношения с Богом; Бог, так сказать стал нашим наставником. Но в Быт. 3 грехопадение повлекло за собой разделение с Богом. И вот в Быт. 12 и 17 людям обещано благословение — что в Аврааме они в полной мере восстановят взаимоотношения с Богом. Изначальный образ Божий подразумевал гармоничный союз между мужчиной и женщиной. Однако после грехопадения эти взаимоотношения оказались под проклятием, символом которого стали болезненные роды. И вот в Быт. 12 и 17 Бог обещает восстановить человеческие взаимоотношения через Авраама как прародителя народа и его многочисленных потомков. Земля же, очевидно, соответствует и изначальной власти человека в Едемском саду, и терниям, которые подрывали эту власть после грехопадения.

Таким образом, Бог пообещал Аврааму не просто дать шанс начать все заново, но восстановление Едема. Он дал клятвенное заверение, что восстановит полноту образа Божьего. Обетования, данные Аврааму, не ограничивались рамками одного народа, но указывали на полное восстановление того, что было утрачено родом человеческим в Едемском саду. Вавилонская башня символизирует весь человеческий род, находящийся под проклятием, — весь мир, нуждающийся в благословении. Так что когда Бог призывает Авраама, Он подразумевает все остальное человечество. Его цель — восстановить Божественный образ и вернуть всех людей обратно в рай.

Из трех обетовании, данных Аврааму, Книга Бытие сосредоточивается прежде всего на заверении о множестве потомков. Заселить землю без людей невозможно. Поэтому кульминацией Книги Бытие служит история Иосифа. Основная мысль в повествовании об Иосифе отражена в Быт. 46:3: «Я Бог, Бог отца твоего; не бойся идти в Египет, ибо там произведу от тебя народ великий». Цепь событий, изложенных в истории Иосифа и направляемых Божьим провидением, привела потомков Авраама в то место, где было в достатке еды и где они могли быстро приумножаться (Быт. 47:27).

В Ханаане была одна засуха за другой. А в Египте не нужно было переживать о погоде — там было всегда солнечно. Если вам нужна вода, вы идете к Нилу. У египетского сельского хозяйства не было проблем, которые преследовали древний Ханаан.

Что происходит, когда не хватает пищи? Дети болеют и зачастую не доживают до зрелых лет. Даже в наши дни родители в кое–каких уголках земли заводят по восемь и более детей в надежде, что хотя бы двое или трое из них успеют вырасти, не погибнув от голода и болезней. Бог использовал Иосифа, чтобы привести его родню в Египет, где они могли спокойно расти и приумножаться в полном соответствии с обетованием (Быт. 50:20). В Египте семья из 70 человек (Исх. 1:5) стала многочисленным народом.

Книга Иисуса Навина знаменует собой окончание периода исхода и начало истории израильского народа в пределах земли обетованной. Поэтому если вы начнете с Книги Бытие и проследите, как развиваются события в Пятикнижии, а затем в книгах Иисуса Навина, Судей и Царств, то вы обнаружите, что все они образуют одно связное многосоставное целое, единое историческое повествование. Словно один человек сел и на одном дыхании описал все последовательные события.

Книга Второзаконие представляет собой своего рода переход от исхода к истории заселения Ханаана и закрепления на этой территории израильского народа. Само название этой книги говорит о «втором законе». А где же первый? Первый закон был дан на горе Синай и записан в книгах Исход и Левит (и отчасти в Числах). Назначение «первого закона» состояло в том, чтобы упорядочить взаимоотношения Израиля с Богом в пустыне. В свою очередь, «второй закон» был не законом пустыни, но конституцией для нового этапа в истории нации, когда Израиль займет обещанную ему землю. Таким образом, Книга Второзаконие как бы перекидывает мост от исхода к последующей истории Израиля в Ханаане.

Это единство повествования от Книги Бытие до Четвертой книги Царств отмечено целым рядом исследователей, которые предложили термин «девтерономическая история» (от лат. Deuteronomium — Второзаконие). Начиная с Книги Иисуса Навина и заканчивая Четвертой книгой Царств, Священное Писание дает оценку этого периода в истории Израиля в свете Книги Второзаконие. Библейские авторы судили об исторических событиях в соответствии с законами, изложенными в этой книге. Когда царь поступает правильно, по принципам Второзакония, Священное Писание считает его добрым царем, а вот когда он пренебрегает этим законом или творит зло, то Писание относится к нему как к нечестивому царю.

Зачем было вообще кому–то браться за описание этих событий? Большинство историков описывают историю, потому что рассчитывают повлиять на время, в котором живут. Историки помогают нам учиться на прошлых ошибках. Библейская история, таким образом, это своего рода призыв к покаянию для тех, кто будет ее читать. История Израиля — это не только описание могущественных деяний Божьих, но и летопись деяний, совершенных Его народом. И картина в данном случае вырисовывается далеко не самая приятная. Израильтяне все время предают Бога, все время претыкаются, все время попадают в беду. Но такая история ценна тем, что помогает нам учиться на чужих ошибках.

Священное Писание имеет одно замечательное свойство: оно позволяет нам извлекать пользу из ошибок и падений ее героев. Мы видим, как израильтяне снова и снова повторяют ошибки Адама. Напоминая себе о событиях собственной истории, народ израильский не только закреплял свое понимание Бога, но начинал лучше понимать самого себя. Впечатление такое, что в Библии представлены два параллельных принципа: Бог всегда верен, а Его народ всегда неверен. В каком–то смысле и Бог, и Израиль в равной степени постоянны и последовательны — всякий раз можно с большой долей уверенности предсказать, как поступят и Тот, и другой.

Есть еще одна интересная вещь. Мы отметили в предыдущей главе, что, призывая Авраама, Бог имел целью восстановить Едемский сад. Этим садом надлежало стать ханаанской земле. Но если мы прочтем весь Ветхий Завет до конца, то что мы обнаружим? Восстановления Едема так и не произошло.

Что это говорит нам о Ветхом Завете? А то, что эта книга не окончена. Ни одна религия, основывающаяся единственно на Ветхом Завете, не может считаться полноценной религией. «А как же иудаизм?» — спросите вы. Иудаизм — это не религия Ветхого Завета. В таких писаниях, как Мишна и Талмуд, мы видим, что параллельно с Ветхим Заветом у иудеев существует устная традиция, которая с ним переплетается и взаимодействует. У христианства, конечно же, есть Новый Завет, и оно стоит на том же основании. У ислама, который тоже уходит корнями в Ветхий Завет, есть Коран. Таким образом, у нас есть три направления, которыми шло осмысление Ветхого Завета и благодаря которым он стал живой, практической религией в современном мире.

Какие из этих трех традиций наиболее близки к Ветхому Завету? Смею предположить, что лучше всего толковать Ветхий Завет так, как он толкует сам себя. В этой книге мы увидим, в каком направлении Ветхий Завет развивает свои идеи, а затем отследим, каким образом Новый Завет подхватывает то же самое толковательное направление, относясь при этом к Ветхому Завету с глубочайшим почтением. Это крайне важно для христианского понимания Библии.

