Большой заговор

ГЛАВА 7

Из милицейской сводки дежурного по городу:

«В 19 час. 17 мин. было совершено вооруженное нападение на реанимационное отделение клиники им. Склифосовского. Убит курсант милиции Гаврилов H. Р., охранявший гр. Толкунова Ф. С. Гр. Толкунов был застрелен двумя выстрелами в голову. Преступник был один. Выслана оперативная бригада. Объявлен план «Сирена».

Пока Дежкина ехала домой, она не могла ни о чем думать. Жара донимала даже в метро. Хотелось побыстрее добраться до дома, но когда Дежкина вспомнила, что в квартире нет даже вентилятора, сильно погрустнела.

Впрочем, вентилятор не понадобился — в квартире была приятная прохлада. Для верности Клавдия еще намочила несколько простыней и повесила их на окна.

А после душа даже принялась за уборку.

Это был такой метод хорошенько подумать и не завыть от тоски. Надо отвлечься на что-нибудь простое и обыденное, тогда мозги начинают изнывать без работы и набрасываются на любую самую сложную задачу, как голодные волки, им тогда не до печали.

Лучше бы она отпустила бедного милиционера домой, чтобы он поел, посидел со своими родными. Лучше бы она сразу оставила там Ирину. Нет, она почему-то решила, что днем не сунутся. А вот сунулись.

Теперь Толкунов ничего не скажет. Ни словечка, ни намека.

Клавдия подошла уже слишком близко. Только протяни руку. Но в какую сторону?!

Конечно, понятно, что убийца торопится. Что он сейчас натворит глупостей, сам залезет в петлю. Но ждать Клавдия не могла. Еще до петли он может наворочать столько…

Впрочем, сейчас надо думать не о Толкунове. Там работает следственная бригада, авось что выкопают.

Она прошлась по квартире с пылесосом, а когда взялась за швабру, подкинула своей логике более насущную задачу.

Итак, в кабинет Шевкунова позвонил Сорокин. Или Сорин.

Он как будто нарочно выбрал момент, когда туда вошли Клавдия и Ирина. Значит, не нарочно. Клавдия знала, что случайностей в таких делах не бывает. Кто же мог знать, что именно в эту минуту они в кабинете Шевкунова?

Левинсон, разумеется, Малютов, вахтерша, у которой они расписались за ключи, так торжественно врученные Левинсоном. Когда шли по коридору и открывали дверь, в курилке стояло несколько следователей.

О том, что они в кабинете Шевкунова, не знала только свинья.

Теперь вот еще — кому это вообще нужно было? Работа довольно грубая и бессмысленная. Ведь ежу понятно, что Клавдия тут же бросится к Шевкунову узнать про Сорокина. А Шевкунов никакого Сорокина не знает. То есть, какого-то знает, но не того. А про Сорина вообще не слышал.

Глупость.

Или Шевкунов ее все-таки переиграл?

Клавдия даже перестала махать шваброй. Вспомнила вопросы и ответы, перепроверила себя еще раз — нет, не переиграл. По сравнению с тем, что он уже натворил, какие-то телефонные разговоры, какой-то Сорокин для Шевкунова — тьфу. А ему за это «тьфу» обещали — а стало быть, обязательно выполнили бы — очень важное: хорошее отношение следователя к подследственному.

Нет, Шевкунов раскололся бы, если бы Сорокина знал. Даже если бы хоть слышал что-нибудь. Или видел.

Тогда, как говорит Клавдин муж Федор, на фига попу баян, если поп не хулиган.

Полный тупик.

Но зачем-то Сорокин звонил. Допустить, что он не знал Шевкунова, — глупо, о каком тогда «известном месте» шла речь.

А что, если?..

Может быть, может быть…

Подставить Шевкунова.

Нет-нет, глупость тоже. Как раз по вышеперечисленным причинам. Больше подставить Шевкунова, чем он подставил сам себя, — невозможно.

Клавдия уже вытирала пыль, когда ее мысль дуплетом отскочила, как биллиардный шар, от Сорокина к Шевкунову и вернулась к самому началу.

И покатилась прямо к лузе.

Стоп. А на кой мы вообще занялись этим делом? Ну, я понимаю, Малютов хотел бы найти утечку и серьезно наказать преступника, потому что это, как ни верти, — преступление. Но вот же, Клавдия в тот же день вытащила из его стола жучок, а Малютов в панику. Он чего ждал? Что за ним следит ЦРУ? Или Моссад?

Может быть, чего-то такого он и ожидал. Может быть, чем черт не шутит, этот пресловутый Сорокин и есть какой-нибудь Джеймс Бонд местного разлива.

Но, скорее всего, этот Джеймс Бонд четко выполнил чей-то заказ.

Чей?

Это может сказать только Джеймс Сорокин.

Шар, катившийся в лузу, чуть зацепил борт и — мимо.

Хотя нет, еще катится…

Сорокин выполнил работу и — испугался. Можно такое предположить? Да запросто.

И позвонил он действительно Шевкунову. Ну точно, в кабинете Шевкунова есть факс, а фамилия написана на двери.

Так-так-так…

Но почему «известное место»?

Клавдия еще раз прокрутила весь разговор с Сорокиным. Может, никакого известного места-то и нет. Может быть, Сорокин, услышав голос «секретарши Делашниковой», просто скомкал разговор?

Клавдия села на мокрую тряпку, но даже не почувствовала этого.

«Фантазируй, фантазируй, — приостановила она себя, — потом выбросишь из головы».

Но остановиться уже не могла.

Вот эти слова — «все сделано», — они ведь явно рассчитаны на то, чтобы заинтересовать.

Допустим, я звоню следователю, а мне говорят, что он занят, а мне нужно с ним поговорить срочно. Естественно, я скажу, что у него горит дом или что я принес ему тысячу долларов, которые он потерял в бане или намекну на что-то важное. «Все сделано» — звучит как важное? Как тысяча долларов? Ну, на тысячу не тянет, а на пятьсот — пожалуй. Или, наоборот, звонят мне, подходит, скажем, Ирина, говорит, что я занята. Если бы Ирина передала мне, что некто сообщил «все сделано», была бы я заинтригована? Без вопросов. Что сделано? Кто звонит? Почему мне?

Клавдия вынула из-под себя тряпку и стала ее внимательно рассматривать.

Нет, это все фантазии.

Ясно только одно — нужен Сорокин.

И Клавдия умоляла теперь неведомого Сорокина позвонить еще раз. Уж теперь-то она его так просто не выпустит.

Поужинала кое-как и села к компьютеру.

Бродила по Интернету почти бессмысленно. Найдет интересную страничку — и смотрит на нее, как на тряпку.

Потом надоело, решила — пора спать.

Звонок раздался, когда у Клавдии уже сладко путались мысли в голове.

— И что ты там сегодня наговорила Шевкунову?! — заорала трубка.

Клавдия спросонья даже не обиделась на этот крик.

— А что случилось… Владимир Иванович? — почти догадалась она.

— Да, Владимир Иванович. Шевкунов в реанимации.

— Как? — моментально проснулась Клавдия.

— Инфаркт.