Брешь

Глава 8 Ноосфера. Сектор: Глотия. Запись 22.49

Судьба разбросала нас с Торном в разные стороны. Я получил распределение на космобазу задачей которой был контроль планетарной орбиты. Управление космической обороны включало в себя несколько боевых крейсеров и наземные средства уничтожения. В состав также входили подразделения дальнего обнаружения и стационарные орбитальные боевые станции. Торна направили служить в Управление стратегической разведки. Что именно он должен там делать, это было информацией закрытой. Но одно я знал точно — застать его на месте будет задачей не их легких. Кроме того мы узнали, что наш бывший сержант, а теперь лейтенант Салли попал в Оперативно-тактическое Управление, задачей которого было быстрое реагирование на возникающие угрозы, а простыми словами нападение и захват чужих территорий.

Гарнизон, где был расквартирован наш полк, представлял собой тихий городок недалеко от большого административного центра. Равнинный пейзаж с бесконечными озерами был прекрасен и обещал роскошную рыбалку. Мне, как молодому и женатому специалисту выделили неплохой служебный коттедж на берегу одного из озер, с видом на небольшой причал. Пилотов звездного флота на Глотии ценили. Мне полагалась домоправительница, она же повар и уборщица. Государство оплачивало ее услуги, и я был счастлив избавиться от домашних хлопот. Женщиной она оказалась покладистой и мы с ней поладили. С Тилией мы были постоянно на связи, по вечерам наши голографические передатчики не отключались, создавая иллюзию присутствия. Она очень скучала, а я делал вид, что стойко переношу все трудности расставания, и поддерживал ее как мог. На самом деле тоска по моей принцессе съедала меня целиком, и я считал дни до нашей встречи.

К моему счастью, в части было много выпускников Академии, поэтому я, собственно, оказался среди своих. Из моего выпуска со мной пришли еще два человека, и служба мне уже не казалась непосильной ношей. Командир полка, полковник Варт Котти был человеком успешным и счастливым в браке. Это в значительной мере определило его характер — самодуром он не был. Политически нейтральный, верный своему долгу он сумел добиться во вверенном ему подразделении не только железной дисциплины, но и желания военнослужащих выполнять свои служебные обязанности на высочайшем профессиональном уровне. Полковник был настоящим лидером, не только по должности, но и по сути. Редкий и счастливый для меня случай.

Приближался час выполнения задания, порученного нам с Торном. В отличие от меня, он был невозмутим. Видимо, план, как осуществить задуманное, у него был, а его авантюрный ум порождал одну идею за другой. Торн всегда подходил к такого рода мероприятиям с большим азартом. Нужно отдать должное нашим спецслужбам, они были профессионалы и выделяли подобный талант мгновенно, даже если он был один на миллион. Общая линия поведения Комитета планетарной безопасности была, как и все, что делала эта структура, скорее имитацией деятельности. Обусловливалась такая ситуация разнонаправленностью политики правительства Тварей, а попросту говоря, желанием властей усидеть сразу на двух стульях. Посему часть комитетчиков работала против конфедератов, часть — против Пронин, но ни одна — против собственного населения. Вся грязная работа досталась Министерству внутренней политики. В свете последних событий те были крайне недовольны своей участью, и саботаж карательных операций был привычным делом практически во всех уголках Глотии. Поэтому, когда Торн перешагнул порог Управления стратегической разведки Комитета планетарной безопасности, его встретили в спокойной атмосфере разборчивого отношения к происходящему. Особых поручений ему не давали, вводили, так сказать, в курс дела. Именно такая традиционная практика позволила моему другу не торчать сутками на орбите или в межпланетных полетах, а спокойно осмотреться вокруг и тщательно подготовиться к заданию. Контроль над ним был щадящий, камер наблюдения и жучков в своей уборной он не обнаружил. Возможно, он так шутил, хотя лицо оставалось каменным.

В распоряжение нашего командования прибыли кадеты выпускного курса из звездной Академии на первую стажировку. Ностальгические нотки тронули струны моей души, мы с ребятами наперебой стали обсуждать наших преподавателей и веселые моменты кадетской жизни. Я им немного завидовал. Наши выкрутасы в ночь перед выпуском вдохновили новые поколения на будущие подвиги, и они поделились несколькими соображениями на этот счет. На следующий год они оставили без изменения только идею со свиньей в кабинете Шрака. Капитан явно пользовался «успехом» у всех поколений выпускников. Во время общения с кадетами у меня неожиданно родился план, как осуществить доставку кристалла в лабораторию.

Прошло три месяца с начала моей лейтенантской службы. Коалиционное переходное правительство было сформировано и через два дня все ожидали первое заседание этого коллегиального органа, впервые состоявшего не только из Тварей. Пессимизм по поводу будущего такого компромисса разливался в сознании масс рекой. Каждая из сторон противостояния имела свой план и была уверена в победе. Офицерский состав нашего гарнизона избегал высказывать свое мнение вслух. Официально мы за справедливость, а что под этим понимать — дело совести каждого. Именно с таким напутствием командир и распустил всех по домам. Атмосфера сгущалась, тучи неизвестного и неопределенного будущего нависли над Глотией.

