Божество (ЛП)

Глава 1

Красный шелк волнами облегал мои бедра, переходя в тугой корсаж, который подчеркивал изгибы фигуры. Распущенные волосы на плечах шелковились, как лепестки экзотического цветка. Освещение в бальном зале подчеркивало каждую складку на ткани, поэтому, когда я делала шаг, это выглядело так, словно я расцветала огнем.

Он остановился, его губы приоткрылись, как если бы эта картина лишила его способности двигаться. Теплая волна прокатилась по моей коже. Это плохо закончится, если он будет на меня так смотреть, когда мы окружены людьми, но я не могла заставить себя уйти.

Выбор, которого я... не делала.

Танцующие пары замедлились, их лица были спрятаны за ослепительными масками, инкрустированными драгоценостями. Навязчивая мелодия, которую играл оркестр, заползла под мою кожу и проникла в кости. Танцоры расступились.

Ничто нас не разделяло.

Я старалась дышать, но он украл не только мое сердце. но и самый воздух, в котором я так нуждалась.

Он стоял там, одетый в превосходно сидящий черный фрак, подчеркивающий сильные изгибы его тела. Ассиметричная улыбка, полная озорства и игривости, изогнула его губы. Он поклонился и протянул ко мне руку.

На слабых ногах я сделала первый шаг. Мерцающие наверху огни освещали мой путь к нему, но я бы нашла его и в темноте, если бы понадобилось. Биение его сердца звучало в точности так же, как и моё.

Его улыбка стала шире.

Это было поощрение, которое мне было нужно. Я побежала к нему, платье струилось за мной, как река малинового шелка. Он выпрямился, поймал меня за талию, а я обвила рукой его шею. Я зарылась лицом в его грудь, впитывая запах океана и жженых листьев.

Все смотрели, но это не имело значения. Мы были в нашем мире, где только то, чего мы хотим – чего мы так долго желали – имело значение.

Он глубоко засмеялся и покрутил меня вокруг себя. Мои ноги даже не касались пола бальной комнаты.

– Так безответственно, – пробормотал он.

Я улыбнулась в ответ, зная, что он втайне любил эту мою черту.

Поставив меня на ноги, он взял мою руку, и положил ладонь на мою талию. Когда он снова заговорил, его голос был тихим, почти шепотом.

– Ты так прекрасна, Алекс.

Моё сердце переплнилось чувствами.

– Я люблю тебя, Айден.

Он поцеловал меня в макушку, и мы закружились в танце. Пары медленно присоединялись к нам, и я мельком увидела широкие улыбки и странные глаза за масками – полностью белые глаза, без зрачков. Меня охватило плохое предчувствие. Эти глаза... Я знала, что они значили. Мы скользнули в угол, где я услышала тихие крики из темноты.

Я вглядывалась в затененный угол зала.

– Айден...?

– Ш-ш-ш, – его рука скользнула вверх и накрыла мой затылок. – Ты меня любишь?

Наши глаза встретились.

– Да. Да. Я люблю тебя больше всего.

Улыбка Айдена увяла:

– Ты любишь меня больше, чем его?

Я застыла во внезапно ослабших объятиях:

– Больше, чем кого?

– Его, – повторил Айден. – Ты любишь меня больше, чем его?

Мой взгляд упал позади него, в темноту. Мужчина стоял спиной к нам. Он прижимал к себе женщину, его губы были на её шее.

– Ты любишь меня больше, чем его?

– Кого? – я пыталась прижаться ближе, но он отстранил меня. Неуверенность расцвела у меня в желудке, когда я увидела разочарование в его серебряных глазах. – Айден, что случилось?

– Ты меня не любишь, – он уронил руки и отступил. – Не тогда, когда ты с ним, когда ты близко к нему.

Мужчина обернулся и посмотрел на нас. Сет улыбнулся, его взгляд сулил мир темных обещаний. Обещания, на которые я была согласна, которые я выбрала.

– Ты меня не любишь, – сказал Айден, растворяясь в тенях. – Ты не можешь. Ты никогда не могла.

Я потянулась к нему:

– Но...

Было слишком поздно. Танцоры сомкнулись, и я потерялась в море платьев и шепчущихся слов. Я расталкивала их, но не могла пробиться сквозь толпу, не могла найти Айдена или Сета. Кто-то толкнул меня и я упала на колени. Красный шелк порвался. Я звала Айдена, и потом Сета, но никто не откликнулся на мои мольбы. Я потерялась, всматриваясь в лица, спрятанные за масками, вглядываясь в странные глаза. Я узнала эти глаза.

Это были глаза богов.

Я рывком вскочила в кровати, тонкий слой пота покрывал все тело, а сердце все еще пыталось выскочить из груди. Прошло несколько секунд, прежде чем глаза привыкли к темноте и я узнала пустые стены моей комнаты в общежитии.