В любом случае мы можем подвести предварительный итог, подчеркнув, что девтерономическая история отслеживает, соблюдал Израиль завет с Богом или нет и, как правило, приходит к неутешительному для израильского народа выводу. Назначение этого раздела Священного Писания состоит в том, чтобы призвать его читателей к покаянию и полному посвящению Богу. А теперь давайте обратимся к двум важным периодам в освоении Израилем территории Ханаана, которые служат ключом к пониманию девтерономической истории.

История земли обетованной: период анархии

Поначалу, когда Израиль расселился в земле обетованной, у народа не было сильной централизованной власти. Народом практически никто не управлял. В Книге Судей 17:6 суть этого периода описана следующим образом: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым». Вместо сильного централизованного управления мы наблюдаем полный хаос — каждый за себя. Книга Судей и в самом деле описывает циклично нарастающий хаос, или, говоря иначе, продолжительный период анархии.

В течение этого периода социального и религиозного распада двенадцать колен Израилевых переживают целый ряд повторений исхода, или, если хотите, «малых исходов». Бог снова и снова повторял, только в меньшем масштабе, то, что Он уже некогда сделал, могучей рукой выведя Израиль из Египта. В Книге Судей описывается по крайней мере двенадцать разных случаев, когда та или иная часть израильтян становилась на время пленниками какой–то внешней силы, и тогда Бог посылал «судью», который освобождал их, как Он некогда послал Моисея освободить все колена израильские из Египта. Самыми знаменитыми из двенадцати судей стали Гедеон и Самсон.

Когда я читаю Книгу Судей, мне всякий раз приходят на ум слова, сказанные как–то легендарным бейсболистом и острословом Йоги Беррой: «Это дежа вю мы уже проходили». События как бы идут по кругу — от очередной катастрофы к очередному спасению. Оставлял ли Бог Свой народ в течение всех этих лет? Ни в коем случае. Он хранил ему верность, постоянно посылал ему судей, или спасителей, когда израильтяне в них нуждались. А вот народ, в свою очередь, верностью Богу неизменно пренебрегал. По истечении нескольких сотен лет стало очевидно, что хаос как метод управления не эффективен. Он не обеспечивал необходимых условий для нормальной повседневной жизни. Поэтому к началу периода царей в народной среде поднялась волна требований: «Нам необходимо более централизованное руководство; нам нужно то же самое, что есть у других народов, — мы хотим царя».

История земли обетованной: роль монархии

Но и монархия, увы, не стала решением всех проблем. Напротив, к прежним проблемам она добавила еще и новые. Вопрос царской власти подробно рассматривается в первых двух книгах Царств. Пророк Самуил произнес по этому поводу не одну речь. Давайте обратимся к одной из них, далеко не самой длинной, которая записана в 1 Цар. 10:17—25. Когда будете читать ее, задайте себе такой вопрос: «А была ли Божья воля на то, чтобы в Израиле был царь?»

1 Цар. 10:17, 18: «И созвал Самуил народ к Господу в Массифу, и сказал сынам Израилевым: так говорит Господь, Бог Израилев: Я вывел Израиля из Египта и избавил вас от руки Египтян и от руки всех царств, угнетавших вас». Что собственно сделал Самуил? Он в очередной раз пересказал историю Израиля — могущественных деяний Божьих. Мы уже увидели, что так было заведено в Ветхом Завете. Но, напомнив народу о величественных делах Божьих, он показывает им и другую сторону монеты:

«А вы теперь отвергли Бога вашего, Который спасает вас от всех бедствий ваших и скорбей ваших, и сказали Ему: "царя поставь над нами". Итак, предстаньте теперь пред Господом по коленам вашим и по племенам вашим» (ст. 19). Здесь мы видим интересный момент: Израиль появился на свет благодаря могущественному вмешательству Божьему в человеческую историю, но при этом он постоянно отвергает то, что содеял для него Бог.

Так что же, если верить 1 Цар. 10:19, соответствовало ли желание израильтян иметь царя воле Божьей? Ответ скорее всего будет отрицательный. Казалось бы, почему отрицательный, если описанная в Книге Судей ситуация просто–таки требует призвания царя? На самом деле здесь не будет никакого противоречия, если мы посмотрим на весь контекст, в котором была произнесена речь Самуила.

«И велел Самуил подходить всем коленам Израилевым, и указано колено Вениаминово. И велел подходить колену Вениаминову по племенам его, и указано племя Матриево; и приводят племя Матриево по мужам, и назван Саул, сын Кисов; и искали его, и не находили. И вопросили еще Господа: придет ли еще он сюда? И сказал Господь: вот, он скрывается в обозе. И побежали, и взяли его оттуда, и он стал среди народа и был от плеч своих выше всего народа. И сказал Самуил всему народу: видите ли, кого избрал Господь? подобного ему нет во всем народе. Тогда весь народ воскликнул и сказал: да живет царь! И изложил Самуил народу права царства, и написал в книгу, и положил пред Господом. И отпустил весь народ, каждого в дом свой» (ст. 20—25).

При всех равных условиях всегда лучше иметь в царях Бога, чем самого распрекрасного человека. Но, как показывает Книга Судей, условия в этой жизни далеко не всегда равны. Поэтому Бог принимает концепцию царской власти, несмотря на все ее недостатки. В каком–то смысле то, как народ попросил о царе, а также и сами намерения народа, свидетельствовали о том, что он отвергает Бога и Его посланника Самуила. В то же время Бог принимает требования людей и наставляет их, как должна функционировать царская власть. Более того, Он выбирает, кого поставить над народом.

Здесь возникает интересный вопрос касательно Бога. Почему Он принимает идею царской власти и даже берется за создание этого государственного института, хотя и считает, что тот не принесет добра Его народу? Может быть, Он считает, что в сложившейся ситуации это будет наилучший для них выход? А может, Он дает им сделать все по–своему, как порой поступают со своими детьми родители в надежде, что они чему–то научатся? Проблема с царской властью в свете Второзакония (а Второзаконие предчувствует, что однажды народ попросит о царе — Втор. 17:14—20) заключается в том, что отныне царь становится представителем народа перед Богом. И от поведения этого царя в определенном смысле зависит весь народ. Народ возложил свою корпоративную ответственность перед Богом на одного человека, который будет действовать от их имени. Девтерономический завет несет народу благословение или проклятие в зависимости от его послушания или непослушания. И вот вдруг все оказалось в руках одного человека.

Если этот человек решит творить зло, страдать будет весь народ. Даниил (Дан. 9:1—19) и многие благочестивые израильтяне отправились в плен вследствие ошибок, совершавшихся целой чередой царей. Поскольку цари на протяжении всей израильской и иудейской истории были по большей части нечестивыми, весь народ скользил по нисходящей спирали, в конце которой его ждал плен. И на протяжении всей этой истории конфликт между Богом и Израилем отражался в борьбе между пророком и царем. Пророк говорил от имени Бога, царь — от имени народа, и все зависело от взаимодействия между ними. Поскольку Израиль снял с себя ответственность и переложил ее на царя, взаимодействие между Богом и Его народом отныне стало взаимодействием между пророком и царем.

