Брат жениха. Цена измены

Глава 46

Глава 46

Что мы обычно делаем, стоит только услышать тот или иной диагноз? Правильно. Читаем информацию в интернете. Наше время- это время мгновенной открытой информации. В этом его неоспоримый плюс. В этом его главная трагедия. Если раньше и правда можно было жить в счастливом неведении, уповая лишь на слова лечащего врача, то теперь правды от самого себя не скрыть.

- Это чушь…- прозвучало как-то глухо, пусто, когда мы сидели в автомобиле.

-Что именно?- так же глухо, словно бы это было мое эхо, отозвался Игорь.

- Процент выживания мизерный. Продолжительность жизни до четырех лет. Плюс ее качество… Ты понимаешь, что от их лечения я стану сразу недочеловеком?- мои слова царапали мне горло, но я, кажется, еще сама не верила в то, что говорю. В то, что это правда со мной. Что все это не дурной сон.

Зато Игорь, видимо, сразу поверил. Его лицо стало заостренным, бледным. Взгляд потерянным. Он ехал сбивчиво и нервно. Все время сигналил и несколько раз был на грани аварийной ситуации.

Я смотрела на него и голова начинала кружиться еще сильнее. От того, насколько дезориентированным он сейчас был.

-Подожди, мы ведь даже не консультировались толком с нормальными врачами. Хватит уже паниковать…

-Уже?- усмехнулась я печально,- у меня одна просьба, Игорь. Деду не говори ничего. Не нужно ему сейчас и на эту тему переживать…

Он молча кивнул и тяжело сглотнул. Мы не смотрели друг на друга во время всего пути. Каждый переваривал услышанное так, как мог. Так, как умел…

Утро навалилось мрачными мыслями о вчерашнем дне. Нет, это не дурной сон. Я больна. И сейчас понимание этого факта накрыло тяжелым похмельем, умозрительным. Теперь все вставало на свои места- и мои постоянные головные боли, и приступы тошноты, и головокружения, и слабость. Всегда легко сослаться на погоду, хандру или последствия вируса. Трудно понять, что наш организм- намного более сложная вещь.

Лиза тут же узнала о том, что со мной, от Игоря. Я и не была удивлена. Она была самой близкой, да и мама ее работала в минздраве. Именно поэтому уже к обеду в квартире Игоря был проведен экстренный «консуилиум» с участием всем сопричастных. Я в очередной раз строго-настрого запретила что-то доводить до деда. Это касалось и других людей. Абсолютно всех…

-Ты как?-спросила тихо Лиза, когда мы остались вдвоем.

-Не знаю,- тихо и честно ответила я.

-Алекс знает?

-Нет! И не должен знать, слышишь?!- жестко предостерегла подругу,- всё кончено, Лиза. Теперь уже точно всё кончено. Видишь, оно по судьбе само все правильно складывается. На фиг я нужна ему больная. Да и мне сейчас все эти стрессы и потрясения… Я вообще не знаю, что со мной завтра будет…

Мама Лизы, сама Лизка делали всё - сами подобрали врача, сами нашли клинику… Игорь все исправно оплачивал. А я была ведомой в этом вопросе. Вот как чувствовала себя полуслепой с момента расставания с Алексом, так и продолжала.

Сама не поняла, как день за днем втянулась в вереницу бесконечных осмотров и обследований. Из хороших новостей было то, что глиома небольшая, с четкими контурами и операбельная. Из тех, что не очень- она начала быстро расти именно в последнее время. Как я поняла, с такими болячками люди могут жить десятилетиями и не догадываться, что они у них есть. А вот факт быстрого роста- это сигнал не из хороших. Самое странное, никто не мог сказать точно, злокачественное или доброкачественное это образование. Говорили, окончательно это определит только гистологическое обследование. Но в любом случае, вырезать нужно. Кровь тоже давала странные показатели. С одной стороны, все в пределах нормы. С другой, в организме воспалительный процесс…

