Большой мир. Книга 3

Глава 34

Японец вошел первым, после этого пригласив меня внутрь. Помещение оказалось приличных размеров, вызвав ассоциацию места для собраний группы небедных личностей. Убранство на первый взгляд скромное, но только на первый. Человек, обустраивающий этот кабинет, явно обладал вкусом.

Вопреки моим ожиданиям престарелый японец сидел не за столом в мягком кресле, а рядом с ним на полу, поджав колени. Расположился он лицом к столику, на котором стояло фото мужчины в черной рамке и глиняная маленькая урна. Не нужно быть детективом, чтобы догадаться, кто на фото и что в урне.

Старик несколько секунд не реагировал на нас, а потом выдохнул и медленно поднялся. Отправил на выход сопровождающего, и когда мы остались втроем, он подошел и неожиданно склонился. Не в пол, как крестьянин пред феодалом, а как уважающий себя человек перед тем, кому он хочет выразить почтение или благодарность. Так мне показалось.

— Я готов расплатиться за содеянное, — выдал он с акцентом, когда выпрямился. — Я не хотел идти на это, но лишние сомнения могли подтолкнуть вас на сторону госпожи Юко.

Несколько мгновений я ничего не понимал и недоуменно смотрел на него. За что он извиняется? А потом до меня дошло, когда память услужливо подбросила мне часть разговора с Юко, где она назвала фамилию старика Горо. Ивасаки. Я и тогда обратил на это внимание, просто это не имело в тот момент никакого значения и мозг благоразумно подвинул вопросы в сторону.

— Разве это вы меня обманули? Насколько я помню, все переговоры вел Данил, а вы в это время пили чай, — напустив холода в голос, напомнил я. — Где он кстати? Хотелось бы поговорить с ним на этот счет. Я, кажется, предупреждал, что не потерплю обмана.

Старик Горо внезапно снова склонился, только уже не с такой гордостью, а ниже:

— Прошу! Я беру на себя всю ответственность. Любое ваше решение, только, прошу, пусть это буду лишь я!

Я только открыл рот в немом звуке, глядя на плешь старика и его морщинистую шею. На столике все так же стояло фото его сына, которого, судя по всему, он же и казнил, но просит старик за некого Данила, глаза которого даже близко не так узки, как его. Вот так неожиданность.

Сеара в это время уже заинтересованно ходила по огромному кабинету и поднимала, нюхала и трясла в руках все, что плохо лежало.

Я решил узнать немного больше обо всем этом, как все так обернулось, и задал соответствующий вопрос. На что Старик тяжело вздохнул и предложил присесть. Я не стал отказываться.

— Мне в жизни слабо повезло: плохой город, отсутствие отца, бедность, — начал он, подойдя к столику с фотографией в черной рамке. — Это сделало свое дело, и в тринадцать я уже был на побегушках у банды. Дальше якудза. Двадцать лет отсидел. Когда вышел, все стало еще хуже. Рэкет — самое безобидное, чем занимался я лично и в будущем мои люди. Мать Сёго умерла во время родов. Мальчик рос, как вы понимаете, господин Каин, не в лучшей обстановке. Я и заметить не успел, как он стал копией меня, только вот гонору у него было еще больше…

— Похоже, я понимаю, к чему вы клоните, но рассказывать мне о том, что вы бандит — плохая идея, — перебил его я. Если до этого мне виделся пожилой пройдоха, то теперь к образу добавился пожилой ублюдок. Никогда не понимал, почему старость или немощность должна быть оправданием для жалости к негодяям.

— Прошу вас, дослушайте, — попросил он, поморщившись.

Я кивнул, краем глаза наблюдая, как Сеара подошла ко мне сбоку и просто плюхнулась рядом, потянулась, зевнула и свернулась клубком уложив голову мне на колени. Ну точно кошка. Рука машинально потянулась погладить ее.

