Богами не рождаются

Глава 1

«Нет, я от них просто в осадок выпадаю — устроили, понимаешь, «Маппет-шоу»! Вон та барышня, в кружевной мантилье, с ниткой алмазов на тучной шее, — натуральная мисс Пигги, а широко разевающий рот господин в нелепом парике и с красным носом закоренелого алкоголика — вылитый лягушонок Кермит…» Я оторопело замерла в центре площади, чувствуя себя крайне неудобно и не догадываясь, что нужно сказать или сделать дальше. Следуя моему примеру, точно так же остолбенели и все окружающие люди именно в тех самых позах, в которых их и застигло мое неожиданное появление на лесенке бота. При этом меня не покидало странное ощущение, будто я попала на съемки исторического фильма или на легендарный венецианский карнавал. Мужчины в шляпах, прекрасные дамы в пышных платьях, простолюдинки в чепчиках и передниках. Кто-то важный, облаченный в золотую мантию откровенно религиозного назначения. А сильнее всех меня смущал весьма накачанный черноволосый юноша, вооруженный антикварной рапирой и не сводящий с нашего бота своих красивых карих глаз, явно выражающих почему-то крайнюю степень беспокойства. Больше всего он напомнил мне мечту любой девчонки — прекрасного сказочного принца. Для полноты картины не хватало сущей мелочи — белого скакуна…

Ситуацию спасла Крися, следом за мной буквально спорхнувшая по ступенькам трапа.

— Больные зубы никого не беспокоят? — как ни в чем не бывало громко осведомилась подруга. — Можем полечить! — За плечами девушки свободно реял накрахмаленный медицинский халатик.

— Чудо! Смотрите, у нее за плечами белые крылья! — восторженно заорал высокий сутуловатый мальчишка в рясе. — Она — один из ангелов!

— Ну, с приехалом нас, значится! — иронично хмыкнул Феникс. — Ангелы, курам на смех…

— Ангелы! — припадочно взвыл толстяк в золотом одеянии, расслышав его последнюю реплику. — Люди, они и правда ангелы!

— Славься, святая Ника! — многоголосо отмерла толпа.

От слаженного вопля нескольких тысяч человек я заткнула уши и чуть присела.

— Не молчи, кэп! — требовательно толкнул меня Феникс, бдительным взором обводя толпу и держа руку на рукояти ножа. — Говори что-нибудь. Видишь же, они ждут твоей речи.

Я поднесла ладонь ко рту и смущенно кашлянула. Люди мгновенно затихли, ожидая моей реакции.

— Здравствуйте! — Как назло, я не позаботилась продумать приветственную речь заранее. Пришлось импровизировать. — Мы рады встретить столь теплый прием. Я…

— Я — Валентина Терешкова, первая женщина-космонавт, — услужливо подсказал Феникс, сохраняя при этом совершенно серьезный вид.

Я поперхнулась торжественной фразой и смолкла. Принц на трибуне услышал шутку Феникса и улыбнулся в усы. Неужели понял?

— Я — командир исследовательского звездолета «Ника». Мне пока трудно судить, в полномочия каких структур входит обязанность рассмотреть и проанализировать рапорт нашей экспедиции, но я хочу сделать официальное заявление для всех присутствующих — Земля-2 найдена, обследована и признана пригодной для колонизации!

Большая часть присутствующих осталась безучастной.

«Не поняли», — сообразила я.

— Мы все можем улететь на другую планету, — более доходчиво пояснила я.

Народ на площади заволновался.

— И вознесутся праведники на небо! — патетично провозгласил все тот же экзальтированный паренек, продолжавший восхищенно разглядывать Крисю.

— Юноша, давайте я вам успокоительного налью, — сочувственно предложила добрая биологиня.

Она сняла с себя медицинскую сумку и начала копаться в ее бездонных недрах, разыскивая нужный пузырек. Стерильный халатик соскользнул с покатого плеча девушки. Новоявленный пациент благоговейно подхватил белоснежную одежку и зарылся в нее лицом, упоенно вдыхая въевшийся в ткань запах антисептиков. Штурман Дракон, бдительно охранявший нашего не в меру ретивого медика, хмуро покосился на простоватого паренька и многозначительно покрутил пальцем у виска.

Вперед вышел дородный мужчина, облаченный в золотистую хламиду.

— Дети мои, — он поднял руки в умиротворяющем жесте, успокаивая взволнованно бурлящую толпу, — сбылись слова священного Писания! Святая Ника вернулась на землю, дабы спасти всех страждущих и исцелить всех больных. Но ангелы устали от трудов праведных и нуждаются в отдыхе. А посему — пейте и веселитесь, а святая выступит перед вами завтра в главном храме.

— Правда выступит? — взлетел над площадью чей-то недоверчивый голос.

— Слово мое нерушимо, — чопорно подтвердил оратор, бия себя кулаком в грудь. — На то я, милостью святой Ники, ваш пастырь и отец — Кардинал.

Я недоуменно воззрилась на самоуверенного священника:

— Извините, чьей-чьей милостью?

В ответ Кардинал изобразил короткую, но весьма бурную пантомиму, очевидно значившую: для разборок сейчас не время и не место! Я любезно пожала плечами: да как вам будет угодно!

В мою голову незамедлительно пришла весьма оригинальная мысль: если этот мужик — Кардинал, то кем тогда на самом деле является вон тот черноусый красавец, ассоциирующийся в моей нездоровой фантазии не иначе как с принцем? Я испытующе взглянула на трибуну. «Принц» помахал мне рукой и ослепительно улыбнулся, продемонстрировав белоснежные, здоровые зубы. Явно не Крисин пациент!

— Устроим праздник! — преувеличенно радостно объявил Кардинал и призывно хлопнул в ладоши.

По его знаку на площади тотчас появились широкоплечие монахи, нагруженные корзинами со всевозможными съестными припасами, которые они тут же, не скупясь, начали раздавать всем желающим. Булки хлеба, жареная рыба, бутылки с каким-то напитком, явно алкоголесодержащим. Ого, я невольно прониклась вполне обоснованным уважением к его высокопреосвященству. А наш Кардинал точно не дурак и к тому же не новичок в политике — понимает, чем можно снять обострившееся социальное напряжение.

— Слушай, — шепнула я Фениксу, — где-то у нас на боте вроде запас шоколадок завалялся?

— Ага, — язвительно хмыкнул штурмовик, — а еще зеркалец и бус…

— Ты чего? — удивилась я. — Чего психуешь? Что тебя беспокоит?

— Вон те парни… — Опытный Феникс безошибочно выделил кучку странных людей в черных одеяниях, подозрительно сгруппировавшихся около трибуны. — Секта вроде бы какая-то. Я сам только кришнаитов помню, но те вроде бы в оранжевых простынях ходили. А эти хмыри мне почему-то не нравятся! И еще вон тот тощий мужик в маске. Видишь, как он руку держит? Я уверен — у него пистолет!

— Ты с ума сошел: откуда у них пистолеты? Не смешно!

— Нет, на сей раз я не шучу. — Феникс отставил свои обычные шуточки и стал непривычно серьезен. — Поверь, у меня чутье на подобные вещи. Как бы наша ситуация явления Христа народу не обернулась песенкой: «То ли еще будет — ой-ей-ей…»

К мнению профессионального десантника стоило прислушаться. Я сосредоточилась, пытаясь мысленно прощупать человека в маске, но, к своему огромному удивлению, наткнулась на сильнейший ментальный блок.

— Фен, это же просто невероятно! У него имеется мощная электронная глушилка, пробить которую мне не под силу!

— Это говорит о многом, — сердито проворчал друг. — Зря мы все же не взяли оружия! Нутром чую — он опасен, он что-то замышляет. Прошу тебя, будь осторожна!

Я мысленно прокляла себя за доверчивость и наивность. Похоже, Феникс прав! Я недооценила потенциальную опасность, и теперь мне придется немедленно что-то предпринять, взять инициативу в свои руки. Но только я успела подумать о возможном плане развитии дальнейших событий, как вдруг его надутость Кардинал произнес фразу, ставшую роковой. Фразу, положившую начало череде самых невероятных приключений.

— Ваше… — Кардинал затрудненно пыхтел, напрягая мозги и подбирая подходящий титул, — святое величество миледи Ника, прошу вас проследовать в мою монастырскую обитель, где мы сможем предоставить вам и вашим ангелам скромные кров и пищу!

— С радос… — начала я.

— Нет, — перебил нас холодный властный голос, — это совершенно недопустимо! Капитан, вам и вашему экипажу необходимо как можно скорее прибыть на Базу, расположенную на острове Сатар, более известном ранее как Сардиния.

— Зачем, сударь? — недогадливо удивилась я.

— Мы тоже навигаторы и нуждаемся в вашей помощи, — откровенно пояснил мужчина в маске.

Видимо, овладевшее мною величайшее изумление столь сильно увеличило мое обычное ментальное поле, что глушилка незнакомца дала кратковременный сбой, длившийся не более секунды. Но и этого хватило с лихвой! Я успела уловить часть тщательно скрываемых истинных мыслей Верховного Навигатора и пришла в ужас!

— Феникс, Змей, Дракон, защищайте девочек, — не теряя времени, закричала я. — Отходим к боту! Этот человек хочет захватить всех нас и использовать в своих целях!

Дракон грязно выругался и прикрыл собой совершенно растерявшуюся Нею. Змей сгреб в охапку Крисю, увлеченно поившую мальчишку в рясе каким-то вкусным сиропом. Дина, так и не осмелившаяся спуститься с лесенки, сдавленно пискнула и юркнула обратно в шлюз. Айм, самозабвенно ковырявший постамент статуи «имени меня», хладнокровно снял свои хрупкие, обычно тщательно оберегаемые очки, убирая их в нагрудный карман, — и этот внешне безобидный жест напугал меня больше всего. Еще со школьных времен я запомнила: именно так наш аналитик поступал лишь в одном критическом случае — перед назревающей дракой.

Человек в маске торжествующе расхохотался. Он резко вскинул свою правую руку, до этого замаскированную полой длинного плаща, и направил ее на меня…

У меня глаза на лоб полезли от изумления, потому что в ладони незнакомец сжимал новенький пистолет-автомат модели «Ингрем». Остальные люди в черных плащах быстро рассредоточились перед помостом, наставив на беззащитную толпу самые настоящие электромагнитные ружья. Рядом со мной бессильно матерился Феникс.

— Ника, дорогая моя девочка, — насмешливо пропел Навигатор, — лучше пойдем с нами по-хорошему, иначе я просто прикажу перестрелять всех этих тупых людишек. Ради них ты проделала огромный путь в космосе, а сейчас тебе предстоит сделать выбор — их жизни в обмен на твое повиновение!

Меня совершенно не удивили слова Верховного Навигатора, ибо ничего другого от этого ненормального фанатика, озабоченного лишь сохранением собственной шкуры и власти, я и не ожидала. Приходилось положиться на собственную удачу и пойти на риск. Впрочем, я считала, что выдвинутые условия касались только меня, и посему я вполне могла выторговать свободу для своего экипажа. Глава Ордена, может, и излишне самоуверен плюс жутко корыстолюбив, но отнюдь не глупец. Значит, можно попытаться заключить с ним обоюдовыгодную сделку. Вернее, можно было бы…

Я только открыла рот, собираясь начать переговоры, как внезапно Феникс, еще в Школе прославившийся своим дурацким талантом, выражающимся в умении спонтанно провоцировать возникновение нелепых и нестандартных ситуаций, со скоростью пулеметной очереди выдал длинную нецензурную тираду в адрес Верховного Навигатора и прыгнул вперед, прикрывая меня свой широченной спиной. На краткий миг мне даже стало жалко и так уже порядком перепуганных орденцев… Ну, вы поставьте себя на их место и представьте — в вашу сторону прыгает этакая виртуозно матюгающаяся махина за два метра ростом с огромным десантным тесаком в руке? В том, что бравые орденские бойцы в эту минуту все как один дружно намочили свои подштанники (или еще что похуже с ними сделали), я просто не сомневалась. Но тут, к несчастью, перетрухнувшие мужики совершили еще нечто столь же непредвиденное — чисто рефлекторно нажали на спусковые крючки своего оружия…

При той позиции, которую горе-стрелки занимали на площади, последствия их залпа обещали стать воистину ужасающими. Опытным взглядом я сразу оценила предполагаемую шквальную полосу веерного огня. А первыми под смертоносные пули должны были неизбежно попасть глупый Феникс, одетый по моей вине лишь в тоненький костюм противорадиационной защиты (даже без кевларовых щитков), растерянный Кардинал, безоружный Змей, мальчишка-монах, блаженствующий на плечике у Криси, и толстая любопытная беременная баба, смачно уплетающая поджаристую булочку величиной с мой шлем.

Осознав траекторию полета пуль, я громко закричала от ужаса. Мой безысходный крик тотчас подхватил «сказочный принц», по-видимому, обладающий отменной реакцией и, кажется (только не понятно откуда), также хорошо знакомый с принципом действия огнестрельного оружия.

Мне не понадобилось какого-то специального ментального усилия. В голове как будто вспух невыносимо горячий огненный шар, грозивший заживо поджарить мои и без того не слишком-то выдающиеся мозги. Я изогнулась от невыносимой боли и вытянула вперед раскрытые ладони, стараясь целенаправленно выплеснуть сгенерированную энергию. Выплеснуть так, чтобы создать защитный барьер между стрелками и обреченными на смерть людьми. Время неожиданно замедлилось, став тягучим и липким, словно капля горячего шоколада, едва сползающая по стенке высокой фарфоровой кружки. Я видела рот Верховного Навигатора, мучительно долго раскрывающийся в возмущенном, протестующем вопле: «Не стрелять!» — но дослушать слов, рождаемых этими перекошенными от отчаяния губами, у меня и вообще не хватило терпения. Я видела размазанный замах Феникса, посылающего тяжелый нож в сторону главы Ордена. Я видела беременную лакомку, окаменевшую от испуга и тщетно пытающуюся прикрыться надкусанной булкой от чего-то непонятного, но явно опасного и несущего неумолимую смерть. И наконец, я видела облако пуль, напоминающих рой злобно жужжащих ос, вылетающих из оружейных стволов…

Горячая волна обожгла мне руки, срываясь с кончиков пальцев. Почти незримая, почти неосязаемая радужная пленка отделилась от моих ладоней и понеслась вперед, навстречу пулям. Момент их столкновения стал невероятно ярким. Раздался громкий хлопок, сопровождаемый множественными сияющими вспышками. Половина металлических ос мгновенно сгорела при соприкосновении с силовым полем, зато вторая их часть, отброшенная противодействующей энергией, полетела обратно, приобретя удвоенное ускорение. Орденцы, не обладающие моей реакцией, ничего не увидели и в большинстве своем так ничего и не поняли… Со стороны все это выглядело просто волшебством, заняв невероятно короткий промежуток времени. Выстрелы, затем вспышка, окутавшая мое тело, и в итоге: падающие на камни трупы орденцев, сраженных своими же вернувшимися пулями…

И сразу после прозвучавшего ружейного залпа ход времени восстановился. Окружающий меня мир вновь обрел все присущие ему цвета, запахи и звуки. Нож Феникса вонзился чуть выше запястья Верховного Навигатора, который громко закричал от боли и выронил пистолет. Я, совершенно обессиленная, повалилась навзничь — на руки успевшего подхватить меня Айма. Пара десятков вооруженных рапирами мужчин выскочила из толпы и набросились на уцелевших орденцев, сейчас совершенно не способных оказывать какое-либо сопротивление. Беременная баба с булкой смачно плюхнулась на пятую точку, так и не выпуская из зубов откушенного куска сдобного печива. Его преосвященство Кардинал истово лобызал ноги статуи «имени меня», петушиным фальцетом блажил: «Верую», — и гулко стучался лбом о каменный постамент.

Верховный Навигатор, бережно прижимая к груди раненую руку, сбросил широкий черный плащ, под которым обнаружился антигравитационный ранец, подобный нашим. Глава Ордена взмыл над площадью, более не интересуясь участью своих, к тому моменту уже полностью разоруженных, братьев. Устремившись к облакам, фигура главного зачинщика возникших неприятностей становилась все меньше и меньше, пока полностью не исчезла из моего поля зрения.

— Ну, знаешь ли, капитан, — восхищенно признался подошедший Феникс, — я подозревал, что ты на многое способна, но, каюсь, не ожидал от тебя ничего подобного!

Я устало хмыкнула, смыкая веки и не найдя сил для ответа.

Чьи-то заботливые, сильные руки бережно вынули меня из объятий Айма.

— И забирайте, — облегченно проворчал пухлый аналитик, — я ведь не штурмовик, чтобы таскать на себе рослых девиц!

Я нерешительно приоткрыла один глаз…

Надо мной склонился смуглый «принц», побледневший и весьма обеспокоенный.

— Как вы себя чувствуете? — обходительно спросил он низким, приятным голосом.

Увидев красавца так близко от себя, ощутив его твердые ладони, нежно прижимавшие меня к мускулистой мужской груди, я отчего-то испытала резкий прилив крови к щекам, неосознанно заулыбалась и кокетливо захлопала ресницами.

— Скажите, а у вас есть белый конь? — ни с того ни с сего глупо брякнула я.

Красавец опешил:

— А зачем вам неожиданно понадобился мой Туман?

— Туман? — удивилась я.

— Это жеребца его светлости так зовут, — толково пояснил второй мужчина, худощавый и длинноусый, похожий на мушкетера из книги Дюма. — Ох и хорош же коняга, доложу я вам! Поджарый, весь белый, как молоко, — без единого пятнышка, и скачет быстрее ветра!

— О! — выдохнула я потрясенно.

Все сходится: красавец, рапира есть, шляпа с пером на голове красуется и даже белый конь в наличии имеется. Однозначно — принц!

— Симпатичные девушки — они завсегда любят, когда их на лошади катают, — между тем продолжал увлеченно разглагольствовать усач. — Правда, в прошлом году, когда на Тумана синьорина Сюзетта вскарабкаться попробовала, так у несчастного жеребца чуть спина не проломилась…

— Какая это такая Сюзетта? — ревниво нахмурилась я. Мысль, что «принц» мог катать на своем коне кого-то, кроме меня, возмущала до глубины души.

Красавец смутился.

— Помолчал бы ты лучше, Гай, — дернул он болтуна за рукав.

Усач понял намек и ловко сменил тему:

— А здорово ее святое величество орденцев уделала! А я-то уж грешным делом подумал, что нам всем крышка! А, наследник?

— Наследник? — изумленно переспросил Феникс.

Красавец осторожно поставил меня на землю, снял шляпу и низко поклонился:

— Разрешите представиться, виконт Алехандро, наследник престола Федрины!

— Принц! — громко и абсолютно уверенно констатировала подошедшая к нам Крися, по пятам за которой плелся мальчишка-послушник, преданно тащивший тяжелую сумку с медикаментами. — С ума сойти можно — самый настоящий принц!

Алехандро смущенно развел руками: мол, уж какой есть!

«Все, Рыжая, вот тут-то ты и влипла!» — обреченно мелькнуло у меня в голове.

Милую сцену знакомства испортил какой-то чрезмерно напудренный и вульгарно расфуфыренный модник, вприпрыжку несущийся через площадь:

— Ваша светлость, — жалобные громкие вопли намного опережали самого крикуна, — как быть прикажете? Уже вечер, пора начинать бал!

— Какой еще бал? — растерянно рассмеялась я. — Что за вздор он несет?

— Это наша старинная традиция, — обаятельно улыбнулся Алехандро. — В день вашего восшествия на небо у нас принято танцевать…

— С кем? — полюбопытствовала Крися.

— Да с кем угодно — лишь бы титул разрешил! — любезно пояснил прискакавший франт.

— И с кем же мне позволяет танцевать мой титул? — продолжала дотошно расспрашивать синеглазая биологиня.

— О, — экзальтированно закатил глаза напудренный, — вашей ангельской светлости — с кем угодно!

— Пошли, — Крися потянула за собой польщенного послушника, — потанцуем, что ли!

— М-да, — издевательски хохотнул балагур Феникс, — вот уж точно: с корабля на бал! Ничего не скажешь, парадоксальный денек. Пойду-ка я закадрю вот ту аппетитную толстушку в лиловом. Надеюсь, она не замужем?

— Пока нет. — Виконт заговорщицки подмигнул высоченному штурману, ничуть не уступавшему ему ни шириной плеч, ни ростом. — К тому же она моя младшая сестра!

— Опа, здорово-то как! — искренне восхитился наш приколист. — Красть — так миллион, спать… э-э-э, танцевать, — тут же поправился он, опасливо покосившись на рапиру наследника, — так с принцессой!

Секунду спустя он уже воспитанно расшаркивался перед хихикающей, прикрывающейся веером блондиночкой. Алехандро проводил Феникса глазами.

— А вы, ваша светлость?.. — пристал к виконту напудренный.

— Я? — наследник смущенно хмыкнул. — Я, если честно, вообще-то обещал, что стану танцевать только с Никой…

— Так это можно считать приглашением? — подбадривающе улыбнулась я.

— Да! Если вы не против, — легонько сжал виконт мои пальцы.

— А где мы будем танцевать? — недоуменно оглянулась я.

— Ах, — снова закатил глаза напудренный, — такая красивая пара должна танцевать на самом видном месте. Народ ждет!

— Что бы нам этакое придумать? — замялся Алехандро.

— А если там? — Я указала пальцем на плоскую крышу дворца.

— Отлично! — Виконт размотал тонкую веревку, опоясывающую его талию. — Держитесь, Ника!

— Я пошутила! — попыталась я отказаться, но было уже поздно.

Виконт ловко накинул петлю импровизированного лассо на скульптурную группу, украшающую второй этаж здания, обнял меня за талию, подпрыгнул, отталкиваясь от земли, и… Веревка спружинила — и мы, под аккомпанемент моего пронзительного визга и восторженного аханья публики, оказались на балконе второго этажа. Еще один стремительный перелет — и мы уже стояли на крыше дворца.

— Готово! — грациозно поклонился виконт.

— Ну, знаете ли, предупреждать надо, — буркнула я, приходя в себя. — А то так и заикаться можно начать…

Послышался гул антигравитационного ранца, и на крышу мягко спланировал Феникс, крепко прижимающий к себе «принцессу» в лиловом…

— Вот только музыки нет, — разочарованно вздохнул Алехандро.

— Сейчас будет, — пообещала я и включила интерком на своем браслете экстренной связи со звездолетом: — «Ника», слышишь меня?

— Я слышу вас, капитан, — ответил мой кибернетический двойник.

— Дорогая, пожалуйста, транслируй-ка нам через динамики бота какой-нибудь вальс Штрауса, да погромче!

Над площадью немедленно зазвучала божественная мелодия «Сказок Венского леса». Народ закричал «ура» и зааплодировал.

— Танцуют все! — весело скомандовал виконт с крыши дворца, а потом встал на одно колено и куртуазно поцеловал мою руку.

Меня словно жаром обдало, кровь прилила к голове, взор затуманился.

— Святая Ника, — улыбнулся мой галантный кавалер, — скажите, небожительницы умеют танцевать вальс?

— Еще как умею! — насмешливо ответила я. — Хотите убедиться сами?

И мы закружились в такт музыке. Возле нас танцевали Феникс и сестра виконта, к которым вскоре присоединились Кристина и мальчишка-послушник, Дракон и Нея, Дина и усатый мушкетер, Айм с красивой девушкой в голубом платье и кто-то еще, а внизу, на площади, увлеченно отплясывал народ, покоренный музыкальным вкусом «Ники».

Но я не замечала никого, кроме Алехандро, не сводившего с меня влюбленных карих глаз.

«Господи, благодать-то какая неописуемая!» — Я с наслаждением откинулась на спинку сплетенного из ивовой лозы кресла и расслабленно вытянула ноги. Даже и не верится, что все обстоит настолько плохо, как показали утренние анализы проб воды и воздуха. Монастырский сад выглядит совершенно здоровым, ветки яблонь усыпаны крупными, благополучно поспевающими яблоками. На грядках, среди пышной зелени, прячутся крупные полосатые кабачки. Чего уж душой кривить, я сама не удержалась и отведала свежих местных овощей, тушенных с укропом и сметаной. Объеденье! И радиации в них почти нет — во всяком случае, дозиметр не пищал, стрелка прибора не зашкаливала, но вышесказанные похвалы относились лишь к саду при монастыре, бережно лелеемому терпеливыми монахами. Увы, все прочие городские насаждения, а также огороды и просто грядки во двориках бедняцких домов производили воистину удручающее впечатление: нечто серо-бурое, хилое и убогое. В общем, нежизнеспособное. Ладно хоть не ядовитое.