В каком–то смысле новая ситуация послужила к разделению ролей. Во времена судей и пророк, и царь совмещались в одной персоне. Пророк, так сказать, действовал как царь, как бы соединяя в себе усилия Бога и Его представителя. Тогда как новые обстоятельства разделили эти две роли, и очень часто Богу стал внимать один только пророк, а царь действовал исключительно как политик. И потому большую часть времени дела у Израиля шли из рук вон плохо.

И тем не менее в этот период Бог продолжал избавлять Свой народ от всякого рода неприятностей, которые тот на себя навлекал. Подобное вмешательство Божье мы наблюдаем в неоднократных битвах между филистимлянами и израильтянами. В разное время израильтян вели за собой Самсон, Саул и Давид. Затем пришла очередь Ровоама, не поладившего с египтянами. Далее мы читаем повествования о борьбе Израиля с Ассирией и Сирией, а также Иудеи с Моавом, Аммоном, Ассирией и Вавилоном. Снова и снова на протяжении древней истории мы видим одну и ту же картину — Бог, хранящий верность Своему народу, и народ, неизменно предающий своего Бога. А теперь давайте обратимся к положению, в котором оказались более поздние пророки Ветхого Завета. В их загадочных книгах прослеживается одна главенствующая, центральная тема.

Во 2–й главе мы более или менее подробно остановились на повествованиях о творении, потопе и исходе и увидели, что Бог все Свои «спасательные операции» проводит по определенному, четко просматриваемому образцу. Мы заметили, что Бог постоянен и последователен во всем, что Он делает, но при этом Он не поступает в точности по заданному шаблону. Он привносит некоторую новизну в происходящее, не нарушая общую гармонию. И хотя в Его действиях просматривается определенный образец, Он порой не прочь нас удивить.

В этой главе мы обратимся к четвертому могущественному деянию Божьему, а именно к переселению евреев в Вавилон и их возвращению на родину спустя семьдесят лет. Это событие проходит рефреном у ветхозаветных пророков от Исайи до Малахии. Одни пророки проповедовали до вавилонского пленения и предсказывали его; в их числе Осия, Амос и Исайя. Другие писали во время плена, в частности, Даниил и Иезекииль. Были и такие, кто нес Божью весть после возвращения евреев из плена, например, Малахия и Захария. Таким образом, главной темой, привлекавшей внимание пророков, было именно это великое событие, которое надвигалось или, в некоторых случаях, уже произошло.

А теперь давайте подведем краткий итог тому, что мы уже узнали во второй главе. Мы увидели, что Священное Писание описывает каждое могущественное деяние Божье на языке Его прежних деяний. Так что когда пророки начинают писать о вавилонском плене, какого языка мы вправе от них ждать? Языка, на котором говорило их прошлое. Что было в прошлом у Исайи? Или у Иеремии? Или у Осии с Амосом? Все тот же исход, совершенный сильной Божьей рукой. Если этот образец остается в силе, мы можем рассчитывать, что Бог изобразит вавилонское пленение в рамках фразеологии Его предыдущих могущественных деяний — в частности, исхода.

Осия

Давайте начнем с Книги пророка Осии 2:8—15. Осия, предсказавший вавилонский плен, писал где–то в 760 г. до н. э. (Переселение евреев в Вавилон произошло частично около 722 г. до н. э. и было завершено примерно в 586 г. до н. э.) В Ос. 2:8 Бог говорит, имея в виду Израиль: «А не знала она, что Я, Я давал ей хлеб, и вино, и елей и умножил у нее серебро и золото, из которого сделали истукана Ваала». Обратите внимание, какой удивительной силы этот текст! Бог перечисляет те великие деяния, которые Он уже для них совершил. И речь идет не только об исходе, не только о делах давно минувших лет; но Он восклицает: «Слушайте, люди, посмотрите на свое новое вино, на масло, на пшеницу, на золото и серебро. Все, что у вас есть, вы получили от Меня». В чем была беда Израиля? Они не отдавали себе отчет в том, что сделал для них Бог, — они не вспоминали о Его великих деяниях. Народ не потрудился напомнить сам себе о Божьих свершениях, а это нужно было делать постоянно.

Давайте посмотрим, в какой обстановке был написан этот текст; это поможет нам лучше его понять. В этот момент времени в Израиле правил Иеровоам II. Об этом царе в Ветхом Завете сказано не много, но мы знаем, что его правление было временем невероятного процветания для Израиля. Под властью Иеровоама была территория, почти столь же обширная, что и во времена Давида. Между двумя сверхдержавами той эпохи, Египтом и Ассирией, шло экономическое и политическое соперничество. Поглощенные этой борьбой, они не мешали Израилю, который за несколько лет превратился в своего рода маленькую сверхдержаву. Можно предположить, что после всех тягот и лишений, через которые им пришлось пройти, израильтяне были благодарны Богу за наступившее благоденствие. Ничуть не бывало. Согласно Ос 2:8, они забыли об источнике своих благословений и вместо Него славили Ваала.

В стихе 9 Бог сказал им: «За то Я возьму назад хлеб Мой в его время и вино Мое в его пору и отниму шерсть и лен Мой, чем покрывается нагота ее». Этот стих отчетливо перекликается с 28–й главой Второзакония, не правда ли? В зависимости от того, как народ откликнется на Его великие деяния, у них будут либо процветание, либо трудные времена. В стихах 10—13 2–й главы Книги Осии Бог провозглашает:

Видите, в чем была беда Израиля? Они думали не о том, что сделал для них Бог, а о том, что выгадали для себя. Они представляли Господа в виде торгового автомата, который выдает нужную вещь по первому требованию. Но мы ведь не думаем об автомате с минеральной водой, пока нам не захочется пить, не так ли? Это анимистический образ мышления: привычка манипулировать богами, чтобы они давали в нужное время дождь и вообще обеспечивали ваше процветание. Ханаанский бог Ваал был богом грома и грозы. Именно он отвечал за дождь. А библейский народ жил в той местности, где дождя всегда не хватало. Так что если нужен дождь, то здесь все средства хороши, в том числе и Ваал.

Таким образом, Израиль не относил свое процветание на счет Бога. Напротив, их отношение к Богу стало крайне примитивным. Однако обратите внимание на стих 14, где Бог делает шаг навстречу, чтобы хоть как–то им помочь: «Посему вот и Я увлеку ее, приведу ее в пустыню и буду говорить к сердцу ее». К чему это упоминание о пустыне? Здесь мы видим явный намек на то, что произошло с Израилем во время исхода. Бог мягко, исподволь напоминает им о великих делах, которые Он совершил ради них в прошлом. Израиль не желает напоминать сам себе о Божьих свершениях, поэтому Бог берется за это Сам. Этот образец мы наблюдаем на протяжении всего Ветхого Завета — когда Израиль перестает напоминать себе о Божьих делах, Бог делает это за них.

Здесь Бог предлагает решение проблемы. Он говорит: «Я выведу ее обратно в пустыню. Я заново повторю исход». Своего рода история любви. Бог обращает взор в прошлое Израиля, когда народ был еще совсем юн. У Него с Израилем было свидание так сказать в пустыне. В последующие годы их супружеские отношения осложнились, и Бог как будто стал подумывать о разводе, но вместо этого предлагает план. «Давай вернемся туда, откуда мы начали, и повторим то, что свело нас вместе! Давай опять назначим друг другу свидание!»

