Большая Игра

Буква НУН

Когда Повеса и Плут встретились в курилке после завтрака, лицо первого представляло собой забавный для наблюдения психолога пейзаж: неудовольствие, желание высказать благодарность или похвастаться, гордость за удачно проведенную авантюру… Клот некоторое время с удовольствием смотрел на эти перемены, потом решился помочь Игроку.

— Так, значит, твоя Фишка прошла лабиринт?

— Да. Хотел бы я посмотреть, как она пройдёт наш.

— Фишка?! — Клот расхохотался. — Наш Лабиринт?

Он долго не мог успокоиться, колотя ладонью по подлокотнику — надо же такую чушь сказать! Скульд, славный малый, хоть и франт, иногда выдавал такие шутки, какие ему и в голову не приходили. Но белокурый красавчик взирал на него совершенно серьезно, потом встал и налил два бокала белого вина.

— Я выиграю в этот раз. Вердан уже вышел, Лахе — не соперница, Атропос… ну, с этой гадюкой мы посоревнуемся. Как ты считаешь, наши шансы равны?

Клот отметил про себя, что Скульд даже не рассматривает его в качестве противника, и это его позабавило. Он вообще чувствовал себя в превосходном настроение — была ли тому виной ночь, проведенная в обществе той самой «гадюки»?

— Каков твой следующий ход?

— Гниение, если мне не изменяет память. Думаю совместить это с масонскими ритуалами и похоронить её заживо.

Клот присвистнул.

— Ни фига себе они развлекались!

— А ты что, не состоял в Ложе между Играми?

— Упаси Тихе. Я в это время, готов дать ухо на отсечение — отплясывал шаманские танцы там, где потеплее.

— Иного от тебя и не ожидал.

— Кстати, должен предупредить: рассвет наши Фишки встречали вместе, — и Клот прямо-таки вцепился глазами в лицо Скульда, надеясь не упустить ни одно признака, который выдаст мысли последнего. Но Скульд его разочаровал: пожал плечами, будто ему было совсем не интересно. Может, так оно и было: Игрок не считал какой-то игровой инвентарь вроде Адама соперником себе в любовных делах. И него было на то веские причины: Клот не знал отчего, но любое существо женского пола согласно было бежать за Повесой на край света и немного дальше. И подчас он признавал себе, что, конечно, он не завидует сопернику (это было бы глупо для могущественных бессмертных), но что-то вроде того… И вот Атропос, красотой равная самой Тихе, а лукавством — Гермесу, вдруг обратила внимание именно на признанного шута, на него! Стоило, конечно, принять во внимание, что они со Скульдом ненавидят друг друга, но самолюбие Клота замалчивало этот факт.

Вердан провёл в Версальском саду уже час, ожидая прихода Лахе. Девушка любила этот парк больше других, размещенных в закоулках Лабиринта. Но вот из-под кустов на него глянули два маленьких черных глаза и туту же скрылись. Лорд улыбнулся в усы: скоро придёт Лахе. Бедная девочка, она так гордилась своим секретом, который уже давно был известен всем Игрокам! Они молчали, однако — Клот из равнодушия, Атропос из жалости, Скульд — придерживая козырь в рукаве. И только Вердан действительно хотел, чтобы милая девочка чувствовала себя в безопасности и имела хоть какое-то преимущество… или чтобы она тàк думала. Милая, да…

Вот она вышла из-за поворота, удивленно и радостно ахнула, будто от неожиданности. Вердан поклонился и поцеловал меленькую нежную руку.

— Позволите вас сопровождать?

— Ах, Лорд, зачем вы спрашиваете? — кокетливо улыбнулась Лахе. Ведь он ждал её — зачем? Быть может (сердце девушки подскочило), загадочный Вердан хочет рассказать ей что-нибудь, что не решился открыть никому другому… Или они просто не стоят этого? Тайна, уловка, трюк, что поможет ей одержать верх над всеми Игроками!

Но вместо этого Вердан завёл самые общие разговоры. Когда Лахе уже отчаялась, самый старший Игрок остановился и придержал её за плечо.

— Лахе, скажи мне….ты хочешь выиграть?

— Конечно, — она обаятельно улыбнулась, ожидая продолжения. Однако то, что последовало, было совершенно иным.