Вода и воздух также оказались еще той проблемой… Дышалось нам неплохо даже без фильтров и респираторов, но окружающая атмосфера воспринималась излишне сухой и горячей (температура зашкаливала). Процент кислорода в воздухе ниже нормы. Приходилось делать гораздо больше вдохов, а это не могло не отразиться на работе мозга, на повышенной утомляемости, на уровне гемоглобина в крови. Анемия и рахит в здешних краях — привычное явление. Бесплодие, смерть рожениц и грудных детей — тоже. В речной и колодезной воде содержится излишне много тяжелых металлов и солей, делающих кости людей хрупкими, а стенки сосудов узловатыми. Я не удивилась, узнав, что средний срок жизни горожан не превышает пятидесяти лет.

Привыкшие к комфортному температурному режиму внутри звездолета, мы спасались только за счет встроенного охлаждения наших костюмов. Алехандро же, как и многие местные жители, разгуливал в тонкой льняной рубашке и белых полотняных штанах — правда, и в таком непритязательном наряде он выглядел истинным принцем. А серая широкополая шляпа, изысканно венчающая его черноволосую голову и украшенная пушистым плюмажем, шла виконту необычайно. Шляпы здесь носили поголовно (вот ведь какой каламбур получился) все. Или любые другие головные уборы — начиная с чепчиков и заканчивая импровизированными банданами. Еще бы, ведь на улице стояла неимоверная жара — плюс сорок в тени. Кстати, моду на банданы в местный обиход ввели именно наши бравые штурмовики, немедленно повязавшие только что обритые головы приглянувшимися пестрыми платками, купленными в ближайшей лавочке. Особенно обаятельно теперь выглядел громила Феникс, весьма смахивающий на прославленного «Крепкого орешка» Брюса Уиллиса своей фирменной улыбочкой в агрессивном стиле «не подходи — зарэжу». Придворные вояки увидели сей писк моды и обмерли от зависти. Через час везучий галантерейщик уже распродал всю лавку, обогатившись до конца своих дней, впрочем, как и придворный цирюльник, в комнате которого громоздились кучи разномастных, срочно состриженных локонов. Мне тоже преподнесли элегантную наголовную конструкцию, но, увидев в зеркале себя одетой в облегающий костюм противорадиационной защиты и шляпу а-ля «шевалье Арамис», я громко расхохоталась и с сожалением отказалась от подарка, решив прикрыть свою голову легким шелковым палантином.

Обуреваемая множеством нерадостных мыслей, я уединилась в тенистой и относительно прохладной галерее монастыря, из которой открывался умиротворяющий вид на фруктовый сад с фигурками трудолюбивых монахов, муравьями ползающих между деревьями.

Но там меня вскоре отыскал Алехандро. Виконт шумно отцепил рапиру и гибко опустился в соседнее кресло, а я невольно залюбовалась пластикой его крупного тела, напоминавшей движения опасного, знающего себе цену хищника. Наследник скромно улыбнулся. Не буди зверя, пока он спит и даже подставляет шею для почесывания. Но стоит его разбудить… Пару часов назад, на рассвете, пока еще в городе не воцарилась обычная, изнуряющая жара, Алехандро провел показательный бой на рапирах с Драконом — нашим лучшим фехтовальщиком. Напыжившись от справедливой гордости за своего воспитанника, Кардинал выразительно поигрывал бровями, недвусмысленно намекая: «Каков, ну каков, а!» Я не прятала восхищенной улыбки и кивала, соглашаясь. Действительно, стальной клинок в руке мастера жил своей самостоятельной жизнью — летал, вспыхивал, жалил, будто змея. Дракон с трудом отражал непредсказуемые атаки виконта и в итоге сдался, объявив о полной и безоговорочной капитуляции. Но вот когда на посыпанную песком площадку вышел Феникс, умеющий виртуозно совмещать жесткое, смертоносное карате со зрелищными танцевальными па капоэйры, — тогда очарованные орденские послушники устроили бурную овацию восторга… М-да, подобного чуда в Федрине еще не видывали!

Алехандро быстро снял шляпу и обмахнул разгоряченное лицо.

— Что это там за странный шум на заднем дворе? — Я прислушалась.

Виконт хмыкнул:

— А это, с благословения его преосвященства, молодые монастырские послушники приступили к изучению удивительной науки боя без оружия под руководством твоего штурмана.

— Отличная идея, — одобрила я. — История знает множество боевых монашеских орденов — хотя бы тех же тамплиеров…

— Их вроде сожгли? — перебил виконт.

Услышав его реплику, я ничуть не удивилась, ибо уже имела возможность по достоинству оценить начитанность и просвещенность наследника, особенно впечатляющую на фоне невежества всего прочего населения Никополиса.

— Этих не сожгут, — мрачно предрекла я. — Этих скорее Орден угрохает…

— Переплюнь, — сердито скривился Алехандро. — А может, мы — Орден?

— А ты знаешь, откуда появилась эта забавная примета — плевать через левое плечо?

— От зубных докторов? — хулиганисто громко заржал виконт.

— Ну не ерничай, конечно нет, — рассмеялась я. — В нее заложены отголоски прежней христианской религии — ведь в Средневековье было принято считать, что за левым плечом каждого человека стоит дьявол…

— Он и сейчас там стоит, — хмуро констатировал виконт. — Только теперь его называют чуть иначе — Верховный Навигатор!

Я пригорюнилась. Вчера вечером Алехандро провел со мной основательную политинформацию, рассказывая про расстановку сил в герцогстве, а заодно про свою легендарную вылазку на остров Сатар.

— Да, — задумчиво протянула я, — чую, Орден еще доставит нам кучу неприятностей.

— А у нас их и так хоть отбавляй, — Алехандро обеспокоенно вздохнул. — Ты провела экспресс-анализы?

— Да. — Я хлопнула себя по запястью. — А, черт, интерком девочки забрали, но я и без него все помню.

Мой браслет экстренной связи со звездолетом на время попросила Крися. С утра три ангелоподобные дамы в белых халатах — Кристина, Дина и Нея — отправились в лазарет при монастыре, намереваясь заняться милосердным делом облегчения страданий больных и увечных, выстроившихся в очередь, хвост которой уходил за линию горизонта. Через мой интерком девочки загрузили «Нику» симптомами различных, совершенно непривычных для нас заболеваний, потому как за тысячу лет нашего отсутствия многие прежде знакомые им вирусы и болячки мутировали невообразимо, подчас ставя в тупик не только авторитетный дамский консилиум, но и саму «Нику».

— Ситуация такова. — Я придвинулась ближе к собеседнику и предусмотрительно понизила голос, опасаясь, чтобы нас не услышали посторонние. — Уцелевшие в годы войны подземные резервуары с токсичным топливом не вынесли коррозии, вызванной временем, и лопнули. Отрава разлилась повсеместно, распространившись по глубинным слоям почвы и источникам подземных вод. А если она достигнет магмового пояса планеты, то может произойти масштабный взрыв! Нужно как можно быстрее задействовать очистные сооружения, управляемые из Убежища Ордена, — иначе окончательная гибель всего живого на Земле неизбежна…

— А если мы не сможем это устроить? — хладнокровно поинтересовался Алехандро.

— В этом случае прогноз бортовых компьютеров звездолета весьма неутешителен. Максимум через полгода наступит кризис, начнется необратимый процесс перерождения почвы, сопровождаемый землетрясениями, провалами и прочими катаклизмами. Планета развалится как картонный домик.

— Спаси нас святая Ни… — привычно начал виконт, но глянул на меня и виновато осекся на полуслове. — Тьфу, вот навязчивая привычка-то, а! — Он лукаво подмигнул. — А ты нас спасешь?

Я скептично хмыкнула:

— Ты настолько веришь в мои специфические способности?

— Ну, знаешь ли, на площади ты казалась весьма убедительной!

— Этого мало! — Я прикусила губу, размышляя. — Как думаешь, Верховный Навигатор пойдет на сотрудничество? Подозреваю, он не меньше нашего мечтает о выживании.

— Мечтает. — Алехандро пренебрежительно поморщился. — Но еще больше он хочет удержаться у кормила власти, а очисти ты Землю и останься с нами — его авторитет и возможности сильно уменьшатся.

— И что нам делать?

— Пойдем… — Алехандро поднялся и галантно предложил мне согнутую в локте руку. — Кардинал назначил тайное совещание и ждет нас в своих покоях. Кстати, на эту встречу обещал прибыть один весьма интересный человек, имеющий возможности сильно помочь нам в борьбе с Орденом.

— Готовишь каверзу в лучших традициях дворцовых заговоров? — удивилась я.

— Не без этого, — интригующе откликнулся виконт.

Наше собрание не могло похвастаться многочисленностью: Кардинал, правая рука наследника начальник герцогских кирасир лейтенант Гай де Ретай, сам Алехандро, Айм, Дракон, Змей и я. Девочки прочно застряли в монастырском лазарете, а Феникс отговорился тем, что его обычные шуточки не совсем уместны на столь ответственном мероприятии, и остался муштровать монахов. Зато вместо него с пастырем приплелся наш долговязый любитель микстур — послушник Антонио, с надсадным пыхтением тащивший огромную книгу в кожаном переплете и инвалидно сгорбившийся от ее непомерной тяжести.

— Подождем еще одного человека, — многозначительно напомнил виконт, насильно усаживая меня во главе стола.

Кардинал сладко улыбнулся:

— Ваше святое величество, я позволю себе нижайше просить вас ознакомиться со священным Писанием.

— Зачем? — искренне удивилась я. — Вы уж простите, но местный псевдорелигиозный фольклор меня не интересует ни капли — я, знаете ли, атеистка по убеждению.

— А вот про свой атеизм ты зря брякнула, не подумавши! — подал возмущенный голос Айм. — Я уже полистал сей прелюбопытнейший трактат и могу тебя заверить — не такой уж он и бредовый.

— Да-а-а? — неопределенно усмехнулась я. — И чего такого примечательного ты там вычитал?

Круглое лицо аналитика осветила донельзя самодовольная улыбка. Он терпеливо сложил руки на своем упитанном животике и приготовился наставлять меня на благой путь поиска истины в куче ненужной шелухи.

— Начнем с того, что Писание создал некий небезызвестный всем нам Захария Финдл!

— Ух ты, неужто сам директор Навигаторской школы? — не поверила я.

— Именно, — на полном серьезе торжествующе подтвердил Айм. — Можно предположить, что часть руководящего персонала Школы выжила после катастрофы и постаралась донести до своих предполагаемых потомков самую важную информацию, оформив ее ярко и понятно…

— Но неоригинально, — с видом заправского еретика фыркнула я. — Святые книги вообще писали все кому не лень.

— Ну, за неимением лучшего, — примиряюще развел руками его преосвященство.

— Они наваяли новую Библию? — скептично поинтересовался Дракон, опасно поигрывающий острым десантным ножом.

— Именно, — вновь подчеркнул аналитик. — «А почему бы и нет?» — наверняка подумали они: ведь такая форма изложения уже прошла проверку временем.

— Хорошо, допустим, — согласилась я. — И что дальше?

— Да вы сами ее почитайте! — Послушник Антонио, только и ждущий подходящего момента, звучно хлопнул увесистую книгу на стол прямо перед моим носом.

С кожаного переплета сего бесценного раритета немедленно взлетело облачко пыли, осевшее на волосах всех присутствующих. Я чихнула, нехотя перевернула толстую корку, восхищенно поковыряла ногтем изукрашенное золотом изображение самой себя на первой странице и углубилась в чтение. Хвала всем богам, включая и мою рыжую персону, в Школе нас усердно обучали технике скорочтения. Вот теперь-то она мне и пригодилась…

Спустя несколько минут я иронично кашлянула, хмыкнула, гыкнула, отложила талмуд и подняла голову…

— Ну? — требовательно вопросило несколько голосов.

— Баранки гну! — строптиво огрызнулась я. — Я, конечно, и раньше подозревала себя в скудоумии, но не до такой же степени! Я почти ничего не поняла. Либо тут слишком много мистики намешано, либо писал умалишенный, либо я — дура. Причем склоняюсь в сторону именно последнего предположения…

Алехандро восхищенно рассмеялся. Змей и Дракон без смущения выложили на лакированный стол две пары здоровенных ножищ пятьдесят последнего размера, обутых в десантные ботинки, доходчиво давая понять всем остальным: приступ моей самокритики — это надолго.

— Вы неправы, — протестующе затряс седой головой Кардинал. — Человек, написавший эту великую книгу, пребывал в здравом уме и твердой памяти.

— Ага, — нехорошо усмехнулся Дракон, поднося свой нож к самому носу прелата, — значит, с тем, что наша кэп — дура, ты согласен?

Кардинал испуганно побледнел…

— Отставить прессинг, — хихикнула я, — уверена, его высокопреосвященство имел в виду нечто совсем другое.

— О! — наставительно поднял палец Айм. — И я того же мнения. Безусловно, текст Писания зашифрован, дабы ценная информация случайно не попала в корыстные руки!

— И от кого же пришлось так тщательно прятать древнюю военную тайну? — заинтересованно спросил Дракон.

— От Верховного Навигатора — от кого же еще! — не раздумывая, брякнул Алехандро.

— Да ладно тебе, — недоверчиво отмахнулась я. — Книгу написали сразу же после войны, и выходит, что интриган с острова Сатар должен был родиться еще до нашего отлета… Нет, не верю, столько не живут!

— Я бы на вашем месте поостерегся делать столь поспешные выводы! — неожиданно произнес незнакомый голос.

Все обернулись…

На пороге зала стоял невысокий, худощавый юноша, облаченный в темное одеяние Ордена. На его узком привлекательном лице особенно выделялись умные синие глаза.

— Орденец! Враг! — сторожевыми псами встрепенулись мои штурмовики.

— Тише, ребята, это друг! — поспешно успокоил их Алехандро.

Незнакомец невозмутимо подошел к столу и занял приготовленное именно для него пустовавшее до сего мгновения кресло.

Разглядев его поближе, я чуть не вскрикнула от удивления. Дракон, Айм и Змей, по моему примеру тоже сверлившие вновь прибывшего юношу пристальными, ошарашенными взглядами, открыли было рты, собираясь озвучить мысль, одновременно посетившую всех нас, но я жестом призвала их к молчанию. Судьба, сама того не ведая, внезапно подарила нам нежданный, а поэтому особенно ценный подарок… Мне стало понятно, что, подобно тому как мы мгновенно узнали этого человека, он с точностью до наоборот абсолютно не узнал нас!

Айм жутко гримасничал, как будто упрашивая: «Ну, скажи же, скажи ему!» Но я вновь показала на пальцах: «Держи рот на замке!» Очевидно, здесь кроется что-то важное — так придержим же до поры до времени этот чудесный, неожиданно выпавший нам козырь!

— Это Рей, сын Верховного Навигатора. Он мой давний друг и играет на нашей стороне, — представил юношу Алехандро.

Мне с трудом удалось сохранить невозмутимый вид.

Рей церемонно поклонился.

— Хочу вас сразу же предупредить, уважаемая капитан Ника, — орденец не придерживался официальной терминологии и не называл меня святой, — что мой отец чрезвычайно хитер и очень опасен. Никто в Ордене не обладает достоверной информацией относительно его истинного возраста, но я склонен предположить, что он насчитывает уже не одну сотню лет.

— Но как такое стало возможно? — встрепенулся Айм. — Опытная партия чипов, дарующих бессмертие, создавалась лишь для членов экипажа «Ники»…

— Не знаю. — Рей остался спокоен. — Но я безоговорочно уверен в своей правоте.

— У меня имеются два вопроса, — обличающе ткнула я пальцем в страницы Писания. — Первый — действительно ли транспортный корабль «Ковчег» скрыт в песках пустыни Гоби? И второй — что обозначает термин «Небесные врата»?

— А знаете, капитан, с вами приятно иметь дело, — поощрительно улыбнулся Рей. — Вы с первого взгляда выхватили самую суть священного текста! Да, согласно легенде, «Ковчег» построен и спрятан в пустыне, но путь к нему известен лишь секте Рыжих жриц — загадочных мутанток, якобы проживающих где-то в горах Тибета.

— Ценная информация, ничего не скажешь… — Я рассерженно ударила кулаком по столу. — Уверяю вас, Тибета больше не существует. Ныне на его месте располагается огромное озеро радиационной жижи.

— Вы уверены? — забеспокоился орденец.

— Совершенно. Вот верну себе свой интерком и покажу вам выполненный из космоса снимок.

— А эти, как их, Рыжие жрицы, — включился в беседу Алехандро, — не могли они там как-нибудь уцелеть?

— Ребята, не разводите мистику, это уже несерьезно! — возмутился Айм. — Район Тибета полностью уничтожен массированными попаданиями ядерных зарядов.

— И второе, — продолжила я, — при проведении праздничного ритуала в храме Кардинал ежегодно вручает виконту некий абстрактный символ земной власти — ключ от Небесных врат. Какой смысл несет этот обряд?

— В Писании сказано, — привычной скороговоркой зачастил Кардинал: — «…И останется на Земле последний оплот нашего былого могущества, названный Небесными вратами, — место упокоения молодых ангелов, где лежат они, не будучи живыми, но не будучи и мертвыми…»

— Кладбище, что ли? — небрежно фыркнул Змей.

— Дурак. — Дракон стукнул недогадливого друга рукоятью ножа в лоб. Что-то громко брякнуло. Думаю, что не нож. — Сказано же — не мертвые!

— Так ведь и не живые! — резонно парировал обиженный штурман.

— «А открываются те Небесные врата особенным ключом, хранимым самой судьбой до тех пор, пока не перейдет он в руки святой Ники» — торжественно закончил Кардинал.

— И на что похож этот ключ? — поинтересовалась я.

Алехандро продемонстрировал два золотых браслета на своих запястьях.

— Это имитация, всего лишь символ, — поспешил пояснить Кардинал. — Мы не знаем, где находится настоящий Ключ, как он действует и что конкретно связывает его с Небесными вратами…

— Ну и где расположены сами врата, а также в чем состоит их суть, нам, естественно, тоже не известно, — подвела я неутешительный итог. — М-да, негусто, однако.

— Вот так ребус, — шумно почесал в бритом затылке Змей.

— Хорошо, зайдем с другого бока, — предложила я. — Нам пока не по плечу разгадать загадку транспортного корабля «Ковчег», предназначенного для эвакуации выживших людей, но можем ли мы попасть в Убежище Ордена, активировать очистные сооружения и попытаться спасти Землю?

— А кому это выгодно? — хитро прищурился Рей. — Зачем ее спасать?

— Как это — кому? Нам, — дружно возмутились мы. — Да вообще всем выгодно!

Орденец иронично покосился на меня, хмыкнул раз, другой, а потом не сдержался и расхохотался во весь голос:

— Капитан, вы действительно верите в то, о чем сейчас говорите? — спросил он, успокоившись.

Я недоуменно пожала плечами:

— А разве Верховный Навигатор не дорожит собственной жизнью?

— Дорожит, конечно, но не более, чем властью. Подумайте, кем являлся он до вашего прибытия? Фактически отец управляет и Федриной, и Багардией. Два алкоголика-герцога в счет не идут, они ему не соперники. Реальную угрозу для отца представляет лишь Алехандро — он не в меру умен, не в меру самостоятелен и к тому же, на зависть Верховному Навигатору, безмерно любим народом. Но его можно убрать: ведь Навигатор уже избавился от старшего брата наследника — виконта Николаса…

При упоминании имени погибшего брата тень печали омрачила высокое чело Алехандро.

— Итак, посмотрим правде в глаза, — откровенно продолжил Рей. — Ваше эффектное прибытие спутало все планы отца, но в то же время дало ему шанс невиданно упрочить свое положение. Если он будет единолично манипулировать вами, капитан, а это равнозначно абсолютной власти, то тогда он, возможно, и согласится провести спасательную операцию по очистке Земли. Если же он не сможет подчинить вас себе, то, скорее всего, так или иначе Навигатор постарается найти «Ковчег» и захватить вас силой, дабы эвакуировать с Земли себя и полезных ему людей. Но признать вас нашей законной правительницей… — Рей скорбно помолчал. — Это недопустимо, по мнению отца, ибо в итоге все-таки грозит для него катастрофической потерей влияния и расселением людей на обширные территории, которые Орден уже не сможет контролировать. Поэтому у отца имеется всего один выход — попытаться взять в плен вас, захватить «Ковчег» и создать свой новый мир, в котором он окажется единственным богом и повелителем…

Я вздрогнула:

— Мы не допустим ничего подобного. Мы обязаны первыми нанести упреждающий удар по Ордену и постараемся попасть в Убежище для того, чтобы активировать комплекс по очистке почвы, воды и воздуха.

Рей одобрительно кивнул:

— Безусловно, вы правы! Но заклинаю вас, Ника: остерегайтесь Верховного Навигатора, ибо он беспринципен, коварен и пойдет на все ради осуществления своих честолюбивых замыслов…

Глава 2

Этот мир, новый и непонятный, властно манил меня к себе и вместе с тем пугал почти до суеверной дрожи. Мне очень хотелось узнать о нем побольше, причем почерпнуть нужную информацию отнюдь не из рассказов Алехандро, а изведать все самой, увидеть его не на мониторе, а близко — вживую. Протянуть руки и потрогать. Полной грудью вдохнуть воздух — отвратительно сухой и затхлый в коридорах герцогской резиденции и столь свежий и бодрящий вблизи моря. А запахи! Они преследовали меня повсюду, вызывая невольные ассоциации с утраченным домом. Клянусь, стерильная атмосфера звездолета или педантичная чистота наших школьных коридоров не шли ни в какое сравнение со своеобразным амбре, витающим над улицами Никополиса. В городе пахло жизнью! Аромат вянущих цветов в полупрозрачной фарфоровой вазе возле моей постели. Запах жареной рыбы, приправленной базиликом и тмином, доносящийся с монастырской кухни. Тонкое благоухание свечи из миндального воска. Отдающий мускусом лошадиный пот на сапогах Алехандро, изысканная сандаловая мебель…Может быть, природа или вещи не имеют души, но они обладают запахом, с успехом заменяющим им характер и всецело его отображающим. После стольких лет, проведенных в скитаниях между безликими звездами, я просто упивалась красочным и благоуханным миром, безудержно бурлящим вокруг меня

Я тихонько пробралась в отведенную мне комнату и растянулась на кровати, блаженно прижавшись щекой к гладкому шелку покрывала. Меня вовсе не привлекала почетная должность капитана, сулящая одни лишь проблемы да нудные ежедневные обязанности. Как же хотелось мне хотя бы на денек стать прежней босоногой девчонкой, похожей на чумазых детей, беззаботно плещущихся в струях фонтана. Пробежаться по каменной, нагретой солнцем мостовой или прогуляться по рынку, пробуя непритязательные дешевые лакомства. А в порту я заприметила свою давнюю мечту — огромный корабль, увенчанный гордым облаком белоснежных парусов, с настоящим бушпритом и острым носом, заканчивающимся устрашающей мордой некоей зубастой, вырезанной из дерева черной рыбины… Сказка моего детства ожила! Я юлой вертелась на кровати: «Все, не могу больше! Не хочу сидеть под защитой толстых монастырских стен, будучи на самом деле всего лишь добровольной пленницей…»

Я рывком распахнула дверки шкафа и вытащила подарки виконта. Поколебалась, но все же решительно скинула уже изрядно надоевший мне костюм противорадиационной защиты и облачилась в земную одежду — удобные сапоги выше колен, полотняные брюки песочного цвета, свободную белую рубашку. И конечно же я не забыла про почти пиратский, щегольски удлиненный колет с поясом и перевязь для рапиры, сделанную из тисненой золотом кожи. Шелковый платок на голове сдерживает копну моих непослушных рыжих волос. Ничего, как-нибудь привыкну к местной жаре, зато не привлеку излишнего внимания и, кажется, вполне органично впишусь в незамысловатый городской пейзаж. А-а-а, была не была! Я с предвкушающе зажмуренными веками шагнула к огромному зеркалу, занимающему целую стену моих покоев, почти уткнулась носом в стекло и открыла глаза… Хмыкнула, сделала шаг назад — и радостно расхохоталась. Помню, как в возрасте восьми лет мы увлеченно играли в пиратов, превратив школьный дортуар в палубу бригантины или каравеллы. И вот теперь мои детские мечты сбывались! Зеркало отразило высокую фигуру лихой разбойницы — что-то среднее между Джонни Воробьем и Ларой Крофт. Я шутливо поклонилась самой себе — будущей покорительнице морей и искательнице гробниц, совсем не задумываясь о том, что наша жизнь подчас готова сыграть злую шутку с непростительно наивным, зарвавшимся мечтателем, дословно воплотив в реальность его самые смелые фантазии…

Действуя согласно своему уже тщательно продуманному плану, я свернула покрывало в рулончик и прикрыла его простыней. А удачно получилось, между прочим: с расстояния в пару шагов вполне сойдет за крепко спящего человека. Я довольно потерла руки — вот теперь можно со спокойной совестью отправляться на поиски приключений. В тот момент я даже и не смела предположить, к чему в итоге приведет сие опрометчивое решение. А ведь если бы знала, то и носа бы из комнаты не высунула… Ну да, впрочем, все мы, пока нам основательно хвост не прищемило, склонны считать себя самыми умными и самыми прагматичными людьми на свете…

Монастырь окружала высокая каменная стена. Я задрала голову и оценивающе присвистнула. Ничего себе, да тут целая секция по альпинизму вздрогнет и спасует. А если сунусь к воротам — меня там сразу же поймают и даже ругать не станут: просто вежливо водворят обратно в комнату. А затем миленько принудят выступать перед народом, как того пожелал Кардинал, что мне тоже ничуть не улыбается. Ну, спрашивается, чего такого умного я могу им сказать? Выдвину лозунг в стиле: штурмуем Убежище Ордена, запускаем программу очистки — и будет у нас все в шоколаде? А вот фигушки, ибо на фоне всеобщей и всенародной нелюбви к Ордену это вообще чревато началом немедленных военных действий в рамках затяжной гражданской войны. Только революции мне еще для личного счастья и не хватает. Нет, нужно придумать нечто более оригинальное — проявить гибкость ума и попробовать каким-то другим способом во всем разобраться. Тихо, мирно, дипломатично, без излишней суеты… Главное — ничего не сломать, никого не зашибить и боготворчеством не злоупотреблять!

