Борьба за свободу

Глава 15

Рэйвен

Захлопывающиеся двери гаража, отрывают меня от починки электропроводки «Шевроле» пятьдесят седьмого года. Галогенные лампы в гараже заменили солнце, которое светило, когда я начала работать.

Как много времени прошло?

Полностью погрузиться в работу — это хороший способ отвлечься от хаоса в моей голове, но я потеряла целый день.

Осознание времени доставляет боль от зияющей пустоты внутри. Я ничего не слышала о Джоне целый день. Не ожидала, что он свяжется со мной, но надеялась. Я снова проверила телефон. Ничего.

— Закругляйся, Рэй.

Я хватаю свои инструменты и вижу, что Гай прибирается.

— Кто работает завтра? — спрашиваю я, бросая свой набор инструментов на верстак.

Он не отвлекается от сортировки проводов.

— Кейн. А что?

— Я подумала прийти, ну знаешь, эм, выручить…

Он с грохотом захлопывает металлический ящик с инструментами.

— Что происходит, Рэй? — он изучает мое лицо. — Ты держала рот на замке весь день, а твое лицо выглядит так, будто кто-то умер.

Так вот на что это похоже.

Я пожимаю плечами и ковыряю смазку под ногтями, избегая его глаз.

— Нет, просто хотела бы получить несколько дополнительных часов.

— Тебе нужны деньги?

— Нет, не из-за этого.

Мне нужно работать, чтобы не оставалось времени… чувствовать.

Его густые, седые брови хмурятся, отчего морщины вокруг глаз становятся более заметными.

— У тебя и парня проблемы?

Я выдыхаю, раздраженная своей открытостью.

— Можно сказать и так. У него много дел из-за предстоящего боя.

Чувство вины накрывает меня, когда я лгу. Я не могу сказать ему правду. Это слишком.

Он опирается на верстак и скрещивает лодыжки.

— Он тебе это сказал?

Я трясу головой.

— Наши жизни слишком разные.

— И разные это плохо?

— Ты не понимаешь, — бормочу я себе под ноги.

— Я скажу тебе, что понимаю. Я вижу парня, который прожил свою жизнь на глазах общественности, чуть меньше десяти лет. Его вкусы касательно женщин очевидны: быстро, непринужденно, доступно. Но ты появляешься в его жизни, и он все бросает, и стоит лицом к лицу со мной, давая понять о своих намерениях. К черту различия. Парень без ума от тебя.

— Некоторые различия слишком серьезные.

— Слушай сюда, Рэй. Я не специалист по отношениям. Я был влюблен всего раз. Это было более тридцати лет назад. Но я узнаю любовь, когда увижу.

— Ты был влюблен?

Я в шоке смотрю на самопровозглашенного на всю жизнь холостяка.

— Да, я был влюблен в ангела. — Его взгляд смягчается. — Но она была помолвлена с другим.

Я не знаю, что сказать, но хочу услышать больше. Я киваю, чтобы он продолжал.

— И знаешь, что я сделал?

— Что?

— Ничего. И так я ее потерял. — Он молча размышляет мгновение, изучая стены гаража. Затем качает головой. — Я не боролся за нее. Я мог попытаться освободить ее от обязательства, но не стал. Это самая большая ошибка в моей жизни.

— Но она была помолвлена. Откуда ты знаешь, что она оставила бы своего жениха?

Его лицо грустнеет, брови хмурятся, и он смотрит в пол.

— Я никогда не узнаю. Вот что меня убивает.

Боль в его голосе, заставляет меня сдержать слезы.

— Ты встречался с кем-то еще? После нее?

— Я люблю ее. Она мой идеал.

Он говорит не в прошедшем времени.

Я не могу решить, это самые грустные или самые романтичные слова, которые я когда-либо слышала, однако я обречена на подобную судьбу. Я никогда не смогу полюбить другого, кроме Джоны. Я вижу, как Гай закрывается, из-за одной девушки он приговорен к пожизненному одиночеству. Но разница в том, что Гаю стоило бороться за любовь. Он не боролся за нее, и теперь живет с сожалением, потому что она стоила этого. Но не я.

