Бог войны. Назад в нулевые!

Глава 10

Я быстро бросился за бабушкой, чтоб ее удержать. Но уже не успел. Она открыла входную дверь и подвергла себя смертельной опасности. Которая, к счастью, оказалась «ложной тревогой». Ведь вместо гопоты с битами и цепями на пороге стоял мужчина лет сорока, имеющий телосложение почти что как у меня.

Худой небритый мужичок с грязными волосами, в тельняшке с длинными рукавами и мятых брюках. Он явно любил отдохнуть, причем не самым культурным образом. Да чего там, вся его жизнь была сплошным отдыхом.

И придурок выглядел довольно счастливым, хоть и благоухал словно куча навоза.

— Здорова, бабуль, как она? — с ходу произнес он и улыбнулся кривыми зубами.

— Степан? — взволнованно сказала бабушка. — Ты чего так ломишься с утра-то пораньше?

— Хех, так у меня это самое! — насмешливо бросил мужик. — Недуг большой приключился. Надо бы срочно лечиться, иначе хана, кони двину!

— Выпить что ль опять хочешь? — нахмурилась бабушка, упирая руки в бока.

— Ой, бабка, да ты телепат! Прям из телека — Ванга! Да, займи двадцатку на неделю ради Христа. Век тебя не забуду, — тут же начал клянчить алкаш, театрально прикладываю руку к груди.

— Хмм, опять значит клянчишь? А прошлый долг почему не вернул? — строго сказала хозяйка.

— Прошлый? Какой еще прошлый, бабуль? Ну так, это самое, все верну. Как только, так сразу. У меня все долги это, записаны. А сейчас вот дело жизни и смерти. Выручать меня надо скорее. Без тебя прямо тут и загнусь.

— Да-а-а, — протянула бабушка, рассматривая Степана. — У меня у самой-то негусто. Тут еще за свет платить надо, внука опять же кормить. Знаешь что, Степан, нет! Ты уж на меня не серчай. Но у самой в кошельке ветер гуляет. Мне б кто чего дал. Иди к Брагиной. У нее всегда есть, ты ее давно знаешь. Иди, — холодно произнесла бабушка и хотела уже закрыть дверь.

Но алкаш удержал ее костлявой рукой и принялся шипеть адским змеем, сверля пенсионерку сердитым взглядом.

— Ах вот значит, как?! Помочь человеку, что ль трудно? — злобно выдохнул он. — Ну смотри у меня. Как бы чего не вышло! А то, не ровен час, камень в окно залетит или хата твоя загорится. Буржуйка!

— Иди-иди, пьянь такая! Я тебе поугрожаю. Давай... Тоже мне, мститель доморощенный выискался, — бодро сказала старушка и довольно сильно (для своего возраста) толкнула Степана в грудь.

Тот резко отступил назад, чуть не свалившись при этом. Алкаш тут же закашлялся, погрозил кулаком, но все же нехотя развернулся к забору и, чертыхаясь направился со двора.

Мне стоило многих усилий, чтоб не броситься в бой и не уничтожить проклятого невежду прям тут. Но волновать пожилую женщину лучше не стоит.

Потому я только скрипел зубами, щурил глаза и до боли сжимал кулаки. После чего быстро бросился в свою комнату и стал спешно готовиться в школу.

— Не бойся, Саша, все хорошо. Степан вечно чушь всякую мелет. Он вообще добрый парень. Просто иногда заскоки бывают. Для меня его угрозы, что роса на траве. Он через час уж забудет, — успокоительным тоном проговорила старушка, когда я покидал ее дом.

— Угу, это да. Но даже за пустые угрозы положено отвечать, — сказал ей в ответ, убегая.

— Что? А ну да... Только кто ж его к ответу-то призовет? Только бог, разве что, как преставится.

Верно, именно бог! Только не на том свете, а этим утром.

Я сделал вид, что иду в школу, а сам быстро бросился в сторону, куда пошел этот гад. Оказалось, он перся на окраину частного сектора, где стоял весьма неплохой, но запущенный дом.

Строение было не крашено, окна все в трещинах, забор почти что отсутствует, а вокруг растут кусты и бурьян.

Степан пинал каждый камень на проселочной дороге, матерился под нос и махал руками. Вскоре он подошел к этой хате, и тут... получил пинок под зад, усиленный моей Основой.

— А! Что за нах? Кто такой? Щас втащу, сука! — прорычал алконавт.