Я ведь ненадолго из монастыря смоюсь… Вот сейчас только придумаю, как через стену перебраться, выберусь наружу, прошвырнусь по ближайшим улочкам, послушаю, о чем горожане говорят, — и тотчас же обратно. Да моего отсутствия даже и заметить никто не успеет. Я вновь задрала голову… М-да, вот только соображу, как через стену перелезть. Веревки у меня нет, антигравитационный ранец в спальне остался, скалолазанием я вообще никогда не увлекалась. Дилемма…

Я осторожно раздвинула пышные кусты сирени и дотронулась до каменной преграды. Следовало признать, что строили ее на совесть: кладка основательная — ни тебе щелей, ни единого зазора между камнями. Может, все-таки попробовать вскарабкаться? Я храбро уцепилась ногтями за какой-то еле видимый выступ, вогнала кончик сапога в крохотную трещинку и повисла на руках… С трудом, матерясь сквозь зубы, подтянулась, отчаянно выискивая глазами хотя бы минимальную точку опоры. Увидела неровный камешек, случайно, боком застрявший в растворе, и ухватилась за него судорожно скрюченными пальцами. Еще рывок, еще… До гребня стены оставалось не так уже и много, когда я неожиданно услышала громкие мужские голоса. Я мысленно застонала, с трудом повернула голову, беспощадно карябая нос о камни, и увидела острия пик двух караульных, неторопливо шествующих по садовой дорожке. Вот черт, принесла же их нелегкая! Сейчас они заметят меня, в нелепой позе раскоряченную в нескольких метрах над землей. Позорище — святая Ника распята на стене! Я обреченно вздохнула, разжала руки и обрушилась в куст сирени. Стукнулась лбом о здоровенный сучок, исцарапалась до крови, чуть глаза себе не выколола. Но самое главное, мне стало до слез жаль всех напрасно затраченных усилий, приложенных к нелегкому делу покорения неприступной монастырской стены.

А ведь вовремя я все-таки спрыгнула! Над треугольными листочками сирени показались лезвия длинных алебард. Две пары ног, обутых в добротные сапоги, остановились как раз напротив меня. Я сжалась в комок, заинтересованно вглядываясь в просвет между тонкими веточками.

— Ну, так что ты все же решил насчет той курносенькой шатеночки? — спросил первый стражник, шутливо подмигивая своему напарнику.

Второй кирасир, высокий симпатичный мужчина, фатовато подкрутил пышные усы:

— А ничего я не решил!

— Как так? — опешил не в меру любопытный вояка. — Она же за тобой бегает, будто влюбленная кошка. Да у нас уже вся улица ставки делает, когда ты ее поведешь к алтарю святой Ники под благословение священника. А ну признавайся, чем тебе девица не приглянулась? Стройна ведь она, как моя алебарда!

Усатый скептично покривился:

— Ты еще ее матушку не видел! Развалине давно помереть пора, но, похоже, смерть к ней как-то раз уже пожаловала, увидела ее, вздрогнула — и принялась судорожно косить траву. Такую страхолюдину, да к тому же еще и стерву, даже на тот свет забирать страшно. Она кого угодно в гроб загонит, а уж когда эта старая кошелка заикнулась про переезд после свадьбы в мой новый дом, поближе к дочке, я хоть и не робкого десятка мужиком себя считаю, но признаюсь честно — струхнул не на шутку… Да еще сомнение в сердце закралось: а ну как станет моя красавица через пару лет точной копией матушки? Вот тут-то и подхватился я прямо из-за обеденного стола да и дал деру!

Внимательный слушатель, вполне удовлетворившийся развязкой сего неудачного сватовства, громко крякнул:

— И правильно сделал! Ох, упаси тебя святая Рыжая от подобной тещи. Мне-то моя мегера уже давно всю плешь проела!

Невзирая на всю занимательность подслушанной беседы, я ощущала себя весьма неуютно. Меня мучили судороги в ногах, затекших от неудобной позы. «Хоть бы они поскорее убрались отсюда», — замученно подумала я. И тут в мою зловредную голову пришла очень оригинальная идея:

— Дети мои, я все слышу! — громко провозгласила я, стараясь вложить в голос максимум проникновенности.

— Кто здесь? — испуганно прикрылись алебардами начинающие Казановы.

— Это я, вездесущая святая Ника!

— Быть того не может — святая сейчас отдыхает в своих покоях, — робко опроверг усатый.

— Но я, однако, все вижу и все слышу, — стараясь не рассмеяться, убедительно возвестила я. — Ты совершаешь глупость, сын мой! И посему мне совсем не хочется спасать твою погрязшую в грехах душу!

Придирчивый жених покаянно рухнул на колени:

— Смилуйся, всеблагая Ника! Чем осмелился я вызвать твое недовольство?

— Ты напрасно порочишь порядочную девушку! Подумай сам — оклеветанную бедняжку теперь начнут называть брошенной невестой, заподозрят в различных пороках, а ее репутация погибнет безвозвратно! И тебе не стыдно?

— Стыдно. — Стражник виновато склонил макушку.

— Призываю тебя: искупи свой грех! Женись на этой девушке, ибо станет она преданной женой и хорошей хозяйкой. А я, так уж и быть, расщедрюсь да воздам тебе спасением за подобный благовидный поступок!

— Но теща… — схватился за голову несчастный жених.

— Оставайся неизменно вежлив и терпелив — тогда старуха начнет тебя уважать, а среди друзей ты прослывешь мудрым и добродетельным человеком! Кроме того, обещаю, что вскоре ты получишь повышение по службе.

— Ни фига себе, а может, лучше я в таком случае женюсь на курносой Мадлен? — торопливо брякнулся на колени второй стражник. — За повышение-то…

Я прикусила губу, сдавленно хихикая:

— Ты вроде и так женат! А кроме того, девушка уже сделала свой выбор.

— Я согласен, согласен, — усердно закивал усатый ловелас.

— И немедленно! — требовательно приказала я.

— Как, прямо сейчас? — дружно оторопели стражники.

— Да, сей же момент, — настаивала я. — А ну-ка бегите к лейтенанту де Рейтаю и скажите ему, что я благословляю молодых. Он оформит вам увольнительную…

Оба стражника шустро вскочили на ноги и наперегонки помчались прочь, не забыв прихватить свои тяжелые алебарды.

— Уф! — На четвереньках я с кряхтением выползла из кустов сирени. Ноги не разгибались. — Никогда ранее не предполагала, насколько это утомительное занятие — творить благие дела! Вот поймаю того, кто придумал объявить меня святой, — убью самым жестким образом!

Восстановившееся кровообращение кололо икры тысячами острых иголок. Я поднялась на ноги и злобно уставилась на проклятую стену, пытаясь прожечь в ней дыру с помощью пылающего ненавистью взора. Через пару секунд на моих вытаращенных от непомерного усилия глазах выступили слезы, но стена даже не дрогнула. Помянув нехорошими словами добросовестных монастырских каменщиков, я сосредоточенно поплевала на ладони и отважно пошла на повторный штурм неприступного образца архитектурного зодчества.

На этот раз я успела вскарабкаться немного выше. До гребня стены оставалось всего-то чуть-чуть, и я уже торжествовала победу, как вдруг другая пара мужских голосов нахально нарушила тишину моего уединенного уголка. Кажется, сия неприметная дорожка, причудливо извивающаяся в тени раскидистых кустов, оказалась весьма популярным местом. «Прямо не монастырь, а гей-клуб какой-то! — искренне вознегодовала я. — И чего они, спрашивается, парочками по кустам шастают? Все это очень подозрительно со стороны выглядит! Нет чтобы придумать что-то более полезное — например, усердно молиться около статуи «имени меня»».

Я вновь разжала руки и вторично свалилась к подножию стены, на сей раз еще неудачнее. Рукав порвала, коленом стукнулась. У меня немедленно возникло острое и очень плохо поддающееся самоконтролю желание кого-нибудь убить. Скрипя зубами от боли, я притаилась в тех же самых порядком осточертевших кустах, начиная подозревать, что затея с побегом вовсе не такое уж увлекательное приключение, каким оно казалось мне ранее.

— Как думаешь, из нашей затеи выйдет что-нибудь путное? — Я сразу же узнала приятный голос Алехандро.

— А какой результат тебе требуется? — вопросом на вопрос ответил дискант Рея.

— Хм, — перед моим мысленным взором так и встало критично нахмуренное лицо виконта, — если я правильно понимаю сложившуюся ситуацию, то все мы хотим одного — запустить программу очистки.

— Я уже высказался на этот счет.

— А подробнее можно? — придирчиво потребовал наследник. — И прошу, без иносказаний.

— Изволь, я все поясню. — Рей не церемонился. — Только взвешивай, пожалуйста, последствия предпринятых нами действий. Признаюсь, я абсолютно не верю в то, что отец добровольно впустит нас в Убежище и позволит подключиться к главному компьютеру. Скорее всего, такой исход развития событий совершенно не входит в его планы. Я полагаю, он либо попытается каким-то способом захватить Нику, либо отклонит нашу попытку мирных переговоров и забаррикадируется в Убежище. И кстати, у него вполне хватит сил для того, чтобы защитить остров. Мы же со своей стороны можем попробовать штурмовать Убежище снаружи — с воды или воздуха, — используя мощь звездолета Ники. Но ты хотя бы отдаленно представляешь себе, во что выльется подобная акция? Могут погибнуть сотни простых людей…

«А Рей-то мыслит в унисон со мной», — одобрительно хмыкнула я.

Алехандро молчал, задумчиво ковыряя носком своего ботфорта неровную поверхность садовой дорожки. Металлическая оковка сапога высекала искры из крупного гравия, а отдельные камушки отлетали в кусты, заставляя меня испуганно жмуриться. «Побиение камнями святой особы? Что-то новенькое! Лишь бы кусты вдобавок не вспыхнули — вон какие искры получаются отменные, так и сыплют в разные стороны. Вроде бы меня совсем недавно кто-то с Жанной д’Арк сравнивал? Ой, не к добру это, не к добру! — Я растерянно помотала головой, отгоняя весьма яркую картинку, навязчиво возникающую в моем воображении: я, почему-то полуголая, охвачена языками бурного пламени… — Интересно у меня спонтанное предвидение прорезалось: или это первые признаки начинающейся шизофрении?»

— Ладно, — вынес окончательный приговор виконт. — Нам нужно посоветоваться с Никой и ее штурманами — надеюсь, они подскажут что-то дельное. Во всяком случае, у них гораздо больше опыта в подобных вопросах, у них имеются проверенные практикой навыки владения огнестрельным оружием и умение ориентироваться в нестандартной ситуации. А кстати, где сейчас находится сама Рыжая?

— Отдыхает, — покровительственно улыбнулся Рей. — Пусть навигаторы пообвыкнутся немного в Никополисе: им ведь трудно сразу адаптироваться к нашим условиям, к жаре и отсутствию бытовой техники.

— Все-то ты подмечаешь! — восхищенно хмыкнул виконт. — Значит, договорились: устроим повторное совещание чуть позже — вечером, когда солнце сядет и станет заметно прохладнее.

Придя к такому мудрому решению, друзья развернулись и прогулочным шагом направились обратно к монастырю.

«Отдыхает, — с оттенком мазохизма напомнила я себе. — Ага, как же, да в этих треклятых кустах даже йог отдохнуть не сможет. Радует одно: до вечера меня теперь уж точно не хватятся…»

Я на карачках выбралась из кустов, подсчитала свои многочисленные боевые потери в виде впечатляющих синяков, ссадин, колтунов в волосах и заноз, а затем с еще большей ненавистью воззрилась на высоченную каменную стену. Ну что же это такое, а? Кому бы мне помолиться и помощи попросить? Может, самой себе?

«Эй, миленькая святая Ника! — мысленно, немного издевательски заканючила я. — Помоги мне взобраться на эту злополучную стену или хотя бы ангела-хранителя какого завалящего на подмогу пошли — ну что тебе, жалко, что ли?»

— Эй, там, внизу! — На гребне стены, словно в ответ на мои немудреные молитвы, появилась вихрастая мальчишечья голова. — Ты, что ли, будешь Рыжая?

— Я! — Меня аж оторопь взяла. Это кто, неужто и впрямь запрошенный ангел?

— У меня для тебя письмо имеется! — Мальчишка ловко уселся верхом на преграду и бросил к моим ногам небольшой бумажный сверток. — Конфиденциальное!

— Ого, какие ты слова-то шибко мудреные знаешь… — Я подняла бумажку, намотанную на камень, развернула и начала читать:

«Если вы хотите узнать некие секретные подробности, касающиеся интересующего вас дела, то приходите в таверну «Пьяная гидра». Обязательно одна и непременно сегодня вечером. Доброжелатель».

— И где же находится таверна со столь экзотическим названием?

— В порту, за последним пирсом, — с готовностью подсказал мальчишка.

Я поправила сползший на лоб платок и пригладила взлохмаченную шевелюру.

Думай, Ника, думай. Вполне вероятно, что это элементарная ловушка. Заманят тебя в порт, чем-нибудь тяжелым по голове тюкнут, у причала притопят — и концы в воду. И ищи меня потом, свищи хоть до скончания веков. Но, с другой стороны, разве же это не здорово — гордо заявиться на вечернее собрание и с небрежным видом выложить самолично добытую секретную информацию? Типа: пока вы тут отдыхали, бездельники, баклуши били, я одна за всех вас потрудиться успела — вот она какая я! И умная, и храбрая, и дальновидная. А как мной Алехандро восхищаться начнет…

Жуткое желание выпендриться, многократно помноженное на неизлечимый эгоизм и хроническую скуку, подобно шлакам скопившуюся в моей крови за время длительного полета, полностью заглушило слабое вяканье здравого рассудка. Да и чего мне бояться, с моим-то неприкосновенным статусом святой и отличной рапирой на поясе? Оставалась одна нерешенная проблема…

— Дорогу в порт покажешь? — требовательно спросила я.

Малец утвердительно кивнул.

— Но учти: я уже дважды пыталась залезть на стену — и все безрезультатно, — пожаловалась я.

Мальчик посмотрел на меня как на идиотку, высокомерно гыкнул и демонстративно перекинул в сад моток толстой веревки, по всей видимости надежно прикрепленный к чему-то прочному, расположенному по ту сторону стены.

— Спаситель ты мой! — радостно возопила я, вцепляясь в веревку и шустро карабкаясь наверх…

Спустя пару секунд я уже уверенно сидела рядом с посланцем. Приставила ладонь козырьком ко лбу и испытующе вгляделась в даль. Монастырь Святой Ники стоял на холме, и поэтому гребень стены оказался чрезвычайно удобным наблюдательным пунктом. За стройными рядами городских кварталов призывно синело бескрайнее море, усыпанное лоскутами разноцветных парусов. А чуть левее пирсов угрожающе темнела величественная туша загадочного острова Сатар — логова Верховного Навигатора. Моему шокированному взору предстала Башня Убежища, увенчанная (я едва верила собственным глазам) зеркальной тарелкой лазерного прожектора и господствующая над водными просторами. Я быстренько прикинула — если у них там еще до кучи и какая-нибудь зенитная установка имеется, то штурм острова превращается в весьма хлопотную и опасную авантюру. Можно, конечно, попробовать достать Орден с воздуха, но кто знает, что из этого получится?

Помощь провожатого мне уже не требовалась. С высоты монастырской стены порт был виден так отчетливо, словно лежал передо мной на тарелочке с золотой каемочкой. Спасительная веревка оказалась привязанной к раскидистому дереву, своими ветками почти задевавшему плоский край стены. Мы с мальчиком легко спустились на землю.

Я с удивлением присмотрелась к странному ребенку. На вид ему вполне можно дать лет семь, но необычайно серьезное лицо и неподвижные, какие-то равнодушные глаза странным образом не вязались со столь юным возрастом. Одет он был добротно — в синий камзольчик, смахивающий на униформу, а сей факт насторожил меня еще сильнее…

— И где ты эту записку взял? — поинтересовалась я.

Мальчик безразлично пожал плечами, сохраняя все то же прежнее совершенно каменное выражение лица. Я невольно вздрогнула. Больше всего этот загадочный малыш напоминал зомби из какого-нибудь фильма ужасов. Красивый, опрятный, но словно бы неживой. Хотя нет, это я преувеличиваю — ведь мертвечиной от него (я незаметно принюхалась), кажется, не пахнет.

— Ко мне на рынке подошел один человек, дал записку, заплатил золотой эртудо и велел найти тебя.

— А как он выглядел?

— Обычно. — Мальчик равнодушно поднял на меня свои серые водянистые глаза. Я испуганно отшатнулась. От его взгляда веяло холодом и мудростью веков. — Ничего примечательного. Черный плащ с капюшоном — такие каждый второй носит. Встречу в другой раз — не узнаю.

«Врет!» — уверенно подумала я. Сама не знаю, откуда возникла подобная убежденность, но я готова поспорить на что угодно: в словах ребенка не содержалось ни единого слова правды. Холодные щупальца страха и неосознанного предчувствия неведомой опасности обвили мое захолонувшее сердце. Интуиция подсказывала, что я рискую впутаться в серьезные неприятности, но желание жить полной жизнью, не ограничивая себя скучной ролью тупого божка, оказалось сильнее инстинкта самосохранения.

— Вот тебе еще монетка. — Я улыбнулась наигранно радушно, ничем не выдавая своего испуга, и протянула мальчишке один из тех мелких золотых кругляшей, которыми снабдил меня щедрый Алехандро. — Ты беги домой, а я в одиночку прогуляюсь по городу, а к вечеру с чьей-нибудь помощью разыщу «Пьяную гидру».

Ребенок поклонился, схватил монетку и резво дунул в противоположную сторону.

Я оглянулась на монастырскую стену, мстительно показала ей язык и размашисто зашагала по направлению к рынку, восхищенно разглядывая все городские достопримечательности, встречающиеся на моем пути…

Кристина устало брела по галерее, задумчиво комкая в руках полу медицинского халатика, давно утратившего свой первоначальный белоснежный цвет. И немудрено — ведь за сегодняшний день девушке пришлось осмотреть огромное количество людей, страдающих самыми невероятными заболеваниями, начиная с банальной чесотки и заканчивая зловещего вида гнойными пузырями, покрывающими все тело несчастного от головы до самих пяток. К вечеру Крися вымоталась до состояния нестояния на ногах и замучила «Нику» сотнями дурацких вопросов по поводу диагностики всевозможных отвратительных болезней. В конце концов кибернетический двойник живой Ники ехидно буркнул что-то насчет «вскрытие покажет» и демонстративно отключился, однако подобная вопиющая наглость, по идее ну никак не полагающаяся бездушной машине, ничуть не удивила хладнокровную биологиню.

«А чего еще приходится ожидать от компьютера, в точности воспроизводящего вреднющий характер подруги? — риторически констатировала Кристина. — Кстати, про Нику — неплохо бы узнать, чем закончилось ее военное совещание с Кардиналом и виконтом, хотя скажите на милость: какие умные мысли способен выдать Алехандро в присутствии нашего капитана? — Крися насмешливо хихикнула. — Да у него же и так все на лице написано — мысли и желания, причем красноречиво и с пикантными подробностями!»

Что-то излишне щедры оказались последние дни на стрелы Амура, не миновавшие, кстати, и саму вроде бы невлюбчивую прежде Кристину…

А этот мальчик-колокольчик, послушник Антонио — очень даже ничего! Девушка поймала себя на некой нескромной мысли и смущенно зарделась, словно маков цвет. Симпатичный такой мальчик, милый и вежливый. Вот если бы только не его вредная привычка чуть что заполошно голосить «Чудо!» и пространно цитировать священное Писание…

Видела Крися пресловутое Писание и ничуть им не впечатлилась. Ерунда какая-то — жуткая смесь мистики и непроходимой глупости — в общем, полнейшая лабуда. И чего с этим талмудом, спрашивается, все так носятся? Но следует признать по справедливости, что во всем остальном Антонио весьма выгодно отличается от наших мальчишек, излишне самоуверенных и амбициозных. И как только Ника с ними управляется? И ведь не просто командует, а даже общий язык с ними находит: на одного цыкнет, со вторым пошутит — и, глядишь, в коллективе установились мир да лад. И эти ее миротворческие позиции каким-то странным образом, но все-таки удивительно гармонично сочетаются со взрывным темпераментом капитана, с отнюдь не девичьей безбашенностью и патологической тягой к различным сомнительным авантюрам. А самым невероятным было то, что зачастую именно ее пресловутые бесшабашные выходки и приносят единственный ощутимый результат. Подобное уже случалось и на Земле-2, и на Нимфее-6. Совершенно нештатные ситуации, выехавшие тогда лишь на вдохновенной импровизации Ники.

Крися вздохнула. Подруги даже внешне отличались разительно: высокая Ника — и маленькая Кристина, стройность — и миленькая пухлость, непослушные рыжие локоны — и короткая практичная стрижка. В экипаже звездолета вообще никто, кроме капитана, не носил длинных волос. Но Ника совершенно не представлялась им иной, лишенной своих распущенных, сияющих, летящих по ветру кудрей. Сама вольная и неуправляемая, как ветер, смеющаяся, вызывающе прищуривающая миндалевидные зеленые глаза. Нет, Крися не завидовала ослепительной внешности подруги, а, наоборот, жалела ее, смотрела на нее чуть свысока, с надежной позиции собственной уравновешенности и деловитости. Да, в присутствии капитана мир мгновенно становился похожим на праздник — на что-то сказочное, феерическое, переливающееся огнями нарядных шутих и ленточками разноцветного серпантина. А еще этот измененный ее харизмой мир становился чертовски, а точнее говоря — смертельно опасным. С самого раннего детства сумасбродная и непредсказуемая Ника будто магнит притягивала к себе самые немыслимые неприятности и приключения. Умная от природы, обладающая врожденным даром телепата, она совершенно не желала учиться контролировать свои так легко доставшиеся ей качества, превращая их в тяжкую ношу, почти в проклятие. Захочет подогреть воду — получишь гейзер, бросит тебе яблоко — пробьет дыру в переборке. Непоседливый, задиристый ребенок, вечно живущий в душе Ники, упорно боролся с божественной сущностью, навязанной ему против воли. Трудно быть богом! Здесь все имеет судьбоносное значение — как действие, так и бездействие. А огромная ответственность за совершаемые богом поступки способна на корню загубить любую, даже самую благую инициативу. Люди, просившие помощи у святой Ники, взывающие к ее милости, зачастую сами не ведали — какую несусветную глупость они творят. Разумно ли поклоняться океану, мечтая, как разбушевавшаяся вода зальет огнедышащий вулкан: ведь последствия подобной помощи, скорее всего, окажутся не менее разрушительными… Что останется после схлынувшей воды? Руины…

Да, сейчас многие уповают на помощь Ники, на ее способность противостоять проискам Верховного Навигатора… Вот только сохранится ли на Земле хоть что-то живое после грядущей смертельной битвы двух самоуверенных титанов?