– Какого черта? – я провела тыльной стороной руки по своему влажном лбу и зажмурила слезящиеся глаза.

– М-м-м? – пробормотал Сет сквозь сон.

В ответ я шмыгнула носом, сначала один раз, потом еще один.

– Это круто, – не глядя, он потянулся за коробкой носовых платков. – Я не могу поверить, что ты болеешь. Держи.

Вздохнув, я взяла у него платки и прижала коробку к груди, вытягивая новый.

– Это твоя вина – апчхи! Это была твоя дурацкая идея идти плавать в -апчхи! – сорокаградусной воде, придурок.

– Я не заболел.

Я вытерла нос, подождав еще немного, чтобы убедиться, что больше не буду вычихивать мозг наружу, и потом бросила коробку на пол. Простуды оказались отстойными. За мои семнадцать лет жизни я никогда не простужалась. До этого момента. И я никогда не думала, что могу простудиться.

– Разве ты не чертовски особенный?

– Ты это знаешь, – таков был его приглушенный ответ.

Обернувшись, я взглянула на затылок Сета. Он выглядел почти нормально, когда его лицо лежало на подушке – на моей подушке. Не как кто-то, кто станет Убийцей Богов через несколько месяцев. В нашем мире Сет был вроде мифического создания: прекрасный, но смертоносный.

– Мне приснился странный сон.

Сет повернулся на бок.

– Ну же. Давай спать.

С тех пор, как мы вернулись из Касткиллс, он приклеился ко мне, как никогда раньше. Я не то, чтобы не понимала, почему, со всеми этими делами с фуриями и с тем, что я убила чистокровного. Возможно, он не собирался выпускать меня из виду до конца дней.

– Тебе действительно нужно начать спать в своей кровати.

Он слегка повернул голову. Сонная улыбка расползлась по его лицу.

– Я предпочитаю твою кровать.

– Я бы предпочла, чтобы мы здесь праздновали Рождество, и мне подарили бы рождественские подарки, и мы бы пели роджественские песни, но я не получаю того, чего хочу.

Сет потянул меня вниз, его тяжелая рука придавила меня сверху.

– Алекс, я всегда получаю то, чего хочу.

Легкая дрожь прошла по моей коже.

– Сет?

– Да?

– Ты был в моем сне.

Один янтарный глаз открылся.

– Пожалуйста, скажи мне, что мы были голые.

Я закатила глаза.

– Ты такой извращенец.

Он глубоко вздохнул и подвинулся ближе.

– Я полагаю, что это значит нет.

– И ты прав, – Я не могла уснуть и начала жевать губы. Столько тревог всплыло на поверхность одновременно. – Сет?

– М-м-м?

Я наблюдала, как он глубже зарылся в подушку, прежде чем продолжила. Было что-то очаровательное в Сете, когда он был таким, уязвимость и юность пропадали, когда он бодрствовал.

– Что случилось, когда я сражалась с фуриями?

Его глаза превратились в тонкие щелки. Это был вопрос, который я задавала ему несколько раз с тех пор, как мы вернулись в Северную Каролину. Та сила и мощь, которую я обнаружила, когда столкнулась с богами, была такой, что её мог бы показать только Сет, полноправный Аполлион.

А не-Пробудившаяся полукровка? Да, не настолько. Мне должны были надрать мой розовый зад, когда я дралась с фуриями.

Рот Сета напрягся.

– Засыпай обратно, Алекс.

Он отказался отвечать. Снова. Гнев и разочарование взяли верх. Я сбросила с себя его руку.

– Чего ты мне не рассказываешь?

– У тебя паранойя, – его рука снова приземлилась на мой живот.

Я старалась выбраться из его хватки, но его объятия стали сильнее. Стиснув зубы, я повернулась на бок и устроилась рядом с ним.

– У меня нет паранойи, ты придурок. Что-то случилось. Я тебе уже говорила. Всё.. всё было янтарным. Как цвет твоих глаз.

Он выпустил долгий выдох.

– Я слышал, что у людей в стрессовой ситуации может увеличиваться сила и обостряться чувства.

– Это был не тот случай.

– И что у людей могут возникать галлюцинации под давлением.

Я выбросила руку назад, чуть-чуть промахнувшись по его голове.

– У меня не было галлюцинаций.

– Я не знаю, что тебе сказать, – Сет поднял руку и повернулся на спину. – Как бы там ни было, ты идешь утром учиться?

Внезапно появилась новая тревога. Занятия означали, что надо встретиться со всеми – с Оливией – без моего лучшего друга. Я зажмурила глаза, но появилось лицо Калеба с большими невидящими глазами, Ковенантский кинжал глубоко сидел у него в груди. Казалось, я могла вспомнить как он на самом деле выглядел только во сне.

Сет сел, и я чувствовала, как его глаза сверлят дыры в моей спине.