Все в унисон твердили о том, что проблема поправима, что нужно скорее решаться на операцию. А когда речь заходила о ее последствиях- отводили глаза. Я понимала, почему. Мой вопрос требовал четкого ответа- смогу ли я после нее жить так, как прежде, или же меня ждет участь совсем иная… Вопрос ведь не в жизни, а ее качестве. Ведь можно и три последние месяца прожить как человек. А можно и десять лет недееспособным существом… Нужно ли мне это было? Я никогда не цеплялась за жизнь… Никогда…

В перерывах между поездками по врачам, когда я оставалась один на один с собой, я снова думала об Алексе. И мысль о том, что я вычеркнула его из своей жизни, не казалась мне теперь такой болезненной. Хорошо, что он не знает. Не видит меня больной. Хорошо, что он не должен сейчас, как Игорь, взваливать на себя тяжесть чужой, навязанной ему проблемы.

Игорь… Его мне и правда было сильно жаль. Не заслужил он этого всего. Особенно от меня… Очень неприятное чувство- когда тебе приходится быть обузой. Когда вроде бы всё так же, а ты превращаешься в источник проблемы…

-Я бы хотела обратно переехать к себе…- тихо произнесла я ему, когда он вернулся в первом часу ночи с работы в очередной из моих бесконечных бессмысленных дней, которые я проводила в его так и не ставшей родной квартире. На работе я взяла месячный отпуск. Катька, конечно, не поняла моего финта. Но уж лучше так, чем эти проклятые сочувственные взгляды, от которых я уже успела устать…

-Дан, зачем ты, а?

-Ничего такого, Игорь. Я просто хотела бы побыть одна… Период такой…- тихо призналась ему в темноте комнаты,- понимаешь, доктора говорят, что мне сейчас важно иметь вокруг себя комфорт. А мне комфортно именно одной, в своей родной квартире, понимаешь? Привыкла я к своему жилью. Это ведь ничего не значит для наших отношений. Как было, так и будет…

Врала. Ничего не будет. Если мне казалось, что раньше между нами был раскол, то теперь он превратился в настоящую впадину. Нестерпимо было видеть в его глазах тотальную скорбь и разочарование. Не этого он ждал. Не на это рассчитывал. Не к этому шел. Еще вчера мы говорили о детях, а светлом будущем, шумной свадьбе, а сегодня… Сегодня мы собираем анализы и скачем от врача к врачу, подбирая мне место для операции, на которую я не хочу ложиться…

-Дан, я понимаю, что тебе сложно, но и мне сложно! Мне тоже, черт возьми, непросто! Зачем ты сейчас все еще больше усложняешь? Что за обидки? Я на работе торчу, потому что куча дел, деньги сейчас лишними не будут… По делам Алекса полный простой. Я рассчитывал на этот проект, а он как-то подсдулся…

Не хочу сейчас слушать об Алексе. Ничего. Спешу перебить жениха.

-Игорь, не нужно оправдываться, хорошо? Я просто прошу тебя отвезти меня домой. Мы же не расстаемся. Мы просто возвращаемся к формату, который будет удобнее и мне, и тебе…

Я врала, конечно. Мне было сейчас очень страшно. Очень неспокойно. Очень непонятно. В таких ситуациях всегда ждешь поддержки от близкого человека. Но почему-то поддержка Игоря, его жертвенность, написанный на лице стресс, напрягали и раздражали до безумия. Всё было не так…

Он не стал больше со мной препираться. Я вообще поймала себя на мысли, что он всегда был крайне уступчивым во всем… И до моей болезни. Утром мы снова перевезли мои вещи ко мне. Попрощались беглым поцелуем в губы в дверях. Буквально на секунду, буквально краем глаза, когда он ждал лифта и обернулся ко мне, потому что я вынесла ему шарф, который он забыл, я поймала на его лице облегчение.