С подобными, отнюдь не радостными, мыслями Крися тихонько приоткрыла дверь, ведущую в покои Ники, и замерла на пороге, любуясь умильной сценой. Подруга крепко спала, уютно умостившись на боку и с головой накрывшись тонкой простынкой. Девушка незамедлительно расчувствовалась и устыдилась своих необоснованных обвинений. Ника-то — вот она, ведет себя тише воды и ниже травы, а ведь Крися только что мысленно попрекала командира за буйный нрав. Да как она посмела так подумать, если сама мишень ее гневных тирад, несправедливо оклеветанная, спит себе тихонько, никого не трогая и не причиняя никому неудобств… Лепота! Крися на цыпочках подкралась к кровати, желая проверить, как чувствует себя притомившаяся святая. Все же она у них одна такая — единственная на всю планету… Биологиня осторожно приподняла уголок легкой ткани, взглянула на спящую подругу и… завыла громче сигнала тревоги, ибо под простынкой обнаружился плед, правдоподобно свернутый в рулон и призванный обмануть не слишком бдительных караульных. Сама же Ника — исчезла!

Раздирая на полосы проклятую простыню, Кристина возмущенно голосила, вкладывая в свои вопли все переполнявшее ее разочарование, всю тоску по безвозвратно утраченной спокойной жизни. Ника сбежала… А это значит — она неизбежно попадет в переделку, из чего следует: теперь жди неприятностей!

Первым, привлеченный громкими криками Криси, в опустевшую комнату капитана ворвался виконт Алехандро, коему хватило одного взгляда, чтобы верно расшифровать и выражение перекошенного девичьего лица, и значение осиротевшего ложа. Наследник помрачнел и выругался, ибо он тоже не испытывал особо радужных иллюзий относительно тишайшего и смиреннейшего характера святой Рыжей Ники…

Жизнь вновь обретала первозданную прелесть, но особенно радовало то, ч т о на улицах меня совсем не узнавали. Красивый сеньор на гарцующем гнедом коне восхищенно причмокнул и послал мне воздушный поцелуй. Две элегантные дамы в золоченой карете окинули презрительным взглядом мой мужской наряд и усиленно зашушукались, прикрывшись веерами. Осуждают. Но мне было наплевать. Я купила горячий пирог с рыбой и, не обращая внимания на сомнительную санитарию чумазой лоточницы, мгновенно уплела ароматную выпечку до последней крошки да потом еще и пальцы облизала. Объеденье — ничуть не хуже монастырских овощей! Бросила медную монетку в чашку нищего и насмешливо выслушала скороговорку о милостях святой Ники, призываемых на мою голову.

Засунула руки в карманы штанов и размашисто топала, как солдат, охая, ахая и восхищаясь всем без исключения. Гигантскими розовыми панталонами с бантиками, развешанными для просушки на балконе второго этажа. Фонтаном в виде статуи «имени меня». В руках моего каменного двойника красовалась огромная бадья (тяжести, наверно, неимоверной: и как только я от нее отсыхания конечностей не заработала?), из которой изливалась струя прозрачной воды. Наплевав на меры предосторожности, я подставила ладони под звенящий поток и всласть напилась. Вода оказалась вкусной и такой холодной, что у меня тут же заломило зубы. Представляю, какие нелестные эпитеты подобрала бы Крися, увидев мой необдуманный поступок. Уверена на все сто, биологиня сразу же засадила бы меня в карантин — на целую неделю, не меньше. Я полюбовалась сменой караула у ворот герцогской резиденции. Торжественность величественной процедуры немного нарушали наглые воробьи, соревновавшиеся в меткости по загаживанию начищенных шлемов неподвижных кирасиров. Одна из птичек исхитрилась и окрасила выпрыском гуано[6] длиннющий нос бравого усача с алебардой, но вымуштрованный вояка даже бровью не повел. «Вот это выдержка», — позавидовала я. Попетляла по узким улочкам, начиная переживать: уж не заблудилась ли я, — но вскоре ощутила острый запах гниющих водорослей и поняла, что порт близко. С каждым шагом гул моря становится все различимее. Еще несколько метров — и каменные стены домов раздвинулись, явив приземистые портовые постройки. Здесь располагались торговые склады, длинный унылый барак таможни, строительные верфи, а чуть дальше начинались пирсы и причалы, над которыми свободно реяли разноцветные флаги и вздымались крутые бока гордых кораблей.

Я с детства увлекалась морской романтикой. Мощь великой стихии, издавна обращенной на службу человеку, но так и не покорившейся ему окончательно, завораживала меня на протяжении всего школьного отрочества. В реестре нашей Навигаторской школы значился небольшой парусник «Навигатор», на котором каждый старший курс совершал небольшое учебное плавание накануне выпускных экзаменов, ставшее традицией. Помню, пребывая в наилучшем расположении духа, мы тоже отправились в море, как и все предыдущие команды, неукоснительно соблюдя неписаные морские законы — разбив бутылку шампанского о борт корабля и исправив краской «Навигатор» на «Аллигатор». Этот знаменательный заплыв вошел в историю Школы как самый незабываемый из всех состоявшихся, сразу же привлекший к нам неусыпное внимание средств массовой информации. Собрав в кулак выдержку и ежедневно следя за сводкой похода, уже со второго дня пути ставшего легендарным, наше начальство с трудом дождалось «Аллигатора» на Гавайях — перевалочном пункте маршрута. Там нас спешно сняли с борта и на самолете отправили обратно в Школу, но предпринятые меры конспирации были тщетными, ибо приобретенная слава тянулась следом за нами подобно хвосту дыма от подгоревшей — нет, точнее, подмоченной — репутации. Едва потеряв из виду очертания порта, мы подняли на мачте загодя припасенный флибустьерский флаг — подлинный раритет, похищенный из морского музея, — и ударились во все тяжкие. Первым пунктом в длинном списке запланированного нами хулиганства стояла неизбывная мечта всех настоящих моряков — загарпунить кита. Вернее, это для всех предыдущих моряков она так и осталась нереализованной, но мы не только удачно уделали что-то воистину огромное, но и тащили его за собой на буксире, наверное, миль десять… Зато потом с трудом отбили ответную абордажную атаку взбешенных океанологов, чей батискаф, кстати называвшийся «Моби Дик», мы успешно подстрелили из самодельной гарпунной пушки. Мы с превеликим энтузиазмом охотились на русалок… Бесславно закончив в наших сетях четверть финала на мировой кубок по дальнему плаванию, женская сборная Финляндии материлась совсем не по-женски и писала гневные письма в адрес школьного руководства. Вблизи какого-то итальянского городка, бурно веселившегося по поводу своего ежегодного карнавала, до беспамятства упившись ромом, мы с воодушевлением исполнили на палубе несколько импровизированных вариаций знаменитого танца «Яблочко» под аккомпанемент самопальной интерпретации песни «Пятнадцать человек на сундук мертвеца»… А позднее, уже будучи утихомиренными и с трудом водворенными под сень негодующей альма-матер, мы получили по почте грамоту за первое место на конкурсе морской самодеятельности и несколько приглашений приехать еще на гастроли. В поисках известного всему миру затонувшего каравана судов Великой Испанской Порты, перевозившего золото из Южной Америки, мы сумели не только откопать на умопомрачительной глубине часть медного подводного нефтепровода, но и выпилили их него немалый кусок, на длительное время оставив без топлива Англию и Шотландию. И еще многое и многое, не менее увлекательное. Так что в кораблях, как и в мореходстве, я не без основания считала себя докой!

Я усиленно вертела головой — выглядывая, кого бы из портовых аборигенов можно было расспросить на предмет местоположения знаменитой «Пьяной гидры». Неожиданно мое пристальное внимание привлекли трое пестро одетых молодцов, притаившихся за углом кособокого здания непонятного назначения. Внешний вид бездельников наводил на определенные размышления. Кожаные жилетки на голое тело, серьги в ушах, богатый набор ножей за широкими поясами, крикливо изукрашенными железными заклепками… Я нахмурилась. Мне крайне не понравились их откровенно разбойничьи морды, да и место дислокации они выбрали подозрительно удобное, весьма подходящее для внезапного нападения на припозднившихся нетрезвых гуляк. Причем, судя по тщательно продуманной диспозиции, эти головорезы явно поджидали какую-то конкретную личность. Уж не меня ли? Я саркастично хмыкнула и в свою очередь заняла место за другим углом того же здания, бдительно прислушиваясь и ни на минуту не сводя глаз с живописного трио.

Ждать пришлось недолго. Вскоре со стороны пирса показался одинокий путник, отличавшийся весьма своеобразной наружностью. Тройка разбойничков насторожилась, я — тоже. С удивлением рассматривала я сего необычного человека, по всей видимости только что сошедшего с борта корабля. Путник оказался высоким стариком, одетым в поношенную домотканую одежду и прочные сапоги со стальными подковками. Посох в руках и дорожная сумка через плечо наглядно свидетельствовали о том, что странник прибыл издалека, а длинная седая борода и загорелое морщинистое лицо внушали обоснованное уважение к его возрасту. Головорезы оживленно завозились, вытаскивая из ножен свои шпаги.

— Ах вы, мерзавцы, — сквозь зубы осуждающе процедила я. — Никак задумали напасть на старого человека?!

Незнакомец подошел вплотную к месту засады. Один из разбойников неторопливо вывернул из-за угла и нагло заявил:

— Ну, здорово, дед! Долгонько же нам тебя ожидать пришлось.

— И тебе поздорову, добрый молодец! — в пояс поклонился странник. — Для чего же я тебе понадобился?

— Сам знаешь для чего. — Парень сплюнул коричневую от жевательного табака слюну прямо на сапоги старика. — Отдавай карту да уматывай восвояси, пока я не передумал.

— Грех отдавать священные реликвии в столь нечистые руки, — возмущенно отказался старик, решительно прижимая к себе сумку.

— Ишь ты, как заговорил! — издевательски заржал вымогатель. — А чем это тебе мои руки не понравились? — Он почесал кончиком кинжала свою грязную мозолистую ладонь. — Я их на прошлой неделе мыл…

Старик сделал осторожный шаг назад и чуть не натолкнулся на двух других разбойников, неслышно подошедших к нему со спины. К моему искреннему удивлению, несмотря на крайне обострившуюся ситуацию, лицо жертвы по-прежнему оставалось безмятежно спокойным.

Еще две шпаги с лязганьем покинули ножны.

— Слушай сюда, хмырь старый, — лениво процедил второй разбойник, здоровенный и рябой. — Мы ведь можем и рассердиться. Нам заплатили за карту, а убивать тебя или не убивать — так это на наше усмотрение оставлено… Ты пойми — нам ведь такое дело раз плюнуть!

— Я уповаю на защиту святой Ники! — смиренно склонил голову упрямый старец.

Я обалдела. Неужели хитрый дед знает, что я нахожусь поблизости и наблюдаю за происходящим?

— Как же, жди, — язвительно гоготнул рябой. — Да Рыжей до тебя и дела нет!

— Отец, не ерепенься, лучше отдавай карту по-хорошему, а не то пожалеешь, — выражаясь на удивление культурно, пугнул третий бандит, гибкий и жилистый — на мой взгляд, самый опасный из всех.

В ответ старик только решительно насупил брови и вновь отрицательно помотал головой.

Нападавшие, несмотря на всю свою наглость и излишнее многословие, все-таки оказались профессиональными наемниками. Неуловимо быстрым движением жилистый ловко поддел острием своей шпаги наплечный ремень от сумки несговорчивого путника. Тонкая кожаная полоска лопнула, сумка упала в портовую грязь. На плече старика появился длинный порез, быстро набухший тяжелыми каплями крови. Но бандиты не учли того, что вместе с ремнем сумки лопнуло и мое отнюдь не безграничное терпение. Я решительно поправила перевязь рапиры и шагнула на свет, покидая удобное укрытие.

— Мальчики, — укоризненно произнесла я, — вы почему такие злые? Вас разве в детстве мама не учила, что пожилых обижать нельзя?

Первый разбойник, из-за спины которого я и появилась, даже подпрыгнул от неожиданности при звуках моего сварливого голоса. Лица двух других наемников выразили крайнюю степень недовольства. Старик лишь молча улыбнулся в бороду, а я заметила — глаза у него оказались голубыми, как небо, окруженными тонкими лучиками смешливых морщинок. Восхитившись светлой невинностью ребенка, сквозившей во взоре путника, я не удержалась и успокаивающе подмигнула. Радостная улыбка старика стала еще шире.

— Девочка, — в тон мне ехидно ответил жилистый, — а тебе мама случайно не рассказывала, что именно любят проделывать злые мальчики с такими вот глупыми красотками?

Любитель табака сделал неприличный жест рукой и предвкушающе осклабился.

Я брезгливо поморщилась: ну и манеры!

— А вам разве неизвестно, что большая часть плохих заболеваний передается именно половым путем? Про микробов слышали? Тесты на СПИД делали?

— Чего-чего? — недоуменно вытаращился рябой здоровяк. — Жила, о чем это она?

Жилистый наемник внимательно разглядывал меня с ног до головы:

— Кажется, она намекает на болячки, которые наш брат подхватывает от дешевых шлюх. Девочка, а ты кто? — настороженно спросил он у меня.

— Как кто? Неужели не понятно? — Я кокетливо расправила воротник рубашки. — Я — святая Рыжая Ника!

— Ну да! А я тогда — виконт Алехандро! — Рябой аж захрюкал взахлеб от так и распирающего его смеха.

Жила задумчиво пожевал губу.

— Странная она какая-то, — признал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Наши бабы в штанах не ходят и шпаг не носят. Может, она и взаправду — Ника?

— Как же, держи карман шире, — не поверил первый наемник. — Просто симпатичная девка. У меня, к слову, давно женщины не было. Давайте ее убьем, изнасилуем и разденем…

Услышав настолько нелепое предложение, старик хихикнул, прикрываясь рукавом.

Меня сильно позабавило оригинальное желание этого сексуально озабоченного разбойника.

— А может, правильнее будет все в совершенно обратной последовательности проделать? — тихонько подсказала я.

— Жила, ты послушай только — она над нами еще и издевается! — обиженно взвыл рябой. — Девочка, да мы сейчас тебе живот распорем, сердце вырвем, кишки на уши намотаем!

— Вау! — неподдельно обрадовалась я, невольно вспомнив свои неоднократные падения с монастырской стены. — Да за что же мне, обычной скромной мазохистке, такое немереное счастье-то вдруг привалило?

Жила весело фыркнул и вложил шпагу обратно в ножны.

— Дураки, — решительно заклеймил он обидным словом своих тупых напарников. — Не видите, что ли, — она и в самом деле настоящая!

— Сам ты дурак, — оскорбленно взревел первый наемник. — Забыл, похоже, какие нам деньжищи обещали за дедову карту отвалить?

Выхватив шпагу, разъяренный разбойник бросился на меня. Жила пожал плечами и спокойно отошел в сторону. Помогать мне он явно не собирался, но и драться со мной передумал. Скорее всего, он просто хотел проверить, на что я способна.

Я извлекла свою рапиру и приуныла. Говоря откровенно, хотя спортивное фехтование и входило в число обязательных дисциплин, преподаваемых будущим навигаторам, — оно, увы, никогда не являлось моим любимым предметом. А между тем наступающий на меня разбойник довольно ловко размахивал огромным клинком…

Жила скептически хмыкнул…

И тут меня осенило…

Ну, предположим, пусть не сильна я во всех этих выпадах, финтах и мельницах, — так что же мне сейчас мешает бороться другим, куда более доступным для меня оружием? Рапира сделана из стали, а металл отлично проводит электрическую энергию…

Наши клинки столкнулись, раздался мелодичный звон. Обманного удара наемника я не пропустила — ведь твердую троечку по фехтованию я все-таки имела всегда. Кисть мужчины совершила вращательное движение, наши рапиры сплелись, и я поняла, что подобным батманом противник пытается выбить оружие из моих рук.

— Поддай жару, крошка! — ехидно выкрикнул бандит.

«Ах так, значит, — злорадно подумала я. — Ну держись, я тебе такого жару поддам…» — И я тут же, не скупясь, от души долбанула сгустком энергии, направив его в лезвие своего оружия. Мой враг конечно же никогда раньше не сталкивался с действием электричества. Синяя молния ударила в место соприкосновения наших рапир и перетекла в руку мужчины. Заживо поджариваемый бандит заорал в голос, его наэлектризованные волосы встали дыбом, из глаз посыпались искры, одежда задымилась.

— Упс — извиняюсь, перестаралась малость! — виновато призналась я, отводя свою рапиру.

Разбойник как подкошенный рухнул на землю. Жила смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Седой путник чего-то неразборчиво бубнил себе под нос — не иначе как молился, а я выжидательно повернулась к рябому, угрожающе поводя кончиком своего раскаленного клинка.

— Ну а вы, сударь, тоже продолжаете лелеять мечту о нашем интимном общении?

Рябой синюшно побледнел и попятился.

— Чего же вы вдруг заскромничали? — подбодрила я наемника. — Имейте в виду — я настаиваю на изнасиловании в целях самообороны!

Жила хохотнул и показал мне восторженно оттопыренный большой палец правой руки.

— Изыди, зараза! — визгливо взвыл рябой. — Да кто же ты такая на самом деле?

— Смерть твоя! — нежно пропела я, маленькими шажками приближаясь к наемнику.

— Иди ты в задницу! — невежливо послал меня не на шутку испуганный разбойник.

— А вот это ты, Сало, зря сказал — ой зря. — Жила философски скрестил руки на груди, явно наслаждаясь забавной ситуацией. — Представь только такую молнию — да тебе в энто самое место…

Сало истошно взвизгнул, подпрыгнул и панически схватился за мотню своих заношенных штанов, словно уже ощутил жгучий укус энергетического удара.

— Бу! — насмешливо сказала я, делая пальцами «козу».

Упитанный разбойник развернулся и шустро дернул вдоль причала, подскакивая, будто заяц, и жалобно причитая. Невзирая на излишний вес, бегал он быстро, но я и не думала кидаться в погоню. Поле боя осталось за мной.

Жила низко поклонился, приложив руку к сердцу:

— Не примет ли благородная госпожа меня к себе на службу? Я знаменитый бретер и широко известен в Федрине.

— Не правится мне твое прозвище, — откровенно призналась я. — Приму с охотой, если обещаешь вести себя подобающим образом и называться нормальным именем.

— Госпожа оказывает мне честь! — Наемник даже покраснел от удовольствия. — У нас только воины дворянского происхождения имеют право открыто выступать под своими подлинными именами.

— Тогда я запросто пожалую тебе дворянство. Поди имею такое право? — Я вопросительно покосилась на старика.

Старик жестом подтвердил — имею.

— Меня зовут Рифорд Монро.

— Нет, теперь уже Рифорд де Монро! — внушительно поправила я.

Новоиспеченный дворянин опустился на одно колено. Я легонько коснулась его плеча лезвием своей рапиры, посвящая в рыцари.

— А теперь, Риф, скажи мне, кто нанял вашу резвую троицу и приказал отобрать карту у этого почтенного пожилого человека?

— Верховный Навигатор, — коротко ответил бретер.

Я изумленно выгнула бровь:

— А о какой конкретно карте идет речь?

— О карте, указующей путь к Небесным вратам! — неожиданным гулким басом торжественно провозгласил старец.

Не сдержавшись, я громко присвистнула…

Глава 3

Верховный Навигатор пребывал в отвратительном настроении. Раненая рука болела. Уединившись в кабинете, он коротал время с помощью того, что действительно помогало его укоротить, а именно — с помощью вина и сигарет. «Терпение, терпение и еще раз терпение», — мысленно внушал себе глава Ордена, беспрерывно прикуривая сигарету от сигареты, хотя сей поступок нисколько не сочетался с понятием «спокойствие». Да — ошибся, да — недооценил, так поздно уже локти кусать. Ну, кто бы мог подумать, что эта негодная девчонка окажется такой сильной? Значит, она все-таки не растратила зазря всех отпущенных ей столетий, а беспрестанно работала над собой, развивала свои врожденные способности. Видит бог, времени для этого у нее оказалось предостаточно — чуть ли не тысяча лет, — тут поневоле поумнеешь.

Верховный Навигатор недовольно скривился и распечатал новую пачку сигарет. И почему он ожидал, что Ника сразу согласится на его приглашение прибыть в Убежище? А почему бы и нет, кстати? Правда, он изначально подозревал, что сумасбродная девица в итоге плюет и на строгие директивы начальства, и на жесткие правила служебной субординации, ибо никогда не отличалась склонностью к соблюдению дисциплины. Ну да ничего, на сей раз все должно сработать так, как нужно! Ну подумаешь, сглупил один разочек! Кстати, без шишек, набитых опытом и глупостью, любая мудрость не стоит на практике и ломаного гроша, а остается всего лишь мертвыми, нереализованными словами. Нет, на этот раз он тщательно проанализировал собственные ошибки и ловко расставил силки, должные зацепить залетную редкостную птичку. Он учел выгодное для него любопытство Рыжей и ее патологическое пристрастие к авантюрам. Навигатор наполнил бокал вином и провозгласил тост, обращаясь к статуэтке пресловутой святой, по-прежнему украшавшей его стол: «Один коготок увяз — всей птичке пропасть!»

— Недоглядели! — эмоционально подвел итог Феникс после того, как обнаружил привязанную к дереву веревку, с помощью которой Рыжая и смогла перебраться через монастырскую стену.

В ходе коллективных поисков и расследований, предшествовавших столь красноречивому выводу, достоянием общественности конечно же стала и недавняя матримониальная история с ветреным кирасиром, сопровождаемая откровением святой Ники. Алехандро весело посмеялся, восхитившись сметливостью божественной проказницы, но тем не менее сложившаяся запутанная ситуация внушала ему справедливые опасения в дальнейшей безопасности капитана.

— Я уверен, ей кто-то помогал, — выдвинул резонную версию гигант-штурман, задумчиво сматывая прочную веревку. — А скорее всего, ее еще и обманули!

— Канат-то тебе зачем? — удивилась Крися.

— А я на нем Верховного Навигатора удавлю, когда поймаю. — Не сдержав обуревавших его эмоций, Феникс со всей силы ударил кулаком по стволу дерева. Клен заскрипел и зашатался. — Даже кусочек хорошего мыла, не поленюсь, с бота принесу!

— Думаешь, ей не просто помогали — ее выманили? — с ноткой напряженности в голосе предположил Алехандро.

Штурман мрачно кивнул.

— Боишься за нее? — понимающе улыбнулась Кристина.

Виконт тут же надул губы и безразлично поднял глаза к облакам, излишне демонстративно показывая, что ничего подобного он и не собирается испытывать. Крися лукаво хихикнула, вгоняя в краску проколовшегося наследника.

— Пусть лучше глава Ордена за себя боится, — мрачно предрек Айм, скорчив страшное лицо. — Если это он капитана похитил, то мы его без лишних разговоров на запчасти разберем!

— Без наркоза, — согласно добавил Феникс, выразительно поигрывая мускулами.

— Мальчики, опомнитесь! — шокированно укорила Нея. — Ника вовсе не одобрит таких варварских методов! Она-то бы уж точно предпочла разрешить все недоразумения мирным путем…

— В моем городе есть только одно настоящее недоразумение, и имя ему — Верховный Навигатор! — Видимо, наследник всецело поддерживал кровожадные намерения мужской части экипажа звездолета.

— А мы чего, мы — ничего, мы — само благодушие! — карикатурно пожал широченными плечами Феникс. — Вот только тот, кто в нашем миролюбии усомнится, немедленно умоется кровавыми слезами.

— У-у-у, мне это не нравится! — Крися нервно придвинулась к Нее. — Вояки доморощенные!

— Это что, женская оппозиция? — бурно изумился виконт. — Мы, понимаешь, уже практически готовы объявить открытую войну Ордену, а дамы, в пику нам, ратуют за мирное урегулирование конфликта.

— Именно так, — включилась в разговор скромница Дина. — Наш капитан все-таки женщина, а не головорез какой-то. И драться с орденцами она не станет ни в коем случае!

— Ну-ну, плохо же вы ее знаете. — Скептик Айм усомнился в объективности высказанного девушками мнения. — Ника, может, и женщина, да вот только ум и логика у нее далеко не бабские. Она даже в Школе на тестах всегда чисто мужской психотип показывала.

— Зачем и о чем мы спорим? — возмущенно поднял руку молчавший до этого момента Рей. — Ребята, предлагаю не лирику разводить, а выдвигать конкретные версии!

— Дельное предложение, — одобрил Фен.

Вся компания комфортно расселась кружком на траве, подогнув под себя ноги. Мероприятие начинало сильно смахивать на знаменитый монгольский курултай.