Обратите внимание на стих 15: «И дам ей оттуда [из пустыни] виноградники ее и долину Ахор, в преддверие надежды; и она будет петь там, как во дни юности своей и как в день выхода своего из земли Египетской». Что это, если не слова Бога, потерявшего Свою любимую. Она и думать о Нем забыла. Все ее помыслы заняты другими богами.

Таким образом, Бог в этом отрывке говорит о двух путях, как Ему вернуть ее обратно. Во–первых, она должна увидеть, каково ей будет жить без Него. Ей придется лишиться «торгового автомата» и испить из чаши лишений. Людям нужно «хлебнуть лиха», прежде чем они начнут шевелиться в поисках лучшей жизни. Одни люди называют подобный подход: «в тисках любви». Другие описывают то, как поступил в данном случае Бог, термином вмешательство извне. Как бы то ни было, эта тема звучит У пророков постоянно. В мрачные времена, когда все вокруг распадается на части, Бог возвращается к Израилю, пытается привлечь его к Себе. Если Израиль возвращается к Нему, значит, страдания того стоили, хотя Ему было бы гораздо приятнее даровать им процветание. Поэтому Бог и подает израильскому народу новую чашу лишений в пустыне. И в чем же эта чаша состоит? В пленении, описанном на языке исхода. Когда Бог отправляет Израиль в вавилонский плен, Его цель — вернуть его к Себе.

Михей

Перейдем теперь к Михею, который пророчествовал в Иудее около 750 г. до н. э. Он провозглашает примерно ту же весть, что и Осия. Книга Михея 7:15—20: «Как во дни исхода твоего из земли Египетской, явлю ему дивные дела. Увидят это народы и устыдятся при всем могуществе своем; положат руку на уста, уши их сделаются глухими… Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего? не вечно гневается Он, потому что любит миловать. Он опять умилосердится над нами, изгладит беззакония наши. Ты ввергнешь в пучину морскую все грехи наши. Ты явишь верность Иакову, милость Аврааму, которую с клятвою обещал отцам нашим от дней первых».

Заметьте, опять пророк обращается к пленению в контексте исхода. Он говорит о «дивных делах» в земле египетской и обетованиях, данных Аврааму. В центре внимания у Михея находится не фактическое переселение Израиля в Вавилон и не возвращение его на родину спустя семьдесят лет. Нет, библейский автор рассматривает здесь духовную природу подобного странствия. «Исход» из Вавилона будет включать в себя помилование, прощение, благодать и сострадание. Упорная неверность Израиля будет забыта, брошена на дно морское, словно египетское войско тысячу лет назад.

И вот мы снова сталкиваемся с приданием образу метафорического смысла. Подлинный враг уже не египтяне и не вавилоняне, но грехи и отпадения самого Божьего народа. К их рабству греху и недостойному поведению приковано не меньше внимания, чем к их фактическому плену в чужой стране. Переселение в Божьих глазах — вопрос не столько политический или экономический, сколько духовный.

Исайя

Но у освобождения из плена есть и физический аспект. Давайте обратимся к еще одному пророку, на этот раз к Исайи. У него было что сказать о пленении, хотя до этого дело еще не дошло. Книга Исайи 11:15: «И иссушит Господь залив моря Египетского, и прострет руку Свою на реку [Евфрат] в сильном ветре Своем». Пророк здесь в очередной раз говорит о будущем на языке прошлого. Он сравнивает события, имевшие место на Чермном море (в Египте) с будущими переживаниями Израиля у реки Евфрат (вавилонской реки). Далее Исайя продолжает: «И разобьет ее [реку Евфрат] на семь ручьев, так что в сандалиях могут переходить ее. Тогда для остатка народа Его, который останется у Ассура, будет большая дорога, как это было для Израиля, когда он выходил из земли Египетской».

Исайя говорит: «Как и тогда, на Чермном море, Бог снова избавит Свой народ. Но на этот раз это будет река Евфрат. На этот раз речь идет не об Египте, а об Ассирии». Он описывает будущее событие с помощью образного ряда и фразеологии прошлого. Когда Израиль отправится в плен, он должен будет найти для себя урок в том, что произошло с ним в Египте.

Давайте рассмотрим еще один текст из Книги Исайи — Ис. 43:16,17: «Так говорит Господь, открывший в море дорогу, в сильных водах стезю, выведший колесницы и коней, войско и силу; все легли вместе, не встали; потухли как светильня, погасли». Здесь мы снова сталкиваемся с языком исхода. В стихах 18 и 19, однако, в речи пророка происходит интересный поворот: «Но вы не вспоминаете прежнего и о древнем не помышляете. Вот, Я делаю новое; ныне же оно явится; неужели вы и этого не хотите знать? Я проложу дорогу в степи, реки в пустыне». В чем смысл сказанного в этом тексте? Он говорит нам, что будущее будет подобно прошлому, но не ограничено его рамками. Прошлое дает язык, на котором будет говорить будущее, но само будущее превзойдет прошлое.

И в самом деле, Бог настолько взволнован тем, что Он совершит во время и после вавилонского пленения, что Ему уже не хватает языка исхода. Он вынужден обратиться к творению, чтобы найти образ, достаточно мощный, чтобы описать великое деяние, которое Он задумал. Книга Исайи 65:17—19: «Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце. А вы будете веселиться и радоваться вовеки о том, что Я творю: ибо вот, Я творю Иерусалим веселием и народ его радостью. И буду радоваться о Иерусалиме и веселиться о народе Моем; и не услышится в нем более голос плача и голос вопля».

Это любимый текст тех, кто хочет лучше понять, что из себя будет представлять жизнь на небесах. Впрочем, обратите внимание, что говорится дальше: «Там не будет более малолетнего и старца, который не достигал бы полноты дней своих; ибо столетний будет умирать юношею, но столетний грешник будет проклинаем» (ст. 20). А я–то думал, что на небе никто умирать не будет! И это действительно так (Откр. 20:14; 21:4). Просто не нужно забывать, что этот отрывок следует рассматривать в контексте возвращения Израиля из вавилонского плена. Как и в случае с обетованиями завета во Второзаконии, восстановление страны и народа после изгнания должно было протекать постепенно. Их послушание Богу дало бы Ему возможность благословлять их все больше и больше, пока ханаанская земля не превратилась бы в новый Едемский сад. Ожидания, внушаемые Ветхим Заветом, не подразумевали внезапных перемен, таких, как новозаветная концепция Второго пришествия Иисуса.

От пророчества к его исполнению

Вместе с пророками, такими как Аггей и Захария, мы вступаем в период исполнения прежних пророчеств, эпоху, последовавшую за возвращением из вавилонского плена. Однако реальность оказалось несколько отличной от того, что мы могли бы ожидать, читая те пророчества. Казалось бы, в Палестину из Вавилона должен был устремиться мощный многомиллионный поток, тогда как на самом деле переселенцев оказалось всего лишь пятьдесят тысяч. Вместо великих чудес, сопровождавших исход из Египта, их возвращение сопровождалось лишь тяжким трудом.