— Что же ты ожидаешь увидеть в конце, достигнув Финиша? Лахе, там может оказаться что-то совсем иное… не совсем приятное. Не стоит стремиться к этому.

Улыбка примерзла к губам девушки, и, как все ужаленные холодом цветы, скоро увяла. Лахе встряхнулась, отступая на шаг. Вердан потянулся было к ней, но сдержал себя, ощущая привычную тоскливую горечь. Так уже было, было…

— Вы! — воскликнула Лахе, и её личико сморщилось, становясь похожим на мышиную мордочку. — Вы не смогли удержать свою Фишку, она погибла — и вы боитесь, что я смогу выиграть! Да! Вы… вы нарушаете Правила! Я расскажу остальным!

Более страшное обвинение сложно было представить. Однако, когда Лахе ушла, возмущенно шелестя юбкой, невозмутимый Игрок в личине аристократа просто пожал плечами — подумаешь, событие! Верден отлично знал, хоть и не хотел себе признаваться: он всё рассчитал. Лахе слишком слаба, слишком равнодушна, боязлива, чтобы действительно бросить обвинение Лорду. Значит, никакой опасности не было… Игры, игры! Всюду они — будь то большие, маленькие, азартные, карточные, любовные… А результат-то один: проигравший не испытывает горечи, знакомой победителям. Взобравшись на вершину, они осознают собственное ничтожество и падают вниз…

Атропос поцеловала Плута, наклонившись к гнезду из одеял и подушек. Нос в веснушках сморщился, потом открылись веселые светло-карие глаза.

— Иди ко мне, — Плут протянул к неё руки.

— Я узнала кое-что важное…

— Иди ко мне! — настойчиво повторил он. Черноволосая красавица не удержалась, скинула только туфли и забралась в постель, уютным калачиком свернулась в тепле.

— Вердан сказал Лахе, чтобы она не старалась выиграть.

— Ну, это мы проходили: достигает цели тот, кто не жаждет её достичь.

— Нет, Клот, на этот раз всё по-другому. Лорд имел в виду то, что выигрыш может принести совсем не то, что мы ожидаем….

— А я ничего не ожидаю.

— Да не перебивай ты. Ну… Клот!..

Атропос отбивалась от поцелуев — на этот раз куда более серьёзнее, чем ночью. Уж очень важной казалась информация.

— Послушай! Вердан явно симпатизирует нашей девочке-ромашке, и он уговаривает её открытым текстом бросить всё и проиграть. Лишь бы не доходить до Финиша.

— Ты не подумала, Галатея, что он может просто удалять конкурентов таким образом?

Они посмотрели друг на друга, потом рассмеялись: только помешанному могло прийти в голову, что Лахе составит конкуренцию Лорду.

— А если так: Лорд прознал о нашем маленьком заговоре и решил нас… не знаю…

— Пустить по ложному следу? — Атропос задумчиво покачала головой и машинально попыталась расправить пряди, но они, спутанные, не желали ложиться красивым гладким водопадом. — Ты должен был видеть его лицо, когда он говорил с Лахе. Знаешь, я ведь неплохой психолог.

— Знаю.

Парень подпёр кулаком щеку и нахмурился.

— Нужно будет проследить за Верданом. Или лучше — втесаться к нему в доверие. Значит, ему убогенькие нравятся?

Он не обратил внимания на то, как на губах девушки промелькнула улыбка: приятно, когда твою очаровательную соперницу называют «убогой», пусть даже она и считается твоей подругой… Да и то сказать: когда в Лабиринте только две особи женского пола, особенно не повыбираешь.

— Как у тебя ситуация с Фишкой? На тот случай, если на Финише нас действительно не ждёт ничего хорошего, нужно иметь запасной выход. Ты сможешь быстро убрать свою Фишку с поля?

Атропос лениво повела белоснежными плечами.

— Для меня больше трудов стоит удерживать её на плаву. Что у тебя?

— Проблема. Боюсь, в крайнем случае придётся воздействовать напрямую….

— Нарушить Правила?! Клот, ты же не верил в то, что говорит Вердан.

— Я не верю — но допускаю… Пойдём к Полю, нас уже ждут.