— Значит, так, на правах ее ближайшей подруги я хочу говорить первой, — заявила Кристина недовольным тоном. — Я считаю, что Ника банально заскучала и просто сбежала в город, чтобы удовлетворить свое нездоровое любопытство. Подобная выходка вполне в ее стиле…

— Почему вдруг нездоровое? — недоверчиво хмыкнул виконт. — Не нахожу ничего криминального в том, что молодая девушка заскучала в четырех стенах и решила развлечься.

— Ага, молодая! — ехидно подмигнул балагур Феникс. — Да ей всего-то тыща годков стукнула!

Дракон и Змей дружно заржали. Неразлучные друзья-штурмовики всегда и во всем поддерживали более амбициозного Феникса, признанного заводилу и нарушителя спокойствия.

— Слушай, Фен, если захочешь кого удавить, то советую начать с нашего капитана, — мстительно проворчала Кристина. — Вечно от нее куча проблем…

— Неплохая идея, но зато по другим пунктам — полный провал, ибо веревка в твоей теории не фигурирует, — хитро прищурился Рей.

Крися пожала плечами.

— Отметаем твою версию. Следующий.

— Ее выкрали — ради выкупа! — импульсивно выдал Алехандро. — У нас в городе хватает всякого падкого на золото ворья!

— Ну тогда расслабься, потому что через пару дней они сами нам Нику вернут — с нижайшими извинениями, да еще приплатят, чтобы мы ее обратно приняли, — вновь сострил Феникс.

— Вот в эту версию веревка вписывается, — согласился орденец. — Но меня смущает один факт — не было произведено никакого шума, зато случилась забавная брачная афера. Сделать такое специально ее точно заставить не могли — это сугубо личная инициатива капитана, а значит, скорее всего, никто ею не управлял и никто ее не крал.

— Я тоже склоняюсь к версии, что на стену она полезла по своей доброй воле, — подключился к рассуждениям Айм.

— Да, это очевидно, — хмыкнул Рей. — Но там ее кто-то ждал, причем ждал именно Нику.

— А почему она до сих пор не вернулась обратно — ведь веревка осталась на месте? — беспокоился Алехандро. — Раз Ника сама куда-то ушла, то, по логике, должна понимать наше беспокойство. Почему не возвращается?

Пухлый аналитик облегченно вздохнул:

— Вот, теперь мне все ясно. Кто-то подкинул любопытной Нике информацию, перед которой она не сумела устоять. Но полагаю, этим кто-то может быть только Верховный Навигатор. И информация, ставшая приманкой для Рыжей, — скорее всего, ложная, специально сфальсифицированная. А это значит, что капитан попала в…

— Ловушку! — хором закончила вся компания.

— Вот гад! — рявкнул Феникс. — Прямо международный террорист какой-то!

Рей пристально всмотрелся в испуганные глаза Алехандро:

— Помнишь «Прокрустово ложе»?

Наследник угрюмо кивнул:

— Помню. Я уверен, Ника находится именно там — в Убежище, в лапах Верховного Навигатора.

— Ее нужно немедленно спасать, — вскочил Феникс. — Дракон, заводи бот, мы вылетаем к острову!

— А какой у нас план? — на бегу спросил виконт.

— В воздухе все обсудим, — махнул рукой Рей. — Главное — поторопиться, сейчас любое промедление угрожает жизни и здоровью Ники!

«Пьяная гидра» оказалась неопрятным приземистым зданием с круглыми окнами, имитирующими иллюминаторы, и пикантной вывеской над входной дверью. Художник, создававший сей шедевр, на мой взгляд, явно страдал каким-то вялотекущим психическим заболеванием. Может, с перепою, а возможно, и с перепугу от столь ответственного задания, но гидра в его исполнении получилась здоровенной синюшной бабищей с восемью щупальцами вместо двух рук, ловко жонглирующими наполненными пивными кружками. Странный цвет кожного покрова местной примадонны вызвал у меня вполне здравые опасения насчет того, насколько благополучно способны сочетаться в человеческом организме неумеренные объемы некачественного алкоголя и умеренные дозы качественной радиации.

Риф первым взошел на крыльцо и галантно распахнул передо мной кривую, щедро заляпанную чем-то бурым, подозрительно похожим на кровь дверь:

— Спрячь свои волосы под платок. Такие пышные рыжие кудри обычно носят дворянки, а благородные дамы в подобные злачные места не заглядывают.

Я послушно натянула до самых бровей свой пестрый шелковый лоскут и собрала в хвост рассыпавшиеся по плечам пряди. Положив руку на рукоять рапиры, Риф решительно шагнул в полутемное помещение таверны.

Внутри плавали непроницаемые клубы сизого табачного дыма, скупо разбавленные огоньками нескольких свечей. За десятком хаотично расставленных столов расселся самый настоящий сброд, и с первого взгляда совершенно не представлялось возможным определить — имеет ли кто-то из них хотя бы отдаленное отношение к морю. А уж кто является автором интригующей записки, приведшей меня в сие замечательное заведение, я и гадать не стала. Хотелось верить, что информатор найдет меня сам.

— Не отходи далеко. — Риф собственнически потянул меня за рукав рубашки. — Мало ли что может случиться. На тебя и так уже обращают внимание.

Ну, это он явно поскромничал! На меня не просто смотрели — на меня откровенно пялились в нечетное количество разноцветных глаз. Нечетное — потому что какой-то излишне татуированный персонаж даже приподнял кожаную повязку, будто пустая глазница могла помочь получше разглядеть экзотическую, залетную птичку. Мой спутник хладнокровно столкнул с колченогого табурета громко храпящего пропойцу, выдернул из-под кого-то второй стул и заботливо усадил нас со стариком за сносно вытертый угловой столик. Сам Рифорд остался стоять, с угрожающим видом оглядывая заинтригованно притихшую публику.

— Слушай, доходяга. — Одноглазый взялся за укрепленные на его поясе ножны, вытягивая из них огромный кривой тесак, и начал медленно подниматься со своего места. — Такая шикарная девочка тебе явно не по зубам!

— Ты в этом уверен, хорошо меня разглядел? — Бывший разбойник встретил нахала недружелюбной ухмылкой. — Дама прогуливается инкогнито, а меня наняла охранять ее спокойствие. Так что учти, даже если мне придется лишить тебя второго глаза, то я проделаю это не задумываясь и честно отработаю свой гонорар!

— Знаем мы таких телохранителей! — С другой стороны зала к нам направлялся высокий худой парень, чья походка враскачку выдавала в нем мореплавателя со стажем. — А в постели ты ее каким клинком охраняешь?

Риф грязно выругался и схватился за свое оружие. Парень мерзко гоготнул, в его руке блеснуло лезвие ножа…

— А ну-ка утихомирься, балбес великовозрастный! — Щербатый черноволосый верзила, неслышно подошедший к нашему столику, показал парню кулак, одновременно делая успокаивающий знак, бесспорно предназначавшийся мне. — Рифорд, во имя семи ангелов прости моего оболтуса. Молод он еще, ничего в жизни не понимает.

— Капитан ла Файет, рад вас видеть! — Риф приветливо пожал протянутую ему ладонь и, облегченно вздохнув, немного расслабился. — Вы вмешались вовремя: эту даму нельзя втягивать в неприятности! — Он приблизил губы к уху капитана и что-то прошептал.

Ла Файет тут же сдернул с головы поношенную шляпу и склонился в галантном поклоне:

— Госпожа! Весь город наблюдал вчера ваше прибытие. Моя жизнь, мой клинок и мой корабль всецело к вашим услугам!

— Спасибо, уважаемый капитан! — искренне поблагодарила я. — Не могли бы вы подсказать, кто мог назначить мне встречу и является автором вот этой записки? — Я подала ла Файету злополучный клочок бумаги, приведший меня в порт. — Может, стоит спросить хозяина таверны, не ожидает ли меня кто-нибудь?

Ла Файет прочитал скупые строчки и озабоченно нахмурился:

— Милостивая госпожа, вы поступили очень неосмотрительно, придя в подобное опасное место. Я почти уверен, что это ловушка. Пожалуйста, изложите подробно все прочие обстоятельства вашего дела.

Я откровенно поведала своим новым друзьям всю историю с побегом, ничего не искажая и не утаивая. Трое мужчин слушали меня внимательно, стараясь не пропустить ни слова.

— Так я и думал. — Риф понимающе переглянулся с капитаном. — Загадочный мальчишка, без сомнения, орденский послушник. А если учесть мою миссию, заключавшуюся в доставке карты лично в руки Верховного Навигатора, то становится очевидным — Орден хочет захватить и госпожу, и таинственный документ.

Старик, до сего момента безмолвно сидевший на краешке стула, покопался в своей потрепанной сумке и извлек непонятную полупрозрачную пластинку величиной не больше ладони:

— Ты совершенно прав, сынок! Мы бдительно следили за знамениями и отсчитывали отведенное время. Святая вернулась точно в срок. Я долго путешествовал, чтобы исполнить свой долг и передать ей карту, ведущую к Вратам.

— Так, стоп машина. — Я невежливо вмешалась в увлекательный монолог старика. — Не хотелось бы выглядеть дурой, но, признаюсь, я ничего не понимаю, а посему давайте начнем с начала и по порядку. Дедушка, вы вообще кем будете?

Старик погладил седую бороду, выдерживая эффектную паузу:

— Я-то, солнышко наше ясное, шаманом буду наследственным в девятнадцатом поколении. А звать меня — Порфирием.

— Шаман? — Я шокированно вытаращила глаза. — Настоящий шаман? И где же это еще такие чудеса сохранились?

— Дык знамо где — на Урале, дочка. — Порфирий вновь полез в сумку, выкладывая на стол какие-то сверточки и баночки. — Вот я тут тебе орешков кедровых привез, медку липового!

— Нет, ну шедевр просто, а не дед! — восхитился Риф. — Какие орешки, какой медок? Ладно хоть не мухоморы сушеные. Давайте лучше чего серьезного пожрать закажем, а то мне на голодный желудок ни одна мысль дельная в голову не лезет.

Мы бурно одобрили замечательную инициативу Рифорда.

Пока мои новые знакомые делали заказ на свой вкус да пока две девушки накрывали на стол, я задумчиво рассматривала пластинку с картой, отданную мне старым шаманом. Невероятно, но то, что я сперва приняла за пластмассу, оказалось кристаллическим металлокевларом — материалом чрезвычайно редким, разработанным перед самым нашим отлетом. Вещи, выполненные из КМ, могли считаться вечными — они не горели в огне и не трескались от холода. Не зря щитами из этого материала обшили корпус «Ники».

Поданные нам блюда имели довольно приятный вкус и поэтому на некоторое время отвлекли меня от обдумывания всего увиденного и услышанного. Шаман Порфирий, точно не придерживающийся вегетарианства и, похоже, изрядно отощавший на скудных корабельных харчах, мгновенно умял две миски жирного мясного рагу. Де Монро задумчиво потягивал пиво, закусывая напиток вяленой рыбкой, и бдительно зыркал по сторонам, предусмотрительно выложив на стол пару великолепных метательных ножей. Я съела жареное куриное крылышко и терпеливо дожидалась, когда насытится голодный старик, горя желанием поскорее продолжить прерванные расспросы. Наконец Порфирий довольно рыгнул, покраснел и смущенно отвел голубые глаза.

— Рассказывай дед, не тяни время, — лаконично приказал Риф, прекрасно понявший мое взбудораженное состояние.

Шаман утер рукавом замаслившиеся губы:

— Из поколения в поколение в нашем роду передается завет — как зеницу ока беречь старинную карту, на которой подробно указаны ловушки, охраняющие от дурных людей дорогу, ведущую к Небесным вратам, под которыми спят ангелы.

— Ну, ты и завернул, дед, — недоверчиво хмыкнул Риф. — А твоя информация, случаем, не сродни липовому медку?

— А самому вам этот путь ведом? — поинтересовалась я, не обращая внимания на шуточки бретера.

— Нет, к сожалению, — виновато развел руками Порфирий. — Знаю только, что оная дорога весьма подробно описана в какой-то очень древней книге, но, не имея карты, любой человек, вступивший на тайный путь, неминуемо попадет в одну из ловушек и погибнет. Карту с книгой совместить надобно — тогда и откроется перед тобой Тропа испытаний.

— И кто же это смог такое чудо сделать? — Риф осторожно, одним пальцем прикоснулся к лежащей передо мной пластинке. — Изо льда она, что ли?

Я только раскрыла рот, собираясь растолковать ему свойства металлокевлара, как старик хитро прищурился и, опережая меня, изрек:

— А вот сие есть тайна великая, и меня в нее не посвятили. Но помню точно, что первый шаман, от которого и пошел наш род, носил имя — Захария! И что только истинная святая Ника, Хозяйка врат, поймет, что это имя значит!

От неожиданности я чуть не сверзилась с хлипкой табуретки. Еще бы не понять! Директор нашей школы написал священное Писание, создал карту и захоронил каких-то ангелов в каких-то Небесных вратах. Тут и тупой догадается, что путь к святилищу описан в этом самом нудном талмуде, ревностно хранимом его преосвященством Кардиналом.

Я недоуменно почесала в затылке. Странно! Ничего подобного я в книге не заметила, несмотря на то что внимательно проштудировала ее от корки до корки.

— Дедушка Порфирий, — жалобно хныкнула я, — так неужели искомые Врата в этакой чертовой дали находятся — на Урале, что ли?

— А как же иначе-то, дочка, — довольно подтвердил шаман, — именно там. За урочищем Свистящих демонов! А охраняет то гиблое место сам Олгой-Хорхой!

— Ну, дед, ну ты отмочил, такого ругательства даже я не знаю! — совсем развеселился Риф.

Я понимающе улыбнулась. Обучаясь в школе, мы все увлекались книгами великого фантаста Ефремова, а наиболее заядлым его фанатиком был не кто иной, как наш уважаемый директор Захария Финдл. Но извините, поверить в то, что Небесные врата охраняет мифический гигантский червь, обитающий в песках пустыни Гоби, я отказывалась категорически.

Довольный произведенным эффектом, шаман продолжил:

— Хорошие у нас там места, красивые. Только вот в последнее время почему-то плохо стало. Народ болеет и мрет, вода в реках мутнеет, дичь почти повывелась. И что же за напасть на нас свалилась, ума не приложу!

«Топливо это проклятое Землю отравляет, — печально подумала я. — Похоже, процесс нарушения естественного баланса всех природных ресурсов перешел в необратимую стадию…»

— Я последний в нашем роду, — самозабвенно вещал старик, буквально упиваясь моим вниманием. — Наследников у меня нет, и об одном я только молился: дожить бы до того времени, когда пророчество Захарии сбудется, ты вернешься и спасешь тех, кого еще спасти возможно. А как узрел я напророченное знамение в небе, то понял сразу — пора, настал мой заветный час — и не мешкая в путь отправился, дабы тебя встретить и карту вручить!

— Молодец, дед, уважаю — такой путь проделал! — Риф товарищески хлопнул шамана по плечу. — Гордись собой: ведь все благополучно закончилось — ты встретил госпожу и карту ей отда…

Де Монро не успел закончить пышную хвалебную фразу. Дверь таверны с грохотом распахнулась, шарахнулась о стену и слетела с петель. На пороге стояли несколько человек в рясах Ордена, вооруженных устаревшими винтовками…

Орденцы угрожающе водили стволами оружия, пытаясь держать на линии огня всех присутствующих одновременно. Расталкивая одинаковые черные фигуры, вперед важно выступил высокий полный мужчина, облаченный в широкую синюю мантию. Его тяжелое лицо, застывшее в высокомерной гримасе, казалось высеченным из камня, лягушачий рот кривила презрительная ухмылка:

— Не сопротивляйтесь, оставайтесь на своих местах — и тогда никто не пострадает! — нарушил мертвую тишину, царившую в таверне, ледяной голос. — А вы, госпожа, — неприязненный взгляд нашел мою замершую на табурете фигуру, — отдайте карту и следуйте за мной!

— Фиг тебе, а не карту! — нахально ответила я, демонстративно опуская пластинку в глубокий вырез своей рубашки. Плоский кусочек металлокевлара удобно угнездился между грудей, приятно холодя разгоряченную кожу.

Мужчина вздохнул с притворным сожалением:

— Мне приказано не причинять вам вреда, но вы ведете себя как невоспитанный, упрямый ребенок. Поэтому я буду вынужден принять соответствующие карательные меры. Обыщите ее! — махнул он рукой, подзывая подчиненных.

— Это как понимать следует, вы что, твари бесстыжие, — за пазуху к девушке, значит, лезть собрались? — Голос Рифа звенел от едва сдерживаемого возмущения. Одним прыжком он вскочил на стол и закричал, бурно жестикулируя: — Мужики! Да эта девушка — сама святая Ника! Она прилетела спасти всех людей, а Орден хочет захватить нашу последнюю надежду и использовать в своих целях.

Маска равнодушия мигом слетела с лица важного орденца, он выкатил бесцветные глаза и заорал:

— Отступник! Тебе дали задание принести карту и обещали заплатить за нее хорошие деньги, но ты предал Орден и поэтому будешь наказан. Убейте его! — приказал он, обращаясь к стрелкам.

Длинная очередь ударила туда, где еще секунду назад находился храбрый бретер, но Рифорд обладал отменной реакцией опытного бойца. В мгновение ока он спрыгнул на пол и, перевернув стол, прикрылся толстой доской. Пули откололи множество щепок от поверхности столешницы, но так и не смогли пробить плотной древесины, вечно сырой от постоянно проливаемого на нее пива.

— Ах вы, подлые крысы, — возмутился капитан ла Файет, размахивая шпагой, — друзей наших погубить задумали? Бей их, ребята!

— Пли! — скомандовал орденец.

Грянули выстрелы, но моряки оказались намного проворнее. В нападающих полетело все, что подвернулось под руку, — кружки с пивом, тарелки с закуской и даже тяжеленные табуретки. Одна из девушек, обслуживающая посетителей, выплеснула в ближайшего стрелка кастрюлю кипятка. Несчастный бросил оружие и дико закричал, хватаясь за обваренное лицо. Винтовочный залп пропал впустую, ударив в потолочный брус и засыпав неловких стрелков тучей пыльной штукатурки. Румяный окорок, обвитый плетями чеснока, рухнул на голову командира орденцев, исторгнув бурный крик ликования из глоток моих защитников. Находясь прямо в центре обеденного зала, Риф и капитан ла Файет спиной к спине ловко орудовали рапирами, слаженно отбивая атаку неопытных орденцев. А между тем в распахнутую дверь вбегали все новые и новые враги. Взобравшись на стойку с посудой, я прицельно пуляла маленькими энергетическими зарядами, успешно искривляя стволы винтовок и пальцы попавших в зону действия моего поля противников. Шум стоял невообразимый. Кричали мужчины, визжали девушки, звенели клинки, но громче всего, перекрывая всеобщую какофонию, звучали изощренные ругательства, непрерывно слетавшие с языка новоиспеченного дворянина — благородного рыцаря Рифорда де Монро. Я невольно заслушалась, поражаясь до глубины души: ну как можно так долго подбирать все новые и новые эпитеты, не повторившись ни в одном слове? Старый шаман, забившись под стол, шипел рассерженным котом, втыкая острые зубцы столовой вилки в ступни зазевавшихся врагов.

Но исход драки все равно оказался предрешен заранее — нас элементарно задавили количеством. Исчерпав запас энергии, я выдохлась и приуныла. Схватив Рифорда и капитана ла Файета, так и не пожелавших расстаться, орденцы скрутили их в один общий громоздкий тюк, попросту набросив на отважных бойцов огромную рыболовную сеть.

Меня стащили с боевого насеста и связали руки за спиной. Пучеглазый менторски прошелся вокруг, брезгливо рассматривая мою порванную рубашку и колет, испачканный какой-то остро пахнущей приправой.

— Вот полюбуйтесь, капитан, к чему в итоге привело ваше глупое упрямство. — Он широким жестом обвел некогда довольно уютное помещение бывшей таверны, ныне представляющее собой всего лишь живописные руины. На полу корчилось множество раненых орденцев, среди которых попадались и убитые. — Один размозженный череп, пять переломов ног, трое заколотых рапирами…

— М-да, невеселый получился некролог! — насмешливо обобщила я.

Риф одобрительно гыкнул сквозь закрывающий его рот кляп. Тряпичный жгут в зубы стал первым, чем одарили его орденцы, когда им наконец-то удалось пленить язвительного бретера. За кляпом последовал град затрещин. Все-таки острый язык Рифорда ранил врагов не намного слабее, чем его смертоносная рапира.

Орденец оторопело моргнул:

— Как, вы еще и смеетесь? В вашей плачевной ситуации это более чем неуместно. Вы невыносимы!

— Вперед ногами, что ли? — иронично уточнила я.

Пучеглазый начал медленно наливаться кровью, становясь похожим на перезрелый помидор. Я с радостью подумала: может быть, его сейчас хватит удар? Но орденец сделал несколько шумных вдохов в качестве аутотренинга и попытался успокоиться:

— Если вы не утихомиритесь, я прикажу заткнуть рот и вам!

— Молчу, молчу. — Я сложила губы бантиком и невинно захлопала ресницами. — Клянусь — больше ни слова!

— Отдайте карту!

— Как? Я ведь даже пальцем пошевелить не могу…

Мужчина недовольно засопел, потом подозрительно покосился на пленных, хмыкнул и… бесцеремонно сунул руку в вырез моей рубашки. Наблюдающий за нами Риф возмущенно дернулся, но веревки держали крепко. Я лукаво подмигнула связанному другу, наклонила голову и… впилась зубами в дряблую кисть пучеглазого. Вопль боли сотряс стены «Пьяной гидры». Орденец выдернул пальцы из моего декольте и ответил хлесткой пощечиной. Не постыжусь признаться — еще никто и никогда не наносил мне подобного оскорбления… Ощущение было таким, словно тысяча разъяренных ос впилась в мою отбитую щеку, причиняя нестерпимое страдание. Я бессильно мотнула головой, будто слабая тряпичная кукла, из носа потекла струйка соленой крови. Я слизнула теплые капли и, с ненавистью глядя в расширившиеся от испуга зрачки своего мучителя, произнесла медленно и внятно:

— А ведь я тебя убью. Попомни мое обещание, урод: по стенке размажу, от тебя даже отпечатка не останется!

Орденец завизжал, как кастрируемый боров, и выхватил винтовку из рук охранника. Последним, что я почувствовала, стал сильный удар по голове, а потом мрак опустился на мои глаза, и я потеряла сознание…

Сверху, с высоты птичьего полета, остров Сатар смотрелся самой настоящей крепостью — мрачной и угрожающе неприступной. Пустынный галечный пляж, скопление бетонных бункеров и тонкий, острый шпиль башни Убежища, нацеленный прямиком в небо. Феникс чуть шею себе не свихнул, всесторонне разглядывая на внешнем мониторе эту внушительную вражескую цитадель. Уважительно протянул:

— М-да, однако… — и надолго задумался.

При близком рассмотрении стала заметной легкая радужная завеса, куполом висевшая над островом.

— Электромагнитное защитное поле, самое настоящее! — ахнул Дракон.

— И, судя по площади его охвата, силовой генератор у них весьма мощный, — эхом откликнулся Фен.

Но Рей лишь небрежно дернул плечом:

— Не обращай внимания, как приблизимся к нему вплотную — сразу сработает мой личный код доступа и поле отключится!

Штурманы недоверчиво покосились на молодого орденца.

— Ну, Верховный Навигатор, бойся данайцев, даже приносящих дары! — блеснул эрудицией Айм, переиначивая на свой лад знаменитую фразу древних.

Мастерски пилотирующий штурмовой бот Змей заложил пару крутых виражей над поверхностью воды, разгоняя деловито снующие корабли и лодки. Чем меньше посторонних останется возле острова в последующие несколько часов, тем лучше для всех. Лишние жертвы никому не нужны. Несмотря на небольшой шторм, рыбаки как ни в чем не бывало продолжали вести отлов катран и сниматься с якоря, похоже, не собирались. Дракону даже пришлось дать пару предупредительных очередей по водным бурунам, дабы вразумить упрямых мореходов. Любовно поглаживая турнели тяжелого пулемета, он переглянулся с Фениксом, прилипшим к панели управления ботом:

— Чего делать-то будем, брателло?

— Видишь вон ту приметную тарелочку на вершине башни? — Фен ткнул пальцем в светящуюся точку на экране слежения. — Похоже на радар, хоть и устаревшей конструкции…

— Скажи-ка дядя, ведь недаром ты притаился тут с радаром! — густо хохотнул Дракон. — Ответим мы лихим ударом, и не фиг лезть с крутым базаром.