Не успел опомниться, как мой кулак врезался в челюсть, отчего урод сел на задницу, взялся рукой за лицо и уставился на меня глазами по пять рублей.

— Ты! Ах ты мелкий спиногрыз, пес проклятый! — в недоумении выпалил он.

Один удар ноги, и придурок распластался в позе морской звезды, заскулив, будто сам действительно стал собакой.

— Может быть я и пес, смертный, но угрожать своей семье не позволю. Ты сейчас извинишься за все и поклянешься не подходить к дому бабушки ближе чем на сто метров. Усек?

— Че? Ща встану... Я тебе рожу сломаю. Во еще, малолетка... — прокряхтел Степан, дергаясь словно червь.

Что ж, пару ударов по печени научили его манерам. Алкаш громко взвыл, свернувшись в позу эмбриона, а из его вонючего рта вырвалось:

— Ладно, все извини. Я вообще не хотел. Я шутил. Шуток что ли не понимаешь, братан? Да кому твоя бабка нужна!

— Хм, вообще мне, и своей семье, если так. Подумай об этом в следующий раз. Ты вкурил??? — властно произнес я, стоя над этой кучей дерьма.

— Да. Да, все ясно. Не бей, все ровно, браток...

— Ну вот и славно, адепт Диониса. Считай, что извинения приняты!

Сказав так, я применил длань Марса. И сгусток концентрированной энергии, отделившись от руки, попал Степану в башку. Нет, я не стал убивать эту падаль. Просто вырубил, чтоб он не мешался.

Ведь мне предстояло совершить еще одно важное дело.

Подходя к дому алкаша, я понял, что отщепенец живет далеко не один. Тропинка протоптана слишком сильно, плюс слышатся какие-то голоса сквозь ветхие окна. Конечно, я могу ошибаться, но проверить все-таки стоит.

Так вот, бодро захожу в темный, вонючий вертеп, и догадки полностью подтверждаются. Два грубых мужских голоса доносятся из одной комнаты.

Быстро открываю дверь и вижу торжественный стол, приготовленный к знатному пиру. Только вместо жаренного барашка, тут жаренная картошка и овощи с грядки. Причем, наверняка с чужой.

Вместо молодого вина, банка огуречного рассола. Вместо свечей — дешевые сигареты Георгий Синий. А вот главного блюда здесь нет.

За столом сидят два «Степана», одетые правда чуть по-другому, и один малость толще. Увидев меня, алкаши резко вдруг оживляются и начинают сыпать вопросами, как заядлые папарацци.

— О, ну чем там, Степаныч, как вылазка? — говорит один гад.

— Дала карга старая или нет? — резко бросает второй.

— Взял-то хоть пузырь или че?

— Взял, взял, недоноски. Мало не будет, — насмешливо говорю я, входя в комнату.

Тут происходит немая сцена. Алкаши настолько обалдевают, что не могут прийти в себя. Обычно к подобным гражданам является пушной зверь или чертики. А тут, странный глюк в виде хилого пацана, который ведет себя, словно местный авторитет.

— Э, я не понял, ты кто такой? — говорит толстый, первым придя в себя.

— Кто тебя звал, сопляк! Ща зубы, мля, потеряешь! — шипит второй.

— Не очень учтиво, господа. Но я вас пока что прощаю, — говорю ровным тоном, придумывая лучшую кару.

— А вот моя бабушка малость обиделась. Потому как ваш друг изволил ей угрожать. Вам нужно извиниться за его поведение и поклясться, что будете обходить зеленый дом с яблоней в окружную, не приближаясь даже на сотню метров. Если сделаете это, то останетесь в живых. Может быть, — добавляю тоном, не терпящим возражений, и скрещиваю руки на груди, принимая властную позу.

Дипломатическое решение конфликта алкашам не подходит. Сначала они переглядываются, раскрыв рты. Затем первый хватает со стола маленький грязный нож и вопит:

— Че сказал, гнида, щас порешу!

— Ты нарвался, пацан! Тебе жопа, — орет второй, сжимая костлявый кулак.

Что ж, так и быть. Они сами хотели... Я быстро кастую магию и пускаю в стол оранжевый сгусток энергии. На сей раз хорошо вкладываюсь в удар, так, чтоб эффект был заметным.

И стол разлетается на куски, вместе со всем, что там было. Сладкая парочка валится на пол, на них валятся остатки еды, куски стекла и мелкие щепки. Алкаши получают повреждения и скулят, словно мокрые шавки, отряхиваясь и утирая кровь с лиц.