В ночь перед акцией я заступил на дежурство в качестве заместителя командира звездолета, второго пилота и ответственного за сектор. Мы зависли на орбите в указанном сегменте, приняли дежурство и провели стандартные процедуры. Командование звездолетом принял сам Варт Котти. Полковник был не просто командиром части, но и действующим пилотом, а значит, ему был необходим минимальный летный стаж каждый год. Поэтому изредка он выходил на дежурство лично брать сектор под свой контроль. С одной стороны, подчиненные чувствовали себя неловко, когда сутки были в непосредственной близости от высокого начальства. А с другой стороны, все было гораздо проще, так как полковник передавал управление помощнику, а сам занимался своими делами, приступая к службе лишь в экстремальных случаях. В этот раз на борту, кроме основного экипажа, присутствовали кадеты-стажеры. Их задачей была отработка приемов отражения атаки, и вообще, ребята должны были ознакомиться с тонкостями боевого дежурства. Помню, в мою стажировку, наш крейсер попал под метеоритный дождь. До сих пор не могу забыть те неприятные ощущения и слаженную работу экипажа.

Отработав обязательную программу, я обратился с просьбой к командиру показать работу штатного челнока кадетам и заодно подбросить их домой. Смысла торчать им все время на орбите не было. Получив добро от начальства, я стартовал из шлюза звездолета и пулей полетел к лаборатории. Я уже знал, что к назначенному времени гвардейцы должны были захватить объект и обеспечить безопасный запуск оборудования. Подлетая к посадочной площадке, я увидел флаг Партии Света, значит дело сделано и путь свободен. Ко мне приближались несколько ученых в сопровождении вооруженных повстанцев.

— Вы привезли кристалл? — спросил один их них.

— Да, как там с резервом? — ответил я и передал носитель информации моему собеседнику.

— Там все в порядке, ваш друг отбыл десять минут назад. Все, улетайте быстрей, сейчас здесь будет экранирующий купол, — сказал ученый, и вся группа попятилась от челнока.

Я сразу не понял, о чем это он, но спорить не стал. Сказав своим кадетам, чтобы держали язык за зубами, я взял курс на базу. Военный городок был в состоянии муравейника, в котором завяз крупный зверь. На стартовой площадке мне быстро рассказали, что по всей стране мятежи, части переходят на сторону Партии Света одна за другой. В некоторых городах боевые столкновения, но в целом все спокойно. Комитет Безопасности провел аресты высокопоставленных Тварей, границы блокированы.

Я поспешил вернуться на звездолет. По прибытии я обнаружил, что все орбитальные единицы находятся в состоянии боевой готовности. Варт Котти сидел в кресле командира и наблюдал, как на его глазах, словно ниоткуда, выныривают крейсеры звездной армады Пронин и выстраиваются для атаки.

— Лейтенант Балоу, займите свое место, — скомандовал командир.

Я метнулся в кресло второго пилота и стал делать расчеты по уклонению от удара и подготавливать боевые системы к контратаке. Голографическая сетка показала, что за нами выстраиваются в атакующий строй наши стратегические звездолеты и крейсеры второй оборонительной линии. Это несколько успокоило, значит, не все еще прогнило в нашем звездном флоте, кое-что мы тоже умеем. Конечно, я отчетливо понимал, что против звездной армады Пронин мы простоим недолго. Слишком большая разница в оснащении и количестве боевых единиц и не в нашу пользу.

Но, как оказалось, спектакль только начинался. Неожиданно справа от кораблей наших непрошеных гостей появилась передовая стратегическая армада Конфедерации свободных наций. Занимаемая ими позиция оказалась настолько выгодной, что даже мысль об атаке со стороны пронианцев исключалась полностью. Любое перестроение могло быть принято конфедератами за враждебные действия и все замерли, наблюдая за ситуацией. Поразило и то, что в составе армады конфедератов была несущая межгалактическая боевая станция нового поколения. Вооружение на ее борту не оставляло сомнений, кто победит в этой схватке. Одним выстрелом такая махина способна была разнести вдребезги планету, что и говорить о горстке звездолетов. От головной станции отделились два крейсера и заняли место между нами и пронианцами, не давая возможности вести огонь друг по другу. По открытому каналу ко всем присутствующим обратился адмирал армады Конфедерации. Он всех заверил, что цели пребывания флота его юрисдикции на орбите Глотии сугубо мирные и он сам здесь лишь как наблюдатель за историческим процессом демократизации на планете. Никто возражать против его присутствия не стал.