— У Рыжей небось научился так складно стишки клепать? — с завистью хмыкнул Айм, лениво изучающий диспозицию из мягкой глубины пассажирского кресла.

— У нее, родимой, вот только боюсь — ей самой сейчас не до стишков приходится, — помрачнел шутник.

Алехандро осторожно протиснулся между сиденьями первого пилота и штурмана:

— Так у нас есть какой-то конкретный план или нет?

— А вы передаете командование мне — или как? — в свою очередь подначивающе поинтересовался Феникс.

— Конечно, — виконт искоса взглянул на приборы наведения, на обтекаемое тело пулеметной установки и завистливо вздохнул, — я мало понимаю в огнестрельном оружии…

— Мое упущение, — с сожалением в голосе покаялся Рей, маячивший на пороге рубки. — Вот спереть компьютер и диски с фильмами — дело нехитрое, а залезть в арсенал — увы…

— Стибрил, значит, компьютер-то у папеньки, о благородный обитатель средневекового мегаполиса на реке Тибр, — схохмил Феникс. — Возблагодарим же нашу Рыжую святую за то, что жители города Пиза пока ничего криминального не предприняли…

Уловив вульгарный смысл шутки, Змей и Дракон заржали стоялыми жеребцами.

— Что это с ними? — удивленно шепнул Рей на ухо Айму. — Нашли время в пошлостях упражняться…

Айм снисходительно улыбнулся и пояснил:

— Негласное правило готовящихся к атаке штурмовиков гласит: не забудь посмеяться от души. Пить перед боем запрещается, к женщинам доступа нет, а адреналин в крови бурлит. Вот и разряжаются парни, как могут, ибо лишнее возбуждение в бою действует опаснее паники — нервы напряжены, мышцы скованы, реакция не та. Между прочим, Ника и сама это понимает отлично, а поэтому всегда поощряет наши шуточки в подготовительной фазе боевой операции, но зато требует полной концентрации внимания в ходе сражения.

— А она вовсе не глупа, эта наша святая! — вынужденно признал Рей.

Аналитик широко распахнул маленькие глазки, утопающие в пухлых веках, и саркастично расхохотался:

— Улавливаю некоторое пренебрежение в твоем голосе, орденец, и даже более того — этакий здоровый скепсис!

— Ну, я же точно знаю, что никакая она не святая, а просто человек больших способностей…

— И заметь, эти ее способности еще не развиты в полной мере, — наставительно произнес Айм. — Нику довольно трудно разозлить, но если постараться… — Он издевательски присвистнул. — В общем, сочувствую вашему Верховному Навигатору, если он умудрится довести капитана до белого каления. Подозреваю, сегодняшний день преподнесет нам много сюрпризов…

— Эй, вы чего там шушукаетесь? — окликнул товарищей Феникс. — Мы тут план боевых действий вырабатываем, а вы скромно уединились и завели левые разговоры.

— Скромность украшает мужчину, но настоящие мужчины украшений не носят, — философски изрек Айм, разваливаясь в своей излюбленной позе отдыхающего Будды и складывая руки на объемистом животике. — Вот так-то, друг мой Финик!

— Тоже мне настоящий мужчина нашелся, — обиженно фыркнул штурман, демонстративно игнорируя изрядно осточертевшее детское прозвище. — Раз ты такой умный, то давай предлагай стратегический план наступления на остров.

— Мальчики вы еще все, или «бои» по-англицки. Драться-то вас научили, а мозгами шевелить — нет. — Айм страдальчески возвел глаза к потолку рубки. — Понял теперь, — обратился он к Рею, — зачем нам нужна Рыжая в качестве командира? Она умеет мыслить и делает это нестандартно. А эти мордо-бои только тесаками размахивать горазды да еще палить в белый свет как в копеечку!

— Толстый, твои издевательства уже выходят за рамки невинных шуток! — Взбешенный Феникс рванулся из кресла, но Змей с Алехандро вовремя поймали его за руки и усадили обратно.

— Эх, — разочарованно констатировал аналитик. — Учишь вас, учишь, а толку?

— Давайте отбросим разногласия и поговорим предметно, — предложил виконт. — Время уходит.

— Первые разумные слова за сегодняшний день, — одобрил Айм.

— Итак? — Феникс насупил брови. — Я слушаю!

— Слабый и зависимый может совершить жестокость, но это выглядит по меньшей мере глупо. А вот когда жестокость проявляет умный и сильный, тогда всем становится действительно страшно, — непонятно к чему выдал Айм.

— Ты опять? — Феникс потащил из-за пояса нож. — Достал уже…

— Это я к тому, — пояснил аналитик, презрительно не замечая острого клинка в руках бесстрашного, но не отличающегося особым благоразумием штурмана, — что Навигатор сам поймал себя в собственную ловушку. Прогнозирую: он неминуемо спровоцирует Нику на неадекватную реакцию и огребет неприятностей по полной программе, а посему поясняю — наша задача заключается отнюдь не в разгроме Убежища…

— А в чем же? — хором спросили все, рассаживаясь кружком подле хитроумного логиста.

— Забыли, что случилось на площади? — напомнил Айм.

— А чего там забывать, — пренебрежительно отмахнулся Феникс. — Ника сгустком энергии шарахнула…

— Чей мальчик? Заберите! — разочарованно покривился Айм. — Ты, Финик, как всегда, слышал звон, да не понял, где он. Ника может сгенерировать большой выброс энергии только в момент крайнего ментального напряжения. Поэтому я и утверждаю: глава Ордена — умный и сильный противник. Нужно инициировать его на жестокость — пусть Рыжей станет страшно. Причем страшно не за себя, а за всех нас. Вот тогда-то она и уделает Навигатора вчистую, как бог черепаху!

— А ведь что-то в этом есть, — радостно потер руки Рей. — Мне правится идея досадить отцу!

— А что нам еще остается? — Айм обвел глазами собравшихся. — Полностью разбомбить остров с воздуха мы не сможем, степень вооружения у нас не та. Да и опасно это: Ника ведь тоже на острове находится. Десант высаживать бессмысленно — нас слишком мало. Остается одно — ввязаться в неравный бой и пусть Ника кинется нас выручать…

— Да ее саму выручать надо! — возмутился Алехандро. — Она ведь девушка, к тому же — в плену…

Аналитик удобно откинулся в кресле и прикрыл глаза, на его лице блуждала ехидная улыбка.

— Для тугодумов повторяю еще раз: вы все плохо знаете нашего капитана! Рекомендую — начинайте бой, обстреляйте Убежище с воздуха, сбейте радар… Пусть Верховный Навигатор взбесится и нападет на нас. А там Рыжая ему такую Хиросиму устроит — век помнить будет!

Все остальные продолжали переглядываться с недоверчивым видом, но лучшей идеи не возникало ни у кого.

— Начнем тогда! — решился Феникс. — Дракон, сшибай к чертовой матери этот задрипанный радар и шпарь короткими очередями по башне.

— По бункерам целься, — подсказал Рей, — там стены значительно тоньше и много датчиков, которые сразу разобьются вдребезги.

— Замечательно, — одобрил Айм, не открывая глаз. — Чем больше шума, тем лучше.

— Ох и оторвусь же я сейчас! — радостно пообещал Дракон, берясь за рукоятки пулемета. — Ну, держись, Верховный Навигатор!

Первым моим впечатлением от возвращения в реальность стала дикая головная боль. Великий боже, как же мне было плохо! Я осознавала, что лежу на какой-то твердой поверхности, но качало меня так, словно я плыла по бурному морю на хлипком надувном матрасике. В слюне присутствовали неприятный медный привкус крови и горький — желчи. Подташнивало, а опухший, сухой язык не помещался во рту. Я попыталась облизать пересохшие губы, но вместо привычной мягкой плоти обнаружила лишь непонятную запекшуюся корку. Жалобно застонав, с трудом приоткрыла правый глаз. Левый открываться отказывался категорически. Протянула руку, ощупывая свое многострадальное лицо, но пальцы наткнулись на что-то болезненно-бесформенное. Что же со мной случилось? Ничего не помню! Неясная тень, настырно маячившая перед моим взором, постепенно приняла форму женской фигуры с чешуйчатой кожей и какими-то странными штуками на голове, заменявшими ей волосы. Разглядев подобное чудо, я попыталась отшатнуться, но малейшее движение вызывало новые приступы боли. Я напряглась, мучительно стараясь вспомнить хоть что-нибудь. Вроде бы я уже где-то видела похожую женщину, но тогда она присутствовала в образе рисунка… Точно, синяя богиня на вывеске таверны «Пьяная гидра», только та дама выглядела еще экзотичнее. Но сейчас-то я явно не в таверне обретаюсь!

«Ника»! — беззвучно взмолилась я, обращаясь к своему звездолету. — Пожалуйста, забери меня отсюда!» Я шарила у себя по запястью, привычно пытаясь нащупать экранчик интеркома, но средство связи отсутствовало. Ах да, я же сама отдала его Крисе утром — перед тем как перелезла через монастырскую стену. Ой, дура… Я вновь попыталась схватиться за свою безмозглую голову, — в какую же ужасную авантюру я вляпалась на этот раз? — теперь для меня стало понятно и мое плачевное состояние, и разбитое лицо. Я вспомнила: меня поймали враги и ударили по черепу прикладом винтовки. И во всем случившемся виновата только я сама! Может, теперь поумнею наконец-то? Ведь не зря поди говорят, что за одного битого трех небитых дают. Но тем не менее, где бы я сейчас ни находилась, мне следует немедленно собраться с силами и попытаться выбраться на волю. Друзья наверняка уже волнуются и, смею предположить, давно разыскивают меня по всему городу…

Я попыталась привстать…

— Не нужно этого делать. — Заботливые женские руки тут же настойчиво укладывают меня обратно. — У тебя сильнейшее сотрясение мозга и опасная рана на виске.

Одним глазом я заинтригованно разглядывала странную незнакомку, чем-то разительно напоминавшую алкоголичку-кальмариху с аляповатой вывески портовой таверны. Больше всего меня удивили два острых клыка, эффектно выглядывающих из-под верхней губы красавицы. У меня немедленно возникло вполне оправданное сомнение: а относится ли вообще моя заботливая сиделка к расе людей, или ее нужно причислить к животным? Но голосовые связки родили более вежливую и уместную для знакомства фразу:

— А вы, собственно говоря, кто такая?

Женщина приветливо улыбнулась и положила свою источающую прохладу ладонь на мой пылающий лоб:

— Не напрягай попусту фантазию, все равно не угадаешь. Я — Эрба, происхожу из рода ламий. Орден называет нас мутантами.

«Кажется, он недалек от истины», — подумала я.

— Как она? — В поле моего зрения возникло взволнованное лицо Рифа.

— О, и ты здесь! — обрадованно, но чуть слышно шепнула я.

— И все остальные тоже. — Бретер ласково погладил меня по плечу. — Все живы и никто, кроме тебя, не ранен. Не переживай за нас.

— Где мы?

— В подвале подземного Убежища на острове Сатар. Нас всех притащили сюда прямиком из таверны, а точнее, на лодке привезли. Ты в то время была без сознания, а Эрба уже сидела в этой камере до нас…

— В карцере, — скромно поправила ламия.

— И за что тебя сюда упрятали? — нашла я силы удивиться.

— Помогла сбежать с острова двум приятным юношам. Вернее, один оказался очень общительным и галантным, а второй — просто орденцем.

— А-а-а-а, — поняла я. — Алехандро рассказывал мне про вылазку на остров.

— Ты его знаешь? Он обещал прийти и спасти меня…

— Придет-придет, не сомневайся, — проворчал старый шаман, отодвигая Эрбу в сторону и участливо склоняясь надо мной. — Виконт от своего слова не отступится. Он и Нику спасать придет, да, боюсь, поздно уже будет…

— Почему? — испугался Риф.

— Видишь? — Порфирий едва дотронулся кончиками пальцев до моего виска, но и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы я вновь оказалась на грани беспамятства от жгучей вспышки нечеловеческой боли. — Трещина на кости и кровоизлияние в мозг. Боюсь, рана Ники может стать смертельной…

— Как можно спасти святую? Мы живота своего не пощадим! — Капитан ла Файет решительно закатал изорванные в лохмотья рукава.

Шаман посмотрел на капитана равнодушно, словно на пустое место:

— Вряд ли вы чем-то сможете ей помочь. Наверное, на ее корабле есть специальный лечебный прибор, но не думаю, что она попадет туда в ближайшее время. Остается последнее средство… — Он повелительно развел руки, раздвигая людей, столпившихся вокруг меня. — Отойдите все, нам нужно поговорить наедине!

Сквозь вязкий туман какого-то полусонного состояния я смутно слышала, как Порфирий вновь и вновь зовет меня по имени, пытаясь достучаться до моего угасающего сознания. Меня бесконечно раздражало надоедливое внимание окружающих. Хотелось остаться одной, чтобы шум, издаваемый другими людьми, не отвлекал меня от боли, ставшей настолько сильной, что она начинала доставлять ощущения, похожие на извращенное удовольствие. Неожиданно нахлынули воспоминания. Мне грезилось, что это красавец Алехандро склоняется надо мной, щекоча своими длинными шелковистыми волосами мое искалеченное лицо…

— Дочка, дочка! — Дребезжащий голос ворвался в плавное течение мыслей, а локоны виконта внезапно превратились в руки, похлопывающие меня по тому, что прежде называлось щеками.

— Старик, — жалобно взмолилась я, — уйди, дай мне умереть спокойно…

— Нет, ты должна жить. — Порфирий приложил свои пальцы к моим, старательно прижимая подушечку к подушечке, фалангу к фаланге. — Предназначение шаманов заключается не только в сохранении карты и тайны Небесных врат. В течение всей жизни каждый из нас проходит бесконечные тренировки, позволяющие нам пропускать через себя энергию, генерируемую Вратами. Для того чтобы в решающий момент передать ее той, которая сможет правильно распорядиться даром уснувших ангелов. Теперь нужный миг настал…

Старик закрыл глаза и вполголоса забормотал что-то неразборчивое, напоминающее мантру, продолжая сохранять плотный контакт наших пальцев. Лицо его покраснело, тело затряслось в приступе конвульсий. Поначалу я не чувствовала ничего, но вскоре в моих руках возникло легкое покалывание, чуть позже перешедшее в жар, быстро распространившийся до плеч. Я зашипела и попыталась отдернуться, но шаман впился в меня как клещ, все ускоряя свой тягучий напев, превратившийся в ритмичный вой, ввинчивающийся мне в мозг. Все наши друзья, находившиеся в камере, заткнули уши пальцами, отворачиваясь и страдальчески морщась. А крик шамана нарастал и нарастал одновременно с накалом пламени, бушевавшего в моем теле. Мне казалось, что огромная раскаленная плита медленно опускается откуда-то сверху, грозя раздавить, испепелить без остатка и плоть, и мою душу. И вот в тот самый момент, когда ментальное давление достигло наивысшего предела, а я начала кричать вместе с Порфирием, наседающая на меня преграда неожиданно лопнула. Свежий поток теплого воздуха хлынул в легкие. Боль отступила. Я удивленно распахнула глаза и провела пальцами по лицу, ощутив нежную, гладкую кожу. Ужасающие синяки и отек пропали, исчезли без следа. Сознание и зрение прояснились, головная боль прошла. Меня переполняла энергия, доселе мне неподвластная. Мне казалось, стоит только захотеть — и я взлечу, словно птица, воспарю над землей, не нуждаясь в помощи реальных крыльев.

Эрба восхищенно вскрикнула:

— Ты выздоровела почти мгновенно! Это невероятно!

— Старик что-то говорил об энергии, которая перейдет ко мне с его помощью. Кажется, все получилось именно так. Кстати, а где сам Порфирий? — Я недоуменно огляделась.

Старика нигде не было видно, и только у моих ног лежала небольшая кучка серого пепла…

— Что это? — удивилась я.

— Это… это… — заикающийся Риф едва шевелил побледневшими от испуга губами, — это и есть шаман. Вернее, то, что от него осталось. Мы видели, как из тела Порфирия вырвался огромный сгусток белого пламени и перекинулся к тебе через ваши сомкнутые руки. А затем старик начал усыхать и съеживаться, пока не превратился в горсть праха.

Эрба и ла Файет кивали, подтверждая сказанное де Монро.

Я растерялась и горько посетовала:

— Если бы я только знала, какую цену придется заплатить за мое спасение!

— Ну и что бы ты стала делать? Отказалась? — успокаивала меня ламия. — Пойми, каждый из нас имеет право на выбор своего жизненного пути, и поэтому нужно уважать жертвенное решение Порфирия. Как он сказал? Его предназначение — передать тебе энергию, которой только ты сможешь правильно распорядиться. И естественно, распорядиться на благо всем живущим. Так что теперь ты просто обязана принять посмертный дар шамана и разобраться с тайной Небесных врат…

— Да, — поддержал Эрбу храбрый бретер Риф де Монро. — В таком случае уже наша задача состоит в том, чтобы помогать тебе, оберегать тебя…

Я мягко улыбнулась:

— Поздняк метаться! В таверне вы не заморачивались на выборе и предназначении, а просто последовали зову сердца. Ты дрался как лев!

— А может, все, что мы делаем, — неправильно? — вдруг спросила меня Эрба.

— Почему?

— По легенде, святая Ника, вернувшаяся на Землю, должна нести людям добро и свет знания!

— Ха, — развеселилась я. — Здорово! С одной стороны — Орден с винтовками, а с другой — я с добром наперевес! Справедливо?

Риф выразительно сплюнул на и без того изрядно грязный пол, столь бесхитростной пантомимой наглядно отображая свое отношение к сложившейся неравной расстановке сил.

— Ну ничего, добро — оно тоже с кулаками бывает! — воодушевленно продолжила я. — Кажется, теперь у меня есть то, что можно противопоставить огнестрельному оружию. Берегись, Верховный Навигатор, — я мстительно прищурилась, — я иду причинять добро!

— Да мы все с тобой идем, — подхватили друзья, воодушевленные моим энтузиазмом.

«Забавно, — мысленно хихикнула я. — Жаль, Айм нас сейчас не слышит. Вот уж кто не преминул бы развернуть пространный философский диспут на тему: «Чем злобное добро отличается от добродушного зла»!»

— Вот только как нам отсюда выйти? — Риф сердито пнул закрытую дверь, привлекая мое внимание. — Попробуем вышибить?

Я огляделась, выхватывая взглядом не замеченные ранее детали интерьера. М-да, небогато. Нас окружают прочные стены, обитые чем-то вроде листового железа. Окон в помещении нет, только дверь — ясное дело, запертая снаружи. Под потолком болтается одинокая электрическая лампочка без абажура, испускающая скупой свет. Несколько тощих тюфяков на полу, а в углу — омерзительно смердящая дыра отхожего места.

— Отставить вышибать — это плохая идея: получится слишком много шума. Набегут охранники, завяжется драка, а положение у нас заведомо проигрышное, ибо нас меньше и мы безоружны. Нужно срочно придумать что-то другое, не менее действенное…

Но придумывать что-то другое мне не пришлось…

Глава 4

Загремели отпираемые засовы, и дверь карцера распахнулась. На пороге возник наш недавний знакомый — высокомерный орденец в синей мантии, щедро угостивший меня прикладом винтовки по голове.

— Надо же, — он удивленно выкатил и без того выпуклые глаза, — а мне доложили, что ты находишься при смерти! Вот-вот дух испустишь…

— А вы знаете, что страдаете базедовой болезнью в ее начальной стадии? — нагло парировала я.

— Шути-шути, — мрачно пробурчал орденец, — пока можешь. Уже скоро у тебя не останется такой возможности. И вообще ничего не останется — даже жизни.

— А мне ничего и не надо, — нежно промурлыкала я, — лишь бы у тебя ничего не было… — Я страстно обхватила врага за шею и сильно прикусила зубами его мясистую мочку.

Орденец ойкнул.

— Помнишь мое обещание? — еле слышно шепнула я в самую глубину волосатого мужского уха. — Совсем скоро у тебя тоже не останется твоей никчемной жизни. Признайся, ты уже выбрал стену, на которой твои кишки будут смотреться наиболее эффектно? Учти, я не привыкла бросать слова на ветер…

— Дрянь, стерва проклятая! — истерично завопил толстяк, отшвыривая меня в сторону. — Скажи спасибо Верховному Навигатору, приказавшему сохранить твою жизнь до поры до времени. Но ничего, я подожду…

— Я тоже… — многозначительно протянула я, ощущая жар нарастающей внутри меня силы.

— Взять ее! — скомандовал орденец.

В камеру незамедлительно ввалились два откормленных автоматчика.

— И препроводить в лабораторию.

— Ника, не сдавайся им без боя! — запричитала Эрба, вцепляясь в мой рукав и повисая на нем не хуже натасканного бульдога. — Народ ламий предрасположен к телепатии, а у тебя эти возможности развиты на много порядков сильнее, чем у нас. Подумай об Алехандро и передай ему, где нас искать…

Я старательно подумала, еще как подумала.

— Ника, ну не эротику же! — смущенно покраснела ламия.

Я виновато пожала плечами:

— Ничего не могу с собой поделать — он мне нравится!

Утратившие терпение орденцы поволокли меня вон из камеры, а ветхий рукав моей рубашки остался в руках у Эрбы.

Теперь я выяснила, что точно представляло собой хваленое укрытие Ордена. Это была наша вспомогательная База с учебными комплексами и лабораториями, большая часть которых оказалась запаролена на код доступа определенного человека. И, видимо, этим человеком являлась именно я. Теперь мне стало понятно, почему Верховный Навигатор не смог активировать все ресурсы Базы, и именно для этой цели я ему и понадобилась. Так-с, посмотрим, что тут можно сделать!

Молчаливые конвоиры, не отводя нацеленных на меня автоматных дул, почти вежливо сопроводили мою драгоценную персону на нижний этаж многоярусного комплекса и остановились перед мощной стальной дверью, снабженной идентификационным датчиком. Я с любопытством рассматривала сканирующий прибор, уже намереваясь опробовать на нем свою сетчатку или отпечаток пальца, как вдруг серая дверь неожиданно открылась с еле слышным шипением. В дверном проеме, освещенный яркими галогенными лампами, стоял высокий человек, уже виденный мною ранее на площади, в момент праздничной церемонии. Элегантный черный костюм красиво облегал его сухопарую фигуру, лицо прикрывала маска из плотной ткани. В прорезях ткани насмешливо щурились проницательные темные глаза. Одним коротким взглядом он быстро окинул всю мою ободранную, донельзя замызганную фигуру:

— Здравствуйте, капитан! Приборы засекли странный выброс энергии в пределах нашей Базы. Вы случайно не желаете посвятить меня в подробности своего чудесного исцеления? А заодно объясните, как именно работает эта штука? — На его ладони лежала карта, ведущая к Небесным вратам. — Вы что-нибудь о ней знаете?

Я отрицательно помотала головой, пытаясь разглядеть черты замаскированного лица. Напрасные усилия, но голос Верховного Навигатора показался мне странно знакомым, причем сие необъяснимое ощущение возникло у меня еще тогда — на площади. Если бы в его интонации добавить чуть больше доброжелательности, немного смягчить хрипоту, слегка изменить тембр, то определенно манера общения всесильного врага станет один в один похожа на повадки человека, некогда очень дорогого и близкого мне. Нет, это просто невозможно! Я помотала головой еще раз, отгоняя болезненное наваждение.

— Ну хорошо. — Глава Ордена вежливо посторонился, пропуская меня внутрь помещения. — Отложим на потом наш запутанный разговор, касающийся местных артефактов. Прошу вас, проходите. — Он указал на многофункциональный комплекс управления, занимающий весь центр комнаты. Возле компьютеров возвышалось странное сооружение, весьма напоминающее камеру для анабиоза.

Я шагнула в лабораторию. Несколько мужчин в форме Ордена, деловито восседающих за пультами, разглядывали меня с неподдельным интересом.

— У вас совсем нет женщин? — удивилась я.

— А зачем они нам? — презрительно хмыкнул Навигатор.

— Э-э-э, ну хотя бы для банального воспроизводства человеческих ресурсов!

— Примитивный, давно устаревший метод, — небрежно отмахнулся мой собеседник. — Мы практикуем непорочное зачатие в автоклаве. При огромном запасе оплодотворенных яйцеклеток, хранящихся в холодильнике, оказалось проще простого поставить на конвейер процесс зарождения новой жизни.

— О, — брезгливо выдохнула я, — так вы создаете биороботов, клонов?