— Не все стоят того, чтобы бороться за них.

Он подходит и кладет руки на мои плечи. Его голубые глаза смотрят глубоко в мои.

— Я видел вас двоих вместе: то, как он смотрит на тебя, когда ты не видишь, как будто ты солнце и он благополучно застрял в твоей орбите. Я никогда не видел тебя с парнем прежде, поэтому я не могу быть уверенным, но я вижу и думаю, ты чувствуешь то же самое. У вас что-то особенное, Рэй. Борись за это. Это того стоит.

Его слова пробирают меня до костей. Что-то глубокое и инстинктивное принимает слова Гая за правду, но я не могу забыть разговор Джоны с Оуэном, как он отсылает меня к Еве, и не звонит весь день. Все указывает на разбитое сердце.

Моя голова пульсирует и появляется непреодолимое желание остаться одной.

— Спасибо, Гай.

— Не за что. Ты не захочешь быть мной — оглядываться назад и желать еще одного шанса, для чего-то дорогого. — Он взъерошивает мои волосы и отходит. — Теперь, иди поспи. Ты ужасно выглядишь.

Он перебрасывает руку через мое плечо и провожает меня до подножья лестницы. Помахав, он уходит, а я наблюдаю за ним, пока он не исчезает за углом.

Бремя сегодняшнего дня давит, пока я поднимаюсь по лестнице. Горячий душ, звучит все лучше и лучше с каждым шагом. Я включаю свет над дверью, и застываю, когда моя нога попадает на первую ступеньку.

Святое дерьмо.

Старая дверь от моей квартиры исчезла, а на ее месте прочная, из темного дерева, с огромной платиновой ручкой. Моя челюсть падает, пока я изучаю ее детали: глазок и три блестящих замка. Я хватаю ключи и тереблю их, чтобы найти… да, вот он: новый блестящий серебряный ключ. Джона, должно быть, надел его утром на мой брелок. Уголки моего рта поднимаются, пока я рассматриваю результат его заботы, и так же быстро, как улыбка появляется, она исчезает.

Как я буду жить без него?

Я стараюсь взять себя в руки, прежде чем слезы начинают падать. Залезая в кровать, я утыкаюсь в подушку и рыдаю. Я хочу верить, что есть крошечный шанс, что Джона не хочет прекращать со мной отношения.

Но надежда — это такая опасная вещь. Мое сердце смело надеялось, что однажды Доминик придет и постучит в мою дверь, моля о прощении. Но вместо этого, он убил все мечты о будущем, которые у меня были. Надежда. Она поддерживала меня в тяжелые дни, но также она поднимала меня, чтобы снова опустить, разбивая на кусочки. Смогла бы я пережить это падение снова?

Истерика кончается, и в душе, я беру себя в руки. Я двигаюсь через силу, онемевшая и рассеянная. Надев спортивные штаны, майку и шлепанцы, я проверяю телефон.

Нет пропущенных звонков.

Я целый день ничего не слышала от Евы, и хотя я планировала игнорировать просьбу Джоны о том, чтобы остаться у Евы, мне нужна была компания. Возможно, новый парень не дает ей отлучиться. За исключением редких текстовых сообщений и пару утренних телефонных разговоров на этой неделе, она была недоступна. Пара наших разговоров были в основном односторонними. Она спрашивает меня про Джону, и я постоянно говорю, но она никогда не говорит, чем занимается в свободное время или на работе. Только подумав о ней сейчас, я понимаю, что ужасно соскучилась.

Я набираю ее номер и слушаю, как ее автоответчик говорит мне, чтобы я оставила сообщение. От нечего делать, я решаю съездить и навестить ее. Если ее там нет, я всегда могу поехать на ее работу.

