Болезнь неведения (Введение в психофизиологию неврозов)

Прежде чем попрощаться

Наш разговор подходит к концу. «Как, и это все?» — подумает иной читатель. Разве нельзя было рассказать о неврозе гораздо больше и обстоятельнее. Где же подробное описание симптомов, разнообразных форм невротических заболеваний, комплексных методов лечения, включающих лекарственные назначения и физиотерапевтические процедуры? В медицинском обиходе существует такое выражение: «болезнь третьего курса». На третьем курсе института будущие врачи начинают впервые изучать проявления внутренних болезней. И вот некоторые студенты вдруг обнаруживают у себя признаки тех самых заболеваний, о которых написано в учебниках. Разумеется, никаких болезней у них нет, просто богатое юношеское воображение слишком скоропалительно сопоставляет книжные знания со своими случайными ощущениями.

Книга не должна дать повода для «самодиагностики» невротических заболеваний, действительных и вы- мышленных, так как никакая брошюра не заменит врача. Это было бы вредно и бессмысленно.

Книга с самого начала имела иную цель: сообщить некоторые сведения о природе и сущности невротических заболеваний. Еще раз перечислю самое основное.

Невроз — преимущественное поражение эмоциональной сферы высшей нервной деятельности человека. Отрицательные эмоции страха, тревоги, стыда и беспомощности приобретают болезненную устойчивость и служат «энергетическим источником» разнообразных симптомов внешнего и внутреннего порядка. При этом заболевании полностью сохранены интеллект больного, критическое отношение к своему состоянию, контроль за своим поведением. Для невроза характерно возникновение замкнутых «колец самоусиления» невротических симптомов, когда впечатление, полученное из внешней или внутренней среды, возбуждает нервные центры эмоций, а это возбуждение, в свою очередь, делает следы впечатления, будь то мысль, образ или действие, навязчиво неодолимыми. Значит, путь к выздоровлению следует искать в физиологических механизмах эмоций.

С точки зрения физиолога отрицательные эмоции представляют специальный нервный аппарат, который включается при недостатке сведений, необходимых для удовлетворения жизненно важных потребностей. В сложном поведении человека эмоции как бы дополняют логическое мышление там, где оно испытывает трудности в поиске целесообразных решений. Возможность устранения нежелательных эмоций определяется их физиологической сущностью: это — или противопоставление данной потребности другой, более сильной, или ликвидация недостатка сведений.

Поскольку основу страха, тревоги, гнетущего беспокойства составляет не всегда осознаваемая потребность сохранения своего благополучия и здоровья в условиях явного непонимания того, как это сделать, мы должны противопоставить потребности самозащиты (или даже — потребности в болезни как средстве ухода от жизненных трудностей и конфликтов) мощную потребность в выздоровлении. Такая потребность особенно сильна у того. кто стремится к целям, более значительным, чем забота о собственном благополучии, кто живет в гуще своего времени, а не в тесном мирке болезненных ощущений, заслонивших и отодвинувших окружающую действительность.

Что касается переживаний, навязанных болезнью, то в соответствии с законами эмоций мы должны разрушать невроз «изнутри», м а к с и м а л ь н о информируя больного о причинах и механизмах его состояния. Неведение — первый союзник невротических заболеваний. Знание — лучшее лекарство.

Знание срывает с невротических симптомов завесу мнимой неодолимости, устраняет страх перед болезнью, встает преградой на путях циркуляции нервного возбуждения по «замкнутым кольцам самоусиления». Больше всего человека страшит неизвестность. Четкие представления о действительных силах «противника» позволяют организовать разумное и действенное сопротивление.

Надо отрешиться от бесплодных попыток преодолеть симптомы заболевания, навязчивые мысли и представления прямым волевым усилием. Такие попытки противоречат законам работы мозга и способны только ухудшить состояние больного. Наши чувства подвластны лишь косвенному влиянию через систему физических действий. Не бороться с навязчивыми мыслями, не «укреплять пошатнувшуюся волю», а последовательно и логично строить тактику своего внешнего поведения — вот истинная задача больного. Ослабление симптомов болезни, исчезновение тягостных переживаний, замена их ощущением бодрости и здоровья произойдут сами собой, если вы будете действовать настойчиво и продуктивно, а не хлопотать о чувствах, которые все равно недоступны волевому приказу. Вот, пожалуй, и все, что хотелось бы напомнить при расставании.

Общение с больными убедило меня, что, вне зависимости от индивидуальных особенностей заболевания, каждый раз приходилось сообщать им те сведения, которые изложены в брошюре. Правда, за недостатком времени разговор получался отнюдь не таким обстоятельным и систематичным, как на этих страницах. Вот оно — реальное преимущество лечения напечатанным словом!

А теперь давайте договоримся. Наверное, многие из вас, прочитав брошюру, тут же возьмутся за перо: «Вы пишете о женщине, которая боялась выходить из дома, а у меня… Мне непонятно то место, где вы говорите, что… Не можете ли вы уточнить, как следует поступать…» и т. д.

К сожалению, я не смогу ответить на подобные письма, и дело здесь, разумеется, не в «занятости» или нежелании. Дело в том, что пока я действительно ничего н е м о г у д о б а в и т ь к н а п и с а н н о м у на предыдущих страницах. Учитывая индивидуальные особенности заболевания, лечение «по переписке» вряд ли целесообразно. В книге можно сообщить лишь сведения, полезные для многих людей. Помимо этого, каждый отдельный случай требует личного и непосредственного общения с врачом, тщательного осмотра, всесторонних исследований. Ни книга, ни письмо не в состоянии их заменить, тем более что автор — не лечащий врач-невропатолог, а физиолог, ищущий в эксперименте механизмы невротических заболеваний.

Мы расстаемся так же, как встретились: не зная друг друга. Но книжка прочитана, и с этой минуты лечебное слово неотвратимо работает на вас.