— Не ожидал от вас подобных расхожих штампов. Мы создаем совершенных людей! — снисходительно поправил Верховный Навигатор, высокомерно вздергивая голову. — Людей, лишенных моральных и генетических пороков. Функция Господа Бога упразднена за ненадобностью. Вы же видели мальчика? Признайтесь, он показался вам безупречным образцом здорового тела и невозмутимого духа!

— Да уж… — Я содрогнулась, вспомнив мертвенные, бездушные глаза малыша. — Не ребенок, а настоящий ангел смерти!

— Ох уж мне эта ваша божественная терминология, — цинично фыркнул глава Ордена. — Кстати, в святых девах мы тоже не очень-то нуждаемся…

— Совсем не нуждаетесь? Что-то не верится. — Я насмешливо скосила глаза в сторону глухо закрытой камеры. — Подозреваю, вы мне врете…

— Ну, — немного смутился новоявленный Творец, — надеюсь, вы дадите мне доступ к законсервированной части Базы. Хотелось бы верить, что добровольно, из чистейшего альтруизма, так сказать. И прошу вас, Ника, не сопротивляйтесь, не вынуждайте меня причинять вам лишнюю боль. Я ведь все-таки считаю себя гуманистом!

«Кем-кем — гуманистом? — мысленно хохотнула я. — Вот оно, добродушное зло в своем первозданном виде! Ладно, — подумала я, ощущая силу, буквально переполняющую мои разум и тело. — Я тоже очень хочу узнать, где и как запускается система очистки планеты».

— Прошу. — Орденец указал на странный агрегат. — Вам нужно лечь сюда. Но перед этим, — он скептично оглядел обрывки, оставшиеся от моего ранее элегантного костюма, — вам придется переодеться. И прошу прощения, не сочтите меня извращенцем, но на вас должен остаться минимум ткани. Вот специальная одежда. — И мне протянули небольшой пакетик.

— Мне прямо здесь переодеваться?

Навигатор покровительственно улыбнулся:

— Зайдите за пульт, хотя вашей стыдливости никто не оценит.

«Ну, оценят или не оценят — это мне судить, а не вам. — Я мрачно стягивала рваную рубашку. — Но на стриптиз я не подписывалась».

В пакете обнаружились эластичные серые плавочки и короткая трикотажная маечка до пупа, которую я с трудом натянула на свой пышный бюст. И больше — ничего!

«Ясно дело, на войне скромность явно не в цене!» Я бочком вышла из-за пульта, поеживаясь от холода и скованно переступая босыми ногами, прикасающимися к ледяному полу.

Орденец оценивающе склонил голову набок, беззастенчиво разглядывая мое полуобнаженное тело:

— Каюсь, я уже успел забыть, как эстетично может выглядеть женщина, лишенная физических изъянов в виде непропорциональных или недоразвитых конечностей и жутких келоидных рубцов. Трудно сказать, где проходит тонкая грань между голой женщиной и высшим искусством. Но тем не менее вам сюда…

Он подвел меня к стеклянному саркофагу:

— Смотрите внимательно… — Навигатор приложил руку к крохотному мониторчику на боковой поверхности прибора. Агрегат недовольно загудел, замигали красные лампочки.

— Идентификационный номер ноль-один, в доступе отказано! — громко произнес металлический голос.

— Вот видите, — разочарованно вздохнул глава Ордена, — и так происходит всегда. А теперь попробуйте вы…

Я приложила палец к пластинке сканера. Ничего не происходило, прибор молчал. Верховный Навигатор нервно вздрогнул. Внезапно что-то мелодично тренькнуло, прозрачная крышка поднялась, открывая отсек, точно повторяющий контуры моей фигуры. Потухли перекрещенные, смертоносные лазерные лучи, оберегавшие ложе от нежеланного вторжения.

— Полномочия ноль-ноль! Процедура доступа завершена, — любезно отчитался голос, в котором не осталось и нотки прежней отстраненности, — приветствую вас, капитан Ника!

— Здравствуйте! — не очень-то вежливо буркнула я. — Пожалуйста, подскажите, что делать дальше?

— Займите место внутри модуля управления, замкните контактные точки, пройдите трехмерное сканирование, — проинструктировал компьютер.

Я неуверенно взглянула на орденца, не испытывая особого желания лезть внутрь разговорчивого прибора.

— Ника… — Навигатор галантно подал мне руку, поддерживая и помогая переступить через бортик камеры. Я ощутила его сухую морщинистую кожу и неровные скачки пульса, бешено бьющегося под моими пальцами. Я удивилась: «Он волнуется? За меня или за результаты сканирования?»

Ложе, мягкое и бархатистое на ощупь, бережно приняло меня в свои гостеприимные объятия. Идеально совпали обводы всего тела — ног, бедер, рук и граница жесткого каркаса, прикрытого нежной ворсистой тканью.

— Как вы себя чувствуете? — склонилась надо мной черная маска Навигатора.

— Замечательно! — хмуро откликнулась я. — Как Белоснежка в хрустальном гробу. Отодвиньтесь, злой Кощей, потому что сейчас сюда придет прекрасный принц, поцелует меня и…

Руки Навигатора, опирающиеся на край камеры, затряслись от едва сдерживаемого гнева. В голосе врага прозвучало откровенное злорадство:

— Если оного прекрасного принца зовут виконт Алехандро, то я должен вас разочаровать: пять минут назад бот с вашими друзьями не сумел избежать удара нашего электромагнитного импульса, потерял управление и рухнул в море…

Их сбили? Все мои друзья погибли? В голове вскипал и ширился отчаянный крик горя! Горячая волна огня разлилась вдоль позвоночника, заполняя меня изнутри и неудержимо выплескиваясь наружу. Огненный смерч закрутился в мозгу, сметая слабую преграду рассудка. Ткань подо мной начала тлеть. Навигатор испуганно отшатнулся, когда огонь, порожденный моим отчаянием, начал расплавлять стенки камеры…

Алехандро недоуменно прижал пальцы к вискам. Что это с ним такое? На протяжении уже нескольких минут его неотступно мучило странное чувство, напоминающее легкий зуд или постороннее шебуршание в мозгу. А скорее — низкокачественную радиотрансляцию в наушниках компьютера… Виконт сам удивился возникшей у него ассоциации. Неприятные ощущения усиливались, доставляя значительное неудобство, и Алехандро уже намеревался подойти к Крисе, чтобы попросить какое-нибудь лекарство, как вдруг услышал тихий голос Ники, едва различимый среди странного гула. Мнемоконтакт оказался ужасно неразборчив, но низкий грудной голос капитана, такой необычный и запоминающийся, наследник безошибочно распознал бы и среди миллиона других голосов…

— Мы находимся на острове, в Убежище. Я и Эрба, — настойчиво повторяла Ника.

А затем в сознании Алехандро промелькнуло видение пышных рыжих кудрей, смеющихся зеленых глаз и завлекающе приоткрытых алых губ…

Сразу же после этого призыв внезапно исчез, унеся с собой и головную боль. Виконт рывком выпрыгнул из кресла и бегом ринулся в рубку управления. Бот сильно раскачивало, Алехандро хватался за спинки пустовавших сидений и отчаянно матерился сквозь зубы. Подбитый железом каблук сапога зацепился за скобу в полу, виконт потерял равновесие и, рухнув вперед головой, чуть не вышиб дверь рубки.

Внутри царило веселье… Раскрасневшийся Дракон вцепился в ручки пулемета, не сводя глаз с прицела и вскрикивая при каждом удачном выстреле. Рядом примостился Рей, больше всего смахивающий сегодня на заядлого футбольного болельщика, бурно приветствующего любое попадание в ворота. Феникс, перешедший на ручное управление, виртуозно закладывал лихие виражи в небе над островом, уворачиваясь от ответных залпов двух пушек, появившихся на вершине башни. Смачные ругательства, обильно сопровождавшие каждую мертвую петлю, блистательно иллюстрировали «высочайший» интеллектуальный уровень пилота. Счетчик израсходованных патронов стрекотал не умолкая, и, судя по довольному виду Рея, на острове давно уже не осталось ни одной целой камеры наблюдения.

Вдруг Феникс выдал особо витиеватую скабрезность и вывернул рычаги под немыслимым углом, уводя бот с линии встречного огня. Дракон повис на пулемете, а Айм, умудрившийся задремать в недрах удобного кресла (как будто вокруг не происходило ничего особенного), полетел вверх тормашками и врезался лбом в переборку каюты. Крися заохала и вытащила из кармана пузырек с йодом.

— Держитесь, ребята! — взбудораженно орал Феникс. — Орденцы притащили на крышу установку, шмаляющую электромагнитными импульсами. Сейчас станет жарко!

— Ничего, отобьемся! — с энтузиазмом рычал Дракон, перекатывая во рту потухшую сигарету. — Колись, что тебе хочется заиметь в качестве трофея — отстреленное ухо Верховного Навигатора или какой-нибудь более интимный его орган?

— Да имел я этого Навигатора… — неразборчиво ответил штурман. Потом коротко хохотнул. — Растудыть его в качель! Голову, конечно! Я ее отсканирую и отшлепаю его портретик на рулоне туалетной бумаги…

Дракон на секунду оторвался от прицела и показал другу одобрительно оттопыренный большой палец. Змей хохотал как безумный. Адреналин пер!

— Ребята, — изо всех сил закричал Алехандро, пытаясь перекрыть шум воздушного боя, — я получил ментальное послание от Ники! Она жива и находится в подземелье Убежища…

— Вот черт! — Феникс и Дракон одновременно повернулись к виконту. — Что-то с трудом верится, чтобы она смогла связаться с тобой на таком расстоянии…

Раздался низкий воющий гул, а затем десантный бот сильно тряхнуло, закрутило штопором и швырнуло вниз. От резкого перепада давления у Алехандро заложило уши. Астронавты что-то кричали наперебой, хватаясь за рычаги управления и щелкая тумблерами. Из всеобщей какофонии звуков наследник сумел выделить одну главную фразу: «Проклятье, нас сбили!»

А затем за стеклом иллюминаторов заплескалась зеленая морская вода, и виконт потерял сознание…

С выстраданной мыслью: «Ну, я вам сейчас устрою новое сотворение Земли!» — я опустила руки и ноги на контактные пластины, замыкая управляющий контур. К моему лбу немедленно присоединились мягкие лапки электродов. Я вздрогнула от боли — в правое запястье вонзилась игла. «Берут кровь на анализ ДНК», — поняла я. Зашуршали, загудели компьютеры, считывая информацию. По экранам побежали длинные сочетания непонятных букв и цифр. А потом мониторы неожиданно погасли…

— Результаты анализа неоднозначны! — недовольно проскрипел механический голос.

— То есть как? — опешил Верховный Навигатор, с ненавистью глядя на меня.

Я удивленно приподняла голову:

— Вам не удалось идентифицировать мою личность?

— С вероятностью восемьдесят процентов, — чуть ли не виновато признался компьютер.

— Поясните — ничего не понятно, — хором потребовали мы.

— Первоначальная психофизиологическая матрица тестируемой личности идентифицируется как капитан Ника, обладающая всеми полномочиями по управлению Базой. Но в организм тестируемого индивидуума каким-то образом была внесена инородная энергия, вызвавшая значительную перестройку многих параметров тела и сознания. В итоге контрольная личность не является точной копией изначальных, заложенных в программу характеристик. Последствия ее контакта с разумом матрицы управления непредсказуемы. Поэтому спорному организму отказано в доступе к ресурсам Базы…

— … — в сердцах рявкнул Верховный Навигатор и гулко саданул кулаком по крышке камеры.

Крышка захлопнулась, погребая меня в недрах прибора.

— Ах ты, дрянь святая, красавица спящая! — разъяренно рычал глава Ордена, приблизив лицо к разделявшему нас стеклу. — Ты что с собой сделать умудрилась? Как же ты теперь сможешь получить доступ к «Ковчегу» и к Вратам? Ты бесполезна — понимаешь, бесполезна! Ты должна была оберегать себя как зеницу ока, а вместо этого… Убейте ее. — Он пренебрежительно взмахнул рукой, будто вычеркивая меня из списка живых и одновременно призывая вооруженную охрану. — Она теперь всего лишь балласт, мертвый груз…

«Убить меня? — отстраненно подумала я. — За что? Черт, а я ведь изначально чувствовала подвох — не хотела лезть в эту консервную банку. И кто дал этому извергу право распоряжаться моей судьбой? Но с другой стороны — мои друзья погибли, так стоит ли бороться за свою жизнь? Отныне я осталась совсем одна в чуждом для меня мире… — Но перед моим внутренним взором неожиданно промелькнули образы новых друзей — беспомощных, заточенных в карцере… Я почувствовала, как кровь огненной волной разлилась по жилам, подпитываясь ураганной энергией Врат, дремлющей внутри меня. — Хорошо, пусть я умру, но зато выручу Эрбу, Рифа и капитана ла Файета, бестрепетно вставших на мою защиту! И я отомщу за свой экипаж… Главное — не сдерживать себя далее, а просто отпустить на свободу этот неуправляемый клубок огня, спиралью извивающийся где-то около сердца…»

Я представила, что мое тело — всего лишь окно, через которое огненная энергия изливается в окружающий мир, попутно пожирая все, посмевшее противостоять ей. Жар внутри меня стал нестерпимым. Я громко закричала и взмахнула руками, разрывая контакт с камерой. Стеклянная крышка взорвалась фонтаном мелких осколков, осыпавших потрясенного Верховного Навигатора. Я взмыла на полметра над полом, напоминая ведьму из фильма «Вий», с трудом сдерживая огромное желание вытянуть когтистые пальцы по направлению к жертве и провыть загробным голосом: «Хома!» Я ощущала себя всесильной и какой-то одурманенной. Мои глаза застилал багровый туман, а в голове звучал ровный монотонный гул, исключая возможность подумать хоть о чем-то реальном. Спонтанно возникшее желание убивать, крушить, жечь намного превышало все прочие чувства и эмоции. Я запрокинула голову и разразилась демоническим хохотом:

«Верховный Навигатор хотел войны? Так пусть же теперь он насладится ею в полной мере! Что может послужить надежной гарантией будущего мира? Конечно, только топор войны, закопанный вместе с врагом!» Я чувствовала свои волосы, разметавшиеся, вставшие дыбом от проскакивающих по ним искр. Кожа на руках покраснела, готовая покрыться волдырями ожогов. Огненный смерч требовательно рвался на волю. Я направила растопыренные пальцы в сторону орденцев…

— Пирокинеза попробовать не желаете? — Мой внезапно огрубевший голос напоминал рев голодной гиены.

Ногти засияли перламутровым блеском, и с моих рук слетело десять тонких белых лучей, прожегших огромные дыры в оборудовании лаборатории. Один луч зацепил оператора у пульта и, к моему бурному восторгу, перерезал его пополам. Две половинки мертвого тела свалились на пол, но кровь почти не текла. Прижгло не хуже чем лазерным скальпелем. Я с удивлением тронула собственный палец и получила слабый электрический удар по носу. Ничего себе — девушка-генератор! Я взмахнула руками, рассеивая смертоносные лучи. Орденцы пытались отстреливаться, но пули, не достигая цели, мгновенно сгорали в окутывающем меня энергетическом коконе. Я попыталась достать Верховного Навигатора, но злодей, истерически взвизгнув, юркнул в потайной ход, открывшийся в стене. Я разочарованно ругнулась, напоследок пройдясь волной огня по разгромленному помещению лаборатории. Шумно лопались мониторы, горела изоляция, пол усеивали десятки трупов, дым заволок комнату. Я перевела взгляд на дверь, выжигая в ней огромную дыру, и шагнула в образовавшийся проход. Небрежным движением ресниц испепелила бегущих по коридору противников. Поворотом головы разнесла следующую стену… И неожиданно наткнулась на долгожданный подарок судьбы, полученный в лице толстого мучителя в синей мантии, испуганно зажавшегося в противоположный от меня угол.

Из курса античной литературы я помню — древние греки воспевали кровожадных эриний, трех богинь мщения, промышлявших душами закоренелых грешников, пойманных на перекрестках семи дорог. Видимо, сегодня к триумвирату оных злопамятных дев прибавилась еще одна — я. Полуголая, облаченная в пикантные трусики и куцую маечку, с багровым загаром а-ля «не засыпай в солярии — шашлыком станешь», я грозно надвигалась на врага, злорадно похохатывая в голос и потирая свои обожженные ладони. Орденец трясся как осиновый лист:

— Госпожа, — жалобно умолял он, — пощадите! Мне приказали…

— А прикладом по голове — тоже идея Верховного Навигатора?

Толстяк, не раздумывая, усиленно закивал.

Мне стало противно. Убить труса? Да ну его, на него даже огня тратить жалко. Может, пугнуть для острастки? Я картинно щелкнула пальцами. Из-под ногтей вырвались яркие язычки пламени, волна искр пробежала по моим распущенным рыжим волосам, плавно стекая на плечи. Орденец заорал и панически отшатнулся. На передней части его мантии, чуть ниже пояса, расплылось большое подозрительное пятно. Резко запахло аммиаком…

— Фу! — пренебрежительно скривилась я, зажимая нос. — Никак встроенная система огнетушения сработала?

— Ведьма!

Орденец, не разбирая дороги, вслепую ломанулся вдоль по коридору. Распахнул первую попавшуюся дверь и с размаху врезался в цилиндрический сосуд с какой-то мутной жидкостью, закрепленный в массивном штативе. Послышался сочный звук лопнувшего стекла, и сразу вслед за ним — истошный, поросячий визг человека… Я неторопливо дошла до комнаты и пригляделась. Очевидно, в том сосуде хранился какой-то чрезвычайно едкий реактив… Беглец неловко возился в вонючей, расплывшейся на полу луже, рефлекторно сдирая с себя стремительно расползающиеся остатки одежды вместе с кусками кожи и плоти. На полу уже валялось его распухшее, синюшное ухо, левый глаз вывалился и повис на безобразных, скользких нитях… Меня передернуло от ужаса и отвращения. Одним милосердным огненным шаром я прекратила мучения нечастного глупца и еще немного постояла рядом с затихшим трупом, совершенно утратившим свой прежний, величавый облик. Возможно, мерзавец получил по заслугам, но такую ужасную смерть и врагу-то пожелать, кажется, излишне жестоко будет!

— Божья кара! — справедливо хмыкнула я, продолжив путь на свободу.

Новый коридор встретил меня шквалом пуль, плавящихся в воздухе и стекающих по стенам бесформенными кусочками свинца. Приторным запахом горелой человеческой плоти, хлопьями пепла, оседающими на моих волосах. Очистив коридор, я перевела раскаленный взор себе под ноги, прожгла переборку и провалилась этажом ниже, медленно паря в воздухе. Следующий уровень, еще ниже, еще… подвал! Я эффектно спланировала на пол карцера, до полусмерти перепугав жмущихся по углам друзей. Увидела трясущиеся от страха губы Эрбы:

— Не бойся, это всего лишь я. — Собственное тело повиновалось мне с трудом, не желая возвращаться к прежнему облику. Много позже ламия рассказала о том, как страшно выглядела я в тот момент: раскаленная, полуголая богиня огня, пышущая жаром, с налитыми кровью зрачками.

Эрба подняла на меня заплаканные глаза:

— Ника, прислушайся! Я слышу — они кричат, они тонут, они погибают, твой бот упал в море…

Перед моим внутренним взором незамедлительно возникла четкая картинка: бурлящие гребни волн, перекрывшие обтекаемые бока десантного бота, перекошенный от безмолвного крика рот Криси, бледное лицо Алехандро… Я сконцентрировала всю энергию в руках и, мысленно выплескивая поток огня, из последних сил потянула тонущий корабль к себе, на берег…

С шипением испарялась морская вода, охлаждая пламя моего отчаяния… Я встряхнула головой и вернулась в реальный мир, покачнувшись от резкого перехода к состоянию полного самоконтроля. Риф кинулся поддержать меня, но я мягко отстранилась от него и взглядом распахнула оплавленную, перекошенную дверь:

— Уходим, быстро! Иначе от Базы вообще камня на камне не останется…

Алехандро пространно выругался, причем сделал это раньше, чем открыл глаза. Ну не смог он отказать себе в этом маленьком удовольствии! Виконт открыл глаза и выругался уже повторно, с ничуть не меньшим энтузиазмом. Долго пытался понять — лежит он или стоит, потому что анализ собственно й неловкой по зы не дал ему никакой информации в плане осознания своего общего местоположения в пространстве. Поднял руку и с облегчением нащупал на ноющем лбу не рану, а всего лишь огромную шишку. Торопливо проверил целостность пальцев, коленей и ног, не обнаружил переломов и немного успокоился. Правда, весьма неприятно саднили ребра справа, которыми виконт неудачно приложился о корабельную переборку, но это казалось сущей мелочью. С трудом сфокусировал нечеткое зрение на огромном объекте, угловато упирающемся в его подбородок, и чуть не расхохотался. Пресловутый мешающийся предмет оказался здоровенным ботинком Феникса, наверное, одной лишь Нике известно какого пятьдесят последнего размера. Сам же штурман забавно болтался в воздухе, криво и нелепо повиснув на ремнях перевернутого кресла. Вот теперь все встало на свои места. Картинка приобрела четкость. Корабль лежал на боку, а наследник стоя застрял между сплющенной переборкой и покореженным шлюзом штурмового бота.

Рядом прозвучало болезненное постанывание. Штурман завозился и попытался приподнять опухшие веки:

— Мать их за ногу! — с чувством пожелал он.

— А не получится, — хихикнул выползший из-за капитанского кресла Рей. — Нет у них матери, ибо они все — сиротки инкубаторские!

— И инкубатор их за ногу! — мигом нашелся никогда не унывающий Фен.

Орденец одобрительно гыкнул.

— Все живы-здоровы? — По проходу, меж развороченного ряда кресел, пробиралась встрепанная Крися, завлекательно отсвечивающая свежей лиловой фишкой под правым глазом. Следом за ней на ощупь брел Айм, задравший голову и прижимающий к разбитому носу пакет медицинского льда.

— Все! — махнул рукой Феникс. — Все приемлемо живы и относительно здоровы. Да снимите же вы меня наконец отсюда! Я же не эквилибрист!

Добрый Змей вытащил из-за пояса нож и наотмашь ударил остро заточенным лезвием по ремням, удерживающим друга в висячем положении. Кожаные полоски лопнули, Феникс звучно обрушился на пол, сверху на него немедленно рухнуло потерявшее устойчивость кресло.

— Спасибо, милые мои садисты! — ехидно поблагодарил штурман. — Классический способ оказания первой помощи раненому — добить, чтобы долго не мучился.

— Мама! — Дракон обалдело уставился в иллюминатор, его лицо медленно бледнело и вытягивалось. — Люди добрые, гляньте сюда. Неужели это мы сделали?

Остальной экипаж бота, торопливо отпихивая друг друга, наперегонки бросился к мониторам внешнего обзора…

Оказалось, что их разбитый корабль лежит на берегу острова — в аккурат у самой кромки прибрежной полосы, мягко омываемый набегающими на него морскими волнами. А точно в центре Сатара, там, где ранее находилось Убежище Ордена, теперь высились бесформенные руины, щедро припорошенные хлопьями жирного черного пепла.

— Хана Бастилии! Наши — победили! — с удовлетворением резюмировал пухлый аналитик, на секунду отводя охлаждающий пакет от своего распухшего носа.

— Мама! — снова простонал донельзя шокированный Дракон. — Я этого не делал! Я же совсем немножко пострелял — так, по краешку. Да и пулемет у меня не шибко крупнокалиберный…

— Конечно, этот погром не ты устроил, дурень, — снисходительно успокоил штурмовика Айм. И добавил злорадно: — Предупреждали ведь Верховного Навигатора: не зли Рыжую — хуже будет…

— Так это она, что ли, натворила? — хором изумились Рей и Алехандро.

— А то! «Убила дедушку лопатой…» — хмыкнул логист. — Опять вы нашу девочку недооцениваете!

— Ой, мама! — в очередной раз схватился за голову совсем запутавшийся Дракон. — Охренеть!

— Вот когда они из него полезли, младенческие-то комплексы, — задорно подмигнул Айм. — Синдром несчастливого детства. Вымахал штурмовик-детинушка под два метра ростом, а все туда же — в экстремальные моменты мамочку вспоминает.

Кристина равнодушно окинула дымящиеся развалины беглым взглядом:

— Нужно срочно Нику искать! Она наверняка ни вчера, ни сегодня не обедала, зубы не чистила, противорадиационные таблетки не принимала. Да еще и обжечься могла, когда Убежище взрывала…

— Крися, я от тебя фигею! — Едва поднявшийся на ноги Феникс с хохотом осел обратно на пол рубки. — Да ты в своем ли уме? Может, тебя контузило? Ну конечно, в твоем понимании гигиена полости рта намного важнее подобного разгрома!