— Ай, сука, ты че вытворяешь? Да не тронем мы твою бабку, хорош, — верещит один, тщетно пытаясь подняться.

— Все, братан, не гони. Это все Стёпка, скотина. Мы ему сами вломим, — стонет другой.

— Вот, так-то лучше, друзья, — с сарказмом произношу я. — Правда, извинений я пока не услышал.

— Прости! Все бери, только хватит, не борогозь.

— Извини, брат. Серьёзно. Больше ни-ни.

— Ну вот, так-то лучше, соседи. Прощайте. Хорошего дня, — говорю и спокойно ухожу прочь.

По пути пинаю дверь, которая держится на «соплях» и отваливается. Находиться здесь больше не стоит. Я держу курс на школу, и готовлюсь впитывать новые знания.

Сегодня учебное заведение уже не кажется таким жутким. Вижу, на территории школы есть клумбы с хилыми цветами. Вокруг растут большие деревья с красивыми кронами.

Само здание отдает прошлой эпохой и чем-то напоминает памятник старого времени, а не только уродливые руины. Хотя, и последнее тоже. Но все же, я понял, что слегка привыкаю и медленно вливаюсь в поток, так сказать.

Что ж, парень ходил сюда месяцами. Так что тело уже прижилось. Хотя, этот навык не принесет большой пользы, конечно.

Не успел оказаться на территории школы, как ко мне подошли сразу несколько человек с дерзкими выражениями на лицах.

Так, уже лучше! Значит, месть все же будет. А я уж слегка заскучал.

— Слышь, Светлов, тут такое дело, короче, — грубо сказал мне один.

— Ну, какое? Рожу тебе начистить до зеркального блеска, дружище? — тут же ответил я.

— Не, тебя директор везде искал, — испуганно бросает второй.

— Да, там, ваще жопа полная.

— Кажись за вчерашнее шухер подняли.

Я немного нахмурился и посмотрел вниз, соображая, как поступить. Лучше б эти архаровцы бросились на меня всей толпой.

Вступать в конфликт с руководством пока лучше не стоит. Но и бежать тоже глупо. К тому же, этот директор сам допускал беспредел. С его молчаливого согласия травили слабых годами. А стоило дать ответ, как невежда резко взбесился. Что ж, посмотрим на чьей стороне сегодня будет богиня правды.

— Валить тебе надо, братан. А то еще к ментам загребут, — сочувственно сказал один гопник.

— Че вы его защищаете? Ему хана сейчас будет! Пойдет на малолетнюю зону, парашу чистить, ха-ха, — громко заорал кто-то со стороны.

Гоняться за мелкой сошкой не стоит. Хотя, кое-в-чем доморощенный юморист тоже прав. Меня могут попробовать посадить за побои. Но я не полный кретин, если так. Плюс майор Жданов может опять помочь.

Понимая это, аккуратно убираю в сторону двух парней и спокойно иду вперед.

— Я не крыса, чтоб бегать от шавок. Волки встречают опасность лицом к лицу, — говорю, едва сдержав смех.

Это что-то вроде «пацанской цитаты», которые сейчас многие скачивают на телефон и читают в сети Интернет.

Мои слова доходят до местной шпаны. Приближаясь к школе, я чувствую на себе восхищенные взгляды. Знаю, что взгляд невозможно почувствовать. Но, когда не тебя смотрят ТАК, осязание реагирует само собой.

Спустя примерно минуту, я захожу в кабинет директора. Меня туда любезно сопровождает уборщица, выполняющая роль конвоира.

Ей, кстати, было поручено найти меня и притащить за ухо, если понадобится. Интересно, что бы делала эта жирная бабка, если б я был мускулистым гопников, который к тому же сопротивлялся.

Хотя, судя по ее лицу, она многого насмотрелась. Могла без проблем сменить швабру на штурмовую винтовку к примеру.

Так вот, я оказываюсь в кабинете директора. Быстро осматриваю обстановку. В глаза бросается большой рабочий стол, калькулятор, принтер, квадратный монитор компьютера и грамоты, висящие в ряд на стене.

Сам директор не похож на своих подопечных. Немолодой хилый мужчина в очках с залысинами на голове. Одет довольно прилично, но пиджак при этом дешевый и мятый. А глаза хитрые, бегающие, как у ушлого уличного торговца.

Да уж, я ожидал кого-то более мощного. Правда, сам глава школы наказывать меня вряд ли станет. Зачем, если есть этот выродок.