Ничего удивительного, что в писаниях пророков, появившихся в Иудее после вавилонского пленения, мы находим упоминание о том, что Божий народ пал духом. Израиль был по–прежнему преследуем — Персия была по–прежнему в силе. Становилось все яснее, что это далеко не все, на что способен Бог. Великое, окончательное избавление еще впереди.

Итак, Ветхий Завет завершается исполнением пророчеств, касающихся вавилонского пленения. Но они отнюдь не обнадеживают. Вот почему никто не созидал ни одну религию исключительно на Ветхом Завете. Будучи несовершенным, или, скорее, незавершенным, он взывает о полноте, о завершенности. Все три религии, основывающиеся на Ветхом Завете, имеют то или иное к нему дополнение: Талмуд, Коран или Новый Завет.

Таким образом, основывать свою веру на одном только Ветхом Завете нельзя. Ветхий Завет лишь помогает нам осознать ту реальность, в которой мы все находимся, и всю безысходность этой реальности. Он указывает на величайшее деяние Божье, которое еще только предстоит, и закладывает основание для Нового Завета, к которому мы обратимся в следующей главе. Но прежде давайте рассмотрим пару библейских текстов, описывающих состояние иудейского общества после возвращения из плена, в конце ветхозаветного периода.

Книга Аггея 2:1—3: «В седьмой месяц, в двадцать первый день месяца, было слово Господне через Аггея пророка: скажи теперь Зоровавелю, сыну Салафиилеву, правителю Иудеи, и Иисусу, сыну Иоседекову, великому иерею, и остатку народа: кто остался между вами, который видел этот дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто?» Бог понимает, что для них пророчество о возрождении народа и страны исполнилось далеко не полностью. Положение изменилось, но не так, как они ожидали.

Стихи 4, 5: «Но ободрись ныне, Зоровавель, говорит Господь, ободрись, Иисус, сын Иоседеков, великий иерей! ободрись, весь народ земли, говорит Господь, и производите работы, ибо Я с вами, говорит Господь Саваоф. Завет Мой, который Я заключил с вами при исшествии вашем из Египта, и дух Мой пребывает среди вас: не бойтесь!» Исполнилось ли пророчество? Да, исполнилось. Но для них оно принесло только разочарование. Они читали пророческие книги и рассчитывали на большее. Но у Бога есть в запасе кое–что еще.

Стихи 6—9: «Ибо так говорит Господь Саваоф: еще раз, и это будет скоро, Я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, и придет Желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Господь Саваоф. Мое серебро и Мое золото, говорит Господь Саваоф. Слава сего последнего храма будет больше, нежели прежнего, говорит Господь Саваоф; и на месте сем Я дам мир, говорит Господь Саваоф».

В конце ветхозаветного периода Бог заверяет Свой народ: «Не переживайте, у вас все впереди. Величайшее Свое деяние Я еще не совершил, но не теряйте веру; все случится в свое время. Я по–прежнему держу ситуацию в Своих руках». Его могущественная десница еще совершит великое потрясение.

Книга пророка Захарии 9:9, 10 добавляет еще один штрих к той же самой картине будущего: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной. Тогда истреблю колесницы у Ефрема и коней в Иерусалиме, и сокрушен будет бранный лук; и Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли».

А теперь я хочу задать вам вопрос: имеем ли мы право винить многочисленных иудеев за то, что они представляли себе явление Мессии несколько иначе, чем оно было в действительности? Они думали, что оно будет сопровождаться большей славой. Истолковывать пророчество гораздо проще, когда оно уже исполнилось; а если его исполнение еще впереди? Прежде всего иудеи упустили — и это вполне понятно — духовный аспект этого обетования. По мере того как мы движемся по Ветхому Завету, его образы становятся все более символическими и исполнение пророчеств и обетовании все больше переходит в область духовную, доступную только глазам веры. Исполнение пророчеств в Книге Аггея можно было увидеть только глазами веры. Для обычного взора в ней нет ничего, кроме разочарования. Но при всем при этом Бог сказал им: «Это и есть исполнение пророчеств». Так что когда вы приближаетесь к концу Ветхого Завета, у вас может появиться искушение воскликнуть: «Не может быть, чтобы это было лучшее, на что способен Бог!» И вы будете правы. Лучшее, на что способен Бог, ждет нас в Новом Завете.

Когда меня постигло разочарование на последнем курсе колледжа, у меня тоже было ощущение, что случившийся разрыв отношений — это далеко не лучшее, на что способен Бог. Несмотря на все слезы и сомнения, я по–прежнему верил, что все в Божьих руках и что все в конце концов обернется к лучшему. Умом я верил Богу, а вот сердцем этого не чувствовал. Я не знал, что любовь всей моей жизни ожидает меня буквально за углом — девушка, которую я не встречал ни разу за все годы моей учебы в колледже. Я переживал примерно то же самое, что и народ Божий в конце Ветхого Завета, и думать не думал, что впереди меня ждет нечто гораздо лучшее, чем то, что я потерял. Я не знал тогда, что спустя неделю после выпускной церемонии Бог познакомит меня с человеком, в котором осуществятся все мои мечты и молитвы к Нему. И могу вас заверить — исполнение Божьих пророчеств и обещаний стоит того, чтобы немного подождать!

Новый Завет проводит еще более тесную связь между жизнью Иисуса и тем, что происходило с Израилем во время исхода, о чем совершенно недвусмысленно говорится в Евангелии от Луки 9:30,31: «И вот, два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия; явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме». Довольно странное утверждение: «Они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме». Поскольку Иисус был в это время в Галилее, они по идее должны были говорить об исходе в Иерусалим. Но нет, они говорили именно об исходе, который «Ему надлежало совершить в Иерусалиме». Дело в том, что этим новым исходом для народа Божьего должен был стать крест. Подобно тому как Израиль сошел в воду и вышел из нее свободным от рабства, так и Иисусу предстояло умереть на кресте, сойти в могилу и выйти из нее в утро воскресения.

Следует отметить еще одну интересную деталь: Новый Завет рассматривает Вечерю Господню как параллель иудейской пасхе (1 Кор. 5:7). Когда иудейская семья собирается для празднования пасхи, они преломляет мацу и говорят такие слова: «Сие есть скудный хлеб, который ели наши предки в земле египетской». А когда Иисус преломляют мацу во время Своей последней земной пасхи, Он говорит: «Сие есть тело Мое». Крест Иисуса Христа был как бы пережитым заново рабством в Египте. Но на кресте Иисус совершает новый исход ради Своего народа.

Нельзя не отметить также, что Новый Завет увязывает исход и крест с водным крещением (Рим. 6 и 1 Кор. 10). Послание к Римлянам 6:3, 4 устанавливает взаимосвязь между смертью, погребением и воскресением Иисуса, с одной стороны, и водным крещением с другой. Подобно Иисусу, умершему, погребенному и воскресшему, мы во время крещения умираем для ветхой нашей природы и воскресаем к обновленной жизни. Когда мы принимаем крещение, мы как бы умираем, затем нисходим в водную «могилу» и поднимаемся из нее, чтобы жить по–новому.

Новозаветная мысль рассматривает исход и крещение как явления, между которыми есть множество аналогий. Израильтяне остановились на морском берегу; затем они прошли через воды Чермного моря и вышли на другой стороне. Они совершили исход, отныне они свободны. Точно так же, только теперь уже через крещение, крест Христов становится новым исходом для Его учеников (1Кор. 10:1–11).