Да, его нельзя было спутать ни с чем. Игорь был рад, что я съехала. Что тяжесть моего присутствия, присутствия больного, больше не висела над ним денно и нощно. Между нами все менялось. И если раньше за изменениями стояли скорее мои собственные ощущения, то сейчас их главным двигателем был сам Игорь.

Понимание этого укреплялось во мне день за днем. Да, он был все время на телефоне, был все время на связи, оплачивал все обследования и приемы врачей, но… Вживую мы теперь виделись очень мало. Он ссылался на загруженность. Я тоже врала. Что устала, что хочу спать, что не сегодня… Мне даже не было больно от того, что он откровенно меня динамил.

Мне правда не хотелось его видеть.

Я избегала с ним встреч, мне просто было лень подниматься с кровати и приводить себя в порядок.

Вообще никого не хотела видеть. Ушла в себя. Просто лежала в постели с вредными вкусняшками и гоняла часами напролет сериалы. То же самое было с Лизой. И с дедом. И я продолжала вести себя подло. Я все время врала. Игорю врала, что с Лизой, Лизе- что с Игорем. Деду… Деду вообще врала что угодно… Хорошо, что в его жизни была соседка. Иначе бы мне вообще не было оправдания…

Одно было замечательно. Мысль о том, что я сильно больна и уже не буду такой, как прежде, напрочь отбивала у меня даже помыслы смалодушничать, взять телефон и набрать Алексу. Нет, он не увидит меня такой. Сломленной, помирающей, несчастной…

Пусть лучше я запомнюсь ему загадочной роковухой, чем вот таким слабым никчемным существом…

Такое отшельничество имеет как свои плюсы, так и минусы… Новость о том, что опухоль продолжает расти и времени все меньше, я узнала, сидя один на один с собой… В пустой темной квартире. В звенящей тишине. Очередной МРТ для сравнения был отправлен некому иностранному светиле. Тот проанализировал динамику за последние несколько недель и вынес строгий вердикт- оперировать. Не тянуть. Или будет только хуже… Доброкачественные образования так быстро расти не должны…

Говорят, сильные люди принимают тяжелые новости в одиночестве. Так было и у меня, видимо… Наверное, именно в этот момент я окончательно осознала, что пути обратно нет. Что моя жизнь теперь разделилась на до и после. Да и вообще, была ли эта жизнь «после»…

Врач сообщил эту информацию и Игорю. Несмотря на мои увещевания, он приехал. Разговора не получилось. Я просто лежала лицом к стеночке и молчала. А он уговаривал ехать на очную консультацию к очередному прославленному хирургу…

Буквально силками меня вытащил-таки.

-Вам нужно решаться на операцию, Дана,- сухо констатировал он. На носу Новый Год. Сейчас и у врачей мысли совсем о другом. Давайте так. Перед праздниками как раз неделя. Ложитесь на предоперационное обследование. Праздники встретите дома, в кругу семьи, а десятого января уже назначаем операцию.

-Подождите, я…

-Нечего ждать, Дана,- буркнул Игорь,- хватит уже. Ты только хуже делаешь себе и другим от этих постоянных затягиваний времени. Чего ждать? Тебе хуже!

-Да пошел ты,- процедила я ему, стоило нам выйти от врача.

Он молчал, но я чувствовала, как внутри у него все закипает. Наверное, это неизбежно. Чаша терпения переполнилась.

Сели в машину. Пусто.

- Знаешь, самое обидное, что ты не ценишь ничего из того, что для тебя делают…

-Ты это о чем?

-Я бегаю с тобой по врачам, отстегиваю бабло, надеюсь, а ты…

-Ну уж прости, что не думаю сейчас о твоей тонкой душевной организации. Есть переживания поважнее.

-Достало… Ты достала, Дана! Эгоистка долбанная!

-Останови машину,- цежу сквозь зубы.

Он молчит, вжимая газ в пол.

-Останови…-шепчу я уже совершенно без сил.

Он не понимает… Эти мои крики, капризы, отчуждение… Господи, знал бы он, каково это… Кто бы что ни говорил, какая бы поддержка ни была рядом, путь своей болезни ты всегда проходишь в гордом одиночестве. Это я поняла точно.