У окна, подпирая стол, стоял так называемый браток в кожаной куртке. Он имел темную внешность, наверняка родом с юга. Телосложение крепкое, но до качка не дотягивал. Рост средний, возраст примерно лет сорок пять, рожа злобная, вызывающая, как у боевой псины.

На руках красуются несколько увесистых, но дешевых, перстней. На шее виднеется толстая цепочка «под золото».

Не успел я войти, как черный обратился к директору, стал вульгарно тыкать в меня пальцем и гнать полную ахинею.

— Вот, смотрите, уважаемый! — сказал он с легким акцентом. — Этот черт вчера моего сына избил! Бросился незаметно, как крыса, железко ударил и палец сломал. Потом кирпичом еще стукнул, скотина!

Ааа, видно, это папочка весельчака, который любит показывать пальцем куда попало и петь в грязные железные емкости. Что ж, рад видеть главу его рода. Надеюсь, выдастся проучить и его, так сказать, в рамках семейной групповой терапии.

— Ого, господин Мирзоев! Вы уверены, не ошиблись? Этот учащийся... он... не особо склонен к агрессии, — глупо промямлил директор, и его маленькие брови полезли куда-то на лоб.

— Ага, да он неадекватный, ваще! Сзади кинулся, как шакал! Я что врать вам что ль буду! — нагло воскликнул браток и злобно взглянул на меня.

— Кхе-кхе, простите за грубость, но гражданин слегка заблуждается, — сказал я, делая шаг вперед и обращаясь к директору. — Во-первых, его отпрыск первым надо мной насмехался. Во-вторых, я бил его не железкой, а мусорной урной, которую надел ему на башку. А в-третьих в вашей школе много кого избивают. И я ни разу не слышал, чтоб вы устраивали разборки или кого-то наказывали!

— Погоди, погоди. Это как вообще понимать? Что за дерзость? — ворчит директор, не зная, как реагировать.

— Эээ, ты чего там сказал вообще, а??? Ну все, ты допрыгался, мелочь! — восклицает вдруг злобный южанин и резко лезет в карман.

Я уже хочу включить магию, чтоб не позволить пырнуть себя ножом, или что он там достает. Но тут в руке оскорблённого бати появляется телефон, которым он дерзко размахивает.

— Короче так, щенок, слушай сюда! Мне тут новую трубу подогнали. В ней сразу видео камера есть. Щас я ее включу, и ты извинишься, короче. Нормально только, чтоб прям серьёзно раскаялся, все такое. Если все ровно, то я забуду тот порожняк, что ты гнал. Заплатишь за лечение и ущерб, и свободен, — выдает мне Мирзоев, кидая «пальцы веером», что называется.

— Ого, это Нокиа новая вышла? Сколько такой сейчас стоит? — восхищенно говорит глава школы, разглядывая мобильник.

Да уж, вот вам и справедливость. Видно, этот «темный властелин» регулярно заносит купюры лысому хрену. И за это ему можно судить любого, кто косо посмотрит на отпрыска. Правда, сейчас эта схема даст сильный сбой. Не будь я великим Аресом!

— Не знаю, мне подарили. Косарей шесть вроде бы, — отмахивает от директора Мирзоев, как от назойливого комара. А потом снова обращается ко мне наглым тоном. — Ну, че стоишь?! К стене давай ровно стал! Руки оборвал! И чтоб нормально прощенья просил, как положено! Мелочь позорная...

Браток был настолько уверен в себе, что не мог даже представить другого исхода. И для него стал сюрпризом ответ, какой я поспешил выдать.

— Извинения, говоришь? На твоей могиле извинюсь, когда тебя ушатаю, животное! Твой сынок — трус последний, обезьяну из себя строил. А и ты тут кривляешься, олух. Еще одна твоя выходка, и телефон за шесть тысяч будешь доставать из внутреннего кармана, при помощи проктолога! Понял??? — отвечаю его же тоном, понимая, что приличия сейчас ни к чему.

Если сказать, что мужик звереет, это не сказать ничего. Он шипит, хрипит и краснеет. Глаза чуть не выпрыгивают из глазниц.

Мирзоев пулей бросается на меня, с силой хватает за грудки и... получает резкий толчок с применением божественной основы. Я отбрасываю ублюдка от себя, чуть не сбив его с ног.

Он смотрит на свои руки, не понимая, что происходит. И как такой хилый пацан смог толкнуть взрослого мужика. Тогда дверь в кабинет открывается. И к директору вламываются два странных типа.