— Когда все рухнуло и пришел хаос, не многие мои сподвижники изменили род деятельности, так сказать, — продолжил Горо, не уделив внимания дивному представлению Сеары. — Я же решил, что если ничего не сделать, скоро просто не будет, у кого отбирать. Выживание для всех нас должно было стать единственной целью. Я понял это так ясно, как никогда еще ничего не понимал. Данил верно сказал — я создал этот город. А потом появилась Юко со своими феодальными замашками. Я был так поглощен делами, что не заметил, как Сёго пошел за ней. Не заметил, как он предал меня. Как передал город в руки этой женщине. Я знал, что он любит власть, но уже не мог ничего с этим поделать, кроме как сдерживать его жажду. В ночь, когда люди Юко вырезали всех моих соратников, я выжил лишь чудом. Мой собственный сын перерезал горло всем, кто был мне дорог, кто помогал основать Новый Нагано…

— И все сказанное должно быть оправданием к тому… — подтолкнул я к главной мысли старика, который теперь не вызывал у меня прежнего уважения к его морщинам.

— Чтобы вы взяли только мою жизнь за ту ложь, — заключил он. — Данил нужен этому месту. Он — полная противоположность Сёго и достоин жить. Мальчик противился, когда я предложил не упоминать мою фамилию. Он считал, что предательство Юко и так достаточная мотивация для вас, а честность — залог успеха любого дела, но я уговорил его.

До того, как Горо рассказал мне о своем прошлом, я даже не думал мстить или наказывать кого бы то ни было за ту недомолвку. Зачем? Да, они слукавили, но я так или иначе должен был прийти сюда за Сеарой, и фамилия Ивасаки ничего бы не изменила. Я не судья и не палач, хотя с последним можно поспорить. Все и всегда преследуют только свои цели, и главное в этой истории только то, что меня не подставили нарочно. Каждый из нас просто получил свое.

Хоть я и жил когда-то в теплом местечке, но не был оторван от реального мира и прекрасно понимал, какими бывают люди. Я никогда не грезил о бандитской жизни потому, что хорошо понимал, за чей счет она ведется. Да, посторонний скажет, что от этого не уйти и даже любая официальная власть, по сути, те же бандиты, только ведущие более крупную игру. Они так же собирают свою дань, только называют ее другим, красивым словом. Но между ними все же есть различие и заключается оно в завесе благополучия. Всегда будет тот, кто хочет иметь больше, ничего для этого не делая, и либо он выберет кровь, либо запудривание мозгов. Последние еще делятся на совсем жадных и лояльных — кому хватает двух дорогих машин, а не двух десятков.

И если бы тот я оказался на этом диване, то желал бы увидеть Горо только на электрическом стуле. Но мир куда сложнее. И в нем вообще нет черного или белого цвета — только серый. Фотография в черной рамке и урна с прахом, отменное доказательство платы за дерьмовое воспитание ребенка и поганую жизнь этого японца.

Моя рука невольно все же легла на голову Сеары, и та коротко "уркнула", когда я прошелся по волосам. Да, девушка жива и здорова. Как, в прочем, и я. Они даже не попытались ничего с нами сделать, и это уже похвально. Причин продолжать влезать в дела местных нет, и единственное мое желание сейчас — это поесть и убраться из этого города подальше. Ждать возможности сделать Шаг на Фариду, пожалуй, я предпочту в старом городе среди животных, чтобы еще куда-нибудь не влезть.

— Мне не нужна ваша жизнь, господин Горо. Я даже удивлен, с чего вы вдруг решили, что я захочу мести, — сказал я.

Он громко выдохнул и облегченно опустил плечи:

— Благодарю.

— Итак, раз мы с этим закончили, у меня есть пара вопросов. Где Тэна и столовая?

Старик еще несколько секунд молчал, видимо в быстром темпе менял свои планы, а потом обронил:

— Белокожая демоница скорее всего в саду, похоже он ей пришелся по вкусу. Данил с отрядом наводит порядок в городе и ведет разъяснительные беседы с бывшими в подчинении Юко людьми. Работы много.

— Сколько же я спал, что Тэне пришелся по вкусу ваш сад? — настороженно поинтересовался я, уже откровенно боясь даже что-то предполагать.

— Вы спали сутки. После того… через что вам пришлось пройти, я даже удивлен, что вы пришли в себя так быстро, — поспешил успокоить меня старик, видимо, что-то увидев на моем лице.