-Мама с папой сегодня приглашают нас на ужин,- произносит тихо, когда мы въезжаем через шлагбаум к моему дому.

-Иди сам, Игорь. Не хочу сейчас никого видеть. Я лучше пойду пораньше спать. Завтра ложиться на обследование.

-Я отвезу тебя.

-Не нужно. У тебя по вторникам ведь суд. Лиза отвезет. Тем более ты уже оплатил мне вип-палату. Ехать всего двадцать минут. Все нормально будет.

В последнее я особо не верила.

Но зато, видимо, охотно поверил он. Не настаивал с идеей меня отвезти.

-На созвоне,- выдаю ему я и выхожу из машины.

Уже дома, стаскивая с себя шубу, смотрю на свое отражение в зеркало. Вот я, всё та же, вроде. Да, бледнее, да осунувшаяся. Но я ведь та самая! Почему?! Почему это со мной?! Почему у меня эта проклятая опухоль?!

Начала копаться в этой мысли и вдруг разразилась судорожным хохотом. Кара? Возмездие? Эта та цена, которую мне пришлось заплатить за измену? А почему бы и нет? Я ведь правда подло и низко поступала в отношении Игоря… Что вообще могло меня оправдать? Я спала с его единокровным братом… Я обманывала его… Врала, опускалась даже до самой низкой лжи вроде придуманного давления у деда… Да что говорить, одно мое поведение в тот вечер в клубе чего стоило… Разве не мук ада заслуживает прелюбодейка? Разве могло меня что-то оправдать? Почему я решила, что жизнь должна простить мне этот чудовищный поступок? Я ведь даже не раскаялась. Я так и не сказала Игорю правду, да и не собиралась говорить… Нагулялась, натрахалась и… сбежала под его теплое крылышко… Низко, гадко, подло…

Я заслужила все, что со мной произошло. И то, что я заболела. И то, что не нахожу в себе силы бороться. И то, что Игорь за эти пять дней, что я провела в больнице, написал всего пару раз. И то, что когда в один из дней вечером мне было особенно плохо и одиноко под кислотным светом больничных ламп, я все-таки набрала ему и услышала, что он где-то в шумном веселом месте, а совсем рядом там женские голоса… Мы говорили- а я чувствовала, что словно бы уже на том свете. Вокруг меня кромешная тишина и запах хлорки со спиртом. А он в другом мире. Но я не осуждала его за это. Мне даже больно не было. Я принимала это возмездие судьбы. Всё это я заслужила…

Но не это так сильно меня удручало сейчас. Нет, моя совесть нисколько сейчас не страдала. Чудовищнее всего было ощущать, что мне не за что бороться. Что пресная жизнь рядом с Игорем, которого я даже не ревновала, для меня была словно бы равносильна смерти. Я и так не жила. Без Алекса не жила…

Осознание этого факта, на который он сам упорно мне тыкал и не раз, но я не хотела его замечать, пришло только сейчас. Да, именно в Алексе была вся моя жизнь. Именно проведенные с ним дни и ночи- самое светлое, самое яркое в ней пятно. Именно в эти дни я не думала о страшной потере в своей жизни. Только сейчас это уже не имело смысла. Я никогда не покажусь ему больной. Я никогда не признаюсь ему в том, что со мной произошло. Он шикарный мужик, красивый, здоровый, окруженный сотнями женщин, которые с ума по нему сходят. Зачем ему убогая больная? Мужчинам не нужны ваши болячки. Они начинают сохнуть рядом с больной женщиной. Ровно так же, как цветок, стоящий у слишком горячей батареи. Их интерес жухнет точно так же, как сочные зеленые листья. Но если на утрату Игорем интереса ко мне было по большому счету наплевать, то отдаление Алекса, неминуемое, неотвратимое, я бы не перенесла. Это было бы слишком… И потому я выбрала одиночество.