Затем по закрытому каналу адмирал вышел на нас. Поприветствовав полковника Котти еще раз, адмирал попросил его сохранять спокойствие и выразил надежду, что момент напряженности долго не продлится. Затем сказал, что с командиром хотят поговорить и отошел в сторону. На экране появился Ак Фисми в форме полковника звездного флота Конфедерации.

— Здравствуй, Варт, — сказал он с улыбкой в экран, а увидев меня, добавил, — о, Балоу, поздравляю тебя Лоран с окончанием академии.

— Ак?! Вижу, ты сменил форму, — сухо сказал Котти. А я лишь кивнул на приветствие в ответ, так как вообще не знал, как реагировать на такое.

— Это временно, так просто удобней, меньше вопросов, — продолжил разговор Фисми.

— Не всегда удобней — правильно, — съязвил командир.

— Варт, ты знаешь меня с кадетских времен. Я служил и служу на благо Глотии. Не начинай придумывать того, чего нет. Там внизу, сейчас, решается судьба нашей планеты. Я прошу лишь одного — проявить терпение и позволить будущему пробить себе светлую дорогу.

— Ак, я знаю, что половина моих офицеров даже на этом крейсере сочувствует повстанцам. Я не приветствую методы Тварей по руководству планетой. Но я военный человек, я давал присягу и выполню любой приказ правительства, каким бы оно ни было. Ты знаешь лучше меня, армия кончается там, где начинается своеволие. Победы достигаются дисциплиной, а не референдумом. Я подожду и обещаю не предпринимать агрессивных действий. Да, еще, между нами. Передай благодарность адмиралу — вы, ребята, вовремя, — он улыбнулся и отключил связь.

В этот момент вдруг на душе стало спокойно. Мысли упорядочились, страх и нервозность отступили. Полковник посмотрел на меня, передал управление звездолетом и пошел в свою каюту.

Только спустя несколько дней я узнал, что в те минуты в лабораториях были установлены кристаллы, и все ретрансляторы на планете активизированы. Над центральным бункером образовалась Брешь, и из нее появился Посланник. Особыми манипуляциями он создал экранирующий купол и стал обучать персонал управлению. Теперь портал в высший мир создателей был и на Глотии.

Но сейчас мы все ждали. Чего?! Штаб молчал, приказал ждать указаний и пропал в звенящей тишине. Там, на планете, творилось Бог знает что. Центральные и местные информационные агентства захлебывались в огромных потоках информации и разношерстных новостей. Вот та волна, которую предвидел отец, волна, смывающая всю накопившуюся грязь с планеты. Мысли путались в предположениях о будущем Глотии. Это было самое длинное мое дежурство, время тянулось как густая смола. Командир из своей каюты с кем-то совещался по закрытым каналам. Выражение его лица говорило о нечеловеческом напряжении всей нервной системы. В одно мгновение на него свалилась ответственность за разрешение сложившейся ситуации на орбите. В руках была сосредоточена колоссальная боевая мощь, а он лично представлял планету перед лицом двух непримиримых политических систем. Одно неверное движение и все может закончиться плачевно. Бездействие тоже может привести к подобному результату, но уже для него лично. Его карьера напрямую зависела от происходящего на планете и победы той или иной политической силы. Это быляркий пример персонального форс-мажора, когда помимо твоей воли дальнейшая судьба зависит от обстоятельств непреодолимой силы. Но только тот, кто не знал Варта Котти, мог бы подумать, что полковник оказался не в то время и не в том месте.

Трезво оценив ситуацию, он приказал перегруппироваться и взять в кольцо армаду Пронин. Это был маневр политический, а не тактический. Останься наш флот один на один с ними, и никакие маневры нас бы не спасли. Наша мощь была актуальна только для кораблей Темного Содружества. Но в данной ситуации звездный флот явственно показал, на чьей он стороне и свои намерения на будущее. Силы обоих гостей оставались неподвижными. Всем было и так понятно, интервенции не допустят ни при каком раскладе.

Через несколько часов после маневра мы получили то, чего ждали. Теперь это стало ясно как Божий день. Новое правительство было сформировано с подавляющим большинством людей не из числа Тварей. Были подписаны основные документы, гарантирующие свободы. Запрещено рабство, упразднено Бюро генетических реформ, отменены сотни ограничений, кастовость поставлена вне закона. Глотия получила протекторат Конфедерации свободных наций и вступила с конфедератами в военный блок.

Армада Пронин разворачивалась и крейсер за крейсером исчезала в пространстве. После ухода последнего пронианского звездолета то же самое стали делать и корабли наших союзников. На орбите остались лишь два крейсера, стоявших между группировками. Со штаба подтвердили легитимность их нахождения на орбите и отбой боевой готовности. Орбита стала более просторной, только дежурные оборонные комплексы смотрели в пустоту космоса своими радарами. Мир стал другим. Мы возвращались на новую Глотию, очень надеясь, что сделали все правильно.