Босс для Снегурочки (СИ)

Глава 6. Тоскливые застолья

— Как это романтично! — с ядовитым сарказмом вздыхает моя соседка по столу. — Уборщица и босс! Из вас могла бы получиться чудесная пара. Знаешь, Вероника… у тебя такие большие шансы привлечь его внимание, что мне прямо завидно, честное слово!

Ехидные смешки многочисленных коллег, в основном женского пола, приводят меня наконец в чувство. И на одно мгновение я прикрываю веки, чтобы вырвать разум и чувства из-под власти синеглазого красавца с сединой на висках.

Память подкидывает смутную догадку, что насмешливая официантка, кажется, и сама очень давно неравнодушна к нашему боссу… А ведь и правда! Кажется, она несколько раз в служебной комнате отдыха рок-клуба хвасталась, что уже давно, еще со школы является самой преданной фанаткой «Морозного клана». А сам Матвей Эдуардович — ее любимый кумир, поэтому фотоплакатами его изображений она обклеила всю свою спальню еще несколько лет назад. И даже повзрослев, до сих пор их не убрала.

А интересно, почему так получилось, что факт ее фанатизма я вспомнила, а то, как эту фанатку зовут — нет?

— Вот ты где, Нова! — довольно сообщает звонкий голосок. — Обыскалась тебя уже! Чего на звонки не отвечаешь?

Я быстро распахиваю глаза.

Передо мной с лукавой улыбкой стоит Зая — лучшая подруга детства, одноклассница и однокурсница. Три бонуса дружбы в одном человеке, можно сказать. На самом деле ее зовут Марина, но мы с детского садика привыкли друг друга звать по фамилиям. Так что она ко мне всегда обращается «Нова», а я в ответ сокращаю ее «Зайцеву» до миленького «Зай».

— Привет, — отвечаю ей и чувствую, как от присутствия почти что родного человека напряжение недавнего шока во мне хоть немного, но ослабевает. — Поставила на беззвучный режим, чтобы поздравляшки с анимацией не отвлекали. Ты же знаешь, не люблю я всего этого, а родня, как заведенная, на все праздники массовой рассылкой спамит.

— Блин, ну ты бы хоть сообщение мне скинула, что уже здесь, — с дружеской досадой укоряет Зая. — А то я уже начала думать, что ты передумала и совсем уже не придешь. В общаге останешься и будешь дрыхнуть, пока остальные отмечают и веселятся.

— Я хотела, но меня отвлекли, — виновато оправдываюсь я. — Знаешь, тут один аниматор в костюме чокнутого торопыги-кролика из Страны Чудес бегает… он сначала настаивал, чтобы я желание загадала, а потом, сама не знаю как, убедил меня за его перчатками под елку в фойе полезть…

Подруга начинает хихикать.

— А, тот ушлый тип из «Твоя снежная любовь»? Я слышала про это агентство, они там скорее по эзотерике и гаданиям, чем по классической организации праздников. Я выловила его на лестнице недавно, тоже хотела желание загадать, но он отфутболил меня на подходе. Сказал, что специализируется исключительно на девчонках с несчастливой личной жизнью, прикинь? Вот гад! А еще…

— Эй, болтушки, отойдите-ка в сторону сплетничать, — презрительно перебивает Заю противная соседка-фанатка. — А то стоят тут, весь вид загораживают на сцену!

Отреагировать на откровенно грубый наскок моя вспыльчивая подруга не успевает, потому что в следующую секунду всë та же грубиянка застывает с разинутым ртом и ахает:

— Господи, да-да-да… Он всë-таки идет сюда!

Внезапный шквал волнения окатывает меня с ног до головы. Колени почему-то слабеют и подгибаются, как сырой картон, а я сама с деревянно прямой спиной медленно сажусь обратно на свое место…

И лишь затем устремляю взгляд в сторону сцены.

Песня закончилась. Матвей Морозов, вокальный кумир моих школьных воспоминаний и мой новоявленный босс, действительно направляется к нам — неторопливо, уверенно, целеустремленно. То и дело его окликают со всех сторон и тянутся пожать руку. Кому-то он кивает в ответ, кого-то игнорирует… и приближается к нашей битком набитой ВИП-ложе в считанные секунды.

Синие глаза всего на пару мгновений задерживаются на мне.

Я деревенею на своем стуле еще больше в ожидании реакции, но ее просто нет! Взгляд Морозова скользит мимо меня дальше, как будто закомплексованной студентки-провинциалки Вероники Новы не существует. Она — никто. Совершенно и абсолютно пустое место.

Из состояния неприятного оцепенения меня выводит звонкий кокетливый голосок коллеги-официантки.

— С наступающим вас, Матвей Эдуардович! — первой здоровается она с пылким влюбленным придыханием. — Мы так рады, что вы решили лично подойти к нам! И выступление потрясающее, наслаждение слушать!

Морозов переводит на нее спокойный взгляд без улыбки.

По нему сразу заметно, как идеально у него наработан самоконтроль. Ведь только благодаря этому популярный рок-певец способен так ярко искрить эмоциями во время песни… и так быстро возвращаться в состояние уравновешенной отстраненности после выступления, оставив бурю чувств позади. Не каждая звезда шоу-бизнеса на подобное способна.