Схватив ключи, я иду к машине в надежде найти Еву и удержаться от мыслей о Джоне. Я расслабляюсь, когда гул моей Новы и теплый воздух, который треплет мои волосы, окутывают меня. Элтон Джон взрывается в ушах, и в тот момент, я всего лишь девушка, а не дочь проститутки и сутенера, которую породили для… тьфу! Я хлопаю руками по рулю и сосредотачиваюсь на поющем голосе сэра Элтона. Я газую, и пою на всю мощь моих легких, в надежде прогнать самых страшных демонов.

Когда я проезжаю рестораны быстрого питания, запах горячего масла и картофеля фри достигает меня. Мой живот недовольно бурчит. Из-за всего, что произошло сегодня, я забыла поесть. Я пробую дозвониться Еве еще раз. Автоответчик. Я направляю машину к моему любимому фастфуду.

Поворачивая налево в сторону огней Лас-Вегаса, я направляюсь в «Тропикану». Мигание неона клуба привлекает мое внимание. Здесь очередь людей вокруг здания. Я сразу же узнаю его, «Зевс» — один из элитных стрип-клубов в городе. Застряв на светофоре, я смотрю на клуб, качая головой на всех мужчин, которые собираются оставить недельную зарплату в трусиках стриптизерши, пока жена, наверное, сидит дома с детьми.

Печально.

Мой взгляд перемещается обратно на дорогу, когда что-то бросается в глаза на стоянке клуба. Я бы узнала его где угодно. Я щурюсь изо всех сил. Меня осеняет, и мой желудок сжимается. Я борюсь со рвотой и обмороком.

Грузовик Джоны.

Я моргаю, надеясь избавиться от оптической иллюзии. Сигналы машины пугают меня и заставляют смотреть вперед. Зеленый свет, и мне нужно ехать, но я не могу заставить свои конечности двигаться.

Он сказал, что у него встреча.

Быстрая вспышка гнева заставляет мое тело двигаться, и я нажимаю на газ, чтобы проехать через перекресток. Дрожащими руками, я отъезжаю к обочине. Я еще раз пристально смотрю. Блейк упоминал это место на барбекю. Тут он познакомился с девушками, которых привел. Со всеми, в том числе Кэнди.

Джона там с Кэнди.

И так просто, надежда привела мою жалкую задницу к обрыву.

Паника наполняет мои вены. Мое дыхание затрудненное, как будто я вдыхаю воздух через соломинку. Я встряхиваю руки, пытаясь избавить их от онемения, но движение только усиливают это ощущения в теле. Мое сердце бьется быстро — слишком быстро. Страх распространяется по моему телу. Я изо всех сил зажмуриваюсь.

— Ох, пожалуйста, Господи, не сейчас.

Молюсь я вслух, с надеждой на божественное заступничество.

Паническая атака сжимает мое тело. Слезы текут по щекам, и я борюсь с ощущением потерянности, которое угрожает настичь меня. Я давлю на грудь, желая, чтобы мое сердце замедлилось.

— Давай, Рэйвен. Заставь себя. — Я перевожу дыхание. — У меня все под контролем.

Мои глаза распахиваются, из-за моей жалкой лжи. Контроль? Это последнее, что у меня есть. Мои руки сжимают голову, и я раскачиваюсь взад и вперед.

Конечно, он там. Зачем ему быть со мной, будущей проституткой?

Я крепко зажмуриваю глаза.

Дочь сутенера.

Мое тело трясет.

Механик-пацанка.

Моя голова стучит.

Девственница.

Мне нужно успокоиться. Перестать вести себя, как беспомощная маленькая девочка. Я вдыхаю через нос и выдыхаю через рот, пока мой разум не замедляется достаточно для того, чтобы думать. Мне нужно решить, что теперь делать.

Должна ли я пойти и столкнуться с ним? Зачем? Сможет ли он сказать мне в лицо, с Кэнди на коленях, что он не хочет меня?

Я выезжаю на улицу, едва не задев другую машину, и спешу к Еве.