– Алекс?

Я ненавидела нашу супер-особенную связь – абсолютно не переносила того, что она передавала ему все, что я чувствую. Такой вещи, как уединение, больше не было. Я вздохнула.

– Я в порядке.

Он не ответил.

– Да, я собираюсь утром на занятия. Маркус не будет рад, если вернется и поймет, что меня не было, – я плюхнулась на спину.

Он наклонил ко мне голову. Тени скрыли черты его лица, но глаза светились в темноте.

– Да?

– Как ты думаешь, когда они вернутся? – под словом "они" я имела в виду Маркуса и Люциана... и Айдена. Дыхание перехватило. Это случалось каждый раз, когда я думала об Айдене и о том, что он для меня сделал – чем он рисковал.

Опустившись на бок, Сет потянулся через меня и взял мою правую руку. Его пальцы скользили сквозь мои, ладонь к ладони. В ответ кожу начало покалывать. Знак Аполлиона, тот, которого не должно быть у меня на ладони, потеплел. Я уставилась на наши соединенные руки, совсем не удивившись, увидев тонкие линии, тоже знаки Аполлиона, ползущие вверх по руке Сета. Я повернула голову, наблюдая, как знаки пробрались на лицо Сета. Его глаза, казалось, стали ярче. Они часто так делали в последнее время – и глаза, и знаки.

– Люциан сказал, что они скоро вернутся, возможно сегодня, – очень медленно, он двигал подушечку большого пальца вдоль линии руны. Мои пальцы ног поджались, а свободная рука вцепилась в одеяло. Сет улыбнулся:

– Никто не упоминал чистокровного Охранника. И Даун Сэймос уже вернулась. Похоже, что внушение Айдена сработало.

Я хотела выдернуть руку. Было сложно сосредоточиться, когда Сет возился с руной на ладони. Конечно, он это знал. И Будучи таким, каким он был, ему это нравилось.

– Никто не знает, что случилось на самом деле, – его палец скользил по горизонтальной линии. – И это так и останется.

Мои глаза закрылись. Правда о том, как умер чистокровный Охранник, должна остаться тайной, или у нас обоих, меня и Айдена, будут большие проблемы. Мы не только почти переспали прошлым летом, и потом мне нужно было пойти и сказать ему, что я его люблю, что было абсолютно запрещено, я убила чистокровного, защищаясь. И Айден использовал внушение на двух чистокровных, чтобы прикрыть это. Убийство чистокровного значило смерть для полукровки, вне зависимости от ситуации, а чистокровному запрещено было использовать внушение на других чистокровных. Если это выйдет наружу, мы оба пропали.

– Ты так думаешь? – прошептала я.

– Да, – дыхание Сета было теплым на моем виске. – Засыпай, Алекс.

Позволив успокаивающему поглаживанию его большого пальца по моей руне убаюкать меня, я снова заснула, сразу же забыв обо всех решениях и ошибках, которые я совершила за прошедшие семь месяцев. Моя последняя осознанная мысль была о моей самой большой ошибке – не о парне рядом со мной, а о том, который никогда не мог быть моим.

***

Даже в мои лучшие дни я ненавидела тригонометрию. Весь предмет казался мне бессмысленным. Кому было дело до теоремы Пифагора, если я училась в Ковенанте убивать? Но сегодня моя ненависть к учебе достигла небывалых высот.

Почти все не сводили с меня глаз, даже Миссис Катерис. Я глубоко уселась в стул и сунула нос в книгу, которую не стала бы читать, даже если бы с небес спустился Аполлон и потребовал этого. Только одни глаза волновали меня. Остальные могли отвалить.

Взгляд Оливии был тяжелым, осуждающим.

Почему, ну почему мы не могли пересесть? После всего, что произошло, сидеть рядом с ней было худшей из пыток.

Мои щеки горели. Она ненавидела меня, винила меня в смерти Калеба. Но я не убивала Калеба – это сделал демон-полукровка. Я просто была той, кто заставил его проникнуть в кампус во время комендантского часа для того, на который, как оказалось, были веские причины.

Поэтому, в каком-то смысле, это была моя вина. Я знала это, и, боги, я бы сделала все, что угодно, чтобы изменить это.

Вспышка Оливии на его похоронах, возможно, была причиной того, почему все украдкой бросали на меня взгляды. Если я правильно помню, она кричала что-то вроде "Ты – Аполлион", когда я смотрела на неё.

В Нью-Йоркском Ковенанте Касткиллс, дети-полукровки думали, что я чертовски крута, но здесь... таких было немного. Когда я встречала их взгляды, они не могли отвести их достаточно быстро, чтобы спрятать свое беспокойство.

В конце занятия, я сунула книгу в рюкзак и поторопилась к двери, гадая, будет ли Дикон разговаривать со мной на следующем уроке. Дикон и Айден были противоположностями почти во всем, но оба они, казалось, относились к полукровкам как к равным – редкость среди чистокровной расы.