— Спасибо, Лидия, — роняет он равнодушно, потом внимательно оглядывает всю нашу переполненную ВИП-ложу. — С наступающим, коллеги. Думаю, в Новом Году работа в нашем клубе порадует вас не только насыщенной программой и входными бонусами для сотрудников… но и значительным повышением зарплаты.

На мгновение за столом становится тихо. Все возбужденно затаили дыхание и только алчно-радостно блестят глазами.

— Всем? — спрашивает чей-то юношеский голос. А, это кажется, один из наших младших электриков.

— Всем, всем, — снисходительно кивает Морозов. — И зарплата тринадцатая вам тоже будет до кучи.

Все его подчиненные взрываются шквалом синхронных рукоплесканий и всеобщего обожания. В одно мгновение из холодноватого, далекого от всех высшего начальства босс превращается в божество, которому готовы поклоняться не только из-за его сказочно красивого голоса, но и по вполне приземленной причине.

Официантка Лида — теперь я тоже вспомнила ее имя, — выражает восторг громче всех и так частит хлопками, что ее ладони кажутся мухобойками в руках паникëра-мухофоба. Вот только ее попытки привлечь внимание Матвея Морозова не приносят ни малейшего результата. И это странным образом смягчает мое горькое разочарование.

— Марина, — вдруг обращается он к моей подруге, — скоро полночь, давай вернемся к остальным. А то сейчас Волчарин спустится за тобой и на всех рычать начнет. Он не в духе сегодня.

— Хорошо, — в своей обычной дерзкой манере отвечает она и неожиданно кивает на меня. — Но тогда моя подруга Нов… э-э… Вероника пойдет со мной!

Морозов бросает на меня короткий внимательный взгляд и задерживает его на несколько секунд. Потом почему-то хмурится и всë же кивает.

— Без проблем.

Меня противоречиво охватывают и досада, и надежда одновременно. Досада на то, что никто из этих двоих не спросил моего мнения по поводу приглашения к другому столику, и надежда на то, что в общей компании с боссом я наконец пойму, что происходит, и всë прояснится.

Как я и предполагала, Морозов направляется к тем самым «мужчинам-хищникам», вместе с которыми отмечает новогоднюю ночь его приятель Царевичев. Катя сразу узнает меня и приветливо кивает. Но кроме них, к своему удивлению, за столиком я вижу и еще два знакомых лица: модного блондина с аристократической внешностью и следами серьезного ожога на щеке, а рядом с ним — ту девушку, которая несколько месяцев назад на закрытой клубной вечеринке отбивалась в моей подсобке от каких-то агрессивных красоток. [*] Она тоже реагирует на мое появление гостеприимно — улыбается так, будто очень рада видеть.

— Я с пополнением, — объявляет всей компании Морозов. — Знакомьтесь — это Вероника, подруга Марины. Она работает в моем клубе.

— Дай угадаю… уборщицей? — хмыкает блондин, разглядывая меня с любопытством. — У тебя на редкость бескорыстная сотрудница.

Зая смотрит на меня с весëлым удивлением. Так и слышу ее мысли: «Ничего себе, а когда ты успела вляпаться в эту историю и почему мне ничего не рассказала?»

Ага, расскажешь ей.

Всю эту осень я толком и пообщаться с ней не могла. По крайней мере так откровенно, как раньше. Потому что с тех пор, как она устроилась работать у Волчарина, а потом и вовсе неожиданно начала с ним встречаться, мы как-то немного отдалились.

Не без моего потакательства этому, увы…

Постоянная фоновая травля от студенческой тусовки пикаперов и эти их обидные подколки насчет фригидной дурочки-снегурочки слишком сильно на меня подействовали[**].

Настолько сильно, что я замкнулась и сама не горела желанием обсуждать с лучшей подругой свои проблемы.

Она не могла не почувствовать, что я хоть и очень тепло отношусь к ней, но уже не иду на контакт так же легко, как раньше… так что обе мы изо дня в день усиленно делаем вид, что всë в порядке. Что тяжелый период моей «закукленности» пройдет и рассосется сам собой.

Вот и результат.

— Слушай, Морозыч… — вдруг очень непосредственно перекрывает все разговоры какой-то тип с лукаво поблескивающими серо-голубыми глазами, — …глянь возле входа, а там случайно не твоя знакомая? Прям дырку в твоей спине щас просверлит.

Мой босс машинально оглядывается в указанном направлении и мрачнеет. Я тоже вглядываюсь в толпу и подмечаю среди гостей женского пола сразу двоих, потому что они действительно наблюдают за нашим столиком.

Одна — эффектная брюнетка с надменной усмешкой, а вторая…

Вторая гостья выглядит, как самая настоящая нежная принцесса. Или даже ангел. У нее идеально-классические черты лица с естественным макияжем, золотистые кудри по плечам и безукоризненно стильное бело-кружевное платье.

Но вместо того, чтобы залюбоваться ею, я чувствую странную тревогу. Наверное, из-за реакции Морозова… потому что он молча выходит из-за стола и направляется к ней.

Волчарин, который сидит рядом с Мариной, раздраженно говорит:

— Бояров, ты не мог рот на замке придержать? Только роковой зазнобы Матвея нам тут не хватало. Ты что, забыл, как его триггерит из-за нее до сих пор? Как же невовремя она вернулась из своей драгоценной Италии!