Бросив свою машину в парке у обочины перед ее домом, я иду пешком до дорожки. Меня трясет, но я спокойна. Мне больно, но я онемела. Я истекаю кровью, но жива.

Уничтоженная неразберихой и противоречием.

Я дохожу до ее двери и стучу так сильно, как могу. После нескольких щелчков замка, дверь открывается, и появляется очень скудно одетая Ева. Через маленькую щелочку в двери, я вижу на фоне зажженные свечи.

— Рэйвен, что ты делаешь здесь?

— Я звонила. Ты не отвечала.

Это все, на что я способна, не разрыдавшись.

— Ох, да, прости. Я была… занята.

Она выглядит виноватой и немного пристыженной.

В ее взгляде сомнение, когда она смотрит через мое плечо на улицу позади меня. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что привлекло ее внимание. На улице припаркованный черный Хаммер. Мои брови сходятся.

Я, должно быть, пропустила его, когда подъехала. Вероятно, то, что я увидела машину своего парня в стрип-клубе, где работает его бывший перепихон, когда он сказал мне, что у него встреча по работе, сделало меня ненаблюдательной. Я оборачиваю руки в защитном жесте вокруг своей груди и плеч, пытаясь удержать себя в руках. Я могу полностью раствориться от боли при малейшем ветерке.

— Ева, кто за дверью? — глубокий голос зовет ее. Мои глаза встречаются с ее в шоке и в молчаливом извинении.

— Ох, Ева, прости. У тебя компания. Я пойду.

Подождите, почему этот голос такой знакомый?

— Нет, Рэйвен, подожди. Ты выглядишь ужасно. Ты плакала? Что происходит?

Она все еще не открыла дверь полностью, но на ее лице видно беспокойство. Большая рука обвивается вокруг ее талии сзади, и высокий мужчина появляется в поле зрения, через ее плечо.

Срань Господня!

Джона

Сейчас девять сорок пять вечера, но клуб уже заполнен. Даже со своего места в баре, трудно что-то увидеть сквозь тела, которые заполнили пространство. Девочки наконец-то поняли намек, что мы здесь не для развлечения. За последний час, их раздражающее наступление граничило с нападением. В конце концов, мне и Блейку пришлось сказать им отвалить и убираться ко всем чертям.

— Могу я предложить тебе выпить, приятель? — в третий раз спрашивает бармен с раздражением.

Этот парень выводит меня из себя. Я поворачиваюсь в его сторону и сверлю своим взглядом. Пиво сотворит чудо, если успокоит мое желание убивать, но нельзя быть даже немного подвыпившим во время встречи с Домиником.

Он вскидывает руки вверх и делает шаг назад.

— Эй, я не хочу неприятностей. Но ты не можешь сидеть здесь всю ночь и не выпить. Я просто следую правилам.

Я вытаскиваю стодолларовую купюру из кармана и бросаю ему.

— Хотя, — он хватает деньги, — приятного вечера.

Я возвращаюсь к слежению за обстановкой.

Никаких признаков Доминика. Селена сказала Блейку, что он обычно приходит в это время ночи, пообщаться с некоторыми его девочками. Мы уже час здесь, но его нет.

— Как долго ты хочешь здесь тусить? — спрашивает Блейк, пока его глаза сканируют комнату.

— Столько, сколько потребуется. Рэйвен с Евой, поэтому в моем распоряжении вся ночь.

Я полностью сосредоточен. Мои ощущения обостренные. Каждый мужской голос привлекает мое внимание, вместе с открытием двери. Адреналин зашкаливает, как и моя решительность.

Я не уйду отсюда, пока не встречусь с Домиником.

Я проглатываю рык, когда ощущаю, что маленькие, женские руки движутся по моему плечу.

Эти девушки понимают «нет»?

Поворачиваясь в сторону их владелицы, я съеживаюсь.

Мне не нужно это дерьмо.

— Привет, незнакомец, — мурлычет Кэнди с поддельным соблазном.

Я дергаю головой в знак приветствия.