Новый Моисей

В свете того, что уже было сказано, мы не должны удивляться тому, что Новый Завет проводит параллель между Моисеем и Иисусом. Иисус не только пережил новый исход; Он ко всему прочему был еще и новым Моисеем. Давайте начнем с текстов, где об этом говорится со всей определенностью.

Книга Второзаконие 18:15: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог твой, — Его слушайте». Сам великий вождь Израиля пророчествовал о том, что явится новый Моисей. Согласно апостолу Петру это предсказание исполнилось в Иисусе. Книга Деяний 3:22—24: «Моисей сказал отцам: „Господь Бог ваш воздвигнет вам из братьев ваших Пророка, как меня, слушайтесь Его во всем, что Он ни будет говорить вам; и будет, что всякая душа, которая не послушает Пророка того, истребится из народа. И все пророки, от Самуила и после него, сколько их ни говорили, также предвозвестили дни сии». В этом отрывке приведена цитата из Втор. 18:15. В нем говорится не только о том, что Иисус исполнил предсказание о новом Моисее, но и о том, что всей ветхозаветной истории было предопределено Богом стать прологом к жизни Иисуса Христа.

Установив связь между Моисеем и Иисусом, давайте посмотрим, каким образом жизнь древнего вождя Израиля соотносится с жизнью Иисуса. И Моисей, и Иисус пережили в младенчестве покушение на свою жизнь (Исх. 1:8—10, 22; 2:1–10; Мф. 2:13–18). Что интересно, в обоих случаях речь идет не просто об уличном грабителе, но о враждебном царе. В обоих случаях властитель видел в ребенке определенную угрозу для своего престола. И в обоих случаях царь истребил множество детей в попытке расправиться с конкретным младенцем (сегодня это назвали бы «побочным ущербом»), причем этот младенец как раз и оставался в живых. В обеих историях просматривается явная параллель, и других подобных им историй в Библии по большому счету нет.

Моисей — единственный человек во всем Ветхом Завете, который так или иначе видел Бога (Исх. 33:20). Однако избавитель Израиля увидел Бога только сзади — увидеть лик Божий ему было нельзя (ст. 21—23). Но в Евангелии от Иоанна 1:17, 18 сказано, что на самом деле никто не видел Бога, кроме Иисуса. Иоанн сказал так потому, что Иисус пребывает «в недре Отчем» (ст. 18). Это значит, что Он общается с Богом лицом к лицу, в отличие от Моисея, который видел только, как удаляется от него Бог. И все же Моисей выступает в качестве прообраза Иисуса, потому что он единственный персонаж Ветхого Завета, которому довелось–таки увидеть Бога.

И это далеко не единственная параллель между Моисеем и Иисусом, которую мы можем обнаружить. Моисей постился в течение сорока дней, а затем обратился к народу с горы и дал ему закон (Исх. 24:18; 34:28). Иисус тоже постился сорок дней, а затем взошел на гору и провозгласил закон Его нового царства, Нагорную проповедь (Мф. 4; 5). Моисей назначил семьдесят старейшин (Чис. 11:16—30); Иисус тоже избрал Себе семьдесят учеников (Лк. 10:1). И Моисей, и Иисус облеклись во славу на горе (Исх. 34:29—35; Мф. 17:1—8). Моисей добыл воду из скалы (Исх. 17:6; 1 Кор. 10:4), а Иисус говорит о живой воде, которая потечет из Него и из верующих в Него (Ин. 7:37—39). В Евангелии от Иоанна 3:14 проводится сравнение между вознесением Иисуса на крест и медным змеем, которого Моисей вознес в пустыне (Чис. 21:8,9).

В Ветхом Завете писания Моисея собраны в пять книг, а евангелист Матфей (и вы легко это увидите, если у вас есть Библия, где слова Христа выделены красным шрифтом) собрал Его речения в пять проповедей. Не так у евангелиста Луки — речения Христа у него рассеяны по всему Евангелию. А вот Матфей группирует их в пять отдельных вестей. Для Матфея Иисус однозначно новый Моисей, открывающий пути Божьи подобно первому Моисею.

В Евангелии от Иоанна Иисус совершает семь чудес, служащих параллелью семи язвам, которые Моисей навлек на Египет. Моисей превращает воду в кровь (Исх. 7:17—24) — Иисус преображает воду в вино (Ин. 2:1—11). Моисей истребляет египетских первенцев (Исх. 11:1—12:32) — Иисус воскрешает Лазаря из мертвых (Ин. 11:1—44). Моисей наводит на землю тьму (Исх. 10:21—29) — Иисус отверзает очи слепому (Ин. 9:1—41). Моисей наводит на людей болезни (Исх. 9:8—12) — Иисус исцеляет больного (Ин. 5:2—9) и так далее. Если вы тщательно рассмотрите все чудеса в Евангелии от Иоанна, вы увидите в них явную параллель с египетскими язвами. Иисус — новый Моисей, но если Моисей насылает на Египет одни только бедствия, то Иисус несет народу одни благословения. Таким образом, новозаветные авторы видят в Иисусе того, кто повторил жизненный путь Моисея, описанный в Ветхом Завете.

Новый Израиль

В Новом Завете наряду с концепцией распятия как нового исхода и Самого Иисуса как нового Моисея просматриваются и представления о Нем как о новом Израиле. Наиболее явно это сравнение выражено в Евангелии от Матфея. Иисус — первенец у Марии (в истории исхода Израиль назван первенцем Божьим — Исх. 4:22, 23). Иисус выведен из Египта во исполнение пророчества: «Из Египта вызвал сына Моего» — ветхозаветной ссылки на исход (Ос. 11:1). Иисус выходит из Египта, дабы повторить то, что произошло с Израилем. Он проходит через воды крещения (Мф. 3; Лк. 3), как Израиль прошел через воды Чермного моря (Исх. 14; 15). И как Иисус провел сорок дней в пустыне (Мф. 4:1—11; Л к. 4:1—13), так и Израиль сорок лет странствовал по диким пространствам (Чис. 14:33, 34). В древности Бог дал закон на горе (Исх. 19; 20) — точно так же поступает Иисус в Евангелии от Матфея 5—7. И Он дает пищу пяти тысячам человек в пустынном месте (Мф. 14:13—21), подобно тому как в свое время Моисей давал Израилю манну в пустыне (Исх. 16). Что делает Матфей в данном случае? Он использует язык прошлого — могущественные деяния Божьи — чтобы задать тон будущим великим Божьим свершениям в Иисусе Христе.

Итак, Иисус не только новый Моисей, но и новый Израиль. Заново пережив все то, что выпало на долю ветхозаветного Израиля, Он остается верен Богу там, где Израиль эту верность не сохранил. Но при этом Иисус пожинает плоды той неверности, проявленной израильским народом. Если вы помните, в 28–й главе Второзакония Моисей перечисляет все последствия, которые будет иметь послушание или непослушание Израиля. Большая часть бедствий, постигших Израиль, выпала и на долю Самого Иисуса.