— А ты как думал? — убежденно кивнула педантичная биологиня. — Здоровье капитана — прежде всего!

— Не так уж она и неправа, — невнятно пробубнил Айм из-за пакета со льдом. — Мертвым здоровье не нужно, зато живым — ой как важно! И еще одно верно: следует в первую очередь найти Рыжую…

Алехандро попытался открыть люк, ведущий наружу, но перекошенную металлическую пластину заклинило намертво. Наконец она шумно вывалилась на песок, не устояв под натиском мощного плеча Феникса. Штурман довольно отряхнул запылившийся шеврон на рукаве и приглашающе указал рукой в сторону зиявшего отверстия:

— Прошу на выход, дамы и господа! Вторая часть Марлезонского балета!

— Не, это не балет. Это в натуре — финальная сцена тотального побиения половцев из оперы «Князь Игорь». — Айм высунулся из бота и с видом заправского оккупанта хозяйски осматривал то немногое, что осталось от некогда грозной крепости. — «После полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии наши победоносные войска…» — начал он торжественным голосом, но кубарем скатился на гальку, вытолкнутый разгневанной Крисей.

Девушка недовольно встала над его толстеньким телом, картинно распростертым на ухоженном пляже, сердито уперев в бока свои маленькие, но весьма сильные кулачки:

— Вроде умный, серьезный мужчина, а иногда ведешь себя глупее Финика! Сам же кричал только что — нужно срочно Нику искать. А вдруг она сейчас где-нибудь раненая лежит и нашей помощи ждет?

— Пощади, я сдаюсь на твою милость, о мудрейшая из дев! — шутливо взмолился аналитик. — Попробуем пробраться внутрь вражеского логова…

— Давай пять! — Феникс протянул руку, поднимая аналитика с камней. — Только, чур, я первым пойду.

Развалины Убежища представляли собой беспорядочное нагромождение бесформенных обломков, по внешнему виду которых уже не представлялось возможным воссоздать прежние контуры разрушенного здания. Пахло разлитыми химикатами. Повсюду валялись куски обугленного кабеля, фрагменты непонятной аппаратуры, обломки раскуроченной мебели.

— Впечатляет, — с завистью в голосе протянул Змей, недовольно кривясь от едкого дыма, затруднявшего дыхание. — Словно водородной бомбой шарахнуло!

— А начадили! — закашлялся Айм. — Хоть святых выноси!

— Зачем же меня выносить-то? — прозвучал знакомый насмешливый голос. — Я и сама неплохо передвигаюсь!

Все удивленно вскрикнули и повернулись в сторону полуразрушенной бетонной арки, откуда раздавался голос капитана. Среди мешанины каменных блоков стояла полуголая, испачканная в саже Ника, совершенно целая и невредимая.

— Виват капитану! — радостно выкрикнул Феникс, восторженно подбрасывая вверх сдернутый с головы шлем.

Алехандро поспешно снял свой камзол и набросил его на обнаженные плечи девушки:

— Как ты? — взволнованно спросил он, влюбленно заглядывая в ее зеленые озорные глаза. Возможно, ему просто показалось, или действительно в глубине глаз сумасбродной святой внезапно промелькнула серьезность, не присущая им ранее?

— Нормально, — тонко улыбнулась Ника краешками губ, — вот только набедокурила я тут малость!

— Да, да, — язвительно поддакнул Айм. — Так, всего лишь самую малость — повыжгла все начисто, но больше ничего плохого не сделала…

— А она и так ничего плохого не делала! — Из подвала осторожно выкарабкалась Эрба, которую на всякий случай сзади подстраховывал Риф. — Она нас всех спасла!

— А это что еще за чудо чудное, диво дивное? — вытаращился Айм. — Горгона Медуза, что ли?

— Познакомься — это ламия, — улыбнулся Алехандро. — Здравствуй, Эрба, ну вот я и пришел! — Виконт немного преувеличил собственные заслуги, но ведь победителей не судят.

— А я и не сомневалась, — радостно взвизгнула девушка, повисая на шее виконта.

Ника ревниво покосилась на горячо обнимающуюся парочку…

Глава 5

«Вот уж никак не ожидала, что меня так сильно заденут их дружеские объятия», — недовольно размышляла я, кутаясь в камзол виконта. После удушающей жары, по моей же вине царившей в подвалах Убежища, холодный ветерок открытого пространства заставил меня зябко передернуть плечами, покрывшимися гусиной кожей. Из руин споро выбирались спасенные мною моряки и сам бравый капитан ла Файет, тепло поздоровавшийся с Алехандро. Печальное зрелище искореженного бота заставило меня досадливо поморщиться. На чем же мы теперь полетим искать ключ от Небесных врат?

— Так что же все-таки произошло в Убежище? — Звенящий от любопытства голос Рея отвлек меня от грустных раздумий.

В нескольких коротких фразах конкретно и ясно я обрисовала все случившееся со мной, начиная с момента выхода за периметр монастырской стены.

— Да-а-а, ну и история! — Айм сложил руки на груди, что у него всегда свидетельствовало о напряженной работе мысли. — Говоришь, управляющий комплекс тебя не опознал?

Я коротко кивнула:

— О плане очистки планеты можно забыть. Теперь нам остается одно — всеобщая эвакуация и колонизация Земли-2.

Алехандро задумчиво вытягивал и задвигал обратно в ножны клинок рапиры:

— Я так понимаю, что Орден разгромлен полностью и мешающий нам фактор устранен?

— Не совсем… — Я посмотрела прямо на Рея, желая видеть его реакцию. — Верховному Навигатору удалось бежать!

На лице орденца промелькнула сложная гамма чувств: смесь облегчения и разочарования.

— Даже не знаю, что и сказать, — осторожно, взвешивая каждое произносимое им слово, признался он. — Я и рад, но одновременно и не рад этому факту. Я предупреждаю всех вас сразу — отец и в одиночку способен доставить нам массу неприятностей.

— Я, может, не все правильно понимаю, — вмешался в наш разговор внимательно слушавший меня Рифорд, — но вы, очевидно, захотите отправиться на поиски «Ковчега» и Небесных врат?

— И ключа, — поддержал виконт.

— А твой новый друг делает успехи! — похвалил аналитик, подразумевая бретера.

— Я благодарю судьбу за встречу с Рифордом де Монро. — Я протянула руку и крепко пожала пальцы отважного бретера. — Полагаю, с этого момента ты официально утвержден в должности моего личного секьюрити.

Риф молча поклонился.

— А что за ключ ты упомянул? — полюбопытствовала ламия у Алехандро.

— Если бы я сама точно знала, что это за штука и где ее следует искать, — сердито буркнула я. — Вроде бы так называется какой-то полумифический артефакт, служащий средством доступа к Небесным вратам. Но вот только, к сожалению, никто не знает, где его можно найти…

Губы Эрбы растянулись в довольной усмешке, обнажая устрашающие клыки.

— А как же клятва, данная мне? Виконт обещал вернуть меня домой к жениху? Тем более, — она хитро прищурилась, — нам, кажется, по пути!

— Как это? — удивился Алехандро.

— Что? — Я ощутила острый укол предчувствия.

— А вот так! — Ламия довольно прищелкнула пальцами. — Все гениальное — просто. В наших краях находится кое-что грандиозное, принадлежащее таинственной секте, именующей себя Рыжими жрицами. Однажды жених мне рассказал, что сии дамы поклоняются огромной статуе, имеющей вид мраморной скульптуры, изображающей обнаженную женщину с крыльями, в ладонях у которой лежат два светящихся обруча. Вполне вероятно, что эти артефакты и есть тот самый ключ от Врат!

Все молчали, потрясенные неожиданной новостью.

— Возможно, так оно и есть, — медленно пробормотала я. Но внутренний голос подсказывал мне — Эрба ничуть не ошиблась в своих смелых предположениях.

— А как зовут твоего жениха? — поинтересовался любопытный Феникс.

— Влад, — мило хлопнула ресницами ламия-невеста. — Но у нас его чаще называют…

— Дракулой! — патетично закончил Айм.

— Откуда ты знаешь? — Эрба изумленно распахнула свои огромные глаза.

— Нет, ну это же невероятно! — Аналитик вцепился в собственные и без того беспорядочно взъерошенные волосы. — Вампиров не существует, это все — сказки!

— Вот тебе и представилась отличная возможность убедиться в правдивости старинных сказок, — рассмеялась я. — Только не бери с собой осинового кола, а то они еще нас неправильно поймут…

— И живет твой жених конечно же в Карпатах? — закончила за меня Крися.

— Ну-у-у, так нечестно, все-то вы знаете! — чистосердечно восхитилась наивная Эрба, а я вспомнила — именно этот участок земной поверхности показался мне наименее разрушенным из всех, почти не затронутым радиацией и губительными последствиями войны.

— Да, но только как мы туда доберемся? — опечалился Алехандро. — Бот-то, наверное, нуждается в длительном ремонте?

— Какой там на фиг ремонт — он теперь только в металлолом годен. — Змей уныло бродил вокруг обгорелого корпуса нашего десантного бота. — Оружие и навигационные приборы снимем, а остальное… Эх… — Он досадливо махнул рукой.

— И как же нам поступить? — Я не ожидала, что повреждения корабля окажутся настолько серьезными. — Не на «Нике» же туда лететь? Я не намерена рисковать нашим единственным звездолетом…

— А этого и не требуется! — Капитан ла Файет галантно сдернул с головы свою потрепанную шляпу. — Мы тут с ребятами посовещались и решили — команда «Черной катраны» с радостью доставит вас в любое нужное место!

Я вопросительно посмотрела на Алехандро.

— Соглашайся не раздумывая, — заговорщицки подмигнул виконт. — У Жино весьма опытный экипаж. Настоящие, многократно просоленные морские волки, прошедшие и огонь и воду. А «Черная катрана» — самый быстроходный фрегат в Федрине, тем более что капитан ла Файет отличный лоцман — дотошно знает все морские течения и маршруты. Да и к непредвиденным ситуациям ему не привыкать.

— Контрабандист? — Я насмешливо приподняла бровь.

Ла Файет услужливо осклабился, демонстрируя красноречивый просвет между зубами.

«Зубы выбиты — значит, в драках не раз участвовать доводилось! — удовлетворенно подумала я. — Наш человек!»

— Ну что же, — я обвела начальственным взглядом своих выжидательно притихших друзей, — путешествие обещает быть долгим, поэтому завтра мы отплываем!

— Ой, не к добру все это! — ворчливо предрек Айм.

— Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить! — дружно сплюнули через левое плечо все, включая меня.

Мы сидели на прогретых солнцем досках пирса. Вдвоем — я и Алехандро. Виконт расслабленно навалился на огромную бухту причального каната, по своей излюбленной привычке рассеянно поигрывая рукоятью рапиры и сквозь ресницы заинтересованно наблюдая за мной. Я намеренно не прерывала нашего затянувшегося молчания, ожидая, когда юноша не выдержит и первым начнет наболевший разговор. И я не ошиблась: утомленный моим безмолвием, наследник звучно щелкнул гардой о ножны рапиры и сердито спросил:

— Издеваешься, да? Демонстрируешь мне настоящую капитанскую выдержку и хладнокровие? Ну вот скажи — какого черта тебя понесло в эту задрипанную таверну? Да еще одну, без охраны?

Я насмешливо склонила голову набок и долго, пристально рассматривала смуглого красавца, посмевшего требовать отчета в моих действиях. Под оценивающим девичьим взглядом всегда самоуверенный Алехандро немного смутился и даже чуточку покраснел.

— А мужчину мне хотелось там встретить — непьющего и некурящего, — язвительно растягивая слова, нахально призналась я.

— В таверне-то? — недоверчиво хмыкнул виконт. — Да там непьющих отродясь не водилось…

И тут до него дошло, что я над ним насмехаюсь.

— Ника! — обиженно одернул он. — Ну зачем ты так, я же о тебе беспокоюсь!

— А надоело мне все… — Я устало откинулась на удобный столбик кнехта[7].— Все обо мне беспокоятся, переживают, шагу не дают ступить самостоятельно. Сделали из меня святую куклу! А я жить хочу, между прочим, как и все прочие нормальные люди! Без постоянного надзора и медицинского контроля. Я приключений хочу — после девятисот-то лет в криогенной камере. Я, кстати, не дурью маялась, а за картой туда ходила. Вот, сейчас покажу… — Я сунула руку за пазуху и оторопело замерла…

Карта осталась у Верховного Навигатора!

Глава Ордена неторопливо спускался по полуразрушенной винтовой лестнице, круто уходившей вниз — намного дальше самого последнего уровня Убежища. То был древний потайной ход, не известный никому, кроме самого Верховного Навигатора. О нет, он не питал иллюзий относительно того, что произошло наверху. Звуки далеких взрывов, хоть и приглушенные расстоянием, были достаточно красноречивы. Торопиться уже некуда…

На Ордене можно поставить крест! — осиротевший лидер криво усмехнулся. Отныне его далеко идущие планы выжить и удержать в своих руках всю власть над миром утратили всякий смысл. Теперь Навигатору хотелось одного — мстить! Отплатить за свой разрушенный дом, в который вложено столько сил, которому посвящено столько лет жизни. Хотя проблема заключается вовсе не в Убежище: ведь само оно — не более чем просто здание, пусть и необычное… Нет, вместе с ним погибло великое дело возрождения ушедшей цивилизации, создания новой, безупречной расы. А всему виной — она!

Верховный Навигатор злобно заскрежетал зубами. Рыжая девочка, хрупкая как тростинка. Казалось бы, достанет всего двух пальцев, которыми он сладострастно обхватит ее длинную, трогательно тонкую шейку и переломит, словно прутик. Но этот свободолюбивый прутик неожиданно окреп, превратившись в упругую лозу, ощутимо ударившую его по болезненно ранимому самолюбию. Как же яростно, как самозабвенно возненавидел он ту самую девушку, которую лично объявил святой, почти богиней! А может быть, она слишком удачно вжилась в роль? Ну нет!.. Верховный Навигатор мстительно усмехнулся, пошарил в кармане мантии и извлек прозрачную пластинку с картой. Посмотрим, что она сможет сделать теперь, лишившись самого ценного своего достояния. Того, без чего Ника не сумеет проникнуть в Небесные врата, несмотря на всю свежеприобретенную силу. А уж он-то доберется до них намного раньше ее и станет поджидать, терпеливо затаившись в центре искусно сотканной паутины!

При этой мысли орденец хищно пошевелил полусогнутыми пальцами, как будто предвкушая предсмертный трепет пойманной им добычи.

«Берегись, Ника, — ненавистная, проклятая, беспощадная…» Он содрогнулся от ужаса, вновь пережив воспоминания о всепоглощающем пламени, уничтожившем его соратников. Их убила она — всемогущая, как сам дьявол, но такая прекрасная! Вся плоть Верховного Навигатора, все его самые сокровенные мысли и желания, надежно упрятанные в казалось бы давно усохшие тайники этой черной души, вдруг ожили, причиняя ему мучительное волнение. В глубине холодной статуи, утратившей всякую человеческую сущность, неожиданно пробудился страстно влюбленный мужчина — неудовлетворенный самец, мечущийся в поисках желанной самки! Глава погибшего Ордена громко застонал и, на одно краткое мгновение утратив всегда присущую ему выдержку, беспомощно привалился к холодной стене…

Нет, он не поддастся преступной слабости. Он искоренит из своего сердца воспоминание об ее смеющихся зеленых глазах и огненно-рыжих кудрях, овладевшее всеми его помыслами. Любовь к ней? Какое нелепое чувство…

Карта аккуратно отправилась обратно в карман, но при этом в глубине складок его мантии неожиданно обнаружился еще один странный предмет, случайно завалившийся за прохудившуюся подкладку. Орденец осторожно подцепил пальцем и выудил из своего одеяния некую хрупкую стеклянную палочку. Это оказалась крохотная пробирка с кровью Ники, вынутая им из анализатора и по рассеянности прихваченная в лаборатории.

О-о-о, ему досталась ее свежая кровь! Костлявые пальцы мужчины крутили прозрачный сосуд, а мозг напряженно работал, пока глаза задумчиво следили за несколькими алыми каплями, медленно перетекающими внутри: хорошо бы провести расширенный анализ ДНК да попытаться понять загадочные энергетические процессы, произошедшие в организме девушки. Как смогла она добиться подобного эффекта, так разительно изменившего ее?

Верховный Навигатор решительно выпрямился, в его темных глазах загорелся нехороший, фанатичный огонь.

«Да, Ника умна! С помощью ума она успешно скрывает свой упрямый, несговорчивый характер. Возможно, ее стройное, точеное тело некогда создал Бог, безусловно, как и все остальное, не выживший в вихре атомной войны. Да — Бог погиб, но дьявол-то уцелел, и именно он вложил в это прекрасное женское тело такой изворотливый, изощренный ум! Так пусть же она пострадает от собственного ума!» Орденец коварно усмехнулся.

В конце концов все, что ни делается, — к лучшему, ибо не все ошибки ведут в итоге к поражению. А в данном случае ему только на руку падение Убежища — он избавился от Ордена, отнимавшего у него слишком много сил и времени. Отныне он встает на путь волка-одиночки, идущего прямо к намеченной цели! И даже отлично, что она смогла спасти свой экипаж, — ведь теперь Нике удачно подсунули ложную мечту, и, скорее всего, она так и погибнет, пытаясь ее реализовать. Она начнет искать «Ковчег» и Врата, она поплывет на примитивном парусном корабле… В этом Навигатор не сомневался.

«Вот и сделаем ее морское путешествие максимально приятным!»

Мужчина сдвинул рукав черной мантии, оголяя запястье, на котором посверкивал металлический браслет. Сейчас Навигатор спустится в потайную пещеру и вступит на палубу небольшой подводной лодки, названной им «Муреной». С борта этого корабля он без помех сможет следить за неугомонной святой, притом сам оставаясь не замеченным никем и ничем. А для нее он приготовил занятный сюрприз! Навигатор легко повернул одно из звеньев своего наручного браслета и, повинуясь испускаемому им электронному импульсу, глубоко под водой заворочался, пробуждаясь от векового сна, огромный, чудовищно голодный кракен[8]…

Я билась в истерике. Судорожно всхлипывала в ласковых объятиях изрядно напуганного Алехандро, обильно смачивая горючими слезами его батистовую рубашку. Из моего горла вместо членораздельных объяснений вырывались лишь бессвязные обрывки бессмысленных фраз. Вскоре виконт вовсе отчаялся разобраться в происходящем и, нежно прижимая к своей широкой груди мою подрагивающую от безудержных рыданий голову, начал осторожный допрос:

— Тебе передали карту, на которой указан путь к Небесным вратам?

— Да! — судорожно прорыдала я.

— За картой охотился Верховный Навигатор?

— Да!

Я настолько самозабвенно билась лбом о его плечо, что назавтра там непременно появится огромный синяк. Как и на моей глупой голове.

— Вместе с картой шаман Порфирий наделил тебя энергией Небесных врат?

— Угу! — На элементарное «да» у меня уже просто не хватало дыхания, а потоки слез все усиливались.

— И карта осталась у Навигатора?

— У-у-у-у! — отчаянно взвыла я, попадая лбом по ключице виконта.

— У-у-у-у! — болезненно отозвался Алехандро. — Ника, прошу тебя, перестань казнить себя и калечить меня. Два инвалида в морском походе — довольно обременительный груз для всего экипажа. Тебе так не кажется?

Он осторожно отстранился, с доброй улыбкой заглядывая в мои заплаканные глаза. Я поспешно отвернулась:

— Не смотри на меня! Я сейчас страшная: нос распух и покраснел, глаза как щелочки…

— Дурочка! — восхищенно хохотнул наследник. — Самая умная, самая красивая, самая храбрая девушка в мире, но такая дурочка…

Я вытерла слезы рукавом его и так уже насквозь промокшей рубашки и несмело заулыбалась:

— Много ты в женщинах понимаешь! Настоящая женщина если и показывает свои недостатки, то делает это с достоинством!

Алехандро возмущенно округлил глаза:

— Я мало в женщинах понимаю? Да ты вообще еще не женщина, а девчонка! А я, я… — Он неожиданно замолчал, посмотрел как-то странно, а потом вдруг обхватил меня за талию, притянул к себе и впился страстным поцелуем в мои удивленно раскрывшиеся губы…

Я возмущенно пискнула, замычала, но потом почти против собственного желания крепко обвила руками его смуглую шею. Поцелуй длился и длился… А когда юноша резко разорвал наше пьянящее прикосновение, я так и осталась стоять в той же самой позе — закрыв глаза и приоткрыв рот.

— Я же говорил, — нежно шепнул виконт, зарываясь лицом в золотистые завитки волос у меня на виске. — Ты совсем еще девочка, даже целоваться не умеешь!

— Это плохо? — чуть слышно спросила я, млея в его объятиях.

— Это прекрасно! — Теплые губы переместились на шею, даря непривычные, упоительные ощущения. — Это чудесно, замечательно! Знаешь, я сотни раз принимал святое причастие из рук его преосвященства Кардинала, покрывая страстными поцелуями холодные пальчики твоего мраморного двойника… Боюсь, что уже тогда я вел себя недостаточно почтительно… Но сегодня, клянусь жизнью, — он осторожно коснулся смуглым мизинцем моих припухших губ, — я познал самое упоительное священнодействие…

«Ах, если бы он поцеловал меня еще раз!» — мечтательно подумала я, стыдливо опуская ресницы.

Мужские губы приблизились…

Заходящее солнце погружалось в море. Мы так и сидели на пирсе, опершись на ящик с припасами, провожая прощальным взглядом последний луч дневного света. Погрузка шла полным ходом. «Черная катрана» оказалась именно тем самым величавым фрегатом, которым я упоенно любовалась в порту пару дней назад. Точеный, идеально очерченный корпус, гордо несущий белопенную громаду распущенных парусов. Великолепный корабль! Утром мы отплываем…

Прощай, прекрасный Никополис! Прощайте, рощи и башни, дворцы и статуи. Увидимся ли мы еще когда-нибудь? Кто знает, чем обернется наше долгое опасное путешествие? Найдем ли мы «Ковчег»? В каком состоянии находятся его навигационные системы, возможно, давно вышедшие из строя? Какую тайну хранят Небесные врата? Что значат предостережения шамана Порфирия, вскользь упомянувшего об опасных ловушках, оберегающих подступы к усыпальнице ангелов? Да и кем, наконец, являются эти самые легендарные ангелы? Я старательно морщила лоб, мысленно выдвигая теории одна несуразнее другой, но в итоге сдалась и махнула рукой: чего гадать заранее? Все равно моя интуиция подсказывает, что ожидающая нас действительность окажется фантастичнее любого, даже самого смелого, предположения. Мне не давал покоя и секрет Рея, тщательно оберегаемый мною до поры до времени. И надо полагать, что Верховный Навигатор, сумевший ускользнуть от живущего во мне огня, тоже не отступится так просто. Он будет мстить, не считаясь с жертвами и потерями…

— Мы должны найти ключ от Врат, — напомнила я Алехандро, державшему меня на коленях и не выпускающему из своих надежных объятий.

Виконт, занятый увлекательной игрой эротичных касаний, сплетавших наши пальцы в одно неразрывное целое, поднял на меня шоколадные глаза:

— Обещаю, мы обязательно его найдем! Мы ведь хотим выжить, не так ли? Хотя свой ключ к небесному блаженству я уже нашел!

Я счастливо улыбнулась. Любовь ворвалась в наши жизни так стремительно и непредсказуемо, возможно значительно ослабив два сумасшедших сердца, но отменно закалив тела и души. Мы обязаны выжить! Выжить сами и спасти всех других: наших друзей и близких, племя ламий и отважных охотников, обитающих в лесах Урала, сапожников и плотников, монахов и солдат, сопливых малышей, беззаботно плещущихся в фонтане «имени меня». Под силу ли нам это деяние? Ведь даже боги нашего ушедшего мира оказались неспособны совершить подобное чудо. По плечу ли мне, обычному человеку, такие подвиги?

А может быть, именно в этом и состоит путь бога? Путь обретения себя! Каждый бог приходит в наш земной мир, еще будучи практически никем, — всего лишь простым смертным человеком… Богами не рождаются! Богами — становятся. Трудно быть богом, потому что прозрению предшествуют испытания, а цена прозрения измеряется болью и кровью, жизнью и смертью, любовью и ненавистью, ответственностью и милосердием. И все это мне предстояло постичь в самом ближайшем будущем…

Каким богом я стану?