Наклонившись вперед, она приближает губы к моему уху.

— Я же говорила, что ты вернешься.

— Я не в настроении для твоих игр сегодня, Кэнди.

Она ахает, когда я отталкиваю ее от моего плеча и возвращаюсь к сканированию помещения.

— Только не говори, что ты все еще с той маленькой дрянной девчонкой, — она усмехается.

Что она только что сказала?

Мой взгляд возвращается к ней.

Ее пухлые губы поднимаются в довольной улыбке.

— Ты не дал мне шанса показать, что я могу сделать для тебя, любимый. — Она проводит острым ногтем от моего плеча вниз по руке, следя взглядом за движением. — Я сделала бы все, чтобы заставить забыть тебя имя этой грязной шлюхи.

Она перекидывает ногу через мои колени, и трется о меня, как какое-то жалкое животное.

Я встаю, и она спотыкается, из-за моего резкого движения, теряя равновесие. Она смотрит на меня и ее глаза увеличиваются. Я бы никогда не ударил девушку, но эта сука бесит меня. Я уже на грани. Она выбрала не ту ночь, чтобы трахать мой мозг.

— Одна ночь, Кэнди. Это все, что между нами было и будет. Ты должна избавиться от этих фантазий о нас. Этого не случится. Никогда. Поняла?

Она открывает свой рот, чтобы сказать, но я не закончил.

— И если ты когда-либо будешь говорить о моей девушке как сейчас, я уничтожу тебя. Ты не сможешь уехать достаточно далеко, чтобы избежать репутации, которую я тебе обеспечу. Работу, которую ты сможешь получить, — это вычищать дерьмо в туалетах. Поняла?

Ее глаза сужаются и губы дергаются, но впервые эта сука молчит.

— Теперь, оставь меня, бл*дь, в покое.

Ее лицо раскраснелось, она оборачивается и выбегает.

Я прислоняюсь к бару и опять сканирую помещение. Если из-за этой речи Кэнди не отстанет от меня, ничего не поможет. Только потом я замечаю новую группу мужчин, стоящих вокруг стола. Один из них блондин, но он стоит спиной ко мне, поэтому я не могу увидеть его лицо.

Блейк хватает меня за руку и улыбается своей самоуверенной улыбкой.

— Пора.

Он кивает головой в сторону светловолосого мужчины. Небольшое изменение в позе человека, и я вижу его лицо. Доминик Морретти.

Низкий гул энергии пронзает мой затылок. Мои ноги передвигаются вперед, пока разум воображает, как я уничтожаю эту ублюдочную задницу. Пробираясь через толпу, я подавляю свой защитный инстинкт и борюсь с разумом. Я сосредотачиваюсь на дыхании и напоминаю себе успокоиться.

Ради Рэйвен.

Не надирай его задницу. Не здесь. Не сейчас.

Присутствие агрессии ощущается сзади. Я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть Блейка. У него сжаты челюсть и кулаки. Он готов бросится, и я благодарен что он за моей спиной.

Пока Доминик беседует с группой бизнесменов, я подхожу к нему. Я улавливаю секунду из разговора, в котором идет речь о продаже нескольких его женщин на ночь. Вообразив на мгновение, что он продает Рэйвен, шум взрывается в моей голове. Да ну нах*р. Мои руки горят, чтобы дотянуться до шеи этого ублюдка, и сломать ее прямо здесь и сейчас.

— Успокойся, мужик. Ради нее.

Слова Блейка подталкивают меня вперед.

Я делаю последний шаг, оставаясь в полуметре от него.

— Доминик Морретти. На пару слов.

Он оборачивается, и мы встречаемся глазами. Я ошеломлен тем, насколько они похожи с Рэйвен. Нет никаких сомнений, что он ее отец. У меня сжимается желудок. Я не улыбаюсь, но могу только представить, что мое лицо выглядит так же дружелюбно, как у бешеного питбуля.