Второзаконие 28 предрекает, что непослушный Израиль лишится своего благосостояния и будет вынужден влачить нищенское существование (Втор. 28:15—20). В Евангелии от Матфея 8:20 сказано, что Иисусу негде было приклонить голову. Проклятые из Втор. 28 должны были быть преданы «на поражение врагам [своим]» (ст. 25); именно это и произошло с Иисусом на кресте. Среди прочих проклятий, упомянутых во Втор. 28, можно отметить тьму (Мф. 27:45), осмеяние (Мк. 15:19, 31), голод (Мф. 4:2), жажду (Ин. 19:28) и наготу (Мф. 27:35). За исключением голода, все эти беды сошлись воедино в тяжелом испытании, постигшем Иисуса на кресте.

Своей кульминации проклятия 28–й главы Книги Второзаконие достигают в стихах 65—67. В этом отрывке сказано, что Израилю будет дано «изнывание души» и «трепещущее сердце». Иисусу пришлось пережить это в месте, называемом Гефсиманией (Мк. 14:32—42). Таким образом, мы видим, насколько связаны между собой проклятия завета и то, что довелось испытать Иисусу. Он не только повторил и исправил жизненный путь Израиля, но и понес на Себе проклятия, которые навлек на себя народ. Посему Он является полным историческим аналогом Израиля, исправившим его ошибки и исчерпавшим проклятия, которыми грозил Израилю завет.

В конце этой книги мы еще поговорим о том, что все это означает для каждого из нас лично. Но прежде мы должны прояснить некоторые основополагающие моменты. Когда в нашем сознании сложится полная библейская картина, мы сможем рассеять всякого рода неясности и твердо уяснить себе, каким именно образом люди становятся оправданными пред Богом. Конечно, чтобы заложить подобное основание, нужно время, но уверяю вас: твердая уверенность, которую мы обретем, стоит приложенных усилий.

Новый храм

Высшим достижением, венцом монархического периода в истории Израиля было строительство храма при царе Соломоне. Этот храм был ярким символом монархии, точно также как скиния, возведенная у Синая, символизировала исход и события, происшедшие во время странствования по пустыне. Когда иудеи вернулись из Вавилона, они восстановили храм, но именно храм Соломона представляет собой строение, которое отражает в себе эпоху царей.

В Новом Завете Иисус представлен как наследник или преемник храмовой концепции. Евангелие от Матфея 12:6: «Но говорю вам, что здесь Тот, Кто больше храма».

Иисус утверждает, что Его величие превосходит величие храма. А согласно учению раввинов, только одна вещь обладает величием, превосходящим величие храма, и это слава, сопровождающая Божье присутствие (так называемая Шекина) внутри храма. Поэтому когда Иисус сказал; «Здесь Тот, Кто больше храма», Он отождествил Себя с Шекиной, которая свидетельствовала о присутствии в храме Самого Бога.

Есть еще один отрывок, где ставится знак равенства между храмом и Иисусом. Это Ин. 2:19—21. В нем приведены слова Иисуса: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его». Те, кто Ему внимал, должно быть, подумали: Послушай, с чего Ты взял, что способен на такое ?Да у нас ушло сорок шесть лет, чтобы его построить! Но Иоанн поясняет, что Иисус имел в виду храм Своего тела. К тому времени Шекина пребывала на земле в человеческом теле вот уже более тридцати трех лет.

Посему в Новом Завете за святилище почитается всякое место, где находится Иисус. Иисус пребывает одесную Бога на небе? Значит, на небе есть святилище или храм, в полном соответствии с Посланием к Евреям. Есть ли ныне храм на земле? Если верить Павлу, да. Он говорит: «Этот храм — вы» (1 Кор. 3:17). В своем первом послании Петр призывает: «Сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое» (2:5). Так что церковь становится новым храмом Божьим на земле, потому что в ней пребывает Иисус. Церковь становится храмом, потому что Иисус присутствует везде, где бы ни собирались ее члены.

Но у храмовой концепции в Новом Завете есть и третье измерение: «Христос в вас, упование славы» (Кол. 1:27). Иисус пребывает не только на небесах и в церкви, но и в телах человеческих через Духа Святого. О том же говорится в Первом послании к Коринфянам 6:19: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» Все, кто принимает Иисуса и в ком пребывает Святой Дух, становятся храмами во плоти. По моему убеждению, эта концепция служит замечательным ободрением для тех, кто стремится к благочестивой жизни.

Таким образом, согласно Новому Завету, храм Божий находится там, где пребывает Иисус, будь то небеса, церковь или человеческое тело. Иисуса можно со всем основанием считать полным аналогом храма и священничества монархического периода израильской истории.

Новый царь

В Новом Завете Иисуса нередко называют «Сыном Давидовым». Давид к тому времени стал символом, обозначающим весь период царей. В древнееврейском языке выражение «сын такого–то» подчеркивало подобие, похожесть, а также и родственную связь. Кто может быть более похожим на отца, чем сын по достижении того же возраста?

Следует отметить, что Новый Завет проводит несколько параллелей между жизнью Иисуса Христа и жизнью Царя Давида. Прежде всего и Давид, и Иисус были любимыми сыновьями, и оба они родились в Вифлееме. Оба начали свое служение Богу со встречи с гигантом: Давид — с Голиафом, а Иисус — с сатаной в пустыне. И за Давидом, и за Голиафом стояли их народы. Другими словами, когда Давид убил Голиафа, израильтяне разбили филистимлян. А когда Иисус одолел сатану в пустыне, Он сделал это от имени всех нас. Его победа над грехом становится нашей победой.

В Библии есть очень трогательный эпизод, когда Давид плачет о восставшем на него, но по–прежнему любимом сыне Авессаломе и говорит о своей готовности умереть вместо него (2 Цар. 18:33). Именно так и поступил Иисус, отдав Себя на крестную смерть за весь род человеческий, сыновей Божьих по праву происхождения от Адама (Лк. 3:23—38). В 13–й главе Евангелия от Иоанна Иисус соотносит историю восстания Авессалома с собственными переживаниями. В ожидании предательства со стороны Иуды Он говорит: «Ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою» (ст. 18). Это цитата из Пс. 40:10, где Давид говорит об Ахитофеле.

Ахитофел был близким другом Давида и замечательным советником. Когда Авессалом восстал против отца Давида, Ахитофел решил присоединиться к мятежнику, возможно, потому, что был дедом Вирсавии (Давид некогда соблазнил ее, а мужа ее послал на смерть). Когда Давид во время бегства из Иерусалима узнал, что Ахитофел перешел на сторону Авессалома, он сказал: «Боже, помоги нам! Этот человек так умен, что сможет раскрыть все наши замыслы прежде, нежели они придут нам в голову. Если мы не найдем способа расстроить его советы Авессалому, нам конец». Поэтому он сказал Хусию, второму своему советнику: «Здесь ты мне все равно не нужен. Вернись лучше в Иерусалим и постарайся помешать советам Ахитофела. Просто предлагай обратное тому, что говорит Ахитофел, а там посмотрим».