Шепот следовал за мной по коридору. Игнорировать это было сложнее, чем я думала. Каждая клеточка в моем теле требовала, чтобы я противостояла им. И сделала что? Прыгнула на них как сумасшедшая мартышка и вырубила всех? Да, это не добавит мне поклонников.

– Алекс! Подожди!

Моё сердце опустилось при звуке голоса Оливии. Я набрала скорость, практически неслась через группу младших полукровок, которые уставились на меня большими, испуганными глазами. Почему они боялись меня? Это не я скоро стану Убийцей Богов. Но нет, они пялились на Сета так, как будто он был богом. Еще несколько дверей и я слогу спрятаться в Технической Правде и Легендах.

– Алекс!

Я узнала тон Оливии. Это был тот же тон, которым она ссорилась с Калебом – целеустремленный и адски упорный.

Дерьмо.

Она была уже прямо позади меня, а я была в шаге от классной комнаты. У меня не получится добраться туда.

– Алекс, – сказала она. – Нам надо поговорить.

– Я не буду сейчас этого делать, – потому что, на самом деле, в списке вещей, которые я хотела сегодня услышать, не было обвинений в смерти Калеба.

Оливия схватила меня за предплечье:

– Алекс, мне нужно с тобой поговорить. Я знаю, что ты расстроена, но ты не единственная, кому можно скучать по Калебу. Я была его девушкой...

Я перестала думать. Развернувшись, я бросила сумку на середину холла и схватила её за горло. За секунду я прижала её к стене. Она стояла на носочках. С огромными глазами она схватила меня за руку и попыталась оттолкнуть.

Я совсем чуть-чуть сжала.

Боковым зрением я видела Леа, на её руке больше не было лангета. Демон-полукровка, который сломал ей руку, также убил Калеба. Леа выступила вперед, как будто хотела вмешаться.

– Слушай, я поняла это, – резко зашептала я. – Ты любила Калеба. И знаешь что? Я тоже. И я тоже по нему скучаю. Если бы я могла вернуться в прошлое и изменить тот вечер, я бы сделала это. Поэтому, пожалуйста, оставь меня...

Рука толщиной с мою талию возникла из ниоткуда и отбросила меня назад на добрый фут. Оливия скользнула вниз по стене, потирая горло.

Я обернулась и простонала.

Леон, Король Внезапного Появления, смотрел на меня:

– Ты нуждаешься в профессиональной няньке.

Я открыла рот, но потом закрыла его.Принимая во внимание все то, чему Леон помешал в прошлом, он не имел представления, насколько правдиво было его утверждение. Если Леон вернулся, тогда мой дядя и Айден тоже вернулись.

– Ты, – Леон показал на Оливию. – Иди в класс.

Он снова обратил на меня внимание:

– Ты идешь со мной.

Прикусив язык, я взяла сумку с пола и начала свое позорное шествие по теперь многолюдному коридору. Я мельком увидела Люка, но отвела взгляд, прежде, чем смогла понять его выражение лица.

Леон поднялся по лестнице – боги знают, как я их люблю – и мы не разговаривали до тех пор, пока не оказались в фойе. Статуи фурий пропали, но пустое место оставило холодную дыру у меня в животе. Они вернутся. Я была в этом уверена. Это только вопрос времени.

Он возвышался надо мной когда остановился, почти семь футов чистых мышц.

– Почему каждый раз, когда я тебя вижу, ты собираешься сделать то, чего не должна?

Я пожала плечами:

– Это талант.

Мимолетное изумление мелькнуло в его чертах, и он вытащил что-то из заднего кармана. Это было похоже на кусок пергамента:

– Айден просил меня передать тебе это.

Мой желудок упал, но я протянула руку и взяла письмо трясущимися руками.

– Он... он в порядке?

Он нахмурил брови.

– Да. Айден в порядке.

Я даже не пыталась спрятать вздох облегчения и перевернуло письмо. Оно было запечатано официально выглядевшей красной печатью. Когда я посмотрела вверх, Леон пропал.Тряся головой,я подошла к мраморной скамейке и села. Я не имела представления, как Леону удается передвигать такое огромное тело так тихо. Земля должна дрожать под его поступью.

Я с любопытством просунула палец под кромку и сломала печать. Развернув письмо, я увидела элегантную подпись Лаадан внизу. Я быстро пробежала пергамент взглядом один раз, и прочитала его снова.

И я прочитала его в третий раз.

Мне было невыносимо холодно и жарко одновременно. Мой рот пересох, горло сжалось. Пальцы затряслись мелкой дрожью, бумага затрепетала в них. Я встала и села обратно. Три слова стояли у меня перед глазами. Все, что мне нужно было знать.

Твой отец жив .