— Разве это не Убийца? — насмехается он. — Господи, что за приятный сюрприз. — Медленное хлопанье руками привлекает внимание мужчин за столом. — Непобежденный соперник.

Мужчины за столом узнают меня, но мои глаза прожигают Доминика.

Он должно быть ощущает, что я здесь не для того, чтобы познакомиться и приветствовать его, и он наклоняется, чтобы никто не мог услышать его, кроме меня.

— Мне кажется, я знаю, о чем или, вернее сказать, о ком, ты хочешь поговорить.

Блейк подходит ближе, выставляя плечо между мной и Домиником, заставляя его откинуться назад.

— Ты хочешь пойти куда-нибудь уединиться или предпочитаешь поговорить прямо здесь? Мне в любом случае все равно, — шиплю я сквозь зубы.

Его лицо каменеет, и прежняя бравада исчезает. Он кивает на человека, который занимает его место и просит прощения у группы клиентов. Я следую за ним в заднюю часть клуба.

Мы идем в темном коридоре с дверьми по обеим его сторонам. Я следую за Домиником до последней двери в его кабинет. Он не садится в кресло, а вместо этого остается перед ним, прислонившись к нему. Я слышу, как закрывается дверь, и шарканья позади себя. Двое мужчин встают по обе стороны от Доминика у стены. Мои инстинкты переходят в состояние повышенной готовности. Они здесь, чтобы защитить его от нас.

Умно.

— Присаживайтесь Мистер Слейд… — он смотрит на Блейка подняв брови. — Мистер Дэниелс.

— Откуда, нахрен, ты меня знаешь? — говорит Блейк с моей стороны.

— Я знаю все, Мистер Дэниелс. Теперь сядьте.

— Мы лучше постоим, — огрызаюсь я.

— Как хотите. — Он ухмыляется, и я не упускаю, что его глаза мечутся между нашими кулаками. — Чем я могу вам помочь, мальчики? Хотите свидание? У меня есть несколько красивых девушек, которые захотят провести немного времени с вами, за правильную цену. — Мы встречаемся взглядом и его губы кривятся в улыбке. — Если вы готовы подождать несколько недель, я могу организовать для вас новую девочку. Ей еще не пользовались. Она будет стоить немного больше, ведь девственницы всегда…

— Заткни свою пасть, — рычу я.

— Ты сукин сын! — в то же время кричит Блейк.

Кровь стучит в ушах. Он явно провоцирует меня, пытаясь заставить напасть на него, чтобы он мог прикончить меня, оставив Рэйвен без защиты, поэтому он может молится на нее, как ублюдочный хрен, которым и является. Я сжимаю кулаки, противясь желанию уничтожить его. Мои руки сжаты так крепко, что я чувствую, как ногти вдавливаются в кожу. Гул в моей голове безумный. Я пытаюсь прояснить голову и сосредоточиваюсь на Рэйвен. Мои мышцы подрагивают от неукротимой ярости.

— Что тебе нужно, Доминик? За Рэйвен? Я дам тебе все, что хочешь в обмен на ее свободу.

Доминик откидывается назад и закидывает свои дорогие туфли на стол.

— Все, что я хочу, хм? Неужели ты думаешь, что у тебя есть что-то, что я хочу, мистер Слейд?

— Назови свою цену.

— У тебя нет столько.

— Рискни.

Он смотрит на меня в тишине, вращая золотой перстень на пальце.

— Десять миллионов долларов, наличными.

Дерьмо. Это очень большие деньги.

Моя грудь сжимается. Это безнадежный случай. Я не могу себе этого позволить. Если я продам дом, машины, все, что у меня есть в сбережениях… черт, этого все еще недостаточно.

— Или, — он смотрит на Блейка, потом обратно на меня, — мы могли бы сделать это интереснее.

Он постукивает пальцем по нижней губе.

Я бы отдал все, чтобы вмазать по этим губам.

— Я скажу тебе что. Ты хочешь получить мою дочь? Проиграй свой главный бой.

Его слова выбивают воздух из моих легких.

