Братец Иванушка

Ошибка

Этот случай произошёл в низовьях Сыр-Дарьи. В нашем экспедиционном отряде кончился провиант, и мне пришлось заняться охотой на диких уток. Прежде всего сделал я несколько деревянных уток. Выстругал туловища, хвосты, шеи, головы и всё это сколотил гвоздями. Краской обвёл контуры крыльев. Если рассматривать вблизи— топорная работа, если смотреть издалека, можно принять за настоящих птиц. На воде мои утки перевёртывались вниз головой. Тогда я просверлил им в брюшках отверстия и закрепил в них тонкие шесты. Шест втыкался в илистое дно озера с таким расчётом, чтобы тело утки касалось поверхности воды. Шесты были ещё удобны и тем, что ни ветер, ни волны не могли угнать мои макеты в камыши.

На охоту я выходил незадолго до заката солнца. Выбирал какой-нибудь заливчик, расставлял вблизи берега свои деревяшки, а сам прятался среди густых зарослей тростника и ждал, когда дикие утки начнут перелёт. В сумерках мои поделки действительно были похожи на уток, и пролетающие птицы часто садились на воду рядом с ними. Выстрел! — и обычно пара уток делалась моей добычей. Собаки в отряде не было, и мне приходилось добираться до уток вплавь или вброд.

В один из вечеров сидел я, как всегда, в засаде, подстрелил несколько крякв и хотел прекращать охоту. Неожиданно странный шум послышался над головой — будто порыв ветра ударил по камышам — и в ту же секунду что-то крупное и тёмное камнем пронеслось вниз. Это был огромный орёл. Он вонзил свои острые когти в деревянную утку, выдернул её из воды вместе с шестом и стал набирать высоту. Шест раскачивался из стороны в сторону, мешая орлу лететь. Только поднявшись высоко в небо, он выпустил из когтей свою добычу, и та, со свистом рассекая воздух, полетела вниз, ударилась вблизи меня о землю и разлетелась на кусочки. Я от души рассмеялся. А потом представил, как деревянная утка падает на меня, и смеяться перестал. Случись такое — смеялся бы орёл.