После этого Хусия вернулся в Иерусалим, где его принял у себя Авессалом. Когда Ахитофел стал давать Авессалому советы относительно грядущей битвы, Хусия выслушал его, а затем предложил поступить совершенно иначе и убедил в том мятежника–царя. Когда Ахитофел увидел, что его советы отвергнуты, он сразу же понял, что дело проиграно и что ему грозит наказание за предательство. Поэтому он отправился домой, где и повесился. В 13–й главе Евангелия от Иоанна цитата из 40–го псалма играет роль нити, которая связывает предательство Ахитофела с поступком Иуды, отдавшего в ту ночь Иисуса в руки врагов. Иуда повесился, когда понял, что его замысел, который он рассчитывал осуществить с помощью религиозных вождей, не удался. 13–я глава Евангелия от Иоанна ясно показывает, что, согласно пониманию новозаветных авторов, Иисус повторял в Своей жизни опыт Давида, самого известного израильского царя.

Поскольку Иисус был «сыном Давидовым», в Его жизни прослеживается параллель с жизнью Соломона, унаследовавшего престол после царя Давида. В Евангелии от Матфея 12:42 сказано вполне определенно: «Царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона». В этом отрывке Иисус говорит примерно то же самое, что Он сказал о храме чуть выше в той же главе: «Здесь Тот, Кто больше храма» (ст. 6). Только теперь: «Здесь Тот, Кто больше Соломона».

Имя «Соломон» означает «покой, мир» — а ведь Иисус тоже назван Князем мира. Жизненный путь Соломона вполне отражает его имя. То было мирное время. Вся борьба выпала на долю Давида, а Соломону осталось только пожинать обильные плоды многочисленных побед своего отца (3 Цар. 5:3,4). Так что, подобно Иисусу, он тоже был князем мира. Помимо двенадцати колен Израилевых, в его власти оказались Моав, Аммон, Едом, Финикия и Сирия, и не только (3 Цар. 8:1—14). Поэтому Соломон был царем царей, как и Иисус, Которого именно так величают в Новом Завете (Откр. 17:14; 19:16).

Когда Соломон сооружал храм, «ни молота, ни тесла, ни всякого другого железного орудия не было слышно в храме при строении его» (3 Цар. 6:7). Другими словами, на строительной площадке шла только сборка, а подгонка строительных блоков, их обработка производилась в каменоломнях. Поэтому на стройплощадке стояла жутковатая тишина. Иисус тоже строил храм Своей церкви в тишине, без каких–либо видимых проявлений. Соломон не ходил к язычникам, чтобы обратить или покорить их. Напротив, великолепие его царства привлекало людей из других народов, и они сами шли к нему, как царица Савская. Услышав о мудрости и богатстве Соломона, они наносили ему визит и находили, что действительность превосходит любую молву. Точно так же и Иисус не ходил к язычникам. Они сами приходили к Нему, и наглядный пример тому — Ин. 12:20, 21.

Таким образом, параллели между Иисусом и великим израильским царем говорят о Нем не только как об эквиваленте храма и священства, но и как об истинном воплощении израильской монархии. Он был одновременно идеальным священником и идеальным царем. В Его личности соединились Моисеева и царская системы.

Новый пророк

Мы исследуем еще одно звено, связывающее Иисуса и монархию. Новый Завет рассматривает Его как преемника Илии и воплощение Елисея, двух великих пророков монархического периода. В древнееврейском языке имя «Иисус» происходит от одного корня с именем «Елисей». В переводе с древнееврейского имя «Иисус» означает «Яхве — мой спаситель», а имя «Елисей» означает «Бог — мой спаситель». Таким образом, эти два имени взаимосвязаны. Иисус — это новый Елисей.

В их судьбах тоже много общего. Прежде всего, оба они начинали свое служение у реки Иордан. Бог вознес Илию у Иордана, именно там пророк передал Елисею свою милоть (4 Цар. 2:9—12). Иисус тоже принял возложенную на Него миссию от Иоанна Крестителя у Иордана (Мф. 3:13—17). А кто был Иоанн Креститель? «И если хотите принять, — говорил Иисус, — он есть Илия» (Мф. 11:11—15). Иоанн пришел в духе и силе Илии (Лк. 1:17), тогда как Иисус являл дух и силу Елисея.

Следует отметить, что как Илия, так и Иоанн Креститель вели аскетический образ жизни, подолгу жили в пустыне, в одиночестве. Они носили грубые одежды, а когда встречали людей, разговаривали с ними на повышенных тонах. Поэтому для людей они были внушающими трепет отшельниками. А вот Елисей и Иисус по своему образу жизни были ближе к людям. Они жили в городах (Мф. 4:13; Ин. 2:12), а Елисей даже жил в столице северного царства Израиль. У него был дом, в котором останавливались люди, и пр. Да и Иисус, хотя и не был таким любителем городской жизни, как Елисей, не имел при этом и склонности к отшельничеству, как Иоанн Креститель.

Но этим сходство между Иисусом и Елисеем не ограничивается. Описание жизненного пути Иисуса, данное в Евангелии от Иоанна, как будто специально составлено так, чтобы напомнить о чудесах, сопровождавших жизнь Елисея. Первое из семи чудес, совершенных Иисусом в Евангелии от Иоанна, включало в себя превращение воды в вино (Ин. 2:1—11). В Четвертой книге Царств 2:19—22 описано первое чудо Елисея — он превратил испорченную воду в воду, пригодную для питья. Вторым чудом в обоих случаях стало полное исцеление мальчика (4 Цар. 4:32—37 и Ин. 4:46—54). Затем, в 6–й главе Евангелия от Иоанна, Иисус приумножает ячменный хлеб; нечто подобное сделал и Елисей в Галгале (4 Цар. 4:42—44). Между этими событиями прослеживается явная связь, поскольку в обоих случаях фигурируют ячменные хлебцы.

В Ин. 5:1—15 Иисус исцеляет больного (параллельные чудеса у Елисея имеют несколько иную форму), а Елисей в 4 Цар. 5:1—14 исцеляет Неемана. Как Елисей, так и Иисус совершают чудеса, призванные предотвратить утопление: Елисей заставляет всплыть топорище (4 Цар. 6:4—7), а Иисус ходит по воде (Ин. 6:16—21). Затем Елисей исцеляет от слепоты сириян (4 Цар. 6:15— 20), а Иисус исцеляет слепого в 9–й главе Евангелия от Иоанна. Наконец, Иисус воскрешает из мертвых Лазаря (Ин. 11:1—44). Самым последним деянием Елисея, уже после его смерти, тоже стало воскрешение мертвеца! Когда Елисей умер и его погребли в гробнице, несколько человек открыли ее и бросили туда мертвое тело (их преследовали вражеские всадники, и они делали все в крайней спешке). Когда мертвое тело коснулось случайно костей Елисея, тот человек ожил и поднялся на ноги (4 Цар. 13:20, 21).

Таким образом, вполне очевидно, что люди в новозаветные времена проводили параллель между жизнью Елисея и жизнью Иисуса Христа. Иисус занимает место, которое занимали пророки во времена царей. Посему Он — идеальный пророк, священник и царь. Таким образом, Иисус олицетворяет Собой Израиль не только времен исхода, но монархического периода. Как мы увидим далее, Он воплощает в Себе весь исторический опыт Израиля, в том числе и период вавилонского пленения.