— Чёрт меня побери, — шепчет Блейк.

— Парни, вы должны знать о шансах в этом бою. Ты претендуешь на победу. Если я поставлю достаточно денег на Дель Торо, и он победит, я могу стать очень богатым человеком. Ты проиграешь бой, а я отпущу Рэйвен.

— Договорились.

Говорю я без колебания. Я отдал бы все ради нее, в том числе и мечту всей моей жизни. Теперь она моя мечта.

— У меня есть одно условие. Бой должен длиться три раунда. Ты не можешь просто войти на октагон, держа руки по швам. Сделай это правдоподобно, как будто ты борешься, чтобы выиграть.

Блейк шагает ближе, и телохранители Доминика следует его примеру.

— Это невозможно. Он идет туда биться с Дель Торо.

Глаза Доминика сосредотачиваются на моих.

— Вот в чем суть вызова. Ты готов к вызову, мистер Слейд?

— Я сделаю это.

Я могу сделать все что угодно, если это значит быть с Рэйвен.

Блейк бормочет нецензурные слова, в то время как удовольствие светится в глазах Доминика. Он протягивает руку, чтобы пожать мою.

Я колеблюсь.

Ярость накрывает меня, и я знаю, если прикоснусь к этому человеку, я могу выйти из себя. Я представляю улыбающееся лицо Рэйвен и делаю глубокий вдох. Я вынужденно протягиваю свою руку и пожимаю его, сильнее, чем необходимо.

— По рукам, — говорит он. — Мы закончили?

— Нет. Еще кое-что. — Я ставлю обе ладони на край стола и нагибаюсь вперед, нависая над Домиником. Его телохранители подходят ближе, сверкая своим оружием из-под пиджаков. — Черт побери, держись от Рэйвен подальше. Я не хочу, чтобы ты общался с ней, угрожал или даже думал о ней. Если кто-то следит за ней, ты отзываешь их. Она моя. Я сделаю все, чтобы защитить ее. Все. Что. Угодно.

Меня трясет от необходимости долбануть этого парня. Блейк подходит сзади и тянет меня назад за бицепсы. Я наклоняюсь вперед на чистом инстинкте.

— Давай, парень. Ты получил то, за чем мы пришли. Давай убираться отсюда.

Блейк тянет меня назад, пока мой пронзительный хмурый взгляд зафиксирован на Доминике.

Да, хорошая идея, пока я не убил этого ублюдка.

Я вырываюсь из хватки Блейка и ухожу из комнаты.

— Спокойной ночи, господа.

Гогочущий смех Доминика стихает, пока мы идем по коридору.

Я — бомба, живая и в действии, готов выбить дерьмо из любого, кто посмотрит на меня неправильно. У меня бешено бьется пульс, и мои мышцы дергаются от напряжения.

Я толкаю входную дверь, и слышу хлопок, который приносит мне удовлетворение, когда она ударяется о стены клуба.

— Полегче, мужик, — говорит какой-то придурок из колледжа, стоя с группой своих ничтожных друзей.

Я подхожу прямо к нему.

— Что, бл*дь, ты сказал?

— Ничего. Все круто.

Парень делает шаг назад, к безопасности его друзей, не подозревая, что все они отошли на добрых десять футов.

Мои губы кривятся. Я делаю шаг.

— Да ладно. Не заставляй беднягу обосраться в штаны перед его друзьями.

У Блейка шутливый тон, но он не прикасается ко мне. Он знает, что лучше не класть на меня руку, когда я так близок к тому, чтобы взорваться.

Отпуская сопляка, я чувствую себя лучше. Ничто не удовлетворяет зверя внутри, как хороший уличный бой — но так было до недавних пор. Есть одна вещь, которая работает даже лучше.

Я отворачиваюсь и слышу его выдох, пока иду к машине:

— Спасибо, Иисус.

— Дыши, брат. — Голос Блейка исходит позади меня.

— Рэйвен. Она нужна мне. Сейчас.